|
Палач (кашляет). Да в своём ли ты уме? По доброй воле отречься от своей должности?! Так тюремное руководство печётся о состоянии своего персонала... Им главное составить рапорт: "ты, видите ли, уже не подходишь для исполнения своих обязанностей". ..."Стал нерешителен", "сомневаешься в прежней остроте своего зрения и твёрдости рук"... Но без подходящей замены...
На соискание этой должности ведь не выстраиваются очереди, а ещё надо пройти жёсткий отбор. Прежде всего, надо уметь с достоинством нести бремя своего ремесла. Претенденту откажут по причине болтливости, сомнительных моральных качеств, психических отклонений. От кандидата требуется бдительность, гибкий ум и хорошее физическое здоровье... Через твои руки проходят сотни мужчин и женщин... Профессия требует всего тебя, целиком. Ей придётся посвятить всю жизнь. Должна быть преемственность, потомственный исполнитель ценится выше, профессиональные династии приветствуются. Само собой, чем-то надо жертвовать, чтобы быть способным на это.
... Они будут искать новую кандидатуру? Тщетно! Тут (хлопает себя по карману) благожелательные отзывы из других тюрем... "Члены пенитициарной комиссии склонились к решению разрешить"... "В заключении комиссии недвусмысленно"... "Продолжить работу"... А вот любопытная приписка: "...нужно уделить особое внимание его исполнительским умениям"... А что другие? Сплошное разочарование. ...То какой-то болезненный интерес... Другому отказано после того, как помощник палача предупредил комиссию, что тот слишком болтлив, когда выпьет... Третьему - из-за повышенной нервозности... А ведь тут не обойтись без возвышенности нравов... Быть на королевской службе это... Когда мой отец передавал мне ремесло... Кстати, перед отставкой... Моему отцу тоже пришлось пройти через церемонию отречения от должности... Очень бесчеловечная - унизительная процедура!
...А ведь ещё сто лет назад и профессии, и должности такой ещё не существовало. Между потерпевшими и обидчиками суд, как правило, устанавливал условия примирения: жертва преступления или ее родственники получали компенсацию, так смертная казнь и разнообразные телесные наказания заменялись выплатой той или иной суммы денег. Гуманно, но не перспективно! В тех случаях, когда преступление нельзя было искупить "желтым металлом", выполнение смертного приговора ложилось на плечи либо тех, кто судил преступника, либо самого молодого из судей, либо истца, либо сообщника осужденного. Доверить такое случайному человеку! Конечно, ни о каком качестве работы и речь не шла. Позднее власти стали больше заботиться о мире и порядке на своих территориях. В расследовании преступлений стало больше порядка, теперь больше полагались не на допрос а, на пытку. А это дело тонкое, доверять её профанам нельзя. Так появилась эта должность, теперь ты лицо официальное, нанимаемое городскими властями, как нанимаются оружейники, писари или адвокаты.
...Права и обязанности твои чётко определены. Во-первых, только ты имеешь монопольное право на исполнение смертных приговоров и "всех телесных наказаний". При вступлении на должность ты заключаешь с властями контракт, получаешь жалование, квартиру и прочее довольствие наравне с другими городскими служащими. Работа оплачивается по заранее установленным расценкам, в зависимости от сложности предоставляемых "услуг", кроме того, традиционно, ты получаешь всё, что было надето на осужденного ниже пояса. В старости тебя, конечно, отправят на пенсию, тебе положена пожизненная ставка, но прежде "ветеран" должен выучить нового мастера заплечных дел и, помочь ему "добрым советом и верным наставлением". Ау, ученики!
Конечно, только на казнях заработать было бы сложно. Все-таки случаются они не так часто, да и времени занимают немного. Поэтому приходится подрабатывать "по совместительству". Можно, например, иметь на содержании городской публичный дом. Разбирать все дрязги, конфликты, следить, чтобы подопечные вели себя "пристойно" (то есть, в рамках городских законов), отслеживать и выдворять из города тех из девиц, кто не имеет права на "промысел" или же нарушил законы. Можно ещё приглядывать и за игорным домом. Однако, кроме таких "непыльных" постов, за тобой закреплены и кое-какие обязанности.
Перво-наперво, уход за общественными уборными, отлов бродячих собак, удаление из города падали... Это всё требует соответствующего "инструментария", недюжинной физической силы и весьма "специфических" умений: например, познаний в строении человеческого тела. В чём-то ты сродни лекарю, например, как и лекарь, вынужден долго обучаться ремеслу. А профессию лекаря, осваивать приходится обязательно. Ведь иногда "клиента" после допроса следует подлечить. И потом во время казни приговоренного могут ждать либо милостивая и скорая смерть, либо долгие пытки. За неудачный удар обезумевшая толпа может и растерзать. Поэтому тебе полагается охрана, особенно, когда выходишь в город, а тем более за его пределы.
...Но тебе запрещается прикасаться на рынке к каким-либо продуктам, кроме тех, которые ты намерен купить, предписывается становиться в церкви в специально отведенном месте, не пить и не есть в тавернах рядом с "честными горожанами"... Такое отношение к твоей профессии, вызвано не только непосредственными занятиями. Изучение человеческого организма на "практическом материале" запрещено. Ты же имеешь легальный доступ к таковым и можешь иногда продать части тел врачам или колдунам. Молва наделяет тебя колдовскими, чернокнижническими свойствами. Тут услужили лекари, считающие тебя конкурентом, ведь многие представители высшего света предпочитают лечиться именно у тебя, такая вот репутация! ...Для остальных, горожан, твой образ уже давно тоже приобрёл мистический ореол. А это не всегда на пользу работе.
А вот что действительно на пользу в любом деле, так это чистое сердце и добрая молитва.
|
Жанна. ...Ваше преосвященство, епископ Франции, господин Кошон, мой благодетель и судья... Ваша светлость, посланник нашего законного государя короля Англии, комендант города Руана граф Йорк...
Вы, великий инквизитор господин Жан ле Метр. Вы, милостивый государь следователь Жан де Лафонтен...
Вы, благородный господин прокурор Жан д'Эстиво...
И вы, многоуважаемые профессора Сорбонны, гордость ученой Франции господа Жан Бойер, Никола Миди, Тома де Курсель, Жирар Жейе, Жак де Турен и Пьер Морис.
И вы, гордость Европы, пятнадцать докторов богословия, четыре доктора канонического права, семнадцать бакалавров и все сорок два моих справедливых обвинителя... И вы, почтенные сто двадцать судебных заседателей...
И вы, правдолюбивые представители покорного французского народа!..
Я, недостойная Жанна д'Арк, пастушка из Домреми, названная потом Девой, Девой Жанной, Девой из Домреми, Орлеанской Девой Франции...
Я, неблагодарная дочь скромного, всеми уважаемого сборщика податей Жака д'Арка и набожной Изабель Роме -- перед всеми вами я падаю на колени и раскаиваюсь в гордости, заставившей меня преступить церковные и гражданские законы!
Я, падаю на колени, на коленях умоляю ученых мужей Франции, сорока двух профессоров, докторов, бакалавров о снисхождении и прощении за то, что неученая, неграмотная, непросвещенная, безрассудно и горделиво противоречила в суде их мудрым и вразумительным словам, утверждавшим, что для Франции единственный путь -- счастье и процветание под покровительством английского сапога!
На коленях молю короля Англии, нашего законного милостивого государя и храбрых его солдат простить мне мою непокорность и причиненные им злодеяния и удостоить меня, жалкую, ничтожную букашку, возможности жить не для чего другого, а только для того, чтобы своими презренными устами прославлять величие Англии!
На коленях молю французский народ простить меня за то, что я увлекала его вслед за собой, заразила его своей богохульной гордыней и непокорностью, умоляю его простить меня, недостойнейшую из недостойнейших?
Умоляю о милости и призываю всех, кого я увела за собой, отречься, отречься от меня, отбросить прочь мечи и на коленях покаяться пред алтарем Святой церкви и преданно склонить головы в знак покорности английскому королю, нашему законному властелину!
Святая церковь! Ученые мужи Европы! Смиренный народ Франции! Благородные солдаты Англии! Простите меня!..
На коленях молю Святую церковь простить мне грехопадение и то, что я отрицала ее роль единственной выразительницы воли Божьей здесь на земле. Умоляю простить меня и приютить в своем светлом лоне, и позволить мне весь остаток своих жалких дней искупать свои грехи хлебом мучений и водой отчаяния!
|