В Китае, в провинции Шаньдун жил чиновник Ли Бяо. Однажды он свалился с лошади, ударился головой о камень и потерял память. Врач осмотрел больного, однако не нашел значительных телесных повреждений. "Его дух расслоился в соответствии с временными вехами, - сообщил лекарь жене пострадавшего. - Со временем память вернётся". Женщина помолчала, обдумывая слова доктора, затем спросила: "А сможет он нести службу?" Дело в том, что Ли Бяо утратил память частично. Он помнил кто он и откуда родом, помнил, что недавно женился и кроме жены у него есть молодая наложница. Из памяти стёрлись годы учёбы и события последних лет. Он был уверен, что занимает чиновничье кресло, но в каком ведомстве, и на какой именно должности - запамятовал совершенно. Хуже всего, что больной не помнил вчерашнего дня. Все вчерашние события выветривались из головы подобно майскому туману под свежим ветерком.
Доктор не стал отвечать на вопрос, он поставил больному иглы, принял установленную плату, и уехал восвояси, что-то бурча про небесный промысел и желтого дракона.
Каждое утро жена собирала Ли Бяо на службу. Кормила, одевала и провожала до дверей дома.
И каждое утро, оказавшись у перекрёстка, Ли Бяо нерешительно останавливался. Он категорически не помнил по какой дороге ему следует идти. После обстоятельного обдумывания, Ли поворачивал направо. В снег и в дождь, при ясной погоде и во время сильного ветра он шел направо. Всегда. Много раз. Каждый раз. Но эта дорога не вела в городскую управу, она тянулась в противоположную сторону.
Однажды сосед спросил Бяо, почему тот всякий раз поворачивает направо? "Почему бы вам не попробовать другой путь?" "Милый друг, - ответил чиновник. - Я не помню какой дорогой я шел вчера, но каждый раз я выбираю новый путь".
К этому моменту у читателей должен возникнуть вопрос, с какой целью им рассказали о давно почившем китайском чиновнике? И как судьба бедняги связана с миниатюрностью Мира?
Никак. Я пересказал вам древнюю легенду в качестве эпиграфа. Он получился нудным многословным - приношу свои извинения.
*
Солнце стояло в зените и жарило так, будто собиралось приготовить из людей шкварки. "Если вытопленное сало замешать на саже, - ухмыльнулся Хак Маерс, - получится дивная вакса для сапог". На зубах хрустел песок, ветерок хоть и обдувал, но почти не холодил. Хотелось прохладного пива, и плюхнуться на лежак где-нибудь у воды.
Хак сбавил шаг у рекламного робота. "Заплати двадцать пять центов, - утверждала вывеска, - и ты получишь исчерпывающую информацию о планете Вегас-14. Волнующий голос из уст..." - Далее краска облупилась, и понять из чьих уст будет истекать целебная информация было невозможно.
Монета скользнула в щель, ударилась в жестяное дно и покатилась - очевидно, она была единственная в чреве робота.
- Здравствуй, уважаемый путешественник! - робот ожил, дёрнулся и, салютуя, поднял вверх руку.
- О, боже! - Хак отступил назад, - покойник восстал из могилы! Здорово, пугало. Как сам?
Игнорируя вопрос, робот продолжил: - Я рад приветствовать вас на планете Вегас-14!
- Взаимно.
- Как можно догадаться из названия планеты, она посвящена развлечениям и азартным играм! Ура!
- Не вижу причин для восторга.
- Вегас-14 - планета-пустыня. Эта традиция уходит своими корнями в...
Робот вращал белками пластиковых глаз, жестикулировал, выкрикивал фразы и раскрашивал речь высокохудожественными оборотами. Когда он прищурился и эротично улыбнулся, Хак решил, что пора расставаться. Мужчина потрогал лоб, не напекло ли? "Стою посреди пустыни, беседую с жестянкой. Так и до желтого дома недалеко". Только теперь Хак сообразил, что скормил роботу последний четвертак. "Вот идиот!" - захотелось отвесить кому-нибудь плюху. Ударить робота было бы нечестно, бить себя - неудобно.
По освобождению Хаку выдали три сотни кредитов. "Советую тебе начать честную жизнь, - сказал тюремщик, отпирая решетку. - Невесть, какие деньги, но на первое время хватит".
- Отлично! - Хак горячо пожал протянутую руку. - Я чувствую себя другим человеком. Перевоспитанным.
И вот последняя монета потрачена впустую.
- ...это искусственное море пролегло от западной границы Сити, - продолжал робот, - и тянется на триста пятьдесят миль к закату.
"Море? - удивился Хак. - Вот это здорово! Это мне подходит". Он поднял с земли сумку, перекинул лямку через плечо.
- Прощай, пустынный орёл. Прощай стервятник брошенных бензоколонок и покинутых цветочных палаток. Мы расстаёмся навсегда. Не поминай лихом и... прости если что, - Хак потрепал робота по щеке, хотел пустить слезу, но понял, что это будет слишком.
Он отправился на автобусную остановку. Цель была ясна - Сити, вопрос оплаты проезда оставался открытым.
Водитель автобуса огорчился, когда Хак вывернул передним карманы. Правильнее сказать, осерчал: он саданул Хака ладонью по шее и больно пнул, вышвыривая из автобуса. Завершив экзекуцию, водила твёрдо решил взымать плату вперёд: "Много развелось голодранцев на Вегасе. С этим нужно что-то делать".
Хак Маерс поднялся с мостовой, потёр ушибленное место. Обида не воспылала в его душе. Во-первых, он добрался до места назначения, а во-вторых: "Парень понёс из-за меня убытки. Даже провоз одного человека чего-то стоит".
Когда Хак заявил тюремщику, что собирается стать честным человеком, он не лукавил. Он действительно решил завязать с мошенничеством. "Если к моим человеко-часам проведённым на воле прибавить время потраченное в пустую в тюрьме, пересчитать полученную сумму по самой скромной почасовой ставке, допустим служащего мыловаренной фабрики, получается, что я в убытке. Не считая морального ущерба от общения с полицейскими и презрения от гражданского населения, - рассуждал Хак. - Правда, с презрением приходится сталкиваться, только если тебя поймают... но ведь и такая вероятность существует. К чему рисковать? Лучше я куплю клочок земли, построю дом, заведу стадо овец... или племенных телят".
Фантазировать было приятно. "При удачном стечении обстоятельств, можно даже жениться. А почему нет? Меня тоже не на свалке нашли". Хак заглянул в витрину магазина: высокий, стройный, чуть склонный к полноте джентльмен с лёгкой сединой в волосах и житейской мудростью в глазах. "Да за такого красавца любая пойдёт... если она не дура. А дура мне не нужна".
Приближалось время обеда. Денег на ресторан не осталось, зато в сумке покоилась непочатая пачка галет, самонадувающийся батон колбасы и фляжка рома. Самого настоящего тростникового рома.
Какой-то тип наступил на ногу, извинился и спросил, где находится казино "Лас Пальмас". Хак пожал плечами. Незнакомец вежливо раскланялся и умчался прочь. Впервые за день пребывания на Вегасе, Хак огляделся: он стоял в центре города. Вокруг шныряли автомобили, басили гудками трёхэтажные омнибусы, а такси на магнитной подушке подрезали друг друга в плоскости и пространстве. Бестолковые азиатские туристы переходили дорогу на фиолетовый свет светофора. "Сити! - восторженно выдохнул Маерс. - Святое место. Клондайк для карманника, Мекка для гопника. Однако принимать в такой толчее пищу категорически не рекомендуется. Это вредно для окружающих и для пищеварения". Хак решил найти место поспокойнее. Где-нибудь у вокзала или морского порта, где можно послушать байки о дальних путешествиях, покурить на халяву и перехватить огурец-помидор из боекомплекта какого-нибудь командировочного. "Летают же сюда в командировки? - спросил себя Хак. И сам ответил: - Вне сомнений, летают. Но никакого воровства. Только по обоюдному согласию. Пора привыкать к честной жизни".
Хак повернул направо, два квартала прошел по авеню, у перекрёстка несколько секунд посомневался, куда повернуть теперь. Указатели сообщали, что вокзал расположен восточнее. Путник прошел ещё четыре квартала в заданном направлении. Архитектура стала бледнеть, рекламные вывески становились скромнее, а потому честнее. "Двигаюсь верным путём", - решил Хак. Впереди показался сквер, который вполне мог сойти за зал рабочего кафе.
Сбоку - за припаркованным автомобилем, - раздался вопль, который невозможно спутать ни с каким другим звуком во вселенной - там грабили человека. Хак отпрянул назад, стал за дерево, стараясь утаить за ним всё своё тело целиком.
Показались двое. Позади бежал полный господин в твидовом пиджаке и модной шляпе. Он выкрикивал проклятия, звал на помощь и изо всех сил старался настичь маленького поджарого бандита в серой рабочей куртке.
Одним взглядом Хак оценил ситуацию: сбоку на пиджаке толстяка алело пятно. Очевидно в это место его ударил бандит. Ударил ножом. Да-да, ножом, тем самым тесаком, который мерзавец сжимал в своей правой руке. "Вот сволочь!" - последняя осмысленная фраза пронеслась в голове. Далее Хак Маерс действовал, повинуясь звериным инстинктам.
Он скинул с плеча котомку, раскрутил её, как пращу и пустил грабителю в ноги. В ноги он не попал, но получилось даже лучше - сумка ударила грабителя в бок, так что он потерял равновесие, длинная лямка хлестанула по руке. Наотмашь бандит рухнул на асфальт, украденный бумажник отлетел в сторону. "Так тебе и надо!" - Хак бросился вперёд. Краем глаза он заметил ещё одну тень. Кто-то бежал позади и чуть сбоку.
Хак принял боксёрскую стойку, подогнул колени. Он пошел в одну сторону, грабитель в другую. В центре ринга лежал бумажник.
- Уйди, скотина! - грабитель сделал отвлекающий выпад. Хак отпрянул. "Где же хозяин?" - мелькнула мысль. Совсем не хотелось умирать за чужие деньги.
Сбоку кто-то усмехнулся. Хак повернул голову, не выпуская бандита из виду. Тень оказалась человеком в клетчатом костюме. Он встал рядом с Хаком.
- Нас двое, - сказал клетчатый и тоже сжал кулаки. На мизинце блеснул перстень. - Тебе не справиться с двоими. Убирайся!
Всего мгновение грабитель колебался. Он ещё раз взмахнул ножом, проверяя реакцию противников - в воздух синхронно вонзилась пара кулаков. Грабитель отпрянул.
- Я тебя достану! - нож указал на Хака. - Выпущу твои кишки на свободу, пусть даже сгину. Так и знай! Гад! Сволочь!
Бандит ретировался.
Хак поднял бумажник и осмотрелся. Шагах в тридцати позади на мостовой распластался хозяин денег. Он пыхтел, сучил ногами и пытался встать. Кровь пропитала бок пиджака, капала на асфальт.
Толстяк что-то прохрипел в ответ. Он определённо отправлялся в лучший мир, где нет забот о деньгах, где не подбирают лучший процент по займу, и по воскресеньям не читают биржевой вестник. В страну, где нет места человеческой алчности и зависти. Поэтому Хак растерялся - он и клетчатый опоздали со своей услугой.
Клетчатый потянул за руки, Хак подставил под спину раненого колено.
- Здесь сорок тысяч кредитов, - толстяк поднял бумажник. - Наличными. Сынок, окажи мне услугу. Через час на Землю стартует "Омега". Передай эти деньги второму пилоту. Он знает, что делать. Это деньги для моей дочери. Для моей любимой деточки... - по щекам мужчины потекли слёзы. - Она там одна на целой планете. Совсем одна. Я вынужден был оставить её, когда она была ребёнком. Ей тогда было... - толстяк закашлялся, на губах появилась кровавая пена.
- Но я... - Хак затряс головой, как ужаленная лошадь. - Я не ходок на космопорт. Мне нельзя там появляться. У меня там... в общем, никак нельзя.
- Ты хочешь денег? - вспылил толстяк. - Да? В этом дело? Я дам тебе денег! - Из кармана пиджака он вынул несколько смятых купюр, сунул в ладонь Хаку. - Поторопись! Судно стартует через час!
- Я... я... - Хак шил глазами по сторонам пытаясь привести мысли в порядок. - Я не... Мистер, может быть вы отнесёте? - Хак отдал мятые купюры клетчатому. - Пожалуйста! Прошу вас!
Вдали завыла полицейская сирена. В окне второго этажа появилась любопытствующая физиономия.
Клетчатый встал, сунул бумажник во внутренний карман пиджака.
- Поторопись, сынок! - шепнул толстяк.
Клетчатый сделал три или четыре шага, когда Хак окликнул его.
- Постойте! Так нельзя идти! Бумажник видно! - Хак подбежал, ткнул пальцем в выпирающий на груди холм. - Эта акула бродит где-то рядом! - Хак говорил о грабителе. - Я знаю этих подонков. Он не ушел, и только ждёт шанса поквитаться.
Клетчатый посмотрел озабоченно: - Что же делать?
- Нужно спрятать под пиджак на спине! У меня есть булавка!
Из сумки Хак вынул большую цыганскую булавку.
Клетчатый спустил с плеч пиджак, повернулся спиной; Хак завернул бумажник в платок.
- А ваши деньги? - спросил у клетчатого. - Давайте и ваш кошелёк. Так будет надёжнее.
Клетчатый согласно кивнул, передал свой бумажник Хаку. Тот быстро завернул оба бумажника в платок, платок приколол к рубашке. Пониже лопаток, посредине спины, так, чтобы свёрток не выделялся.
- Теперь порядок. Но если почувствуете, что этот мерзавец рядом - бегите. Бегите со всех ног!
Клетчатый поспешил выполнять просьбу умирающего. Хак остался с толстяком. Он поднял голову бедняги с мостовой, влил в рот глоток рома.
- Держись, парень!
- Сынок... - толстяк говорил медленно, с длинными паузами. - Боюсь, мой экспресс прибывает на станцию назначения. Тебе совсем необязательно при этом присутствовать, ты и так много для меня сделал. Через минуту здесь будут копы, и что-то мне подсказывает, что тебе лучше с ними не встречаться. - По лицу толстяка расползлась гримаса напоминающая улыбку. - Проваливай.
Хак так и сделал. Не оборачиваясь, он прошел два городских квартала. Вспомнил, что собирался обедать, опустился на первую попавшуюся скамейку и понял, что есть ему расхотелось. Двумя глотками он прикончил ром, сунул пустую фляжку в сумку и с неприятным удивлением увидел, что бок сумки испачкан в крови. Хак вздохнул: "Был человек. И нету. Не сложнее, чем муху прихлопнуть".
*
И даже самый долгий день имеет обыкновение заканчиваться. Хак нашел заброшенный деревянный пирс, что убегал далеко в море, выстроил из пустых ящиков подобие лежака и стал наблюдать закат. Это, конечно, не настоящее земное Солнце, но оно очень походило. Тем паче, что проходящий рыбачок поделился глотком виски.
"Не всё так плохо", - рассуждал Хак, когда за спиной раздалось вежливое покашливание.
- Ричи? - не оборачиваясь, спросил Хак. - Присаживайся, старина! - он подтолкнул ногой ящик. - Рад тебя видеть. Давно на Вегасе?
Ричард опустился на предложенное место - деревянные доски жалобно застонали.
- Вчера прилетел. Утренним рейсом.
- Правда? - удивился Хак. - А я сегодня. Удивительное дело!
При встрече полагалось говорить слова приветствия. Расспрашивать, интересоваться здоровьем жены и кошки. Судачить об общих знакомых... Вот только это было лишнее. Хак знал, что у Ричарда нет жены и нет кошки, а Ричи догадывался, что фантазии Хака о племенных бычках так и останутся фантазиями. Они знали друг друга с детства.
Молчали.
Солнце погрузило в море свой нижний край, в ответ вода расплавилась, волновалась бронзовой рябью.
- Хорошо здесь, правда? - сказал Хак, и без какой-либо связи спросил: - Пиджак отстирал?
- Зачем? - Ричи закинул руки за голову, а ноги поставил на соседний ящик, так что они оказались вровень с головой. - Биокапроновая краска. Абсолютная имитация. Через четыре часа бесследно исчезает.
- Прелестно! - обрадовался Хак. - А то ты мне сумку извозил.
Позади, там, где пирс смыкался с берегом, хрустнула ракушка.
- Прелестно? - повторил незнакомец и недобро хмыкнул. - Ты сказал прелестно? Ненавижу это слово! В нём прячутся ажурные купальники, розовый лак для ногтей, загорелые женские тела и длинные счета из отелей! Не-на-ви-жу!
По доскам пирса ступал грабитель. Он держал нож на вытянутой руке, перекидывал его из стороны в сторону, будто прицеливаясь поочерёдно в Хака и в Ричи. Бандит ступал гибко, как кошка.
- Я обещал, красавчик, что выпущу твои кишки? Приготовься к операции! Анестезии не обещаю.
Хак медленно встал, обречённо поплёлся навстречу. Спорить не было сил. Не осталось желания сопротивляться. Когда их разделяла пара шагов, Хак поднял вверх руки.
- Давай! - выкрикнул он. - Если тебе достало подлости убить безоружного!
Мгновение висела пауза, потом Хак и бандит обнялись. Обхватили друг друга за плечи, и замерли на целую минуту.
- Ну, полно вам! - взмолился Ричард. - Будто дети малые. Антонио!
Бандит - это его звали Антонио, - отстранил приятеля, смотрел на Хака восторженными глазами.
- Хак, амиго, откуда ты взялся? Это было самое удивительное ограбление, в котором мне удалось участвовать! Пор диос, амиго! Не вру! Неделю я выслеживал этого толстосума, и вот сегодня, когда я собрался... хотел его...
- Ты хотел пригрозить ему ножом, - закончил Ричард. - Сколько раз я просил тебя не связываться с грабежом, Антонио! Это низкий сорт с тяжкими последствиями! Изящный обман - вот наше кредо!
- ...Присоединился Ричи, - продолжал Антонио, игнорируя упрёки коллеги, - а потом появился ты! Это удивительно! Мы разыграли классическую аферу старика Джефферсона! Но Хак, приятель, скажи мне, откуда ты взялся? Упал с неба?
- С неба? - повторил Хак, и задумался. Рассказать все приключения? Поведать о тюрьме, освобождении, о беседе с рекламным роботом, о прениях с водителем автобуса? Наконец, о желании стать честным человеком? (Тут Хак поморщился). Нет, это была бы слишком длинная история. - Так получилось, Антонио. Дорога привела.
- Я знал, что звёзды меня не оставят! - Антонио отправил в небо воздушный поцелуй. - А сколько там? Сколько денег в кошельке клетчатого?
Из холщовой сумки Хак вынул свёрток, передал друзьям. Он даже не разворачивал платок. Клетчатому на спину Хак прикрепил пустышку, а свёрток с бумажниками сунул украдкой в сумку.
- Пятнадцать тысяч! Отличный заработок! - Антонио ликовал. - По пять кусков на каждого! Целый месяц мы можем жить, как богачи!
Хак собрал деньги в кучку, сунул назад в сумку.
- Нет, - решительно сообщил подельникам. - Нет, и ещё раз нет.
Ричард и Антонио удивлённо переглянулись, впервые ход мыслей компаньона оказался для них непонятен. Хак продолжил:
- Ричи, ты гениальный актёр. Сегодня я смотрел, как ты умираешь и плакал. Я искренно плакал. Знал, что ты играешь, но не мог сдержать слёз.
- Ну уж... - слова польстили Ричарду. - Ты это... хватил лишку, сынок.
- Ты гениальный актёр! - уверил Хак. - Просто гениальный.
- А я? - спросил Антонио. Его самолюбие было задето.
- В принципе, нормально, но чуть переигрываешь. - Хак поморщился, как придирчивый критик. - Излишне сквернословишь, суетишься, ёрзаешь.
- Я-я? - протянул Антонио. Обиде его не было предела. - Да я лучший в галактике бандит!
- Вот! - Хак поднял указательный палец. - В этом и суть моего предложения. Мы откроем театр. Драматический театр. Я тут откопал одну старинную пьеску, автор англичанин Вилли Шекспир. Пьеса называется "Отелло". Потрясающая вещь! Публика будет валить валом, в этом я не сомневаюсь. Деньги потекут рекой в наши карманы. Антонио, ты будешь играть Отелло, он в пьесе главный злодей.
Верхний край солнца опустился за горизонт, в тот же миг стало прохладно и неуютно. Вопросы искусства спрятались за проблему ночлега. Антонио уверил приятелей, что у него отличная комната в пригороде, с газовой плитой и туалетом неподалёку. Друзья с готовностью согласились разделить это пристанище.
Шли пешком.
- Постой, - причал остался далеко позади. Огни пришвартованных судов сменились огнями казино. Ричард придержал Хака за рукав. - Не тот ли это "Отелло", где негр душит эту... как пёс её зовут?..
- Дездемону.
- Но если это так, - продолжил мысль Ричи, - и Антонио будет играть негра, то кто из нас будет играть Дездемону?
Смешливый Антонио прыснул в кулак и пошел вперёд. Хак пожал плечами и отвёл взгляд.
- Я буду играть Родриго, - сказал Хак, и пошел следом за Антонио. - Я по комплекции подхожу.
Команда роботов мыла улицу. На мокром асфальте вспыхивали цветастые огни, мерцали рекламы и фары автомобилей.
- Ты хочешь сказать, Дездемоной буду я? - бодрой рысью Ричард бросился догонять друзей. - Я подхожу по комплекции? Ах ты мерзавец! Вы оба мерзавцы!
- Не растрачивай вдохновение, Ричи! - доносилось из темноты, и было не разобрать, кто это кричит. - Твоё вдохновение стоит денег!