Майкла не пришлось просить дважды. Всегда и всюду готовый на любой кипиш, кроме голодовки, он лишь вдохновился возможностью поразмяться - школьные будни могли утомить кого угодно, а уж неугомонного рыжего тем более. Еще больше обрадовался парень, когда я сказала ему, куда мы направляемся.
Бежать за тридевять земель в тридесятое царство нам не пришлось. Вполне хватило прогулки по проторенной моими ежедневными усилиями тропе вокруг озера. Обойдя полускрытую ряской и листьями кувшинок, тихую илистую заводь, мы поднялись на невысокий, богатый буреломом с зарослями старых деревьев холм и оказались на поляне перед хижиной Старейшины. У кого-то другого такая прогулка могла занять несколько часов, но мы потратили на нее от силы минут десять. Можно было бы и еще быстрее, если б рыжий с непривычки не запинался о каждую торчащую из-под земли корягу. Еще одно доказательство, что время Логана не было потрачено впустую.
Майкл вел себя как школьник во время экскурсии. Пока я искала ключ от входной двери, который наставник время от времени перепрятывал в другое место, он рыскал по поляне, изучая каждое дерево и куст так, словно перед ним были драгоценные музейные экспонаты. Обнаружив в кустах боярышника сложенные под куском парусины мишени, он удивленно присвистнул.
- Ничего себе! Сколько дырок в яблочке! Одна на другой! Хотел бы я хоть одним глазом взглянуть на вашу тренировку...
- Как будто ты не видел, - заметила я, обшаривая облезший коврик на пороге. Я ни секунды не сомневалась, что вездесущий рыжий никак не мог упустить своего шанса посмотреть на реального берсерка в действии. Особенно, когда узнал, что он находится совсем неподалеку.
- Ага, почти, - ничуть не смутившись, подтвердил парень. - Нам пришлось забраться на высоченное дерево, чтобы понаблюдать за вашей тренировкой. Ради такого случая я даже отцовский бинокль стащил. Но Логан все равно нас обнаружил... - Вместо досады в голосе Майкла слышалось нескрываемое восхищение. - Ты знаешь, что он может ходить по лесу как призрак? Вообще беззвучно. Шон так сильно вздрогнул, когда он внезапно появился под нами из зарослей, что ветка, на которой он сидел, сломалась, и наш тяжеловес упал прямо перед ним, лицом в мох! Представляешь?! Чудом обошлось без переломов. Жан тогда сидел на самом верху дерева - он всегда был самым ловким, когда нам нужно было куда-нибудь пробраться. Ему удалось сделать фото на телефон. Мы месяц дразнили Шона, пока Бридж не пригрозила устроить нашим телефонам холодную ванну в ближайшей бочке с дождевой водой...
Я тихо рассмеялась, представив, как грузный парень по примеру перезревшего яблока шлепается под ноги невозмутимому берсерку.
- И что вам сказал Логан?
- "Спускайтесь оттуда, и бегом на тренировку. Раз у вас столько энергии, пробежите дополнительно сорок кругов по стадиону. Теннар проследит".
Майкл так забавно передал холодный приказной тон моего наставника, что я прыснула со смеху. Мальчишка тоже рассмеялся. На этот раз упоминание о Жане, холодной стрелой пронзившее мое сердце, не тронуло рыжего. Это означало лишь одно - как истинное дитя проводивших всю жизнь в борьбе охотников, он умел переживать потери, не теряя при этом себя. Я же ощутила безотчетный страх - в отличие от него, мне вряд ли удастся забыть выражение лица друга, его последний взгляд... Я тряхнула головой, отгоняя плохие мысли.
Перевернув все мишени, Майкл двинулся дальше. К дереву, сидя под которым я так часто разминала затекшие мышцы или пыталась заставить себя читать толстые тома, которые регулярно подкидывал мне Логан. Не найдя ничего интересного, парень направился к розовому кусту, покрывшемуся свежей зеленой листвой, едва холода немного отступили. Он исколол об него все руки, пытаясь обнаружить среди веток, покрытых толстыми, белесоватыми на концах шипами, нечто, ведомое лишь ему одному. Наконец, победоносно улыбаясь, он достал из глубины зарослей, прикрытых понизу пожухшей травой, блеснувшую на свету гильзу, должно быть, забытую нами после одной из тренировок. Рассмотрев ее со всех сторон, он сунул находку с карман куртки и довольно похлопал по нему рукой.
Можно было не сомневаться, что этот кусочек металла займет достойное место в его коллекции, которую мне однажды удалось лицезреть воочию и которую Жан в шутку называл мусором. Там была резинка для волос, стащенная Майклом из шкафчика Логана в раздевалке, стандартный метательный кинжал, к которому однажды прикоснулась благословенная рука берсерка, маленький мячик, которым все тот же берсерк отрикошетил в лоб замечтавшемуся на тренировке ученику, невесть как попавший туда вылинявший синий носок - я не стала говорить, что Логан такие не стал бы носить и под страхом смерти. Прожив с ним под одной крышей несколько бесконечных недель, уж я - то знала, что единственным цветом, который наставник предпочитал всем остальным, был черный. Остальные он, скрепя сердце, изредка допускал только в верхней одежде, и то лишь тогда, когда того требовали обстоятельства.
В этот момент, я радостно вскрикнула - в самом углу давно требовавшей покраски оконной рамы мне удалось нащупать маленький железный ключ. Нет, конечно, дверь дома можно было открыть, не ковыряясь в ржавом замке, но тогда, как объяснил мне Логан, в деревне сработала бы сигнализация против непрошенных гостей. Только этого нам не хватало.
- Вот это да! - Воскликнул Майкл, переступив через порог домика.
Я пожала плечами - по-моему удивляться здесь было особо нечему. Выцветшим коврам или старым этажеркам с заплесневевшими книгами? Меня не было в домике лишь пару недель, но в него уже вернулся запах сырости, а пауки начали плести по углам свои сети.
- В стенном шкафу должно было остаться что-нибудь съедобное, - кивнула я на нашу импровизированную кухню. Отпустив парня шариться по шкафам и до сих пор подключенным холодильникам, я направилась к дальней, самой древней этажерке, где, как мне было известно, хранились книги по истории ордена.
Здесь были, как печатные издания, набранные, должно быть, еще на печатной машинке, так и полностью рукописные тома с подробными рисунками, изображавшими древние замки, знаменитое оружие, лица выдающихся охотников и их смертельных врагов, вампиров. Признаться честно, хотя я не раз с интересом поглядывала в сторону этой части библиотеки, но с тем, как загрузил меня Логан, не имела ни шанса подробно ознакомиться с ее содержимым.
Учитель настаивал на том, что книги по техникам боя, тактике, лечебным методикам и современным боевым искусствам, практикуемым членами ордена, для меня куда важнее исторических справок. Единственная часть истории охотников, о которой он счел нужным меня просветить, относилась ко времени, когда мой отец уже покинул орден. С точки зрения эффективности моего обучения, такое разграничение было вполне логично, но из-за него же я не могла понять глубинные причины многого из происходившего в самом ордене. Пришло время наверстать упущенное.
Я одну за другой брала толстые, покрытые грубыми кожаными обложками с изображением трехглавого зверя фолианты и, пролистывая их, откладывала в сторону. Листая пожелтевшие, промасленные страницы, я заметила одну особенность - на полях то и дело появлялись сделанные карандашом заметки. Когда я пригляделась к выцветшим буквам, то с удивлением узнала отцовский почерк. Немного более размашистый и правильный, но я не думала, что ошибаюсь... Но, как?..
- Майкл! - громко позвала я.
- Фто? - с набитым ртом отозвался парень. В его руках был здоровенный бутерброд, а на столе в беспорядке валялись наши развороченные съестные запасы. В любое другое время я заставила бы его сначала завернуть еду в пакеты и сложить на место, но сейчас это казалось мне меньшей из проблем.
- Иди сюда! Смотри, - показала я подбежавшему рыжему. Он поспешно затолкал в рот остатки бутерброда и вытер руки салфеткой, которую сразу после использования зашвырнул куда-то в сторону кухни.
- Что это? - спросил он, едва прожевав.
- Очень похоже на папин почерк! - с тревожно бьющимся сердцем, ответила я.
- Ты хочешь сказать, что он...
- Ну, конечно! - перебила его я. - Его ведь тоже воспитывал Старейшина! Должно быть, он какое-то время жил здесь. Так! Ищи так же написанные заметки во всех книгах, понял?!
- Уже ищу! - радостно откликнулся Майкл, с благоговейной завистью взирая на дряхлый томик в моих руках. Я бы не удивилась, если б завтра выдранные огрызки из драгоценных старинных книг украсили стены его комнаты.
- Майкл, даже не думай портить книги! - на всякий случай предупредила я. - Логан это так просто не оставит.
- А я что? Я ничего, - с хитрой ухмылкой отозвался рыжий и принялся по одной просматривать книги. Я же пригляделась к наполовину стершимся буквам на полях и разобрала несколько слов: "Первая кровь. Начало? Несоответствия?"
Странно. Эти слова сами по себе ничего не объясняли, поэтому я села на пол и начала читать то, что было написано на странице, в верхнем углу которой втиснулось черно-белое изображение расположенного в скалистой местности замка. Но уже с первых строк мне стало ясно, что описываемая история была мне знакома, практически слово в слово повторяя мои воспоминания. И рассказал мне ее ни кто иной, как Леонардо. Это была история Тора и его жены, первого столкновения людей, ставших охотниками, и вампиров. От воспоминаний о той ночи, у меня на глаза навернулись слезы, которые пришлось быстро смахнуть рукой. Майкл заметил мое движение, но ничего не сказал. Должно быть, он решил, что так выражается моя тоска по отцу. Не скажу, что ее не было, но куда больше меня взволновала картина, где я сижу и слушаю прекрасный низкий голос, который так спокойно поведал мне о предании из прошлого. Как глубокие темно-зеленые глаза в тени еще более черных ресниц украдкой, посматривают в мою сторону. Само присутствие этого существа, благодаря которому я ощущала себя живой и счастливой. Мне так его не хватало!
Тяжело вздохнув, я силой воли заставила свои слезные железы перестать бунтовать и сосредоточилась на истории. Все было так же, как я помнила: исчезновение детей, их обескровленные тела под стенами замка, следы клыков на их тонких шейках...
Несмотря на изобилие кровавых подробностей, концовка полностью совпадала с версией Леонардо. Кроме одного маленького эпизода. Один из старейшин поселения оборотней, берсерк, хотя и участвовал в убийстве жены Тора, но после этого решительно выступил против принятия ее крови и настрого наказал своей семье поступить так же. Только один из его сыновей осмелился ослушаться приказа отца и тайно пробрался на дьявольскую вечеринку. Едва кровь вампирши попала в его горло, как все его тело скрутило от невыносимой боли, и парень, корчась, упал на землю. Умер он не сразу. Только спустя сутки кошмар закончился, и непослушный сын скончался в страшных муках. Кроме него, было еще несколько пострадавших от подобных симптомов, но все они выжили и оправились через несколько дней. После этого берсерки еще раз строго настрого запретили всему клану впредь использовать кровь немертвых в пищу, признав ее "ядом для души и испытанием для тела".
Была еще одна фраза, заставившая меня нахмуриться: "Перед смертью вампирша так и не признала свою вину, но улики нельзя было опровергнуть. Справедливый суд свершился". Суд? Я сильно сомневалась, что в те времена было много места для справедливости. Люди, до крайности отчаявшиеся, возмущенные гибелью малышей и напуганные силой вампиров, как они могли мыслить рационально?
Я вздохнула и, отложив книгу, стала помогать Майклу в поисках других следов отца. Вскоре нам улыбнулась удача. Я нашла то, что искала в самом дальнем углу полки. Старая, потрепанная книжица, больше похожая на дневник, будто специально была затолкана как можно глубже в тень. Она была написана отличным от прочих почерком, небрежным и изящным, а стиль повествования говорил о том, что писавшему было абсолютно все равно, что его труд могут выбросить и забыть. Он писал для себя, выражал свои мысли и мнение. Потому что гордился тем, что был участником описываемых событий.
После толстенных томов с описанием жестокой, многовековой вражды между вампирами и охотниками, где обе стороны раз за разом несли тяжелые потери, наконец-то, у противоборствующих сторон появился луч надежды. За прошедшие годы было убито множество взбесившихся вампиров, но среди них были и сообщения о высокоорганизованных существах, чьи действия не были агрессивными ни по отношению к охотникам, ни в отношении людей. Так появились первые подозрения о том, что в обществе немертвых уже есть своя структура, организация, а, значит, и правители. А это означало, только одно - что с ними можно договориться.
К тому времени орден охотников некогда крайне многочисленный и имевший в своем составе многие кланы, раскинувшие свои сети на всех континентах, значительно сократил число своих членов. Причин для этого было несколько. Одна из которых - постепенное вырождение. Изначально кровь оборотней была чрезвычайно сильна, но со временем, все больше обычных людей присоединялось к ордену, кровь разбавлялась, а их потомки обладали все меньшей силой. Чтобы хоть как-то предотвратить последствия ордену пришлось ввести запрет на свободные браки, которые стали заключаться исключительно внутри ордена. Но это же и стало второй причиной. Чтобы создать новорожденного вампира достаточно нескольких суток, а вот на то, чтоб вырастить одного ликвидатора или разведчика уходили года. Из-за этого орден был сильно ослаблен, и именно по этим причинам последний из глав старейшин, берсерк по рождению, сразу принял предложение о мирных переговорах с вампирами и магами...
Магами? Мой взгляд на краткий миг замер на этой строке. Конечно, я помнила упоминание Леонардо о магах, историю светлоглазого волшебника, но никогда всерьез об этом не задумывалась. Как же на самом деле огромен мир и сколько непознанного скрыто перед самым нашим носом? Справившись с удивлением, я продолжила читать.
В 1861 году нашей эры соглашение между тремя сторонами, наконец-то, было достигнуто, и они подписали мирный договор. Великое событие произошло в скрытом городе вампиров, некоем Атланте. О его местоположении до сих пор ничего не было известно, но те, кто был там, описывали его как центр, вершину цивилизации, красоты которого могли бы потрясти мир. Правящие в этом городе немертвые, называвшие себя Чистокровными, одним своим видом невольно внушали страх, трепет и восхищение даже в очерствевшие сердца охотников.
Что касается договора... О том, чего хотели маги, не упоминалось ни слова, зато обязанности охотников и вампиров оказались четко разграничены. Вампиры полностью брали на себя обязательства по сокрытию своего существования, и должны были быстро и действенно избавляться от любой угрозы своей тайне. Также они полностью отказывались от убийства людей без особых, веских на то причин, из которых, опять же, первое место занимало раскрытие секрета их существования. Охотники же сохраняли за собой право судить и избавляться от любого убийцы-немертвого при наличии неопровержимых доказательств его вины. В спорных случаях, вопрос должен был решаться совместно. В договоре было прописано и множество других нюансов, таких как заблаговременное извещение немертвого о начале охоты, благодаря чему тот, если обладал достаточным интеллектом и связями, мог оправдаться и опровергнуть обвинения. По-моему, вполне справедливо, ведь оправдание пепла - крайне бесполезная затея. При этом вампира, застигнутого на месте преступления, щадить было совершенно не обязательно. Да и кто осудит охотника за спасение своей или чьей-то еще жизни? В общем, нюансов и лазеек в договоре было предостаточно, как для той, так и для другой стороны. Книга заканчивалась словами надежды на то, что сотрудничество будет успешным. Еще бы! С таким количеством дыр в законе любой проныра адвокат мог бы как оправдать, так и приговорить даже самого опасного монстра. Обе стороны могли на законных основаниях истолковывать пункты договора в свою пользу, при этом сохраняя видимость хороших отношений. Я отогнула мягкую обложку и обнаружила на ней полустертую подпись автора - Патрик Стивенс. Прекрасно. Он вполне мог быть моим предком.
- Смотри! Я нашел еще! И много! - возбужденно воскликнул Майкл, протягивая мне еще одну толстую рукописную книгу, чьи засаленные и оборванные по краям листы, неприятно шелестели при перелистывании. Вместо заглавия значилось "Внутренние дела ордена охотников. Часть 35". Я невольно задалась вопросом, где же предыдущие 34 части? Если б я стала читать все подряд, то провозилась бы до самой ночи. Поэтому я, не вчитываясь в текст, пролистывала страницы и останавливалась только там, где видела карандашные пометки на полях. Примерно в середине между старых, хрустящих при перелистывании страниц была вложена тоненькая, потрепанная книжица. Описанная в ней история меня особенно заинтересовала. Это было дело против семьи вампиров. Даже для автора летописи оно показалось необычным, что выразилось в глубоком описательном, и я бы сказала даже, восторженном, стиле повествования.
Не так далеко от базы ордена некогда располагался высокий замок. Его живописные стены и башни из белого камня будто устремлялись в небеса и выглядели, словно огромная игрушка древних богов, самая легкая и изящная статуэтка, расположенная на плодородных землях Ирландии. Вокруг замка был разбит огромный сад с красными и белыми розами, чье великолепие сложно было описать словами. В замке жили два вампира. Это была прекрасная пара, при одном взгляде на которую хотелось запечатлеть их на портрете. Им завидовали, ими восхищались, и не было никого, кто остался бы равнодушным.
Охотники знали об истинной сути обитателей замка, но из-за их могущественного знатного происхождения и поддержки из самого Атланта не смели даже приближаться к замку. До тех пор, пока в мир не просочились новости о появившемся на вампирской территории человеческом ребенке. Маленьком, прекрасном, похожем на ангелочка мальчике, которого непосвященные всерьез считали сыном молодой четы. Но разве могли немертвые иметь детей? Конечно, нет.
После долгой, тщательной и скрытной проверки подтвердились худшие подозрения ордена. В плену вампиров оказался маленький трехлетний мальчик, чье живое сердечко билось со всей силой растущего человека. И хотя не было замечено никакой агрессии от вампиров по отношению к ребенку, само его присутствие нарушало все законы и договоренности между вампирами и охотниками. Так как, несмотря на все старания, разведчикам охотников не удалось обнаружить никаких следов родителей мальчика, никто не сомневался, что их уже не было на этом свете. Что мешало вероломным вампирам убить родителей приглянувшегося малыша и забрать его себе? К тому же, было лишь вопросом времени, когда его человеческая жизнь подойдет к концу и немертвая чета обретет столь желанного бессмертного сына.
Самое неприятное было в том, что когда элитные отряды охотников явились на порог замка с обвинениями, пара совершенно не пыталась отрицать свою вину. Снисходительно посмотрев на представителей ордена, они лишь попросили их удалиться. Охотники были в ярости. Эти высокородные кровопийцы даже перед неоспоримыми доказательствами своих преступлений вели себя как хозяева положения! Невероятно, но, должно быть, они всерьез рассчитывали на то, что их защитят и прикроют высшие силы. К счастью для ордена, никто из благородных властителей вампиров так и не выступил в защиту этой пары...
Охотники ничего не могли поделать, если б были найдены тела родителей малыша, то можно было бы действовать немедленно, но... Связанные по рукам и ногам договором, они не решились его нарушить, и могли лишь молча выжидать положенное время, пристально наблюдая за всеми входами и выходами из замка. Вот только ничего не происходило. Каждый день своего ожидания они были вынуждены, сжав кулаки и скрипя зубами, наблюдать, как двое вампиров продолжают игру в заботливых родителей, как весело смеется и играет с ними дитя, даже не подозревавшее о нависшей над ним смертельной угрозе.
Наконец, настал день возмездия, и целая армия специально подготовленных обученных охотников ворвалась в замок. Они не смели недооценивать элиту вампирского мира и собрали все свои силы. Вооружившись до зубов, ликвидаторы обшаривали территорию усадьбы, словно жестокие океанские волны, уничтожая все на своем пути. В мгновение ока райский уголок был превращен в пустырь, не осталось ничего, даже розы в саду были истреблены под корень. Только вот кроме беспомощных цветов, в усадьбе не обнаружилось никого живого. Пусть и немногочисленная прислуга из числа немертвых исчезла, как будто ее там никогда и не было.
Но самое поразительное зрелище предстало перед ликвидаторами тогда, когда они всей толпой ворвались в величественную центральную залу дворца, предназначенную для приема особых посетителей.
Посреди залы, на возвышении стояли два вампира. Женщина была прекрасна как теплый рассвет, мужчина холоден и решителен как закат. За ними, в кресле повелителя замка сидел темноволосый мальчик, чьи умные зеленые глаза с тревогой оглядывали вооруженную толпу перед ними. Его глаза были так же прекрасны, как глаза той, что называлась его матерью, а черты лица походили на того, кого он считал отцом. Удивительно, как в мире могло существовать такое сходство. Должно быть, в целом мире было очень сложно найти более подходящего ребенка на роль сына этой пары.
Под повелительными взглядами вампиров, окруженные аурой их превосходства, охотники вдруг замерли, не смея даже дышать. Вдруг они все почувствовали себя так, будто делали что-то неправильное. Словно роковая ошибка, совершенная в этот самый момент, навсегда омрачит их собственную судьбу и судьбы всех их потомков. Они замерли, ощущая непривычные для черствого сердца убийц трепет и невольное уважение к этим смелым немертвым. Ни тени страха не было в их глазах.
Видя, что большинство охотников остановилось в нерешительности, вперед вышел глава ликвидаторов, пожилой человек огромной воли, о чьей силе и подвигах давно слагались легенды. Он знал, что каждая минута промедления может дать вампирам больше шансов на побег. Они могли попытаться прорваться через оцепление, используя в качестве заложника человеческого ребенка, или даже зачаровать своим взглядом утративших бдительность воинов.
- Мы здесь, чтобы привести в исполнение приговор, - громким голосом произнес глава, и его слова были подобны грому, что разбудил охотников от опасного оцепенения. Их лица почернели от злости и обиды, потому что они чувствовали, будто их провели эти бесстыжие вампиры. Они злились на них за собственную минутную слабость.
- Вы можете попробовать убить нас, но не троньте ребенка. Он ни в чем не виноват, - холодно сказала женщина.
В толпе охотников послышался ропот и гневные выкрики. Но даже так никто не посмел первым поднять руку на пару.
- Вы не в том положении, чтобы выдвигать какие-нибудь требования! - ответил главный среди собравшихся охотников. - И, тем не менее, я могу обещать, что жизнь мальчика будет сохранена. Но для того, чтобы мальчик скорее оказался в безопасности и не пострадал в пылу сражения, вы должны подойти ко мне и сдаться.
- Сдаться? - презрительно хмыкнул вампир отец. - Ты искренне предлагаешь это мне, брат? Или ты все еще не знаешь, что лучше быстрая, но достойная смерть, чем долгое и униженное заключение в нашей крепости?
При слове "брат" многие из собравшихся перевели свои взгляды на главу охотников. Но тот не дрогнул, несмотря на то, что это была чистая правда. Как славные дела старшего брата возвышали орден охотников, в той же мере поступки младшего были его позором. Он не только отрекся от ордена, но и стал его вечным врагом, переродившись немертвым и связав свою судьбу с бессмертной женщиной. Нужно ли говорить, что многие здесь со злорадством смотрели на его теперешнее положение?
Глава охотников на мгновение закрыл глаза, но когда он их открыл, взгляд его выражал решимость.
В этот момент вампир женщина повернулась к маленькому мальчику и мягким, наполненным добротой голосом произнесла:
- Лео, ты помнишь, о чем мы вчера говорили?
Вместо ответа мальчик кивнул, с беспокойством посмотрев на мать.
- Тогда ты помнишь, что сейчас должен пойти в свою комнату и поиграть? А потом добрый дядя заберет тебя в другое, хорошее место, которое станет твоим домом, - она говорила с мальчиком почти на равных, не как с малышом. И, казалось мальчик, внимательно ее слушает и все понимает. Охотники не вмешивались в разговор. В их же интересах было убрать мальчика подальше от места предстоящего сражения, а заодно лишить немертвых единственного заложника.
Мальчик, держась за руку матери, слез с кресла и медленно, будто нехотя пошел к боковой двери, ведущей из общего зала.
- Мам, пап, это обязательно? - уже находясь в дверях, спросил он.
- Да, мальчик мой, - со спокойной улыбкой ответил ему отец. Вскоре величественная дверь скрипнула и закрылась за мальчиком, а в гробовой тишине можно было услышать, как, постепенно удаляясь, стихли его легкие шаги.
Как только все затихло, вампиры повернулись к охотникам и с одинаково угрожающими улыбками поманили их на себя.
- Нападайте!
Армию потомков оборотней не нужно было просить дважды. В один миг их разбавленная многими поколениями родословная воспылала вечной ненавистью и устремила их на врага. Чего они никак не ожидали, так это того, что вместо защиты или нападения, пара вампиров сама ринется под шквал серебряного оружия и по своей воле позволит проткнуть свои сердца их обоюдоострым мечам. Битва закончилась в считаные секунды. Два прекрасных при жизни существа обратились в груды изуродованной плоти.
Охотники замерли на месте, не зная, что делать дальше, и только глава не растерялся.
- Возьмите тела и вынесите на солнце, - распорядился он. - Пусть их прах развеется с ветром и найдет покой в этом саду.
- Но старейшины...
- А мне плевать, что они там замышляют! - вышел из себя ликвидатор. - Я тоже старейшина, и, самое главное, я - ваш начальник! И не потерплю, чтобы кто-либо глумился над телом моего родственника. В конце концов, он мой брат... и достойно встретил свою смерть...
С этими словами, глава ликвидаторов, не глядя на изувеченные тела, прошел через притихшую толпу и отправился на поиски мальчика. Он нашел его в большой детской комнате на втором этаже. Но вместо того, чтобы играть и веселиться, мальчик сидел, прислонившись к стене в углу комнаты. Его глаза под необычно темными ресницами были закрыты, а рядом с расслабленно упавшей на дорогой ковер ручкой лежал маленький пустой пузырек для микстур. Он походил на темноволосого ангелочка, решившего на минуту забыться сном и отдохнуть от мирских забот.
На долю секунды охотнику показалось, что мальчик мертв и не дышит. Он поспешно приблизился и протянул руку тыльной стороной к лицу мальчика, стремясь ощутить малейшие признаки дыхания. И лишь почувствовав слабое дуновение, смог вздохнуть с облегчением.
Мальчик поморщился, затем открыл темно-зеленые глаза и ясным взглядом посмотрел на охотника, который почувствовал, что его сердце дрогнуло под этим милым в своей серьезности взглядом.
- Кто вы? - слабым голосом, тихо поинтересовался малыш. - Почему ваша рука пахнет металлом?
Старый вояка не сразу понял, о чем говорит ребенок. Запах оружия и крови так стойко въелся в его плоть, что отмыть его уже не представлялось возможным. Тяжело вздохнув, мужчина решил не отвечать на этот вопрос.
Мальчик слегка нахмурился, будто пытался что-то вспомнить, но в итоге лишь покачал головой.
- Мои приемные родители? Кто они? И кто вы?
- Ты не помнишь? - удивился охотник. Этот малец не производил впечатления забывчивого или поверхностного ребенка. Напротив, все его поведение говорило о том, что мальчик мудр и рассудителен не по годам.
- Если бы помнил, то не стал бы спрашивать, - спокойно ответил он.
Охотник вздохнул и окончательно принял важное решение. Он мог бы сочинить какую-нибудь историю о семье малыша, но решил, что будет лучше сразу открыть кое-какую правду и добавить кое-какую ложь. Ведь никаких сведений о его семье не нашли, так кому это может навредить?
- Я - твой дядя. Плохие вампиры убили твою семью, и теперь мы с женой - твои единственные родственники. Поэтому я пришел сюда, чтобы спасти и забрать тебя домой.
- Убиты... Домой?..
Потрясенно проговорил мальчик.
- Да, домой. Хочешь пойти домой? - с теплой улыбкой спросил охотник.
Вместо ответа мальчик кивнул и встал на ноги. Держа за руку главу ликвидаторов, мальчик покинул поместье, ни разу не оглянувшись.
Первоначально другие старейшины были против усыновления, но в итоге сдались под напором главы ликвидаторов, особенно когда узнали, что мальчик напрочь забыл обо всем случившемся до того самого момента, как его нашли охотники.
Не зная истинного имени мальчика, глава продолжил называть его Лео, дав лишь свою фамилию - Хейл. По истечении времени мальчик подрос, и его отправили в школу охотников. Его талант оказался выдающимся. Ни один из сверстников не мог сравниться с его гением. Будь то теория, медицина или боевые искусства. Он был настолько хорош, что превзошел даже берсерков. Братья, сестры, друзья и даже малознакомые люди смотрели на него с восхищением, но было и немало людей, скрывавших зависть в своих сердцах, но они не смели показать ее, опасаясь гнева его грозного отца - главы ликвидаторов. Так прошло несколько лет.
Наконец, успешно пройдя испытания, Лео Хейл стал ликвидатором, так же, как и его приемный отец, и даже удостоился великой части стать носителем кинжала основателей - Защитника - реликвии ордена охотников, на протяжении многих тысяч и сотен лет передававшейся из поколения в поколение лучшему его представителю.
Глядя на этого высокого, красивого юношу, его приемный отец не мог не нарадоваться. Но все чаще радость в его сердце омрачало смутное чувство, ведь чем старше становился этот ребенок, тем больше он начинал походить на его брата, ставшего немертвым. Сначала он старался не замечать и игнорировать становившиеся все более явными семейные черты, но позже их начали подмечать и другие охотники. Наконец, даже старейшины обратили внимание на это и вызвали главу ликвидаторов на собрание.
Что происходило на нем не известно, но ясно одно - выйдя из секретных подземелий, отец ребенка был мрачнее тучи. С тех пор на территории принадлежащей ордену деревни была удвоена охрана.
Сам Лео, которому тогда едва минуло двадцать четыре года, тем временем находился на задании и не мог знать о волнениях в деревне. Вернувшись, он сразу же отметил увеличение охраны и вместо доклада о выполнении задания, бросился домой, чтобы узнать, все ли в порядке. Увидев вооруженных охранников прогуливавшихся вокруг дома, он с легкостью обманул их и тайно проник внутрь. На обычно такой оживленной кухне стояла гробовая тишина. Выглянув из-за угла, он увидел, как все члены его семьи сидят в окружении десяти вооруженных старейшин.
- Их команда уже вернулась, - удовлетворенно произнес один из старейшин после доклада облаченного в длинный плащ охранника. - С минуты на минуту наши люди в штабе должны его схватить.
- Наконец-то! Отродье вампиров слишком долго пользовалось нашей добротой! Кто бы мог подумать?! Под самым нашим носом оказалась змея! Если б нам не посчастливилось наткнуться на записи первого старейшины об этих гомункулах, рожденных от мертвецов и спрятанных под личиной людей, неизвестно как долго он продолжал бы нас дурачить! - поддакнул ему другой старейшина. Его сыновья не отличались особым талантом, отчего он не мог не завидовать главе ликвидаторов, случайно заполучившему в свои руки первого гения ордена. Старейшина был полностью удовлетворен, теперь-то этот гордец ликвидатор больше никогда не посмеет поднять голову от земли.
- Вы что не понимаете?! - В негодовании вскричал приемный отец Лео. - Если он и вправду их сын, то единственные, кто должен понести наказание это мы! Вспомните, за что были уничтожены его родители. Разве не за похищение мальчика? А теперь выясняется, что Лео и вправду их сын! Мы убили невинных!
- Это ты не понимаешь! - громко ударил по столу кулаком старейшина. - Если они действительно не были виновны, тогда виновны мы! Ты знаешь о соглашении! А знаешь, какое высокое положение занимали те вампиры? Если узнают, что мы напали без причины... Это будет война на уничтожение, и пострадают все! Единственный способ покончить со всем здесь и сейчас - избавиться от мальчишки и навсегда закрыть свою память. Других путей нет.
- Да, послушай нас, - влез другой старейшина. - Я знаю, что он сын твоего брата. Но твой брат давно стал врагом, отступником, он отрекся от тебя, так зачем тебе погибать из-за его глупости? Подумай лучше о том, как защитить свою семью здесь и сейчас.
- Но как же честь ордена... - отец поднялся с места.
- Если исчезнет орден, кому какое дело будет до чести! Все. Вопрос решен, - твердо подвел итог третий старейшина. - Лео должен исчезнуть сегодня. Ничто этого не изменит.
- Я изменю! - внезапно глава ликвидаторов вытащил из скрытых под столом ножен саблю и направил ее на старейшин. Испуганные его действиями жена с младшими детьми отошла назад, обнявшись, они зарыдали.
- Ты же знаешь, что тебе не победить нас всех? - издевательски протянули старейшины. В их руках засияло сверкавшее серебром оружие.
- Знаю, - твердо произнес глава, - Но так я, по крайней мере, смогу искупить часть своей вины перед этим мальчиком. Я лишил его семьи, но я не буду тем, кто лишит его жизни! - С этими словами он с громким криком ринулся на старейшин.
Но не успели их сабли скреститься, как всех в комнате настигло огромное давление. Казалось, будто вся вселенная сосредоточилась в этой комнате и со всем своим величием опустилась на плечи присутствующих. Не в силах ей сопротивляться охотники опустились на колени, а те, кто был послабее, просто распластались на полу. Лишь женщин и детей, спрятавшихся в углу комнаты, не коснулось проклятие. Они перестали всхлипывать и лишь с безмолвным удивлением следили за происходящим.
Следом за этим в комнате появилось прекраснейшее и величественнейшее из созданий. От его фарфоровой кожи исходило слабое сияние, темные волосы развевались на волнах исходящей от него силы, а в сверкавших алым светом глазах, казалось, полыхали гневные молнии. Лишь через несколько минут людям удалось понять, кто же был перед ними.
- Лео... - пораженно прохрипел его названный отец.
- Ты!.. - прошипели старейшины. Они попытались подняться и направить на него свое оружие, но так и не смогли перебороть давление. Не в силах ничего предпринять, им оставалось только злобно щипеть и ползать по полу.
- Лео... ты... Что с тобой произошло? Твои глаза!.. - замешательстве проговорил глава ликвидаторов. Он даже не заметил, когда давление на него прекратилось, и он смог подняться на ноги, забыв на полу свою саблю.
- Отец, - с достоинством поприветствовал его Лео.
- Сын... Ты... Неужели ты стал...
- Не пугайся, ведь я всего лишь стал тем, кем и был изначально рожден, и для этого мне не пришлось никого убивать, - с горькой усмешкой произнес вампир, и искры гнева промелькнули в его словах.
- Ты все слышал...
- Да. И я вспомнил все.
- Все помнишь?..
- Это что же? Помню ли я лучших на свете родителей, пожертвовавших ради меня жизнью? Или тех, кто вероломно вторгся на нашу территорию и убил их? Ты об этом? Или о том, как ради сокрытия позорного секрета эти вероломные существа пытались убить и меня?
Хотя слова Лео были наполнены ледяным спокойствием, после каждого вопроса глава ликвидаторов и старейшины невольно вздрагивали, словно сами холодные руки смерти в этот момент касались их шеи своими длинными, костлявыми пальцами. Лео подошел к старейшинам и с мрачным презрением посмотрел на них сверху вниз.
- Что ты собираешься делать? - с опаской спросил его отец. Он только сейчас начал понимать, что совершенно не знает человека, которого так долго называл сыном. До сих пор он неизменно видел перед собой простого, спокойного, рассудительного юношу, который никогда не создавал проблем, и на которого всегда можно было положиться. Но кем было стоявшее неподалеку от него существо? Ему было трудно даже стоять рядом, не то, что смотреть в его прекрасное лицо, чье благородство сложно было описать. Это было высшее, совершенное создание, рядом с которым все остальные казались ничтожными и незначительными. Как оно могло быть его сыном? И, главное, как оно намеревалось поступить?
- Я возьму кровь за кровь, - спокойно ответило существо. Оно протянуло руку, и маленькие вихри возникли из ниоткуда. В мгновение они расширились, поглотив девятерых из десяти старейшин. Не было никаких криков. Просто в одну секунду были девять коконов и звуки переплетающихся вихрей, а в следующую - они рассеялись, а на месте, где были старейшины, остались лишь бесформенные груды перемолотой в мельчайший фарш плоти. После этого вся кровь из них собралась, поднялась в воздух и ринулась к существу, впитавшись внутрь него до последней капли.
- А ты, пойди и передай остальным трусливым псам мои слова, - не поворачивая головы, обратился он к единственному оставшемуся с живых старейшине, чьи глаза были выпучены от ужаса. - Сегодня и впредь. Любой, кто будет преследовать меня, - умрет. Любой, кто встанет на моем пути, - умрет. Любой, кто навредит дорогим мне людям, - умрет. Это все. Можешь идти.
Ему не пришлось повторять дважды. Почувствовавший, что давление на него ослабло, старейшина быстро вскочил и, дыша как паровой котел, бросился к выходу из дома, но не успел он коснуться ручки двери, как пробирающий до костей голос раздался вновь.
- Постой. Ты поднял руку на моего приемного отца и оставишь ее здесь.
С противным звуком правая рука старейшины превратилась в окровавленный песок, а взвывший от боли старейшина пулей вылетел из дома. На долгое время воцарилось молчание, прерываемое лишь раздававшимися с улицы громкими криками и бранью.
Это существо вызывало в сердце чувство трепета и невольного страха перед чем-то первозданным, перед воплощенной неистовой стихией. Для него раздавить несколько людей или тысячу не имело значения, они все были букашками по сравнению с истинным величием. Во всем ордене не найдется никого, способного с ним сразиться. Что означало лишь одно - жизни всех в деревне висят на волоске. Старый охотник, переживший немало ситуаций на самом краю гибели, как никто другой четко мог почувствовать и оценить эту угрозу. Да глубины души пораженный представшей перед ним сценой, глава ликвидаторов едва мог найти в себе силы спросить.
- Ты ведь не собираешься уничтожить весь орден, чтобы отомстить?
К его удивлению, Лео горько усмехнулся и неопределенно пожал плечами.
- Даже если я превращу ваш орден в кровавую пустыню, это не успокоит гнев в моем сердце. Впервые за миллиарды лет у меня был шанс узнать родительскую любовь, а вы лишили меня этой надежды. Разве ваши жалкие жизни смогут воскресить моих родителей?
Охотник не совсем понимал, о чем говорит Лео, но в своем сердце он знал, что виноват, и понимал, что ничем не сможет искупить свою вину.
- Тогда чего ты хочешь?
- Ничего. Сейчас я не хочу ничего, - холодно ответил вампир. - Разве что выйти отсюда. Вонь вашего начальства становится все более невыносимой.
И правда, взглянув на останки старейшин, глава не смог подавить дрожь отвращения. Даже его умудренные опытом нервы не выдерживали этой картины. К счастью, жена и дети давно сбежали и спрятались в чулане.
Тяжело вздохнув и покачав головой, он последовал за вампиром, который уже покинул дом и, заложив руки за спину, неторопливо шел по главной дороге деревни.
Предупреждение старейшины сыграло свою роль. Улицы были пустынны, как никогда, даже охранники забыли о своих постах. Уж если даже сильнейшие старейшины были обращены в прах одним мановением руки этого существа, как могли они, простые воины, пытаться противостоять такой нечеловеческой мощи? Свет в деревне был погашен, но можно было почувствовать, что во всех домах забаррикадировались охотники со своими семьями и близкими. Через щели в ставнях они, едва дыша, наблюдали за странной картиной.
Купаясь в лунном свете, по траве главной улицы деревни плыл прекрасный силуэт. Он передвигался практически по воздуху, едва касаясь травы. Его кожа будто светилась изнутри, а алые точки глаз были ярче, чем свет солнца в летний день. За ним, уважительно отстав на шаг, послушно следовал старый охотник.
Прибыв на окраину деревни, Лео остановился, будто ждал кого-то. Послышался тихий шорох, и из зарослей вышла высокая, идеально сложенная мужская фигура в охотничьем костюме с рассыпавшимися по плечам ухоженными светлыми волосами, в руках он нес длинный черный плащ.
- С возвращением, мастер, - с глубоким поклоном поприветствовал он Лео.
- Давно не виделись, - спокойно ответил тот.
- Я предчувствовал ваше пробуждение, и все это время держался неподалеку на случай непредвиденной опасности.
- Благодарю, - в улыбке существа впервые появился намек на благодарность.
- Я не понимаю, что здесь происходит, - наконец, заговорил вконец озадаченный охотник. - Но, сын, ты его знаешь?
- Кто ты такой, чтобы так неуважительно обращаться к мастеру? - грозно произнес только что прибывший мужчина. От него исходила такая мощная угроза, что даже бывалый охотник почувствовал, что он ему не соперник. Откуда только взялся этот парень?
- Все в порядке, Мелькарт, - остановил его голос вампира. - Дай нам несколько минут, чтобы попрощаться.
- Да, мастер, - на удивление послушно отозвался человек. Он отошел в сторону и замер в ожидании, как образцовый слуга.
Вместо того, чтобы повернуться к старому охотнику вампир обернулся и посмотрел на деревню. Ночь лишь недавно вступила в свои права, и серп полумесяца бросал мягкие, серебристые лучи света на дома, поля, деревья и шпиль древней часовни за ними.
- Это место будто заколдовано. Ничто не изменилось с той первой ночи, когда ты принес меня сюда, - заговорил Лео. В его голосе не было совершенно никаких эмоций. Казалось, что он говорит сам с собой, но его приемный отец ловил каждое сказанное им слово, потому что знал. В этот самый миг решалась дальнейшая судьба ордена. Будет он жить или сгинет в безвестности, погребенный под гнетом веков. Так же, как ранее он готов был положить свою жизнь за приемного сына, так же и сейчас готов был на что угодно ради спасения жителей деревни. - Сейчас наравне с воспоминаниями о прожитых мной миллиардах лет, я помню первый завтрак в доме приемного отца, его добрую улыбку и строгие наставления, и первый день на тренировочном поле. Помню, как поранился острым камнем, и ты на спине нес меня домой. Первый урок в школе и первый экзамен. Еще я помню, как ты всегда защищал меня, когда меня пытались дразнить соседские дети. Как ты потом спорил с их родителями. И как я пообещал тебе, что никогда не позволю тебе стыдиться меня... Сегодня я, наконец, полностью верну свой долг.
- Лео... Что ты имеешь в виду? - взволнованно произнес охотник.
- Эти жизни, что тихо тлеют в темноте. Я дарю их тебе.
- Но...
- И немертвые не узнают о вашем преступлении.
Глава ликвидаторов с облегчением выдохнул и произнес:
- Спасибо.
- Не за что. Я лишь вернул тебе долг. С этих пор нас больше ничего не связывает.
Эти слова заставили сердце старого охотника болезненно сжаться, но Лео, будто не заметил этого и продолжал все тем же ровным тоном:
- Дальше все будет зависеть только от вас. Станет ли орден и дальше чинить беззаконие и истребит сам себя или выберет путь истинных защитников, возвеличив свой род во славу предков? Мне все равно.
- Спасибо, - еще раз поблагодарил охотник. Не потому, что ему нечего было сказать, а потому, что ему хотелось сказать так много, но в мире не было достаточно слов, чтобы передать все глубину его раскаяния перед племянником.
- Вот, возьми, - с этими словами вампир протянул приемному отцу ножны с кинжалом основателей. Машинально охотник принял кинжал, но внимательно посмотрев на него, он протянул его обратно.
- Он должен остаться у тебя, - твердо произнес мужчина.
- Ты отказываешься от наследия предков? - в голосе Лео прозвучала легкая тень изумления.
- Мы его не достойны. Несмотря на то, что сегодня орден сохранил жизни смвоих людей, но мы потеряли нечто куда более важное - честь. Только ты, сын мой, достоин забрать его. Тот, кто дает шанс даже таким недостойным, как мы, только тот может владеть наследием основателей.
- Хорошо, - серьезно ответил Лео. - Я сберегу его у себя до того момента, как встречусь с достойным представителем вашего ордена. Но взамен, я дам тебе один совет. Я прожил много веков под небом этого мира, видел, как создаются и рушатся империи, появляются и распадаются материки, раз за разом... Поэтому есть кое-что, о чем я обязан тебя предупредить.
Он ненадолго замолчал, устремив внимательный взгляд в безгранично темное небо, прежде чем продолжил:
- Алчность и стремление к власти, они как болезнь, пожирающая человека изнутри. Когда заражен учитель, от него, скорей всего, заразятся ученики, если заражен глава, вскоре заболеют и его подчиненные. Одно ядовитое зерно на верхушке может поразить все дерево. Уже сейчас в твоем ордене есть этот яд и, если ему не помешать, со временем, он распространится так глубоко, что любое противоядие окажется неэффективно. Слово "честь" окончательно забудется. И тогда орден падет. Как пали многие империи до него.
- Я понимаю... Если мы сейчас дошли до преступления, чтобы спасти свои жизни, то что помешает совершать преступления ради удовлетворения нашей алчности в будущем? Что будет делать молодое поколение, если границы правильного и неправильного окажутся размыты и стерты? Я запомню твой совет, - произнес охотник, и в глазах его сияла мудрость.
- Тогда, прощай... отец, - тихо произнес вампир и, медленно повернувшись, направился к своему слуге.
- По... погоди! - нерешительно проговорил глава ликвидаторов.
Несмотря на то, что его голос был тих, немертвый услышал его и, не оборачиваясь, остановился. Тогда старик набрался смелости и задал главный вопрос, который мучал его на протяжении последнего часа.
- Кто же ты?
На этот раз вампир оглянулся, и на его красивых губах появилась слабая тень улыбки.
- Леонардо. Так назвали меня мои родители, - ответил он, после чего подошел к слуге и, накинув на плечи уважительно протянутый им плащ, беззвучно скрылся в ночи вместе с таинственным человеком, выглядевшим как представитель высшей знати.
Больше о нем никто и никогда не слышал. Только старый охотник до самой своей смерти ежегодно в этот самый день молился и зажигал огромную свечу перед алтарем деревенской часовни в память о милосердии врага и своей вине перед ним. Хотя ему до самой смерти не удалось стать старейшиной, он провозгласил свою семью стражами ордена и завещал им помнить и хранить честь ордена охотников даже тогда, когда все остальные о ней забудут. Благодаря его руководству в семье появилось множество героев, чьи имена и подвиги украсили стену славы в крепости застывшего времени, ознаменовав золотую эпоху ордена.
На этих словах книжка закончилась. Я перевернула последний лист и нашла запись, сделанную тем же почерком на обратной стороне обложки:
Автор Мери Хейл. Записано со слов Семюэла Хейла и посвящается его светлой памяти.
Хотя даты и не было, я не сомневалась, что книге уже было как минимум более одной-двух сотен лет. И, что самое главное, это, несомненно, была история из прошлого Лео! У меня в руках находилось величайшее, драгоценнейшее сокровище в мире! Повинуясь импульсу, я судорожно прижала тонкую книжицу к груди и в восторге закрыла глаза, из которых по щекам скатились две бессовестные слезинки.
Теперь мне было проще представить, и я даже отчасти могла понять состояние Леонардо. Ту крайнюю степень безразличия и отрешенности, которым я случайно стала свидетелем во сне про молодого мага. И, подумать только, ведь тот плащ, который достался светлоглазому мальчишке на краю обрыва, наверняка был тем самым, что передал Леонардо Мелькарт! Благодаря этой истории мне также стал понятен трепет, который он испытывал к портрету своей матери, спрятанному в тайнике белокаменного дома. Возможно, единственному оставшемуся свидетельству ее существования.
А ведь рассказывать интересные истории, это у Лео семейное, - не могла не заметить я.
Было уже затемно, когда я, нагруженная тяжелыми книгами, вернулась в бар мистера Бирна. На пороге я столкнулась с взъерошенным, злым на весь свет Логаном. При виде меня встревоженное выражение на его лице мгновенно сменилось гневом.
- Диана! Где тебя черти носили! - отругал меня он, ничуть не переживая, что за нами наблюдает добрая половина завсегдатаев бара. - Я обыскал всю деревню и окрестности, пока пытался тебя найти! И что... - он, наконец-то, заметил огромные связки книг в моих руках. Надо сказать, что Майклу их досталось ничуть не меньше, если не больше. К счастью, он понес их сразу в свою комнату, не заходя ко мне, - как будто мягким местом почуял, что по моим пятам ходят неприятности. - Какого черта, ты что ездила в библиотеку?!
- Хватит ругаться на пороге, - спокойно произнесла я, и нагло пихнув одну из тяжеленных связок в руки парню, толкнула его внутрь бара и закрыла за собой дверь. Еще пару месяцев назад от одной мысли о подобном поступке, да еще и на глазах у множества довольных зрителей, мне захотелось бы зарыться головой в песок и там построить еще одну вселенную, где никто меня не знает. Но, поняв, что учитель ко мне относится, как к несмышленышу, не достойному быть посвященным в какие-либо тайны, большая часть моего трепетного отношения к наставнику вспыхнула и прогорела, как старый бенгальский огонь. Хочешь шушукаться по углам? Так получи фашист гранату! Или связку книг за неимением альтернативы.
Снаружи было довольно ветрено, поэтому я кинула вторую, тщательно перевязанную бечевкой стопку книг на ближайший свободный стул и, присев у очага, протянула к огню свои озябшие руки.
Краем уха я слушала тихие разговоры и смешки, что украдкой раздавались из-за ближайших столов. Но мне было все равно. Наверное, наконец-то, подстегнутый враждебной средой и усталостью, развивался иммунитет к пересудам. Интересно, какой будет следующая стадия? Активное участие? Или без лишних церемоний сразу перейдем к выпечке свежих сплетен и горячих новостей с последующим скармливанием их оголодавшим массам? Им бы телевизоры завести. Вот где тем для обсуждения по крышу и еще выше. Пока та самая не спеша не начнет съезжать с насиженного места, весело шурша шифером...
История Леонардо все еще стояла перед моим внутренним взором, заставляя меня в буквальном смысле разрываться между радостным возбуждением и возмущением поступками ордена. Наверное, поэтому мои мысли опять принялись блуждать по странным, темным и большую часть времени заброшенным закоулкам разума. А жизнь тем временем шла своим чередом.
Кровообращение в руках вернулось в свое русло, о чем ясно дало мне понять чувствительным покалыванием в подушечках пальцев. Я поднялась, отошла от палящего жара камина и, опустив книги на пол, села на соседний с Логаном стул у барной стойки. Когда наш берсерк был в плохом настроении и испускал такую угнетающую ауру, как сегодня, никто в здравом уме и еще более-менее трезвой памяти не рисковал сидеть с ним рядом. Неудивительно, что все лучшие места за барной стойкой пустовали. Стоило бы его поблагодарить, да вот только как? "Спасибо, что вызверился и разогнал лишний народ"? Если он меня саму после этого не покусает, то в его роду не было оборотней. Да я бы и сама за такие слова кого угодно покусала.
- Ну, что, друг, и на тебя нашлась управа? - хитро подмигнул Логану мистер Бирн, деловито протиравший белой тряпкой и без того чистую стойку. Сначала правым глазом, потом левым, отчего старые шрамы на его щеке перекосились, и все лицо стало похоже на иссохший, довольный помидор. Ох, нет в моей голове хороших мыслей...
К счастью, вместо того, чтобы с порога начать расспрашивать о сегодняшних похождениях, хозяин бара быстрыми движениями поставил передо мной шикарный ужин, разогретый раскрасневшейся от жара очага и пары бокалов пива Мери. Пока я, игнорируя любопытные взгляды, за обе щеки уминала щедро заправленную мясом кашу, хозяин бара наклонился через стойку к сидевшему слева от меня по-прежнему хмурому Логану.
- Друг, позволь старику дать тебе один крайне ценный совет. Ты уж поверь мне, как давно женатому человеку, громко разговаривать или, что еще хуже, спорить с голодной женщиной, это то же самое, что добровольно совать голову в петлю, - доверительным тоном сообщил он.
- А вы - мудрый человек, мистер Бирн, - с насмешкой, без всяких сомнений адресованной Логану, произнес голос Мелькарта. Сам блондин через секунду материализовался на стуле справа от меня.
- Ты только сейчас это заметил? - расхохотался бармен. Он налил две кружки пива и поставил перед сидящими по обе руки от меня мужчинами. Мне казалось, что я очутилась в оцеплении, но это ничуть не помешало мне продолжить методично наполнять радостно урчавший желудок. Большую часть дня этот малый провел, скрипя от скуки, и нужно было набить его под завязку, чтобы успокоить и занять делом.
- До сих пор только подозревал, - хмыкнул Картер, привычным жестом отбрасывая на спину длинные, черные как смоль волосы. Нужно признать, что и этот цвет был хорош. Вместе с чуть смугловатым оттенком кожи он придавал мужчине куда более грозный и опасный вид, который лишь усиливали черные джинсы и куртка, из карманов которых небрежно торчали рукоятки кинжалов. От прежнего респектабельного облика у Мелькарта осталась лишь привычка к чистоте - несмотря на кажущуюся небрежность прически, она лежала волос к волосу, а на одежде не было ни пятнышка, ни одной лишней складки.
В бар вошли еще несколько посетителей. Один из них удивленно замер, увидев Логана.
- Э? Хейл? Я думал, ваша группа уже отправилась на место? Подготовка к испытаниям уже в самом разгаре... - озадаченно произнес один из них, рыжий коренастый человек со шрамом под правым глазом. Наставник даже не повернул голову, чтобы посмотреть на говорившего. Больше ничего сказать тот охотник не успел. Его товарищи быстро уловили атмосферу и оттащили незадачливого друга за дальний столик.
- Если б некоторые потрудились сообщить мне, куда направляются, я бы мог уже спокойно заниматься своими делами, - мрачно заметил Логан, без всякого удовольствия пригубив пиво. И хотя он на меня не смотрел, было предельно ясно, кому адресовано послание. Я предпочла промолчать.
- А я говорил, что с ней все хорошо, - ответил ему блондин. Быстрым движением протерев ручку кружки платком, он с наслаждением отпил поданный мистером Бирном напиток.
- Только наотрез отказался сказать место, - прорычал охотник.
- Я и так сделал больше, чем должен был, - пожал плечами Мелькарт. - Если так хочешь знать, где носит эту девчонку, тоже следи за ней или повесь на нее маячок, кто тебе мешает?
- Только не говори, что ты уже это сделал? - угрожающе произнес парень, встав надо мной и глядя поверх моей головы.
- Ох, извини что опередил, - продолжал издеваться Мелькарт. - Как я мог не подумать о ее женихе? Он же, как-никак, должен быть первым во всем. Даже в слежке за своей невестой. Или не своей?
Логан окончательно вышел из себя. Его глаза замерцали неестественным золотистым светом, и по бару начали распространяться обжигающе жесткие волны силы, от которых люди из-за ближайших к нам столиков вынуждены были встать и отступить на некоторое расстояние. Но вместо того, чтобы сбежать подальше от бара, они остались стоять, с интересом ожидая развития действия. Должно быть, после сражения с вампирами мелкие междоусобицы не считались чем-то из ряда вон выходящим и опасным.
Я осталась сидеть. Хотя дышать стало трудно, а по коже бежали пугливые мурашки, мне сила наставника ни капли не угрожала. Пока она специально не направится против меня, я была уверена, что могу справиться с давлением. Сложнее было контролировать собственного зверя. Почуяв сородича, он проснулся от спячки и нетерпеливо заверещал, пытаясь пробудить и в моей крови жажду битвы. Стиснув зубы, я заставила себя успокоиться и задушила бунт на корню, но это стоило немалых усилий.
- Ничего не попутал? Ты даже не один из нас и осмеливаешься произносить такие дерзкие слова?! Не боишься, что откусишь больший кусок, чем сможешь проглотить? - глаза Логана угрожающе сузились. - Мне приходилось избавляться и от более грозных противников, чем ты. В конце все они приходили к пониманию своих ошибок и умоляли о пощаде.
- Неужели? - Мелькарт продолжал провоцировать охотника, но в его глазах уже плескались черные вихри силы. - Значит, прикончил парочку клыкастых хиляков и уже возомнил себя кем-то достаточно сильным, чтобы бросить мне вызов? Не слишком ли самоуверенно?
Переводя взгляд с одного разъяренного мужчины на другого, я уже забыла о еде. Пока меня не было, они явно успели перейти из состояния вынужденного перемирия к последней грани на пути к вооруженной конфронтации. От наблюдения меня оторвал встревоженный шепот мистера Бирна. Склонившись ко мне, он быстро проговорил.
- Девочка, ты можешь их как-нибудь остановить? Этот бар построил еще мой прадед, и не хотелось бы собирать его по бревнышку.
- Но что случилось? Еще вчера они оба неплохо ладили? - прошептала я в ответ.
- Детка, они мужчины. А когда мужчина в чем-то или ком-то не уверен, он может и не такие глупости совершить, - загадочно ответил хозяин бара. Я покачала головой. Не то, что мне не хотелось ему помочь, но у меня просто не было ни сил, ни смелости, ни аргументов, чтобы заставить замолчать и примириться двоих самых сильных персонажей в этом баре. Встать и накричать на них? Это ничего не даст, хотя бы потому, что кроме друг друга эта сладкая парочка сейчас никого не видела и не слышала.
Тем временем ни Мелькарт, ни Логан не собирались сдавать свои позиции. Они продолжали обмениваться резкими словами и едкими комментариями, все больше и больше повышая голос, пока все движение в баре не замерло, а все взгляды не сосредоточились на мужчинах и на мне... так как я расположилась прямо между ними, не заметить меня было бы сложно.
Чтобы хоть немного подавить чувство смятения, как на дрожжах выросшее у меня в груди от столь пристального внимания, я перестала набивать живот, потянулась к кружке с чаем и залпом выпила половину. Только вместо вкуса чая в носу оказался густой аромат домашнего пива. Обычно я постаралась бы как можно скорее избавиться от любого намека на алкоголь в своем теле, но в эту минуту он показался мне спасительной нитью. А почему бы и нет? Они и раньше-то терпели друг друга только ради обеспечения моей безопасности, так не разумно ли будет предположить, что ради этого мужчины снова готовы будут забыть о вражде?
Вот почему вместо побега в ванную, я решительно прикончила кружку Мелькарта, после чего взялась за порцию Логана. Стоит заметить, что в каждой кружке было не меньше половины литра, и это не считая пены. Хотя мне казалось, что еще немножко жидкости и мое тело взорвется, как мыльный пузырь, я громко, со всей дури, стукнула металлическими кружками о стойку и прокричала:
- Бармен! Добавки! И давай чего-нибудь покрепче!
Этот момент мне хотелось запомнить на всю жизнь. Все эти пораженные взгляды. Недоверчиво нахмурившиеся серо-зеленые глаза Логана. Насмешливо прищуренные лазурные глаза Мелькарта. Выпученные от удивления глаза мистера Бирна и его жены Мери, хлопотливо вбежавшей в зал из кухни.
- Да что ж здесь происходит? - воскликнула она, твердой рукой схватив меня за плечо и, тряся за него, попыталась привести в чувство. Но, как и всякий раз, благодаря причуде обмена веществ, алкоголь уже затопил мою внутреннюю вселенную, превратив ее в радужный мир розовых пони. Благодаря усилиям Мери в прелестном мире возникло землетрясение, и поняшки попадали.
- Мери, - радостно хмыкнула я и протянула ей обе кружки, - я хочу еще! Еще!
- Детка, да что ж это такое, - беспомощно всплеснула руками женщина. Это выражение так не вязалось с ее обычной деловитой манерой, что я не сдержалась и засмеялась. Но тут же остановила себя, икнув, покраснев и прикрыв рот рукой. - Кто дал алкоголь ребенку?! - уже громко вопрошала миссис Бирн.
Под ее инквизиторским взглядом на лицах обоих мужчин появилось виноватое выражение. Я понимаю Логана, но даже Мелькарт не смог сохранить свое хладнокровие перед лицом разъяренной тигрицы, чье дитя опоили два изверга.
Теперь мне уже не удалось сдержать веселье, и в тишине бара колокольчиком прозвенел мой заливистый смех.
И только мистер Бирн понял меня правильно. Неторопливо забрав у меня кружки, он наполнил их до краев неразбавленным виски и вернул на стойку, не обращая внимания на угрожающе сошедшиеся на переносице брови жены.
- Эй, вы! - закричала я, обращаясь к обоим мужчинам разом. - Если вы парни, то пейте! А если нет, выпью я!
- Ты чего творишь? - послышался над моим ухом угрожающий шепот блондина. - Забыла, как тебя потом крутит? Может, мне напомнить?
Я его проигнорировала.
- Не хотите? Не парни?.. Ладненько... Тогда парнем здесь буду я! - я подняла кружки и, смачно чокнувшись одной о другую, собралась продолжить возлияния, но не успела. Вырвав у меня каждый свою кружку, мужчины, с вызовом глядя в глаза друг другу, опустошили их залпом.
- Бармен! Еще добавки! - радостно провещала я.
Вот так и продолжился этот вечер. Противостояние перешло на виски. До тех самых пор пока и Логан, и Мелькарт не набрались до оранжевых обезьянок и не рухнули на стойку, но даже тогда они продолжали обмениваться бессвязными обвинительными репликами. Что было после, я не помнила, потому что окончательно отключилась, погрузившись в бредовый алкогольный сон.