Глядя в окно через тонкое, слегка мокрое стекло, как весна очередной раз приходит на смену зиме, малыш из колбы, созданный давным-давно старым алхимиком, заревел. Лучи солнца начали медленно падать на город, который еще совсем недавно лежал под покровом ночи. Яркая желтая монета озарила его, едва показавшись из-за плотного облака. Ярчайший свет отражался от блестящих мощеных дорог и бил прямо по грустному лицу малыша. Уже который день на улице было тепло. Заточенный в колбу малыш не чувствовал его, не осязал, как человек, но все равно точно знал, был уверен, что за тонким прозрачным окном лучи солнца, определенно, дарят тепло людям.
Снег растаял еще не полностью, на улице были лужи, но люди все равно выходили из своих домов на прогулку. Кто-то сидел на лавочках и щебетал, кто-то прогуливался по мостовым, которые так хорошо были видны из окна, на котором стояла алхимическая колба, внутри которой вот уже сто лет жил малыш. Из окна можно было даже разглядеть лица молодых девушек в примитивных коричневых платьях, парней в рубахах. Нофленберг - обычный баварский городок, ничем не выделяющийся среди других. Двухэтажные дома с деревянными ставнями, украшенные строгими узорами, узкие улочки между домов, типичные для германских городов 18 века, небольшая городская площадь с небольшим фонтаном, где всегда было много людей. Как раз городскую площадь Нофленберга и видел ежедневно малыш из колбы.
Его хозяин-алхимик создал его сто лет назад в колбе, подарил жизнь, душу, разум, лишь не дал тело. Малыш всегда находился в колбе в необычном состоянии; он был похож на темное газообразное пятно. Казалось, оно постоянно находилось в небольшом движении, словно бактерия, наблюдаемая под микроскопом. Черты лица были не совсем четкие, однако глаза были точно как у человека. Большие черные глаза, способные передавать эмоции Малыша. Это странное существо было создано в результате попытки что-то создать никому неизвестным алхимиком. В средневековье алхимия была популярна, многие ученые и философы верили в легенды о том, что можно путем манипуляций с химическим составом превратить любой металл в золото. А как популярен был миф о философском камне, эликсире, дарующем бессмертие. Многие пытались создать его, просиживая свои годы в лабораториях и переливая разных цветов и странных запахов жидкости из колбы в колбу.
Так однажды и родилось это нечто в одной из колб. Страшно представить, что пытался создать алхимик, что получилось это существо. Однако алхимик не избавился от него, ибо черное, почти газообразное пятно с глазами, как у человека выглядело так, что уничтожить его было невероятно сложно. Его взгляд был подобен взгляду маленького щенка, мокшего под дождем. Ученый ежедневно следил за своим творением, следил так, будто что-то пытался разглядеть в нем. Он никогда не проводил никаких опытов над ним, только наблюдал, смотрел в глаза малыша. Он переносил колбу с места на место, наблюдал за реакцией этого странного существа на смену обстановки. Однажды он поставил колбу на окно в полдень и увидел, что глаза у существа изменились. Они стали похожи на глаза младенца, только появившегося на свет. Больше алхимик никогда не прикоснулся к колбе. Создатель этого необычного существа умер, оставив колбу стоять на окне, которое открывало вид на городскую площадь.
С тех пор изо дня в день Малыш наблюдал за городом, за людьми со своими проблемами, радостями и печалями. Малыш наблюдал за тем, как старики с тростями сидят на лавочках у мостовых и что-то бойко обсуждают, жестикулируя и размахивая головой. Иногда они вскакивали с места и танцевали какой-то загадочный непонятный танец, размахивая своими тростями; возможно, они вспоминали о былых сражениях. Взрослые женщины разговаривали более спокойно, без больших эмоций. Дети бегали, кричали, зачастую кидались друг в друга различными небольшими предметами. Рано утром и, потом, под вечер в городе появлялись люди в изящной одежде. Чаще всего это были пары. Материал их одеяния был весьма разнообразен. Мужчины носили кожаные камзолы, обшитые бахромой из меха, ярких цветов береты или шляпы. Не такие, как в сказках про волшебников, а изящные головные уборы, как у венецианских купцов эпохи возрождения. Зимой мужчины надевали еще более роскошные шубы, украшенные яркими узорами, не восхититься которыми было просто невозможно. Девушки и летом и зимой, не боясь запачкать, носили красивые платья до носок. Их волшебные, в тон платьям, шляпы плыли по городу, как лебеди, по озеру. Не замечая других людей, всего шума и гама, они гордо и изящно плыли по Нофленбергу, изредка поглядывая то на фонарь, то на что-нибудь еще. Темы, на которые разговаривали эти люди, должно быть, были также красивы и изящны, как и сами они. Наверное, музыка, быть может, новые симфонии композиторов, или картины итальянских художников. Временами на площади бывали драки, пьяницы дебоширили, разбивали друг другу носы до крови. Однако, даже эта картина была приятна Малышу из колбы. Все, что происходило в городе, малышу казалось недостижимым раем. Он завидовал людям и мечтал стать человеком. Казалось, лишь два тонких, как волосок, стекла отделяли его от рая...Но алхимик наделил свое творение разумом. Малыш понимал, что на деле между ним и городом- нечто большее.
Малыш из колбы был совсем, как человек; он просыпался с первыми лучами солнца, а ночью ему снились сны. И вот однажды этому крохотному заточенному в колбу творению приснился сон. Сон будто на один прекрасный миг он стал человеком. Его столетняя мечта сбылась - он, с помощью невиданной силы, очутился в городе. Малыш чувствовал себя, как настоящий человек. Это чувство было ему незнакомо, но оно очень нравилось ему, оно приносило ему истинную радость. Очутившись в теле человека, он был способен делать то, о чем раньше только мечтал; прыгать, бегать, кричать. Ему небыло известно в какое тело он попал; маленькой девочки, иль взрослого мужчины, а, может быть, старика. Но ему было безразлично; он радовался каждому упавшему на его кожу лучу, каждому шагу, каждому своего вздоху. Каждое действие вгоняло Малыша в самую настоящую эйфорию. Даже когда он просто отдыхал, он чувствовал, как радуется его сердце.
День пролетел незаметно. Не успел Малыш моргнуть, как над его головой зажглись яркие вечерние огни. Огней становилось все больше, а людей все меньше; жители города расходились, уступая место прохладному вечернему воздуху. Со временем улицы стали практически полностью пустыми; казалось, что Малыш - единственный человек во всем городе. Ему стало одиноко. Он решил заговорить с девушкой у фонтана, но не успел он начать, как она вскочила со своего места и убежала вдаль. Малыш очень долго наблюдал за людьми, через, так злившее его, стекло колбы. Ему всегда казалось, что он понимает людей лучше, чем кто-либо, но сейчас он понял, что все не так просто. Поначалу он почувствовал дуновение легкой печали от этого, но вскоре на его лице снова появилась улыбка. Улыбка, вызванная осознанием того, что человека понять нельзя так просто, лишь наблюдая за ним. Все-таки эти люди - нечто загадочное, необъятное, как сама вселенная. Мысль об этом вызывала приятное чувство... Будто вы читаете прекрасную интересную книгу, не можете оторваться ни на секунду, и в определенный момент вам становится ясно, чем она закончится. Сюжет вам больше не интересен. Вам больше не интересно, но вы решаете прочесть еще пару страниц. И вот! Вы снова теряете нить происходящего, и интрига кажется вам живее живых. Это очень приятное ощущение, согласитесь.
Повернув голову в сторону фонтана, Малыш краем глаза увидел свое отражение в воде, освещаемой ночными огнями. Это был молодой парень довольно обычной неприметной внешности; неухоженные русые волосы средней длины, карие глаза, нос с горбинкой. Возможно, все остальные люди и считали его обычным, но Малыш, который впервые оказался в теле человека, буквально влюбился в свое отражение, как Нарцисс. Какие же красивые эти люди - подумал он.
Уже была почти полночь, на улице становилось прохладно, тонкие струи ночного воздуха проникали за шиворот малышу, но он не обращал внимание. Вдруг, вдали, над крышами домов, показалась тонкая бледно синяя молния, и сразу исчезла. Через пару секунд раздался грохот, напугавший малыша. Он ранее слышал этот звук, будто по небу пронеслась колесница, но впервые так громко. Через мгновение Малыш почувствовал, как что-то маленькое упало на его ухо. Было не больно, лишь щекотно. Потом еще раз, и еще... С неба начали падать капли дождя, разбиваясь об мощеную дорогу. Малыш посмотрел на небо, дабы понять, откуда же падают эти мокрые легкие снаряды. То, что он увидел, поразило его. Черное небо, усеянное, тысячами крошечных фонариков не удивит никого. Тем более, что в пасмурную дождливую погоду, их было плохо видно. Однако, для Малыша, который видел только частичку неба, краем глаза, такая картина дарила самые лучшие эмоции. Оказавшись за пределами своего привычного дома - стеклянной перегонной колбы, он очутился в мире без границ, бесконечном. Ночное небо лишь подтверждало это.
Дождь начал усиливаться; капли падали все чаще и били все тяжелее. Волосы Малыша стали очень мокрыми. Вода стекала по его вискам, одежда промокла вся напрочь, но Малыш стоял как вкопанный и смотрел на небо. Улыбка на его лице стала еще шире, чем прежде. Каждая капля дарила ему счастье, ведь он чувствовал, что живой. На небе вспыхнула еще одна яркая вспышка. Новая колесница выехала на неосвещенную небесную дорогу. Следующая ярчайшая вспышка ударила по глазам Малышу и ослепила его. Резко ночное небо исчезло, перед глазами стало все бело. Куда не посмотри - везде белая бесконечная даль.
Внезапно, чистая белая простынь упала, и Малыш снова начал видеть. Звездного ночного неба уже небыло. Небыло и сильного дождя, не слышен был гром. Город остался, но был он очень маленьким. Должно быть, это сон - подумал Малыш. Снова в колбе, где он был когда рожден. Снова город - лишь за стеклом. Довольная улыбка еще оставалась на лице Малыша, вернувшегося в свое привычно тело, если его можно было так назвать. Его взгляд был устремлен в одну точку, будто перед глазами все еще висела картина ночного неба, украшенная каплями дождя. Но когда картина испарилась, улыбка исчезла с лица Малыша. Он был благодарен богу, за то, что тот подарил ему этот чудесный сон, который казался столь явным, что он сих пор не мог поверить, в то, что он не человек. Но алхимик одарил его разумом. Крохотное создание, прожившее сто лет в колбе, понимало, что сон - лишь иллюзия. Все, что оставалось ему - это надеяться и верить, что, когда он уснет в следующий раз, ему представится шанс снова побыть человеком. И вот глядя в окно через тонкое, слегка мокрое стекло, как весна очередной раз приходит на смену зиме, малыш из колбы, созданный давным-давно старым алхимиком, заревел.