Дети Солнца
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Артур Бертон
Дети Солнца
(интернациональная антиутопия)
Вы, наверное, питаете гуманные чувства к неграм и китайцам.
Но вам не приходилось быть в их полной власти...
Э.Л. Войнич "Овод"
Пролог
Стоял смутный 2091 год. На Землю опускались темные сумерки, из которых её уже не суждено было выбраться. Прошло уже 10 лет со времени гибели арийской расы, ибо прошло уже 10 лет с тех пор как перестало существовать последнее государство, населенное людьми с белым цветом кожи. В результате процесса вымирания белой расы начавшегося ещё в конце 20 века и постепенного заселения европейских государств представителями цветных рас, наступило время, когда во всех европейских государствах большинство населения составили цветные народы. После чего, в результате амальгамации (смещение рас), основную часть населения земли составили самбо - т.е. люди, с темной кожей и негроидно-азиатскими чертами лица.
Потом случилось то, чего никогда не прогнозировали официальные аналитики: когда в европейских странах число представителей белой расы сократилось до 5-10%, их начали ущемлять в правах, унижать и притеснять, что, в конце концов, привело к тому, что цветное правительство бывших стран Европы начало смотреть сквозь пальцы даже на факты физической расправы над белыми.
И не нашлось ни одной партии или общественной организации, которая бы вступилась за права белого меньшинства, так как в тайне многие афроазиаты уже тысячи лет питали ненависть к белой расе, но, когда она была сильна, они в страхе прикрывались лозунгами интернационализма, равенства и дружбы народов. И вот теперь, когда белая раса стала слаба, они показали своё истинное лицо.
Арийцы пытались защищаться, но их было слишком мало и они были слишком разобщены, поэтому вся их раса погибла в неравной борьбе, а чудом уцелевшие белые - осколки былой великой цивилизации влачили жалкое существование и, всеми современными средствами скрывая своё происхождение, жили в постоянном страхе за свою жизнь.
Так погибли все европейские страны - и Россия, и Германия, и Англия, и Швеция, и Франция, и все что были когда-то, и в их переименованных городах жили цветные народы. Они давно перестали развивать науку, их культура и искусство скатились до уровня мусульманского средневековья или негритянского первобытного общества, но они по-прежнему считали, что живут в развитых странах и все время грызлись друг с другом за передел сфер влияния.
Человечество проскочило апогей своего развития, и кривая спада его научно-культурного уровня резко покатилась вниз. Наступили дня заката арийской цивилизации и тучи нависшие над Землей предвещали закат человечества.
Глава 1
По улице шла молодая женщина. Её лицо было такое же темное как и у других прохожих, но в его тонких чертах можно было уловить что-то особенное, отличающее её от остальных. По фигуре женщины можно было определить, что она беременна, а её лицо, выражавшее страх и отчаянье, никого не удивляло, так как человечество уже давно прозябало в состоянии озлобления и ужаса.
Только бы дойти, только бы дойти, иначе я пропала, - шепотом повторяла женщина, хватаясь за живот, но её сознание не выдержало переутомления, и она без чувств упала на тротуар. Проходившие мимо пешеходы не обращали на нее никакого внимания, а иные и вовсе перешагивали через нее и равнодушно продолжали свой путь, и лишь кто-то наиболее боязливый позвонил по своему сотовому телефону и вызвал полицию.
Приехавшая полиция долго не знала, что делать с пострадавший пока кто-то не догадался отвезти ее в роддом. В роддоме женщина пришла в себя, но не успела она как следует проанализировать своё положение как начались роды.
Роды были довольно тяжелые и после извлечения ребенка медсестра вынуждена вколоть ей успокоительное. Однако проспала женщина только пару часов, ибо в ее палаты ворвалась одна из медсестер, которая была не только также узкоглаза, как и другие медсестры, но и имела настолько плоское лицо как будто при рождении её ударили раскаленной сковородкой. Медсестра внесла в палату ребенка и, грубо растолкав его мать, сунула его в её слабые руки.
- В чём дело? - устало спросила роженица.
- Ах, ты свинья, ещё спрашивает в чём дело! Твой ребенок белый! Забирай ЭТО и убирайся отсюда. Как ты посмела так опозорить нашу клинику. Пошла вон, грязная белая! - возмущалась медсестра.
Она схватила роженицу за шиворот и практически выволокла её из роддома, а, встав у входа, прокричала её след: Вали отсюда, белая свинья! Чтоб тебе сдохнуть, уродина!
Проходившие мимо трое чёрных как сажа парней услышав эти слова, судя по всему, очень заинтересовались и, когда женщина с младенцем свернула в тёмный переулок местных трущоб, они последовали на ней. Услышав шаги за спиной, она прибавила шагу, и вскоре раздался грубый окрик: "Стой детка! Куда же ты спешишь?"
Женщина вздрогнула, её сердце тревожно забилось и замерло. Мысли, в отчаянии, заметались в разные стороны, отыскивая любую возможность защитить своего ребенка, но она была настолько слаба, что просто не могла никуда убежать и всё равно бежала, пока
ноги не подкосились. Не узнавая ничего вокруг, она смотрела вверх на черное как бездна небо, а тем временем негры, окружив её с трех сторон заглядывали ей в лицо, извергая самые грязные и гнусные ругательства какие только существовали в их лексиконе.
Боясь, как бы кто-нибудь более сильный не перехватил их жертву и не отобрал у них столь утонченное развлечение, они старались не издавать слишком громкие звуки и радостно тыкали её ножом в надежде увидеть как можно более сильный испуг.
Редкие прохожие с любопытством наблюдали за происходящим, но никто и не думал ей помочь - это было не их делом, а если бы они узнали что она белая и вероятно могли бы ещё внести свою лепту в её унижение и наверняка разорвали бы её на части.
Но вскоре троице надоело просто запугивать, поэтому они решили сделать забаву более разнообразной и начали молотить её по лицу ногами, выкрикивая ругательства, называя её белой свиньей, грязной уродиной и потаскухой, уже нисколько не заботясь о том, что их могут услышать.
Упав на спину, она прижала к груди ребенка, но его вырвали из рук и отшвырнули в сторону. Она смотрела вверх и видела искаженные злостью и похотью морды нелюдей и ещё небо, чёрное бездонное небо...
Ребенок плакал, и она инстинктивно потянула к нему руку, но один из мучителей наступил ей на пальцы и начал громко смеяться. Затем раздался хлопок и зверёк, наступивший на руку, упал на землю, ещё два хлопка и остальные двое внезапно превратились в корм для червей. Из тьмы показался человек, лицо которого было скрыто серым капюшоном и, взяв на руку ребенка, отдал его женщине.
"Быстро, нам надо спешить!" - кратко бросил он новоявленной матери, а, увидев, что та не может идти сама, взял её на руки и поспешно проскользнул в темную вереницу переулков.
Внимательно оглядываясь по сторонам, он занес её в один из подъездов и, поднявшись лестнице на 3 этаж, позвонил в дверь. Камера над дверью осмотрела гостей, и дверь открылась, впуская их внутрь. Внутри громко звучала запись мусульманской песни или молитвы и на встречу гостям вышли какие-то странные люди с темной кожей и причудливо изуродованными чертами лица.
- Кто эта женщина? - спросили у человека с капюшоне.
- Я сейчас вам все объясню! - ответил тот.
Глава 2
Они прошли в комнату и человек сопровождавший женщину начал быстро что-то рассказывать. Из-за громко звучавших мусульманских молитв она в начале совсем не могла понять его речь и даже подумала, что он говорит за неизвестном ей языке, но позже прислушавшись научилась различать отдельные слова и фразы.
Она сидела на указанном ей месте на диване и, опустив глаза, долго боялась смотреть вокруг, сосредоточившись на своем ребенке. Мельком оглядев комнату, она заметила что обстановка была очень дешевой и кроме стола, шкафа, тумбы и образовывающих полукруг диванов там больше ничего и не было, если не считать небольшой стопки наваленных в углу книг и других мелких вещиц.
Робко наблюдая за окружающими её людьми, женщина видела, как мужчины со странными изнуренными лицами оживленно обсуждали какие-то очень волновавшие их вопросы. Особенно много говорил тот, кто привел ее сюда.
Слева от них в полном молчании сидел ещё один человек, который очень внимательно слушал то, что каждый из них говорил, но не произносил ни одного слова, хотя, судя по взглядам, которые они на него бросали, нечто важное зависело именно от него.
Наконец, наслушавшись мнений своих товарищей, он произнес несколько невнятных слов и на его черном как сажа, похожем на странную маску, мавританском лице отобразилась, как её показалось, высокомерная насмешка.
- Так ты белая!- вдруг достаточно громко обратился он к ней.
Женщина вздрогнула и, сильнее прижав дитя к груди, ничего не ответила.
По-видимому, решив, что она его не услышала, этот человек пересел ближе и повторил свой вопрос.
- Не бойся, мы не причиним вам зла - добавил он.
Эти слова звучали достаточно убедительно и, почему-то сразу проникшись доверием к этому неприятному внешне человеку, женщина кивнула в ответ.
- Отец ребенка тоже белый?
- Да, белый...
- И где он сейчас?
- Его убили во время очередной облавы- ответила женщина немного осмелев- а кто вы такие? Мусульмане?
Незнакомцы ухмыльнулись, а человек, говоривший с ней, несколько минут невозмутимо сохранял молчание, что-то обдумывая, и затем, видимо приняв какое-то решение, продолжил беседу.
- Вы так решили из-за молитв? Не бойтесь! - произнес собеседник, как бы угадывая её мысли, - Мы не мусульмане. Это просто прикрытие. На самом деле мы такие же белые как и вы. Мы называем себя "Дети Солнца", хотя это название едва ли вам о чём-то говорит. Вы согласны присоединиться к нам?
- А у меня есть выбор? - улыбнулась она.
Незнакомцы улыбнулись в ответ.
- Как вас зовут? - спросил человек в капюшоне.
- Анна, но они зовут меня Альфия.
- Мы будем называть тебя Ольвия - "счастливая", всё равно никто не помнит, что это имя имеет европейские корни.
- Кстати меня зовут Дио, - вставил человек с капюшоном.
- Алес - представился человек сидевший рядом с ней.
- Ветер, Малон, Вах, Тар, Оз - представились другие.
- Странные у вас имена! - вырвалось у Ольвии.
- Ничего странного. Просто мы не может называть себя своими настоящими именами, а использовать афро-азиатские не хотим , поэтому приходится придумывать что-то новое...
Азиаты думают, что эти имена африканские, а негры думают, что это азиатские имена... - пояснил Дио.
- А теперь запомните раз и навсегда!- прервал его Алес, - никто и никогда не должен знать о том, что существуют Дети Солнца. Вы должны дать клятву. Таково правило.
- Никто не узнает. Клянусь как перед Богом.
- Бог нас предал или его и вовсе не было. Эта клятва не годится...
- Но чем же мне клясться?
- Поклянитесь собой и своим ребенком!
Ольвия испуганно посмотрела на Алеса, но отчетливо произнесла требуемые слова.
- И все-таки не надо было вмешиваться. Теперь Дио будут разыскивать за убийство- заговорил Ветер.
- Но меня никто не видел.
- Может, не видел, а может и видел. Мало того, что ты застрелил этих чёрных - ты ещё привёл её в нашу главную квартиру. О чём ты вообще...
- Хватит Ветер, - холодно остановил его Алес - нам нельзя ссориться и так нас уже немного осталось. Ты прав в том что это был рискованный и сумасбродный поступок, но вы все должны полнить (тут его голос стал торжественным), что каждый ариец всегда и при любых обстоятельствах должен приходить на помощь другому арийцу.
Наша сила в нашем единстве, если мы будем врозь - мы погибнем. Конечно, никогда не надо забывать о грозящей нас опасности и мерах предосторожности, но помните о том, что нет ничего важнее белого единства.
- Вспомните историю - раздался воодушевленный голос Ваха, все средние века вплоть до 19 века арийцы все время воевали друг с другом, в жестоких гражданских и межнациональных войнах погибли десятки миллионов европейцев, в то время как конфликты с афроазиатами были очень редкими и незначительными.
Начало 20 века стало самым страшным и самым кровавым временем в истории белого человечества. В ту эпоху за какие-то 30 лет, с 1914 по 1945 год, погибло не менее 100 млн. белых людей. Храните память о тех арийцах, что погибли от руки своих братьев по крови - чтобы больше никто из белых людей не поднял руки на человека своей расы. Храните память о тех белых людях, убитых на полях сражений, замученных и расстрелянных по темницам, умерших от голода и непосильного рабского труда. Храните память.
Вдумайтесь в цифры - те сотни миллионов сейчас стали бы миллиардами.
- 20 век стал трагедией для нашей расы, - заговорил Алес, - мы сами себя убили. Ведь если бы наши предки не занимались истреблением друг друга, а объединились в одно государство и не допускали бы, чтобы цветные жили, учились, работали и плодились на их исконных землях, тогда мы по-прежнему были бы самой великой расой и никогда бы не допустили своей гибели.
- Говорят, что белая раса вымерла, потому что рождаемость стала ниже, чем смертность, - заметил Дио.
- Это вранье!- возразил Ветер, - во всем виновата амальгамация, если бы арийцы не смешивали свою кровь с цветными, то они сумели бы с этим справиться и быстро увеличили бы свою рождаемость!
- Низкая рождаемость была следствием продажной политики правительств европейских стран!- высказался Малон.
- Всё можно было исправить. Надо было только изменить идеологию и моральные установки общественных отношений. Они просто были в тупике! Они считали ретроградное прогрессивным! - не унимался Ветер, переходя на крик.
- Тише белые братья! - осек его Алес, - что хорошего, если кто-нибудь нас услышит.
Хотя есть доля правды в том, что именно общественные взгляды привели к тому что интернационализм стал считаться прогрессивным и гуманным, а расизм белой расы - регрессивным и бесчеловечным, хотя на расизм цветных направленный против белых все смотрели сквозь пальцы.
- Расизм белой расы был необходим как средство священной борьбы за существование!- продолжил Дио.
- Во всем виноваты те белые женщины, что предпочитали белым мужчинам узкоглазых уродов, и те белые мужчины, что женились на негритянках. Будь они прокляты! - опять начал распаляться Ветер.
- Всё не так просто. Ты судишь поверхностно и принимаешь следствия нравственной гибели за её причины. - раздался властный голос Алеса, - Хватит! Зачем плакаться о прошлом, если мы не можем его изменить? Предадим покойников земле - путь покоятся с миром, а мы должны учесть их ошибки и бороться за своё будущее, чтобы победить или умереть как арийцы!
"Опять заключительное слово принадлежит тебе"- с завистью подумал Ветре, но внешне ничем не выдал своё недовольство.
Договорившись о времени и месте будущей встречи все "дети солнца" постепенно покинули квартиру Алеса и растворились в узких улицах квартала.
Глава 3
Когда они выходили из подъезда было только 9 вечера, но все знали что позже ходить по улицам гораздо опасней, ибо цветной сброд, не хотевший и не умевший работать, заполонял улицы города в поисках денег и приключений, но если днем ещё изредка появлялись полицейские патрули, то вечером, с наступлением темноты, устанавливались совсем другие законы.
Короче говоря, в стране бесчинствовали бандиты, купленная полиция уже давно на все закрывала глаза, лишь время от времени совершая показательные судебные процессы над неопасными для неё преступниками, такими как члены мелких банд или преступников- одиночек.
Несмотря на это Ольвия была вынуждена покинуть квартиру Алеса, так как её хозяин по некой странной прихоти, не захотел оставлять её у себя дома и сочтя что она вполне может ходить, попросил Дио отвести её к себе.
Дио взял на руки ребёнка и молча спустился по лестнице и пошел чуть впереди Ольвии, показывая дорогу и в то же время внимательно глядя по сторонам.
Так же молча, он помог ей подняться по лестнице и отрыл дверь своей квартиры. Долго молчавшая Ольвия не выдержала и спросила:
- Почему Алес не захотел, чтобы я осталась на той квартире?
- Не знаю, но раз он так считает, значит так надо. У него на квартире никогда никто не оставался.
- Но почему?
Дио пожал плечами.
- Это не наше дело... Я сам не могу, зачем он постоянно закрывает все занавески на окнах, даже когда он находится один в квартире.
- А можно его об этом спросить?
- Конечно, нельзя! - улыбнулся Дио.
- А могу я спросить, почему мы все время ходим по лестнице вместо того чтобы воспользоваться лифтом или тоже нельзя?
- Ну почему же, можно. В лифте есть скрытые камеры, - тихо ответил Дио. Затем он показал ей выделенную ей комнату, принес некоторые необходимые в быту вещи и, кратко проинструктировав, вышел. И в то время как Ольвия обустраивалась на новом месте и укладывала спать своего сына, а гостеприимный хозяин Дио крепко спал на диване в соседней комнате, другой участник организации Дети Солнца, Ветер, не смотря на все свои усилия, никак не мог предоставить ночной отдых своему утомленному мозгу и только ворочался в постели от нахлынувших на него мыслей.
О причине бессонницы Ветра легко можно было догадаться - ведь на 25 белых мужчин входивших в организацию приходилось всего 17 белых женщин, причем Дио и Ветер ходили в число тех мужчин, у которых не было жены.
Женщин же у них не было по совершенно разным причинам. Насколько было известно Ветру, у Дио когда-то была любимая женщина, но примерно 7 лет назад в период очередной проверки неблагонадежных граждан их вызвали в полицию. Он был болен и остался дома, а она пошла и с тех пор о ней ничего не известно. После исчезновения своей жены Дио долго скрывался и вот теперь он один из них.
Внезапно мысли Ветра переключились и откуда-то из глубины сознания вырвались воспоминания о детстве, пробуждая память о том времени, когда погибла жена Дио.
Ветер был моложе Дио примерно на 10-12 лет и тогда он был тринадцатилетним подростком. Его родители поселились в двухэтажном большом доме вдали от цивилизации, высоко в горах. Отец Ветра был лесником, говорил, что хочет быть ближе к природе, что он вообще всегда мечтал жить в экопоселении или любом другом далеком от цивилизации месте и провести последние годы жизни, но вероятно, что он просто не любил больших скоплений людей. Ветер ещё тогда смутно чувствовал, что это было связано с какими-то трагическими событиями прошлого, о которых ему очень хотелось узнать, но сделать это ему уже никогда не удастся.
Ветру было скучно сидеть дома с молчаливым хмурым отцом и ласковой, но всегда чем-то занятой матерью, поэтому он большую часть времени проводил, скитаясь по окрестным горам да лесам. Ему нравилось взбираться на вершины деревьев и смотреть на восход или закат солнца, на луну и звезды, что такие яркие и красивые в небе над горами.
Тогда его жизнь казалась ему такой пресной, застойной и чересчур размеренной, что он страстно мечтал о переменах и новых ярких событиях, а теперь вот с упоением вспоминал об этой размеренности рухнувшей в один единственный день...
Этот день начался, так же как и сотни других до него. Ленивое солнце медленно выползало из-за гор и осветило его детскую комнату. Он встал, и позавтракав свежими фруктами, поспешил сделать все мелкие дела по хозяйству чтобы быстрее удалиться в ближайший лесок, где он каждый раз придумывал себе новые развлечения. В тот день его увлекла идея смастерить себе деревянный меч и, вскарабкавшись на самое высокое дерево, он высматривал себе подходящую ветку. Посмотрев вверх он увидел что солнце уже встало над горизонтом и поджаривало все живое своими невидимыми лучами, и вот, не найдя ничего подходящего для изготовления меча, он уже собирался лезть вниз, но взглянул на дальнюю поляну он увидел там группу незнакомых людей. "Наверное, собирают грибы", - подумал тогда Ветер и с детской беззаботностью тут же о них забыл и, спустившись вниз, снова начал искать подходящую палку. Приметив несколько толстых веток, он, немного уставший от лазанья по деревьям, лег на ещё не спаленную солнцем сочную траву под тенью раскидистого дерева и наслаждался тем, как луч солнца пробивается сквозь густую листву, играя на его лице. Затем он впал в полудремотное состояние и совсем потерял чувство времени. Его пробудили доносившиеся со стороны дома звуки выстрелов, в которых он безошибочно узнал ружье своего отца и ответные выстрелы неизвестных ему огнестрельных орудий.
Ветер побежал к дому и выбежав на возвышенность посмотрел вниз. Там он видел как незнакомые люди, окружившие его дом, нахлынули на него как волна, врываясь в двери и окна, слышал вопли и выстрелы, шум, затем раздирающий душу женский крик... Внутри него всё похолодело. Он стоял и не мог сойти с места не зная куда ему бежать - толи к дому, толи от него. Неизвестные вышли из дома. Было видно, что они кого-то ищут.
- Был ещё мальчишка, - донеслось до него и он, сообразив, что говорят о нем, побежал и бежал долго, бежал, куда глаза глядят. До вечера он ходил по тропам, которые знал лучше чем кто-либо, а потом набрался храбрости и вернулся к своему дому. Но дома уже не было. На его месте догорал огромный костер, пожиравший все, что находилось в доме и уносивший с собой все прошлое Ветра.
Ветер пошел по дороге, которая, как говорил отец, вела в город. Идя вдоль дороги, он заметил, что в сторону города ехала машина, груженная стволами спиленных в лесу деревьев. Он незаметно запрыгнул в кузов и таким образом добрался до городской окраины. В городе он долгое время ходил по улицам голодный и оборванный, просил помощи, пытался найти работу, но получал лишь насмешку и унижения. Сначала он не понимал о чем дело, но быстро сообразил, что дело в его внешности. Ветер пробовал маскироваться, но в нем все равно узнавали белого и однажды его настолько искалечили в оной из уличных драк, что он попал в медбольницу. В больнице он встретил Ваха и тот, признав в нем соплеменника, помог ему выжить. С помощью небольших махинаций и подкупов новые друзья помогли ему сделать новые документы на новое восточное имя.
С тех пор он стал одним из Детей Солнца. Тем именем, что значилось в его документах он пользовался лишь в присутствии цветных, в то время как арийцы прозвали его Ветром. Вероятно, они связывали это прозвище с такими его качествами как легкомыслие, вспыльчивость и стихийность взглядов. И подкреплялось это тем, что Ветер, исходя из некоторых странных опасений, никогда не называл свое настоящее имя...
Глава 4
Измученный грезами о женщине, ревностью, страхами и тяжелыми воспоминаниями, Ветер уснул только в 5-м часу утра и, уже через два часа, его поднял с кровати будильник и он нехотя встал, быстро умылся, позавтракал и наспех одевшись, ушел на работу. Перед выходом он в первый раз за время пребывания в этом городе заглянул в зеркало: ведь с тех пор как ему притемнили пигментацию кожи и сделали пластическую операцию на лице он потерял интерес к своей внешности. Теперь же разглядывая себя в зеркале, он начинал сожалеть о том, что не разбил его в первый день после операции. С болью и отвращением он шарахнулся от своего страшного обезьяноподобного лица, потом рассмеялся и, пробормотав, что такую рожу ничем не украсить, вышел из дома.
Что снаружи - то и внутри - думал Ветер, тот, кто так изуродован от природы, просто не может быть хорошим человеком. У меня такое чувство, что внешнее уродство разлагает моё внутреннее "я", и превращает в такого же, как они. Как ни крути, а внешность - это отражение души, по ней можно узнать всю историю человеческой жизни - надо только научиться видеть...
К остановке подъехал переполненный автобус и, протиснувшись во внутрь, Ветер почувствовал как грязные, потные, коричнево-желтые тела прижимались к нему, теснимые друг другом, и снова он видел вокруг себя смуглые, толстогубые, узкоглазые физиономии самбо, многие из которых были ещё страшнее, чем он сам, но они были такими от природы, а он...
Ветер, как обычно, старался не отрывать глаз от окна и вдруг он ощутил, как совсем неуместные слезы, наворачиваются на глаза от мучившей его бессильной ненависти ко всему, что его окружало, и тут, странная мысль пришла ему в голову - ему захотелось среди всей этой массы человекоподобных существ увидеть хоть одно человеческое лицо.
И внезапно образ какой-то незнакомой девушки возник в его воображении. Он как наяву, во всех деталях, видел ее лицо: и прямой правильный нос, и светло-голубые широко раскрытые, но не вылезшие из орбит глаза, и тонкие изящные губы, и светло розовато-белую кожу, и светлые слегка волнистые волосы. Ветер смотрел по сторонам и упорно искал её взглядом, хотя и знал, что такой девушки нет и никогда не будет в этом мире...
Подходя к поликлинике, где работал в регистратуре, он вспоминал тот день когда познакомился с Алесом. Этот человек всегда удивлял его своим стальным характером и поистине безграничным интеллектом. С первого взгляда он показался Ветру обычным цветным того времени, но чем лучше он узнавал Алеса тем сильнее проступал образ истинного белого человека, почти что древнего ария.
"Мужество в борьбе с судьбой есть для нордического человека свобода!" - сказал однажды Алес и эти слова глубоко запали в душу Ветра. Ему было интересно узнать хоть что-нибудь об этом человеке, но этом он мало преуспел. Алес никогда не говорил о своем прошлом и единственное, о чем знал Ветер это то, что когда-то Алес жил где-то в районе Восточной Европы. В поведении Алеса было много странностей и что больше всего удивляло Детей солнца - это то, что Алес часто закрывал все окна занавесками без как-либо видимой необходимости, никогда не ходил ни на пляж, ни в бассейн, а также никто не знал, где он работает и что планирует в будущем.
Размышляя о руководителе их группы, Ветер подошел к месту работы. Несколько знакомых из медперсонала поздоровались с ним и когда они жали ему руку своеми чёрными ладонями, он снова почувствовал дискомфорт, хотя теперь его руки имели точно такой же цвет, как и у них. Ветер сел за своё рабочее место и принялся за работы не дожидаясь "напарницы", второго работника регистратуры - Мао Ли.
Мао Ли пришла только через полчаса и молча села возле него. Он старался избегать любого ненужного общения, но в этот раз ей, очевидно, сильно захотелось с кем-то пообщаться, и она заговорила сама.
- Вы уже слышали, что сегодня произошло? - раздался ее громкий немного грубоватый голос.
- Нет. А что случилось?
- В соседнем роддоме какая-то дрянь родила бледнолицего ребенка.
- Ну и что из этого?
- О! Я вижу, вы совсем не знаете этих бледнолицых. Их нельзя оставлять ни одного.
В той злобе, что звучала в ее голосе, Ветер почувствовал нотки страха. "Миллиарды цветных боятся жалкой горстки арийцев - это что-то!" - подумал он.
- Но что же они могут сделать?
- Они все сумасшедшие. Они гниль нашего общества. Они способны на всё.
- Но они такие же люди, как и мы, почему вы их так не любите?
- Как вы их не ненавидите?
- Я интернационалист. Я думаю, что людей надо судить не по внешности, а по внутренним качествам! - провоцировал ее Ветер, прекрасно зная о великоханьско шовинистических наклонностях китайцев.
- Интернационализм это глупость, народы никогда не объединить. Каждый народ самобытен и должен беречь свою культуру и отстаивать свои национальные интересы. В интернационализм верили только эти презренные бледнолицые уроды. Неужели вы так глупы?
- Скажите, почему же они презренные? - не унимался Ветер.
- Потому что их можно только презирать...
- За что же их презирать? Они построили нам эти города, открыли выход в космос, интернет, телевиденье, науки и искусство.
- Да я вижу вы совсем глупый! Ведь народ, пускай он хоть и многого добился, но если он не смог всего этого сохранить и молча смотрел на то, как его место занимают другие народы, то этот народ достоин только презрения. Но жалеть их не стоит - на пике своей силы они завязывали своей господство и культуры, подавляя и уничтожая целые народы, за это их до сих пор ненавидят все народы Азии и Африки. У нас хорошая память... Их тирания была не вечной, они были так глупы в своей чванливой самоуверенности, что сами обучили нас всем своим достижениям и позволяли заселять свои территории, думая мы так и останемся никчемной обслугой этих вымирающих и деградирующих отбросов человечества. Но они оказалась так ничтожны, что не смогли защитить свою культуру и свой генофонд. Теперь мы по праву унаследовали их земли и можем только презирать этих никчемных бледнолицых, со всеми их колониальными и братоубийственными войнами, ограниченным эгоистичным мышлением и глупой гордыней при полном отсутствии самоуважения даже на уровне элементарного инстинкта самосохранения...
- Да, пожалуй, вы правы, - прервал ее Ветер, который больше не мог слушать ту горькую правду, что иногда проскальзывала в кичливой пристрастности Мао Ли. Несмотря на это Мао Ли тут же начали молоть какую-то чушь о превосходстве цветных рас (особенно желтой) над белой, и Ветер был очень рад, когда первые пациенты подошли к регистратуре, чтобы распечатать свои анкетные листы.
Выходя из поликлиники в конец рабочего дня Ветер припомнил как Мао Ли называла белых вырожденными уродами и улыбнулся мысленно сравнив ее восточную физиономию с теми лицами белых девушек, которые он видел в старинных фильмах, книгах и журналах.
Не успел он поужинать как зазвонил видеофон и один из Детей Солнца требовательно спросил:
- Ты пойдешь сегодня в нашу мечеть?
- Не знаю пока.
- Не должно быть сомнений. В 8 часов ты должен помолиться о спасении души!
- Хорошо, я не забуду.
- Прощай! Храни тебя Аллах!- ответил собеседник. Изображение погасло.
Весь этот "спектакль" означал следующее: "Сегодня в 8 часов будет совещание в квартире Алеса и Ветер должен быть там".
Глава 5
Выбора не было. В назначенное время Ветер был уже на месте. Войдя в комнату, он как обычно молча сел на своё место. Рядом на диване сидели те же 7 человек, что и в прошлый раз, но появился ещё и 9-й участник их подгруппы ветхий старик - Шумер. Следует заметить что участники 3 подгруппы детей солнца были знакомы только с теми, кто входил в их восьмерку, а связующим звеном между подгруппами являлся Алес. Говорили, что у Алеса был заместитель, но его имя не разглашалось. Теперь Шумер вернулся, и их восьмерка была полной. Они смотрели на старика с интересом и некоторой тайной завистью, ведь он провел весь этот месяц в родных ему местах где-то в Европе, в то время как большинство из них никогда не покидали даже этот неприветливый город. Возможно поэтому, многие были недовольны тем, что Шумер поехал в эту рискованную и бесполезную поездку.
- Ты слышал насчет Ольвии?- чуть слышно спросил Ветра Малон.
- А что с ней? - шепотом ответил Ветер.
- Говорят, Алес переселил её к Шумеру! - с трудом разобрал Ветер сквозь раздражающие звуки мусульманской молитвы.
- Давно приехал Шумер?
- Вчера только. Теперь хочет что-то рассказать.
- Мы собрались сегодня, чтобы послушать рассказ Шумера о ситуации в Европе, - раздался громкий голос Алеса, - а после этого я сообщу вам одну небезынтересную новость.
В комнаты вошла Ольвия с подносом в руках, раздала всем бокалы с соком и села возле Шумера, после чего он, наконец, начал свой рассказ:
"Только что я вернулся из городка, вернее поселка городского типа, где прошло моё детство. В древние времена этот поселок назывался Очаков. В 2035 все старые дома снесли и построили новые красивые кирпичные домики, называвшиеся тогда коттеджами.
Поселок-то всегда был небольшой, жителей было немного, ведь все, кто мог, уехали в крупные города в поисках счастья и хорошей жизни, но там прошло мое детство. И вот недавно я побывал на своей малой родине, где не был уже больше 30 лет. Как же всё там изменилось за это время. И хотя те же дома, те же рощи, то же море и небо, но все стало чужое, не такое, каким было раньше...
С каким умилением я смотрел на мой старый дом, где я вырос и где начал когда-то познавать жизнь, а потом увидел, как какие-то китайцы рубили старую яблоню около дома. Ту самую, которую посадил мой отец в тот день, когда я покинул родные места. Было больно смотреть на то, как какие-то инородцы рубят дерево моего отца.
Кто они такие чтобы рубить это дерево. Они его сажали, поливали, удобряли? Я молча ушел и потом долго любовался на море. Оно осталось таким же неизменным и бескрайним, каким было во времена моего детства, но в то время море изменилось, стало чужое. Там все теперь чужое - чужое море, чужие дома, чужие люди..."
- Там остались белые?
- Практически нет. Там теперь живут только турки и китайцы. Они поселились там постепенно. Приходили, селились, работали, общались с местными жителями, дружили с ними и даже вступали в браки, но с каждым годом их становилось все больше и больше. А потом однажды они сказали тем белым, что там ещё оставались: "Или живите как мы, по нашим обычаям и традициям или убирайтесь отсюда". В селениях с преобладанием китайцев от местных жителей требовали принятия конфуцианства, в то время как в селениях с тюркским (чаще турецким) преобладанием всех обращали в ислам.
Несколько семей не захотели подчиниться и принять новую веру, но цветные гости из добродушных улыбчивых соседей и лучших друзей, вдруг превратились в озверевшую толпу. Они перерезали всех белых, которые не захотели предать веру своих предков.
И теперь там из белых людей больше никого не осталось, кроме нескольких предателей, перешедших на сторону цветных, как например мой сосед с 15-го дома.
- Может расскажешь о нем подробнее? - вновь вступил в разговор Алес.
- О доме? Да обычный дом с зеленной черепицей на крыше, а так такой же, как и все остальные.
- Я имел ввиду соседа...
Шумер слегка улыбнулся и, расположившись удобнее в кресле, продолжил своё повествование:
"Я знал его еще маленьким мальчиком, но сразу вспомнил, когда увидел совсем взрослым, хотя лучше бы я его и не видел. Историю этой семьи я узнал от своего старинного друга, теперь уже совсем древнего старика, у которого я жил во время своего пребывания в деревне. В своё время он принял конфуцианство, но принял китайскую традицию лишь внешне, а в душе так и остался белым человеком. Он рассказал мне, что в те времена, когда притеснения белых только начинались, этот сосед с 15-го дома женился на китаянке. Его отец был человеком старой формации, поэтому был против этого брака и даже прогнал его вместе с женой. Потом началась охота на белых и его отца посадили в тюрьму, где он благополучно умер, не пробыв там и 2-х месяцев, а его сынок, как ни в чем, ни бывало, вернулся в отчий дом. Теперь там по двору бегают три китаёнка, а этот молодец сидит под каблуком у своей жены, которая уже совсем не такая послушная какой должна быть восточная женщина, да ещё и изменяет ему налево и направо. Судя по некоторым признаком, из пяти детей как минимум двое являются полнокровными китайцами.
Однажды я встретил его на улице. Он сидел на скамейке около дома и с нежностью смотрел на своих младших детей, сидевших на ветвях большого платана и внимательно разглядывающих что-то вдалеке. Но что-то странное было в его взгляде. Я подошел и спросил, как пройти к магазину, а потом добавил:
- Вы знаете, я был здесь 30 лет назад и на этом же дереве видел мальчишек совсем непохожих на этих. Особенно запомнился старший из них - он был таким затейником, что о нём говорила вся деревня. Кажется, он хотел стать лётчиком, а младший...
- Зачем вы мне об этом говорите? - прервал он меня, не то с гневом, не то с испугом.
- Просто воспоминания... А вы наверное счастливый человек. У вас такая заботливая жена и такие красивые дети!
- Да счастлив! - ответил он каким-то пугающим голосом. Затем он отвернулся и быстро пошел прочь. Но я заметил, как помутились от влаги его глаза и я многое понял."
Шумер замолчал, о чем-то задумавшись.
- Он предал нашу расу. Пусть же не будет ему счастья! - высказал своё негодование Ветер, воспользовавшись возникшей паузой.
- Тот, кто влил нашу кровь в жилы наших врагов, дал их наши силы и сделал их сильнее, достоин смерти, ибо он хуже, чем просто предатель - он выродок! - заключил Алес.
Глава 6
Ветер с удивлением посмотрел на Алеса. Впервые за это время, увидев блеск в глазах этого бесстрастного и холодного человека. "Странно, с чего бы ему так волноваться " - подумал он и окинув взором других арийцев, понял, что они тоже заметили необычную горячность в словах Алеса. Тем временем Алес приняв снова полностью невозмутимый вид, попросил Шумера продолжить свой рассказ.
Шумер начал рассказывать про красивую природу родного края и описывать те места на которых он вновь побывал, чтобы в последний раз ощутить дыхание своей минувшей молодости. Большинству арийцев эти описания казались ужасно скучными, но так как Алесу это все было, по-видимому, очень интересно, то все молчали, не зная как перевести тему. Скучавший Ветер незаметно разглядывал Ольвию, удивляясь тому, что хотя ее лицу и придали черты негроидной расы, но все-таки многое в нем осталось европейским. Неизвестный мастер по пластической хирургии сумел придать ее лицу негритянские черты, не изуродовав его до неузнаваемости и сохранив его первоначальную красоту. Поэтому теперь она немного напоминала квартеронку. Тем временем Ольвия отлучилась проверить своего ребенка, находившегося в соседней комнате, а когда она вернулась, Дио пристально на неё посмотрел и она ответила ему таким пристальным взглядом, и эти мимолетные взгляды не ускользнули от Ветра. Внутри Ветра все заклокотало. Он понял, что ему предстоит по-прежнему оставаться в одиночестве и эта новая арийская женщина достанется не ему, так как её симпатии были явно на стороне Дио.
Ветра начали все больше раздражать пустые рассказы Шумера и он умышленно до предела повысив голос, вскрикнул: "Скажите Шумер, а вы ничего существенного там не узнали?"
Старик по началу растерялся, но потом ответил, что узнал о том что китайцы снова собираются воевать с арабами, в то время как американские самбо хотя и поддерживают ислам, но в большей степени выступают на стороне Китайской Империи.
- Мы слышали об этом по телевизору. Да и вообще это не наша история, - не унимался Ветер.
- А как ты смотришь на то, что нас могут призвать на эту войну?- поинтересовался Алес.
- Ну, до полной мобилизации вероятно дело не дойдет, - продолжил Шумер, а насчёт истории знаете, что они из неё сделали? Я как-то в автобусе услышал разговор двух школьников на тему истории - так у меня чуть волосы дыбом не встали. Как всё изменилось! Раньше они много писали о нас как о жестоких колонистах и поработителях, но при этом признавали имена многих белых ученых, философов, писателей. А теперь оказывается, что они побеждали во всех воинах наших слабых и трусливых предков, они изобрели литературу, науку и искусство, открыли физику, химию и математику, и это именно они первые изобрели самолеты, компьютеры, космические корабли и всю нашу технику, в то время как наши предки пребывании в состоянии неандертальской дикости. Мне стало страшно, когда я понял, что их новом мире, построенной на руинах Белой Европы нет и упоминания о нас. У меня появилось такое чувство что нас и вовсе никогда не было, что весь наш мир это просто миф - забытый и не нужный. Они присвоили все наши научные, духовные и культурные достижения и, вычеркнув всё не нужное, сделали из нас вторых атлантов или троянцев, но скорее даже вторых неандертальцев.
- Что же вы хотите от истории? Она всегда была на побегушках у политики. Официальная история не бывает не продажной. Она всегда говорила то, что от неё хотят услышать те, кто у власти, - завершил мысль Шумера Алес, - но я вижу, вы все уже притомились и хотите услышать главное, поэтому давайте перейдем к делу. Кстати Ольвия как ты назвала ребенка?
- Официально?
- Нет, конечно. Меня интересует его настоящее имя.
- Ливтратир.
- Да?!!! Довольно дерзко! Особенно в наше опасное время. А ты не боишься, что кто-то из них знает, что это за имя?
- Надеюсь, что всё обойдется.
- А что здесь собственно такого опасного, - вступился за Ольвию Ветер, - если мы будем называть его так только среди своих?
- Возможно, Алес прав. Это слишком рискованно, - тихо заметила Ольвия.
- Раньше было бы рискованно, но теперь оно будет очень даже к месту, - улыбнулся Алес, - у нас, наконец, появился шанс перейти от слов к действию. Недавно цветные открыли новую планету. По секретным данным она пригодна для жизни, поэтому самбо готовятся послать к ней экспедицию. Я разработал план захвата космического корабля и осуществления автономного полета к этой планете.
- А что мы будем там делать?- спросил Малон.
- Как что! Мы там поселимся. Вы что не понимаете это наш единственный шанс. На Земле нам уже нет места, поэтому мы должны покинуть эту планету и основать новую цивилизацию.
- Какие же мы тогда Дети Солнца, если покинем свою планету? - спросил Ветер.
- Дети Солнца это наш символ, которым мы называем солнцеликое Белое Человечество в противовес цветным, Детям Мрака. Там у нас будет новая Земля и новое Солнце.
- Но здесь наша Родина! - возразил Шумер.
- Родина это та земля, где мы родились, та земля, которая принадлежит нам и которой принадлежим мы, но такая земля может быть где угодно. Земля уже давно перестала быть родиной арийцев. Здесь уже нет для нас места. Мы должны найти другую землю, полить её нашим потом и кровью, и тогда эта земля будет наша и только наша, и мы будем любить её больше жизни и будем готовы умереть за эту землю. Страна, государство и культура существуют пока жив народ, который их создал, когда же народ гибнет, то и страна гибнет вместе с ним, вырождаясь в нечто отличное от того, что было в начале. Запомните, не Родина порождает народ, а народ создаёт свою Родину!
Дети Солнца внимательно слушали и удивленно переглядывались, не готовые к такому повороту событий. Но возразить было нечего.
- Как мы туда полетим? - спросил Малон.
- На космическом корабле, который построили самбо.
- Но кто из нас будет управлять кораблем во время полета? Кто умеет пользоваться такой сложной аппаратурой? - осведомился Ветер.
- Такой человек есть среди нас. И этот человек - это я!
- Но откуда ты имеешь?
- Это не важно. Важно, что я смогу туда долететь. А сейчас мы обсудим предварительный план захвата корабля. Подробности вы узнаете позже.
- А если они, узнав о захвате космического корабля, пошлют новый корабль на эту планету, чтобы нас там уничтожить?
- Они не скоро смогут осуществить такой дорогой и трудоёмкий проект, к тому же скоро намечается крупный вооруженный конфликт и им будет не до этого. А позже они, судя по общей тенденции в современной космонавтике, и совсем откажутся от далёких полётов в космос, так как их технологии и оборудование уже давно устарели, и они не могут придумать ничего нового, лишь улучшая наши старые изобретения. Я уверен второй корабль вообще не будет построен, но если даже это случится, к тому времени, когда они смогут построить ещё один корабль у нас там будет уже сильная развитая цивилизация, способная постоять за свою независимость.
Глава 7
Итак, - продолжал Алес, - мы разделимся на две группы. Одна произведёт захват корабля, вторая сначала прорвётся на рубку, а потом присоединится к первой группе. Я пойду в первой группе, вторую группу поведёт Дио и большинство из вас пойдут с ним. Малон заместитель Дио, а так же ответственный за сохранность оружие.
- А что буду делать я? - спросил Ветер.
- Ты будешь вместе с остальными.
- Но почему я не могу идти в первой группе?
- Ты знаешь устройство космодрома, кроме того, ты слишком молод и можешь наделать глупостей.
- Тогда я хочу стать во главе второй группы.
- Я уже сказал, что не могу тебя назначить на руководящее место. Каждый человек нужен на своем месте.
- А если меня не устраивает моё место! - возразил Ветер, в которого в этот момент как будто вселился бес, - я хочу возглавить вторую группу. Дайте мне ответственное задание!
- Не нравится, можешь вообще не лететь, - начал раздражаться Алес.
- Ну и не полечу! - сдерзил Ветер, - так я не поведу вторую группу?
- Нет!
- Тогда прощайте!
Ветер медленно встал и пошел к двери, надеясь, что его окрикнут, но все молчали и он - вышел. Жуткое неприятное чувство закралось в душу каждого из присутствующих.
- Он может быть опасен, - нерешительно произнес Алес.
- Мы же не может его убрать. Он один из нас, он нас не предаст, - возразил Дио.
- Надеюсь, - пожал плечами Алес, - но мы уже засиделись. Пока расходиться. Продолжим завтра на квартире у Дио в то же время. Только Ветру ничего говорите - пока обойдемся без него. Может он ещё одумается.
Ольвия взяла на руки ребёнка и вместе с Шумером покинула квартиру Алеса. Все начали прощаться и уходить небольшими группами, последним ушёл Дио. Он неспешно спустился по лестнице и невольно оглянувшись, взглянул на окна Алеса. Шторы вновь были плотно закрыты. Дио улыбнулся и продолжил свой путь, размышляя над предстоявшей операцией и сегодняшним инцидентом с Ветром, в то время как самого Ветра беспокоили несколько иные вопросы...
Ветер ощущал как злость и обида сжигают его изнутри. Он метался по комнатам, пытаясь успокоиться и обдумать своё положение, много раз вспоминал все что произошло и всё что было сказано в тот вечер и все больше в нем разгоралась ненависть к Дио.
"Почему ему всё время везёт, а я всегда остаюсь на заднем плане, одинокий и никому не нужный? - говорил про себя Ветер, - Он завоевал любовь последней арийской женщины, которую мы можем взять с собой и теперь если мы полетим на эту планету я даже не смогу там оставить своё потомство и до конца жизни проживу евнухом, а ведь мне всего 20 лет. Где же справедливость? Почему ему всё, а мне ничего? Почему даже право возглавлять группу дали ему, а не мне? Чем я хуже? Я бы мог отличиться при выполнении задания, и она бы увидела, какой я смелый и решительный. Она могла бы обратить на меня внимание. Но Дио всегда занимает моё место, а я не могу ничего с этим поделать".