Блонди Елена : другие произведения.

Остров солнца. Глава 19

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Счетчик посещений Counter.CO.KZ - бесплатный счетчик на любой вкус!

  Глава 19
  
  Приближаясь к пансионату, совсем усталые, они не стали переходить на сторону Черного моря, где забор из рабицы не дотягивался к пляжу, кончаясь на уровне трав, а побрели по азовской стороне, огороженной до самых ворот центрального входа.
  Их встретил флюгер-морячок, неутомимо размахивая деревянными руками и вертясь над аркой в разные стороны, и темнеющие по бокам арки кусты, за которыми растворялся в почти полных сумерках обыденный вечерний шум. Звон посуды на верандах, детские крики и крики взрослых, которыми те подзывали детей, смех и ленивые разговоры.
  Сейчас, думала Рита, еле переставляя усталые ноги, сейчас мы войдем, и нам с Алькой налево, туда, где пустой без них угол веранды, нагретая за день запертая комната, шумная возня соседского мальчишки с пластмассовым грузовиком. Наверное, ребята проводят, чтоб скинуть на ступеньки их вещи, потом попрощаются и уйдут к своему дому, который даже не известно, какой из двух десятков, а там ждет мама Славика, о которой он постоянно говорит, так странно, не стесняясь, вспоминает в обычных разговорах. Ей нужно отнести целый мешок набранных мидий, и конечно же, ребята останутся там, потому что их нужно приготовить, и даже если не на сегодняшний ужин, а в город, то не повезет же он тяжелую сетку с ракушками, если проще увезти банку с готовыми мидиями... В-общем, это все означает, что нужно прощаться, говорить какие-то слова. Или просто смотреть, ожидая, когда слова скажут они. С Альки станется брякнуть "пока" и скрыться в комнату за штору. А как же дальше? Насчет фотографий, например. Рита спросила бы и сама, ведь он первый попросился, чтоб показала, но как быть с Сашей после дурацкого их поцелуя? Что он подумает, если Рита начнет топтаться на входе, ну... и так далее...
  Они уже шлепали по остывающим плиткам центральной дорожки, и через пару метров вот он - поворот, узенькая, тоже плиточная тропинка к их домику.
  Внезапно Славик свалил на плитки увесистый сетчатый мешок и выпрямился, поднимая руку в призывающем к вниманию жесте.
  Рита остановилась, с удивлением глядя сначала на него, но тут же беспомощно оглядываясь, когда поняла - кроме обыденных звуков обычного летнего вечера тут есть и другие.
  - Повторяю, - прокашлявшись, сказал радиоголос почти у них над головой, перекрыв дальнее треньканье гитары, - повторяю!.. Маргариту Розову и Алевтину Петушину просим подойти к кабинету директора! Ди-рек-то-ра! Маргариту... Ро-зо-ву... Алев-тину Пе-ту-ши-ну! Просим! Подойти! Вам звонят родители! Кабинет директора!
  Микрофон взвизгнул, перебивая казенные слова, и Рита совсем некстати, одновременно покрываясь мурашками от стыда, чудовищной неловкости и поднимающегося гнева, вспомнила затейника Эдуарда в жабо, который вот, наверное, так же, с микрофоном.
  - Блиннн, - сдавленным голосом простонала Алька, дергая с плеча Саши Ритину сумку, - короче, это... До свидания. Пошли, Ритка.
  - А, - Рита качнулась, не понимая, куда сделать следующий шаг. Налево к домику, или мчаться прямо, и дальше наискосок направо, к желтенькой штукатурке директорской конторы. Через взгляды встречных и всех тех, кто восседал на верандах за ужином.
  - Вас, да? - сочувственно догадался Славик, потряхивая уставшей рукой.
  - Потеряли! - Саша с привычной уже ухмылкой протянул Рите ласты.
  Она неловко подхватила их за ремешки, после первого испуга переполняясь уверенной злостью. Ну, мама... ну как всегда... Не постеснялась устроить переполох, на весь пансионат. Теперь все будут пальцами тыкать. Да еще по фамилиям вызывает.
  - Рита! - звонким голосом поторопила ее Алька, отворачивая деланно беспечное лицо и переминаясь на худых ногах, - пошли, давай!
  - Повторяю! - скучно заголосил репродуктор, - повторяю! Марргариту Розову и Алевтину...
  Славик шагнул ближе и снова отобрал у Риты ласты.
  - Вы идите. Она, наверное, волнуется просто. Конечно. Я на веранду положу. Сань, оттащи мидии, ладно?
  - Зайти в кабинет, - надрывался репродуктор.
  - С вами сходить? - Славик смотрел озабоченно, сводя еле видные в сумерках брови.
  - Нет! - в один голос ответили обе и быстро пошли в сторону конторы, стараясь, тем не менее, изобразить, что просто гуляют.
  На секунду Рита испугалась, именно из-за попытки Славика их успокоить. А вдруг там дома что? Но голос над аллеей, в которой еще не зажглись фонари, был таким скучным и спокойным, что на место беспокойства снова пришла злость. Да что ж такое? И дня нельзя прожить, чтоб вот мама...
  - Позорище, - в такт шагам бормотала Алька, взмахивая рукой сердито и мерно, - вот-же-блин. По-зо-ри-ще...
  - А вдруг там что-то! - тут же обиделась за маму Рита, но замолчала. Они уже пришли.
  В дверном проеме лениво летали белые занавески, показывая и скрывая обычный письменный стол и черный стул с гнутой спинкой. Поблескивала над белой рубашкой директорская лысина и скрывалась за светлыми полотнами.
  Рита затормозила у самого входа, но тут директор снова взялся за микрофон, и Алька сзади втолкнула ее в кабинет.
  - Здрасти, - отчаянно звонко сказала Рита, стремясь перебить объявление, - э, добрый вечер!
  Директор повернулся, подождал, когда она выпутается из шторы.
  - А, - сказал и репродукторы послушно заакали над темными кронами лоха, - все нормально, - сообщил в свою горсть, и мгновение подумав, не добавить ли чего, отключился, нажав какую-то кнопку и откидываясь на спинку стула. Осмотрел молчащих барышень, еле заметно усмехнулся вызывающе растерянным лицам.
  - Ну, Розова Маргарита? Нагулялись?
  Рита кивнула. Алька за ее спиной потопталась и вздохнула, умудряясь сделать это сердито.
  Рита ждала, что маленький мужчина в нейлоновой белой рубашке и светлых брюках, с блестящей под электрической лампочкой лысиной, начнет сейчас читать им нотацию, полную упреков, про то, какие они, и как же могли, и все такое... Но тот лишь кивнул, снова блеснув голым черепом.
  - Сейчас соединю с матерью. Она сама позвонила, а тут нет же связи, только через рацию. Ну, умудрилась как-то, - директор усмехнулся, тыкая кнопки на пластмассовом черном корпусе, - все там нормально (не сомневаюсь, сердито подумала Рита, придвигаясь ближе к столу), но я обещал, как явитесь, дать поговорить. Але? Коля, дай номер...
  Он проговорил телефонный номер, еще подождал и, снова усмехнувшись, протянул Рите тяжелую серую трубку.
  - Кивнешь, когда начнешь разговор.
  - Мама? - сказала Рита, потом кивнула, спохватившись.
  Через короткую паузу трубка взорвалась от маминых возмущенных слов.
  - Рита! Боже мой, вы смерти моей хотите, да? Я еле упросила папу, чтоб телефон, и я звоню, а вы там! И где вы там? Сергей Данилович должен за вами бегать, да? И вообще, неужели ты не понимаешь, КАК я волнуюсь!
  - Мам... Ма-ма! - тут кашлянул директор и Рита, снова спохватываясь, резко ему кивнула.
  Мамин голос исчез, в трубке наступила звонкая тишина.
  - Говори, - подсказал Сергей Данилович растерянной Рите.
  - Я... - из-за его команды у нее, разумеется, все вылетело из головы. Хотя собиралась сказать многое. И насчет того, что не надо было разрешать, если потом такие скандалы. И язвительно напомнить, что Рита вообще-то, с пяти лет сама купаться ходила, с братом школьником, и каждый почти день, между прочим. И что ладно, мама позорит ее, заставляя давать дурацкое объявление по радио, но зачем еще Альку приплела! Как будто они в детском саду!
  Вместо всего этого Рита сказала потрескивающей тишине, полной каких-то невнятных, совсем далеких шумов:
  - У нас все нормально, мам. Мы на пляже, целый день. И сейчас ходили купаться. Туда, где старый причал. Вот вернулись, сейчас ужинать будем. Мама? Мам?
  Директор рядом вздохнул с выражением, и снова ткнул в кнопку.
  - ...твоему, а? - прорвался из трубки кусок маминой фразы.
  Рита закатила глаза. Хотела снова сказать свое "мам", но услышала покашливание рядом и не стала. Теперь только слушать, вспомнила правила, пока кнопочка не нажмется.
  - Я ОЧЕНЬ рада, что все у вас хорошо. Но, Рита, ты же ДОЛЖНА понимать! Ты вообще меня слушаешь или нет?
  Рита беспомощно посмотрела на ухмыляющегося директора. Тот держал палец над кнопкой, раздумывая, когда прервать гневную тираду.
  - Молчишь, - разгневанно звенел мамин голос, - ну, разумеется, это уж, как всегда.
  Рита закатила глаза, Алька позади вздохнула со стоном.
  - Так вот, - в мамином голосе добавилось металла, - если вы так... завтра утром встречайте тетю Майю, от нее телеграмма. Я думала, пусть побудет с нами, но папа сказал, у него работа, срочная, и я вот тоже. Он ее встретит с поезда и сразу на катер, который в десять утра. Рита! Я могу надеяться, что вы нормально встретите? Что не завеетесь спозаранку куда-то там за своими ракушками? Или бычками? Рита, я не поняла, ты что молчишь постоянно???
  Рита кивнула изо всех сил, и директор нажал кнопку. С явным облегчением.
  - Мама! Я все слышу, это же рация, елки-палки! Не кричи на весь остров! Встретим да! Эту вашу тетю! Нам пора ужинать и спать. Не волнуйтесь! Пока!
  Она свирепо посмотрела на Сергея Даниловича и тот, не дожидаясь кивка, нажал, поднес микрофон к губам:
  - Конец связи!
  
  Обратно барышни шли медленно, как на эшафот. Алька пока молчала, и Рита молчала тоже, пытаясь справиться с миллионом мыслей. Ну, мама! Ну существо! Вечно лезет со своими волнениями! Конечно, понятно, она волнуется, но как же бесило Риту именно то, что предлог такой - правильный совсем предлог. Я же волнуюсь, а значит, могу делать, что захочу. Орать в трубку, ругаться, требовать объявления по радио. И попробуй упрекни, в ответ сразу возмущение - ну я же волнуюсь. И все такие - ой да-да-да, ах, ц-ц-ц, мама волнуется, а дочка такая черствая, еще и грубит хорошей мамочке...
  И еще эта непонятная тетка!
  - Рит? - мрачная Алька, наконец, обрела голос, - я не поняла, а чо за тетя Мая? Я правильно услышала? Ты извини, но она так орала...
   - Правильно, - не менее мрачная Рита быстро пересказала Альке весь разговор, вернее, три последних его фразы.
  
  Они остановились рядом с темными кустами, переминаясь и отмахиваясь от радостно зудящих комаров. Говорили шепотом, быстро, почти прижимаясь друг к другу плечами.
  - Я ее и не видела никогда, это бати какая-то пятиюродная сестра, что ли. Открытки присылает на праздники. Здоровущая такая баба, выше его на голову. Не, ну какого же черта!
  - Рит... я завтра домой поеду. Тогда.
  Рита умолкла, онемев от возмущения. Алька стояла совсем рядом, но отворачивала лицо, нервными движениями поправляя прядку волос, а та падала на скулу, мешая разглядеть выражение.
  - Как это? Почему?
  В ответ на пожатие плечами Рита совсем разозлилась. Такой дивный день, и такое счастье совсем недавно, буквально вот меньше, чем полчаса назад. И так все с грохотом разваливается.
  - Решила меня бросить? Ну-ну!
  - Ну сама подумай! Чо я тут с вами буду делать? С теткой этой. Сидеть будем на пляжу, как детсадовцы, да? Или что, думаешь, она сама завалится, а мы такие, гуд бай, тетя, мы с пацанами на дальний конец! Да твоя мать ее так настропалит, что она нас за трусы держать будет! Все три дня!
  - А даже если и так! Получается, когда все у нас хорошо, ты тут как тут. А как только тетка, ты сразу, хоба, и линяешь, да? Думаешь, мне прям распрекрасно тут будет?
  Рита представила себе эту картину. Рослая толстуха с обязательным кусочком газетной бумажки на носу, чтоб не сгорел, в жутких пластмассовых очках с зелеными стеклами. Валяется навзничь, раскинув толстые руки, или еще хуже - стоит, вся вывернутая, лицом к солнцу, чтоб загореть правильно. И Рите придется сидеть рядом, лузгать семечки, плюя шелуху в кулечек, листать книжку и слушать, как тетя Мая рассказывает про своих детишек и как у них болели в детстве животики...
  Картина была настолько ужасной, что Рита Альку вполне понимала. Но и себя было жалко невероятно.
  - Ты хоть со мной ее встреть, ладно? А если не передумаешь, то днем и поедешь. Или вечером. А? Аль... Ну и там, отпросимся же покупаться, и может, на лодке с пацанами покатаемся. Ну, Аль... С Сашкой. И... со Славиком...
  Алька фыркнула. Повернула к подруге светлое в сумерках лицо, наклоняясь к ее уху.
  - Ты чего, не услышала сегодня, что ли? Они завтра в город, прям утром ту-ту. Хотели вообще первым, который в семь утра уходит отсюда, но вроде не получается, так что поедут днем. Ну, в смысле, который в одиннадцать придет и сразу обратно.
  Рита растерялась. Да, она помнит, Славик говорил, что Саша уезжает. А про себя он сказал, что в августе едет из города. Но чтоб завтра? Вместе? С одной стороны, она испытала внезапное и несколько неожиданное облегчение - Саша свалит, и не нужно будет маяться насчет того, как себя с ним вести. Но Славик? Она была готова три дня провести с ним и с Алькой, да пусть потом у них даже случится роман (что вряд ли), но эти три дня! Так хотелось, чтоб они были прекрасными, хотя бы урывками, когда там Славик напомогается своей расчудесной маме и сможет составить им компанию в прогулках, купаниях и прочих радостях.
  - А, ты тогда по деревне шлялась, - нашла ответ Алька, - вот почему не слышала. Ритк, пошли, он же там ласты бросил, еще скрадет кто-нибудь.
  Слово ударило, погружая Риту в тоску. Бросил. Ну, конечно. Бросил ласты и ушел. И их тоже бросил. И хотел вообще уехать рано-рано, пока они еще спят. Бросить их просто так. Так и получилось бы, не услышь Алька их разговор.
  - Это они тебе сказали? - попробовала уцепиться она за призрачную надежду.
  Алька решительно покачала головой.
  - Не-а. Я там лазила за стенкой, ну и через окно слышу, болтают. Мне они ничего не говорили. Пошли, Рит. Ласты жалко. Если вдруг.
  Рита покрепче утвердила на плече свою сумку. Ей сейчас не жалко было вообще ничего. Пусть уворуют и пусть все уносят, раз такие кошмарные дела. Наверное, это из-за того, что ей так было хорошо на пустом месте. Мама всегда говорит, все хорошее обязательно кончается всякой фигней. Ну не совсем так, но смысл такой. Но Алька права, чего тут комаров кормить. Улечься спать и ну все на фиг.
  
  Молча они миновали кусты, направляясь к домику, в котором горели окна - левое и среднее, и на фоне среднего склонялась к столу на веранде громоздкая фигура соседней бабули, двигающей чайную посуду. Непременный внучек копошился внизу у ступеней, под грозные окрики плеская водой в непременном тазу. А в темном правом углу, где смутно белела их запертая дверь и рядом поблескивало окно, со ступеней поднялся навстречу силуэт, смазанный сумерками.
  Алька, которая как раз начала говорить, умолкла на полуслове.
  - Нормально все? - спросил Славик и показал рукой за спину, - я там ласты положил, сбоку.
  - Нормально, - отрывисто бросила Рита, нашаривая в сумке ключ, который, как назло, завалился в самый угол и зацепился там, не желая вылезать.
  Бросил, стучало в голове, бросил. Сейчас скажет пока-пока, и - гуляйте девочки дальше сами. Ну и правильно, чего они ему - малолетки пятнадцатилетние. А он уже почти студент.
  - Устали? - продолжал допытываться Славик, - спать, наверное, хотите?
  - Ну, хотим, - мрачно отозвалась Алька.
  Буквально минуту назад она успела признаться Рите, что больше всего ей хочется посетить "белый дом", и та совершенно с желанием согласилась, самой было почти невмоготу.
  - А я думал, на ужин вас. Пригласить. Только не сейчас, еще же ракушки надо готовить. Но мама рис уже сварила. Вот если через час придете... - он повернул лицо, на него упал соседский свет, улыбнулся, блеснув зубами и глазами, - будет суперский плов.
  И словно в ответ на мелькнувшую у Риты мысль, договорил:
  - Санек только не может. Ему завтра ехать, первым катером, так что, собраться, то-се...
  Рите снова стало неловко. Говорит, как будто извиняется за Сашу, и именно перед ней, а вдруг понял, что они там на палубе под шляпой целовались.
  - А то я бы его припряг, ракушки чистить, - закончил Славик, - ну что? Придете? Пятый домик, это через аллею и туда, направо немножко. Веранда на пляж выходит.
  - Ну... - сказала Алька, переминаясь с ноги на ногу и стараясь делать это незаметно.
  Вокруг бодро зудели комары и наплывал невидимыми пластами запах жареной на сале картошки.
  - Ну-ка быстро спать, - в очередной раз воззвала к внуку соседская бабушка, гремя чашками и двигая чайник.
  - Отлично, - Славик помахал рукой, и обошел девочек, растворяясь в темноте, - через полчаса подходите.
  На аллее зажглись желтые фонари, показывая - вокруг совсем уже ночная темнота.
  
  Через полчаса девочки, сперва отперев комнату и покидав внутрь вещи, потом по-партизански выждав, чтоб Славик уже совсем точно ушел, потом сгоняв, наконец, в величественный белокаменный сортир, и умывшись по пути обратно на площадке с рукомойниками, валялись на кроватях, от усталости почти засыпая, и лениво трепались о полном событий дне. К тихой радости Риты вопрос о тетке пока отступил, отодвинулся на утро, и пока обеим было интереснее обговорить то, что наслучалось. Вытягиваясь на теплой простыне, под которой бугрился комками матрас, Рита решала, рассказывать ли подружке о поцелуе. Нет, подумала она, слушая, как скрипит и звякает Алькина кровать, сначала нужно узнать, вдруг Саша Альке понравился, и она планирует какие-то продолжения. Тогда нельзя говорить. Но вдруг продолжение будет, и Саша растреплет сам? Получился, что Рита скрыла правду и Алька, конечно же, обидится. Обижалась та легко, и так же легко строго судила окружающих. Риту это частенько раздражало, но мнение подруги она всегда выслушивала с интересом, уж слишком часто оно не совпадало с ее мнением. Про Славика, думала Рита, и спрашивать нечего, вон он какой - замечательный просто. И будь он повыше на полголовы, Алька наверняка бы влюбилась мгновенно. Но в жизни всегда так - кто прекрасный, у того обязательно непреодолимые какие недостатки. А у кого их нету, как вот Саша, почти каланча, у того нет и такой прекрасности.
  - Что? - переспросила она в ответ на неуслышанный вопрос.
  Алька приподнялась на локте, продавливая зыбкую сетку и та, визгнув, закачалась. Алька с досадой снова упала на спину и подняв ногу, обрушила ее на пол, стукаясь пяткой.
  - Мечтаешь, как всегда, Маргариткина... я говорю, странный он какой-то. Согласна?
  - Ну... Может, он просто такой, необщительный.
  - Пф, - Алька толкалась ногой, стараясь раскачать кроватную сетку, - а-а-а, ты про Сашу, что ли? Про него потом скажу. Я про Славика. Тазика. Стасика.
  - Странный? - Рита так изумилась, что попыталась сесть, и ее кровать завизжала тоже, - он? Почему?
  - А мама? Нет, ты чо, не слышала, что ли? Мама то, мама се. Маменькин мальчик.
  - Ну и что? Мне вот наоборот. Понравилось.
  - Пф. Он же взрослый почти уже совсем. А тут хлеб! С колбасой!
  - Причем тут хлеб? - Рита растерялась, не поспевая за подругой.
  - Корки, - пояснила Алька, - срезаны все. Будто в детский садик сыночечка отправляет. Посрезала с хлеба корочки!
  - Ну... А, может, он сам?
  - Тогда еще страннее. Вот попомни мои слова, тетя Роза Маргариткина.
  - От Курочкиной слышу, - отмахнулась Рита.
  - Попомни, - с угрозой продолжала Алька в перерывах между скрипами койки, - мы придем, а она ему носик платочком вытирает! И он такой - мамичка! Ой, мамичка!...
  - Фу! Да хватит уже! Сколько там времени? Уже, может, пора?
  - А часы на столе.
  - А руку протяни.
  - А ленюся.
  - А-ля! - басом сказала Рита.
  Алька прекратила измываться над кроватью, вытянулась, шаря длинной рукой по белеющему в сумраке пластику.
  - А час уже прошел. Оказывается. А давай не пойдем?
  - Как не пойдем? Мы же обещали! - Рита от возмущения хотела сесть, но лежать было так хорошо, а ноги так ныли, и она решила повозмущаться лежа.
  - Нет, не обещали. Мы ж не сказали "да-да-да".
  - Но мы ж не отказались! А он спрашивал.
  Тут Рита примолкла. А вдруг Алька не хочет, потому что там не будет Саши? И чего она вообще прицепилась к ней со Славиком, когда нужно срочно узнать, как сильно ей понравился Саша!
  - Ты обещала про Сашу, сказать, - напомнила она, стараясь, чтоб голос звучал равнодушно, - как он тебе вообще?
  - Та, - голос Альки был полон неопределенности.
  Рита села, нашла под подушкой щетку и стала расчесывать волосы, стараясь изобразить, что делает это просто так, а не начала собираться в гости.
  - Ну? - поторопила подругу.
  - Куркуль он какой-то, - задумчиво сказала та, - бегал по кустам, молчал. Ну я допустим, знаю, чего он там бегал.
  - Чего же?
  - В сортир хотел. Искал себе место.
  - А-ля! - Рита со всей силы провела щеткой по волосам и зашипела, выпутывая ее из прядей, - вечно ты!
  - Да! И еще. Я про него секрет один знаю.
  - Какой? - Рита уже поднялась, прошла к стене, хватаясь по пути за кроватную спинку, Алькину голову и стол, щелкнула выключателем и комнату залил скучненький желтый свет, показывая в беспорядке сваленные на матрас пустой кровати сарафаны, сумки на полу и ласты возле холодильника.
  - Так секрет же! - удивилась Алька, поднимаясь с тяжким вздохом и уйдя к гардеробной кровати за своим сарафаном, - как думаешь, юбку с кофточкой одевать, чи так сойдет?
  - Нам может, еще ракушки чистить, так что попроще, попроще. Давай свой секрет!
  - Не скажу!
  Рита уже застегивала на спине мелкие пуговки, вывертывая руки. Встряхнув головой, чтоб волосы лучше легли, подтащила к зеркалу табуретку, встала на нее коленом, рассматривая перечеркнутое светом и тенями лицо.
  - С ума сошла? Я теперь спать не буду. Ты что, ты его знаешь? И молчала?
  - Ничего я не знаю! - Алька тоже надела сарафан и села, заворочалась, вытаскивая из-под него трусики купальника. Выдернула из-под подушки обычные трусы, и сунула в них ноги, встала, изгибаясь и натягивая так, чтоб не задиралась широкая юбка.
  Рита задумалась, держа перед собой открытую пудреницу. Вот это номер! Секрет может быть только один. Наверняка Алька все видела и теперь кто поймет, что взбредет ей в голову. Кошмар какой. Или не кошмар?
  - А-ля! - прибегла она к обычному средству урезонивания подруги, стараясь, чтоб голос звучал построже, - А-ля!
  - Не скажу! - Алька стояла позади, резко взмахивая расческой по волосам, - не-ска-жу!
  - Такой страшный секрет? Блин, ну чего ты издеваешься, а? Как я теперь?
  - А что ты? - Алька бедром по-тихому отпихнула Риту и приблизила свое лицо к зеркалу, - ох, ну и рожа! Чингачгук большой змей. Помидор.
  - Я? Ничего, - спохватилась Рита.
  Она была уже практически готова. Волосы расчесаны, алый нос припудрен, сарафан, под которым она тоже успела переодеть надоевшие за день трусы, поправлен и расправлен, сумка повешена на слегка припекающее плечо.
  - Вье пвосто стыдно. Гововить, - Алька тщательно наводила губы алой помадой, - пво такое.
  Рита беспомощно оглядела комнату с урчащим холодильником, голой лампочкой под потолком и висящим в углу на своей паутине черным пауком. Чем же ее достать, пригрозить, чтоб сказала, наконец?
  - Ну, знаешь! - она бухнулась на кровать и прижала к животу сумку, - тогда... тог-да... я никуда не пойду!
  - И хорошо, - удовлетворилась безжалостная Алька, - прогуляемся к водичке, потом завалимся спать. А то мамочки там всякие. С рисом.
  - Я одна пойду! - заявила Рита.
  - Господи! - Алька всплеснула руками и тоже бухнулась на кровать, - чего ты такая нудная, Розова? Пристала, как к жопи банный лист. Ну скажу я тебе, скажу!
  - Вы долго будити орать там? - внезапно прогремела дощатая стена, почти видимо сотрясаясь, - собралися и ляляля, тьфу. Никакого дитю спокою!
  Алька встала и на цыпочках сделала два шага, плавно уселась рядом с Ритой, приваливаясь к ее плечу. Кровать настороженно зарычала и смолкла.
  - Охренела бабка совсем, - шепот защекотал Рите ухо, и она убрала волосы, придвигаясь к подруге поближе, - ладно, слушай.
  В комнате воцарилась тишина, и даже холодильник, исполнив гремящую почти танцевальную фразу, щелкнул и замолчал, как будто тоже собрался слушать. За стеной ворочалась и вздыхала, взвизгивая кроватью, злобная бабка.
  - Он, когда нырял, - шептала Алька, дыша в подставленное ухо, - у него плавки слезли. С жопы. У него жопа - волосатая.
  - И что? - поторопила ее увлеченная Рита.
  - И... все.
  Несколько секунд в фанерном домике стояла полная тишина. Как будто бабка за стеной тоже услышала страшную тайну и застыла в изумлении.
  - Все? - переспросила Рита.
  - Да.
  - Это вот секрет?
  - Ну да!
  Рита встала, пылая ухом и щеками. Снова перевесила на плечо сумку. Веселое возмущение боролось в ней с неловкостью и испуганным стыдом. Вот значит, как Алька относится к Саше. То есть, Рита целовалась с... с...
  - Тьфу на тебя, Петушина! Нашла секрет. Ну и что? У него и ноги тоже! И руки!
  - Так белые же! Ритка! - Алька тоже вскочила, загнав подругу в угол между холодильником и окном, чтоб та уж точно слышала шепот, - прикинь, белые волосы, на жопи!
  - Не хочу. Прикидывать. И вообще, уже час совсем прошел. Пойдем!
  
  - Нет, - сказала Алька, постукивая каблуками пластиковых шлепок по светлеющей в свете фонарей тропинке, - хорошо, что его не будет. Я б чокнулась, с ним теперь общаться.
  Рита закатила глаза и выразила лицом, что она про все это думает и как ей все это надоело. Но мысленно со зловредной Алькой согласилась. Хорошо, что не будет.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"