В мире всегда всему приходит конец. Вселенная тоже не бесконечна, но ее окончание и конец жизни человека, особенно если это ты, абсолютно разные вещи. Том, поглядывая на экран, чувствовал почти физическое неудобство от этой неприятной мысли, но нечего с собой поделать не мог. Это был не страх, а простая обида. Обида на себя, на зонд, на вселенную, которой это было абсолютно безразлично.
Зонд приближался, не подавая никаких признаков своей механической жизни. Темная масса, а на дисплее простая точка, упорно сокращала и без того небольшое расстояние. Вычисления показали, что на обратный путь, времени потребуется вдвое меньше, всего десять - пятнадцать минут. Три из них уже прошли, а остальные безудержно мчались, словно взбесившись, и падали, падали в пустоту.
- Что мы можем предпринять? - спросил Том, вдруг совершенно успокоившись. Он не раз попадал в подобные неприятности, свидетели тому одно из ребер, которого нет и боль в плече во время магнитных бурь.
- В отношении чего? - уточнила машина.
- Зонда, конечно, чего же еще. Смотри, как он мчится, еще немного ии ...- Умышлено не досказал Том.
- Ничего не нужно делать, - бесстрастно прошуршали слова из синтезатора речи, - все в пределах нормы.
- Нормы? Я не знал что летящая тебе в лоб пуля - норма. Смотри, он не подает никаких сигналов, по-видимому, неуправляем, и воздействовать на него мы не можем. У нас, к сожалению, не боевой космолет. Как его остановить. Он врежется в корабль, а это согласись неприятность, да еще какая.
- Зонд управляем, траектория его полёта безукоризненная, даже я не смог бы ее рассчитать лучше. Это подтверждает то, что системы зонда продолжают работать в оптимальном режиме. Воздействовать мы на него действительно не сможем, но системы корабля предпримут все возможности для предотвращения столкновения. Если зонд не изменит своего пути, будет активирован защитный экран и тело аппарата уйдет по касательной. Кораблю ничто не угрожает, даже столкновение, зонд слишком мал и только случайность или стечение обстоятельств могут привести к незначительной аварии.
"Удивительно, машинный мозг отгораживает себя от корабельных систем, словно это не одно целое, или так он самоутверждается, превознося свой искусственный интеллект над простой работой системных микросхем " - подумал не к месту Том Раскос, но в голос сказал.
- Вот-вот, а ты не предполагаешь, что могли измениться свойства материи зонда. Она могла стать опасной для нас, чужеродной. Он побывал где-то там, что и представить нельзя. И почему он молчит, если его навигационные системы работают так безукоризненно. Это молчание меня особенно бесит. Кто или что его возвратило, и зачем? Ведь еще недавно его не существовало согласно полученных данных. А теперь?
- Его возвращает заложенная программа полета, а зачем, мне не понятен вопрос.
- Слишком простые ответы, да и не на все вопросы.
- На большинство вопросов можно будет ответить, только исследовав зонд.
- И как мы сможем это сделать?
- В зависимости от того как поведет себя зонд, будут определены последующие действия.
Диалог продолжался, но по большому счету смысла в нем было мало. Вопросы множились, а ответы нет, да и задавались они лишь для того, чтобы важность первых из них растворилась в массе других.
Тем временем, обсуждаемый объект приблизился настолько, что пришлось принимать необходимое решение. Дело в том системы безопасности корабля никак не реагировали на зонд. Они воспринимали его как часть корабля, не представляющую опасности, которая возвращалась после запланированного полета. Более того в автоматическом режиме начались приготовления к приему летательного аппарата. Бортовому компьютеру пришлось запустить защитное поле самостоятельно. На экранах мониторов практически ничего не изменилось, лишь изредка появлялись искрящиеся точки на границе соприкосновения поля и космической пыли.
Зонд продолжал свой полет к кораблю. Расстояние становилось критическим, но траектория полета аппарата не изменилась. Он не уходил в сторону, не уменьшал скорости и по-прежнему не проявлял внешней активности.
- Что будет, если зонд соприкоснётся с полем, - спросил Том. Он неоднократно видел, как разрушаются материальные частицы, как отклоняются остатки мусора, но такое наблюдать ему приходилось впервые. Да и жалко было видеть, по сути, самоуничтожение искусственного объекта. Все-таки произведение рук человеческих, или ума если хотите.
- Он разрушиться, и лишь самые крупные части, смогут достигнуть корпуса корабля, но они будут безвредны.
Зонд, словно демонстрируя только что высказанную мысль, врезался в защитное поле, и мгновенно скинув скорость пропал.
Наверное, взрыв, вспышка, разрушение или огонь произвели бы меньший эффект по сравнению с тем что произошло. Но случилось то, что случилось.
В околокорабельном пространстве было пусто, защитное поле продолжало работать, но ни в его пределах, ни за ним зонд не наблюдался, да и ничто другое тоже.
- Да, ни крупных частей, ни мелких нет, но лучше, чтобы они были, я тогда был бы спокоен, что у меня все в порядке с мозгами, - сказал Том Раскос, качая головой. - Это дежавю какое-то, а еще хуже дежавекю, сейчас у меня снова появились паршивые ощущения, да, впрочем, они стали ещё хуже по сравнению с первым исчезновением зонда. Если бы я верил в сверхъестественное, то принял бы нашего шутника за привидение. То исчезает, то появляется, и делает это в самый неподходящий момент. Просто черная монахиня во плоти. Но так как рано или поздно все сверхъестественное в космосе превращается в сверх обыденное, то должно существовать объяснение всему тому, что мы видели сейчас. Или я не Том, или это все нереально. Или я не реальный Том. Или...
Мужчина подошел к пульту управления, несколько раз включил и выключил наружное освещение, управляя сенсорами, изменил фокусировку осветительных блоков, но ровным счетом ничего этим не добился, однако мысли стали четкими и целенаправленными. Он увидел повторяющуюся картинку на мониторе слева. На нем, раз за разом, зонд сталкивался с границей защитного барьера. Вычислительная машина анализировала случившееся, изучая все процессы, произошедшие в момент касания, именно касания, столкновения, по существу, не произошло.
Том Раскос, продолжая всматриваться в экран, заметил необычное поведение вещества зонда за миг до исчезновения. Он замедлил воспроизведение процесса и увеличил картинку, жалея, что на борту нет микротарда, новейшего инструмента для изучения микромира в движении, благодаря которому были сделаны уникальные открытия структуры органических соединений на нано и пико уровнях. Прибор мог не только увеличивать, но и замедлять процессы в наблюдаемом объекте. Впрочем, и без него картинка выглядела необычно впечатляющей. На границе защитного экрана вещество зонда мгновенно разрыхлялось, рассыпалось, превращаясь в колоссальное множество точек, мельчайших шариков материи. Затем эти образования беспрепятственно проникали сквозь защиту, обесцвечивались и исчезали. Вели себя они при переходе тоже необычно. Их проникновение происходило скачками, большими группами, и промежуток пустоты между прыгающими группами ритмично мерцал.
- Что молчишь? Где твои всезнающие столбики? Наверное, ты уже имеешь сведения о том, что здесь происходит, так поделись.
Ответом на вопрос была лишь тишина. Компьютер молчал, и от этого у Тома, в области солнечного сплетения появилась тяжесть. Растерев грудь ладонью космолетчик осторожно спросил.
- Что случилось, где зонд? Почему ты молчишь?
- У меня есть ответ, но вам он не понравиться.
- Это мне решать, твое дело достоверная информация. И с каких пор ты стал обращать внимание на подобные психологические нюансы. Ты же машина, или ничто человеческое тебе не чуждо. Итак, что произошло и почему это мне не понравиться?
- Потому что это не поддается никаким логическим объяснениям.
- Слушай, давай оставим логику в покое, за последние несколько часов произошло столько странного, что придётся пересмотреть рациональность и формальность наблюдаемых событий. Так что мне боятся нечего, а удивляться или переживать и подавно. - Том Раскос немного лгал себе, неприятное ощущение в ожидании ответа только усиливалось. Он прекрасно понимал что все, что происходит сейчас, может изменить не только его жизнь.
- Зонд никуда не исчез. Он здесь, на корабле, в приемном отсеке.
- Что? - Ударилось восклицание о стены корабля.
- Зонд сейчас находиться в приемном отсеке и обрабатывается системой обеззараживания. Он вернулся на корабль целым и невредимым, но другим.
- Но как, и когда он туда попал?
- Как, это сложный вопрос, но когда - тупиковый. В том то и дело что ответа нет. Навигационные приборы зафиксировали время пробития аппарата в 00 часов 7 минут по бортовому хронометру.
- Но это...
- Да, он прибыл на корабль за десять минут до того как столкнулся с защитным полем корабля.