Я затаила дыхание, вот оно - предвкушение, близость тайны волновала меня, и я нервно засмеялась, пока Кирилл собирался с мыслями.
- Это мой далёкий родственник, отец прапрадеда и ещё куча "пра-" , - парень провёл пальцем по небольшому портрету, изображавшему пожилого мужчину с густой шевелюрой и клиновидной бородкой. На носу мужчины сидели очки, оправа была тоненькой, круглой, как у Гарри Поттера. Я усмехнулась, пожилой Гарри - выходило забавно. Между тем, Кирилл продолжил, - его звали Александром, Басиным Александром, - он посмотрел на меня, - поэтому я не очень люблю это имя, именно с этого человека всё и началось.
- Расскажи, - попросила я мягко, когда парень замолчал, - расскажи всё.
- Хорошо, только учти, не очень красивая история получается.
- Ничего, как-нибудь смирюсь с этим, - я прикоснулась к руке Кирилла, лежащей на альбоме, и легонько сжала её, - давай, говори.
И он заговорил.
- Александр Басин родился в начале восемнадцатого века, в 1703 году. Как свидетельствуют его дневники, в возрасте 26 лет, то есть в 1729 году, он поехал к своему другу. Поместье друга, находилось довольно далеко от его собственного имения. Александр любил лошадей и часто ездил верхом. Так однажды он поехал посмотреть старую церковь, где содержались мощи какого-то святого, видимо, лошадь повела себя как-то не так, и Александр оказался в цыганском таборе. Там он встретил цыганскую девушку - Дею. Они полюбили друг друга, - Кирилл неожиданно замолчал, а я, погружённая в его рассказ, очнулась.
- Что дальше?
- Вот её портрет, - парень показал на портрет девушки, эта зарисовка не была вклеена в альбом, а просто лежала меж страниц. Я взяла лист в руки... Дея была очень красива, и сразу видно - цыганка - тёмные глаза, контрастные губы, густые красивые брови, даже чёрно-белый колорит работы не скрывал её природной красоты.
- Красивая.
- Да, поэтому Александр Басин и полюбил её, но это было вольностью, потомственный дворянин не мог жениться на простой цыганке, на цыганке! Неравенство - бич прошлых веков, впрочем, - Кирилл сделал паузу, - и в наше время мало что изменилось. Оно здесь - неравенство - в голове, - он постучал по своему виску указательным пальцем. - Но я продолжу. Дея верила, что ради неё он сможет пойти против правил, что отстоит свои права. Александр же понимал - это не так, но ничего не сказал... - парень снова замолчал, а потом спросил, - помнишь Карамзина, "Бедная Лиза"? Так вот, - заметив мой кивок, продолжил Кирилл, - он соблазнил цыганку, а для неё интимные отношения с мужчиной до свадьбы - позор... Она верила в его честность, а он не смог на ней жениться... Дея знала, о свадебном обычае цыган - выносить простыню - проверка честности невесты, - Басин замялся, - и поняла, что у неё нет выхода...
Воцарилось молчание. Когда оно растянулось на минуту, я спросила:
- Что она сделала?
- Сначала ждала, Александр ведь не сразу сказал, что всё кончено. А потом узнала, что он женился. Женился на девушке из богатой семьи, выгодный брак. Расчёт.
- Как она об этом узнала?
- Пришла к другу Александра. Когда родила сына.
- Как? И что, цыгане не заметили, что она...гм...в положении?
- Нет, в таборе у неё была только мать, и она обо всём знала, страдала конечно, но сохранить секрет помогла.
- А малыш, что с ним сделали?
- Сказали, что нашли. В то время крестьяне, конечно, не особо религиозные, могли избавиться от "лишних" детей, приносили в таборы или отдавали в другие, более зажиточные семьи. Друг Александра рассказал Дее о женитьбе, высмеял её. Тогда Дея пошла к реке и утопилась...
-А что случилось с её сыном? Отец забрал его?
- Нет, мальчик умер. Ему было где-то около трёх недель, он не мог выжить, это же тебе не роддом... - Кирилл горько усмехнулся, - знаешь, что случилось потом? - он заглянул прямо мне в глаза.
- Н-нет...
- Убитая горем мать-цыганка, стоя над телом дочери, прокляла род Басиных! Её Дее разбили сердце, её внук умер из-за несостоявшейся любви! Она пожелала, чтобы отныне в нашем роду рождалось только по одному мальчику, и на них всю жизнь лежало проклятье любви.
- Проклятье чего? - нетерпеливо спросила я.
- Видишь ли, это довольно запутанное проклятие, но если сказать просто - любая женщина, которую полюбит мужчина из рода Басиных, и она ответит ему взаимностью, умирает. То есть, потомки Александра Басина, человека, сгубившего Дею, будут всю свою жизнь терять тех, кого любят и кто любит их.
- Ого... - выдохнула я, от спокойного, слегка горьковатого голоса Кирилла внутри всё холодело...становилось понятно, почему он избегал меня.
- Это проклятие не бессрочно, согласно дневникам, уже перед смертью, старая цыганка призналась, что со временем оно ослабеет, и когда у мужчины родятся двое детей, неважно от одной женщины или нет, но это будет значить, что проклятье утратило свою силу. Но пока в нашей семье ещё ни разу не рождалось двое детей...
- А Александр, что стало с ним?
- Конкретно с ним - ничего. Он уже потерял ту, которую любил. Дея была брошена им, потом погибла, но это вовсе не означало, что она была нелюбима им, просто это случилось до проклятия.
- А его жена?
- Екатерина, - Кирилл ткнул пальцем в акварельный портрет, приклеенный рядом с фотографией Александра Басина. На фото была высокая, ничем не примечательная женщина со светлыми волосами и тонкими губами. - Он её не любил, поэтому она прожила очень долгую жизнь, и умерла в возрасте шестидесяти восьми лет. У них с Александром в 1730 году родился сын, Дмитрий. Вот он, - парень перевернул страницу: пара детских снимков; Александр с женой и сыном; уже взрослый мальчик играет с белым пуделем и наконец, юноша. Красивый молодой человек со светлыми, как у матери волосами, и столь же густыми, как у отца. - В 1755 году Дмитрий встретил Елизавету, они поженились, а в 1756 умер Александр Басин. В том же году родился его внук - Михаил, а Елизавета, любимая жена Дмитрия, скончалась при родах.
Михаил вырос, во время посещения Петербурга, на одном из балов познакомился с дочерью богатого то ли графа, то ли князя. Уехал, через год вернулся, женился на графине. Она родила ему сына, моего прадеда, пожила до тех пор, пока мальчику не исполнилось пять лет, и подхватила какую-то ужасную болезнь, месяца три мучилась, а потом скончалась в ужасной агонии. - Кирилл говорил так, словно читал лекцию по истории, а не рассказывал собственную, полную трагедий, повесть. - Дальше всё по кругу - прадед вырос, встретил, полюбил, обвенчался, прижил сына и похоронил жену. Детство и юность деда проходили уже при союзе, он участвовал во второй мировой, был ранен и попал в госпиталь. Там работала очень милая медсестра - Нина. Война шла четыре года, на втором это всё и случилось, на третьем родился сын, а на четвёртом - немцы при отступлении ранили Нину...ранили смертельно, и девушка умерла. Мальчик, её сын, то есть мой отец, попал сначала в детский дом, но когда война закончилась, дед разыскал его. - Парень остановился, пролистал альбом, водя пальцем по снимкам, портретам и зарисовкам, я успевала читать подписи - на карточках были люди, о которых мне рассказывал Кирилл - его предки.
- Кир, что случилось с твоим отцом потом?
- Он поступил в институт, женился, правда, жену не любил, но очень хотел получить квартиру, а в те времена ещё давали. Когда союз распался, их с женой забросило в разные уголки страны, позже они развелись. Как-то раз, отец сидел в кафе с друзьями, туда зашла моя мама с подругами, папа влюбился, и вскоре они поженились. Моя мать очень любила его, - голос Кирилла стал низким и хриплым, парень спрятал своё лицо в ладонях, альбом с глухим стуком упал на пол. Я бережно подняла его, кладя в сторонку, а затем обняла Кирилла, мягко, успокаивающе...
- Она умерла, когда мне было десять, я помню её...помню улыбку, глаза...я вижу их каждый день в зеркале... Она просто пришла домой, легла на кровать и больше не поднималась! Проклятие сбылось! Оно здесь, в двадцать первом веке! До сих пор...прошло три столетия, а оно всё никак не отступиться от моей семьи...моя бабушка, Нина...моя мать...моя девушка! - Кирилл вырвался из моих объятий, вскакивая с дивана и возникая прямо передо мной. - Они все умерли! Понимаешь? Умерли! - его глаза лихорадочно блестели, лицо покраснело, и казалось, будто сейчас изо рта потечёт пена.
- Кир, успокойся, сядь... - я попыталась поймать его руку, но парень отскочил назад.
- Нет, ты не понимаешь...Я встречался с Кариной семь месяцев, однажды, когда мы отмечали день рожденье друга, она упала в обморок, её увезли в больницу, а потом позвонила её мать и пригласила меня на похороны! - Кирилл отошёл к противоположной стене и сполз на пол. - У меня нет сил, я пытался тебя ненавидеть, обижать - делать всё, чтобы ты не видела во мне ничего хорошего, ничего такого, за что можно полюбить...ты спросишь почему? Потому, что как только ты вошла тогда в класс, я понял - что-то будет, и старался изо всех сил оградить тебя от меня! И вот, вместо того, чтобы делать вид, что ты пустое место, я сейчас раскрываю перед тобой душу, а ведь это смертельно опасно...для тебя...я не врал, когда советовал держаться подальше...
Сказать, что я потрясена, это не сказать ничего - я влюблена в этого парня, проклятого парня, и судя по его словам - он не шутит - я могу умереть! Но что же делать? Сердцу ведь не прикажешь...Я сидела, глядя в пол, и думала о том, что только что узнала: на протяжении семи поколений проклятие старой цыганки не отпускало семью Кирилла. Так и не придумав ничего стоящего, я наконец сказала:
- Мне нужно подумать, увидимся завтра...
- Да, возможно, - ответил Кирилл, а потом, немного помолчав, добавил, - извини за всё.
- Тебе не за что извиняться, - возразила я.
- Есть, поверь, - парень поднялся, - я не должен был сближаться с тобой, ты стала мне очень дорога...и я себе никогда не прощу, если ты меня полюбишь, а это чёртово проклятие убьёт тебя! - возглас получился громким и отчаянным. Я не сдержалась и, бросившись к Кириллу, крепко-накрепко сжала в своих объятиях.
- Я не боюсь, слышишь, мы найдём способ остановить это, девушки не должны умирать...И не думай обо мне, я не стану с тобой сближаться ещё сильнее, просто держим дистанцию, ок?
- Да, - сдавленно прошептал Кир мне в самое ухо, - прости за всё...
- Простила.
И мы расстались, я отстранилась от него, на какой-то невероятной скорости обула кеды, и вылетела на лестницу. Когда я выбежала из подъезда, сверкнула молния, небо сотряс раскат грома, и начался настоящий ливень. Как в кино: я шла, глотая слёзы, которые, едва срываясь с глаз, смешивались с дождём, солёным коктейлем оседая на губах. Я не заметила, что моя гитара, сумка, листы с песнями - всё осталось у Кирилла, там, в квартире, которая ещё хранила недавний разговор. "Час признаний" - так бы я назвала эту страницу своей жизни, если бы мне пришлось писать автобиографию.
Между тем нужно было придумать, как объяснить тёте своё эффектное появление. Эльвира в любом случае не оставит моё состояние без внимания, поэтому следует подумать над оправданием. Когда я была уже готова взяться за ручку двери, чтобы войти в подъезд, сзади послышался крик:
- Сашаааааааааа!
- Кирилл? - парень стоял метрах в пяти от меня, держа в одной руке чехол с моей гитарой, в а другой сумку.
- Ты забыла это, - он кивнул на мои вещи, а у меня захватило дух - такой мокрый и такой милый...
- Да, я знаю...
- Я хотел сказать...
- Что? - я заглянула ему в глаза, подходя ближе. Над нами гремел гром, небо выливало на нас потоки холодной воды, превращая площадку перед подъездом в маленькое озеро, а те пять метров, что разделяли меня и Кирилла, казались мне настоящим островком спокойствия. Поняв всю свою обречённость, всю безнадёжность этой ситуации, я подошла к нему... Его тяжёлый, полный боли взгляд на секунду отрезвил меня, но лишь на секунду...Я взяла из его рук гитару и сумку, положила их на мокрую траву - чехол и сумка не промокнут, по крайней мере, ничего серьёзного с ними случиться, а вот моё лицо, должно быть, оно уже превратилось в кадр из фильма ужасов - потёкшие тушь и подводка не делали меня красавицей.
- Что я буду искать способ прекратить всё это, фантастика конечно, но проверено веками...и...
Договорить он уже не смог - я обхватила его лицо руками, прижалась к Кириллу и поцеловала...Это был мой первый поцелуй - отчаянный, дерзкий, страстный, горький, нежный...я рвалась сквозь стены, встающие между нами, сквозь страх и боль, желание и робость...На пару секунд парень растерялся, а потом стиснул меня в объятиях и ответил, ответил так, что у меня подкосились ноги, и если бы не руки Кирилла, то я бы уже лежала на тротуаре...
- Саша... - выдохнул Басин, отрываясь от моих губ, - нам нельзя...
- Знаю, но девушки умирали не сразу, значит, у нас есть, если не несколько лет или месяцев, то как минимум пара недель, чтобы снять проклятие.
- Да, ты права, но намного лучше, если ты всё же останешься в стороне, я не могу тебя потерять..я слишком мало тебя знаю, чтобы говорить о любви, но то, что ты мне дорога, я знаю точно.
- Да. Я тоже знаю.
И снова поцелуй...на этот раз мягкий, прощальный....