Колинтус, в задумчивости подпер щеку тонкой изящной рукой. Подумать было о чем. Он был королем одной из самых могущественных стран на всем Эврене, и он был уже немолод, совсем немолод. Король был, несмотря на свои почти уже три тысячи лет, все еще очень привлекателен. Высокий, со статной фигурой, скуластое бледное лицо обрамляли густые, черные как смоль, волосы, но основным украшением внешности короля были, конечно же, глаза. Два огромных ярких изумруда, казалось, жили своей жизнью на его лице. Юные эльфийки все еще кокетничали с ним, он был интересен эльфкам средних лет. Конечно, Колинтусу льстило женское внимание, тем более было заметно, что оно подлинно. Но он сразу давал понять своим придворным дамам, что ни одна женщина не займет в его сердце места его возлюбленной супруги Шарвиллы, которая скончалась почти двадцать лет назад. С тех пор король как никогда остро ощущал свое одиночество. И, как любого монарха, заботящегося о благе своей страны, его волновал вопрос о престолонаследии. Королева, как впоследствии выяснилось, не могла иметь детей. Колинтус понимал, что жить ему осталось недолго, но нисколько не сокрушался об этом. Сейчас, в свои годы, он бы даже приветствовал Смерть. Он много прожил, ему было что вспомнить, над чем посмеяться и над чем поплакать. Его жизнь изобиловала впечатлениями - не каждый эльф может сказать такое о себе! Только вот что станет с его Линтаной, если он, Колинтус...
Раздался тихий стук в дверь его кабинета.
- Входи! - резко бросил король.
В проеме показалась закутанная в фиолетовую мантию фигура. На груди мантии была изображена увядающая лилия, пронзенная кинжалом. Король поморщился:
- Сколько раз я говорил тебе - мы одни здесь, так что можешь отбросить свой официальный наряд.
- Слушаюсь, ваше величество - ответил тихий, как шелест ветра, голос, лишенный, впрочем, всякого почтения. Однако посетитель повиновался.
Это был среднего роста эльф крепкого телосложения, со смуглой кожей, русыми, спадавшими на плечи волосами, тонкими губами и синими как море глазами. Взгляд этих глаз был проницательным, умным и, казалось, проникал в самую душу собеседника. Без этих качеств загадочный посетитель не поднялся, или, проще говоря, не взлетел бы так высоко. Ибо это был сам Альбонус, Великий магистр Ордена при дворе короля. Вот уже двадцать лет они не виделись в личном кабинете короля. Приказ Колинтуса срочно явиться с тайным визитом был явно неспроста, и Альбонус это прекрасно понимал.
- Ваше величество хотели меня видеть - согнулся царедворец в поклоне, опытному глазу показавшемуся бы чуть насмешливым.
- Оставь церемонии за дверью и присаживайся, Альбонус - кивнул король.
Великий магистр еще раз проверил, плотно ли закрыта вышеупомянутая дверь. Колинтус жестом предложил ему сесть и лично наполнил вином два стоящих перед ним кубка.
- Колинтус, ты не на шутку взволновал меня - заговорил Великий магистр своим обычным голосом. - Мы не виделись в этой комнате с тех пор как...
- Довольно! - и без того бледное, лицо короля стало пепельно-серым, и он закашлялся. Когда приступ прошел, Колинтус добавил: - Я все помню, мой друг. Ты сам - живое напоминание...
По лицу Великого магистра пробежала тень, и он сухо повторил:
- Ты так и не потрудился сообщить мне причину своего желания видеть меня.
Иногда Колинтус понимал дворян. Великий магистр был родом из среднего сословия. Боги не дали ему знатных родителей и богатства, но зато наделили изворотливым умом, проницательностью, хитростью. Среди аристократии назначение Альбонуса встретило возмущение. Вплоть до того, что многие стали громко высказывать сомнение в чистоте его эльфийской крови из-за чересчур крепкого телосложения. Король и пальцем не шевельнул - он отлично знал: Великий магистр Альбонус сам в состоянии разобраться с собственными врагами. Так и вышло - против него периодически плели интриги, но Альбонус не останавливался ни перед чем. Обман, угрозы, интриги, шантаж, подкуп - вот далеко не полный список деяний Великого магистра. Знать ненавидела его, но и боялась. А Колинтуса устраивал Великий магистр - он был умен и, когда это было необходимо, помогал королю решить его, короля проблемы без монаршего вмешательства. О методах Альбонуса его величество предпочитал не знать. Король собрался с силами.
- Альбонус, я уже немолод, можно сказать, стар... Совсем скоро я уйду в объятия Смерти. И что тогда станет с моей страной? Детей у нас с Шарвиллой не было... Я много думал, и у меня появился план. У нас с Шарвиллой не было детей... Значит, остался последний шанс...
- Ваше величество, должно быть, имеет в виду свой "подарок" королеве Шарвилле на свадьбу? - подхватил Альбонус. - Когда королева и ваши придворные обыскали весь дворец, но найти короля не могли. Кто бы мог подумать - Лаврена д"Астр и один из самых могущественных монархов Эврена!
Уловив сарказм в голосе Великого магистра, король произнес:
- Я не мог поступить иначе, пойми! Это было сильнее меня... Я любил Шарвиллу, но Лаврена - это была безумная страсть!
- Стоившая жизни Лаврене - нехорошо усмехнулся Альбонус. - И...кроме измены, ваше величество в первую брачную ночь ведь еще и подарили стране бастарда?
- Да! Да! - король ухватился за последнее слово, как утопающий хватается за соломинку. - Ты... простил мне?
- Чего именно? Что мне самому пришлось принимать роды у сестры в положенный срок, ибо жрецы отказались оказать помощь?
- Как отказались? - губы короля побелели. - Ведь был же мой приказ оказать помощь... А ребенок?
- Этот приказ был вторым, Колинтус, и он опоздал. Они получили его только после смерти Лаврены. А ребенок? Конечно, я простил тебя - ведь за жизни своей сестры и ее ребенка я получил должность Великого магистра - как же тут было не простить!
- Так ты... сделал это? Ты умертвил ребенка? - прошептал Колинтус
- Разумеется, я последовал твоему первому приказу: уничтожить бастарда. Я не мог поступить иначе и после второго приказа - ведь мой племянник мешал государственным интересам! - невозмутимо произнес Альбонус.
Откровенность Великого магистра делала невозможным план Колинтуса. Ведь на этого-то ребенка, теперь уже взрослого юношу или девушку, он и возлагал все свои самые смелые надежды!
- Я понимал, что второй приказ ты написал под давлением совести. Но гонец с ним опоздал. Вторая королевская печать была вскрыта только после того, как я сам совершил двойной похоронный обряд, не дождавшись благословления сестры Нешанэ, которого она мне, впрочем, и потом не дала...
Впервые в жизни Альбонус был безжалостен. Он не щадил короля.
- Ты.. ты ужасное создание, Альбонус - тихо вымолвил Колинтус.
- Я обеспечивал тебе спокойное царствование в течение многих лет, Колинтус. Что ж, служение монарху иногда требует дорогой цены. Я заплатил ее - спокойно ответил убийца, нервно теребя кольцо с огромным сапфиром - символ магистерской власти.
Колинтус сидел, словно оглушенный. Он помнил, как сильно Альбонус любил Лаврену, свою родную сестру. Она была очень похожа на него - такая же смуглая, синеглазая... Король был очарован с первого же взгляда. Но сестра будущего Великого магистра не пожелала быть королевской любовницей. Она любила Колинтуса, но хотела быть ему либо женой, либо никем. Но в день свадьбы короля с Шарвиллой, его законной супругой, красавица сама назначила ему свидание. Колинтус, столько времени добивавшийся любви прекрасной Лаврены, не смог устоять. Альбонус знал об измене короля и, король знал, ненавидел его. Колинтус отослал приказ оставить ребенка матери и выслать обоих страны. Что в королевстве эльфов было равнозначно двойному убийству. Но ровно через час он опомнился и отправил другого гонца - с приказом позаботиться о Лаврене и их общем ребенке.
- Может быть, ты и не виновен в том, что вторая бумага опоздала - вещал тем временем Альбонус. - Но...
- Ты чудовище, Альбонус - едва шевеля безжизненными губами, произнес король. - Уходи, я не хочу тебя видеть. Великий магистр двинулся в сторону двери, но его настиг голос короля:
- Скажи хотя бы: мальчика или девочку родила в ту жуткую ночь Лаврена? - Великий магистр молчал. - Антолуза тебя побери, Альбонус, я имею право знать хотя бы пол собственного ребенка, раз уж мне не дано видеть его! - крикнул несчастный король.
- Нет, Колинтус, не имеешь. Это право было утрачено тобой вот уже более восемнадцати лет назад... - наконец, прошептал Великий магистр, пожал плечами, поклонился и вышел из королевского кабинета также тихо, как и вошел. Король не увидел змеиной улыбки на тонких губах Альбонуса, не услышал вырвавшегося из его груди вздоха облегчения, едва он закрыл за собой дверь.
Это была самая страшная ложь в жизни безжалостного интригана Альбонуса.
Глава 2. Милонка
.Милонка жила Кирвоне, небольшом городке, который даже не на все карты наносили. В свое время, то есть восемнадцать лет назад ее приютил владелец таверны "Василиск" Джеймс Доггеретт. Вначале почтенный трактирщик хотел, чтобы Милонка считала его родным отцом, но девочка оказалась эльфкой. Что, впрочем, никак не повлияло на теплые взаимоотношения Джеймса с приемной дочкой. Джеймс Доггеретт называл Милонку своим "талисманом счастья". Когда ему передали девочку, при ней было достаточное количество денег на ее содержание, которое позволило поправить дела "Василиска", и золотой медальон, усыпанный сапфирами. Драгоценность, впрочем, Джеймс, не взял и попросил спрятать получше, чтобы она не напоминала малышке о ее настоящих родителях. У трактирщика сердце не могло на нее нарадоваться - когда Милонка подросла, она изъявила желание стать у стойки и обслуживать клиентов "Василиска", репутация которого была не лучшей в городе, так как старый Джеймс, овдовев, запустил свои дела. Трактирщик, глядя на Милонку, вначале протестовал, но Милонка была на редкость упряма. Джеймсу пришлось уступить, и через несколько лет, благодаря уму, смекалке и бойкому языку приемной дочери трактирщика "Василиск" стал самой успешной и высокооплачиваемой таверной в городе.
Через час Милонка управилась со всеми делами в таверне и вышла на улицу к своим друзьям. Девушка пошла к своему другу детства, такому же эльфу-подкидышу, как она сама, Герберту Форресту, которого, за два года до Джеймса, усыновил кирвонский кузнец Николас Форрест. Николас обучил приемного сына единственному искусству, которым владел сам - кузнечному делу. Герберт был дома, увидев Милонку, он приветливо улыбнулся:
- Думал, не придешь сегодня. Близнецы с тобой?
- Нет, сегодня я их не видела - думаю, скоро появятся.
Действительно, в дверях кузнечной Герберта скоро показались две мужские фигуры. Это и были братья Филипп и Лоренцо Амавей. Юноши были близнецами, но очень разными. Филипп был жизнерадостным и открытым, упражнялся в обращении с оружием ближнего и дальнего боя. Многие прочили ему будущее хорошего воина. Лоренцо же, в противоположность брату, воинским ремеслом не интересовался. У него в очень раннем возрасте обнаружились способности к магии, но насколько они велики - этого не знал никто, наверное, и сам Лоренцо. Он многое постиг в свои двадцать лет, этот не по годам смышленый кудесник. Сначала Лоренцо старался помочь жителям Кирвона. Его зелья действительно помогали, но к нему обращались только в самых крайних случаях. Кирвонцы тихо перешептывались между собой: "Как бы не сглазил... Или того хуже... Порчу не навел...". Маг, заметив, что боятся больше, чем почитают, сделался нелюдимым и почти не покидал библиотеку Эллорда, кирвонского архивариуса.
Братья тоже были сиротами. Джеймс Доггерет, когда Милонке исполнилось три года, решил, что девочке будет скучно без товарища по играм, и решил усыновить какого-нибудь неглупого, веселого мальчонку. Но судьба привела в его дом неизвестного, закутанного в черный плащ мужчину. С ним были два мальчика лет шести. Он подошел к трактирщику и низким, хриплым голосом произнес: "Позаботься об этих двоих так, как если бы они были твоими родными детьми. Их имена Филипп и Лоренцо Амавей. Они из Шатануса". Джеймс, будучи человеком добрым, а к тому времени - и небедным, не стал спорить, решив: "Двое так двое". Только о Шатанусе не вспоминал при них - это был портовой город... Мальчики остались без родителей и дома - Шатанус смыло с лица земли, и их кровом стал "Василиск", а семьей - Джеймс Доггеретт и Милонка.
Сегодня братья выглядели немного усталыми. Филипп, перехватив вопросительный взгляд Герберта, кивнул на Лоренцо:
- Я ничего не знаю. Он что-то нашел у Эллорда, и решил нас отвести.
- Куда? - сгорая от любопытства, спросила Милонка. Глаза девушки загорелись азартным огоньком - она любила прогулки с близнецами.
- В Риванский лес - прошелестел голос Лоренцо.
Все, включая Милонку, вздрогнули и недоуменно уставились на мага. Несколько лет назад они пошли в Риванский лес в поисках приключений. Юноши ушли за хворостом, а Милонка осталась - искупаться в ручье. Однако не успела она войти в воду, как услышала чей-то голос. Милонка обернулась. Перед ней стоял высокий мужчина, в фиолетовой мантии, синеглазый. Левую руку мужчины украшало роскошное золотое кольцо, усыпанное сапфирами. Судя по выражению его лица, он не желал ей зла и просил пойти с ним. Но она не понимала его языка! Не зная, как объясниться с незнакомцем, испуганная девушка только мотала головой. Тут послышался шорох ветвей - это возвращались ее друзья. Мужчина, услыхав шум, исчез также стремительно, как и появился. Когда вернулись близнецы и Герберт, девушка поведала им историю о незнакомце. Филипп и Герберт тогда подняли ее на смех, а Лоренцо задумался и сказал:
- Судя по всему, ты имела честь пообщаться с одним из своих сородичей. Следы представителя Гордого Народа налицо!
- Думаешь, это был эльф? - дрожащим голосом спросила Милонка.
- Лоренцо, да не было тут никого! Мы ушли всего-то на полчаса - фыркнул его брат.
- Уверяю тебя, этого времени ему хватило, чтобы оставить Милонке на память вот это - маг наклонился и поднял с земли что-то блестящее. - Что ж, теперь оно твое.
Когда об этой истории стало известно обеспокоенному Джеймсу Доггеретту, почтенный трактирщик пришел в ярость и впервые поссорился с приемной дочерью. "Ты была одна у ручья и удивляешься, что привлекла внимание какого-то разбойника с большой дороги!" - возмущенно кричал он. "Но, папа Джеймс, я бы сказала, он был вполне доброжелателен, а Лоренцо нашел вот это кольцо. Он оставил его мне!" Увидев кольцо, старый Джеймс побледнел, ибо это была точная копия того самого кольца, что было при Милонке, когда он ее удочерил. Которое он попросил оставить и не взял.
С тех пор об истории в Риванском лесу не упоминалось при Джеймсе, чтобы не волновать старика, и не пугать Милонку.
И вот теперь, спустя три года, Лоренцо решил отвести друзей в злополучный Риванский лес!
- Зачем? Лоренцо, скажи, ну зачем нам туда идти? - сердито спросил Герберт.
Маг кивнул на Милонку:
- Там ее судьба... От этого не уйдешь.
Друзей больше всего раздражала привычка молодого мага говорить загадками. Да, он устроен не так, как другие, что-то он, конечно, видел, но почему нельзя донести это до тех, кто не наделен магическим даром?! Но Лоренцо всегда любил подобные спектакли. Жители Кирвона из-за его пророчеств либо полагали его сумасшедшим, либо смеялись. Филипп и Герберт обычно терпели, но сейчас не выдержали - громко расхохотались. Юноша зло взглянул на них и плотнее закутался в свою мантию.
- Лоренцо, ну какая мне судьба может быть в Риванском лесу? - ласково спросила мага девушка, когда Филипп и Герберт отсмеялись.
- Ты можешь не пойти туда сейчас, но он все равно настигнет тебя - ответствовал маг.
Милонка закусила губу - за годы их дружбы она уже выработала план допроса Лоренцо, когда тот не хотел отвечать.
- Хорошо. Что меня там ждет? Подскажи.
- Тайна, которая покрыта пылью времени - был ответ.
Девушка вздохнула. Маг не шел ни на какие уступки.
- Лоренцо, ну намекни! - взмолилась Милонка.
- Вы идете или нет? - спросил вместо ответа юноша.
Эльфка кивнула. Герберт Форрест и Филипп последовали ее примеру. Маг довольно улыбнулся тонкими губами:
- Сразу бы так, а то вопросами закидали... Милонку там ждет тайна, которую от нее хранили много лет. Не спрашивай, я не могу тебе ответить - взмахнул чародей худой рукой, угадав новый вопрос. - Все ответы - там, в Риванском лесу!
Девушка задумалась и через пару минут, наконец, сказала:
- Я хочу посоветоваться с Златоустой. Пусть будет так, как она скажет.
Лоренцо нахмурился:
- Не думаю, что это хорошая мысль. Златоуста так молода и несведуща...
- Не моложе тебя - сердито осадила его девушка. - Только, в отличие от тебя, она мне всегда все говорит, а не напускает туману...
- Лоренцо, ее жизнь, ее право - вмешался молчавший до этого Герберт Форрест. - Хочет пойти к Златоусте - пусть идет.
Молодой чародей сердито взглянул на него, но промолчал. Милонка встала и спросила друзей:
- Ну что ж, я все же к ней схожу. Вы со мной?
- А зачем? Здесь подождем - пожал плечами Филипп, но брат ткнул его локтем:
- Конечно, с тобой!
Златоуста была местная знахарка. Милонка дружила с нею. Кирвонцы подозревали, что знахарка еще и колдует неплохо, только почему-то не боялись ее, как Лоренцо. Милонка считала это основной причиной нелюбви мага к Златоусте.
Хижина Златоусты находилась на окраине Кирвона. На стук вышла миловидная девушка с рыжими волосами, приветливой улыбкой и веселыми искорками в лице.
- Здравствуй, дочь Гордого Народа - нараспев произнесла она. - Что привело тебя в мою обитель? И вам привет, добрые люди
- Я на распутье - вздохнула Милонка. - Посмотришь, что ждет меня в недалеком будущем?
- Как не посмотреть, обязательно посмотрю - лукаво улыбнулась знахарка и пристально посмотрела на Лоренцо. Вся ее певучесть исчезла. - Ты уже соприкоснулась с темной дорогой... Теперь у тебя есть выбор - идти ли по ней дальше, или...
Лоренцо передернул плечами, всем своим видом как бы говоря: "Ну что взять с шарлатанки?!".
- Или?... - пытала ее Милонка.
- Или, моя милая, свернуть с нее - выбор невелик, согласна. Но сделать его надо. В этом кудесник прав - твоя судьба все равно найдет тебя...
Эльфка нахмурилась - предсказание знахарки было пока что не менее туманным, чем пророчества Лоренцо. Заметив ее выражение, Златоуста улыбнулась:
- Мало понятного, да? Тогда, моя дорогая, оставим мужчин у дверей - простите, милые! А ты зайди в мой дом, отведай моего хлеба...
Девушка поспешно кивнула. "Отведай моего хлеба" - приглашение Златоусты всегда означало, что она даст более подробную информацию, но не при всех.
- Милонка, не надо! Все равно эта ведьма обманет - вскинулся маг.
Не слушая протестов Лоренцо, девушка не раздумывая шагнула в хижину.
Глава 3. Камешки Златоусты
- Ведьма, не ведьма, а не обману, тут уж маг перестарался - пробормотала Златоуста, когда дверь за ними закрылась. - Скажи честно, вопрос идет от него? От Лоренцо?
Милонка кивнула. Она уже освоила - чем больше знала Златоуста перед гаданием, тем больше могла сказать после своего магического действа. Глаза знахарки расширились:
- А темно рядом с ним почему?!
- Не знаю - я же в этом не разбираюсь - смутилась эльфка.
Златоуста быстро доставала свои магические ингредиенты, попутно объясняя:
- Милонка, не надо быть великим чародеем времен Железного Заговора, чтобы знать - если вокруг живого существа темно - ты имеешь дело с черным магом.
- Нет - вскочила девушка. - Не может этого быть! Это только слухи... - Знахарка пожала плечами:
- Не хочешь - не верь. Мое дело - предупредить. Могу и не говорить, что я рядом с ним вижу...
Милонка умоляюще взглянула на Златоусту, та смягчилась:
- Ладно, вижу, это для тебя важно. Что ж, слушай, да запоминай. - Лицо ее напряглось, она бросила камни, которые держала в руке, голос изменился. - Рядом с магом - темнота, но далеко есть просвет. Очень темно - вижу нож, честолюбие, хитрость, тщеславие... Жажда власти. Ему скоро предстоит сделать нелегкий выбор - он сможет получить все, о чем так мечтает ночами, но... не даром. Ему придется заплатить высокую цену. Отказавшись, Лоренцо будет жалеть об этом весь свой человеческий век, который, увы, короток. Согласившись, испытает много горя. Выбор за магом, помни - ты не должна вмешиваться, твои друзья тоже.
Эльфка недоуменно смотрела на находящуюся в трансе Златоусту. Тщеславный властолюбец Лоренцо? Ну разве только иногда, и то по чуть-чуть честолюбия... И что мог означать нож? Златоуста собрала камушки в горсть, снова бросила на стол:
- Его брат - воин... Вижу чистоту, доброту, мудрость. Жить бы ему спокойно. Жалко... Но у этого человека есть миссия, уготованная ему Богами. Если он оправдает оказанное ему доверие, то станет величайшим воителем, нет - бесславно сложит голову, и менестрели не вспомнят о нем, слагая свои баллады...
Еще один полет загадочных камней.
- Эльф-подкидыш... Нож в крови вижу. Тот же, что и у мага. Только по-другому. Магу этот нож угрожает, а эльфу - помогает. Будущее его неясно - он будет сам кроить свою судьбу.
Златоуста, уже изрядно уставшая, в последний раз сжала в кулаке камни и швырнула на деревянный стол.
- И, наконец, ты... Нож представляет для тебя опасность, держись подальше от обладателя сапфирового кольца! Возможно, тебе в достижении своей скрытой цели, которая станет ясна совсем скоро, поможет темнота с просветом. Впрочем, у тебя есть и другой путь - тихий, спокойный. Там чистота. Это все...
Милонка во все глаза смотрела на Златоусту. Она почти ничего не поняла, и едва девушка вышла из транса, забросала ее вопросами.
- Что означал нож, который преследует всех нас, кроме Филиппа? Что у Филиппа за миссия? А темнота вокруг Лоренцо? Сейчас ты можешь рассказать подробно?
Знахарка прислушалась к своим ощущениям и огорченно покачала головой:
- Прости, милая, обычно я действительно могла пояснить то, что сказала в трансе, но сейчас боги и - да славится Картеция, ибо я не хочу этого знать! - не дают мне заглянуть в то, что я увидела. Могу сказать одно - вы четверо связаны единой нитью судьбы, хотя цели у вас разные. Пока вы вместе, каждый из вас в безопасности. Поняла?
Девушка кивнула. Но следующий вопрос напросился сам собой:
- А если мы разделимся? Я ведь не знаю, куда поведет нас Лоренцо...
Вопрос - ответ. Снова камни полетели на дощатый стол.
- Сложно сказать что-то определенное, милая - покачав головой, молвила Златоуста. - Я не вижу путь каждого из вас вне друг друга.
- Почему тебя так пугает будущее каждого из нас? - Знахарка молчала. - Златоуста, я же вижу - ты не хочешь мне о чем-то говорить. Что ты увидела?
Черные глаза Златоусты наполнились слезами, и она тихо прошептала:
- Боль... Я не только увидела, но и испытала боль каждого из вас, ожидающую тебя и их на пути к цели... Не спрашивай меня больше ни о чем, прошу тебя!
Милонка слегка побледнела - ответ был неожиданным. Собравшись с духом, эльфка произнесла:
- Спасибо тебе, Златоуста. Если я вернусь... - она запнулась, суеверный страх знахарки передался и ей. - Когда я вернусь - поправилась она - я обязательно еще раз приду в твою хижину. Вдруг ты увидишь для меня что-то сказочное, необыкновенное?
Златоуста подавленно кивнула - транс был не из легких. Милонка обняла ее и расцеловала на прощание - обе понимали, что поход в Риванский лес - только начало пути. И обе не знали, суждено ли им свидеться снова.
Покинув хижину знахарки, девушка вышла на улицу, и с удивлением обнаружила, что уже стемнело. Друзья не стали ее дожидаться. Эльфка была рада их уходу - после сказанного Златоустой ей хотелось побыть одной. Милонка в последний раз оглянулась на хижину знахарки и одиноко, потерянно побрела вдоль тропинки, ведущей в город.