Размытые, нечёткие из-под белого снежного вороха, очертания лесной реки.
Надвигающаяся ночь встаёт огромной тенью из-за чёрных деревьев на высоком обрыве.
По замёрзшему руслу речки бредут люди.
Скрипит влажный снег, трещат пузыри льда, снеговые шапки падают из тёмного неба с веток. В снегу остаётся цепочка следов и полосы от волокуши.
Впереди шагает мужчина, щупом пробуя глубину снега, крепость льда. Он с трудом вынимает из снега, перевязанные тряпьём ноги, чтобы снова ступить в такой же сугроб. Когда снег доходит до груди, а то и до пояса, он кладёт щуп на наст и опирается на него. Тогда ему приходится ползти и его лицо то и дело оказывается в снегу, который тут же стекает ручьём по груди.
По следам мужчины идут две женщины. У одной, той, что постарше, к груди привязан свёрток с младенцем. Вторая, обмотанная верёвкой, тащит за собой на этой верёвке волок из кулей и мешков.
Цепочка следов этих людей тянется далеко. Сотни изгибов реки она пересекает, спускается и поднимается с крутых берегов.
И идёт снег.
В наступающей ночи всё ещё видны огромные снежные комья, валящиеся с неба.
Снег, у подножья деревьев сливающийся с ночной чернотой.
* * *
Дом.
Несколько часов назад.
Небольшой хутор на берегу той самой реки, но гораздо ниже по течению.
Несколько срубов, несколько землянок, другие примитивные постройки.
Крики, мелькающие фигуры, всадники, догоняющие мечущихся людей, дым, начинающие полыхать дома.
В чёрном провале одной из землянок на самом краю посёлка у погашенного кузнечного очага в окружении кузнечных нехитрых приспособ, двое - тот самый мужчина, бредущий сейчас по реке - Кузнец, и старшая из двух женщин, его жена. Их лица. Они смотрят друг на друга.
За косогором, у берега, с ребёнком на руках, закопавшись в снег, молодая женщина, Девушка, вторая из спасшихся потом в верховьях реки. От каждого доносящегося крика или звона меча она жмурится, но тут же выглядывает из своего укрытия. Наконец с обрыва прыгают и бегут к ней, катятся по откосу, трое - Кузнец с женой и молодой Парень. Жена Кузнеца берёт у Девушки ребёнка.
Все четверо начинают дальнейшее бегство вдоль реки, скрываясь за сугробами, стволами деревьев.
Встречу им преграждает Всадник. Здесь их ждали. У Всадника копьё, меч. В грудь Кузнецу он упирает копьё, пришпоривает лошадь, толкает всех назад, к деревне.
Парень сбивает с ног Кузнеца и Девушку с ребёнком, так, что они летят под обрыв, на лёд, жена кузнеца прыгает туда же сама, а парень повисает на копье Всадника, пытаясь сбросить его в снег. Падает лошадь, придавливая обоих, схватив друг друга, они выворачиваются из-под лошади и летят с обрыва.
Лошадь нелепо барахтается в снегу, снова падает, застревает над обрывом.
На льду, внизу, Кузнец душит руками и всем телом Всадника, который лежит плашмя на Парне. Когда мёртвого Всадника оттаскивают с Парня, видно, что Всадник успел воткнуть в грудь Парню нож, по самую ручку.
Кузнец и две женщины забрасывают снегом трупы и уходят, но кровь всё равно просачивается наверх.
Девушка возвращается к Парню, забирает нож, мажет кровавым снегом себе лицо и бежит за Кузнецом, не оглядываясь.
Дым над посёлком становится гуще.
Там повсюду кровь на снегу. В лужах этой крови, разрубленные человеческие тела, туши домашних животных, вывороченный житейский скарб. Множество следов конских копыт. Эти следы, испачканные кровью, вперемешку со следами обоза награбленного добра, вперемежку со следами мужчин и женщин, которых тянули верёвками, эти следы ведут вон из сожжённой деревни.
Начавший падать снег наполнил ровным белым умиротворением опустевшее человеческое жильё.
* * *
Утро.
Яма под берегом речки в глухом лесу.
Кузнец выбирается из ямы чистить от снега лёд, затем тяжёлым дубовым суком долбит в нём прорубь. Младшая из женщин протягивает кузнецу нож, тот самый, выдернутый из груди парня. Кузнец не берёт его, прорубь уже готова.
Рыба, задыхающаяся на глубине, потянулась к проруби. Её можно схватить руками, несколько самых крупных.
И есть. Сырую, холодную, раздирая на куски, есть. Остатки женщинам.
Младенца покормили грудью, обтёрли снегом, замотали остатками тряпья, опять привязали к матери. Подобрали узлы и немногие котомки.
Мгновение на то, чтоб оглядеться, вздохнуть, улыбнуться друг другу перед дорогой.
* * *
Погоня.
Односельчан кузнеца тащили полоном в направлении большой деревни - Городища - обнесённого частоколом с дозорными башнями.
Внешним видом пленные мало отличались от охраны. Те же босые, полуобмотанные ноги, зипуны, тряпьё. Лишь у нескольких всадников, кроме топоров, длинных ножей и палиц были мечи, у кого-то болталось что-то вроде кольчуги.
Навстречу обозу скакали двое, одетые гораздо чище и ярче. Они отдали какие-то распоряжения, задержались возле дрог с Всадником, задушенным Кузнецом. Один, Брат убитого, как вкопанный стал смотреть на труп, второй заглянул в обоз, выхватил какую-то плошку, плюнул, бросил её обратно, и оба поскакали к городищу.
Часть пленных, видимо по распоряжению этих двоих, повели в обход деревни, на высокий берег реки. Гораздо большей реки, чем их родная. Эта Большая река ещё не встала.
Внизу, у воды, куда из-под Городища вела земляная обледенелая лестница, была толпа народу. Вооружённые люди с плётками, палками, заставляли других носить землю, брёвна и сооружать что-то наподобие помоста, мостков. Новых пленников сюда и определили.
Остальные пленные были встречены в Городище детьми и бабами, накинувшимися на обоз. Воины покрикивали вслед растаскиваемому добру. Семья покойного во главе с Братом потащили дроги до своего жилища. Там он, с младшим братом, с несколькими отроками стал собираться на поимки убийц. Жена его повесила ему на шею амулет покойного.
Погоня из нескольких хорошо снаряжённых всадников исчезла за холмом позади селения в снежной дымке. Жители Городища, занятые разделом награбленного, остались безучастны.
Сверху, с высоты птичьего полёта, Городище, со всеми копошащимися людьми, казалось таким же маленьким чёрным пятном как рощи, перелески и незамёрзшие полыньи на Большой реке.
* * *
Народ леса.
На исходе ещё одного дня пути, преодолевая очередной сугроб, Кузнец и его женщины натыкаются на засаду. Прямо перед ними несколько странных чернявых человек с заострёнными рогатинами, дубинами, луками. Но никаких железных мечей или топоров. На них тёплые шкуры, на ногах плоские широкие плетёные пластины для ходьбы в глубоком снегу. Их вид, чужой, непонятный, дикий, ничего хорошего не сулит.
Пойманных долго ведут в лесную обитель этих людей. Жильё их также необычно, некоторые постройки чуть ли не на деревьях, некоторые, наоборот, как норы, огромное количество кольев, черепов. Там всех, Кузнеца и женщин, сковывают за шеи двумя длинными деревянными брусьями, бросают под навес на настил из веток и приносят еды. Младенца кто-то отбирает.
Обыскав котомки Кузнеца, находят среди прочего железный серп, подкову, несколько гвоздей, кузнечные щипцы. Всё это куда-то уносят. Из костра посреди селенья достают несколько горячих камней, кидают их к ногам пойманных, чтобы не замёрзли. Нож остался у Девушки, его не нашли. Кузнец отодвинул его от себя, качая головой.
* * *
Ночь среди этих чужих людей кажется ещё более жуткой. Но впервые у беглецов есть возможность выспаться.
* * *
Утром все жители лесного селенья собрались смотреть на пойманных. Их интересует всё в них - внешность, одежда, язык. Один из местных, такой же коренастый и чернявый, но с очень большими глазами и луком, главный Охотник, подошёл к Девушке, отвязал её от остальных и повёл с собой.
* * *
Погоня.
Брат с отроками из городища добрались до останков деревни кузнеца. В ярости брат ходит среди занесённого снегом пепелища, раскидывая ногами обломки. На краю деревни неразрушенной осталась только кузница. Здесь Брат долго сидит на камне у входа в землянку. Его конь подходит к нему, кладёт морду ему на плечо. Брат гладит коня, потом резким движением вспарывает ему глотку своим коротким мечом, поднимается, смотрит на остальных попутчиков. С ним остаются лишь четверо, они спешиваются, мастерят приспособления для глубокого снега, спускаются к реке, направляясь по следу бежавших, остальные, с навьюченными лошадями отправляются в обратный путь.
Чёрные точки людей расходятся в разные стороны от тёмного провала землянки, на краю которого лежит туша коня с остекленевшим глазом.
* * *
Девушка и Охотник сидели у очага в жилище охотника. Тут же находились и несколько других жён Охотника. Когда Охотник полез к Девушке, та достала нож. Охотник вырвал нож, ногами вытолкал Девушку наружу, где её схватили сбежавшиеся на шум жители. Он стал рассматривать нож, пошёл к навесу, где спали Кузнец с женой, и куда притащили Девушку, снова отвязал её и опять утащил в свой шалаш. Туда же принесли и малыша Кузнеца. Девушка прижала малыша к себе и забилась в угол между женщин.
* * *
Кузнец.
Кузнеца отвязали от женщин, притащили к очагу в одной из хижин. Вокруг собрались все, кто был в селении. Перед ним в одну сторону положили его железные вещи, в другую высыпали из шкуры несколько камней с красными жилами руды. Ему красноречиво показали на руду, затем на очаг, затем на готовые железки, затем на него самого.
Кузнец показал на свою жену и дочь. Его несколько раз ударили. Тогда он взял куски руды в охапку, прижал к груди и опять показал на жену и дочь.
* * *
Сила.
Охотник насиловал Девушку. Пил воду, откусывал солонины и опять насиловал. Сжав зубы, связанная, Девушка не отрываясь смотрела ему в глаза, уворачиваясь от его ударов. Наконец, охотник не выдержал этого взгляда, вышел из хижины, глубоко дыша шёл по селению. Увидев Кузнеца, склонившегося над камнями руды, кивнул ему и показал на свою хижину. Кузнец опрометью побежал туда, за ним жена. Они на руках понесли Девушку к своему ночлегу.
* * *
Погоня.
Брат и четверо его спутников, попав в пургу, скрываются от ветра и снега в какой-то берлоге, прижавшись друг к другу, как щенки. Их лица целиком залепило снегом и инеем. Только глаза Брата, хоть и невидящие от усталости, горят тем же чёрным огнём.
* * *
Встреча.
Так их и нашли солнечным тёплым утром несколько лесных жителей. Первым шёл Охотник. Кто-то побежал сообщить племени, остальные начали выкапывать из снега полузамёрзшие тела. Очнувшись, четверо путников выхватили мечи и начали резать вооружённых деревянными палицами чернявых.
* * *
Весть о находке в лесу застала Кузнеца за работой. Он с двумя местными помощниками обмазывал глиной усовершенствованный им очаг. Тут же было уже сооружено что-то наподобие наковальни. Разложен другой инструмент. Освобождённые жена и дочь Кузнеца с возвращённым младенцем тоже были тут.
Вдруг всё селение ожило, все стали хватать оружие и куда-то собираться. Несколько человек с верёвками подошли к Кузнецу, чтобы связать его. Но он, не глядя на них, взял наперевес длинную рогатину и направился в сторону, куда бежали другие. Его не стали останавливать.
* * *
Брат и трое оставшихся в живых соплеменников бежали по глубокому снегу, по проталинам. Пятый их спутник упал на куст, пронзённый стрелой в шею. А ещё дальше, у места их ночлега, лежали трое разрубленных местных. Лесные жители гнались за ними, но и их силы были на пределе. Охотник стрелял на бегу из лука. Упал второй, третий и четвёртый спутники Брата, заколотые стрелами, дротиками, камнями. Когда же споткнулся Брат с перебитой ногой и кровоточащей головой, налетевший на него Охотник получил клинком из ослабевшей руки Брата в живот. Только появление подоспевшего Кузнеца спасло его от расправы. Кузнец поднял руку над схваченным, и все увидели, что охотник ещё жив, тогда опустили луки, пики, копья.
В этот момент ослабли руки у Брата, он выронил сломанный меч и упал. Ещё в сознании, лёжа, он смотрел на Кузнеца, словно запоминая его, но чёрный огонь в его глазах уже угас и он забылся.
* * *
Оттепель.
Яркое солнце.
Ручьи, перелётные птицы.
На полях у Городища и в других деревнях люди вышли работать в поля.
На последнем снегу бабы расстилают полотна для очистки.
Сборы сока с берёз.
Проснулся медведь.
Лось на болоте лупит головой о ствол берёзы, чтобы сбросить рога. Они отваливаются, медленно тонут в чёрной воде.
* * *
Неволя.
Брат выздоровел, раны его зажили, но он всё так же был связан, как и в первый день, когда его без памяти принесли в селение и заключили в оковы из жердей. Он отказывался от еды, работать, слушаться своих тюремщиков.
А Охотник медленно умирал в своей хижине, он уже не мог говорить.
Каждый день к Брату подходили местные, глумились над ним, дразнили, натравливали медвежат, собак, которых он, связанный, умудрялся жестоко отбрасывать от себя, потом ему предлагали еду, давали работу, он от всего отворачивался, глухо рычал.
За всем этим следила Девушка, пришедшая с кузнецом. Она подходила к нему после всех, поила и кормила его. Ел он только из её рук. Сам ни к чему не притрагивался. Если бы не она, он бы не выжил, и это по своей воле.
Взгляд его, потухший, но неумолимый пытался встретить и сам кузнец, проходя мимо, с мешком свежей руды, к новой кузнице, где уже появились первые, ещё уродливые, но уже топоры, клинки. Брат словно не видел его. Только ребёнок Кузнеца, уже подросший и самостоятельно бегавший между деревьями, так непохожий на местных кривых детей, притягивал его взор и вызывал у него улыбку.
* * *
Прощание.
Девушка стояла перед Охотником. Они были одни, его женщины вышли из хижины. Охотник отдал Девушке её нож. Она убежала к матери рыдать у неё на руках.
* * *
Северные гости.
Весной, на так и не замёрзшей Большой реке появилась огромная лодка. Издалека её заметили в Городище. Люди тихо стали собираться у стен Городища, самые хорошо одетые, те, кого слушались все остальные, спустились по земляной лестнице к реке, на недавно отстроенное торжище. Они молча следили за лодкой.
В лодке находились светловолосые гребцы и воины. На каждом одежда была усыпана металлическими защитными пластинами, у некоторых были шлемы. Мечи их были длинные, с ножнами.
Борта лодки прикрывали огромные железные щиты, между которыми были щели для лучников. Это было военное судно. Его хозяева свысока поглядывали на стоящих на берегу, показывали друг другу на них пальцами, гоготали.
Также они вели себя и, высадившись на берег, когда из Городища высыпал народ предлагать пришельцам еду и другие припасы. За многое они платили, что-то отбирали так. Мужчины Городища не переставали оглядываться и не спускали рук со своего оружия.
Дошла очередь до набора свежих гребцов. Перед гостями выставили невольников, среди которых были пленные и из селения Кузнеца. Отбор был придирчивым. Одного невольника за строптивость засекли на месте, и свои, и чужие.
Гости отправились наверх, в Городище. Своё оружие они тоже не оставили в лодке.
Пир был недолгий, в основном всё угощение гости взяли с собой. Когда они спускались к реке, то заметили, что одного с ними нет. Из Городища раздался женский вопль. Отставший тащил за собой какую-то женщину. Это была жена Брата. Все, и из Городища, и пришельцы, обступили эту женщину. Она начала умолять своих соплеменников, хвататься за них. Её грубо отталкивали свои же. А гости обнажили мечи, проделывая путь через толпу к лодке.
Когда лодка отплыла, кто-то из мужчин на берегу со всего маху вонзил свой топор в перевёрнутый вверх дном летний струг, разбив его в щепки.
Женщина, привязанная на корме, под хохот чужеземцев, изо всей силы отворачивалась, чтобы только не смотреть на удаляющийся берег. На её разодранную в борьбе одежду похититель набросил свой плащ. Потом подсел и опустил свою руку к ней под плащ.
* * *
Лето.
Селение лесного племени преобразилось. Появился первый сруб. Мужчины стали ходить с топорами, женщины ножами разделывали шкуры, железным плугом на соседней поляне пахали. Брат теперь был закован лишь в цепь, но всё также презирал местных. После похорон Охотника дни его были сочтены.
Когда Девушка в очередной раз кормила его, он заметил на её груди верёвку со знакомым ножом, ножом его убитого брата. Взгляд его был столь твёрд, что Девушка протянула ему этот нож. Он тут же убрал его, схватил девушку за шею, в глазах его на мгновение опять мелькнул чёрный огонь. Девушка вырвалась, убежала к Кузнецу.
Глухой ночью Кузнец с женой и Девушка издали подглядывали, как Брат ножом вырезает из дерева вбитую туда железную скобу, на которой висела его цепь.
Сын Кузнеца сладко посапывал в шалаше, обнимая деревянную куклу.
* * *
Побег.
Утром обнаружили пропажу Брата.
Собаки взяли след.
Несколько вооружённых человек отправились на поиски. За ними пошёл Кузнец, со своим новым железным клинком. Его никто не стал останавливать.
Брата нашли ковыляющим через болото. Окружили. Он выскочил на пригорок, прижался спиной к дереву, взял в одну руку нож, на другую намотал цепь и оскалил зубы.
Налетевших собак он раскромсал несколькими движениями.
Но первый селянин, двинувшийся ему навстречу, был убит в спину мечом Кузнеца.
Брат не обратил на это внимание, он схватил оружие убитого и вдвоём с Кузнецом они перебили оторопевших селян.
Потом Кузнец помог Брату освободиться от цепи и повёл его на край лесного озера, где их ждали жена Кузнеца с ребёнком, и Девушка.
Брат повалился на землю, закрылся руками, застонал.
* * *
Конец.
Флотилия из двух кораблей с мачтами и нескольких лодок приближалась к Городищу. Светловолосые люди в шлемах, латах, кольчугах, со щитами и мечами заполняли палубы судов. На одном из них, с таким же, как и у мужчин, оружием была женщина. Жена Брата. Теперь она не отрываясь следила за приближающимся берегом. Рядом с ней, приобняв, стоял её похититель, улыбался и отдавал команды на своём судне.
Жители Городища даже не стали оказывать сопротивления, одни бежали через посевы к лесу, другие собрались в центре между домов. К реке не вышел никто.
Когда же прибывшие поднялись на берег, вошли в городище, стали рубить мечами направо и налево, несколько защищавшихся мужчин погибли быстро. Остальных сталкивали с обрыва, сжигали вместе с домами.
Жена Брата не покидала судна, мимо неё проходили, её толкали мешками с чем-то, что несли из дымящегося Городища, она с кем-то громко перешучивалась на уже ставшим знакомом ей языке.
* * *
Возвращение.
Кузнец, брат, две женщины, ребёнок вышли из чащи к Большой реке. Впереди был ещё заливной луг, но уже видна была гладь воды.
Ребёнок сразу побежал к реке.
Солнце на открытом месте стало припекать. Налетели слепни. Где-то за горизонтом громыхало.
Ребёнок у самой воды поскользнулся на глине, съехал в воду всем телом.
* * *
Возвращение.
К останкам Городища Кузнец со своим отрядом подходил совсем с другой стороны, чем та, куда уехал за ним в погоню Брат.
В обугленных остовах домов ютились несколько человек. Ещё кто-то работал в поле, ещё ловили рыбу на реке. Людей было мало. Особенно мужчин. И среди тех много калек. Но все узнали Брата, стали окликать остальных, собираться, снимать шапки.
Никто не рыдал.
Все молча смотрели друг на друга.
Прискакал всадник, спешился. Подвёл коня Брату.
Брат подошёл к коню, взял его под уздцы и повёл привязывать к обгорелому столбу.
Кузнец вытащил из-за пазухи топор, покрутил его, попробовал пальцем, воткнул в какую-то колоду. Потом сел.
Брат подошёл к свежему холму посреди Городища, к могиле, где закопали всех его сродников, положил наверх свой, тот самый нож, вернулся, сел рядом с Кузнецом.
Кто-то на брёвнах стал накрывать стол. Девушка и жена Кузнеца пошли помогать.
Дети, а их было много, вместе с ребёнком Кузнеца уже играли у воды. Они бросали камнями, пытаясь потопить, в щепу, к которой было приделано что-то наподобие паруса.
Щепа прыгала на маленьких волнах, её кружило, относило на быстрину реки, несущей свои тяжёлые воды от горизонта до горизонта.