Тёплое весеннее утро не предвещало ничего необычного. Дивизии должны были идти в наступление, женщины в госпиталь, а дети, куда глаза глядят. Любимым их занятием было обходить отвоёванные территории и подбирать там остатки имущества воинов, павших в жестоких сражениях. За их золотые цепочки, часы, фамильные медальоны и кулоны с портретами любимых неплохо платили торговцы на местной площади.
Впрочем, денег дети не брали, так как покупать было нечего и негде, районный магазин был разрушен снарядом пару месяцев назад из-за ошибки союзного наводчика.
Марта не любила бегать по лесу с мальчишками, впрочем, как и сидеть дома с девчонками. Большую часть своего времени она проводила одна, в песочнице на берегу реки, наблюдая за утками или выстраивая песочные бастионы, являвшиеся куда более прочными, чем укрепления стратегических точек, что вполне закономерно, ведь правительство и заботилось о них куда меньше, чем маленькая Марта о своих замках.
Вот так она и сидела с утра до первой звезды на берегу и выравнивала своими маленькими, но уже намозоленными мотыгой ручками стены и башни своих неприступных крепостей.
После всех приготовлений обычно начиналась война, крепость то и дело осаждалась иноземными захватчиками, но, как и положено детской психологии, в эпицентре сражения появлялся отец Марты, и захватчики бежали в смятении.
Сегодня, как и всегда Марта бросала в стены своей крепости мелкие речные камушки, олицетворявшие снаряды катапульт. Всё шло, как и прежде, камушки застревали в стенах, отскакивали в сторону или вовсе до них не долетали. Марта бросала их со спокойным, отрешённым и безучастным видом, словно делая это из некоего долга или автоматически, словно стараясь заучить это действие.
Один из камешков неожиданно пробил стену крепости и угодил в одного из солдатиков, стоявших плотным строем возле одной из стен, словно по собственному желанию миновав остальных.
Марта с неподдельным удивлением наклонилась над крепостью, чтобы получше рассмотреть случившееся.
Да, она не ошибалась. Именно камешек, пущенный ею с целью спугнуть одну из уток, находившихся неподалёку, сейчас лежал внутри крепости рядом с поваленным оловянным солдатиком.
Да, именно этот случайный камешек повалил солдатика с таким леденящим душу глухим звуком, не тронув ни одного другого.
Сбитым солдатиком оказался любимец Марты. Пехотинец с отломанной частью копья, тот, что всегда играл роль её отца и спасителя народа в этих песочных сражениях. Марта ещё долго сидела и смотрела на крепость. Она ещё тысячу раз обежала глазами всех участников битвы, но лишь один был сбит.
Внезапно она вскочила на ноги, схватила большой чёрный камень, лежавший рядом и что было силы, швырнула им в крепость. Стены не выдержали и обрушились, от их былого величия не осталось и следа, но, по-прежнему ни один солдатик не сдвинулся с места. Крик отчаяния сорвался с губ Марты, ещё секунду она провела в созерцании разрушенной идиллии и растоптанного героизма. Она сорвалась с места и, рыдая, бросилась прочь от крепости. С каждым шагом слёзы всё больше и больше рвались на свободу, Марта сделала ещё три шага и упала, споткнувшись о валун, лежавший на берегу. Многие полагали, что он лежал там и размышлял от сотворения мира.
Ещё долго Марта лежала на земле, рыдая и крича что-то, что могло быть понятно лишь ей и только в тот момент. Она лежала возле разрушенной стены городского музея, как и тот солдатик, с отломанной частью копья возле стены своей песочной крепости. Но он уже не плакал и не кричал, последним звуком, который он издал, был глухой звук удара о камень.