"Kiss me! Kiss me twice"! - вкрадчиво просил голос из динамика автомагнитолы.
"Поцелую, поцелую...Потом, если ты захочешь", - прошептал Кантемир, пытаясь разглядеть дорогу сквозь лихорадочно метущиеся по стеклу дворники. "Черт! - ругнулся он, заглушив двигатель, - не провалился же этот поселок сквозь землю"!
Весь декабрь моросил то мокрый снег, то мелкий колючий снежок, переходящий в дождь. И вдруг за неделю до Нового завьюжило так, словно набирала зима за все три недели простоя. Кантемир выбрался из машины, пройдя чуть вперед, повертел головой, и нехорошее предчувствие засосало под ложечкой: миссия с подарками явно была на грани провала. Кантемир будто услышал язвительный голос жены:"только не говори, что не нашел дорогу! Застрял на какой-нибудь помойке и убивал себя очередным шашлыком"! Неожиданно прямо над головой взорвались разноцветными искрами несколько петард, и он увидел впереди, буквально в десяти метрах, стенд. В голове пронеслась мысль, - ему жутко повезло, что аборигены решили повеселить себя фейерверком. Увязая по колено в снегу, подобрался к стенду и внезапно ощутил, как по позвоночнику пробежала волна холода. "Забы...", - остальная часть названия поселка была залеплена снегом. "Куда это меня занесло? Чертова метель, и дались же тебе, Люда, эти макароны"! Кантемир повертел головой: сквозь пелену снега проступали очертания крыши. Вернувшись к машине, заглушил двигатель и, надвинув на глаза шапку, чтобы не слепил снег, побрел к дому. Прикинув высоту забора, скинул дубленку и, вспомнив молодость, одним перекатом преодолел барьер.
Сквозь прозрачные шторы первого этажа из окон лился яркий свет, ему даже послышалась музыка. Уже подходя к дому, услышал, как хлопнула форточка на втором этаже. Мелькнув стеклянным блеском, что-то пролетело над его головой и упало, провалившись в сугроб рядом с елкой, украшенной мишурой. "Так можно и в лоб получить", - усмехнулся, поднимаясь по ступенькам веранды, придумывая фразу повежливее, чтобы не очень напугать владельцев дома. Сбив снег с ботинок, немного потоптался, уже хотел постучать, как дверь распахнулась, на пороге показался огромный пес. Желтые глаза его по-волчьи сверкнули, верхняя губа дрогнула, приподнявшись и показывая острые клыки, из горла послышалось глухое рычание. Кантемир замер. Пес, продолжая глухо ворчать, подошел и принялся обнюхивать, шумно втягивая воздух. Внезапно, он вильнул хвостом и слегка двинул массивной головой ему в ноги. "Уже начал пробовать на вкус"? - подумал Кантемир, продолжая стоять неподвижно, хотя мороз уже пробирался под свитер, холодя спину. Неожиданно собака, потеряв к нему интерес, спустилась со ступенек веранды и затрусила куда-то вглубь двора. Путь был свободен, Кантемир вошел в дом.
Наверняка он тоже очень бы удивился, если на пороге его дома вдруг возник незнакомый человек. Сцена была похожа на детскую игру в "замри". Семеро взрослых людей в полном безмолвии уставились на Кантемира: худощавая брюнетка с подносом, на котором лежала довольно аппетитного вида индюшка, и Кантемир подумал, что распахни она свои глаза еще шире, они бы стали отличным дополнением к гарниру. Рядом с ней мужчина довольно атлетической наружности с бутылкой шампанского в руке чуть присел от неожиданности. Толстяк в вязаном жилете замер, стоя на табурете с протянутой рукой, в которой держал стеклянную макушку для елки. Высокий моложавый мужчина с клиновидной бородкой на бледном лице в испуге застыл рядом с блондинкой в зеленом платье с довольно смелым вырезом на груди. Маленькая женщина больше похожая на подростка в длинном, почти до колен нелепом кардигане мышиного цвета, смотрела на него с удивлением, и хрустальные фужеры на подносе в ее маленьких, почти детских руках тихо позвякивали. Завершала картину женщина в кресле. Но, в отличие от других людей, находящихся в гостиной, глаза ее не выражали испуг, Казалось, она нисколько не удивилась, даже больше, как только он вошел в гостиную, подалась вперед, словно ждала его появления. Кантемир подумал, что в своем узком красном платье, обтягивающем идеальные формы, блестящими, словно смоль, черными волосами, забранными на затылке в замысловатый узел, она похожа на гейшу. Синие глаза с напряжением следили за ним, и Кантемир, произнес, стараясь вложить в улыбку как можно больше обаяния: "Здравствуйте! Вот,.. увидел свет и зашел".
- З а ш е л ! - ироничный смех блондинки в зеленом, казалось, разбил тишину, воцарившуюся в комнате с появлением незнакомца. - И где же твой грозный Цербер?
Словно в ответ на ее вопрос, в гостиную вошел пес. Улегшись у ног хозяйки, он положил голову на лапы и уставился на Кантемира полусонным взглядом, в глубине которого тлел напряженный огонек. Женщина запустила пальцы в густую шерсть волкодава, спрятав усмешку в уголках полных губ, сказала: 'Животные разбираются в людях'. Затем неторопливо поднялась, подошла к Кантемиру, скрестив руки на груди, не мигая, устремила на него взор ярких синих глаз.
- Забор не очень пострадал после вашего нашествия?
- Нет, забор очень крепкий. Не подскажите, как называется поселок?
- Забывалово.
- Надо же! Даже и не знаю, насколько это близко к Воротеево.
- Вы не туда свернули, но теперь это не имеет никакого значения.
- Да, метель... Промахнулся... Черт, - не удержался Кантемир, чем вызвал мимолетную, словно полет бабочки, улыбку на ее губах.
Гейша, как прозвал про себя Кантемир женщину с фарфоровым лицом, тихо произнесла:
- Можете остаться, будете моим гостем.
На секунду Кантемир смешался, прислушиваясь к борьбе, происходящей у него в душе. В машине лежала гора подарков, перед глазами возникло лицо жены. Но он не мог избавиться от ощущения опасности, которое, подобно легкому флеру пронизывало воздух гостиной. Он колебался, внезапно за его спиной прошелестел шепот: "ведьма"! Кантемир обернулся, но поймал только любопытные взгляды.
- Если только ваши гости не будут возражать, - добавил осторожно.
- Они не будут, - безразлично бросила женщина, и Кантемир физически ощутил, как от гостей в их сторону хлынула волна неприязни и разбилась, столкнувшись с холодной невозмутимостью Гейши.
- Чудненько! - воскликнула она с коротким смешком хозяйка, хлопнув в ладоши, отчего хрусталь фужеров отозвался высоким тоном.
Компания распалась: каждый занялся делом, которое прервало внезапное появление гостя. Брюнетка, наконец, закурила длинную сигарету. Толстяк надел на елку макушку и, удовлетворенно охнув, спрыгнул с табурета. Женщина-подросток расставила фужеры и, пугливо озираясь на Кантемира, боком вышла из комнаты. Блондинка в зеленом, бесцеремонно оглядела его с ног до головы, бросила насмешливый взгляд в сторону атлета, продолжавшего демонстрировать свои мускулы.
- Костик, инцидент исчерпан, не трать силы, они тебе еще пригодятся. - Подмигнув Кантемиру, вышла из комнаты, покачивая узкими бедрами.
Гейша, со скрытой усмешкой следившая за Кантемиром, взяла его под руку и подвела к столу.
- Надо обладать определенной физической подготовкой, чтобы взять почти двухметровый забор. Или вы специализируетесь на этом?
Усадив его, она опустилась в кресло рядом.
- Иногда жизнь заставляет брать барьеры ранее недоступные, - ответил Кантемир, понимая, что "ляпает" что-то не то... И вкладывает в эту фразу слишком явный намек.
- Так вы любитель недоступного?
Внезапно свет в гостиной погас, и в черных зрачках ее глаз блеснули языки желтого пламени свечей, что зажгла возникшая ниоткуда женщина-подросток. Кантемир стесненно промолчал У него чуть кружилась голова от аромата, что исходил от тела этой женщины. Он поймал себя на мысли, что любуется изгибом ее шеи, ямкой между ключиц, в которой билась голубая жилка.
Между тем гости уже расселись по своим местам. По левую руку от Гейши сидела женщина подросток. Рядом с ней блондинка тихо переговаривалась со своим спортивным соседом. Мужчина с бородкой сидел на торце стола, слева от него брюнетка меланхолично щурилась, рассеянно слушая нашептывающего ей что-то на ухо толстяка. Круг замыкался на Кантемире. Неожиданно громко треснуло в камине полено, рассыпавшись искрами.
- Примета! - вскрикнула женщина-подросток и затихла, почему-то бросив испуганный взгляд на толстяка. Гейша подняла бокал с шампанским.
- Ну что ж, для начала выпьем за прошедший год и за нашего гостя! Я не хочу знать ни его имени, ни кто он. Путь имя ему будет - Ночной Гость! - Она посмотрела на Кантемира и чуть приподняла брови, - вы не возражаете?
Кантемир обвел взглядом гостей. В неясном отблеске мерцающих свечей их лица искажались, словно вдруг ожили карнавальные маски. Мужчины подняли хрустальные стаканы, наполненные виски, женщины - бокалы с шампанским. В полном молчании компания пригубила напитки. Зазвенели приборы, толстяк принялся за грудку индюшки, и все терпеливо ждали, глядя, как он пыхтит, орудуя ножом.
Молчание прервала гейша.
- Жорик! Глядя, как ты ловко орудуешь ножом, я начинаю понимать, за что тебя любят клиенты.
Брюнетка метнула яростный взгляд на Гейшу и, скривив в улыбке ярко накрашенные губы, процедила:
- Если он порежет себе пальчик, я вряд ли стану после этого богатой! - она рассмеялась злым мстительным смехом.
Кантемир заметил, как взгляд Гейши на секунду замерз, потом, будто стряхнув видение, она широко улыбнулась, показав белые жемчужины зубов.
- Милая моя, каждый зарабатывает себе на жизнь разными методами, иногда крайне неправедными, не так ли?
Брюнетка замерла, чуть приоткрыв губы, глаза ее расширились, она тяжело задышала. Неожиданно толстяк поднялся и весело проворковал:
- Девочки! Девочки,.. брейк! Скоро Новый Год, а вы все сражаетесь!
Он повернулся к брюнетке и, наклонившись, поцеловал ее руку. - Жанна! Ты же знаешь, Дана любит пошутить!
"Гейшу зовут Дана", - подумал Кантемир, продолжая исподтишка наблюдать за женой толстяка. Та явно была в ярости. Он заметил, как она смяла в кулаке салфетку, отчего костяшки пальцев побелели.
- Я позволю себе произнести тост, - мужчина с бородкой прервал молчание, нарушаемое только звяканьем приборов и хрусталя. Поднявшись, он манерно пригладил волосы и, задумчиво глядя на причудливо переливающиеся в пламени свечей грани бокала, с пафосом произнес:
- Мы все пришли в этот мир увидеть и познать! Да! - он театрально встряхнул головой. - Познать себя в этом мире, познать свое предназначение. Познать взаимосвязь высокого искусства и нас в нем! Мы неотделимы от этой связи, peregrinatio est vita *!....
Кантемир заметил, как скривилось лицо мужчины атлетической наружности.
- Леонид, а по-русски можно? Тут нет поклонников твоего искусства. Если успел заметить, здесь все свои, и все в курсе, как тухло ты выглядишь голым. Так что нечего выёживаться. - Константин засмеялся, играя мускулами груди.
Леонид саркастически поджал губы, - куда тебе с твоими мозгами качка понять, что такое настоящее искусство! - Луна не обращает внимания на лай собаки. - Усмехнувшись, добавил он и сел за стол.
- Пусть мои мозги и недостаточно хороши для тебя, но их количество достаточно для понимания, что ты и искусство - понятия диаметрально противоположные.
Компания за столом оживилась. Дана засмеялась, откинувшись на спинку кресла, толстяк хрюкнул и тоже засмеялся противным квакающим звуком. Женщина-подросток захихикала в ладошку, наклонившись над столом. Константин откровенно захохотал, издевательски глядя прямо в глаза художнику. Только блондинка, не принимая участия в общем веселье, щурила карие глаза, и жена толстяка сидела нахмурившись, изредка бросая исподтишка взгляд на Дану. Та смеялась, откинув голову, с наслаждением отдаваясь смеху. Внезапно она оборвала смех и посмотрела на Кантемира.
- Неправда ли, у нас уютная и теплая компания? Обожаю их всех. Они как змеи в серпентарии. Вам нравится Жорж? Добрый, милейший толстячок. Только не попадайтесь ему, когда он рубит мясо, может отхватить палец. Не так ли, Жорж? - Дана вонзила в толстяка насмешливый взгляд, губы ее подергивались в усмешке.
Толстяк неловко заерзал в кресле, потирая лысую макушку. Он улыбнулся, зажмурив глаза, но Кантемир мог поклясться, что в глубине зрачков на мгновение вспыхнул злобный огонек. Но Дана уже смотрела на блондинку.
- Не правда ли, хороша куколка? Элен, ты сегодня великолепна в своем зеленом платье. Правда, в нем ты немного похожа на крокодила, такая же опасная, холодная и непредсказуемая.
Блондинка, до сих пор меланхолично играющая бокалом, подняла на Дану глаза и снисходительно произнесла:
- Нужно быть крокодилом, чтобы чувствовать себя в безопасности рядом с тобой.
Дана непринужденно рассмеялась и послала ей воздушный поцелуй, - люблю тебя, мой крокодильчик!
- Люби, только не дари мне стринги с радужным поясом, - в тон ей ответила Элен, чем вызвала дружный взрыв хохота. Только Леонид с недоумением обводил компанию взглядом.
- А при чем тут стринги с радугой?
- Нет, не могу...- Заржал атлет. Отхватив от индюшки огромный кусок, он принялся жевать, смачно чавкая.
- Элен намекает на мое лесбийское прошлое, Леонид. Я ведь была лесбиянкой. Извини, дорогой, что раньше не вывернула перед тобой радужную сторону моего прошлого. Ты разочарован?
Художник, воинственно вздернув головой, хотел что-то сказать, видимо опять нечто высокопарное, но Дана прервала его, проворковав мягким голосом:
- Хотя, ты тоже не очень откровенен со мной о своих пристрастиях к мальчикам, которых рисуешь, или ты создаешь галерею богов с Олимпа?
Атлет, продолжая чавкать, хмыкнул.
- Во-во, с такими бородками только пе...- он замолчал, задумчиво рассматривая голую косточку.
- Я не позволю! - художник вскинулся из-за стола, изобразив на лице страдальческую мину.
- Позволишь, - резко оборвала его Дана. - Сядь, Леня, здесь все свои. Все тебя любят. Ты пей коньяк, пей.
Потеряв интерес к художнику, она посмотрела на женщину подростка. Та сжалась под ее взглядом, суетливо скребя по тарелке вилкой. Дана перевела взгляд на брюнетку.
- Жанна! Передай, пожалуйста, коньяк. Люблю коньяк с шампанским, в этом смешении есть нечто загадочное, только не перебрать с дозировкой.
- Ты давно уже перебрала, - бросила тихо блондинка, будто разговаривала сама с собой.
Жанна, молча плеснув в фужер Даны коньяк, вернулась на свое место.
- Я тоже хочу сказать тост. Желаю тебе, Дана, в этот канун Нового Года и твоего дня рождения...Никогда не стареть, оставаясь такой же молодой и прекрасной, как сегодня в свои тридцать семь лет!
Кантемира, до сих пор с интересом следившим за развитием этой человеческой комедии, передернуло от темного смысла, что вложила в свой тост брюнетка. Он посмотрел на нее, пытаясь поймать взгляд, но та прикрыла веки. Дана улыбнулась и, подняв фужер, послала брюнетке воздушный поцелуй.
В гостиной воцарилась тишина, нарушаемая позвякиванием столовых приборов. Кантемир с удивлением разглядывал эту странную компанию таких разных людей. А с Даной что-то происходило. Лицо ее вдруг исказила мучительная гримаса. Схватившись за грудь, она с трудом прошептала сквозь стиснутые зубы:
- Что-то мне нехорошо. Сердце!
Кантемир, вскочив с кресла, бросился к женщине. И вовремя: теряя силы, она уже готова была соскользнуть с кресла, в котором сидела совсем недавно так уверенно. Наклонившись над ней, он осторожно опустил ее на пол. Лицо и без того бледное, побелело еще больше, на узких висках выступили капельки пота, алые губы посерели. В ставших черными глазах Даны колыхался страх, лицо исказила судорога боли. Она с напряжением посмотрела в глаза Кантемиру, сжав его руку, прошептала: "Помоги!.." Взгляд ее переместился вглубь комнаты. Неожиданно зрачки ее глаз расширились, губы судорожно дернулись, Кантемир услышал шепот: "Так это... ты...". Тело женщины обмякло, глаза закрылись. Глядя в посеревшее, ставшее неузнаваемым лицо, Кантемир с холодным ужасом в сердце вдруг понял, что Дана умирает. Спустив бретельки платья, он прижал ладонь к груди женщины и стал делать массаж сердца, с отчаянием понимая, что все бесполезно. Приложив пальцы к сонной артерии, пытался уловить биение, но пульса не было.
"Так это ты...", - кому предназначались эти слова?" - пульсировала в голове мысль. Обернувшись, он столкнулся с взглядом женщины-подростка.
Женщина-подросток поспешно выбежала из комнаты, провожаемая взглядами присутствующих.
- Боже, Боже...- прошептал художник, прижав к лицу ладони. - Как бессмысленно! Бессмысленно оборвалась такая прекрасная жизнь! Кто бы мог подумать! Вот так... Взять и умереть! Это несправедливо!
- Не хочу прослыть бессердечной, но этого следовало ожидать, - раздался голос.
- Следовало? - Кантемир обернулся и посмотрел на блондинку в зеленом платье. - Продолжайте.
- У нее больное сердце. Дана давно перешагнула двадцатишестилетний порог, когда большинство больных с врожденным пороком сердца умирают. Надо было жалеть себя, но это не для Даны. Она вела слишком оживленный, я бы сказала, образ жизни.
- Надо позвонить в "скорую", - пробормотал толстяк, но, глянув в окно, безнадежно махнул рукой. - Хотя, о чем это я....За окном черте что творится. Он вопросительно посмотрел на Кантемира.
- И что же теперь?
- Теперь ничего не трогать со стола, - Кантемир подошел к брюнетке, которая взяла со стола бокал и задумчиво вертела его в руке.
- То есть, это как не трогать? - зеленые глаза с изумлением уставились на Кантемира.
- Так и есть. Поставьте все на место и отойдите от стола.
- Да что вы себе позволяете? Это на что вы намекаете?
- Я не намекаю, - холодно ответил Кантемир. - Я предупреждаю, никто ничего не возьмет со стола. Буду считать, как попытку скрыть следы преступления.
В комнате повисла тягостная тишина. Кантемир обвел присутствующих взглядом. Почему мысль, внезапно пришедшая ему в голову, материализовалась в этом слове? Может быть, ответ лежал в последних словах Даны?
- Пока не будет доказано обратное, считаю:здесь было совершено убийство.
Надо было видеть, как вся компания разом повернулась в его сторону и, если бы взглядом можно было убить, его бездыханный труп мгновенно оказался бы рядом с Даной.
- Да кто вы такой?!
Сорвавшийся на визг голос художника словно сорвал стоп-кран с молчания. Всеобщее негодование обрушилось на него с грохотом камнепада. Кантемир, игнорируя ропот, молча достал удостоверение.
- Капитан Полежаев.
Перекошенные в злобном рычанье рты молниеносно застыли в уродливой гримасе, затем захлопнулись.
- Наш фантомный ночной гость приобрел вполне реальные ментовские формы!
Он оглянулся на блондинку. Все время, пока компания упражнялась в словосочетаниях, Элен сидела в кресле и приканчивала шампанское, с усмешкой наблюдая за баталией. Поймав его взгляд, она спрятала усмешку в уголках рта и добавила:
- Ну что, капитан, вот тебе и труп. "Какая интрига", - сказала бы Дана.
В комнату с пледом вошла Клавуся и, держа его в руках, вопросительно посмотрела на Кантемира. Толстяк на пару с Костиком под молчаливый аккомпанемент присутствующих завернули тело и вынесли на веранду. Цербер прошел следом за ними, лег рядом с хозяйкой и, положив голову на грудь Даны, замер. Неожиданно в голову Кантемира вдруг пришла мысль, что пес, вероятно, был единственным существом в этом доме, кто ее любил.
__________________________________________
* - Peregrinatio est vita . - Жизнь - это странствие.
ГЛАВА 2. ПРИЗРАК УБИЙЦЫ
Дом содрогнулся от удара разбушевавшейся непогоды. В полумраке гостиной, разбавляемом только неярким огнем свечей и камина, лица людей, окруживших Кантемира, казались уродливыми масками. Поочередно обведя взглядом мужчин и женщин, с неприязненным молчанием следящих за ним, Кантемир подумал о странных превратностях судьбы. Очутиться в новогоднюю ночь среди незнакомых людей, в доме, где к тому же, может быть, совершено преступление...Сколько раз он убеждался в изменчивости и нестабильности существующих положений. Казалось, нет никаких предпосылок к трагедии, и вдруг, происходит нечто, что переворачивает все верх дном, заставляя людей совершать поступки, несвойственные им. Вполне вероятно, преступник со скрытой усмешкой наблюдает за его беспомощностью в данной ситуации. Что у него есть? Как он может доказать, что здесь совершено убийство? Дана... Эта женщина словно предчувствовала свою гибель. Вся ее веселость, провокационное поведение, - словно вызов, который она бросала убийце. Значит, она подозревала... Но кого?
- Я, конечно, несколько погорячился, сказав, что совершено преступление. Выскажусь конкретнее: у меня зародилось подозрение, что здесь совершено преступление. - Он поднял руку, предупреждая новую волну возмущения. - Еще раз повторю, - зародилось подозрение и только.
- Но это же смехотворно! - пронзительным голосом, отбросив всю свою вальяжность, проверещал художник. - Подозревать нас в смерти Даны! И как же мы ее убили, когда находились все время вместе? К тому же, если вы не преминули заметить, ели и пили одно и тоже!
Кантемир внимательно оглядел художника. - Ну, предположим, ели не совсем одно и то же...А вы уверены, что в вас нет яда? Может, его действие на вас несколько другое, чем на Дану?
- Что вы хотите сказать? - пролепетал Леонид, судорожно сглотнув слюну.
- Есть вероятность, что отравлены все.Действие яда, как известно, может проявляться индивидуально, в зависимости от количества пиши и общего состояния организма.
Легкая волна пробежала по гостям, в комнате повисла тишина. Тихо потрескивали поленья в камине, под потолком метались тени, отбрасываемые колеблющимся светом свечей.
- Дана пила шампанское и коньяк, - прошелестел голос Жанны. - Я наливала ей в бокал.
- Я пил коньяк, - проблеял фальцетом художник и в изнеможении плюхнулся в кресло.
- Я тоже пил коньяк, - произнес Кантемир. - И чувствую себя великолепно. Так что, всеобщие похороны пока откладываются.
По комнате пронесся легкий вздох облегчения.
- И что же теперь? - толстяк выжидающе уставился на Кантемира. - Давай, капитан, выруливай куда-нибудь. Предпринимай что-нибудь! Как это у вас называется?
- Производить следственные действия, - обронила Элен, щелкнув зажигалкой. Она закурила сигарету и, оглядев Кантемира с ног до головы, с иронией в голосе добавила:
- Господин Полежаев, раз вы ищете среди нас убийцу, не мешало бы вам заняться поиском этого самого убийцы.
Кантемир обвел всех поочередно взглядом, подошел к столу, остановился около того места, где восседала Дана. Взяв пустой бокал за ножку, он поднес его к носу, понюхал. Затем посмотрел его на просвет.
- Ну что ж, пока это единственная улика, - он взял салфетку, завернув в нее бокал, оглянулся на гостей. Те напряженно наблюдали за его манипуляциями.
- А вдруг у Даны просто отказал мотор? Сказали же вам, у нее было больное сердце, - подал голос Константин.
- В доме есть сейф? - не обращая внимания на реплику атлета, Кантемир, обратился к компании.
Ответом было осторожное молчание. Кантемир усмехнулся.
- Вы ведете себя, как нашкодившие дети.
- В спальне за картиной, - раздался неуверенный голос Клавуси.
Кантемир пристально посмотрел на женщину-подростка.
- Вы, насколько я понял, были домработницей?
Клавуся кивнула головой.
- Отлично, пройдемте,.. ключ у вас?
- Ннет,.. - испуганно прошептала Клавуся. Голова ее дернулась, она нервно оглянулась на блондинку.
- Где же? - теряя терпение, поинтересовался Кантемир. Его уже начинал раздражать этот вялотекущий протест.
- У сейфа нет ключа! - Элен сверкнула карими глазами на Кантемира. - И довольно пугать нашу Клавусю. А не то она последует за своей благодетельницей, тогда уж мы точно будем знать, кто ее убил!
Присутствующие переглянулись, на их лицах проявились удовлетворенные улыбки.
- Рад, что вы сплотили свои разрозненные ряды. Это вселяет в меня долю оптимизма, что до утра мы выясним, был ли это инфаркт, или заранее спланированное убийство.
Глядя на мгновенно вытянувшиеся лица гостей, он вдруг испытал острое желание выйти из комнаты, чтобы не видеть этих людей. Жалел ли он, что остался? В глубине души голос нашептывал, что если бы он не поддался чарам синеглазой красотки, то уже давно бы сидел дома за праздничным столом, а не строил из себя лейтенанта Коломбо. Но с другой стороны, профессиональный зуд не давал покоя. Он должен разобраться: было ли это убийство, или сердечный приступ. Но как... С чего начать? Кантемир, еще раз бросив хмурый взгляд на гостей, вышел на веранду.
Цербер, заслышав стук двери, поднял голову. Кантемир поразился взгляду, каким пес смотрел на него. Казалось, он спрашивал, - как же так? И что мне теперь делать? Сердце Кантемира дрогнуло, он подумал, что пса, видимо, отдадут в приют и он, скорее всего, сдохнет там от печали и тоски по своей хозяйке. Присев на корточки, он провел по густой шерсти собаки, тихо приговаривая:
- Ничего, пес. Терпи. Что же ты так плохо охранял ее, что позволил убить?
Шумно вздохнув, Цербер посмотрел в сторону сада. Кантемир проследил за его взглядом, и внезапное воспоминание молнией сверкнуло у него в голове, - "черт! Как это я пропустил"?
Спустившись со ступенек веранды, он шагнул в метель и, преодолевая сопротивление ветра, увязая в глубоком сугробе, побрел к одиноко стоящей ели. "Предприятие явно обречено на провал"! - пронеслось у него в голове. Но он, зарывшись в снег руками, упрямо стал разгребать его руками в том месте, куда предположительно упал предмет. Почти отчаявшись, чувствуя, как от холода онемели руки, он уже готов был сдаться, как пальцы неожиданно на что-то наткнулись. Отряхнув стеклянный пузырек от снега, Кантемир засунул его в карман и поспешил к дому. На веранде он чуть задержался, бросив взгляд на тело, завернутое в плед. Верный Цербер лежал рядом с мертвой хозяйкой, охраняя. Кантемир почувствовал укол в сердце, встретившись взглядом с псом.
При его появлении, в гостиной стало тихо, гости выжидающе уставились на него. Клава, тихо сидевшая у камина - маленькая серая мышка - вздрогнула, подняв на него глаза. И Кантемир внезапно испытал неприятное чувство: казалось, другой человек выглянул из оболочки несчастной и забитой приживалки. Взгляд этого человека был стремительным, напряженным. Подобно острию стрелы он вонзился в глаза Кантемиру, и мгновенно погас, притушенный ресницами.
-Где сейф?
Клавуся склонила голову, поднялась с кресла и молча направилась к лестнице. Следом за Клавой Кантемир вошел в спальню Даны. То, что он увидел, не очень удивило его. Обитые алым шелком стены, огромная кровать под балдахином, застланная великолепным шелковым покрывалом с драконами, вышитыми на нем золотыми парчовыми нитками. В изголовье кровати стоял кальян. Он почувствовал легкое пощипывание в носу, - здесь курили не только табак. Со стены на него улыбаясь смотрела полуобнаженная Форнарина Рафаэля. Клавуся нажала еле заметную кнопку на стене, картина отъехала в сторону, открыв небольшую металлическую дверцу. Кантемир присвистнул: замок был цифровой. Глянув на Клаву, с жадным и в то же время боязливым интересом разглядывающую сейф, спросил, уже внутренне предполагая, какой услышит в ответ.
- Код?
Женщина, оторвав от сейфа взгляд, с испугом посмотрела на Кантемира и отрицательно качнула головой. Кантемир обвел взглядом комнату, задумался: это препятствие несколько нарушало его план, но он не очень расстраивался. Он любил головоломки, и эта, как он рассчитывал, была не из самых трудных. Синеглазая гейша любила шутки. Скорее всего, и код был одной из них. Он бросил внимательный взгляд на картину и усмехнулся: ну, конечно! Ей доставляло удовольствие осознавать, что ключик лежит на поверхности, но никто не догадается, как его взять. Он еще раз посмотрел на женщину, изображенную на картине и подумал, что эксперты до сих пор спорят, кто же изображен на этой картине: прекрасная дочь пекаря, или другая женщина. Кантемир повернул колесо вправо на цифру 14, потом влево на 83 и еще раз вправо на 37. Но долгожданного щелчка не услышал. Он задумчиво посмотрел на портрет куртизанки, красавица ответила ему зовущим взглядом, потаенно улыбаясь. А если ключ к загадке - время написания портрета? Нет, до сих пор не установили точный год, когда Рафаэль написал портер этой женщины. Повинуясь импульсу, он повернул колесико вправо на 15, потом влево на 20, и еще раз вправо на 37. Неожиданно дверца, тихо щелкнув, открылась. Кантемир невольно подумал, - было нечто мистическое в том, что Дана умерла в день своего рождения, как и Рафаэль, умерший от лихорадки в день своего тридцатисемилетия. В сейфе лежал желтый конверт и тоненькая пачка денег в долларах. На взгляд там было около двух, трех тысяч. Взяв конверт, Кантемир захлопнул дверцу сейфа.
Его возвращение было встречено гробовым молчанием. Брюнетка сидела со своим мужем толстяком, атлет тихо переговаривался с блондинкой, художник в гордом одиночестве развалился в кресле, придвинув его ближе к камину. Взоры присутствующих мгновенно прилипли к конверту в руках Кантемира. Сев в кресло, он окинул компанию внимательным взглядом и произнес:
- Садитесь ближе, желательно создать этакий круглый стол. Думаю всем интересно, что в этом желтом конверте. Мне так точно интересно.
Все дружно придвинулись к Кантемиру, кроме блондинки. Глядя на огонь, Элен промолвила непреклонным голосом:
-Вряд ли в этом ящике Пандоры есть нечто, заслуживающее моего внимания.
Вскрыв конверт, Кантемир вынул из него шесть белых конвертов, но уже поменьше, на каждом из них была написано имя. Взгляды присутствующих мгновенно впились в его руки, казалось, воздух в гостиной уплотнился. Стало так тихо, что эту тишину можно было пощупать пальцами. Встретившись с глазами хищника, готового броситься на него в страстным желании растерзать, Кантемир произнес с легким нажимом:
- Только без глупостей.
Компания зашевелилась. Вздох пронесся по гостиной и замер у лица Кантемира. Воспользовавшись замешательством гостей, Кантемир вскрыл конверт, на котором было написано "Жанна". Пробежав глазами по листку, он аккуратно свернул его и посмотрел на брюнетку. Та, сцепив холеные пальцы, с вызовом встретила его взгляд, чуть вздернув подбородок.
- Ну, что, капитан. Теперь ты все узнал обо мне? Считаешь, у меня была веская причина для расправы над Даной?
- Я бы хотел выслушать вашу версию, - спокойно отрезал Кантемир, удобно расположившись в кресле. - Итак?
Жанна судорожно дернулась и вдруг обмякла, поникнув плечами. - Чертова ведьма! Она говорила, что будет Ночной Гость! Да кто ты такой, карающий меч правосудия? Что ты сможешь понять!
- Я постараюсь, - холодно бросил Кантемир, следя за женщиной.
- Мне было всего семнадцать, что я знала о жизни... Но единственное, что я для себя поняла... Не хочу горбатиться на заводе по полторы смены за копейки, как мать, и получить в мужья алкаша, любящего по пьяни прикладываться к лицу своей жены. Мне нужны были деньги, много денег, чтобы вырваться из нищеты убогой жизни. Одной богатенькой сучке, которая не могла родить своего ребенка, позарез понадобился ребенок. Три тысячи долларов...Тогда для меня это были огромные деньги. Дана знала, что я продала ребенка... Ведьма! Проклятая ведьма...
Последнюю фразу Жанна произнесла еле слышно, прижав ладони к лицу. В гостиной повисла напряженная тишина. Толстяк наклонился и обнял женщину за плечи.
- Теперь вы довольны? - обратился он к Кантемиру, но тот уже разворачивал следующий конверт, на котором рукой Даны было написано имя "Леонид".Мельком бросив взгляд на листок, он, так же как и в первый раз, аккуратно свернул его пополам и посмотрел на художника. Тот выпрямил спину и, вскинув свою аккуратную бородку, звенящим от возмущения голосом произнес:
- Считаю ниже своего достоинства что-либо объяснять.
- Ну да... О твоих достоинствах в округе уже знают все мальчики, - пробурчал из своего угла атлет и язвительно хихикнул.
Художник побледнел и демонстративно отвернулся, закинув ногу на ногу.
- Разговаривать с человеком, у которого интеллект придавлен штангой, бессмысленно. Хотя...- Он саркастически закончил. - Можно вполне официально лапать тех же самых мальчиков за задницу под видом тренинга ягодичных мышц.
- Ах ты, гнида! - взъярился Костик, подскочив со своего кресла. - Да я сейчас раздавлю тебя вместе с твоей вшивой бороденкой, слизняк!
- О да! - подскочил художник, выставив воинственно подбородок. - Я, разумеется, следующий после Даны?
Атлет, выпучив глаза на Леонида, прошипел, метнув взгляд в сторону Кантемира. - Никого я не убивал. Ты, педик, думай что говоришь, прежде чем рот раскрывать. Потоптавшись, он плюхнулся в свое кресло и, сложив руки на груди, замолк, играя желваками на лице.
- А я еще хотела пойти в театр. Да тут бесплатное представление... Кто следующий? - блондинка язвительно расхохоталась.
- Следующая вы, - произнес Кантемир, складывая листок и убирая его в конверт с именем "Элен". - Я весь внимание.
- Нет, - резко бросила блондинка, вызывающе сверкнув карими глазами. - Я хочу выслушать версию Даны, так кропотливо выгравированную на этом обличительном пергаменте.
Их взгляды скрестились. - Ну что ж, - медленно произнес Кантемир, - нежелание давать показания предоставляют мне полную свободу действий. Я могу предположить все, что посчитаю нужным.
- Предполагайте, - непреклонно проговорила Элен и отвернулась.
- Отлично, - нарочито медленно он вынул следующий конверт. - Жорж?
Толстяк нервно зашевелил короткими пальцами, на которых пробивалась рыжеватая поросль.
- Да, ладно, что там за секреты Полишинеля! Ну, закупаю иногда левые продукты, ресторанный бизнес,..чуть зазеваешься, и в ауте. Опять же налоги, саннадзор, ментура. - Он бросил выразительный взгляд в сторону Кантемира. - Все хотят жрать. Мои дружки повылетали из этого бизнеса, только я еще держусь, потому что задницей шевелю.
- Задница позволяет тебе содержать парадору в Испании и пить шампанское по десять тысяч зеленых за бутылку, - язвительно прошипел художник из своего угла.
- Ты мои бутылки не считай, ты лучше думай о своем моральном облике! - огрызнулся толстяк, тяжело развернувшись в сторону Леонида.
- Мясник, - холодно бросил через плечо художник, демонстративно рассматривая свои безупречно отполированные ногти.
Компания оживилась.
- В конце, концов, что за суд Линча! - вскинула брови Элен, бросив негодующий взгляд на Кантемира.
- Это похоже на издевательство, - промямлил со своего места художник и, театрально закатив глаза, вздохнул.
- Да, капитан, пора бросать эту бодягу, это уже смахивает на онанизм, - пробурчал Костик, одергивая водолазку.
Кантемир встал, раздал каждому белые конверты и, усевшись в кресло, окинул взглядом компанию.
- У меня ничего не написано, - удивленно пробормотал толстяк, развернув листок.
- У меня тоже пусто... - Жанна, закрыв глаза, прошептала: "Какая же я дура!"
Вздох растерянного изумления прошелестел в гостиной и замер. Все выжидающе уставились на Кантемира.
- Да, - он качнул головой. - Там ничего нет. Ни-че-го. - По слогам произнес он и замолчал.
- Но как же? Получается, что...- Элен замерла, не договорив фразу.
- Убили напрасно? - закончил за нее Кантемир и пристально посмотрел прямо в ее расширившиеся глаза, потом перевел взгляд на Клавусю, до сих пор тихо сидящую в своем кресле, поджав под себя ноги.
- Ваш конверт я не открывал но, думаю, там тоже ничего нет.
-Но позвольте! - Жорж подошел к Кантемиру, вперившись в него взглядом, он выставил вперед руку, словно стараясь проткнуть его указательным пальцем. - В сейфе должны быть документы! Разве там кроме этих пустых конвертов ничего не было? А документы на дом, деньги, драгоценности, в конце концов! Или вы хотите сказать, что сейф был пустой?
Все дружно развернулись в сторону Кантемира. Он почувствовал, как воздух мгновенно раскалился, по гостиной прокатился приглушенный ропот. Толстяк, шумно дыша, скороговоркой произнес, наступая на Кантемира.
- Разве там больше ничего не было? Где же тогда все?
Кантемир, продолжал спокойно сидеть в кресле, не сводя глаз с приближающегося мужчины. Наткнувшись на его холодный настороженный взгляд, толстяк остановился, озираясь по сторонам, словно ища поддержки.
- Значит, не все так просто, - произнес Кантемир задумчиво. - А я еще удивился, что так легко открыл сейф. Что-то мне подсказывает, у Даны есть другой тайник, и видимо, в нем хранится то, из-за чего ее убили. Вот все и стало на свои места.
- Не знаю, что там у вас встало, - прозвенел насмешливо напряженный голос Элен. - Но нет никаких доказательств, что Дану убили! Любой врач, да что там врач! Студент - медик вам скажет, что у нее был инфаркт! Но вам нужно издеваться над людьми, заставлять их чувствовать себя преступниками, убийцами! Да вы просто садист! - Она замолкла, потом глухо закончила. - Вы мне противны.
В гостиной повисла гнетущая тишина. В камине треснуло полено, рассыпавшись искрами, огонь взметнулся и на мгновение погас, погрузив комнату в зловещий полумрак: казалось, прошла тень призрака.
ГЛАВА 3. ПОРТРЕТ
Кантемир внимательно посмотрел на Элен, перевел взгляд на напряженные лица присутствующих и опустил глаза. "Не совершает ли он ошибку, подозревая этих людей в преступлении? В конце концов, можно понять их нервозность и негодование: предъявленное обвинение слишком серьезно. И кто дал ему право вмешиваться в их жизнь, вынимая из шкафов скелеты, выставляя сокровенные тайны на всеобщее обсуждение? Он поддался эмоциям вместо того, чтобы трезво и с холодной рассудочностью рассмотреть все детали произошедшего. Весь этот романтический флер новогоднего праздника, красота Даны, видимо, сыграли с ним не очень приятную шутку. Но пузырек..., - он машинально дотронулся до кармана, - семи процентный хлорид калия. Капельно спасает жизнь, одноразовая доза лекарства убивает". Перед глазами Кантемира вдруг с четкостью документального снимка предстала картина: Дана смеется, берет своими холеными пальчиками конфету из коробки, что стоит рядом с ее правой рукой и кладет в рот.
Подстегнутый внезапно пришедшей мыслью, Кантемир поднялся, подошел к столу: коробки с конфетами на столе не было.
- Проголодались? - язвительно поинтересовался Костик, поднявшись с кресла. Он подошел к столу и, обойдя его, остановился напротив Кантемира. - Табу снимается? Ветер перемен коснулся нашего утлого ковчега? Или я ошибаюсь, и господин капитан намерен продолжать свои изыскания?
Кантемир услышал, как за его спиной хрюкнул жирным смешком Жорж и, уже хотел было, резко ответить на выпад, как вдруг понял, что был изначально не прав, когда поставил себя в позицию конфронтации к этим людям, тем самым, отрезая от себя информацию, которая помогла бы ему в раскрытии преступления. Он забыл старую китайскую мудрость: не нападай там, где могут дать отпор. А то, что произошло преступление, он теперь окончательно удостоверился, когда не обнаружил на столе коробку с конфетами. Бесполезно выяснять, куда подевалась эта злополучная коробка, - никто не будет знать, куда исчезли конфеты. Никто... Кроме убийцы.
- Да, проголодался...- как можно добродушнее ответил Кантемир, заметив, как недоуменно вытянулось лицо у Костика. Он обернулся к Элен.
- Думаю, вы правы, сработал профессиональный рефлекс: везде ищу преступников... Я не знал, что у вашей подруги больное сердце. Она была такая веселая, смеялась... Пила шампанское... И вдруг все оборвалось, тут любой растеряется.
Кантемир замолк, напряженно ожидая реакции присутствующих на его слова. В комнате повисла тишина. Первым сдался толстяк.
- Отлично, капитан! Вы меня радуете. Наконец стали рассуждать здраво. - Жорж обернулся к гостям. - Дорогие мои, я понимаю ваше состояние! Но что мы можем поделать в сложившейся ситуации? Еще никто не задержался в этом мире ни на секунду дольше отмеренного ему времени. Так что, не будем печалиться, через два часа наступит новый год. Предлагаю сесть за стол... Думаю, Дана поступила бы точно так же!
- Давно бы! - Костик уселся на свое место за столом и вопросительно посмотрел на Элен.
- Жорж прав... Мы ничего уже не сможем изменить... Не будем же мы сидеть так до утра? Мы все любили Дану, но жизнь продолжается!
С этими словами, она села рядом с Константином. Следом за мужем села Жанна, не поднимая глаз, мимо Кантемира боком протиснулась Клава и присела на краешек стула. Только Леонид, театрально сложив руки на груди, продолжал стоять у камина. По его лицу блуждала печальная, скептическая улыбка.
- Как вы все меркантильны! - выпятив губу, с иронией произнес он. - В пяти метрах от нас лежит бездыханное тело, а вы готовы снова набивать свои желудки. - Он изысканным жестом вскинул руку, хотел еще что-то добавить, как раздался голос Костика.
- А может, тебе совесть мешает сесть за стол и набивать желудок? Что?.. Кусок не лезет в горло, а Ленечка?
- На что это ты намекаешь? - взвился художник, вмиг утратив всю свою вальяжность и печаль.
- Намекаю?... - со злостью переспросил Костик. Он налил в фужер коньяк и, поднявшись, направился к Леониду. - Выпей, может, тогда легче будет набивать желудок в пяти метрах то от тела?
- Уберите от меня этого идиота! - взвизгнул художник, шарахнувшись от Костика. - Сам пей!!
- Боишься? Это с чего бы? - продолжал наступать на него Костик. Схватив художника за руку, он со всей силы дернул мужчину на себя, так что Леонид покачнулся и почти упал на колени перед атлетом. Приложив к его губам фужер, Костик с ненавистью пробормотал: "Пей, педик"!
Художник, пытаясь вырваться из рук атлета, с ужасом озирался по сторонам, ища спасения. Кантемир понял, что настал очень удачный момент для вмешательства. Он шагнул к Костику и, схватив за руку, которой тот держал художника, вывернул ее, задрав к спине, отчего тот, хрюкнув от боли, упал на колено, не удержавшись на ногах.
- Все, Константин, представление закончено... Дану никто не убивал, или ты думаешь иначе? - Кантемир пристально уставился в искаженное болью и злостью лицо атлета. - Скажи мне, что я ошибаюсь.
За столом повисла настороженная пауза. Гости затаили дыхание, ожидая ответа Костика. Тот метнул исподтишка взгляд в сторону гостей и мгновенно обмяк.
- Да я хотел просто пошутить, достал меня этот мазила. Не может как все спокойно сесть за стол, обязательно нужно повые...я. - Он выругался.
- Какие страсти! Шекспир да и только! Жаль этой мизансцены не видит Дана, вот бы развлеклась! - воскликнула Элен. Она еще хотела что-то добавить, но неожиданно с веранды раздался протяжный вой Цербера. Женщина замерла, щеки ее мгновенно покрылись восковой бледностью, Кантемиру даже показалось, что в глазах ее вспыхнул страх, но Элен, поймав на себе его внимательный взгляд, опустила голову.
- Думаю, надо прекратить такие шутки. Раз уж мы оказались в ограниченном пространстве, надо постараться вести себя достойно, иначе наше пребывание здесь окажется настоящим кошмаром, - как можно спокойнее произнес Кантемир. Он намеренно погасил назревающий конфликт. Люди были возбуждены. Любое слово, намек мог привести к непоправимому результату. Надо заставить преступника успокоиться, пусть расслабится, потеряет бдительность. А он должен найти слабое звено в этой кажущейся на вид крепкой сцепке, на самом деле хрупкой, стоит только выбить слабый участок. Кантемир сел за стол, налил коньяк, пригубил. Подцепив вилкой кусок заливной осетрины, положил на тарелку, отрезал кусок и, под напряженными взорами присутствующих, отправил его в рот. Затем, будто продолжая прерванный разговор, обратился к художнику, который сел рядом с ним.
- Я видел в спальне Даны картину Рафаэля. Это оригинал?
Леонид несколько раз моргнул, будто пытался понять, не вкладывает ли Кантемир какой-то тайный намек в свои слова но, встретив только заинтересованный взгляд, расслабился. Откинувшись на спинку стула, он с удовлетворенной улыбкой на лице произнес:"Это я написал. Вы говорите, что приняли за оригинал"? Его лицо еще шире расплылось в самодовольной ухмылке.
- А в доме еще есть ваши работы?
Художник утвердительно кивнул головой.
- Дана разбиралась в искусстве. Особенно она любила импрессионистов. "Форнарина" Рафаэля, я бы сказал, несколько выбивается из общего контекста. Романтизм эпохи Возрождения был не ее стихией. Экспрессия, вольность мазка. Смелость и кажущаяся несочетаемость цветовых решений, - вот что она любила. Правда, портрет она заказала вполне в классическом духе.
-Портрет? - Кантемир неожиданно почувствовал, как внутри у него будто натянулась стальная струна.
- Ну да... - Леонид налил в бокал коньяк, пригубил, потом, словно что-то вспомнив, быстро поставил бокал на стол и растерянно замолк.
- Все в порядке, - подбодрил его Кантемир.Он понял состояние боязливости, внезапно сковавшее язык Леониду. Тот как завороженный смотрел на темно янтарную жидкость в своем бокале. Кантемир тронул художника за руку, Леонид перевел взгляд на Кантемира, жалобно сморщился и прошептал:"Я выпил коньяк..."
- Кретин, - хихикнул со своего места Костик. - Все... Моя капут!! - Уже в голос захохотал он.
- Не обращайте внимания, - как можно мягче произнес Кантемир. - Я пью этот отличный коньяк весь вечер. "Чертов билдер! - злился он в душе. - Заткнулся бы ты!" - Так вы говорите, что написали портрет?
- Ну да... - машинально ответил Леонид, еще не совсем пришедший в себя от потрясения. - Она заказала мне написать портрет мальчика. - Уже более бодрым голосом продолжил он. - Не знаю, зачем он ей понадобился, но я выполнил ее просьбу.
- Мальчика? Какого мальчика? - подала голос со своего места Элен.
Кантемир уже давно заметил, что женщина прислушивается к его разговору с Леонидом.
- Откуда я знаю, - огрызнулся художник. Он покраснел, заерзав на стуле под пристальными взглядами женщин, вскинул голову и, упрямо выставив подбородок, отчего его жидкая бородка затряслась, скороговоркой произнес:"Я не понимаю, при чем тут я? Опять начнутся всякие инсинуации... Подлые намеки. Не произнесу более ни слова"!
- Леня! Успокойся, в самом деле! - Воскликнул Жорж. - Никто тебя не обвиняет, не доставало, чтобы у тебя развилась мания преследования. Ты в кругу друзей. Нам просто интересно узнать, что за мальчик на том портрете.
Леонид недоверчиво покосился на толстяка, потом перевел взгляд на Жанну и, убедившись, что никто не смеется над ним, кивнул головой.
- Дана сказала, что хотела преподнести сюрприз ко дню рождения этого мальчика - пятого января.
- Пятого января?
Кантемиру показалось, что голос Жанны чуть дрогнул, Элен зло рассмеялась.
- Странное желание! Дана не отличалась особой любовью к детям. А тут такой порыв... Впрочем,она всегда отличалась некоторой экзальтированностью. - Элен пожала плечами, взяв бокал, подняла его со словами, - "давайте выпьем за уходящий год!"
Но ее никто не слушал. Все взоры были обращены к Леониду.
- Забавно, - пробормотал толстяк. Он выпятил полные губы, словно хотел надуть шарик, потом задумчиво пожевал губами. - Зная Дану...Хм...Не находишь это странным, Жанночка?
Но жена не слушала его, она буквально впилась глазами в лицо Леонида.
- А сколько лет мальчику?
- Двенадцать. И я не нахожу ничего странного в том, что она захотела, чтобы я запечатлел этого юного отпрыска в двенадцать лет. Именно в этом возрасте черты лица у ребенка такие же, какие будут потом, когда он станет взрослым.