Шумный порт да старая деревня, лес и горы, да вороны кружат. Здесь вам каждый укажет дом на краю деревне, где все также привечают гостей да лечат больных. Тепл тот дом, уютен, и даже сторонившиеся когда-то жители деревни уже с улыбкой встречают его обитателей.
Но что поделать, если сердцу скучен быт, и если ноги просятся бежать вперед, все дальше, оставляя свое сердце ждать на песчаном берегу под обрывом?
Никто этого не просил, никто не ожидал (даже я), что оно будет, но вот - продолжение Вышивальщицы!
Бирюза (черновик)
Впервые она сбежала в семь весен от роду. Славка успел ее отыскать в ближайшем леске до того, как заметили взрослые... Правда, мать малышки все же посмотрела на них с беспокойством, будто знала, что они не в травяном овраге вдвоем играли этот час с другими детьми.
Славка упрямо тащил подружку домой из леса, чуть подволакивая одну ногу - споткнулся о корень, пока бежал за неспокойной девчонкой. Но он был старшим, а потому плакать перед малявкой - почти на год младше него - он не собирался.
- Я просто хотела на колодец посмотреть!
Девочка хмуро плелась следом, не пытаясь, впрочем, сбежать от друга, пока они шли по лесу. Дорогу домой она запомнила, а бежать далеко она и правда не собиралась - только посмотреть одним глазком на спрятанный в чаще старый колодец, который, как рассказывала ребятня из деревни, был проклят когда-то ведьмаркой, отчего найти его только она одна и могла теперь.
Кто такая ведьмарка и зачем она заколдовала колодец, девочка не знала, но посмотреть на место, в котором, по другим рассказам, жили теперь души умерших в лесу людей и зверей, ей страсть как хотелось. Славку бы она тоже взяла, но тот, предатель да сынок маменькин - даром что старше ее - все рассказал бы взрослым, а те б запретили ей уходить искать что-то в лесу. А ведь столько маминых сказок были именно про лес!
- Сдашь меня снова, предатель?
Славка возмущенно засопел. Первым перед ними показался длинный пристрой, спрятанный за избушкой так, чтобы со стороны деревни не было заметно. В мастерской отца Бира не заметила горящего света, а, значит, он вместе с мамой был уже дома. Начинало темнеть.
Славка продолжал молчать, пока они, спотыкаясь в полутьме заходящего дня, обходили пристрой и шли к резному крылечку. "А ведь в темноте я и правда б дорогу могла не найти," - подумала девочка, на секунду испугавшись, но тут же отбросила эту мысль. Сейчас Славка обо все расскажет, и ее еще долго в лес гулять не отпустят. Предатель.
Бира недовольно выдернула ручку из ладони старшего товарища и с насупленным носом залезла за печку, не обращая внимания ни на бросившеюся к ней с приветствиями мать Славки, ни на веселый смех отца из горницы, ни на тревожный взгляд матери.
- Ох и с характером же у вас девочка, Аглая, - покачала головой Натилька, с недоумением глядя вслед усевшейся на печке, как птица на насесте, девчушке. - Что же вы двое сегодня не поделили?
Славка смущенно развел руками. Взгляд мальчика скользил по светлой горнице Бириного дома, натыкаясь то на цветные занавески на окне, вышитые бисером, то на пестрые ковры на полу да по стенам развешанные. Маленькая избушка крестной матери на окраинном пригорке всегда казалась ему похожей на волшебную шкатулку - она и снаружи-то была покрыта голубой краской, словно эмалью, да изукрашена вырезанными из дерева узорами, в которых можно было разглядеть и цветы, и звезды, и солнце с луной, и прицелившегося китовраса, и фараонок с грустными глазами. Отец Биры даже шутил, что, коли поискать, можно среди резьбы найти настоящего Тигриса, он де, когда крышу подновлял, так рассказов своей благоверной наслушался, что ни преминул тут же вырезать всех диковинных зверей и чудовищ, да украсить ими дом. Славка смотрел на крышу с любопытством морехода в дальнем плаванье, что хотел бы через край земли свесится и посмотреть, что за краем тем... Да только не давал ему никто в столь малом возрасте на крышу лезть, а Ворон внимательно следил, кабы мальчишка не пробрался с чердака выше, когда тот оставался под их с Аглаей присмотром. За дочерью он тоже старался смотреть, да только та, на зависть Славке, уж давно везде успела пробраться и да глянуть - за малюткой с первых ее шагов, али нет, с ее первых поползновений на четвереньках в сторону папиного спрятанного за печью меча, уследить было сложно.
Всеславке, как старшему, вручили маленькую Бирину ладошку и велели не отпускать - и из рук, и из виду. Мальчонка с изумлением уставился в темно-синие и смешливые глаза своей новой подруги по играм, и решил... А вот не помнил он, что он решил - Славке со смехом потом пересказывали родители, что он утащил двухлетнюю Биру к себе в уголок с видом таким суровым, что неугомонной малышке волей-неволей пришлось подчиниться. Хотя, ей ведь и тогда все интересно да любопытно было...
С тех пор дети весь день проводили то у Славки дома, то у Биры. Зимой, с недовольным ворчанием, отцы детей прочищали дорогу с холма до деревни, чтобы малыши могли бегать и играть друг с другом, а летом их уж ничто не могло остановить. Сначала вдвоем, а потом и с другой ребятней из селения, они убегали играть в овражки с высокой травой, что была на пути меж домом Биры и границей деревни, которая все ближе и ближе подбиралась к холму местной не то лекарки, не то вышивальщицы.
Зимой, когда никто, кроме семьи Славки, не решался подняться наверх по скользкому склону, и летом, когда от Аглаи уходили последние болезные, она садилась с детьми и начинала говорить. Каждый раз, при тусклом свете лучины или закатного солнца доставала она из сундука тонкие прекрасные ткани и берестяной коробок с камешками-бусинами, и начинала вышивать, рассказывая им новую сказку. Сказки никогда не повторялись - только если дети сами просили повторить ту, что полюбилась им боле всего. Они сидели допоздна, заслушавшись историями о драконах и крылатых лошадях, пока отец Биры медленно - все же глаза его с возрастом стали подводить - вырезал из деревянных брусков тех самых невиданных существ, о которых говорила его жена.
- Что ж ты так скуксилась, Бирюза Вороновна? - с усмешкой спросил отец дочь, не вставая со своего места. - Что вы не поделили сегодня?
- Ничего, - фыркнув, девочка повернулась на своем насесте к стенке.
- Всеслав? - мужчина посмотрел на жмущегося у входа мальчишку. Тот неуверенно открыл рот, будто собирался что-то сказать... и закрыл, покачав головой.
- Мы просто играли, - Славка неуверенно улыбнулся матери, стараясь не замечать испытующего взгляда Ворона.
- Точно?
- Ага, - уже увереннее качнул головой мальчик. Гнездо на печи зашевелилось в недоумении.
- Ну, наигрались, и хватит, пора нам и домой идти, - Натилька деловито подхватила одной рукой корзинку, накрытую новеньким платком, другой - схватила ручонку сына, и направилась к выходу. - Аглая, мы пошли! А то темнеет уже! Приводи малышку ко мне завтра, присмотрю!
- Хорошо! - женщина шагнула в сторону сеней, чтобы проводить гостей на улицу, но чуть ни упала, сбитая юркнувшей вперед нее дочерью. - Бира, осторожней, упадешь ведь!
Но малышка уже стрелой пронеслась на крылечко, подбежала и неловко, но крепко обняла друга за шею.
"Спасибо! А может быть..."
"Днем, и только со мной вместе" - переговорив так шепотом, дети отстранились и радостно улыбнулись друг другу под изумленными взглядами матерей.
- До завтра!
- До завтра!
- Ох и чудные у нас детки, - рассмеялась Натилька и повела сына вниз с холма.