Дзиге Вертову

Если бы время двигалось вспять,
хлеба вернулись бы в пекарни,
газеты - в недра печатных машинок,
бумага, туго сворачиваясь и стеная, - в дерево,
кленовый сироп проделал бы путь обратно,
под корку клёна.

Матери узнали бы снова своих детей:
король рокн-ролла возвратился бы
со смущённым поцелуем в дверях,
разложил бы вещи, вошёл бы в старую комнату
с зелёной лампой, школьными тетрадями
и детекторным приёмником,
чтобы уставиться в потолок,
затем попытаться поймать Токио.

Белоглазый охранник,
галлюцинировавший в банке,
возвратился бы к месту,
где глаза его вылезли из орбит
и разбежались, как студенты колледжа после
выпуска.

Скучающая секретарша притворилась бы вновь занятой,
как прошлой ночью в кровати
со своим безработным другом;
любовники возвращались бы от климакса к любовной игре,
от влажности к неопределённости и намёкам.

Растерявшийся парашютист вытягивал бы шею,
как черепаха, гадая, где верх-где низ...

Люди, которых, казалось, мы больше не увидим,
ударялись бы о нас, как бумеранги:
девушки, ступающие прочь от миксеров,
дантисты с их грязными шутками,
негры в зелёных спецовках,
сметающие со стоек в кафетериях.
Лица спешащих на работу возникали бы вторично,
как будто мы пожелали увидеть их снова
ради забавы -

я не говорю, что это было бы просто,
я даже не утверждаю, что это имело бы смысл,
я знаю только, что животные
получили бы обратно свои внутренности,
а я - тебя,
и моя рука покоилась бы снова
на изгибе твоего бедра;

и мы увидели бы снег,
возвращающийся в пустые облака,
будто виновная жена, покрывающая мужа
мелкими лихорадочными поцелуями,
чтобы он забыл...