Мессии России


1
К нему на проповедь толпой
Отцы ходили наши, деды
Едва ль не тайною тропой
За истиной. Их ждали беды...
И вот пробил жестокий час,
Когда приехали другие...
Он отслужил последний раз
Божественную литургию.
Сказал мирянам: "Вы любовь
К Творцу храните и к Отчизне,
Ведь Бог Создатель ─ словно кровь
В извечном организме жизни".
А ночью ─ "чёрный воронок"...
На клумбе крокусы пестрели ─
Как яркий траурный венок...
Он в пост Великий был расстрелян...

2
Явился слух: закроют храм
Апостолов Петра и Павла...
В стране безверья этих драм
Не сосчитать ─ как в годы Савла.
Казалось вечный, храма крест
Сиял нам полтора столетья,
И лился благозвон окрест
До зим суровых лихолетья.
А ныне ─ лета жаркий Спас...
Весной почил "отец народов",
Мессия, впрок лечивший нас ─ 
Потомков Каинов и Лотов...
Одни рыдали: "Впредь как жить?",
Иные счастливы без меры:
Теперь, мол, крепко свяжем нить
Мы нашей православной веры...
Наряд явился в ночь, как тать,
Вонзив прожектор в ясный купол.
И стали предков крест срывать,
Распоряжаясь через рупор.
Полукольцо сутулых спин
Старух с мольбой: "Помилуй, Боже!",
А перед сиростью седин
Сержант алеет потнорожий:
"А ну-ка, бабы, отойтить!
Чего бубните? Нету Бога!
В церкве зерно почнём хранить ─ 
Вон урожая сколько много!"

*     *     *
Ильюша чувствовал беду
Душой своей десятивёсной,
Как в Гефсиманском был саду,
Сжимая руку тётки ─ крёстной.
Набросил петлю верхолаз
На златоглавую вершину,
Внимая в свой последний час
Земному грешному аршину.
В Ильюшу впился жуткий мат
Из милицейского старлея...
Скат крыши храма был покат ─
Фуражка падала скорее.
За нею ─ старший лейтенант
С концом оборванной верёвки...
А крест сиял от сотен ватт
В густом молчании массовки...

3
Не попустил Бог зерносклад,
Когда настало бабье лето;
Вселились в храм ─ под звон наград ─
Безбожники спорткомитета.
Снесли алтарь, иконостас
Во славу силы организма...
Страну возглавил новый спас ─
Строитель срочный коммунизма.
Где лик сиял, теперь ─ девиз:
"В здоровом теле ─ дух здоровый!"
Шагает гордо атеизм ─
Спортивный, правильный, суровый.
Теперь средь елей голубых
В веках намоленной аллеей
Не к ликам шествуют святых
В сиянье славы и елее, ─
В вертеп рекордов и побед,
Медалей, вымпелов и кубков,
И возгласов "физкульт-привет!",
Где золотой сияет купол...
Тут и "Динамо", и "Спартак",
И "Труд" с богатым "Урожаем",
Но без молитв здесь тлен и мрак,
А стены храма ─ как скрижали...
Там, где старлей покинул свет,
Взошли весной кусты сирени
И много осеней и лет
За осквернителя смирели.
А кукуруза ─ не взошла,
И коммунизм сменил опорки,
И христианская душа
Вкусила новые задворки.
А на разграбленный амвон
Ступил очередной мессия
Под колокольный слёзный звон
Изнемогающей России.

*     *     *
На стенах правила, девиз
Укрыли свет небесных ликов...
Илье вручают первый приз
Под клацание фотобликов.
Илья ─ счастливый чемпион
Прошедших шахматных сражений,
И красный вымпел держит он,
И слышит гласы поздравлений.
А на него в грехе вины
Из-под девиза, из-под правил
Взирают строго со стены
Апостол Пётр, апостол Павел...
А дома догорает печь,
В углу лампадка угасает,
Илья вину свергает с плеч ─
Свой вымпел-приз в огонь бросает...

4
Сгорело всё: народ, страна ─
Когда-то мощная держава,
И звучно скорбная зурна
Её в беспутье провожала.
На танке ─ новый атаман,
Всемирной верой ослеплённый:
В душе ─ туман,
В глазах ─ дурман...
"Кипит наш разум возмущённый..."
В годину бурных перемен
Мерзавец бедным не бывает,
Его разбойничий безмен
Лихое дело твёрдо знает.
Но стыд и совесть ─ не у дел,
Нас ввергли в плен иных мелодий,
Свершивших новый передел
Во имя новых благородий...
Ах, да, вернули веру в храм,
Сменив уставы и девизы...
Но был у Ноя сыном ─ Хам...
Какие ждут ещё сюрпризы?..

*     *     *
Всё те же голубые ели
Вели до храма новый люд,
Угрюмо нищие сидели ─
Нашли до вечера приют.
Перед одним из них фуражка:
Околыш розовых кровей,
В руке ─ с прокисшим пивом фляжка...
С верёвкой вспомнился старлей...
Бездомный ─ сын его сиротский:
Прошёл Афган, вошёл в пике
И повенчался с жизнью скотской
На обветшалом чердаке.
Фуражка ─ отчее наследство...
Неправда жизни ─ скорбный тлен,
Когда прокуренное детство
Низводит прямо в адов плен...
Илья взошёл на паперть храма,
Свербит бетонный новодел ─
Незаживающая рана...
С распятья в мир Христос глядел...

*     *     *
Где вы, ─ в аду ль, в раю ль, ─ мессии
Вконец расхристанной России?..