Aleck. Искупление. Новый фанфик от Aleck! Часть 1я. Беспокойная ночь

Беспокойная ночь

Табаки против Шер-Хана

Тигр, о тигр, светло горящий

В глубине полночной чащи!

Кто смел задумать огневой

Соразмерный образ твой?

У. Блейк

"Поужинать или ложиться спать?" - над таким выбором призадумался лорд Дензил, вернувшись с очередного совещания во Дворце. С одной стороны, время уже позднее, с другой - нормально поесть удалось только утром. Пара перекусов не в счёт. Да и спать не хочется. Недаром ещё с обеда мучает неясное предчувствие чего-то мерзкого. Так что ужин победил.

Поесть, увы, не удалось - стоило начать накрывать на стол, как засветился медиа-шар. В доме руководителя Службы дознания шары связи были практически на каждом шагу - положение обязывало. Да и удобно: и последние новости сразу узнаёшь, и своих подчинённых инструктируешь, и распоряжения Владыки выслушиваешь, и доклад ему делаешь.

Рука демона медленно - чтоб не дрожала - поставила на стол наполненный бокал. Из шара на Дензила смотрело лицо Повелителя.

И, судя по кусочку стены за спиной Вадима, Владыка находился в спальне. Что, впрочем, неудивительно: после шестичасового совещания с парой получасовых перекуров, закончившегося в одиннадцать ночи, любой здравомыслящий человек отправился бы отдыхать.

- Дензил, - в холодном голосе не было и следа усталости, - бери самых лучших и неболтливых дознавателей и марш во Дворец! Сегодня вечером была совершена попытка покушения на жизнь Императора, - неестественно ровный голос даже не дрогнул, словно речь шла о ком-то постороннем. - Да, ещё. Охрану у апартаментов Её Высочества можно снимать. Телохранители тоже могут быть свободны.

И шар потух прежде, чем Дензил успел сказать хоть слово.

Демон посмотрел на любовно накрытый стол и витиевато выругался.

Март уже спал, когда вызов шефа вырвал его из объятий Морфея

- Венте-оре, - обычно Дензил звал его человеческой фамилией, и если уж вспоминал истинное имя своего старшего аналитика, значит, случилось нечто из ряда вон выходящее. - Собирайся немедленно. Нас ждут во Дворце.

- Только что оттуда, - зевнул Март. - Что стряслось?

- Табаки решил поохотиться на Шер-Хана.

- Что?! - Сон как рукой сняло, - и... как?

- Это была его последняя глупость, - лаконично ответствовал Дензил. - Надеюсь, победитель всё расскажет. Пока что известно лишь одно: на Императора было совершено покушение. А Её Высочеству больше не нужна охрана.

- Это уже два факта, - не удержался от уточнения Март, торопливо одеваясь.

- Во дворец! Будут тебе и факты, и версии с гипотезами.

Ещё пару месяцев назад, когда схлынула эйфория от уничтожения дай-имонов и дайи, между шефом Службы дознания и его старшим аналитиком состоялся разговор о переходе Марта на службу во Дворец.

- Дознавателей у нас и так хватает, а Повелителю - тьфу ты, Императору - нужен надёжный специалист-аналитик. Как ты слышал, собираются очень многое менять, и твоя задача - найти такое решение, чтобы реформы прошли гладко и спокойно. Чтоб нашей Службе не было лишних хлопот с недовольными. Ты умеешь лавировать, Март, ты сможешь примирить старую оппозицию, новую - да-да, почитай отчёты, среди демонов зреют волнения - с властями.

- Благодарю за столь лестную рекомендацию, - Март полушутливо поклонился, - и постараюсь оправдать ожидания.

- Не постарайся - оправдай! - нахмурился Дензил, - и запомни: необходимо работать в тесном контакте не только с Повелителем, но и с Алексом Соколом и его лигистами. Нынешние реформы - по их части.

- Сработаемся, - уверенно ответил тогда Март, - лишь бы не пришлось иметь дело с сестрицей Повелителя. Говорят, её поздно расколдовали?

- Да через двое суток, - Дензил досадливо махнул рукой. - Сам понимаешь, не до того было. А Сокол и не знал, что Её Крысиное Высочество изводит Гэса капризами. Он теперь на мышей глядеть не может. А стоит только упомянуть принцессу в разговоре - сразу выходит из себя. Слышал о двух драках? Водой разнимать пришлось!

- Угу, - хмыкнул Март. - Вроде бы теперь она строит из себя пай-девочку? Долго не продержится.

- К сожалению, милорд относится к сестре слишком... снисходительно, - Дензил запнулся, подбирая подходящее слово, - и добром это не кончится.

- А применять к ней силу братья не станут, - продолжил его мысль Март, - а девчонка примет их заботу за слабость. Она всего лишь Табаки рядом с Шер-Ханом, но от этого не становится менее опасной.

- Кто? - переспросил озадаченный Дензил. Ещё бы, он-то сказок не читал. И Званцев с удовольствием пересказал шефу "Маугли".

- ... вот потому-то я и сравнил принцессу Зою с Табаки. Шакалья стая боится тигра, подбирая его объедки, но стоит зверю заболеть - всё. Шакалы смелеют и начинают тявкать на былого господина.

Позже этот разговор всплыл в памяти, когда пару недель назад разъярённая Зоя попыталась напасть на Соловьёва-младшего... и оказалась под домашним арестом. Дензил уже за пару дней до инцидента, видя, к чему идёт, подготовил кандидатуры на роль нянек-телохранителей Её Высочества. Три смены, девять бойцов, все опытные, не единожды проверенные... как же они позволили девчонке вырваться на свободу?

Как, как... да и так понятно - Зоя умудрилась убить своих охранников. Не то чтобы Март был близко знаком с погибшими - дознаватели не чета обычным бойцам, они птицы высокого полёта, но... Но это удар по Службе дознания! По Дензилу. Хорошо, если дело ограничится отставкой, а если смертная казнь? Как ни крути, но СД прохлопала покушение на самого Императора. И то, что тот сам выпестовал, вырастил свою несостоявшуюся убийцу, вины со Службы не снимает. Сучка малолетняя, паскуда... усыпила бдительность, а потом.... Да нет, в одиночку она бы не управилась. Хоть один да подал бы тревожный сигнал. Или всё-таки?..

Все эти мысли крутились в голове Марта Званцева, пока он одевался, приводил себя в порядок и телепортировался во Дворец, благословляя недавно дарованное Императором право входить в его покои в любое время.

Судя по тому, как изумлённо вытянулись при виде Марта заспанные физиономии охранявших приёмную стражников, обитатели Дворца ещё ничего не знали и даже не подозревали о случившемся. Ничего... вот примчится Дензил с дознавателями - и конец спокойному сну.

Больно... Бок невыносимо печёт... Вместо рыка из пасти вырывается один хрип, да и тот уже слабеет. Силы уходят. Он уже не может подняться, не может хотя бы отползти от человеческой самки.

Но надо дождаться Друга.

Такое с ним уже было. Там, дома. Он меньше года как покинул мать, а тот непонятный зверь, сочившийся влагой, вызывал страх. Он, Тигр, боялся словно несмышлёный котёнок. Тот ранил его и уполз, оставив умирать. Тигр слышал хлопанье крыльев... грифы собирались полакомиться молодым мясцом,.. когда ноздри уловили новый запах.

У этого двуногого была светлая шкура и шерсть, а те, кто встречался молодому зверю раньше, были тёмными, и длинная шерсть на их головах была чёрной. Позади шли ещё несколько - и светлые, и тёмные - и они пахли страхом и охотничьим азартом. А в руках были стреляющие палки. От матери тигр знал, что такие двуногие опасны. Они любят сдирать с тигров красивые пушистые шкуры и застилать ими пол в своих человечьих пещерах. Он зарычал, приподнялся... но лапы позорно подломились. Оставалось только смотреть на этих двуногих. Нет, он будет драться до конца!

Но тот, что шёл первым, наклонился и осторожно погладил тигра. Он не боялся. Совсем. И в тихом голосе не было угрозы и насмешки. А потом тигр куда-то плыл по воздуху, и рядом было лицо этого странного человека.

Лицо Друга. Друг сам перевязывал раны, смазывая их чем-то вонючим и незнакомым, и от этого ужасно чесалась шкура. Зато раны быстро зажили, а шерсть блестела лучше прежнего.

Друг придёт... скоро придёт.

В логове Друга было много разных пещер, и Тигр знал, что в эту пещеру для отдыха нельзя заходить без разрешения. Но сегодняшняя двуногая нахалка возникла словно из воздуха и взлетела на ложе Друга. Тигр насторожился. К Другу и раньше приходили красивые самки, но ни одна из них не забиралась на ложе в его отсутствие. Последний раз такое было зимой, и та самка ушла ещё до утра. А эта...

Эта часто приходила к Другу. Тигру она не нравилась. Злая, холодная. Но приходилось терпеть ради Друга. Тот иногда радовался её приходу, иногда огорчался, а порой сердился на глупую самку. Последнее время Друг всё чаще ссорился с нею, а потом не хотел видеть. Но все их встречи происходили в других пещерах - там, куда к Другу приходили разные двуногие.

Сегодня от незваной гостьи пахло смертью. Чужой смертью и чужой кровью.

Тигр встопорщил шерсть, оскалив клыки, и зарычал. Враг! Нет. Без приказа Друга нельзя. А самка что-то сделала с подушками (Тигр знал, что такое подушки - это мягкие мешки, откуда летит много пуха, и потом приходится чихать) и засмеялась. Это был плохой смех. Так ведёт себя охотник при виде раненого зверя. Однажды тигр-отец попался в ловушку и погиб, а матери удалось бежать. Она рассказывала об этом тигрятам, когда те подросли и учились охотиться.

Вот она - главная охота!

Двуногая что-то сказала и снова засмеялась. Кажется, она обещала содрать с Тигра шкуру и постелить в своей пещере. Она ещё продолжала хохотать, когда зверь прыгнул.

Рвануть когтями... услышать захлёбывающийся крик... хорошо! Они вместе падают на пол. Она злая, она не сделает Другу... больно. С пальцев самки срывается комок огня... жгучая боль в боку и темнота.

Больно... самка давно не дышит. Он лежит в луже крови. Её крови. Встать... нет. Лапа обожжена. Перед глазами всё расплывается... знакомые стены тают в тумане...

Надо ... ждать... Друг... придёт... И всё... будет... хорошо...

Мама... я усвоил твой урок... я попал в ловушку... но... я убил Врага!

Скоро... приду... на охотничьи тропы, где не бывает двуногих убийц... отец, ты будешь гордиться своим младшим сыном...

Но надо ждать. Немножко. Совсем немножко...

Друг... Друг... Где же ты...Друг?

Когда все участники совещания разошлись, оставив Императора в одиночестве, Дим потянулся, разминая затёкшее от долгого сидения тело, и подошёл к окну.

Распахнул створки и всей грудью вдохнул ночную прохладу. Пробежавший по деревьям ветерок бросил в лицо светлую прядь. Если как следует приглядеться, можно заметить седые волоски. Странно, что он не поседел полностью, узнав, что натворил с помощью "тёмного". И дай-имонов, будь они прокляты во веки веков!

А натворил немало... ещё полгода, а то и год всю эту кучу разгребать придётся, устраняя последствия. Что-то можно исправить,.. а с чем-то остаётся только жить. Жить и помнить.

И пусть Лёшка считает, что должен был остаться рядом с Димом и помочь - это бред. Ангел, ну какой же ты всё-таки ангел... неужели веришь, что сумел бы удержать Повелителя?

Хотя в чём-то брат прав. Лёш и Тигр - вот два якоря, не дававшие Диму утонуть в "холодке", помогавшие сохранить себя. Остаться человеком. И когда Лёшка исчез...

Стоп. Хватит думать о том, чего не изменишь.

Всё. Гибель Лины встала между ними, разделила братьев невидимой стеной.

Недаром же Лёш поселился в бывшей квартире Огневой. А во Дворец приходит только работать.

Лёшка... может, ты и простил, но я себя никогда не прощу!

Стоило переступить порог спальни, как в нос шибанул знакомый запах. Слишком знакомый... И всё-таки разум отчаянно сопротивлялся, не желая признавать очевидное.

Смерть.

Как трудно дышать. Рука сама тянется к воротнику серебристой рубашки (чёрного Дим поклялся больше не носить), рвёт шёлк, и пуговица летит на пол.

Там, на ковре у кровати - два неподвижных тела. Зойка лежит изломанной куклой, и даже отсюда видно, что ей уже не помочь. А Тигр...

Тигр?

Тигр... Он ещё жив. Огромная голова чуть приподнимается... и тут же падает.

Дим бросается к зверю, падает на колени, обнимает его. Осторожно, чтобы не причинить новой боли, гладит такую родную, такую мягкую шерсть. Тигр рычит: и в этом последнем рыке слышится и радостное "ты пришёл!", и виноватое "прости, что бросаю тебя". И нет слов, только горячий ком царапает горло, да и нужны ли им эти слова? Только одно проталкивается наружу:

- Тигр... - но будь здесь эмпат, он бы задохнулся от мешанины чувств Вадима, а телепат тщетно пытался бы распутать мысли Повелителя.

Услышал ли умирающий зверь этот зов? Наверно, да. Последний хрип, тело конвульсивно дёргается и застывает. Стекленеют жёлтые глаза.

Дим не помнил, сколько времени просидел над телом четвероногого друга, гладя полосатую шерсть.

Очнулся, когда забарабанили в дверь, ведущую в спальню из кабинета.

Ну так и есть. Ночная смена телохранителей Её Высочества обнаружила исчезновение подопечной и смерть своих товарищей и поспешила доложить Императору. Благо каждая смена имела телепорт, настроенный на кабинет Его Величества. И вот сейчас один из тройки в немом ужасе воззрился на Вадима. Да уж... темно-серые брюки в засохшей крови, ворот рубашки разорван... вид истинно Повелительский! И всё же молодой демон собрался с силами и чётко доложил о происшедшем.

- Её Высочество здесь, - неужели это его голос? Такой сухой и безжизненный? И в горле слишком сухо... словно опять вакциной угостили.

- Возвращайтесь на пост. И следите, чтобы никто посторонний не проник в покои Её Высочества. Тела не трогать. Всё оставить на своих местах и ждать дознавателей. Оказывать им всяческое содействие в расследовании. И молчать о случившемся! Всё понятно?

- Так точно, милорд! - отрапортовал горе-охранник. И исчез.

Дим залпом осушил полграфина холодной воды. Стало легче. И мысли прояснились. А на душе было пусто.

"Только бы Лёшка не примчался узнать, что случилось", - подумал он и тут же вспомнил, что отключил связь с Алексом, когда автоматически не зажёгся свет в спальне.

Надо было связаться с Дензилом - но вместо шара Дим подошёл - не приближаясь, впрочем, ближе пяти шагов - к Зойке.

На лице сестры боль мешалась со злобным торжеством, а мёртвый взгляд не отрывался от залитых кровью подушек.

- Что же ты подложила, сестрёнка? Гадюку? Кобру? Скорпиона?

Ему полагалось скорбеть о смерти младшей сестры, а вместо этого Дим чувствовал лишь любопытство. Усталость и невольное облегчение. И нарастающую злость - не на дурочку Зойку, а на того, кто ею манипулировал. Того (или тех?), кто послал девчонку на верную смерть, попытавшись стравить брата и сестру. Ведь если бы покушение не удалось и Зоя попала в руки правосудия... перед законом все равны, не так ли, лорд Дензил?

Спасибо, Тигр. Спасибо за всё. Я твой вечный должник.

Император протянул руку к шару:

- Дензил. Бери самых лучших и неболтливых дознавателей и марш во Дворец!

У него есть ещё десять минут (а может, и четверть часа) тишины. Потом расследование, допросы, расспросы... разговор с Лёшкой, подготовка к похоронам... Всё - потом.

А пока нужно привести себя в порядок (то-то в Службе дознания будет разговоров о милорде Вадиме, стоявшем на коленях у тела сестры!) и в последний раз коснуться Тигра, закрывая ему глаза:

- Прости... Страж.

Ночной разговор

Поговорим, поговорим, поговорим!
Еще не выпито до дна, и нет зари,
ну, что ж ...
Рояль притих, трубач охрип, свеча - горит...
Поговорим, поговорим, поговорим.

Алькор.

Та кара, что преступник налагает

Сам на себя, страшней и тяжелее

Загробных мук.

Дж. Г. Байрон "Манфред"

Алексей не спал. Просто лежал на диване и смотрел на картину с жар-птицей. Заслышав шаги, обернулся, быстро сел. Вопрос на лице сменился растерянностью, недоумением, настороженностью...потрясением.

- Не ждал? - криво усмехнулся Вадим. Весь в чёрном... как раньше. И само собой вырвалось:

- Ты же обещал!

- Никогда не говори "никогда". Судьба не любит опрометчивых обещаний. Не бойся. Это всего лишь траур.

- Кто? - дыхание перехватило. Неужели...

- Тигр погиб.

Тигр? Да, Лешка знал, что Дим очень привязан к своему любимцу, но чтобы так? Он чувствовал боль и скорбь, наполнявшие каждую клеточку тела брата. Отчаяние и исступлённую надежду, что вот он спит, а когда проснётся, всё будет как прежде. Его глухую ненависть к убийцам и решимость отомстить за Тигра. И... за кого-то ещё?

- Как это случилось?

Дим ответил не сразу. Он сидел в кресле и молчал. И Лёшке внезапно стало так жутко, как не бывало уже давно. Он пристальней всмотрелся в брата. Вадим, казалось, не замечал этого бесцеремонного разглядывания. Просто сидел и смотрел в никуда.

Лёшка помнил Дима разным. И Алекс Сокол повидал Повелителя разъярённым, язвительным - и заботливым, улыбающимся - и кривящим губы в злой усмешке. Он никогда не забудет потрясение и ужас на лице исцелённого Вадима, его ненависть и отвращение к самому себе. Его отчаяние от сотворённого и твёрдую решимость всё исправить.

Но таким, как сегодня - не видел никогда.

Дим напоминал ожившего мертвеца, механическую куклу, кем-то заведённую шутки ради. Расширившиеся зрачки практически поглотили радужку и казались провалами в ад.

Ад?

Почему на ум пришло это сравнение? Не потому ли, что сам Лёш давно жил в персональной Преисподней? С тех пор, как не стало Лины... Что же тогда говорить о Диме? Последнее время Император часто выглядел не выспавшимся - наверно, кошмары донимали. Но Дим ни на что не жаловался, а Лёшка ни о чём не расспрашивал. Должна же быть справедливость на свете! Не одному Алексу вскакивать среди ночи, услышав любимый голос, пытаясь поймать и удержать призрак. Коктейль "спи спокойно" последнее время помогал всё хуже. Может, оттого, что Лёш невольно вспоминал Лину?

- Он никогда ни на кого не бросался... Всё это глупые слухи...

Что это? Ах да, он же спросил, как погиб Тигр. А Дим продолжал. Голос брата звучал непривычно глухо, безжизненно, и речь была тоже непривычно сбивчивой:

- Я бы мог его спасти... Как тогда. Не знал! Понимаешь, не знал! Сидел на совещании, потом... а когда пришёл... он умер. На моих руках, Лёш! Ждал до последнего... А я не смог спасти! Не мог защитить... Тигр мой... Тигр...

Дим опускает лицо в ладони... и вдруг резко вскидывает голову:

- Я похороню его рядом с отцом. На кладбище Стражей!

Да, Стражи, погибшие при исполнении долга, обычно находили последний покой на кладбище Свода. Полтора десятка лет назад там похоронили Александра Соловьёва, убитого дай-имонами. И там же двенадцать лет спустя легли в братскую могилу защитники Свода. Так приказал Повелитель.

Алекс ничего не сказал, но его взгляд был достаточно красноречив. Дим подался вперёд, его глаза лихорадочно блестели:

- Сегодня я думал о вас. О тебе и Тигре. Вы были моими якорями, помогали... справиться с "холодком". Ты - большой такой якорь, а он - просто кошка. Полосатый кот... Знаешь, ведь когда я вернулся после... цунами... Тигр не хотел подходить. Рычал и бил себя хвостом. И потом ещё... он чуял зло. Понимаешь? И держал меня. Когда ты... пропал... после больницы, и потом... когда лигисты помогли бежать... он единственный держал... боролся... со злом... как умел. Тигр... он жил и умер как Страж. В неравной схватке с демоном.

- С демоном? Во Дворце?! - потрясённо выдохнул Алекс.

Дим, кажется, не заметил удивления брата, продолжая говорить о своём:

- Теперь всё... конец... Лёша нет... и Тигра убили... Один... совсем, навсегда один...

- Дим! Очнись! Димка, что ты мелешь? - Алекс схватил брата за плечи и хорошенько встряхнул.

- А разве не так? - Вадим горько усмехнулся, - Лёша нет. Я его потерял. И Димки нет. Он потерялся... давным-давно потерялся, только заметили не сразу.

С кем он разговаривает? Что видит перед собой? Уж точно не младшего брата. Алексей почувствовал, как от необъяснимого ужаса дыбом встают волосы. Постойте... Что Дим такое несёт? Лёша нет?

- А я кто, по-твоему?! - В словах брата была доля истины, и это больно кольнуло сердце. Словно и не лечили его врачи - ан-ниты.

- Ты? Ты - Алекс Сокол. Глава Светлой лиги, Спаситель Земли от дайи, Светлый Страж. Руководитель штаба реформ и вдохновитель социальных преобразований. Временный союзник Императора, - каждое слово падало кирпичиком в незримую стену отчуждения, стоявшую между ними. - Муж героической и легендарной Лины Огневой. И сам - живая легенда.

Ты хороший парень, Алекс. Умный, надёжный... Но мне нужен Лёшка! Мой брат! Меня держал над пропастью Лёш. Это его я пытался вернуть... дурак... забыл, что нельзя дважды войти в одну реку.

Лёшки больше нет. Моего Лёша... я убил его!

И Тигра - тоже! Он умер из-за меня!

- Дим? Дим! Опомнись, Димка. Держись!.. - Эта внезапная истерика напугала Алекса. Он кинулся к столу, торопливо налил воды в стакан, забрызгав брюки. - Вот. Возьми.

Вадим отпил воды и немного успокоился. По крайней мере, стиснувшие подлокотники руки расслабились, и Дим прерывисто вздохнул. И усмехнулся - так же криво и зло, как в начале разговора:

- Не бойся. Я - не Лиз. Я не могу всё бросить и умереть. И убить себя никому не позволю.

Лиз... И вновь, как наяву, встаёт перед глазами тот день... и руки, как тогда, ощущают тяжесть гроба чёрного дерева.

Лину похоронили на главном кладбище три недели спустя. К этому времени слухи о великом подвиге главы клана Фениксов расползлись по всему Севастополю, и многие горожане провожали Лину Огневу в последний путь. Но на кладбище вошла лишь горстка родных и близких. Алекс, Хранительница Анна, не прятавшая своё горе. Кусавшая губы Марианна и Анжелика с Яном и Жаном. Март и Бреннис. Этьен Леклер и Лора. Аня Хватько и Богуслав с Максимом. Эти двое, впрочем, пришли не столько ради Лины, сколько ради своего командира. Неразлучная парочка - Марк с Линдэ. Мальчишки шмыгали носами, когда думали, что их никто не видит, и винили себя в её гибели. Мол, кабы не они - Лина не угодила бы в плен.

...Лиз пришла, когда отзвучали все речи, когда инкрустированная золотым фениксом крышка гроба скрылась в могиле, и по ней застучали первые комья земли. Молча встала поодаль и смотрела, как другие прощаются с её единственной дочерью. И лишь когда молодая горная ведьма, ученица покойной Магды, превратила земляной холм в гранитную плиту, водрузив надгробие - кусок скалы с тем самым гранатовым фениксом, что украшал их пещеру в убежище Лиги - Лиз шагнула к могиле. Перед ней расступались, а бывшая глава клана молча стояла и смотрела на каменную птицу. В чёрном платье, с чёрной вуалью на волосах она казалась особенно хрупкой и одинокой. И вдруг... Никто не заметил, как Лиз выхватила из рукава колышек красного дерева, никто не успел помешать. "Ты победила" - были её последние слова. А несколько минут спустя хлопья пепла разметало по граниту порывом ветра...

Анна покачнулась... и разрыдалась, уткнувшись лицом в плечо поддерживавшего её Алекса. И то был единственный звук, нарушавший тишину - все молчали, потрясённые поступком Лиз. Наконец Хранительница вытерла последние слёзы, протянула руку... и на гранитной плите заплясали язычки огня. Родовое Пламя фениксов будет вечно гореть, охраняя последний покой своих Дочерей. И, в отличие от Вечного Огня на могилах солдат, это пламя было рыжим, золотым... живым.

Да. Дим - не такой. Он не может сдаться. Не может предать свою Империю. В нём всегда это присутствовало - ответственность, чувство долга. Надо было как-то отвлечь брата, и Алекс торопливо спросил:

- Откуда во Дворце взялся демон? Там же такая защита!

- Не догадываешься? - Дим поднял глаза. Страшные... будто выгоревшие.

- Нет!.. - Алекс пошатнулся от невероятной догадки. Единственно верной догадки.

- Зоя, - имя упало надгробным камнем. - Она попыталась меня убить.

- Как?! - верить не хотелось до последнего. - Ты же говорил, что был на совещании.

- Был. Она сунула что-то в постель. Тигру это не понравилось, и он... он её порвал. Когтями. А Зоя... успела угостить его файером.

- Что? Что она подложила?

- Не знаю. Дензил вежливо попросил покинуть спальню. Он беспокоится за безопасность и жизнь Императора.

Когда руководитель Службы дознания с Мартом Званцевым и полудюжиной дознавателей объявились в спальне. Вадим уже успел привести себя в должный вид. Счастье, в шкафу отыскались чёрный костюм и рубашка.

- Милорд, позвольте принести вам глубочайшие соболезнования, - Дензилу хватило одного взгляда, чтобы оценить обстановку, - я готов понести любое наказание за этот непростительный промах.

Вадим прервал его нетерпеливым взмахом руки.

- Никакой отставки. Работайте, Дензил. Я хочу знать, что прячется в моей кровати, и как Её Высочество сумела справиться с охранниками и пронести это "что-то". Пошлите кого-то в её покои, пусть тщательно расследуют и доложат.

Дензил поклонился:

- Уже сделано, милорд.

- Прекрасно, Дензил. Я всегда знал, что на тебя можно положиться.

- Благодарю, Император. Прошу прощения, но... извольте покинуть спальню. Вам надо отдохнуть, а следственные действия могут затянуться.

- Полагаю, вам не терпится допросить меня? Ну же, Дензил! Когда ещё выпадет такая возможность?

- Думаю, будет лучше, если Ваше Величество расскажет всё, что считает нужным, - дипломатично вывернулся опытный демон.

- Безусловно, - Дим слабо улыбнулся. - Предлагаю перейти в кабинет, пока ваши подчинённые начнут работу.

Император, шеф СД и старший аналитик вошли в кабинет. Вадим занял место за столом, гости расположились в креслах напротив.

- Итак... Когда я вошёл в спальню, свет не зажёгся...

- ... я отослал телохранителя обратно и связался с вами. Дальнейшее вам известно. О результатах обыска и прочем доложите утром. Я буду у Алекса.

Дим встал из-за стола.

- И последнее, Дензил. Когда закончите, переместите тело принцессы в её покои. Тигра не трогать.

И добавил вполголоса:

- Я сам подготовлю тело к похоронам.

Если собеседники и были удивлены таким решением, внешне оба остались невозмутимы.

А Дим перенёсся в квартиру брата.

- Значит, вот как было... Не думал, что Зоя решится на такое. Вроде бы она ненавидела только меня, - задумчиво проговорил Алекс.

- Ты так считаешь? Что я был досадной помехой на пути к мести за Юрочку? Может быть... Но есть ещё одна причина. Куда как повесомей. Зоя мечтала о власти. Хотела получить её как новую игрушку. Представляешь, сколько раз она мысленно примеряла корону? Недавно Дензил принёс запись очень любопытных слухов... о грядущем восшествии Чёрной Королевы. А эти "антигомы", противники равноправия с людьми, могли использовать дурочку как хотели. Это заговор, и сегодняшняя - а чёрт, уже вчерашняя - попытка переворота не последняя. Если, - тут в голосе Вадима отчётливо зазвучали прежние повелительские нотки, - мы не придавим заговорщиков.

Реформы реформами, но государство не должно быть слабым! Никакого снисхождения к преступникам, кем бы они ни были! И те, кто науськал Зою, те, кто помог ей бежать и снабдил неизвестным оружием... или ядом - они поплатятся.

Клянусь, они пожалеют о том, что родились на свет, что осмелились поднять руку на Соловьёвых!

- А почему именно демоны? Могли быть и люди. Мстители-одиночки. Или Зоя сама всё организовала. Правда, в последнее не очень-то верится.

- Всё может быть, - кивнул Дим.

- Дим... а никакого снисхождения... ты бы и Зойку казнил? - Как же много зависит от этого ответа!

- Зойку? Зойки давно нет, ты сам это знаешь. Наша Зайка умерла в день захвата Свода. Я сам убил её. Этой вот рукой, - Вадим с ненавистью посмотрел на сжатый кулак, - когда дал демонические силы. Она так хотела получить настоящую магию... Дурочка... разве в этом счастье? И я дурак... не думал, что всё... так обернётся. Тигр прикончил Колючку, а Зайки... Зайки уже не существовало.

Словно яркая вспышка перед глазами - кровь на полу, тела Стражей. И пустота внутри вместо привычной магии, слабость... его держат чьи-то руки. А впереди - кресло с развалившимся в нём Вадимом. Он весь в чёрном. Окружившие импровизированный трон демоны.

И Зайка.

- Зайка!

- Зоя! Повежливей с сестрой Повелителя. Алекс. Я, между прочим, теперь демон.

- Что?

И на ладони Зайки... Зои расцветает файербол.

Недоверие мешается с яростью, а Повелитель довольно усмехается:

- Девочка так мечтала о магии! Ну же, неужели ты совсем не рад за нашу сестричку?

Девочка в красном, кидающая в беспомощного пленника сюрикены... на её лице злорадная улыбка, а в глазах - ненависть.

Принцесса, приказывающая убить наглую феникс и беззаботно отправляющаяся на праздник. Лёш не видел этого, но может представить.

Зарёванная бывшая крыса пытается встать на ноги...

Даже невидимость не смогла скрыть её ненависть. Колючка пытается напасть и бьётся в руках стражников, выкрикивая такие слова... Да девочки её возраста даже слышать подобное не должны, не то что произносить!

Дим прав.

Той девочки, с которой братья когда-то играли, больше нет. Малышка, слушавшая Димкины и мамины сказки, засыпавшая под Лёшкины колыбельные, осталась лишь в памяти. И словно переворачиваются страницы семейного альбома. Вот первоклашка с большущим бантом, держащая родителей за руки... А вот на этой фотографии - мама с Зайкой, а братья стоят по бокам. Дядя Андрей любил фотографировать... следующая фотография - похороны. Зайка плачет, обхватив Дима обеими руками. А вот ещё воспоминание - Зоя капризничает, а тётя Алла уговаривает её съесть кашу до последней ложечки.

- Дим... а тётя Алла...

Брат понял с полуслова:

- Она уехала. Ещё тогда. Ты же помнишь, Алла всегда настороженно относилась к магии, а когда племяшка продемонстрировала новые способности... Алла пришла ко мне, сказала, что я испортил девочку, и раз уж так вышло, мне и отвечать. Раз уж я взрослый, совершеннолетний - мне и быть Зойкиным опекуном. Так что мы расстались по-хорошему, Алла уехала в Москву и больше не возвращалась. Только поздравляла с Новым годом и днём рождения. Она, наверно, и не догадывается, во что превратился её зайчонок... Вернее, в кого...

Алекс молча кивнул. Зоя - демон... Совсем недавно он думал, что вакцина поможет всем-всем... сотворит чудо. Но чудеса остались в детских сказках, которые так любила слушать маленькая Зайка.

Он поднялся, подошёл к буфету, зазвенел посудой.

- Что ты там ищешь? - окликнул Дим.

- Надо бы... помянуть... нашу Зайку... - да где же эта бутылка? Было же вино, он помнит. Пара бутылок массандровского красного.

- Надо. Держи, - и в руку спикировала рюмка. Лёш оглянулся - на столике стояла бутылка водки. И когда только Дим успел?

- За нашу Зайку, - тихо сказал Вадим. Алексей молча кивнул. Глотнул водки и закашлялся. Может, в другое время Дим и подколол бы братца-трезвенника. Но то - в другое время.

- За твоего Тигра. Он спас тебя... и её.

Выпили стоя да так и застыли двумя статуями, думая каждый о своём. Пока хозяин квартиры не заметил, что гость еле держится на ногах. И точно - Дим опёрся боком о спинку кресла.

- Димка! Ты ж больше суток не спал, - спохватился Лёш.

- Да ладно...- Дим вернулся в кресло, - Лёш... а помнишь колыбельную, что ты Зойке пел? Про месяц?

- Помню, конечно. Спеть? - Лёшка невольно улыбнулся.

- Ага... Погоди, я сам, - Димка прикрыл глаза и негромко спел:

Месяц - неба веретёнце,

Ласковый братишка солнца,

Поскорее засыпай.

Спи, малышка, баю-бай!

- Получилось?

Лёш улыбнулся в ответ и продолжил:

- Месяц - дымчатый котёнок.

Его хвостик очень тонок.

Поскорее засыпай,

Спи, братишка, баю-бай!

Эту колыбельную Лёшка сочинил в восемь лет, специально для Зайки. Её так трудно было укачать. Тогда мама смеялась и говорила: "Да ты у нас настоящий волшебник!"

- Котёнок... А помнишь Огонька? Зойка тогда притащила его с улицы, хотела накормить сметаной, а котёнок вырывался и нечаянно оцарапал ей руку?

- Помню. Ты ж тогда взял её боль на себя и смазывал царапины йодом.

- А когда Зайка расплакалась и хотела выбросить Огонька обратно, ты утащил его к себе в комнату, - подхватил Лёш. - Он был такой худющий. Рыжий-рыжий, а глазищи так сверкали! Вцепился в твою рубашку - еле отодрали.

- Пришлось пришивать карманчик. Но мама не стала ругаться, а потом эта рубашка стала Огоньку любимой подстилкой.

- А помнишь...

Они говорили и говорили... взахлёб, перебивая друг друга, словно прорвало плотину. Вспоминали Зойку, маму, папу, дядю Андрея... свои детские проказы и взрослые секреты. Прежняя жизнь - до гибели мамы, до нашествия дай-имонов - переживалась заново. Всплывали из памяти полузабытые мелочи, и прежде не важные события и детали обретали новый смысл.

Водка ли виновата, или просто время пришло - неважно, но лёд отчуждения таял и плавился от каждого нового слова, и эти воспоминания рушили вставшую между братьями стену. Так её, так! Разобрать до последнего кирпичика, стереть в пыль! Зато ослабшая было за последние месяцы связь между братьями сейчас звенела натянутой струной. Словно незримый мост перекинулся от сердца к сердцу, от души к душе. Таяли и растворялись в предутренних сумерках Император Вадим и Алекс Сокол, и возвращались из небытия, просыпались от долгого сна Димка и Лёш. Повзрослевшие, немало пережившие, потерявшие всё, что было дорого - и всё-таки те же самые. И не было для Дима никого роднее Лёшки... как и для Лёшки вся семья, всё самое главное и дорогое отныне воплотилось в Диме.

Навсегда. Теперь, что бы ни было за порогом этого дома, этого утра - братья Соловьёвы останутся вместе. Неделимые, как сиамские близнецы. Так когда-то звала их мама...

А бессонная ночь напоминала о себе слипающимися глазами и зевотой, с которой всё труднее было бороться.

- Лёшка... иди-ка ты спать.

- А ты? Кто будет подавать пример младшим? - Лёш хотел весело подмигнуть, но вместо этого пришлось тереть глаза.

- Мне ещё Дензила надо дождаться. Что они там за ночь нароют...

Полузнакомое имя скользнуло по краешку сознания, вяло трепыхнулось любопытство. Но сил спрашивать, кто и что должен нарыть, уже не осталось. И Лёшка поплёлся к дивану.

Дим посмотрел, как брат, не раздеваясь, плюхается на покрывало, и улыбнулся. Осторожно разул Лёшку (тот уже посапывал) и вернулся в кресло. Надо дождаться доклада Дензила. Что же было в тех подушках...

Когда в семь утра шеф Службы дознания заглянул в комнату, то застал совершенно идиллическую картину. Соловьёв-младший разметался по дивану, Его Величество крепко спал прямо в кресле. Судя по двум рюмкам и полупустой бутылке с характерным запахом, стоявшим на столике, с докладом можно подождать.

Столь же бесшумно, как возник в квартире Алекса, Дензил выскользнул в коридор и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Комментарии: 13, последний от 16/12/2010. © Copyright Aleck (lenna12@yandex.ru) Размещен: 09/12/2010, изменен: 16/05/2011. 54k. Статистика. Глава: Приключения, Фэнтези Фанфики читателей		Ваша оценка:
Аннотация: Пока Дим из "новой реальности" застыл перед Советом Стражей, приготовившихся судить ослушника, в той реальности исцелённый Повелитель Вадим судит себя сам. Но как на это отреагирует Алекс Сокол? В настоящий момент автор работает над продолжением данного фанфика. А будет ли оно выложено или нет - решать читателям.

Aleck : другие произведения.

Искупление. Новый фанфик от Aleck! Часть 1я. Беспокойная ночь