Аннотация: Сразу предупреждаю - пишется медленно. Объем - думаю, сейчас выложил треть. Или половину - так сразу и не скажешь...
Охотник.
Пролог.
--
Враг уже у ворот, - глухо сказал Лидер. - Надо что-то делать, и делать сейчас. Иначе будет поздно, непоправимо поздно.
--
Время терпит, - возразил Гранд-Генерал. Лидер недовольно поморщился, но главнокомандующий чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы заставить считаться с собой даже главу государства. - Наши доблестные воины остановили наступление врага, сдерживая натиск в сорока милях от столицы. Это перелом в войне, наступательный порыв герров выдохся, их воины с каждым днем теряют боевой дух...
--
Слова, - снисходительно обронил Верховный Маг. - Только слова. Факты же говорят о другом - эту войну мы проиграли. Можно сколько угодно вставать в позу и заявлять - враг не пройдет, но стоит геррам подтянуть резервы, переформировать полки - и столица не устоит.
--
Измотать противника,и начать контрнаступление - вот наша тактика, - заявил Гранд-Генерал, но чувствовалось, что он не больно-то верит своим словам. Сорок миль до столицы - всего лишь сорок миль. Один дневной переход, если воины не выдержат натиска превосходящих сил врага. Всего одно поражение - не самое крупное даже в нынешней войне - и стены столицы увидят победоносную армию герров. Древние, ни разу не взятые в бою стены - удержат ли они врага? Лидер сомневался в этом. Да, столица так просто не сдастся, горы окровавленных тел заполнят глубокие рвы, сами небеса содрогнуться от мощи защитников великого города. Осада - столица готова и к этому. Склады битком забиты продовольствием, в наличии также изрядное количество стрел, смолы и камней для катапульт. Если не хватит - тоже не проблема, придется разобрать часть домов, ради такого случая - не жалко. Маги обеспечены необходимым на пару лет, не меньше. Столица - крепкий орешек, и враг сполна умоется кровью под ее стенами.
Только напрасно все это. Мощь королевства герров такова, что эту войну они проиграть уже не могут. Просто не могут, даже если положат под стенами всю армию. Могут себе это позволить, пустят в ход резервы - и алчущие крови воины ворвутся в сердце королевства. И остановить их некому - даже если эльфы Вечного Леса придут на помощь, это ничего не изменит, слишком уж силен враг. Да и не придут они - долгоживущие неохотно вмешиваются в людские свары. Вот если бы с геррами шли гоблины... нет уж, тогда и эльфийская помощь не спасла бы. Больно уж многочисленная и агрессивная раса, гоблины эти. Если однажды у них объявится толковый вождь, и кланы перестанут грызться между собой, они просто уничтожат и людей, и эльфов, и гномов, которые и понять-то не успеют, что за напасть приключилась.
Лидер отвернулся к окну, с тоской глядя на прекрасный город. Луна печально освещала ночные безлюдные улицы, город казался мертвым. Но только казался, Лидер прожил достаточно, чтобы понимать разницу. Мертвым он станет, когда герры ворвутся, одолев сопротивление защитников. Разрушенные здания, обугленные остовы храмов, домов, библиотек. Обвалившаяся Башня Мудрости - гордость столицы, самое высокое здание, когда-либо построенное человеческими руками, обитель могущественных магов...Сад Тысячи Древ, посаженный и взлелеянный эльфами - найдется ли подобный ему в других городах? Дворец Лидера, где они сейчас находились, строившийся семьсот лет, гномы народ неторопливый, раз уж взялись делать шедевр - делают, сколько потребуется, и поторопить их никакой возможности нет.
Это ЕГО город. Это ЕГО страна. Он отдал бы все, чтобы вражеские сапоги не топтали ЕГО землю, но... кто рискнет выступить против герров сейчас, когда они набрали такую мощь, что даже боги трепещут перед ними!
--
Не все потеряно, - неожиданно мягко сказал Верховный Маг, осторожно коснувшись его плеча. Лидер поднял полные отчаянной надеждой глаза, боясь поверить и в то же время готовый поверить всему, что сулит хотя бы шанс на победу.
--
Огнемаги нашли в древних книгах могучее заклинание, - сказал Верховный Маг. - По уверениям Высшего Огнемага Деррана, чары эти способны уничтожить любую армию. Всю. Целиком. До последнего человека. Правда, источники предупреждают насчет побочных эффектов, но если у нас будет немного времени, мы сумеем отыскать, как упомянутые последствия нейтрализовать...
--
Сколько нужно времени? - в лоб спросил Лидер. Верховный Маг, как никто, умел прятать истину в хитросплетениях слов, но сейчас было не то время, когда это можно было стерпеть.
--
Ну... думаю, десяти лет хвати, - неуверенно сказал Маг. - Даже за семь управимся, я думаю...
Гранд-Генерал откровенно заржал, Лидер поморщился. Солдафон хорош на поле боя, в Высшем Совете он совершенно не к месту... но война, война, будь она проклята. Да, маги оторваны от действительности, поглощены своими исследованиями, даже сражения для них всего лишь хорошая возможность опробовать новые чары и улучшить старые. Да, чародей сказал сейчас глупость, но он ведь дал ВСЕМ им сейчас надежду - так стоит ли смеяться над наивностью ученого, не понимающего реалий жизни?
--
У нас нет столько времени, - мягко сказал он. - Неделя, максимум две - все, что я могу дать. Нам придется рисковать, невзирая на опасность - или от королевства останутся только руины.
--
Правильно! - Гранд-Генерал ударил по столу кулаком. - Вперед, а с последствиями разберемся потом. Нам нужна победа, и за ценой мы не постоим! Пора и вашей братии доказать, что хлеб свой не зря жрете.
--
Вы не понимаете... - начал было Верховный Маг, но закончить не успел.
Торопливый стук в дверь, тяжелая створка распахивается, не дожидаясь, пока Лидер предложит войти. Капитан Гвардии, значит, дело срочное. И отнюдь не приятное, достаточно на лицо его посмотреть, бледное, точно пудрой обсыпано, подбородок заострился, в глазах - боль и отчаяние. Да что же случилось, боги всемогущие?!
--
Герры, - выдохнул воин. - Герры в городе!
--
Как?! - слов катастрофически не хватало, Лидер задохнулся от ужаса. Враг в городе! Халатность? Предательство? Как такое вообще может быть, ведь только вчера их наступление остановили! Сорок миль - ничтожно мало, но ведь и их надо еще успеть преодолеть! Когда они успели? Как?
--
Прошли по реке на кораблях, - доложил капитан. - Захватили порт. Первая стена отрезана, вторая их остановила... на время. Каковы будут приказания?
Лидер со стоном рухнул в кресло. Как же могло случиться такое? Порт хорошо защищен, простреливается из трех башен, а спущенная на воду тяжелая цепь, защищенная могучими чарами, способна остановить целую армаду. Правда, никто не предполагал, что герры рискнут отправиться по реке, у них и флота ведь никакого не было... или они просто сумели скрыть его от глаз наблюдателей и от чародейских заклятий? Как бы то ни было, Новый Город потерян, первая стена, самая высокая и укрепленная, врага остановить не сможет. Вторая - на нее надежды мало. Сотни лет прошло с тех пор, как ее можно было считать защитой. Стены, башни обветшали, к штурму совсем не подготовлены, ни тебе запаса камней, ни стрел, ни котлов со смолой или даже банальным кипятком - ни-че-го!
--
Лекко, - Лидер впервые назвал Верховного Мага по имени. - Нам нужно это заклинание, и нужно сейчас! Пусть огнемаги начинают, мы постараемся продержаться до этого времени. Джерго (Гранд-Генерал квнул, будто уже знал, что ему скажут. А может, и впрямь знал, дураком солдафон никогда не был), всех, кто есть - на стены. Мы должны продержаться! Да помогут нам всесветлые боги, должны!
...Он стоял у окна и смотрел. Смотрел, как зажглись огни на второй стене, как отхлынули осмелевшие от нечаянной удачи и безнаказанности герры, как атаковали вновь, ломая обветшалые стены боевой магией, как прорвали оборону немногочисленных защитников города, как отступили те, кому повезло выжить, к стенам Верхнего Города - последней надежды его народа. Здесь врага остановили, Вепхний Город был прекрасно защищен и готов к обороне. Если б еще людей побольше, да где же их взять, почти все сдерживают герров в сорока милях от столице, не подозревая даже, что великий город доживает последние свои часы.
...И когда солнце уже позолотило край неба, когда вспыхнули торжествующе синим и золотым огни Небесного Собора, так мирно и привычно, будто не стоял у врат Верхнего Города торжествующий уже победу враг, когда отразил первый луч солнца золотой купол Перводворца, он дождался.
Вершина Башни Мудрости озарилась сиянием, разогнавшим остатки ночной тьмы, волна чистого, ликующего в своей первозданной мощи, пламени прокатилась над оцепеневшим городом.
Это было последнее, что он увидел. А последнее, что он подумал, было: "Что ж, ничья - это тоже совсем неплохо..."
I.
Середина лета - прекрасная пора для охоты. Трава густая, зверье плодится, словно ему заняться больше нечем. Хищники сытые и ленивые, человека игнорируют высокомерно, мол, связываться с этими - себя не уважать. Оголодавшие эльфы к человеческому жилью не тянуться, не поют тоскливыми зимними ночами под дверью заунывные песни дивными голосами. Нечисть в болотах еще спит, и проснется только осенью, а весенний гон котгоблинов уже миновал, самое время жить и радоваться.
Прекрасная пора - лето! Только вот, на лице старосты Гойты особого веселья не видно. Грустное у него лицо, озабоченное (в хорошем смысле), и вместе с тем - отнюдь не похмельное. Это меня немного насторожило, тем более, двери моего дома эта достойная личность открывала нечасто. Да еще и без стука.
--
Чем обязан? - спрашиваю вежливо, но без робости. Вежливо - потому что все-таки староста, такого обидишь - прикажет вкалывать на благо деревни в двое больше, чем положено, есть у него и право, и власть. А без робости - потому что я могу в любой момент положить и на право, и налево, и на самого старосту, просто покинув деревню. А что? Барахлом я так и не разжился, предпочитая нехитрые заработки обращать в звонкую монету. Или хотя бы в медную, если жизнь совсем уж хвост показывала. Родителей нет, жены нет, детьми тоже обзавестись не озаботился - ничего меня здесь не держит, кроме, разве что, привычки да знания здешних лесов. Что немало - у нас и местный-то житель заплутает легко, что же говорить о странниках нездешних?
--
Беда стряслась, - говорит Гойта, сдвигая медвежьи брови. Он вообще похож на медведя, огромный, звероватого вида, а волосатость на неприкрытой одеждой коже внушает почтение. И еще рычит, когда злиться.
--
Беда - это серьезно, - соглашаюсь я и мимоходом посмотрел поверх его головы - нет ли где дыма? Вроде, не видно, и запаха гари не чувствуется, а уж нюх у меня звериный, сколько раз меня спасал от Безликой, давно и счет потерял. Стало быть, не пожар, тогда что?
--
Мытари приехали, - объясняет староста, сжимая огромные кулаки. По роже видно, что, будь его воля, мытарей тут же и закопали бы, за околицей. Однако на это Гойта не пойдет, королевские солдаты деревню с землей сравняют, правых-виноватых поискать нисколько не озаботившись.
Прав староста, это - самая, что ни на есть, беда. Мытари в наши края не часто забредают, последний раз лет десять назад заходили. Однако уж если нагрянут, выжмут из деревни все до последнего медяка, за десять-то лет преизрядно набегает, даже если случится чудо и мытарь окажется честным. Однако на моей памяти такого не случалось еще. Дед Сурко, правда, сказывал, что... но он - трепло известное, и веры к его словам нет.
--
Много требуют? - спрашиваю, только чтоб не молчать. Известно, немало, иначе не пришел бы ко мне староста. А я чем ему, интересно, помочь могу? Отдать все, что в кармане звенит? Да много ли там наберется, я ж охотник, а не золотобой, зверей стреляю, не самородки ищу.
--
Много, - Гойто растеряно вздыхает. - Всей деревней не поднять. Подать, говорят, подняли три года назад. Эх, раньше бы знать...
Знал бы - и что? С земли своей уйти? Хоть и родит она уже, как старуха древняя, а все ж своя, родная. Да и что жалеть теперь, мытари - вот они, пришли уже, и уходить без денег ни под каким видом не собираются.
--
С солдатами? - уточняю я. Потому что если вдруг без солдат - не видели мы мытарей. Сгинули по дороге, до нас не добравшись. А что? Места у нас дикие, коровы и те порой пропадают, что уж о мытарях говорить.
--
Где ты мытарей без солдат видел? - невесело ухмыляется Гойто. И то верно - народ мытарей не любит, кабы не солдаты, они, чаю, и до нашей деревни не добрались бы. - Конечно, солдаты с ними. И господин маг с учеником.
Ой-ой! Я с трудом отогоняю соблазнительную картинку вонзающейся в горло мытаря стрелы. Маг - это еще похуже солдат. Даже с учеником.
--
Что же ты от меня хочешь? - спрашиваю напрямую. Ясно, что не денег, стал бы он тогда на пороге мяться, а стрелять в мытаря, коли он с солдатами да еще и с магом - глупость несусветная.
--
Хочу, чтобы ты, Барго, в Руину сходил, - тихо говорит староста и отводит свои бесцветные, словно речная вода, глазки в сторону.
Руины - проклятущее место. Сколько отчаянных парней там головы сложили, не перечесть. И из нашей деревни, и из соседних. А все лезут, будто им там медом намазано, дураки в наших краях не переводятся.
Да и сам я не из умников, трижды ходил и трижды предки позволяли живым вернуться. Один раз с добычей даже, безделушку непонятную нашел и вынести сумел. И даже продал потом за дорого, только все равно кошель с деньгами потерял. Прям там же, в городе, и потерял. Верно говорят, легкие деньги впрок не идут.
Староста знал, к кому подойти. Прочих туда нипочем не заманишь, своя рубашка ближе к телу, особенно, если она - похоронный саван. Жизнь-то, она одна, а вот потерять ее в проклятом месте очень даже легко. Руины кровушку ох, как любят!
Раньше на этом месте город стоял. Большой и, наверное, красивый. До Огненного Потопа еще. Старики сказывают, был столицей чего-то там, что давно сгинуло. Может, и правда, а может, врут напропалую, дело-то давно было, кто сейчас разберет, столица или нет. Одни развалины остались, правда, на удивление в хорошем состоянии. Местами. К слову сказать, там, где все сохранилось, будто и Потопа Огненного не было, опаснее всего. Но и добыть что-нибудь стоящее только там и можно. Дед Богун там как-то стрелятель нашел, когда дедом не был еще. И я ему верю, потому как стрелятель этот дед завсегда готов предъявить. Жаль, поломалось оружие, а раньше из него вылетали зеленые кольца огня, дед сказывает, даже оборотня сжечь могли с легкостью небывалой, а уж гоблинов и котгоблинов десятками уничтожали.
Да, в Руине можно что-то найти, от мытарей откупиться. Там сокровищ не меряно, только вот какой дурак безответственный туда сунуться рискнет?
А известно, какой. Кроме меня, некому.
--
Один? - уточняю я уже вполне обреченно.
--
Нет. Медвежонок с тобой пойдет, - Гойто заметно оживился, кажется, он не рассчитывал даже меня так быстро уломать. Еще бы, желающих выкинуть в выгребную яму свою единственную и неповторимую жизнь не так уж и много. Я, само собой... и Медвеженок еще, но он молодой, а потому вполне уверен в собственном бессмертии, как уверен каждый, смерть вблизи не видевший. Но Гойто-то каков! Единственного брата ради блага деревни не пожалел! Достойный у нас староста, уважаю.
--
Мытари нас что, ждать будут? - уточняю я на всякий случай.
--
Дали отсрочку в десять дней, - кивнул Гонта. - Сказали, обойдут сначала еще две деревни, а потом вернуться к нам. И если денег не будет...
Если денег и не будет, меня это мало волнует, меня ведь тоже уже не будет. А я ведь гораздо ценнее, чем какие-то там деньги!
--
Скажи Медвежонку, чтобы собирался, - вежливо даю понять, что Гойто пора удалиться. Если б он старостой не был, сказал бы просто, катись колобком в болото, но со старостой лучше говорить уважительно. Не тот человек Гойто, чтобы обиду простить. Правда, и добра не забывает, надо отдать ему должное.
--
Скажу, - староста кивнул мохнатым шаром, заменяющим ему голову и степенно удалился. Что ж, не будем терять времени.
Сделать надо многое, но сначала - закупить кое-что. Что-то поиздержался я последнее время, а запас нужных и полезных в Лесу вещей возобновить не озаботился. Каких именно? Да всяких разных. Нитки, к примеру, нужны не только одежду штопать, хотя и без этого никуда. А вот рану вовремя зашить, лесным зверем нанесенную, это уже вопрос выживания, а я к таким вещам трепетно отношусь. Опять же, наконечники для стрел нужны? Конечно, нужны, куда ж без них. К знахарю зайти, зелья спросить. Какие именно? Ну, здоровье поправить чтоб, против ядов всяких да еще не помешало бы то, которое чутье обостряет. Жаль, дерет за него знахарь столько, что слезы от жадности наворачиваются, да уж больно полезная штука, зелье это.
Да, надо пройтись закупиться всячиной, пока время есть. Перебираю шкурки, некоторые откладываю, остальные убираю обратно. Деньги у нас не в ходу, слишком их мало в деревне. Да и те на подать откладывают, хотя по сусекам поскрести - у каждого сколько-нибудь, да наберется.
Я иду по улице, поглядывая по сторонам. Раскланиваюсь с дедом Сурко, тот полон желания поделиться последними сплетнями, но мне некогда. Тетка Панута бросает косой злой взгляд и что-то неразборчиво бормочет в спину. За дочку злится до сих пор, хоть Родага три года как за Ельца вышла, а про меня и думать забыла. Я делаю пальцами отворот, Панута проклятье подвесить на раз может, да только и мы не из болота вылезли. Уж если лесные чары отводить могу, то и здесь как-нибудь справлюсь.
А вот это что за личность, почему не знаю? Может, этот чужак с солдатами пришел? Тогда он - мытарь, больше некому. И как смелости хватает по деревне ходить? Убить его, ясное дело, никто не убьет, грех на душу брать - больно надо, а вот бока намять могут. Особенно, по пьяному делу, когда голова думать отказывается, а кулаки, наоборот, чешутся до самых ногтей.
Незнакомец пялится на меня с любопытством. И, кажется, нисколечко не боится. Это меня слегка раздражает, в конце концов, чужак здесь он, так что пялиться полагается мне.
--
Приветствую Вас, уважаемый, - сказал вроде бы мытарь, доброжелательно улыбаясь. - Не Вы ли будете Барго, охотником?
Надо же, у меня имя на лбу, что ли, написано? Сам я читать не обучен, но, было бы так, Войто сказал бы, он у нас грамотный.
--
Приветствую, - ну, и по какому такому делу ты ко мне?
--
Мне сказали, что Вы - единственный, кто мог бы провести к Руине. Вы ведь Барго, я не ошибся?
--
Барго, - соглашаюсь я. А почему бы и нет? Имя у меня достойное, чего скрывать-то? Интересно, что ему в Руине потребовалось, неужели попроще смерть выбрать не смог?
--
Я - Излон, маг четвертой ступени, - представился незнакомец. Говорит он тихо, а мимо, как назло, прогромыхала телега мельника Зойро, и я не очень хорошо расслышал, "ступени", или все же "степени". Интересно ведь, в чем там маги измеряются. Эй, минутку! Так этот парень - маг? Да он лет на пять всего старше меня по виду!
--
Кто сказал, что я иду в Руину? - ну, и какой сволочи понадобился лишний фингал под глазом?
--
Староста ваш, - да, этот сам кому угодно синяков наставит. А когда кости срастутся, еще и крап косит пошлет. А уж крап косить, доложу я вам, самое дрянное дело на свете. Мало того, что воняет он как отхожее место, так еще и пятна то него - не отстираешь. Это не говоря уж о том, что коса об него тупится просто на раз.
--
Мне не нужны спутники, - жестко говорю я. Чем меньше людей, тем больше шансов проскочить и, самое главное, живыми обратно вернуться. Злой Лес, он людей вообще не любит, а уж пришлых тем более.
--
Мы могли бы договориться, - гм, а вот это уже разговор. Кто договариваться не умеет, тот в драных штанах ходит.
--
Ну, попробуем, - вздыхаю я с небывалым оптимизмом. Кроме меня из деревни никто в Руинах не был. Старики не в счет, никто из них былые подвиги повторять не пойдет, а молодежь наша далеко в лес не заходит. И правильно, нечего ей в Злом Лесу делать, молодежи-то. Девок и поближе тискать можно, а геройство проявлять лучше на уборке урожая.
Чужак с легкой ухмылочкой вываливает мне на руку содержимое расшитого мелкими бусинами кошелька. Да уж, за такие деньги можно и в Руину сходить. Цену монетам-то я знаю, хоть они и не в ходу у нас, но в городе бывать случалось, так вот сейчас у меня на руке целое состояние лежит. Десять золотых монет, вот как! Сразу видно - маг. У них, говорят, денег куры не клюют, а в голове - ветер. Если, конечно, маг воздушной стихии. Или же лед, пожар да навоз, если стихия другая.
--
Не много ли, - спрашиваю, - за прогулочку до Руины?
--
За прогулочку, - отвечает господин маг, - Может, и много. Но, если то, что я слышал, хоть на треть правда, то не прогулочка у нас получится, а почти боевой поход. И еще одно - я не один пойду.
--
А с кем? - с дуру начинаю я, и тут же замолкаю. Ясно, с кем, с учеником своим. Вон он как раз из гостевого дома выруливает. Только вот... соврал староста. Не парень это вовсе, а девка. Одетая, правда, совсем не по-девичьи.
--
Она с нами идет? - спрашиваю для проформы.
Оба на миг словно задеревенели.
--
Ты откуда знаешь, что он - девчонка? - требовательно спрашивает господин маг. - Кто сказал?
С ума сошла твоя голова. Да если она пахнет, как девчонка, так кем же еще быть может? Котгоблином, что ли?
Примерно так я господину магу и объясняю. Излон чешет в затылка, улыбается вымученно. Девчонка довольно хихикает. Ох, чует мое сердце, хлебнем с ней бед большой ложкой!
--
Столько сил затратил, - жалуется господин маг. - Такие иллюзии наложил! И все зря!
--
Он нам подходит, - одобрила меня девчонка. - Надо же, а нас россказнями пугали, рассказывали, какие здесь люди живут, страшные да ужасные! А они - как все, точно такие же.
--
Это точно, - соглашаюсь я, - Люди - они везде люди. Что у вас, в столице, что в нашей деревушке. Думаете, у нас врут меньше? Вон дед Сурко сказывал, есть в городах такие воры. Они, дескать, чужое берут. Ну, не смех ли? А дураки верят, будто есть и такие на свете...
Смеяться мне приходится в одиночестве и очень недолго. Господин маг и девчонка переглядываются... не нравится мне, как. Так вот знахарь и отец над моим дедом переглядывались, когда его принесли с распоротым животом. Я-то, пацан еще, думал - выкарабкается. Он бы так и вышло, живот ему знахарь зашил, а толку? Яд стрельчатника ни одно зелье не исцелит. Дед помирал, и знахарь с отцом это прекрасно понимали. А я... я надеялся еще, что все обойдется...
Так вот, эти двое так же переглянулись. Будто знают что-то, мне неведомое, но говорить не хотят, чтоб дурака не расстраивать. Они что, считают, что эти воры из баек и впрямь существуют? Ну и ну, никогда не думал, что маги настолько доверчивы!
--
Так Вы поможете нам? - уточняет господин маг. Не удержавшись, оглядываюсь по сторонам - кого это он имеет в виду? Я же тут, вроде, один? Потом вспоминаю, что в городах это - вежливое обращение.
--
Я - вам, вы - нам, - можно подумать, у меня выбор есть. - Деньги мне ох, как нужны. Не мне, точнее, а деревне моей. Ну, да это одно и то же.
--
Значит, по рукам? - магу пришлому глубоко плевать и на меня, и на деревню, но ему срочно надо в Руину за каким-то бесом.
--
Заметано, - говорю. - Приходите к вечеру ко мне в избу. В ночь и пойдем.
--
В ночь? - удивляется девка. Она, кажется, всегда считала, что ночью надо спать. Ан нет, выходить надо именно ночью, тогда к следующей будем аккурат возле Ведьминой трубы, там и заночевать можно. А в Злом Лесу ночевать - увольте, дураков нет. Хотя мне порой доводилось.
--
Именно в ночь, - сказал чуть жестче, чем собирался, но тут уж ничего не поправить. Раздражает она меня, беззаботная слишком, будто на прогулку собралась, а Злой Лес этого не любит. Пропадем с такой попутчицей, как есть, пропадем.
--
Зовут тебя как? - спрашиваю, глядя прямо в глаза.
--
Релли, - отвечает, и ресничками так вот - хлоп, хлоп. Глазки строит, если кто не догадался. Совсем как деревенские девки, ну, ничем не отличается.
--
Так вот, Релли, - говорю я, не обращая внимания на ее глазки. Ну, стараясь не обращать. - В лесу и в Руине слушаешь меня беспрекословно. Вопросы - когда я разрешу, а до того - любой приказ выполняешь сразу же. Иначе погибнем все, Лес, если разозлится, разбирать правых-виноватых не будет. Потому как - Злой.
--
Как скажешь, - улыбается. Милая у нее улыбка, нежная и озорная. И ресницами снова - хлоп, хлоп. Пойди разбери, то ли я ей понравился, то ли играет просто. Ладно, красавица, посмотрим на тебя, когда Яму проходить будем. Если именно эта дорога выпадет, конечно. Злой Лес сам ведет, как хочет, а тебе следует либо воле его подчиниться, либо вообще туда не ходить.
--
Ладно, - поиграл бы и дальше, да некогда. - Пойду я. Дел невпроворот, а времени мало.
II.
Наконечники для стрел я выбирал тщательно. В конце концов, от них моя жизнь зависит. Кузнец - седой, косматый мужичище терпеливо ждал, когда я закончу. Меня, скажем честно, в деревне не никогда не жаловали и побаивались даже, а как иначе - человек, что в Злом Лесу, как дома, для земляков почти что чужак. Такой же непонятный и загадочный, как тот же господин маг четвертого чего-то там Излон.
А вот кузнецу мой визит приятен. Потому что оружие, кроме меня, редко кто заказывает. Потому что порой я ему железо притаскиваю из Леса на переплавку. Без меня ему в город пришлось бы таскаться, а там цены такие, что и не выговоришь.
В общем, здесь мне рады и даже кредит дают. Только сейчас я в нем не нуждаюсь, потому как Свел еще за железо не расплатился, что я последний раз приволок. Есть тут неподалеку место, развалины старые, там металла хватает. И почти безопасно, в сравнении с Руиной, конечно.
Наконечников отобрал штук тридцать. Надо бы побольше, но остальные меня не устраивают. Не то, что плохи, просто стрела попадет не туда, куда целю, а на дюйм вправо-влево, а в Злом Лесу это может стоить жизни. Скажем, бронетуша вся в прочнейшем панцире, и уязвимое место у нее всего одно - под грудиной. Промахнешься - и все, снимай тетиву, больше она не подставится. Бронетуши довольно сообразительные твари, хоть и по виду не скажешь.
--
Нож не нужен? - спрашивает густым басом Свел, ухмыльнувшись в густую бороду. Я немного раздумываю, потом прошу посмотреть. Вообще-то, я старый еще не сносил, но отчего же не взглянуть, кузнеца не порадовать?
Нож и вправду хорош! В руку ложится так, что и выпускать не хочется. Я провожу пальцем по лезвию, осторожно так, знаю я, как Свел оружие точит. Ну, так и есть, острое, медведя брить можно. Не иначе, поворожил мастер, он это умеет. Каждый кузнец - самую малость колдун. Свел - не каждый кузнец, он - мастер. Самый настоящий деревенский мастер.
--
Беру, - в Лесу лишним не будет. Мало ли что случиться может, тем более в Руине. И предчувствие у меня есть на этот счет, правда, смутное, как байки о столице, но присутствует же.
Кузнец одобрительно кивает, протягивает мне ножны. Мда, а вот кожевник из него - никакой. Ну, ничего, мне перед гоблинами не красоваться, пойдет.
--
В расчете? - спрашивает Свел, и я киваю в ответ. Долг закрыт, все довольны.
--
Счастливо, - говорю. - Тепла и богатства этому дому.
--
Удачи, охотник, - кузнец поднялся и хлопнул меня по плечу. - Чую, понадобится она тебе.
Чует он, ха! Да без удачи в Злом Лесу лучше сразу на осине повеситься. А уж в Руине и того хуже, там повеситься не на чем.
Я выхожу за дверь, и нос к носу сталкиваюсь с солдатом. А может, даже и с командиром - уж больно вид грозный. Да и кираса у него получше, поновее, во всяком случае.
Солдатский командир сверлит меня внимательным взглядом, неодобрительно косится на лук. Я на миг словно вижу себя его глазами, грубой выделки рубаха, драные в двух местах штаны (не забыть залатать вечером), зато лук - загляденье. Эльфийская работа, еще прадеду моему подарили за особые заслуги, такой, небось, и в столице поискать еще. Всегда поражался, как хрупкие на первый взгляд эльфы тугую тетиву натягивать умудряются. Не иначе, секрет какой знают, эльфы по этой части известные мастаки.
--
Охотник? - спрашивает человек в новой кирасе, наверное, солдатский командир, от лука глаз не отводя. Нет, е-мое, гусей пасу!
--
Охотник, - соглашаюсь я.
--
Из такого лука уток бьешь? - обидно ухмыляется солдат. И совершенно зря, уток я из него тоже бью, коли подворачиваются. Или мне что, два лука с собой таскать?
--
Угу, - солдат нарывается, но мне отвечать нельзя. Объяснять же столичному солдафону что к чему, нет никакого желания. Не нравится он мне, а я не нравлюсь ему. Вот и хорошо, только бы не цеплялся. У меня хоть терпения и хватает, а все лучше судьбу не искушать.
--
Ты с Излоном идешь в Руину? - интересуется мой как бы собеседник. Если хамство и наглые подначки беседой считать.
--
Ну, я, - отвечаю пока еще спокойно. Кажется, я немного разозлился, вот диво-то. Нет, дружок, ты меня подначками не достанешь.
--
Господина мага приведешь живым и невредимым. Его ученика - тоже. Понял, охотник? Иначе увидишь над своей деревней столб дыма. Все, свободен.
Что я там о терпении говорил? Охотнику без него - никак. Как-то присел я за деревом иголку сосновую из сапога вытащить, а из кустов - серый злыдень. Молодой еще, но уже в соку, такой медведя на раз порвет. Хорошо, что ветер от него дул, иначе отгулялся бы я навсегда, злыдня с одной стрелы уложить ну, никак не возможно. Ровно как и с двух, и с трех.
Так вот, замер я с сапогом в руке, а зверюга садится ровно в пятнадцати шагах от меня (сам потом мерил, знаю точно) и начинает блох гонять.
А подо мной муравейник случайно так оказался. Так вот, пока тварь не убралась, я не шелохнулся даже, так и сидел пень пнем. Потом сапог на ногу не налез, так искусали меня насекомые, но выдержал же, сумел все-таки.
Это я к тому, что терпения мне не занимать, еще и своего одолжить могу. Как правило. Но вот этот господин столичный меня просто достал.
--
Если я, господин хороший, увижу что ты или солдаты твои земляков моих обижаете, то кое-кто до столицы может и не доехать.
Поймет намек или нет? Все-таки они тугодумы, столишные-то. Нет, вроде, понял, побагровел весь, как рак-неудачник и за меч схватился. А я, соответственно, за лук. Так и стоим, в гляделки играем.
--
Вот тут охотнички какие, - цедит сквозь зубы солдатский начальник. - Самые, что ни на есть бунтовщики в здешней глуши окопались. Ну, ничего, у королевской власти руки длинные, оберется еще до тебя...
Я гадко усмехаюсь прямо ему в лицо.
--
Еще слово скажешь, и маг твой в одиночку добираться будет. Посмотрим, как ты с ним объясняться станешь, когда я ему причину выложу.
Начальничек малость присмирел, смотрит на меня задумчиво, меч отпустил.
--
Ладно, приятель, - говорит примирительно, - Я погорячился, ты тоже погорячился. Давай забудем и начнем по новой. Если маг или ученик его погибнут, мне хоть на край света беги, хоть в петлю головой. Все равно найдут и допросят по всей строгости.
--
И в петле найдут? - сомневаюсь я.
--
И в петле, - вздыхает солдатик. - В столице некроманты знаешь какие? Надо будет, из могилы поднимут, да спросят, отчего это я господина мага не уберег. А особенно, ученика его. Уж не знаю, чем он так ценен, но если за мага голову обещали оторвать, то за паршивца мелкого - все остальное. Так что, ты уж будь добр, сбереги обоих.
Во как заговорил! Чисто краснобай или, как их в столице зовут, флудер. Спаси-сохрани, без тебя все пропало. Ладно, за магом и девчонкой я присмотрю, а то как бы и в самом деле беды не вышло. Или лучше поворот господину Излону дать, нужна ли мне такая обуза? Тут вдвоем бы с Медвежонком пройти суметь, а уж вчетвером куда труднее будет. С другой стороны, маг ведь, ни кто-нибудь. Повелитель стихий, властелин тайных сил. Может, с ним Злой Лес пройти - все равно, что соседу на крыльцо плюнуть, а в Руину слазить - не труднее, чем ведро из колодца достать?
Ладно, слово дал - назад забирать не гоже. Да и золото - где я еще столько получу? А главное - что уж себя обманывать? - интересно мне с магом в поход сходить. Какая же охота без куража да риска?
Я киваю солдату, схожу с крыльца. Так, зелья куплены, полезные мелочи - тоже, наконечники у кузнеца забрал. Надо, стало быть, в святилище заглянуть, предков почтить. Да еще стрелы подготовить впрок, посидеть, помудрить над ними. У кузнецов, конечно, свои секреты, а у охотников - свои, дедами-прадедами завещанные.
Да и поспать бы несколько часов не мешало, в лесу не больно-то отдохнешь. Так что, не буду терять времени. Не так уж у меня его и много, честное слово.
В святилище пусто, разгар рабочего дня, кому в голову придет молиться? У дальней стены, у алтаря предков, стоит старая Лерри, губы беззвучно шевелятся. О внучке своей молит предков, малышка тяжело больна, и неизвестно, выживет ли. Знахарь только руками разводит, не в его силах бедняжку вылечить. Стало быть, только на светлых богов надежда, да на предков. Может, помогут, не дадут малышке пропасть.
Я подхожу к статуе Звена, бога охоты. Он ко мне расположен, хранит от бед и несчастий, дает богатую добычу, которой я с ним делюсь, не скупясь.
Серебристая шкурка лисопарда ложится на алтарь. Статуя, сработанная грубо и неумело (нет у нас в деревне скульпторов, что же делать), смотрит на меня одобрительно, как обычно, молчит. О чем богу со мной говорить? Советы давать - так я, вроде, и сам все знаю, правда, не всегда это самое "все" применить получается. Наставления давать? Не люблю, когда мне морали читают да жизни учат. Пусть ошибок наделаю, шишек набью, зато по своей вине, обижаться не на кого. А благословение его... я его и так почувствую, без всяких слов.
Склонив голову, стою у алтаря. Священник говорил как-то, что на самом деле Бог один, но он столь велик, что человечески разум не может вместить то знание, что Он дает. Так что все боги, включая и почитаемого мною Звена, по сути своей лишь отражения Единого, часть одного целого. Дабы людям было легче впитывать ломтиками божественную мудрость.
Не знаю, правда ли это. Есть что-то притягательное в том, что Бог един, а те боги, чьи изображения украшают старую нашу часовню - всего лишь его тени. Но мне, по большому счету, без разницы. Кроме охоты, мой скромный разум ничего вмещать не собирается, поэтому Звена-охотника мне вполне хватит. Будь он хоть тень Единого, хоть вполне себе самостоятельный бог.
Я поворачиваюсь спиной к изваянию, и тут бог кладет мне на плечо руку. Я аж подпрыгиваю на месте, едва не до низкого закопченного потолка святилища. Почти так же высоко, как в тот раз, когда медведь меня поприветствовал. Тот, правда, обе лапы положил на плечи, да еще и голову хотел откусить. Что в такой ситуации остается делать отважному охотнику? Только стойко наложить в штаны...
На этот раз обошлось. Я отскакиваю в сторону, резко оборачиваюсь. А, так это не бог, а всего лишь скромный слуга его меня благословить решил. Старенький священник удивленно смотрит на меня, склонив голову набок.
--
Что с тобой, Барго?
--
Испугал ты меня, отче, - облегченно вздыхаю. - Я уж решил, сам Звен на меня руку положил... спасибо, что еще руку только...
--
Ну, внимания Звена ты вряд ли пока достоин, - по-доброму смеется священник. У меня разом теплеет на душе - приятно, что не говори, общаться с по-настоящему добрым и отзывчивым человеком. Жаль, не часто они попадаются...
--
Нелегкое дело тебе предстоит, - продолжает священник. - Руина - проклятое место, власть богов там слаба. Вотчина неких темных сил, прорвавшихся в наш мир во время Огненного Потопа. Будь осторожен и помни - мы все с тобой. Вся деревня.
Это точно. Если я вдруг не сдюжу, плохо придется всем. Надо бы у господина мага деньги вперед попросить, всего долга это если и не покроет, то хоть отсрочку, может, даст. Хоть меня здесь и не шибко любят, однако люди всяко ж не чужие. Хоть в святилище помянут перед лицом Звена-Охотника...
Прочь такие вот мысли! Этак я, пожалуй, помру, еще из деревни не выйдя.
--
Ты прав, - говорит священник, мои мысли он с легкостью читает по моему же лицу. - Неуверенность в себе влечет неудачу. Я буду молится за тебя... и остальных заставлю. Даже те, кто тебя не любит - будут молиться за тебя и за твое дело. Благословляю тебя от лица тех богов, что меня слышат. Иди же, и да будет путь твой легким...
--
А штаны чистыми, - добавляю я, выходя на улицу. За спиной слышу негромкий смех по-настоящему хорошего человека. На душе у меня легко...
Когда у богов - или же у Единого - такие слуги, можно ли не верить?
III.
Стрелы - это важно. Неверно пущенная стрела может стоить тебе жизни. Потому я уделяю столько времени их изготовлению. Хорошо сработанные наконечники первая часть успеха. Вторая - древки без единого изъяна. Третья - оперение. Четвертая - наложенные на стрелу наговоры.
Как раз последней частью я и занимаюсь. Беру одну стрелу за другой, читаю наговор и откладываю в сторону. Язык уже заплетается, прилагаю усилия, чтобы не спутать слова. Ошибки здесь не просто не желательны, они на фиг не нужны. Разок сглупишь, потом сапогом не расхлебаешь.
Беру в руки стрелу, разглядываю внимательно, напевая заговор. Наконечник стрелы мягко мерцает, искорки бегут по древку. Красиво, конечно, но отвлекаться нельзя, иначе все дело испортишь.
--
Интересными вещами ты занимаешься, - слышу за спиной. Мгновенно оборачиваюсь, словно ужаленный змеей в неудобное место. Ну, так и есть. Оба тут - и господин маг, и девчонка. Приперлись, и даже постучать не удосужились. А если б я тут с женщиной того... в смысле, кашу варил?
--
Не знал, что ты чародей, - говорит господин маг безразличным голосом, и меня бросает в дрожь.
Маги и чародеи - те, кто занимается магией законно. Те, кто закончил какую-нибудь магическую школу или, скажем, Академию, и имеет... в общем, бумагу имеет о том, что он может законно заниматься магией.
Те же, кто таковой не имеет, а магией все равно тщится заниматься, считаются колдунами и ведьмами (если женского полу. Бабе, как не крути, колдуном стать тяжеловато). С колдунами же и прочими ведьмами у властей разговор короткий - камень на шею, и в воду. Чтобы, дескать не пакостили.
Может, там, в столице, это и оправдано. Лихой колдун много зла причинить может, такого окоротить - дело святое. Но нельзя же на всех один башмак мерить! Из меня-то какой колдун, ничего толком и не умею, кроме как огненный бой на стрелы накладывать, так то ж еще и отец мой умел, и дед, и прадед даже, да покоятся они с миром все трое.
--
Я не колдун, - поспешно говорю я. Плавать я, конечно, умею, но не с камнем же на шее! Да и вода еще толком не прогрелась, лето только началось.
--
Я никому не скажу, - успокаивает маг, а девчонка старается подглядеть тем временем, что же я там такое творю. А вот нет тебе, егоза мелкая, этот секрет не для посторонних глаз.
--
А ты не простой охотник, - задумчиво говорит господин Излон и смотрит оценивающе.
Не простой, да. Простые в здешних местах просто не выживают.
--
Тебе бы образование получить, способности-то имеются, развить бы их.
Смущенно хмыкаю, поневоле задумываюсь, магом себя представляя. Пальцами щелкнул - вот тебе новая куртка. Еще раз щелкнул - гора серебра. Хотя, почему именно серебра? А ну, щелкай быстрее, пусть золота будет!
... Ну, и нафига мне столько денег, не понимаю. Скучно как-то магом быть, все тебе без особого труда дается.
--
Чародеем быть скучно, - говорю. Господин маг ухмыляется.
--
Не попробуешь - не узнаешь, - говорит. - Подумай над моими словами, охотник. Дурного не присоветую.
Ему, конечно, виднее. Только вот, никакими особыми способностями я не выделяюсь. Вот знахарь наш, тот да, умелец, каких поискать. Или, к примеру, староста. Вот кто мастак наговоры делать! Земля у нас скудная, без его мастерства совсем пропали бы. А так - и рожь колосится, и репа довольно крупная, и даже яблони осенью только что не ломаются от обилия плодов. Без Гойто, уж поверьте, все совсем по другому было бы.
--
Вернемся - подумаю, - говорю. Что толку наперед загадывать? Может, мага этого убьют, может, я из Руины не вернусь - всяко случится может.
--
Подумай, - соглашается господин Излон. - Я вижу, наше присутствие тебя стесняет? Тогда скажи, когда лучше зайти.
--
Часа через два буду готов, - отвечаю. Наконечники я почти все обработал, на последние три собирался наложить не огненный, а ледяной бой. Сразу оговорюсь, делать я это вроде как и умею, но вот ни разу не пробовал. Раньше мне Бурбо делал, но не того Бурбо уже почти год, а в Руину с одними огнебойными стрелами соваться, что ни говори, страшновато. Да и в болоте много чего неприятного водится, а огонь воду, как известно, не любит. Так что, если в болото стрелять, огнебой не поможет, а уж когда какая тварь из воды вылезет, стрелять уж поздно будет.
Господин маг со своей подопечной уходят. Я начинаю торопиться, и очередной наконечник едва не взрывается в моих руках. Нет, надо поаккуратнее, безрукий охотник вряд ли кого подстрелить сможет.
Весь их себя аккуратный, накладываю заговор ледяного боя на три последних стрел. Пот стекает по щекам, отвлекает от дела, но поднять руку и вытереть рукавом нельзя. Поэтому я довожу дело до конца и отхлебываю из глиняной бутылки бражку. Знатную дрянь варит тетка Масуха! Аж до костей пробрало, споласкиваю рот, чтобы смыть привкус бражки. Можно уже и на выход, вещи собраны, оружие осмотрено и признано годным.
Снимаю фартук, застегиваю пояс, подвешиваю ножны с ножом. Немного подумав, второй нож засовываю за голенище сапога, а на пояс вешаю небольшой топорик. Полезная он вещь, топор. Можно дрова порубить, дорогу расчистить, а при случае и от хищника отбиться, и даже метнуть при должной сноровке.
Беру в руки куртку, обшитую пластинами панциря бронетуши. Семь потов сошло, пока сладил себе справную одежду. Правда, против зверья из Злого Леса пластины не слишком помогут, зато стрелы и дротики котгоблинов от них отскакивают, как от каменной скалы. И весит куртка не так, чтоб очень тяжело, пластины довольно легкие, для меня это немаловажно. В общем, подходящая одежка для человека, которому не сидится дома.
Вешаю на одно плечо сумку, на другое - чехол с луком. Неудобно доставать стрелы, перевешиваю сумку так, чтобы не мешала. Теперь порядок.
Выхожу из дома, подпираю дверь бревном, чтобы не распахнул случайный порыв ветра. Помню, однажды, я это проделать забыл, так ко мне хрюкель забрался. Это такая тварь из Злого Леса, на свинью слегка похожа, только летающая и с ядовитым жалом. В общем и целом, практически безвредная, если с прочими сравнивать. Так вот, пришел я домой, а там все загажено от пола до потолка. А на моей кровати расположился хрюкель, довольно помахивая длинным хвостом. С одной стороны, хорошо, конечно, столько мяса пришло само, ни выслеживать, ни тащить не надо, а с другой, вдруг что похуже влезет, дозорные хоть и смотрят в оба, да ночью темно ведь, могут и не заметить. К слову, в доме я потом неделю убирался, а уж запах сколько выветривался, даже говорить не стану, все равно не поверите.
Господин маг со своей ученицей стоят у крыльца, там же мнется растерянный Медвежонок. Его чародейство о чем-то расспрашивает, а парень и не знает, как отвечать, по лицу видно. Ухмыляюсь, приветствую младшего брата Гойто. Медвежонок счастлив меня видеть, видно, господин маг его уже до печенок достал. Интересно, о чем это они беседовали? Впрочем, не мое это дело, сплетни собирать.
--
Готовы? - спрашиваю. - Пошли.
И на небо смотрю. Луна висит низко, буквально над головой, огромная, красная, одного куска сбоку не хватает. На небе ни облачка, звезды крупные, яркие. Хороша погодка, к удаче.
Подхватываюсь, иду по ночной деревне к воротам. Где-то неподалеку орут песню, интересно, что празднуют-то?
У ворот караул, в башенке сидит часовой. Наверное, не в каждой деревне такое увидишь, у нас же по-другому нельзя. Как и без стены, что деревню огораживает. Бревна в три ряда, в три человеческих роста - пробей, попробуй! Староста как-то говорил, что стена вокруг поселения - непременный признак города. И мы, стало быть, не деревня какая-нибудь, а по королевскому уложению, самый, что ни на есть, город. Хоть и не слишком большой.
Не знаю, может, по закону, оно так и есть. Мне от этого ни жарко, ни холодно. Город ли, деревня - какая разница? Главное, чтоб Гойто о законе этом мытарям не сболтнул. С городских мыто больше дерут... или все же меньше?
С башни меня окликает Тавер. Вот нисколечко не сомневался, что там именно знахарь сидит. У старика бессонница, вот и ищет себе дело на ночь. А в караульной башне ему самое место, в темноте-то вряд ли кто углядеть опасность сумеет. Тавер - может. Он многое умеет, знахарь наш.
--
Барго, далеко собрался?
Будто не сам мне бутылочки с зельями продавал! Конечно, знахарь догадался, что я в Лес намылился, ему другое интересно. Зачем за мной маг заезжий увязался, да еще с учеником? И что за услуги пообещали. Знахарь у нас не первый сплетник, конечно, но в десятке наверняка.
--
На охоту, - ухмыляюсь я. Тавер недовольно морщится, понимая, что я вру, но не переспрашивает, потому как - невежливо. Собственно, у нас лишь два человека бранных слов не употребляют - знахарь да священник. Потому как вежливые и просветленные, и нам, ухарям деревенским, не чета нисколько.
--
Счастливого пути, - говорит Тавер, и мы покидаем деревню.
IV.
Ночной лес - чудо. Который раз удивляюсь этому, казалось бы, обыденному явлению. Вокруг тишина, только хрустят под ногами ветки. Не под моими, разумеется, ногами, я хожу по лесу бесшумней тени, охотнику по-другому и нельзя, иначе добычи не видать, как собственных ушей. Если ты не гоблин, конечно. Эти свои уши разглядеть вполне могут. Мало того, что их лопухи за каждую ветку цепляются, так еще и глаза на выкате.
Иду уверенно, но об осторожности не забываю. Это еще не Злой Лес, тот дальше, здесь самое страшное, что случиться может - медведю на лапу наступишь. Тоже не самое приятное, если подумать, но и хуже бывает. А хуже, когда в привычный, казалось бы, хоть и ночной, лес, забредет какая сволочь из Злого. Такое случается, и куда чаще, чем хотелось бы. Вот с ней переведаться мне никак не с руки, поэтому ушки надо держать на макушке, как у эльфов.
--
А разбойники здесь не водятся? - спрашивает девица. Ей и интересно, и страшно, и от того еще более интересно. Видно, ни разу по лесу ночью не шастала, и еще не известно, бывали ли днем хотя бы.
--
Не водятся, - усмехаюсь. - Кого здесь грабить-то, зверье лесное?
Не того ты, милая, боишься. Да, слыхал я, что самый страшный зверь - двуногий с железом в руке. Только, сдается мне, тот, кто чушь эту придумал, след свой в Злом Лесу не оставлял. Потому как чудища местные человека иначе, как обед, и не рассматривают вовсе, будь он хоть с железом, хоть без.
Идем в темноте, мы-то с Медвежонком привычные, а вот спутникам нашим солоно приходится. Господин маг, в очередной раз оступившись, бормочет себе под нос ругательство. Э, нет, заклинание это, потому как над головой мага вспыхивает небольшой светящийся шар. Неяркий такой, глаза не режет, но светло от него, как вечером или же ранним утром.
Вздыхаю завистливо, мне бы так! Сколько раз падал в потемках, ноги подворачивал, пока не выучился чуять любую неровность, любую веточку под своими ногами. А тут - раз, и иди себе напролом, как бронетуша через кусты. Ни забот, ни волнений, красота!
Медвежонок восторженно охает, сбивается с шага. Надо бы одернуть парня, его сейчас хоть голыми руками бери, но... не дело это, выговаривать напарнику в присутствии посторонних. Позднее скажу, не к спеху. Довольно того, что я начеку, до Злого леса еще топать и топать.
Маг делает жест рукой, шар смещается вправо, поднимает вверх - шар послушно взлетает на пару локтей выше. Забавно, взять вот так и привязать к руке послушный шарик. Как ребенок, честное слово.
Делаю еще два шага и наступаю на лапу медведя. А ведь было же предчувствие, что не прислушался, дурак? Обошел бы малинник стороной, знаю ведь, что Хозяин как малины налопается, тут же и спать ляжет, чтобы потом далеко не ходить. Ну, теперь жалеть поздно...
Медведь с ревом встает на задние лапы, передними пытается достать меня. Дудки! Я уж отпрыгиваю назад, сбивая при этом Медвежонка, который валится на мага, который тоже на ногах стоит неустойчиво. В результате, у нас куча мала, дружно барахтаемся на земле перед мордой донельзя удивленного медведя. Зверь обнюхивает мою ногу, трогает лапой, подозрительно косится на летающий туда-сюда светящийся шар, (маг то и дело дергает обеими руками, силясь высвободится), недоуменно фыркает и степенно уходит прочь. То ли сытый, то ли просто не уверен в нашей съедобности.
Поднимаюсь на ноги, ухмыляясь так, что едва не лопаются губы. Надо же так было осрамиться, и перед кем - перед магом столичным! Самому смешно. Нет, ну до чего у медведя морда была удивленная! Хохочу во все горло, с ветки вспархивает испуганная птица. Сказать по правде, я испугался. Не очень сильно, но было. Но - предки, какая у него была морда!
--
Вам смешно, господин Барго? - укоризненно говорит маг. Он изрядно сконфужен, я это прекрасно вижу, хоть господин Излон и старается это скрыть. - Он ведь мог нас всех сожрать!
--
Не мог, - говорю сквозь смех. Ну, не могу остановиться, и все тут!
--
Почему это? - интересуется господин Излон.
--
А медведи магов не едят, - поясняю я. - Больно уж жилистые.
Господин Излон обиженно фыркает и замолкает. Его ученица негромко хихикает, собирая с земли разлетевшиеся пожитки. Подхватываю лук, скольжу между деревьями. Все чувства обострены, садиться в сапог вторично я не собираюсь. Собственно, не засвети господин маг свой фонарь, я медведя бы учуял до того, как на него наступил. Нет, ну надо же так оплошать! Но морда, морда-то какая! Медведь, наверно, чешет сейчас лапой мохнатую голову и думает - а что же это такое было?
Чувство опасности промолчало, ведь медведь спал и нападать не собирался. Надо запомнить это на будущее, чтобы не полагаться на свои способности целиком и полностью. В этот раз обошлось, но повезет ли в следующий? Я продолжаю корить себя за ошибку, но не слишком сильно. Повезло ведь, значит, Звел все еще присматривает за мной. Вот и славно, в другой раз, глядишь, и не оплошаю.
--
Смотри под ноги, - шепчет Релли, которая идет следом за мной. - Вдруг где еще медведь завалялся?
И хихикает. Я тоже улыбаюсь. Будет о чем внукам рассказать, когда заведутся.
Деревья расступаются, мы оказываемся на поляне.
--
Привал, - командую я. Скоро рассвет, неплохо было бы отдохнуть. До Злого Леса часа два ходьбы, идем быстрее, чем я ожидал. Отдохнем, лучше уж здесь, чем у самой границы Злого Леса. Незачем судьбу искушать.
За хворостом отправляю Медвежонка. А кого, спрашивается, еще? Мага, что ли послать - так он меня сам куда хочешь пошлет. Девицу - так ее даже лягушки если и не сожрут, то до поросячьего визга точно напугают. Самому идти? Я, вроде как, старший, мне не положено. Опять же, надо за чужаками присмотреть, мало ли что. Места у нас такие, глазом моргнуть не успеешь, как какая-нибудь тварь схарчит. А маг ты там или кто, ей, твари этой совершенно неважно.
Ворчащий Медвежонок исчезает за деревьями, и вскоре возвращается с охапкой хвороста. Для ночевки маловато, но для коротенького привала на пару часов - вполне. Достаем припасенные харчи, утоляем подкравшийся голод. Не мешало бы чуть вздремнуть. Я закрываю глаза и проваливаюсь в короткий воздушный сон.
IV.
Просыпаюсь я часа через полтора, как и планировал. Господин маг что-то увлеченно рассказывает, девчонка и Медвеженок слушают, вытаращив глаза, по сторонам не смотрят. В общем, полная идиллия. Подкрадись сейчас рогонос или сердцежор, даже пикнуть бы не успели.
Потягиваюсь, одновременно ощупывая окрестности внутренним взглядом. На ходу это тяжело, тут сосредоточенность нужна. Ходьба этой самой сосредоточенности мешает, потягивание - нет.
Вокруг все спокойно. Мышкует неподалеку лисопард, а вот и настоящая лиса, тоже мышкует, плутовка рыжая. Не заметив в азарте охоты, как совсем рядом проскакал потревоженный ей заяц. Медведь имеется, интересно, тот же, что и вчера или другой? Косолапый спит без задних косых лап, и проснется еще не скоро, больно уж он наеденный и довольный.
Десятки птиц, только проснувшихся и еще спящих. Скользящая в густой траве змея - обычный уж, не ядовитая. В общем, все спокойно.
--
Время, - говорю. Маг осекается на полуслове, виновато смотрит на слушателей, пожимает плечами, мол, потом расскажу. Возможность такая ему не скоро представится, пойдем мы сейчас быстро до границы Леса, а потом темп хоть и сбавим, не до разговоров будет.
--
Можно еще посидеть немного, - ворчит Медвежонок. Я бросаю не него тяжелый взгляд, он тут же осекается. Вот и хорошо, пусть не забывает, кто здесь старший.
Поднимаемся, идем дальше. Небо светлеет с каждой секундой, не будь мы в лесу, уже солнце было бы видно.
Два часа - совсем немного. Останавливаюсь у самой границы, прощупываю местность внутренним взглядом.
--
Не многие умеют сканировать даже среди магов, - замечает господин Излон. - Случилось что?
--
Мы дошли до Злого Леса. - говорю.
--
Ууу, - тянет мелкая. - Я-то думала, он какой-то особенный, страшный. А тут те же деревья, да и вообще, все то же.
--
Это же граница, - говорю снисходительно. Деревья ей особые подавай! Будут еще, не беспокойся, и деревья необычные, и звери, и... глухарь!
Лук сам собой ложится в руки, набросить тетиву - дело секунды. Щелк - и стрела (самая обычная, не на все же я огнебой накладывал) устремляется к вспорхнувшей с дерева птице.
Неосторожный глухарь падает на землю, быстро подбираю его, подвешиваю к поясу.
--
Ловко, - одобряет Медвежонок.
--
Мы уже в Злом Лесу? - не отстает Релли. Молча киваю, ощипывая птицу.
--
А как ты это узнал? - есть ли предел ее любопытству? Сомневаюсь.
--
Очень просто. Вон за тем кустом - ногогрыз. Такая тварь с собаку величиной и двумя пастями на одной голове. Две пасти ему для того, чтобы перегрызть сухожилия сразу на двух лапах. После чего ни одно животное сбежать уже не сможет, и оказать достойное сопротивление не сможет тоже. Ногогрызу остается только выбрать момент и прикончить жертву. Хочешь полюбоваться?
--
Н-нет, спасибо, - говорит разом сникшая девчонка. Кажется, ногогрыз ей не по нраву. Мне, между прочим, тоже. Еще и оттого, что они всегда охотятся парами, а второго я пока не засек.
--
А ты не собираешься его убить? - спрашивает Релли.
--
Нет, - отвечаю коротко. Не хватало еще на ногогрызов стрелы тратить! Эта тварь добычу не выслеживает, а подстерегает, его можно просто обойти, преследовать не будет.
--
Если то, что ты говоришь, верно, - встревает маг. - То охотится он должен только на одиночные жертвы. Так?
--
Так, - соглашаюсь. Не понимаю, куда он клонит?
--
Стало быть, увидев, что нас много, нападать не станет.
Хмыкаю язвительно.
--
Ногогрыз - дурак, ему пофиг. Он и считать-то не умеет.
Маг затыкается, посмотреть на тварь поближе не рвется. Вот и славно, можно продолжать путь. Если мы так возле каждой твари останавливаться будем, вообще никуда не попадем.
Далее идем медленно, то и дело останавливаясь. Как это маг называл - сканирую местность на предмет опасных тварей. Отдаю глухаря девчонке, пусть ощипывает на ходу, не хватало еще на убитую птицу отвлекаться. Такая осторожность приносит свои плоды, сердцежора я засекаю чуть раньше, чем он меня. Пятнистая тварь мгновенно реагирует на движение, разворачивается, выплевывая облако ядовитого дыма. Попадешь в такое - и все, привет Звелу и предкам. По счастью, облако выпущено не прицельно, моя стрела сорвалась с тетивы чуть раньше, поймав сердцежора на развороте. Второй не понадобилось. Тот, кто с первой стрелы сердцежора не укладывает, как правило, долго не живет.
--
Какой странный зверь, - удивляется маг. - Надо его досконально изучить...
Ага, сейчас! Вот все брошу и буду дохлого сердцееда изучать! Опоздай я чуть с выстрелом, он бы одного из нас сам сейчас изучал. Досконально...
А экземпляр и вправду хорош! Жаль, нет времени снять шкуру, за нее немало бы дали. Но надо торопиться, иначе ночевать придется в Злом Лесу, а меня это ну, никак не устраивает. Аккуратно вырезаю из тела стрелу, вырываю клыки у мертвой твари. Они много не весят, и добыть их - много времени не займет. Релли останавливается и аккуратно срезает тонкий хвост сердцежора.
--
Ты не против? - спрашивает небрежно.
--
Да нет, бери, - равнодушно говорю я. - Он, говорят, роды облегчает. Возьми, пригодится.
Девка вспыхивает, как зажженная лучина. В какой-то момент мне даже кажется, что она влепит пощечину, но ей удается сдержаться.
--
Дурак, - бросает она мне в лицо и отходит в сторону. Господин Излон успокаивает ее, попутно читая нотацию. Мол, деревня, дикие люди, что думают, то и говорят. Чего с них взять, коль у них даже воры не водятся?
Идти вперед не спешу, проверяю окрестности. Так и есть - кто-то присутствует. Либо клыкастик, либо огнегад. Только эти двое частично умеют закрываться от... сканирования, так, вроде. То есть, понять, что кто-то скрывается я могу, а вот кто - не получается. Эти две разновидности тварей умеют закрываться от внутреннего взгляда.
Ну и пусть себе в засаде сидит, а мы туда не пойдем. Решительно двигаюсь в направлении, противоположном тому, где нас поджидают. Что тварь станет преследовать, не опасаюсь, ей неминуемо придется миновать мертвого сердцежора... а увидев тушу, хищник наверняка останется около нее, потому как за нами пришлось бы побегать, а сердцежор никуда уже не сбежит.
--
Кого-то нащупал? - с интересом спрашивает маг, наблюдающий за моими действиями.