- Провокация -- это один из главных приемов магов, - ласково пояснил дон Фабиан Кортес, с невероятной дружелюбностью заглядывая мне в глаза. Я стоял перед ним, объятый невыразимым и необъяснимым ужасом. Ледяной пот ручьями стекал по бокам и спине, рубашка противно липла к коже.
Моя рука недвижимо замерла в его мягкой ладошке, и я был не в силах даже чуть-чуть ей пошевелить.
- Каждая истинная провокация лишь углубляет ту трещину между мирами, в которую проваливается маг, - терпеливо продолжил дон Кортес, глядя на меня с наивной преданностью добрейшего песика.
Я хорошо помнил слова дона Хуана, пообещавшего, что дон Кортес скоро явится по мою душу -- придет убить меня, но на нашей первой встрече Фабиан выглядел столь невзрачно, что уже спустя пару дней я совсем забыл о нем. Однако я понимал, что любой маг уровня дона Хуана может уничтожить меня в долю секунды -- и в то же время какое-то смутное подозрение в отношении Фабиана скрывалось внутри постоянно ерзающей букашкой.
Дон Кортес наконец отпустил свою руку, и я тотчас ощутил, как вся правая половина тела наполнилась жаром. Это было забавное ощущение, словно мой организм внезапно разделился на две половинки с разной температурой. Фабиан с мягким интересом понаблюдал за моими эмоциями, а затем сделал широкий жест левой рукой. Дурацкая улыбка не сходила с его лица, и мне казалось, что он специально делает ее такой слащавой.
- Пойдем перекусим, вон в ту кафешку. Угощаю.
Теплота в правой половине моего тела после этих слов сразу исчезла, и я вновь почувствовал себя нормально. Мы зашли в крохотное замызганное кафе на задворках Водного стадиона, больше походившее на притон, и я удивился крайне странному выбору Фабиана. Эта кафешка выглядела совершенно низкопробной забегаловкой, и мои негативные подозрения стремительно усиливались.
В закуренном помещении за грязными выщербленными столами коротали за выпивкой время водилы всех мастей, местные бомжи, торговцы с рынка, полукриминальный сброд, дешевые проститутки с ленинградки... Меня утешал, впрочем, тот факт, что внимания на нас совершенно никто не обратил.
Дон Кортес поудобнее устроился напротив меня, крепко облокотившись правым плечом на шершавую стену неясного цвета. Хмурый официант молча выслушал заказ -- по паре кружек пива, и также молча удалился.
Я уставился на Фабиана, пытаясь понять, что означает наша встреча.
- Маги иногда используют понятие "провокация" вместо более привычного обычным людям испытания. - Дон Кортес негромко бубнил себе под нос, и мне приходилось заметно напрягаться, чтобы разобрать его слова в гуле забегаловки. - Испытание в самой своей сути подразумевает некоторую жалость, а провокация всегда безжалостна. Невозможно провоцировать кого-то, испытывая к нему хотя бы капельку добрых чувств. С другой стороны, маги провоцируют своих учеников практически постоянно, потому что любят их. Не пытайся разрешить этот парадокс. Мы стараемся сдвинуть точку сборки ученика в позицию безжалостности, это главная задача магического обучения.
Перед нами приземлились две мутноватые кружки; правда, пиво оказалось относительно неплохим.
- Наше время уже заканчивается, - неожиданно громким хриплым тоном произнес Фабиан, едва я сделал первый глоток. Он явно нарочито старался, чтобы его услышали за соседними столиками, после чего продолжил уже привычным тихим голосом. - Ты хочешь знать, зачем мы с тобой встретились, и при чем тут дон Хуан?
Я кивнул.
- Мы, древние видящие, отличаемся от новых видящих тем, что охотимся на разные чувства собственной важности.
Фабиан наконец поднял на меня свой тусклый взгляд, и меня чуть не вырвало от странного чувства омерзения.
- Дон Хуан выслеживает исключительно собственную важность, нас же интересует важность чужая. Да, это тоже один из способов сдвига точки сборки в состояние безжалостности, потому что достигается этот сдвиг разными способами.
- Почему дон Хуан стал новым видящим, а ты -- древний? - вырвалось у меня.
- Таков был его выбор, - равнодушно ответил дон Кортес. - Если ты хотя бы раз в жизни достаточно сильно сдвинешь свою точку сборки в левую сторону, растопив тем самым основной объем льда собственной важности, манипуляции чужой важностью станут тебе абсолютно недоступными. Ситуация с уничтожением чужой важности такая же -- уничтожив чужие, ты уже не сможешь напрямую бороться со своей.
Я смотрел на него, не понимая. Я совсем не хотел чему-либо у него учиться.
Фабиан, похоже, прочитал мои эмоции, и пожал плечами.
- Тебе придется меня слушать. Такова воля Орла.
Он влил в себя содержимое кружки за долю секунды. Я даже не успел моргнуть, так и не заметив, как это произошло.
- Да, я забыл тебе сказать, - насмешливо произнес Фабиан, ставя на стол пустую кружку. - Провокация -- это прием исключительно древних магов. Возможно, тебе он покажется несколько старомодным. Новые видящие предпочитают испытания.
Я вздохнул, намереваясь ответить, и тут дон Кортес неожиданно громко произнес:
- Откуда здесь столько быдла и шоферни?
Произнес он это практически точно моим голосом, причем почти не раскрывая рта, да вдобавок еще с тонкими истеричными нотками. В нашу сторону мгновенно обернулось несколько злых физиономий, причем смотрели они все как один именно на меня. Я замер с приоткрытым ртом, и почти сразу же почувствовал сзади сильный толчок в правое плечо.
- Что ты вякнул, сморчок? - прорычал невысокий крепыш.
- Тебе, чмо, что, жить надоело? - поддержал его долговязый приятель с длинными усами.
Я ошарашено молчал, не зная, что ответить, тут болезненный удар в ухо сбил меня на грязный пол, и мир погас.
Я пришел в себя от тихого голоса Фабиана:
- Хватит!..
Оторвав от пола свою физиономию, я увидел ее кровавый профиль на сером заплеванном полу. Кровь капала из разбитых губ, щеки сильно ныли, левый глаз заплыл и почти не видел. Избивавшие меня люди, словно по незримой команде дона Кортеса, разошлись по своим столикам и словно полностью забыли о том, что только что произошло, продолжив свои нехитрые пивные посиделки.
Я с трудом поднялся на ноги и отряхнулся. Ребра болели, похоже, пара их была сломана. К лицу было больно прикоснуться, дыхание временами перехватывало, ухо распухло и саднило. В глазах плавали красные переливающиеся круги.
- Это была даже не микро, это была, выражаясь вашим языком, нанопровокация, - процедил дон Кортес. Я едва слышал его голос -- в голове сильно звенело, окружающий мир кружился и покачивался, вдобавок начало сильно тошнить.
Фабиан подозвал официанта, и тот как ни в чем ни бывало принес нам еще по кружке. Фабиан кивнул мне на пиво, я отхлебнул, и мне почти сразу заметно полегчало. Дон Кортес ухмыльнулся.
- Я мог бы исцелить тебя полностью за пару минут, но не буду этого делать. Это -- проявление жалости, а мы, древние маги, никогда никого не жалеем.
Я продолжал пить пиво. В молчании мы осушили по кружке, и Фабиан заказал еще. Я отлучился в туалет, крохотную вонючую каморку с засранным толчком и кучей испачканных газетных обрывков в углу, где умылся холодной водой. Я вернулся и попросил у официанта аспирин, он дал мне две таблетки.
Я снова уселся на свое место и запил лекарство. Фабиан продолжил.
- Всего существует четыре вида провокаций магов. Первую -- микропровокацию, ты только что испытал на себе. Каждый бенефактор активно использует этот вид провокации, работая с учеником. Дон Хуан использовал ее много раз в отношении тебя, только форму он выбирал иную, более жалостливую.
Второй вид -- это провокация обыденности. Мы почти все время провоцируем обыденный порядок вещей, проверяя границы его добропорядочности, тестируя сферу и область первого внимания, испытывая его, так сказать, на прочность и выискивая новые способы сдвига точки сборки.
Третий вид -- это мета-провокация. Маг, практикующий мета-провокацию, становится способен провоцировать провокаторов и познает эту технику в совершенстве. Его самого становится невозможно спровоцировать никаким способом, и таким путем можно достичь истинной безупречности.
Четвертый вид -- это провокация тоналя и нагваля. Мы называем ее провокацией рока. На нее отваживаются только единицы.
В нее входит провокация Орла -- это то, чем занимаемся мы, древние видящие. Дон Хуан назвал нас специально для тебя хакерами Орла. Но это не совсем точно. Мы не просто взламываем команды Орла, мы программируем Орла на самоизменение. Конечная же наша цель довольно забавна -- мы хотим, чтобы Орел уничтожил сам себя.
У дона Кортеса в этот момент был удивительно самодовольный вид.
- Но внедрение этих команд в последовательность Орла требует огромного расхода энергии. Дон Хуан, конечно, сказал тебе, что мы готовим разнообразные... террористические акты, чтобы получить доступ к запасам силы. Это не совсем точно. Если мы уничтожим даже все человечество, нам не хватит энергии и на одну команду. Энергия обывателей столь мала, что охотиться на нее бессмысленно.
Нет, нам нужна энергия, которую накапливают маги. Запас энергии любого мага превосходит энергию миллиардов обычных людей.
Но мы не можем вытянуть ее из новых видящих -- наши намерения переплетены столь тесно, что мы невольно затронем и собственные коконы.
Я невидяще уставился на пустую кружку, покрытую едва видимым слоем пены.
- Мы тщательно изучили историю конкисты и нашли хороший способ добычи энергии. Во все времена любые власти всегда старались обезопасить себя всеми возможными способами от всех теоретически возможных опасностей. Одной из защит традиционно считалась магическая. Маги служили власти во все времена и при любых режимах. Но такого экстрима, как в нынешнем веке, мы не замечали никогда. Охранные системы нынешних власть предержащих накопили огромную энергию -- во многом еще и потому, что служащие им маги и колдуны иных традиций очень плохо ей распоряжаются, и там, где нам для совершения безупречного действия нужна капля, им требуется целое озеро. В результате они уже с большим трудом ее контролируют, и утянуть ее нам совсем не сложно.
Я чувствовал себя паршиво. Слова дона Кортеса вызывали у меня тоскливейшее чувство отчаяния, смешанного со страхом.
- Но пробраться к ним только через сновидения нереально, это мастерство преимущественно новых видящих. Мы же в основном практики тоналя, однако добраться до магов через обыденную реальность тоже не получится по прозаическим причинам. Для этого мы разработали специальную технику сталкинга, которая сочетает реальное и сновидящее. Смотрел, небось, фильм "Начало"?
Я кивнул.
- Некоторые идеи заимствованы из нашей практики, их режиссеру и сценаристу Кристоферу Нолану объяснил его бенефактор, кстати, древний видящий. Нолан проявлял свое намерение в течение десяти лет, упорно его упрашивал, но бенефактор отказывался -- такое действие сильно меняет судьбу человека. Не знаю, насколько теперь Нолану хватит личной силы, чтобы продолжать жить в этом мире...
Ну так вот, нечто подобное показанному в этом фильме предстоит испытать и тебе.
Я удивленно посмотрел на Фабиана.
- В нашем деле ты, выражаясь компьютерным языком, будешь компилятором -- тебе мы передадим энергетический код новых команд. Ты в конечном итоге и должен будешь преобразовать их в новые команды Орла. Ну и конечно ты погибнешь в конце нашей операции, так как не сможешь сознательно контролировать даже крохотную частичку энергии, которая пройдет через тебя, - как нечто обыденное, подытожил он.
- А если я не соглашусь? - промямлили мои порванные губы.
- Не сможешь. Да не волнуйся, мы убьем тебя, только когда придет время, - успокаивающе произнес Фабиан. Он вновь выглядел белым и пушистым, он словно лучился добротой и завораживающей ласковостью.
- Ты же не можешь осознанно сновидеть все время. Мы просто воспользуемся в нужный момент твоими неосознанными снами. Помнишь, в фильме было многоуровневое лимбо? Это довольно примитивная метафора, но для таких, как ты, довольно точно описывает процесс.
Я ощутил смутное недовольство.
- Итак. Мы погрузим тебя в особое состояние принудительного сна -- с помощью мескалито, тогда ты гарантированно не сможешь осознанно сновидеть. Затем мы проникнем в твой сон, пройдем вместе с тобой на несколько уровней вглубь лимбо, и найдем зеленую дверцу.
Я вспомнил слова дона Хуана о зеленой двери на задворках бытия.
- Эта дверца -- скрытый доступ к кодам Орла. Для начала мы подправим всего одну его команду и посмотрим, как изменится тональ. Ну или наш реальный мир, если тебе угодно. С помощью этой команды мы перейдем непосредственно в сон человека, которого охраняют местные самозваные колдуны, накаченные энергией. Для начала выберем какую-нибудь мелкую сошку, чиновника из администрации президента. Мы проведем один из наших ритуалов в его сновидении, и получим доступ ко всей охраняющей его энергии.
- И что с ним станет? - вяло поинтересовался я.
Дон Кортес пожал плечами.
- Его организм умрет, конечно. Как, впоследствии, и твой.
Минут десять мы молчали. Фабиан любовно поглаживал пивную кружку.
- Ну, все. Давай, спрашивай, если что непонятно. Это наша с тобой последняя встреча, - наконец произнес он.
Я неохотно посмотрел на него.
- В следующие разы мы будем встречаться только в твоих принудительных снах. Я усыплю тебя незаметно и безболезненно, не волнуйся.
Я пожал плечами. Я подумал, что спорить с ним бесполезно.
- А как же Орел? Он разве не сможет вам помешать?
Дон Кортес терпеливо вздохнул.
- Орел, конечно же, знает о наших намерениях. И он, конечно же, тоже играет с нами в некую игру. И что это за игра, мы пока не знаем. Но попытаемся узнать. О наших намерениях догадываются и местные маги, организующие защиту разных чиновников. Что конкретно планируется, они не знают, но чувствуют потенциальную опасность. Сейчас местная охранка... по-моему, у вас она называется федеральная служба охраны? поставлена на уши. Все мало-мальски подозрительные лица у нее под неусыпным контролем. Среди них и ты, в частности. Так что если заметишь за собой слежку, не удивляйся.
Фабиан неожиданно громко засмеялся, словно специально раздражая меня.
- А ты?
- А я для них, конечно же, не существую.
- Что же такое вы хотите сделать?
- Мы начнем, как я уже сказал, с какой-нибудь мелкой чиновничьей сошки, которой положена охрана. Подправим соответствующую команду Орла и посмотрим, как изменится тональ и сколько энергии мы получим. В конечном итоге нам требуется пробудить всех древних видящих, чтобы мы смогли сформировать свой нагваль, и тогда мы сможем организовать финальную операцию.
Он молчал, наслаждаясь происходящим.
- Наша конечная цель -- так организовать доступную нам энергию, чтобы отточенным, как намерение магов, ударом, расколоть Землю.
Я внимательно посмотрел на Фабиана. Мне показалось, что он бредит.
- Расколоть Землю?
- Да, расколоть реальный мир, тональ, создать в нем глубокую трещину. Мы не можем сделать ее широкой -- в силу того, что наше намерение очень остро, как бритва. Но наши светящиеся тела, как тебе наверняка говорил дон Хуан -- это не сферы, а тончайшие полосы энергии, свернутые в кольца. По этой причине все остальные -- и обычные люди, и новые видящие, энергетические тела которых -- сферы, протиснуться в эту трещину не смогут, и погибнут. И только мы сможем -- и мы протиснемся -- и провалимся до самого-самого дна... И там, добравшись до кодов Орла, мы наконец потеряем свою органическую сущность.
Я на миг подумал, что Фабиан просто какой-то искусный мошенник. Он говорил такую чушь, что я засомневался в его магических способностях. Мне стало весело. И немного страшно.
- Ну а почему вы организуете это все в России? Почему не в Мексике?
Фабиан уставился на меня своими мутными бесцветными глазками, и я вновь почувствовал себя неуютно и жутко.
- Потому что наши ритуалы требуют присутствия рядом с источниками магической энергии посредников определенного типа. И Москва для наших ритуалов подходит как нельзя лучше -- прямо рядом с Кремлем, где трудятся ваши колдуны, расположен мавзолей с мумией, по сути гигантской энергетической дырой. Эта мумия... с застегнутым лицом... с залатанными в черепе прорехами... окутанная гигантским облаком липкого страха... и будет нашим посредником, каналом связи, по которому мы откачаем нужную нам силу из нагваля, перекодируем Орла и расколем ткань текущей реальности. Есть еще варианты в Египте и Перу, но ни в какое сравнение с удобством московской обстановки, а особенно накопленной здесь энергией, они не идут.
Он повелительно махнул рукой.
- Теперь все. Ты можешь идти. Прощай.
Я с трудом поднялся, все тело сильно ныло, ребра отдавали острой болью, лицо заметно распухло. В кафе в этот момент стало удивительно тихо; мне показалось, будто тяжелая гнетущая тишина неотвратимо вползает в обшарпанное помещение, захватывая все доступное пространство.
- Езжай лучше на такси, - ухмыляясь, сказал мне в спину дон Кортес.
Я вышел из забегаловки на темную улицу. Вокруг было совсем пусто, ни души. Шел первый час ночи, и я решил пройтись до метро пешком, в какой-то степени назло Фабиану, благо идти было недалеко. Я прошел сотню метров, и неожиданно мне показалось, что за мной кто-то крадется. Я оглянулся в пустоту, и тут кто-то сильно ударил меня в спину между лопаток, и я провалился в обморок...
...Я с трудом брел по зимней заснеженной дороге, едва видимой в тусклом свете, исходившем от моего тела... Изредка из темноты медленно появлялись столбы с номерами, и так же неторопливо уплывали назад... Они появлялись нерегулярно, то раз в пять минут, то раз в полчаса... Я смотрел на числа, написанные на них, но не замечал никакого порядка... Я не знал, возвращался ли я домой, или уходил все дальше и дальше... Я подумал, что точно так, как нет конца этому пути, нет конца и силе, которая управляет нами... Я просто брел и брел... Брел на голос... Таинственный и совсем тихий голос ветра... Я очень хотел спросить у него, когда смогу вернуться домой, но не стал... Потому что точно знал, что ветер ничего не ответит... Потому что ветер был такой же игрушкой силы, как и я сам... Но я точно знал одно... Я знал, куда звал меня ветер... А ветер звал меня вглубь... В глубину... Все глубже... и глубже... и глубже...
...Я очнулся от утреннего холода. Я полулежал на сырой холодной скамейке на окраине парка у головинских прудов. Я поднялся, и тут же вспомнил все, что вчера со мной произошло. Неужели я так напился, что забылся на этой скамейке? Странно, но я не чувствовал болезненных ощущений. Я ощупал лицо, оно было в полном порядке. Организм работал нормально, никаких следов вчерашнего избиения я не обнаружил. А была ли вообще эта встреча в кафе, и был ли вообще дон Кортес?
Красные электронные часы у метро показывали 6:56. Я за полчаса добрался до дома, включил горячую воду в ванной, и в ожидании, пока она наполнится, щелкнул пультом телевизора. Шли нескончаемые новости. Одна из них привлекла мое внимание.
- ...Этой ночью по невыясненным пока причинам скоропостижно скончался первый заместитель администрации президента. Смерть от разрыва сердца наступила во время сна. По неподтвержденной пока информации, схожим образом скончалось также несколько сотрудников службы охраны. Наши эксперты не исключают возможности террористических актов, использования бактериологического или иных форм высокотехнологичного оружия, включая психотронное...
Затренькал мобильник. Эсэмэска.
"Ну как новость? Поздравляю с почином. Орел спровоцирован успешно :-E Ф.К.".
Так это все-таки... Я прокрутил эсэмэску до конца, и неожиданно на экране возник пустой текст. Я вновь перезашел во входящие, но никаких новых эсэмэсок там не было. Куда она исчезла? Показалось? Что вообще происходит? Я совершенно не помнил событий прошлой ночи, начиная с того момента, как я вышел из кафе.
Мобильник все так же неожиданно заиграл, теперь мелодией вызова, и я снова вздрогнул. Номер не определен. Опять Фабиан?
Я поднес трубку к правому уху и промямлил непослушными губами:
- Але...
- Привет, - раздался в трубке спокойный, слегка приглушенный, незнакомый, но очень четкий и ясный голос.
- Это Кастанеда. Карлос Кастанеда. Нам надо встретиться.
И, после паузы.
- Дон Фабиан Кортес -- не древний видящий. Он провокатор.