"Твое здоровье - в твоих руках": - гласил плакат на стене. Кабинет (если помещение бывшей кладовой можно назвать таковым), в котором Харитон проводил все свое свободное время, находился в подвале всем известного административного здания. Без окон, с одним источником света в виде одинокой лампочки без плафона и источником тепла - трубой отопления. Она проходила вдоль стены, напротив обитой железом деревянной двери, на уровне не больше метра над полом. Еще чуть выше проходила невидимая граница, делившая все стены "кабинета" на две части: акриловую зеленую и меловую белую. На потолке уже достаточно давно образовались желтые подтеки, местами разрушенные, оголившие дранку. Один кусок такого потолка валялся в углу совсем свежий. Там же, в углу, стояла тумбочка, предназначение которой ограничивалось хранением упаковки баранок купленной перед работой и пары новых хозяйственных перчаток. На самой тумбочке располагалась старенькая электрическая плитка, подключенная к единственной розетке, а на самой плитке - не менее старый чайник.
-А мыть его надо? - обратился Харитон к плакату, на котором чья-то рука держала зеленое яблоко. - Что он вообще означает? Мойте яблоки перед употреблением? Ешьте натуральные витамины?
"Типография имени С" - значилось мелким шрифтом в самом низу. Кусок с продолжением надписи канул в небытие и оставалось только гадать над тем, именем кого назвали место, где напечатали этот призыв к здоровому образу жизни. Плакат появился здесь задолго до Харитона, и того, кто мог повесить его здесь, возможно уже не было в живых.
Харитон сидел на старом офисном кресле закинув ноги на стол, от офисной жизни которого остались только ножницы, лежавшие на нем ни разу не использованные. Из кружки небольшими глотками отпивал чай, закусывая баранкой, и смотрел на потрепанный, местами порванный плакат - единственный в помещении предмет подходящий для наблюдения и исследования. Представляя образ человека, протягивающего ему яблоко, Харитон мысленно дорисовывал к руке остальные части тела. Настроение с утра было никакое, поэтому сегодня это была злая королева из диснеевской сказки про Белоснежку. Черный балахон, крючковатый нос с огромной бородавкой и злобная улыбка - никак не могли принадлежать такой изящной руке, которую так искусно изобразил неизвестный художник. Тем более, в мультфильме яблоко было красное, а здесь - зеленое. Но настроению не прикажешь, поэтому сегодня - злая королева.
Акцентируя внимание на нарисованной руке, Харитон допил чай. Убрал кружку в тумбочку, надел темно-зеленую рабочую куртку, которая висела до этого на спинке стула и вышел из кабинета. Следующая дверь скрывала за собой небольшую кладовку, где хранился инвентарь, необходимый Харитону для работы. Ведра с краской, кисточки, лопаты, в том числе для уборки снега, мешок с солью для посыпки дорожек во время наледи. Но, так как время года сейчас требовало немного иной работы, Харитон взялся совсем за другое.
Газонокосилка - самый простой представитель своего вида, именуемый в народе "триммер", стояла в самом углу кладовки и ждала своего часа с прошлого лета, когда Харитон пользовался ею в последний раз. Вытянув под защитным кожухом леску на достаточную длину, он закинул газонокосилку на плечо и направился по коридору в сторону выхода.
-А, вот ты где! - на приступке заднего входа в здание, вылизывая лапу, умывался кот, которого местные работники называли Секретарем Горкома, или просто Горкомом, а иногда еще проще - Мэром. Белоснежно-белый, с черным пятном под носом в виде пышных усов, упитанный кот чувствовал себя особо важной личностью, что полностью оправдывало его имя. Зимой он проводил все время в бухгалтерии, где за ним ухаживали женщины, отчего тот неумолимо набирал в весе, приближаясь к критической отметке, а в теплое время, как сейчас, умывался, греясь на солнце, либо наблюдал за птицами и бабочками, но не нападал на них, потому что трезво оценивал свои возможности.
-Тарелка твоя снова пропала куда-то, - Харитон постоянно подкармливал Мэра, покупая ему кошачий корм, иногда тратя на него больше чем на свои баранки. Кот и без того сытый, порой даже не подходил к угощению, от чего корм либо замерзал, либо засыхал и становился неприятным на вид. В кармане завибрировал телефон. На экране отобразилось "Урал".
-Алло
-Газонокосилка, - послышалось из трубки. - Я не слышу как она работает.
"А не пойти бы тебе" - подумал Харитон и поднял взгляд вверх, где на втором этаже, через окно своего кабинета за ним наблюдал начальник.
-Работаем, Урал Капитонович, - скорее издевательски, чем снисходительно ответил он. Начальник исчез из вида, и Харитон начал подготавливаться к работе.
Быстро размотал шнур питания из триммера на максимальную длину, подключил его к розетке, спрятанной в нише под лестницей и начал стричь траву, успевшую вырасти выше положенного. Не торопясь, двигая триммером то влево, то вправо, Харитон напевал что-то под нос, время от времени вытягивая леску под кожухом. Во дворе, помимо газона, выполняющего скорее эстетическую роль, чем практическую, также находилась парковка, рассчитанная на пять машин, но по факту на ней всегда было только две и обе служебные: город небогатый, поэтому любая должность, занимаемая здесь не подразумевала золотых гор, уж не говоря о должности подсобного рабочего. Благо все проживали рядом, и пешая прогулка с работы или на работу не представляла особых трудностей, а порою лишь одно удовольствие. Харитон, например, с детства уважающий только педальный транспорт, на протяжении вот уже многих лет пользовался велосипедом и ухаживал за ним получше некоторых владельцев автомобилей. Четырехскоростной "Турист" служил ему верой и правдой не много не мало - пятнадцать лет с того момента, когда родители подарили его на получение паспорта.
Харитон обычно тратил на стрижку газона не более часа, но сейчас, когда он заканчивал, уже вечерело, хотя начал он еще днем, после обеда. Ненароком подумал, что заснул во время работы, вроде как застыл, считая ворон. Но Харитон отчетливо помнил, что работал триммером не останавливаясь, да и подобного с ним ранее никогда не случалось. С детства приученный верить во все суеверное, он перекрестился, плюнул через левое плечо и не найдя рядом ничего деревянного, постучал кулаком три раза по лбу.
-А здесь почему не достриг? - донеслось из темноты.
-Кто здесь? - Харитон оглядывался вокруг и, схватившись обеими руками за газонокосилку, приготовился к обороне. - Урал Капитонович? Вы?
-Ты о ком вообще? Нет! Я говорю, почему ты здесь не достриг, под деревом?
Обычный весенний день перестал быть солнечным. Все вокруг темнело с невероятной скоростью, и Харитон осторожно направился в сторону голоса. С каждым неуверенным шагом, солнце опускалось за горизонт все ниже, и вскоре, вопреки здравому смыслу, совсем пропало, и наступила кромешная тьма. Харитон остановился, чтобы ненароком не врезаться в того, кто с ним говорил, но в то же время ему очень хотелось вернуться назад и запереться в подвале.
-Ты же ни черта не видишь, верно? - поинтересовался голос.
-Ваша правда, - ответил Харитон и протер глаза чтобы побыстрее привыкнуть к темноте. - Хоть глаз выколи.
Ожидая увидеть хоть какие-то очертания собеседника, Харитон пристально всматривался перед собой, но потом чуть не упал от удивления, когда яркий луч света начал бить откуда-то из кроны яблони, что одиноко росла у ограды. В свете луча, словно под светом софита, в метре от Харитона стоял мужчина небольшого роста, с черными густыми усами. Он был одет в белый военный китель и держал трубку около рта. Вторую руку он держал за спиной. Пронизывающий взгляд, проникающий прямо в душу, заставил Харитона вздрогнуть - этот человек был ему знаком. Мужчина затянулся трубкой и выпустил клуб дыма.
-И на этом моменте большинство падает в обморок, - мужчина показал руку, что была за спиной. В ней оказалось зеленое яблоко, точь в точь как на плакате. Только сама рука была не такой изящной, а совсем наоборот - маленькой, сухой и скрюченной. Прям как у злой королевы. - Между прочим, в честь меня назвали ту типографию.
-С-сталин?
Абсолютно потеряв контроль над телом, то ли из-за инстинктивного страха перед генералиссимусом, то ли от факта его присутствия, Харитон начал заикаться. Руки отказывались удерживать газонокосилку, отчего ее пришлось толкнуть в сторону. Ноги дрожали не менее активно, и Харитон решил сесть прямо на постриженный газон
-Ты почти угадал, - Вождь (если это был он) тоже сел на газон, приняв позу лотоса. - Я тот, кто первым достиг Абсолютного Нуля
-Ну почти, - тот, кто был похож на Сталина снова затянулся, после чего продолжил говорить, выпуская одновременно дым. - Было время, когда я стремился к бесконечности. Смысл существования всего сущего был в этом стремлении. Изо дня в день мы с собратьями старались приблизиться к ней, но при этом прекрасно знали, что достигнуть ее нельзя. Никак. Бесконечность - недосягаемая высота, на которой может быть лишь один, и кое-кто там засел с начала времен и уходить не собирается. Мне тогда показалось это крайне не справедливым, что я и высказал тому, к кому мы так стремились приблизиться. Однако меня даже не дослушали, развернули, отправили в противоположную сторону, где я и достиг края. То есть Абсолютного Нуля. Теперь все делятся на тех, кто стремится к бесконечности, и тех, кто к нулю, то есть ко мне. И последних подавляющее большинство, потому что это проще простого. Я вижу, что ты меня не понимаешь, и я этого от тебя не прошу, но тебе стоит знать только одно. Ты сам сейчас близок к нулю, и я пришел, чтобы дать тебе выбор. Видишь ли, так уж сложилось, что от того, как ты проживаешь свою жизнь зависит где ты окажешься в итоге. Пока у тебя выходит так, что скоро ты придешь ко мне с ответным визитом и останешься надолго. Но это не значит, что все так плохо. Со мной всегда можно договориться, и тогда жизнь за нулем окажется сказкой. Стоит только усилить старания и все получится. Но если ты попытаешься уйти к бесконечности, ты, потерпев неудачу, все равно ко мне придешь. Вот только я уже не предстану в образе этого милого человека, как сейчас. И поверь. Побывав у меня, ты поймешь, что Иосиф - добрейшей души человек. Я чувствую, что ты именно хочешь спросить, поэтому опережу тебя и отвечу. От нравственности поступков, количества размашистых пассов руками, ударов головой о землю и прочих видов обращений к бесконечности мало что зависит на самом деле. Как показала практика, основной причиной по которой меняется направление твоего стремления является, как ни странно, символизм. Да, да! Обыкновенный символизм. Все твои действия, или бездействия, которые так или иначе можно расценивать как стремление к нулю, таковыми и являются. Я вижу - ты не понял, поэтому приведу пример. Вот, ты питаешься одними баранками с чаем на обед. При этом ты покупаешь общему, прошу заметить, коту дорогой корм. Ты экономишь на еде, худеешь. Из этого следует что? Правильно! Ты стремишься к нулю. Все анорексики попадают ко мне без вопросов. Или другой пример. Ты пользуешься одними перчатками год, когда в тумбочке хранишь новые. К чему эта бережливость? Они же все равно казенные! Такие мелочи не приведут ко мне, конечно, но в твоей жизни достаточно символизма, чтобы попасть ко мне окончательно. И нет ничего проще. Куда сложнее попасть туда...А смысл? Там ты будешь так же, вместе с остальными довольствоваться местом, которое рядом. Может ближе, чем остальные, но не наравне. Я же могу поделиться с тобой местом, я не жадный. Только прибавь минусов: корми кота вместо себя, подстригись на лысо, отдай деньги на благотворительность - способов куча. Но более говорить не могу. Думаю ты достаточно осознал, чтобы начать действовать правильно. Правильно для себя, в первую очередь. Так что, если спросят (а такое может случиться) я тебе не навязывал сожительство со мной и не склонял к нулю, ну ты понял меня. Бывай.
Адский гость воспарил над землей ровно на столько, чтобы ноги выпрямились и коснулись земли, после чего еще раз затянулся трубкой и исчез. Вслед за ним исчез и луч из кроны дерева, и на замену ему вернулся привычный солнечный свет. Следов присутствия таинственного посетителя под деревом не осталось. Только Мэр, спрятавшись от яркого солнца, вяло игрался с зеленым яблоком, перекатывая его по траве. Харитон поднялся, оглядел не подстриженный под деревом газон, триммер, который лежал рядом, и, оставив все как есть, направился к мэрии, подальше от яблони, рассудив, что стрижка тоже своеобразное стремление к нулю. В подвале, в своем кабинете, Харитон с искренней злостью сорвал плакат со стены, порвал его на мелкие части, и раскидал куски по полу, посчитав, что типография, где его напечатали, находится ни где-нибудь, а в преисподней. Потом, туда же прибавил многократно использованные перчатки, достал из тумбочки новые и положил их в карман куртки. Когда Харитон вернулся на улицу, ему снова встретился кот, который при виде знакомого человека замяукал, показывая тем самым что голоден, но тот не обращая на Мэра внимания, прошел дальше, сделав выводы из изречений Отца Народов. Прошел мимо "Туриста", прислоненного к ограде, залез в служебный уазик, завел его ключом, который взял до этого из диспетчерской, и уехал. Сперва со двора мэрии, потом из города. Уехал подальше от греховного дерева и больше не возвращался, потому что возвращаться, как известно - стремиться к нулю.