Сцена: Трактир "Под золотой совой и таблицей умножения". Ветреная ночь ранней весны.
Трактирщик:
Годдэм! Я уже хотел закрываться, да вот, с голландским фонарем над головой, прётся этот ужасный развратник Гамильтон . Придется открыть, бабулька.
Бабулька трактирщица:
(открывает)
Лорд Гамильтон:
(входя) Добрый вечер, упыри. Дайте мне выпить. Жизнь - это каламбур, а каламбур - двойной нонсенс. Поэтому мне двойной виски.
Бабулька трактирщица:
(наливает) Вот , милорд.
Лорд Гамильтон:
(Достает пистолет и убивает ни в чём не повинную бабульку)
Бабулька трактирщица:
Боги! (умирает)
Трактирщик:
Замечу, что на этот раз ваша лордовская светлость позволила себе выходку с убийством моей любимой бабульки. Не чересчур ли это?
Лорд Гамильтон:
(с интересом разглядывая дымк из дула пистолета) Не знаю. Это как ты посчитаешь. Пожалуйста, добавь бабульку к счету.
Трактирщик:
(добавляет.) Ветер. Гроза.
Занавес.
Приключение Падеревского
Константы Ильдефонс Галчиньски
Театрик Зеленая Гусыня
Имеет честь представить
"Приключение Падеревского"
или же
"Вероломство публики"
Падеревский
потрясая львиной гривой, после триумфального концерта он покидает концертный зал девятнадцатого века и садится в карету девятнадцатого века, со всех сторон окруженный толпами поклонников, которые с неослабевающим интересом девятнадцатого века смотрят на супершевелюру маэстро девятнадцатого века.
Кучер
(великому пианисту)
- Куда?
Толпа поклонников
-К парикмахеру !!
Занавес.
Издание первое: Przekrój 1949, Љ 212
Przygoda Paderewskiego
Konstanty Ildefons Gałczyński
Teatrzyk Zielona Gęś
ma zaszczyt przedstawić sztukę
"Przygoda Paderewskiego"
czyli
"Perfidia publiczności"
Paderewski
wstrząsając lwią grzywą, opuszcza po triumfalnym koncercie dziewiętnastowieczną salę koncertową i usadawia się w dziewiętnastowiecznym powozie, otoczonym ze wszystkich stron tłumami wielbicieli, którzy z niesłabnqcym dziewiętnastowiecznym zainteresowaniem wpatrują się w dziewiętnastowiecznq superczuprynę maestra
Goddam. Już chciałem zamykać. Niestety. Oto, świecąc sobie nad głową holenderską latarnią, zbliża się chwiejnym krokiem ten przeraźliwy rozpustnik Hamilton. Trzeba będzie otworzyć, babuniu.
Babunia Oberżysty:
(otwiera)
Lord Hamilton:
(wchodząc) Dobry wieczór, upiory. Dajcie mi pić. Życie to kalambur, a kalambur to nonsens o podwójnym znaczeniu. Wobec tego poproszę o podwójną whiskey.
Babunia Oberżysty:
(nalewa) Oto ona, mylordzie.
Lord Hamilton:
(wyjmuje pistolet i kladzie trupem Bogu ducha winna Babunię)
Babunia Oberżysty:
Na Jowisza! (umiera)
Oberżysta:
Zauważam, że wasza lordowska mość pozwoliłeś sobie tym razem na wybryk zamordowania mojej ukochanej babuni. Czy to nie za wiele?
Lord Hamilton:
(obserwując z zainteresowaniem kląb dymu nad lufą pistoletu) Nie wiem. To zależy od ciebie. Babcię proszę doliczyć do rachunku.