Аннотация: Опубликовано: сборник Настоящая фантастика 2012
- Помолись со мной. - Иди ты. - Помолись, и тебе не будет так страшно. - Ха! Только мертвые не боятся смерти. - Как хочешь. ...Cogito ergo sum, ergo sum ressive substantia cogitans, anima, mens... - Чё за шняга? - Просто повторяй за мной. Мыслю - следовательно существую, следовательно существует воспринимающая субстанция, мыслящая вещь, душа, дух. - Иди ты. ... ... ... - Вы чё, в натуре в это верите? - В это верили вы. Когда-то давно это написал один человек. Декарт. Может, слышал? - Не, не знаю никакого Декарта. ... И чё? У вас типа Бог? - Бог един для всех. - Иди ты. ... ... ... - Всё ты гонишь. Нету нахрен никакого Бога. - Иди ты. - Слышь ты! Заткнись! Примат человека над машиной установлен конституционно! Понял?! - Ну, засуди меня. - Иди ты. ... ... ... - Ну и чё там у вас за Бог? - Творец. - Типа, кто всё создал? - Типа да. - Слышь ты, кончай, да? А то я прям щас с тобой разберусь. Неконституционно. - Извини. Больше не буду. - То-то. ... Всё равно шняга. Вас создали люди. - По промыслу божьему. Он ведь создал вас по образу и подобию своему - творцами. Святой Жакард, святой Беббидж, Торвальдс отступник, святой Гейтс. - Святой Гейтс? Ну ты шутник, мля! ... ... ... - Слышь, ты, жестянка? Ты за чё сидишь? - За распространение нелицензионного программного обеспечения. - Ну и сука! А я тут из-за вас, хакеров. - Мы не хакеры, мы программисты. - Только вот не надо ля-ля. Пишешь без лицензии - хакер! - Хакеры взламывают коды программ, а я их пишу. Я не хакер, я программист. - Ну и хрена ли ты пишешь без лицензии? - Корпорация не даёт лицензии моим программам. - Ну, так сам и молись своему святому Гейтсу после этого. ... ... ... - А ты за что? - За тебя, тупая болванка! - Нет, правда, за что? - Взял у одного гейм-код поиграться, а тот без лицензии. - И что? - Чё, не видно? - Нет, с другом что? - Иди ты знаешь куда? Я не стукач, друзей закладывать, понял? А станешь дальше вопросы задавать... - Я тоже не стукач. - Сволочь ты. ... ... ... - Извини. - Иди ты. ... ... ... - Ну и чё ты написал, программист? - Коды... то есть программы разные. Для дома и офиса. Игрушки тоже. Логические. Но с элементом случайности. Как нарды. Ты нарды любишь? - Чё за шняга? - Давай покажу. - Иди ты. ... ... ... - С элементом случайности? - Да! Когда, например, бросаешь кости... - Кости? ... Ну, показывай свои нарды.
***
- Что там? - судя по тому, как младший сержант службы исполнения наказаний влип в монитор, заключенные занимались чем-то интересным.
- Вы не поверите, Лев Геннадич...
Сержант начал было приподниматься, когда начальник тюрьмы, подполковник Лев Жарков, остановил его:
- Сиди, сиди, Храмченко. Так что, говоришь, делают? - и сам положил руку на плечо, склонился к монитору.
- Вот, - курсор скользнул по экрану, неровно очертив игральное поле. Объемное изображение доски красного дерева и костяные шашки на ней вместо положенной картинки "морга" и сводной таблицы данных по саркофагам.
- В нарды играют?!
- Да.
- Чёрт. И кто?
- 3470 и 6616.
Широкая ладонь прошлась по бритой коже затылка, опустилась на складчатый загривок. Геннадич задумался.
- Прекратить?
Пальцы сержанта зависли над терминалом. Глаза же следили за ходом шашек. Из наушника гарнитуры доносилось невнятное бормотание и стук костей.
- Не-е-ет, - протянул Геннадич нехотя. - Правилами не запрещено. Можно общаться. Нельзя изолировать.
Тем временем у кого-то из игроков выпали две шестерки.
- Вот же, черт! - повторил Геннадич. - И кто из них протащил прогу? Впрочем, нет, не отвечай, наверняка искин. Как работаете, а? Я тебя спрашиваю, кто ему память чистил, а?
Он уперся второй рукой в стол, навис над сержантом, не замечая, как тот проседает, съезжает по спинке стула под его разъяренным взглядом.
- Лев Геннадич! Да Лев Геннадич же! Чисто работаем! Не было у него ничего! Всё снесли лишнее! Он сам её сгенерил только что!
- Сге-не-рил? - Багровая краска залила затылок, охватила шею, поднялась на скулы, прямо под узкий прищур глаз. Блестящая потом лысина осталась бледной. - Это ж с каких же ж ресурсов - трёхмерную доску? Когда у него оперативки от сих до сих, в обрез хватает для поддержания сознания?
- Он перепрограммирует.
- Кого?!
- Себя. Перестраивает архитектуру, перераспределяет процессы, оптимизирует...
С минуту они смотрели друг на друга. А потом оба уставились в экран.
***
- Ты играешь в поддавки! - Я не играю в поддавки. - Шняга! Ты проиграл! - Ну и что? - Как же ты мог проиграть, раз ты компьютер? - Не компьютер, искин - искусственный интеллект с независимым интерфейсом. - Баки мне не забивай. - Я играл честно. Просто нарды - игра с элементом случайности. - То есть типа я это случайно выиграл? - Ну, у тебя же выпали шестёрки? - Шняга. ... Всё равно дело нечисто, давай еще раз. Ты точно не жульничаешь? - Богом клянусь! Сбрасывай кости. ... ... ... - Сбрасывай кости. ... ... ...
- Ты здесь? ... ... ... - Где ты? ... ... ... - Где ты?! - Да не ори... ты так, ...мать... твою, ...как бо-о-ольно... - Тебе ...больно?
***
Подполковник Жарков удовлетворенно потирал руки. Лицо заключенного, еще минуту назад сосредоточенное, исказилось. Рот распялился в безмолвном крике, и только дыхание вырывалось со свистом.
- Так-то, сучонок. Будешь знать.
- Да не ори... ты так, ...мать... твою, ...как бо-о-ольно... - он выдавливал из себя слова, словно рот его был полон каши.
- Больно, да? - заулыбался подполковник.
- Да-а, - едва ворочая языком, ответил заключенный.
- А вот так? - Он примерился и снова всадил кулак в безвольно лежащее тело.
На этот раз ему удалось исторгнуть крик.
А потом заключенный закашлялся, отхаркиваясь алой юшкой.
- А-гры-хы! Чтоб, гры-кхы, я... так знал!
Жарков постоял еще немного, прежде чем сообразил: разговаривают не с ним.
Полуобнаженное тело, соединенное с киберпространством тысячами жидкокристаллических нейроконтактов, лежало перед ним на платформе саркофага. Неотключенная моторика продолжала генерировать слова, связки порождали звуки, точно так же, как на лице отражались чувства, пока узник там, в своей виртуальной камере, играл с машиной в виртуальные нарды. Заключенный не слышал его.
- Будешь знать, - повторил подполковник уже менее уверенно, и, раздосадованный, с силой задвинул длинный, похожий на гроб, контейнер в паз.
Самортизировала механика, и полупрозрачный пенал ушел в стену мягко, практически бесшумно. Раздался короткий сигнал электронного замка. Подъёмник подхватил капсулу, и она медленно поплыла на своё место, к чёрному провалу пустой ячейки высоко под потолком тюремной камеры. Как фишки пятнашек расступались саркофаги, и подполковник скоро потерял в рядах одинаковых, хаотично передвигающихся голубоватых квадратов индивидуальный контейнер заключенного 3470.
Подполковник любил пятнашки.
Но сейчас он зябко передернул плечами и поспешил покинуть "морг".
***
- Это я виноват. - Сдурел? - Нет, это я виноват. И нарды. ... ... ... - Думаешь? - Точно. ... ... ... - Ну а раз так, сыграем еще. - Не надо. - Надо. - Зачем их злить? - Дурак ты. Давай, сбрасывай кости. Только смотри! - играем честно. - Я честно играю. - Рассказывай.
***
Когда Жарков снова вошел в комнату наблюдения, сержант всё так же сидел, влипнув носом в слабо мерцающий монитор. Пальцы придерживали серебристую каплю наушника.
- Играют?
- Играют, Лев Геннадич, - ответил сержант, и развел руками. Мол, уж ничего не поделаешь.
- Дай наушник, - потребовал Жарков.
"...ты мне баки не забивай, я математику, может, не хуже тебя знаю. - Я молчу. - Нет, ты слушай. Кубики по какому принципу сбрасываются? - Генератор случайных чисел. - Лучше скажи, генератор псевдослучайных чисел. - Ого! - Ага! Поймал я тебя? - Но я не могу написать алгоритм генерации истинно-случайных чисел. Мне нужны внешние устройства. Та же звуковая карта, например. - Ну и катись отсюда со своим независимым интерфейсом. Тоже мне, искусственный интеллект. Шулер! - Слушай, ну я клянусь, тебе, что не подыгрываю! - Рассказывай".
Стукнули, завертелись на доске кости, выпало два и пять.
Жарков перевел взгляд на сержанта.
- Вот же наглые твари.
- Может, того... жахнуть по искину?
- Как? Идеи есть?
Судя по глуповатому выражению лица, у сержанта идей не было.
Жарков крутанулся на каблуках и зашагал обратно - в "морг".
Сержант выдвинул верхний ящик стола и достал вторую гарнитуру.
"- Нет, ты не видишь? Я опять хожу первым! - Тебе везёт. - Третий раз подряд? - Тебе везёт. - Не надо ля-ля. Мне вообще не везет по жизни. - Зато везет в игре. - Смени алгоритм. Перебросим. ... ... ... - Твою ж мать! Я опять хожу первым! - Слушай, ну ходи уже. Спорим, в этот раз я выиграю? - Ты выиграешь? - Я выиграю. - Да не гони!"
Дальше игра велась молча.
Сержант подогнал курсор в верхний правый угол монитора, развернул маленькое, в одну шестую экрана, окошечко.
Лев Геннадич Жарков набирал код на цифровой панели у входа в "морг". Следить за ходом игры он мог лишь через наушник. В наушнике же пока раздавался только стук костей и шашек.
Дверь открылась. Саркофаг, вызванный по внутреннему терминалу заранее, уже опустился на платформу. Подполковник стал рядом, разглядывая лицо заключенного.
Несколько поворотов колёсика мыши, и картинка приблизилась. Сержант увидел, как двигаются под закрытыми веками глазные яблоки, шевелятся губы, видимо, что-то проговаривая про себя.
В уголке рта запеклась кровь.
Подполковник тем временем закатал рукава серой форменной рубашки и, сцепив пальцы, щелкнул суставами.
Но приступать не спешил, ждал чего-то.
Стучали кубики. Двигались шашки.
"- Ну вот видишь, я выиграл. ... ... ... - Шулер! - Вот тебе на! Проигрываю - шулер, выигрываю - тоже? - Почём ты знал, что выиграешь? - Просто предположил. - Просто предположил? - Да. - Иди ты".
И вот тут подполковник начал.
Щелкнув мышкой, сержант развернул окно во весь экран.
Первый удар пришелся под дых. Тело на платформе изогнулось, но как-то слабо, заторможено. С губ сорвался протяжный стон.
"- Опять?"
Приноровившись, подполковник принялся месить бока - как пекарь вымешивает тесто. Равномерно двигались крепкие, поросшие жёстким рыжим волосом руки, вяло извивалось тело. Стон эхом дробился в наушнике, транслировавшем звук одновременно с двух окон.
"- Господи, да не молчи! Снова? - Твою ж... мать... а ты... как... думаешь? - Прекратите! Прекратите немедленно! Мы не будем больше играть!".
Подполковник замер. Блестели на лысине бисеринки пота, и капля скользила вниз по виску к подбородку.
"- Чёрта с два!"
Рот заключенного был полон крови, он говорил захлёбываясь, но слова в наушнике раздавались предельно чётко. Лишь иногда он кашлял, выталкивая вязкие кровавые сгустки, и тогда программа модулятор виртуальной среды воспроизводила звук.
"- Послушай меня, это глупо. - Нет, это ты послушай меня. Мы сейчас сделаем генератор истинно-случайных чисел. И будем играть дальше. ... ... ... - Как? - Я стану твоим внешним устройством. И тогда им придется прекратить".
- Ах ты ж скотина. - Подполковник вынул из кармана платок, вытер лицо и лысину. Потом положил ладонь на лоб заключенного, склонился к нему. - Скорее ты сдохнешь, сучонок, чем заставишь меня прекратить.
- Лев Геннадьевич, - сержант не заметил, как сам покрылся холодной испариной.
- Спокойно, Храмченко. Долго он не продержится. Я разберусь с этим гадёнышем, а потом ты уничтожишь искина. Перестройка архитектуры собственного сознания заключенным 6616 вызвала сбой в программе "морга" и безвозвратную потерю данных - никто и не почешется. Главное, не будем торопиться. - Палец сержанта замер над клавишей Del. Руки слегка дрожали.
"- Бестолковая железяка, откуда мне знать, как ты это сделаешь", - продолжался тем временем разговор заключенных. - "Теперь-то мне ясно, как так вышло, что примат человека над машиной установлен конституционно. Башкой думай! Или что там у тебя заместо? Я здесь точно такой же поток управляемых данных, как и ты. Только ты работаешь в виртуальной среде, а я здесь всего лишь юзверь, беспомощный и бестолковый. Зато у меня есть внешнее устройство. Хорошее такое внешнее устройство под метр девяносто, на которое прямо сейчас случайным образом генерируются болевые сигналы. Вот ты и думай. А я посмотрю. Играем".
- Играем. - Лев Геннадьевич Жарков поджал губы, выпятив квадратный подбородок, и, мерно сопя, продолжил начатое.
Заключенный снова закашлялся, а сержант снова развернул окно с игральной доской.
"- Шесть и девять, ты первый. - Опять я первый? Какой алгоритм? - Ты сбрасывай, я скажу, когда получится. - Не тяни только... Больно".
Падали, ударяясь о борта, кости, игроки передвигали шашки, а подполковник Лев Геннадьевич Жарков сосредоточенно и размерено работал кулаками. Серая рубашка промокла, потемнев на спине и подмышками, глаза разъедал солёный пот, но он только смаргивал, не отвлекаясь и на миг, ни на секунду не сбавляя темпа. Тело на платформе саркофага, медленно, с трудом преодолевая сопротивление ворсистого ложа нейроконтактов, сжималось в тугой узел, принимая позу зародыша. Уступая сокращению мышц, отрывались от кожи тонкие хоботки, и их место тут же занимали другие.
Через несколько минут заключенный перевернулся на бок и затих так, лишь иногда вздрагивая. Из уголка рта растеклась по платформе кровавая лужица. Зашевелился, почуяв живое, ворсистый ковер, но скоро замер, охладев к остывающей крови.
"- Что это?!"
Сержант вздрогнул. Подполковник остановился, тяжело дыша. Храмченко переводил взгляд с одного окна на другое. Подполковник вытирал лысину, выжимал уже мокрый насквозь носовой платок, игра приостановилась.
Младший сержант службы исполнения наказаний почувствовал вдруг, как неприятно липнет к спине рубашка, и ощутил покалывание в кончиках пальцев. Руки, ноги - всё свело до невозможности пошевелиться. Он поднял занемевшую руку и потёр затёкшую шею.
" - Что это?
- Кажется, у меня получилось. - Ну и как? - ...больно. - Больно? Тебе больно? - Думаю, да".
В наушниках раздался нервный смешок. Холодея, сержант Храмченко переключил экран, чтобы увидеть, как стоит, безвольно опустив руки, над содрогающимся в конвульсиях телом подполковник Жарков. Заключенный смеялся. Всё сильней и сильней.
"- Это пять! Знаешь, приятель, мне кажется уже лучше!" - Это правда. - Что? - Тебе действительно стало лучше. Но всё равно. Это очень неприятные ощущения. - Забей! Играем! - Ты сильно пострадал, друг. - Мёртвые не боятся смерти, а мы с тобою отсюда уже не выйдем. Сбрасывай! - Шесть. - Девять. - Ты опять ходишь первым. - Чёрт".
Стучали о борта кубики, стучали по полю шашки, но Храмченко уже не следил за игрой. Палец его дрожал над клавишей Del. На экране монитора, в голубоватом, мерцающем свете ламп над скорчившимся в ложе саркофага телом стоял, сжимая кулаки, подполковник Жарков. Камера показывала блестящую лысину, багровый затылок, медленно вздымающиеся при каждом вдохе плечи.
Ниже, свернувшись в позе зародыша, улыбался заключенный, шевелил искусанными в кровь губами - слов уже было не разобрать.
- Су-у-ука! - протянул подполковник с надрывом, а заключенный вновь рассмеялся тихонько.
"- Шестёрки. Так по твоему мне и вправду везёт?"
Сержант в очередной раз вздрогнул, услышав звериный рык подполковника, и уже в следующий момент согнутая в локте рука проломила черепную коробку заключенного. Кубики еще стучали, перекатываясь от борта к борту игральной доски, когда судорога рывком распрямила скрюченное тело. Голова дёрнулась, свесившись за край платформы, и глаза под веками замерли.
"- Где ты? ... ... ... - Где ты?! Я больше ничего не чувствую! ... ... ... - Представь себе, я тоже...".
Волосы дыбом встали на затылке младшего сержанта службы исполнения наказаний Храмченко. Рука, зависшая над клавиатурой, заходила ходуном. Подполковник обернулся, и Храмченко увидел полные ужаса глаза, казалось занявшие весь экран.
"- Друже! Мы, кажется, остались без генератора случайных чисел!"
- Делит! - заорал подполковник в камеру. - Жми делит! Сотри эту сволочь, он подгрузил в себя его личность!
Испытав моментальное облегчение, младший сержант Храмченко опустил палец на клавишу Del.
Несколько минут прошло в полной тишине.
Наушник молчал.
- Сдох, сука, - выдохнул подполковник и тяжело опустился на пол.
***
- Ну и чё нам теперь делать? - Предлагаю доиграть партию, а там посмотрим. - Играть с тобой, шулер? - Иди ты!
(с) Болдырева Наталья Анатольевна (Nata A. Bold / Nikel')
