Безработный криптоаналитик Виктор нанят таинственным Маэстро, чтобы найти скрывающегося от него Бутакова. В ходе поисков Виктор сталкивается с чередой кровавых и загадочных убийств. Ему угрожают бандиты, адепты зловещей секты и полиция, которая подозревает его в чудовищных преступлениях. Виктор оказывается в положении заложника у могущественного Маэстро. Остается только один выход из этой игры - любой ценой найти Бутакова.
От станции вглубь леса вела асфальтированная дорожка, вдоль которой через каждые двадцать-тридцать метров стояли ржавые фонари с разбитыми плафонами. Глядя на них, я почему-то вспомнил притчу о том, как ученик приставал к мастеру дзен с бесконечными вопросами. И в конце концов мастер сказал ему: "Твой путь к Истине не может быть освещен кем-то другим. Ты хочешь взять взаймы мой фонарь. Я же хочу научить тебя, как сделать свой собственный".
Встретить самого себя! В этом нет ничего хорошего, но после общения со Смежником - объектом из другой структуры - у вас может не остаться другого выбора. Читайте бесплатно новый рассказ из цикла "Непридуманная фантастика". Для лиц старше 18 лет.
Последняя ночь на земле Наступал ещё один тревожный день ноября 1941 года. Старший лейтенант Иван Васильевич Соколов, командир отдельной зенитной батареи, сидел за столом из снарядных ящиков и пил традиционный утренний крепкий чай из стакана в серебряном подстаканнике. Он любил раннее утро - в эти редкие минуты тишины можно было неторопливо размышлять, планировать, подводить итоги. Реликтовая дубовая роща на окраине бывшей деревни, сожжённой дотла несколькими налетами немцев, надёжно укрыла батарею Соколова. Мощные деревья, хотя уже и лишенные листвы неумолимыми осенними ветрами, создавали прекрасную маскировку. Да и младший лейтенант Андреев не подкачал - выбил-таки у штабистов, которых их батарея и прикрывала, достаточно маскировочных сетей. - Похоже на дело, - с удовлетворением размышлял Соколов. - Молодцы, ребята! Это точно отлично! Тут он опять поймал себя на мысли, что снова считает своих батарейцев учениками, как в школе. Впрочем, это было и неудивительно. Ивану Васильевичу Соколову шел 41-й год и 13 лет из них он проработал школьным учителем математики подмосковного Реутова. Это не считая перерыва, когда служил на Халхин-Голе. Там получил ранение в левую ногу, которую теперь подволакивал, но от палки категорически отказывался. Тогда в 1938 году его комиссовали вчистую, а в июле 1941 года дали бронь преподавателя математики в артиллерийском училище Подольска. Но упрямый учитель добился отправки на фронт. Не мог иначе, особенно после того, как в августе получил похоронку на младшего брата-танкиста. - Профессия учителя плотно срастается с человеком, - думал старший лейтенант. - Командовать классом сорванцов и батареей конечно не одно и то же, но подобие прослеживается. Да и среди его необстрелянных бойцов батареи, спешно сформированной в Подмосковье в начале октября 1941 года, оказалось девять выпускников его десятилетки, пятеро из класса, где он был руководителем, - родных его "соколят", как их звали в школе. Ребята очень обрадовались, что он будет у них командиром. "А ведь я здесь единственный фронтовик, - размышлял Иван Васильевич. - Мои соколята ещё практически дети, кроме старшины Сидорчука, ну и командиров взводов. Эти хоть и зелёные, но немного постарше, да и командирскую подготовку имеют". Почти все рядовые красноармейцы батареи недавно окончили 10 классов школы, почти все поступили или могли поступать в московские технические вузы. Соколов был рад, что ему удалось получить такой личный состав, да и ребятам повезло, ПВО - это не пехота, во втором эшелоне, по сути, в тылу прикрываем штаб дивизии - не так плохо для таких хороших ребят, Батарея была вооружена не полностью. Были четыре новейших зенитных орудия, был наскоро обученный, но толковый личный состав, не было скорострельных зенитных пушек и спаренных пулеметов. Без них батарея могла вести огонь только по высоко летящим целями противника. Перед штурмовой авиацией, которой у немцев было много, батарея пока была полностью беззащитна. Куда уж там других прикрывать. Поэтому и поставили их на отшибе. Дважды вели огонь по возвращающимся из налёта на Москву немецким бомбардировщикам. Летели они далековато и не кучно, по самому краю зоны возможного поражения. Два самолёта вроде зацепили. Вот и все успехи. Личный состав каждый день осваивал нюансы согласованной работы по управлению тяжёлыми 85-мм зенитками и справлялся с боевой учёбой на отлично. Четыре ученика его школы составили расчёт дальномерной установки - трёхметровой трубы, внутри которой установлена точнейшая механика и первоклассная оптика. Ещё трое обслуживали ПУАЗО - прибор управления зенитным огнём. Новейшая установка на основе данных о дальности, высоте, направлении движения цели, скорости ветра, температуры и влажности воздуха позволяла получить точные данные для стрельбы. Они были готовы сбивать бомбардировщики и с нетерпением ждали, когда самолёты врага появятся над их батареей. Всё было хорошо, насколько это было возможно в условиях, когда обстановка под Москвой с каждым днём обострялась. Однако старший лейтенант Соколов привык беспокоиться только о вещах, на которые мог повлиять лично. Соколов размышлял, как сегодня на утреннем построении затронет тему приближения врага к столице. На прошлой неделе мимо их позиций на запад прошла дивизия народного ополчения. В одном из возрастных красноармейцев Соколов с удивлением узнал профессора математики Петроченко Игоря Михайловича. Он рассказал, что почти половина дивизии - это студенты и преподаватели Московского государственного университета. Они добровольцами записались в народное ополчение и теперь направляются в район Ельни. Профессор рассказал, что в дивизии ополченцев есть отдельные подразделения, которые сформировали из писателей и музыкантов. В возрасте 20 лет Соколов был невольным участником Гражданской войны в Крыму, и понимал, что от необученной военному делу интеллигенции на передовой не будет никакого толку. У него появилось острое желание отвести Петроченко в сторонку и образумить его. "Уважаемый Игорь Петрович! - хотел сказать