Белов Валерий Сергеевич :
другие произведения.
4. Бытие Гл 4 Авель и Каин
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Белов Валерий Сергеевич
(
belovbiblevirsh@mail.ru
)
Размещен: 02/10/2008, изменен: 17/02/2009. 17k.
Статистика.
Глава
:
Бытие
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Бытие Гл 4 Авель и Каин
Адам познал Еву. Она зачала.
При деторождении просто всё.
Родившая Каина приобрела
Себе человека от Господа
(За сына потом сгорит со стыда).
За ним пришёл Авель по счёту второй
Брат Каина чуть оголтелого.
Но мать отвечать за него головой
Не стала и правильно сделала,
Судьбу сына где-то проведала.
(К гадалкам ходила, узнала из снов
Про замыслы сына убогие.
А может, задолго до Глоб и волхвов
В почёте была астрология,
Где все на учёте двуногие.)
Стал пастырем Авель и пас он овец,
А Каин пошёл в земледелие.
Что он агроном, а не скотник-чернец
Зачтётся потом на суде ему
По делу у Бога отдельному.
Был Авель тогда отмирающий класс -
Менялась активно формация.
Всех тех, кто не сеял, скотину лишь пас,
Господь посадил на дотацию.
И Каин свершил свою акцию.
Был пахарем Каин, как лыко в строку.
Скоромным себя он не баловал,
С рассветом вставал и торчал на току,
Весь день словно проклятый вкалывал,
Но Богу о том не докладывал.
Сложив на костёр результат всех трудов,
Принёс от плодов земли дар Ему.
Господь ни его не призрел, ни плодов -
Не благоволил Бог к ударнику,
Что было прогрессу лишь на руку.
На том элеваторе было темно,
А веялка вовсе не веяла.
Не стал принимать Бог плохое зерно,
Где ость попадалась и плевелы,
А рядом визжало и блеяло.
То Авель принёс первородных ягнят,
От стада Отцу воздаяние.
Призрел его Бог. Мудрецы говорят,
Излишним то было деяние -
Себя он обрёк на заклание.
(А мне назидание видится в том,
Что тот, кто чрезмерно старается
И в подобострастии вьётся вьюном
Ещё на земле стремясь в рай попасть -
Допрыгается, доиграется.
Ведь как бы за всё прилежанье к себе
Начальство его ни приблизило,
Нельзя лизуна оградить от всех бед -
Каким бы он ни был облизанным,
Железкой получит по лысине.
Нет, чтобы братишке в тот день уступить,
Быть подальновиднее Авелю,
Не к Богу лизаться, а брата любить -
Глядишь, не валялся б на гравии
В одежде своей окровавленной.
Сидел бы, смотрел свои "Вести с полей".
Пошла б по иному история
И девятитысячный свой юбилей
Справляли бы братья в Астории,
Кто богожеланней - не спорили.)
Но мы от идиллий вернётся к нулю.
И есть у меня опасения,
Что Каин на брата накинет петлю,
Как НКВД на Есенина
(Бытует подобное мнение).
Не зря ж огорчился, как будто с него
В автобусе сдёрнули стольничек
Скоты-контролёры, и лице его
Поникло как спелый подсолнечник -
Достал брата Авель-угодничек.
Сказал тогда Бог: "Отчего сын лица
Ты не поднимаешь? Недоброе
Задумал и ждёшь ты плохого конца
Для брата единоутробного.
Посланником мира загробного
Стоит, затаившись в дверях твоих, грех.
К дурному предвижу влечение.
Но ты обрати своё лице наверх,
В сей час побори искушение,
Чем позже молить о прощении".
И Каин действительно к брату пошёл
И в поле повёл слишком ушлого,
Где с ним разобрался. (Как нехорошо,
Что Господа люди не слушают
Завистливые и двурушные.)
В степи у межи брат на брата восстал.
Зря Авель вопил: "Что, брат, сделал я?"
Ведь некому было пальнуть из куста
Иль разоружить оголтелого,
От злобы совсем очумелого.
Сам Авель убить мог из-за пустяка,
В избытке скота перерезал он.
Но не поднялась, очевидно, рука
В тот час на братишку нетрезвого.
А тот садануть не побрезговал.
Добряк был тот Авель, по жизни тюфяк,
Что будет - не думал заранее.
Под запахом трав он мозгами размяк
И шёл как баран на заклание,
Со смертью своей на свидание.
А Каин, крестьянскою сметкой силён,
В косилку залез без домкратика
И осью разобранной без шестерён
В момент оприходовал братика,
Услужливого маразматика.
(Прогресс подхватил земледельца почин.
Сегодняшний мир поучёнее,
И методы, как конкурентов мочить,
Становятся всё изощрённее -
Кому-то подсыпать полония,
Заточкою в печень, ещё не слабо
Тайком открутить гайки в ступице,
А всех террористов с пропиской любой
От Питера и до Урюпинска
Мочить в туалете по-Путински.
В столице козлы замесили мацу,
Почин подхватили окраины.
И киллеры памятник как праотцу
Поставят когда-нибудь Каину,
Не хуже чем ставили Сталину.)
Контрольным в затылок братишку добил
(Что стало потом общим правилом).
Тут Бог с высоты на него возопил:
"Где брат твой? Не вижу я Авеля,
Ни палки его, ни сандалия.
Кровь брата ко мне вопиет от земли,
Рукою твоей убиенного.
Уходят, навек исчезая в пыли,
Последние капли из вен его,
Травой прорастая забвения".
Не каялся Каин в том, что виноват,
Подавленным не был, растерянным.
"Что разве я сторож, чтоб знать, где мой брат?" -
На всё отвечал он уверенно
И следствие путал намеренно.
Свидетелей нет, журавлей лишь косяк
Летел вдаль порой той осеннею.
Оставить навек нераскрытым висяк
Бог не захотел с опасения,
Что дело замнут, как с Есениным.
Привычно звучит - документы на стол...
Включает в лицо лампу белую.
Потвёрже орешки Создатель колол,
Что стоит одно дело с Евою,
Как та перестала быть девою.
Дознанье закончено. В этот момент
Вопрос процедурный снимается.
(Но братоубийственный эксперимент
С тех пор на Земле продолжается
И сфера его не сужается.
Брат брата, а то и сестру ждёт конец.
Такие имеем последствия
С той разницей лишь, что не каждый подлец
Окажется после под следствием,
А жизнь проведёт в благоденствии.)
Стал проклятым Каин навек от Земли,
Отверзшей уста принять кровушку,
Когда ее струи обильно текли
Из брата пробитой головушки,
Густея от жаркого солнышка.
"Не будет земля питать силы твои,
Не примет тебя как хозяина,
И быть тебе вечным скитальцем земли" -
Так Бог наш напутствовал Каина
Весь век проходить неприкаянным.
"Изгнанник, мать встретишь свою лишь во сне.
Меня она молит о мальчике.
Нет смысла брюхатить несчастную мне,
Когда ты их всех - коленвальчиком.
На Авеле есть твои пальчики".
Принёс возражение Каин своё,
Возможно, что самонадеянно:
"Проклятие неадекватно Твоё.
Во всём том, что мною содеяно,
Другим уступаю злодеям я.
Свой садик я гадостью не поливал,
Почище твоих мои яблочки,
Нитратами ягоды не шпиговал,
Отраву не лил на козявочек -
Жуков колорадских и бабочек.
В Германию гумус не вёз я с полей,
Вагонными сцепками лязгая.
За что же меня высшей волей своей
Ты мучишь судебными дрязгами,
Бельё ворошишь моё грязное?
Ну, дал скотоводу я между рогов
Железкой. Но фактор смягчающий
Здесь есть, ведь согласно марксизма основ
Кочевников класс - отмирающий,
Я ж в этом ему помогающий.
К тому же тот скот, прочих слов не найду,
Стравил мои лютики-цветики,
Кувшинки и лилии в нашем пруду
Загадил без всякой эстетики...
Вернёмся к судебной мы этике.
Меня привлекать по сто пятой статье
Одной и без всяких там признаков!
Мой срок - от шести до пятнадцати лет.
Не надо мне вышку нанизывать,
В законе то чётко прописано.
Что казнь за убийство теперь не в чести,
Ты плохо о том информирован.
Привык всех одною метлою мести,
Не видишь людей за мундирами.
А может быть ты коррумпирован?
Лоббирует кто заказную статью,