У самой кромки прибоя стоят по щиколотку в воде два пубертата-альбатроса. Зыркают исподлобья по сторонам, воют дурными голосами.
В вышине звонко хохочет над моронами изящная серебристая чайка.
У моря холодно. Тишетка с ветровкой ощущаются где-то чуть ли не под кожей, и защитой от бешеного ветра служить не могут.
По широченной полосе плотного мокрого песка (дно обнажено отливом) проезжают редкие машины и скрюченные велосипедисты, спешно покидающие пляж. Бледное, белесое море кажется светлее нависших над ним туч.
Увидеть знаменитый северный закат не представляется возможным.
Завтра. Возможно, завтра.
воскресенье
С утра - все тот же неукротимый ветер, еще и начавшийся ночью дождь моросит. Вооружившись "джи-пи-эс", всю дорогу ищем "сокровища". На тропинках то и дело попадаются голые оранжевые слизни. Один, удивительным образом "вставши на дыбы" и изогнувшись, смотрит нам вслед, полное впечатление, что осмысленно. - Разумный мутант, - шутит пан профессор, - "лимакс сапиенс", наша грядущая смена...
В полдень перекусили лаксом(лосось) из местной коптильни с хлебом и помидорами.
Пока насыщались, дождь усилился. Глубоко надвинутый капюшон мешает любоваться мокрыми красотами. Хляби разверзлись, все течет... И себе, что ли, хоть мыслию по древу порастекаться?
Вот, х 3 + у 3 = z 3, например... Ферма всего лишь переиначил теорему Пифагора, заменив "квадрат" на "куб", и чудо-формула, имевшая бесконечное число превосходных решений, превратилась вдруг в нечто, никакого вообще("целочисленного") решения не имеющее!
Лихо! А сам даже и математиком не был - так, развлекался в часы досуга. До белого каления всех "профи" довел, "проклятым французом" обозвали. Ох, щедры мы на проклятия, ох, щедры! Кстати, о птичках...
Поглядеть, не забыть, как там меня костерят сегодня. Интересно, ловится ли интернет с нашей веранды?
понедельник.
Перебрались паромом на Фанё. Прелесть остров! Холмы - сплошь вереском покрыты. Жаль, не весь цветет в полную силу, но там, где расцвел - балдеж совершенный, глаз не оторвать! Мы теперь фанёвские фаны.
В лесу расцарапала ногу о пенек, который заподозрила в сокрытии "сокровищ". Искомый пакет оказался под соседней сосной. Отметились в блокноте, обменяли синюю акулу на забавного лягушонка... Чтоб мы не смущались, что в детство впадаем, сын рассказал историю о двух... не то австрийцах, не то австралийцах, которые, достигнув пенсионного возраста, продали дом, и, приобретя вместо него комфортабельный трейлер, колесят теперь по всему миру в качестве прилежных искателей "кладов". Ха-ха!
До обеда надыбали еще один тайник, а потом вернулись к машине и отправились за заслуженными бутербродами в Макдональдс. Проездом купили у загорелого пасечника настоящий вересковый мед. И наперебой вспоминали потом шотландскую балладу. Ну, тут я своим мужчинам фору всегда дам: на стихи память у меня отличная. Вот по части исторических дат и других-прочих "прозаических" фактов - в этом их не переплюнешь, тушуюсь.
вторник
После вчерашних зеленых зарослей, населенных "датскими кенгуру" - крупными, наглыми зайцами - снова побережье. "У моря, у синего моря..."
Шуршит прибой, выбрасывая на берег створки морских черенков, или как там их кличут? Трясогузки бегают по завалам гниющих водослей, склевывают мелкую мошкару. Под ногами попадаются то клешня, то панцирь краба. А вот один, жалкий, плетется боком к воде, сильно припадая на одну сторону, где не хватает по паре члеников на хилых лапках. Бедолага! Отнесла в воду. Кроссовки, разумеется, волна промочила. В пене заметила еще одну еле живую тварюшку: нечто вроде младенца морской звезды: крошечное, с двухкроновую монетку, идеально круглое тельце, с пятью плоскими радиальными ножками. Одна - укороченная: этого ребенка явно уже ели! Отпустила в море и надкушенную звездочку. А вдруг - выживет?
среда
Сосны. Сыроежки. Поднадоевшие "сокровища". Но - нашли; даже и "сложносочиненное", в несколько этапов, с новыми промежуточными координатами и "подсказками". Устала, Алла.... Последнюю часть маршрута вообще обломалась идти. Антон сбегал за машиной сам, а мы, "предки", валялись на вершине холма и в небо глазели. Ласточки чертеж своих движений на облаках оставляют, мысли перескакивают с Пуанкаре на Гришу Перельмана. Лавры-то ему в венок "ширнармассы" вплели: как же, от премии отказался - нечто для них "запредельное". А что "иглы тайные сурово..." - и не заметил никто, кроме его мамы. Жалко всех. И маму, и Гришу с длинными его ногтями, и звездочку морскую, искалеченную... Ну вот, вселенская тоска начинает одолевать... это "ж-жи" - неспроста... Не пора ли подкрепиться?
Обедали в ресторане рыбным супом: три сорта рыбы, плюс креветки, плюс в центре тарелки - целая "клумба" отборных мидий, створочки заманчиво приоткрыты. И весь этот "бомонд" в сливках варился со всеми полагающимися специями. Получилось вкусно. А может - показалось вкусным: с обедом мы часа на два опоздали!
Мужчины "Туборг" пьют - даром, что за рулем. Но в Дании кружка пива хорошему водителю помехой не считается.
четверг (шитверг!)
Доннерветтер! Льет и льет себе, не переставая... А обещали прояснение! Ни фига... Ну, что за лето?! Жару я, правда, еще больше не терплю, но с дождями в этом году - явный перебор: "заливные" рыба, луга, леса, поля и подвалы... Да еще сынище настроение испортил. Читал "Часы Господа Бога", бормотнул, что вольно употребляя термины - прямой конус, например, я "смущаю" ортодоксальных физиков. Ах, какие мы робкие! Они, видите ли, "смутились"... и хамят - исключительно от смущения.
Да ведь я - одна тысяча восемьсот восемнадцать раз - и в текстах, и в комментариях непременно оговаривала, объясняла формулировки: лучи, от точечного источника идущие к наблюдателю - прямой конус, симметричный ему - обратный. Финита! А они мне - уравнение пишут! Как в анекдоте - "это уже пицикатто"...
Что там за формулы помощники Эйнштейну нагородили - не суть важно. Не зря Альберт Германович жаловался, что сам перестал понимать теорию относительности после того, как на нее "набросились математики". Доля шутки, само собой, но - почему люди так боятся простоты?!
Если хочешь ученым прослыть,
То представь нам простое сложным,
Очень сложным, почти невозможным
Для всех прочих его раскусить. (с)
А ведь понять - значит упростить, как Стругацкие мои любимые утверждали...
Вобщем, шитверг, он шитверг и есть. Пошла детектив читать, пусть сын вдвоем с папиком за своими "сокровищами" топает.
(Не шибко они меня уговаривали, на велосипедах укатили. Ну и ладно!)
О, песня спросонку... и жизнь хороша, и жить хорошо... В знак примирения сварганила мужчинам гренки. С вересковым медом, на Фанё купленным, стрескали за обе щеки. Вкусно, мирно... И чего я на них взъелась, спрашивается? Антон, хоть и сам физик, но головой природа-мать не обидела: в общем и целом "иде-фикс" мою сечет. Не чета жестковыйным:
Они дипломы купят,
Извилины насупят,
Толочь примутся в ступе
Водицу из идей:
"Дирак - мистификатор,
Эйнштейн - интерпретатор,
И Хокинг - эпататор,
И Больцман - прохиндей"...
.........
Ах, где же ликвидатор
Таких дряных людей?!
Но - ладно, я сегодня добрая. Мир, труд, август... солнце, наконец!
Небо ясное. Вечером закат пойдем смотреть. Жаль, последний день отпуска - ведь только-только погода наладилась!
пятница, вечер.
Вот где простор! Горизонт со всех четырех сторон виден. Внизу - такое себе вытянутое овальное блюдо "земля- море". Между морем и высоким еще солнцем - ровная, узкая прослойка облаков. Аккуратно прорезает залитое жидким золотом небо, но до воды не доходит. Стоим. Смотрим.
"Мне хотелось бы, чтобы сын мой из-под дедовских век нависших на костры смотрел и на солнце немигающими глазами."(с)
Смотрит. Не мигает. Десятки людей собрались на берегу и ждут, когда раскаленное солнце в холодное северное море опустится. А бледное золото над морем начинает понемногу розоветь, подсвечивает розовым облака по краям сцены и позади зрителей, готовит нас неспеша к заключительной фантасмагории.
Вот - скрывается светило за узкой, но плотной пеленой. Скоро должно появиться снизу от неё, прямо над поверхностью воды...
И вдруг - с неба, с большой высоты, начинают сыпаться невесть откуда взявшиеся мелкие, темные фигурки парапланеристов. Должно быть, летунам непременно хотелось увидеть, как выглядит солнце там, за облаками, там, за облаками, там, пам - па - рам, пам - па -рам!
И они это видят - голову даю на отсечение!
Фигурки спускаются сначала медленно, поглощенные зрелищем, недоступным нам, стоящим внизу. Потом их падение ускоряется, кажется, что цветные, гофрированные косынки парапланов не действуют совсем! Вот-вот храбрые человечки разобьются о чуть ни бетонную твердь стремительно приближающегося берега! Но под конец движение замедляется, "пришельцы", даже не подогнув ног, легко касаются земли и присоединяются к нам, зрителям "партера".
Ну вот! Отвлеклись, прозевали момент появления солнца у нижней кромки облаков... И - где же оно? Солнца нет! Между облаками и морем бушует нечто инфернальное: разъятое жерло гигантского космического вулкана; нет, это зияет пасть зловещего апокалиптического чудища - зев огромной огненной саламандры!
Красиво и жутко. Все замерли. Тишина такая, что слышно тихое электрическое шипение, зов пылающего жерла, которое притягивает к себе. Сейчас засосет все - и море, и небо, и землю, и нас, зачарованных зрителей...
Но - нет. Огонь постепенно бледнеет, растворяется, исчезает вообще. А мы, ошарашенные, еще некоторое время стоим неподвижно в сгущающихся сумерках и ощущаем крепнущие порывы опомнившегося ветра. Пора домой.
суббота.
А теперь - домой по-настоящему. В Копенгаген.
При помощи старого, натужно гудящего пылесоса приводим в порядок арендованный дом, загружаемся в машину, где сын уже колдует с нежелающим признавать городской адрес "джи-пи-эс". Вот, поди ж ты, железяка неразумная, и та недовольна, что конец совместному бродяжничеству наступает! Но - переупрямили прибор, смирили... Давай, шофер, трогай потихонечку! Хотя... какой же русский быстрой езды не любит?