|
|
||
Комментарии оставляем здесь. | ||
Глава 12. Осколки грядущего
или паутина Судьбы
Светлоград, столица Полевии
Без Вильса выйти из дворца оказалось непросто. Вильс мог провести его под самым носом стражи, а те ухом не повести! Потрясающе полезный талант, особенно здесь, в самом сердце Полевии. Он воровато оглянулся и снова склонился над своей жертвой. Тело обмякло, медленно отдавая тепло и последние крохи жизненной силы. Самое лакомое - душу - он оставил напоследок. Глаза женщины подёрнулись смертной пеленой, кожа побледнела, а потом и вовсе стала серой, словно подёрнутой пеплом. Душа, тонкая искристая струйка силы, медленно покидала мёртвое тело, исчезая в его жадно распахнутой пасти. Труп медленно корчился, постепенно чернея, как бумага над языками пламени. Вскоре некогда пышное, соблазнительное женское тело превратилось в ссохшуюся мумию. Насытившись, он отпустил жертву и блаженно прикрыл глаза, но тут же настороженно вскинулся: сработал маячок. Кто-то стучал в двери его покоев, и слуга уже шёл открывать... Бросив быстрый взгляд на труп, он понял: времени на то, чтобы его уничтожить у него нет. Оставалось одно - прикрыть тело его же грязными тряпками и молить Сумеречного, чтобы его не нашли до завтрашней ночи. А сейчас - бежать, бежать со всех ног и надеяться, что сказочке о желании побродить по ночному саду поверят.
***
Сигрид встречала меня на крыльце. Сложив руки на груди и многозначительно притопывая ногой, подруга прожгла меня испепеляющим взглядом. Фанька, проверещав что-то неразборчиво-радостное, со всех лап и крыльев бросился ко мне. Я устало улыбнулась, спешилась и, опустившись на колено, раскрыла ему навстречу объятья. И, конечно же, опрокинулась в траву: где ж тут устоять, когда на тебя обрушивается подросший до размеров пони, счастливый ураган! - И где ты всю ночь пропадала? -тоном строгой дуэньи вопросила подруга, глядя на меня сверху вниз. - Я не пропадала, - пропыхтела я, спихивая с себя восторженно пищащего дракона, и поднялась. - А упырей по Беличьей чаще гоняла. - Что? - ахнула девушка и, сбежав по ступенькам, бросилась меня осматривать. - Ты цела? - Да что мне сделается-то? - удивилась я, позволяя подруге крутить меня из стороны в сторону. - С ума сошла... Ты могла хотя бы предупредить? - взвилась Сигрид. - Представляешь, что я подумала, когда пришла домой, а тебя нет? А когда вернулась твоя кобыла, без тебя, я подумала, что случилось что-то ужасное. Я хотела идти тебя искать, но эта скотина меня не пустила! А на рассвете она вдруг сорвалась со двора, перемахнула через ворота и умчалась в сторону Беличьей чащи. - Сигрид замолчала, тяжело дыша и буравя меня негодующим взглядом. Я пристыжено молчала. - Вот что, подруга. В следующий раз, когда соберёшься совершить очередной подвиг, предупреди меня заранее, чтобы я не сходила с ума от беспокойства за тебя. - Сигрид, да что со мной может случиться? - оправдывалась я, в душе понимая, что она права. - Видишь, я вернулась, целая и невредимая... - Ксения, я понимаю, что ты не просто в гости приехала, - вздохнула девушка. - Просто в следующий раз предупреждай, хорошо? - Хорошо, - поспешно кивнула я, чувствуя себя очень виноватой перед нею. Сигрид недоверчиво усмехнулась и махнула рукой, мол, знаю я тебя. - Идём, вояка, накормлю тебя завтраком. Как хоть поохотилась? - Ну... весьма плодотворно, скажем так, - пробормотала я, всё ещё под впечатлением от головомойки, которую мне устроила Сигрид. - В Беличьей чаще теперь чисто и безопасно, Ничьи земли возродились к жизни и... я видела эльфа. Точнее, эльфийку. - Ничьи земли... Эльфы... - нахмурилась подруга, ничего не понимая, и тут же поражённо округлила глаза. - Что? Эльфы в Беличьей чаще? - Да не в Беличьей чаще, что ты, - засмеялась я. - В Ничьих землях. Припёрлась, понимаешь ли, и молчит... - Так, давай по порядку, - перебила меня Сигрид, окончательно запутавшись. - Да ты в дом заходи и рассказывай. Пришлось рассказать всё по порядку, и про охоту, и про Ничьи земли, и про неожиданный визит. - И что? Вы разговаривали? - нетерпеливо спросила подруга, подливая мне в кружку молока. - Ну, если переброситься парой ничего не значащих фраз можно назвать разговором, то да, получается, разговаривали, - равнодушно пожала я плечами. О том, что Алитэла упомянула Леля, причём делая упор на то, что он мой жених, я решила умолчать. - И какие они, эльфы? - жадно спросила Сигрид, невольно подавшись ко мне через стол. - Какие? - Я задумалась: а правда, какой я увидела Алитэлу? - Красивые, - честно призналась я, себе прежде всего. - И... странные они. Едва подруга открыла рот, явно собираясь спросить, в чём эта странность заключается, как дверь открылась, и в комнату вошёл Кир. - Кир?! - в один голос воскликнули мы с Сигрид. - Вижу, вы обе очень рады меня видеть, - осклабился рысь, проходя и располагаясь за столом рядом со мной. - Вернулась, значит? - Ну да, - машинально кивнула я, огорошенная его внезапным появлением. - Кир, что ты тут делаешь? - Я-то? - усмехнулся оборотень. - Услышал, что ты вернулась, и решил навестить. В столице тебя уже не было, ну я и пошёл по следу. Сигрид, тебе пламенный привет от Яниса и сладкий поцелуй от Янины... Ой, кажется наоборот, - спохватился Кир и рассмеялся вместе с нами. - В общем, подставляй щёку, в губы магистр строго-настрого запретил целовать. Приезд Кира (а точнее, прибег, потому что тот явно добирался в Сивуху на своих четырёх) нас очень обрадовал. И я, и Сигрид - мы обе успели привязаться к рысю во время путешествия к Северному архипелагу. Мы тут же забросали его вопросами, расспрашивая о том, что происходит в Шараповом лесу, как встретили оборотни экспедицию, отправленную на север Орденом. Спросили и о Янине. Магистр не говорил, но я и сама догадывалась, что за причина вынудила девушку покинуть столицу. - Бедняжка, - огорчённо вздохнула Сигрид. - Мне так жаль, что Веслав остался к ней равнодушным. Надеюсь, она ещё найдёт своё счастье. - О, можешь не сомневаться, - немедленно откликнулся Кир. - В моём клане достаточно молодых рысей, есть из кого выбрать. Я удивлённо моргнула. - То есть, вам не обязательно вступать в браки с себе подобными? - Нет, не обязательно. Дети всё равно наследуют способность оборачиваться даже если один из родителей человек, - ответил Кир. - Просто мы стараемся держаться от вас, - рысь многозначительно кивнул на Сигрид, - подальше. По известным причинам. Потому-то у нас приняты внутриклановые браки. - Что значит - от вас? - насторожилась Сигрид, глядя то на Кира, то на меня. - От вас, значит, от людей, подруга, - ответила я и озадачено пробормотала: - Значит, у Янины родятся котята, как мило... Нет, ну какая всё-таки прелесть, что меня не угораздило втрескаться в истинного оборотня! Представляю, как удивились бы мои родители, принеси я им хвостатого и мохнатого внука. Маму бы точно удар хватил. Кир расхохотался. - Что смешного? - смутилась я. - Ксения, честное слово, в такие моменты я страшно жалею, что ты не моя подруга, - сквозь смех выдавил Кир. - Будь я уверен, что смогу покорить твоё сердце, непременно сделал бы это только ради того, чтобы каждый день видеть эту гримасу удивления на твоём личике! - Нет уж, спасибо, - протестующе вскинула я руки и встала из-за стола. - Я тебе не клоун. Вот что, друзья-подруги, вы как хотите, а мне надо поспать. Нелёгкая это работа - леса по ночам растить.
***
Светлоград, столица Полевии
Дена легко вскочила с постели и распахнула ставни. Занимался новый день. Щебетали птицы, шелестел листвой сад. На небе - ни облачка. Ослепительное, словно начищенный золотой нгарр солнце медленно поднималось над крышами, предвещая жару. Девушка наскоро умылась, надела платье и свежий передник, пригладила волосы и быстро сбежала по лестнице в кухню. Остальная прислуга ещё не спустилась, лишь кухарка с помощницей суетились у печи, готовя завтрак. - Всем доброго утра! - поприветствовала Дена женщин. - И тебе, детка, - приветливо улыбнулась кухарка. - Помоги-ка накрыть на стол. - Конечно, тётушка, - улыбнулась девушка и направилась к шкафу с посудой. После завтрака Дена привычно подхватила корзину и отправилась к прачкам за выстиранным бельём. Миновав квартал магов и обогнув центральную площадь, девушка нырнула в тихий проулок, соединяющий собой две совершенно разные стороны столицы - мир роскошных особняков аристократов, магистров, богатых купцов и мир обычных горожан, тяжким трудом зарабатывающих на жизнь. Шаг, другой, и Дена оказалась на шумной маленькой площади, где торговали всем, что только можно продать и купить. Рядом дымила кузница, остро пахло раскалённым железом и потом, из окон низенькой корчмы веяло то пригоревшим жиром, то прокисшим пивом, и всюду - суета, голоса, смех, крики. Эти улочки бурлили как муравейник, полные жизни, настоящей, не то, что те, где неспешно прогуливались важные господа, ведя непонятные беседы. У маленькой пекарни Дена замедлила шаг и улыбнулась, обнаружив своего нового друга: мохнатый нескладный щенок увлечённо грыз засохшую корку, прижимая её лапами к пыльной мостовой. Рыжая в подпалинах шкура была грязной, кое-где свалявшейся в колтуны, чуткие уши стояли торчком, тёпло-карие глаза настороженно следили за толпой - а ну как отберут добычу? Девушка засмеялась и звонко позвала: - Эй, Мохнатик! Щенок вскинул морду и завилял хвостом, узнав свою подругу по играм. Вскочил, оставив недогрызенную корку, и помчался к Дене. - Составишь мне компанию, Мохнатушка? - скормив щенку кусочек припрятанного с завтрака сыра, спросила девушка. Щенок запрыгал вокруг неё, озорно сверкая глазами и всячески выражая готовность идти за Деной хоть на край света. При условии, что та повторит угощение. Второй кусочек немедленно перекочевал из кармана в голодную пасть, и маленькая компания отправилась в путь. О том, что лучшие прачечные находятся в тронтийском квартале только ленивый не знал. А вот о том, что границей между тронтийским кварталом и районом простых горожан служит улица, где обитают столичные куртизанки, Дена узнала не сразу. Поначалу она удивлялась тишине и безлюдности этой улицы, где украшением каждому крыльцу служил красивый красный фонарик. Потом, когда узнала, что это за улица, Дена страшно смутилась и стала обходить её как можно дальше, делая большой крюк, чтобы отнести грязное и забрать выстиранное бельё. А потом девушке надоело терять драгоценное время, и она нашла себе сопровождающего - Мохнатика. В конце концов, рассудила Дена, обитательницы этой улицы распахивают свои гостеприимные двери только после заката, и днём тут никого не бывает, значит, никто не подумает на Дену плохо, если она быстренько перебежит её. Тем более, если рядом будет Мохнатик. Подойдя к улице с красными фонариками, девушка чуть замедлила шаг, собираясь с духом. Оглянулась - вокруг никого. Мохнатик терпеливо ждал, пока Дена решится пересечь пустынную улицу. На самом деле щенку просто нравилось бегать с девушкой наперегонки да ещё и получать потом за это кусочек сыра. Наконец, Дена решилась, и они побежали. Мохнатик первым ворвался в тронтийский квартал и разразился радостным лаем. - Тише, Мохнатушка, тише, - шикнула девушка на щенка и быстро сунула ему в пасть кусочек сыра. - Не шуми, ладно? Мне и так страшно неловко находиться рядом с этим местом. Щенок проглотил лакомство и тут же бросился обследовать ближайшие подворотни. Дена оставила его развлекаться, прекрасно зная, что Мохнатик её дождётся. Точнее, сыра, что лежит в кармане её передника. Прачки Дену уже ждали - бледнокожие, с волосами такими белыми, словно, стирая, женщины смыли с себя все краски, положенные им от природы. Чистокровные тронтийки, такое сейчас редко встретишь. Бельё, чистое и выглаженное, лежало на крытой веранде, свёрнутое аккуратным тючком. Тут же ждал накрытый к чаю столик на коротких кривых ножках. Девушка отведала вкусных рисовых булочек, которыми её всегда угощали прачки, забрала бельё и заторопилась обратно. - Мохнатик! - позвала она щенка, с некоторой опаской подходя к улице куртизанок. Щенка нигде не было видно. Дена остановилась, в отчаянии покусывая губу. Тяжёлая корзина оттягивала руку и больно впивалась в ладонь. Девушка перехватила её, взяв поудобнее, и снова позвала. - Мохнатик! Ну где же ты, собачка? За спиной раздалась какая-то возня и азартное щенячье рычание. Дена быстро повернулась и увидела щенка: Мохнатик что-то тащил из узкой подворотни, упираясь в землю всеми четырьмя лапами и счастливо молотя хвостом. Подворотня, а точнее узкая щель между двумя заборами, где человек мог протиснуться разве что боком, пряталась за кучей какого-то хлама и со стороны переулка, ведущего из тронтийского квартала в район городской бедноты, была практически не заметна. Дена прикрыла нос рукавом, догадываясь, что именно нашёл там щенок, и нехотя подошла ближе. - И что ты там тащишь? - дружелюбно, стараясь не выказывать своего отвращения, спросила девушка и вытянула шею, рассматривая добычу Мохнатика. Сначала девушке показалось, что щенок тащит мешок с мусором. Потом поняла, что в мешке не просто мусор, иначе Мохнатик не стал бы тащить его так настойчиво. Значит, в мешке кости или издохшее животное, может, курица. Но для курицы мешок был слишком большим, для обглоданных костей тоже, да и падалью как будто не воняло. Поддавшись любопытству, Дена подошла вплотную к щенку и его добыче. Мохнатик немедленно отступил и тявкнул, будто предлагая девушке самой взглянуть на его находку. Дена склонилась над мешком... То, что она приняла за мешок оказалось грязным потрёпанным платьем. В обрывках выцветших от времени ниток с трудом угадывалась некогда изящная вышивка - выходит, это платье принадлежало весьма состоятельной даме. Нечто довольно большое, формой напоминающее кузнечика, поджавшего лапки, было небрежно засунуто в юбку и стянуто рукавами. Отставив корзину с бельём, Дена потянула за рукав, распуская узел. Тонкая струйка пота скользнула за шиворот, лоб покрыла испарина, во рту внезапно пересохло. Девушка вдруг поняла, что не хочет знать, что за тайна скрывается в этом платье. Ей хотелось броситься прочь и бежать, не останавливаясь, до самого дома. Но она осталась стоять, не решаясь ни на то, чтобы откинуть край юбки, ни на то, чтобы бежать. И тогда за дело снова взялся Мохнатик. Носом подцепив ослабленный узел, щенок распустил его и так же носом поддел подол платья, обнажив то, что под ним скрывалось. Сонную тишину улицы куртизанок разрезал долгий душераздирающий визг.
***
Во второй половине дня жара стала невыносимой. От неё было не спрятаться в доме, она поджидала в саду и даже прохладные воды реки несли лишь временное облегчение. Мы с Киром пережидали её на пляже, в тени той самой ивы, где Лель отдал мне силу любви и поклялся любить меня ничего не требуя взамен. Место я выбрала намеренно, решив попробовать залечить свои сердечные раны через очищающую боль. Получалось не очень, мешала одуряющая жара - вместо того, чтобы вспоминать былое и страдать, я тупо пялилась на солнечные блики, скользящие по воде. К тому же рядом сладко сопели Кир, распластавшийся на песке кверху пузом в позе морской звезды, и - на самой границе тени от ивы - Фанька, расправив и подставив солнцу крылья. Я удручённо вздохнула и, уткнувшись носом в полотенце, бессовестно задремала, наплевав на душевные муки. - Нет, ну это уже ни в какие ворота! Ксения! - А? - лениво приоткрыла я один глаз и попыталась сфокусировать взгляд на Сигрид, точнее, на её ноге. - Ты маг или кто? - бушевала подруга, нетерпеливо топчась перед самым моим носом. - Конкретно сейчас - или кто. А что? - А то! Ты хоть бы дождик какой наколдовала, так ведь от жары и помереть недолго, - упрекнула она меня. Я неохотно села и прищурилась, глядя в небо. - Не-а, - помотала я головой и снова легла, уткнувшись носом в полотенце. - Прости, ничем не могу помочь. - То есть как это? - опешила подруга. - А вот так, - приподнявшись на локтях, посмотрела я на Сигрид. - Если я сейчас вызову дождь, у тронтийцев случится неурожай. Так что извиняй, подруга, но придётся тебе потерпеть до завтра. - А что случится завтра? - недоумённо вскинула брови девушка. - Дождь пойдёт, вот что, - сонно ответил Кир. - Ты-то откуда знаешь? - недоверчиво проворчала Сигрид. - Оттуда, - поднял палец рысь. - Ветер поменялся на западный, так что будет тебе дождь, но завтра. Сигрид обижено поджала губы, исподлобья поглядывая на ясное, без единого облачка небо. - Ладно, - вздохнула она и стала устраиваться рядом с нами. - Так и быть, потерплю до завтра. - Умница, - пробормотала я и закрыла глаза, собираясь либо снова задремать, либо всё-таки предаться душевным страданиям. Однако, одурманенные жарой мысли выбрали иное, третье направление. Мне снова вспомнилась эльфийка. Что ей было нужно? Не может быть, чтобы она покинула свои леса из праздного любопытства, только для того, чтобы посмотреть на Странника. Меня не покидало чувство, что наш разговор не закончен, и она ещё вернётся, вот только когда? Я имела весьма смутное представление о психологии эльфов, но то, что им нет никакого дела до людей, знала точно - из прочитанных книг и рассказов местных. Значит, должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, что заставило её отправиться в путь. Беда в том, что у эльфов своё представление о времени, и если они могут позволить себе долго обдумывать сложившуюся ситуацию, то у меня этого времени просто не было. Мне, как и всем смертным, приходилось соображать быстрее, не дожидаясь, пока кривая выведет или всё само собой утрясётся. Не могла я годами ждать подходящего момента, постепенно, хитрыми интригами добиваясь благоприятных обстоятельств для решения возникшей проблемы. Следующая мысль заставила меня испуганно распахнуть глаза и сесть. А что, если с Лелем случилось что-то ужасное, и Алитэла приходила об этом сообщить? Соблазн воспользоваться глазами Ровера и посмотреть, что происходит с моим бывшим женихом, был велик, но я удержалась. Он не хотел, чтобы я его искала, даже подвеску отдал Сигрид, надеясь запутать следы. Что ж, значит, и не буду навязываться. Тем более, я всё равно знаю где он. Но то, с каким упорством он избегает моей опеки, стараясь от меня отгородиться, отрезать себя от меня, приводило в отчаяние, оставляя горький осадок в душе. Лель, упрямец, я ведь никогда не просила твоей любви. Напротив, с первой минуты нашей встречи настаивала, что не стоит добиваться от меня взаимности... Я усмехнулась и уселась по-турецки: ну вот и душевные терзания, как заказывала. Хотела через боль избавиться от ставшего ненужным чувства - пожалуйста, страдай и избавляйся. Этим я и занялась, едва не плача от жалости к самой себе, сожалея, что поддалась и приняла его любовь, что позволила себе поверить и полюбить. То, что беременность оказалась ложной тревогой, стало для меня всё-таки облегчением. К этому выводу я пришла не сразу, постепенно осознав, что рождение ребёнка никак бы не исправило наши с Лелем отношения, напротив, запутало окончательно. В деревню я вернулась мрачнее тучи. Сигрид, прекрасно разобравшись в причинах моего настроения, предложила вечером сходить в корчму. - Пойдём, там уже второй день поёт какой-то менестрель, - уговаривала она. - Я поспрашивала деревенских и ничего не поняла, хорош он, не хорош. Все по-разному о нём отзываются, кто восторгается, а кто плюётся. Вот бы послушать, а то не знаешь, кому верить. - Верь тем, кто плюётся, - угрюмо отозвалась я и уткнулась в трактат о нежити из Льяниной библиотеки. Хоть ужасы почитать, чтобы отвлечься от собственных кошмаров. Впрочем, пособие по определению и способам убиения монстров трудно было назвать ужастиком, но на безрыбье и такое сойдёт. Девушка вздохнула и села рядом со мной на лавку. - Ксения, так нельзя... - А как можно? - буркнула я, глубже утыкаясь носом в книгу. - Не знаю, - растерялась Сигрид и тут же затараторила, боясь, что её перебьют. - Ты сама не своя, и я думаю, что в столице тебе было бы гораздо лучше, чем в этой глуши. Там ты хотя бы всё время была занята... ну, переводом библиотеки древних. И тебе некогда было думать о вашей с Лелем размолвке. - Сигрид, мы не ругались, мы просто расстались, - терпеливо поправила я и уточнила. - По его инициативе. - Да знаю я, знаю, - поморщилась она. - И, всё-таки, давай сходим, а? Тебе надо отвлечься. Мне больно смотреть, как ты страдаешь! Ну что ты уткнулась в эту книжку? - Так не смотри, - огрызнулась я. Сигрид обижено поджала губы. - Ксения, поверь, если бы я только могла что-то изменить, то обязательно это сделала. - О, боги! Сигрид, при чём тут ты? - вскипела я и в сердцах швырнула книгу на пол. - Разве ты виновата, что Лель меня бросил? - Он мой брат, и мне за него стыдно, - прошептала Сигрид, хлопая покрасневшими глазами, и шмыгнула носом. Глядя в эти полные слёз глаза, я вдруг поняла, что веду себя по-скотски: приехала в гости и сижу дуюсь на весь белый свет, да плюю на протянутую руку помощи. "В кого ты превратилась, Ксения? - ужаснулась я. - Носишься со своим горем, как с писанной торбой. Хочешь страдать - да на здоровье! Только друзей-то зачем обижать? Что бы ни творилось в моей душе, Сигрид не должна винить себя за то, что мы с её братом разбежались. Это только наши с ним отношения, она тут ни при чём". - А знаешь, я вдруг поняла, что очень хочу послушать твоего менестреля, - виновато улыбнулась я и обняла подругу за плечи. - Ты ведь не передумала? - Вы о том, что вчера браги перебрал и орал непристойные частушки? - спросил Кир, а я вздрогнула: и когда успел войти? Он же с Фанькой во дворе был! - Я с вами. Ни за что не пропущу такое отличное развлечение! - Так это правда? - поражённо распахнула глаза Сигрид. - Если ты про частушки, то да, правда, - осклабился оборотень. Мы с Сигрид переглянулись, не уверенные, что хотим слушать непристойности в исполнении пьяного в стельку менестреля. Кир, заметив наши сомнения, насторожился. - Вы что, передумали? - Почему передумали? - мгновенно приняв решение, лукаво улыбнулась я и подмигнула Сигрид. - Я как раз в том самом настроении, чтобы послушать непристойные частушки пьяного менестреля. - Тогда чего мы ждём? Вперёд! - обрадовался рысь.
***
Светлоград, столица Полевии
Перед глазами Дены всё плыло. Девушка не понимала, где она и почему тут так шумно. Рядом скулил Мохнатик, тыкался носом ей в щёку и всё норовил лизнуть, но Дена всякий раз отталкивала его морду. Кто-то заботливо вложил в её ладони кружку. Дена как во сне поднесла её к губам, сделала глоток и тут же сморщилась от отвращения: вместо воды в кружке оказалось крепкое вино. Это привело девушку в чувство. - Фу! Гадость какая, - потрясла головой Дена и, опираясь на чью-то руку, встала. - Очухалась? - добродушно ухмыльнулся в пышные усы коренастый стражник. - Кажется, да. - Это ты нашла труп? - спросил стражник, немедленно переходя к делу. - Труп? - испугано округлила глаза Дена. - Ну, да. Труп. Тело, - пояснил мужчина, кивком указывая на нечто, отдалённо напоминающее человеческое тело. Рядом грязной кучей лежало старое платье. Дену затрясло. Она быстро отвернулась и крепко зажмурилась, пытаясь прогнать жуткое видение: иссохшее до костей тело, съёжившееся в странной позе, коричневая, почти чёрная кожа, тусклый клок волос на блестящем под солнцем черепе, пустые глазницы и рот, широко открытый в немом крике. - Эй, милая! - нетерпеливо окликнул Дену стражник. - Отвечать будешь? Мне, знаешь ли, недосуг с тобой нянчиться. И так дел по горло. Так ты труп-то нашла? - Я... То есть, Мохнатик. Это щенок. Он его из той подворотни вытащил, - глотая слёзы, прошептала Дена и трясущейся рукой указала на едва заметную щель между двумя заборами. Стражник прищурился, стараясь рассмотреть подворотню за кучей мусора. - Эй, Драган! - окликнул он второго стражника. - Глянь-ка, что там. А ты, Таль, ты у нас самый молодой, так что дуй в Орден. Нечистое это дело. Надо магиков подтягивать. Дена украдкой оглянулась - вокруг успела собраться внушительная толпа зевак. Стражники, выстроившись цепью, никого ближе чем на десять шагов не подпускали. Девушка вдруг поняла, что безнадёжно опаздывает с чистым бельём, и дама Шаен будет страшно рассержена, хотя Дена и не могла припомнить, чтобы та когда-нибудь сердилась. Вспомнив о белье, Дена спохватилась: где корзина? Огляделась, стараясь не смотреть туда, где лежал труп, но корзина, как назло, именно там и оказалась. - Простите, господин стражник, - робко окликнула девушка. - Чего тебе, пигалица пугливая? - добродушно улыбнулся тот. - Можно мне забрать корзину с бельём и пойти домой? Меня заругают, если я немедленно не вернусь. - Прости, девонька, но отпустить я тебя не могу. Магиков надобно дождаться, рассказать им, как тут да что - словом, дела им передать. А ты у нас вроде как причастная, труп нашла. Вот расскажешь магикам всё, как на духу, и ступай себе домой. А пока жди, - ответил стражник, словно бы и не видел умоляющего взгляда девушки. - Корзинку-то возьми. Да не боись, этот мертвяк не кусается. Стражник отошёл, посмеиваясь в усы, и Дене ничего не оставалось, как с отчаянием смотреть ему вслед. Под ногами крутился Мохнатик, выпрашивая сыр. Наверное, времени прошло не так уж и много с тех пор, как стражник по имени Таль отправился в Орден, но Дене казалось, что его нет уже целую вечность. Устав стоять, девушка села на разбитую кадушку, уже не заботясь о чистоте платья, и пригорюнилась. Магов она не боялась. Это было бы странно - бояться их, когда сама служишь в доме сильнейшего мага Полевии. Однако же относилась к ним с разумной осторожностью: маги тоже люди и ничто человеческое им не чуждо. Пока что Дене везло, и все маги, которых она знала, были вполне себе милыми, правда, не лишёнными некоторых странностей людьми. Ну так это потому, рассуждала девушка, что они маги. Им положено быть с чудинкой. Вот, например, её хозяйка... - Так-так, что тут у нас, - раздалось за спиной. - Да вот, господин магистр, труп обнаружился. Пожалуйте взглянуть, - подобострастно ответствовал усатый стражник. Голос мага показался Дене знакомым. Она быстро встала, повернулась туда, где лежал мертвец, но магистр как раз склонился над трупом, а стражники, вытянув шеи, с интересом наблюдали за тем, что он делает, совершенно закрыв мужчину своими спинами. - Хм... Интересно, - озадаченно пробормотал маг, а Дена недоумённо нахмурилась: что интересного может быть в трупе? Вот и ещё одна странность в копилку уже известных. - Кто её нашёл? - А вот девица у нас тут дожидается, она и нашла. Стражник повернулся, указывая на Дену. Маг обернулся, выпрямился, расправляя могучие плечи, и девушка шумно, с облегчением вздохнула, узнав в нём магистра Яниса. Уж он ни за что не станет её обижать и другим не позволит. Хотя Дену и так никто пока не обидел, но то стражники, а это маг. Лучше иметь дело со знакомым магом, чем бояться незнакомого. - Дена? - удивлённо вскинул брови магистр. - Господин магистр, - жалобно пролепетала Дена. - Я всё-всё расскажу, только можно мне пойти домой? Меня дама Шаен заругает. - Я поговорю с дамой, не переживай. Сейчас расскажи мне, как и где ты нашла тело, - успокаивающе, как с ребёнком, заговорил магистр. - Не бойся, рассказывай. А вы, - повернулся он к стражникам, - заверните труп и отнесите в Орден. Дена? И девушка рассказала всё, как было: про прачечную, короткий путь к которой проходил через улицу куртизанок, про Мохнатика и сыр, про страшную находку, что щенок нашёл в подворотне и про то, как боялась развязывать узел, стягивающий подол платья. - Вот и всё, - закончила Дена свой короткий рассказ. - Сильно испугалась? - сочувственно улыбнулся Янис. - Ещё как! До сих пор всю трясёт. А что такого в этом... трупе, что вас позвали? Он же старый совсем, лет сто там пролежал. От него даже ничем не пахнет. - Старый, говоришь? - нахмурился магистр и вдруг стал очень, очень серьёзным. - Дена, сейчас я провожу тебя домой, а ты мне пообещаешь, что никому не расскажешь о том, что сегодня случилось. Обещаешь? - Хорошо, - послушно кивнула девушка. - Но почему? - Потому, - усмехнулся маг и легонько щёлкнул её по носу, - что это будет наш с тобой секрет. Ты же умеешь хранить секреты? - Да, - кивнула Дена, не вполне понимая, зачем Янис просит сохранить всё в тайне, но в душе чувствуя облегчение, что о случившемся ни с кем не придётся говорить, а значит вспоминать. Вспоминать ужас, что пережила, ей совсем не хотелось. - Вот и умница. Идём, провожу тебя домой. И ещё, Дена. С этой минуты не ходи по городу одна.
***
У корчмы собралась, казалось, вся деревня. Толпа гудела, как потревоженный улей, в самой её глуби слышалась ругань - желающих попасть на представление было гораздо больше, чем мог вместить крошечный зал. А он и правда был крошечным, насколько я помнила. Пышные кусты сирены, в которых утопала корчма, были изрядно помяты. В окна ценители искусства влезть пытались, что ли? Стало быть, по душе пришлись жителям Сивухи непристойные частушки. Громко стукнула дверь, и толпа на миг отшатнулась назад, чтобы тут же устремиться вперёд, неудержимо и шумно, как прибой на морской берег. Селяне явно собирались взять корчму штурмом. Или по брёвнышку раскатать. Последнее больше походило на правду. - Некуда больше, некуда! - раздался отчаянный окрик корчмаря. - Приходите завтра! - Сам приходи! - рявкнули на него, и толпа подтянулась, словно тело гигантской улитки, стремящейся спрятаться в домик. - Плохо дело, - напевно, недобро щуря зелёные глаза, что никак не вязалось с беззаботностью тона, произнёс Кир. - Если этих чудил не остановить, мы не то, что без песен, без корчмы останемся, а стал быть и без того пойла, что местный жулик пивом зовёт. Может, ты их малость шуганёшь? Рысь посмотрел на меня, предоставляя, впрочем, самой решать, как поступить. - Шугануть-то можно, - рассеяно ответила я и, склонив голову набок, прикинула, что можно сделать с творящимся безобразием. Получалось, что ничего. - Не, не вариант. Шугани их - менестрель без публики останется. - А ты мягко, сильно никого не калеча, - пошутил оборотень. Сигрид фыркнула, окинула нас с Киром насмешливым взглядом и решительно пошла к корчме. Мы с рысем тревожно переглянулись и бросились её догонять. Кто знает, что задумала наша белобрысая подруга? Вдруг её спасать от разъярённой толпы придётся! - Эй, люди добрые! - звонко крикнула девушка, остановившись в нескольких шагах от толпы. "Добрые" люди смерили её недобрыми взглядами. - А если менестрель не в корчме споёт, а тут? Во дворе-то всем места хватит. Селяне на миг притихли, усиленно обдумывая внезапное предложение. Мне даже показалось, что я слышу, как скрипят их непривычные к этому процессу мозги! Впрочем, я тут же устыдилась своих мыслей, сообразив, что скрип издаёт осаждаемая селянами дверь. - Со всем уважением, госпожа знахарка, да только темнеет уже, - не без почтения ответили девушке из самой гущи толпы. - А в потьмах много ли менестрель напоёт? Он и пальцев-то своих не увидит, не то, что гляйру. - Увидит, - заверила я, вставая рядом с Сигрид. Селяне смотрели на меня недоверчиво, перешёптывались и переглядывались. Наконец, самый смелый (и самый крайний) не без опаски спросил. - А вы кто будете, добрая госпожа? - Ай-яй-яй! - насмешливо улыбнулся Кир, в свою очередь вставая рядом со мной. - Стыдно не знать своих героев. "Страна", - мысленно закончила я и хохотнула. - Знайте! - зычно, что твой герольд, прокричал рысь, делая в мою сторону страшные глаза, мол, нашла время смеяться. - Ваше богами забытое захолустье почтила своим вниманием сама гос... - Ну, ладно, хватит, - перебила я Кира и на миг прикрыла глаза, сосредотачиваясь на волшбе. Удивлённый вздох толпы был мне наградой. Я открыла глаза, посмотрела на дело рук своих и удовлетворённо улыбнулась: над нашими головами словно ёлочные гирлянды сияли магические огни. Вечернее небо над двориком корчмы отодвинулось, поднялось выше, глубокая синь стала по ночному чёрной, оттенённая их мягким светом. - Да будет свет, как говорится, - потирая ладони, сказала я. - Теперь не то, что гляйру - нитку в иголку вдеть можно. Взгляды селян, решительно-недоверчивые, стали благоговейно-испуганными, как у прихожан в главном столичном храме, когда те, вернувшись из лесу с ночного праздника в честь Белого Эллона, обнаружили меня спящей на алтаре в обнимку с волшебным цветком. - В-ваше чародейство... - только и смог выдохнуть мужик. Селяне, разинув рты, стали медленно отступать от корчмы, неотрывно глядя вверх на магические огни. Очарованные невиданным зрелищем, они не сразу отреагировали на резкий окрик корчмаря, пытавшегося протащить в дверь тяжёлую лавку. - Эй, помогать будете? Мы с Киром и Сигрид бросились корчмарю на помощь. Вслед за нами и остальные потянулись, помогать выносить из корчмы лавки и табуреты. Их явно на всех не хватало, но селяне быстро сообразили, сбегали по соседним домам, кто-то катил от поленницы большие чурбаны, не успевшие познакомиться с топором, кто-то притащил несколько досок. Прошло немного времени, и по периметру небольшого дворика полукругом выстроился импровизированный зрительный зал. Я прищурилась, глядя на место, оставленное для выступления менестреля, и сместила туда большую часть огней. Получилось нечто, могущее сойти за сценическую рампу. Потом подумала и вовсе водрузила в центре дворика крошечную сцену, воспользовавшись заклинанием иллюзии. Выглядела она совсем как настоящая. Селяне по очереди подходили к ней, щупали. Самые молодые и смелые, осторожно пробуя ступени ногами, взобрались на саму сцену, потопали, потом попрыгали и разразились удивлённым хохотом, обнаружив, что иллюзорное дерево ничем не отличается от настоящего. Прыжки и удары становились всё ожесточённее - молодёжь задалась целью проверить иллюзию на прочность. Неизвестно, что сломалось бы первым, сцена или упорство молодых дуралеев. Я лишь посмеивалась, глядя на их старания. Кир вообще откровенно задирал парней, отпуская язвительные шуточки, и на него уже недобро поглядывали, взглядами обещая задать рысю хорошую трёпку. Самые воинственно настроенные уже собирались бросить ломать сцену и потешить свои кулаки о Кировы бока, но тут вмешался деревенский голова. Дородный и косматый как медведь мужик решительно пресёк творящееся безобразие, турнул парней со сцены да ещё и наподдал замешкавшимся. - А где менестрель-то? - нетерпеливо оглянулась я и замерла, удивлённо открыв рот: у самой двери в корчму, прислонённый к сиреневым кустам стоял велосипед. Старенький, самый обычный "Аист", точь-в-точь такой же, как у моего отца. Я помотала головой и на всякий случай протёрла глаза. Велосипед никуда не делся, всё так же стоял у сиреневого куста, поблескивая в магических огнях хромированными деталями. - Ксения, ты чего? - окликнула меня Сигрид и дёрнула за рукав. - Н-ничего... - пробормотала я, с трудом отрывая взгляд от "Аиста". - Тогда идём. Нам три места в первом ряду между прочим оставили. А с этим возвышением в центре это ты лихо придумала. Теперь всем будет и видно, и слышно. И никакой грызни, - довольно улыбнулась девушка, таща меня за собой. Тем временем в дверях корчмы показался менестрель. Селяне тут же притихли, уставившись нетерпеливыми взглядами на долговязого, худого как палка мужчину. В руках менестрель держал гитару. Ей я уже не удивилась. Вид менестрель имел крайне жалкий. Обтрёпанные, явно с чужого плеча рубаха и штаны, расхлябанные сапоги - всё указывало на то, что не всегда мужчине удавалось поесть досыта. Значит, не всем по душе пришлись земные частушки. Как же этого бедолагу занесло в Полевию? Скорее всего, случайно шагнул на спонтанно открывшуюся тропу - с тропами такое порой случается, - да к тому же был не слишком трезвым (обычно пьяным и везёт на подобные приключения) и его перебросило в Полевию. Тут он и застрял, никому не нужный чужак, стал зарабатывать тем, что пел по корчмам и трактирам, благо инструмент переместился вместе с хозяином. - Бедняга... - с жалостью глядя на худое, заросшее серой щетиной лицо, пробормотала я и тут же решила, что после выступления обязательно подойду к нему и предложу вернуть на Землю. Он, наверное, уже отчаялся когда-нибудь оказаться дома. Менестрель не особо удивился огням и сцене, видимо, за время своих странствий успел повидать всякого. Поднялся на сцену и встал в центре. Прокашлялся, обнял гитару и провёл рукой по струнам. - Здравствуйте, девочки и мальчики, - приветствовал он публику, вызвав волну смешков и перешёптываний. Я озадачено подняла брови: как может обладатель такого приятного баритона ходить в драных сапогах? Да с таким голосом ему прямая дорога в королевский дворец! - Меня зовут Баракуда[1], и сейчас я буду вас развлекать. - Баракуда? - удивилась Сигрид. - Странное имя, больше на кличку похоже. Баракуда снова откашлялся, длинные пальцы ласкали струны, извлекая до боли знакомую, весёлую мелодию. Между тем к сцене шустро подбежал хозяин корчмы и подал менестрелю кружку. Мужчина жадно выпил и утёр ладонью пивную пену, ударил по струнам, окинув насмешливым взглядом притихшую публику. И тут поймал мой взгляд. Дрогнули пальцы, обрывая задорную мелодию. Баракуда неверяще посмотрел на меня, прищурился, разглядывая футболку и бриджи. Я кивнула ему, давая понять, что подойду после выступления, но менестрель всё молчал, прижимая ладонью гитарные струны. Пауза затягивалась. Селяне, возмущённые долгим ожиданием, не выдержали, зароптали. - Эй, пой уже, люди ждут! - зычно потребовал сидевший за мной мужик. Мужчина словно очнулся, чуть заметно кивнул в ответ и снова коснулся струн. Селяне тут же притихли, обратившись в слух. Я недоумённо прищурилась, не представляя, на каком языке будет петь Баракуда, на русском или полевском. Скорее всего, на полевском, иначе его не поймут. Но что же будет с текстом песни? Я знала, что прошедшие радужной тропой обретают способность говорить на языке принявшего их мира. Но это не значит, что стихи подстраиваются под новый язык. Скорее всего, менестрелю пришлось их редактировать, чтобы добиться утраченной рифмы. Знакомые аккорды прохладным ручьём потекли в духоте летней ночи. Я встрепенулась, мгновенно узнав "Город золотой", и крепко зажмурилась, боясь расплакаться от щемящего чувства светлой грусти и восторга. Да, менестрелю пришлось серьёзно поработать над стихами. От оригинала осталась лишь общая канва, а саму песню уже нельзя было назвать ни Городом, ни золотым. В обработке Баракуды он стал Хрустальной цитаделью, а место огнегривого льва, вола, исполненного очей, и золотого небесного орла заняли снежно-белый волк, премудрый змей и легкокрылая голубка. Как оказалось, песню это ничуть не испортило, и плакать хотелось не мне одной. Рядом шмыгала носом растроганная Сигрид, глаза Кира тоже подозрительно блестели. - Чтоб тебя... - всхлипнул за спиной давешний мужик, когда стихли последние аккорды. - Эй, корчмарь! Налей ему горькой три подряд - заслужил. Заслужил! Да меня в жизни никто ещё рыдать не заставлял! Заслушавшийся корчмарь очнулся, промокнул засаленным передником глаза и сноровисто плеснул "горькой" из глиняной бутыли в пивную кружку менестреля. Тот неспешно её поднял, отсалютовал публике, выдохнул и лихо отправил в рот содержимое. Крякнул, мотнул головой и ударил по струнам. С некоторой опаской я вслушивалась в нестройную мелодию, думая, что вот сейчас-то, после тройной порции "горькой" Баракуда и сбацает свои нашумевшие частушки. Но нет. Мелодия выровнялась, и я узнала песенку разбойников из "Бременских музыкантов".
...Королёва карта бита Бит и весь его отряд. Дело будет шито-крыто - Карты правду говорят. Ой-ля-ля, Ой-ля-ля, Карты правду говорят. Ой-ля-ля, Ой-ля-ля, Ех-ха!
Я обернулась и окинула зрителей настороженным взглядом. В Полевии короля любили все, и менестрелю вполне могли накостылять, приняв невинную песенку за оскорбление, нанесённое обожаемому монарху. Но обошлось, селяне поняли всё правильно и с удовольствием подпевали простенький припев, притопывая в такт. - Это что, и есть обещанные непристойности? - разочаровано прошептал мне на ухо Кир. - Нет, - усмехнулась я, глядя, как корчмарь снова наполняет пивную кружку менестреля "горькой". - Имей терпение, Кир. Вот как накидается до нужной кондиции, сразу будут тебе непристойности. И не ошиблась. После нескольких песен, в перерывах между которыми Баракуда промачивал горло, началось то, ради чего, собственно, у корчмы собрались почти все жители Сивухи.
Мне любимый изменил, Я чуть не повесилась, А потом глотнула водки - Сразу стало весело...
Публика позади меня восторженно загомонила, послышался залихватский свист. - Ещё! Ещё! - вопил сзади молодой срывающийся тенорок. - Наподдай! И Баракуда наподдал.
Десять лет живу с миленком, А он всё мной любуется. Уж пора иметь ребенка, А он всё тренируется...
После нескольких частушек, довольно безобидных, я украдкой взглянула на Сигрид: красная, как мак, девушка сидела неподвижно и не мигая, широко распахнутыми глазами смотрела на менестреля. Такой потрясённой я видела её впервые. - Кир, по-моему, зря мы сюда пришли, - наклонившись к оборотню, шепнула я. - Почему? - удивился рысь, получая очевидное удовольствие от творчества, несомого в массы моим земляком. Я молча кивнула, указывая на смущённую девушку. - О, - понятливо кивнул оборотень. - Жаль, что приходится уходить в самый разгар веселья... Что ж, возвращаемся? Ау, Сигрид, милая! Очнись. Идём домой. - А? Что? - пролепетала та, с трудом отводя взгляд от сцены. - Сигрид, иди домой. Кир тебя проводит, - повторила я. - Ксения? - недоумённо поднял брови рысь. - А ты? - Вы идите, я остаюсь. Хочу немного поболтать с этим менестрелем. - Остаёшься? - побледнела Сигрид. Похоже, частушки Баракуды произвели на неё неизгладимое впечатление. - Сигрид, да что с тобой? - не выдержала я. - А как же твоё "Все мы знаем, откуда дети берутся"? Девушка снова стремительно покраснела и опустила голову, разглядывая собственные пальцы, терзающие подол нарядного выходного платья. - Знать - это одно, - пробормотала она. - Тихонько шептаться об этом с подружками... Но когда об этом так подробно, перед всей деревней поют! Сигрид вскочила с лавки и помчалась прочь. Кир бросил на меня тревожный взгляд. -Догони её, Кир. Зря мы вообще пришли. Если Янис узнает, по головке меня не погладит. - Не узнает, - понимающе усмехнулся Кир. - Я об этом позабочусь. Концерт тем временем продолжался. Менестрель постепенно набирался "горькой", частушки становились всё забористей - даже мои уши порой горели от смущения. Я мужественно (сидя неподвижно и обильно потея от стыда) переносила эту пытку, твёрдо решив, что не уйду, не поговорив с Баракудой. Женская половина Сивухи уже давно покинула двор корчмы, потрясённая, как и Сигрид смачными подробностями интимной жизни героев частушек. Мужики налегали сначала на пиво, потом на знаменитую, давшую деревне название сивуху, громко подбадривали менестреля и отпускали сальные шуточки. Я чувствовала, как они буравят мою спину масляными взглядами, и знала, что ещё немного и они забудут про свой страх перед магами. Здравый смысл захлебнётся алкоголем, и голову поднимут звериные инстинкты, те самые, что помогали человеку выживать до того, как он обрёл разум. Я уже не слышала менестреля. Я ждала, готовая сломать руку первому, кто её ко мне протянет. В груди громко бухали два сердца - моё человеческое и сердце магии. Сила горячими электрическими волнами пробегала по телу. За спиной нетерпеливо сопели, затылок обдало чьё-то сивушное дыхание. Мне совсем не хотелось никого калечить, но если придётся... То лучше поставить магический щит, чем увечить пьяных идиотов. Я приготовилась, но вдруг вернулся Кир и уселся рядом со мной, по-хозяйски приобняв за плечи. Сопение за спиной подавилось разочарованным хрюком. - Вовремя я вернулся, - криво улыбнулся Кир. - Я и сама с ними справилась бы, - хладнокровно ответила я. - Вот именно, - нахмурился Кир. - Потому я и вернулся. Почуял твою силу и понял, что если не поспешу, то завтра Сигрид прибавится работы. - Ну, я же не идиотка, калечить их, - возразила я. - Так, в кусты закинула, на том бы дело и кончилось. - Ксения, я знаю, что ты Странник и способна за себя постоять. Но не могла бы ты хоть иногда доверять свою безопасность мужчине и давать ему почувствовать себя мужчиной рядом с тобой? - возмутился оборотень. Я удивленно уставилась в его горящие негодованием глаза. - От тебя и Лель ушёл именно потому, что ты успешно пресекала любые попытки защитить тебя! Пора бы стать мудрее, и хотя бы делать вид, что нуждаешься в мужской помощи и опеке. Я вскочила, задыхаясь от боли и гнева, и бросилась прочь, что есть сил сдерживая рвущиеся слёзы. Зря Кир напомнил о Леле, зря напомнил о причинах, вынудивших его порвать со мной. Я знала о каждой допущенной ошибке, как и то, что всё сказанное оборотнем было правдой лишь наполовину. Кир догнал меня у ворот корчмы, схватил за плечи, прижал к груди и, гладя по голове, пробормотал: - Прости, я не хотел тебя обидеть. - Ничего... На правду не обижаются, - мотнула я головой и мягко оттолкнула его руки. - Всё равно я не должен был тебе напоминать, тем более осуждать, - рысь неохотно меня отпустил и тут же, совершенно невпопад спросил. - Почему ты не отпустишь волосы? Тебе очень бы пошло. Женщины должны носить длинные волосы, это очень красиво и... женственно. - И ты туда же? - усмехнулась я, укоризненно глядя ему в глаза. - И я? - удивился Кир. - А кто ещё тебе об этом говорил? - Дама Шаен со своей командой мамок и нянек. Янис, добрая душа, позаботился, - ворчливо ответила я. Кир тихо рассмеялся. - И ты ему, конечно, очень благодарна. И как же ты ему голову не откусила за проявленную заботу? - Почему ты думаешь, что я такая кровожадная? - возмутилась я. - Я благодарна ему, но не могу же я в бытовых вопросах постоянно зависеть от других? - Можешь, у тебя других забот хватает, - на полном серьёзе сказал Кир. - Так почему ты не отпустишь волосы? - Вот заладил! - засмеялась я. - Я отпускаю, видишь? Не стригусь, а пора бы уже. - Ты не поняла. Почему ты не воспользуешься магией? Немного силы, и будет тебе роскошная шевелюра. Зачем ждать, пока они сами отрастут? Я смущённо отвернулась. - Я, кажется, понял, - улыбнулся Кир, догадавшись, в чём дело. - Ты не знаешь, как это сделать, да? - В общем, да, - неохотно призналась я, и тут же насупилась, уйдя в глухую оборону. - И мне ни капельки не стыдно! Не могу же я знать и уметь всё на свете, даже если я Странник? - А я и не собирался тебя стыдить, - засмеялся оборотень. - Напротив, готов предложить свою помощь в этом архи-сложном деле. - Издеваешься, да? - надулась я. - Ты-то откуда знаешь, как отрастить волосы магией? - Ну, я же оборотень. Нам часто приходится восстанавливать пострадавшую плоть. Тот же способ работает и для волос. И ты им, кстати, уже пользовалась, забыла? Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда занималась регенерирующей магией. - Ну же, - поторопил рысь, - вспоминай. На пути к Северному архипелагу. - Ты про то, как я исцелила рану Веслава? - Кир утвердительно кивнул. - О... Там по-другому было. Я и не запомнила ничего, некогда было, знаешь ли. Тогда меня больше заботил карачун в ране, а не то, как я её закрыла. Но я попробую. Позже, - пообещала я, заметив, что менестрель, закончив выступление, спустился со сцены и направляется в нашу сторону.