Кузнецов : другие произведения.

Цивилизация Костя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Из меня из раннего. Рассказ, изданный в начале 90-х в украинском переводе - сборник вышел офигенным тиражом в 20 000 экз., с гонораром - размером примерно в 1 кусок хлеба:) Теперь вот озаботился по тому переводу его реконструировать.
   []
  ЦИВИЛИЗАЦИЯ КОСТЯ
  
  Легкое психическое недомогание Костя ощутил ещё днём. Обеспокоенный своим состоянием, он даже ходил в студенческую поликлинику, но там под нужным кабинетом толпилось много первокурсников, проходящих обследование.
  Цивилизация проснулась глухой ночью, когда общежитие ?6 окутал сон. Она пыталась очнуться уже не первую ночь, но ей все время что-то мешало. Скорее всего - это отживший тоталитаризм не желал сдавать позиций силам прогресса.
  Упрямое Костино сознание, казалось, даже по ночам не дремало. Мало того, что оно полностью контролировало организм, так еще и активно противодействовало пробуждению цивилизации. А не далее, как сегодня днём - готовилось привлечь на свою сторону репрессивную медицину. Но так ведь нечестно!
  Не удивительно, что намерение Кости чуток 'провериться' цивилизация спросонья не замедлила осудить - как крайнюю меру вероломства преступного режима. Слова для оправдания Косте не дали: чего доброго, ещё очнётся, станет шуметь - кому это надо?
  Ночной переворот прошёл удивительно легко. Заснул один - проснулись многие. Власть над организмом перешла к нервным клеткам, каждая из них осознала себя равноправным членом нервной системы. Только Костино сознание, которое за 23 года совместной жизни привыкло себя считать единственно возможным хозяином тела, было выброшено вон, поскольку места для него не осталось.
  Костины соседи по комнате крепко спали. Они не видели, как его организм вытянулся на постели и надолго перестал дышать, так что, определенно, не могли и догадываться, почему так вышло. А дело было в том, что самоосознание цивилизации вызвало среди нейронов определенный шок - 'головокружение от свободы'. Да и происходило оно весьма неравномерно: знали бы вы, как тяжело тормозным клеткам Реншоу соревноваться в сообразительности с клетками Беца или Пуркинье.
  Вслед за клинической смертью настала бы и полная, но ЦНС (центральная нервная система) овладела положением, принялась распространять по отсталой периферии мировоззренчески важную новость.
  - Внимание! Импульс од ЦНС! Всем нейронам организма! Нервно-освободительная революция свершилась, диктатура личности пала! Теперь нейронные массы сами себе хозяева! Большее никто не осмелится нас эксплуатировать... Поверили? А теперь за работу! Мы должны сберечь наши достижения!
  Передаваясь от синапса к синапсу, нервный импульс осуществил триумфальное шествие по организму. Дошел и до седалищного нерва, который дольше других пребывал в дремучем невежестве. Все важнейшие функции организма понемногу восстановились. Стала вздыматься грудь, застучало сердце, носовая полость посредством приглушённого чиха очистилась от слизи.
  - Все системы работают нормально! - констатировала довольная ЦНС.
  По свидетельству биологических часов организма, до звонка будильника, что звал Костю и его соседей по комнате на первую пару, оставлялось 2 часа. За это время цивилизации предстояло договориться об основных принципах стратегии и тактики внешней политики.
  Мудрейшие клетки из центральной нервной системы понимали, что вокруг организма-носителя живет и далее сообщество похожих на него организмов, которые еще не осознали себя цивилизациями. Их опасно недооценивать. Об этом между участниками головного мозга произошёл обмен срочными синапсами.
  - Нашу победу нельзя считать полной и окончательной, пока нас не поддержали нервные системы других организмов! - сигнализировал центр агрессивного поведения из височной доли. - Нам следует развернуть агитационную работу среди тех, кто нас окружает! Революция должна развиваться! Вся власть - нервным системам! Нейроны всех организмов, объединяйтесь! Нужно немедленно возбудить массы...
  - Все напрасно, - отвечали из центра скептического уныния. - Клеточные массы других организмов пребывают в добровольном рабстве. Они нас... не поймут.
  - Тогда мы должны уйти в подполье и развернуть террористическую деятельность! - насупились деятельные лобные доли. - Если не агитацией, то подрывной работой своего добьёмся...
  Из центра тревоги мудро заметили, что в случае неудачной пропаганды их организму угрожает сущая малость: изоляция в специальной клинике, зато террор может повлечь и полное лишение жизнедеятельности, чего - не хотелось бы.
  - И что вы предлагаете? - не унимались лобные доли.
  - Элементарная осторожность требует не афишировать своей победы в мире Костиных соседей. Нужно притаиться, прикинуться, будто организм, как и ранее, руководствуется Костиным сознанием. О нашей свободе никто не будет знать, - центр тревоги захихикал, - вот её и не ограничат! Логично?
  Многим мозговым структурам осталось неясно, кому нужная такая свобода, что сводится на нет необходимостью, и что это за победа, после которой нужно прикидываться побеждёнными. И все же большинством синапсов прошёл такой взгляд, что сейчас надо выжить, а там будет видно!
  Во внешней среде зазвонил будильник. Там вскочили на ноги Халахур и Гавинчук - Костины соседи по комнате.
  Цивилизация замерла, морально готовясь прикинуться Костей. Вроде и не должно в этом быть ничего сложного - все двигательные и речевые привычки, по которым можно идентифицировать Костю, сохранились за организмом, - и все же стоял перед нервной системой некий психологический барьер. Центр тревоги так боялся что-то упустить и выдать себя, что легко мог ненароком упустить и выдать.
  Чтобы уменьшить риск разоблачения, цивилизация решила свести деятельность организма к минимуму и прикинулась не обычным Костей, а Костей чрезвычайно сонным.
  На беду, верный друг Константина - Вова Гавинчук - принялся его будить, чтобы заставить пойти на семинар по зоологии беспозвоночных. Бормотанием и ленивым подёргиванием конечностями Костина нервная система не отделалась. Общаться пришлось на вербальном уровне.
  Впрочем, речевые участки коры больших полушарий чудесно справились со своим заданием. Они сформировали именно тот ответ, после которого Вова обиделся и отцепился.
  Соседи просто не имели времени, чтобы что-то заподозрить. Запихнули в сумки конспекты и помчали в сторону биофака. Костя остался один в помещении. Его нервная система получила дополнительное время для размышлений о мире и о себе. Теперь для неё немного прояснился вопрос о предпосылках нервно-освободительных революций.
  Нетрудно догадаться, что сознание каждой нервной клетки сформировалась на основании Костиного сознания. А следовательно, если бы Костя вдруг не знал, что такое нервная ткань, она бы не смогла себя осознать. А знания имелись, поскольку учился Костя на биофаке, где прослушал курс анатомии и эволюции нервной системы. Как может цивилизация нервных клеток победить человеческое сознание, если она ничего о себе не знает? И цивилизация она?
  Мало, очень мало знает простой человек о нервной системе. Сдаётся, победа нервной революции возможная только в отдельно взятом организме, и нервная система этого организма обреченная на вечное одиночество среди враждебного окружения. Там, в человеческом сообществе, где нервные системы подчинены деспотичным режимам, душат всякий свободный синапс.
  И еще одна идея тревожила цивилизацию. Ей не давали покоя Костины знания по биохимии. Она размышляла: что мешает какой-нибудь молекуле ДНК осознать своё решающее положение в клетке? Раз уже стало реальностью сознание на клеточном уровне, что ей мешает выявиться и на молекулярном? Правда, ДНК приспособлены для хранения только наследственной информации, но тяжело ли им переучиться? Кто знает, может, процесс расщепления сознания на мельчайшие частицы пошёл далее - и кто-то из коллег-нейронов представляет собой собою затаившуюся колонию разумных нуклеиновых кислот. И действительно: клетку, поражённую расщеплением сознания, так просто не выявишь.
  На какое-то время атмосфера подозрительности охватила нервную систему. Каждый нейрон обратил внимание на своих партнеров по синаптической связи. Каждому хотелось обличить кого-то из окружения, каждый опасался, как бы по ошибке не изобличили его. В таких условиях нервной системе недалеко и до расстройства, и правильно сделали Костины нейроны, ухватившись за спасительное мнение, что для мышления нужен обмен синапсами. В самом деле: не мыслят же мышечная, эпителиальная и соединительная ткани! А если и мыслят, то так - тихонько-тихонько...
  Когда бы кто просинаптировал Костиным клеткам, что они непоследовательны, они бы не поверили. Между тем, они считали свободу на клеточном уровне большим достижением справедливости, а расширение ее на внутриклеточные структуры - глубоким мракобесием. И здесь нет ничего удивительного: справедливость только для себя - не новость в мировой практике мышления.
  Но едва головной мозг успокоился по поводу подрывных сознательных молекул, как поступило тревожное сообщение. Проприорецепторы нижних конечностей доложили, что в среде моторных нейронов зреет бунт. Какие-то умники из седалищного нерва предлагают переизбрать головной мозг, утверждая, что он неправильно ими руководит, что там собрались дармоеды, заботящиеся только о себе.
  Центр попытался вразумить клеточные массы, объяснить, что руководство системой - не та функция, которой может научиться всякий мотонейрон, но периферия отказалась принимать импульс от высочайших структур, объявив его 'опиумом для нейронов'. А когда седалищный нерв объявил забастовку, работники коры головного мозга были вынуждены признать, что реальную власть в нервной системе имеют те, кто связан с мышцами. Мотонейроны грубы и ограничены, уровень их культурного развития всем известен, но тем высшего они о себе мнения и тем труднее их вразумить.
  На чрезвычайном совещании членов ЦНС, которое стихийно началась после первого упоминания о седалищном нерве, никто не мог предложить реального выхода из положения, сложившегося в организме. Центр агрессивного поведения считал, что мотонейроны забылись из-за того, что ими давно как следует не командовали, и видел выход в одном: немедленно отдать строжайшие команды по нисходящим путям. В гипоталамусе очень эмоционально отстаивали такой взгляд: мол, забастовщиков следует мягко перевоспитывать, пока они сами не поймут неэтичности своего поведения. Каждый отдел ЦНС предложил свою модель выхода из ситуации, но в всех моделях был один огрех: или невозможность скорого исполнения, или невозможность исполнения вообще. Из всех отделов ЦНС только спинной мозг не разбрасывался легкомысленными идеями, у него их просто не было от природы.
  А забастовка ширилась по Костиному телу. Центр еще ничего не успел решить, а скелетные мышцы уже полностью перестали ему подчиняться. Парализованный организм так скрутило, словно кто-то его выворачивал наизнанку. Люди в такой неестественной позе спать не могут, да и войти в неё не всякому по плечу.
  В Центре понимали: цивилизация в опасности! Если кризисное положение продлится до возврата Костиных сообитателей, она окажется между Сциллой внешнего мира и Харибдой внутреннего. Тогда уже не надейся пощады ни изнутри, ни снаружи.
  А серьёзность происходящего углублялась. С внутренними органами творилось что-то невероятное - это вслед за соматической нервной системой отказала вегетативная. Её симпатическая и парасимпатическая части издавна пребывали в антагонизме, и вот теперь они принялись активно противодействовать друг другу, а когда Центр попытался их помирить, посоветовали ему не вмешиваться в их внутренние дела.
  - Вегетативная нервная система хочет быть автономной не только на бумаге! - заявили обе противоположные стороны. И напрасны были заверения Центра, что Костин учебник, где вегетативная система названа автономной, не является юридическим документом.
  Часть охваченной забастовкой периферии подражала примеру седалищного нерва и отказывалась принимать нисходящие нервные импульсы, другие что-то отвечали, но диалог с ними всё равно ничего не дал. Четко сформулировать причины забастовки сами забастовщики не могли. Кто заявлял, что их унижает зависимое положение в нервной системе, кто ныл, что им осточертело работать (постоянно сокращать эти мерзкие мышцы), а кому хотелось отрешиться от всего организма и в одиночку где-нибудь поискать смысл бытия.
  Судьбой цивилизации ни один из периферических нейронов озаботиться не желал. Центр пытался их стыдить, взывать к лучшим клеточным чувствам, но нарывался на полное безразличие. Один из 'разговорчивых' мятежников выразился так:
  - Ой, далась нам эта цивилизация! Цивилизация - это вы, которые в мозге. А мы - нейроны простые, нам цивилизациев не нужно. Мы как при покойном Константине жили, точно так и теперь живем - и никакого отличия. Только паны поменялись, а делать приходится то же самое.
  Пока в Центре обрабатывали результаты опроса нейронного мнения, на сторону мотонейронов перебегали бесхарактерные чувствительные клетки. Потом восходящие пути донесли совместное заявление периферических нервных узлов. Они объявляли себя независимыми от ЦНС, похвалялись, что почти весь организм - у них в аксонах, утверждали, что высшая нервная деятельность, на которую только и способен головной мозг, организму не нужна вообще, поскольку она себя не оправдывает.
  К периферическим узлам неожиданно присоединился спинной мозг. Не случайно он отмалчивался во время острейших дискуссий. Спинной мозг объявил о своём выходе из ЦНС. Ясное дело, он - как низший её отдел - страдал от комплекса неполноценности и теперь надеялся возглавить новое движение, лишь бы сполна поквитаться за все унижения. Гневный импульс, присланный спинным мозгом впоследствии, был исполнен фальшивой боли за дела и судьбы простых нейронов.
  - Мы требуем коренных преобразований! Половинчатые постановления нас не удовлетворяют! ЦНС - пособник организма! Позор проприорецепции - банде стукачей и доносчиков! Пусть живет трудовая периферия! - и всё в таком духе. Мол, нейроны не должны ждать милости от Центра, взять её у него - их задача.
  После измены спинного мозга надежд на спасение цивилизации у Центра не осталось и вовсе. Как и следовало ожидать, Костины соседи, вернувшись с пар, были ошеломлены его состоянием.
  Что произошло с цивилизацией далее? В психоневрологической больнице имени И.П.Павлова для жизнеспособности её организма создали оптимальные условия. Там его регулярно кормили, сводя на нет всякую потребность в высшей нервной деятельности. Спинномозговых рефлексов теперь полностью хватало, с остальными - справилась медицина. Авторитет головного мозга так упал, что о нём больше и не вспоминали. Трудовые клеточные массы обрели долгожданную иллюзию самоуправления. А что медики постоянно впрыскивали в организм незнакомые препараты, так все эти вещества угнетали только деятельность коры больших полушарий, оказывая неоценимую услугу спинному мозгу, усматривавшему в них 'осиное гнездо оппозиции'.
  Последние цивилизованные клетки притаились у себя на верхнем этаже организма. Их сознание, затуманенное седативными препаратами, делало последние немощные усилия, чтобы доискаться до причин гибели цивилизации. Одна из клеток гиппокампа пришла к выводу, что 'во всём виновата нетерпимость к проявлениям чужого сознания', но очередная фармакологическая атака заставила её отбросить дендриты.
  И остаток нейронов головного мозга тупо повторял это мнение, тщетно силясь догадаться, что же оно означает.
  
  
  КОСТЕВА ЦИВIЛIЗАЦIЯ
  
  Легку психiчну недугу Кость вiдчув ще вдень. Занепокоєний своїм станом, вiн навiть ходив до студентської полiклiнiки, але там пiд потрiбним кабiнетом товклося багато першокурсникiв, що проходили обстеження.
  Цивiлiзацiя прокинулася глупої ночi, коли гуртожиток ?6 огорнув сон. Вона намагалася очуняти вже давно, але їй весь час щось заважало. То не хотiла здавати позицiй Костева свiдомiсть, що не дрiмала1. Мало того, що вона цiлком контролювала органiзм, то вона ще й активно протидiяла пробудженню цивiлiзацiї i була готова залучити на свiй бiк медицину. Цей намiр цивiлiзацiя спросоння не забарилася осудити, розцiнивши його як крайню межу пiдступностi.
  Нiчний переворот стався на диво легко. Влада над органiзмом перейшла до нервових клiтин, тiльки-но кожна з них усвiдомила себе рiвноправним членом нервової системи. Лише Костеву свiдомiсть, яка за 23 роки спiльного життя звикла себе вважати за єдино можливого господаря тiла, було викинуто геть, оскiльки мiсця для неї не лишилося.
  Костевi сусiди по кiмнатi мiцно спали. Вони не бачили, як його органiзм простягся на лiжку i перестав дихати, тож, певна рiч, не могли й здогадуватись, чому так сталося. А рiч була в тiм, що самоусвiдомлення цивiлiзацiї викликало серед нейронiв певний шок. Та й вiдбувалося воно надто вже нерiвномiрно: важко гальмiвним клiтинам Реншоу змагатися у кмiтливостi з клiтинами Беца чи Туркiньє.
  Слiдом за клiнiчною смертю настала б i справжня, але ЦНС (центральна нервова система) опанувала становище, узявшись поширювати по вiдсталiй периферiї свiтоглядно важливi вiдомостi.
  - Увага! Iмпульс од ЦНС! Всiм нейронам органiзму! Нервово-визвольна революцiя здiйснилася, диктатура особи впала! Вiдтепер нейроннi маси самi собi господарi! Бiльше нiхто не осмiлиться нас визискувати... А тепер до роботи! Ми повиннi зберегти нашi здобутки!
  Передаючись вiд синапсу до синапсу, нервовий iмпульс здiйснив трiумфальний хiд по органiзму. Дiйшов i до сiдничного нерва, який найдовше перебував у дрiмучому невiгластвi. Всi найважливiшi функцiї органiзму потроху вiдновилися. Стали здiйматися груди, застукотiло серце, носова порожнина з допомогою чхання очистилася вiд слизу.
  - Всi системи працюють нормально! - виснувала задоволена ЦНС.
  За свiдченням бiологiчного годинника органiзму, до дзвiнка будика, що кликав Костю i його сусiдiв по кiмнатi на першу пару, лишалося 2 години. За цей час цивiлiзацiї потрiбно було визначити основнi засади стратегiї i тактики зовнiшньої полiтики. Наймудрiшi клiтини з центральної нервової системи розумiли, що навколо органiзму-носiя живе й далi суспiльство схожих органiзмiв, якi ще не усвiдомили себе цивiлiзацiями. Їх небезпечно недооцiнювати. Про це мiж учасниками головного мозку вiдбувся обмiн синапсами.
  - Нашу перемогу не можна вважати за повну й остаточну, допоки нас не пiдтримали нервовi системи iнших органiзмiв! - сигналiзував центр агресивної поведiнки зi скроневої частини.- Нам слiд розгорнути агiтацiйну роботу серед тих, хто нас оточує! Революцiя повинна розвиватися! Вся влада - нервовим системам! Нейрони всiх органiзмiв, єднайтеся! Треба будити маси...
  - Все марно,- вiдповiли йому.- Клiтиннi маси iнших органiзмiв перебувають у добровiльному рабствi. Вони нас не зрозумiють.
  - Тодi ми мусимо пiти в запiлля i розгорнути терористичну дiяльнiсть! Не агiтацiєю, то пiдривною роботою свого доможемося.
  Хтось мудрий зауважив, що коли в разi невдалої пропаганди їхньому органiзму загрожує лише iзоляцiя у спецiальнiй клiнiцi, то в разi терору справа може закiнчитися позбавленням життєдiяльностi. Обережнiсть вимагає не афiшувати своєї перемоги у свiтi Костевих сусiдiв. Треба зачаїтися, прикинутися, буцiм органiзм, як i ранiше, керується Костевою свiдомiстю.
  Багатьом мозковим структурам було незрозумiло, кому потрiбна така свобода, яка зводиться нанiвець необхiднiстю, i що це за перемога, пiсля якої треба прикидатися переможеними. I все ж бiльшiстю синапсiв пройшов такий погляд, що на разi треба вижити, а там буде видно!
  У зовнiшньому середовищi задзвонив будик. Там схопилися на ноги Халахур i Гавiнчук - Костевi сусiди по кiмнатi.
  Цивiлiзацiя завмерла, морально готуючись до того, щоб прикинутися Костею. Начебто i не мало в цьому бути нiчого складного - всi рухомi i мовнi навички, за якими можна iдентифiкувати Костю, збереглися за органiзмом,- i все ж стояв перед нервовою системою якийсь психологiчний бар'єр. То був острах щось проґавити i зрадити себе. Щоб зменшити ризик викриття, цивiлiзацiя вирiшила звести активнiсть органiзму до мiнiмуму i прикинулась не звичайним Костем, а Костем надзвичайно сонним.
  На лихо, вiрний друг Костянтина Сашко Гавiнчук заходився його розбуркувати, аби змусити пiти на семiнар iз зоологiї безхребетних. Мимренням та лiнивим посiпуванням кiнцiвками Костева нервова система не вiдбулася. Спiлкуватися довелося на вербальному рiвнi. Втiм, мовнi дiлянки кори великих пiвкуль чудово впоралися зi своїм завданням. Вони сформували саме ту вiдповiдь, пiсля якої Сашко образився i вiдчепився.
  Сусiди просто не мали часу, аби щось запiдозрити.Запхавши в торби конспекти, вони помчали в бiк бiофаку. Кость лишився сам у примiщеннi. Його нервова система дiстала додатковий час для роздумiв про свiт i про себе. Тепер для неї трохи прояснилося питання про передумови нервово-визвольних революцiй. Неважко здогадатися, що свiдомiсть кожної нервової клiтини сформувалась на основi Костевої свiдомостi. А отже, якби Кость не знав, що таке нервова тканина, вона б не змогла себе усвiдомити. А такi знання були, оскiльки вчився Кость на бiофацi, де прослухав курс анатомiї та еволюцiї нервової системи. Як може цивiлiзацiя нервових клiтин перемогти людську свiдомiсть, якщо вона нiчого про себе не знає? I чи цивiлiзацiя вона?
  Мало, дуже мало знає проста людина про нервову систему. Скидається на те, що перемога нервової революцiї можлива лише в окремо взятому органiзмi, й нервова система цього органiзму приречена на вiчну самотнiсть серед ворожого оточення. Там, у людському суспiльствi, де нервовi системи пiдпорядкованi деспотичним режимам, душать усякий вiльний синапс.
  I ще одна iдея тривожила цивiлiзацiю. Їй не давали спокою Костевi знання з бiохiмiї. Вона мiркувала: що заважає якiйсь молекулi ДНК усвiдомити своє становище у клiтинi? Раз уже стала реальнiстю свiдомiсть на клiтинному рiвнi, що їй заважає виявитися i на молекулярному? Щоправда, ДНК пристосованi для зберiгання тiльки спадкової iнформацiї, та чи важко їм перевчитися? Хтозна, може, процес розщеплення свiдомостi на дрiбнiшi частки пiшов далi - i хтось iз колег-нейронiв становить собою зачаєну колонiю розумних нуклеїнових кислот. I справдi: клiтину, уражену розщепленням свiдомостi, так просто не виявиш.
  На якийсь час атмосфера пiдозрiливостi заполонила нервову систему. Кожен нейрон звернув увагу на своїх партнерiв по синаптичному зв'язку. Кожному хотiлося викрити когось iз оточення, кожен потерпав, як би помилково не викрили його. В таких умовах нервовiй системi недалеко й до розладу, i правильно зробили костевi нейрони, ухопившись за рятiвну думку, що для мислення потрiбен обмiн синапсами. Не мислять же м'язова, епiтелiальна та сполучна тканини!
  Коли б хтось просинаптував Костевим клiтинам, що вони непослiдовнi, вони б не повiрили. Тим часом вони вважали свободу на клiтинному рiвнi великим здобутком справедливостi, а поширення її на внутрiшньоклiтиннi структури - глибоким мракобiссям. I тут нема нiчого дивного: справедливiсть тiльки для себе - не новина у свiтовiй практицi мислення.
  Тiльки-но головний мозок заспокоївся з приводу пiдривних свiдомих молекул, як надiйшло тривожне звiдомлення. Пропрiорецептори нижнiх кiнцiвок доповiли, що в середовищi моторних нейронiв зрiє бунт. Якiсь мудрагелi з сiдничного нерва пропонують переобрати головний мозок, твердячи, що вiн неправильно ними керує, що там зiбралися дармоїди, якi дбають тiльки про себе. Центр спробував напоумити клiтиннi маси, пояснити, що керування не та функцiя, якої може навчитись кожен мотонейрон, але периферiя вiдмовилася приймати iмпульси вiд найвищих структур, оголосивши їх 'опiєм для нейронiв'. А коли сiдничний нерв оголосив страйк, працiвники кори головного мозку мусили визнати, що реальну вигоду в нервовiй системi мають тi, хто зв'язаний з м'язами. Мотонейрони брутальнi й обмеженi, їхнiй культурний розвиток всiм вiдомий, але тим вищої вони про себе думки i тим важче їх напоумити.
  На надзвичайнiй нарадi членiв ЦНС, що стихiйно почалася пiсля першої згадки про сiдничний нерв, нiхто не мiг запропонувати реального виходу зi становища, що склалося в органiзмi. Центр агресивної поведiнки вважав, що мотонейрони забулися через те, що ними давно як слiд не командували, i бачив вихiд в одному: негайно вiддати щонайсуворiшi команди низхiдними шляхами. В гiпоталамусi дуже емоцiйно обстоювали такий погляд: мовляв, страйкарiв слiд м'яко перевиховувати, поки вони не зрозумiють неетичностi своєї поведiнки. Кожен вiддiл ЦНС запропонував свою модель виходу з ситуацiї, але у всiх моделях був один огрiх: або неможливiсть швидкого виконання, або цiлковита неможливiсть виконання. З усiх вiддiлiв ЦНС тiльки спинний мозок не розкидався легковажними iдеями, в нього їх просто не було.
  А страйк ширився по Костевому тiлi. Центр ще нiчого не встиг вирiшити, а кiстяковi м'язи вже цiлком перестали йому коритися. Спаралiзований органiзм лишився лежати у неприроднiй позi. В Центрi розумiли: якщо таке становище триватиме до повернення Костевих спiвмешканцiв, вони опиняться мiж Сцiллою зовнiшнього свiту i Харiбдою внутрiшнього. Отодi вже не сподiвайся пощади нi зсередини, нi ззовнi.
  А поважнiсть того, що вiдбувалося, дедалi поглиблювалася. Iз внутрiшнiми органами робилося щось неймовiрне - це слiдом за соматичною нервовою системою вiдмовила вегетативна. Її симпатична i парасимпатична частини, що здавна перебували в антагонiзмi, заходилися тепер активно протидiяти одна однiй, а коли Центр спробував їх помирити, порадили йому не втручатися в їхнi внутрiшнi справи.
  - Вегетативна нервова система хоче бути автономною не тiльки на паперi! - заявили обидвi супротивнi сторони. I марнi були запевнення Центру, що пiдручник, де вегетативну систему названо автономною, не є юридичним документом.
  Не вся охоплена страйком периферiя наслiдувала приклад сiдничого нерва i вiдмовлялася приймати низхiднi нервовi iмпульси, але дiалог iз нею все одно нiчогiсiнько не дав. Чiтко сформулювати причину страйку страйкарi не могли. Хто правив, що їх принижує залежне становище в нервовiй системi, а хто - що їм остогидло працювати (постiйно скорочувати цi мерзеннi м'язи). Долею цивiлiзацiї жоден iз периферiйних нейронiв журитися не бажав. Один iз 'говiрких' заколотникiв висловився так:
  - Ой далась нам ця цивiлiзацiя! Цивiлiзацiя - це ви, тi, що в мозку. А ми - нейрони простi, нам цивiлiзацiй не треба. Ми як при покiйному Костянтинi жили, так достоту i тепер живемо. Лише пани помiнялись, а робити доводиться те саме. I нiякої вiдмiнностi вiд тiєї цивiлiзацiї!
  Поки в Центрi опрацьовували наслiдки опиту, на бiк мотонейронiв перекидалися безхарактернi чутливi клiтини. Потiм висхiднi шляхи донесли спiльну заяву периферичних нервових вузлiв. Вони оголосили себе незалежними вiд ЦНС, вихвалялися, що майже весь органiзм - у них в аксонах, правили, що вища нервова дiяльнiсть, на яку лише й здатен головний мозок, органiзмовi не потрiбна, бо вона себе не виправдовує.
  До периферичних вузлiв несподiвано прилучився спинний мозок. Не випадково вiн вiдмовчувався пiд час найгострiших дискусiй. Спинний мозок оголосив про свiй вихiд iз ЦНС. Певна рiч, вiн як найнижчий її вiддiл потерпав вiд комплексу меншовартостi i тепер сподiвався очолити новий рух, аби сповна поквитатися за всi приниження. Гнiвний iмпульс, що його спинний мозок надiслав згодом, був сповнений фальшивого болю за справи та долi простих нейронiв.
  - Ми вимагаємо корiнних перетворень! Половинчастi ухвали нас не задовольняють! ЦНС - поплiчник органiзму! Ганьба пропрiорецепцiї - бандi стукачiв i виказчикiв! Хай живе трудова периферiя!
  Довго ще просторiкував спинний мозок про те, що нейрони не повиннi чекати ласки вiд Центру, взяти її у нього - їхнє завдання.
  Пiсля зради спинного мозку надiй на врятування цивiлiзацiї у Центра не залишилося. Як i слiд було сподiватися, Костевi сусiди, повернувшись iз пар, були приголомшенi його станом.
  Що сталося з цивiлiзацiєю далi? У психоневрологiчнiй лiкарнi iменi Павлова для життєздатностi її органiзму створили оптимальнi умови. Там його регулярно годували, зводячи нанiвець усяку потребу в вищiй нервовiй дiяльностi. Цiлком вистачало спинномозкових рефлексiв. Авторитет головного мозку так упав, що про нього бiльше не згадували. Трудовi клiтиннi маси мали тепер довгоочiкувану iлюзiю самоврядування. А що медики постiйно впорскували в органiзм якiсь незнайомi препарати, то всi цi речовини пригнiчували лише дiяльнiсть кори великих пiвкуль, роблячи неоцiненну послугу спинному мозковi, що вбачав у них 'осяче гнiздо опозицiї'.
  Останнi цивiлiзованi клiтини зачаїлися у себе на горiшньому поверсi органiзму. Їхня свiдомiсть, затуманена препаратами, робила останнi немiчнi зусилля, щоб дошукатися причин загибелi цивiлiзацiї. Одна з клiтин гiпокалепу дiйшла висновку, що 'у всьому винна нетерпимiсть до виявiв чужої свiдомостi', але нова фармакологiчна атака зовсiм забила їй памороки, трохи не змусивши вiдкинути дендрити.
  I решта нейронiв головного мозку тупо повторювали цю думку, марно силкуючися здогадатись, що ж вона означає.
  
  ________________________________________
  Виноски:
  1 Дуже вже менi чомусь :) кортить перенести це слово перед словом Костева... заодно i букв, слiв i ком поменшає :). (Прим. украинского сетевого публикатора)
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"