У Андрея Югова был единственный выходной день в понедельник. Он проснулся рано утром, в 6.00. Вскипятил чайник, налил кружку кофе и подошёл к окну. Делая медленно глотки сладкого горячего любимого напитка, он смотрел на привычный пейзаж. Шла вторая половина полярного ямальского мая. Третий месяц весны в этом году был тёплым, часто пасмурным, но почти без дождей.
В открытую форточку дул южный сырой ветер, пахнущий еловой лесной хвоей и лопнувшими почками низкорослой северной майской ивы. Из окна Югов видел песочный пустырь, почти без снега. Снег почти растаял. Фрагмент узкой асфальтированной дороги, бегущей мимо одноэтажного здания финской планировки городской музыкальной школы, терялся из поля зрения Андрея, пробегая мимо стены местной почты. Дальние панельные многоэтажки обнаруживали себя лишь высокими антеннами на крышах, подпирающими низкое облачное ямальское небо. Было спокойно. Было тихо...
И вдруг высоко в небе Югов услышал громкий звонкий звук. Секунды он не мог понять что это. Он смотрел вверх длинного высокого кухонного окна. И увидел большую, летящую широким клином, стаю диких гусей, пролетающую над домом. Звук был криком гусиного вожака. Андрей даже смог перевести его на человеческий язык. "Подлетаем!" "Подлетаем!" "Подлетаем!" - Кричал дикий гусь. Его стая вернулась с далёкого Африканского Юга на Крайний Российский Север. Ещё чуть-чуть и они долетят до тундры Обской Губы и Карского моря проводить здесь короткое лето и высиживать гусят.
Югов следил взглядом за пролетающим гусиным косяком, почти мгновенно исчезнувшим в небесной глубине. "Лучше любоваться дикими гусями, чем охотиться на них", - подумал Андрей, продолжая свои мысли:
"Эти гуси уже, наверное, пролетели наш городок. С каждой минутой они всё севернее и севернее. Скоро они пролетят все населённые пункты, все ненецкие посёлки, оленьи стада, все леса. Под ними окажется голая полярная тундра с многочисленными зеркалами мелких озёр. А за ней широкий протяжённый пролив Обской Губы, впадающей в Карское море - "филиал" Северного Ледовитого Океана. Где-то там, на краю, они приземлятся, прилетев на свою Малую Бескрайнюю Арктическую Родину. Если бы взгляд был материальным, то видимые мной гуси всегда бы носили отпечаток моих голубых глаз на своих серых крыльях. Мой взгляд был бы на них во время их плавания по озёрной глади, они носили бы его, питаясь полярной ягодой на болотистой губке тундры. С моим взглядом на широких сильных крыльях они вернулись бы в Африку. Не всех же гусей из видимой мной стаи застрелят охотники. Нет конечно. Так, что, если мыслить во вселенском масштабе, то мой взгляд навсегда застыл на этих вольных красивых птицах, на их перьях, на их вольных крыльях. Они прекрасны эти дикие птицы. Они совершенней нас людей. Кто сказал, что "человек венец природы". Какой же он венец природы?! Нет. Гуси совершенней людей тем, что не убивают их, ничего не забирают у них. Это люди убивают гусей. Едят их мясо. Дикие гуси абсолютно независимы от людей. Им ничего от них не нужно. Да... Мой взгляд остался на диких вольных гусиных крыльях... Навсегда. И это прекрасно". -
Размышлял Андрей Югов, допивая свой кофе. А в небе выглянуло майское ямальское солнце. Плотный серый лёд облаков треснул и разошёлся. Показалась чистая лазурь вечного небесного океана.