Аннотация: Произведение не окончено, хочется узнать из комментариев - надо ли работать над продолжением.
Глава 1.
Погода была мерзкая. Лил мелкий противный дождик, который не столько мочил, сколько помогал холодной промозглой сырости забраться под одежду. Густая серая хмарь висела на небе уже несколько дней и, судя по всему, даже не собиралась развеиваться.
Николай заглушил свою старенькую "Яву" и пошел открывать воротину. Размокшее дерево цеплялось за грязь и открываться явно не желало. Выругавшись вполголоса, Николай сильно дернул, чуть не поскользнулся, но добился того, чтобы в образовавшуюся щель можно было закатить мотоцикл. Давно бы надо поправить и забор, и ворота, да все руки не доходят.
Он занес в дом пожитки и вернулся за двумя корзинами, доверху набитыми грибами. Теперь весь вечер сиди, да перерабатывай. Ну, оно и неплохо - будет зимой отличная добавка к картошке. А может, получится несколько банок на трассе продать - опять же, неплохая прибавка к зарплате сельского учителя. Чай полкорзинки одних груздей набрал - за груздя хорошо платят.
Но едва он приступил к разделке грибов, дверь заскрипела, и раздался хриплый прокуренный голос:
- Здорово, городской, принимай гостей.
В дверном проеме показался ближайший сосед, живший через три пустующих дома. Николай мысленно сморщился. Сейчас будет стопочку выпрашивать. А то еще и кино захочет посмотреть. Николай обычно не отказывал в такой малости - и выпить водилось, и Интернет через спутник безлимитный шел, да и веселей вдвоем вечера коротать. Но грибами-то когда заниматься? Испортятся, пока он развлекается.
Но обижать соседа тоже не хотелось, и он пошел к старому рассохшемуся серванту за початой бутылкой и стопками.
- Э-э, городской, насобирал поганок...- добродушно хмыкнул в усы его гость, мужчина небольшого роста, но крепко сбитый, с изрезанным морщинами лицом и хитрыми, пронырливыми глазками; звали его в деревне все просто - "Михалыч".- Ты б меня спросил, я б тебе такие места показал!
Показать грибные, равно как и ягодные и рыбные места тот обещал все два года, как Николай переехал из областного центра. Но дальше обещаний никогда не заходил, и на все вопросы отвечал уклончиво. А на предложения пойти вместе у Михалыча тут же находились неотложные дела. Поэтому Николай уже и не обращал внимания на такие подколки.
Николай поставил на стол бутылку и разлил по пятьдесят грамм, твердо для себя решив, что уважение окажет, но засиживаться не будет. По стопке, максимум по две примет за добрососедские отношения и спровадит гостя туда, откуда пришел.
- Да я вообще-то не по этому вопросу зашел,- смущенно сказал Михалыч, но стопку взял.- Ну, будем.
Он опрокинул в себя содержимое и довольно крякнул. Водка после подорожания была деревенским не по карману, и приходилось довольствоваться самогонкой, либо подозрительного качества спиртом, что продавали ушлые до наживы пенсионерки. Николай, по местным меркам так вовсе непьющий, еще мог позволить держать в доме бутылку-другую, а у других сельчан это не получалось. Они либо не пили вообще, и тогда водка была без нужды, либо пили все, что находили, и спиртное в доме не задерживалось.
- Дело у меня к тебе,- выдохнул Михалыч, смачно занюхав завалявшейся на столе коркой хлеба.- Слыхал, что дачники-то учудили?
- А что они учудили?- настороженно поинтересовался Николай.- И которые именно?
- Ну, эти-то,- презрительной интонацией выделил Михалыч слово "эти",- которые строятся.
В селе действительно завелись какие-то неправильные дачники. Вместо того, чтобы целыми днями жарить шашлыки и пить пиво, или наоборот пропадать на охотах-рыбалках, они заперлись в купленном за бесценок большом доме, и почти не показывались на улице. Такое впечатление, что и в магазин не ходили; никто даже толком и не знал, сколько их там живет.
Однако не далее, как месяц назад, из города к ним пришла машина со стройматериалами. Дачники высыпали из дома и споро разгрузили КамАЗ с прицепом, небрежно побросав прямо во дворе и бруски и доски, и, что самое странное, цемент. То, что собирающиеся на ту пору затяжные дожди его промочат, их, казалось, совсем не беспокоило.
Сельчане тут же удостоили их повышенным вниманием. Раз строиться собираются, так, значит, наверняка нанимать кого-то будут. А на это дело добровольцев хоть пруд пруди. Денег-то в колхозе много не заработаешь, а всем надо: кому семью кормить, а кому и на пропой. Но все батраки были быстро и категорично отшиты - строиться странные приезжие начали своими силами.
Поначалу-то никто и внимания не обращал - ну вырастет на заброшенном огороде сарай, или баня, кому до этого какое дело? Но по мере того, как строение обретало форму, деревенские сперва удивлялись, а потом только крутили пальцами у виска. Потому как форма эта была отчетливо шарообразная. Многочисленные леса и подпорки, конечно, смазывали картину, но все равно местные терялись в предназначении такого странного строения.
- Ну и что там на сей раз?- поинтересовался Николай.- Закончили свой шарик, теперь пирамидку ваяют?
- Да не...- махнул рукой Михалыч и покосился на стопку.- Черт с ими, пусть строят, что хотят... Я утром проходил мимо, так слышу: ругаются, вроде как. То ли дерево им не то привезли на стройку, то ли еще что. Я-то, не будь дурак, и встрял в разговор. В общем, нужны им жерди дубовые. Длинные, чтобы, и ровные, десяток где-то. За все про все пять штук платят. А? Половина твоя!
- А сам чего?- удивился Николай.- За такие-то деньги ты и сам из ближайшего леса все приволочешь.
- Да не...- посмурнел Михалыч.- Им реально длинные нужны. У нас с дубом вообще напряженка, а чтобы еще и ровных сыскать, так это я неделю буду их по всему лесу бегать, собираючи. Нет, я знаю, конечно, одну дубравку, но уж больно пилить туда далеко...
- Ага,- понял Николай,- мотоцикл нужен?
- Ну да,- Михалыч, уже не стесняясь, плеснул себе в стопку водки и разом опрокинул,- и мотоцикл, и помощь - одному-то несподручно этакую охапку волочь.
- Дело хорошее,- призадумался Николай,- только мотоцикл - это тебе не машина. Куда грузить будем, как потащим? Тебе бы лучше с Петром договориться, у него УАЗик, на нем ловчее будет.
- Да разругался я с ним.
- А Васька?
- Этот в запое, у Лехи драндулет сломался, а в колхозе просить себе дороже выйдет. Да ты не кипишуй, городской,- повеселел сосед,- свяжем проволокой, да волоком упрем. Дорога там хорошая - со свистом проедем!
- Лады. Стало быть, завтра с утра и рванем.
- Да чего тянуть-то? Поехали прямо щас!
- А грибы я куда дену? Целый день ходил - выкидывать теперь?
- А!- махнул Михалыч рукой,- Грибов новых наберешь, а вот подсуетится кто, притащит им поперед нас жерди, и останемся без денег. Черт с тобой, завтра на рассвете зайду, чтоб готов был.
С этими словами сосед хлопнул дверью и удалился, даже не став намекать на "посошок". Николай убрал остатки водки и вернулся к грибам.
Две с половиной тысячи - это хорошо. У сына как раз день рождения намечается, можно будет подарок, какой-никакой через интернет-магазин заказать. Лично-то вручить вряд ли получится...
С женой Николай развелся без скандала. Она нашла себе где-то пожилого иностранца и упорхнула к нему в Испанию, забрав, конечно, ребенка с собой. Правда, квартиру благородно оставила мужу. Вместе с ипотекой. Николай от такого подарка ушел в депрессию, запил, потерял работу. Перестал платить кредит, и вскоре пожаловали судебные приставы.
Очнувшись однажды на квартире у малознакомого приятеля и с трудом согнав с себя похмельный бред, он понял, что дальше так жить нельзя. Либо он спивается, опускается на самое дно и идет бомжевать на теплотрассу, либо берет себя в руки и пытается построить заново развалившуюся жизнь.
Николай собрал остатки сбережений, откопал чудом не потерянный диплом педагогического вуза и отправился в глушь, собираясь пожить в одиночестве и начать все с начала.
Он устроился в школу, в самое отдаленное село, какое только смог найти. Там его приняли с распростертыми объятьями - никто не рвется на работу в такое место. Помогли найти дом, наладить быт.
Привыкнув к городскому шуму, Николай сперва тяжело переживал деревенское затишье и купил себе спутниковую тарелку да пакет подключения к интернету, чтобы иметь хоть какую-то ниточку к большой жизни. Фрилансом, опять же, можно время от времени подработать. А самое главное - он нашел на фейсбуке страничку своего сына, и теперь они переписывались там, не имея возможности увидеться в реале.
Погрузившись в грустные мысли, Николай и сам не заметил, как перебрал и почистил все грибы. За окном уже вечерело, и он решил отложить заготовку их в банки на завтра. Оставив небольшую кучку на жареху, он убрал остальное в холодильник и принялся за готовку.
Картошка с грибами удалась на славу. Ароматный парок, поднимающийся со сковородки, дурманил голову, грибы шкворчали, обрызгивая маслом картошку, и голодный Николай уже начал захлебываться слюной.
Торопясь, он включил компьютер, установил соединение с интернетом, нашел один из незаблокированных пока пиратских сайтов и запустил первый попавшийся фильм про инопланетян. Затем притащил сковородку к компьютеру и уселся ужинать.
Бравые американцы крушили серо-зеленых инопланетчиков, их ряды убывали примерно с такой же скоростью, как еда со сковородки. На душе у Николая стало тепло и уютно, грустные мысли, еще недавно обуревавшие его, ушли на задний план. Казалось, ничто не может нарушить его покой. Сейчас он доест картошку с грибами, досмотрит кино - и на боковую. Надо еще успеть выспаться, потому как Михалыч наверняка сдержит слово и припрется с первыми лучами солнца.
Но все умиротворение было сметено в один миг. Распахнулась дверь, и в дом опять влетел Михалыч, разбрызгивая воду со своего дождевика.
- Ты чего?- опешил Николай,- Уже утро, что ли?
Тот яростно мотнул головой, наткнулся взглядом на бутылку и, быстро подскочив к ней, в один глоток влил в себя оставшуюся водку. Отдышался, уткнулся бешеными глазами в Николая и промычал:
- Та-ам... Та-ам... Такое...
Нда, что-то явно приключилось. Сосед ничуть не походил на истеричную барышню, и если он пришел в такое состояние, то случилось что-то действительно серьезное. Или массовое убийство произошло, или пожар начался во всем селе разом.
С сожалением встав из-за стола, Николай накинул на себя плащ, впрыгнул в сапоги и побежал на улицу, вслед за Михалычем. Сосед слетел с крыльца, чуть не навернувшись из-за темноты, и подбежал к забору. Там он вытянул руку куда-то в сторону и снова нечленораздельно замычал.
Николай подбежал к нему, вгляделся в темноту и замер. Там действительно творилось что-то невероятное.
Глава 2.
"Как я в это вляпался?.. Как я в это вляпался?.. - повторял про себя Стас, наощупь пробираясь по темному подвалу, - и что спокойно не сиделось? Неизведанные материи, мляхо, и грани непознанного, мать их лесом!"
Вверху снова гулко ухнуло, и сразу резанул по ушам чей-то дикий вопль. Стас вжался в стену. Нет. Не по его душу. Вроде.
Он продолжил ползти, напрягая бицепсы. Сфера верещала, стонала и завывала на разные лады. Сзади что-то заискрилось - не иначе, как коротнула проводка. Но только он обернулся, как в сантиметрах сбоку от него кто-то громко чихнул и будто скрежетнул металлическими зубами. Рефлекторно Стас рубанул на звук ребром ладони:
- С-сука! - рука впечаталась в железо.
Генератор. Обычный дизельный генератор, ребята полдня корячились, чтобы затащить его сюда. Но зато он питал всю Сферу, и не пришлось тянуть провода от дома. А сейчас, судя по всему, топливо кончилось, и генератор остановился, о чем железяка и оповестила так не вовремя.
Стас прополз еще пару метров и уперся в стену: "Фух, последний рывок - и свобода!" Он ощупал потолок - да, вот и люк. Изначально конструкция не предусматривала ни подвала, ни второго выхода - должна была быть только сама Сфера и дверь в ней - но Стас, повинуясь своей легкой паранойе, настоял. Как выяснилось, не зря.
Уперевшись тренированным телом в перекосившийся люк, он крякнул, надавил и тот, заскрипев петлями, открылся. Стас вылез наружу. Обернулся - вся Сфера окуталась зеленым туманом, а из ее зенита змеились лучи света, образуя в небе причудливые узоры. Но потихоньку буйство затихало. Вот всасывается внутрь туман, вот гаснут по одному лучи. Наконец все успокоилось и замерло, будто ничего и не было. Лишь где-то далеко заливается лаем пес, да шумит в кронах деревьев стылый осенний ветер.
- Эй, ты там живой?
Стас обернулся. Над забором торчали две головы. Того, что постарше, он узнал сразу - местный мужик, предлагал сегодня помочь с дубовыми жердями. Второго Стас тоже вспомнил, вроде живет он вниз по улице, дома через три или четыре: средних лет, высокий, вечно угрюмое лицо.
Поднявшись на ноги, Стас пошатнулся и едва не упал - то ли тело после стресса плохо слушается, то ли Сфера и его зацепить успела.
- Живой, живой... - ответил он, сделав пару неуверенных шагов в сторону забора. - Слышь, мужики, там еще наши остались. Помогите поискать, а? Вроде кончилось все.
- Да ну? - ощерился один из местных, сверкнув в свете Луны золотыми зубами. - А никак брешешь? Что вы тут вообще устроили, поганцы?
- Потом. Там люди. И фонари с собой захватите, если есть. - Стас развернулся и пошел к дому, обрывая дальнейшие расспросы.
Минут через пять все трое уже стояли у двери в Сферу. Стас кроме фонаря захватил еще и топор.
- А это зачем? - прищурился старший из местных. - Кого рубить-то собрался? Медведь напал, али балует кто? Так ты бы предупредил, я б тогда ружьишко из дома захватил.
- Да никто не напал, - скривился Стас, - это так... завалы там наверняка, может и пригодится.
- А-а... ну-ну, - хмыкнул мужик.
Не поверил. Да Стас и сам себе бы не поверил, но идти туда с одним лишь фонарем было для него все равно, что голым. Тяжесть в правой руке придавала хоть какую-то уверенность. Хотя если по чести, топор против того, что могло быть в Сфере, помог бы не лучше зубочистки.
- Ну, пошли, - сказал Стас, вдруг дав петуха на последнем слоге ("держи себя в руках! держи себя в руках!").
Но ничего страшного внутри не оказалось. Обугленные балки перекрытий, тусклый запах паленой резины. И три пятна света от фонарей вошедших, будто лучи прожекторов внеземного разума над останками погибшей человеческой цивилизации.
Пашу нашли сразу - он забился под стол с компами и тихо скулил. На все вопросы лишь мотал головой и кривился от боли и страха. Вскоре обнаружили и Витька - этот был без сознания. Больше никого найти не удалось, как ни искали.
Погрузив Витька на носилки из двух жердей и куска полиэтилена, вся компания покинула Сферу.
- Коль, может к тебе его? А то у меня Зинка развопится, - сказал тот из местных, что постарше, когда они вышли из калитки.
Второй согласно мотнул белобрысой головой.
- Да, это Коля, - продолжил старший, как ни в чем не бывало, - а меня Михалычем можешь звать.
- Стас. На носилках - это Виктор, а впереди Паша шагает.
Паша оглянулся, кивнул в честь знакомства и все тем же шагом сомнамбулы поплелся дальше.
У Коли Витька сразу сгрузили на кровать, а сам хозяин набрал номер скорой и, буркнув: "Им до нас часа два ехать, так что располагайтесь", жестом пригласил всех за стол. Из буфета появилась бутылка "Зеленой марки" и четыре стопки.
- Сейчас картошку разогрею, разливайте пока, - сказал Коля и отошел к плите.
- Разливайте - это дело, - весомо промолвил Михалыч, - после таких моционов по заполночь оно это самое оно.
Но едва Коля поставил на стол полсковородки картошки с грибами, едва все выпили и малость закусили, как Михалыч отбросил степенный тон и вперился желтым глазом в Стаса:
- А ты-то, мил человек, откуда будешь? И каким таким ветром вашу кодлу к нам в деревню занесло, а? А то жердей им дубовых подавай! А сами устроили тут!
- Из Москвы, - пробормотал Стас, - дом мы здесь купили.
- Ах из Москвы, ах купили! А какого ж...
- Михалыч! - встрял Коля. - ты бы лучше до Машки сбегал бы. Надо бы Виктора осмотреть, а то и до скорой не доживет. Вон, бледный какой лежит. И дышит через раз.
Витек и вправду был плох, хотя ни ран, ни ссадин Стас при беглом осмотре не обнаружил.
Михалыч глянул на Витька, едва сипящего и выглядевшего как труп в морге, стушевался и буркнул что-то злое, но все же встал и вышел.
Выпили еще по одной и доели картошку.
- Мы из Москвы все, - заговорил Стас, чтобы заполнить неловкую паузу.
- Родня что ли? - спросил Коля.
- Да не, - ответил Стас.
Нервы, наконец, отпустило полностью, и вслед за водочным теплом, мягким солнышком поселившимся в желудке, сам собой развязался язык.
- Не, не родня. Просто приятели. Познакомились на форуме одной онлайн игрушки. В клане одном были. Ну а когда на годовщине в реале встретились, так как-то сошлись сразу. Общие интересы там и все такое. Как-то вот так вот поговорили хорошо, и потом еще часто виделись... а может еще по одной?
- Ну, давай.
Коля разлил, но сам пить не стал - только пригубил. Стас хмыкнул:
- В завязке что ль? Да я и сам...
Тут распахнулась входная дверь, и в комнату ввалился Михалыч.
- Урроды! Шваль столичная! - заревел он с порога и, подскочив к Стасу, рванул того за грудки. - Что вы тут устроили?! А ну говори!!
- Михалыч, - Коля вскочил и попытался оттащить от Стаса обезумевшего мужика, - Михалыч, ты... ты что... ты толком-то объясни! Да брось ты человека-то душить! Да что случилось-то?!!
- Коля! - зазвенел сталью голос Михалыча. - Ты тут не первый день и уже почти как свой, но здесь уж не лезь! Уйди, говорю, от греха! Я из этих поганцев сейчас все выжму! Ну?! Что тут за шутки у вас?!!
- Экспе... перимент... - Паша, до того лишь скуливший и хныкавший, поднял голову от стола и повторил, странно дернув головой, - эксперимент. Научный.
- Научный, говоришь?! - Михалыч повернулся в его сторону, но, глянув в Пашины глаза, полные боли, страха и еще какой-то неведомой жути, мгновенно остыл.
Лишь встряхнул еще раз Стаса, сел и, налив себе до краев, выпил не закусывая.
- Эксперимент у них... - начал он, шумно вдохнув воздух, - я, значит, к Машке захожу... а она спит. Бужу ее - мол, вставай, милая, тут человеку плохо, а ты ж у нас одна медсестрица-то на деревню, вставай. Поможешь, мол, пока скорая-то доедет. Или может везти его самим надо срочно, или может не жилец уж вообще и что тут суетиться... а она не встает! Я и тряс ее - не встает! И муж ейный не просыпается, хоть ты кол на голове теши! Я домой за нашатырем - а там тихо так... я как за фонарем-то ходил и не заметил, не до того было... а тут гляжу - тишина! Моя-то, сон у ней чуткий, давно бы уж вскочила да верещать начала - мол, опять пьешь с мужиками заполночь! А не встает! Тихо!
- Ну, и что дальше было? - произнес Коля.
- Что-что... - буркнул Михалыч, - тоже будил. Не просыпается. Лежит, глаза закрыла. Дышит вроде...
Михалыч налил себе еще стопку, выпил, крякнул и поднял глаза на Стаса:
- Ну? - звякнул его голос, будто упала рубленая железная чушка. - Что у вас тут за эксперимент?
- Да это... - неуверенно начал Стас, - мы вообще-то его даже не проводили... не было никакого эксперимента...
- Я вот тебе сейчас сковородкой-то этой голову-то проломлю, - ощерился Михалыч, - вот тогда не будет тебе никаких экспериментов.
- Да не было ничего! - взвизгнул с другого конца стола Паша. - Тест был! Я даже нагрузку на контур дать не успел!
И затих, будто выключился.
- Рассказывай, - сказал Михалыч Стасу, - рассказывай.
- Хорошо, - произнес тот в стол и, подняв глаза, нарочито повернулся к Коле, - так вот... как я уже говорил, мы все, вся наша компания, мы познакомились в сети. А сошлись мы на теме... ну всякого непознанного, что наукой пока еще не признается. Я в свое время зачитывался книжками на тему аур, управляемых сновидений и астральных путешествий. Паша - он компьютерщик, его все больше волновала проблема искусственного интеллекта, потом он увлекся учением о ноосфере и стал на этой почве с нами спорить. Витек, так тот вообще друид. Природа, эманации живых существ, круг жизни... Егор и Антон - они пропали, не нашли мы их сегодня - эти толкиенисты, эльфы типа. И Глеб. Он нам всю нашу экспедицию оплатил - папа у него то ли банкир, то ли генерал ФБС, не бедный, короче. Он считал себя чернокнижником. Заклинания разные искал где только можно, магию всякую практиковать пытался: призывы духов, вселение астрального тела в другое живое существо, некромантия, всего понемногу... Бред, да?
Стас стрельнул глазами по сидящим за столом, но наткнулся на жесткий взгляд Михалыча и продолжил:
- В общем, на теме души мы все сошлись. Михалыч, вот у тебя есть душа?
- Тебе, поганец, в лоб засветить? - вызверился Михалыч. - К делу давай, что ты тут Санта-Барбару развел?
- Ну к делу, так к делу, - нахмурился Стас и глянул мельком на Пашу. - Пособирав информацию где только можно, поразмыслив и поспорив, мы пришли к одной общей, центральной, мысли: душа есть у каждого разумного существа, но не у каждого неразумного. И не у каждого существа. Вот у камня есть она? Или у дерева? Правильный ответ - не всегда. Друиды с деревьями разговаривают, фамильные драгоценности удачу приносят и вообще оберегают от всех напастей. А бывает и наоборот - о проклятых кладах куча легенд ходит. Но вот только не со всеми деревьями поговоришь, и не все побрякушки такую силу имеют, будь им хоть пятьсот лет. Почему так? А потому, что в некоторых вещах или растениях живет обычная человеческая душа. Что за душа и как она туда попадает - это другой вопрос. Но вот мы с ребятами разработали систему, как можно душу в неживую вещь вселить. В теории ее можно было и к одному хозяину привязать - чтобы, значит, только ему помогала. Что-то вроде домашнего животного, только из нематериального мира...
- Хы! - качнул головой Михалыч. - Нет, Коль, ты как хочешь, а я этих гавриков в дурку сдам. Что ты мне тут городишь?!! Какие души?!! У меня вся деревня спит беспробудным сном! Как мне жену свою в чувство привести?!!
- Да не знаю я! - рявкнул в ответ Стас. - Не делали мы ничего! Еще ничего не готово было, Паша сегодня просто тестировал! А из наших, между прочим, трое вообще пропали, даже подошв от ботинок не осталось!
- Вот дети... - буркнул Михалыч, - души они вселяют... довселялись...
Стас встретился взглядом с пришедшим - темный зеленый омут... черная точка зрачка и зеленая клубящаяся хмарь вокруг нее... зеленая дымка... зеленая дым... зелен...
Стас закатил глаза и полетел головой в дощатый пол.
Глава 3.
Тело Стаса стукнулось об пол. Вошедший - высокий худощавый брюнет с непропорциональным, будто из одних острых углов вычерченным телом - небрежно отопнул в сторону безвольную руку, освобождая себе путь. Дернулся из-за стола Паша - но Глеб слегка качнул головой, и он кубарем покатился вместе с зацепившимся за ногу табуретом.
- Это что тут...- ощерился Михалыч, но тут же закашлялся и схватился за грудь.
Сгибаясь перед зеленым светом, струившимся из глаз пришельца, здоровый деревенский мужик бумкнулся на колени и зашелся в конвульсиях; сжатые спазмом легкие не в силах вдохнуть хоть немного воздуха, глаза закатились...
Взгляд незваного гостя переместился к Николаю - и в голове звонко громыхнул гигантский колокол, а уши заложило резким свистом. Мир пошатнулся, посерел, поплыл.
На грани беспамятства Николай резко бросился вперед, его рука схватила сковородку и метнула ее через всю комнату. Тяжелая чугунная посуда шарахнула Глеба в лоб. Сухой треск - и лицо гостя залил поток крови. Раненый взревел, отшатнулся и, неловко пятясь, вывалился за дверь.
Почувствовав, как сползает наведенный дурман, Николай привстал на подгибающихся ногах и, покачиваясь, двинулся следом. Что бы тут ни происходило, но надо нейтрализовать этого... как там его называл Стас... чернокнижника. Да, пожалуй, правильно называл!
- Стой!- раздался хриплый голос Стаса.- Не ходи один, опасно!
Николай замер у самого порога и обернулся. Стас с кряхтением поднимался с пола, Михалыч со свистом втягивал в себя воздух, пытаясь надышаться, а Паша наконец-то выпутался из табуретки.
Однако, вместо того, чтобы направиться с Николаем к двери, Стас подошел к Паше. Он взял полноватого низкорослого парня за грудки и, немного приподняв, резко встряхнул - так, что Пашины длинные русые волосы взвихрились десятком змеек и опали на лицо, а с переносицы съехали массивные квадратные очки.
- Ты какой комплект положил на Алтарь, сволочь?- негромко, но со скрытой угрозой спросил Стас.
- Тестовый?!- заорал Стас.- Ты видел, что он вытворял? Это похоже на тестовый запуск? А глаза! Какие у него были глаза?
- Зеленые...- ошарашено пробормотал Паша.
- А были карие!
- Ты думаешь... он... уже...- Паша беспомощно обвис в руках Стаса.
- Хорошо, если он! А если в него?
- Так!- оборвал скандал Николай, оглушительно захлопнув приоткрытую дверь. - Пока вы все не расскажете, никто отсюда не выйдет.
- Да отсюда и так никто не выйдет,- зло обернулся к нему Стас, оттолкнув от себя Пашу,- все, отвыходились! Сейчас он вернется и мало никому не покажется.
Николай облокотился на косяк, сложил на груди руки и негромко, но с нажимом сказал:
- Ну, давай рассказывай. Кто такой "он"? Откуда вернется, почему не покажется? Все рассказывай, или я вызываю милицию, и объясняться будешь уже с ними.
Демонстративно достав из кармана мобильник, Николай выжидающе уставился на Стаса.
- Да не поможет тут милиция,- презрительно фыркнул он.- Что ты им расскажешь? Про экстрасенса, который всю деревню загипнотизировал?
- А хоть и так!
- Ладно, черт с тобой, давай поболтаем. Но недолго, у нас очень мало времени. Поэтому слушай внимательно и не перебивай. Как я уже говорил - мы хотели провести эксперимент по перемещению живой души в неживой материал, назовем его условно амулет. При таком перемещении очень сильно искривляется пространственно-временной континуум и душа, заключенная в амулет, становится способной влиять на окружающий мир. Не очень явно, но порой очень действенно. Но один раз, по большой накурке, Глеб похвастался мне, что раздобыл где-то несколько реально действующих амулетов. Три кольца: с изумрудом, с рубином и с сапфиром. Он собирался выпустить то, что в них сидит, обратно, в мир. А потом поглядеть, что при этом получится. Я тогда не принял его слова всерьез, этот аспект теории мы даже не отрабатывали. Видимо, я ошибся...
- А ведь точно!- подскочил на месте внимательно слушавший Паша.- После меня еще Глеб ходил к Алтарю. Что-то он там проверить хотел...
- Этот урод подменил тестовые амулеты,- зло прошипел Стас.- Вместо того, чтобы изучать пустышку, гонять туда-сюда безобидные клочки праны, мы выпустили что-то наружу.
Николай помолчал секунду, соображая:
- И ты думаешь это что-то теперь вселилось в Глеба?
- Не знаю,- в сердцах бросил Стас.- Ничего не знаю, не планировали мы такого. Но в целом ты наверное прав. Боюсь что это уже не совсем Глеб. Или даже совсем не он.
Внезапно разговор был прерван громким воплем:
- Дураки!
Все обернулись к кровати: пацан едва ли двадцати лет на вид, которого Стас представил, как Витька, сидел в нелепой позе, вздымая скрюченные пальцы к потолку. Его пустые глаза бездумно смотрели в одну точку, а руки шевелились, сплетаясь и расплетаясь, живя, казалось, отдельной жизнью от неподвижного тела.
- Все дураки!- повторил он, скривив тонкие, бледные губы.- Дураки, кретины, дебилы, имбецилы, козлы, уроды, сволочи, твари, ублюдки...
Тирада с перечислением нелицеприятных наименований внезапно оборвалась. Витек закатил глаза, запрокинул голову и издал долгий протяжный вой. Потом завывание сменилось неразборчивым бормотанием, в котором начали угадываться отдельные слова:
- У-у-у-у-у... идет... идет он... он идет... ну-у-у-у... голодный... придет-придет... мну-у-у-у... всем... всем... голод... голод... мну-у-у-у... он всех...
Очухавшийся Михалыч подошел было к Витьку и протянул к нему руку, пытаясь прервать этот поток бессвязных слов. Тот резко отшатнулся, подпрыгнул на кровати, распрямился, словно пружина, и в мгновение ока вылетел за дверь. Николай успел лишь вхолостую всплеснуть руками, пытаясь его поймать.
- Все, время разговоров прошло,- констатировал Стас.- У тебя есть иконы?
- Иконы?- опешил Николай.- Зачем иконы? Разве они помогают против друидской магии, или что там у вас?
- Помогают...- поморщился Стас,- пофигу вообще-то, что использовать, главное, чтобы побольше людей в это верило. У тебя ж свастики нет, поди? Или, там, пентаграммы?
- Почему это нет?- возмутился Николай.- Сейчас достану.
Он подошел к шкафу, открыл нижний ящик и принялся там рыться. Давным-давно он встречался с девушкой, увлекавшейся всяким-разным оккультизмом, которая и подарила ему несколько подвесок. Как-то не дошли руки их выкинуть после расставания, и они даже умудрились добраться с ним до этого села.
Николай достал моток шнурков, на которых болтались, переплетясь, свастика, прямая пентаграмма, звезда Давида и еще несколько незнакомых ему символов.
- Разнообразные у тебя увлечения,- фыркнул Стас.- Ладно, давай сюда.
- Погоди,- Николай добавил к подвескам раскладной триптих иконок для автомобиля и рунический набор для гадания.
Стас еще раз фыркнул и занялся развешиванием этого богатства по стенам. Паша присоединился к нему - он достал из кармана мелок и принялся покрывать стены какими-то буквами, символами, странными узорами. Николай рассмотрел там руны, пентакли, иероглифы, старославянские буквы. Было даже несколько строк на арабском. Или на иврите - тут он не силен.
- А нам что делать?- подал голос Михалыч.
- Мебель переставьте,- бросил Стас.
- Не по феншую стоит, что ли?- усмехнулся Николай.
- Именно,- тот поглядел на него долгим серьезным взглядом.- Загородите шкафом окно, и дверь подоприте чем-нибудь.
Хмыкнув, Николай кивнул Михалычу, и они принялись за дело. Отодвинули шкаф, обнажив запыленные отошедшие обои, притиснули его к окну, подперли тумбочкой. Подтащили к двери и поставили на попа кровать, прижали ее столом. Не так уж и много мебели в холостяцком жилье...
Стас с Пашей закончили украшать стены. Теперь они напоминали произведение сумасшедшего медиума: иконы соседствовали с каббалистическими знаками, а руны плавно перетекали в суры из Корана.
- И что, эти рисунки смогут остановить... - замялся Николай, подыскивая подходящее определение.
- Нет, конечно,- устало ответил Стас.- Чтобы создать полноценную защиту, нужно много всего. И священные вещи, и долгая, кропотливая подготовка. Пост, опять же, не помешал бы, и медитация.
- Тогда зачем же все это?
- Если нет возможности построить крепость, приходится обходиться баррикадами.
- Так, ясно...
Николай нахмурил брови и подошел к сейфу. Открыв немудреный замок, он достал оттуда охотничье ружье и надел пояс с патронташем.
- Бесполезно,- мотнул головой Стас, наблюдая за его приготовлениями,- Против этого не поможет.
Не обращая внимания на этот скептицизм, Николай переломил ружье, загнал в стволы по патрону - в один пулю, в другой картечь - и повесил оружие на плечо.
- Нам бы только до утра дотянуть,- тоскливо проговорил Паша.
- А утром что?
- А утром будет полегче. Или не будет...
Его слова прервал мощный удар, обрушившийся на дом. Стены содрогнулись, с потолка посыпался какой-то мусор. Николай инстинктивно присел, а Михалыч невнятно заматерился.
На улице раздался леденящий душу вой и удар повторился. Свет мигнул и замерцал, раскидывая по стенам причудливые тени. Николай осторожно двинулся к окну, собираясь поглядеть, кто же рушит его дом, но увидев, как Стас бешено мотает головой, остановился.
Взгляд упал на стены, испещренные колдовскими знаками. Большая, на полстены, свастика мерцала в такт электричеству. Или это чудили утомленные глаза? Пара иероглифов под потолком расплылись, обуглились; обои вокруг них тлели, показался явственный дымок.
"Черт! - пронеслась в голове Николая мысль.- Да ведь мы сгорим сейчас нахрен! Твою мать, впутался, блин..."
Он схватил кастрюлю с остатками какого-то варева и выплеснул бульон на иероглифы.
- Не-ет!- раздался запоздалый вопль Стаса и дом потряс новый удар.
Под потолком красовалась неопрятная клякса, которая почти полностью скрыла защитные знаки. Стас замер, бессильно уставившись на испорченную защиту.
В сенях завозилось что-то массивное; дверь задрожала, прогибаясь под чьим-то тяжелым натиском. Что бы не нападало на них - оно уже в доме.
На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым, натужным сопением из-за двери. Складывалось впечатление, что дышал кто-то размером со слона, не меньше. Только как он умудрился поместиться в не таких уж и широких сенях?
Вдруг молчание прервалось пронзительной трелью. Николай по привычке схватился было за мобильник, но тут же сообразил - звонит проводной телефон. Он обвел присутствующих вопрошающим взглядом и, не встретив возражений, осторожно подошел к трубке.
Едва он коснулся старого потрескавшегося пластика, как дом сотряс новый удар. То, что находилось за дверьми, яростно взвыло, перемежая вой утробным рычанием, и дверь издала страшный скрип, поддаваясь под напором. Раздался зловещий шорох, обои треснули, разрывая начерченные на них фигуры. Стас с Пашей тут же метнулись к месту разрыва и свели куски бумаги обратно.
- Скотч,- прохрипел Стас,- Или пластилин! Что угодно, скорее!
Его руки дрожали, лицо покраснело - такое впечатление, что он прижимал к стене не кусок бумаги, а железный лист миллиметров в десять толщиной. Михалыч кинулся к тумбочке и достал моток изоленты. Порванная пентаграмма была восстановлена, линии подправлены и все трое пошли вдоль стены, разглядывая места возможных обрывов.
Опять зазвонил телефон. Не раздумывая больше, Николай схватил трубку и рявкнул:
- Але!
- Скорую вызывали?- отозвался ему доброжелательный девичий голосок.
- Э-э... Да...- растерянно ответил Николай.
- Застрял экипаж на дороге, не скоро будет. У вас там ничего экстренного, сможете подождать?
- Да нам, пожалуй, уже и не надо...- пробормотал Николай, сжимаясь от очередного протяжного воя за дверью.
-Что там у вас...- начала было девушка, но ее голос оборвался.
Однако, вместо коротких гудков, символизирующих обрыв связи, в трубке стояла тишина. Такая глубокая, зловещая тишина, которая сама по себе была громче любого звука.
- Але...- робко кинул в это молчание Николай, уже собираясь положить трубку.
Но тишина отозвалась. Резкий пронзительный голос, переходящий с визга на хрип прошипел ему в ухо:
- Ты!
- Что?- чуть не отпрыгнул от телефона Николай,- Кто это?
- Ты! Уйди!
- Вы кто? Вам кого надо?- истерично завопил он в трубку, сжимая ее до боли в пальцах.
- Дай! Кто Знает! Дай! Буду говорить! Ты уйди!
Николай осторожно отнял трубку от уха и выставил ее на вытянутой руке.
- Это кого-то из вас,- пробормотал он, переводя взгляд со Стаса на Пашу.
Глава 4.
Стас подошел и взял трубку:
- Але. Говорите, я слушаю. Кто это? Уй-ё!
В трубке раздался тихий свист - и через секунду в ухо словно вонзилась раскаленная спица.
За окном взвыл ветер и хлестнул по оконному проему, выбив стекла и качнув массивный шкаф. Тут же раздался мощный удар в дверь - посыпалась штукатурка с косяка и закачалась в центре комнаты люстра, бросая на стены причудливые тени.
- Выбираться отсюда надо, - пробормотал Паша, бледный, как мел. - Или хотя бы в подвале отсидеться.
- Паш, да какой подвал! - Стас поднялся на ноги и помотал головой; боль отступила и теперь сидела где-то в глубине сознания тонким ядовитым шипом. - Эта дрянь нас даже из-под земли достанет!
Дрянь в ответ снова протяжно взвыла и жахнула всей своей массой - дверь хрустнула и сквозь широкую, в два пальца, трещину, в дом вметнулся клубочек живой тьмы. Вметнулся - и тут же утек обратно, в сени.
- Ну все, братцы, - произнес Стас, - недолго нам осталось. Ай, блин!
Шип в голове заерзал, взбороздив нервы - свело судорогой пальцы, в глазницы будто сунули по угольку, а уши забил мерзкий писк на грани ультразвука...
- Если ты, мечтой томим, знаешь слово Элоим... - всплыл в мозгу ровный и до боли знакомый баритон, - Помнишь Заболоцкого или дальше подсказать?
- Нет. Помню. - буркнул Стас.
- Что нет? Что помнишь? Ты с кем сейчас говоришь вообще? Это Глеб? - затараторил Паша.
- Все нет, - отрезал Стас и перевел взгляд на Колю. - Патроны давай сюда. Нулевок пару штук и пуль на всякий случай. И ручку или тонкий маркер, срочно!
Ссыпав горсть патронов на пол, Стас скорчился над ними и на четырех спешно начертил кабалистическое имя Бога в обрамлении пентаграмм:
- Ох, не сработает, - мелькнула в голове мысль.
- Сработает. Я помогу, - ответил голос.
- Ну, других вариантов все равно нет, - Стас сгреб с пола все патроны и протянул руку. - Коля, ружье! Так, по моей команде освобождаем окно!
Подскочив к двери, Стас перезарядил ружье своими патронами, сунул дуло в трещину, образовавшуюся после последней атаки неведомой нечисти, и выпалил дуплетом:
- Пошли!
Тумбочка полетела в сторону, и с грохотом опрокинулся шкаф. Стас выбил пустые гильзы и загнал в стволы по новому патрону:
- В сторону!
Он вскинул ружье и дважды выстрелил через разбитое окно. Но вылетев наружу, дробь замерла вдруг темным комом, взвилась спиралью и с жужжанием роя мух унеслась в сторону входа в дом. Из-за двери раздался протяжный крик боли.
Стас подскочил к окну и в три удара высадил прикладом раму.
- Смываемся, пока оно не очухалось! - крикнул он и вылез наружу через проем.
Руки на автомате перезаряжают ружье, взгляд фиксирует любое подозрительное движение - но все тихо. Вылез Паша и, зачем-то пригибаясь, быстро засеменил к калитке. За ним выпрыгнул Михалыч, последним - Коля.
- Пошли, пошли! - крикнул Стас.
- К Сфере, там вас встретят, - раздался в голове голос.