Я пришел на встречу с запасом в пять минут, но дон Хуан уже был на месте. Я немного удивился, увидев рядом с ним незнакомого человека. Он был маленького роста, в дешевых синих джинсах и старой потертой куртке, и выглядел совсем невзрачно. Я поздоровался с ними, и дон Хуан мимолетно кивнул на своего спутника:
- Это дон Фабиан Кортес.
Невысокий человек протянул вялую руку и что-то пробормотал, мельком подняв на меня глаза. Я заметил, что взгляд у него был какой-то водянистый и совершенно невыразительный. Уже через минуту дон Кортес попрощался с нами и поковылял к стоянке маршруток.
Дон Хуан с интересом наблюдал за моей реакцией. Ему доставляло огромную радость лицезреть мой надменный вид.
- Знаешь, кто это? - спросил он.
- Конечно, нет. Твой новый знакомый, ученик?
- Это взломщик Орла, - крайне серьезно и даже немного трагично произнес дон Хуан. - Хакер, по вашему. Это древний видящий. Некоторые из них все же смогли найти светящиеся окна в своей реальности и вернуться к нам после тысячелетий осознанного сна. Они долго сопротивлялись накатывающей силе, но их энергия постепенно утекала, даже через крайне крохотную брешь. Однако за столь длинный период нахождения во втором внимании они детально изучили некоторые наборы команд Орла и теперь пытаются воспроизвести их самостоятельно, непредсказуемо изменяя тем самым ткань всего мира.
Я никогда еще не слышал в голосе дона Хуана столь серьезные нотки. Я не мог понять, шутит ли он, и в чем заключается его очередной подвох.
- И что он здесь делает? - задал я первый пришедший мне в голову дурацкий вопрос.
- Кортес -- следопыт, - мягко повторил дон Хуан. - Древним видящим нужна огромная энергия, чтобы снова стать бессмертными -- Орел больше не позволит им уклоняться силой намерения от наката, и теперь они заняты поисками новых источников. В твоем сегодняшнем мире эти источники хорошо известны как живые существа. Древним видящим требуется энергия большого числа людей, чтобы продлить свое существование и попробовать вновь обмануть Орла. Возможно, они попробуют добыть ядерное оружие или организуют множество террористических актов, чтобы подпитаться энергией живых существ в момент смерти. Есть и более сложные пути -- и как раз более вероятно, что древние видящие попытаются пробраться в иные миры, но для этого им надо узнать точки входа в невидимые тоннели. К сожалению, такие проходы уже можно изредка обнаруживать вашими приборами. Однако без безмолвного знания древние видящие все равно не смогут распорядиться энергией современного мира как следует, на полную мощность -- Орел изменил слишком много своих команд, а секретами безмолвного знания владеем только мы, потомки новых видящих.
Я на миг подумал, что дон Хуан насмотрелся современных боевиков, хотя и не думал всерьез, что они могли хоть как-то на него повлиять.
- Неужели ты собираешься им помочь?
Дон Хуан покачал головой.
- Я не могу ни помочь им, не воспрепятствовать. Это решение силы.
- Ни я, ни ты ничего не можем сейчас сделать. Если же ты примешь их реальные возможности близко к сердцу и попробуешь противодействовать им, то будешь только еще больше беспокоиться и сходить с ума. Прими прежде всего собственную беспомощность перед лицом страшных и непонятных тебе сил. Древние видящие совершенно чужды этому миру и неизмеримо могущественны -- даже легчайшее дуновение их намерения развеет тебя в пыль, будь ты маг-нагваль или знаменитый президент. И только тайное знание новых видящих позволяет удерживать баланс сил в нашем мире.
Он говорил с легкой патетикой и чуточку торжественно. Я давно не видел дона Хуана в таком настроении.
- Ты думаешь, что мои уроки изменят твою судьбу в лучшую сторону? Ты рассчитываешь, что путь с сердцем сделает этот мир более благосклонным к тебе? Ты полагаешь, что безупречность позволит тебе избежать встречи с Орлом?
Я был крайне удивлен странным настроением дона Хуана, и, наверное, впервые за наше многолетнее знакомство заметил, что дон Хуан нервничал. Ситуация становилась скверной. Я тревожился все сильнее. К чему он клонит?
Дон Хуан печально покачал головой.
- Ты наивно полагаешь, что подобные силы можно как-то контролировать в первом внимании. В этом твоя ошибка. Неведомое -- это гигантский ураган, в котором мечутся крохотные перышки намерений магов. Битва с неведомым всегда будет проиграна заранее, еще до ее начала. Мы, маги, сражаемся с самими собой за собственную свободу только с одной целью -- чтобы окончательно потерять ее в момент смерти.
Я непонимающе пожал плечами. Интонации дона Хуана становились меж тем все гротескнее.
- И на финальном пути тебя встретят ужасающие фигуры из свиты Орла, которые не собираются поклоняться твоим деньгам, твоей славе или твоему уму. Они мигом похитят жалкие капли твоей безупречности. Им совершенно наплевать на твой социальный статус в этой жизни! - почти закричал он, наклонившись ко мне вплотную, и я на миг окаменел.
Тут дон Хуан выпрямился и расхохотался во весь голос. Прохожие неодобрительно косились на нас. Только бомж с помятым красно-черным лицом, сидевший на парапете с банкой пива, сочувствующе ухмыльнулся нам издалека.
- Я, конечно, немного преувеличил, - пробормотал дон Хуан, вытирая крупные слезы. - Но тебя по-другому не проберешь. Главное, пойми, что сразу же после смерти ты будешь лишен тех крохотных искорок свободы, которые пока горят прямо перед твоим носом.
Он снова стал серьезен и надолго замолчал. Мы подошли к ларьку на пустынной площади перед реконструируемым стадионом "Динамо". Я купил сэндвич с сыром, дон Хуан взял пакет яблочного сока.
- Путь воина необычен потому, что на пути безупречности тебе в конечном итоге придется отказаться от собственной светимости, - тихо промолвил дон Хуан, и похрюкал трубочкой сока. - Этот путь, говоря более привычными тебе словами, означает полную разрядку внутренней батарейки. Сначала бенефактор обещает ученику беспредельную мощь, ярчайшее сияние души, пылающее сердце, миллионы заманчивых миров, захватывающие путешествия в бескрайние пространства. Это одно из надувательств магов, которым они соблазняют начинающих. Но в предельной ситуации нашего бытия, когда наступает время ускользнуть от Орла, питающегося нашей осознанностью, внутреннюю батарейку необходимо полностью разрядить. Если ты пойдешь к Орлу с хотя бы капелькой светимости, с самым слабым сиянием, он обязательно пожрет тебя. Надо, чтобы твое сияние исчезло полностью, и только когда ты будешь окружен абсолютной тьмой ужасающей бездны, ты сможешь пройти дальше.
- Куда? - взволнованно уточнил я, совсем позабыв про остывший сэндвич. То, что сейчас говорил дон Хуан, заметно отличалось от его прежних объяснений. Ветерок сдувал пот с моего разгоряченного лба.
- В крохотную зеленую дверь на задворках бытия, которая иногда приоткрывается на краткий миг безмолвным неведомым -- если вдруг кому-то хватает безупречности потерять последнюю надежду, и при этом не подчиниться заключительной команде неизвестного. Что ждет нас за этой дверью, говорить бесполезно. Там безмолвствует неизведанное и неизмеримое. Открывается и закрывается эта дверь очень быстро, и если ты не успеешь проскочить через нее, или даже просто коснешься ее во время прохода, неведомое моментально вышвырнет тебя обратно. Ты потеряешь все свое магическое умение, и скоро погибнешь.
Слова дона Хуана звучали чертовски опасно. Не зная, что ответить, я механически дожевал сэндвич и тоскливо уставился на старика. Он почувствовал мой страх с изумительной ясностью и недовольно сказал:
- Ты боишься, как обыкновенный человек, а должен бояться, как маг. Маги -- как маленькие дети. Малыши страшатся только двух вещей: высоты и сильного шума. Эти страхи встроила в них природа в целях самосохранения, чтобы в древние времена младенцы, оставаясь без присмотра, не сваливались в пропасть, не вылезали из пещеры в грозу и не попадались на обед диким зверям. Абсолютно все остальные страхи, от боязни пауков до боязни общения, приобретены -- они подсознательно навязаны нам родителями, обществом, всем социальным окружением. Поэтому маг боится только двух вещей: высоты своего положения, усиливающей чувство собственной важности, и внутреннего шума, заполняющего все пространство ума и увеличивающего эго до смертельных размеров. Эти страхи управляют намерением мага, помогая ему вырабатывать боевой дух.
От Ленинградского шоссе донесся резкий звук лопнувшей шины, и шустрый воробей, прыгавший на столе перед нами и склевывавший крошки, стремглав бросился прочь. Дон Хуан усмехнулся.
- Кроме того, не будь дураком, и не принимай случайности за знаки судьбы.
- Расскажи мне про следопытов древних видящих, - попросил я его после очередной продолжительной паузы.
- Нет, я расскажу тебе про Орла, - медленно ответил дон Хуан. Он пристально посмотрел на меня, прогнулся назад и застыл, не мигая и не отводя взгляда, словно превратившись в высохшую мумию. Мне стало крайне жутко, во рту пересохло, а содержимое желудка запросилось назад.
- Орел выбрал именно тебя, - дон Хуан тщательно выговаривая слова, хотя губы его не двигались. - Орел не любит, когда его команды подделываются, поэтому тебе придется в одиночку противостать возвращающимся древним видящим.
Я чувствовал себя омерзительно. Волосы на затылке шевелились, вся спина покрывалась каплями ледяного пота.
- А если я не смогу? - прошептал я.
- Тогда твоя жизнь станет вечной чередой жутчайших нескончаемых мучений, - отрешенно молвил дон Хуан. - Орел не сожрет твою осознанность -- наоборот, твоя осознанность станет неуничтожимой и навечно утащит в иные миры бесконечных страданий.
Я каким-то образом понимал, что дон Хуан сейчас не шутит, и от этого испытывал острое желание убежать прочь.
- Ты по-прежнему цепляешься за ложную идею, что жизнь -- это последовательность социальных проблем, которые надо решать, и никакого безмолвного знания не существует, а если оно и существует, то встретиться с ним в обыденной жизни рядовому человеку не суждено.
В голосе дона Хуана зазвучал сарказм.
- Ты все еще слушаешь врачей, которые, как ты надеешься, вылечат тебя от болезней, ученых, которые обещают тебе очередные безделушки и мнимый комфорт, и психологов, которые обучат тебя примитивному механическому общению. А управляет этой верой твое чувство собственной важности, которое внушает, что тебе и подобным тебе принадлежит мир. Ежедневно такие как ты жалуются на финансовый кризис, а сами готовы растерзать ближнего ради сотни долларов, называя при этом свою лень и трусость внутренней гармонией. Ты индульгируешь, как последняя марионетка, и при этом принимаешь гигантский спектакль нагваля за реальную жизнь. Однако сила предопределила наперед в твоей жизни абсолютно все, вплоть до каждой твоей мысли, каждого твоего жеста и каждой сказанной тобой фразы.
Дон Хуан коротко хмыкнул. Я продолжал немилосердно потеть без каких-либо видимых причин.
- Я скажу тебе, кем ты скоро станешь и что с тобой произойдет, - пробурчал он.
- Мы продолжим обучение, и в ходе его ты будешь становиться все более трусливым и слабым, несмотря на все твои способности к пересмотру и описанию реальности. Ты будешь обнаруживать в повседневном мире все больше и больше ужасающих вещей из других миров. Ты будешь слабеть, будешь много раз представлять, что умираешь -- и чем больше ты будешь сражаться с неведомым, стремясь стать свободным, тем больше сил ты будешь терять -- и так может продолжаться крайне долго. И только когда ты окончательно проиграешь, полностью потеряв свою личность, ты обнаружишь путь к заветной двери, -- путь, который всегда лежал у твоих ног.
Тут дон Хуан снова рассмеялся, он чуть не лопался от смеха. Затем он внезапно глянул на меня исподлобья с ледяным выражением, и тотчас мертвенный холод пронизал мой живот.
- Именно поэтому ты обязан настойчиво практиковать прямо сейчас. Сосредоточься на единственной задаче -- подготовке к мигу, когда твоя свобода воли окончательно исчезнет. Пока еще ты можешь выбирать, что купить покушать в ларьке, на каком автобусе доехать до дома и во сколько просыпаться в воскресенье.
- Как же я смогу что-то решать в тот миг, если свобода воли как раз полностью исчезнет? - удивился я, потирая внезапно занемевшую шею.
Вокруг нас, пожалуй, уже на несколько сотен метров никого не было, даже бомж куда-то пропал, и такая неожиданно пустынная обстановка в самый разгар вечера у метро сильно меня встревожила. Где-то в глубине тела зарождалась странная боль.
- Ты снова хочешь получить интеллектуальное объяснение. Делай то, чему я тебя учил - и узнаешь.
Дон Хуан наклонился ко мне и прошептал:
- Будь начеку! Фабиан знает, какую команду отдал тебе Орел, и он совсем скоро придет по твою душу. Придет прикончить тебя.
Дон Хуан странно посмотрел на меня, немного скосив глаза, и тут я почувствовал, что задыхаюсь. Словно дон Хуан изо всех сил врезал мне под дых. Первым сознанием я понимал, что имеет в виду дон Хуан под своим "будь начеку", однако другая, глубинная, темная часть сознания, молчаливо и беспристрастно наблюдала за происходящим, не подавая сигнала о согласии.
Когда я отдышался, дона Хуана уже не было видно. Только вдали, на другой стороне улицы, вроде бы виднелись случайные прохожие. Или же это шевелились тени от уличных фонарей. Шоссе выглядело совершенно пустынным. Целый мир как будто бы вымер.
- Вот дерьмо, - прошептал я, почувствовав во рту резкий кисловатый вкус, и сплюнул на асфальт теплую кровь.