Самиздат/Бородина Мария. Рассказы разных лет

Бородина Мария
Рассказы разных лет

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

[Авторы][Жанры][Формы] Отсортировано по:[форме][популярности][дате][названию]

WWW: http://venena-letalis.livejournal.com/
Родился: 18/01/1985
Живет: Россия,Саранск
Обновлялось: 04/06/2018
Объем: 1130k/37
Рейтинг: 8.61*5
Посетителей за год: 584
Friends/Friend Of: 3/3

Депрессариум
Аннотация: В этом разделе опубликованы мои рассказы разного года выпуска. Не могу сказать, что мне хорошо даётся короткая проза, но любая проба пера - это тоже опыт : ))
- Как Вы можете так говорить?! - вскричала Лена, заламывая руки. Воля иссякла напрочь: слова незнакомки стали убийственной искрой, породившей взрыв. - Они ведь чисты, как ангелы, и только начали свой путь!
- Вот именно. Они запомнятся своим матерям ангелами небесными. Но не в этом дело, Елена, - незнакомка сцепила кисти рук в замок. Лена заметила, что сухие пальцы девушки обтянуты гипюровыми перчатками. - Люди измеряют справедливость своими категориями. На самом же деле, они понятия не имеют, где истинная суть вещей.
Лена попыталась встать, но ноги будто приросли к полу. Дрожащая пелена аффекта окутала её тело плотным, удушающим коконом. Паника пустила электрический разряд по позвоночнику.
- Откуда Вы знаете моё имя?! - взвопила она, стараясь перекричать стук собственного сердца.
Незнакомка наклонилась, и полупрозрачная вуаль, закрывающая её лик, почти коснулась мокрых щёк Лены. Непроглядные радужки, сияющие чёрными бриллиантами сквозь искусное кружево, сражали безмятежностью. Повеяло кислым смрадом восковой старости, валериановыми каплями и сырой землёй. "И как я могла подумать, что она молода?" - изумилась Лена, пытаясь задержать дыхание.
- Ты моё тоже знаешь, - холодно проговорила собеседница, указывая острым пальцем на часы.
Часто, придя домой после тяжёлого дня, она просто сидела на диване с книжкой по анатомии в руках и чувствовала, что ей не хватает кислорода. Вся её жизнь, все её юные деньки утекли рекою воспоминаний в его серые, насмешливые, но в то же время печальные глаза. Настоящее навеки слилось с прошлым, превратившись в подобие порнографии: Марина жила в мире своих собственных грёз, не желая выныривать из сладострастного океана мечты. Ей казалось, что стоит только поднять голову над ясными водами, увидеть над собою вполне реальный лучистый цветок солнца, как её душа моментально покинет тело. Весь разум занимали странные призрачные мечты, которые она сама называла мечтами о прошлом.
Скачать сборник рассказов и миниатюр "Втлену безысходности" можно на сайте магазина "Призрачные миры". Жмите на обложку : )) Все творческие планы - в моей группе ВК: https://vk.com/venena42

ЖАНРЫ:
Проза (220879)
Поэзия (518751)
Лирика (166885)
Мемуары (17020)
История (29109)
Детская (19429)
Детектив (22964)
Приключения (49662)
Фантастика (105560)
Фэнтези (124609)
Киберпанк (5103)
Фанфик (8953)
Публицистика (45008)
События (12019)
Литобзор (12076)
Критика (14473)
Философия (66861)
Религия (16088)
Эзотерика (15498)
Оккультизм (2123)
Мистика (34165)
Хоррор (11325)
Политика (22533)
Любовный роман (25650)
Естествознание (13431)
Изобретательство (2880)
Юмор (74146)
Байки (9866)
Пародии (8057)
Переводы (21941)
Сказки (24647)
Драматургия (5648)
Постмодернизм (8445)
Foreign+Translat (1827)

РУЛЕТКА:
Мерзкий старикашка
Дваждыживущая 2
Рыцарские Гены
Рекомендует Быков А.

ВСЕГО В ЖУРНАЛЕ:
Авторов: 108647
Произведений: 1673820

Список известности России

СМ. ТАКЖЕ:
Заграница.lib.ru | Интервью СИ
Музыка.lib.ru | Туризм.lib.ru
Художники | Звезды Самиздата
ArtOfWar | Okopka.ru
Фильм про "Самиздат"
Уровень Шума:
Интервью про "Самиздат"

НАШИ КОНКУРСЫ:
Рождественский детектив-24

28/12 ПОЗДРАВЛЯЕМ:
Абдрахматов К.Е.
Акопова Т.Б.
Альхеза
Аюян Г.А.
Баженова М.М.
Басова А.Н.
Борисов Э.Е.
Будков А.
Василец Т.Б.
Вострокнутова Н.Н.
Вроцлавский К.В.
Вупыр Л.
Вышинская Ю.
Гаврилин С.Е.
Гаевая О.О.
Герш С.
Гир А.
Глухов Д.М.
Горская Ю.
Давдова М.
Даника Л.С.
Егорова Е.М.
Ерогова А.И.
Зимин Д.Г.
Зозуля В.А.
Зыков Д.Е.
Ин П.
Карпович Д.С.
Каунатор Я.
Киевский И.В.
Козлачков А.А.
Кострова Е.Л.
Кошмина Л.Г.
Кречетова Е.Е.
Куликов С.С.
Лагздукалнс А.А.
Леди Р.
Ленивая З.
Лёгкая Е.В.
Малаханский А.В.
Мжельский А.Н.
Михалева Ю.
Морозов П.
Мэйдон Л.
Нестерик Э.В.
Облако А.В.
Один С.А.
Ольховская И.
Подполов И.А.
Позднякова В.С.
Попова И.
Прохоров Ю.М.
Рецтиц М.
Ришард Д.
Рожков Е.А.
Саляева А.С.
Самуйленко Е.А.
Синкина М.
Сошнина О.Н.
Станин А.Э.
Танария
Федорак Я.М.
Цзю И.Н.
Чекмарева О.
Шабаева К.
Шмидт С.Ю.
Эванс В.
Эсти К.
Яланская А.И.
Axios A.
Lisadarckfox
Namiko
Night S.

Боль-трава 4k Фэнтези

Чёрная вуаль (2015 г) 11k Оценка:9.00*3 Мистика, Хоррор

Она появляется неожиданно, навек останавливая для кого-то время. У неё множество запахов: от тонких нот бальзамина до пряного аромата сосновых игл. Её ненавидят, проклинают, гонят прочь, отводя от своего порога. Ведь люди находятся в плену собственных установок и предрассудков. Суть вещей недоступна для них: единственное, чем они могут распоряжаться - текущее мгновение.
Она никогда не идёт на компромисс, но, тем не менее, всегда справедлива.
- Да что ты знаешь обо мне?! - воскликнула Лена, сжимая руки в кулаки. - О материнской любви, о жертвенности, о преданности?!
- Гораздо больше тебя, - тихо произнесла женщина в чёрном. Лена готова была поклясться, что её таинственная собеседница ухмыляется. - Смотри!
И прежде, чем Лена успела дать ответ, незнакомка сжала её ладонь в своей. Мертвенный холод кожи сквозил через тонкую ткань перчатки.
Внезапно секунды на часах побежали, как в ускоренной съёмке. Пространство и время перед глазами Лены скрутились в плотный шар. И теперь он, подобно Земле, движущейся вокруг собственной оси, поворачивался к ней то одним боком, то другим, демонстрируя картины её будущего.
Двадцать два пятнадцать. Из отделения выходит дежурный врач. На лице пожилой женщины сквозит осторожная улыбка. Она сообщает, что Кирюша внезапно начал дышать самостоятельно.
Лето. Экспериментальный курс химиотерапии даёт впечатляющие результаты. Контрольная МРТ. Испуганное личико Кирюши, погружающегося в недры металлической тубы. Метастазы ушли. Рецидива нет.
Школа. Первые "пятёрки" в дневнике сына. Первые ссоры, драки и огорчения. И вот, Кирилл приходит домой с подбитым глазом. Лена шутит и улыбается, обрабатывая раны сына, но на душе у неё всё равно тревожно.
Выпускной. Кирилла нет в стройных рядах бывших школяров. Убежавшего из дома юношу уже две недели ищет полиция. Покинув родные стены, Кирилл обналичил и забрал все родительские сбережения. Муж Лены, не выдержав стресса, погибает в кардиологии от инфаркта. Беглеца находят лишь в начале июля, в соседней области. В притоне наркоманов.
Кирилл ведёт праздное существование на шее матери. Он регулярно избивает её, таскает из дома последние ценные вещи. Его друзья - постоянные гости в опустевшей квартире.: Она появляется неожиданно, навек останавливая для кого-то время. У неё множество запахов: от тонких нот бальзамина до пряного аромата сосновых игл. Её ненавидят, проклинают, гонят прочь, отводя от своего порога. Ведь люди находятся в плену собственных установок и предрассудков. Суть вещей недоступна для них: единственное, чем они могут распоряжаться - текущее мгновение.; Она никогда не идёт на компромисс, но, тем не менее, всегда справедлива.; - Да что ты знаешь обо мне?! - воскликнула Лена, сжимая руки в кулаки. - О материнской любви, о жертвенности, о преданности?!; - Гораздо больше тебя, - тихо произнесла женщина в чёрном. Лена готова была поклясться, что её таинственная собеседница ухмыляется. - Смотри!; И прежде, чем Лена успела дать ответ, незнакомка сжала её ладонь в своей. Мертвенный холод кожи сквозил через тонкую ткань перчатки.; Внезапно секунды на часах побежали, как в ускоренной съёмке. Пространство и время перед глазами Лены скрутились в плотный шар. И теперь он, подобно Земле, движущейся вокруг собственной оси, поворачивался к ней то одним боком, то другим, демонстрируя картины её будущего.; Двадцать два пятнадцать. Из отделения выходит дежурный врач. На лице пожилой женщины сквозит осторожная улыбка. Она сообщает, что Кирюша внезапно начал дышать самостоятельно.; Лето. Экспериментальный курс химиотерапии даёт впечатляющие результаты. Контрольная МРТ. Испуганное личико Кирюши, погружающегося в недры металлической тубы. Метастазы ушли. Рецидива нет.; Школа. Первые "пятёрки" в дневнике сына. Первые ссоры, драки и огорчения. И вот, Кирилл приходит домой с подбитым глазом. Лена шутит и улыбается, обрабатывая раны сына, но на душе у неё всё равно тревожно.; Выпускной. Кирилла нет в стройных рядах бывших школяров. Убежавшего из дома юношу уже две недели ищет полиция. Покинув родные стены, Кирилл обналичил и забрал все родительские сбережения. Муж Лены, не выдержав стресса, погибает в кардиологии от инфаркта. Беглеца находят лишь в начале июля, в соседней области. В притоне наркоманов.; Кирилл ведёт праздное существование на шее матери. Он регулярно избивает её, таскает из дома последние ценные вещи. Его друзья - постоянные гости в опустевшей квартире.

Город узких улиц (2002 г, ред. 2015 г) 40k Любовный роман

Как часто мы влюбляемся не в человека, а в идеальный образ, созданный воображением! И как же далеко мы можем зайти, пытаясь до него дотянуться! Это болезнь... Но лучшие лекарства всегда самые горькие.
Её душа, подобно новому хрустальному бокалу, в этот момент была абсолютно пуста, как будто бы она только что начала жизнь заново. Как будто бы до этого ничего не было... Но в то же время часть её рассудка с горестью помнила, и осознавала, что до этого была Целая Жизнь. До этого была практически бессонная, опутанная золотистым покрывалом звёздности, ночь на верхней полке плацкартного вагона. До этого была пересадка точно на середине таинственного пути, что она преодолевала. А ещё раньше была долгая зимняя сессия, которую она, как ни странно, успешно преодолела.
Да много чего было! Но этого было так мало! А теперь мир как будто бы повернулся к ней другой стороной, распахнул специально для неё чистую страницу. И теперь ей предстояло взять в руки перо Вечности и неловко нацарапать на чистой бумаге первое слово. Но она никак не могла решиться и поднести ладонь. Неприятным, пронизывающим насквозь холодом веяло от его металлической поверхности, и пальцы невольно отдёргивались, гонимые этой сухой враждебностью.
Теперь впереди было нечто большее, чем целая жизнь. Это что-то было настолько огромным и засасывающим, что, казалось, разрывает космическое пространство и своими краями уходит в космический простор, за край Вселенной. У этого не было имени, времени, локализации; это было глубоко в крови, это скрывалось в самых недрах Вселенских ''чёрных дыр'', это было вечным и закономерным. Может быть, именно это мудрые люди и называют любовью?
Железный пол равномерно, ритмично вздрагивал, когда колёса вагона натыкались на стыки рельсов, а она всё молчала, прислонившись к заледеневшей от лютого мороза стенке тамбура. Три коротких дня... Три дня, равные целой огромной жизни! Отрезок земной окружности остался позади, и теперь она не могла ничего изменить. Она не могла ни напророчить, ни предугадать день завтрашний. И ей было, в принципе, плевать, что произойдёт с ней за этот короткий отрезок времени. Будущее расстелилось перед нею огромной широкой дорогой; дорогой в никуда, застланной покрывалом непроглядной ночной тьмы.
Поздний вечер тусклой непрозрачной дымкой колотился в застеклённые окна тамбура, словно испуганная грозой птица. Паутина тусклого звёздного света сковывала его своими путами со всех сторон. Казалось, что непроглядный зимний воздух пресыщен висящими в пространстве скупыми искрами. За окном плыли, подобно линкорам в морской дали, бесконечные цепи товарных вагонов. Станция теперь была совсем близко, возможно, метрах в шестидесяти-семидесяти отсюда... Секундах в трёх-четырёх. Сердце дико, встревожено билось, подобно крошечной канарейке в тесной клетке. Что-то интригующее готовила для неё Госпожа Судьба, застелившая специально для неё дорогу в Будущее чёрной вуалью мглы. Возможно, в этот долгий, тянущийся, словно резина, миг, ей хотелось умереть мгновенной смертью, раствориться в ледяном зимнем воздухе, провалиться сквозь железный пласт пола. Лишь бы не выходить из вагона. Лишь бы не начинать путь навстречу Судьбе, таинственный путь в Никуда.: Как часто мы влюбляемся не в человека, а в идеальный образ, созданный воображением! И как же далеко мы можем зайти, пытаясь до него дотянуться! Это болезнь... Но лучшие лекарства всегда самые горькие.; Её душа, подобно новому хрустальному бокалу, в этот момент была абсолютно пуста, как будто бы она только что начала жизнь заново. Как будто бы до этого ничего не было... Но в то же время часть её рассудка с горестью помнила, и осознавала, что до этого была Целая Жизнь. До этого была практически бессонная, опутанная золотистым покрывалом звёздности, ночь на верхней полке плацкартного вагона. До этого была пересадка точно на середине таинственного пути, что она преодолевала. А ещё раньше была долгая зимняя сессия, которую она, как ни странно, успешно преодолела.; Да много чего было! Но этого было так мало! А теперь мир как будто бы повернулся к ней другой стороной, распахнул специально для неё чистую страницу. И теперь ей предстояло взять в руки перо Вечности и неловко нацарапать на чистой бумаге первое слово. Но она никак не могла решиться и поднести ладонь. Неприятным, пронизывающим насквозь холодом веяло от его металлической поверхности, и пальцы невольно отдёргивались, гонимые этой сухой враждебностью.; Теперь впереди было нечто большее, чем целая жизнь. Это что-то было настолько огромным и засасывающим, что, казалось, разрывает космическое пространство и своими краями уходит в космический простор, за край Вселенной. У этого не было имени, времени, локализации; это было глубоко в крови, это скрывалось в самых недрах Вселенских ''чёрных дыр'', это было вечным и закономерным. Может быть, именно это мудрые люди и называют любовью?; Железный пол равномерно, ритмично вздрагивал, когда колёса вагона натыкались на стыки рельсов, а она всё молчала, прислонившись к заледеневшей от лютого мороза стенке тамбура. Три коротких дня... Три дня, равные целой огромной жизни! Отрезок земной окружности остался позади, и теперь она не могла ничего изменить. Она не могла ни напророчить, ни предугадать день завтрашний. И ей было, в принципе, плевать, что произойдёт с ней за этот короткий отрезок времени. Будущее расстелилось перед нею огромной широкой дорогой; дорогой в никуда, застланной покрывалом непроглядной ночной тьмы.; Поздний вечер тусклой непрозрачной дымкой колотился в застеклённые окна тамбура, словно испуганная грозой птица. Паутина тусклого звёздного света сковывала его своими путами со всех сторон. Казалось, что непроглядный зимний воздух пресыщен висящими в пространстве скупыми искрами. За окном плыли, подобно линкорам в морской дали, бесконечные цепи товарных вагонов. Станция теперь была совсем близко, возможно, метрах в шестидесяти-семидесяти отсюда... Секундах в трёх-четырёх. Сердце дико, встревожено билось, подобно крошечной канарейке в тесной клетке. Что-то интригующее готовила для неё Госпожа Судьба, застелившая специально для неё дорогу в Будущее чёрной вуалью мглы. Возможно, в этот долгий, тянущийся, словно резина, миг, ей хотелось умереть мгновенной смертью, раствориться в ледяном зимнем воздухе, провалиться сквозь железный пласт пола. Лишь бы не выходить из вагона. Лишь бы не начинать путь навстречу Судьбе, таинственный путь в Никуда.

Купальщики (2007 г) 19k Мистика, Хоррор

Время не лечит: оно лишь притупляет память. Прошлое никуда не уходит: просто эмоции выветриваются, теряя былую яркость. И традиционное купание в Крещенскую ночь может обернуться не слишком приятным столкновением с кошмарами прошлых лет.
Через пятнадцать минут насыщенную глубину тихой, лесной чащи снова прорвал насквозь Светкин крик:
- Олег, я не шучу! - тусклый, блеклый вопль в темноте, полной звёздной пыли. - Кто-то идёт за нами!
Олег прислушался, замерев на миг на тропинке. Одна нога его глубоко погрузилась в сугроб, набив ботинок комьями снега и промочив насквозь носок.
В глубине чащи послышался тихий, натужный скрип старой сосны и шорох промёрзших веток. Где-то далеко гудел, замирая в порослях продрогшего подлеска, холодный январский ветер, словно последнее воспоминание об ушедших святках.
- Нет никого, - оборвал он, - только ветки мёрзлые в сугробы падают.
- Мне страшно, - проговорила Светка, закутавшись в воротник своей страшной дублёнки, в которой она походила на монахиню-недоростка. - Вдруг это какой-нибудь. э-э-э. нехороший человек?..
- Ага, - усмехнулся в темноте Олег, - дух!.. Прекращай дурачиться и пойдём! Иначе мы и к утру не доберёмся до города!
Светка неохотно поплелась следом, с усилием волоча ноги по сугробам. Снег блестел в её заледеневших мокрых волосах, что на морозе сбились в острые сосульки.
- Что с тобой, Боже! - проговорил Олег полусонно. - Почему ты сегодня ноешь, словно ребёнок, которому не дают покушать?
- Я в туалет хочу, - проныла Светка. - За нами кто-то идёт! Тут темно и холодно. Я спать хочу, в конце концов! Да и ты со мной обращаешься так, будто я тебе тут - девочка с Тверской! Разве у меня мало причин?
Она вскинула на Олега жалобный взгляд своих голубых, неблестящих глаз, и Олег заметил в их глубине тихие проблески слёз. Он уже давно чувствовал, что их отношения летят к чёртовой матери. и сейчас, словно озарение свыше, в его рассудок проникла страшная догадка: завтра они расстанутся. Этот вечер стал переломным. Тонкая нить, что связывала их, внезапно порвалась надвое, и теперь уже ничто не могло их удержать рядом. Светке предстояла тёплая дорога к песчаным, опалённым южным солнцем, пляжам и манящим морям. Её судьба - нежиться в потоках горячего ветра и ловить губами нежную звёздную пыль. Олегу же было известно - перед ним дорога на север, в далёкие ледяные пещеры и вечный мороз. Туда, где даже летом земля излучает волны ледяной свежести; туда, где вечно воет ветер и в лицо, затуманивая взор, летят огромные снежные мухи.
Ему - мёрзнуть и размышлять... размышлять и мёрзнуть... мёрзнуть и...
Его мысли были разорваны в клочья буйными ножницами ледяного ветра, что нёс с собой мелкие звёздочки ледяных кристаллов.
- Подожди меня, - гнусаво пробормотала Светка, с ужасом ощупывая смёрзшиеся в один большой ледяной ком волосы. - Я терпеть больше не могу. Пойду кустики поищу.
"Вот ещё", - сердитая птица мысли упрямо протаранила сознание Олега. Его нога пыталась нащупать на тропинке ровное место, дабы снова не пропахать насквозь холодный сугроб. Хотелось спать. Он тихо застонал от приятной мысли о том, как его голова поутру опустится на подушку, позволив векам наконец-то сомкнуться тонкими щёлочками. Хотелось пить. Тёплый чай с лимоном и тремя щедрыми ложечками свежего сахара. такой тёплый, что на фаянсовой стенке чашки остаются крошечные капельки испарины. Завтра, скорее всего, у него поднимется температура: он уже чувствовал пробирающийся по косточкам и мышцам, трепещущий озноб, заставляющий всё сильнее кутаться в полы старой дублёнки.
Купаться на Крещение? Ещё раз? Да ни за что на свете!
Но больше всего ему хотелось просто уйти. Убегать дальше и дальше, прорезая насквозь уснувшие зимние чащи. Хотелось ощущать на своих плечах понурые взгляды великанов-сосен и смотреть куда-то вдаль. Туда, где того и гляди оборвётся тонкая нить спасительной тропинки.: Время не лечит: оно лишь притупляет память. Прошлое никуда не уходит: просто эмоции выветриваются, теряя былую яркость. И традиционное купание в Крещенскую ночь может обернуться не слишком приятным столкновением с кошмарами прошлых лет.; Через пятнадцать минут насыщенную глубину тихой, лесной чащи снова прорвал насквозь Светкин крик:; - Олег, я не шучу! - тусклый, блеклый вопль в темноте, полной звёздной пыли. - Кто-то идёт за нами!; Олег прислушался, замерев на миг на тропинке. Одна нога его глубоко погрузилась в сугроб, набив ботинок комьями снега и промочив насквозь носок.; В глубине чащи послышался тихий, натужный скрип старой сосны и шорох промёрзших веток. Где-то далеко гудел, замирая в порослях продрогшего подлеска, холодный январский ветер, словно последнее воспоминание об ушедших святках.; - Нет никого, - оборвал он, - только ветки мёрзлые в сугробы падают.; - Мне страшно, - проговорила Светка, закутавшись в воротник своей страшной дублёнки, в которой она походила на монахиню-недоростка. - Вдруг это какой-нибудь. э-э-э. нехороший человек?..; - Ага, - усмехнулся в темноте Олег, - дух!.. Прекращай дурачиться и пойдём! Иначе мы и к утру не доберёмся до города!; Светка неохотно поплелась следом, с усилием волоча ноги по сугробам. Снег блестел в её заледеневших мокрых волосах, что на морозе сбились в острые сосульки.; - Что с тобой, Боже! - проговорил Олег полусонно. - Почему ты сегодня ноешь, словно ребёнок, которому не дают покушать?; - Я в туалет хочу, - проныла Светка. - За нами кто-то идёт! Тут темно и холодно. Я спать хочу, в конце концов! Да и ты со мной обращаешься так, будто я тебе тут - девочка с Тверской! Разве у меня мало причин?; Она вскинула на Олега жалобный взгляд своих голубых, неблестящих глаз, и Олег заметил в их глубине тихие проблески слёз. Он уже давно чувствовал, что их отношения летят к чёртовой матери. и сейчас, словно озарение свыше, в его рассудок проникла страшная догадка: завтра они расстанутся. Этот вечер стал переломным. Тонкая нить, что связывала их, внезапно порвалась надвое, и теперь уже ничто не могло их удержать рядом. Светке предстояла тёплая дорога к песчаным, опалённым южным солнцем, пляжам и манящим морям. Её судьба - нежиться в потоках горячего ветра и ловить губами нежную звёздную пыль. Олегу же было известно - перед ним дорога на север, в далёкие ледяные пещеры и вечный мороз. Туда, где даже летом земля излучает волны ледяной свежести; туда, где вечно воет ветер и в лицо, затуманивая взор, летят огромные снежные мухи.; Ему - мёрзнуть и размышлять... размышлять и мёрзнуть... мёрзнуть и...; Его мысли были разорваны в клочья буйными ножницами ледяного ветра, что нёс с собой мелкие звёздочки ледяных кристаллов.; - Подожди меня, - гнусаво пробормотала Светка, с ужасом ощупывая смёрзшиеся в один большой ледяной ком волосы. - Я терпеть больше не могу. Пойду кустики поищу.; "Вот ещё", - сердитая птица мысли упрямо протаранила сознание Олега. Его нога пыталась нащупать на тропинке ровное место, дабы снова не пропахать насквозь холодный сугроб. Хотелось спать. Он тихо застонал от приятной мысли о том, как его голова поутру опустится на подушку, позволив векам наконец-то сомкнуться тонкими щёлочками. Хотелось пить. Тёплый чай с лимоном и тремя щедрыми ложечками свежего сахара. такой тёплый, что на фаянсовой стенке чашки остаются крошечные капельки испарины. Завтра, скорее всего, у него поднимется температура: он уже чувствовал пробирающийся по косточкам и мышцам, трепещущий озноб, заставляющий всё сильнее кутаться в полы старой дублёнки.; Купаться на Крещение? Ещё раз? Да ни за что на свете!; Но больше всего ему хотелось просто уйти. Убегать дальше и дальше, прорезая насквозь уснувшие зимние чащи. Хотелось ощущать на своих плечах понурые взгляды великанов-сосен и смотреть куда-то вдаль. Туда, где того и гляди оборвётся тонкая нить спасительной тропинки.

Последняя черта осени (2005 г) 22k Проза

Босиком...
Сквозь лесные тропы, укрытые едва ощутимой плёнкой душистого мха и первых прелых листьев. Через переплетения корней, похожие на клубки замёрзших гадюк. Воздух со свистом разрывается над висками: так кнут рассекает пространство и опускается на покрасневшую, воспалённую спину уставшей лошади.
Бежать... Чтобы, оглянувшись назад, заметить, что отметины оставленных следов заполняются призрачными бликами воды. Чтобы уловить плавный шелест платья Судьбы, несущейся за тобой в неумолимой, яростной погоне... Её пальцы всегда впиваются в плечи, заставляя кричать от боли, но...
Каждый хотя бы раз пытался вырваться из этого капкана.
Босиком...
Ольга нежно погладила колено, укрытое тонким шлейфом пены, измождённой ладонью. Через тонкую линию разрыва проступила болезненно-светлая кожа с лёгкой тенью загара. Пена под ладонью крепко сжалась, разрывая гроздья тонких пузырьков: они прозрачной плёнкой проступали между пальцами. Здесь не было угрюмых дождевых капель и хлюпающих разводов слякоти: только насыщенные белые клубы горячего пара, плеск воды и холодный электрический свет. И ещё стальная полоска бритвенного лезвия, чертовски острая и зловеще серебристая.
Палец Ольги угрюмо коснулся холодного металла. Лезвие было таким острым, что, казалось, готово было рассечь кожу даже одним прикосновением.
Грубый стук в дверь, взволнованный мамин голос:
- Оля? Всё в порядке? Ужинать будешь?
- Да, мама, всё хорошо, - беспечно протянула Ольга, и это была абсолютная правда. Правда, пробирающая полчищами мурашек до пальцев стоп. - Есть буду, но чуть позже.
Шаги по звонкому, чуть расшатанному паркета отдалились - мама пошла на кухню. Две секунды спустя её голос резким воем милицейской сирены снова рассек тишину:
- Слава! Пойдём ужинать...
- Иду, мам, - голос восемнадцатилетнего брата с другой стороны, вперемешку с поспешным шелестом шагов. - Суп я не буду...
Ольга снова прикрыла почерневшие от размазанной туши веки, и увидела в зеркале воображения худую фигуру брата в поношенных джинсах и домашней чёрной футболке. Фанатичный, увлечённый взгляд и крашенные её же краской, лохматые космы. Пирсинг в левом ухе - крохотное серебряное колечко. Прыщики красными россыпями на щеках... Вот он семенит сквозь коридор на кухню, где полнотелая мама в бигудях и уютном домашнем халате наливает ему полную тарелку куриного супа, несмотря на ярые протесты. Как подтверждение её правоты, до её слуха донёсся возмущённый возглас брата:
- Я же говорил, что не буду суп! Ненавижу курицу! И кто только в этой сумасшедшей семье придумал есть суп по вечерам?! Да-да, и картошку убери подальше!
Ладонь Ольги скользнула по запотевшему кафелю, оставив размазанный неровный штрих, похожий на рваную рану.
Пора!: Босиком...; Сквозь лесные тропы, укрытые едва ощутимой плёнкой душистого мха и первых прелых листьев. Через переплетения корней, похожие на клубки замёрзших гадюк. Воздух со свистом разрывается над висками: так кнут рассекает пространство и опускается на покрасневшую, воспалённую спину уставшей лошади.; Бежать... Чтобы, оглянувшись назад, заметить, что отметины оставленных следов заполняются призрачными бликами воды. Чтобы уловить плавный шелест платья Судьбы, несущейся за тобой в неумолимой, яростной погоне... Её пальцы всегда впиваются в плечи, заставляя кричать от боли, но...; Каждый хотя бы раз пытался вырваться из этого капкана.; Босиком...; Ольга нежно погладила колено, укрытое тонким шлейфом пены, измождённой ладонью. Через тонкую линию разрыва проступила болезненно-светлая кожа с лёгкой тенью загара. Пена под ладонью крепко сжалась, разрывая гроздья тонких пузырьков: они прозрачной плёнкой проступали между пальцами. Здесь не было угрюмых дождевых капель и хлюпающих разводов слякоти: только насыщенные белые клубы горячего пара, плеск воды и холодный электрический свет. И ещё стальная полоска бритвенного лезвия, чертовски острая и зловеще серебристая.; Палец Ольги угрюмо коснулся холодного металла. Лезвие было таким острым, что, казалось, готово было рассечь кожу даже одним прикосновением.; Грубый стук в дверь, взволнованный мамин голос:; - Оля? Всё в порядке? Ужинать будешь?; - Да, мама, всё хорошо, - беспечно протянула Ольга, и это была абсолютная правда. Правда, пробирающая полчищами мурашек до пальцев стоп. - Есть буду, но чуть позже.; Шаги по звонкому, чуть расшатанному паркета отдалились - мама пошла на кухню. Две секунды спустя её голос резким воем милицейской сирены снова рассек тишину:; - Слава! Пойдём ужинать...; - Иду, мам, - голос восемнадцатилетнего брата с другой стороны, вперемешку с поспешным шелестом шагов. - Суп я не буду...; Ольга снова прикрыла почерневшие от размазанной туши веки, и увидела в зеркале воображения худую фигуру брата в поношенных джинсах и домашней чёрной футболке. Фанатичный, увлечённый взгляд и крашенные её же краской, лохматые космы. Пирсинг в левом ухе - крохотное серебряное колечко. Прыщики красными россыпями на щеках... Вот он семенит сквозь коридор на кухню, где полнотелая мама в бигудях и уютном домашнем халате наливает ему полную тарелку куриного супа, несмотря на ярые протесты. Как подтверждение её правоты, до её слуха донёсся возмущённый возглас брата:; - Я же говорил, что не буду суп! Ненавижу курицу! И кто только в этой сумасшедшей семье придумал есть суп по вечерам?! Да-да, и картошку убери подальше!; Ладонь Ольги скользнула по запотевшему кафелю, оставив размазанный неровный штрих, похожий на рваную рану.; Пора!

Статистика раздела

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"

Бородина Мария Рассказы разных лет

Бородина Мария
Рассказы разных лет