Поскольку Штейн в очередной раз вычистил штаб от "жучков", сепаратистам позарез нужна была информация. Как водится, исполнители свалили вину на Мирона, мол, его продукция ни черта ни стоит, если безопасники умудряются так быстро её находить. Оправдываться было бесполезно, и он вызвался лично поставить "жучки" в штабе Объединённых кланов.
Подготовка к операции заняла полгода. От идеи проникновения через обслуживающий персонал отказались сразу, безопасность следила за обслугой особо строго. Проще всего было подменить кого-нибудь из сотрудников, уже назначенных на работу в штаб. Правда, найти нужного человека было не просто. Основополагающим требованием была близость физических параметров и, прежде всего, идентичность скелетов. Выбор пал на парня из клана Тигра, имеющего такой же рост и блондинистый окрас. Для начала Мирону сменили лицо и отпечатки пальцев, затем пошли изматывающие тренировки по отработке походки и привычек злосчастного парня и натаскивание по психологическим тестам. Уже перед самым внедрением ему заменили роговицу на роговицу глаз жертвы и закачали его кровь. За ментальную идентичность и обман биосканера отвечали встроенный чип и специальное напыление на кожу и волосы. В общем, подделка обязательного жетона, в том числе дающего право на проход в штаб ОК, было самой лёгкой задачей.
Несмотря на тщательную подготовку, Мирон волновался, но ему повезло. Сепаратисты выбрали удачное время для внедрения шпиона. После переезда в Санкт-Петербург шла масштабная смена сотрудников, поэтому проверка была не столь жёсткой, как обычно.
Собеседование прошло без сучка и задоринки и тут выяснилось, что ему снова повезло. Его определили в отдел снабжения и он, благодаря своей должности, получил возможность без каких-либо подозрений перемещаться по любым помещениям, где требовались канцелярские принадлежности. Доступа не было только в кабинеты Палевского и Штейна, зато он мог беспрепятственно заходить в приёмные их секретарей.
Проникновение в святая святых позволило ему не только напичкать "жучками" штаб Объединённых кланов, но и беспрепятственно шпионить за Ником Реази. В общем-то, его не удивило, что никто из вампиров не смеет задирать этого высокого мрачного парня, хотя тот ещё очень молод и звание у него не столь уж высокое. А ещё он подметил, что даже самые отъявленные задиры из спецназа ищут его расположения, хотя сам он не делает никаких шагов по сближению с кем-либо из них. Реази вообще держался от всех особняком, и если с кем разговаривал, то делал это с таким видом, будто оказывает великое одолжение своему собеседнику.
Когда Мирон увидел, что с точно таким же видом он разговаривает со Штейном, он впал в глубокую задумчивость и несколько дней ходил сам не свой. Наконец доводы "за" перевесили доводы "против", и он сдался. В общем-то, он уже подспудно догадывался, кто такой Реази, но не смел поверить, хотя с некоторых пор в среде вампиров гуляли упорные слухи о появлении Старейшего. Якобы он собственной персоной присутствовал на первом выпуске студентов из-под купола Гефеста и даже произнёс напутственную речь.
Проанализировав всё, что было ему известно о Нике Реази, он содрогнулся. Действительность оказалась под стать вымыслу. Реази вполне мог совершить все те ужасы, что приписывали прародителю их расы.
![[]](/img/b/borisowa_s_a/00127/ws-lps5.jpg)