Это были слова.

И я с легкостью ими играла:

То, поймав, не бросала;

То, бросив, уже не ловила.

Они разными были:

С презреньем зеркальным металла;

То со скрипом зубным

Песка равнодушной пустыни;

То срывались, как капли,

С кинжального жального края;

То свистели в ушах,

Будто мерзлый надтреснутый ветер.

Я до сути дошла

И, под тяжестью слов умирая,

Прошептала: "Люблю..."

Но и этого ты не заметил.

***

А эйфория переходит в истерию.

На мягких лапах, легкими шагами.

Снимаю платье с белыми цветами,

О, Господи, благослови Марию.

О, Пресвятая, не лишай вниманья

И помощи своей. Но глас рассудка

Влюбленностью, как кобра, заклинаем.

Души моей излюбленная шутка.

Могу дышать одним твоим дыханьем.

И мир, в твоих глазах отображенный,

Лишь вижу. Твое имя заклинаньем

Мне стало...

Силуэт твой обнаженный

Белей луны.

***

Мне так больно

Смотреться в твои глаза.

В них морозная звездная ночь,

И дымчатый зверь

С перебитыми лапами

Жмется к неровному краю

Твоих зрачков...

Так больно

Замечать лиловую линию

Стиснутых губ...

Все труднее

Мне сдерживать дрожь,

Видя шрамы на коже твоей,

Светлые... темные...

Страшно

Прикасаться к тебе

Ладонями, пальцами, словом,

Дыханием, сердцем...

Что может

Удержаться на черных изгибах

Твоей души?

Цветы абрикос?..

***

Я снова чувствую себя

Игрушкой, куклой безымянной.

Давно затянутая рана

Раскрылась и кровит с утра.

Я боль по капле соберу,

Сплету рябиновые четки...

Два волоска из старой щетки,

Сжав зубы, с рукава стряхну.

***

Что мне нужно,

Чтобы тебя любить?

Сердце?

Оно так неровно стучит,

Бьется, как птица в стекло,

И на перьях густеют

Крупные капли

Бессмысленно пролитой крови.

Может душа,

Что ловушки

На призраков ставит,

Красные маки

В расшитый подол собирает,

Песни простые

На тонкой свирели играет

И в зеркала

На ночные прогулки уходит.

Взгляд не способен

Тебя задержать в этом мире.

Проще поймать

Придыхание ветра губами.

Что же мне нужно?

С прожилками белыми камень,

Меч и вино,

Когда нету тебя...

Приходи.

***

Мартини нагревается в бокале.

Солоноватый привкус балыка

И влажное упорство языка

И губ твоих я чувствую губами.

Под блузой напряженные соски

Пылают от намека на движенье.

Все тело только ждет прикосновенья -

Послушно мановению руки.

***

Кошка.

Ты просто кошка.

Со страхом в глазах,

Со смехом в губах -

Кошка.

Ночью, через окошко,

Уходишь гулять

В город ночной.

Кошка.

Может, еще немножко,

Позволишь любить тебя -

Мучить себя.

Кошка?

Крошка...

***

Роса на лепестках рассветной розы.

И крыльев бабочки невыспавшейся взмах.

Всю ночь спала, не изменяя позы,

С блуждающей улыбкой на губах.

Но утро отдала бы, чтобы ты

Увидела во сне мои черты.

***

Что ты делаешь? Я, ведь, живая.

Твоим голосом вспороты вены.

За спиной, тоску навевая, -

Темно-серый призрак измены.

Задыхаясь от непониманья

И горячего привкуса крови.

- Перестань, - прошу, - умираю...

На губах кристаллики соли.

***

О, Ревность, темно-желтая змея,

Вкруг сердца моего ты вьешься часто.

Заглатываешь, тихо шевеля

Холодными губами, птицу-счастье.

И падает с подпиленных зубов

Прозрачна, как слеза, крупинка яда.

И я лежу, как мертвый птицелов,

Наевшийся в лесу звериных ягод.

***

А ты мне изменяешь каждый миг -

И с губ других имен стекают капли.

Ты все твердишь: "Свободная..." - не так ли,

Но призрак твой оковами звенит.

Меня ты убиваешь каждый день,

Оружие во сне изобретая.

И по полу твоя струится тень -

Волчица, презирающая стаю.

Но я рождаюсь каждую зарю

И расправляю огненные крылья.

Звоню. Бужу. Шепчу: "Тебя люблю..."

И делаю твои легенды былью.

***

Женщина в тебе, как птица в клетке,

Ищет выход, и найти не может.

Даже сексуальность не поможет -

Крылья изуродованы сеткой.

Узелки табу на перекрестках

Принципов, позиций и протестов.

Что-то на щеке твоей? Известка.

Через щели вытекает сердце...

Перышки в крови.

***

Разбилось зеркало.

Осколки в уголках

Прикрытых глаз

Блестят, не вытекая.

Я очень хорошо

Все понимаю.

Но больно так,

Как будто - в первый раз.

Иллюзия моя,

Прости. Прощай.

Душа, не плачь.

Вино от слез прокисло.

Еще глоток.

(Забвение так близко).

И, вместо поцелуя,

Крепкий чай.

***

Ты повторяешь: "Нет", - как заклинанье.

И сердце, не познавшее любви,

Все просит то ли огненной воды,

То ль горько-сладкой чаши состраданья.

О, сердце, не познавшее любви.

Тебе, наверно, нужно наказанье

Иль оправданье собственной вины.

А я хочу лишь твоего вниманья

К себе одной, от ночи до зари.

Внимания, а после - наказанья?

Так и живем, себя не понимая,

Вопросами друг друга изводя.

А бледная любовь стоит у края

Закрытых глаз, под плетями дождя.

Мне жаль, что я тебя не понимаю.

***

Ну, сколько можно грустные стихи

Писать, читать, выкрикивать глазами.

Все глубже рвется пропасть между нами,

Хоть шириной - с пожатие руки.

Иллюзий храм разрушен до небес.

Шуршит песок. Змея меняет шкуру.

С прокушенной губы сорвалось:

- Дура! Чего ты ждешь?

- Наверное, чудес.

Бабочка.

Касанья. Вздохи. Ранняя роса.

То вверх... то вправо...

Бросают тени листья и лоза

На одеяло.

При каждом взмахе с радужных краев

Слетает пудра -

Пыльца вчерашняя покинутых цветов.

Второе утро.

Пылинка.

Их мириады в солнечном луче.

Но лишь одна притягивает взгляд,

Как искра на погаснувшей свече,

Как старый дуб в осенний листопад.

В ней, может быть, вселенная дрожит,

В предчувствии рождения звезды.

А, может, это сердце говорит

С прохладным ветром, спутником грозы.

***

Татьяне В.

Не скрыться от себя.

Не скрыть твоей любви.

И каждый год: "Прости".

И старое: "Не верю".

Осколки витражей

Зажатые в горсти.

И розовый бутон

За кованою дверью.

Из пряно-влажных губ

И легкости волос

Ты вяжешь бечеву

И стягиваешь горло.

Так мстишь за мутный взгляд

И в кровь разбитый нос.

А скуку по ночам

Развеивает порно.

***

Ты кажешься безумней с каждым днем.

То мышь принес в большой ажурной клетке.

А то (не унимаются соседки)

Корзину душно-сладких абрикос.

Твои глаза горят земным огнем.

Таким земным, что даже я краснею.

Хочу, и отрешиться не умею

От светлых свежевымытых волос.

***

Как вы странные страшные люди

Некрасиво друг друга любите

За душевную простоту.

И своими мелкими глазками

Различаете вы под масками

Сокровенную наготу...

***

Тебе бы в игрушки играть

Детские, а не взрослые.

Не косы мои расплетать

И мыть их росами.

Не руки мои целовать,

В глаза глядеть.

Тебе бы еще играть.

А мне бы - петь.

Но лето огнем горит.

Вскипает кровь.

И нету сил говорить...

Любовь...

Уволь.

***

Здравствуй, здравствуй, Ангел мой.

Что лицо белее пены?

Будто море плещет в вены,

Расхолаживает кровь.

Ну, скажи хотя бы слово.

Что ресницы опустил?

И глоток вина хмельного

Выпить не хватает сил.

Смотришь молча, грустно-грустно.

Ах, зеленые глаза.

Знаешь, уходить - искусство...

Долго падает звезда.

***

Полна ль безумия седая голова.

Иль кудри юные перебирает ветер.

А ты права, ты, как всегда права,

В безмолвии своем при лунном свете.

И, не стыдясь нетленной наготы,

Добра и зла ты равное смешенье.

И всем знакомы кажутся черты

И глаз... И губ... И крошится печенье.

***

"Никогда не любила". Жестоко.

Как вы можете так говорить?

Я, наверное, и пророку

Не рискнула бы сердце открыть.

Поперечному-встречному люду

Интересна ль моя судьба.

Тот, кого никогда не забуду,

Тот, кому была не нужна.

Рассказать ли, случалось время,

Предо мной стоял на коленях

И в глаза пытался взглянуть.

Ну а вы необдуманной фразой

Черноокую эту заразу

Ухитрились назад вернуть.

***

Ты мое легчайшее страданье.

И не выдох и не вздох, а так -

Бабочки неверное касанье.

Поцелуй пыльцою на губах.

Без тебя не грустно и не скучно,

Только книга валится из рук.

Этот полоумный труд научный

Издает глухой протяжный звук.

Я ни строчки в нем не понимаю,

Потому что мысли о тебе.

Четками рассеянно играю

И гадаю о своей судьбе.

***

Запылился на подоконнике -

Не окончен сонетов венец.

Завести себе, что ли любовника...

И любовницу, наконец.

***

Развязан пояс. И холодный чай

Покроется к утру шершавой пленкой.

Ты яркую афишу "Баттерфляй"

Сбил со стены растрепанною плеткой.

Драконы дремлют на твоей спине.

И волосы чернеют на подушке.

Ты больше не ходи ко мне во сне,

Тебя боятся мягкие игрушки.

Зачем кладешь ты между нами меч?

Мне кожу жжет прикосновенье стали.

Но он теплей оливкововых плеч

Твоих на ярко белом покрывале.

Не любишь бабочек и красное вино.

И зеркала зачем-то закрываешь.

Меня ты разлюбил давным-давно.

И отпустил. Но кольца не снимаешь.

***

Пусть шрамы все татуировкой скрыты.

Но боль не спрячешь под крылом ресниц.

Ночами снятся месяцы в больнице

И блики солнца на изгибах спиц.

И думать больше ни о чем не можешь.

А серебро волнится на висках.

Я глажу твою матовую кожу.

И пальцы чувствуют животный жаркий страх.

***

Увидеть мир на лепестке цветка.

Сорвать звезду - остановись, рука.

Жизнь прекратить, пожалуй, может каждый.

А сохранить - сумеешь ли, рука?

***

- О, будь моей свечой.

- Зачем тебе свеча?

- Она горит в ночи

Светла и горяча.

- Свеча горит во тьме,

Пока не дунет ветер -

И воск в твоих руках,

И больше нет огня.

- Так ветром будь моим.

- А он тебе к чему?

- Он весь развеет дым

Свободу даст уму.

- Но ветер, ведь, летит,

Пока в пути не встретит

Ровесницу веков -

Гранитную скалу.

- Так будь моей скалой.

- Зачем тебе она?

- Я к ней прижмусь спиной -

Защищена всегда.

- Но, ведь, скала стоит,

Пока не пустит в сердце

Ей корешки свои

Зеленая трава.

- Так будь моей травой.

- Ее съедает конь.

- Так будь моим конем.

- Его смирит узда.

- Так стань моей уздой

И укроти огонь.

Подумал и сказал:

- Мне не нужна раба.

***

И ветер гнул меня. И умывали ливни.

Но червь зубастый корни обходил.

А вы меня, наверное, любили

До самых кончиков своих вороньих крыл.

Как часто на груди моей дремали.

Туманный взгляд. Чернеющий висок.

А, улетая, все плоды склевали,

Стряхнули с лап рябины горький сок.

***

Ты мой наложник.

Сказала - лег.

В душе - безбожник.

В постели - бог.

Целуешь - пламя.

Ласкаешь - снег.

- Люблю. - Не знаю.

- Забудешь. - Нет.

***

М.Л.М.

Почеши мне, любимый, спинку

Между перышками - вот так.

Положи в цветастую свинку

Из мониста медный пятак.

И с остриженного затылка

Золотые стряхни лучи.

У тебя между губ травинка -

Губы горькие. Помолчи.

***

В какой бы маске в дом мой ни вошел,

Тебя узнаю по шагам и взгляду.

Хранитель-Ангел. Ароматный шелк

Всегда шуршит, когда ты ходишь рядом.

То крыльями щекочешь мне плечо.

То тень меча пересечет дорогу.

Где было сердце - просто горячо

И, знаю, остывает понемногу...

Но мы друг другу верой вручены.

Прохлада лета... Оттепель зимы...

***

Был мальчик стройный, гибкий как камыш.

Глаза такие карие, что черные.

О нем, душа, ты до сих пор болишь,

Гадаешь как на короля червового.

Но ты не так уж строен, говорят.

Давно не мальчик и совсем не гибок.

Не жгуч и не глубок твой чайный взгляд.

И нет морщинок мелких от улыбок.

Увижу ли?.. Узнаю ли?.. Хочу ль?..

***

Ты моя незакрытая рана -

Вдохновенья бездонный клондайк.

Я старинным лекарством Ирана

Научилась тебя приживлять.

Потекут по губам и до сердца

Вязким зельем слова рубаи.

Ах, Омар, никуда мне не деться,

О, Хайям, от девичьей любви.

***

То ли сердце тихое...

То ли бледный лик...

На цепи серебряной

Камень сердолик.

Ах, на шею камушек

Подарил ты мне.

В полынью не сбрасывал -

Оставлял в огне.

Дверь прикрыл тихонечко,

Чтоб не догнала.

Оборвалась цепочка...

Лишние слова.

***

- Ну, сколько хочешь?

- Мало. Поцелуй.

- Да, прекрати, прекрасная возможность...

- Ах, милый, если грусть мою помножишь

На радость от дождливых летних струй.

За что ты хочешь заплатить? За крик,

Что колокольцем замер над порогом?

- Он в след мне до сих пор летит-звенит.

Освободи!

- Ты просишь слишком много.

***

Прощаться и прощать -

Почти одно и то же.

Немного помечтать...

Немало позабыть...

Что нужно, что б ты стал

Очередным прохожим

Средь дождевых зеркал?

Всего лишь - разлюбить.

***

Ты меч свой и щит у порога оставь

И крылья повесь на крючок,

А нимб отключи. И станем как встарь

Мы в кофе вливать коньячок.

Засядем на кухне и свечи зажжем.

И будет куриться сандал,

А, может быть, опиум. Старым ножом

Откроешь ты "Рижский бальзам".

Я все расскажу тебе, не утаив

Ни года, ни слова, ни дня...

Но кофе остыл. И ты, осенив

Знаменьем, прощаешь меня.

Опять покидаешь меня.

***

Это только слова, слова...

Это просто игра, игрушки.

Вот и клонится голова

От моей до твоей подушки.

Ведь история не нова.

И примеры веками копились.

Это просто игра в слова.

Мы с тобою зря суетились.

Расписали давно за нас

Жесты, взгляды, молчанье, фразы.

- Ты когда уходишь?

- Сейчас.

- А забудешь когда?

- Сразу.

***

Мне жаль закончившийся день.

Оторванный листок

Календаря. Длиннеет тень,

Ложится на порог.

И рыжевато-алый блик

По зеркалу плывет,

Вдруг вздрогнул и застыл на миг...

P.S. "Все пройдет".

***

Слетаются листья,

Ложатся под ноги,

Как письма.

И просят о чем-то,

И манят куда-то

Опавшие листья.

О чем ты молчишь

И рыдаешь ночами,

Никто и не спросит.

Вздыхаешь печально,

Поводишь плечами,

Любовница-Осень.

Останься, прошу, подожди.

Но в ответ только шепот.

То дождь барабанит

По мертвой листве

И по зеркалу окон.

Ах, Осень, зайди - посидим,

Попечалимся вместе...

Но падает снег.

Я сегодня один.

И спеты все песни.

***

- Какие странные стихи. Зачем ты пишешь?

В них смысла нет. И нет строки, согревшей душу.

Бросай листы переводить, чернила тратить.

- А, если не смогу?

- Умри. Прохладней станет.

***

Ольге С.

Эта осень такая несмелая,

В зеркалах отражаться не смеет.

Снова платье классически белое.

Над виском кисть рябины алеет.

И две капли вина недопитого.

Свечи тонкие. Окна закрытые.

Снова вечер, снимающий маски.

Я сама от предчувствия пьяная.

Эту роль, без единой подсказки,

Доиграю, колдунья усталая.

И сольются в неверном мерцании

Взгляды, запахи, губы, касания.

А под утро, мой вечно спешащий,

Ускользнешь ты. Ни слова надежды.

Поцелуй и: "Живи настоящим..."

За окном дождевые арпеджио.

Под глазами привычная просинь.

Бутерброд. Кофе молотый. Осень.

***

Ветер касался лица и рук,

Путался в светлых кудрях.

Полудвиженье надтреснутых губ.

Дрожь. Возбужденье. Внезапный испуг.

Грусть в отведенных глазах.

Где ты теперь?

***

Ты актер. А я актриса.

Мы сыграем эту пьесу.

- Дон Хуан, ты слишком близко.

- Не к тебе, моя Инесса.

- Ну, соври, что меня любишь.

- Не люблю, а лгать не смею.

Ты сама себя погубишь.

- Я иначе не умею.

- Ничего не обещаю.

Пауза. Над сценой - темень.

- Знаю! Знаю, знаю... Знаю.

Вздох. Шаги.

- Жива?!

- Растерян?

20 Т.

Ты не ошибся - я тебя боюсь.

Без риска жизни ты не представляешь.

А я, мой ясноглазый, понимаешь,

Земное бытие продлить стремлюсь.

Но от тебя бегу и тороплюсь

Не потому, что быть с тобой опасно,

А потому, что я люблю и страстно

Тебя хочу. И ЗА ТЕБЯ БОЮСЬ.

***

В теплом сумраке пустоты нелюбви

Легким сквозняком мурашат кожу.

Знаешь - только имя назови -

Вздрогну и вязание отброшу.

Станет время. И замрут слова

Петлями мохерового ряда.

Не права была я, не права,

Пожелав не быть с тобою рядом.

***

Вот стрелка каждую минуту

Сдвигается на миллиметр.

Идут шестнадцатые сутки

С тех пор, как я сказала: "Нет".

Картинки на столе ложатся

То в ряд, то "аркой", то "крестом".

Успокоенья не дождаться -

Не станет голос твой мостом

Через два года выяснений

Извечного: "Кто виноват..."

Я ем клубничное варенье,

Смотрю на черный циферблат.

И карты древние со мною

Ведут который час игру.

Луна ночное небо вскроет,

Как вену...

Снег. Пасьянс. Живу.

***

Эти замки твои ли, мои...

В паутине радужной рамки

Фотографий - кусочки судьбы.

Тонкий пластырь на маленькой ранке.

Эта легкая светлая грусть.

До свиданья, когда-то любимый.

Не увижу тебя. Ну и пусть.

Так навек и останусь ранимой.

Никогда не услышу: "Прощай".

И, наверно, простить не сумею.

Остывающий-тающий чай

С виновато-вишневым вареньем.

Словесное фехтование.

Я так давно не держала

Пальцами - пяльцы,

Рукой - поводья.

Слово, острей кинжала,

Уж с языка не слетало

Двенадцатое полугодье.

Я так давно не краснела

От откровенных взглядов,

Фраз у самого края...

Лучше не стойте рядом,

Ведь многолетним ядом

Губы мои истекают.

Впрочем, игра знакома,

Когда-то была любима.

Навыки фехтованья

В жизни необходимы.

Вы подошли к барьеру.

Вы обнажили шпагу.

Поговорить готова -

Стойте. Назад ни шагу.

Дождь.

Ты меня, как на первом свиданье,

До подъезда опять провожаешь.

Голос твой у виска: "Нет прощанья.

Почему?.. Почему не прощаешь?"

Лист кленовый прилег эполетом

На плечо с недолеченной раной.

Трудно быть, милый друг мой, поэтом

И готовить отвары, отравы...

Фонарей помутневшие стекла.

И чугунное кружево влажно.

От объятий твоих вся промокла.

Расплывается маска...

- Не важно.

***

Не хлебом и вином, а мясом с теплой кровью

Выкармливали мы свою любовь.

И вот она приходит к изголовью

И требует разлуки вновь и вновь.

Химера с темно желтыми глазами,

Ну, кто тебя прекрасной назовет?

Обросшая щетиной расстояний.

Смотрящая назад, а не вперед.

Тебя убить - не дрогнули б ладони.

Сжечь на костре - и глазом не моргнуть.

Но, кажется, привыкло сердце к боли.

Без твоего звонка уж не уснуть.

И эта саблезубая зверюга

Похожа на домашнего кота.

А за окном поскуливает вьюга.

Луна. И ночь. И взгляда пустота.

***

Лето - всегда приводило... Зима - отнимала.

Осень так щедро дарила и страсти и краски.

Ну а тебя, мой Весенний, любить - не любила.

Только хранила тобой сочиненные сказки.

В детстве на ухо мне бабушка часто шептала:

"С маем надежду не связывай - маяться будешь".

Я, ведь, тебя не ждала, не звала, не искала.

Так почему среди ночи опять меня будишь.

Как мне назвать эту связь - паутиной... петлею?..

Знаешь, все чаще дыханье мое замирает.

Яркую бабочку ты приколол к изголовью.

Смотришь спокойно - она тебе не изменяет.

***

Твои белые бледные стены.

Твои долгие черные ночи.

Фиолетовые измены.

Темно-синие: "Между прочим..."

После - бурые хмурые будни.

Вместо дома - бетонные кубы.

Светло-серый холст и на грунте -

Мои влажные красные губы.

***

Ромбы красные и синие.

Бубенцы на башмаках.

Ангелочки белокрылые

На картонных облаках.

Маски грустные... веселые...

Коломбина и Пьеро.

За ночными разговорами

Счастье рядышком прошло.

Страсти ярко-балаганные.

А к утру - опять один.

Жизнь - листочки календарные.

С днем рожденья, Арлекин.

***

Обнаженные полуженщины

На витринах. Конец сезона.

Чай зеленый. И вкус женьшеневый.

Хризантемы в траве газонной.

Цвет оранжевый... Ритм рваный...

Эта осень мне нарисует

Шали черные... Плач гитары...

Полубог фламенко танцует.

***

Снова: "Здравствуй. Как дела?"

Снова, будто бы на пленке,

Однотактные слова,

Одноактовый сюжет.

Голубые купола

И стихи о жеребенке.

И крахмальный, как наручник,

Незастегнутый манжет.

И твои, теперь ко мне

Нечувствительные, руки.

Изумрудно-серый взгляд,

Устремленный в горизонт.

Мы друг в друге обрели

Лишь убежище от скуки.

И простреленным крылом

За спиной раскрылся зонт.

***

Если бы ты был собакой - тебя б усыпили.

А человека - нельзя. Так что, милый, терпи.

Наши деревья и пруд о тебе не забыли,

Просто уснули. Зима. Вот и ты отдохни.

Тоже скучаю по чайным китайским сервизам -

Красный иероглиф на черном - на дне пиалы.

Странно - по-прежнему ждем новогодних сюрпризов.

Мы их дождемся, мой нежный. Почаще звони.

В полночь отступят химеры во мрак молчаливый.

Ангел крылами блеснет меж еловых ветвей.

Встретимся, чтобы расстаться. Но знаешь, любимый,

Если бы ты был собакой - то только моей.

***

Личико помятое по утру.

На футболке - в лютиках кенгуру.

Ох, налил бы кто-нибудь крепкий чай.

Покривлялось зеркало: "Пить бросай!?."

***

Серое небо в сетке ветвей.

Вязкие капли на фонарях.

Голос - разбитый бокал в лунном свете.

Кто-то когда-то забыл закрыть дверь.

Кто-то куда-то вошел не стучась

И выпустил в мир серебряный ветер.

***

Кто ты? Где ты? Почему

Ты меня нашел?

В позаброшенном дому,

Где провален пол.

Где гуляют сквозняки.

И на пяльцах пыль.

След чернильный от руки

На столе. Ковыль

Пробивается из стен

И олений мох.

Мне все чудится, что ты

Ошибиться мог.

По другой тропе пройти.

И в другую ночь...

Но чернеет след руки.

И смеется дочь.

***

Слова и тени. Тени и слова.

И ты, моя картонная игрушка.

Дрожит огонь. Свеча горит едва.

А кто-то шепчет пошлости на ушко.

И от вина кружится голова.

Запомнить бы на чьи сажусь колени

И говорю какие-то слова...

А утром под глазами тени... тени...

***

Ты ласкал всегда против шерсти.

Я, в ответ, оставалась фригидна.

И теперь, по законам мести,

Между нами живет обида.

Как японский бумажный веер

С веткой сакуры и стихами.

Мы с тобой видим только тени

С темно-пепельными краями.

***

Лист чистый так заманчив.

Так хочется пером

Чернильный след оставить,

"Чтоб не жалеть потом..."

Но мысли, как снежинки, -

Не соберу никак.

И я от всех сбегаю

В холодный зимний парк.

Вдруг черный кот соседский

По белому ковру

Передо мной пронесся,

Как строчка по листу.

А вьюга заметает

Его неровный след.

Ей до моих страданий,

Наверно, дела нет.

И я бреду обратно.

Друзья идут за мной.

Осыпанные снегом

Вернулись мы домой.

И ночь была волшебна.

Под утро - разошлись.

А на столе остался

Белее снега лист.

***

М.Л.М.

От счастья стихов не пишу. И любови взаимной

Средь строчек моих не ищи - вся осталась внутри.

Ревнивое сердце делиться не хочет, любимый,

Ни взглядом твоим, ни теплом загорелой груди.

Душа суеверна: свернется в мохнатый комочек,

Чуть-чуть помурлычет и ухо оближет тебе.

Я буду с тобой в тонком запахе вербовых почек...

В сиянии снега... В дожде... В листопаде... Везде.

***

Нет. Не твое очарованье

Меня смущало и влекло.

Не жгучие слова признанья.

И не зеркальное стекло.

Не взгляд, хотя глаза прекрасны.

Не голос, что срывался вниз.

А то, что понимал: "Напрасно..."

Но все ж цеплялся за карниз.

Лишь, когда желтое колечко

Блеснуло на руке моей,

Ты побледнел. Упала свечка.

Весь выгорел театр теней.

***

Опаленный угол письма.

Тихо радуюсь - сохранила.

Отцветает быстро весна...

Между строк листопад - любила.

И расплывшиеся значки -

То ль от рук, утомленных стиркой,

То ль от полу-смертной тоски,

Разделенной еврейской скрипкой.

***

Ты, как расстроенное дитя,

Как избалованное дитя.

Ты знаешь - все, что на свете есть,

Лишь для тебя, одного тебя.

А я толкаю мир от себя,

Как лист последний календаря.

И тридцать первое декабря,

Как надпись: "Выход..."

Не для меня.

***

Называешь Породистой Сукой.

Но привычка уже или нет -

Расстояния мерить Разлукой,

Отрешенностью метить рассвет.

***

Из дней всех по календарю

Принадлежишь ты январю.

И снежный взгляд твой растопить

Ничто не в силах.

А я хоть бледная, поверь -

В моей груди всегда апрель.

И солнце в венах. И весна

Струится в жилах.

На теле, после твоих губ,

Порезы. Хоть ты не был груб.

Так поцелуев битый лед

Тиранит кожу.

А ты стираешь пот со лба.

Ожоги - вот твоя судьба -

От рук моих. Любить иначе

Мы не можем.

***

Боль на вкус сухая ломкая.

Остро хочется воды.

От меня - какая помощь?

Только долгие гудки.

Ведь тебя по телефону

Не погладить по руке.

Красно-желтый свет неровный

В заполуночном окне.

Музыка для медитаций

Со вселенским звуком: "ОМ-м-м".

Знаю, после операций -

В животе колючий ком.

***

Папе.

Жизнь твоя для многих непонятна -

На распашку и дотла. До неба.

Жены больше тянутся к домашним,

Кротким, гладким, как горбушка хлеба.

А твои неровности врезались

В суету сует, в рутину, в будни.

Все с тобой по-своему прощались...

Я прощаться не хочу. Не буду.

Жен - их сколько было. И у каждой

Есть свои счета, своя оплата.

А со мною - серый взгляд уставший...

Как-то мало фотографий, папа.

***

Как женщина выходит из воды...

Как мокрый шелк к ногам ее струится.

И серебристо-белый свет ложится

На бедра и изгиб ее спины.

А золото свивается кольцом

Вкруг шеи и у левого запястья.

В губах - забвенье, а в глазах - ненастье...

И меч, тебе завещанный отцом,

Ты ей вручишь. И жизнь свою. И дух.

И в тишине остынет сердца стук...

***

Это просто нечестно. Звонить перестал. Но во снах

Появляешься так, будто есть расписанье и повод.

Словно каждую ночь на заснеженных звездных часах

Открывается дверь, и вползает пронзающий холод.

Не любовь. Не привычка. Не пояс на шее - узлом.

Лишь какой-то тревожный, сосущий под ребрами голод.

Ты рисуешь и пишешь и, даже, живешь мне назло.

И артерией сонной чернеет надрезанный провод.

***

Гербарий: облака, цветы, сквозняк...

И запах пота в августовский полдень.

И белый свежекрашенный маяк.

А вкуса губ твоих не чувствую - не помню.

Подрагивала жилка на виске.

И ты просил остаться до заката.

Длиннела тень на розовом песке...

Мурлыкали сиамские котята.

***

Беременная кошка - как укор.

Обрезанные волосы - как плата.

И склеенный зачем-то разговор -

Совсем не то, что целый. И азарта

Увы, нам не хватило на двоих.

Все то, что раз потеряно - чужое...

А руки гениальные твои

Рисуют солнце мутно золотое.

***

А в сердце duende птицей,

Разбившейся о решетку,

Который миг умирало.

Высохшими слезами

Белая соль на ранах

Стала от крови красной.

Долькой лимона в небе

Зеленовато-желтой

Око луны открылось.

Если бы знал я раньше

Горечь солгавших губ...

***

Смертью. Одной лишь смертью

Сердце твое тревожить.

Только любовь со смертью

Рядом ужиться может.

Только любовь... Какая?

Сладкая с остро-пряным.

Не вытекают слезы.

Не заживает рана.

Ты по утрам уходишь

Так по-испански гордо.

В сердце разбитом носишь

Горькое canto hondo.

***

Оскорбил... Ты меня оскорбил.

И вендетта теперь не утешит.

Свою гордость мужскую понежил

Моей болью. А раньше любил.

Черен взгляд изумрудных очей.

Что ни слово - то горче полыни.

И брелок от казенных ключей

На искусственном мерзнет камине.

Искусал себе губы. Рука

Истерзала платок с кружевами.

За окном облака... облака...

Смятый листик с чужими стихами.

***

Теплый бархат, перчатки и хлыст -

Вот еще один ящик заполнен.

Чернобурый израненный лис

Оставляет свою территорию.

Здесь у губ его - ягодный вкус.

И в глазах малахитовых солнце

Отражалось. Далекий мой, пусть

Не спадают с руки твоей кольца.

А на связке тяжелой ключей

Появляется новый - от сердца,

Что сгорело, как сотня свечей.

Но остался вкус меда и перца.

***

Где ты, моя рассветная звезда,

Распятая в лучах молочно светлых.

Не в рифму уходили поезда.

Не вовремя причалили советы.

Разбитая на сотни мотыльков.

Развеянная по пустынным пляжам.

Раздвоенная тем твоим звонком.

И помню только это слово: "Ляжем?..".

А после - ветер подходил к окну.

И с тел стекал загар, им пахнет простынь.

Я никогда, наверно, не пойму

В чем обвинил меня, закат и осень.

***

Собственница. Присвоила

Себе тебя.

Взгляды твои пристроила

(Не любя)

В верхнем углу, у зеркала.

Хороша!..

Только, вот, не заметила -

Мертва душа.

Просто так прикарманила

Тебя себе.

В мягком мешочке маленьком

Носить везде

Буду с собой. Не спрашивай

Откуда кровь.

Красный мешочек шелковый

Распорот вновь.

Что-то мне трудно дышится.

Жмет корсет.

То ль голоса мне слышатся,

То ли смех.

Сердце булавкой аглицкой

В двух местах...

Будешь носить, как ладанку,

У креста.

***

В своем безумии ты приторно нормален:

Обычно врешь и бредишь постранично.

Твой лоб горяч, а ум кафедерален,

Слова глухи, усмешки единичны.

Ты весь в своем стандартном отклоненьи.

Не терпишь отклонений нестандартных.

На каждый день по порции волненья,

Две дозы яда и одна - азарта.

Сарказм твой, как укус беззубой пасти.

Так гадко, что отдергиваю руки.

С такой, как ты, Судьба сведет напастью -

И сразу понимаю смысл разлуки.

***

Как ты меня когда-то превратила

В свою непутеводную звезду?

Поймала взглядом. Миг... И совратила

С дороги, по которой не иду.

Три линии на высохшей ладони.

А остальные - превратились в пыль.

Теперь ко мне во снах приходят кони

Непойманные и жуют ковыль.

А ты сидишь на берегу. Свирели

Из-за холмов несется голосок.

В венок вплетаешь мак, цветы сирени,

Цвереньканье цикад и колосок

Зеленый, с сединою на ворсинках.

К тебе в ладони падает луна.

А на груди - горячая ложбинка,

Как пропасть, у которой нету дна.

***

Заиграла в душе шарманка...

Оперлась на дверной косяк.

Ах, прабабка моя, цыганка,

Голос крови уже ль иссяк?

Не колдунья. Не шарлатанка.

Только зелень рябит в очах.

Прапрабабка моя, испанка...

Шаль тугая на голых плечах.

А на левом мизинце ранка.

(Для мужчин вопрос: "Быть - не быть?..")

Прародительница, шаманка,

Дай мне силы опять любить.