- Что? Стучаться уже? Ну, значит пора. Присядем на дорожку. Да не волнуйся ты так, всё хорошо будет. Я ведь первый мужик на деревне. Вон помнишь в прошлом годе. Осенью. Какую я печь Гришке сложил. А? Любо дорого посмотреть. И не дымила ведь. Пока в ней огонь не разводили. А что задымила, так это Гришкина вина. Набросал дров, как попало, кривыми ручонками своими. Вот она и задымила, да и развалилась потом.
Вот бы я ему задал, если б он меня догнал. А что не задать то? Кулачки то у меня конечно поменьше Гришкиных, но побольше Егоркиных. Егорка сынок, иди с папкой кулаками меряться. Видел. Знай кто в доме хозяин.
А лавку помнишь, что Фёдору сделал? Эх, какая гладкая да ровная, была. Пока Фёдор на неё спать не полез. Отрастил телеса. Живот до пят. Морда шире двери.
Вот бы я ему по щам надавал, если б он меня догнал. Кулачки у меня конечно поменьше Фёдоровых, но побольше, чем у Егорки. Егорка, кто в доме хозяин? Вот-вот.
А охотник, я, вообще первый на деревне. Кто весной лося застрелил, топором? Я. Жаль, на охоте был, когда на соседскую коровёнку волки напали и съели. Только голову шкуру и копыта оставили. Я бы тем волкам показал.
И вот видишь? Пришли Ляхи и спрашивают, кто у вас первый проводник на деревне? Так все сразу на меня то и показали. Вот провожу гостей дорогих до Стольной и сразу же обратно. А то кто ж Матрёну то доить научит, опять молоко разольёт. Ну и что, что не был в Стольной? Мы Сусанины, куда хочешь, дорогу найдём!