Темнеет под пошатывающийся бой часов. Толчеей покойников склоняются звезды в прекрасных черных сгустках времени. Колко выгибаясь из распотрошенных подушек, перья (если правда, что перед смертью они отчаянно сбиваются в венки, то саван уже расстелился скатертью-самовобранкой насильственного причастия) собираются в зачины гусе-лебединых косяков. Пух и прах метутся под косыми углами вознесения, морща рыб; перезапахиваясь, ноги тянутся вверх, а не вперед. Зимой в нас так сильно стремится небо.