Наш городок ничем не примечателен. Он один из многих десятков таких же маленьких городков, раскиданных по Центральной России. С одной-двумя главными , заасфальтированными улицами и с главной площадью, на которой в революционные праздники проходят массовые демонстрации. На площади стоит обязательный памятник Ильичу. И Ильич, в распахнутом пальто, энергично указывает трудящимся революционное направление. Демонстранты при этом, бодро шествуя, несут фото вождей и руководителей. Когда они(демонстранты, а не вожди) проходят мимо трибун, то что есть мочи кричат "Ура!", "Слава!"
БОльшая часть города- одноэтажная. Кривые, узкие улочки, с громкими названиями- улица Свободы или улица Клары Цеткин- разбросаны на изрядной территории. Так, что заблудиться в них не составит труда- запутаешься в рельефе, уткнешься в тупичок да и пропадешь.
В начале пятидесятых в городке построили большой комбинат. Не металлургический, как в областном городе Липецке, дымящий трубами и наполняющий легкие черным дымом, а сердца-гордостью, нет. Построили комбинат попроще. И дым был другим- белым, а гордости- само собой- было поменьше.
Наш комбинат выпускал пищевые концентраты: гречневую кашу с мясом в прямоугольных брикетах, концентрат плодовоягодного киселя, который мы, иногда грызли просто так, концентрат какао с молоком и сахаром- самое вкусное лакомство на свете. Вкуснее даже, чем мороженое, которое нам перепадало несколько раз в год, вследствие благоприятного стечения обстоятельств.
И, конечно же, плотно набитые в пачки( похожие на пачки соли)- кукурузные хлопья.
Комбинат был велик. И, чтобы его построить соорудили целый маленький городок в стороне от центра города, который так и назвали- Комбинат. И все в нем построили заново- три прямых заасфальтированных улицы, школу, клуб, парк, стадион. И- главное- новые двух и трехэтажные дома с балконами и высокими потолками. Приехали из разных городов необъятной нашей страны специалисты- инженеры, технологи, механики, приехали квалифицированные рабочие и строители, въехали в эти дома и за несколько лет построили громаду с высокой трубой, из которой, как я уже говорил, валил исключительно белый дым.
И жизнь на новом месте закрутилась. Загудел в восемь часов утра заводской гудок, повалили к проходной толпы серьезного трудового народа, заработала школа, открылся клуб, в котором показывали на семичасовой сеанс захватывающие революционные фильмы про Котовского, Константина Заслонова, Чапаева. А еще ребята с замиранием сердца смотрели "Подвиг разведчика" и "Семеро смелых".
Так город разделился на две части- старую и новую, которую стали называть Комбинат. Здесь и прошло мое детство.
Мы жили хорошо. Но не надо думать, что мы объедались гречневой кашей и киселем. Отнюдь! Детство было скудное даже и у нашей, как я только теперь понимаю, не самой бедной семьи. Воровали мало. Очень мало. И не от того, что были такими сознательными(некоторые, конечно, и были!), а оттого, что за воровство можно было запросто угодить в тюрьму. Государство не испытывало комплексов и сажало легко.
Все-таки тонкий ручеек местной продукции доходил до ее обитателей, даже и самых малых. Доходил неведомыми, порой, путями. Так, что вкус пищевых концентратов, которые кстати почти не продавались в местных магазинах, был знаком каждому жителю нашего городка.
Рядом с нашим домом был парк. Ребята постарше играли там в футбол. А мы с друзьями лазали, бродили, искали и подбирали всякую всячину, которая была интересна разве, что таким мальцам, как мы: солдатские пуговицы, осколки цветного стекла, гладкие камушки, спичечные коробкИ , с которых мы умело отрывали спичечные этикетки.((многие мальчишки их собирали и обменивались друг с другом).
В глухом углу парка был дощатый заброшенный тир. Раньше в нем стреляли из мелкашки в мишени и стрелки показывали класс, на радость местным девушкам. Но те времена давно прошли. Тир закрыли. Он зарос травою, прохудился и скукожился. Однажды, лазая в поисках капсюлей по тиру, мы наткнулись на свежий засыпанный песком холмик. Раскопать его было минутным делом. Внизу был мешок. Обычный мешок, в котором хранят картошку. Но в мешке была никак не картошка. Нет. Он весь был забит плотными тяжелыми пачками. Разорвав на одной их них упаковку, мы обнаружили белую, сильно пахнущую муку. Осторожно попробовали- то была сладкая, пахнущая ванилью и изюмом мука для кексов.
Нас было трое, семилетних ребят и мы мало чего понимали. Мы разорвали одну из пачек и с жадностью стали есть этот драгоценный порошок. Мы ели его горстями. Но всухомятку много не съешь. Мы не знали откуда эта мука( конечно, она была ворованная),но чувствовали, что пачки эти не наши и нельзя взять их, поделить и отнести домой. Только один мальчик взял две пачки, спрятал за пазухой. А остальную муку мы закопали, решив придти сюда на следующий день уже с водой.
Мы пришли и каково же было наше огорчение, когда мы увидели разбросанный повсюду песок и полное отсутствие желанного мешка!