Аннотация: Тойра прячет лицо под шляпой и почти все время молчит. Мы пересекаемся случайно в Пыльных горах и дальше, к Источнику, идти решаем вместе.
Тойра прячет лицо под шляпой и почти все время молчит. Мы пересекаемся случайно в Пыльных горах и дальше, к Источнику, идти решаем вместе. Ну, как решаем. Я следую за Тойрой по пятам, становлюсь второй тенью, понимая, что в пути мне нужен защитник, а мужчина просто смиряется с моим присутствием.
С его молчаливого согласия и начинается путешествие.
До Источника несколько дней пути через Стеклянную пустыню, город вольных наемников и Озеро Трех стихий. Дорога не близкая, Тойра спешит, а я едва поспеваю за его размашистым шагом.
Мы с ним амбициозны, если стремимся добраться до Источника Правды, чтобы загадать самое заветное желание. Ведь, по слухам, магия, заключенная в его воде, способна осуществлять мечты. Только если они настоящие, а не суррогаты, исподволь подменяющие истинные чувства. Я вспоминаю Сириуса, и на душе прибавляется веса. Мне нужно попасть к этому чертовому источнику!
Привалы мы делаем редко, под покровом темноты, чтобы перекусить и хоть немного поспать. Иногда я пытаюсь разговорить Тойру, вывести его на диалог. Первое время он молчит, отворачивается.
-Зачем тебе к источнику, Тойра?
Я раз за разом пытаюсь выведать ответ на этот вопрос в числе менее личных, но все равно слышу только чужое дыхание и ровное гудение земли под ногами. Стеклянная пустыня ой как не любит гостей.
Он отдает мне свое одеяло, когда ночи становятся холоднее, и поет колыбельные на неведомом языке, если я не могу уснуть. Эти странные песни улетают в небо, искрящееся сиянием далеких звезд.
Пока мы, изможденные и усталые, преодолеваем пустыню сквозь толщи стеклянного песка, я размышляю, как же выглядит лицо Тойры. Смотрю ему в спину, на рыжие, выгоревшие почти до апельсинового цвета волосы, свисающие до лопаток потрепанным лисьим хвостом. В спутанных, торчащих прядях задорными солнечными зайчиками блестит битое стекло.
Ноги стерты в кровь. Она хлюпает в сапогах, но я не чувствую боли. Все, чего я хочу - увидеть хоть раз его лицо. Сдернуть повязку, которой Тойра обернул голову, чтобы песок не попадал в рот и нос. Мне нужно это. В мыслях - белый шум, будто бы стая хейров поднялась на крыло, потревоженная появлением на горизонте хищника.
Тойра поворачивается резко, сначала мне даже кажется, что это очередной порыв сухого, жестокого ветра разворачивает его на 180 градусов. Мужчина приподнимает шарф, я вижу его губы - обветренная кожа, натянутая, шершавая, - вода кончилась много дней назад. Не могу точно сказать, когда - в бесконечности нашего пути, под палящим солнцем, которое царит над пустыней стекла, время становится томным и тягучим. Льется на нас с небес густым дегтем.
-Не слушай пустынных духов, они сожрут твою душу.
Голоса в голове потихоньку смолкают, осознав, что их разоблачили, и дышать становится легче.
Когда на штурме очередной дюны я обессилено падаю лицом в стеклянный песок и закрываю глаза, Тойра, ругаясь на том же самом неведомом языке, помогает мне встать, а потом подхватывает на руки. Я почти ничего не вешу, но и Тойра не ел два дня. Его мутит и шатает в стороны от слабости, но мужчина, стиснув зубы, упрямо шагает вперед, со мной в качестве никчемного балласта. Будь я на его месте, то оставила бы его там умирать. Наверное.
Обнимаю непослушными руками Тойру за шею и погружаюсь на самое дно сладкого забытья.
Когда мне в следующий раз получается разлепить неподъемные веки, я обнаруживаю себя в маленькой комнатке пограничного отеля. Одно его окно выходит на пустошь битого стекла, а из второго видны остроконечные шпили города наемников. Я не знаю, сколько я провалялась здесь, не помня даже собственного имени, сколько времени я потеряла. Я не помню ничего.
На соседней койке - Тойра. Проклятая шляпа валяется на полу вместе с нашими скромными пожитками, а дыхание у мужчины сорванное, неглубокое. Лихорадка сотрясает его тело, беспощадно пьет все силы. Вытащив из пустыни меня, Тойра исчерпал собственные ресурсы. В одиночку он добрался бы куда быстрее и без особых потерь.
Я выхаживаю его, потратив на это еще неделю. Что-то темное и порочное внутри нашептывает мне, что это удобный случай сбежать, чтобы оказать у Источника первой. Только я игнорирую эту часть собственной души. Наверное, я забрала парочку гадких пустынных духов с собой, даже вырвавшись из их плена.
Отпаиваю спутника кипяченой водой, негромко разговариваю с ним, чтобы он знал, что рядом кто-то есть. В бреду он бормочет что-то, почти шипит как змея на чуждом мне языке. Мне хочется плакать как маленькой девочке, потому что кажется, что все, что он пытается мне сказать - очень важно, но я не понимаю, ни слова.
В нашей комнате всегда темно - я занавешиваю маленькие окошки тряпками, потому, что неяркий солнечный свет пугает и тревожит Тойру, пытающегося перебороть свою болезнь. У меня возникает соблазн, наконец, увидеть, как же на самом деле выглядит мой спутник, но я давлю его в зародыше. Не время.
В себя Тойра приходит через десять дней. Среди ночи вскакивает с койки и тут же падает на пол, ослабевшее тело подводит своего хозяина.
Но глядя на то, как Тойра перехватывает свалявшиеся рыжие волосы в хвост и нахлобучивает на макушку шляпу, я необъяснимо и бесконечно счастлива.
В путь мы выдвигаемся сразу же, Тойра отмахивается от робкого предложения хотя бы окрепнуть после болезни; идем короткими расстояниями, останавливаясь то здесь, то там. Заводим несколько полезных знакомств среди местных, хотя нам вряд ли пригодятся их услуги.
Город вольных наемников на поверку оказывается обычным притоном для отбросов, которым более некуда приткнуться. Поговаривают, что само поселение выросло на границе пустоши с Империей за одну ночь. Это все сплетни и ложь, хмыкает презрительно Тойра из-под незабвенной шляпы, бандиты просто обжили мертвый город. Когда-то здесь была шахта, но сейчас в утробе выработанного горного родника располагалась община контрабандистов.
-А где у них женщины? - вопрошаю я, когда мы пересекаем очередную улочку, заваленную мусором, под пристальным взглядом подозрительных личностей. Широкая спина перед моими глазами вздрагивает от еле сдерживаемого хохота:
-Поверь мне, ты не хочешь знать.
Но я все же узнаю. Шайка мелких грабителей решает продать чужеземку в чей-то гарем, прельстившись редким цветом волос и глаз. Стоит Тойре отвлечься, а мне засмотреться на очертания шахты, выступающие над городом как хтоническое чудовище, и через секунду я уже пытаюсь вырваться из крепких рук, волокущих меня в глубину запутанных кварталов. Дома здесь строят как попало, карты не существует вовсе и заплутать не такое трудное дело.
Но Тойра нагоняет караван прежде, чем меня успевают сбыть с рук варварам из Криичи. Тогда же выясняется, что неплохо владеет охотничьим ножом с широким лезвием.
Пока я пораженно таращусь на оружие, мужчина кривится (я не вижу, но чувствую), и швыряет в мою сторону запыленный плащ.
-Прикройся.
Кутаюсь в ткань, прячу в ней свое лицо и те бесстыдные тряпки, в которые меня успели обрядить бандиты. Меньше всего я сейчас хочу, чтобы Тойра видел и то, и другое.
Я не вижу как блестящее лезвие мстит за мой позор, прорезая обветренную кожу на горле предводителя бандитов. И как липкая алая кровь, смешиваясь с песком, становится бурой грязью. Я не вижу этого, мне хватает тихого голоса Тойры, который шепчет:
-Поднимайся, плакса. Нам пора.
Его теплая ладонь касается моей, и я судорожно вцепляюсь в нее как в последнюю опору в этом мире. И мне наплевать, что руки Тойры по самые локти измазаны в чужой крови, а за своей спиной мы оставляем семь остывающих тел. Мне хорошо и спокойно, потому, что Тойра со мной.
Оазис вырастает рядом с нами мгновенно, сначала мы принимаем сочную зелень посреди пустыни за мираж. Первоначально он маячит где-то на горизонте сладким обещанием отдыха, а потом возникает перед нами, как прекрасное видение.
Это оно, то самое Озеро Трех стихий. А значит, скоро мы окажемся у Источника. Сердце начинает трепыхаться в груди взволнованно и дико, будто птица, пойманная в силки.
Первым же делом припадаю к роднику, жадно пью, пока не начинает болеть живот и не сводит зубы от студеной воды. А затем, разбежавшись, ухаю в озеро с головой, прямо в одежде, пропитавшейся пылью. Тойра, стоящий поодаль, едва слышно фыркает себе под нос. Только я этого не слышу, мое внимание поглощает только сладкий звук льющейся воды. Рай. Это настоящий рай.
Оазис Озера Трех стихий - джунгли. В переплетениях ветвей тропических деревьев прячутся диковинные существа, похожие на маленьких людей, покрытых густой шерстью. Они наблюдают за нами с Тойрой, перекрикиваясь между собой на высоких, режущих слух, нотах.
Разноцветные птицы льют свои песни, утешая мое ноющее сердце, раны тоже затягиваются на глаза, а веки тяжелеют, становятся неподъемными как гора Таймлини, гордо возвышающаяся на горизонте. Источник находится на ее вершине.
Осталось совсем ничего.
Кругом все сочное, зеленое, свежее. Трава - густая и мягкая, как самый лучший в мире ковер. Вылезаю из озера, мокрая насквозь и счастливая, ложусь на эту траву и раскидываю в стороны руки-ноги.
Умиротворение опускается рядом со мной, касается своим крылом. Прикрыв глаза, я в полголоса напеваю песенку, одну из тех, что пел Тойра ночами в Стеклянной пустыне. Погрузившись в собственные ощущения, я не замечаю, что засыпаю.
Солнце заходит за горизонт внезапно, оглушая и дезориентируя зрение наступившей тьмой. Но все так же пьяняще пахнет тропическими цветами, и в воздухе перед моим лицом пляшут блуждающие огоньки. В моей стране эти создания считаются предвестниками беды, но здесь все вокруг кажется умиротворяющим и безопасным. Изящные сферы, полные света и тайны, мельтешат перед моим лицом, дразнятся и, кажется, зовут проследовать за ними.
Поднимаюсь с земли - отдохнувшее тело поет и звенит от энергии, что наполняет его. Удивительное чувство.
В небе, удивительно чистом, чернильно-синем, взошла алая луна. Круглая и крупная, подобно спелому яблоку, она взирает на меня сверху вниз, в окружении трех спутников: желтого Мэдиса, белого Карью и зеленого Хист.
Тойры нигде нет. Нет его у палатки, разбитой под сенью одного из древних деревьев. Нет у ручья. Мне бы начать волноваться, но я только легкомысленно разглядываю цветы, в которых живут маленькие существа, похожие на эльфов, и думаю: можно ли одного из этих чудиков посадить в банку.
Издалека раздается приглушенный плеск, и я устремляюсь туда, где в просвете между деревьями, блестит хрустальная гладь легендарного озера.
Тойра стоит в воде по пояс, напевая что-то под нос. Застываю на берегу, не в силах отвести взгляда. Тревожный красный свет мерцает на его широкой спине и мускулах, я сглатываю набежавшую слюну. Кому понравится вести себя как озабоченное животное, увидевшее свой интерес?
В один миг становится ужасно темно - туча закрывает своим пухлым телом луну. Я даже не слышу плеска и шагов, но когда луна снова выглядывает из-за преграды, Тойра стоит совсем рядом. Капли озерной воды блестят на смуглой коже, шляпа валяется где-то вместе с остальными вещами, но я ощущаю только одно: желание прикоснуться с Тойре, разделить с ним удивительное чувство пронизывающее меня подобно крийскому копью.
В его теле нет ничего кроме мышц, поэтому, когда он наваливается на меня - горячий, мокрый после купания, - я даже охаю. Но принимаю и грубые поцелуи, и прикосновения, граничащие с насилием. Но когда он поднимает глаза, я, наконец, вижу его лицо. Высокие скулы, узкие обветренные губы и алые глаза. Красноглазый. Экзаменатор, хранитель Оазиса и Источника.
Мне становится так стыдно, что я закрываю глаза и слабо толкаю Тойру в плечо:
-Слезь, мне больно.
Тот безропотно слушается, поднимаясь на ноги. А потом, зачем-то, касается ладонью моей щеки. И улыбка у него ужасно печальная.
Красные глаза сверкают огненными рубинами в темноте тропической ночи.
Пока я привожу себя в порядок и добираюсь до палатки, Тойра добывает какую-то крупную птицу. У нее яркие перья с зеленым отливом, а мясо сытное и жирное.
Тойра разделывает ее быстро и умело, но опять молчит. Шляпа, позабытая и ненужная больше, валяется под деревом.
"Красноглазые твари" - вот как зовут в моей стране подобных ему. "Проклятая кровь" - вот что шепчут в спину ребенку с красными глазами. И я раньше верила в рассказы, что красноглазые дети - исчадья Энтроса, отпрыски самого князя Фэрта. И приносят они только зло. Поэтому редко кто из детишек доживал хотя бы до совершеннолетия.
Лично я не видела ни одного. До сегодняшнего дня.
-То есть,я не случайно споткнулась об тебя в Пыльном ущелье? Ты специально попался мне на глаза, чтобы весь путь испытывать меня на прочность?
Тойра молчит, его бесит, что я догадалась о его роли в моем путешествии так быстро. Надо было мне догадаться, что Источник просто так не подпустит к себе никого. Неизвестно только, выдержала я испытание или бездарно провалила его.
Я обсасываю плоские птичьи косточки, беззастенчиво разглядываю спутника. Рыжие волосы эти, густые брови и колючие глаза. Мне весело, и злость распирает изнутри. Как я могла быть настолько наивной, как я могла, упоенная этим тропическим раем и Тойрой, совсем забыть о Сириусе?
-А если бы я оказалась, скажем, мужчиной?
Красноглазый долго молчит, размышляя, стоит ли доверять тайну не в меру любопытной девице.
-Есть и другие.
Киваю с понимающим видом.
-И много таких же дурочек как я решили остаться с тобой здесь, сердцеед?
Тойра вздрагивает и болезненно морщится. Вспоминается легенда, что красноглазые едят сердца невинных людей, и в груди тянет глупой болью. Ну, одно точно сожрал, красноглазая тварь.
Райский оазис становится невыносимо отвратительным в одно мгновение, само его существование встает в горле комом, а на глаза наворачиваются едкие слезы.
Спать ухожу демонстративно молча, ощущая на спине обжигающий взгляд Тойры. Словно я чего-то так и не поняла.
На вершине горы Таймлини - только один колодец. Земля вокруг него безжизненная, высохшая, что не удивительно. Ведь вода в Источнике отравлена уже несколько веков.
-Дальше мне нельзя, - Тойра застывает у невидимой мне черты бронзоволосым изваянием, смотрит мне в глаза с неизбывной тоской. А потом сует мне в ладонь что-то металлическое и колючее. Это серебренная монета, красивая и тяжелая. Ощупываю ее острые края, взвешиваю на ладони. Древняя, наверное, с полузатертым изображением незнакомого профиля на аверсе.
-Желания надо загадывать по правилам. С этой монетой все обязательно получится.
Я разворачиваюсь лицом к Источнику, передо мной несколько ступеней, прорубленных в каменной плоти горы.
Тойра за спиной вздыхает и отступает на шаг назад. Его испытание я прошла, стоит осуществиться и желанию, как мой верный спутник превратится к алый туман и растает в наступающих сумерках. Здесь ему делать больше нечего.
-Чего ты хотел, когда поднялся сюда в первый раз, Тойра?
Он гулко сглатывает:
-Отомстить. А ты?
Перед глазами встает Сириус. Бледный, с перерубленной гортанью и кровавой пеной на растянутых в улыбке губах. Нет, не этого.
Я улыбаюсь, повернувшись лицом к Тойре, и кидаю монетку через плечо:
-Я хочу остаться с тобой.
За спиной, в ядовитой тьме колодца, раздается приглушенный плеск.