Аннотация: Записки присяжного заседателя: как в заседатели попал, как проходил процесс, кого судили и личные впечатления
Записки присяжного заседателя
Где-то перед самым Новым годом я обнаружил в своем почтовом ящике письмо. Зайдя в дом и прочтя обратный адрес на конверте, немало подивился и даже немного испугался: письмо было из областной прокуратуры. Пока распечатывал конверт, в голову лезли черте какие мрачные мысли. В конверте оказалось извещение, которым меня уведомляли о том, что методом случайного отбора по спискам избирателей меня выбрали присяжным заседателем и предлагали заполнить небольшую анкету, которую просили отослать обратно в прокуратуру. Исполнив их просьбу, я стал ждать.
Признаюсь честно: внутренние ощущения от этого известия были противоречивые. Я, конечно, слышал ранее о том, что суд присяжных у нас возродился, но не имел никакого представления об этой процедуре. Кроме того, внутренней потребности судить кого-то никогда не испытывал. Что касается любопытства ко всяким там уголовным историям, убийствам, изнасилованиям и т.п. ужасам, то оно с лихвой удовлетворялось ежедневным просмотром ТВ. Еще точнее НТВ, где особенно любят смаковать человеческие трагедии: убийства, взрывы на шахтах, теракты, военные действия...
У меня пока еще есть работа, и перспектива прерывать ее хотя бы на один день меня никак не устраивала. Правда, суд обещал компенсировать мои простои в работе в сумме - держитесь за стол, читатель - двадцати тысяч рублей в старых деньгах за 8-9 часов нахождения в суде. Можно поздравить реформаторов с громадным экономическим успехом: в США в прошлом году ввели обязательный часовой минимум оплаты труда в размере 15,5 долларов\час, ну а мне предлагают 3 доллара за день работы...
Таким образом, единственным мотивом, побудившим меня согласиться стать присяжным заседателем, было то самое чувство долга, которое в нашем поколении, видимо, неистребимо, несмотря на потуги новой идеологической машины.
В середине января получил второе письмо из Облпрокуратуры с приглашением прибыть туда такого-то числа для выполнения своих обязанностей заседателя. Не без труда нашел нужный дом и нужное помещение. В зале уже сидело человек двадцать: мужчины и женщины, примерно, моего возраста. Все сидели молча с серьезными лицами.
Минут через пятнадцать зашла какая-то девушка, молча включила видак и ушла. И вот мы, примерно, два часа смотрели тренировочный фильм о роли присяжных заседателей, правилам поведения на судебном процессе, наших правах и обязанностях. Все! На этом наши юридические университеты закончились и из нашей группы стали формировать состав присяжных для текущего уголовного дела.
Всего нужно было отобрать 14 человек из 26 (12 основных и два запасных). Нас привели в зал суда, где уже находились все действующие лица предстоящего судебного процесса. Преступник сидел в стальной клетке, судья с секретарем, на месте были адвокаты и обвинитель в лице прокурора. По дополнительным анкетным данным (судимость родственников, профессия близкая к юридической и т.п.) из нас отсеяли 8 человек. Затем прокурор и защита, без объяснения мотивов (это допускается законом), отсеяли по два человека, и осталось нас аккурат 14 человек. После выбора старосты и обсуждения чисто организационных вопросов нашего участия в предстоящем процессе, нас отпустили.
Социальный состав нашей группы присяжных заседателей подобрался довольно интересный и пестрый. Это выяснилось потом, когда мы перезнакомились друг с другом. Итак, кто мы по социальному статусу? Среди нас оказался один шофер, один научный работник, один человек имел отношение к кинопроизводству, было четверо рабочих, двое служащих и трое безработных. Как видим, - ни одного представителя из ныне преуспевающей прослойки общества. Среди нас, присяжных, было пять мужчин и семь женщин. О возрасте могу сказать точно только вот что: не было никого моложе 30 и старше 60. Трудно сказать - целенаправленно делался такой подбор присяжных заседателей или случайно. Судья об этом нам не поведал.
Первый день судебного заседания. Понедельник. Намечали начать в 10.30, но задержка вышла на целый час - долго ждали двух запасных при-сяжных. Один опоздал на 40 минут, а другой так и не явился. Ладно, скрипя сердце, судья решил начать процесс.
Зал заседаний малюсенький, с трудом вместил всех участников процесса. Для зрителей, если бы таковые и были, осталось всего два места. Нас пригласили в зал, когда все уже заняли свои места. Наши места располагались вдоль стены с окнами. Сидеть мы были обязаны строго в той последовательности, в которой нас выбирали при жеребьевке. А до этого мы обязаны были находиться в специальной комнате для присяжных заседателей.
Прокурор зачитал обвинительное заключение, после чего начался опрос свидетелей. На скамье подсудимых двое: тот парень, что сидел в стальной клетке обвиняется в тройном убийстве, а другой - в укрывательстве преступления. Преступление, надо сказать, по нынешним временам не такое уже страшное, поскольку по телевизору ежедневно показывают случаи и похлеще. Вот вкратце его суть со слов обвинения. Молодой парень в апреле 1996 года справлял дома свое семнадцатилетие. Погуляв дома до вечера, он с частью кампании отправился продолжать веселье в один дом, где они снимали у алкаша часть дома. В этот раз новорожденному хозяин почему-то не понравился и он начал его бить сначала бутылкой по голове, а потом и сковородкой. От полученных увечий хозяин скончался. Дабы замести следы, убийца закопал труп в саду при этом же доме.
Исчезновение жертвы никого особенно не взволновало. Бывшая жена и сын убиенного, жившие во второй половине дома, никуда не заявляли. Родная сестра покойного долгое время отмалчивалась: мол, куда он денется, где-нибудь работает... Правда, потом спустя длительное время, все же обратилась в милицию. Те искали его тоже вяло.
Четыре месяца спустя, уже в августе этого года обвиняемый с прияте-лем встретил вечером свою одноклассницу, гулявшую с годовалым сыном. Они предложили ей пойти с ними в один дом и распить бутылку водки. Она согласилась. После распития бутылки, обвиняемый в убийстве предложил однокласснице переспать с ним. Получив отказ он начал избивать ее сковородкой по голове. Потерявшую сознание девушку он просто задушил руками. Затем, взяв кухонный нож, отрезал ей левую грудь, вскрыл живот и вырезал печень с селезенкой, которые отнес в подвал дома. В это время в коляске проснулся годовалый сын жертвы. Желая его "успокоить" убийца ударил его кулаком по голове. Не помогло... Ребенок продолжал кричать. Тогда убийца взял тот же кухонный нож и перерезал младенцу горло.
Чтобы замести следы преступления, они с приятелем закопали мать и ребенка в саду этого дома. Некоторое время спустя, им показалось, что улики спрятаны не достаточно надежно. Они опять вернулись в сад, выкопали трупы и отвезли их на колясочке к карьеру, где и утопили вместе с коляской. Вот собственно и все о преступлении.
Во время зачтения обвинительного заключения, особенно тогда, когда прокурор подробно описывал само убийство, полученные жертвами травмы, я внимательно наблюдал за реакцией обвиняемых. Ну, что я ожидал увидеть? Наверное, отражение душевных мук, вызванных воспоминанием о зверских убийствах. Раскаяние. Или, на худой конец, страх. Ничего подобного! Убийца был абсолютно спокоен и бесстрастен, будто речь шла не о его преступлениях, а его соучастник - тот, кто помогал прятать трупы матери и младенца - вообще по идиотски улыбался!
Напрашивается вопрос: здоровы ли они психически! Абсолютно! На это имеются в деле заключения психиатров, да и поведение их на суде не вызывает никаких подозрений в их невменяемости. Откуда тогда появилась эта нравственная патология? В семнадцать лет стать законченным негодяем... Только потом, прослушав показания свидетелей, у меня сложилось хоть какое-то объяснение их поведению.
Свидетели, проходившие по данному делу, были друзьями, приятелями или знакомыми подсудимых. Естественно, их же возраста. Большинство из них не работают. В этом их вины, конечно, мало, имея в виду экономическую ситуацию в России, организованную "реформаторами". Некоторые из них сейчас сидят в тюрьме по каким-то другим делам...
Чисто внешне, и подсудимые, и свидетели-одногодки мало чем отли-чаются от их сверстников, встречаемых на улицах Москвы или Подмосковья. Правда, девушки-свидетели почему-то выглядели гораздо старше своего возраста. Ну, представьте себе: приходит в зал молодая женщина на вид 25-27 лет и говорит судье, что она с 79 или 80-го года рождения?! Это, к слову.
И вот начинают они рассказывать, как они проводили и проводят время: собрались человек 5-6, выпили, посидели в одном месте, потом пошли на дискотеку; опять выпили, пошли вроде бы по домам. Часть разошлась парами; другая группа пошла тусоваться в какой-то дом, специально арендованный для увеселений. Периодически ребята между собой дерутся вплоть до членовредительства. На другой день опять вместе пьют мировую. Некоторые девушки и парни уже года по 2-3, т.е. с 16-17 лет живут вместе т.н. гражданским браком...
И наши подсудимые ничем от своих сверстников не выделялись. Однако же посмотрите! Один подозревается в убийстве трех человек с особой жестокостью. Другой - присутствует при зверском убийстве девушки и ее младенца и даже словом не воспрепятствовал преступлению. Наоборот, активно помогал скрыть его следы. Третий (сын убитого хозяина дома) - помогал убийце копать яму в саду, для того чтобы спрятать труп отца...
Слушая все это, постоянно задаешься вопросом: откуда эта запредельная для нормального человека жестокость и садизм? По моему мнению, их поведение вполне адекватно тому положению вещей, которое устроили "реформаторы" в России. Прошу обратить особое внимание на возраст подсудимых и свидетелей, проходивших по делу - все они с 1979-1980 годов рождения. Помните, когда началась активная перестройка в СССР и эпоха гласности? В 1986 году. В этом году подсудимым исполнилось по 6-7 лет. Следовательно, они выросли и сформировались как личности именно в перестроечное время! Они "полноценный" продукт перестроечной идеологии.
Все эти десять лет жизни (до момента преступления) им денно и нощно и через прессу, и через ТВ вдалбливали, что: а) их отцы и деды были рабами, ворами, пьяницами и бездельниками; б) СССР был тюрьмой народов, где напрочь отсутствовали всякие свободы; в) трудолюбие, дружба, честность, порядочность - все это дерьмо по сравнению с предприимчивостью, хитростью и жестокостью.
Эти мальчики и девочки были очевидцами того, как "демократы-реформаторы" одним росчерком пера в 1992 году вычеркнули из жизни наших отцов и дедов, лишив их средств к существованию. Они наверняка слышали откровения истинного представителя "демократической" элиты - И. Хакамады о том, что, мол, реформы в России не пойдут до тех пор, пока не вымрет старшее поколение...
Наконец, их ежедневно пресса и ТВ осведомляет о серийных или за-казных убийствах, смакуя при этом видео кадры с трупами, кровью... Или - в Абхазии один солдат застрелил 10 своих сослуживцев; на Сахалине - 7 человек; в Подмосковной воинской части - 3-х человек и т.д. и т.п.
Перечисленное выше, конечно, цветочки по сравнению с тем, что со-творил режим в 1993 году в Москве. 9 мая откормленные громилы в ОМОНовской форме дубинками и сапогами били по голове стариков и старух, причем топтали лежачих! Нашли себе противников! А в октябре 1993 года? Так называемые защитники демократических завоеваний, расстреливали и пытали совершенно безоружных людей на глазах всего мира! И ведь только за то, что те вышли с протестом против нарушения Конституции президентом.
Кто ни будь, может внятно объяснить нашим подсудимым (и не только им): почему в октябре 1993 года за убийство мирных граждан в массовом порядке (ведь не просто убивали, но и пытали, вспарывали животы и отрезали головы) исполнители этого зверства получили награды, квартиры, деньги и повышения по должности, а вот сегодня двоих парней судят за точно такие же преступления. И будь у них побольше ума, то они обязательно задали бы такой вопрос. Однако, вернёмся к процессу.
И пошли день за днём, в общем-то, непривычные для нас, будни судебных зеседаний. Начало заседаний постоянно задерживалось минут на 30: то задержится кто-либо из присяжных (это и немудрено - все ведь живут за городом, привязаны к электричкам), то опоздает адвокат, то с конвоем проблемы. Не улучшали организацию процесса постоянная смена залов заседания. Причём, для судебных процессов с участием присяжных заседателей на весь областной суд обустроены должным образом оказались только два зала, где достаточно мест для всех участников процесса, приличная комната для присяжных, отделённая от общего коридора.
Перед началом каждого заседания и во время перерывов мы обязаны были находиться в своей комнате. В зал заходили только по приглашению секретаря. Примечательная деталь: находясь в комнате, мы очень мало об-суждали детали процесса. В основном читали или беседовали группами на второстепенные темы. Может быть, от недостаточного знакомства друг с другом? Наверное, это мудрое решение - выбирать в присяжные заседатели лиц далёких от юридической профессии, поскольку мы, не вникая в юридические тонкости, акцентировали своё внимание на искренности поведения участников процесса: подсудимых, адвокатов, обвинителя и судьи. И, по логике вещей, мы должны защищать от произвола безвинно оклеветанных людей. Т.е. мы должны больше доверять своим чувствам, здравому смыслу и жизненному опыту, а не логике выстроенных доказательств обвинения и защиты.
Что же наши чувства и жизненный опыт нам говорили? Что нас задевало, волновало? Наконец, что служило пищей для дискуссий и обмена мнениями? Во-первых, поведение подсудимых. Например, нас всех возмущало поведение обвиняемого в убийстве: дерзкое, можно даже сказать - наглое (по всем канонам, в приличных мужских компаниях за такое поведение просто набивают морду). Ни разу за весь процесс на его лице не появилось и тени сожаления или раскаяния в содеянном! И даже в своем последнем слове он не покаялся даже частично - "я их не убивал", произнес он тупо и все.
Во-вторых, откровенная ложь и манипулирование фактами. На удивление "слаженно", единодушно проявляли эти качества участники процесса со стороны обвиняемого в убийстве. Путался и менял показания сам обвиняемый, меняла показания мать подсудимого, также и свидетели противоречили друг другу в своих показаниях.
Особенно навредил обвиняемому в убийстве (это единодушное мнение всех присяжных) его адвокат. Несколько слов о нем отдельно. Это ярчайший (типичный) представитель т.н. демократов. Ну, наподобие, Г.Попова, Е. Гайдара, Г, Бурбулиса, Г.Старовойтовой, А.Лившица, А.Чубайса, Б.Немцова и других. Их всех роднит беспардонная и непрерывная ложь, цинизм, беспринципность и крайнее невежество. Но зато они отличные артисты: вы, читатель, обратили внимание на то, с каким пафосом и праведным взором, например, Гайдар оповещал нас об очередной стабилизации, а А.Чубайс обещал две "волги" на ваучер? Короче, этой демагогией и ложью нас ежедневно потчуют со всех каналов ТВ и в прессе уже более 10 лет.
Слава Богу, уже большинство населения поняло истинную цену слов и поступков правящей верхушки и их обслуги. Их лики и слова уже всем обрыдли и кроме презрения и аллергии никаких чувств не вызывают.
И, вот представьте себе перед нами, присяжными заседателями, кото-рые оказались вычеркнутыми из жизни (напомню: трое из нас безработные, а остальные еле-еле сводят концы с концами) по вине "демократов", появляется их представитель с пейджером, сотовым телефоном, в темных очках (как у Лившица) и со строгим взором, назидательной речью начинает свою демагогию. Например, свидетели показывали, что им угрожали друзья подсудимого. А адвокат по полчаса мурыжил их лицемерным вопросом: а почему они вдруг испугались: и не стыдно им бояться какой-то мифической угрозы и т.п. в том же роде. Будто ему не ведомо, как у нас сейчас обходятся со свидетелями.
Ну, а его речь в защиту своего подопечного вообще нас "доконала"! Лишь только мы собрались в совещательную комнате, как все дружно выразили свое негодование речью адвоката. Сравните: прокурор говорил 40 минут, первый адвокат - 15 минут, а наш мини Резник - целых полтора часа! И все полтора часа он упражнялся в подтасовке очевидных фактов, фарисействовал по поводу морального облика свидетелей и второго обвиняемого, высказывал оскорбительные предположения в отношении потерпевших и т.п. В этой связи, хотелось бы дать практический совет родственникам подсудимых, суд над которыми еще впереди и они решают: выбрать ли суд присяжных. Если Вы выбрали суд присяжных, то избегайте нанимать адвокатов-демагогов. Они только провалят защиту и обеспечат подсудимому вердикт присяжных: "Виновен по всем пунктам". Хороший урок нам преподали демократы-демагоги и народ стал очень чувствителен ко лжи.
Наконец-то судебное разбирательство подошло к концу. Завершается двухнедельная пытка для нас. Мы ведь не привыкли без содрогания еже-дневно слушать подробности убийства, описания трупов... В этот день, 30 января, мы должны выслушать напутственные слова судьи и вынести свой вердикт, отвечая лаконично "да" или "нет" - на поставленные нам вопросы. Во времени нас не ограничивали. Можно было ограничиться и 10 минутами, а можно продискутировать и 6 часов. Мы уложились в 3 часа. Хотя, после речи адвоката, подсудимого, обвиняемого в убийстве, мы были настолько единодушны в своих мнениях, что вполне бы обошлись 10 минутами, если бы не одно "НО".
Вопросов, на которые мы должны ответить утвердительно (да или нет) было 13. Например: имел ли факт убийства с такими-то телесными повреждениями?; доказано ли, что убийство совершил гражданин "Н"? И т.п. Как известно, однозначные ответы типа "Да" или "Нет" можно дать только на корректно поставленные вопросы, не допускающие их расширительного толкования. Этого как раз и не было сделано по нескольким вопросам. Естественно, при ответе на эти вопросы мнения у нас разделились, возникла бурная дискуссия, грозившая вот-вот перейти на личности. Компромисс нашли, сделав специальную оговорку к прямолинейным ответам.
Во время финального совещания нам запрещено было выходить из комнаты присяжных, равно как заходить к нам любому человеку. Дошло даже до курьеза: к исходу пятого часа нашего сидения в зале суда и совещательной комнате, сопровождаемое чаепитием, многим уже было не до дискуссий и пришлось нашему старосте обращаться к судье с деликатной просьбой. Так вот, в заветный уголок нас, даже мужчин, сопровождали (только до двери, правда, только, до двери!) молоденькие служащие суда.
Впервые за все время судебных заседаний наш приход в зал почтился общим вставанием. Мы также не присели. Каждый встал у своего места. Наш староста в гробовой тишине зачитал вердикт присяжных заседателей. Только сейчас, услышав наше мнение, с лица подозреваемого в тройном убийстве сошла спесь и вызывающая мина. Зачитав свое решение, мы покинули зал заседаний. Все! На этом наша миссия закончилась.
Окончательного приговора судьи мы дожидаться не стали. Да и надобности в том не было. Преступники совершили свои деяния, будучи несовершеннолетними (им только исполнилось по 17 лет), поэтому убийце могли дать не более 10 лет тюрьмы. А тому, кто проходил по статье за укрывательство преступления, "светило" по новому УК не более 3-х лет и он подпадал под амнистию.
Расходясь по домам, каждый из нас поклялся больше никогда не участвовать в судебных процессах в качестве присяжного заседателя. Тяжело слушать подробности убийств. И ещё тяжелее ощущать себя жестоким за строгий вердикт.