Белова Алла Алексеевна : другие произведения.

Под другим именем

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказы, опубликованные под псевдонимами. (Как в "Самиздате", так и на бумаге.) Пока что рассказов три, см. содержание в начале раздела.
  
   СОДЕРЖАНИЕ
   Чтобы не снился
   Помири нас, пожалуйста
   Отличные соседи
   Другое
  
====================================================================================================
  Агитки - Самиздат
   ЧТОБЫ НЕ СНИЛСЯ
   Рассказ
  
   Тем летом Лиска только что закончила лицей. Она не была влюбчивой девушкой, и ей всегда казалось,что понятие "нравится" должно обязательно уточняться: нравится -- это на каком расстоянии? Лиска могла бы вспомнить мальчиков пятнадцать-двадцать-тридцать, которые ей нравились на расстоянии не меньше двух метров и только пока молчали. Если ей вдруг нравился человек, который весело говорил умные вещи, то он обязательно был женат; но при этом почему-то всегда выглядел худым и голодным.
   Вадим, во-первых, женат не был; во-вторых, разговаривать весело и умно умел, вот только без мата обходился с трудом. Лиска знала, что ей импонируют напористые молодые люди, но самим молодым людям было совсем не обязательно догадываться о Лискиных чувствах. На Вадима она смотрела, как в телевизор: ей безумно нравилось, как он двигается. В нём была напряжённая пластика танцора -- или гимнаста -- или зверя в клетке. За ним нужно было наблюдать издали -- например, когда он играл в волейбол; его можно было рисовать километрами набросков, что Лиска и делала, причём в костюмах разных эпох -- в полном соответствии со своей будущей специальностью. Напрямую Лиска с Вадимом почти не общалась, для этого существовали посредники -- лучшая подружка Лиски Нина, например. А так они просто вращались в одной компании, и этого Лиске вполне хватало.
   Очень скоро Вадима забрали в армию, и следы его затерялись. Ходили слухи, что его убили на войне. Лиска в это почти поверила, к тому же ей начал сниться повторяющийся сон. Будто лето, сосны, песчаная почва, в песке вырыта яма, и над этой открытой ямой они стоят с Вадимом вдвоём. Или -- она, Лиска, копает эту яму, задевая за корни сосен, а Вадим смотрит сверху и молчит. Или говорит что-то вроде: "глубже, ещё, а то будет тесно". Иногда Лиска слышала так: "а то нам будет тесно".
   Лискина учёба в институте закончилась, как только закончились деньги; на Лиску накатил мощный отходняк, она никуда не собиралась выходить и хотела только двух вещей: чтобы в комнате работал вентилятор и в кране была вода. Голова болела от любой перемены погоды и от любого сколько-нибудь слышного шума. Жила Лиска одна в бабушкиной квартире с высокими потолками, вечной сыростью и тучами комаров даже зимой. Ещё пока Лиска училась на первом курсе, её лучшая подруга Нина попала в такой крутой штопор, что по сравнению с ней Лиска выглядела заласканной девочкой из обеспеченной семьи; по крайней мере, Нина дала ей это понять, и общаться дальше в таком тоне стало невозможно. Появлялись другие подружки, но они как-то быстро исчезали из поля зрения. В основном уезжали, кто на заработки, кто в эмиграцию. Так что вытаскивать Лиску из депрессии было некому. Потом ей потихоньку надоела нищета, и Лиска устроилась на работу -- билетёршей в кинотеатр. Денег стало ненамного больше, но всё шло гладко до глубокой осени, пока не подтвердились слухи о том, что зимой в кассах не топят.
   Своей жизнью Лиска управлять пыталась, но не могла. Плыла по течению, меняла места работы, везде ей одинаково мало платили. Разным было только количество шума, которое приходилось по долгу службы выносить, с Лискиной бесконечной головной болью и чувствительностью к любому шуму и резкому свету. В конце концов Лиска нашла себе идеальную работу: секретаршей "на телефоне". В туристической фирме. Фокус был в том, что начальство любило укороченный рабочий день, в офисе сидело до четырёх часов, максимум -- до пяти, и в дневное время решало все вопросы само или с помощью "дневной" секретарши. После четырёх часов сотрудники медленно расходились, Лиске сообщали необходимую информацию, а чаще всего просто оставляли на столе распечатанные на принтере листы. С этого момента и до поздней ночи в её обязанности входило общаться по телефону с любыми клиентами -- и часто с нетрезвыми, поскольку нетрезвые клиенты были почему-то особенно дороги её начальству. Если Лиска не ориентировалась в каком-нибудь вопросе, она просто говорила "перезвоните завтра после восьми утра" -- то есть это было в компетенции "дневной" секретарши. В двадцать два часа она могла уходить, включив дежурное освещение и сигнализацию -- и ехала домой на одном из последних троллейбусов (стоимость проездного Лиске компенсировали на работе). Часто Шеф звонил, проверял, есть ли она на рабочем месте; пару раз ближе к десяти часам он заявлялся лично, заглядывал под столы, искал то ли начатые, то ли пустые бутылки, которых не было; и любовников в стенных шкафах тоже не было, как это ни странно. Пока Лиска не подобрала пароль к компьютеру, по вечерам она много читала, примерно за полгода прочла подряд "Идиота" и "Братьев Карамазовых", и телефон её не очень отвлекал. Надоедало вечное безденежье и пустые холодные троллейбусы. Оказалось, ей никто не запрещал оставаться в офисе на ночь -- а куда приятнее топать по освещённому солнцем снегу, чем в потёмках по гололёду -- и она стала ездить домой первым утренним троллейбусом. Главное было успеть выключить компьютер минут за двадцать перед приходом уборщицы. Конечно, бессонные ночи за компьютером не проходили даром, и дома Лиска целыми днями отсыпалась. Закрыв шторы и с будильником возле уха. Вечерних звонков на работе было не слишком много, и Лиска чувствовала себя не секретаршей, а ночным сторожем. Зато она вошла во вкус компьютерных игр -- без Интернета, в дорогой Интернет заходить она не решалась. По личным вопросам звонить с рабочего телефона -- это да, это она иногда себе позволяла. Звонить, правда, было особенно некому. От нечего делать Лиска читала газеты с рубрикой "Знакомства", от нечего же делать иногда звонила таким желающим познакомиться. И вот в один прекрасный момент появился некто Вадим. Другой, конечно, Вадим. Старший, разведённый и без детей. Телефонное знакомство плавно перетекло в личное. Лиска не была готова к тому, что "новый Вадим" произведёт на неё такое неизгладимое впечатление. Он удивительным образом сочетал в себе несочетаемые качества, и Лиска посвятила как-то часа три подряд мысленному разбору того, КАК это у него получается.
   Про него-то никак нельзя было сказать, что он производит хорошее впечатление только пока молчит. Но главное правило работало -- он нравился Лиске тем больше, чем дальше от неё находился. В идеале он должен был быть на том конце телефонного провода. Или с другой стороны телеэкрана. Правило "расстояния в два метра" никто не отменял, хотя этот Вадим был действительно кандидатом наук и не был ни алкоголиком, ни наркоманом, ни извращенцем. А самым главным его достоинством было отсутствие сколько-нибудь близких родственников в городе и в окрестностях, а ещё у него была своя микрогабаритная квартира. Именно в этой квартире он и сделал Лиске предложение, она очень удивилась и убежала на балкон -- подумать. До тех пор Вадим никогда не говорил с Лиской о чувствах, за что она была ему благодарна. "Ох как я переоцениваю свои актёрские способности", -- примерно так думала Лиска. "Я хорошо чувствую себя только, когда он уходит, а ещё лучше -- уезжает." И она точно знала, что иначе не будет, потому что быть не может. И оказалась права. Она всё-таки вышла за него замуж. И всё время уговаривала себя, что это то же самое, как если бы вернулся из армии тот, настоящий Вадим.
   Но ей перестали сниться ров или овраг, и спутанные корни сосен под жёлтым палящим солнцем, и ощущение лопаты в руках, и молодой -- вечно молодой? -- Вадим, блестя глазами и зубами, не стоял во сне рядом, почти касаясь плеча, и не говорил ей: "ещё, копай ещё!".
   Почему всё-таки девушки выходят замуж? Для этого могут быть десятки причин, а ещё больше -- поводов, и в любом случае на вопрос "почему?" не бывает только одного ответа. И в любом случае об этом остаётся только догадываться.
  
  
  
  
  
Декабрь 2009
  
  
==============================================================================================
  
   Конкурс: "Высокие каблуки-3"
   Время: январь-февраль 2012
   Аннотация: Мелодрама
   Псевдоним: Виргюль де Гийоме
----------------------------------------------------------------------------------------------
  
   ПОМИРИ НАС, ПОЖАЛУЙСТА
   Рассказ
  
   С Лёнчиком и Дашей мы учились в одном классе. Даша была моей лучшей подружкой класса с четвёртого, а Лёнчик появился в девятом. "Новенький!" Красавец! Спортсмен! Ах! Мы с Дашкой иронизировали, как могли, но это не помогло: после школы они всё-таки поженились. Оба тогда закончили третий курс, только Даша училась на дневном, а Лёнчик -- заочно. Мы стали реже видеться, но поддерживали хорошие отношения. Самое удивительное, что Лёнчик обращался ко мне за советами: что лучше подарить Даше? что она имела в виду, когда сказала то-то и то-то? Я мысленно закатывала глаза, но старалась отвечать максимально честно. И, главное, дипломатично. Будем считать, что у меня это получалось.
   Когда у Даши с Лёней появился первый сын, Даша оказалась привязана к дому, но она без колебаний отпускала мужа на все праздники в нашу прежнюю компанию. Боевые ряды наши поредели, зато те, кто остался, были надёжными товарищами -- и состоящие в законном браке, и наоборот. В нашем кругу пьянки были скорее умеренными, а супружеская измена -- скорее поводом для шуток, чем суровой реальностью. Может, это звучит неправдоподобно, но -- так было. Неверующим ничем помочь не могу. Ну, уточню: в конце концов все разъехались по разным городам и странам, но это было значительно позже.
   Сыновья Даши и Лёни родились с разницей чуть меньше двух лет. Проблемы со здоровьем у Даши были всегда, но после второго ребёнка -- особенно. Даша всегда хотела детей, и её не пугала перспектива бросить учёбу: "Я же не бросаю, я же беру отпуск", -- "Так ты всё забудешь," -- "Подумаешь, переведусь потом на заочное." Я приходила к ним помогать купать малышей, мне Даша доверяла больше, чем бабушкам. Которые довольно часто болели. Кстати, обе бабушки жили в нашем городе, в отдельных квартирах.
   Когда дети уже сладко спали, а мне не надо было никуда бежать, мы пили чай и обсуждали всё подряд. Лёнчика не было дома: он подрабатывал ночным сторожем, кажется, в детском садике. По крайней мере, Даша говорила, что работа НЕ опасная и НЕ материально-ответственная, -- "То есть он не ходит с ружьём и в тулупе?" -- "Да какой тулуп, не смеши меня.". Ещё Дашка говорила, что сейчас от мужа отдыхает. Я видела, как она устаёт за день, и соглашалась: только Лёнчика ей сейчас не хватало, ей бы выспаться -- и то счастье. Но Дашка говорила и ещё кое-что! А именно -- что она очень хочет девочку. "А то эти кадры подрастут и будут драться. А когда у них будет сестричка, они почувствуют себя взрослыми и сильными." Тут я умолкала. Мечтать не вредно, думала я. Но чаще злилась: неужели с таким здоровьем и с таким -- блин -- МИЛЛИАРДЕРОМ мужем ей мало двоих мальчишек? "А Лёнчик знает?" -- "Что знает?" -- "Что ты хочешь ещё ребёнка?" -- "Нет, ну не сейчас же. Я ему потом скажу."
   Лёнчик тоже выглядел довольно загнанным, белки глаз у него были розовые; может, он действительно целыми ночами смотрел телевизор в своём детском садике (а может, пил?). Когда он перестал ходить на ночные дежурства, я не помню. Видимо, где-то в конце весны. Примерно в это время Даша стала язвительной и нервной, перестала приглашать в гости бабушек, звонила мне редко и жаловалась в основном на то, что ей нельзя есть шоколад. Как кормящей маме. Слово "кофе" мы вообще не упоминали, а то она могла разрыдаться прямо в телефонную трубку.
   Малыша начали докармливать молочной смесью в конце июля. Позже мне объяснили: это означало, что появилась возможность оставить ребёнка у бабушки и пойти, например, со старшим в магазин. До которого долго ехать. Или на качели. "Или в парикмахерскую?" -- уточнила я. "Нет, -- почти испугалась Даша, -- я лучше так оставлю, смотри, настоящая коса." Всю школу Даша проходила с короткой стрижкой, и только потом начала отращивать себе локоны. Длинные волосы ей шли. Вот только мыть и сушить их приходилось по ночам, когда дети спали.
   В один прекрасный летний вечер мне позвонил Лёнчик. Ему надо было рассказать мне что-то очень важное -- и не по телефону -- и голос у него был несчастный. "Кто-нибудь заболел?" -- спросила я. -- "Нет, тут всё нормально. Просто очень надо встретиться." Лёнчик явно был оскорблён в лучших чувствах -- а может быть, даже в отчаянии. Мы встретились в парке (трудностей это не представляло: на тот момент никто меня ревновать не мог). Вот что мне поведал Лёнчик.
   Он хотел наладить отношения с Дашей. Он дождался, когда его мама уехала из города и оставила ему ключи от квартиры. Он сказал Даше, что у мамы только что закончился ремонт, и надо пойти посмотреть, как там стало потрясающе. Даша отреагировала так: "Да ну, я квартир после ремонта не видела?". Но Лёня не отступил. Он убалтывал Дашу, пока она не согласилась: первое, оставить младшего сына у мамы. Второе, взять двухлетнего Дениса с собой -- "папа купит мороженое" -- и отправиться к свекрови, в пустую квартиру, которая действительно должна была стать неузнаваемой благодаря ремонту и кое-какой новой мебели. Он, Лёня, заранее приготовил очень вкусное экзотическое блюдо ("лечо"). Он старался! Они втроём приехали. Купили мороженое. Даша прогулялась по квартире, сказала "всё классно, кроме этого коврика на стенке", чуть-чуть попробовала еду -- и переключилась на Дениса, который возился с игрушкой: новым мягким слоном. Денис хохотал, мама его поддерживала, на Лёню никто не обращал внимания. Папа Лёня робко напомнил про мороженое, Даша от мороженого отказалась. Как только Лёня и Денис съели свои порции, Даша задала вопрос: "Ну всё? Посмотрели квартиру?". И они поехали обратно. К Дашиной маме, кормить малыша. Там Лёнчик -- когда Даша отвечала на мамины вопросы -- услышал: "Ну я же говорила, надо было оставить меня дома!". И всё. И Лёнчик психанул. Выдумал себе какое-то срочное дело и убежал. Сказал, что ему надо будет ночевать в маминой квартире, что-то там заканчивать и поправлять. Даша и бровью не повела. Сказала, что спокойно доставит домой детей одна, без него. Не в первый раз.
   Лёнчика трясло. "Она меня не замечает! Она не обращает на меня внимания! Сделай что-нибудь, пожалуйста." -- "Но что я могу сделать?" -- "Ну, наверное, она обиделась на меня. Не знаю за что. Узнай, пожалуйста. Помири нас как-нибудь. Пожалуйста." Я не обещала их помирить. Но сказала, что попытаюсь разобраться, почему Даша обиделась. Мне самой стало любопытно.
   На следующий день я встретилась с Дашей и услышала её версию.
   -- Я так хотела отдохнуть! Я только что купила новую книжку. Представляешь, за два с лишним года я почти ничего не читала! Я ему говорю: ты действительно хочешь сделать мне приятное? Тогда иди погуляй с Дениской, а мы дома сами посидим. Зайчик уснёт, а я книжку почитаю. Так он же упёрся! Потащил нас куда-то по жаре. Прямо я бы не узнала ту квартиру, подумаешь, ремонт. Хотел накормить меня какой-то дрянью, какой-то холодной запеканкой, а там мясо, которого я не ем, и перец, которого мне нельзя. Сама понимаешь. Всё, что там было съедобного -- это плавленый сыр сверху, и то замороженный. Ну так чего он возмущается? Это я должна возмущаться. Дениска пришёл домой весь сладкий и липкий -- хорошо, хоть ангины не было. И аллергия могла быть!
   Я сказала: видимо, Лёнчик хотел внимания и любви. То есть секса.
   -- Ты шутишь? Он взял с собой двухлетнего ребёнка и хотел... Неужели он ТАКОЙ *** ?!!
   Слово, которое употребила Даша, я помню. Но лучше сделать вид, что я его не знаю.
   И тогда я самоустранилась. Лёнчику я сказала: она плохо себя чувствовала. Даша осталась моей подругой, но больше в их личную жизнь я не вмешивалась.
   Потом они развелись. Лёня уехал в другой город, там у него работа и новая семья. Кое-кто говорит, что ДАЖЕ ДВЕ новые семьи. С Дашей он не видится, с сыновьями тоже. У Даши есть гражданский муж, но выходить замуж официально она не собирается.
   Даша закончила университет заочно и работает, но не по специальности.
   Вернее, работала. В год, когда её старшему сыну исполнилось тринадцать лет, Даша родила девочку.
   Мечтать иногда не вредно.
  
  
  
===================================================================================================
  
   Конкурс: "Высокие каблуки-3"
   Время: январь-февраль 2012
   Аннотация: Иронический детектив
   Псевдоним: Арабелла
-----------------------------------------------------------------------------------------------
  
   ОТЛИЧНЫЕ СОСЕДИ
   Рассказ
  
   Девушка-подросток стояла на лестничной клетке у окна, между шестым и седьмым этажом. Был конец декабря, время приближалось к часу ночи. Звали девушку Вивиана, для друзей и знакомых -- Вива. Именем она была обязана маме и тёте, обожавшим Вивьен Ли. Иногда Вива уточняла, что её чуть-чуть не назвали Анжеликой.
   Отсюда, с лестничной клетки, открывался отличный вид на окна родной двухкомнатной квартиры. Было ясно, что мама до сих пор не утихомирила папу, уже празднующего Новый год, и не загрузила его спать. Домой идти было ещё нельзя. Зато здесь было тепло. Правда, на шестом этаже жил Вивин друг детства Стёпа -- тоже, как и она, единственный ребёнок у своих родителей -- и Стёпин папа, Игорь Олегович, уже пару раз встречал её здесь. Судя по всему, он подозревал, что девушка жаждет пообщаться с его сыном, но могло быть и другое объяснение. Дверь в дверь со Стёпой жил местный телезвёзд Эдуард Новик, диктор новостей и корреспондент еженедельной общественно-политической программы "Я иду по ковру". Его нестареющая смазливая физиономия с равным успехом могла бы украсить собой молодёжно-музыкально-развлекательную передачу. Во дворе, а также в городе и за его пределами, хватало Эдикиных поклонниц -- в возрасте от детского сада и до бесконечности -- но Вива к ним не принадлежала. И по Стёпе она тоже не страдала. Всё было проще. Ей хотелось домой.
   Вдруг до Вивы донеслись громкие мужские голоса. "Где это?" -- подумала она. -- "Час ночи же!" Дверь квартиры Эдуарда открылась, появились два взъерошенных типа с очень широкими плечами -- Вива метнулась к окну, чтобы её не заметили, и краем глаза успела разглядеть покрасневшего Эдика в красном же спортивном костюме. "Я рабочие материалы дома не держу!" -- кричал он вдогонку типам. "Никогда! Так и передайте Герцогине!" Звук захлопнувшейся двери, скрежет замка. "Хорошо, что лифт не работает," -- подумала Вива, вжимаясь в стенку. -- "Пока бы они его ждали..." Вниз по лестнице удалялись шаги двух мордоворотов. Герцогиня, думала Вива, слегка расслабившись и глядя на тёмное стекло. Поросёнок и перец. "Дерите своего сынка за то, что он чихает!" Вот был бы девиз для отца, когда он с похмелья... только сынка-то у папы и не было... насколько Вива знала.
   Во дворе взревела машина. Мимо фонаря промчалось что-то чёрное, квадратно-кубическое -- джип? "Нива"? ничего не понятно. Огни машины исчезли, и тогда Вива перевела взгляд на свои окна. Света не было. Можно было идти домой, спать.
   Герцогиня, думала заинтригованная Вива на следующий день. Жену Эдика звали Анна, она была чуть старше мужа. Крашеная блондинка. Очень самоуверенная особа. Низенькая, она каким-то образом умудрялась на всех смотреть свысока, даже на Стёпу. Саму Виву, девушку в осенней куртке двоюродного брата и в его же ботинках, Анна просто в упор не замечала. Кроме одного недавнего случая. Утром Вива торопилась на остановку и обогнала Анну, говорившую по мобильному телефону. "Нет, -- услышала Вива, -- там слишком много народу... давай позже... да... хорошо, я тоже тебя люблю." Заметив Виву, Анна явно растерялась. Но Вива уже пронеслась мимо. Вот любопытно, думала она, человек только что вышел из дома, не с Эдиком же она говорила. Вива не придала этому случаю особого значения, у неё своих дел хватало. Но сейчас, подумав, она решила: Анна не может быть Герцогиней, скорее всего, это кто-то из телевизионных начальниц Эдика. Но про них Вива ничего не знала, а спросить было не у кого.
   Наступил Новый год. Вива встречала его с ребятами в Интернет-клубе под названием "Кудасай". Название нравилось не всем. Часто какой-нибудь остряк-самоучка -- под громкий хохот сопровождавших -- вопрошал: "Куда САЙ?.. А куда НЕ САЙ?.." Чем пьянее была компания, тем громче казался хохот. Но в общем Вива неплохо себя чувствовала среди ребят и девчонок из клуба. Правда, сейчас ей чуть-чуть не хватало Тамары, подружки, которая уехала к родственникам на все каникулы.
   Папа Вивы продолжал праздновать, и так получилось, что через несколько дней Вива опять стояла "на посту" вблизи Стёпиной квартиры. Стёпы дома не было. Самое интересное, что в клубе его тоже не было, Вива совсем недавно оттуда ушла. Можно было бы и посидеть в клубе подольше, денег на час у неё бы хватило, но все компы оказались заняты на ночь. А сидеть там без дела... там такой густой сигаретный дым... и ТАКОЙ ГУСТОЙ МАТ... Вива погуляла сколько-то минут возле дома, подышала воздухом, замёрзла -- и оказалась в Стёпином подъезде. Нет, думала она, в клуб лучше приходить примерно в десять утра. Когда там проветрено, блестят свежевымытые полы и протёртые столики, и нет риска заехать мышью -- или локтем -- в лужу пива или шелуху от семечек. А главное, тихо и безлюдно.
   От размышлений Виву отвлёк странный шум, скорее, шорох. Или скрежет. Дверь в квартиру Эдика медленно открылась, и вышли двое -- потом Вива называла их Длинный и Короткий. Это были точно не те "шкафы", что в прошлый раз. Короткий бесшумно закрывал дверь, Длинный держал что-то небольшое, по виду лёгкое, подозрительно похожее на ноутбук. Парочка стала осторожно спускаться по лестнице. Лифт, как всегда по праздникам, не работал. Вива бросилась к окну. Под фонарём стояла длинная светлая машина, не такси, и номер Вива, приглядевшись, рассмотрела. "Так, это я запомню, -- лихорадочно соображала она , -- год рождения Лайзы Минелли...ага...теперь буквы..." Из букв номера надо было слепить слово -- времени не было -- Вива понадеялась на зрительную память. Типы вышли из подъезда, Короткий что-то говорил на ходу по мобильному телефону. В машине был третий, водитель, поскольку фырканье мотора раздалось, как только двое появились из подъезда. Вива отшатнулась от окна -- на всякий случай. Долго ждать не пришлось: машина, судя по звукам, сразу же умчалась. Неожиданно для себя Вива обнаружила, что изо всех сил давит на кнопку звонка Стёпиной квартиры -- а потом, испугавшись, что её не слышат, ещё и барабанит в дверь. "Кто здесь хулиганит?" -- раздался женский голос. -- "Славы нет дома!" На секунду Вива лишилась дара речи. Мелькнула мысль, что она ошиблась этажом, но этого не могло быть! Медленно до неё доходило: Стёпино имя по паспорту -- Святослав, но называться Славиком (или, ещё лучше, Светиком) он почему-то категорически не хотел. "Я не хулиганю!" -- взмолилась она. -- "Здесь ограбление! Эдика ограбили, я видела! Позовите Игоря Олеговича, пожалуйста!" -- "Тут девушка в истерике," -- донёсся до Вивы женский шёпот. Дверь распахнулась, и появился полностью одетый Игорь Олегович. "Что случилось?" -- "Я видела грабителей... у Эдика... ой, кажется, дымом пахнет! Надо милицию вызвать! И пожарных, там пожар!" Игорь Олегович взглянул на соседскую дверь, на Виву, потянул носом -- и взял инициативу в свои руки.
   Вива сидела на кухне у Стёпиных родителей. О ней заботились -- главный свидетель же! -- и на всякий случай не пустили посмотреть, как прибывшая милиция открывает дверь в квартиру напротив ("Побереги свои нервы."). Зато отчитывались, что происходит. Вива не видела ни того, как тушили пожар, ни как "Скорая помощь" увезла находящегося в бессознательном состоянии Эдика. Его нашли на диване, среди разбросанных бумаг, ещё не в огне, но уже в дыму. К моменту, когда Вива начала официально давать свидетельские показания, её успели два раза напоить очень сладким чаем, а мама Стёпы позвонила её маме. Вива разговора не слышала, но попробовала себе представить: "вы не волнуйтесь у нас тут пожар и покушение на убийство а ваша дочь в гостях у моего сына только он об этом не знает потому что его не было дома..." Стёпа появился под утро, с туманом в глазах после компьютерных баталий, но трезвый. Не особенно удивившись, прошёл по лужам воды на лестнице: думал, авария. Но потом запахло гарью, потом он долго объяснял людям в форме, что ему обязательно надо пройти, потому что он здесь живёт. Не верили!
   "Ну ты у нас герой дня," -- сказал он Виве, -- "Ночи," -- поправила она. "Героиня", -- поправился он одновременно, и оба рассмеялись.
   Милиции Вива сообщила всё, что могла, включая номер машины. Никто особенно не интересовался, что она делала в чужом подъезде. Родителям Стёпы тоже, оказывается, было что сказать. Его мама услышала шаги в коридоре. Было не очень поздно, начало одиннадцатого. Она подумала, что идёт сын с одним из приятелей, и посмотрела в дверной глазок. Двое незнакомцев остановились у квартиры Эдика, позвонили, потом говорили о чём-то через дверь, показали какую-то записку -- а может, фотографию, -- и Эдик сам их впустил. Таким образом, выяснилось, когда эти типы пришли и сколько времени пробыли в квартире. Мама Стёпы смогла описать их гораздо подробнее, чем Вива: она разглядела и одежду, и лица -- в профиль. И даже форму ушей!
   Вива больше не могла воспринимать информацию, и её отпустили домой, спать. Удивительно, что мама не стала задавать ей вопросов. Или Вива стоя засыпала, или мама торопилась на работу -- наверное, то и другое вместе.
   На следующий день покушение на известного телеведущего стало новостью номер один. Вива лежала на диване, доедала подсохший новогодний торт и переключала каналы. Солнце светило в окна. Главная директриса передачи "Я иду по ковру" подтвердила, что Эдуард "мог стать жертвой покушения" из-за "проводимого журналистского расследования" и "доказательств коррупции", дальше Вива не слушала. Она упустила из виду, что в начале весны должны были состояться очередные выборы, и кое-где к этому готовились изо всех сил. По крайней мере, в Интернете появлялись сообщения о злоумышленниках, проникших то в редакцию одной или другой газеты, то в здание телевидения. Вива примерила прозвище "Герцогиня" к Эдикиной начальнице. Та была дама седая, спокойная, в меру властная, без какой бы то ни было стервозности. Нет, такая бы не стала подсылать культуристов к своему подчинённому, зачем это ей, она бы действовала словом, внушением... Выпуск новостей продолжался. Некая юная коллега Эдуарда с заплаканными глазами говорила, что "он честный журналист" и "его все уважают". Особенно ты, несчастное создание, мысленно прокомментировала Вива. В следующих новостях этот сюжет повторяли, и Вива прочитала бегущую строку: "Екатерина Фролова, телеведущая". Катя, запомнила Вива. Такая, с длинными ресницами и круглыми щеками. Ей идёт это имя. Ближе к вечеру наконец появилась информация, что "на данный момент жизнь Эдуарда Новика вне опасности". Вива повеселела и расслабилась. Но вечером, как только она вышла на улицу, тут же почувствовала вкус славы. За её спиной перешёптывались малолетки -- скорее всего, поклонницы Эдика. Вива шла в гости к Стёпе. Игорь Олегович обещал рассказать все новости, которые не передают по телевизору. А уж через каких знакомых он эти новости получал, Виву не интересовало.
   Во-первых, Анны ночью не было в городе. Во-вторых, Эдик находился под воздействием снотворного, вернее, под наркозом, а поджог был очень профессионально замаскирован под несчастный случай. Эдик действительно не хранил дома ничего, что имело бы отношение к работе. Но выяснилось, что одной из сотрудниц он дал на хранение пакет с компьютерными дисками. Что там, на дисках, сейчас как раз проверяют. В-третьих, милиция всерьёз занялась лицами, компромат на которых мог находиться у Эдика. Был там один кандидат в депутаты, женатый на бизнес-леди, вот их журналистское расследование задело бы особенно сильно.
   В дальнейшем информация уточнялась. Наступило и прошло Рождество. Вернулась Тамара и потребовала, чтобы Вива рассказала ей ВСЁ -- что знает и чего не знает. Кончились школьные каникулы, приходилось много времени тратить на учёбу; слава богу, в школе Вива не чувствовала себя объектом всеобщего внимания. По словам Стёпы, Анна быстро привела в порядок квартиру после пожара. Эдика выписали из больницы. На тот момент Длинного и Короткого уже арестовали, и они давали показания. На месте происшествия нашлись отпечатки пальцев их обоих.
   Вива узнала довольно много неожиданных подробностей. Анна с Эдиком давно находились на грани развода, но заниматься юридическими вопросами вплотную ни у кого из них не было времени. На праздники Анна уехала якобы к родителям, Эдик проверять это не собирался, на самом деле она проводила время на даче у своего -- как бы сказать поточнее -- возлюбленного, довольно молодого и очень состоятельного. Поскольку он не занимался политикой (пока), то Эдикино расследование мешать ему не могло. С этой сладкой парочки подозрение было снято.
   Прозвище "Герцогиня" носила та самая бизнес-леди, жена кандидата в депутаты, которая очень дорожила репутацией и карьерой своего мужа. По её поручению приходили те два "шкафа", которых видела Вива, но поручение своё они провалили: компромат не выкупили, никаких соглашений с Эдиком не достигли. Дальше начиналось самое интересное. О том, что к Эдику приходили люди Герцогини, быстро узнали коллеги-журналисты. А кроме них, ещё некоторые любопытствующие субъекты. Случилось так, что заплаканная Катя некоторое время назад ушла от своего гражданского мужа, бизнесмена по имени Пётр. (Когда о нём зашла речь, Тамара тут же присвоила ему прозвище "Выхухоль" -- в смысле "Выгнанный Хахаль".) Тот был оскорблён в лучших чувствах, отпускать Катю не хотел, возникал у неё на дороге и всячески мешал жить. Конечно, ему взбрело в голову, что Катя изменяла ему с Эдиком -- раз они вместе работали! -- и не так давно Эдик разбил Петру нос, в присутствии дрожащей от ужаса Кати. Пётр не мог это так оставить. Он услышал, что Эдик мешает влиятельным людям, и решил, что на них-то и падёт подозрение, если с Эдиком что-нибудь плохое случится.
   Кажется, только после небольшой драки с Петром у Эдика возникли романтические чувства к Кате.
   В тот вечер Длинный и Короткий знали, что Эдик дома один. Они показали ему в дверной глазок Катину фотографию и намекнули, что девушка в опасности. Чтобы Эдик не вздумал ей звонить, они прихватили с собой Катин мобильный телефон, украденный утром того же дня. Вероятно, Катя в тот момент была дома, но её домашний телефон совсем легко было вывести из строя, а главное, потом -- быстро починить. Эдик впустил Длинного и Короткого в квартиру, какое-то время они разговаривали, в основном о Кате. Было выдвинуто требование, чтобы Эдик ей не мешал, и тогда она вернётся к Петру. Можно представить, что Эдик на это ответил. Его быстро усыпили эфиром, а квартиру подожгли. Может быть, его не хотели непременно убить, а только напугать. Кстати, то, что Вива приняла за ноутбук, было просто кейсом с рабочими инструментами преступников, с теми же эфиром и маской. Благодаря номеру машины их довольно быстро нашли, проследили, кто числится среди их знакомых -- и так добрались до Петра, у которого имелся зуб на Эдика из-за Кати.
   Следователь милиции особенно хвалил наблюдательность Вивы и оперативность действий Игоря Олеговича. Эдуарду крупно повезло, что он остался в живых, заключил следователь, очень легко мог бы задохнуться при пожаре. "Так что хорошие у вас соседи, Эдуард Сергеевич!" -- сказал он во время встречи с выздоровевшим, но ещё бледным Эдиком. -- "Просто отличные соседи!" Вива об этом узнала позже. Когда в очередной раз они с Тамарой пришли в гости к Стёпе, там БЫЛИ ВСЕ: Стёпа с родителями, Эдуард и, главное, Катя, которую Вива впервые увидела не по телевизору. Катя благодарила Виву очень эмоционально. Так эмоционально, что Вива поняла: пахнет близкой свадьбой.
   Она не ошиблась. Правда, Эдику ещё нужно было время, чтобы развестись. Но в общем жуткая история с покушением закончилась, можно сказать, хорошо и даже счастливо.
   Между прочим, муж Герцогини благополучно выиграл выборы. Теперь он защищает интересы граждан в качестве депутата.
   Сейчас Эдик с Катей живут в другом районе. По-прежнему Эдика часто можно видеть по телевизору. Он заметно прибавил в весе, но даже это нравится телезрительницам -- особенно тем, кто постарше. "В нём прибавилось солидности," -- говорит в таких случаях Вивина тётя. (Тамара говорит "он так раскабанел!", Вива ограничивается нейтральным "он вырос в ширину".) Анна переехала к возлюбленному, и в бывшей Эдикиной квартире теперь живут совсем другие люди. Очень пожилой пенсионер и его жена, врач по профессии, моложе мужа лет на пятнадцать-двадцать. Хорошие соседи, говорит Стёпа, тихие, вежливые. "Только мой батя его помнит, этого дедушку. Батя с его старшим сыном в аспирантуре учился." Дедушка -- генерал КГБ, говорит Стёпа, но сейчас кому это важно? сейчас же не Советский Союз. Всё равно. Отличные соседи.
  
  
  
===================================================================================================
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"