Любовь - это имя и, причем, женское! Это первое и самое главное. А потом уже все остальное. И с остальным было хуже, потому что кроме любви к работе, времени ни на что не оставалось.
Три года Любовь Григорьевна Верещагина не была в отпуске. Сказать, что устала, значит, ничего не сказать. Два последних года занимала должность заместителя начальника следствия: днем проверяла уголовные дела, давала по ним указания, рассматривала жалобы, отписывалась, составляла отчеты, а по ночам выезжала на места происшествия с молодыми следователями. Следователи менялись в отделе со скоростью света. Никто не выдерживал таких нагрузок. В производстве одного следователя находилось по пятьдесят уголовных дел, понятно, что расследовать все дела сразу невозможно. Поэтому приходилось ухитряться и приостанавливать производство предварительного следствия по тем или иным основаниям в соответствии с уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. За это нещадно наказывали, но выхода все равно не было. Сегодня накажут - завтра снимут. Все и всё понимали.
Перешел в Главное Следственное Управление начальник следствия, и на эту должность пророчили Любовь Григорьевну. Как могла она отказывалась, ссылаясь на недостаточный опыт, но похоже вопрос был решен без ее согласия.
- Марк Борисович, поймите, я женщина! Но не потяну! Это же целый район проверять надо в дежурные сутки, все службы, а я только в уголовных делах разбираюсь.
- Не Боги горшки обжигают! - ответил начальник отдела на причитания уже на выходе из ее кабинета.
Пришлось проходить проверку на соответствие занимаемой должности. Везде были положительные отзывы, окончательное заключение было дано комиссией психологов - годна.
- А теперь я даю тебе две недели отдыха. Съезди на море, подыши морским воздухом. Кстати, в поселке Сосновом, под Туапсе находится наш санаторий, вот туда и поезжай! - распорядился начальник отдела.
- Ага! Только в январе и отдыхать на море.
- Это приказ! А приказы не обсуждаются! Ровно через две недели на службу! Все, разговор окончен.
Пришлось Любовь Григорьевне по-быстрому собрать небольшой чемоданчик и отбыть к Черному морю. Ехала поездом; хотелось отдохнуть, насладиться чтением и покоем, которого была лишена последние три года.
Первый раз в своей, уже не так и мало прожитой жизни, Любовь Григорьевна отправилась одна в незнакомые ей места.
Поезд прибыл в Туапсе в полдень, народу на вокзале почти не было, да это и понятно - не сезон. Автобусная станция оказалась недалеко, в пяти минутах ходьбы от железнодорожного вокзала. Теперь оставалось добраться до поселка Сосновый, и с этим проблем не возникло. Автобусы ходили регулярно. Хуже оказалось в самом поселке. Тишина и никого вокруг. Дом отдыха закрыт на ремонт. Любовь Григорьевна убедительно просила работников найти ей хоть маленькую каморку, где бы она могла пожить дней пять, но получила категоричный отказ.
Выйдя за ворота, она встала в сторонку и расплакалась. Куда пойти? Вокруг никого нет, да и жилых домов не видно. Курортная зона. Вытащила сигаретку, закурила и, шмыгая носиком, раздумывала в какую сторону пойти.
- Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, где здесь можно найти гостиницу? - остановила его вопросом Любовь Григорьевна.
- Здесь - не знаю. Если хотите, проедем со мной до поселка Новомихайловское, это рядом. Там можно поискать. Я сам оттуда, - доброжелательно улыбнулся мужчина и представился, - Василий.
- Люба... Любовь, - замешкалась Любовь Григорьевна, протягивая для знакомства руку.
Вот так они познакомились, совершенно случайно. Василий оказался тренером по футболу.
Все закрутилось сразу, в первый день, точнее в первый вечер. Курортный роман! Сколько говорят о таких короткосрочных романчиках, но они продолжают жить. Практически каждая женщина уверена, что у нее все будет по-другому, что это настоящая любовь и она на всю оставшуюся жизнь.
У Любы никаких мыслей не было, она просто влюбилась. Она хотела счастья сегодня и сейчас, а все остальное ей было не интересно. Василий нашел ей замечательный отель на самом берегу моря. Номер небольшой, но со всеми удобствами, c балконом на море.
Утром Василий уходил на работу, днем они вместе обедали, а вечером, после прогулки, торопились в номер.
Дни не шли, они летели! Отпуск подходил к концу, надо было срочно выезжать, чтобы вовремя успеть на службу.
Гуляя перед отъездом вдоль моря, Люба, нисколько не стесняясь, громко прокричала:
- Вася, я тебя люблю!
Василий был сдержан в эмоциях, но Люба чувствовала, что небезразлична ему. Внешне ничем не примечательный, немногословный, он привлекал ее своим спокойствием и порядочностью. Несколько раз Люба приходила на стадион, смотрела на занятия Василия с детьми и поражалась его сдержанности и терпению. С мальчишками он был в меру строг, но требователен. Переживал за каждого, интересовался успехами в школе, его телефон практически не умолкал, родители и дети звонили ему постоянно. Исключение составляли ночные часы. Это были их часы!
Люба знала уже о нем все: разведен давно, сын взрослый, с бывшей женой никаких отношений не поддерживает, с сыном же общается постоянно. Жил Василий со своей матерью в собственном доме у подножья горы, недалеко от моря.
Неделя пролетела незаметно, пора было собираться в дорогу, да и гостиница была оплачена только на семь дней. Вечером Василий первый начал разговор о том, чтобы Люба не уезжала, отпуск ведь еще не закончился, впереди целая неделя.
- А дорога, Вася? У меня же билеты на обратный путь выкуплены, - пыталась найти объяснения Люба, тогда как самой ей уезжать не хотелось.
- Поедем в Туапсе, сдадим билет, полетишь самолетом: утром до Краснодара автобусом, самолет, и днем уже в Питере, - уговаривал ее Василий. Впрочем, и уговаривать ее необходимости не было. Люба и сама очень хотела остаться и побыть с Василием еще несколько лишних дней.
За гостиницу Василий доплатил, купил ей билет на самолет, и еще неделю они провели вместе. Еще одна неделя любви. Господи, если бы кто-то сказал ей раньше, что она вот так, с первой встречи, окунется в безрассудство, Люба бы не поверила.
Больше семи лет она жила одна, без мужа. Старшая дочь училась в институте, младшая в школе, в 10 классе. Мужчины в ее жизни занимали последнее место, даже влюбленности не возникало. А здесь такой порыв!
Все хорошее когда-то заканчивается. Подошел к концу и ее отпуск. Улетала с полными слез глазами. Дома ничего не интересовало, все мысли были только о Васе. Часами они разговаривали по телефону, строчили друг другу сообщения. Компьютера у Васи не было, приходилось довольствоваться одним телефоном.
Работа ушла на задний план, о назначении на должность начальника Люба уже не задумывалась, вся она находилась там - в Новомихайловском. В апреле выпросила у начальника отпуск еще на две недели и улетела к Василию, который тоже с нетерпением ее ждал. Жила в той же гостинице, только этажом выше. По ночам они занимались любовью и слушали шум моря. Люба ждала предложения переехать, но Василий молчал. Так пролетел еще один отпуск. Снова слезы, самолет, телефон... Ей казалось, что без Васи ей даже дышать больно. О любви говорили уже вместе. Василий не скрывал своих чувств, но к себе не звал.
От должности начальника Люба отказалась категорически, ссылаясь на то, что жить в городе она не останется. И в июле опять полетела к морю, к своему Василию. В этот раз жила у него в гостевом домике. Сам Василий жил в новом доме - наверху, а мать - в старом, который находился внизу. Гостевой домик с кухней располагались между этими домами. Ночами, в тайне от матери, бегала в дом к Василию, а рано утром возвращалась к себе.
Василий представил ее своей матери, как отдыхающую, и даже дал ей деньги, которые, якобы. Люба заплатила за проживание.
Где-то в глубине души появилась боль и обида. Почему так? Вроде говорит, что любит, семьей не обременен, сын уже взрослый, армию отслужил. Что мешает им быть вместе? К ней ехать отказался, климат питерский видите ли плохой, да и работу свою бросить не может. Можно подумать, что у них тренером нельзя устроиться.
Было стыдно, что оставила дома младшую дочь, которая закончив школу, поступала в институт. Что значат звонки по сравнению с реальной поддержкой? Обошлось, Алиса поступила и теперь ехала к ней на море.
Василий Алисе понравился, он умел найти подход к детям, хотя она и была уже не ребенком. В свободное от тренировок время возил их на песчаный пляж, развлекал в меру возможностей. Вот только ночами Люба не могла так откровенно к нему приходить. Стыдно было перед дочерью. Конечно, это ему не нравилось, но претензий не высказывал, вида не подавал. Спасало то, что Алиса с удовольствием ездила на экскурсии, приезжала полная впечатлений и крепко засыпала.
Вот и еще один отпуск пролетел, расставались до следующего года. Опять автобус, аэропорт, слезы... Правда, слез уже было меньше. Что-то надломилось внутри.
В конце октября Василий приехал к ней в гости. Люба познакомила его с родителями, все свободное от работы время проводила на кухне: готовила, пекла, кормила. Окружила Василия заботой и вниманием, чуть ли не молилась на него! Отпуск подходил к концу, и Василий уехал. Опять звонки, обмен смс...
Время летит быстро. Вот скоро июль, а значит и отпуск. Люба в очередной раз летит к своему Васечке. Соскучилась, стосковалась.
В этот раз перелет оказался не совсем удачным, но слава Богу, приземлились благополучно. Страха Люба не испытала, только сильная боль в ушах. Такая сильная, что казалось еще несколько секунд, и она закричит, заплачет, как кричали и плакали в салоне дети. Не успела, самолет приземлился. В иллюминатор она увидела движущиеся параллельно самолету скорые и пожарные машины. Их было очень много. Что-то даже торжественное чувствовалось в их движении, когда их тащили за "хвост" к взлетной полосе. От катастрофы спас командир экипажа, только благодаря его профессионализму, не случилось трагедии. До взлетной полосы, правда, не дотянули, но самолет посадить сумел. Об этом потом писали в газетах.
Жутко разболелось голова, правое ухо немного кровило, а впереди еще автобус. Василий встретить в Краснодаре не смог, у него была тренировка. Раньше он отменял все и мчался встречать, в этом году не получилось. А может не захотел.
По пути Люба переписывалась с ним по телефону, поэтому Василий знал, что она подъезжает, однако на автобусной остановке в Новомихайловском его не оказалось. Позвонила, никто не ответил.
Она стояла одинокая и жалкая на остановке с чемоданом в руках. Подходили жители поселка, предлагали проживание, она только успевала отказываться. Затем отошла в сторону и закурила. Василий появился только через пятнадцать или двадцать минут, объясняя свое опоздание игрой в футбол. Не мог бросить команду. Сил возмутиться у Любы уже никаких не было. Скорее бы выпить чашку крепкого чая и уснуть. Радости от встречи с ним она почему-то не испытала. Тогда, как еще ранним утром, она, счастливая, в преддверии встречи, снимала с волос бигуди, красилась, выбирала наряд... Куда все пропало?
В этом году она не увидела Васиной матери, которая всегда сидела в дни ее приезда на летней кухне, оценивающе осматривала ее и нехотя здоровалась. Мать явно невзлюбила Любу, осуждающе смотрела на ее длинные распущенные рыжие волосы, короткие белые шортики и обтягивающие футболки. Любину вежливость и внимание встречала в штыки.
- А где твоя мама? - спросила Люба у Василия.
- Приболела. Почти не выходит.
- Что говорят врачи?
- Она не разрешает вызвать врача, - коротко пояснил Василий.
На этом разговор и закончился.
Через несколько дней Люба все-таки убедила Василия вызвать на дом врача, так как в больницу мать идти уже не могла. Ее госпитализировали в срочном порядке, прооперировали, но слишком поздно. Лопнул желчный пузырь, его содержимое попало в брюшную полость, что вызвало острый желчный перетонит. На руках у Василия остались камни, изъятые из желчного пузыря во время операции. На несколько дней бы пораньше и мать осталась жива...
Люба предлагала свою помощь, но Василий корректно отказался, сказав, что родственников много, они справятся. Справились. Мать похоронили. Родственников и, правда, оказалось много. Они проходили мимо гостевого домика, посматривали на нее, а она сидела забытая и никому не нужная. После поминок, все разъехались, а Василий, не замедлив, пришел к ней со словами "я соскучился".
Они поднялись к нему в дом, легли и стали заниматься тем, что называется сексом.
- Я, наверное, не должен был сегодня, все-таки мать похоронил, - это все, что сказал Василий.
Отпуск всегда быстро заканчивается, какой бы большой он не был. Почти сорок дней Люба провела на море, загорела, отдохнула, набралась сил и здоровья. Пора было собираться в обратный путь. Такси, Краснодар, аэропорт, самолет. Только не компании "Аэрофлот России", а "Кубань"... Не было слез. Что-то не надломилось, а уже треснуло внутри. Пока треснуло.
Василий звонил, теперь он стал звать ее к себе жить, говорил, что одному плохо. Люба слушала молча, обещаний не давала. Все больше и больше отдавалась работе. Дышать стало хорошо и спокойно. Сердце от звонков Василия не замирало. А здесь еще знакомая похвасталась, что на РУ ТВ познакомилась с мужчиной, вышла за него замуж. Замуж не хотелось, но знакомство лишним не бывает. С этой мыслью Люба и отправила сообщение, использовав мамину сим-карту, в котором предложила общение одинокому мужчине. Приходили сообщения, предлагали знакомство, но Люба удаляла их, почти не читая. Интереса не было, сама не поняла, зачем отправила свое. Вдруг на мониторе телефона высветился не номер, а имя - Васечка.
"Ой, Васечка еще не спит. Удивительно!" - даже обрадовалась она в надежде на приятное общение.
Васечка действительно не спал. Он пытался познакомиться с одинокой женщиной.
Больше Любовь Григорьевна не испытывала судьбу. С Василием она рассталась. Он еще пытался наладить отношения: предлагал руку и сердце, звал к себе жить, просил прощения, вспоминал самые светлые моменты , клялся, божился...
Любовь прошла. Наверное, всему свое время. Зато всегда рядом любимая работа. Протяни руку, и вот уже открытое уголовное дело. Надо читать, проверять, давать указания, составлять обвинение. Жизнь продолжается.