Аннотация: Что завтрашний день ждёт от меня? Какое значение имеет то, что я вижу Если по-моему всё равно не будет, Скажи мне, где нам стоит провести черту.
Иду по дороге с сумкой через плечо, с задумчивостью наперевес, с ветром, что в волосах запутался. Взгляд блуждает где-то впереди, охватывает гибкими цепями пустоту улиц, чужие маски, пальто расфуфыренные, ветки гибкие. Смотрю, плывет навстречу мне нечто черное, туманом обвивается, серебрится слегка. За пару шагов до меня притормаживает, и я впадаю в глубочайшую оторопь, видя глаза. Какие... потрясающие глаза. Большие, слегка подернутые дымкой, светлые, как небо... полные ненависти и презрения ко всему, что окружает. "Вау!" - думаю. Вот это взгляд... Я уже мурлычу про себя, в мозгах одно "мимимими" засело. И когда это чудо, наконец, со мной ровняется, я получаю сильнейший удар веслом под дых. Захлебываюсь воздухом на миг, отвожу глаза и думаю, что надо быстрее сваливать. Опускаю голову, скрывая лицо волосами, но это не помогает. Длинные тонкие пальцы осторожно, но довольно крепко хватают меня за локоть. Поднимаю голову. От прошлого не убежишь. Догонит и попытается проглотить.
Он смотрит на меня, слегка ошеломленный. В длинные волосы, которые я помню когда-то короткими и светлыми, вплелась ночь. Сам во всем черном, ни грамма света, ни капли ясности, лишь пару цепочек и браслеты тонкие из тусклого серебра. Росту, конечно, конкретно прибавил - выше меня на полторы головы, никак не меньше... Лицо такое же красивое, почти аристократичного покроя. Пробегается глазами по моему лицу, приподнимает тонкую бровь и спрашивает неуверенно:
- Кристина, ты ли это, свет души моей?
А голос такой же, как тогда. Глубокий и бархатистый. В голове на миг взгромыхнуло и тут же заткнулось надоедливое "мимимими".
- Здравствуй, Олег, - шепчу.
Через пару минут молчаливого шествия мы сидим на скамейке. Я молча смотрю в землю, а он смотрит на меня.
- Три года прошло, - говорит он, нарушая тишину. Я поднимаю голову и смотрю, как он одним изящным движением откидывает волосы с лица.
- Считать не разучилась, - огрызаюсь. - Как ты тут оказался?
- Так, по делам... Я тут чаще, чем ты думаешь.
- Я не думаю.
- Ты не можешь не думать. Ты совсем не изменилась.
- Такие, как я, редко меняются.
- Это правда. Ты и сейчас такая же колючая и серьезная. Все еще не красишься?
- Не твое дело, - бурчу. Меня раздражает этот разговор, но уйти не могу. Пока не получается. Когда волна, под названием "прошлое", обрушивается на тебя лавиной - быстро убежать не получается. - Ты чего такой темный стал?
Улыбается так ясно и солнечно, что у меня на миг дух захватывает.
- А ты еще помнишь, каким я был?
- Ты был безумной блондинкой, - выдыхаю я, отводя глаза.
- Все-таки помнишь, - вздыхает и сверлит меня своими ясными глазами. Смотрит на меня с каким-то странным умилением и даже... нежностью? Мы молчим немножко. Потом он вдруг слегка ко мне наклоняется и шепчет на ухо, так проникновенно и осторожно, что я даже пугаюсь. - Прости меня...
- Что? - я ничего не соображаю. Да. Чары обаяния у него всегда были и, по-видимому, еще никуда не делись.
- За то, что я уехал тогда, ничего не сказав и даже не попрощавшись. И за то, что сделал тебе так больно. Алекс звонил потом, всыпал мне под первое число. Сказал, что ты плакала. Да и Андрюха зверствовал.
- Я не помню, - удивленно говорю я. Внутри не пропадает ощущение, что все, что он говорит - правда чистой воды. Знакомо настолько, что не может не быть правдой. - Но, даже если и так, то теперь это неважно. Андрей и Алекс всегда понимали меня лучше, чем ты.
- Тогда почему ты выбрала меня? - усмехнулся, как бы издеваясь. Я широко улыбаюсь.
- Мне надо было самоутвердиться за твой счет.
- Вот как? Хм... Надо же. Я не думал об этом варианте. Но, знаешь, ты все же другая. Прошло три года, а я все еще не могу выбросить тебя из головы. Ты сидишь там, где-то в глубине, и я неосознанно тянусь к твоему образу. Неосознанно обращаю внимание лишь на тех, кто похож на тебя. И моя нынешняя девушка...
- Хм. Не стоит, меня это мало волнует. И вообще... ты не торопишься? - спрашиваю, надеясь услышать "тороплюсь".
- Нет. И ты тоже не торопишься, - отрезает он. Я на миг замираю, а потом смотрю зло, уже собираясь наговорить гадостей. - Не надо, - он внезапно устало вздыхает и, понижая голос, мягко добавляет: - Пожалуйста. Я знаю, что ты можешь быть жестокой, если захочешь. Но не сейчас. Прошу.
И я молчу. Если бы мне не было все равно, я сделала бы ему больно. Но меня мало интересует его внутреннее противоречие. Так что я послушаю и пойду.
- Так ты простишь меня? - он опять за свое. Да сдалось мне его извинение... Я домой хочу, мне еще экологию прочитать... - Мне было всего 17, я был глупым и самовлюбленным. И я испугался.
- Бывает. Но, повторю еще раз... Меня это не волнует больше. Я о тебе вообще не вспоминаю.
- А пойдем в парк? В Челюскинцев? Тут недалеко.
И я пугаюсь. Не потому, что страшно идти с ним. Я боюсь пускать его в место, которое мне небезразлично.
- Не хочу.
Он смотрит на меня удивленно, а потом улыбается.
- А, понимаю... У тебя с ним воспоминания? - спрашивает. - У тебя есть парень?
- Нет, - улыбаюсь и качаю головой. В груди медленно разливается что-то теплое, и я чувствую запах корицы и цитронеллы где-то на задворках сознания. - Но у меня есть возлюбленный.
- Возлюбленный? Да уж... Жизнь едва ли сможет когда-либо убить в тебе поэта и романтика. И что он собой представляет, этот твой возлюбленный? - я буквально кожей чувствую, как холодеет его голос. Понимаю, что задела, но при этом не понимаю - чем именно. Тем, что сердце занято? Или тем, что я ему в ноги не бросаюсь? Тем, что глаза не блестят, как раньше, когда смотрела на него?
- Он другой.
- Да уж, описала так описала. Впрочем, меня это мало волнует. Если хочешь... - он внезапно хватает меня за руку. Я смотрю на него безумными глазами. А у него выражение лица вообще неописуемое: смесь волнения, с оттенком торжества, пахнет холодом, глаза сверкают и в них надежда переливается. - Если хочешь... - повторяет он, не отпуская моей руки, наоборот, сжимая ее сильнее, - сходим погулять. Вспомним прошлое...
Внутри меня все взрывается... диким хохотом. Я сначала хмыкаю, а потом начинаю смеяться безумно и громко. У меня уже живот болит, я пополам сгибаюсь, и продолжаю смеяться. Вот уж действительно смешно.
- Нет, - выдыхаю я, сквозь слезы, отбираю руку и перевожу дух. - Нет, спасибо. Ты, все же, не изменился. Все еще готов ранить девушку ради минутной слабости. Как тогда. Надолго хватило той блондинки?
- Кристин...
- Все... Это все действительно неважно...
- Дай мне свой телефон.
- Обойдешься. Мне пора. Я опаздываю...
Я вскакиваю, но его голос накрывает сзади.
- Этот парень... Он ведь тебя не любит, да? Иначе ты не говорила бы так.
Я смотрю на него насмешливо, и по его удивленным и широко раскрытым глазам понимаю, что он тоже понимает. Может и не любит. Зато, любя его, я не буду обкрадывать себя.
- Прощай. Рада, что ты в порядке. Желаю поумнеть.
- Еще увидимся, - бросает он вслед. Я улыбаюсь и быстрыми шагами иду вперед. Как...замечательно. Как потрясающе! И меня абсолютно не удивляет, что человек из прошлого не разбудил вечно дремлющую внутри боль. И слова его нисколько не зацепили. Интересно, как там Андрюха и Алекс? Эх... Жаль, нельзя узнать.
Иду по дороге с сумкой через плечо, с задумчивостью наперевес, с ветром, что в волосах запутался. И тепло внутри от мысли о том, кем занято сердце.