О'Брайн Бригита, Алан Эрик : другие произведения.

Путь, который мы спели. Главы 1-3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кроссовер (О. Панкеева - Э. Раткевич). Время действия: "Судьба короля" - после восьмой книги, "Превыше чести" - семь лет спустя после событий. Все канонические персонажи принадлежат О. Панкеевой и Э. Раткевич. Текст фанфика написан авторами совместно. ОБНОВЛЕНО - 05.04.2009. Добавлено окончание 3-й главы.

   ПРОЛОГ
  
   Напев взмывал, словно клинок в руке воина. Кажется, он даже сверкал так же. Может ли песня сиять? Может переливаться? Может сверкнуть и поймать солнце, как выхваченный из ножен меч? Может ли рассечь грани миров?
   - Осторожнее, Даллен... - с легкой тревогой произнес Дэррит, но, кажется, было уже поздно. Пространство словно раздернулось сверкающей аркой...
   - Что это, учитель? - немного растерянно спросил Даллен, на миг прерывая пение.
   - Мне откуда знать? - пожал плечами пожилой найгери, - Это ты спел!
   Арка затрепетала, готовая исчезнуть. Даллен сам не знал, почему, но позволить это казалось немыслимым. Он, признаться, уже и не помнил, что именно хотел спеть изначально, что увидеть, и куда попасть. Несколько взлетающих к небесам нот удержали сотворенное. Неужели вот так и отпустить? Даже не взглянув, что получилось, и куда ведет дорога, рожденная магией его голоса? Даллен ведь знал, видел, что должно было получиться - а вот вышло ли?
   - Что ты делаешь? - крик наставника не прервал ни песни, ни шага...
  
  
   ГЛАВА 1
  
   ...Это был просто дом. Не пещера дракона, не дворцы небожителей. Обычный человеческий дом. Портал открылся у самого окна, за которым виднелись остроконечные городские крыши, так отчаянно похожие на крыши родного и такого недоступного Шайла...
   Посреди гостиной стоял лохматый зеленоглазый парень с бутылкой не то воды, не то еще чего-то прозрачного в одной руке, и тремя вложенными один в один стаканами в другой. Стоял, и удивленно, но без особого потрясения, взирал на Поющего.
   - Ты откуда? - проговорил наконец хозяин дома тоном, показавшимся Даллену чересчур спокойным для человека, в гостиную к которому внезапно вваливается незнакомец из переливающегося портала.
   - Из Найгеты, - отозвался бывший граф йен Арелла. Оборванная песня смолкла, но Даллен не встревожился - он откуда-то знал, что сможет спеть эту дорогу заново. Хотя и не представлял, где оказался. Зато очень хорошо представлял, что ему по возвращении скажет наставник.
   Парень наморщил лоб, похоже, пытаясь припомнить, где и когда слышал о Найгете... если, конечно, когда-нибудь слышал.
   - Приехали! - заключил он наконец. - Эти долбаные законы мироздания уже доставляют переселенцев прямо в мой дом!
   - А меня никто не доставлял, - спокойно ответил Даллен. - Можно? - Он присел на диван. - Я спел эту дорогу... Не знаю почему, но она меня заинтересовала. Веселый, суматошный город... Совсем чужой и одновременно чем-то родной.
  
   * * * * *
  
   Начавший офигевать Жак удивленно уставился на незнакомца.
   Длинные темные волосы были у того перевязаны на лбу чем-то вроде вышитой узкой ленты... да как вышитой!
   И глаза странные. Золотистые, огромные, по-эльфийски удлиненные к вискам.
   - Ты, наверное, эльф? - осенило шута.
   "Совсем, видно, у Раэла подчиненные распоясались..."
   - Да нет, - мотнул головой переселенец, - Я человек... Просто... получилось так, что я живу среди найгерис... Я - Поющий.
   Поющий? Это слово парень произнес как-то странно. Возникало подозрение, что оно означает не просто человека, время от времени балующегося пением, а нечто большее. Обычно таким тоном, произносят, допустим: "жрец".
   - Бард? - уточнил Жак на всякий случай.
   - Ну... можно сказать и так. Прошу прощения за вторжение, - в изысканно вежливом голосе тем не менее таилась веселая усмешка. Только глаза почему-то оставались грустными. - Ты один?
   - Да, пока один. Может, Кантор зайдет... не знаю, - Жак принял решение. - Давай пока выпьем, что ли! А то я тут назюзюкиваюсь в одиночестве, как неродной.
   - Никогда не отказывался выпить в хорошей компании, - улыбнулся гость. - Или подраться.
   - Ну, насчет подраться - это к Кантору! - решительно произнес Жак. - А мы лучше выпьем. Вот, у меня даже закусить чуток осталось...
   - Согласен, - вновь улыбнулся странный переселенец, - Ты прости, я даже не и представился. Меня Даллен зовут.
   - Жак, - спохватился шут, водружая на стол только что взятую из кладовки бутылку.
   - А кто этот Кантор, которого ты все время вспоминаешь? - поинтересовался Даллен.
   - Это мой друг, - отозвался Жак. - Тоже бард. Вроде тебя. А ещё... он хотел сказать "а ещё бывший воин и убийца", но не стал - зачем, собственно, он должен об этом рассказывать неизвестно кому?!
   А вот следующая мысль, пришедшая шуту в голову, была неожиданной... ибо что-то в неуловимо кошачьих, плавных движениях гостя действительно напомнило ему Кантора.
   Похоже, что этот Даллен тоже воин. Бывший, а то и нынешний. Жак чуть было не спросил об этом, но опять передумал.
   - Кстати, а что это за народ такой - найгерис? - задал Жак более безобидный вопрос, разливая в стаканы результат своих последних "алхимических опытов" - Про орков я слыхал, они на Дельте когда-то жили, эльфов видел, а вот про найгерис - ни разу ничего. Даже не представляю, что это за племя. У нас их нет... вроде бы.
   - Там, где они есть, их тоже знают не все, - медленно ответил Даллен. - Они похожи на эльфов. Немного. Только вот эльфы... они другие. Найгерис всё-таки прежде всего - воины. Как бы тебе объяснить... И магия у них - не эльфийская.
   Неклассические маги, значит? Пожалуй, Кантор и впрямь нашел бы, о чем поговорить с этим парнем! Да и мэтр Истран... А уж о Шелларе и говорить нечего... и помыслить страшно. Жак от души понадеялся, что Его Величеству не взбредет навестить верного шута прямо сейчас.
   - А как ты у них оказался-то? - брякнул Жак, не успев вовремя прикусить язык.
   Что-то мелькнуло в чуть удлиненных золотистых глазах... Как у Кантора в тот день, когда он здесь же, за бутылкой, говорил Жаку: "Научись ненавидеть". Только перед потемневшим взором мистралийца стояли жуткие застенки Кастель Милагро и физиономия советника Блая, а что у этого? В памяти всплыло оброненное гостем: "Так получилось..."
   Ну и надо было трогать? Получилось - и получилось. Знаем мы, как у воинов иногда... "получается", хоть того же Элмара взять. Захочет - расскажет. А в душу лучше не лезть. Как говорится: "Не спрашивай, о чем не надо, не услышишь, чего не хочешь"...
   Раздавшиеся в библиотеке голоса избавили Жака от неловкости, а его гостя - от необходимости отвечать или отказывать в ответе.
   - Ох... сглазил! - в панике подскочил шут, - Даллен, спрячься от греха... Быстрей...
   - Зачем? - не понял тот, в нечеловечески красивых задумчивых глазах было искреннее удивление.
   - А вдруг король? - прошипел Жак, хватая гостя за руку и пытаясь волоком оттащить в кабинет.
   - А зачем от него прятаться-то? - Даллен явно ничего не понимал, и в том было его счастье. А может - наоборот. - Я ничего не сделал, чтобы скрываться.
   Ой-ё! На миг Жаку захотелось огреть его чем-нибудь. Свалился же упрямец на голову! Вот увидит тебя Шеллар - поймешь, зачем, но будет поздно...
   - Потом скажу! - почти огрызнулся шут, - Исчезни живо, пока он тебя не заметил!
   Глаза Даллена недобро вспыхнули. Взгляд мгновенно стал каким-то настороженным и холодным, вызвав у Жака желание проморгаться: нет, ну правда - вылитый Кантор! Только пистолета не хватает. А лучше - снайперской винтовки. С хорошей оптикой.
   - Он у вас что - тиран?
   Тиран? Взору шута очень явственно представился образ любимого короля, дотошно допытывающегося, как именно появился сей загадочный представитель неизвестного дельтийской науке племени, в котором часу, какие явления предшествовали открытию портала, какого цвета был портал, какого... Какого, в конце концов, черта? Жак был решительно не в настроении терпеть это издевательство! Особенно сейчас, когда он собирался мирно выпить с горя!
   - В некотором роде, - почти не соврал Жак, - Но не в том, что ты подумал. Потом объясню. Вон там кабинет... сиди и, ради всех твоих Богов, не высовывайся. Мне-то ничего не будет, а вот ты потом очень пожалеешь... - Он не удержался и хихикнул.
   Даллен недоуменно пожал плечами и... исчез. Жак даже не понял куда.
   Шут немного недоуменно огляделся.
   "Вроде ж почти ничего ещё не выпил..."
   Ну ладно. Он махнул рукой и с обреченным видом поплелся обратно в гостиную. Ох, только бы Кира опять не обвинила супруга в беготне по каким-нибудь несуществующим бабам - Шеллара ж не выставить будет!
   Хотя... В конце концов, почему бы королю и его верному шуту и не выпить вместе, попутно пожаловавшись друг другу на любимых, но совершенно невыносимых женщин? Ну вот почему Тереза такая упрямая? Сокрушается целыми днями, что они живут во грехе, а когда ей предлагают вполне приемлемым образом узаконить отношения - она, видите ли, не согласна! Ну чем, скажите на милость, ей не угодил товарищ Торо... то бишь, падре Себастьян? Христианин ведь! И даже настоятель целого монастыря, в котором чудеса совершаются! Ну, не католик, и что с того? Нет, уперлась, подайте ей только католического священника, и все тут! А где его взять-то, наколдовать, что ли? Эх... С тоски Жак уже собрался было оценить качество последней партии самогона, настоянного на каких-то притащенных Орландо мистралийских травах, название которых шут напрочь забыл, но помешал Даллен...
   Кстати, интересно, куда он все-таки делся, заклятие невидимости, что ли, на себя наложил? Только б ему хватило ума не высовываться! Нет, наверное, можно очень даже приятно выпить с этим человеком - или как там его? найгери? - но ведь Шеллар при виде его не удержится, начнет по своему обыкновению любопытствовать, и все испортит! Любопытствующий Шеллар именно сейчас - это, право, слишком на многострадальную задницу бедного огорченного шута! Жак не отказался бы от собутыльников, но ему совершенно не улыбалось сидеть и наблюдать, как Его Величество терзает несчастного переселенца.
   Против ожидания, в гостиной обнаружился не вездесущий король, а два полуэльфа в несколько лирическом настроении. Недавно вспомянутый товарищ Плакса примостился, как всегда, на спинке кресла, задумчиво теребя привязанную к гитаре (невесть кем) красивую ленточку, в другой руке дымилась подозрительно пахнущая сигара. Мафей, ненадолго утративший холодный и злой блеск в глазах, к которому уже даже стали привыкать те, кто его знал, задумчиво мурлыкал что-то себе под нос.
   - Ну наконец-то, - проговорило его мистралийское величество, в очередной раз затягиваясь. - А мы уже подумали, что ты там с дамой...
   - Или спишь, - уточнил Мафей.
   - Не сплю я, уснешь тут! - вздохнул Жак, и обернулся в сторону кабинета: - Даллен! Ты где? Отбой тревоги, выходи! Это не Шеллар!
  
   * * * * *
  
   Когда воину говорят - скройся и затаись, воин скрывается и затаивается. По крайней мере до тех пор, пока не будет точно знать, что происходит, и что с этим, происходящим, следует делать. Спорить с сей древней истиной станет только мальчишка, которого покамест воином называть не приличествует.
   Оказавшись в кабинете, Даллен прислонился плечом к стене, продолжая наблюдать за всем через едва заметную щелочку, которую специально оставил, закрывая дверь. На симпатичной мордашке зеленоглазого Жака изобразилось настолько уморительное выражение искреннего недоумения, что Поющий едва не рассмеялся. Похоже, внезапное "исчезновение" гостя изумило хозяина куда больше, чем то, как тот появился. Странно, учитывая, что Даллен и сам удивлялся происходящему до крайности, и только прежнее легендарное самообладание графа Даллена йен Арелла по прозвищу Рыбья Кровь позволило скрыть свои чувства и изобразить относительное бесстрастие.
   Что же все-таки произошло? За время обучения Даллен не единожды пел Песню Дороги. Обычно город, в который вела Дорога, просто возникал вокруг, можно было пройти по его улицам, потолкаться между спешащими по своим делам горожанами, зная, что никто тебя не увидит. Потому что ты в этом городе - не во плоти. Именно так Даллен оказывался в родном Шайле, когда Его Величество король Эгарт приезжал навестить своего бывшего графа...
  
   ...Нет, не бывшего. Эгарт сказал, что графство йен Арелла сохранено и находится под опекой короля. Что венец, перстень, знамя и плащ изготовлены заново, а вассальные клятвы подтверждены. Вот только герб графства теперь другой. Обнаженная рука над полукруглым камнем, от которого расходятся острые черные лучи... Память о героической, священной лжи - так сказал Эгарт... О том, как граф йен Арелла страшно оклеветал самого себя, спасая Шайл... Шайл, который ждет своего спасителя, и будет ждать столько, сколько понадобится...
  
   Даллен тряхнул головой, отгоняя мысли, от которых было больно. Не хотелось в очередной раз признаваться себе в приступе тоски по родине. Видят боги, он не собирался становиться ни героем, ни почитаемым мучеником, он просто сделал то, что не сумел бы никто другой... Шайл ждет... Даллен уже не в первый раз, стараясь не задумываться об истоках своего поведения, бросался с готовностью по спетой дороге... и снова находил что-то новое - не Шайл... Шайл ждет... Прошло почти семь лет, а сколько еще должно пройти, прежде чем родной город дождется его? Вот и снова не получилось, как надо...
   Да и что хоть получилось-то? Даже и это ведь непонятно! Никогда еще Дорога не принимала вид сияющей арки, и ни разу Поющий не оказывался в избранном им месте во плоти. Такого вообще еще ни с одним Поющим не происходило. По крайней мере, мастер Дэррит о подобном не упоминал.
   Боги, да что же я такое сделал-то, подумал Даллен в совершенной растерянности. Еще повезло, что Жак оказался таким... таким... каким оказался. Можно подумать, для него неожиданно объявляющиеся в доме незнакомцы - явление рядовое и заурядное, случающееся по несколько раз на дню. Другой шарахнулся бы и поднял крик о колдовстве, а в некоторых краях это может дорого обойтись "колдуну" - сначала прибьют, а уж потом разбираться станут, кого и за что.
   Хотя, король этот... Тоже странно! Вроде бы Жак его и не боится, - когда человек боится, это видно, - а гостя на всякий случай спрятал...
   Поющий покосился на висевший на стене портрет. Если это и был здешний монарх, а не кто-то из благородных предков Жака, то он выглядел грустным, ужасно одиноким и совершенно не злым...
   - Даллен! - задумавшийся Поющий невольно вздрогнул от жизнерадостного вопля гостеприимного хозяина, - Ты где? Отбой тревоги, выходи! Это не Шеллар!
   Ну, выходи - так выходи...
   Даллен выскользнул из кабинета и "возник" сразу за спиной Жака. Тот вздрогнул. Поющий ощутил укол совести - все-таки так шутить было нехорошо. Да еще при посторонних. Он с интересом посмотрел на тех, с кем его столкнула судьба. Хотя при чем тут судьба? То, что он сделал - сделал сам. Надо будет спросить учителя, как же все-таки получилось спеть такое...
   Старший из гостей Жака выглядел лет на восемь или десять моложе Даллена, которому должно было скоро исполниться тридцать два. А на самом деле мог быть старше и на десять и на семьдесят - потому что глядел на мир огромными лучистыми эльфийскими глазами. Из-под гладкой волны шелковистых черных волос выглядывало острое ухо - почему-то только одно. Поющий почувствовал легкое эмпатическое касание, настраивающее его на полное доверие и восхищение... и сам не зная как это у него получилось, закрылся. "Ты что, опасаешься меня, что ли? Не стоит..."
   Второй эльф - совсем юный, с растрепанными серебристыми волосами, - никак не пытался на него воздействовать. Просто с доверчивым мальчишеским любопытством пялился на незнакомца.
   - Приветствую, - Даллен поклонился одновременно вежливо и с еле уловимой небрежностью. - Значит, в этом мире тоже есть эльфы, - улыбнулся он.
   - А вот как раз в нашем мире, кроме этих двоих, эльфов почитай что и нет, - заявил Жак. - Хотя захаживают иногда с Эпсилона... Значит, вот это Даллен, он вроде как переселенец, а может и нет - я сам ещё не знаю, пусть расскажет. А это его величество Орландо Второй Мистралийский и его высочество принц Мафей, кузен нашего короля Шеллара Третьего.
   Жак искоса взглянул на Даллена, словно проверяя, как отнесется его новый знакомый к появлению коронованной особы, хотя и не той самой, которой опасался хозяин.
   - Необыкновенно интересные монархи в вашем мире, - сказал Даллен с вежливым равнодушием, не шевельнув даже бровью.
   Жак воззрился на гостя с явным интересом. Словно хотел спросить: "Ты там у себя каждый день, что ли, с королями общаешься?"
   - Это точно, - радостно откликнулся Мафей. - Кузен и Плакса - та ещё парочка!
   - Ну хоть бы ты уважение проявил, - заметил Орландо Второй без особого огорчения и затянулся. От зажатой в изящных пальцах сигары исходил ароматный дымок. Пахло, как ни странно, знакомо - Дэррит спустил бы шкуру с любого из своих учеников, отважься они хоть поглядеть на сие растение. Впрочем, правильно делал: найгерис от этой травки просто шалели. Эльфы, видимо, нет... - Хватит с меня и Кантора...
   Так... в перечень достоинств пресловутого Кантора уважение к коронованным особам явно не входило.
   - Плакса, тебе не наливаю! - предупредил Жак, разливая напиток из бутылки.
   - Как всегда, - с сожалением развело руками мистралийское величество, непочтительно поименованное Плаксой.
   - Настойка на твоем гербарии, не знаю, что получилось... - продолжал Жак, - Мафей, тебе наливать?
   - Немного, - кивнул сереброволосый эльф.
   Однако, к Жаку запросто захаживают монархи! И даже, как оказалось, не один. На важную персону хозяин похож не был...
   - Кстати! - спохватился тот, поднимая голову и глядя на Даллена, - Я не сказал. Я вообще-то по основной должности королевский шут, но кроме этого еще и специалист по адаптации переселенцев. - он улыбнулся, - Ввожу, так сказать, лиц иномирского происхождения в нашу жизнь. Так что если захочешь что спросить, или сходить посмотреть тут что - не стесняйся, говори.
   - А если я - шпион? - несколько ехидно поинтересовался Даллен, присаживаясь к столу и возвращая себе свой стакан, брошенный во время спешного бегства. - Ты мне тут все расскажешь и покажешь, а я...
   Мафей прыснул:
   - А, не поможет! У нас со всеми переселенцами кузен Шеллар лично беседует. Через него ни один шпион не просочится!
   - Кстати, Жак, все-таки, зачем было прятаться от короля? - спросил Даллен, - Разве он...
   - Наш король - замечательный человек, и вообще - лапочка и умница, - заверил Жак. Молоденький эльф по-детски хихикнул, прикрыв рот ладошкой, - Вот только в историю войдет как Шеллар III Любопытный. Ничего плохого он бы тебе не сделал, он вообще обожает переселенцев. Сейчас бы обрадовался до небес, и захотел пообщаться...
   - И что же в этом такого страшного? - пожал плечами Даллен, рассматривая содержимое стакана. Ни на какие знакомые вина оно похоже не было, - Ну и пообщались бы. Или ты думаешь, мне ни разу не доводилось общаться с королями?
   - С такими, как мой кузен, вряд ли! - заверил Мафей с самой ехидной усмешечкой.
   - Угу, - кивнул Жак, - Еще как бы пообщались! Он бы уселся тут с нами, и принялся тебя расспрашивать. О твоем мире, о Шайле, о найгерис, о том, кто такие Поющие, и еще леший знает о чем, Его Величество у нас на это дело такой изобретательный, что только диву даешься. Причем на каждый твой ответ у него нашлось бы дюжины две уточняющих вопросов, и так далее, пока не устал бы.
   - А учитывая его феноменальную работоспособность, - вставил Орландо, - продлилось бы это общение часов пятнадцать, а то и больше. Причем он бы этого времени не заметил, а вот ты...
   Ага! Вот, стало быть, в чем состоит "тиранство" здешнего короля! А Жак, зная своего монарха, получается, попросту пожалел "переселенца"... Что ж, значит - пришельцы из других миров тут не редкость? Если даже особый человек ими занимается...
   - Кажется, понимаю, - улыбнулся Даллен. - Но неужели нельзя дать Его Величеству понять, что...
   - Что ты устал и тебе осточертели его вопросы? Можно, - захихикал шут, - Но для этого надо быть Кантором.
   - Почему обязательно Кантором? - Даллен подумал, что надо будет непременно выяснить, что же это за легендарная личность. Уж слишком часто упоминается его имя. Интересно было бы познакомиться...
   - Просто не знаю больше никого, кроме моего дорогого наставника, - одноухий эльф снова вдохнул дым, - кто был бы способен засветить коронованной особе ложкой в лоб...
   - ...Или огреть принца подставкой от пюпитра, - дополнил картину Мафей.
   Вот тут Даллен не выдержал и заржал. Зрелище короля, которому засветили... это было слишком даже для него. Причем сначала ложкой, а вдогонку ещё и пюпитром...
  
   * * * * *
  
   - Ты чего? - Мафей улыбнулся, глядя на хохочущего Даллена. Хотя, похоже, прекрасно все понимал. Глаза у мальчишки были лукавые.
   - Представил, - с трудом выдавил Даллен. - Это он тебя что ли... подставкой?
   - Неее, - покачал головой сереброволосый эльф, - Подставкой - его, - он кивнул в сторону Орландо, - А меня только за уши. А ложкой - Шеллара.
   Ну ничего себе! Выходка "бешеного полуэльфа" Раммерта, дирижера королевского театра Шайла, положительно, меркла перед подвигами этого... Кантора. Живая мышь в декольте любовницы племянника первого министра казалась детской мелочью в сравнении с разыгравшейся в воображении Даллена сценой.
   - Это за что же? - поинтересовался Поющий между приступами смеха. Знавшие Даллена в прежние времена, возможно, немало удивились бы его смеху... Такому нерассуждающему и безоглядному веселью. Пусть даже и недолгому.
   - Да было за что! - хитро ухмыльнулся Жак, - Во всех трех случаях.
   - И за что же?
   - Ну, - закатил глаза шут: - Шеллара - за жульничество в споре, Мафея за... - он замялся, покосившись на стремительно краснеющего мальчишку, - за, выразимся деликатно, излишнее любопытство...
   - Врешь все! - оборвал пунцовый королевский кузен. - И искажаешь факты! За, как ты выразился, "излишнее любопытство" он меня только материл. А за уши - это когда я драконью кровь хотел попробовать. Я ж не знал, что эльфы ею травятся...
   - А его величество? - возможно, спрашивать о таком было непозволительной наглостью, но очень уж этот эльф с гитарой не походил на короля.
   - В ту пору я был еще высочеством, да к тому же в изгнании, - уточнил Плакса, и сознался со вздохом: - За плагиат.
   Вот оно как! У найгерис плагиат считался уголовным преступлением... Интересно только - принца в изгнании неведомый Кантор покарал собственноручно? Отрезав ему одно ухо? Судя по тому, чего Даллен успел наслушаться, с него бы сталось! А вот ставший королем принц, похоже, воспринял это как должное. Интересно...
   - Я смотрю, ваш Кантор никому спуску не дает, - с усмешкой заметил граф йен Арелла, - А нельзя ли с этим чудом лично познакомиться? А то даже интересно стало. Не каждый день, знаете ли, встретишь барда, позволяющего себе рукоприкладство по отношению к коронованным особам!
   "И остающегося после этого в живых и на свободе", - добавил Даллен мысленно. Здесь ведь явно не Найгета, где Поющий ценится выше любого короля! Да и то - Поющий, а не просто какой-то бард, каких много.
   - А куда ты денешься? - пожал плечами Орландо и снова затянулся. - Познакомишься еще. А вообще, давайте оставим Диего в покое. Пусть семейной жизнью наслаждается... пока опять куда-нибудь не влип. С его-то везением всегда огребать первым и по полной программе... Мда, семейной жизнью... - мистралиец покачал головой. - Кто бы мне сказал лет восемь назад, что маэстро...
   - Плакса! - предупреждающе воззвал Мафей.
   - ...женится, - продолжал неугомонный король. - Я бы свалился в оркестровую яму. Без чувств!
   - Значит, Диего? - с интересом переспросил Даллен.
   - Ну да, - кивнул Орландо, - Его так зовут на самом деле. "Кантор" - это ведь прозвище. Еще с войны. По-мистралийски значит "певец", а на некоторых диалектах еще - "певчая птица"... - король Мистралии улыбнулся: - Ему идет кстати. Он поет изумительно, даже сейчас, после всего...
   Так... Стало быть, не только бард, но и воин? И даже с боевым прозвищем? Все занятней, и занятней! Значит, ты у нас - Певец... Как сам Даллен - Рыбья Кровь... Хотя теперь-то его никто так не называет, даже Эгарт... Поглядеть бы на эту Певчую Птицу! "После всего..." После чего, интересно?
   - Да, и правда, что мы все о нем, Даллен, ты лучше о себе расскажи! - как-то подозрительно быстро проговорил шут. Тем более подозрительно, что фраза точно совпала с едва заметным движением Мафея, пихнувшего одноухое величество локтем. Величество виновато заткнулось. Не иначе, чуть не брякнуло лишнего.
   - Вот-вот! - с готовностью согласился сереброволосый эльф, - Ты лучше расскажи, как ты сюда попал-то? Я тебя точно не вытаскивал. Да и Орландо... А правда, Даллен, кто тебя притащил? Или ты обменялся?
   Притащил? Обменялся? Видимо, имелись в виду способы перехода в этот мир тех, кого Жак именовал "переселенцами", но Даллену они ни о чем не говорили. Единственной магией, которой он владел, была магия Поющего, поэтому он решил пока помолчать, тем более, что эльфы не особо и ждали его ответа.
   - На меня не смотрите, я не при чем! - жарко опроверг наветы одноухий король, вновь затягиваясь, - Я его впервые вижу! И вообще, мы что тут - единственные маги что ли? Или Мельди уже и напиться не может?
   - Да не трещите вы! - прикрикнул на расходившихся царственных эльфов шут, - Разве кто-то говорил, что это вы? Здесь он появился. Прямо у меня посреди гостиной, и при том, что никаких магов у меня тут не напивалось и не помирало... Я тут собрался было выпить с горя, иду со стаканами, а тут арка такая светящаяся возле окна, а из нее - Даллен. Причем обычно-то переселенцы встрепанные бывают, понять ничего не могут, а этот стоит - спокойный, как Шелларов розовый слон...
   - Портал? - восхитился Орландо, - Вот это да! Это же штучное умение, их даже мэтр Истран не открывает, насколько я знаю...
   - А у вас так не умеют? - как бы невзначай поинтересовался Даллен, решив не уточнять, что Наставник Дэррит этого тоже, вроде бы, никогда не делал.
   - Не знаю... Я точно нет, - тряхнул головой мистралиец, - Я и телепорт-то с грехом пополам освоил... Погоди, выходит - ты не переселенец?
   - Признаться, я даже не знаю, кого у вам называют переселенцами, - ответил Даллен. - А что - у короля Шеллара есть розовый слон? А где? В королевском зверинце?
   - Нет, то есть... - шут замялся, - Ему этот слон как-то по пьяни примерещился. Элмар - это брат Мафея, - мне еще тогда в ухо дал за то, что короля спаиваю до неподобающего состояния...
   - И все-таки, переселенцы... - напомнил Даллен, отложив на потом вопросы по поводу Элмара и слона.
   - Существует в этом мире такой феномен. Как в других - не знаю, - немедля приступил к должностным обязанностям специалист по адаптации, - Кстати, ты чего не пьешь? Давай за встречу!
   - За встречу! - Даллен энергично звякнул стаканом о стаканы Жака и младшего эльфа, глотнул прозрачного вина из стакана... и похвалил себя за осторожность. Настоянное на каких-то ароматных травах вино оказалось чудовищно крепким. Из чего они такое делают? Еще чуть - и сохранить невозмутимость не удалось бы. Даллен перевел дух и похвалил себя еще раз, отметив шкодливый взгляд шута. Нарочно ведь не предупредил, зараза ехидная!
   - Молодец, силен! - восхитился Жак. - Наш человек!
   - Ваше здоровье! - не менее ехидно хмыкнул Даллен, подумав, что с этакого зелья запросто можно увидеть не только розового слона, но и что-нибудь покруче. Зеленого эльфа, например...
   - Жак, ты, кстати, с какого горя пил-то? - спросил Мафей, закусывая выпитое каким-то квашеным овощем.
   - А, с Терезой поцапался... - отмахнулся Жак, - Все о том же... Ну так вот. Переселенцами в этом мире называют людей, переместившихся к нам из других миров. Как и почему это происходит - даже и не спрашивай, в этом и маги еще не разобрались. А происходит это обычно так. Согласно каким-то там законам мироздания из любого мира может быть изъято и перемещено только то, что в ближайшую минуту и так прекратит существование. Либо вещь, которая вот-вот будет уничтожена, либо человека, которому грозит внезапная смерть в ближайшие мгновенья...
  
   * * * * *
  
   Шут говорил, обстоятельно разъясняя суть магического феномена, насколько это может быть доступно не магу. Было видно, что ему приходилось делать это уже не раз, и он давно привык, как привыкает лекарь... Привык объяснять людям, потерявшим все, кроме жизни, что вернуться домой им не суждено. И нужно оставить прошлое за спиной и начинать новую жизнь - здесь. Потому что прежнего мира для них нет.
   Даллен слушал молча, спокойно улыбаясь и сосредоточив взгляд на стакане. Ему очень не хотелось, чтобы кто-то сейчас посмотрел ему в глаза. Эх, не мог Жак завести разговор о чем-то другом... А эти злосчастные переселенцы - переселяться каким-нибудь иным способом. Не таким безнадежным - и не таким... похожим.
   Это было... как нож в старую рану. Сердце сжалось от горячего сочувствия. Так же, как и он сам, эти люди чудом оставались живы, но становились мертвы для своего родного мира. Так же, как Даллен йен Арелла - для Шайла.
   И если у Даллена еще есть призрачная надежда когда-нибудь преодолеть заклятья и превзойти свое Посвящение-через-Смерть, то у бедных переселенцев не было даже и ее.
   Поющий машинально потер лоб - так бывало с ним порой. Редко.
   Он даже не уловил момента, когда Жак замолчал.
   - Даллен... - тихонько окликнул Орландо. В расширившихся глазах одноухого эльфа стояли недоумение и боль, - Что с тобой? Что-то не так? Ты боишься, что не сможешь вернуться обратно? Так нет же, все, что говорил Жак, относится только к феномену перемещения! Через порталы и телепорты можно ходить сколько угодно...
   Проклятье! Он же все понял! Ну, почти все... Хорошо, что ему неоткуда знать... Да. Парень - эмпат, и намного сильнее, чем Даллен первоначально подумал. Вот только не понимает, что временами следует промолчать.
   - Нет, ничего... Если все так, как говорит Жак, тогда я точно не переселенец, - спокойно сказал Даллен, и медленно, словно дорогое вино, отпил прозрачный огонь из стакана. - "Да, я не переселенец. И слава за это всем Богам мира", - Я спел Путь. Не знаю, как объяснить. Это особая магия, присущая народу найгерис... Хотя, может быть, и не только им. У меня-то Дар нашли, а я - человек.
   Эльфы переглянулись.
   Орландо посерьезнел и очень внимательно посмотрел на Даллена. Взгляд был странный. Обычно люди так не смотрят. Да и эльфы тоже.
   - Не понимаю... - озадаченно проговорил Плакса наконец, - У тебя, видимо, какая-то очень неклассическая Сила. Я ее не вижу...
   - Я тоже не... - Мафей одарил гостя точно таким же взглядом, от которого Даллен ощутил нечто, опасно похожее на раздражение.
   Нет, все понятно, они - маги, но все равно неприятно, когда на тебя смотрят вот так. Как на странную диковину или неизученный артефакт.
   - Ой, а я вижу! - радостный взвизг королевского кузена прозвучал настолько по-детски, что злость Поющего мгновенно сняло, как рукой, - Орландо, смотри сам! Вот же она, Сила!
   - Точно... - ошарашенно кивнул мистралиец. - Она слита с Огнем! Похоже, она составляет с ним одно целое...
   - Да, но это не школа Пламени Духа, - покачал головой Мафей, - Это что-то другое, ту я узнал бы... Слушай, Даллен, а как ты пользуешься этой Силой?
   - Всё происходит с помощью пения, - осторожно ответил Даллен. - Вряд ли я сумею разъяснить подробности...
   Разъяснить подробности он может и смог бы - не зря ж мастер Дэррит его учил, - вот только вдаваться в них желания не было. Как и становиться предметом дискуссии двоих любопытных эльфийских магов.
   - Школа Магической Песни? - насторожился Мафей, - Что-то я о таком слышал... Это какая-то очень редкая неклассическая магия, связанная с воздействием созвучий на тонкие материи астрала... Ой, не помню! Где я об этом читал?
   - Да, мэтр Истран что-то рассказывал такое... - наморщил лоб Плакса, - Малоизвестная школа, и действительно редкая, вроде бы таких магов в нашем мире за всю историю было не то два, не то три...
   - Ну, сейчас они тут мне научный спор разведут! - с деланно тяжким вздохом предположил шут, - А я то хорош! Сижу и гостей не угощаю!
   Жак уютно захлопотал, таская на стол понемногу чего-то копченого, чего-то соленого и очень много сладкого.
   - Слушай, Даллен, а может ты не будешь объяснять, а просто нам покажешь? - радостно заулыбавшийся Плакса выпростал голову и руку из-под ремня гитары, привстал со спинки кресла... и тут Даллен увидел то, что до сего момента было скрыто за спиной Мафея. У мистралийского короля не было ноги - штанина была подвернута на две ладони ниже колена. Стремительным, хоть и плавным движением Поющий оказался возле гостей и легко подхватил Орландо под руку...
   - Спасибо. Но не надо было беспокоиться. - доброжелательно поблагодарил тот и перепорхнул за стол, не пользуясь при этом даже и здоровой ногой.
   - Ну, что смотришь? - хихикнул Жак, - Ни разу левитирующего мага не видел? Вот, смотри! Сейчас вконец обкурится - и будет летать под потолком и качаться на люстре.
   - Ничего, я поймаю! - заверил Мафей и взлетел на освободившееся место на спинке стула.
   - Да это еще плевать, пускай летает! - возразил Жак, - Ты гляди, чтоб он мне тут фиолетовых гоблинов огненными шарами отстреливать не начал.
   - Трепачи... - Орландо вздохнул и запрокинул голову, отбрасывая назад растрепавшиеся волосы. Даллен едва сумел скрыть удивление: против ожиданий, второе ухо у эльфа оказалось на месте. Вот только было оно совершенно обычным, человеческим.
   - Удивляешься? - вновь улыбнулся Плакса, все-таки поймавший его взгляд, - Это мне еще в детстве сделали. Мама приказала. Если бы... ее муж узнал, что она изменила ему с эльфом, то, наверное, убил бы ее, и не посмотрел бы, что сестра короля. А потом мне одно ухо в бою срезало, ну оно и выросло заново. Таким, как от природы полагается. Теперь мистралийцы могут гордиться. - он вновь ослепительно улыбнулся: - Шутка ли - король с разными ушами! Ни у кого такого нет, а у них есть!
   Н-да... Не все в этом мире было так просто. Даллен окинул обоих эльфов цепким взглядом. Кузен здешнего короля глядел на него с веселым детским любопытством, но в глазах мальчишки порой проглядывало что-то даже более жесткое и взрослое, чем у его старшего товарища... Или показалось? А Орландо... Если б не ухо и не нога, Даллен в жизни бы не поверил, что этот беззаботный, как нерадивый студент на каникулах, улыбчивый мальчик - сражался. Причем - в первых рядах. Отсиживаясь за спинами телохранителей, невозможно так пострадать.
   Похоже, не только у тебя было прошлое и была боль, Даллен йен Арелла...
   - Не бери в голову. Отрастет, - проговорил Плакса, видимо, уловив его сочувствие, и тяжко вздохнул: - Только вот как же медленно, зараза! Я рассчитывал, что к этому времени уже полностью отрастет, а она - фиг! Еще луны две, не меньше... Опять свадьбу откладывать! Я ждать замучился.
   - Плакса, ты Бога-то не гневи! - возмутился Жак. - Представь: а если бы ты был человеком?!
   - И представлять не хочу! - поморщился мистралиец, уплетая конфеты. - И вообще, давайте не будем о грустном, а? Даллен?
   Гитара была старенькой, да и в лучшие свои дни вряд ли относилась к числу вещей, о которых можно сказать - "достойны короля". Даллен вдруг представил ее висящей на стене в лесной хижине. Не королевская игрушка - боевая подруга воина...
   Мафей с готовностью протянул гостю гитару, повинуясь жесту приятеля, но Даллен улыбнулся:
   - Давайте-ка сначала вы, Ваше Величество... Мне хотелось бы послушать.
  
   * * * * *
  
   Гость выжидающе смотрел на короля.
   Орландо задумчиво улыбнулся в ответ его ободряющей улыбке, внезапно подумав, что в этом человеке есть что-то знакомое. Кантор? Точнее - Эль Драко? В ипостаси строгого наставника? Может быть... Да, наверное.
   - Ну что ж... - он немного помедлил, выбирая.
   А выбрать было важно, Орландо это чувствовал. Как ощущал священный смысл, вложенный в титул этого человека - Поющий. Кем бы ни был Даллен, в его присутствии нельзя было играть гоблин знает что. И абы как. Только то, чем горишь.
   Бывший команданте Зеленых гор взял гитару, и в тишине зазвучали резкие, отрывистые аккорды.
   Тонкие пальцы полуэльфа не порхали, как обычно, заставляя гитару тихо звенеть и журчать, а били по струнам, застывая на мгновение неподвижно и снова набрасываясь на старенький инструмент, который сегодня выдавал всё, что мог. Как и музыкант.
   У Мафея выражение лица стало жестче и неуловимо старше, - он смотрел на Орландо и вспоминал те сумасшедшие дни.
   Кастель Агвилас - вертолеты, взрывы. Погибшие друзья. Кантор на стене, с винтовкой, ставший ее продолжением. Мафей не мог этого видеть, но... Сейчас он это почти видел.
   Cлабо улыбающийся Плакса, весь в крови, на полу в Эльвириной комнате... и он же - умирающий в больничной палате, уж это-то Мафей помнил прекрасно...
   И, конечно, то, что он и не забывал - похищение Оливии и прощание в Лабиринте.
   А потом Орландо запел...
   "Балладу о битве за Кастель Агвилас" он еще не пел ни разу. Никому.
   Это оказалось больно - вспоминать и облекать в слова...
   Словно выдергивать из раны стрелу, словно сдирать повязки...
   Голос едва не сорвался на первых нотах.
   Но никто не заметил оплошности.
  
   * * * * *
  
   Даллен слушал, полузакрыв глаза.
   Нет, мистралийский король Поющим не был, но у него получилось то, что не всегда выходило у учеников Дэррита.
   Заставить увидеть.
   Заставить почувствовать.
   То, что жило внутри Поющего и рождало стихи и песни - то ли, что эльфы называли Огнем? - внезапно взметнулось ввысь и вошло в резонанс с той же сущностью, но - чужой.
   И Даллен - увидел!
   Боги, что же это была за битва?
   Граф йен Арелла был воином, ему не раз приходилось сражаться, он думал, что повидал достаточно, но подобного ему не снилось в самых жутких ночных кошмарах.
   Затянутая дымом горная крепость, дикий грохот, от которого, кажется, должны рухнуть и стены, и скалы вокруг. Вспышки пламени, удары неведомой, но могучей силы, рвущие защитников на клочья, на ошметки...
   Наверное, что-то похожее творилось во время пресловутых Магических Войн...
   Железные машины - что-то вроде осадных башен? - долбят ворота какими-то кошмарными снарядами.
   Кто они - эти враги? Великие маги? Где они взяли такое оружие? У защитников - арбалеты и мечи. Только у немногих в руках железные огнеплюи, похожие на те, которыми пользуется противник. Их мало. Слишком мало!
   Орландо, отчаянно глотающий какие-то снадобья и уже совершенно не боящийся смерти, а только испытывающий острую жалость к тем, кто погибает за него... Жалость и стыд. Стыд перед теми, кто верит словам вождя, и ждет подмоги, которой не будет...
  
   Как давно мы не верим в спасение!
   Но мальчишки глядят мне в глаза...
   Я солгу, что придет подкрепление -
   Потому что иначе нельзя...
  
   Подкрепление... Даже если оно и придет - как воевать с ТАКИМ?
   Странный звук в небе, от которого холодеет внутри. Вот они...
   Как это назвать?
   Драконы? Нет. Оно не живое.
   Железные воздушные колесницы. Разворачиваются и идут в атаку, поливая огнем все вокруг...
  
   Над высоткою слышится пение,
   Под высоткою стелется дым...
   Я солгу, что придет подкрепление -
   И наверное, мы устоим...(1)
  
   Устоять? Боги, да это же конец, что можно сделать против них?
   Чей-то крик: "Ложись!"
   Бойцы падают, вжимаясь в камень, напрасно пытаясь укрыться...
   Молодой воин с такими же длинными, как у Даллена, черными волосами, стянутыми в хвост, медленно, словно чего-то выжидая, поднимается навстречу летящей гибели.
   Безнадежный жест отчаянья?
   Нет! У воина до жути спокойные глаза человека, которому уже ничего не страшно. Зловещий прищур стрелка.
   Невиданное, похожее на трубу оружие в его руках внезапно плюет сгустком пламени, метко разнося вращающееся крыло атакующей летучей колесницы. Она вздрагивает, накреняется, падает наискось, задевая каменный зубец, и рушится куда-то по ту сторону стены. Огонь и грохот...
   И рвущаяся сквозь них яростная мелодия!
   Кастель Агвилас...
   Орлиная Крепость...
  
  
  
   ГЛАВА 2
  
   Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
   Все, что было. Уйдешь, я умру".
   Улыбнулся спокойно и жутко
   И сказал мне: "Не стой на ветру".
   А. Ахматова
  
  
   Ласковое утреннее солнце освещало сидящую за столом женщину.
   Она горько, отчаянно плакала, уронив голову на видавшую виды нотную тетрадку и гладя ее дрожащими руками. Хрупкая фигурка казалась изломанной.
   "Господи... Что же мне теперь делать!.. Какая же я гадина... Я просто его недостойна. Кто он - и кто я..."
   - Диего... Я же тебя люблю... ну пожалуйста, не уходи...
   Но некому было ее услышать.
  
   * * * * *
  
   Ольга проснулась рано и долго лежала с закрытыми глазами, пытаясь заснуть опять.
   Почему-то не получалось. Было неуютно, и не хотелось анализировать, почему.
   Всё тело, кажется, приятно ныло после того, что ее муж, а до того мистралийский секс-символ Эль Драко, умел в совершенстве. Но это-то как раз было хорошо. Только вот что-то мешало целиком сосредоточиться на деталях прошедшей восхитительной ночи...
   Ольга всё-таки открыла глаза и стала бездумно разглядывать обстановку спальни.
   Нежно-зеленые занавеси из хинского шелка на окнах, вазы с южными цветами, картины... Это всё было очень красиво. Даже слишком. Она уже пару раз ловила себя на мысли, что ей хотелось бы вернуться на какое-то время в их старую квартиру. Но куда там! Обрадованный долгожданным воссоединением "этих двух придурков" (по выражению Жака) Шеллар предложил своей придворной даме и бывшему телохранителю, а ныне барду, небольшой особнячок. Ну то есть как небольшой... Десяток гостей разместить можно было не напрягаясь и со всеми удобствами. За исключением джакузи и безлимитного интернета. Конечно, чтобы поддерживать это жилище в мало-мальски пристойном состоянии, служанка была необходима, и даже не одна. И Ольга на удивление легко дала себя уговорить, предоставив распоряжаться слугами мужу, который, в отличие от нее, это умел. Теперь в их обиталище всегда царил относительный порядок (за исключением кабинета Диего, где убирать не разрешалось - вот ведь как ловко устроился!). А вечером ждал вкусный и обильный (так что оставалось и на завтрак) ужин. Как правило, в национальном стиле.
   "И всё-таки я теперь стала самой классической мистралийской женой, - грустно подумала Ольга. - Даже что поесть и куда что поставить, кажется, уже не решаю!!"
   Правда, если уж быть честной, мистралийская кухня с ее изобилием всяких солений-маринадов-морепродуктов нравилась ей с некоторых пор гораздо больше, чем раньше. Возможно, просто милейшая Аурелия, - высокая молодая мистралийка с веселыми черными глазами, - очень хорошо готовила. Только вот, похоже, чтобы безнаказанно поглощать всю эту вкуснятину, мистралийкой надо родиться!
   Вот оно что... Наверное, вчера она переела очередного кулинарного совершенства Аурелии... Причем без хлеба или чего-нибудь такого нейтрального. Бедный желудок! Ну потерпи, родной, ну понимаю, тошно... я больше не буду... черт, и правда тошнит.
   И одновременно уже есть хочется! Вот гадство.
   Ольга с завистью посмотрела на сладко спящего мужа.
   Если крепкий сон - признак незамутненной совести, то, похоже, у бывшего убийцы она куда чище, чем у его супруги!
   Но какой же он всё-таки красивый...
   Ольга невольно вспомнила портрет кисти Ферро. Лицо Кантора теперь не отличалось прежней эльфийской безупречностью и тонкостью черт, но пусть кто угодно говорит, что он не так уж и хорош собой! Неклассическая, как его магия, красота Диего была яркой и почти обжигающей, словно сам Огонь...
   Блестящие черные волосы, упрямо не подстриженные "под барда", разметались по подушке. Рука со слишком изящными для воина пальцами по-хозяйски лежала на груди жены.
   Ольга приподнялась на локте и тихонько провела пальчиком по литым мускулам его плеча.
   Длинные ресницы чуть дрогнули. Ах, вот оно что! Кабальеро явно ожидал, что его начнут будить поцелуями! Эта игра, начавшаяся еще с медового месяца, никогда не приедалась. Ольга ласково коснулась гладкой левой щеки, наслаждаясь трогательной нежностью бронзово-смуглой кожи, и, улыбнувшись, скользнула рукой под одеяло...
   ...И немедля была отловлена еле уловимым движением.
   - Лежать и не двигаться! - услышала она хрипловатый голос.
   И тут же оказалась прижатой к постели с руками, раскинутыми в стороны...
   Сухие горячие губы легко пробежали по ее телу сверху вниз, потом прижались к ее губам... Ольга закрыла глаза, радостно ожидая продолжения... но ее внезапно подхватили на руки и поднесли к окну.
   - Смотри, какое красивое утро! - произнес Кантор.
   Он ласково прижимал ее к себе, вглядываясь в пейзаж за окном (пейзаж, конечно, был хорош, кто спорит, вот только...). Шальные горячие глаза сияли, как на том портрете... но он был уже где-то далеко. Ольга слишком хорошо успела узнать это выражение его лица. Оно называлось "Эль Драко сочиняет музыку".
   - Ты не представляешь, какая мелодия мне приснилась! - выдохнул Кантор, мимолетно целуя жену в кончик носа.
   "Опять мелодия!" - подумала Ольга с неожиданной горькой обидой, которую не могла заглушить исходившая от него радость. - "Да забудь ты о ней хоть на минутку, я же здесь! И я... хочу чтобы ты обнял меня, поцеловал, чтобы..."
   Она вспомнила рассказ Азиль - как ее любовник записывал пришедшую ему в голову мелодию, пристроив нотный лист прямо на обнаженной спине нимфы. Но если Азиль это забавляло, то Ольге сейчас было совсем не весело. Ведь, кажется, с Азиль он погружался в свое творчество ПОСЛЕ, а не ВМЕСТО того... как сейчас.
   Да, конечно, вчера они полночи самозабвенно занимались любовью и уснули уже совершенно измотанными. Но ей так нужно, чтобы он приласкал ее! Сейчас! Ну пожалуйста!
   Радостное и влюбленное настроение разлетелось вдребезги, как выпавший из руки бокал. Ольга почувствовала ком в горле - непонятно почему, но стало так горько... Вот сейчас пригодилась бы та служанка, что не слушалась ее во дворце! Ей бы мало не показалось. И, наверное, Ольге стало бы легче. Жаль, что их прислуга - все такие милые люди...
   Кантор осторожно поставил жену на пол и вытянул с кресла что-то из раскиданной вперемешку их с Ольгой одежды. Ольга тоже нехотя стала одеваться, и, подойдя к Диего, тронула его за руку.
   - Пойдем на кухню?
   - Да-да...
   Схватив по пути тетрадку, он пристроился в любимом углу, не обращая внимания на окружающее. Ну что за манера - даже за едой не отрываться от нот!
   Кантор что-то тихо не то напевал, не то бормотал себе под нос.
  
   "Мы пережили эту ночь - какое чудо.
   Ещё один рассвет увижу я отсюда.."
  
   Новая пьеса?
   - Это чьи стихи? - спросила Ольга.
   - Какие? - недоумевающе уставился на нее Диего. - А, ерунда... не знаю. Не важно.
   "Тоже мне, конспиратор хренов", - усмехнулась маэстрина, воспринявшая от дружбы с королем некоторую долю его склонности к аналитическому мышлению.
   Просто Кантор, к сожалению, к своим стихам относился очень критично, а к недописанным и не отшлифованным до блеска - ещё хуже, чем к музыке Плаксы. Что не позволяло Ольге их прочесть. А хотелось!
   Завтрак прошел почти в молчании, изредка прерываемом отдельными репликами. Наконец Ольга, взяв книгу, свернулась калачиком на диванчике рядом с Диего - тот являл собой замечательную иллюстрацию к выражению "с головой окунуться в работу". Даже сигару нашарил на ощупь, не отрываясь от своих нотных закорючек. Ароматный дым поплыл по кухне.
   Притихший было желудок немедленно дал понять, что ему это ну никак не нравится.
   - Опять куришь, - простонала Ольга, безуспешно пытаясь разогнать дым рукой. - Подумай хотя бы о своем голосе и связках!
   - Всё, что могло произойти с моими связками, уже произошло, и терять им нечего, - криво усмехнулся Кантор. - А прежде тебе эти сигары нравились...
   "А прежде ты меня замечал, а не сидел, как чужой", - подумала Ольга.
   Рассудок робко попытался шепнуть ей, что Кантор с опаленной душой, без Огня, ежедневно готовый уйти и не вернуться - был не совсем тем Кантором, что стал сейчас ее мужем. И по-хорошему надо бы только порадоваться, что Огонь возвратился к нему - и, судя по всему, не просто возвратился, а засиял пуще прежнего.
   "Он полностью обрел себя. Он даже не мечтал когда-то, что это случится. Я что, не рада этому?"
   "Рада, конечно... Только вот Кантору я была нужна... А великому барду - не так чтобы очень..."
   От этих размышлений она почувствовала себя такой жалкой, что впору было разреветься.
   Не докурив до конца, Кантор затушил сигару и продолжал молча писать - быстро, лихорадочно, словно боясь не успеть за летящей в вихре Огня мыслью.
   Ольга вздохнула и вновь попыталась вникнуть в галантные похождения какого-то паладина, то и дело протягивая руку к миске с маринованными улитками. От них почему-то делалось не так тошно.
   Один раз их руки встретились над миской, куда бард тоже наведался за любимым лакомством. Но даже это не заставило его оторваться от нотной тетради.
   Вот он поднял голову, уставившись невидящим взглядом куда-то в пространство...
   Ольга наблюдала за мужем из-под книжки, поразившись вдруг тому, что почти такое же лицо - вдохновенное, страстно-безумное, - было у Кантора ночью. Когда в свете свечи она любовалась им, а он... Как же ей было хорошо...
   "Так же, как бесчисленному количеству других возлюбленных Эль Драко", - возникла горькая мысль. "И ты что, думаешь, что среди них не было кого-то гораздо красивее тебя? Тех, кто умел ценить по-настоящему его музыку?!"
   - Ольга! - голос Диего вырвал ее из мрачной задумчивости. Кантор перевел ошеломленный взгляд с пустой миски на жену: - У меня глюки, или ты и правда всё съела?!
   - А тебе что - жалко? - огрызнулась Ольга, мимолетно удивившись злости в собственном голосе.
   - Да нет вообще-то... - казалось, Кантор слегка опешил от такого внезапного наскока. - Правда, я рассчитывал, что этого хватит до конца первой части...
   Наверное, он пытался пошутить по своему обыкновению, разрядить стремительно накаляющуюся обстановку...
   - А я-то думала, что ты меня и не замечаешь совсем... А оказывается, ты следишь за каждой улиткой, что я съем! - колко бросила она.
   - За каждой улиткой, - улыбнулся Диего, - или за каждой миской, полной улиток?
   - Полной? - возмутилась Ольга. - Да их там и было всего ничего! Это мистралийская традиция, что ли - жен едой попрекать?
   - Мда... я вообще на редкость жадный тип и вдобавок домашний тиран. - улыбка сошла с его лица, - Ольга, что такое? Да съешь ты хоть все, только ведь они же острые, да и соленые очень, я думал, ты их вообще не сильно любишь...
   - А, так ты обо мне всё-таки думал? Надо же... - Каким-то краем сознания она понимала, что говорит чушь и вообще ведет себя как стервозная дура, дались же ей эти злосчастные улитки, но что-то не давало остановиться - ее несло.
   "А ты последнее время часто думаешь, о том, что я люблю... и чего хочу?!"
   Обида мешалась с бешеным желанием прикоснуться к нему, прижаться к плечу... упасть вместе на постель, лихорадочно срывая одежду с него и с себя. Всей кожей ощутить его гладкое, сильное тело, слиться воедино, сходя с ума от страсти и наслаждения...
   Вот только в его взгляде ничего подобного не было. Ни желания, ни страсти - только удивление и легкая досада.
   Да что же с ними происходит? Неужели он не видит, как она хочет его, как он ей нужен? Не видит! Он вообще ничего не видит, кроме своих проклятых пьес! Какое унижение... Ей что, теперь умолять надо собственного мужа, чтобы он с ней переспал?!
   - Да убери ты свои ноты! - воскликнула Ольга, и голос зазвенел истеричными слезами. Злосчастная тетрадь, шурша смявшимися страницами, полетела куда-то в угол. - Пропади они пропадом! Уткнулся в них - а меня словно и вовсе нет! Да если б я сейчас сквозь землю провалилась - ты бы и тогда ничего не заметил! Конечно, я же ничего в музыке не понимаю, слуха у меня музыкального тоже нет, и петь я не умею... Ты мне изменяешь с ней, со своей музыкой! Ты меня просто не видишь! - она всхлипнула, тщетно пытаясь удержать рвущиеся слезы. - Хотя чему удивляться! Я ведь тебе и нужна-то была прежде всего, чтобы проклятье снять, разве нет?
   Диего медленно поднялся...
   Говорят, лучше всего истерику обрывает пощечина.
   Ольге хватило его изменившегося лица.
   Куда-то отлучившийся рассудок мгновенно водворился на законное место, и она замолчала, ужаснувшись, не понимая, как ее угораздило такое ляпнуть.
   Господи! Уж лучше бы Диего заорал на нее. Или действительно ударил. Это не могло быть страшнее его взгляда. Этого отчаянного немого крика в его глазах.
   Броситься, обнять, прижать к себе, сказать, что все неправда, что она вовсе так не думает...
   Кантор молча повернулся и стремительно вышел, захлопнув за собой дверь...
  
   * * * * *
  
   Струны отзвенели и смолкли с долгим, медленно затихающим вдали отголоском... стона? Вздоха? Даллен знал, как это бывает - когда знаешь, что победил, но сил на радостный клич уже нет. Он протянул руку, нащупал стакан, и глотнул разом, не чувствуя обжигающей крепости напитка. Перед глазами таяло видение полуразрушенной крепости и летучих железных тварей, поливающих ее огнем... Товарищи Даллена гордились - и по праву! - своим обширным боевым опытом, но такого не выпадало никому из них. Самому графу йен Арелла - тоже. И слава за это всем богам...
   - Это ты написал? - спросил Даллен, поднимая взгляд на Плаксу, и понимая, что смотрит на веселого эльфа уже совсем другими глазами. Он не мог поклясться, но ему казалось, что на какой-то момент он увидел Орландо - на башне, которая мгновенье спустя обрушилась в дыму и пламени... Если это действительно был полуэльф, становилось непонятно, как он остался жив.
   - Да, я... - Орландо скромно улыбнулся.
   Жак и Мафей, не сговариваясь, одновременно одарили Его мистралийское Величество укоризненными взглядами.
   - В смысле, слова - я, - пристыженно поправился Плакса. - А музыку - Кантор.
   - Ты мог бы стать Поющим, я думаю, - задумчиво произнес Даллен. - И ваш Кантор, о котором я уже столько слышал... наверное, тоже. - Внезапная мысль, возникшая где-то на уровне ощущений, очень быстро обратилась в уверенность: человек, создавший ТАКУЮ музыку, не мог не оставить в ней частицы себя, отпечатка своей души, личности...
   Даллен сосредоточился, как учил Дэррит, вновь медленно пропуская мелодию сквозь себя... и словно споткнулся о яркий, врезающийся в сознание образ. Длинные черные волосы, яркие, почти по-эльфийски большие глаза, кривая усмешка, странное оружие в руках... Видение словно плыло, то меняясь почти до неузнаваемости то возвращаясь к прежнему облику... Отпечаток не может быть ТАКИМ... Это бред, так не бывает!
   А радужные порталы, открываемые песней - бывают?
   Даллен на пару мгновений прикрыл глаза ладонью и медленно проговорил:
   - Есть кое-что, чего я не понимаю. Я видел там, на стене крепости, парня... черноволосого, смуглого, с длинной челкой, падавшей на лицо. На руке, выше локтя, нарисовано что-то яркое... В первый миг когда я его увидел, он стоял, безоружный, сжав кулаки, и усмехался - нехорошо так усмехался...
   Хотя такие улыбки ты видел один раз, Даллен йен Арелла, внезапно подсказала память. И очень не хотел бы увидеть снова. Так улыбаются Поющие, когда их вынуждают браться за меч...
   - Эта усмешка не шла его лицу... - продолжил Даллен, - И его лицо меняется. Когда я вижу его в следующий миг, он уже другой... Воин. У него было оружие - странное, как большая труба из металла. И он целился в этих... летающих монстров. Спокойно так целился, прямо как эльфийский лучник. И попал...
   - Черт возьми! - Жак еле успел подхватить бутылку, из которой драгоценная влага лилась через край стакана прямо на пол. - Плакса, ты мне так щедро не наливай, одурел что ли?
   - Как ты сказал? - хрипло произнес Орландо, словно не услышав непочтительной фразы шута. - С челкой? И татуировка на плече?
   Рядом тихонько ругнулся Мафей, устраиваясь поудобнее на своем неустойчивом насесте на спинке кресла.
   - Татуировка? Ну да, наверно, - кивнул Даллен. - На правом плече. Разноцветная... А потом, когда он стал стрелять, я ее больше не видел, и челки тоже, волосы были стянуты назад... Он уже совсем другой, лишь глаза прежние. Но всё равно... это был он.
   - Кантор... - ошеломленно проговорил полуэльф. - А откуда ты знаешь? В балладе ведь нет...
   - Я видел. - тихо сказал Даллен. - То сражение, в котором тебя чуть не убили...
   Оба не заметили, что Поющий называет мистралийского короля на "ты", и говорят они друг с другом, как будто знакомство исчисляется не парой часов, а гораздо более длинным отрезком времени.
   - То есть, ты хочешь сказать... - глаза сереброволосого эльфа, и без огромные, расширились изумленно и восторженно: - Ты воспринял балладу визуально?
   "Воспринял визуально!" Надо же, каких слов-то напридумывали!
   - Если ты имеешь в виду, что я видел битву, о которой пел Орландо, то да, - кивнул Даллен, - Не все от начала до конца, скорее обрывочно, словно сон... Это раздел магии Поющих. Можно спеть иллюзию - и слушающий увидит то, о чем поется. Можно спеть место или событие - и слушатель окажется там, незримо и бестелесно. Второе намного труднее и требует участия человека, как-то связанного с местом, о котором поют, или присутствовавшего при событии. Но я думаю... - Даллен умолк на мгновенье: - Я думаю, что Орландо сейчас удалось именно второе.
   - Странно, - Плакса выглядел озадаченным, как человек, совершивший нечто, чего сам от себя не ожидал, - Я же не первый раз пою. Почему никто другой никогда ничего не видел? А Кантор вообще ругается, что я лажаю все время.
   - Не могу сказать. - пожал плечами Даллен. - Может быть потому, что меня учили и я знаю, как слушать, может - потому, что этот бой и эта песня значат для тебя очень много и дар раскрылся... Скорее всего - и то и другое.
   - А ты можешь спеть для нас... место? - Мафей аж заерзал на спинке кресла, - Или событие? Так, чтобы мы увидели? Или для этого обязательно надо быть Поющим?
   - Нет, почему же! - улыбнулся Даллен, - А вы хотите, чтобы я спел для вас Найгету?
   - Вот, держи! - Орландо с готовностью протянул Поющему свою гитару.
  
   * * * * *
  
   - Спасибо, мне не нужно, - Даллен аккуратно пристроил инструмент в кресле у себя за спиной.
   И запел.
   А может быть, сначала заговорил.
   Орландо, например, потом так и не мог объяснить, как ЭТО начиналось.
   Потому что это не было просто пением.
   Вначале в ушах мистралийца зазвучало словно эхо множества отзвеневших струн, тихой свирели и трель крошечного барабанчика. Потом - отзвук множества голосов; они спорили и сокрушались, признавались в любви и вызывали на дуэль...
   А потом перед его глазами возникли дома. Совсем незнакомые. Таких он не видел ни в родной Мистралии, ни даже на приснопамятной Альфе, куда его заносило...
   Странная архитектура. Простая... и непонятная. Изящная и одновременно суровая.
   А потом...
   Что это - праздник?
   Залитая солнцем площадь, множество улыбающихся лиц. Люди... Или нет? Наверное, это и есть те самые найгерис...
   Красивая раса! Золотоволосые, как эльфы, с черными глазами... Но совсем не эльфийские лица. Гордые. Чуждые. Пугающие.
   И другие, чем-то неуловимо похожи на самого Даллена.
   У этих волосы черные, как у мистралийцев, и золотистые, чуть вытянутые к вискам глаза. Хотя и не такие удлиненные, как у Даллена... И у стоящих на террасе у дверей здания, похожего на небольшой храм.
   Из дверей появляется немолодой величавый правитель или жрец... Нет, скорее наставник! Да, это Наставник, благословляющий учеников... И как похож на мэтра Истрана! Не внешне, а чем-то другим, неуловимым - похож!
   Уколов запястье узким сверкающим ножом, пожилой найгери протягивает руку над серебристой чашей, которую держит юный служка, и роняет в вино несколько капель крови. Стоящие рядом следуют его примеру. Наставник вновь принимает чашу и протягивает ее... Даллену!
   Даллен обнажает меч и на раскрытых ладонях подает его стоящему рядом молодому черноволосому парню с такими же удлиненными золотистыми глазами, затем почти тем же жестом протягивает сложенные ковшиком ладони вперед. Наставник ободряюще улыбается - и чаша с вином и кровью ложится в отрекшиеся от оружия руки.
   Даллен, преклонив колено, и, словно целуя священную чашу, касается губами вина.
   Что это? Братание? Посвящение?
   Парадные одежды... воинский салют - выхваченные из ножен мечи. Впечатляет... хотя стоящие на террасе не салютуют. У них вообще нет оружия. И у Даллена теперь нет...
   Город медленно тает, сменяясь ночью и лесом, Даллен и еще двое сидят у костра возле уютной хижины и вместе чему-то смеются.
   И вновь город - но уже другой. Какой-то дворец, роскошный и аляповатый, словно жирный купец в расшитой алмазами одежде...
   А встречают посольство разодетые придворные - такие же разубранные и очень соответствующие своему дворцу. Какие лица! Тут нужен художник... невероятная смесь страха, ненависти, восхищения и подобострастия... И Даллен с товарищами - праздничные, гордые и строгие черные плащи и длинные одежды, текущие, простые и необыкновенно изящные, похожие чем-то на эгинские туники... и такие же, как складки одежд, плывущие движения...
   Взгляды найгерис, отчужденные и полные скрытого презрения... И ненависть во взгляде самого Даллена - ненависть на спокойном и вежливо улыбающемся лице.
   Видение вдруг заколебалось, словно горячий воздух над костром
   Орландо скорее ощутил, чем услышал странное напряжение в сильном, чистом, невероятного диапазона голосе Поющего, и вдруг вспомнил... Вспомнил, заново переживая давно и хорошо забытую боль, с которой товарищ Пассионарио, обиженный на весь свет и заодно на Кантора с Амарго, не ставящих его ни во что, сбегал на любимую скалу и сидел там, глотая слезы и вспоминая давние-давние годы, когда от него ничего не требовали и ничего не ждали...
   Нет, это было что-то другое... но так похоже... Полуэльф почувствовал отчетливый комок в горле.
   Привычная дежурная улыбка - всё хорошо, вы слышите! - и обреченное знание, что опять увидишь во сне то, что так хочется... и так не хочется видеть.
   Хорошо запрятанное сочувствие, от которого ещё паршивее на душе...
   Но это же не его мысли! Такого с ним не было!
   Безвкусный дворец и встречающая посольство толпа окончательно потеряли четкость, а потом сгинули, как сдернутая занавесь, и Орландо увидел...
   Сторожевую башню с тяжело колышущимся знаменем, веселую солнечную площадь, разноцветные булыжнички мостовой, башенки и витражи таких уютных и родных улиц...
   Узенькие переулочки и умывающуюся на крыльце милого маленького домика кошку...
   А потом всё исчезло. Внезапно. Резко.
   Даллен, как будто не понимая, что он делает, перебирал одной рукой струны гитары, и они отзывались - тревожно и недоумевающе.
   Мафей и Жак сидели, как пришибленные.
   В комнате повисло молчание.
   - Боги, как же вы похожи... - Орландо, не стесняясь, стер со щек слезы. - Вам с Кантором всё-таки без амулетов нельзя.
  
   * * * * *
  
   Наверное, он должен был мерзнуть...
   Наверное...
   Плащ, лихорадочно сдернутый с крючка в прихожей и наброшенный поверх рубашки, вряд ли мог спорить с ортанским климатом, но Кантор почему-то не ощущал холода. Он вообще почти ничего не ощущал.
   Говорят, что любовь - это доверие. Что нельзя любить, не доверяя.
   Врут. Можно. Потому что Ольга любит его. Он же чувствовал! Любит!
   Любит, но не верит. Так и не поверила, что он вернулся ради нее, а не ради этого трижды неладного проклятья, в землю б Харгана за него вколотить! Не верит, что он пришел к ней по своей воле... Не верит в его любовь! Согласилась на брак - из сострадания? Торо венчал их, а она, отвечая "да", мысленно жертвовала собой, из жалости обрекая себя на ад жизни с любимым - но не любящим?
   Как он тогда сказал ей?
   "Либо мы просто поверим друг другу, либо нам уже никакие клятвы не помогут".
   Тогда, на свадьбе, он думал, что она поверила...
   Оказалось - нет...
   От этого леденело в груди, и сердце замерзало, сжимаясь от тоски и недоумения. Еще хуже, чем в тот день, когда он понял, что Огонь угас. Промозглый ветер над Риссой ничего не мог добавить к этому убивающему холоду.
   Где-то на грани сознания тихо и безутешно плакал внутренний голос.
   Боги и демоны, да что ж он слезливый-то такой? Ну прямо товарищ Пассионарио номер два. Не иначе, собрал в себя все, что только было в Эль Драко эльфийского, вот теперь и отрывается, плакса позорная...
   "Это я - позорная плакса? На себя посмотри! Что, получил, новоиспеченный законный муж? - горестно вопросил голос, видимо, вдохновленный тем, что на него обратили внимание, - Всё-таки, в двадцать пять лет ты был в чем-то умнее. Когда тебе ещё не надавали по всем местам".
   "Отстань", - равнодушно велел Кантор. Разговаривать не хотелось. Ни с кем. Даже с собой. Наверное вот так раненого зверя тянет забиться подальше в нору, чтобы отлежаться, зализать раны, и чтоб никто не трогал и, упаси боги, не спрашивал, что стряслось и как его так угораздило.
   Благослови небо Карлоса - маэстро ни о чем не спросил...
   "Не надо было жениться... - пробурчал незримый плакальщик, и не подумав послушаться и отстать, - и особенно на девушке, которую любишь. Она-то, кажется, это понимала - не хотела замуж выходить. И говорила тебе об этом не раз, с самого начала. Тебе бы повнимательней прислушаться. Ах, тебе очень захотелось? А она что, и так бы с тобой не осталась? Ах да, проклятие... Ну вот мы и приехали! И в чем была неправа Ольга? Из-за проклятия и женился!"
   "Я бы на ней и без всяких проклятий женился!"
   "Ну и дурак, - вздохнул голос, - Ты мне объясни - на кой оно тебе было надо? Жениться! Может, еще и отцом семейства заделаться надумал?"
   Вот сволочь, умеет же ударить в больное место! У Его Величества что ли научился?
   "А с чего ты вообще взял, что она тебя еще любит? - мрачно продолжал голос, - Чем витать в облаках и баллады сочинять, лучше б разок снял амулет и прослушал, что чувствует собственная жена. Мало ли, что ты там от нее раньше ловил! Это когда было. Может, она от тебя устала давно. Может, ты ей со своими заскоками надоел хуже вяленой тарбы, а ты и не знаешь, герой-любовник!"
   "Заткнись, шизофрения!" - огрызнулся Кантор в духе героя иномирского романа, когда-то переписанного Ольгой для короля, и облокотился на ограждение мостика, глядя то в небо, то на рябую от ветра серую воду. Потом резким рывком содрал амулет и швырнул вниз.
   Царящий в душе хаос медленно переливался в мелодию - дикую, рваную, похожую на странную музыку с Ольгиных кристаллов. Не имеющую ничего общего с той, что приснилась ему на рассвете...
   Я торопился закончить пьесу, чтобы поскорее сыграть - для нее...
   Сырой ветер вновь дохнул в лицо, и Кантор, наконец-то осознав, что ему холодно, мысленно обматерил себя за то, что не надел куртку, придурок. Только простудиться не хватало! Зарби, конечно, и по сценарию - орк хрипатый, но не надо усугублять, это было бы свинством уже по отношению к Карлосу и товарищам по театру.
   Следовало зайти куда-то, где можно согреться... и выпить... А еще была нужна гитара. Нужна отчаянно, до зуда в руках.
  
   * * * * *
  
   Тедди сидел за столиком в небольшом уютном мистралийском ресторанчике и лакомился экзотическим салатом из курицы с яблоками и апельсинами.
   Платили в Департаменте Безопасности весьма неплохо, так что сегодня палач решил изменить привычным комплексным обедам, подаваемым в закусочных Лоскутного квартала. В конце концов, почему бы нет? Сотрудники Департамента - народ не нищий, и могут побаловать себя время от времени.
   Здесь было уютно. И напоминало Мистралию...
   Заказанное блюдо чем-то было похоже ещё и на хинскую кухню, которую Тедди доводилось пробовать в молодости - наставник, мир его праху, был большим докой не только в своем ремесле, но и в кулинарии, и обожал время от времени сам готовить национальные кушанья. В конце концов, даже палач может иметь невинное хобби.
   Тедди подумал, не взять ли вина, но, поскольку предстояло еще возвращаться на службу, не решился: господин Флавиус (умнейший человек, в полной мере способный оценить все преимущества хинской школы!) выпивки в рабочее время категорически не одобрял. Хотя работы у палача в ближайшее время вроде бы не предвиделось. А если и предвиделось, то немного - объекты попадались какие-то хлипкие, кололись за считанные минуты. Никакого сравнения с тем упрямым мистралийцем, которому Тедди и был обязан своим нынешним благополучием.
   Словно наяву вдруг вспомнились подвал и кривая, усталая усмешка: "Тедди, а тебе от начальства не попадет?"
   Странный парень...
   В бытность учеником Тедди как-то, по требованию наставника, попробовал "огненную плеть" на себе. Всего один раз - но шрам на спине сохранился по сей день, да и ощущения остались незабываемые. Так что, нарвавшись на Кантора в кафе, палач с полным основанием предположил, что его сейчас попросту прикончат, и был несколько ошарашен, когда все вышло наоборот.
   Память, а может быть - совесть, вновь услужливо подсунула полумрак подвала, перекошенное болью лицо, отчаянный крик и шипение горящей кожи под раскаленной железной полосой...
   Признаться честно, Тедди не понимал, как можно с таким веселым беззаботным дружелюбием общаться с человеком, причинившим тебе... такое. Пускай не по злобе, а по службе, но все равно... И ведь не только "плеть", кстати! Надо думать, пальцы у него долго заживали, а что значат руки для снайпера? То же, что для музыканта!
   Другой бы на месте Диего не бутылки ставил и не рекомендации добывал, а сунул бы ему нож под ребра... да и всё. И никто бы его не осудил. Даже сам Тедди... Нечего было бы ему возразить.
   А тот ещё и расспрашивал участливо, как у мучителя дела, нет ли у него проблем, и не надо ли устроить его на хорошую, высокооплачиваемую работу... чтобы можно было вот так сидеть сейчас в ресторане.
   Тедди вздохнул и покосился в тарелку с вкуснейшим салатом, словно немой укор исходил именно из нее.
   - Привет, Тедди!
   У столика стоял Кантор.
   Палач вздрогнул, как нервная школьница. Боги, только что про него вспоминал... бывает же так. Знакомый голос на этот раз звучал не очень-то весело.
   - О... ты? Привет...
   - У тебя тут не занято? А то народу много.
   Улыбка у мистралийца была совсем как тогда, в подвале...
   Такая же веселая. И оптимистичная.
   Может, зря он поменял класс? Такой был убийца... Не выходит, наверное, с этими бардами... вот уж где народ порой больной на голову. Может, поэтому он такой и грустный?
   - Садись, конечно! А я тут пообедать зашел...
   Тедди суетливо подвинулся. Кантор опустился на стул - туда, куда сначала приземлился и сам палач. Лицом к входу, спиной к стене... боковым зрением отслеживая черный вход невдалеке... интересно, отдавал ли он сам себе отчет, почему выбрал бы этот столик, даже не будь там знакомого?
   - Уже уходишь, или как?
   - Ну... Я пожалуй закажу себе еще бифштекс. - отозвался Тедди, отставляя на край стола опустевшую тарелку и листая меню, - Вот этот, с перцем и вельбой. А ты что будешь?
   - Водки, - проговорил мистралиец, глядя куда-то... в никуда. - И... нет, улиток не надо, ну их в ...! Орешков соленых взять, что ли... И вельбы квашеной...
   Хотя, похоже, ему было решительно всё равно, что есть.
   Тедди, получив свой бифштекс, медленно и неторопливо принялся отрезать по маленькому кусочку... Странно, но спокойное и умиротворенное настроение, впрочем как и довольство собой и своей работой, словно отошло куда-то на второй план. Непонятная тоска, совсем не свойственная обычно флегматичному голдианцу, похоже, накатила всерьез. А самое мерзкое - было непонятно, откуда она взялась.
   - Выпьешь? - спросил мистралиец, наполняя стопку.
   - Нет, спасибо, - с некоторым сожалением отказался палач, - Я б с удовольствием, но господин Флавиус...
   - Не одобряет, - кивнул Кантор и криво усмехнулся. В темных глазах странно мешались боль, злость и какое-то сумасшедшее вдохновение, наводившие на мысль, что парень собрался кого-то убить...
   Он молча налил себе, выпил залпом, глядя мимо Тедди, словно того здесь и не было. Сейчас он до невозможности напоминал того пленника, пившего и игравшего в карты с палачом в подвале у Багги Дорса.
   "- И чего отказываться, если наливают. Тем более, я очень надеялся, что, если выпью, мне полегчает.
   - А что, не полегчало?
   - Не очень..."
   Палачу вдруг захотелось спросить мистралийца, что у него стряслось, но специфическая работа давно отучила задавать праздные вопросы, временами могущие обойтись себе дороже. Демоны его знают, этого Кантора, что с ним случилось, но "легчать" ему явно не собиралось и в этот раз.
   Тедди невольно поежился. На душе было удивительно погано...
   "Надо было мне ещё раньше уходить от Багги", - подумал он почему-то. Хотя, по насмешке судьбы, именно "объект" от Багги... пожалуй, способствовал и его уходу - и нынешней работе тоже.
   - Слушай... налей мне всё-таки тоже, что ли... - неожиданно для себя проговорил Тедди. - Что-то так на душе мерзко, ты не представляешь...
   Кантор удивленно взглянул на него, словно только сейчас увидел.
   - Извини, - сказал он, немного помолчав. Черные глаза устало и немного насмешливо блеснули из-под длинных рассыпавшихся волос. - Я не хотел...
   Секунду или две Тедди соображал, в чем виноват мистралиец, и чего он не хотел. В памяти вновь всплыл подвал... и амулет, который ему тогда очень не советовали снимать с пленника.
   Конечно же! Парень - эмпат, как можно было забыть!
   Так все это непостижимое душевное безобразие, смесь боли и злости с горькой обидой, на самом деле - его? Поделился, ага. Да уж... если бы он ТОГДА поделился, мало бы никому не показалось, наверное...
   Кантор смотрел в пространство, машинально жевал орех и крутил в руке сигару. Нервные, гибкие пальцы барабанили по столу нетерпеливо и ритмично.
   Внезапно он поднялся и подошел к барной стойке.
   Хозяин заведения, любивший порой сам приготовить фирменный кофе, приветливо вскинулся навстречу клиенту, понимавшему в этом толк. Кантор что-то тихо ему сказал - Тедди со своего места не мог разобрать, что именно, - и вдруг кивнул на висевшую за стойкой гитару. Хозяин улыбнулся и с готовностью вручил ему инструмент.
   Бывший убийца своей легкой кошачьей походкой вернулся на место. Старенькая гитара прильнула к его плечу.
   Несколько быстрых движений, немного подвернуть колок... привычный, машинальный перебор струн...
   Тедди застыл, забыв наколотый на вилку кусочек мяса.
   Ожидавший обычной музыки, знакомой по некоторым прослушанным кристаллам, Тедди недоуменно уставился на быстро мелькающие пальцы Кантора. Рваный и ни на что не похожий ритм, тем не менее логичный, стремительный и напористый... Даже привычное для мистралийской музыки гитарное соло под танцующими фламмо пальцами говорило живым голосом его бывшего "объекта"... Мелодия смеялась, зло и отважно, прямо в лицо... и если бы можно было услышать в аккордах цветистые многоэтажные конструкции этого хрипловатого голоса...
   Боги небесные!
   Так он действительно бард?!
   "- Ты? Бард? Лучше б уж ты ко мне в ученики пошел".
   Что за день такой! Должно быть, одному голдианскому палачу сегодня суждено все время испытывать неловкость за сделанное и сказанное. Гитарист... Он-то думал - Кантор актер, ну там стишки на сцене читает... Музыкант. С незнакомой доселе досадой на самого себя Тедди украдкой взглянул на правую руку Кантора и вздохнул.
   К музыке Тедди относился равнодушно, ни разу до сих пор она не могла вывести его из равновесия... Но сейчас! Что там - из равновесия! Мелодия, рвавшаяся из-под пальцев мистралийца, продирала до костей, заставляла замереть, забыв обо всем. Да такое никакому барду не снилось, даже этой их знаменитости - Эль Драко!
   Кантор...
   Там, в кафе, его веселые товарищи-барды называли его - Диего.
   А потом прошел этот странный слух насчет суда, с кем-то он там судился, кажется тоже фрукт не лучше Багги Дорса... Чего только мальчишки-газетчики не кричали. Что бывший убийца и погибший в Кастель Милагро знаменитый бард - одно и то же лицо... ну и фантазия у этих писак, однако!
   А интересно, как звали Эль Драко? Песни мистралийца Тедди нравились (даже кристалл с балладами на голдианском где-то валялся), но не до такой степени, чтобы, подобно глупым девчонкам, караулящим кумира у гримерки, убивать время, выясняя, как же его в действительности зовут...
   Музыка оборвалась странным созвучием, резким, словно выстрел. В ресторане стояла потрясенная тишина, в которой, казалось, медленно затихало эхо струнного крика.
   - Кантор... - едва слышно произнес Тедди, - Диего... Прости.
   - За что? - удивился мистралиец, наливая себе еще водки. - А, за это, что ли? - он проследил взгляд палача. - Не бери в голову. И не смотри на меня такими глазами...
   - Если бы я знал...
   - И что? - едко усмехнулся Кантор. - Уволился бы в знак протеста? Вот смеху-то было бы на всю Голдиану.
   - Но...
   - Ой, Тедди, прекрати! - поморщился мистралиец. - С этой рукой еще и не то делали...
   По лицу Кантора скользнула тень. Опять - как тогда...
   "- Насчет тебя не уверен. А проверить уже не получится.
   - Тогда положись на мое слово, потому что я уверен.
   - А почему ты так уверен?
   - Потому что... до тебя проверяли"
   Где же тебя проверяли на стойкость, парень? Так проверяли, что профессионал хинской школы уже не страшен? И не только не страшен, но даже и ненависти не заслуживает?
   На ум приходило одно - Кастель Милагро... Тедди доводилось работать в Мистралии, но туда он даже соваться не стал. По слухам, советник Блай не очень-то разбирал, кого следует брать на службу, а кого и близко к допросным камерам нельзя подпускать, и греб отъявленных садистов, позор палаческого сословия, бессовестно мешавших работу со своим извращенным удовольствием. Похоже - и сам был таким же...
   Так кто ты такой, Кантор?
   - Послушай... - негромко произнес голдианец, внимательно глядя на своего странного собеседника, - Ты не помнишь... как звали Эль Драко?
   Мистралиец поднял взгляд от гитары. Огромные глаза сверкнули ледяным черным огнем.
   Тедди приморозило к стулу. Никогда еще в глазах другого человека он не видел с такой отчетливостью свою смерть.
   - Его звали Диего Алламо дель Кастельмарра, - произнес мистралиец голосом, чуть более хриплым, чем обычно.
   - Трудное имя, - выговорил палач таким же охрипшим голосом, - Не думаю, что я его запомню...
   - Тебе-то какая разница, Тедди? - Кантор вдруг улыбнулся. Словно и не было жутковатого взгляда убийцы. - Тоже решил в барды податься?
   Он выпил залпом свою стопку и, стремительным движением пробежавшись по струнам, повторил ещё раз - торжествующий звон заключительных аккордов и тихий согласный ответ басовой струны. И осторожно поставил инструмент рядом.
   Тишина ресторанного зала разорвалась аплодисментами и удивленными возгласами, несколько человек, вскочив, двинулись к их столику...
   Кантор, пробормотав что-то, встал с места, и Тедди усмехнулся - рука мистралийца явно потянулась к пистолету. Потом он, видно, всё-таки передумал... Достал из кармана деньги, положил на стол и поставил сверху стопку.
   - Удачи тебе... с Флавиусом.
   Палач открыл рот... но плащ Кантора взметнулся крылом уже в дверях...
   Исчезла чужая боль и тоска, всё теперь было в порядке - и осталось странное чувство, что чего-то не хватает.
   Снова раздалось звяканье ножей и вилок - а ему хотелось, чтобы заговорила старенькая гитара.
   И первый раз в жизни сжалось что-то внутри - оттого, что он никогда не сможет задать мистралийцу последнего вопроса.
   Потому что знает ответ.
  
  
  
   ГЛАВА 3
  
   Хлопнувшая дверь словно поставила точку. Или восклицательный знак. В конце книги.
   Ольга смотрела вслед Кантору, ещё не до конца осознав, что он ушел, что она так и не остановила, так и не сказала ему, что..
   Нет, сказала! Такое сказала... Боже, что она наделала?!
   Он же такой гордый! Как она могла?!
   Ольга бессильно уронила голову на руки. Она что, и вправду стала теперь такой стервой, как сказал однажды Жак? Или не Жак... Не важно. Важно, что это правда. Ведь на самом деле она не думала, что Диего женился из-за проклятия. И вообще - она этот самый брак, правда фиктивный, давно уже ему предлагала, ещё при Артуро! А Кантор отказался. А она ему не верила... Суд этот устроила... Господи, как гадко всё...
   А уж нынешняя ссора, начатая, как теперь прекрасно понимала Ольга, на пустом месте, и вовсе не укладывалась ни в какие рамки. Из-за чего она на него напустилась? Что это? Депрессия? ПМС?
   Или... Или все намного хуже, и она попросту завидует Диего? Тому, что он обрел себя, а она - еще нет?
   Или...
   Вот оно что...
   Эта мысль ошеломила Ольгу. Ведь она ревнует! Она действительно отчаянно, до слез ревнует Кантора. К его Огню и его музе, отнимающим у нее, Ольги, его взгляд, его внимание, его страсть!
   Нелепость какая!
   Слезы мешали смотреть. Ольга погладила потрепанную обложку ни в чем не повинной нотной тетради. Вот она - музыка Эль Драко, написанная, быть может, и для нее тоже... а больше он для нее уже ничего не напишет. Потому что не вернется.
   Боже мой, а пистолет у него есть или нет?! Она не успела заметить...
   Нет, нельзя так. О чем она думает?!
   И вообще, ей, как бы то ни было, пора собираться. Карлос-то ни в чем не виноват, ему нужна помощь. И лучше быть в театре, чем в этом дворце - одной!
   И ведь Диего тоже, наверное, сейчас туда придет, на репетицию...
  
   * * * * *
  
   Агент Ха Танг мрачно перебирала бумаги, прикидывая, под каким предлогом скажет Карлосу, что ему следует искать другого бухгалтера. Хотя размышлять об этом было лишним - легенду и так скоро сообщат из Департамента Безопасности. Она уедет, отправится в очередной тренировочный лагерь или на задание, Янь Зинь перестанет существовать, и друзьям придется забыть о ней, а ей - о них. Хинеянка прекрасно понимала, что ее миссия здесь закончена, - после свадьбы Ольги и Диего короне нет смысла держать в театре своего человека, - и ее скоро отзовут, но сама не ожидала, что это настолько ее расстроит. Еле удержалась, чтобы не нахамить дорогому братцу...
   Зинь мысленно послала несносного родственничка в задницу демону У.
   Похоже, что ее роль, ее бухгалтерша - веселая и ироничная, где-то даже (страшно подумать!) - открытая, так слилась с душой... Без нее будет тоскливо. Без Ольги, которая считает ее подругой... Без этой раздолбайской братии - актеров, певцов, танцоров, и всех остальных, для которых она вроде бы как своя.
   И даже без Кантора... хоть и трудно забыть железную хватку убийцы на своей шее. Впрочем, его тоже можно понять.
   А с ним было так хорошо...
   Зинь окончательно расстроилась, вспомнив нежные руки молодого танцовщика, с которым подружилась в основном потому, что он чем-то сильно напоминал ей Диего. Она даже "на работу" бежала с удовольствием. Дожили...
   Дверь противно взвизгнула. Ха Танг мысленно ругнулась, послав следом за Флавиусом работника, не удосужившегося смазать петли, и подняла взгляд от документов.
   В бухгалтерию влетела Ольга.
   Движения ее были быстрые и какие-то дерганые. Выглядела маэстрина не лучшим образом, хотя гордо задранный вверх подбородок свидетельствовал о том, что данный вопрос лучше не обсуждать.
   - Привет! - бросила она и нерешительно остановилась.
   - Добрый день... - задумчиво ответила Зинь, с сожалением переключаясь с мысленного созерцания густых черных волос и стройной высокой фигуры танцора-мистралийца на окружающую действительность. И сразу отметила покрасневшие глаза подруги. Похоже было, что секунду назад Ольга благополучно забыла о цели своего прихода.
   Впрочем, слово "благополучно" едва ли было уместно...
   Ольга сейчас не сумела бы обмануть и круглого дурака, а уж Зинь вполне могла распознать состояние женщины, изо всех сил сдерживающейся, чтобы не разреветься.
   - Что-то случилось? - осторожно спросила агент Ха Танг, морально готовая получить в ответ все, что угодно, от резкости до истерики включительно.
   - Диего... - тихо проговорила Ольга. - Мы поссорились...
   - И всего-то? - с облегчением вздохнула Зинь, успевшая по отчаянному взгляду подруги предположить, что Кантор, как минимум, пристрелил кого-то из членов Королевского Совета, и за это ему теперь грозит неминуемая плаха, от которой не в состоянии отмазать даже сам премудрый король Шеллар, - Не бери в голову. Все женатые пары время от времени ссорятся... - хинеянка игриво подмигнула: - А потом мирятся.
   - Да, так просто всё у тебя! - бросила Ольга почти со злобой, и опустилась на диванчик у стены. - Ссорятся, мирятся... Ты же его не знаешь! Ну что же мне делать?! ...А где Карлос? - добавила она упавшим голосом.
   - Не знаю. Где-то тут. А что?
   - Я думала... он знает... где Диего, - жалобно отозвалась Ольга, глотая готовые пролиться слезы.
   - Что значит - где? Он что - сбежал? - недоуменно проговорила Зинь, внезапно подумав, что братец поторопился ее отзывать. - Или ты опять его выгнала?
   - Я ему сказала... Зинь, я ему такое сказаааала! - Ольга, уже не сдерживаясь, разревелась в три ручья.
   - Тихо, не плачь... Что ты ему такого сказала?
   Ольга, всхлипывая и честя себя самое мягкое - тварью, принялась рассказывать.
   - Так, - кивнула Зинь, когда подружка, наконец, иссякла, - А он что?
   - Ушееееел! - Ольга безуспешно попыталась утереть глаза мокрыми ладонями, - Зинь, ты не представляешь, на нем лица не было! Я так боюсь, а... А вдруг он застрелится?!
   - Ольга, да успокойся ты! - прикрикнула хинеянка, - Не будет он стреляться, что он - дурак? Сигарету хочешь?
   - Не хочуууу. Я на них последнее время вообще смотреть не могу.
   - А что так?
   - Тошнит... - всхлипнула та.
   - И давно? - насторожилась агент Ха Танг.
   - Не помню... - Ольга снова утерла слезы, - Несколько недель уже. Наверное, мне мистралийская кухня не впрок... А может - от нервов... Ничего есть не могу.
   - А соленых улиток мисками лопаешь? Ну-ну... - ехидно кивнула Зинь, - Подруга, ты противозачаточное заклинание давно обновляла?
   - Вообще не обновля... - Ольга внезапно умолкла, словно какой-то маг кастовал в бухгалтерии "завесу безмолвия". - Зинь, ты что, хочешь сказать... Да нет, чушь какая! Я тебе не говорила разве? У Диего хроническое бесплодие. С ним никакие заклинания вообще не нужны.
   - А ты в этом уверена? - недоверчиво нахмурилась Ха Танг. - Может быть, уже нужны?
   - С чего бы? - удивилась Ольга. - Его даже на... ну, маги, которых его отец нашел, вылечить не смогли.
   - Но с Азиль-то он спал, а нимфа...
   Ольга покачала головой.
   - Нет. Не буду вдаваться в подробности, понимаешь, не мои это тайны. Просто... Он с Азиль и до этого спал. Несколько лет назад. А бесплодие как было - так и осталось. Так что нимфы от этого не помогают.
   - Ну, тогда, значит, будет у тебя ещё один полуэльфик... - хихикнула Зинь. - С Мафеем подружится...
   - Да нет, нет, нет, - почти с ужасом затрясла головой Ольга, - Не может такого быть. Это все премьера... нервы... Так бывает.
   - Бывает, конечно, всякое, - философски пожала плечами Зинь, - Но как говорят у нас в Хине: если некое существо выглядит, как утка, плавает, как утка, и крякает, как утка, то с большой долей вероятности - это утка и есть. Сходила бы ты, что ли, к целителю, чтоб уж точно знать.
   - Зинь, не говори ерунды, - Ольга вскочила, голос опасно зазвенел, - Сейчас мне нужно найти Диего! Ты его видела сегодня?
   Дверь снова противно скрипнула, заставив отвлекшуюся Зинь вздрогнуть от неожиданности.
   Ольга с надеждой вскинулась... и сникла.
   Вошедший Карлос задумчиво уставился на девушек.
   - А-а, Ольга, ты пришла... - протянул он. - Это хорошо. Надо бы отсмотреть некоторые сцены, сейчас как раз подойдет балет. Поскольку Диего сегодня не будет - работаем сцены Кена с народом.
   - К-как это не будет? - воскликнула Ольга.
   Карлос удивленно воззрился на нее.
   - Так он же отпросился. Сказал - у него голова болит... или что-то там ещё, я не понял, - несколько смущенно ответил маэстро. - Я думал - ты в курсе...
   - Голова болит? - подозрительно переспросила Зинь.
   Карлос задумчиво пожал плечами.
   - Я уж не знаю, что там! Ну будем надеяться, что завтра он сможет работать. А то у нас премьера уже совсем скоро. Сегодня же семнадцатое...
   - Семнадцатое... - убито повторила Ольга. Догадка, четкая и логичная и от этого ещё более ужасная, вспыхнула в ее мозгу. - Нечетный день! У него голова заболела...
   - Ольга, да успокойся, проклятье давно и благополучно сдохло, когда вы поженились, - попыталась утешить подругу Зинь.
   - Да! Когда поженились! А теперь... мы же поссорились... и как раз по этому поводу... - еле слышно закончила маэстрина.
   - Ну так ты же его заново не проклинала, - рассудительно возразила хинеянка.
   - А если... опять все вернулось, и будет, как до свадьбы? - воскликнула Ольга, окинув ни в чем не повинную Ха Танг таким ненавидящим взглядом, словно перед нею стоял собственной персоной наместник Харган.
   "Точно, беременным женщинам лучше не возражать..." - поджала губы Зинь и всё-таки сказала:
   - Не слышала я никогда, чтобы возвращалось старое проклятье, для которого уже выполнено ограничивающее условие. А мой дядя Вэнь хорошо в таких вещах разбирается. Мало ли, с чего у Кантора могла заболеть голова? Его контузию никто не отменял... Помяни мое слово, ничего с ним не случилось. Просто он, как все нормальные мужики, решил пойти и напиться...
   - Ему же нельзя! - охнула несчастная супруга.
   - А когда это твоего Диего останавливало слово "нельзя"? Лучше прикинь, куда он мог податься.
   - Ой, Зинь, ты умница! - просияла Ольга, - Конечно же! Жак!.. Маэстро, вы нас отпустите?
   - Максимум два часа, - обреченно вздохнул режиссер, понимая, что толку от ученицы в противном случае не будет всё равно.
   - Я вернусь! - просияла Ольга и в порыве благодарности чмокнула Карлоса в щеку.
   Слегка ошалевший маэстро ещё некоторое время смотрел вслед девушкам, устремившимся к выходу.
  
   * * * * *
  
   - Боги, как же вы похожи... - Орландо, не стесняясь, стер со щек слезы. - Вам с Кантором всё-таки без амулетов нельзя.
   - Без каких амулетов, Орландо? - мягко спросил Даллен, оставляя в покое гитару.
   - Да без таких... Ограждающих... - неопределенно пробормотал мистралиец. - А то ведь, всё то, что ты чувствовал, тоже... хочешь не хочешь, а переживаешь...
   Даллен вспомнил тихое эмпатическое касание в начале знакомства. Вот он о чем! Похоже, возможность делиться чувствами во время пения у них взаимна... Именно чувствами, а не только образами!
   Да... Признаться, Даллен сам - во второй раз за сегодняшний день! - не ожидал того, что у него получилось. Хорошо, что здесь Жак и эти веселые эльфы. И можно не думать... какое-то время не думать, что было бы, если бы он не отпрянул в нерешительности, когда перед глазами начали возникать очертания башен Шайла...
   Не сейчас...
   Сколько раз он гулял по Шайлу... спетому вместе с королем Эгартом. Только с ним. И больше никак.
  
   Этого было слишком мало - и это было невероятно много. Они стали очень дружны - король Шайла и Даллен йен Арелла, отдавший жизнь за то, чтобы не случилось беды с тем городом, который он так любил.
   Только вот иногда Эгарту казалось, что Даллен всё-таки погиб, и об этом почему-то молчит этот Поющий... найгери с золотистыми, до боли жаркими глазами, молчит, не желая упрекать, его, Эгарта... да и невозможно было выжить после такого. И король опять стонал во сне, вспоминая взметнувшийся в огне плащ, разрубленное кольцо, толпу у помоста для казней... иногда припоминая даже то, на что тогда не обратил внимания.
   А потом отправлялся в Найгету, желая и страшась взглянуть в такие родные и такие незнакомые, огромные, вытянутые к вискам глаза Поющего. И они бродили по улочкам Шайла, и слушали, как весело смеются дети, кидая камушки вниз со старого горбатого мостика, как напевает свою песенку молодой возчик, как воркуют голуби на разноцветной черепичной крыше...
  
   Даллен не позволял себе петь Шайл - один.
   Что-то нашло на него в этом немного бестолковом, шумном и доброжелательном мире... Но было бы глупо и подло делать этих людей, что так приветливо его встретили, свидетелями того, как бывшего графа йен Арелла (ну не бывшего, но от этого ничего не меняется) - просто разорвет на куски охранной магией любимого города.
   А ведь это могло бы случиться.
   Наверное.
   Об этом он подумает потом. В Найгете. Или здесь... попозже.
   Но неужели Орландо увидел именно это?
   Шайл?
   И почувствовал то же, что и Поющий?
   Тогда, возможно, он и прав. Есть вещи, которыми Даллену йен Арелла совсем бы не хотелось делиться со случайными знакомыми...
   - Слушайте, а может нам свалить куда-нибудь, погулять? - предложил Плакса, оглядывая присутствующих. Его живая физиономия с ещё непросохшими слезами излучала теперь веселое лукавство, как у сбежавшего с занятий студента.
   - В свой дворец не приглашаешь? - подколол Мафей.
   - Можно, - широко улыбнулся король. - Если у тебя есть потребность выслушать, кроме поучений своего кузена и наставника, ещё и лекцию моего советника, и заодно придворного мага... Устроить?
   - Сохрани небо! - ужаснулся принц. - А в Даэн-Риссе, между прочим, и без королевских дворцов есть на что посмотреть. Жак! Кто у нас специалист по адаптации?
   - Да я... Мне бы сегодня... - Жак смутился. - А можно без меня? Мы тут с Терезой опять поругались, а она скоро домой пообедать зайдет. Я лучше ее дождусь, да... приготовлю, что ли, что-нибудь романтичное... Примирения ради.
   - Что-то вы последнее время часто ссориться стали! - ухмыльнулся Мафей. - Вы этак скоро Орландо с Эльвирой догоните!
   - Трепло! - фыркнул мистралиец.
   - Вот вам все бы хиханьки, а я не знаю уж, что и делать. - вздохнул Жак, и вдруг, словно осененный некоей блестящей идеей, поглядел на светловолосого эльфа. - Слушай, Мафей, может вытащишь ты ей этого католического священника? Или ты, Орландо? А то ж мы до второго Пришествия не поженимся!
   - Нее... - тряхнул головой Орландо. - У меня не получится. Как ты это представляешь? Вот сейчас руками разведу и стану вопить во все горло: "Ау, католический священник?" Ещё вытащу такого, что... Лучше всё-таки уговори ее на какого-нибудь нашего мистика. Если не на Торо, то на кого-нибудь ещё... известного примерным поведением.
   - Ее, пожалуй, уговоришь! - расстроился Жак. - Если уж ее даже Торо не устраивает!
   - А что случилось? - поинтересовался Даллен, - Твоя невеста принадлежит к такой редкостной религии, что вы не можете найти ни одного жреца, который бы вас обвенчал?
   И тут же подумал, не бестактный ли задал вопрос. Такое ведь и правда вполне могло случиться, если девушка - одна из тех несчастных, кого Жак по долгу своей второй службы знакомил с этим миром. Тогда она действительно может исповедовать какую-нибудь совершенно неизвестную здесь веру...
   - Да не в редкости дело, - с готовностью подтвердил его предположение Орландо, - Тереза - переселенка. Единоверцев ее у нас пруд пруди, но у них там всякие течения, толки, секты... Она католичка, а у нас, как на зло, ни одного священника этой конфессии. Если бы еще она не держалась так за свое католичество, их мог бы обвенчать кто-то из наших мистиков-христиан, а она ни в какую...
   Разумеется! Даллен мысленно пожалел неизвестную подругу по несчастью. Неудивительно, что "ни в какую"! Ведь вера - единственное, что у нее осталось от ее прежнего мира, от утраченной родины. Как отказаться? Исповедуй Шайл свою особенную религию, Даллен бы тоже от нее не отрекся ни за какие блага. Даже за законное бракосочетание с Линной. Которому, в отличие от Жака и его невесты, ничего не мешает...
   - Я, конечно, могу попробовать... - задумчиво произнес Мафей, вглядываясь в воображаемую даль с чисто юношеским энтузиазмом.
   - Да ну тебя! - поморщился Орландо, - Свободный поиск по религиозной принадлежности - тебе самому не смешно?
   - А... Ладно! - Жак безнадежно махнул рукой: - Видно, не судьба пока...
   - Вроде мы собирались показать Даллену город, - напомнил Плакса и вдруг хихикнул: - Жак, ты как хочешь, но, на мой взгляд, мириться лучше всего ночью.
   - Так у нее ночью дежурство! - тоскливо пожаловался шут.
   - Ладно, - улыбнулся Орландо, - тогда напомни, что у вас тут есть посмотреть приезжему человеку, кроме Королевского музея в замке Харроу?
   - Да много чего есть, - пожал плечами Жак, - Площадь Приветствий, где телепортационная станция, Погорелый театр... Вон, в "Лунного Дракона" сходить можно, это такой неплохой ресторанчик... там сегодня Азиль танцует.
   - Ой, точно! - радостно завопил Орландо, даже не подскочив, а прямо-таки подлетев вверх, - Даллен, ты когда-нибудь живую нимфу видел?
   - Нет, наверное, - задумчиво проговорил Даллен. - Правда, я не совсем понял, что такое нимфа...
   А судя по реакции Его эльфийско-мистралийского хромого величества, нимфа - это было что-то!
   - Что такое нимфа, словами объяснить трудно, - Плакса блаженно улыбнулся, - Это надо видеть! Пошли! - он решительно слез со стола, на котором сидел.
   - Э, погоди! - насторожился Жак, - Ты что - так вот прямо в "Дракона" и собрался?
   - А что? - удивился мистралиец.
   - "Что"! - усмехнулся Жак. - Ты король или хрен собачий? Тебе по ресторанам без охраны ходить не положено.
   - Да бросьте вы! - обиделся король, - Может, мне еще и свиту с собой взять? Я, к твоему сведению, телепортист, боевой маг и бывший партизан! Что мне сделается?
   - Я тоже телепортист и почти боевой маг, - как-то совсем по-взрослому и очень невесело усмехнулся Мафей. - Вот только наместнику Харгану было на это наплевать, а полиарговой сети - тем более... Кстати, Орландо, ты дома хоть предупредил кого? Тебя Государственный Совет, случаем, не ждет?
   - Ой! - хлопнул себя по лбу Плакса, - Забыл совсем! Сегодня ж заседание... Амарго с мэтром Максимилиано небось с ног сбились, я ж никому не сказал, что у Жака буду!
   Шут откровенно заржал. Мафей покачал головой.
   Даллен сидел, не вмешиваясь в разговор. Интересно, все ли монархи в этом мире - подобного рода? И каковы тогда подданные?!
   Посреди гостиной взвилось серое облачко.
   Не ожидавший этого Поющий вздрогнул, бросая руку на рукоять ножа.
   - Ой-ё... - обреченно протянул Плакса, и как-то сжался, виновато взирая на явившегося из облака мужчину явно воинского обличья и совершенно неопределенного возраста: стройного, сухощавого, с ясным молодым взглядом ярко-синих глаз... и совершенно седыми волосами.
   За плечом воина маячил некто в мантии - вероятно, маг, обеспечивший перемещение. Интересный, кстати, способ путешествовать. Даллену доводилось знать нескольких магов, но такого никто из них не умел.
   А заманчиво: открыть этак дорогу прямо в сердце вражеской крепости...
   - Вот, значит, где обретается Его Величество, в то время как бедный дон Аквилио уже рвет на себе волосы и вовсю кается, что прохлопал заговор с целью похищения короля! - криво усмехнулся седой вояка.
   - Амарго, что ты несешь? Аквилио? Заговор? Он что - одурел? - возмутился Орландо, - Кто меня похищал? Он что - меня не знает, что ли?
   - Очевидно он намного лучшего мнения о вашем величестве, нежели оное величество заслуживает. - сурово припечатал Амарго, мельком покосившись на Даллена. Поющий крепко заподозрил, что не случись в Жаковом доме гостя, Плакса услышал бы куда менее светскую фразу.
   - Ээээ... Даллен, познакомься. - запоздало вспомнило об этикете упомянутое величество. - Мой первый советник, дон Мануэль Каррера, известный также как Амарго... Мэтр Алехандро, придворный маг, - Если Даллен хоть что-то понимал в жизни, это была вовсе не дань вежливости, а банальная попытка переключить внимание грозного дона Мануэля с себя на кого-то еще. В надежде, что разгневанный первый советник все же не станет бросаться на безвинного постороннего.
   Ну что ж! По крайней мере, становилось ясно, каким образом Орландо, это великовозрастное дитя, умудрился выиграть свою войну: у трона беспечного эльфа стояли очень серьезные и не склонные к беспечности люди. Было, кому командовать войсками и планировать сражения. Что ж, этого следовало ожидать.
   - Граф йен Арелла, - Поющий поднялся. Мануэль Каррера вызывал у него безотчетную симпатию. И сочувствие. Надо думать, нелегко бедняге приходится - с таким-то королем, имеющим обыкновение исчезать, не сказав - куда.
   Интересно, кстати, что означает его боевое прозвище?
   - Очень приятно, - сухо отозвался советник, с профессиональным любопытством разведчика оглядывая "переселенца". - Прошу прощенья, сеньор граф, но его величество вынужден отлучиться по делу, не терпящему отлагательства...
   В дверь постучали.
   Дон Мануэль одним движением, выдающим опытного бойца, обернулся на звук.
   - Амарго, да перестань ты! - вздохнул Орландо, - Какой ты нервный сегодня! Ну кто там может быть? Шеллар разве что?
   Даллену стало немного смешно. Без шуток, какие формы должно принимать любопытство местного владыки, чтобы окружающие так его боялись? Первый советник Каррера великолепно владел собой, но внутренне его просто перекосило, Даллен не увидел это, а скорее почувствовал.
   - Поторопитесь, ваше величество, мы опаздываем, - распорядился Амарго. Его голос звучал абсолютно спокойно, но жаркое желание поскорее исчезнуть отсюда просто ощущалось кожей.
   В дверь постучали снова.
   - Это не он, - возразил Жак, видимо, разделив мысль Даллена, что монарх не стал бы столько времени стеснительно торчать под дверью, а давно бы вошел. - Кто там? Входите, не заперто!
   Ожидаемого короля за дверью и впрямь не оказалось, зато там обнаружились две девушки: одна - белокурая, худенькая, в мужских штанах, явно чем-то расстроенная, другая - черноволосая, с милым, чуть плосковатым личиком и узкими, раскосыми, как у орки, темными глазами. Похоже, полукровка...
   - Извините, - виновато проговорила блондинка, видимо, не ожидавшая застать ораву гостей, да еще столь титулованных, - Здравствуй, Орландо... Привет, Жак! Здравствуйте...
   Тут она заметила остальных и смутилась окончательно.
   - Ольга, что-то случилось? - немедленно насторожился Орландо.
   - Вообще-то... - она обвела присутствующих полным надежды взглядом: - Я только спросить хотела: вы Диего не видели? Жак, он к тебе не заходил?
   - А что с ним? - встревожился Плакса.
   - Пропал! - светловолосая девушка, названная Ольгой, всхлипнула.
   Орландо ахнул и испуганно округлил и без того огромные эльфийские глазищи.
   Амарго криво усмехнулся и вполголоса произнес какую-то очень эмоциональную фразу, которой Даллен не понял.
   - Да не пропал он никуда, - возразила симпатичная полуорка. Взгляд у нее был странный. Изучающий. Прямо как у йен Тривера, начальника Тайной Службы Шайла. Молодым девушкам такие несвойственны. - Жак, не подскакивай! Пьет где-нибудь с горя...
   - А вы что - тоже поссорились? - расстроился мистралийский король. - Ну нет, ребята, вы что сегодня - сговорились? Сперва Жак с Терезой, теперь - вы с Кантором! Осталось только мне с Эльвирой опять...
   - Ваше Величество, мне кажется, вы опять забыли... - начал Амарго.
   - Не забыл, - обреченно вздохнул Плакса, - Иду... Нет, ну что за собачья участь - королем быть!
   Он досадливо махнул рукой и исчез в сером облачке. Причем судя по походке, отсутствие конечности его сейчас заботило куда меньше, чем надоевшие государственные дела...
   - А что значит: "Ellos sin embargo los hermanos"? - шепотом спросил Даллен, поглядев на Жака.
   - "Все-таки они братья", - так же тихо перевел шут.
   - Кантор и... король? - улыбнулся Даллен.
   - Ну да. Амарго вечно так говорит, хотя это и не так, - стал объяснять Жак. - Просто они почему-то всегда пропадают одновременно. И в неприятности всякие влипают - тоже одновременно... Так уж получается.
   Даллену почему-то представился давешний воин с холодной яростью в глазах... и те слова, которыми он, скорее всего, встретил бы того, кто попытался бы ему напомнить про Государственный Совет. Хотя ему, вероятно, напоминать не пришлось бы. Еще сам бы напомнил забывчивым. Так, что долго бы помнили. В том числе и о Советах, назначенных монархом...
   Хотя... Даллен же, в сущности, ничего не знает об этом мире. И о его обычаях. Порой Поющему казалось, что здесь все происходит как бы легко и играючи... если бы не искалеченная нога Плаксы. И его баллада...
   - Ольга, садись! - Жак, сочувственно глядя, похлопал рукой по дивану рядом с собой, - Налить тебе?
   - Не надо, - мотнула головой светловолосая девушка, и мельком покосилась на Даллена, отчего тот крепко заподозрил, что гостья хотела бы выплакаться шуту в жилетку, но при постороннем человеке стесняется.
   - Это Ольга. Жена Кантора. - с готовностью представил Жак. - Это Зинь. А это - Даллен йен Арелла... маг. Из Найгеты.
   - Очень приятно, - вежливо улыбнулся "маг из Найгеты", чувствуя себя совершенно лишним.
   - А вы... знаете Диего? - с надеждой спросила Ольга.
   - Только слышал про него, - мягко улыбнулся Даллен.
   "...Давайте оставим Диего в покое. Пусть семейной жизнью наслаждается... пока опять куда-нибудь не влип".
   Судя по несчастному виду супруги мистралийского стрелка, семейным наслаждениям что-то основательно помешало. Или Орландо оказался пророком, и неведомый Кантор все-таки нажил неприятности? Впрочем, ничего удивительного. Если Жак и эльфы не грешили эпическими преувеличениями, рассказывая о его характере, неприятности за ним должны бегать табуном.
   Но в любом случае, если молодая женщина пришла к другу за помощью, нечего всяким посторонним "магам из Найгеты" тут мешаться.
   - А вы - новый переселенец? - поинтересовалась полуорка со звенящим, как колокольчик, именем.
   - Не совсем, - уклончиво проговорил Даллен, поднимаясь и оборачиваясь к Жаку. - Спасибо за гостеприимство. Раз уж я сюда, к вам, попал... то пожалуй и вправду пройдусь по городу. А сопровождать меня не надо, я привык гулять один.
   - А может, все таки... - с сомнением начал Мафей.
   - Спасибо. Правда, не нужно.
   - Ой, а как же... - забеспокоился шут. - Даллен, у тебя наших денег-то нет, небось. Ты ведь есть захочешь, да и сувенир какой-нибудь надо же купить на память...
   Жак завертелся явно в поисках кошелька.
   - Не надо, - вновь улыбнулся граф йен Арелла. - У вас золото и серебро ходят?
   - Конечно, - кивнул Мафей.
   - Тогда все в порядке. У меня есть.
   - Подожди, - полуэльф пошарил рукой в воздухе, извлек последовательно платок, листок бумаги, какую-то деревянную штуковину... и наконец что-то вроде короткого меча. - Возьми вот. У нас вообще город спокойный, но... Люди - они, знаешь ли, всякие бывают.
   Жак с добродушной усмешкой наблюдал за растущей кучкой хлама возле кресла Мафея: судя по тому, с какой досадливой гримасой принц швырял на пол извлеченное, гостю предназначался именно меч, который полуэльф и протянул Даллену рукоятью вперед.
   Вообще-то Даллену, как Старшему Поющему, оружия не полагалось... Теперь уже не полагалось. Только вот он до сих пор ещё иногда привычным жестом искал у пояса рукоять - и лишь не найдя ее, вспоминал о торжественном ритуале посвящения. Тогда он опять лишился меча. Во второй раз. Какая усмешка Судьбы...
   Нет, конечно, случись война - и никто не сможет запретить Поющему сражаться. Но в мирное время... Да многие известные Даллену молодые найгерис, кажется, всё бы отдали, чтобы добиться такой чести.
   Но отвергать заботу юного принца показалось невежливым. А что-то долго объяснять - не хотелось.
   "Ты здесь не дома", - усмехнулся про себя Даллен, принимая меч, - и осознал, что едва ли не в первый раз подумал о Найгете как о доме.
   - Вот, возьми! - Жак, отлучившийся в соседнюю комнату, протягивал Поющему сложенный вдвое простой, но добротный плащ. - Холодно у нас... Никак весна настоящая не придет.
   - Спасибо, - Даллен был тронут. - Я вернусь...
  
   Спеть портал можно было где угодно, но отзывчивый шут так трогательно беспокоился о совершенно чужом человеке... Не иначе, уже зачислил Даллена в свои подопечные.
   - Всего доброго, - граф йен Арелла поклонился девушкам.
  
   * * * * *
  
   - До свидания, - с сожалением распрощалась Зинь, напоследок кинув заинтересованный взгляд на Даллена.
   Легкая улыбка, взметнувшиеся полы плаща... и вот уже Ольга поймала себя на том, что пытается тоже улыбнуться, таращась в закрывшуюся за гостем дверь. Кого-то он ей напомнил... а может и нет. Голова отказывалась нормально и четко работать.
   А хинеянку снедала досада. Вот ведь незадача! Новое лицо - и откуда он взялся? Переселенец? Какой странный! Маг из Найгеты... Ни про какую Найгету Ха Танг отродясь не слышала. Расспросить бы его. Жак - святая душа, полуэльфы - тоже, шпиона приветят, сами того не заметив, а она всё-таки агент... Вот черт возьми, как говорит Ольга! Не бежать же за ним теперь...
   - Мы тоже пойдем, наверное... Извините, - нерешительно сказала Ольга.
   - Если Кантор забредет, сказать ему, что ты его ищешь? - поинтересовался Жак.
   - Нет... не знаю... Всё равно его тут нет, - уныло произнесла свежеиспеченная сеньора дель Кастельмарра.
   - А может, он у Элмара? - предположил Мафей. - Хочешь, провожу? Телепортом?
   - Да... Наверное... - отозвалась Ольга и нерешительно взглянула на Зинь - она предпочла бы поговорить и с Элмаром, и с Кантором, буде он отыщется у первого паладина, наедине. Но отделаться от Ха Танг было не так-то просто.
   Хинеянка ослепительно улыбнулась Его Высочеству, и, подхватив Ольгу под руку, исчезла вместе с нею и эльфом в телепорте...
   - Вот всегда так! - вздохнул Жак, запирая за Далленом входную дверь. - То пусто, то густо...
   Пожалуй, следы пирушки следовало убрать до того, как придет Тереза. Да и впрямь приготовить что-нибудь вкусненькое.
   Жак стал думать, что же сказать ей, чтобы получилось почти так же убедительно, как у короля. Во время размышлений он успел помыть целых две чашки, прежде чем из библиотеки раздались голоса. Вернее, один голос. Который означал, что Даллен отчалил ОЧЕНЬ вовремя.
   - Здравствуй, Жак, - деловито поздоровался, входя в гостиную, его величество Шеллар Третий. Он уселся в кресле, достал трубку и цепким взглядом окинул оставленный гостями беспорядок:
   - Я, собственно, ненадолго... У меня появилась одна мысль, и я хотел ее проверить. А ты гостей принимаешь? Кто это у тебя был?
   - Мафей, Орландо, Ольга, Зинь... - скучно перечислил шут, коварно замолчав самое интересное.
   - Орландо? Жаль, я его не застал... - слегка огорчился король, - Ну да ладно. Успеется. А Ольга с Зинь? Вместе пришли? Что это они вдруг, ведь кажется у них в театре сейчас должны быть репетиции?
   - Не знаю, - пожал плечами Жак. - Она вроде Кантора искала.
   - Искала?! - удивился Его величество. - И как же это наш друг ухитрился пропасть средь бела дня? Другая женщина тут не замешана, я бы знал...
   - А вы что, до сих пор за ним наблюдаете? - вытаращил глаза шут.
   - Да не то чтобы именно за ним и всё время, но... - туманно ответил Шеллар. - Ты же понимаешь, что Ольга - близкий и небезразличный мне человек. И я не хочу никаких неприятных неожиданностей в ее жизни. Кстати, собственно, к Кантору это тоже относится...
   - А у них, кажется, как раз неприятности, - вздохнул Жак. - Иначе с чего ей быть такой расстроенной и искать Диего то у меня, то у Элмара?
   - Она предполагала, что Кантор придет к тебе, чтобы отвести душу и напиться? - догадался король. - Странно... мне он последнее время казался совершенно спокойным и уравновешенным, даже с некоторыми придворными помирился, когда я его об этом попросил...
   - Знаете, у нее такой вид был... - пробормотал шут, вспомнив расстроенное лицо подруги.
   - Какой? - немедля заинтересовался король.
   - Ну... не знаю. Какой-то жутко виноватый.
   - Виноватый, говоришь? Ну ладно, после выясню, что у них произошло, - кивнул Шеллар. - У меня к тебе вот какое дело. Я думал об этом сам, но мне не хватает информации. Скажи, Жак, я правильно понял, что в Кастель Милагро была Т-кабина, которая по времени своего создания никак не могла оказаться там до консервации тюрьмы?
   - Была, - согласился, заранее ужаснувшись, Жак. - Но если вы надеетесь узнать, как она туда попала - простите, ваше величество, но я - пас! Понятия не имею, откуда она там взялась...
   - Но может быть, у тебя будут какие-то предположения? Не поверю, что ты совсем не задавался этим вопросом: и как она там взялась, и к какому времени она относится, и откуда она вообще...
   - Я ведь вам еще тогда говорил. - вздохнул Жак. - К моему времени она относится. А сама тюрьма - к рубежу двадцать первого - двадцать второго. Сами подумайте, кому нужно тащить кабину в сто лет назад законсервированное здание, чтобы потом закрыть его опять? В этом нет никакого смысла.
   - Вот это-то и интересно! - с энтузиазмом подхватил король. - Мне и подумалось, что...
   И в этот момент раздался стук.
   Тереза? Да нет, вроде рано еще...
   - Да что ж такое, я прямо нарасхват сегодня! - всплеснул руками Жак и пошел открывать. - Кто там?
   - Это я, - ответили снаружи.
   Жак распахнул дверь, внезапно испытав странное ощущение, напоминающее "дежа вю". Ему вдруг вспомнились пельмени. Много-много больших неуклюжих пельменей...
   На пороге, кутаясь в плащ, стоял Кантор.
  
   * * * * *
  
   - Диего! Привет! - радостно поздоровался Жак и как-то нервно хохотнул.
   - Кантор? - донесся из-за спины шута знакомый голос. - Это ты? Здравствуй, проходи давай...
   "Вот ты и попал... Долгая задушевная беседа с Его Величеством - это именно то, что тебе сейчас остро не хватало! Ммать твою..." - совершенно непечатно закончил внутренний голос.
   Кантор был с ним согласен как никогда. Он бы развернулся и ушел, но будучи уже застигнутым в дверях, пускаться в бегство было как-то стыдно. Бывший убийца обреченно перешагнул порог, мысленно задаваясь вопросом, какая нелегкая вообще понесла его к Жаку. Надо было к Элмару пойти...
   - В театре время репетиций, а помощница режиссера и исполнитель одной из главных ролей шастают непонятно где, - усмехнулся король. - Причем сеньора разыскивает мужа и понятия не имеет, где тот изволит находиться. Судя по твоему замерзшему виду, пол-столицы ты уже обошел, хорошо хоть сегодня дождя нет...
   - Ну почему, - возразил Кантор, чтобы хоть тут не согласиться. - Я спокойно посидел в мистралийском ресторане. В приятной компании.
   - С кем это? - скептически осведомился король. - Жак, что стоишь, налей нам. А то Кантор трезвый и злой, и не расположен к разговору.
   - Ну, что ж поделать, если Тедди пьет только с объектами, а встречаться с ним в этом качестве мне как-то неохота.
   - Тогда понятно. А вот Ольга почему-то совсем не спокойно ищет тебя повсюду, как будто опасается, что ты уже опять на пути в Кастель Агвилас, - заметил король.
   - Наверное, опять боится, что я застрелюсь? - усмехнулся Кантор и тут же пожалел о сказанном, потому что последовал логичный вопрос:
   - А что, есть причина?
   - Да нет, с чего вы взяли... - устало отмахнулся бард.
   - Кантор, не морочь мне голову. - слегка поморщился Его величество, - Видел бы ты себя сейчас. У тебя лицо... как тогда, полгода назад, когда ты притащился сюда под дождем.
   - Ага, только сухой, - несмело хохотнул Жак, искоса наблюдая за невезучим мистралийцем.
   Кантор присел к столу, закурил и с тоской посмотрел в сторону лестницы, подумав в этот момент, что как же всё-таки хорошо - уметь телепортироваться. К едреным демонам, но подальше от всяких расспросов.
   - Позволь, я выскажу несколько предположений, - продолжал тем временем король, словно для высказывания предположений ему и впрямь требовалось чье-то позволение. - Вы поссорились с Ольгой. Вернее, это она с тобой поссорилась - если судить по тому "жутко виноватому", как сказал Жак, виду, с которым она явилась тебя искать... А судя по твоему виду - она сказала или сделала нечто, чего ты не смог перенести. Причем настолько, - коронованный безопасник профессионально-внимательно оглядел собеседника: - что вылетел из дому даже не надев куртки. Видимо, на выходе сдернул с крючка первое, что попалось, я прав? А вот далее у меня выходит неувязка. Зная Ольгу, не могу представить себе, чтобы она затронула одну из твоих болевых точек...
   - Ваше Величество, - Кантор поднял голову и смерил короля мрачным взглядом. - Скажите, в вас давно не кидали какими-нибудь тяжелыми предметами? Стаканом, например?
   - Кидать в королей стаканами, во-первых - преступно. - наставительно произнес Шеллар. - Уголовный кодекс Ортана, раздел особо тяжких: "Оскорбление короны", статья третья, пункты "ар" и "вей"... А то и вторая, Жаковым стаканом и убить можно запросто...
   - Вообще-то и ложкой можно запросто, - сквозь зубы просветил ортанского монарха Кантор, сжав в пальцах ни в чем не повинную ложку. - Было бы желание. Я, кстати, умею.
   - Я подозревал. - невозмутимо согласился Шеллар и спокойно продолжил: - А во-вторых, для данного случая - неразумно и неконструктивно. Я же вам обоим только добра желаю.
   - Ну вот и не касайтесь, как вы сами сказали, болевых точек.
   - Если рану оставить без надлежащей обработки, может начаться гангрена. - тем же наставительным тоном сообщил король.
   - Ваше величество, - воскликнул, вскочив, Жак, - да отстаньте вы от человека! Ну неужели вы не можете хоть раз в жизни... засунуть куда-нибудь свое любопытство. Хоть на время. - Шут почти всхлипнул, в голосе звенели боль и ярость. - Нет, обязательно надо докопаться, и ведь тему-то выбираете - самую для человека болезненную, о которой и думать-то не хочется, а не то что говорить! Всё вам надо выяснить, на поверхность вытащить, по полочкам разложить! Да уж... Садизм - это профессиональное качество. В Департаменте Безопасности. И не только!..
   Кантор и Шеллар, не сговариваясь, с одним и тем же выражением полнейшего изумления воззрились на шута.
   "Идиот", - устало констатировал внутренний голос. - "Амулет выкинул? Вот теперь исправляй, что натворил"
   - Да ладно, Жак, - Кантор твердо положил ладонь на уже сжатые в кулак пальцы шута. - Брось... Я понимаю, Его Величество хочет как лучше... только вот получается, гм, не всегда. Я вот тоже утром хотел - как лучше, - с усилием проговорил он.
   "Всё равно ведь рассказать придется, чтоб вас!"
   Изумление в королевском взгляде уступило место пониманию:
   - Кантор, ты что - без амулета?
   Мистралиец кивнул.
   К его удивлению, нагоняя за несанкционированные эманации и распространение негативных эмоций не последовало.
   - Что ж, - с некоторым удовлетворением проговорил Шеллар, - теперь я, по крайней мере, представляю себе твое душевное состояние. И утверждаюсь во мнении, что, как человек небезразличный, должен знать причину. Так что ты имел в виду, сказав: "Хотел как лучше?"
   - Позаботился о желудке любимой жены, разом проглотившей прорву маринованных улиток... - сквозь зубы процедил Кантор с таким видом, словно ему только что споили ведро уксусного рассола из-под упомянутых улиток. - Ваше Величество, если вы действительно желаете добра, то лучше сделайте что-нибудь с журналистами. Чтобы они не сидели у меня на заборе, как мой прадедушка у Элмара, пытаясь каким-нибудь боком выяснить, Эль Драко я или нет. А то ведь до греха дойдет - перестреляю когда-нибудь.
   Он взял стакан и налил себе, не дожидаясь, пока сочувственно глядящий Жак догадается претворить свое сострадание в единственно необходимую сейчас материальную форму. Вихрь Огня и странной, попирающей все каноны музыки, подхвативший его там, на мосту, а потом в ресторанчике, и почти вынесший из черной бездны к свету, схлынул. Огонь притих, словно переводил дыхание. На душе вновь стало тоскливо и мерзостно, как в осеннюю слякоть.
   Но значит, Ольга пошла искать его?
   Беспокоится...
   А может, она все-таки его еще любит?
   - Кантор, не уводи разговор от темы, - не подался на провокацию король Ортана, - О журналистах поговорим позже. Если они действительно так тебя достали, мы с ними разберемся. Сейчас меня интересует другое. Так значит, Ольга... Жак, тебя не затруднит сварить нам кофе?
   - Момент! - кивнул шут, мгновенно сообразивший, что его так деликатно выпроваживают.
   - Я уже не спрашиваю, что именно она тебе сказала... - продолжил Шеллар, когда Жак исчез на кухне, - потому что у меня тут появилась совершенно неожиданная мысль. Ольга тебя обидела. Хотя ты, как я понимаю, не давал ей никакого повода. Она завелась на пустом месте, так?
   - Ну... можно сказать и так, - нехотя проворчал мистралиец, которому всё же претило жаловаться на любимую женщину.
   - Очень хорошо... - протянул король с удовлетворенным видом, разглядывая кольца дыма от сигары Кантора. - Кстати, Ольга курить, случаем, не бросила?
   - Бросила. Не знаю уж, на время или насовсем, - немного удивленно отозвался обиженный супруг.
   - Прорва маринованных улиток... это первый раз с ней такое? Чем ты вообще жену-то кормишь? - с улыбкой поинтересовался король. Кантор уже открыл рот и хотел что-то выдать нелицеприятное, но Шеллар пояснил: - Я уже не помню, кто мне об этом говорил, но кажется о кулинарных талантах вашей поварихи знают многие, и были даже попытки ее переманить... Так что... Всякие соленья и маринады, значит, в изобилии у вас водятся?
   - У нас много чего водится, - проворчал Кантор, который соленья предпочитал в основном в виде закуски, и как раз сейчас был бы не против отведать чего-нибудь этакого. А потом опять запить.
   - О вашей интимной жизни я не спрашиваю... - начал король, но увидев взгляд Диего и стиснувшие рюмку пальцы, быстро докончил: - потому что абсолютно уверен, что тут-то как раз всё в порядке. И потому что мне всё это знакомо. Даже слишком. Она ещё не ревновала тебя? - осведомился король с неожиданно мягкой и задумчивой улыбкой. - К поклонницам, к придворным дамам...
   - Разве что к нотной тетради... - хмыкнул Кантор и воззрился на короля. До него начало доходить. - Вы на что это тут намекаете, ваше величество?!
   - А ты уже и сам понял, - ухмыльнулся король. - Думаю, что я прав, и Ольга попросту беременна. Всё очень похоже, я сам через это прошел с Кирой. Так что готовься...
   - Вы хотите сказать, что она мне изменила?!
   - Да не подскакивай ты! - поморщился Шеллар, - Вот уж действительно - бард! Эмоции впереди разума, не говоря уж об элементарной логике! Почему она должна была забеременеть именно в период вашего брака? Это могло случиться и раньше.
   - Не может быть, - тряхнул головой Кантор, - У нее месячные были. Через неделю после свадьбы...
   Стоп. А ведь после этого не было! Точно не было, они занимались любовью каждую ночь, и ничто не мешало... Значит, если Ольга все-таки ждет ребенка, это произошло после свадьбы!
   - Ну и что с того? - возразил его величество самым знающим тоном, - Спроси любого мистика или лекаря-акушера. Совсем необязательно месячные должны прекращаться сразу же. Временами они продолжаются первые два, а то и три месяца беременности. Известен даже один случай, когда они не прекращались весь срок.
   - Все-то вы знаете, ваше величество! - простонал Кантор, сраженный обширностью королевских познаний. - И откуда только?
   - Ну как же? - удивился король, - Когда Кира забеременела, я счел своим долгом узнать об этом... хм... процессе все возможное, почитал литературу, спрашивал врачей, мистиков...
   Кантор молча пожалел мистиков и особенно врачей. Их, наверное, так не гоняли по предмету даже во время обучения на медицинском отделении Академии.
   - Но тогда... - задумчиво продолжал Его Величество, - Н-да, ребенок, конечно, создание невинное, но очень бы не хотелось, чтобы это оказалось наследство суслика...
   "А уж как мне бы не хотелось!" - мрачно подумал Кантор, проигнорировав истерическую тираду внутреннего голоса, категорически потребовавшего немедля отыскать Сан-Барреду, где бы он ни был, и оборвать ему все, чем тот грешил.
   - Вряд ли это Артуро, - возразил Кантор, привычно и безрезультатно посылая голос в известном направлении. - Ольга, пока жила с ним, ходила к ведьме.
   - Ходить-то она ходила, - кивнул Шеллар. - Я, помнится, пересылал ей через Зинь адрес одной надежной ведьмы... Кстати, надо будет пригласить эту ведьму и расспросить ее поподробнее... Интересно, существуют ли в области их магии заклятья, нейтрализующие женское предохранение. Если да, Артуро вполне мог попытаться привязать Ольгу ребенком. Женщины часто страдают непонятным мне предрассудком насчет того, что с отцом своего ребенка следует жить до старости, даже если он полное ничтожество... А донья Исидора с радостью посодействовала бы сыночку.
   - Умеете вы утешить, ваше величество...
   Кантор подумал, что в таком случае точно найдет суслика и порежет его на ломтики, как тех галлантских сутенеров, покусившихся на Саэту. И даже не стал вновь огрызаться на голос, страстно одобривший эту идею.
   А ребенок... Нет, Кантор, конечно, признал бы этого ребенка. И даже любил бы - ведь он Ольгин... Но все-таки, Артуро... Святое небо, уж лучше эльф!
   - Или остается признать, - развел руками король, - что Раэл не умеет считать до тринадцати, и тебе в скором времени предстоит воспитывать остроухое и магически одаренное эльфийское дитя...
   "И регулярно разыскивать его в Лабиринте в виде цыпленка!" - хихикнул повеселевший внутренний голос.
   А что? И ладно. Раэл так Раэл, все лучше, чем эта трусливая, хитрая, вечно ноющая падаль... Хотя, с другой стороны, еще вопрос, выдержит ли и без того травмированный товарищ Кантор в своей семье копию его мистралийского величества. Плакса в свое время ему достаточно нервов помотал. Надо будет папу попросить, чтоб поделился опытом в области воспитания эльфийских полукровок. Да и мэтра Истрана тоже.
   А впрочем, в конце концов, это вовсе не беда. На что-то подобное все равно пришлось бы пойти рано или поздно - несправедливо отказывать женщине в счастье материнства только потому, что законный муж не способен дать ей детей.
   - Хотя... Погоди. Приходила мне тут уже давно одна небезынтересная мысль... я даже начал ее проверять. - Шеллар придирчиво осмотрел трубку, и удовлетворенно закурил. - Мы ведь не знаем, каким образом рождаются нимфы...
   "При чем тут нимфы? - подумал Кантор, в который поражаясь парадоксальности королевского мышления.
   - Никто из нас ведь никогда не видел взрослой нимфы... Исключая Азиль, разумеется. Но откуда взялась Азиль? Девочку просто подкинули в хитанский табор... Никто не знает, кто ее мать. Вот я и подумал. А что если нимфы, по неведомой прихоти Богов, рождаются в обычных человеческих семьях? Если матерью Азиль была просто согрешившая деревенская девчонка, даже и не понявшая, КОГО она родила?
   Мысль и впрямь была интересной и неожиданной, вот только было непонятно, каким боком рождение нимф имеет отношение к Кантору, Ольге, и их проблемам.
   - Смотрим дальше, - продолжал развивать свою гипотезу король. - Мы знаем, что Азиль испытывает необходимость в сексуальных контактах с мужчинами, причем все время разными. Это питает ее магическую силу, они же получают в обмен исцеление души и тела, удачу или еще что-либо в этом роде. Теперь ты. Репутация Эль Драко также известна всему континенту, но я, ты уж прости, навел некоторые справки... Сколько женщин близко знали тебя в бытность твою Эль Драко?
   - Вы думаете, я помню? - опешил Кантор.
   - Четыреста двадцать восемь, - уточнил король.
   Где-то на грани сознания тихо ахнул внутренний голос, не иначе, пораженный неожиданно вскрывшимися масштабами собственных подвигов.
   - Среди них, - невозмутимо продолжал Шеллар, - двести четырнадцать случаев исцеления от каких-либо телесных или нервных заболеваний, в остальных - просто изменение жизни к лучшему, иногда по мелочи, иногда весьма ощутимо. Отдельные трагические эпизоды типа Мэйлинь не беру - исключение, подтверждающее правило.
   - Ваше величество, вы бредите, - Кантор нервно затянулся и закашлялся, внезапно поперхнувшись дымом. В памяти всплыло то утро - пробуждение рядом с Азиль... "Ты не такой, как все. Ты... немного как я. Мне приятно знать, что в мире есть еще кто-то, такой, как я..."
   - Брежу? - ничуть не смутился король. - Смотрим дальше. Азиль не может зачать до некоего момента "созревания" - потому что до этого момента нимфы не могут иметь детей. Сейчас она стерильна. А тебе не приходило в голову, что то давнее отравление может не иметь никакого отношения к твоей стерильности?
   - То есть, - выговорил Кантор, окончательно ошеломленный полетом королевского воображения, которому и бард в данном случае мог бы позавидовать: - я понял правильно, вы действительно хотите сказать, что я... э... нимф?
   - Ну или как там следует именовать нимфу мужского пола, - пожал плечами Его Величество. - Возможно, лучше подойдет научное определение: "элементаль Пятой Стихии". На вашей семье, как я знаю, благословение Эрулы, богини Любви во всех ее проявлениях. В том числе - физической любви. А в народных поверьях и мифологиях самых разных племен - от Ледяных Островов до сгинувших орков, - секс, как средство зачатия нового существа, отождествляется с самой Жизнью, то есть - с Пятой Стихией. Я специально спрашивал ученых-историков и мифологов, даже выяснил, как с подобными воззрениями обстояло на Альфе. Оказалось - точно так же. Кстати, о "моменте созревания". Начало расцвета для мужчины - это примерно чуть за тридцать. Тебе сейчас тридцать два.
   - Охренеть можно, - язвительно проворчал Кантор, - То есть, я - нимф. А сейчас, значит, созрел. Можно срывать и откусывать. Шкурку только снять не забыть.
   - Да, созрел для возможности иметь детей, - невозмутимо подытожил король. - А в этом случае ребенок Ольги - твой. И что-то мне говорит, что так оно и есть.
  
  
   (1) стихи Элеоноры Раткевич
  
  
Оценка: 8.00*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"