Размытое, словно частично растворенное в утренней дымке осеннего тумана, лицо Сары излучало улыбку. Она была сродни той странной, загадочной, как будто хранящей все знания мира, улыбке, тайну которой на полотне великого Лео искусствоведы до сих пор не могут разгадать.
Постепенно лицо пропало с экрана монитора, зато на нем появилась какая-то то аллея... Один человек преследует другого. Они вместе повторяют изгибы улиц и теряются в них.
Эндрю проснулся и, сделав рывок, сел на кровати.
-Опять тот сон? - потягиваясь, спросила разбуженная жена.
-Да. Опять. Это какой-то то кошмар! Твоё лицо с улыбкой Моны Лизы на мониторе. А потом - преследующий меня человек.
- Ты слишком много работал в последнее время... Надо больше отдыхать! Нормальные люди ходят к психоаналитику, в церковь, едут на море... Да мало ли способов разгрузить своё сознание! А ты и слушать ни о чем не хочешь.
- Не начинай опять. Работал много, потому что торопился уложиться в сроки. К психоаналитикам не хожу, потому что у меня нет на это времени и особого доверия тоже. Моё отношение к Церкви ты знаешь. На море слишком много солнца, а я его не переношу. Это для тебя новость?... И вообще, пора вставать, а то опоздаю. Сегодня будет насыщенный день!
Эндрю бодро выпрыгнул из-под одеяла и отправился на кухню варить кофе. Сара, подобно игрушечной машинке на веревочке в руке малыша, последовала за ним.
Одеваясь на ходу и отпивая бодрящий напиток из своей любимой стеклянной кружки, глава семьи схватил портфель, поцеловал жену и направился к двери.
Сара снова поплелась за ним и догнала у входной двери:
-С Богом!
-Он ничего не смыслит в квантовой физике, поэтому не сможет нам помочь, - открывая дверь, съязвил Эндрю.
-От Его помощи глупо отказываться,- бросила Сара, закрывая дверь.
По дороге в институт взгляд Эндрю мимоходом уперся в выбивающееся из современного пейзажа куполообразное здание церкви, которая находилась наискосок от храма науки, где он трудился. Физик брезгливо отвел взгляд, будто боялся заразиться чем-то неизлечимым.
На кафедру Эндрю ворвался как ветер в нечаянно распахнувшееся окно. Первым его встретил пожилой мужчина с красивой, цвета парного молока, сединой.
-Опаздываете, друг мой! Через минуту начинаем!
-Знаю, знаю, профессор! Чуть не проспал...
-Соберитесь! В целом учёный совет настроен к вашей работе довольно тепло. Я по своим каналам навел справки. Но Фултон намерен вас растерзать. Будьте начеку!
-Спасибо, профессор!- ученик пожал руку учителю.- Я сам готов растерзать кого угодно!
-Давай, сынок! В тебя столько сил вложено... Я в тебя верю!- похлопывая по плечу и слегка подталкивая ученика к входу в лекционный зал, сказал профессор. - Ну, с Богом!
От последних слов наставника Эндрю скривился. Профессор заметил это, но не подал виду.
*
Алан Крайтон, доктор физико-математических наук, профессор Института квантовой физики, относился к Эндрю, самому способному из своих учеников, как к сыну. Своих у него не было.
Защита диссертации прошла успешно. Эндрю Дарем смог отбить нападки даже скептически настроенного Фултона, готового жизнь отдать, но не пропустить в науку случайного человека.
Профессор снова первым встретил Эндрю, который казался вынырнувшим из океана, населенного акулами и пираниями.
- Ты просто молодец! Поздравляю!
- Спасибо! Это все благодаря Вашей поддержке! - ответил молодой человек, обнимая наставника.
- Ну, моя помощь тут только в придании направления вектору научной смекалки и находчивости. Телом этого вектора все же был ты сам. С Божьей помощью все получилось, как надо.
Эндрю снова скривился:
- Вы, профессор, как моя жена. Та тоже все время упоминает бога, как будто без него никуда...
-А разве не так?
-Вы же знаете, профессор, моё отношение к религии и вообще ко всему, что с этим связано. - Тут мы с вами не партнёры.
-Знаю-знаю, что ты атеист. По молодости мы все ни во что не верим. Но придёт время, и ты поймешь, что твоя вера во всемогущее Ничто слишком...
Профессор закашлялся.
Эндрю, воспользовавшись временной "отключкой"учителя, объявил присутствующим о вечеринке по случаю своей защиты и пригласил всех к себе на праздничный ужин.
*
Вечером дома у Даремов было шумно и весело. За столом профессор устроился рядом с учеником и его женой. У всех было приподнятое настроение: даже всегда скучный и грубоватый Фултон улыбался. Когда все возможные тосты были произнесены, доктор Крайтон предложил Эндрю выйти на воздух: покурить.
- Я разговаривал с ректором. Он сказал, что ты мог бы вести семинары у первокурсников по плазме. Это способ остаться на кафедре и в институте вообще. Я знаю, что ты мечтаешь о большой науке. Но попасть в исследовательский институт, сам знаешь, как сложно. А здесь можно потихоньку вести исследования самостоятельно. Со временем, может, и нам перепадет что-то из средств, которые " отстегивает" министерство науки на исследовательскую работу. А пока мы могли бы вместе...
Чувствовалось, что профессор заходил издалека, хотел сказать что-то более важное, но не решался или не мог подобрать слов.
- Да, конечно, я мечтаю о большой науке. Но это - журавль в небе. Нужно реально оценивать ситуацию. Уходить в никуда, - это глупо с моей стороны. В своём институте, ещё и у Вас под крылом, мне точно найдётся занятие и применение. Как говорится, где родился, там и сгожусь, - перефразировал на свой манер известную поговорку Эндрю.
-Ну, вот и хорошо! А про журавля, думаю, мы с тобой ещё поговорим. Ты даже не представляешь себе, как высоко летает тот журавль, на которого мы будем охотиться!
Но последние слова своего учителя Эндрю уже не слышал: выпитое вино расслабило его. Прислонившись к перилам и опустив голову на колени, молодой человек задремал прямо здесь, на ступеньках.
2.
Доктор Крайтон подолгу засиживался в своём кабинете и все чаще оставался ночевать на кафедре. Эндрю знал об этом, но не придавал значения: у стариков - свои причуды.
Сейчас молодой физик носил усы и небольшую бородку: ему хотелось выглядеть солиднее. Лицо Сары, окутанное дымкой, и преследующий его человек продолжали сниться, как и три года назад. Выработанная со временем привычка жить под куполом этих снов ставла обыденностью и больше не беспокоила Эндрю.
А вот что его действительно раздражало, так это верующие с их постоянным поклонением, почитанием, соблюдением традиций и тому подобными штучками. Каждое утро по дороге в институт на светофоре перед "зеброй", что напротив церкви, скапливались сотни машин, пропускающих спешащих в храм пешеходов. Как многие в такой ситуации, Эндрю проклинал еле плетущихся по пешеходному переходу старушек, направлявшихся на утреннюю службу. Час пик, работающее население города торопится на службу, а эти... Как будто нельзя пойти навестить "своего" бога в другое время! Обязательно надо именно с утра устраивать столпотворение!
Однажды, в очередной раз застряв в пробке перед "пешеходкой", его "Тайота" дернулась и перестала подавать признаки жизни. Пришлось задрать к небу капот и искать причинуполомки прямо на дороге. Как раз в это время по тротуару проходил падре, служивший в этом храме. Услышав, что человек, копающийся в теле машины, проклинает пожилых прихожанок, из-за которых ему пришлось остановиться, святой отец сбавил шаг, потом подошел поближе и предложил помощь.
Эндрю, вынырнув из-под капота и увидев человека в рясе, не смог сдержаться.
-О Господи! Вы-то мне здесь чем можете помочь? Разве вы понимаете что-то в машинах? Или призовете своего боженьку на помощь?
-Ну, Бога, я думаю, по таким пустякам не стоит беспокоить. А вот оказать первую техническую помощь я смогу, ведь когда-то в армии был водителем и механиком.
Священник отстранил своим большим телом хозяина машины и заглянул во внутренности железного тела.
- Ничего не понимаю! Вроде, все в порядке!
Потом он открыл дверцу и сел за руль, попытался завести двигатель. Все тщетно...
Но из машины он почему-то вылез, улыбаясь.
- Пойдемте в храм!
- Это ещё зачем? Молиться будем? - выпустил иголки Эндрю.
- Молитва тут не поможет, - снова улыбнулся падре, направляясь в сторону храма. - Вы кто по профессии?
- Физик... Преподаю в Институте, - Эндрю махнул рукой в сторону большого здания на противоположной стороне улицы. Он и не заметил, как, следуя за падре, проник в храм, пересек большую залу и оказался на заднем дворе.
Святой отец подозвал какого-то молодого юношу в светской одежде, что- то шепнул ему на ухо. Тот нырнул в темноту церковной пристройки и вернулся с канистрой.
-Вот! - забирая у парня канистру и передавая её Эндрю, сказал падре. - Вашему коню этот овес понравится.
- Бензин!?- Эндрю готов был провалиться сквозь землю от стыда. - Конечно, бензин! Как я сам не догадался! Жена вчера целый день ездила по магазинам. А я сегодня с утра автоматически сел за руль, не обратив внимания на приборы. Спасибо огромное! Сколько я Вам должен ?
Эндрю еле сдерживал эмоции.
-Ничего не надо... Раньше здесь, в гараже, стояла моя машина. Но теперь гараж пустует, ведь я больше не езжу: после аварии не могу. Канистра с бензином теперь мне не нужна, зато вам - ещё как... Забирайте!
Сказав это, падре повернулся и удалился в темноту церковного двора. Эндрю вернулся к своей "Тайоте", залил бензин и уехал. Припарковавшись около института, он еще какое-то время задержался в салоне. То, что он опаздывал на семинар, его теперь не очень беспокоило. Знакомство с падре произвело на физика сильное впечатление. Сторонившийся верующих, чуть ли не плевавшийся, проезжая мимо церкви, молодой ученый всегда был уверен, что под высокими сводами храмов затягивают в сети и зомбируют наивных, слабых людей. Священник представлялся ему чуть ли не монстром. А здесь... Оказалось, что человек в рясе - вполне обычный, отзывчивый, спокойный и дружелюбный: не обсмеял, не прочитал наставление и даже не попытался склонить к вере.
Вечером Эндрю рассказал Саре о случае с машиной и о помощи святого отца.
-Вот видишь, это знак свыше. Бог уже не знает, как достучаться до твоего сердца. Вот, хоть таким способом... Падре показал тебе, как поступают люди, живущие с Богом в сердце.
-Глупость! Это просто уловка. Твой обожаемый падре специально не взял денег, чтобы я чувствовал себя его должником.
- Ты несешь несусветную чушь. Если бы ты общался с верующими, ты бы давно привык, что помогать людям просто так, а не ради корысти, это обычное дело. Твоё сердце подобно заплесневевшему сухарю, ты вообще не видишь ничего хорошего и доброго в этом мире. Человек тебе помог, не копейки не взял, а ты даже в этом видишь гадость. Ты становиться все невыносимые!
-Это ты невыносима со своей верой в святую непорочность! Посмотри вокруг! Этот мир строится на лжи, сильные пожирают слабых, молодые подсиживают стариков, чтобы получить от них в наследство их блага.
-Молодые подсиживают стариков? - Сара еле сдерживалась, чтобы не перейти на крик.
-Теперь я понимаю, почему старик Крайтон до сих пор не открыл тебе того, над чем он работает всю жизнь. Он надеялся, что твой юношеский максимализм пройдёт, ты поумнеешь, изменишься. Но ты становиться только хуже... Выходит, цель твоей жизни только в том, чтобы занять место профессора?
-А почему бы и нет. А что касается дела всей его жизни... Откуда тебе знать, над чем он там работает всю жизнь! То, что старик закрывается в своем кабинете и остаётся в нем ночевать, ещё ни о чем не говорит. Одинокий холстяк, домой идти не хочется, вот и ночует на работе.
-Знаю, раз говорю. Тогда, на вечеринке в честь твоей защиты, захмелелевший, он сказал мне, что скоро передаст тебе своё большое дело, которое перевернет представление человечества о Боге, о жизни и смерти, о мироустройстве вообще. Якобы, он может не успеть, а тебе судьба уготовила довести дело до конца и сорвать лавры победителя.
-Мало ли какую чушь мог нести подвыпивший человек! А ты всему веришь! Вот так же тебе и церковники вешают лапшу на уши! Глупая женщина!- перешёл на оскорбления Эндрю.
Сара хлопнула дверью и выбежала из дома. Чтобы не опуститься до ответных оскорблений, лучше было перенести себя подальше от эпицентра ссоры. Она бросила в машину свое тело и поехала на окраину города, в парк.
Присев на лавочку, она старалась ни о чем не думать: наблюдала за мамочками с колясками и за играющими детьми. Потом женщина пошла по тропинке, убегавшей в глубину медноволосой рощи, а, выйдя на площадку, подставила лицо освежающему ветру. Она и не заметила, что на опушке парка владельцы собак выгуливали своих питомцев.
-Мечтаете завести собаку, а кто-то из домочадцев против?
Сара обернулась. Перед ней стоял её одноклассник, Фил Боутон. Он держал за ошейник большую овчарку в тугом наморднике.
Застыв от неожиданности, женщина почувствовала, как внутри нее что-то щелкнуло, завертелось и как будто разорвалось, обдав жаром. Она с трудом взяла себя в руки и выдавила:
-Ты?..Здесь?..
-Вот так встреча! Какими судьбами..? Собаками интересуешься? - поинтересорвался мужчина.
-Да нет... Просто гуляю.
Фил отпустил собаку с поводка и предложил бывшей однокласснице присесть на лавочку в стороне от площадки. Саре показалось, что Бог послал ей этого человека именно сейчас, когда ей так плохо, не просто так. Она всегда во всех совпадения видела знак свыше.
Перед глазами вдруг промелькнули моменты из школьной жизни. Как давно это было? Много лет они дружили, сидели за одной партой, потом даже решили пожениться. Но... Потом потерялись в водовороте взрослой суеты.
Сейчас Фил показался ей таким родным и близким, что она не удержалась и выдала ему все о себе, о том, что с мужем не ладится в последнее время. На душе накопилось столько, что вдруг выплеснулось через край и полилось неуемным бурлящим потоком.
Фил внимательно слушал, грея ее маленькую руку в своей, а Сара не отстранялась. Казалось, что какая-то неведомая сила перенесла ее в прошлое, что никакого Эндрю в ее жизни никогда и не было.
Небо потемнело и пригрозило грозовым кулаком. Фил предложил переждать дождь в его холостяцкой берлоге, и Сара ответила согласием. Он был обходителен, а предложенное гостье вино - расслабляюще волшебным. Оно уносило в иной мир, без проблем и невзгод, где все было легко и невесомо. Сара потеряла голову...
Проснувшись на следующее утро и смахнув остатки хмеля, Сара испугалась того, что натворила: так сразу рвать нити настоящего, безрассудно. Фил, может быть, и хорошая жилетка, в которую можно поплакаться, но в мужья не годится. Его пристрастие к алкоголю и хроническая безработица никуда не делись за эти годы...Количество пустых бутылок в доме шокировало.
Сара оделась и выбежала, не оставив спящему Филу ничего, кроме воспоминаний о себе.
3.
Вернувшись домой, Сара соврала, что ночевала у мамы. Эндрю это объяснение вполне устроило: он не стал устраивать скандал, а включил телевизор и уткнулся в него. Там в новостной программе - сенсационная новость. Раскрыт секрет красок, которыми было нанесено изображение на так называемой Туринской плащанице.
-Вот! Что и требовалось доказать! Я никогда во все это не верил! Как церковники теперь, интересно, будут выкручиваться? Столько веков морочили людям головы, выставляя в церквях подделку! - язвил Эндрю, развалившись на диване.
- Это ещё ничего не доказывает. И вообще, ты не понимаешь сути. Церковь - это творение грешного человека. Не путай церковь и Бога. Это разные вещи.
- Да ладно! Признайся, что тебе больше нечего сказать!
-Прошу тебя, не начинай! - Сара выскользнула из-за стола и бесшумно переплыла в комнату, пытаясь уйти от ненужного спора.
Остаток дня прошел под эгидой молчания. Сара давно смирилась с упорством мужа в вопросах, касающихся веры и всего, что хоть как-то связано с этим. Она всячески старалась обходить эту тему лесами, полями, болотами тишины и безмолвия: только бы не натыкаться на кочки неверия и неприятия и не давать себе провалиться в пропасть скандалов и оскорблений.
Сара решила поработать: отобрала из папки несколько эскизов к детской книге, отсканировала их и отправила по интернету в издательство, с которым давно сотрудничала. Можно было сделать это и завтра, но хотелось чем-то занять себя именно сейчас.
На следующий день Эндрю уехал в институт, а Сара отправилась в центр за покупками. Проезжая мимо церкви, решила заглянуть туда и попросить прощения за измену. На дорожке, бегущей к храму, стояли две прихожанам и бурно обсуждали новость о плащанице. Женщина вспомнила высказывания Эндрю по этому поводу и подумала, что, быть может, отчасти он прав, и в его недоверии к церкви как к комерческому институту есть зерно правды? Погруженная в размышления, она развернулась и поехала домой, так и не войдя в храм. А подъезжая к своему дому, она не обратила внимания на припаркованный недалеко от него красный "Форд".
Человек, сидевший в машине, наблюдал за домом Даремов. Увидев, подъехавшую Сару, он сделал рывок, чтобы открыть дверцу и выйти. Но женщина в этот момент вытащила из кармана мобильник и заговорила по телефону, поэтому мужчина завел мотор и уехал.
Вечером, придя домой, Эндрю нашел жену лежащей в кухне на полу. Он бросился к ней, перенёс на диван в гостиной и вызвал "Скорую". Приехавшие врачи сначала привели ее в чувства, а потом отвезли в больницу, где женщине пришлось пройти обследование.
Оставшись в одиночестве, Эндрю бродил по дому и не находил себе места. Череда размолвок с женой не давала ему покоя. Вот так всегда! Когда близкие здоровы, мы не сдерживаем эмоций, не пытаемся сделать шаг навстречу друг другу, не ценим мира в семье. А когда с ними что-то происходит, мы горуем и сожалеем о высказанных упреках. На душе было невыносимо грязно, словно в заброшенном подвале, где не убиралось сто лет.
Погруженный в раздумья физик, как и его жена, тоже не заметил припаркованный за углом дома все тот же красный "Форд ".
Дом был наполнен зловещим предчувствием недоброго. Впервые за последние годы Эндрю ночевал один, без Сары. Как-то вдруг пришло понимание того, что по большому счету ты в этом мире совершенно один. Родители жили на другом конце страны, друзей он давно растерял, а новых не приобрел. На работе ни с кем не сближался, кроме профессора, да и то... Тот что-то недоговаривал, не доверял до конца... Жена? В последнее время эти ссоры.. И все же.... Она была для него воздухом, заполнявшим пустоту лёгких.
Ночь изорвала полотно снов на куски, которые утром никак не соединялись в общую картинку. Опять преследование незнакомца. Странные улицы чужого города и лицо Сары - ликом - сверху вниз, словно с полотна, откуда-то из синевы неба, смотрело на него, таинственно и странно.
Он встал разбитым и позвонил в больницу. Сара ответила, что она на процедурах и перезвонит позже.
4.
Целый день ученый не находил себе места, ожидая звонка жены. А Сара все не звонила. Во время большой перемены в институтском кафетерии к нему подсел профессор.
-Ты что такой хмурый? Случилось что-то?
-Сара заболела. Вчера потеряла сознание. Положили на обследование. Вот, жду звонка от нее, - ковыряясь в тарелке с омлетом, ответил Эндрю.
-Ничего! Раз ищут, значит, найдут. Ты только не унывай.
-Легко Вам говорить! - Эндрю глянул на часы. - Ладно! Мне пора! У меня сейчас занятия в третьем корпусе, туда по подземке десять минут галопом бежать.
-Беги! Удачи!
*
После работы Эндрю поехал в больницу. Жена встретила его в хорошем расположении духа. Сказала, что чувствует себя хорошо. Завтра будут готовы результаты анализов и ее, скорее всего, отпустят домой.
Эту ночь он утопил в омуте снов. Снилось опять все на ту же тему: лицо Сары и преследующий его человек. Только теперь лицо жены было печальным.
Утром с работы позвонил в больницу. Жена нанизывала слова , как бусины на ниточку, - по одному, как будто теряя, наклоняясь за каждым, словно разыскивала пропажу в высокой траве...
Эндрю понял: что-то не так. Поэтому он бросил все и помчался в больницу. Но жену в палате не нашел. Оказалось, её перевели в другое отделение.
Он бежал по коридору, а сердце в груди билось, словно хотело выпрыгнуть и побежать впереди него.
Нашел! Кинулся к ней, обнял, припал к груди, прилип, как одинокий осенний лист прилипает к сырой стене под натиском ветра.
-Не плачь! Может, ещё ничего не подтвердится, может, они ошибаются...
-Нет! Не ошибаются. Я давно чувствовала, что со мной что-то происходит, просто не придавала этому значения. Не думала, что это может быть настолько серьёзно.
-Какой прогноз? Что говорят врачи?
-Я не могу это произнести,- сквозь слёзы прошептала Сара.
-О Господи!
-Ты вспомнил о Господе? Не поздновато?
-Я тебя умоляю, не начинай!- чуть не сорвался Эндрю, но тут же осекся и более мягко добавил: - Это же просто к слову пришлось!
Сара уткнулась лицом в подушку больничного цвета.
-Иди домой! Мне надо побыть одной.
-Хорошо! Я приду завтра. Что тебе принести?
-Ничего не хочу! Иди!
Эндрю поцеловал её и вышел из палаты с чувством вселенской вины, горя и одиночества.
Дома он не находил себе места. Внутри все болело и горело огнём то ли жалости к Саре, то ли к себе. Кажется, у Ницше он когда-то читал, что человек всегда жалеет только самого себя. Именно себя, а не других. Себя, любимого, которому будет так одиноко, так больно и непривычно. А может, и не Ницше это сказал, а кто- то другой. Сейчас физика это не столь волновало...