Аннотация: Рассказ "Ветер", иной взгляд на наш мир.
ВЕТЕР
Сначала подул ветер. Был он ласковый, напоминавший весенний. Едва заметно перебирал он листья деревьев, играл травой в полях, трепал кудри девушек, гуляющих по улицам городов. Ветер был настолько легок и приятен, что воспринимался не иначе как чудо в наступившие знойные деньки. Был он теплым, чистым и влажным, словно дувшим с моря. Но вот ветер стал сильнее, уже увереннее проникал он в дома, развивал легкие занавеси, и уносил обрывки вчерашних газет с мостовых. Прохожие, хмурясь, прикрывали лица, дамы - закалывали волосы. Старики ворчали сидя на скамейках в парке, а собаки, лая и рыча, гонялись за листьями, поднятыми в воздух налетевшими порывами. В след за ветром пришли облака. Сначала, как и первый ветерок, они были легкими, невесомыми, медленно плывущими над землей. Но уже на второй день облачка начали сереть, количество их становилось все больше, и солнце стало все чаще прятаться за ними. Ветерок тем временем крепчал и по радио все чаще стали звучать прогнозы на дождь и грозу. Для начала лета это была вполне себе нормальная погода. И ни у кого из жителей Земли это не вызвало бы подозрений, если бы не одно но. Ветер, абсолютно одинаковый ветер, дул по всей планете. Облака, который он принес, были одинаковыми как над территорией северного полушария, так и южного. Одинаково они заслоняли солнце в полдень, одинаково мешали астрономам в ночное время. Но и это обстоятельство не насторожило бы людей, если бы, не хлынувший за всем этим дождь. Крупные капли упали с сероватых небес в один и тот же час во всех городах, во всех деревнях и поселках. Отчетливо забарабанили они по мостовым и крышам, по покинутым в спешке машинам. Капли были на удивление крупными, такими крупными, что в них можно было видеть собственное отражение. Небо продолжало хмуриться, собирая тучи, гонимые прилетевшим Бог весть, откуда ветром. Под проливным дождем бегали промокшие кошки, прохожие, вышедшие на улицу и застигнутые непогодой, искали убежищ, прикрываясь зонтами и газетами. На четвертый день началась гроза. Молнии принесли с собой озон. В воздухе пахло свежестью. Этот запах, давно забытый жителями мегаполисов резал ноздри. Он был удивительно сладок и непривычно бодрил. Не унимавшийся дождь омывал планету, заливая все впадины и ущелья, заполняя арыки и каналы, заполняя до краев русла рек. На шестой день спустилась мгла. Люди, вставшие утром, не увидели привычного света в окне, привычных отблесков лучей. Над миром воцарилась тьма. Лишь одно оставалось неизменным в этой непробиваемой темноте - дождь и ветер. Ветер был постоянным, без порывов и вихрей. Он просто дул с все увеличивающейся скоростью, снося капли странного дождя. Но тьма длилась не долго. На седьмой день Землю озарил свет. Яркий, ослепляющий, не естественно белый свет. Дождь прекратился, и ветер играл уже с лучами небесного света, ниспадающими, как и сам дождь, с затянутого тучами неба. Свет проникал сквозь черный облачный покров и падал, рассыпаясь, на мокрую землю. Призрачно белый свет заливал землю ровно два дня. Затянувшийся день покрыл Землю, словно насмехаясь над физикой движения планеты. На девятый день планета начала замирать. Дикие и домашние животные, бродившие, шатаясь от бессонницы по улицам, стали останавливаться, прямо на ходу. Они не засыпали, не умирали. Они просто останавливались, глядя вдаль своими мутными, уставшими от ненормально долгого бодрствования глазами. Постепенно стали замирать шумевшие города. Над огромными мегаполисами становилось все тише и тише, пока в один момент шум не исчез совсем. Люди останавливались на улицах, мгновенно, без каких либо видимых причин. Спешившие, обычно суетливые, таксисты застывали в своих автомобилях, отдавая пассажирам сдачу, протирая лобовое стекло, обнуляя счетчики. Пассажиры автобусов и поездов, пешеходы и завсегдатаи многочисленных кафе, все живые и не живые предметы, все остановились и замерли. Самолеты остановились, едва оторвавшись от полосы, птицы замерли в воздухе, открыв клювы, насекомые повисли в изящном пируэте. Над планетой нависла тишина. Ни единого звука и движения не нарушало мирского покоя. Лишь пелена густых, черных как смоль облаков и мертвенно белый, казалось, осязаемый свет. Никто никого не видел и не слышал на Земле, никто не мыслил и не ощущал боли, никто не рождался и не умирал, не старился и не болел. Планета застыла в последнем рывке.
И только из-за грани, скрытой пеленой тяжелых облаков смотрели вниз три пары внимательных, всевидящих, пылающих чуждым огнем глаз.
- Поразительно, - сказал обладатель первой тройки глаз. Остановить их заняло чуть больше времени, чем создать.
- И вам было не жалко их? - спросил второй.
- Жалко, ведь я потратил на них не одно тысячелетие. Они даже дали мне имя. Весьма странно звучащее имя - Бог.
- Выходит, они любили вас?
- Не знаю, но зато теперь я точно знаю, что искусственная жизнь должна иметь свой предел развития. Если бы мы не вмешались и не остановили их, они стали бы угрожать нашему существованию уже через пару миллионов лет.
- Теперь мы внесем эту планету в реестр памятников нашей культуры, и наши потомки смогут видеть, то, что мы создали.
- Да, - сказал первый и встряхнул шар, на который они смотрели.