--
Ну вот там совсем недалеко - отходишь от метро, поворачиваешь направо и дворами буквально пару шагов. Ты быстро найдешь этот магазин.
Надо было, насторожится еще на этих словах, но расслабленный горячим кофе и пирожками с оливками и сыром (фирменным блюдом моей сестры) я был способен лишь кивать-этакий сытый и добрый удав, только Маугли не хватало для полноты картины.
Теперь же бредя по колено в жидкой грязи по недоумению называемой в народе "снегом" и глядя на бесконечную череду подворотен и дворов я проклинал все на свете, в том числе и столь любимые мною пирожки.
"Недалеко от метро" - было больше похоже на знаменитый Критский лабиринт, и ни одного человека!! Сколько я не бродил уже не в поисках выхода, то хотя бы в поисках живой души способной дать мне внятный ответ как отсюда выйти, или где я могу купить, как всегда, очень вовремя кончившиеся сигареты.
В конце концов, когда мои надежды махнув на прощание рукой ушли заниматься своими делами я услышал голос... Это был женский голос - очень приятный и мое бурное воображение тут же нарисовало мне его обладательницу - очаровательную женщину беседующую с кем то по телефону- ответов на ее реплики я не слышал, значит скорее всего она говорила именно по телефону.
За очередным поворотом я увидел скверик, где сидя на скамейке девушка с коротко остриженными волосами самых невероятных цветов: начиная от черных и традиционных светлых прядей и заканчивая ярко красными, оранжевыми, синими и даже, кажется, фиолетовыми- кормила собаку орехами и вела с ней крайне содержательный, судя по всему диалог. Собака, не отрываясь от основного занятия, вроде даже ей отвечала, кивая и помахивая хвостом, где это было не обходимо.
--
Извините, что прерываю вашу беседу, но не подскажите, как мне пройти на Крапчатую улицу?
Получив обстоятельный ответ и напутствие не пропустить нужный поворот, а то попаду на кладбище, а оттуда "сложно будет выйти" я пошел по указанному пути...
Ну это само собой, раз кладбище, то выйти оттуда сложно, это я знал, как человек воспитанный на мистике, поэтому первые пять минут честно пытался не пропустить нужный поворот.
Хотя с другой стороны, пропустить нужный поворот здесь было, сложно: передо мною лежала совершенно прямая центральная улица, типичный городской пейзаж: серый асфальт, серые дома, и множество арок и маленьких, почти незаметных поворотов - из которых словно в оправдание неведомому архитектору выглядывали редкие по- зимнему голые деревья, вроде как "и мы, тут тоже живем, не одни каменные дома".
Слева от меня, вдоль дороги, жил дом, который был таким длинным, что казалось, будто он тянется до самого горизонта. Дом заговорчески подмигивал мне зажигающимися в вечерних сумерках окнами (а кто мешал мне прийти сюда днем? Думаю, что моя искренняя вера в то, что в сумерках, неважно каких: утренних или вечерних, обязательно случаются чудеса, и в данный момент чудом будет, что я найду нужное мне место еще до темноты),улыбался арками и подъездами, в общем, вел себя вполне дружелюбно.
А с другой стороны, кажется, у нормальных людей это называется "справа", но лично у меня эти две стороны постоянно играют в чехарду, меняясь местами, наоборот, толпились самые невероятные домики, дома и другие архитектурные шедевры. Пока я шел я насчитал: одну нарядную, словно с Пасхальной открытки церквушку, один полу- развалившийся то ли склад, то ли гараж, подозреваю, что это строение и само забыло для каких целей оно было предназначено во время его жизни, магазин, словно собранный из картонных коробок, где я кстати, забыл купить сигареты, одно очень высокое здание, похожее на по ошибке забредший на эту улицу небоскреб, а напоследок- честное слово, мне попался кусок вокзала, построенный из темно красного кирпича, с большими часами и колоннами перед входом, только он была очень маленький, он мне напомнил кем-то забытую декорацию со съемок фильма о дореволюционной России.
Естественно, что заглядевшись на все это великолепие, свой поворот я пропустил и в конец улицы уперся носом в открытые железные ворота и длинную, на сколько хватало взгляда стену. Поворачивать обратно мне было лень, да и любопытство мое завопило таким громким голосом, что я просто не мог к нему не прислушаться и не зайти внутрь.
Когда я прошел в ворота, то оказался на большом поле, или даже не поле, в общем, стен не было видно, я стоял на некой территории, заполненной вагонами.
Множество вагонов, везде, где хватает взгляда, старые и не очень, ржавые и совсем новые, самых разнообразных цветов и конструкций. Большинство из них было похоже на вагоны метро, но пару раз мне попадались и от поездов.
Когда мне на встречу попался вагон ярко красного цвета,и я не удержался и дотронулся до его стены рукой, то сначала я ощутил под пальцами тепло, словно дотронулся до кожи живого человека, а потом совершенно неожиданно на меня обрушилась волна самых невероятных ощущений:
... очень жарко.. я стою на самом солнцепеке... солнце жжет мне кожу огненными поцелуями... блики от стекол других вагонов слепят мне глаза... запах краски, железа и толпы...
Водоворот чувств и образом захлестнул меня и с огромным трудом я отдернул руку от стенки, того кем на какое мгновение я стал.
Следующие несколько часов я как одержимый бродил между вагонами касаясь кончиками пальцев их стен, окон, дверей, и каждый из них показывал мне свою историю, я был каждым из них, кажется, совсем не много времени, а прожил множество жизней. ...
.... Я ездил по метро в Час пик и люди окружали меня, они были снаружи, внутри, разговаривали, смеялись, ругались....
... Рано утром я вез девушку, сбежавшую от жестокого мужа, захлебываясь слезами и кутаясь в тонкую курточку, она жаловалась тихим голосом, а ее слушателями кроме меня были два спящих пьяницы и одна глухая старушка, а я слушал и жалел, что у меня нет рук, чтобы утереть ее....
.... Страх, ужас и отчаяние, когда еще одна человеческая жизнь оборвалась под моими колесами, зачем Вы себя убиваете, зачем вы делаете это так? Кругом столько людей они видят кровь, а меня Вы сделали убийцей..
... Я видел множество городов, маленьких и радостных, огромных, шумных и равнодушных... серых и разноцветных.
Вместе с зеленым вагончиком без единого стекла я отпраздновал шумное День Рождение.
Побывал на трех свадьбах.
Стал свидетелем двух убийств...
И радовался появлению на свет новой жизни...
Их рассказы, чувства навалились на меня смертельной усталостью, и это уже был не я- живой человек, я был ими, это меня похоронили, бросили на этом кладбище и все что мне оставалось, это жить собственными воспоминаниями, но раз за разом они становились все менее и менее яркими и скоро у меня не останется, даже этого, я потеряю душу и стану просто куском ржавого железа...
Но остановится я уже не мог...
А еще, будучи, почему - то раскрашенным под божью коровку вагончиком, я приехал на самую странную из увиденных мною платформ. Хотя нет, платформа была как раз самая обыкновенная, только стояла она прямо посреди леса, красивого осеннего леса, и она не заканчивалась, а обрывалась, словно неведомый художник начал рисовать платформу, а потом передумал и нарисовал вокруг нее лес. А на платформе стоял молодой человек и ждал меня, вернее это был совсем не молодой и далеко не - человек, так, просто очень похож....
А потом.. потом был серый туман и боль, вспыхнувшая яркой молнией и вот, я лежу на траве (траве? Зима же... во всяком случае была. С другой стороны, какая разница, на чем лежать, на траве мягче и удобнее...).
А еще почему то светило солнце, я чувствовал его сквозь закрытые веки...
И когда, в ответ на нетерпеливое толчки и тряску я их открыл глаза, то увидел озабоченное лицо моей недавней знакомой, склонившееся надо мною, а лежал я действительно на траве.
--
Знаешь, когда солнце светит сквозь твои волосы, то создается впечатление, что оно светит на тебя сквозь разноцветные витражи...
Она помогла мне подняться и, отряхиваясь хмуро кивнув, ответила невпопад:
--
Да, здесь всегда солнце и осень, пойдем скорее.
Ее сердитый голос и встревоженный взгляд делал ее похожей на мамашу многочисленного семейства.
Мы шли очень - очень быстро и вот мы уже за воротами. Здравствуй, зимняя слякоть и холодная ночь.. к тому же еще и очень темная, интересно, фонари здесь не работали из принципа? С непривычки, я захлебнулся холодным воздухом и остановился перевести дыхание.
--
Ты долго там продержался, молодец.
Моя спутницами с самым невероятным цветом волос вышла за мною, аккуратно закрыла ворота, встала рядом ожидая, когда я приду в себя. Это было, скажу я вам не такое уж и просто дело.
--
Знаешь, мне кажется, что я даже забыл, как меня зовут, но если ты подождешь минутку другую, то я обязательно вспомню и постараюсь, снова стать вежливым.
--
Лучше постарайся стать человеком, хотя бы на половину.
Фыркнула она.
--
Пока ты вспоминаешь, тут неподалеку есть одно хорошее кафе, пойдем, угощу тебя кофе.
--
Хорошо, только кофе угощу тебя я, хотя бы в благодарность за спасение.
Молча, мы дошли до маленькой двери, один я бы сроду ее не заметил, и очутились внутри, типичной - кондитерской кафе. Только пахло тут имбирем, кофе и жареным мясом. А еще само - собой, тут было необыкновенно уютно и тепло. В тот момент я еще не знал, насколько это место скоро станет мне родным.
--
О Хлоя, тебе удалось вывести еще одну заблудшую душу..
--
Как насчет пирожков и горячего глинтвейна?
Из за стойки нам на встречу выплыла очаровательная хозяйка, состоящая словно из облака специй - рыжие волосы, коричные глаза, веснушки щедрой рукой рассыпанные оп лицу и мягкая, добродушная улыбка.
Решив ничему не удивляться я заверил хозяйку, что глинтвейн и пирожки, это именно то, что может спасти мне жизнь в данный момент, потрепал за ухом собаку, давешнюю собеседницу Хлои, она очень уютно расположилась под вешалкой, куда я повесил наши куртки.
Куда спряталась хозяйка, я сразу не заметил, потому что с открытым ртом разглядывал стены кафе, в теплом и уютном полумраке, мерцали истертые позолоченные надписи и контуры материков старинных карт, которыми были оклеены стены, сказать по правде, я не поручусь, что это были карты нашего мира...
Потом, немного оттаяв и придя в себя, я все таки засыпал Хлою вопросами и из ее ответов, я выяснил, что кладбище вагонов здесь было всегда, во всяком случае, всю жизнь Ирены, так звали хозяйку, кафе и люди туда уходили тоже всегда, нет, они возвращались, но это уже были не они, и я бы стал таким, если бы Хлоя не огрела меня по голове. Она пришла сюда недавно (именно пришла, а не приехала, или, допустим, прилетела) и как сказала Ирена, ей уже удалось вывести оттуда довольно много загулявшего народа.
--
А как ты там нас находишь, это же не легко, да?