Рапунцель
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: Сказочный мир средневековой эпохи. Спасибо за ваши комменты и оценки - они важны, потому как эта ненормальная команда персонажей долго ускользала от меня и никак не хотела, чтобы я о них писала=).
|
Рапунцель.
1 глава.
Летит по синему небу дракон. Летит, круги вокруг высокой каменной башни наворачивает, из клыкастой пасти адское пламя хлещет вперемешку с непечатными словесами в адрес так и не состоявшегося моего спасителя - королевича Елисея. В данный момент, так скоренько улепётывающего со всех ног в сторону своего верного друга, коня боевого, больше смахивающего на добротную колбасу на тоненьких ножках с жирным упитанным крупом. Подозреваю, Елисеич специально откармливал скотину для изготовления выше указанной продукции.
"Верный друг", не будь дураком, завидев хозяина, без устали махающего руками, словно ветряная мельница, и вытаращенными, вращающимися в разные стороны глазами, поскакал прочь от беды подальше.
Но вернёмся к дракону. Могучие перепончатые крылья, массивное туловище покрыто черной чешуей, отливающей, скорей ржавчиной, чем медью. Когти, на всех трёх лапах загнуты крючком, как у хищной птицы, а на четвертой лапе их и вовсе нет. Королевич сему поспособствовал. Умудрился где-то раздобыть меч орочей работы, который, как гласит реклама, расклеенная на всех столбах и лбах пьяниц местных: "Уложит как любое Чудо, так и любое Юдо наповал. Гарантированное качество!" и ниже, мелким шрифтом приписано: "Ответственность за жизнь не несем. В случаях поломки обращайтесь по адресу ***, если, конечно, останетесь в живых".
В общем, не знаю, какое Чудо вкупе с Юдом, способен уложить сей меч, да только на дракона он не больно то и подействовал, так, коготки слегка оттяпал.
Дракон, тем временем, подлетел к моему распахнутому настежь оконцу и зло сощурил единственный целый глаз. Единственный, оттого, что не давеча, как вчера, я заметила этого гада чешуйчатого за неблагопристойным занятием. А именно, вздумалось ему подглядеть за моим купанием, за что и получил яблочным огрызком в глаз.
У-у-у, рожа чёрная! Смотрит на меня, ухмыляется! Выпустил из ноздрей клубы дыма серого, я аж закашлялась. Побуравили друг друга взглядом недовольным и я говорю ему, невинно так, глазами хлопая:
- Что случилось то, Чернобород?
- Что случи-и-лось?! - утробным рыком переспросил он. Этот рык способен довести до припадка сердечного кого угодно, но не меня. За те месяцы, что я томлюсь в этой чёртовой башне, уже как-то пообвыкла к нему.
- Да, что случилось?
- Что случилось?!!
- Вот именно, что случилось?! - Уперла я руки в бока.
- Не знаю, а разве что-то случилось? - Вконец запутался дракон. Но затем понял, что я вожу его за нос, пуще прежнего заревел. Я заткнула уши руками, да на всякий случай ещё и зажмурилась.
- Как это понимать?!! Рапунцель, милая Рапунцель! Спусти свои златые косоньки!!! - попытался он скопировать Елисеича. Учитывая мощность его голосовых связок, это было больше похоже на рёв беременной слонихи.
Я невольно захихикала, от чего Чернобород захлопнул пасть, гадая, а не сумасшедшая ли девка ему в плату досталась. Попыхтел, попыхтел и уже более спокойным тоном заявил:
- Запомни Рапунцель, ты Моя! Ты принадлежишь Мне и только Мне!!! - более эмоционально закончил он.
Если вы никогда не видели дракона, да ещё и со столь ярко выраженным эгом и чувством собственника, то у вас появилась уникальная возможность увидеть его. А вообще, по сути, все драконы жуткие собственники и ревностные хранители своих сокровищ. Ха! Своих, как же! Любимое занятие сего племени - рэкет. Есть и такие, которые разбойным нападением не гнушаются.
Также есть любители разыгрывать спектакли по принципу "Захватчик - защитник", к числу которых относится и Чернобород, прозванный так за небольшую, по виду козлиную, бородку.
Происходит это обычно по такой схеме: "захватчик" нападает, грабит городок или деревню в наиболее отдаленных землях и соответственно наименее защищенных, после чего воинственно потрясая коровой в когтистых лапах, обещает вернуться на следующий день. Заглянуть, так сказать, на огонёк.
Через несколько часов, после столь нахального вторжения одного дракона, прилетает другой. Покачав хитрющей мордой и укоризненно зацокав языком, он начинает предлагать свои услуги "защитника", естественно не за красивые глазки мэра или старосты, к тому моменту заметно облысевших и похудевших от нервотрепки связанной с "захватчиком" и согласных на всё.
На следующий день все жители собираются на центральной площади и наблюдают за красочной "битвой титанов" в небе с множеством огненных спецэффектов и нечестивыми речами, которые, местные сапожники и кузнецы начинают усердно заучивать.
Далее, после гонения "захватчика", происходит торжественное, а обычно не очень, вручение платы "защитнику".
Плату, "защитник" любит выбирать сам и может затребовать все что угодно. В моём случае, как вы уже могли догадаться, он потребовал в уплату меня.
Что же во мне такого особенного? Почему в уплату дракон выбрал меня? Пожалуй, я расскажу вам свою историю, начало которой положено чуть более семнадцати лет назад. Именно тогда моя матушка, вынашивая меня во чреве своём, захотела салата из рапунцеля.
Говорит она батюшке:
- Иди, Стефан, нарви мне рапунцеля с соседнего огорода, что промеж морковных грядок растет.
- Чаво ты несёшь, Хельга, там ведь ведьмовские угодья. Давай я лучше из-за угла нашего дома принесу, там он тоже есть.
- Рехнулся совсем, туда же твои дружки запойные нужду малую справлять ходют.
- Тогда, рыбонька моя ненаглядная, я могу купить, коль тебе так хочется.
- Я хочу рапунцель с морковных грядок!!! - рявкнула "рыбонька".
- Конечно, конечно, - поспешно согласился Стефан.
Делать нечего, пришлось ему выполнять просьбу дорогой женушки. Действительно дорогой, как сказывал мне потом батюшка, содержание брюхатой жены ему обошлось дороже, чем двух отелившихся в тот год коров.
Как наступит ночь, выпьет для храбрости пол бутыли браги, лопату с мешком в руки и шагом марш, а точнее ползком на ведьмины грядки. И так на протяжении всей матушкиной беременности. Больно уж ей по вкусу пришелся ведьмовский рапунцель, в честь него меня и назвали. Ох, помучилась же я со своим именем, особенно в тот возраст, когда дети малые дразнятся! Но это ещё цветочки, ягодками оказалось то, что рапунцель, росший на ведьмовской земле, был не простым, а волшебным. Произошел побочный эффект, заключающийся в том, что мои прекрасные золотистые волосы, стали расти не по дням, а по часам и ничем их отрезать нельзя. Уж поверьте, мне на слово или езжайте в мой родной городок Штефорд, да порасспрашивайте тамошних цирюльников, которые ни одно лезвие затупили, а то и попросту сломали о мои волосы.
Пришлось батюшке, выпив (чтоб уж наверняка не испустить дух) бутыль браги и взяв меня, семилетнюю, под руку, идти каяться к ведьме злющей, да страшной, за воровство своё.
Ведьма оказалась не такой уж страшной, как её расписывало местное население, а очень даже миловидной женщиной. Выслушала она его, посмотрела на меня и говорит:
- Эх, Стефан, Стефан. Сам беду на родную кровиночку накликал, придут за ней годков через десять. А то, что ты рапунцель у меня воровал, я отлично знала. Всё ждала, когда сознаешься. Я ведь на основе кореньев рапунцеля отвар от облысения готовлю да продаю. Но лучше поздно, чем никогда.
- Чаво? - Видно с брагой отец всё-таки перестарался.
Женщина, лишь, горестно покачала головой и вытащила из передника флакон жидкости мутной. Откупорив затычку, протянула мне со словами: - Выпей чадо, надеюсь - поможет.
Зелье подействовало не совсем так, как хотелось. Я не облысела, что уже хорошо. Отрезать волосы, к тому моменту достигших в длину около 35 футов, так и не удалось, но они хотя бы прекратили расти.
Предсказание ведьмовское исполнилось. К шестнадцати годам я выросла писаной красавицей, любо дорого смотреть. Молва обо мне пошла и по своему и по соседним королевствам. И хоть рода была я не знатного, всё равно свататься ко мне приезжали как принцы, так и простые крестьяне. А в один день прилетел Чернобород, устроил выше описанное представление, да унес меня в свои владения, заточил в башню каменную, в которой нет дверей, а лишь окно единственное, под самой крышей.
Ох, что только не придумывали мои родные, дабы помочь мне избежать столь незавидной участи! Да и жители Штефорда были не в восторге оттого, что я скоропостижно покину их общество.
Ещё бы! Такой удар по местному бюджету! Я ведь была, своего рода, достопримечательностью, благодаря которой в городке круглый год наблюдался наплыв туристов. Мэр даже пообещал отдать кубок Святого Андриана, лишь бы я осталась.
Как сейчас помню, вылез из-под своего укрытия - лавки деревянной. Одетый в импровизированные доспехи: сзади и спереди сковороды бечёвкой обмотал, на голове - кастрюля, на ногах - железные терки. Одной, дрожащей, рукой пот утирает, во второй - кубок деревянный, живописно покрытый бурой плесенью, зажат.
Чернобород лишь презрительно морду скривил, да огнём плюнул. Так мэр до самого дома козлом скакал и не забывал при этом "добрым" словом Святого Андриана поминать, пока горящие портки не потухли.
В общем, повторяюсь, унес меня Чернобород из края родного и теперь, каждый божий день, мне предстоит лицезреть этого летающего гада у себя под окном, над окном, ну иногда и в самом окне. Вот и сейчас, воспользовавшись тем, что я задумалась, попытался всунуть голову ко мне в обитель.
- Всё, хватит! Надоел ты мне! - гневно выкрикнула я и проворно захлопнула резные ставни.
- А-а-а, - завопил дракон. - Ты мне чуть нос не прищемила!
- Так и не суй его туда, куда не просят! - ответила я, усаживаясь на небольшую софу, обитую бархатом.
- Рапунцель, - через некоторое время позвал он.
Молчание.
- Ну, милая, - залебезил он. - Я ведь тебя и в шелка пестрые одеваю и самоцветы, каменья дарю.
- Я домой хочу! И Елисея ты зря обидел, он всего лишь помочь мне собирался!
- Да я...да он!!! Да я его...
- Молчи! Видеть тебя не желаю! - перебила я.
- Рапунцель, - через некоторое время вновь позвал он.
Моё презренное молчание было ему ответом.
- Солнышко ты моё, откликнись. А у меня для тебя подаро-о-о-ок есть, - подхалимски протянул дракон.
- Какой? - оживилась я.
У каждого из нас есть свои маленькие слабости. У меня это подарки. Что говорить, его подарки бесспорно хороши. Недавно, например, принес мне замечательный браслет с эльфийскими самоцветами, что переливаются всеми цветами радуги. Стоит отметить, что каменья эти очень редко встречаются, а потому - бесценны.
- Как откроешь ставенки, сразу покажу-у, - пропел хитрюга.
- Покажешь, как же! Знаю я вашего брата, не открою!
- Ну, голубочка, дай взглянуть в твои очи ясные.
- Очи ясные сегодня закрыты.
- А как же подарок?
- Оставь под дверью, которой нет! - ехидно заметила я.
- Так это ж... - запнулся он, но быстро сориентировался. - Для твоей безопасности старался.
- Я, между прочим, гулять хочу!
- Ну, давай погуляем. Ты, я, да луна.
- Одна хочу!
- Не могу отпустить.
- Почему?
Сопение.
- Я спрашиваю почему?!
- А вдруг, какой царевич - королевич или рыцарь объявится, да похитит тебя у меня.
- Кто ж сюда сунется? Разве, дурак, какой, вроде Елисея? Ты ж везде дощечки "Злой голодный дракон" навтыкал, да частокол из черепушек непонятного происхождения.
Кстати, о дощечках. Принес мне, одну такую Чернобород, похвастаться (добавим и эту черту в характеристику драконов), так я чуть со смеху не вывалилась из окна!
С дощечки на меня взирало нечто черное, пучеглазое и волосатое. В ЭТОМ, дракона можно признать, только разве что, находясь под градусом. Сильным градусом! Думаю, художник был так напуган грозным видом Черноборода, что малеванье знаменитой драконовской бороды, переросло из разряда "пары волосинок" в разряд "меховой шубы". А когда я спросила, кто автор сего шедевра, дракон почему-то обиделся и несколько дней со мной не разговаривал, что на него совершенно не похоже. Поболтать он любит. Рассказчик из него великолепный. Где летал, какие чудеса на свете видывал, али сказки слышал - все рассказывает.
- Ладно, - печально вздохнул дракон, поняв, что меня и словом добрым не выманить, - завтра будет тебе подарок.
- Да, да, да. С пустыми руками, то есть лапами не возвращайся!
Он что-то ещё в ответ проворчал, но я не расслышала из-за шума, создаваемого взмахами огромных крыльев.
Улетел мой похититель восвояси, а я стала ждать появление служанки. Это только сказки, что пробраться в башню нельзя. Ан нет, оказывается есть подземный ход, по которому ко мне служанка приходит, еду доставляет, да полы моет.
Чернобород рассказывал, что до строительства башни здесь была гномья шахта по добыче лунных кристаллов. Подозреваю, что черепки на частоколе некогда и были, теми самыми гномами, что работали в шахте.
Сегодня, я, наконец, решила совершить побег.
Сижу, думу думаю: как бы так от служанки половчее избавиться-то? С окошка скинуть что ли? Нет, членовредительство прибережем на крайний случай. Подкупить! Покосилась я на браслетик свой драгоценный - отдавать жалко, да и что она с ним сделает? Так просто не продашь даже барыгам, больно вещичка заметная. Побоится она гнева драконьего. Неужели все-таки окошко?
Тут раздался стук в дверь и голос старческий:
- Госпожа, можно к вам? Я гостинцев принесла.
- Входи.
В замочной скважине раздался щелчок, и в комнату просунулась старуха. Подошла к столу круглому и поставила на неё корзинку, источающую умопомрачительные запахи.
- Вот госпожа, отведайте пирожков. С грибочками, картошечкой, капусткой. Выбирайте, какие по нраву.
- А ты что же Мэган, есть не будешь?
- Так я...
- Нет, ни слова больше, - покачала я головой. - Ты накрывай стол, а я пойду, чайку с травками заварю, от хворей всяких разных.
Сказала и ушла в другую часть башни, отведенную мной под импровизированную кухоньку.
Где-то тут завалялась у меня сон-трава, которую я пью, когда бессонница вконец замучает. При малых количествах она вызывает сонливость, а при больших - легкий дурман. Ага, вот здесь должно быть...
Открываю небольшую деревянную кубышку, а там...нет травы, зато мышь упитанная зычным храпом заливается.
- Ах ты тварь окаянная, - зашипела я и стала ноготком пихать животину в бок. - Ну, я тебя щас...
- Ик. - Мышь продрала мутные глаза-бусинки и пропищала. - Эх, хороша травка то!
Н-да, желание прибить мышь отпало само собой. Меня затрясло мелкой дрожью смеха, так комично выглядело существо размером чуть больше наперстка, забавно пошатывающиеся, как парусник в шторм, от стенки до стенки кубышки, пытаясь выбраться наружу. Но ей, похоже, было не до веселья, она испуганно сжалась в комочек.
- Не убивай меня, госпожа, - взмолилась мышь. - Не оставляй деток моих сиротинушками. Может, службу, какую сослужить смогу?
- Чем же ты мне поможешь, - пригорюнилась я. - Ты мою последнюю надежду съела.
- Ну не знаю... - задумалась она, поняв, что скорая смерть, во всяком случае, от меня, ей не грозит. - А что ты собиралась делать?
- Побег устроить, усыпив служанку, - осторожно прошептала я, дабы Мэган не услышала.
- Бабку, что ль? Я помогу тебе, иди и не о чем не беспокойся. - Мышь важно замахала лапкой.
- А не обманешь?
- Обижаешь! Я своё слово мышиное всегда держу! Кого хошь спроси, - ответила она и, махнув на прощание хвостиком, убежала. А я, заварив чай с ромашкой, отправилась к уже накрытому столу и с подозрением косящейся на меня служанкой.
Не успела я и кусочка пирожка съесть, как слышу, кто-то с улицы фальшиво поёт, глотку дерёт:
- Рапунцель, милая Рапунце-ее-ель. Светлоокая Рапунцель! - И в том же духе минут пять распинался, закончив:
- Спусти свои златы косоньки!
Ну, нет, чтобы новенькое придумать! Увижу того барда, кто эту дрянь сочинил, своими же "златыми косоньками" и придушу!
Решила не обращать внимания, но не тут-то было. К ужасному пению ещё и игра на расстроенных гуслях прибавилась. Беззлобно выругавшись, подошла и открыла окошко.
- Чего тебе надобно, о убог...прекрасный рыцарь?
- Люблю тебя, жить без тебя, Рапунцилюшечка, нет мочи.
Я поморщилась от такой витиеватости своего имени.
- Так вызови на честный бой Черноборода! И я буду твоей!
От моих слов, рыцарь разом погрустнел, затоптался на одном месте:
- Да я бы с радостью! Но вот беда, сломался меч, помощник мой верный в бою при...
Всё ясно с ним, очередной прохиндей, денег выпрашивает. Ох, и надоели же они мне, надобно Черноборода на них натравить, что б неповадно было. Одному помогла, так теперь наиболее наглые по ночам, когда дракон мирно почивает, ходят, выпрашивают, басни выдумывают, да слух девичий кошачьим пением услаждают.
- Денег не дам!
Сник окончательно, мой бравый рыцарь.
- Да мне всего-то трёх золотых не хватает!
- Не дам!
- Ну, хотя бы два, третий золотой, я найду.
- Нет! - категорично ответила я.
- Один! Один золотой и я никогда больше не вернусь! - Бедняга окончательно забыл, что без меня жить нет мочи.
Мы ещё немного поторговались, сошлись на пяти серебряных и к его слезному обещанию выкинуть проклятущие гусли.
Я облегченно вздохнула, обернулась и смогла лицезреть, как Мэган беззвучно хлопнулась в обморок, сняв крышку с масленки, в которой весело отплясывали польку четыре мыша.
- О! Прекрасная госпожа! Поспешите, а то не ровен час, вредная старуха очнётся! - нестройным хором запищали мышата. - Ключ от туннеля спрятан за третьим камнем, внизу кладки у выхода.
Я поблагодарила мышат, собрала небольшой дорожный скарб, закинув его в плетеную корзинку от пирожков. Аккуратно обмотала свои волосы вокруг осиной талии, чтоб по полу не волочились. Накинула на плечи красный плащ, да шапочку такого же цвета и двинулась в путь.
2 глава.
Конец лета, ночь и я, стараясь как можно осторожней ступать, бреду сквозь лесную чащобу в неизвестном направлении, проклиная все, на чем свет стоит. На небе тускло мерцают звезды, да рожек месяца, едва просматривается из-за высоких крон то ли елок, то ли сосен, норовящих схватить цепкими лаптями непутевую путницу.
Где-то не далеко каркнула ворона, чем вогнала меня в беспросветную тоску. И чего ей не спится? Мне хотя бы до поселения, без приключений, какого добраться. А там, если повезет, дилижансом до Штефорда доеду.
Внезапно, позади себя услышала непонятную, а от того и подозрительную возню. Руки, сами собой, покрепче вцепились в корзинку, готовясь дать отпор, как зверю, так и человеку, притаившемуся в кустах. Но я не успела...
Он, неожиданно, заключил меня в объятия и стал шептать на ушко жаркие слова, от которых я, как, и положено непорочной деве, покраснела.
- Ты чего, рехнулся? - задала я вопрос, отпихивая парня. Он, в свою очередь, сильно удивился: - Ты что, Красная Шапочка? Это же я.
- Глаза разуй пошире! Какая я тебе Красная Шапочка?! - воскликнула я, разглядывая "Волка". В руке у него, вдруг, появилась зажженная лучина.
Эх, врут сказки, теперь понятно к какой "бабушке" ходит знаменитая девица. "Волк" выглядел не по волчье, то есть я хочу сказать - не кровожадно. Круглое, добродушное лицо, курносый нос, над верхней губой - лихо подкрученные усы, да шапка курчавых, тёмных волос.
- Тебя звать то как, Волк? - усмехнулась я. Теперь настал его черед покраснеть.
- Эдмунт. А вы?
- Рапунцель.
- Вы? Вы та самая Рапунцель?! - Я лениво наблюдала, как его глаза расширяются от удивления, вперемешку с восхищением. - К которой выстраивалась очередь из женихов, которых она отвергала. А по сему, которую унес Чернобород - злой волосатый дракон, который...
- Стоп, стоп, стоп, - перебила я словесный поток из "которых". - Почему волосатый?
- Дык, это известная история. У дракона, по прозвищу Чернобород, стала редеть борода. Ну, после того, как он связался с ни без печально известной красавицей Рапунцель: чертовкой, алчущей золота, которая своими запросами кого угодно в гроб сведёт, а сверху ещё и крышечкой закроет, да гвоздями приколотит, чтоб уж, значица, наверняка. В общем, заставила она, обманом, - подчеркнул он. - Его съесть волшебный рапунцель, от чего он и зарос шерстью.
- Что за бред! - воскликнула я, больше заботясь о своём честном имени, чем о Чернобороде, которому, собственно, наплевать, как его кличет "жалкий люд".
- Я сам видел! - обиделся Эдмунт.
- Кого? Дракона?
- Ну-у-у, не совсем, - замешкался парень. - Его портрет на дощечке. Один рыцарь сегодня в трактире, что при постоялом дворе, показывал.
- А что, ты там говорил про "чертовку, алчущую золота"?
- Это не я! Это со слов того рыцаря!
Значит, вон оно как! Я ему денег подкинула, спонсировала, так сказать! А он мне черной неблагодарностью отплатил! Во мне закипела ярость.
- Не проводишь ли ты меня, милейший, до того самого постоялого двора, где остановился этот благородный из благороднейших?
- Но я должен... хотя ладно, - быстро согласился он, заглянув в мои глаза, пылающие праведным гневом.
Некоторое время мы шли молча, я размышляла о правильности своего поступка. Этот парень - Эдмунт. То, что он ожидал здесь свою подружку, сомнений нет, а вот стоило ли мне ему, малознакомому человеку доверять? А ну как, заведёт в лесок подальше, и... Я поморщилась, затем взгляд уперся в браслет, на моем левом запястье. Эльфийские самоцветы сияли голубовато-лиловым светом. Что там рассказывал Чернобород про эти камни?
"Они способны улавливать эмоциональный настрой, а иногда и чувства собеседника, по отношению к их владельцу. Если они сверкают голубовато-лиловым пламенем, значит, человек нейтрален и зачастую, ему можно верить, если зеленоватым - он чего-то боится, а по сему, может совершить глупые опрометчивые поступки. Если же самоцветы начинают наливаться кроваво-красным цветом, то берегись этого человека, потому как, он может воткнуть тебе кинжал в спину".
Также, припомнился один давний разговор...
Я его спросила, действуют ли эльфийские самоцветы на другие расы? На что получила утвердительный ответ.
- Даже на драконов?
- Даже на нас, - согласно кивнул Чернобород, свесив чёрную голову с крыши башни ко мне на подоконник. И, уставился на меня, с какой-то легкой грустью в янтарных очах.
- А если камни светятся золотистым светом, вот как сейчас? - Я вытянула руку и показала ему браслет, переливающийся золотыми искорками. Но ответить он не успел. Появился очередной королевич, жаждущий моей головы и его руки, то есть наоборот, мою руку, ну и, соответственно, его голову.
- Эдмунт, - позвала я парня, после того, как решила не мучиться с вопросом о доверии, а посмотреть, что, собственно, из этого выйдет.
- Да, - откликнулся тот.
- А расскажи-ка ты мне, о том городке, куда мы путь держим.
- Городке? - усмехнулся он. - А стольный град ты не хочешь?
- Чего? - теперь я безмерно удивилась.
Далее последовал довольно обстоятельный рассказ.
Оказывается, Чернобород живёт на самой границе с Бинвальдском королевством, получившим свое название благодаря развитию экономики, связанной с экспортом лекарственного сырья, добываемого из семян дерева бинвальд. В народе эти семена еще называют - "волшебными бобами". Потому, как однажды, один мужик, съев такой вот боб, обнаружил, что умеет летать, а его тёща превратилась из старой, кривоногой упырихи в добрейшей души человека. И, ее дочурка, вовсе не порождение ада, пришедшее в этот мир сосать кровь муженька, а просто человек с хорошим вкусом.
Людей, употребляющих волшебные бобы, прозвали, не больно долго мудрствуя - "бобоманами".
И вот, сейчас, в эту тёмную, прохладную летнюю ночь, мы направлялись в столицу Бинвальдского королевства - Мильдсбург, что в часе езды от леса, кишащего странными тварями, мелькающими среди высоких Бинвальдов.
- Эдмунт? - Я схватила парня под локоток.
- Что?
- Ты ничего вокруг не видишь?
- Конечно, вижу. - Он вяло отмахнулся. - Ели, да бинвальды - смешанный лес.
- Мне кажется, что кроме нас здесь есть кто-то ещё, - перешла я на лёгкий шепот. - И эти кто-то, следят за нами.
- А, ты йельгей имеешь в виду? Не бойся, они вполне безобидны.
- Ты чего? Волшебных бобов объелся? Какие йельги? Они давно вымерли!
- Настоящие йельги, действительно вымерли, это их новая, эволюционно уменьшенная копия. На людей не нападают, питаются еловыми шишками и различными кореньями...
Он что-то бормотал на счет противных тварей еще, пока я усердно пыталась привлечь его внимание, тыкая локтем ему в бок.
- Так что ты там говорил по поводу безобидности сиих существ? - спросила я и невзначай обернула его светлую головушку в сторону ближайших кустиков, из которых появился он - йельг.
Почему решила я, что это йельг, а не йельгиха? Это просто. Ответ болтался у него аккурат между задних ног.
Свет лучины, да и привыкшие к темноте глаза позволяли разглядеть животину. С виду, йельг был похож по форме на кабана, только шкура у него цвета пожухлой листвы. Морда вытянутая, с двумя выпирающими вперёд клыками и с двумя острыми, длинными рогами. Один рог крутится почасовой стрелке, второй - супротив, верный признак того, что йельг, вообще-то ни против испробовать свое грозное оружие на добровольцах, коих он, определенно, увидел в нас.
- Говоришь, на людей не нападают?
- Ну, если, конечно, у них не период брачных игрищ, который примерно бывает за неделю до наступления осени и легко определятся по сильно увеличившимся детородным органам, - скороговоркой выпалил он.
- Это я вижу, - хмыкнула я и мы, не сговариваясь, сделали шаг назад, йельг - вперёд. Мы - назад, он - вперёд. Назад - вперед, назад - вперёд...
Я уж, было, обрадовалась, что в таком темпе, возможно, мы и выберемся к городу. Но тут, из-за раскидистой ели вышли двое йельгиевских собрата, не менее грозные и решительно настроенные.
- Что будем делать? - обратилась я к своему спутнику.
- Думаю, придется бежать, - коротко ответил он, а я так и представила себе картинку: мы, высунув языки от усталости, бежим в припрыжку, потому как йельги, утробно завывая, интенсивно тычут нам под зад своими рогами.
- Как считаешь, - вновь говорю Эдмунту. - Далеко ли я убегу в своем длинном платье?
- Может ты, что-нибудь, получше придумаешь?
- Хм, у тебя есть оружие? - с надеждой, поинтересовалась я.
- Ты умеешь им пользоваться?
Я отрицательно мотнула головой.
- То-то же! - Он назидательно поднял указательный палец вверх, а потом, печально вздохнул: - Нет, у меня нет оружия. Так что придется бежать, искать укрытие. Но для начала их нужно как-то отвлечь.
- Может, спляшем? - нервно хихикнула я, припомнив мышат.
- А это мысль! Ты, давай, начинай, а я пока присмотрю нам бинвальд какой, залезем, переждем до утра, - хмыкнул он.
- Вот сам и пляши! - обиженно огрызнулась я.
- То ж твоя идея!
- А всё ты виноват! Без оружия по лесу разгуливаешь в поисках сомнительных удовольствий!
- Не твоё дело! Чем хочу, тем в лесу и занимаюсь!
Слово за слово, мы поругались, не забывая поливать друг друга заковыристыми ругательствами.
Йельги, на своём йельгиевском тоже о чём-то переговаривались. Как видно не могли решить из кого первым делать решето. Девица, которая всё тыкала локотком в спутника или парня, в свою очередь вяло отмахивающегося от оной.
В итоге, им надоело на нас пялиться. Они пошли в решительное наступление. Мы же, коротко переглянувшись, бросились наутек.
Долго ли бежали, али нет, да только не выдержала я:
- Эдмунт, я больше не могу!
- Мы почти уже на болото вышли, туда она побояться сунуться. Потерпи немного!
Только теперь я заметила, что под ногами неприятно хлюпает.
- Ну, спасибо, не твари загрызут, так утонем!
- Не боись! Я эти топи, как свои пять пальцев знаю!
- Лучше б у тебя башка нормально работала, чем пять пальцев, - вздохнула я через некоторое время, когда мы, наконец, оторвались от погони.
В одном парень оказался прав: йельги остались, весьма недовольны нашим поспешным дезертирством и угрюмо хрюкая, топтались у кромки самого, что ни на есть настоящего болота.
Через каждые две минуты, Эдмунт повторял единственную фразу: "Мы уже почти вышли!". Но каждый раз эта фраза звучала всё обречённей и обреченней.
Я, с тоской, поняла, что мы ходим по замкнутому кругу, глядя на трухлявый пень по соседству с собой, который попадался мне на глаза наверно раз в сотый.
Казалось, болото жило собственной жизнью. Где-то поблизости распевали серенады лягушки, светлячки, кружась в веселом хороводе, светились маленькими огоньками, сам воздух был, словно пропитан волшебством и тайной. Вот, над головой ухнул, пролетевший, филин, а вот, чья-то корявая рука ухватилась за мою белу ноженьку. Коротко взвизгнув больше от неожиданности, чем от испуга, я, со всего размаху, опустила корзинку на голову обидчика, коим оказался уже знакомый мне пень. Он недовольно крякнул, и в самой его сердцевине зажглись два оранжевых огонька.
- Эгей! А девица ты с характером! - гнусно захихикал он, потянув, имитирующую руку, ветку к подолу моей нижней юбки, за что опять получил по деревянной башке.
К этому моменту я поняла, кто предо мной предстал. Хозяин этого болота - водяной, о них мне рассказывал Чернобород.
"Они очень хитры и забавляются тем, что заманивают, ночью, путников к себе на болото или в речную заводь, после чего до смерти запугивают. Но бывает и так, что они могут и отпустить путника, если тот разгадает загаданную водяным загадку", - говорил дракон.
К нам подошёл Эдмунт. Он, пока я здесь стояла, успел сделать ещё один круг по болоту.
- Теперь ясно, почему мы не можем найти выхода, - сказал парень, разглядывая хозяина топи болотной, словно перед ним диво, какое чудное, а не старый гнилой пень, гордо именующийся водяным.
- Вы сударь отпускать нас будите по-хорошему, али как? - обратилась я к нечистому, для пущей выразительности выгнув одну бровь дугой.
- Да никак, - откровенно издевался он. - Будете моими работничками - помощничками, лягушек ловить, да комаров травить.
- Ишь чего захотел! Да ты хоть знаешь кто я?!
- Очередная наглая девка без мозгов.
- Что-о-о? - моему негодованию не было предела.
- Рапунцель, Рапунцель, - быстро заговорил Эдмунт. - Успокойся, это всего лишь одна из его оболочек, так просто с ним не справиться!
- Да, да, послушай паренька, он дело говорит, - веселился водяной. - Так что, давай, приступай к работе. Для начала, ототри мне спину от проклятого моха.
- Погоди-ка, а как же загадка, - вспомнила я.
- Загадка? - переспросил он.
- Ну да. Ты загадываешь нам загадку, и если мы отгадываем её, ты нас отпускаешь, если нет, то мы остаемся.
- Больно умная! - скривился пень. - Что ж, это будет весело.
- А говорил мозгов нет. - С победоносной улыбкой я обернулась к стоящему за мной Эдмунту. Однако он не спешил радоваться.
3 глава.
- Погодите! Вот ещё одна! - Пень, задумчиво, почесал ветвью-рукой заменявший нос, сук, с симпатичным засохшим листочком на кончике, который вот-вот отвалится. - В какую игру любят играть русалки?
- Салки, - устало ответила я, мечтая собственными руками утопить водяного в его же болоте.
Этот гад, по-видимому, решил нас до смерти уморить своими тупыми загадками, большинство из которых и пятилетнему дитяти отгадать не составляет сложности, но водяному об этом маленьком факте знать необязательно.
Было ещё одно обстоятельство: на многие из загадок, я и Эдмунт отлично знали ответы, так что долго думать нам не приходилось. Иногда, мы даже отвечали в унисон. А ещё, я заметила, что у "нашего" нечистого явные проблемы с памятью. Моментами, не зная точного ответа, мы отвечали первое всплывшее в мыслях слово, на что водяной, печально вздохнув, задавал следующую загадку.
В самом начале, он, как всякий уважающий себя хозяин "лягушачьего королевства", радушно предложил нам выбор, отгадать загадку или "пусть твоя пышногрудая подружка разрешит заглянуть ей под нижнюю юбку", при этом оба, он и Эдмунт, уставились на меня с нескрываемой надеждой во взгляде.
Первый, что всё-таки разрешу. Второй взгляд - в ближайшем времени, благодаря моей юбке, покинуть это "милое" местечко. Я же, им пообещала, пристукнуть обоих, если не прекратят на меня пялиться.
Отгадав ещё с пяток загадок, я заметила кое-что белеющее за спиной "пенька". Этим "кое-что", к моему изумлению, оказался изрядно потрёпанный свиток десятилетней давности "Загадки и прибаутки от Ганса Невесёлого".
- И как прикажешь нам это понимать? - елейным тоном поинтересовалась я у нечистого.
- Ну-у-уу, э-ээ...- замялся он: - знаешь, мне очень понравилось, что в речах своих ты употребила слово "прикажешь". Может, все-таки, нижняя юбка?
Это стало последней каплей в море моего терпения. Я разозлилась. А в гневе я ох как страшна! Не верите? Спросите Черноборода, он подтвердит.
- Что-о-о?! - воскликнула я: - Ах ты, старый извращенец! Не видать тебе моих трусов, как собственных ушей, которые я сейчас оторву!!!