Аннотация: Кто к нам с хвостом придет... тот об этом здорово пожалеет.
Даиз выпал в осадок.
Представьте, что у вас дома живет кот. Беспородный, тихий, которого в любой подходящий момент можно пнуть, срывая дурное настроение. Представьте, что вы к этому привыкли. Привыкли до такой степени, что пинки отвешиваете не раздумывая. Пока однажды кот в ответ на очередной пинок вдруг не бросился на вас и не располосовал руки в кровь. А пока вы в полном ступоре выбираете, как на это реагировать, кот уже смотрит на вас этаким гастрономическим взглядом, точно выбирая кусочек поаппетитней, кровожадно облизывается и начинает медленно так подбираться к вам. Хищными, крадущимися движениями...
Или нет.
Представьте, что на вас напал хомячок.
Представьте, что ваш собственный шкаф открыл глаза и щелкнул невесть откуда взявшимися клыками...
Вот так Даиз смотрел на Джано. На Джано, который не то что не испугался или напрягся, а смотрел... черт, да почти нежно! С восторгом. Последний раз я такой взгляд видала у Джано, когда он мой хвост рассматривал. Мол, прелесть какая, какое интереснейшее применение чар, основанных на активации атавистических признаков, да еще с двумя сюрпризами, которые не сработали, потому что расчет был изначально на иной пол. И какое интереснейшее использование энергии крови!
Я уже говорила, что мой "хозяин" - ботаник?
Говорила?
Ну вот, любуйтесь, сейчас он, можно сказать во всей красе. В обнимку с пауком дикого размера (и еще бабушка надвое сказала, что он дрессированный!), вымотанный до состояния "хиро", и улыбается при виде своего доставучего "коллеги", просто потому что коллега, видите ли, стал похож на бескрылого скального дракона... этого самого... ну вы поняли.
Ну просто супер! Я представила, что сейчас скажет опомнившийся коллега, и решила отослать мальчишек в дом. Нефиг им пока такие слова слушать. Даже воздуху успела набрать.
Но оказывается, я неправильно оценила степень ботанизма в моем вампире. Недооценила, ага.
Не обращая внимания на оторопелое лицо вечного врага, напрочь забыв о свидетелях, вражде и пауке-птицежоре, Джано подался вперед и с детским энтузиазмом попросил:
- Можно посмотреть?!
Я тяжко вздохнула. Безнадежно. Если на Джано кто-нибудь когда-нибудь сподобится натравить настоящего дракона, уверена, этот ненормальный полезет пересчитывать ему пластинки гребня и проверять, не помял ли тот чешую. Тьфу. А может, он слишком добрый просто?
Стоп, а что это у всех такие ошарашенные лица? С чего это Алишер сдавленно захихикал и полез в ближайшие кустики? Почему у прохожих за забором руки почти синхронно пошли в то самое движение, которое отгоняет злых духов? А Даиз-то, Даиз... чего, спрашивается, так активно менять цвет лица? Синевато-коричневый... зеленовато-коричневый... кирпично-коричневый... и опять синий.
- Ни за что! - наконец выдохнул уникальный образец бескрылого скального дракона. И с места в карьер сиганув к калитке (хорошо умеют прыгать вампирчики - ведь тут все пять метров, даже почти шесть), почти мгновенно оказался за забором. - Извращенец!
И уже откуда-то из-за поворота:
- Я аргентумам пожалуюсь!
- Псих, - озадаченно выдала я, не понимая, с чего он вдруг... И только спустя минуту, когда вопли на улице стихли, вспомнила последнее слово в характеристике "представителя уникального вида"... и заржала, как лошадь.
Да-а... вот не зря говорят, что человек (ну или вампир) все воспринимает в меру своей испорченности.
Вот вам наглядный пример.
Джано среагировал странно. Пожал плечами и занялся своим птицежором. Будто никакого яйцекладущего Даиза не пробегало. Ну то есть Джано ведь должен был попробовать, по крайней мере, остановить свой "уникальный образец" или народ попросить. Или хоть призадуматься, как он умудрился так припечатать этого типа, чары исследовать, его же хлебом не корми, дай новые "плетения" посмотреть. А он только усмехнулся и в дом пошел со своим страшилищем в обнимку.
Странно.
Я немного побыла во дворе. Во-первых, надо было кое-что собрать (в поисках красок я нервно вывернула на землю все содержимое сундука "с мелочью). А во-вторых, послушать, что народ скажет. Хороший тут народ все-таки. Разговорчивый. И без комплексов: если чего знает, то выложит каждому встречному-поперечному, как следует приукрасив. А если не знает, то еще лучше: выдумает, да так, что несчастная жертва его повествования почешет тюрбан и усомнится, как оно было на самом деле...
Короче, за десять минут (расходиться любители поглазеть не спешили) я узнала массу всего интересного. И про себя (сплетники, притащившиеся за Даизом, рассмотрев меня как следует, и увлеченно строили версии, кем я должна быть: самкой пустынного кого-то там, приведенной в человечий вид бегемотихой или заколдованной дочерью шаха), и про хозяина... и про сторожки...
Я стерпела придурочные фантазии о том, сколько надо лепешек, чтоб меня прокормить и сколько б за меня дали в соседнем городе, где любят развлекаться парными боями... и что вампир, видно, готовит меня на какой-то хмалевый обряд всеобщего распития. Дальше терпеть не пришлось, потому что разговор предсказуемо перекинулся на то, что мне и было нужно: на слухи про аргентумов. Как видно, эта тема будоражила народ куда покруче, чем всякие там дочери шаха в особо крупных размерах. И неудивительно...
- А достопочтенный доро Махмуд своими глазами видел, как башня вампирская тряслась да шаталась, будто кальян курила!
- Что башня, правоверные! Узрите улицу Роз и устрашитесь! И...
- Это какая? Та, что ведет к мыльному пруду у бань?
- Нет. Та, что к помойке. Злосчастные жители с ночи пытаются вырубить розы, которыми заросла мостовая. Говорят, во время грозы, которая по немилости Нейгэллаха обрушилась наш город, там видели одного их этих нечестивых: он шел и читал на заборах названия улиц. Вот и дочитался...
Чего-чего? Я придвинулась поближе к забору - занятые перемыванием вампирских косточек сплетники этого даже не заметили. Погодите, это он прочитал - и оно появилось? Неслабо!
- О боги... - послышался после паузы чей-то ошарашенный голос. - Там же рядом улицы Рыбьих потрохов и переулок Золотарей...
- До переулка он не добрался.
- Хвала Нейгэллаху всемилостивейшему!
- Зато добрался до Монетной площади. Ее недавно переименовали из Мелочной...
- О боги! Хотел бы я там оказаться этой ночью. Особенно, если сей вампир прочитал и ее название...
- Не думаю, почтенный. Переименование прошло недавно, и не все жители успели сменить надписи на заборах. А этот сын иша... то есть высокочтимый и многомудрый аргентум... кажется, неправильно его прочитал. Очень неправильно. Мои родственники, живущие поблизости, утром лицезрели сию площадь наполовину утонувшей в молоке. То есть в чем-то похожем на молоко.
Я схватила первую попавшуюся под руки вещь и уткнулась в нее лицом, чтобы не выдать душивший меня хохот.
Молоко? Мо-ло-ко?! Неслабо же вы развлекли город, граждане аргентумы.
Ну хорошо, что не кефир, по крайней мере. Площадь кефира я бы точно не вынесла.
Дальнейшие повествования о ночных похождениях доблестных вампиров-алкоголиков тоже были "в русле", и просто потрясали количеством и разнообразием. А также дикой фантазией рассказчиков.
Вампиры взломали всю мостовую в Лекарском переулке, выстроили камни в пирамидки и уставили ими всю дорогу...
Вот делать им больше нечего.
Вампиры укусили какую-то ворону, в результате чего птица спятила и заговорила человеческим языком (как одно согласуется с другим, интересно?). И теперь летает над городом и пристает к правоверным с неподобающими расспросами...
Интересно-интересно, а поподробней можно? Нет? Так и знала.
Вампиры напали на ростовщика Джанибека, зачаровали его золото, и оно убежало. Теперь ему нечем платить долю своему брату...
Ну да. Надо же, какие злобные вампиры - у честных ростовщиков золото отнимают...
Вампиры послали молнию в дом вер-доро Джафара, который никак не мог определиться, кому из аргентумов принадлежит его верность... и теперь у почтенного Джафара два дома (абсолютные копии, только небольшие), два совершенно одинаковых комплекта домочадцев и два экземпляра злобной тещи (вот ужас-то для мужика).
Да, попал Джафар...
Вампиры влезли в огород вдовы купца Рашида и заколдовали весь ее урожай земляники на полное исчезновение.
Ха.
Вампиры влетели в гарем почтенного судьи Али. И в гарем смотрителя водоемов. И в гарем придворного лекаря... и еще в три гарема.
Трижды ха.
Я б не отказалась послушать это коллективное народное творчество и дальше (толстячок с лисьими глазками как раз начал захватывающее повествование, как одного из аргентумов он собственными глазами видел висящим вниз головой на тутовом дереве и горланящим непристойную песню), но пришлось отвлечься. На известии о гаремах тряпка у моих губ задергалась и забрыкалась, как живая. Что за новости еще? Я отвела это скомканное (как оказалось, меховую шубу) от лица, не дыша приподняла полу... и на землю шлепнулся сторожок. Слегка помятый и явно не понимающий, с чего злобная хозяйка запихнула его в это жаркое-неуютное-лохматое? Это что, я сцапала его с земли вместе с шубой? А... а... нечего нос совать куда попало! Или что там у него?
Эх... не горюй, малыш, идем, дам вкусного...
Глава 13
Если женщина наконец замолчала, то, скорей всего, она заснула
(народная мудрость)
- Джано!
- Тссс. Не пугай его.
- Кого? О...
Черный ужас сидел на столе, на какой-то тряпке, и, мрачно сверкая глазами, судорожно сучил лапками, вплетая в ткань свои паучьи нити... подозрительно знакомой ткани, кстати...
- Это та самая ловушка для моли?
- Что? Ах, да. Он ее починит. Такие существа видят плетения и восстанавливают его на интуитивном уровне. А если вещь магическая, то и чары можно восстановить - плетения будут совершенно однородны, никаких обрывов и искажающих узлов.
Я покивала, с сочувствием разглядывая еще одного свидетеля паучьих подвигов: белую мышь в стеклянном "аквариуме". Бедная пушистая мышильда явно не знала, что паук - птицежор, а не мышеед. И, похоже, считала себя будущим обедом черной громадины.
- Ты посмотри, какая умница... - ворковал вампир. - Не хочет есть, пока работу не закончит.
- Ну...
- Ты только сама его не корми.
Та-ак. Это что, наезд?
- Хочешь сказать, я плохо готовлю?
- Э-э... нет. Просто рискованно. Непредсказуемо. На сторожков хоть бы глянуть. А он ценный, - и он снова уставился на свою восьминогую радость жизни.
Странно это все-таки. В смысле... разве он не должен сейчас думать об аргентумах, волноваться о мести Даиза и так далее?
- Джано... А ты что такой спокойный?
Показалось или ладонь чуть дрогнула?
- Ты о чем?
- Хочешь сказать, аргентумы тебя не вызовут?
Не показалось. Лицо (наконец-то я научилась различать мимику под всей этой краской!) чуть напряглось.
- Вызовут.
- Попадет же? Эти кровососы должны быть в ярости.
- Да...
- И?
- Что - и?
- Делать что думаешь?
Вампир помолчал.
- Пойду на вызов.
- Вот прямо так и пойдешь? Мало вчерашнего было?
- А что я должен делать, Дарья? - в голосе Джано мелькнула тоска. - Они правящие. Я вампир. Я обязан подчиняться.
- Даже если тебя убивают?
- Они имеют право.
- Ни хрена!
Брови вампира дернулись.
- При чем тут корнеплоды?
- Твою швабру, Джано! Ну какие корнеплоды? Я про тебя и это твое... черт, не знаю, как назвать! Подчиняться, повиноваться, слушаться... сколько можно, а? Ты умный... ты столько знаешь, ты сильный, ты... нельзя так! Ты бороться должен! На что бы они там ни имели права, все равно!
- Бороться с аргентумами? - тихо повторил вампир. - Но я не могу...
- Почему? - я рычала уже по инерции: с вампиром творилось что-то неладное. Он побелел так, что даже под краской заметно стало, мучительно свел брови, а в глазах дрожал, разгораясь, знакомый серебряный блеск...
- Я... мне...
- Джано, ты что?
- Мне запрещено... - прошептали белые губы.
- Что? Эй... держись, что ты, а? Держись.
Но он меня уже не слышал. Узкая ладонь слепо шарила в воздухе, нащупывая опору.
- ...запрещено... думать... об этом... - выдохнул вампир. И стал оседать на пол...
Да что же это такое?..
Он пришел в себя буквально через тридцать-сорок секунд. Я только и успела, что испугаться. Ну и еще аквариум сшибить, когда на помощь бросилась. Тот, с мышильдой...
Открыл глаза:
- Дарья? - а взгляд не туманный, как обычно после такого вот полуобморока, а острый, прицельный. - Повтори.
- Что повторить? Ты как вообще?
- Повтори, что ты сказала перед этим, перед моим... повтори.
- Ты должен боро... эй, а тебе снова плохо не станет?
- Пов-то-ри.
Голос у него был... ладно, повторю, трудно, что ли.
- Ты должен бороться, - в третий раз звучало, конечно, не так как в первый, но Джано не обратил на это внимания - он прикрыл глаза, словно к чему-то прислушиваясь. Я на всякий случай прислушалась тоже, но кроме шороха на полу: мышь, внезапно обретшая свободу, уносила лапки куда подальше - ничего не было слышно. Наконец вампир кивнул, словно ответив себе на какой-то мысленный вопрос, и поднял на меня глаза:
- Очень... интересный эффект. Повезло мне с Даром все-таки. Значит, мне нельзя сопротивляться... По крайней мере, аргентумам. И задумываться об этом тоже нельзя. Любопытно... а что еще мне запрещено? Самостоятельный поиск тоже блокирован... ну-ну. Дарья?
- Че?
- Ну-ка сядь. Ну вот хоть сюда, на постель.
- Что надо-то? - сидеть поблизости от птицежора было неуютно. Я не то чтобы особо боюсь пауков, но пауков такого размера... Я понимаю, что он - птицежор, а не Дарьеед и даже Дарьекус, но все-таки - неуютно.
- Хочешь задать мне вопросы?
- Вопросы? Какие?
Джано старательно растянул уголки губ в попытке улыбнуться:
- Любые.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать семь.
- Сколько?!
- Дарья, он же сказал! Джано, твои предположения насчет родителей?
- М-м-м...
- Ясно. Не отвечай. Почему ты тогда снял с Даиза эффект хвоста и рогов?
- Какой эффект?
- Не помнишь... Так. Твой уровень силы?
- М-м-м...
- Понятно. Дарья, он твой.
А чего теперь и спрашивать? Вроде уже выспросили, что могли? Лично у меня фантазии хватило ненадолго, на двадцатом вопросе она объявила забастовку - переоценил вампир мою непредсказуемость! - и я Шера позвала. Парнишка местные нравы лучше знает, ему проще разобрать, что тут не так. Он просек ситуацию в момент, как-то нехорошо подобрался и принялся за Джано всерьез.
Первый вопрос был, что называется, не в бровь, а в глаз: Джано, твое настоящее имя? Я оторопела. Это с какой стати? Разве можно не знать собственное имя? А вампир опять стал задыхаться, за горло схватился. Я поспешно сбила его другим вопросом, совершенно идиотским, кажется, что-то про его отношение к моей готовке. Но помогло. Джано перестал ловить воздух посиневшими губами и всерьез призадумался над тем, удаются ли мне блинчики. Нам сразу расхотелось задавать вопросы: ведь не откачаем, если что!
Но оказалось, что спорить с Джано-сегодняшним не проще, чем с автобусом или бульдозером. И постепенно мы выработали что-то вроде страховки. Мы спрашиваем, и если очередной ответ из "запретных", и губы Джано опять начинает заливать синева, то следующий вопрос должен идти очень быстро и быть абсолютно не связанным ни с личностью вампира, ни с его со-Родичами, ни с порядками в хмале. Лучше всего для этого подходили мои, не всегда толковые, но отвлекающие по полной программе.
Чего только стоит вопрос об Анисе - ну той, которая на самом деле должна была стать его Даром. И крупной подставой. Вот если подумать, какое мне должно быть до этого дело? Не должно ведь...
А картинка вырисовывалась страшноватая.
Джано не знал своего настоящего имени, не имел близких людей (ладно, вампиров) и друзей и не имел права их заводить, не смел сопротивляться воле аргентумов ни в какой мере, не должен был всерьез отбиваться от Даиза, не должен был наращивать уровень своей энергии сверх отпущенного предела, а если такое случалось, был обязан извещать аргентумов и ложиться на изъятие...
Черт, да кто здесь раб, в конце концов?
Если так посмотреть, то прав у Джано было меньше, чем у Алишера или меня.
Нам, по крайней мере, не запрещалось думать... И память у нас не отбирали.
Что же это такое?
- Не думаю, что такие ограничения наложены на всех Старших вампиров.
- Нет... - Джано слепо смотрел куда-то мимо паука-птицежора, который, закончив с противомольной занавеской, спустился на пол и взялся за какие-то белые нитки... - Нет. Только на меня.
- Почему?
- Я узнаю.
- Знаешь, так уже было, - проговорил Алишер. - Когда я... ну, жил здесь раньше, я замечал кое-что такое, странное. То ты забывал, что случилось, то говорил странное. То с Даизом... я спросил, почему, и ты тоже ответил: я узнаю.
- А потом?
- А потом сам знаешь. Я проснулся у Даиза, и он сказал, что ты мной откупился, - мальчишку пробило дрожью, и Левчик, как раз размышлявший, кого утешать, принял решение и потопал к нему под бочок.
- Понятно...
Ага. Очень даже понятно. Кажется, мы только что выяснили, почему парнишку выкрали. Много видел? Задавал лишние вопросы? Наверняка.
- И что ты теперь будешь делать? - Алишер прижал к груди острые коленки (кормить, кормить и еще раз кормить!) и не отрывал взгляда от пола.
Джано вдруг встал. Отобрал у паука птицежора притихшую, но жутко довольную мышильду (тот непонятным образом умудрился укоротить и завить ее шерсть) и запихнул обратно в аквариум. Обнял Алишера за плечи.
- Что делать? Пришла пора совершенствовать свой Дар. Готовься, Дарья.