Подъезд дома, в котором по моим сведениям прописан Никитенко, даже не был оснащен железной дверью, не говоря уж о современном домофоне. Невыносимо пахло кошачьей мочой. Стены вдоль лестниц красноречиво расписаны от пола до потолка, так нынче недалекая молодежь пытается оставить о себе след будущим потомкам, не задумываясь, что когда-нибудь нещадная рука маляра бесследно закрасит эти "наскальные надписи", давая возможность следующему поколению "проявить" свои художественные способности в таком примитивном виде. Дверь интересуемой меня квартиры, на фоне внешнего безобразия, выглядела куда более солидно. Такую не откроешь шпилькой для волос. Я, впрочем, и не собиралась этого делать. Скажу больше, я даже не очень задумывалась, что скажу своему бывшему пассажиру, если застану его дома. И, тем не менее, нажала на звонок и стала ждать. Как и следовало ожидать, открывать никто не торопился. Ни хозяина квартиры, ни его домочадцев дома не оказалось. Я помялась возле двери и собралась, было уйти ни с чем. Уже начала спускаться вниз, и тут услышала, как кто-то вошел в подъезд и поднимается по лестнице. Надеясь, что это кто-то из соседей, я решила дождаться и расспросить что-либо про Кастета. На лестничную клетку поднялась молоденькая девушка, в руках она держала какие-то не то бумаги, не то открытки. Девушка оглядела двери квартир и подошла к той, возле которой еще минуту назад топталась я. На меня она не обратила никакого внимания. Как-то грустно вздохнув, уверенно позвонила в дверь.
- Там никого нет, - великодушно подсказала я.
- А? Что? - испуганно повернулась ко мне девушка, словно только что заметила мое присутствие, - Что вы сказали?
- Нет, говорю, там никого, - повторила я.
- Вы точно знаете?
- Я сама только что звонила, никто не открыл.
- Вот беда. А что ж делать-то? - она растерянно смотрела на меня и, как видно, ждала конкретный ответ.
- Не знаю. Наверное, прийти в другой раз, - посоветовала я.
- Я не могу. У меня телеграмма, а рабочий день заканчивается.
- Телеграмма? Вы почтальон? - заинтересовалась я, - Что-то срочное?
- Конечно срочное. Это же телеграмма! - она так округлила глаза, сразу стало понятно, что девушка совсем молоденькая и работает видать недавно, поэтому к своим обязанностям относится очень серьезно, - Ее обязательно надо вручить! Как же быть?
- Не знаю. Мне тоже они нужны, - я кивнула на дверь, давая понять, что жду хозяев нужной нам обоим квартиры.
Почтальонша на секунду задумалась, потом робко спросила:
- Вы их знакомая?
- Ага, - неопределенно ответила я.
- Ой, не знаю, правильно ли это, но, может быть, вы передадите телеграмму? Мне еще по десяти адресам надо, а тут никого, придется еще раз заходить, - она с такой надеждой смотрела на меня, что будь я вовсе не заинтересована в этом, все равно бы, наверное, согласилась помочь девчонке.
- Конечно, давайте я передам, все равно мне придется их ждать, - как можно равнодушнее ответила я.
- Ох, спасибочки! Вот здесь распишитесь, а то у нас знаете как строго!
Черкнув закорючку в указанной клеточке, я, стараясь скрыть волнение, взяла из рук почтальонши бланк. С трудом дождалась, пока девчонка скроется из вида, развернула телеграмму и прочитала: "Для опознания трупа Никитенко Константина Михайловича прибыть милицию станции Бобровка капитан милиции Коптелов кабинет 213".
- Ни фига себе! - присвистнула я вслух.
Вот это поворот! Честно говоря, я не ожидала такого, известие застало меня врасплох.
"А чего ты ожидала? - противно пискнул внутренний голос, - Ждала, что Никитенко встретит тебя здесь, чаем угостит, покается и сам побежит к Малыге прощения просить? Дураку было ясно - если перевозчик пропал, а вместе с ним и два миллиона долларов, то дело не чисто!"
Но ведь он звонил браткам когда отстал от поезда!
"Откуда ты знаешь, что это он звонил? Колян сказал? У него же на морде написано - бандит с большой дороги! Разве такому можно верить?"
Я им поверила, ведь говорили они не мне, а рассуждали между собой и, похоже сами в этом не сомневались. Я крепко задумалась. Зная маршрут поезда и все его остановки назубок, могу точно сказать: Бобровка - это как раз предпоследняя остановка на десять минут перед конечным пунктом прибытия. После нее еще маленькая станция Баженовка на две минуты, но там пассажиров не выпускают из вагонов, только если сходит кто совсем. Как раз на Баженовке, я это хорошо помню, из тринадцатого вагона выпускала пассажира. Ага, значит, это был сосед Кастета по купе. Он еще буркнул что-то напоследок, кепку надвинул и пошагал. Багаж у него был легкий - небольшой дипломат и пакет, наверное, в командировку приехал.
Я вертела в руках телеграмму и не знала что с ней делать. Воткнуть в дверь? Я на миг представила себя на месте тех родственников, которые, придя домой, застанут в дверях подобное сообщение. Нет, так нельзя. Но и не стоять же здесь в ожидании неизвестно кого.
Собравшись с мыслями, я позвонила в квартиру напротив. Дверь открыла женщина неопределенного возраста в длинном замызганном домашнем халате и с сигаретой в зубах. Она вопросительно уставилась на меня. Вид ее, впрочем, был совершенно беззлобный, поэтому я, не утруждая себя замысловатым враньем, просто спросила:
- Вы знали вашего соседа из этой квартиры?
- Почему знала? И сейчас знаю, - выпустив густую струю дыма перекошенным ртом, ответила женщина, - Вы кто?
- Мне очень нужно было найти Константина Никитенко, а тут почтальон телеграмму принесла.
Я протянула соседке бумагу и дала возможность ознакомиться.
- Вот оно как, значит! - прокомментировала она, - Допрыгался все-таки парень.
- Почему вы так говорите?
- А что тут скажешь. Рано или поздно это должно было случиться.
- Почему?
- Потому. А вам он зачем?
- Я из программы "Жди меня". Мы ищем человека по имени Никитенко Константин Михайлович 1970 года рождения. Данные совпадают, но я должна проверить информацию. Его ли ищут родственники.
- Так у Костьки вроде не было никаких родственников кроме старшей сестры Зойки. Вернее были, конечно, горе-родители. Костя воспитывался в интернате, а они горькую пили день и ночь. Ну и допились как-то. Устроили в квартире пожар, да и сгорели оба. Квартира потом долго так и стояла выгоревшая, пока Костя не подрос. Зоя к тому времени уже замужем была, она на десять лет старше. Из интерната Костя сразу на малолетку угодил - воровал, вот и попался, оттуда на зону. Вернулся, стал здесь жить, даже ремонт сделал, но работать так никуда и не устроился. Чем жил - не знаю. Только сразу видно - бандит.
- Отчего так решили?
- А тут и решать нечего: весь в наколках, нигде не работает, а одет с иголочки, цепь на шее золотая с большой палец толщиной, машина - круче некуда, да и друзья ему под стать. Бандиты, одним словом.
- Да, похоже, не этого человека мы разыскиваем. История того Никитенко совсем иная, - слукавила я, - А с этим что делать? - я кивнула на телеграмму, - Надо как-то его сестре передать - вы ведь, кажется, говорили, что у вашего соседа сестра есть Зоя.
- Есть, только она живет не здесь, а адреса ее я не знаю.
- Как быть?
- Вот уж не знаю.
Мы обе замолчали, а потом она вдруг подсказала:
- Так вы ведь как раз поиском людей занимаетесь. Вот и найдите ее.
- Мы кроме имени ничего не знаем, - опешила я.
- Я вам немного помогу, запишите: фамилия у Зойки по мужу редкая - Гурдампас, год рождения - шестидесятый, а живет она в Снежинске, если, конечно за последние десять лет, что мы не виделись, никуда не переехала.
Записав полученные сведения, я вышла на улицу и медленно побрела вдоль дома.