Летучий Дмитрий : другие произведения.

Танец Света и Тени

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Старая версия. Много косяков. Будет переписываться. Читать исключительно на свой страх и риск.

   Глава 1.
  
   - Я был там... В тот день, когда всё это случилось. Как всегда, на меня повесили дежурство у западного входа. Со мной был Март. Старик с рассвета ворчал, что у него жутко болят кости и что это всё неспроста. Когда у меня болят кости, всегда происходит что-то плохое, говорил он. А я ему не верил.
   Надвигался вечер, стало смеркаться, и погода подпортилась холодной моросью. Тогда-то мы и услышали протяжный звон, перебудивший половину города. Это били в колокол на той высокой башне, которую все называют "глазом". Некоторые считают, что в этот колокол бьют тогда, когда король или королева заболевают. Но это неправда. В него бьют, когда случается что-то очень плохое. Настолько, чтобы об этом узнали даже на другом конце города. Последний раз это было в "бунт голодающих". Ах, нет! Последний раз в колокол били, когда пришла весть о нападении гэльвов* на Куасток. Ты же помнишь, Лилия? Помнишь тот день, когда я стал гвардейцем при дворце? Я помню - тогда-то мы с тобой и познакомились.
   С тех пор я ожидал услышать этот звон лишь спустя десять лет, когда перемирие с Гэльвским Каганатом* закончится. Поэтому, когда я услышал его в тот вечер, я поначалу подумал, что это начинается гроза - если ты помнишь, ещё с утра лил дождь. Март тоже так подумал. Но звон повторился снова и снова. Переглянувшись, мы со стариком побежали к командиру, но встретили его на пол пути. Он выглядел уставшим, его жёлтый плащ промок до нитки, а дождь стучал по шлему на его голове. Тогда-то он и сказал нам то, что мы никак не ожидали услышать. "Разыскать и схватить Джекса Локинка!" Потом, сказав нам, какой район прочёсывать, и бросив под нос неразборчивую ругань, он побежал дальше.
   Джекс Локинк! Я тогда несказанно удивился. Ещё вчера король казнил бы любого, кто не так посмотрел на его придворного провидца, а уже сегодня приказал схватить его.
   Прибыв в назначенный район, мы повстречались с Карлом и Рэметом. Эти двое всегда обо всём узнают первыми. Потому что иногда им поручают дежурить в тронном зале. Они-то и рассказали нам то, о чём до сих пор судачат во всех тавернах отсюда до пустыни.
   Все знали, зачем король нанял Локинка. Тот был провидцем - умел глядеть сквозь стены и даже плоть. Он прикасался к пухлому животу беременной королевы, чтобы узнать пол ребёнка. Когда живот раздулся до внушительных размеров, он стал с уверенностью утверждать, что наконец-то родится мальчик. После двух дочерей для короля это была самая радостная новость. И предсказание сбылось: действительно, родился наследник. Но, увы, он умер, так и не успев увидеть свет, а вместе с собой забрал саму королеву.
   Это была большая трагедия для короля. Он обвинил во всём Джекса. Сказал, что это провидец покалечил дитя своей магией. И, как будто по слову дьявола, перед тем, как предложить свои услуги, Джекс предупреждал Его Величество, что это может быть опасно для ребёнка. Эти слова король вспомнил, как только ему принесли скорбную весть.
   Приказ был безумен. Все понимали, что Локинк ни в чём не виновен. Да и сам король, наверняка, понял это позже, когда горечь потери отпустила его. И, я уверен, прошёл бы день, и он отменил бы приказ.
   К сожалению, когда Джекса Локинка отыскали, тела мёртвого наследника и его матери ещё даже не успели остыть. Оказалось, бить в колокол было не обязательно - провидец даже не думал скрываться, его нашли в той же таверне, в которой он всегда любил проводить время.
   Его привели к королю. Мы все были там. Все три сотни гвардейцев слышали, как Его Величество и Джекс Локинк разговаривали о случившемся. Как провидец пытался доказать свою невиновность. Как наш государь, не желая слышать оправдания, в ярости проклял Локинка и всю его родню. Он объявил Джекса виновным, без суда. Поначалу хотел казнить его, но потом придумал наказание хуже - он приказал бросить провидца в Красное Ущелье.
   Лили, ты хоть раз видела вблизи самую ужасную в этом мире тюрьму? Мне не повезло тогда её увидеть. Сопроводить Локинка до Ущелья поручили нескольким гвардейцам. Среди них были и мы с Мартом. Окружив заключённого, мы повели его в сторону красного свечения, слушая разносящиеся за спиной безумные крики короля "Он заплатит! Он ответит за это! Мой сын!" Ни один из нас не обронил по пути ни слова. Всё внимание было приковано к провидцу. Кто знает, что он ещё умеет делать, кроме как видеть сквозь стены и плоть. К счастью, Джекс повёл себя спокойно на протяжении всего пути, и так и не предпринял ни одной попытки сбежать. Он был спокоен как скала.
   На месте к нам присоединился судья Аливер. За его спиной я тогда увидел заплаканную женщину, дрожащую от холода. Шёл дождь, но я почему-то отчётливо видел её слёзы. Как только мы подошли ближе, она с воплями бросилась к Джексу, Март не успел её остановить.
   - Пусть, - громко произнёс судья Аливер.
   Только потом я узнал, что это жена провидца - Сара Локинк. И мне до сих пор непонятно, как такое возможно? Ведь, насколько я слышал, у волшебников не может быть жён и мужей.
   Она повисла на шее у мужа, и они стали шептаться. Я стоял ближе всех к ним двоим, а ты ведь знаешь, какой у меня слух. Клянусь тебе, я слышал всё, о чём они говорили. До последнего слова.
   Поначалу они лишь обменивались поцелуями и клятвами любви. Сара умоляла, требовала у мужа, чтобы он не покидал её. Джекс заверял, что от него уже ничего не зависит. Но затем они заговорили на более интересные темы.
   - Скажи им, что ты не виновен! Ведь ты не виновен? Нет?
   - Нет, Сара, - Локинк покачал головой. - Магия могла повлиять на здоровье наследника, но только в уже зрелые годы. Убить его в утробе она не могла. Мальчик умер из-за того, что королева была слишком стара для таких родов. Я говорил об этом Его Величеству, но он не слушал. Он был слишком одержим идеей заполучить наследника. И поплатился за это. Теперь королевской династии пришёл конец.
   - Но за что они отправляют тебя в это проклятое место? - всхлипнула Сара.
   Это был вопрос, который не требовал ответа, и Джекс, как и положено, его не дал. Он обнял жену покрепче и грустно улыбнулся. Невесть зачем.
   - Это правда, что мы больше никогда с тобой не увидимся? - задала Сара очередной вопрос.
   Её муж кивнул.
   - Да. Тот, кто пересекает красную стену, уже никогда не возвращается обратно. Это невозможно, - провидец обернулся на пульсирующее свечение, издав печальный вздох. - Мой отец был одним из тех, кто придумал эту тюрьму. Вряд ли он предполагал, что я окажусь по ту сторону.
   Сара отстранилась от его груди и нахмурилась, чтобы её слова звучали как можно серьёзнее.
   - Я пойду с тобой. Пусть нас заключат вместе! На мне столько же вины, сколько на тебе.
   Локинк улыбнулся.
   - Нет, ты не сделаешь этого. Ты слишком умна. Поэтому я тебя и выбрал.
   - Иногда мне кажется, что ум накладывает слишком большие ограничения. Порой мне хочется отречься от него.
   - Нет. Разум - всё, что может помочь тебе осуществить справедливость.
   - О какой справедливости ты говоришь? - прохрипела женщина.
   Джекс прижал её к себе поближе и зашептал почти на ухо.
   - Я говорю о мести. Ты ведь тоже хочешь, чтобы король заплатил за всё! Ты должна отомстить. Не за меня, а за нас. За всё, что мы перетерпели. Я даю добро.
   В глазах Сары зажёгся огонёк.
   - Ты прав! Я сделаю это! Я позову Марика, и мы вместе нападём на Ричарда, сбросим его с престола и предадим огню. Нет! Мы отправим его самого в это Ущелье, и ты сможешь лично с ним поквитаться.
   - Боюсь, к тому времени меня будут интересовать совершенно другие проблемы, - сказал Джекс. - Если ты сможешь захватить трон, то и открыть тюрьму также будет в твоей власти. Но...
   - Я смогу освободить тебя?
   - Нет, ты сможешь открыть тюрьму. Меня уже там не будет. Ты ничего не знаешь об Ущелье, так что послушай меня. Просто убей Ричарда и отомсти. Не нужно открывать тюрьму. Ради себя и всех остальных. Ты поняла?
   - Нет, - ответила Сара. - Я уже отстранилась от разума. Если будет хоть малейший шанс тебя спасти, я попытаюсь им воспользоваться.
   - В этом случае, - вздохнул Локинк. - Мне придётся тебя огорчить. Я, как и все другие, попав туда, первым же делом попытаюсь убить себя всеми способами. Не у многих это получается, однако у меня есть одно преимущество - я провидец. Возможно, я умру уже завтра.
   - Это обман, - улыбнулась Сара. - Но я попытаюсь сдержать себя и сделать так, как ты сказал. Но я не уверена, что у меня получится сдержаться. Однако, в одном можешь быть уверен точно - ты будешь отомщён.
   После они ещё какое-то время стояли молча, наслаждаясь объятиями. Судья Аливер прервал их.
   Коротко прочитав приговор, он произнёс:
   - Не прими на свой счёт, дружище! Твоя невиновность останется в нашей памяти.
   Локинк кивнул, ещё раз поглядел на Сару, которая снова была в слезах, и зашагал в сторону красного свечения. Не став задерживаться, он непоколебимо преодолел магическую стену, которая следом сожгла всю его одежду. Уже на той стороне он обернулся к присутствующим, недолго постоял и стал спускаться вниз.
   Сара Локинк разрыдалась. Господин Аливер приказал мне проводить её назад во дворец, но, едва я прикоснулся к её руке, она вырвалась и посмотрела на меня, словно собиралась убить.
   - Фертыхнись*, смердов сын! Убери руки! - крикнула женщина и убежала прочь.
   Шёл дождь, капли бились о красную поверхность входа в тюрьму и превращались в сгустки пара. Было холодно и мне казалось, что этот мир только что начал погибать. Мне стало страшно.
   Я был там, Лилия. В тот день я сам был участником всего этого кошмара. Многие отдали бы душу, чтобы оказаться на моём месте, но за то, чтобы кто-то другой оказался на моём месте, я отдал бы больше.
   Он замолк и перевёл взгляд на обнажённую девушку, лежащую рядом с ним в постели.
   - Голзи, - пропела та. - Всё-таки, ты неисправимый романтик.
   Её голос был звонким и красивым, как пенье птицы.
   - Неужели! - изумился парень и с большого размаха впился ладонью в её ягодицу.
   Девушка в ответ громко вскрикнула и сразу же, перехватив его руку своими руками, подплыла на неприлично близкое расстояние. Тела сомкнулись, переплелись и покатились в сторону. Она победила в этом состязании, оказавшись у края постели верхом на своём партнёре. Решительно сомкнула пальцы на его ладонях и посмотрела в глаза.
   - Поэтические мысли всегда превращаются в похотливые при близости женской задницы? - спросила она у Голза.
   - Только красивой, - парировал тот и раскинул руки в стороны, словно распахивал объятья, тем самым приблизив её лицо к своему. Растрёпанные длинные волосы легли на его шею и на его напряжённые плечи.
   Это продлилось недолго и одновременно вечность.
   Голз открыл глаза. Лилия смотрела на него сверху и переводила дыхание. На её коже выступал пот. Казалось, что она задыхается.
   - Не думала, что твои истории со службы так заведут нас, - произнесла она, едва шевеля губами.
   Они вместе рассмеялись. Её глаза сощурились от смеха, и несколько капель сорвались с ресниц и упали на лицо парня. Ему было приятно.
   - Может, буду рассказывать их каждый раз...
   Они снова взорвались смехом. Лилия легла на Голза и прижалась к нему грудью. Они смеялись долго. Долго смеялись ни над чем. Они были счастливы.
   - Расскажи сейчас, - попросила она. - Я хочу ещё... Расскажи, что было после.
   Голз чертыхнулся. То, что произошло тем вечером дальше, держалось в строжайшей тайне. Об этом знали лишь несколько человек... ну а заодно и весь дворец.
  
  
   * * *
  
   Король Ричард Третий, известный как Могучий, хотя за спиной многие называли его Трусливым, всегда любил смотреть на скульптуры, украшавшие главную залу его дворца. Это были статуи знаменитых монархов, которые правили страной в далёкие годы, вершили по истине великие дела, и которых Ричард любил называть "праотцами". Он смотрел на них подолгу, внимательно изучая каждую морщинку на хладнокровных лицах своих предков, и тогда каменные изваяния оживали; их взгляды, ранее бесчувственные и холодные, становились живыми и, пожалуй, самыми понимающими во дворце.
   Статуи умели сохранять хладнокровие, что бы не происходило вокруг. Они реагировали на всё терпеливым, расчётливым молчанием, и ни одна каменная морщинка на их лицах не дёргалась. Король Ричард Могучий завидовал им, ведь наверняка это очень выгодно: молчать тогда, когда твой авторитет ставят под сомнение, непоколебимо выслушивать требования своих врагов и убивать, растаптывать их этим молчанием и этой невозмутимостью. Наверное, это крайне приятно: наблюдать, как краснеют лица тех, кто так упорно пытается разбудить в тебе первобытного зверя, как этот зверь пробуждается в них самих.
   Король Ричард Третий очень любил свои статуи и иногда часами общался с ними, общался молча, одними лишь глазами. Нередко спрашивал их совета, и всегда ответом ему было долгое, протяжное молчание, из которого всё становилось ясно.
   Вот Альврих, известный как Победитель. Шесть лет назад он подсказал Ричарду, что нужно напасть на южных соседей, и этот поход увенчался полным успехом. А рядом с ним король Свейнер Родитель, чьи озорные глаза постоянно наводят на самые неприличные мысли. Если бы не этот взгляд, Ричард бы не познакомился с женой. А в углу, подняв могучие руки вверх, к потолку, стоит величавая скульптура Бэрга Непобедимого. Он был настоящим авторитетом для Ричарда. Сильный, решительный. Он принимал любые, даже заведомо неверные решения с высоко поднятой головой и таким уверенным голосом, что никто вокруг не смел сомневаться, что решение верное.
   Их было множество. И все - неповторимые. Эти люди не утратили свой авторитет даже после смерти.
   Возможно, король Ричард Третий и дальше продолжил бы немую дискуссию с каменными скульптурами своих предков. Возможно, он остался бы в главной зале своего дворца до позднего вечера, но этот день не позволял ему оставаться спокойным.
   - Высокопочтенные господа Советчики уже идут, Ваше Величество. Они с минуты на минуту будут здесь.
   Ричард не ответил - не хотелось. Он знал, что Викнис всё поймёт и не станет раздражать вопросом, услышал ли его Его Величество, как поступал предшественник. Король провёл в обществе статуй ещё какое-то время, потом зашагал к тронному креслу. В помещении было настолько тихо, что стук его сапог эхом блуждал под изогнутым куполом и по длинным коридорам, отходящим от тронного зала в разные стороны. Когда монарх садился на трон, Викнис едва не оглох от скрипа. Сам глашатай старался быть по возможности тихим, чтобы ни в какой мере не расстроить своего правителя.
   Во вновь образовавшейся тишине король и Викнис провели ещё несколько минут. Правитель Колорида остановил взгляд на щели между парадными дверями во дворец и наблюдал за тем, как свет протискивается в эту щель и оставляет на мраморном полу тонкую полоску, как пыль, проносящаяся мимо этой полоски, кружится в танце. Викнис старался не дышать. Ему казалось, что он всё ещё слышит эхо, оставшееся после топота кроля, которое всё ещё раздавалось где-то в конце одного из коридоров.
   Наконец, кто-то толкнул ставни, и повеявший из распахнувшихся дверей воздух заставил пылинки кружиться с новой силой в уже расширившемся до огромных размеров проёме. По одному в залу вошли все те, кто состоял в королевском большом совете. Всего шестеро. Будь воля Ричарда, из них при дворце остался бы лишь один.
   Совет выстроился напротив трона армейским рядом. Все шесть голов повернулись лицом к королю и глашатаю. Прислуга, вошедшая в залу с боковых комнат, принесла шесть стульев, которые вскоре были расположены за спинами советчиков. Можно было начинать.
   Викнис, стоящий по левую руку от короля, сделал шаг вперёд.
   - Волею народа и государ...
   Ричард взмахнул рукой перед самым лицом глашатая. Он был серьёзен, как никогда. Он сам встал с трона, медленно поправляя локтём сизый плащ.
   - Я, Ричард Третий, король великого хентского* государства Колорид, известный как Могучий, покоритель юга и севера, объявляю семнадцатый в этом году большой королевский совет открытым.
   Он сел обратно на трон и кивнул Викнису. Тот, не медля ни секунды, вновь затараторил заранее выученную речь.
   - Сегодня будут обсуждаться вопросы военной угрозы с севера и с морского востока, угрозы нападения гэльвского каганата, общие военные вопросы, вопросы, касающиеся угрозы со стороны южных соседей, экономического состояния нашей страны, а также...
   Глашатай бросил короткий взгляд на короля. Лицо Ричарда было каменным и мрачным.
   - ...а также вопросы престолонаследия.
   Он слегка поклонился и сделал шаг назад, давая всем понять, что можно приступать к обсуждениям. Шестеро устроились на стульях.
   Толи по сложившейся но не оглашаемой традиции, толи из скромности никто из советчиков не спешил начинать разговор, и некоторое время в зале советов стояла тишина. Кто-то, положив руки на колени, внимательно изучал узоры на каменной плитке пола, другие деловито почёсывали подбородок или, не зная, чем занять себя, то и дело стряхивали с одежды мелкие соринки и оседающую пыль или поправляли воротник, а в периоды, когда пыли не было и все части одежды находились в приемлемом состоянии, клали руку за руку и терпеливо ждали, когда осядет пыль. Один лишь Нендер Клэрк не занимался ерундой, а смотрел на короля из-под седых бровей.
   - Полагаю, никто не будет против, если начнём с гэльвов?
   - Согласен...
   - Согласен...
   - Согласна...
   - Согласен, - ответили присутствующие.
   Промолчали лишь король и всё тот же Нендер Клэрк.
   Знающий своё дело Викнис шагнул вперёд.
   - На прошлом собрании выяснилось, что Каганат собирает силы к югу от столицы, недалеко от реки Вестор, сразу за которой лежат наши земли.
   Ричард слушал его краем уха. Ему было плевать на совет. На всё, что они говорят. Разве что кроме слов Нендера Клэрка. Но тот говорил крайне редко.
   Не успел глашатай замолкнуть, советчики немедля принялись обсуждать проблему. С таким старанием, будто от них что-то зависело. Будто Ричард станет к ним прислушиваться.
   - Я отправил на север ещё людей, как вы приказывали, - произнёс голос с левого стула. Королю было всё равно, кто это сказал. Один из идиотов.
   - Хан Гломин сказал, что не собирается нарушать действующее соглашение о перемирии, - послышался другой голос. Для Ричарда они все были одинаковыми.
   - Десять лет назад хан Гломин говорил, что никогда не подпишет это соглашение, - этот голос был женским, но значил он ничуть ни больше остальных.
   - Госпожа Лиза права, мой король. Верить словам врага - глупость. - Неужели Нендер что-то сказал! Хотя бы один что-то значащий голос.
   - Мы должны внимательнее присматриваться к его действиям и учитывать его выгоды.
   - Согласен с коллегами. Нужно понять, что гэльвам выгодно, а что нет. Но война не выгодна им в любом случае. Представьте себя на их месте. Стали бы вы затевать войну?
   - А что бы вы стали делать, будь у вас готовая к войне армия, враг по соседству, которого не признаёт весь свет, и мирный договор с этим врагом, изживающий последние годы? - снова заметил Нендер.
   - Он бы представил себя на месте врага и решил бы обороняться, - после чьих-то слов послышались смешки. Вероятно, это была шутка.
   - Но на данный момент война заберёт у них больше, чем даст. Они знают о приближающемся вторжении Троркской* Орды. Сейчас каждое государство к западу от Эслады* будет беречь свои силы.
   - Или вступать с Ордой в союз.
   - Трорки ясно дали понять, что не признают никого, в ком нет их крови. А гэльвы прекрасно понимают, что если мы не сдержим орду, то она нападёт на них через Вестор. Они копят силы для обороны. Ведь мы делаем тоже самое.
   Вдруг все голоса замолчали и послышался один, очень медленный и певучий. Акап Лоренс. Такой же идиот, как и остальные, но ещё и с противным голосом.
   - Соглашусь со своим коллегой господином Гарлом по поводу того, что гэльвы не собираются начинать войну. Если вспомнить, они принялись копить силы после того, как мы укрепили свои позиции по берегу всё того же Вестора. На данный момент мы с ними как в той басне с двумя великанами. Они боятся нас, из-за того что мы боимся их.
   - Если подумать, в словах господ Гарла и Акапа есть смысл, - сказал Нендер Клэрк. - Возможно, преждевременные притязания каганата на наши земли - лишь плод наших фантазий. Однако, эта игра уже начата. Хотят гэльвы войны или нет, они видели, что мы укрепили позиции на границе с их страной. Рано или поздно, они вспомнят старую мудрость "если драка неизбежна, нужно ударить первым". Заключать соглашение о взаимном выводе войск с границы бессмысленно. Если мы и сможем поверить им, поверить нам не в их силах.
   Совет замолк. Видимо, они ждали от Ричарда, чтобы он одобрил или не одобрил их решение. Ему было всё равно.
   - Мы уже ввели достаточное количество войск на пограничье с каганатом. Если и как только эти мерзавцы подойдут к реке мы предпримем ответные действия. Полагаю, стоить усилить наблюдение за Вестором.
   При слове "мерзавцы" один из советчиков вздрогнул. Ричард уже и забыл, что в его совете есть один гэльв.
   - Однако войска на север послать всё же придётся. Мои люди доносят, что Пенкаловское* княжество тоже собирает силы на юге вдоль реки.
   - Черти учуяли лёгкую добычу. Орда наплюёт на их никчёмные земли. Если начнётся война, Пенкаловцы попытаются откусить лакомый кусочек.
   - В ином случае они не посмеют напасть первыми. Или, у господ Гарела и Акапа есть предположения о том, что это государство тоже не смеет покушаться на наши земли?
   - Нисколько. Я согласен с тем, что нужно укрепить границу с Пенкалом, - снова медленный, противный голос.
   - У меня же есть сомнения, - громкие недовольные выкрики. - Послушайте меня! Орда может напасть на них с севера, чтобы зажать в капкан нас и гэльвов. Пенкаловцы не смеют надеяться отбить нападение, поэтому стекаются сюда, к югу, чтобы в случае нашествия сбежать в леса и обороняться там. Не стоит опасаться скельтов* - они никогда не славились военным мастерством.
   - В любом случае, в отличие от недооценки, переоценка противника - не глупость.
   - Акап прав. Перевести в крайнем случае людей оттуда к берегу Эслады или к границам каганата будет не сложно, - согласился Нендер.
   - Что вы думаете, мой король? - спросила женщина. Ричард ответил ей не сразу, долгое время косившись на потолок, построенный в виде купола, по изгибам которого бегали отражаемые доспехами советчиков лучи света.
   - Мудрость господина Клэрка как всегда велика. Я подыщу генерала, - наконец сказал король.
   Викнис вновь шагнул вперёд.
   - Ещё одним насущным вопросом является отношение с южным королевством Лесдриад*, которое со времён нашей прошлой с ним войны обрело небывалое военное могущество.
   - Так вот, кто эти южные соседи! - сказав это, советчик выдал громкий смешок. - Лесдриадцы? Королевство, с которым нас разделяет Грендский лес*? Кто дальше, ваше величество? Валанхогг*? От кого дальше вы будете ждать нападения? Сначала гэльвы, затем Пенкал, а теперь ещё и Лесдриадцы! По-моему, покоритель юга и севера боится, что север и юг его покорят.
   Эта фраза вызвала сильное негодование среди присутствующих в зале. Многие вскочили со своих мест. Над гомоном возвысился голос Викниса.
   - Напоминаю, что оскорбление титула монарха является государственным преступлением...
   Ричарду было всё равно
   - Ваше Величество, - другой советчик обнажил край блестящего меча. - Позвольте я снесу голову этому нахальному кретину!
   - Я бы не стал, - сказал Нендер Клэрк, и все остальные затихли. - Боюсь, на месте отрубленной вырастут две.
   Вновь послышались смешки. Надерзивший советчик озлобленно покосился на остальных. Тот, что обнажал меч, улыбнулся и, спрятав оружие, сел, как и все остальные на своё место.
   - Вы хороший боец, господин Гарел. Вы очень хорошо разбираетесь в битвах, но не в войнах. Половине мира плевать на орду. Для них она, наоборот - средство для ослабления противников. Если трорки завоюют земли к северу от Великих гор, их с Лесдриадцами будет разделять огромная непроходимая пустыня, климат которой орки* просто не в состоянии вынести. Поэтому первая и главная цель Лесдриадцев - захватить все земли к югу от пустыни, большая часть которых - наша территория.
   - Это вы считаете их такими тупыми! Троркам нет числа. Если они всерьёз займутся созданием своей империи, они пройдут дальше на запад и, обойдя Великие горы, всё равно нападут на Лесдриад.
   - А когда это произойдёт, - спокойно заговорил Нэндер Клэрк. - Лесдриадцы смогут отступить за Грендский лес, в наши нынешние земли, и тогда Орда окажется в том же положении, что и они на данный момент, а наших друзей будет защищать непроходимая пустыня с одной стороны и непроходимый лес с другой. Лесдриаду в любом случае выгодно отобрать у нас юг.
   - Делайте, что считаете нужным. Я больше не буду возражать.
   Похоже, советчики снова ожидали от короля слова.
   - Перенесём этот вопрос на следующее собрание! - равнодушно сказал Ричард. - Следующий вопрос...
   Викнис вновь шагнул вперёд.
   - Последняя опасность, которая будет обсуждаться на сегодняшнем совете, это то, что в последнее время на слуху во всём цивилизованном мире. То, о чём разговаривают даже пьяницы в тавернах. То, против чего объединяются целые государства. Трорская Орда.
   - Ну, господин Гарел, что вы скажите, чтобы доказать нам безобидность этого противника?
   - Ничего. Это единственная действительная угроза. То, с чем нужно бороться всеми имеющимися силами.
   - К сожалению, моя разведка в орочьих землях бессильна.
   И это сказал руководитель всей шпионской гильдии государства. Ричард в очередной раз убедился в бесполезности совета. К счастью, он обо всём позаботился сам.
   - Она и не понадобится, - король сделал жест в сторону дальнего угла зала. Стоящий там гвардеец удалился в ближнюю к нему дверь, а спустя минуту появился в сопровождении парня с примечательным белоснежно белым цветом волос. К сожалению, для него не нашлось стула, и парню пришлось встать, как и Викнис, возле королевского трона так, чтобы его видели все остальные.
   - Позвольте представить лучшего разведчика континента... - начал было король.
   - Бруоз Хэш! - со слабо сдерживаемым восхищением вскрикнула единственная женщина в совете.
   - Слава о котором идёт впереди оного, - добавил медленный голос её коллеги.
   - Насколько я слышал, некоторое время назад вы работали на гэльвский каганат...
   - А затем на Северный Альянс*, - подтвердил Бруоз. - Да, я работаю на того, на кого выгоднее работать. Посему, тот факт, что я здесь, должен заставить вас задуматься о величии своего государства. И я ещё ни разу не давал усомниться в своих сведениях. Перед тем, как вступить на сторону Альянса, я передал гэльвскому хану сведения о военных силах его противника - того же самого Альянса, хотя уже договорился с их князем о работе. Да, я уже был по другую сторону забора, но выполнить свою работу до конца - было делом чести.
   - Легендарная честность, - восхитилась женщина.
   - И что же ваша легендарная честность скажет нам сегодня об Орде?
   - Всё! - твёрдо ответил Хеш. - Вождь Эрг объединил под своим началом практически все племена орков. Оказывают сопротивление лишь пара племён на востоке и чуть больше на юге. Численность войск Орды достигает почти восьмидесяти тысяч. Недавно трорки построили ещё одну флотилию. Теперь их флот - самый мощный в мире. Двести пятнадцать галер и семьдесят хоггов. И похоже, они собрались куда-то плыть. Есть вероятность, что к землям Валанхогга, но она мала, ведь в этом случае часть войск двинулась бы через горы, чтобы поддержать наступление с моря. А близ гор всё ещё хозяйничает племя другого орочьего вождя, и трорки, похоже, не собираются нападать на него.
   Тишина воцарилась в зале советов. Услышанное не могло не опечалить присутствующих. Как и в начале собрания, пять пар глаз уставились на каменную плитку пола, и даже мудрец Нендер выглядел обескураженным. Новости шокировали всех. Всех, кроме короля.
   - Всё даже хуже, чем мы предполагали, - едва слышно сказал Клэрк.
   - И ещё, - вдруг вспомнил лучший разведчик континента. - На границе с Пенкалом трорки начали строительство огромной каменной стены. Предназначение этой стены не известно. Строительство началось относительно недавно, однако стена готова уже на пятую часть. Высота примерно десять ярдов, ширина - пять. Похоже, заканчиваться она будет у морской границы.
   Эта новость, в отличие от предшествующей, не повлекла за собой гробовою тишину.
   - Трорки испугались скельтов? - один из советчиков едва сдержался, чтобы не соскочить со своего стула. - Восемьдесят тысяч фертыхнутых трорков испугались вонючих Пенкаловцев? Что ты несёшь, парень?
   - Это абсолютная правда, - серьёзно сказал Бруоз.
   - Прошу тишины! - чтобы успокоить взволнованных советчиков, король сам поднялся с трона. - Я предлагаю всем отправиться по домам и как следует обдумать всё, что мы сегодня узнали. Следующий совет проведём через несколько дней, когда каждый из вас сделает для себя выводы.
   - Но на сегодня остался ещё один вопрос, требующий обсуждения, - напомнил Викнис. Король сел на трон, облокотив лицо на подставленную руку. В выражении лица читалось недовольство.
   - Думаю, ещё один обсудить мы сможем, - ответил за всех Нендер Клэрк. Остальные согласно закивали, и глащатай огласил суть вопроса.
   - Вчера вечером произошло неприятное для всего королевства событие - умерла всеми нами любимая королева Сюзенна, вместе с родившимся наследником престола. Все мы сегодня собравшиеся присутствовали на похоронах и своими глазами видели то, к чему привело сотрудничество с неизвестным магом. К нашему большому сожалению корона осталась без продолжителей рода по мужской линии, и, согласно древним законам нашей страны, принятых королём Альврихом Первым Мудрым, династия не имеет права претендовать на правление. К тому же, один из гвардейцев утверждает, что слышал разговор преступника Джекса Локинка и его жены Сары. Последняя утверждала, что собирается начать войну с нами и нашим королевством. В разговоре она упомянула имя своего брата, Марика - одного из лордов Северного Альянса. Мы должны решить, что делать с угрозой со стороны семьи Сары и кто станет наследником трона Колорида.
   Подождав с минуту, чтобы не оскорбить память усопшей королевы, советчики приготовились к долгому обсуждению.
   - Что думаете вы сами, мой король?
   Женский голос заставил Ричарда поднять глаза на советчиков.
   - Я думаю, - медленно, но громко сказал он. - Что вы все должны уйти отсюда вон!
   - Что такое? Но как же... - заволновались присутствующие.
   - Я сказал, чтобы вы все убирались! - во весь голос закричал Ричард.
   Первым развернулся и покорно зашагал к выходу Нендер Клэрк, за ним, не желая попасть под горячую руку, поспешил удалиться лучший разведчик континента.
   - Семнадцатый большой королевский совет объявляется закрытым, - на этот раз Викнис говорил торопясь, и его голос иногда срывался - глашатай сам спешил удалиться из зала советов. - Всем присутствующим на заседании объявляется благодарность. Король разрешил отклониться.
   Некоторое время пробыв в недоумении, остальные члены большого королевского совета с недовольными лицами последовали за троицей. Через минуту шаги стихли, и король Ричард остался в полном одиночестве. В наступившей тишине особенно громким показалось эхо, всё ещё блуждавшее по куполообразному потолку. Когда оно стихло, король почувствовал себя совсем одиноким.
   Медленно и осторожно его дрожащие руки потянулись к скорченному, печальному лицу, и Ричард Третий, король великого хентского государства Колорид, известный как Могучий, покоритель юга и севера, горько заплакал.
   Его плач был тихим, но дворец пустовал, и эхо вторило этому плачу снова и снова. Редкие короткие всхлипы блуждали по каждому изгибу купола и пробегали по коридорам. Но в коридорах было пусто. Лишь каменные статуи, вечно спокойные и равнодушные, были рядом с королём Ричардом в эти минуты, лишь они слушали его всхлипы, слышали его и словно рыдали с ним.
  
   Глава 2.
  
   В помещении было темно, горели лишь пара свечей, освещая большое богатое кресло и сидящего в нём человека. Книга в его руках рассыпалась от старости и многократного перелистывания её страниц. Ещё издали Сара заметила, что у этого человека хорошее настроение: ноги, лежащие одна на другой, покачивались в стороны, а свободная рука играла с застёжкой на цветном халате. Он смотрел в книгу и не реагировал на гостью, хотя знал и прекрасно слышал, что она идёт.
   - Я давно не видел тебя, Сара, - лишь когда та оказалась в комнате, произнёс мужчина, убрав с правого глаза окуляр.
   - Теперь насмотришься, - ответила она, снимая с головы ободок, и, найдя столик у зеркала, положила его туда. - Ты ведь слышал, что произошло в столице?
   - В ту же ночь, когда это и произошло. - Мужчина положил между листов закладку, а потом и вовсе закрыл книгу, подарив всё своё внимание собеседнице. - А ты, как всегда, приветлива.
   Сара расправляла волосы, глядя в зеркало. Ей не пришлось просить своего друга поднести свечу поближе - он догадался до этого сам.
   - Чтобы ты знала... мне жаль Джекса.
   - Я почти поверила, - кивнула она, чувствуя, как к горлу подступает ком. Ей хотелось убить этого человека. Очень сильно хотелось. Борясь с этой мыслью, она поспешила сменить тему. - Я бежала из города. Похоже, кто-то слышал наш разговор с Джексом, когда я рассказала ему, как собираюсь мстить Ричарду...
   - Ты всегда отличалась аккуратностью, - заметил мужчина. Саре вовсе не было смешно, но пришлось наигранно улыбнуться. Она взглянула на него.
   "О Боги!" - пронеслось в голове. - "Он постарел всего на два года, а если судить по лицу, то кажется, что на десятилетие. Неужели я собираюсь это сделать?"
   - Почему ты пришла ко мне, а не к своему брату? - спросил мужчина, поймав её взгляд.
   - К Марику я поеду чуть позже. До тебя было значительно ближе. Могу я отправить к нему голубя? Нужно сказать, чтобы обождал со своими интригами на севере.
   - Ты доверишь такие сведения птице?
   - Пожалуй. Птицы хотя бы не умеют разговаривать.
   - Ну, хорошо. Утром можешь отправить голубя, - увидев, что Сара закончила с волосами, мужчина убрал свечу на место. Шаловливый огонёк играл с его тенью на стене. Тень ещё сильнее отражала старость хозяина. Сара отвела взгляд.
   - Ты затеяла очень крупную игру, - обратился к ней собеседник, вновь зажав окуляр между переносицей и веком, чтобы лучше видеть.
   - Не впервой.
   - А для крупной игры нужны деньги, дорогая. Много денег.
   - Знаю. Потому... - она помедлила, долго и робко. - Я решила принять твоё предложение.
   Мужчина выпучил глаза от удивления, и едва удачно лёгший окуляр выпал, повиснув на тонкой нити, обвитой вокруг уха. В его взгляде читалось довольство.
   - Сколько тебе нужно?
   - Много. Очень, очень много, - Сара сделала ещё одну паузу. - Двадцать тысяч.
   - Двадцать тысяч... Да, это действительно крупная сумма...
   - Слитков.
   Мужчина даже не успел насадить окуляр на место, как тот вновь повис и закачался, словно маятник.
   - Что? Что ты несёшь? Двадцать тысяч слитков? Это же... половина казны Валанхогга... Прости, но даже ты не стоишь таких денег.
   - Да, ты прав. Но я предлагаю не только себя. Нам обоим выгодно... - Сара схватилась за голову. Мысли путались. - Ах, потом объясню. Это всё потом. Сейчас мне нужно всего пятнадцать тысяч монет. Остальное - потом, когда я вернусь с севера. Ты поможешь?
   - Пятнадцать тысяч. Хм, - стерев выступивший на лбу пот, мужчина стал прикидывать что-то в голове, после чего вымолвил: - Хорошо. Ради старой дружбы я готов дать тебе эти деньги. Лишь выполни то, что я всегда от тебя хотел...
   - Вот и договорились, - фальшиво улыбнулась Сара.
   - Когда? - нетерпеливо спросил её собеседник.
   - Когда захочешь.
   - Как насчёт... сейчас? - его глаза засияли озорным блеском.
   Сара пожала плечами, показывая безразличие.
   - Можно и сейчас.
   Он соскочил с кресла, торопливо раздеваясь. Женщина отвернулась, снимая тонкие бархатистые перчатки. В этот момент, чтобы не думать о предстоящем, она намеренно забивала голову посторонними мыслями и пришла к действительно интересующему её вопросу.
   - Я надеюсь, ты готов на случай, если начнётся нашествие орды?
   Перчатки упали на пол, затерявшись в темноте. Сара радовалась тому, что горящих свечей было всего две. Когда это начнётся, она постарается незаметно задуть одну из них. Её руки принялись возиться с застёжкой на поясе.
   - Да у меня есть человек на востоке. Если у берега Эслады что-то произойдёт, я узнаю первым.
   Сара, наконец, справилась с застёжкой. Она уже слышала, как её друг сбросил с тела халат. Ей не хотелось поворачиваться, но она повернулась.
  
  
   * * *
  
   Волна накатила неожиданно, взметнув поплавок кверху, а затем встряхнув его и накрыв толстым слоем морской воды. Тонкая дощечка потонула в бурлящем, разбитом рябью месиве, и Лурис остановил взгляд на том месте, ожидая, когда она вновь всплывёт на поверхность. Однако ж, сколько бы он не сверлил глазами водную гладь, ничего не происходило. Вскоре его руки почувствовали сопротивление лески. Выругавшись, рыбак потянул удочку что было сил, и, когда добыча повисла на леске в метре над водной поверхностью, радостно вскрикнул. Но было бы лучше ему побыстрее снять добычу. Провисев так несколько секунд, рыба попыталась вырваться. Её усилия не оказались напрасными, крючок выскользнул из широко распахнутого рта, и рыба канула в глубину.
   - Дьявол! - крикнул Лурис.
   Сплюнув в воду, он вгляделся в горизонт. Ему нравилось рыбачить по вечерам, когда, наловив достаточно рыбы, можно, не сходя с пирса смотреть на закат, окрашивающий небо и воды Эслады в багровые оттенки. Сейчас солнце опустилось столь низко, что уже касалось краем линии горизонта. Закат вот-вот должен был начаться
   Со стороны берега редкой дробью по брусчатке слышались шаги. Лурис уже знал, кто идёт.
   - Осторожно, там одна доска хлипкая! - громко сказал он.
   Услышав предупреждение, посетитель причала аккуратно перешагнул через опасное место и подошёл к рыбаку.
   - Смотрю, дела у тебя так себе, - сказал сын местного сапожника Лен Тайлинген, заглянув в бадью Луриса, где судорожно водили жабрами две средние рыбёшки и одна мелкая.
   - Да. Под водой словно мор прошёлся. Рыб осталось совсем мало, а те, что остались - сильные, борятся до последнего. Не хотят в ведро.
   Лен хлопнул друга по плечу.
   - Брось. Завтра наверстаешь. Пошли в таверну. Свейн там рассказывает про Руперта...
   - Сейчас. Смотри. Сейчас будет.
   Лен и без лишних разъяснений понял, что Лурис имеет в виду медленно садящееся за горизонт солнце. Оба парня внимательно всмотрелись в границу между морем и небом.
   - Вот. Вот видишь! Как я и говорил: парус. Его сложно заметить. Кроме как на закате и вовсе невозможно. Но вон он - прошмыгнул мимо.
   - У тебя зрение, как у ястреба, Лурис. Но у меня - так себе. Есть там, что или нет...
   Договорить парню не дал крик, донёсшийся со стороны входа на пристань. Ковыляя и придерживаясь за горб на спине, к ним со всех ног бежал Свейн - низкорослый уродливый паренёк. Его бы наверняка пинали и оскорбляли на каждом углу, если бы не его характер - Свейнер был заводным, весёлым и искренним, и всегда являлся душой любой компании.
   - Быстро он рассказал историю, - удивился Лен.
   Свейнер уже почти добежал до них. Бег давался ему с большим трудом.
   - Да, Свейн, осторожно - там одна доска...
   Поздно. Слишком поздно Лурис вспомнил про сломанную доску. Сорвавшись в щель, нога Свейнера зацепилась за острый край облома, и парень полетел вперёд, встретившись в конце с бадьёй Луриса. Рыбак похолодел, наблюдая, как его и без того скромный улов движется в сторону воды. Каким-то чудом бадья остановилась на самом краю пристани.
   - Орк бы тебя побрал, Свейн! Ещё бы чуть-чуть и... Что случилось?
   - В деревню приехал торговец, - у горбатого парня был гнусавый, едва разборчивый голос. - Я почти дорассказал историю про Руперта...
   - Торговец? - переспросил Лен.
   - Да, жирный такой, рожа пухлая, перстни на пальцах. Всё, как положено.
   - Ах ты засранец! - послышалось со стороны входа на пристань. Обернувшись, все увидели Руперта - сына кузнеца. Он был неприлично крупным для своих лет. Его лицо было залито потом, под широкими скулами играли жвалки.
   - Ты зачем рассказал всем эту историю! - продолжал он кричать на Свейнера. - Там же был отец! Он мне только что всыпал за тот молот. Я тебя сейчас убью!
   Здоровяк задрал рукава серой кузнечной рубашки и побежал к компании.
   - Спасите! - заорал горбатый парень. - Он же меня сейчас и вправду покалечит.
   - Да! Убей его, Руперт! - кинул за спину Лурис, сворачивая удочку. - Да, и будь осторожен. Там одна...
   Поздно. Рыбак вновь опоздал с предупреждением об опасном месте, и нога Руперта провалилась в отверстие в пирсе. Однако здоровяк оказался менее удачливым, чем его предшественник, и, сломав две соседние с поломанной доски, плюхнулся в холодную морскую воду. Пристань держалась на двух столбах, расположенных в конце, под ногами Луриса. От столкновения со здоровяком вся пристань шатнулась, и бадья, стоящая на краю, перевалилась и тоже упала в воду. Обрадованные неожиданному спасению рыбы скрылись в глубине, прощально виляя чешуйчатыми хвостами.
   - Руперт! Да чтоб тебя! - сквозь смех Свейнера заорал рыбак. - Орки! Что я скажу отчиму?
   - Наверняка тому торговцу потребуется остановиться в таверне, и твой отчим обогатится парой монет и будет в хорошем настроении, - сказал Лен после того, как не в силах сдерживать смех прохохотал вместе со Свейном добрые полминуты.
   - Ну, может ты и прав, - вздохнул неудавшийся рыбак, смотав наконец удочку. - Ладно, пойдёмте в таверну. Посмотрим, что там за торговец.
   - Только сначала меня выловите, - напомнил о себе Руперт с шипением выплюнув морскую воду. Свейнер вновь залился смехом.
  
  
   * * *
  
   На небе уже стали появляться первые звёзды, когда они добрались до таверны. Ещё издали почувствовался сладкий запах плюшек и пирогов с ягодами. Похоже, Халия и Геранд, мать и отчим Луриса, сегодня решили постараться, дабы произвести на гостя хорошее впечатление.
   Войдя в завсегда душное помещение, четвёрка присоединилась к толпе, окружившей барную стойку. Немалых трудов им стоило пробиться сквозь заслон, чтобы хоть на носках можно было разглядеть, что происходит. Трактирщик Геранд уступил своё рабочее место старосте деревни, господину Налниму, и человеку в порванном сине-красном сюртуке. Вопреки рассказам Свейнера, мужчина вовсе не был толстым, лишь слегка полноватым, а лицо, на котором читалась усталость и негодование, и вовсе не подходили под описание парня: нос с небольшой, едва заметной горбинкой, густые, почти сросшиеся у переносицы брови, короткая борода. Он выглядел весьма грозно, что, если верить рассказам балаболов, пьющих в таверне, было редкостью для купцов.
   - Вы не ответили мне на самый главный вопрос: что это за поселение?
   - Говорили же вам, господин купец, - спокойным голосом сказал стоящий рядом с ним босяк с длинными, закрученными кверху усами. - Ремек мы. Ре-мек.
   - Я хочу знать официальное государственное название. То, что написано у вас, уважаемый староста, на бумаге.
   - Какой такой ещё бумаге? - чертыхнулся господин Налним. Он был одет в обычную домашнюю одежду. Видно, не успел нарядится в свой любимый балахон с серыми вырезами. На самом деле, когда-то они были белого цвета.
   - Бумаге, которую вам подписал барон или лорд этой земли, уж не знаю, куда вас относят к Куастоку или к Ретанне.
   - Вы не горячитесь так, уважаемый Кейнар Ригинс, вольный купец южных и северных стран...
   - Можно просто: господин Кейнар, - поправил старосту торговец.
   - Господин Кейнар. Нет у меня никакой бумаги и не было никогда. Без таковой живём и не тужим.
   Купец его уже не слушал. Его руки ловко развернули лежащую на стойке карту, которая так и норовила сжаться обратно в трубчатую форму. Торговец ткнул пальцем в точку на куске пергамента и прошёлся едва ли не по всему западному берегу Эслады.
   - Нету, господин Налним, такого поселения в нашей с вами стране. Вот, посмотрите: Хенсток, Тревия...
   - Нет, нет, они севернее нас, - сообщил староста.
   - А к югу от них и вовсе сплошные леса. Нету вашего села на карте.
   - А вы лучше посмотрите. Может, чего пропустили, - предложил всё тот же усатый босяк.
   - Как же я мог пропустить! Вот, гляньте! Я ехал с дочерью из Куастока по тракту. Пересёк лес и вот это озеро. Проехал мимо городка Эйсгена. Я там никогда не торгую, конкуренты - сущие собаки. Готовы перерезать глотку за медяк. Затем я поравнялся с берегом и выехал вот по этой дороге. Тут-то на меня напали бандиты. Если бы дочка не закричала, я бы их и вовсе не заметил - пристрелили бы, как зверя. Бросил товар и поскакал сразу поближе к лесу, где и заприметил эту чуть видимую за поваленным деревом дорожку. Подумал, раз дорога есть, значит люди ходят, а заметить эту тропинку разбойникам сложнее будет. Однако ж, посмотрите, - торговец вновь прильнул к карте. - Первый поворот к берегу ведёт в деревню Хенсток, а вы говорите, она севернее. Стало быть, нету вас на карте.
   - А я всегда говорил, - радостно выпалил трактирщик. - Никто про нас не знает. Посему у Тревийских и Хенстокских зерно забирают, а у нас нет.
   - Вы не платите налоги? - удивился купец. - Вот так да! Когда-нибудь вам за это здорово прилетит, если доживёте. Вы бы хоть указатель поставили, чтобы люди знали, что дорога эта не к обычному рыбацкому месту ведёт, а к поселению.
   - Уже ставили и не раз, - Лен вздрогнул, услышав из толпы голос отца. У Дена Тайлингена был своеобразный грубый и одновременно с тем весёлый тембр. - Я лично вбивал несколько. Но их кто-то ломает и уносит, чему я не удивляюсь. В последнее время развелось слишком много бандитов и прочей шпаны. Для них кража или убийство - каждодневное дело. Наверняка, нашими указателями решили разжечь костёр.
   - Что ж, надеюсь вы из числа порядочных людей и дадите мне переждать у вас ночь, - спрятав карту, обратился к старосте торговец.
   - На этот счёт можете не беспокоиться, - успокоил его господин Налним. - Есть наше село на картах или нет, гостей у нас принимают как положено. Геранд накормит вас с дочерью и подготовит для вас спальные места.
   - Премного благодарен. О вашем селе я рассказывать никому не буду в знак благодарности. Глядишь, так и проживёте свой век, не заплатив в казну ни монеты...
   - А вы, господин купец, стало быть, в разных краях бывали. Повидали много чего, - Геранд помедлил. - Может, если дел прочих нет, посидите с нами, расскажите чего. А то новости к нам доходят только с уст соседей - Хенстокских в основном, да и те давнишние.
   - Ну, если угостите выпивкой, то, так и быть, посижу.
   Толпа вокруг барной стойки быстро расползлась по всему помещению. Забряцали кружки, зашипел льющийся в них эль, послышались хлопки в ладоши. Таверна наполнилась привычными звуками.
   Лурис и Лен с трудом выбрались из образовавшейся неразберихи. Вскоре их каким-то образом отыскал Свейн.
   - Вы тоже про это подумали, когда торговец сказал о бандитах? - спросил он, почёсывая горб свободной рукой. Другая рука сжимала кружку.
   - Да, это без сомнений те типы, что обосновались в нашем старом местечке, - сказал Лен. Лурис же молчал, задумчиво потирая подбородок и сверля взглядом пол.
   - Мой сегодня что-то слишком разговорчивый и весёлый, - сквозь зубы прошипел он. - Небось опять с матерью свои полежанки задумали.
   - А мой - наоборот, - выпалил невесть откуда взявшийся Руперт. - Молчит и не умничает, как обычно. Злой. Видно, достанется мне завтра.
   Лурис почему-то перестал супиться и, вытянув шею, высматривал кого-то в толпе.
   - Купец сказал, что ехал с дочерью. Никто её не видел? - спросил он.
   - Что, тоже задумал полежанки? - поинтересовался Свейнер.
   - А ты к Лурису с такими претензиями не приставай, - влез Руперт. - Ему сейчас на девок засматриваться - самый раз. Тебе-то полежанки светят только с гоблином.
   - А тебе - со слепой медведицей, и то если в берлоге будет вонять хуже, чем от тебя.
   Руперт попытался отвесить шутнику подзатыльник, но Свейн увернулся, и рука пролетела над горбом.
   - Иди сюда!
   Начавшаяся очередная драка между этими двумя балбесами не отвлекла Луриса от поиска гостьи, а Лен, поняв, что его друзьям есть чем заняться и без него, вышел на улицу. Он хотел поговорить отцом, которого видел выходящим из помещения чуть ранее, о работе на завтра. Этим утром парень склеил целых пять пар сапог и надеялся, что назавтра ему придётся работать меньше.
   Зайдя в дом, Лен услышал храп и огорчённо вздохнул. Ден Тайлинген уже спал, прислонившись спиной к печи. Будить его было бесполезно - за девятнадцать лет своей жизни Лен уже успел понять, что сон отца крепок, как самый древний дуб на этом свете. Парень взглянул наверх, где на стене висел блестящий в лунном и звёздном свете отцовский доспех, который, как рассказывал Ден, был выигран в карты. На нагруднике и латных перчатках красовались зелёные рисовки драконов. Лен вспомнил, как этот доспех сорвался со стены и упал на спящего отца. Тому пришлось перевернуться на другой бок, но просыпаться он и не думал.
   Ночь предстояла холодная, Лен накрыл отца ещё одним одеялом, чтобы тот не простыл, как в прошлый раз, и покинул дом, возвращаясь в таверну к своим друзьям. На небе сияла звёздная россыпь из тысяч, десяток тысяч сверкающих точек. Было безумно красиво. Уже перед входом в таверну уши Лена вдруг уловили звуки, доносившиеся с конюшен. Прихватив на всякий случай тяжёлую мотыгу, стоявшую у двери, парень тихо двинулся к стойлам.
   - Давай Акарлас, не упрямься, - уже перед поворотом услышал он тихий женский голос.
   Незнакомка тянула морду лошади за поводья, пытаясь загнать животное ближе к столбу у стены таверны и была в двух шагах от того, чтобы столкнуть задницей фонарь, который она поставила на вертикальный брус и опёрла о стену. На ней была походная одежда.
   - Ты сейчас обожжешься, - сказал ей Лен, кладя оружие на землю, чтобы не напугать гостью.
   Однако девушка всё же напугалась, услышав резкий незнакомый голос. Взяв себя в руки и поняв, что опасность ей не грозит, она переставила фонарь подальше. Тайлинген усмехнулся и, подойдя ближе, отобрал у неё поводья. Зачерпнул рукой немного овса из ведра и, приманив лошадь к столбу, принялся завязывать путы вокруг упряжи.
   - Акарласу было тесно в том стойле, куда его поставил ваш конюх, - между тем оправдывалась дочь купца. - Он привык к просторным городским конюшням.
   - Да, - не сразу ответил Тайлинген. - Хенк тот ещё жлоб. В таком стойле и мне было бы тесно.
   Незнакомка усмехнулась, и на этом разговор оборвался. Чтобы его возобновить, Лен решил познакомиться.
   - Кала, - ответила на его вопрос девушка. - Кала Ригинс.
   - Я Лен Тайлинген. Твой отец, кажется, довольно знатный человек.
   - Мы обычная купеческая семья. Наша мать умерла во время эпидемии, - она не назвала болезнь согласно примете, но Лен прекрасно знал, что она имела в виду девичий мор. Его мать, а также матери Руперта и Свейна умерли от того же. - Отец только любит хвастаться своим положением. На самом деле, он не так уж и успешен. Кстати, что он там говорил?
   - Вроде бы он ничем не хвастался. Его попросили рассказать несколько историй в уплату за спальные места для вас двоих и еду.
   - Истории? Вы тут даже не знаете историй?
   Несмотря на то, что вопрос звучал несколько обидно, Лен не подал вида.
   - Ну, знаем несколько. Но в основном, пересказываем раз за разом историю "о падении горной цитадели".
   - Хм, в первый раз слышу.
   - Ты что? "Над небом и землёй кружа, ветра свистели, злилась мгла, и снег, идущий не спеша, взвивался кверху. Шли дела. Как вдруг в один прекрасный день затихли ветры, снег исчез. И длань, невидимая всем, вжималась в той скалы обрез. Колдун, ведомый королём, гигантов полк зачаровал, чтоб ни о них и ни о нём, никто в очах не узнавал..."
   - "И подождав тот самый миг, когда в стене пробили щель, он купол магии воздвиг, чтоб не позорить цитадель". Да, я слышала её. Только у нас её называют "О великом походе великанов".
   - Так себе название, - Лен затянул последний узел и отряхнулся. - Всё, теперь ваша лошадь проведёт эту ночь в удобстве. Пойдём в таверну, я познакомлю тебя кое с кем.
   Она ему улыбнулась, и они вместе зашагали к двери.
   Внутри тем временем Кейнар дорассказывал предысторию своей поездки в портовый городок Гайнс, по пути к которому на него и напали разбойники. Лен и Кала подошли к лавкам, на одной из которых спиной к ним сидел Лурис.
   - Эй, Лур. Глянь... - позвал его было Лен, но друг дал ему знак подождать. Он слушал торговца.
   - А зачем вы вообще поехали по этому тракту? Можно же было по западному, там безопаснее, - спросил Ригинса кто-то из постояльцев.
   - Торопился я. Грамота проходная истекает. А без неё на запад от Ретанны не попасть.
   - Что за грамота такая?
   - Выданная самим королём Ричардом. Сейчас через границы Столичного и Ретаннского графств никого не пускают без грамоты. К сожалению, бандитам досталась и она. Теперь не знаю, как на запад бежать буду.
   - Бежать? Это от кого же вы, господин Кейнар, бежать собрались в столичные земли? От нас, невежд?
   - Так вы что же не слышали? - торговец даже перестал пить. - Уж об этом-то вам должно быть известно. Вся страна гудит. С моря к нам орки на своих галерах плыть собрались. Разорять нас будут. Орде их нет числа, и вовсе не известно, справится ли наш король с этой напастью. Но одно известно точно: тем, кто живёт по берегу Эслады грозит верная гибель. Бежать вам нужно отсюда.
   По всей таверне недовольно зашумели. Лен посмотрел на своего друга. Лурис слушал купца, но его взгляд смотрел в никуда. Он слушал его, и перед глазами словно наяву вновь проплывал белый парус, тающий в лучах садящегося солнца.
  
   Глава 3.
  
   Невесть зачем незнакомцы сгружали разных размеров ящики и мешки в одну кучу. Их было семеро: трое перетаскивали груз, один подавал им, стоя на небольшом пеньке перед высокой телегой с тканевым навесом, в которой и лежал награбленный хлам, а трое других, одетых в относительно чистую одежду, о чём-то разговаривали в стороне. Самый высокий из них держал руку на эфесе столь коротенькой сабли, что при его росте оружие могло служить ему разве что ножиком для нарезки. Его товарищи были вооружены лишь кинжалами, но весьма длинными и блестящими в лунном свете.
   - Если не успеем до утра, - сказал тот высокий. - Придётся оттаскивать телегу подальше отсюда. Что-то может сгнить и запах привлечёт тварей.
   - Тварей может привлечь не только это, - возразил ему другой. - Однако даже на том, что есть в телеге, долго мы не протянем.
   - Вот именно! - встрял третий. - Сколько ты сам сможешь протянуть на одной сушёной рыбе? А без вина? А без женщин?
   - Мы в лесу, идиоты! - спокойно сказал высокий, хотя его рука заметно сильнее сжала эфес сабли. - Вокруг полно еды. А в крайнем случае...
   Лурис, шёпотом доносящий до всех слова бандита, осёкся.
   - Что? Что он сказал? - затормошил его Свейнер.
   - Сказал, что в крайнем случае те могут отыметь кабана вместо женщины.
   - Ладно, похоже ничего ценного мы от них не услышим, - сказал Лен, припав к краю ложбины, в которой они прятались, наблюдая за разбойниками.
   Место, которое те считали своим логовом, было знакомо каждому из четверых юношей по детским годам. Ещё словно вчера они десятилетними сорванцами, забыв позавтракать, со всех ног мчались сюда, стараясь оказаться одними из первых. Опоздавшие наказывались ролью водящих в игре в прятки или салки. Чаще всего это был Свейнер, но иногда и другие деревенские мальчишки. И пускай прошло несколько лет с того времени, как последний раз в этом месте прозвучал детский смех, парни помнили здесь всё: бугор, по которому было очень тяжело забираться тем, кто находился внизу; дерево, нависающее над низиной - иногда те, кто водил, спрыгивали с него, ловя убегающих; ещё одно дерево, лежавшее на всё том же бугре, давно сгнившее и оставившее после себя одну кору, в которой было удобно прятаться; заросли терновника, через которые вела лишь одна истинная тропинка, её выучили все, кто не желал быть пойманным. Мальчишки даже построили здесь подобие дома - крышу, под чьим навесом можно было хотя бы прятаться от дождя, и пару стен.
   Несколько дней назад парни решили ради интереса проверить, что стало с местом их детства, и обнаружили это. Лесную поляну заняли неизвестные люди. Никто не удивился: низина находилась недалеко от тракта и при этом была скрыта под чащей леса. Идеальное место для логова грабителей. Тогда парни решили просто предупредить всех в Ремеке, чтобы следили за своим имуществом и запирались на ночь. Теперь же решение прогнать незваных соседей было принято и поддержано всеми четырьмя руками. Лурис пробовал звать и других, но большинство, выдавив на лице усмешку, не в силах скрывать испуг, отмазывалось предстоящей утром работой в поле или на грядках, а кто-то был просто в стельку пьяным.
   Им придётся рассчитывать только на свои силы.
   - Пригнись, балбес. Тебе-то куда! - Руперт грубо вернул высунувшегося Свейнера обратно в укрытие.
   - Убери лапу, - беспомощно отбиваясь мелкими кулачками, бунтовал горбатый парень. - Я только посмотреть!
   - Твой горб маячит, пока ты только смотришь. Уймись. Тебе вообще нечего тут делать.
   - У тебя башка больше, чем мой горб. Тебя ещё заметней. Отпусти, говорю.
   Пока эти двое выясняли отношения, Лурис и Лен начали обдумывать план. На парне был отцовский доспех, незаметно снятый со стены.
   - Брось, - ответил на сомнения друга Тайлинген. - Я сам видел, как ты с семидесяти шагов попадал прямо в центр каждой мишени. Все десять раз.
   - Одно дело мишени, - оборвал его Лурис. - И совсем другое - живые люди. Ты уверен, что прямо сейчас сможешь убить человека? Что сможешь глядеть, как он замирает? Сможешь понимать, что если бы не ты, он бы ещё жил, и не потерять при этом рассудок?
   - Ещё тяжелее будет смотреть на мёртвых земляков, если слухи об орде - не шутки. Смотреть и понимать, что если бы твоя рука не дрогнула, но они продолжали бы жить. Без своих товаров торговец не то что не возьмёт нас с собой, он и вовсе не поедет на запад. Мы должны - должны вернуть ему хотя бы эту бумагу.
   Лурис глядел вниз, но к концу речи друга смог найти в себе силы посмотреть ему в глаза и кивнуть.
   - Я постараюсь.
   Тайлинген хлопнул его по плечу.
   - Я на тебя надеюсь. Руперт, Свейн, хватит драться. Пойдём готовить план. Нужно торопиться, пока они не закончили разгружать телегу.
  
  
   * * *
  
   Этот ящик был тяжелее других. Наверняка в нём лежали железяки, глина или ещё какие-нибудь тяжёлые малостоящие товары. Бандит с облегчением бросил его к другим и, пока его не видели командиры, решил слегка передохнуть. Опершись о груду ящиков и мешков, он глубоко вдохнул и выдохнул. Ночь близилась к концу, уже стали пропадать звёзды, едва различимые за плотным навесом ветвей. Где-то невдалеке ухнул филин.
   Поняв, что уже достаточно долго отдыхает и скоро его заметят другие разгрузчики, бандит поднялся и двинулся было к телеге. Хм - подумал он, остановившись. Близится рассвет, и все филины уже должны отправиться спать. Минимум час, как должны. Что тогда послышалось из чащи?
   Додумать ему не дали - тяжёлый кулак влетел прямо в висок, выбив из сознания. Руперт сразу же выглянул из-за горы ящиков. Оставшиеся двое грузчиков, похоже, услышали его. Да и трое командиров заворошились, высматривая что-то в темноте.
   Позвав товарища, подававшего им груз из телеги, двое бросили свои ноши, выхватили оружие и побежали к телу. Тёмная неразборчивая фигура скрылась, бросившись к ближайшим зарослям. Третий грузчик лежал, не подавая признаков жизни. Быстро осмотрев его, бандиты выругались - неизвестный забрал у него нож.
   Пришлось бросаться в погоню прямо в заросли колючего терновника. Троица разделилась, каждый взялся прочёсывать свою часть кустарника. То тут, то там шевелилась листва, и казалось, что врагов несколько. Вскоре один из бандитов почувствовал на шее прикосновение.
   Услышав крик, трое главарей решительно двинулись на помощь. Лурис внимательно следил за ними с натянутой стрелой. Он должен был убить того высокого со шпагой. Это всего лишь манекены, - повторял он себе. - Всего лишь манекены, чучела, мишени для стрельбы. Я должен поразить их, как делал это раньше.
   Троица уже подходила к оговоренному месту. Нужно было стрелять, иначе всё пойдёт наперекосяк и кто-то из друзей Луриса может погибнуть. Парень сильнее натянул тетиву, но эмоции твёрдо держали над ним верх, и он выстрелил ниже. Стрела пронзила голень бандита, тот упал на колени, короткая сабля выпала из рук. Один из двух оставшихся повернул голову в сторону лучника, другой был в замешательстве. В этот момент сгнившее до коры дерево дрогнуло, и из него выкатился горбатый паренёк, который не медля схватил выпавшее у бандита оружие и выставил перед собой. Он выглядел не особо грозно, но разбойники помнили и о стрелке, прячущемся в зарослях. Со стороны терновника послышался ещё один крик, а из-за ближайшего дерева медленно вышел некто в блестящем доспехе и с мечом в руках. Недавно казавшиеся длинными кинжалы теперь выглядели жалко перед настоящим оружием. Терновник разразился последним криком.
   Лен смотрел в глаза своим противникам и видел в них испуг. Они остались в меньшинстве, к тому же напуганы. Никто из них не знает, что парень ни разу не пользовался этим мечом в бою, и сражаться нисколько не умеет. Они в полном замешательстве.
   Неожиданно тот, что стоял слева, оскалился и резко напал на Лена. Страх волной пробежал по телу парня. Инстинктивно он поднял руку с мечом над головой, но в этом движении было лишь желание закрыться от опасности, и выглядело оно невообразимо жалко. Ситуацию спасла ещё одна стрела Луриса, пронзившая лодыжку бандита, заставив того упасть вперёд. Лен не замешкал и подставил под падающее тело меч.
   Последний бандит, нервно дыша, смотрел то на Тайлингена, то на Свейнера, словно не мог определиться, на кого напасть. Тяжёлый удар сзади решил всё за него.
   - Спасибо, Руперт, - кивнул здоровяку Лен. - Ты ранен?
   - Этот хлант* проткнул мне ногу. Скотина, - прошипел тот в ответ. Видимо, он говорил об одном из тех, с кем он играл в прятки в зарослях терновника.
   На поляне, где когда-то не смолкая звучал детский смех, сегодня было шесть трупов и пятеро живых.
  
  
   * * *
  
   Он был не только высокий, но и жутко тяжёлый, хотя на первый взгляд казался худощавым. Раненого в ногу бандита Руперт и Лен оттащили к ближайшему дереву. Ступни и руки в области запястий и щиколоток ему связали, хоть и не видели в этом особого смысла - вряд ли с такой раной бандит мог куда-то убежать.
   Посадив пленника спиной к толстому стволу, Руперт ушёл к Свейну и Лурису помогать искать среди груза ценную бумагу. Лен же остался.
   - Поговорим? - спросил он бандита, присев рядом на корточки. В доспехе сделать это было довольно сложно.
   Его собеседник, видимо, не был расположен к допросу, продолжал молчать и облизывать губы, спрятанные за густым чёрным наростом.
   - Слушай, я с друзьями потратили на вас очень много сил и времени. Руперт был ранен, а я впервые убил человека. В общем, хлопот вы нам доставили немало. А я особенно зол сегодня, поэтому не советую злить меня ещё больше, а лучше ответь на мои вопросы, быстро и по делу...
   - Ты хоть можешь представить, - перебил парня бандит. - Можешь представить, сколько раз мне приходилось брать пленников из разграбленных караванов? И каждый раз я развязывал им язык. Я знаю этот метод, знаю, как он действует, так что извини, но шансов запугать меня у тебя нет.
   - Может и нет, зато есть меч, да и желания прирезать тебя тоже хоть отбавляй. Так что я бы на твоём месте всё-таки перестал выделываться и ответил бы на вопросы.
   Пленник отвернулся,
   - Ты многого не знаешь, - тихо сказал он.
   - Может и не знаю, - кивнул парень. - Однако могу наблюдать и делать выводы. Вашей одежде несколько лет, она испачкана не только обычной грязью, но и боги знают, чем белого цвета. Вы грабите торговцев, но груз складываете у себя в логове. И сабля у тебя явно издалека. Вы - контрабандисты. Может, я и живу в забытой богами деревне, но слышал и о вас и о вашем кодексе.
   Лен бы не сказал, что пленник был ошарашен или хотя бы удивлён. Он только сплюнул в сторону и продолжил гнуть свою линию.
   - Тогда ты должен знать, что я ничего не скажу.
   - Ах, да. Ещё одно абсурдное правило. В вашем кодексе много абсурдного. Назначенный командиром человек ответственен за груз - тут всё понятно. Но если грузу грозит опасность, он обязан отдать свою жизнь, защищая его.
   - Нет, - бандит клюнул на приманку. - Командир должен дать остальным время, чтобы унести груз...
   - Это ты, не так ли?
   Теперь уже пленник не смог остаться равнодушным.
   - Что, определил по запаху моих ботинок? Или по ногтям на моих пальцах?
   - Вообще-то, - проигнорировав издевку, ответил Тайлинген. - По тому, что у тебя самое лучшее оружие.
   Бандит вновь сплюнул.
   - Зачем ты тогда взял меня в плен? Не лучше ли было взять простого служилого пса? А, парень? Ты не подумал, что командиры пуще других чтят кодекс?
   - Командирами становятся самые умные, а не самые фанатичные, - возразил Лен.
   - Где ты вычитал эту дрянь? - поморщившись от очередного приступа боли в ноге, спросил парня пленник.
   Тот встрепенулся. Он действительно прочитал эту фразу в одной книге - "Осада Глехвуда", которую привёз год назад деревенский портной из города. Книгу ему дали вместо денег разорившиеся клиенты. Прошлым вечером Лен почти закончил её чтение, оставалась последняя глава. Естественно, рассказывать это бандиту парень не собирался.
   - Так ты ответишь на вопросы?
   - Нет, - на лице пленника не было ни крупицы сомнения.
   - Жаль, - вздохнул Тайлинген. - Хотел тебя освободить.
   Он всмотрелся в лицо собеседника - ничего. Ни одного признака раздумий. Но сдаваться не хотелось.
   - Никто не знает о нашем разговоре, все твои люди мертвы.
   - Я потерял груз...
   - Хочешь и жизнь потерять? Не лучше ли бежать, покончить с контрабандой и жить, как все?
   И пускай на этот раз лицо пленника выдало в нём сомнение, он продолжал молчать.
   - Хлантовой бумаги нигде нет, - пробурчал из-за спины недовольный Руперт. Хотя всё это больше было похоже на то, что ему просто надоели подколы Свейнера. - А как у тебя? Удалось что-то выяснить?
   - Нет, - с разочарованием ответил ему Лен, поднимаясь с корточек. - Убивай его.
   - Стойте, подождите, - нервно заблеял контрабандист, увидев, как здоровяк без колебаний обнажает острый кинжал. - Я согласен ответить на ваши вопросы, если вы пообещаете сохранить мне жизнь.
   Лен улыбнулся своей победе и, раскинув руки в стороны, сказал:
   - Я обещаю.
   - Ладно. Бумаги, которую вы ищете, здесь нет. Как только телега стала нашей, мы тут же вытащили из неё самые ценные вещи и отправили на лошадях в логово. Оно к северу отсюда. Но там стоит вся наша банда. Можете и не мечтать, чтобы пробраться туда.
   - И зачем вам эта бумага? - спросил подоспевший вместе со Свейнером Лурис. - "Твари", о которых вы говорили, это орки? Вы хотите бежать от нашествия?
   Бандит молчал, раздумывая что сказать.
   - Говори всё, что знаешь! - приказал ему Лен.
   - Нашествие, - медленно проговорил пленник. - Начнётся сегодня. Что бы там не говорили об орде, они скоры на руку. Точное время я не знаю, но когда мои люди уходили с той бумагой и другими вещами в лагерь, мне сказали, что они уже в пути. Если хотите спастись, бегите прямо сейчас, бросайте все свои вещи и бегите.
   - Ты вонючая лживая сволочь! - сорвался на бандита не на шутку взволновавшийся Руперт. - Чем подкрепишь свои слова? Если орда близко, то за какой слетью* вы разгружали телегу?
   Тот смотрел здоровяку в глаза, как будто ждал, когда он сам поймёт.
   - Вы собрались прятаться в лесах? - догадался Лурис.
   - Почти, - без колебаний ответил пленник. - Командир сказал, что нас не тронут, однако до конца не уверен в этом. Толи они с орками какой-то договор заключили, толи ещё что, но первое время нас трогать не будут. А потом лучше всего действительно укрыться в лесах и ждать.
   Всё это звучало очень не убедительно и одновременно с тем казалось, что бандит не врёт. Он точно не был глупцом, а если бы хотел соврать, придумал бы ложь пооригинальнее. Друзья не знали, чему верить.
   - Куда нам бежать? - спросил Лен.
   - Будь я на вашем месте, я бы бежал в ближайшее крупное поселение к западу от моря.
   - Где оно здесь?
   - Орк! Даже я, когда был ребёнком, привезённым сюда впервые, за день смог узнать, какое отсюда ближайшее поселение.
   - Неудивительно, что ты стал контрабандистом, - заметил Тайлинген.
   Бандит хмыкнул.
   - Уходите к Ретанне. Туда ведёт горный проход на западе отсюда, его вы не пропустите. Можно ещё в Гейнс, но это бессмысленно. Он тоже будет атакован в ближайшие несколько часов.
   Долго размышляя над тем, что правильно, а что нет, каждый из парней понял, что бросать всё и со всех ног мчаться подальше от моря они не станут - разбойник только того и добивается. Нет, сначала они вернутся в Ремек и подготовят жителей к отходу. Главное, сохранять спокойствие.
   - Ты... - выдавил Лен, обращаясь к пленнику. - Ты ведь с самого начала знал, что я всё равно должен убить тебя?
   - Да, - абсолютно спокойно ответил тот, глядя ему в глаза.
   - Тогда почему...
   - Потому что даже мы, контрабандисты, которых ты считаешь последними подлецами, всегда - всегда держим своё слово.
   "Ещё одно абсурдное правило" - подумал Тайлинген.
   - Ты можешь сдать нас своим, - заметил Лурис. - Можешь натравить на нас своих друзей. Причин на то искать не придётся.
   - До нашего лагеря полдня пути, это если торопиться. В крайнем случае твари доберутся до вас раньше.
   Никто не знал, что делать и как поступить. Парням хотелось поверить бандиту, но не удавалось. Лен, давший обещание сохранить пленнику жизнь, повернулся к друзьям. В его взгляде легко читался и без того понятный всем вопрос.
   - Я думаю, пусть идёт. Может, подохнет по дороге, - выразил своё мнение Руперт, не сводя с разбойника взгляда.
   - Я бы убил, - сказал Лурис.
   - Я тоже за освобождение, - прогнусил горбатый парень. - А ты сам что думаешь?
   Лен ничего не сказал, лишь молча обнажил меч, повернулся к испуганному пленнику и обрезал путы.
   - Быстро, - сказал он ему.
   На этот раз бандит воспользовался его советом сразу. Хромая и придерживаясь за раненую ногу, высокая фигура заковыляла в сторону тракта. Тайлинген наблюдал за ним, изо всех сил борясь с сомнениями. Он видел, как разбойник, уходя прочь, обернулся и губы под навесом чёрных усов тронуло подобие улыбки.
   - Мы ещё встретимся, парень. Только тогда я буду диктовать условия, - уже повернувшись спиной, он добавил: - я тебе это обещаю.
   Лену хотелось поддаться эмоциям, догнать бандита и всадить ему в спину клинок, как того требовал здравый смысл. Но он не сделал этого, стоя на месте и сжимая до боли в руке рукоять меча. А разбойник продолжал удаляться, растворяясь в лесных сетях, словно в тумане.
   Четверо наблюдали за ним - за тем единственным, кто избежал сегодня их суда. Наблюдали до того самого момента, когда бандит скрылся в зарослях, и даже после этого ещё какое-то время не отводили взгляда, рассматривая пустоту. А потом они ушли, все четверо, не сказав друг другу ни слова.
  
   Глава 4.
  
   С холма можно было увидеть даже то, как волны непрестанно хлещут песчаный берег. Деревня и частокол вокруг неё просматривались полностью, а море и вовсе при желании можно было разглядеть до самого горизонта во все три стороны: на север, юг и восток. Всё было спокойно.
   Но чем дольше Лурис присматривался к берегу, тем сильнее его одолевали сомнения.
   - Есть что? - спросил Лен, поднимаясь к нему.
   - Пока нет. Горизонт чист, море спокойное - ни волны. Словно в сказке какой-то, орк возьми!
   Лен тоже посмотрел на ровную водную гладь. Действительно, море выглядело так, что казалось, оно не может принести ничего дурного.
   - Наверное, надо было послушаться тебя - сказал Тайлинген, не отводя глаз от горизонта. - И убить этого гада. Вполне возможно, что он всё придумал. Мастерская, нескладная ложь, в которую я поверил, как в сказку на ночь. Теперь мы собираемся убедить в ней весь Ремек. Кто нам поверит? В отличие от этого контрабандиста, лгуны и рассказчики из нас так себе.
   - Однако, у нас всего два выбора...
   - Знаю, - Лен не дал другу договорить. - Либо рискнуть Ремеком и ничего не предпринять, или рискнуть всем остальным.
   Он всё так же смотрел на море.
   - Именно, - согласился Лурис. - Осталось лишь решить, можем ли мы рискнуть Ремеком.
   Они замолчали и ещё какое-то время смотрели на море. Всё было спокойно. Видимо, спешить нет смысла.
   - Что-то не так, - выдавил Лурис.
   - Объясни, - потребовал Лен.
   - Конечно, мне больше нравится вечером, но иногда я рыбачу и днём. Я привык к этому морю. А сейчас... что-то не так.
   - Ну, обычно ты рыбачишь, не подозревая, что с другого конца может приплыть орда орков.
   Листва наверху шелестела, мешая думать. Лурису хотелось заткнуть уши и погрузиться во мрак, чтобы ничто не сбивало с мысли. Он хотел понять, что не так с морем и причалом.
   - Ты прав, - вздохнув, признал он и, развернувшись, зашагал к Свейнеру и Руперту, которые сторожили оставленные на время отдыха тяжёлые мешки с товаром купца, которые будут использованы для доказательства того, что телега отбита.
   - Нет, стой! - Лен схватил друга за локоть. Его взгляд всё ещё был прикован к морю. - Кое-что действительно не так. Ты правильно заметил: на море ни волны. Оно абсолютно ровное и спокойное. Полный штиль. Часто ли ты видел штиль у берега?
   - Точно, - прозрел Лурис. - Волны. Они есть всегда. Их не бывает только если заплыть дальше, вглубь.
   - Однако, - продолжил Лен. - Ветер есть. Ты ведь тоже слышишь шелест над головой? Да и у самого берега деревья слегка качаются. Видишь?
   - Да, вижу. Но как такое...
   - Вспомни историю "о падении горной цитадели"...
   История о падении горной цитадели. Говорят, это всё было в самом деле. Великаны атаковали цитадель одного северного барона, пользуясь поддержкой своего шамана. Тот сначала заколдовал горы, чтобы тех, кто идёт через них, не было видно. Однако, в тот день защитники крепости заметили, что в горах вдруг перестал идти снег и дуть ветер. А потом шаман воздвиг магический купол над цитаделью, чтобы он также скрывал присутствие в её стенах захватчиков и не выпускал наружу никого и ничего.
   О нет!
  
  
   * * *
  
   - Хенк, открывай!
   "Что за, к хланту!" - подумал охранник, взойдя по лесенке на смотровой столбик. Выглянув из-за частокола, он увидел со всех ног приближающихся к деревне молодых ребят. Последний из них отставал, придерживаясь одной рукой за торчащий сзади горб.
   - Так вот кто ворота ночью отпёр! - крикнул он так, чтобы молодые люди его услышали.
   - Хенк, не до шуток! Открой! Пожалуйста! - закричал Лен, подбежав к закрытым воротам.
   - За вами демон что ль гонится? - вежливо поинтересовался сторож.
   - Да! Открой быстрее!
   - Ну, я что-то никаких демонов не вижу. А господин Налним с меня шкуру снимет, ежели я раньше положенного времени воротины отворю. Так что ждите. Недолго осталось...
   - Хенк! - крикнул Руперт. - Если не откроешь, я с тебя три шкуры спущу. Ремеку грозит опасность, тупая ты свинья! Нужно ударить в колокол...
   - Ах, нет. В колокол я вам ударить не дам. Мне и прошлого раза хватило, когда этот горбатый - он указал на Свейнера, - грохнулся с колокольни и повис на канате.
   - А что мне было делать? - прогнусил горбун. - За мной Руперт гнался.
   - Короче, Хенк. Открой сейчас же, - приказал Руперт. - Ты совсем нас не слышишь? Деревня в опасности! Мы должны уходить.
   - Куда ты уходить собрался? - усмехнулся Хенк, сходя обратно по лесенке. - Никуда ты не уйдёшь. Ты останешься там ждать, когда я открою...
   В этот момент ворота слетели с петель под ударом могучего тела Руперта. Староста давно собирал работников для постройки новых более крепких, но так и не собрал. Возможно, это было к лучшему.
   Руперт и Свейнер влетели в проём и быстро побежали в сторону колокольни в центре деревни. Лен и Лурис бежали чуть позади.
   - Стой! - закричал им вслед неудавшийся сторож.
   Здоровяк подбежал к деревянной конструкции, слегка нагнувшись, сзади ему на спину вскочил горбун, кряхтя от боли в спине. Затем он вскарабкался дальше, к колоколу. Лурис тем временем не терял времени даром и вбежал на колокольню по лесенке по другую сторону.
   - Не с места! - спокойным голосом приказал Хенк. Свейн обернулся к нему и обомлел - стражник нацелил на него стрелу. Под прицелом он держал и Луриса. - Никто из вас не притронется к колоколу!
   Руперт выпрямился, чтобы посмотреть на сторожа, и ударился головой о деревянную опору колокольни. Горбун стоял над ним, удерживая равновесие на тонком брусе. После удара он замахал руками и, не удержавшись, полетел вниз. На лету ухватился за канат, и спустя секунду всю деревню огласил долгий, протяжный колокольный звон. Хенк зло выругался.
   Из своих домов на улицу стали выходить заспанные граждане. Все были встревожены, ведь без особого повода в колокол не бьют. А с утра пораньше тем более. Господин Налним вышел в спальной одежде.
   - А ну как опять горбатый бестолочь "не нарочно" свалился с колокольни? - сварливо пробурчал староста.
   - Нет, на этот раз есть причина! - громко проголосил Лурис. Он вдруг осознал, что стоит один на колокольни и внимание всей деревни приковано к нему. (Свейнер спустился по канату на землю) Ему вдруг стало страшно. Лен вовремя понял это и тоже поднялся на колокольню на помощь другу.
   - Это правда! - скандировал он. - Недавно все мы узнали от господина торговца... - парень вдруг забыл его имя. - Что нам всем угрожает опасность с моря. Сегодня мы узнали, что орда орков и вправду уже на всех порах плывёт к нашему берегу. Она с минуты на минуту будет здесь...
   - Это откуда, позвольте узнать, вы кхм... узнали? - поинтересовался отчим Луриса, недоверчиво глядя на пасынка.
   - Подожди, Геранд, - остановил его отец Руперта, кузнец Торук. - Парни явно и без твоего напоминания хотели нам сказать.
   - Послушайте, - занервничал Лурис. - Если мы сейчас вдадимся в объяснения, может оказаться слишком поздно. Мы должны сейчас же собрать всё, что можем унести и что пригодится нам только для того, чтобы добраться до Ретанны, и уходить, иначе все умрём. Вам придётся поверить нам на слово.
   - Это конечно же всё объясняет! - с иронией заметил его отчим.
   - Послушай, Геранд, - не выдержал парень. - Мы можем сейчас продолжать спорить с тобой, как делаем это каждый день, но мне как-то не хочется. Как видишь, нашлась таки причина, по которой я готов оставить тебя в покое. Веская, как ты понял. Я знаю, что нам тяжело поверить, но нам просто некогда объяснять. Пока же я предлагаю взобраться сюда и увидеть то, что вижу я: отсюда виден берег, и море видно. Море спокойное, на ней нет ни единой волны, тогда как ветер дует. Вспомните все историю "о падении горной цитадели". Если мы не хотим повторить судьбу защитников той крепости, мы должны уходить...
   - Эта всего лишь история. Этого не было в самом деле.
   - Кто сказал тебе такое, Хенк? - спросил Лен. - Хадж? С каких пор то, что скажет пьяница Хадж считается истиной?
   - Извини, Лен, но Хенк прав, - вступил в разговор Торук. - История эта не походит на правду. Великаны...
   - Мы до недавнего времени подозревали, что тролли - тоже миф, пока не увидели одного в цирке у Хенстокских вживую, - напомнил Лен, предугадав слова кузнеца.
   - Могу сказать, - встрял купец. - Что в столице эту историю тоже считают мифом. Хотя великаны на самом деле существуют. Я сам...
   - Ну допустим, это так, - заключил господин Налним. - Что, орки заколдовали целое море, чтобы захватить нашу деревню? Мы не цитадель, нас хватит один раз ударить из каких-нибудь катапульт.
   - Может быть, они заколдовали всё море, чтобы овладеть всей линией берега незаметно...
   - Может быть! - перебил Лена староста. - Вы предлагаете поверить вам на слово, а это слово произнесено не уверено. Мы должны бросить всё? Бросить наш дом, наш урожай, чтобы огородиться от опасности, которая может есть, а может её и нет? Вот что вы предлагаете нам?
   - Да. Именно это мы вам и предлагаем, - крикнул Лурис. - Ведь, если опасность всё таки есть, никакой урожай нам уже не поможет.
   Пару секунд над деревней висела тишина. Затем люди стали выкрикивать каждый своё мнение. Большинство было против ухода из деревни.
   - Здесь наши земли! Здесь стоят могилы наших родственников!
   - И вы окажетесь среди них, если не уйдёте, - сказал Лен, но, казалось, его никто не услышал.
   Лурис был обеспокоен. За это время можно было объяснить народу причину того, почему они считают, что нападение будет с минуты на минуту. Но рассказ о банде контрабандистов и договоре между ними и ордой только усилит сомнения. Парень обернулся и нервно забегал глазами по морю. Недалеко от причала плавала его бадья, которую он уронил тем вечером. У него было превосходное зрение, и он прекрасно увидел, как эту бадью что-то сильно отшвырнуло в сторону, словно нечто наехало на неё с большого разгона.
   В висках заколотило.
   - Сейчас! - что есть силы закричал парень.
   Шум затих, но тут же послышались пара хрипов с разных концов собравшийся в центре села толпы. Лурис огляделся. Через довольно низкий частокол легко перебирались незнакомые люди в кожаных рубашках и рваных штанах. Пара из них уже перелезла и схватила первых попавшихся им жителей Ремека. Контрабандисты! Этот тип всё-таки нас обманул - пронеслось в голове. - Он всё-таки обманул нас!
   У выхода из деревни тоже замаячили несколько силуэтов. Похоже, они пытались закрыть сломанные ворота и загородить их. Ремек был окружён.
   С дикими криками толпа бросилась к воротам. Нужно было помешать бандитам загородить проход. Но как?
   Лурис вскарабкался на вершину колокольни по маленьким тонким дощечкам и натянул тетиву. Стрела смотрела в грудь врага. Она не видела человека, лишь мышцы, напрягающиеся время от времени, и органы. Лурис старался видеть то же. Наконец его пальцы разжались, стрела со свистом разрезала воздух и вонзилась в сердце одного из набегавших. Тот тяжёлым грузом лёг на землю. Прямо как чучело. Парень снова натянул и отпустил тонкую, напряжённую нить, и ещё одно тело легло на окровавленную траву.
   Спустя секунду обезумевшая толпа ворвалась в узкий проём ворот. Люди кричали, толкались и затаптывали друг друга. Царил хаос. Помешать им покинуть пределы частокола пытались ещё двое, но легли замертво, сражённые топором Торука и мечом Хенка. Лурис оглянулся и увидел, как по берегу бежит едва заметная волна, поглощающая всё на своём пути и превращающее это в неестественное, нереальное. Когда она прошлась по пристани, на которой парень любил рыбачить вечерами, сломанные ещё недавно здоровяком Рупертом доски чудесным образом стали целыми. Это магический барьер, скрывающий сущность того, что находится внутри - догадался Лурис. Он беглым взглядом пробежался по толпе и, найдя матерь и отчима, спрыгнул с колокольни, кувыркнулся и побежал догонять остальных.
   Свейн и Руперт нашлись сразу - они бежали позади, а вот Лена не было видно. Вскоре Лурис понял почему.
   Молодой Тайлинген бегал по всей толпе и пытался докричаться до Дена. Он всегда звал отца по имени, считая, что это приведёт к большему взаимопониманию между ними. Как ни странно, тот обычно отзывался "да, сын?". Однако сейчас Ден не отзывался вовсе. Лен пытался спрашивать пробегавших мимо, шёл поперёк движению толпы, но вскоре началась сильная давка, и он не в силах ничего предпринять поддался течению. В этот момент он понял: Ден наверняка всё ещё спит. Его сон крепок, как железо, и его не смог прервать даже колокольный звон.
   Думать помешал кошмарный топот нескольких десяток лошадей, что, подобно демонам, выскочили с обеих сторон, неся на себе вооружённых мечами и копьями всадников. Бандиты ждали в засаде, когда побольше людей выйдет за ворота. И вот они дождались нужного момента. Теперь люди оказались в ловушке.
   - Де-ен! - пуще прежнего крикнул парень. На него давили со всех четырёх сторон.
   Всадники приближались. Паника нарастала. Ржание животных тонуло в нарастающем рёве толпы. Магическая волна уже подобралась к противоположной стороне частокола, скрыв следы на песчаном берегу.
   Наконец, копья и мечи достигли цели. Всадники ворвались в толпу перепуганных людей и начали резню. К общему шуму добавились стоны умирающих. Перекричать их было ещё сложнее. Лен оставил эти попытки и стал вырываться из толпы. Всё говорило о том, что Ден и впрямь ещё не успел проснуться. А ведь волна уже подбиралась к их дому. Вскоре она поглотит его, и отец уже не сможет вырваться наружу.
   Несколько рывков, и Лен оказался на свободе. Наскоро отдышался, лишь чтобы не потерять сознание, и огляделся.
   И тогда он увидел...
   Трупы...
   Их было множество. Людей, которых он знал и которые уже никогда не встанут. Все в крови, они лежали на выходе из родной деревни, усеивали своими телами всю большую поляну, где к концу зимы обычно распускались одуванчики.
   - Лен, давай быстрее, - к парню подбежал Руперт, где-то раздобывший большой топор, явно не предназначенный для колки дров. - Если твой отец ещё жив, он с нашими.
   Молодой Тайлинген уже согласился и собирался было кинуться к спасительному лесу, как вдруг услышал со стороны приближающийся топот. Один из всадников заприметил их. Руперт перехватил секиру двумя руками, Лен обнажил меч и неумело выставил перед собой. У всадника было копьё, один точный удар мог покончить с чьей-либо жизнью в доли секунды.
   Помощь пришла неожиданно: когда всадник заходил на последний рывок, направив копьё острым концом на Лена, в его шею что-то влетело. Что именно разобрать было сложно, но всадник, поймав это шеей, упал с лошади и задёргался в предсмертных конвульсиях. Парни обернулись туда, откуда прилетел неизвестный предмет. Ден Тайлинген только что выбежал из своего дома и уже где-то успел раздобыть меч. За частоколом было с десяток разбойников, которые окружали отца Лена с разных сторон. Лишь мускулистые руки Руперта удержали парня от того, чтобы броситься на помощь.
   - Он даёт нам время, Лен. Время, чтобы убраться отсюда. Он задерживает их, разве не видишь?
   Одному из набежавших разбойников Ден распорол живот одним быстрым взмахом. Казалось, он проделывал это сотни раз. Второй уже подбегал сзади, замахиваясь короткой палицей. Резкие поворот, уход в сторону, и вот Ден уже позади него убивает третьего. Всего один удар в шею. Он не был простым сапожником - дошло до Лена. И доспех и меч не в карты выиграл.
   Уже пять мёртвых тел лежало у ног деревенского сапожника. Тот тоже был неоднократно ранен, но держался, не подавая виду. Остальные бандиты кружились рядом, не осмеливаясь нападать. Тогда всадники решили взять дело в свои руки. Обе группы лошадей оставили убегающих в леса людей и начали перегруппировываться. Затем кто-то из них что-то крикнул, и все разом они двинулись в сторону Дена. Впереди от них дома исчезали в магической волне, превращаясь в иллюзии себя самих. Пропадал дымок из труб, стелящийся по ветру, разбитые окна становились целыми. Но разбойники ничего не замечали, а Ден стоял к морю спиной. Когда всадники заходили на последний рывок, старший Тайлинген всё же обернулся, заприметив то, как окутывающий харчевню дым испарился, поглощённый невидимым куполом. Мгновенно приняв решение, он выставил меч на приближающихся врагов и сделал шаг навстречу. Кто-то заметил приближающуюся волну и резко затормозил коня, большинство же продолжало скакать на Дена, и вскоре, не издав ни звука, магический купол поглотил сначала деревенского сапожника, а затем и их. Деревня Ремек стала выглядеть как обыкновенное мирное поселение. Лишь трупы по другую сторону частокола напоминали о случившейся резне.
   У Лена не хватило сил отчаянно закричать. Он зажмурился и побежал вслед за Рупертом, прочь от этого места.
  
  
   * * *
  
   В просвете между домами появилась фигура в тёмном плаще, неторопливо шагающая навстречу. Человек был низкий, но широкий в плечах и походка говорила о множестве боёв, в которых он, судя по тому, что был ещё жив, победил. По всему миру скельтов высмеивали и презирали, прогоняли пинками и не чурались убийства, считая их скорее животными, чем людьми. Никто же не смел открыто смеяться над Дейнёром - известным наёмником и убийцей, опытнейшим среди опытнейших. О нём наверняка слышали даже к юго-западу от Валанхогга, где он по слухам ни разу в жизни не бывал.
   Слухов об этом скельте хватало. Говорили, что он знает языки, которых не знает больше никто из людей - языки духов и других разумных тварей. Был также слух, что его улыбка говорит за него - что бы он не хотел выразить, что бы не таил в душе - грусть, отчаяние, радость, презрение - мог сказать обо всём этом одной улыбкой. Но самое главное, самое невообразимое, что говорили о нём: то, что этот человек может, смотря в глаза говорящему, различать правду и ложь. Мало кто осмеливался проверять на истинность этот миф.
   Каждый член банды был более чем удивлён, когда Дейнёр одним прекрасным днём сам прибыл к ним в логово на худой кобыле, почти безоружный, но как всегда бесстрашный - не спрашивая разрешения, проехал через половину лагеря, пристроил лошадь у кучи соломы и потребовал командира. У него было предложение, от которого мог отказаться только глупец.
   Фигура в плаще повернула голову к двум вертикальным столбам, которые ещё недавно служили опорой огромной колокольне в центре деревни. Глаза скельта принялись осматривать заточённую между этими столбами привязанными намертво руками и ногами девушку. Когда-то её лицо было красиво.
   - Ничего не сказала, - доложил один из двух развалившихся на траве возле столбов охранников. - Точнее, сказала то же самое: не видела ничего и ничего не слышала. Упрямится, слеть.
   Девушка, видимо, хотела что-то сказать, но решила поберечь силы и лишь тихо всхлипнула. Из всех пленников она последняя осталась живой.
   - Что делали? - лишь на миг переведя на них взгляд, спросил охранников Дейнёр.
   - Вырвали половину ногтей, выбили несколько зубов, отрезали кое-что от лица...
   - Изнасиловали... - ухмыльнулся второй охранник, перенеся зажатую в зубах травинку из одного края рта в другой.
   Скельт схватил голову девушки за подбородок и повернул к себе лицом. Кажется, он, наконец, решил воспользоваться своим необыкновенным умением отделять правду от лжи.
   - Повторю вопрос снова, - сказал он медленно. - Лен Тайлинген, ты с ним виделась этой ночью, вы с ним разговаривали, а потом ты ему улыбнулась, и вы вместе скрылись в доме. Не отрицай. У него на шее должно было что-то висеть, что-то настолько большое, что он бы не спрятал это под рубаху. Ты что-то видела?
   - Нет, - в сотый раз повторила измученная девушка.
   - Этого не может быть. Ты лжёшь. У их семьи должна быть эта вещь. У его отца мы её не нашли. Значит, она должна быть у него.
   Кала хотела разрыдаться, но слёз уже не было.
   - Я правда ничего не видела...
   Когтистая рука, сдавливающая её лицо, резко отпрянула.
   - Выколите ей глаза.
   Охранники встали с земли не только с большой неохотой, но и с удивлением. Зачем выкалывать глаза, если именно глядя в них, по слухам, Дейнёр определяет правду и ложь?
   - Нет, не нужно... Да, я видела... Я видела...
   - Что? Что у него висело на шее? - посадив двоих бандитов обратно на траву, спросил девушку скельт. Та тонко заскулила.
   - Я не знаю... Что-то большое... За рубахой не было видно...
   - Ты снова лжёшь, - вздохнул Дейнёр. Он специально не сказал ей, что именно должно было быть у Тайлингена, чтобы девушка, если действительно видела, сказала сама. Похоже, она и впрямь ничего не знает.
   - Убейте её. Она нам ничего не скажет.
   Стряхивая с плаща пепел, прилетающий из сгорающей заревом кузницы, он отошёл к конюшням, уже на полпути услышав хриплый крик за спиной. Пленница отмучилась.
   Глава банды - высокий поджарый хент с перевязанной ногой - хромая вышел из толпы, что скопилась вокруг готовящегося на огне аппетитно пахнущего поросёнка.
   - Ну? И почему мы всё ещё здесь? - он всегда говорил с Дейнёром вольно и дерзко, даже по сравнению с остальными бандитами. Тому было плевать.
   - Видимо, за отсутствием альтернативы, - взглянув вверх, на бегающие по пустоте пёстрые магические волны, сказал Дейнёр.
   - Спасибо, что напомнили, - бандит тоже посмотрел наверх. - Когда эти уроды уже снимут свой барьер? Сбежавшие не уйдут далеко. С ними женщины и старики. Мои люди уже готовы к погоне, нас всего двадцать всадников, но скоро прибудут остальные, если конечно атака на Хенсток прошла успешнее, чем здесь. Однако, с деревенскими справиться хватит и этих.
   Скельт зачем-то пробежал взглядом по своей руке от локтя до запястья. Рукав у него был закатан.
   - Я спросил их. Они пытаются вывести великого шамана Урга из транса, но это не так-то легко...
   - Зачем они вообще делали этот барьер? Всё равно не помог. Мы могли бы ночью напасть и перебить всех.
   - Ты так спешишь убраться отсюда? - вопрос был несколько резким и произнесён с такой интонацией, что главарь банды невольно вздрогнул.
   - Быстрее сделаем работу - быстрее сможем заняться своими делами.
   - Не лги мне.
   Бандит снова вздрогнул.
   - Ну, да. Мои ребята волнуются. Да и я тоже трухую, не стану скрывать. Эти орки ведут себя не очень дружелюбно, - он покосился на откос берега, где расположились лагерем здоровые серокожие твари. - Они знай дело потирают оружие и бормочут что-то на своём языке. Знать бы что.
   - Вон тот, - Дейнёр не стесняясь указал на ближайшего трорка. - Рассказывает сейчас своему товарищу о том, как переспал с тремя разными женщинами, жившими с ним по соседству, и смог скрыть это от жены. Хватит уже придумывать себе страхи. Они такие же люди, как и вы.
   - Зато нас они за людей, похоже, не считают, - парировал главарь банды. - Они косят на нас всё время...
   - А вы косите на них.
   - Потому что они как-то на досуге пообещали уничтожить всех, в ком нет орочьей крови. Они сообщили это всему миру.
   - Это сделали не они, а их вождь, который далёк от войны и не знает цену победы. Пока я с вами, ни один трорк вас не тронет. Поэтому я бы на вашем месте слушался моих приказов. Моих, а не чьих либо ещё.
   - Что это значит? - озадачился бандит.
   Дейнёр посмотрел на него с хитрым прищуром. Трорки приказали бросить все силы на убийство населения деревни - всех, кто сбежал. Но среди этих людей и Лен Тайлинген - парень, который нужен скельту живым.
   - Ты полностью уверен, что двадцать всадников достаточно, чтобы справиться с беглецами?
   - Конечно! - ответил бандит.
   Дейнёр усмехнулся. Не нужно было иметь сверхспособности, чтобы понять, что он лжёт.
  
   Глава 5.
  
   Человек этот шёл вольно и смело, не удостаивая пробегающих мимо него гвардейцев даже взглядом. Шлем с металлическим гребнем придерживал на бедре. Подошвы его сандалий гулко стучали о каменную мостовую обычной короткой улочки в дворцовом квартале. Свою истинную должность он скрыл за доспехом обычного офицера, однако Голз знал - помимо генералов и более высоких чинов, никому не разрешается ходить в сандалиях даже при параде, только в сапогах или, если сапоги потеряны, босиком.
   На шпиона он тоже не походил, разве что только на того, который бы мастерски умел копировать наигранную воинскую выправку вельмож, обученных сражаться каким-нибудь приглашённым из Валанхогга или Рэдиса* мастером-фехтовальщиком специально для одного ученика и за невозможно большие деньги.
   Неясно, зачем этому человеку понадобилась подобная маскировка и где он оставил свою охрану, но всё это было неважно. Он направлялся к дверям, а король приказал Голзу не впускать никого, от крестьянина до седьмого ангела Божьего.
   - Прекрасный денёк, солдат! - сказал лже-офицер.
   - Ваша правда, господин, - учтиво ответил ему Голз. - Боги решили дать нам отдых после тяжёлых испытаний.
   Тот хмыкнул и уставился на гвардейца, словно ждал от него чего-то. Похоже, он так и не дождался.
   - Ладно солдат, отопри ворота. Я поговорю с твоим королём.
   - Увы, - получил он ответ. - Король приказал никого не впускать.
   - Ну, так ты и не впускай никого. Тем более нашему с ним разговору никто не должен помешать.
   Странно, что этот человек выбрал именно парадный вход. Можно было пройти через левое крыло или через Храм. Ведь в случае опасности стражник парадных дверей имеет право запустить механизм под дверной ручкой, и весь дворец будет оглашён тревожным звоном, означающим вероломное вторжение.
   - Король сказал ни впускать никого. Он сказал: "от крестьянина...
   - ...до седьмого ангела Божьего", - закончил за гвардейца королевскую фразу лже-офицер. - Знаю я. Но меня-то ты можешь впустить?
   Странный это был человек. Маскировался под обычного офицера, знал фразу короля и ничего не понимал, что ему говорят.
   - Ты хоть знаешь меня? - наконец задал он вопрос, увидев, что ему всё ещё упорно отказываются отпирать ворота.
   - Не имею чести, господин, - спокойно ответил Голз.
   - ...не имею чести, - словно сорвавшись с цепи, отвернулся и схватился за голову лже-офицер. Шлем едва не выпал из рук. - ...не имею чести... он не имеет чести...
   Обратно к Голзу он повернулся уже с совершенно иным лицом.
   - Где твой напарник, солдат?
   - Прошу простить его. Он отклонился буквально на минуту. А вот и он.
   Из-за угла показалась вторая фигура в красном доспехе. Март отлучался по действительно веской причине.
   - Приветствую, солдат, - обратился к нему лже-офицер.
   - Добрый день, господин, - Март встал по стойке. - Не ожидал увидеть вас так скоро... Как дорога?
   - Ужасно. Могу я увидеться с королём?
   - Конечно, но он отдал приказ никого не впускать, поэтому будет лучше сначала спросить его.
   Голз не понимал, что происходит. Ему казалось, лже-офицер зачаровал его друга, но Март выглядел вполне трезвым и здравомыслящим. Он подошёл к двери о быстро отпер замок.
   - Да брось, я сам спрошу, - с этими словами лже-офицер оттолкнул старика и буквально ворвался внутрь помещения. Голз попытался остановить его, но Март вовремя перехватил его руку с зажатым мечом.
   Этот человек зашагал к одиноко стоящему среди каменных статуй королю всё той же вольной и смелой походкой.
   - Привет! - сказал он ему, показывая широкую улыбку.
   Тот не ответил.
   Некто сделал ещё несколько шагов и обернулся на захлопнувшиеся двери.
   - Что за идиотов ты ставишь себя охранять... Они уже забыли меня за какие-то десять лет.
   - Они хотя бы не болтают, - угрюмо ответил Ричард.
   - ...А из этого зала ты и вовсе прогнал стражу? Тебя сейчас играючи сможет убить первый попавшийся наёмный ассасин.
   Некто подошёл к королю на расстояние руки. Тот даже не удостоил его взглядом.
   - Хватит не обращать на меня внимание. К тебе вообще-то брат приехал. Приехал из далёких земель, преодолев сотни миль...
   Некто замолк, думая, что бы ещё сказать.
   - Сюз встретила бы меня с объятьями.
   Не выдержав эмоционального всплеска, Ричард обнял брата, зарыдав в его плечо.
   - Мне очень жаль... - шепнул ему тот. - Ты ведь знаешь...
  
  
   * * *
  
   - Дай угадаю, это Нен сказал? - спросил Галвор у брата.
   - Да, - ответил Ричард. - Остальные только знай дело спорили с Гарлом и бросались умными речами.
   - Так что же ты решил?
   - Решил поступить так, как сказал Нен. Пошлём отряд на север, к Вестору, пусть идут по границе с Пенкалом и, если что, придут на помощь гарнизону Ругцига. Но всё же я надеюсь, что каганат сдержит обещание и хотя бы дождётся окончания перемирия.
   - Чтобы дать нам окрепнуть? Не тупи, Ричард. Они не сделают такой глупости. Ну да ладно. Ты сказал, вы не успели что-то обсудить.
   - Да. Я тогда прогнал всех, когда они хотели обсуждать, кто теперь будет наследником. Как будто это им решать.
   - А что с Альянсом?
   - Прекрати, - Ричард скривил лицо. - Ты приехал чтобы позлорадствовать надо мной?
   - Нет, - громко сказал Галвор, всплеснув руками. - Я приехал, потому что Сара Локинк собралась объявить войну тебе и всему Колориду.
   - Ты так говоришь, как будто она опаснее каганата и орды вместе взятых.
   - Её брат - один из самых влиятельных лордов севера. Если он применит на совете правильные слова, наши старые друзья могут стать новыми врагами. К тому же, я слышал, что она на хорошем счету у Рикса Хогидунса. У этого старикашки самая крупная золотая шахта в Колориде. Если он захочет, он наймёт всю нашу регулярную армию, и у него ещё останутся деньги, чтобы остаток жизни спать с королевой Валанхогга. Нужно узнать, как давно он выплачивал налог...
   - Неделю назад. на эти деньги можно отстроить этот дворец заново. Если это всего лишь десять процентов...
   - Я тебя умоляю, Рич, - Галвор посмотрел на своего брата, как на маленького ребёнка. - Бьюсь об заклад, он выплатил пять процентов, не больше. Такие, как он, своего не упустят.
   Он наконец снял плащ.
   - Ладно. Теперь я с тобой. Вместе мы победим всех этих Пенкаловцев, Лесдриадцев и Боги ведают кого ещё. Мы их разметём! - он вздохнул. - Кстати, что происходит в столице. Я едва пробился через улицы, пришлось приказать парням расталкивать зевак. Я не видел такой суеты со времён осады.
   - Гладиаторские* бои. Старина Дренк опять взялся за свои игрушки.
   - Гладиаторские бои? Серьёзно? Не хочешь развеяться? Как в старые времена, помнишь?
   - Брось, Галвор. У меня сейчас нет на это настроения.
   - Решено. Мы идёт смотреть бои. Тебе не повредит расслабиться. И даже не думай спорить.
  
  
   * * *
  
   Истинно, в этот день в столице царил настоящий хаос. Улицы бурлили и кипели в преддверии турнира гладиаторов, который был уже не за горами.
   - Состязание по пьянству открыто, господа! - во всё горло кричал трактирщик.
   В таверне и вовсе было не продохнуть. Так ещё и состязание! Сейчас у барной стойки столпиться целая орда зевак.
   - Не желаете поучаствовать? - предложил Луиз своим друзьям, с которыми сидел за одним, а точнее за двумя поставленными впритык друг к другу столиками.
   - Куда там. Ты посмотри кто вызвался первый, - сказал Жек, жуя толстую соломинку.
   - Сам Джохом Ликрей! - выпалил Харек. - Чемпион Чемпионов. Он сегодня будет в турнире участвовать. Неужто не боится опьянеть перед дракой!
   - Так им, гладиаторам, выпивка перед боем - как вода с утреца - наоборот, бодрит.
   Троица дружно посмеялась.
   - А кто этот смельчак, что вышел против лучшего гладиатора страны? - Жек сощурился так, что, казалось, он просто закрыл глаза. - Хелиз! Вот ведь жук! Он же только что сидел тут. И куда он против Джохома? Я понимаю, он тоже гладиатор, но ведь не чемпион! Или у них профессиональная грызня?
   - Вне арены, - добавил Харек.
   Лу обернулся к барной стойке, чтобы самому лицезреть происходящее там.
   - Хелиз победит, - сказал он.
   - Что? - не поверил Жек.
   - Я говорю, Хелиз победит. Мы с ним однажды поставили бочонок норнингского рома. Так он его залпом выпил. Ром! Ему этот ваш эль такой же крепкий как ослиная моча.
   - Да, кто его знает. Может и выиграет, - согласился Харек.
   - Да я говорю, выиграет, - настаивал Лу.
   - Поспоришь на десятку? - Жек бросил на стол крошечный мешочек.
   - Ставлю против десятки свой браслет, - Луиз снял с руки побрякушку. - Он стоит золотой. Мне просто лень тянуться за кошельком.
   Ставки были сделаны.
   - А если Хелиз проиграет? - спросил Жек.
   - Смотри.
   Парень кивнул на барную стойку, где соревнование вот-вот должно было начаться. Запрещалось трогать кружку до свистка трактирщика, запрещалось трогать кружку противника и самого противника тоже. Только питьё на скорость, а после нужно было перевернуть кружку вверх дном, оставив при этом стол сухим.
   Эти правила трактирщик наспех объяснил участникам, пускай те и знали их наизусть. Затем он поднял руку вверх.
   - Начинаем на счёт три... два... - свисток.
   Крепкая рука Джохома схватила кружку почти в полный обхват и молниеносно поднесла ко рту. Чемпион стал осушать её торопливыми, но одновременно с тем размеренными глотками, стараясь случайно не подавиться. То же самое делал его соперник. Под нарастающий рёв зрителей Джохом стал приподнимать локоть руки а вместе с ним и дно кружки, которая уже успела опустеть на десятую часть. Было видно, что он заядлый пропойца и не раз и не два участвовал в подобном состязании. Однако пока он справлялся с пенной долей - так многие называли верхнюю часть полости кружки - Хелиз делал последний глоток. Он осушил свою кружку в считанные секунды.
   Поставив её вверх дном на стол, он посмотрел на своего ошарашенного соперника.
   - Если сегодня на арене будешь драться так же хорошо, - сказал тот. - Я сам поставлю на твою победу.
   Раздался смех постояльцев.
   Но громче всех смеялся победивший в пари Лу. Парень сгребал в карман деньги с радостным лицом.
   - Сегодня определённо удачный для нас с Хелизом день.
   - Дождитесь арены, - позлорадствовал Жек.
   После чего вместе с Хареком ушёл прочь. К Лу подоспел Хелиз.
   - Десятка с Харека и столько же с Жека, - сообщил ему парень.
   В отличие от него, Хелиз был крупным, мускулистым здоровяком с вечно небритой щетиной. Настоящий гладиатор.
   - Неплохо, - сказал он. - Хватит на новые сапоги. Если добавить ещё столько же.
   - Сегодня мы с тобой выиграем турнир, - уверенно заявил Лу. - И забудем про эти мелочи.
   На предстоящий турнир он и впрямь возлагал большие надежды. Оставалось совсем немногое - выиграть его.
  
  
   * * *
  
   Турнир состоял из пяти раундов и финала. Хелизу придётся сразиться пять раз, прежде чем он сможет встретиться с тем, кто также окажется достаточно крепким, чтобы победить пятерых. Лу предполагал, что это будет Джохом Ликрей, нынешний чемпион, если он конечно не встретится с Хелизом в одном из предыдущих раундов. Если совсем повезёт, то Ликрей и Хелиз так и не встретятся в бою, как это было в прошлый раз, ведь в финале сражаются три пары и выходят три победителя. Не то, чтобы парень сомневался в своём друге, но победа над чемпионом чемпионов принесла бы ему слишком большую славу, что не входило в планы.
   Как назло, ремешки никак не хотели застигаться на мускулистом теле Хелиза. Его другу приходилось напрягаться до покраснения, чтобы полностью вдеть все заклёпки и затянуть как следует шнуровые нити.
   - Жиртрест! - бросил он.
   Хелиз не отреагировал.
   - Что молчишь? Воды в рот набрал? Как будто молчание - самый элегантный ответ.
   - Ты заткнёшься сегодня? - перебил Хелиз. - Я пытаюсь сосредоточиться.
   Со стороны Лу послышался короткий смешок.
   - Можешь что угодно говорить, но тебе ни за что не убедить меня в том, что работа гладиатора каким-то образом связана с умственными нагрузками.
   - Скорее с их отсутствием, - сказал Хелиз. - Я сосредотачиваюсь на том, чтобы не думать о предстоящем. Пока ты строишь планы и размышляешь, сумею ли я победить Джохома, мы должны переживать о том, смогу ли я вообще с ним встретиться... Что ты молчишь?
   - Ты каждый раз скулишь перед боем, а когда ступаешь на песок арены, превращаешься в монстра и сметаешь всех своих противников. И всё равно перед каждым боем ноешь, как женщина. Может, пора прекращать? Не думал об этом?
   - Хватит ворчать, Лу. Сегодня на арене собрались действительно опытные воины. С половиной из них я ни разу не сражался и не знаю ни их способностей, ни тактики.
   - Я когда-то тоже не знал, с какой стороны подойти к ставкам на турнирах. Для меня это был кромешный хаос, водоворот обмана и интриг. И что теперь? Я веду дела с самим преступным босом столицы. Кстати, я только что с ним разговаривал.
   - Арена это тебе не ставки делать. Погоди, ты говорил с Хегригом?
   - Да. Он поставил меньше, чем обычно. Да и ты когда-то первый раз вступал в битву с тем или иным гладиаторам. Справился тогда, справишься и сейчас. Я в тебя верю, - Лу поправил последнюю заклёпку.
   Поцеловав в затылок своего друга, он вышел из тренировочной комнаты гладиаторов.
   На трибунах парень почувствовал себя гораздо свободнее. Сколько раз он уже карабкался сквозь узкие проходы между зрительными местами, перескакивая через ноги сидящих, уже вряд ли мог кто-то вспомнить. Отыскать здесь свободную лавку было сложнее, чем найти в океане сухой песчаный остров. А через полчаса уже будут заполнены задние ряды, где даже лавок нет. Нужно было спешить.
   Когда парень уже отыскал невдалеке несколько свободным лавок у самого края трибун - это были его любимые места - он собирался было спуститься к ним, как вдруг заметил, что вместо владельца арены Дренка Торнео, бывшего члена королевского совета, на судейском месте восседает ни кто иной, как сам король Ричард. Несколько лавок вокруг судейского постамента пустовали - так было всегда, и Лу не знал, почему. В любом случае, сейчас это могло сыграть ему на руку.
   Пришлось перебраться через ещё пару рядов беззаботно расставленных на пути людских ног. Один раз Лу нечаянно наступил кому-то на палец. Как ни странно, он не услышал вслед грязных ругательств и четырёхъярусных проклятий. Сегодня определённо был удачный день.
   - Приветствую вас, Ваше Величество! - поздоровался он с королём. - Можно?
   - Здравствуй, Лу, - улыбнулся в ответ монарх. - Конечно садись. Составишь мне компанию. Пришёл поболеть сегодня за Хелиза?
   - Если быть честным, пришёл лицезреть его победу, - сказал парень, пытаясь устроиться поудобнее. Теперь он понимал, почему никто не спешит занимать места вблизи судейских трибун - постамент был сделан для полного удобства тех, кто наверху, а стены шли под наклоном, упираясь верхним краем в плечо Лу. Хотелось бы ему посмотреть в глаза строителям этого павильона.
   Рядом с королём, на втором из судейских мест, сидел кто-то очень знакомый Луизу, но он никак не мог вспомнить, кто же это.
   Перемолвившись с этим незнакомцем какими-то непонятными фразами, Его Величество снова уделил внимание Лу.
   - Значит, ты полностью уверен, что Хелиз сегодня выиграет?
   - Да, Ваше...
   - А как же Джохом? Его никто не может победить уже очень долгое время.
   - Он просто ещё не дрался с Хеллизом.
   - И всё-таки, Джохом известен как Чемпион Чемпионов, а Хелиз лишь как Скала.
   - Ни один чемпионом не сможет покорить даже самую маленькую скалу, Ваше Величество. Давайте заключим пари?
   Король рассмеялся над этой фразой, и Лу испугался, не слишком ли дерзко поступил.
   - А почему бы и нет, - к его счастью ответил монарх. - Повеселиться мне точно не повредит. Галвор, не одолжишь серебра? У меня остались только золотые...
   Галвор, Галвор... Очень знакомое имя. Так кто же этот человек? Баронов Лу знал не многих, но сколько бы не прокручивал в голове их имена, Галвора не было.
   Король поставил 50 серебрушек на победу Джохома над Хелизом, если эти двое встретятся в одном из раундов или в финале. Лу поставил на Хелиза. Договорились, что если гладиаторы так и не сразятся друг с другом, то пари отменяется.
   Тем временем на песок вышли первые два выбранные жребием бойца. Один - Гайлог Бык, всегда носил на голове железный шлем, выполненный в виде коровьей головы, оттого и получил своё прозвище. Очень известный и сильный воин. Второй - Майнер Зверь. Тоже известен, но не так, как его соперник.
   Оба гладиатора повернулись друг к другу спиной, затем вышедшие из тоннеля под трибунами два толстых лысых старика, один в один похожих друг на друга даже по одежде, поднесли к ним столбики с дисками на вершине, в которые были вдеты мечи, топоры и булавы. Это было незамысловатое устройство, дающее гладиатору случайно выпавшее оружие. Поставив ногу на длинную ступеньку у самого основания столбика, гладиаторы со всей силы запускали диск во вращение. Вскоре он останавливался и то оружие, что оказывалось напротив ступеньки и ноги гладиатора, бралось в битву.
   Гайлогу выпал обоюдный топорик, а Мейнеру средней длинны меч. Одинаковые толстяки предложили гладиаторам щиты, которые принесли с собой. Боец мог принять или отказаться от щита в зависимости от собственного предпочтения. Большинство всегда принимали, но были и такие как Джохом Ликрей, который никогда щит не брал.
   Ни Гайлог ни Мейнер не отказались от щитов, после чего старики унесли столбики с оружием, а затем послышался гонг - бой начался.
   Гладиаторы дрались красиво, ловко увиливая от ударов соперника, не стесняясь использовать ноги и голову для достижения своей цели. Естественно, Гайлог победил, оставив своего соперника с ещё одним позором. Причём, победил, как многим показалось, нечестно - едва не распорол живот Мейнера рогами на шлеме. Тот взвыл от боли, повалился на землю и уже скоро замахал руками, показывая, что сдаётся.
   Когда бой закончился на песок вышли следующие два выбранные жребием бойца, и стадион взревел, увидев среди них Джохома Ликрея. В ответ на многочисленные крики гладиатор поднял руки вверх и тоже закричал - он был очень тщеславен.
   Как и всегда Джохом по прозвищу Чемпион Чемпионов отказался от щита, в отличие от своего соперника, которым был Грегс. Грегс без прозвища. Ещё не заслужил. На столбике Ликрею выпало копьё. Это оружие было слишком длинным, чтобы уместиться в диске, поэтому вместо него Джохом взял с него более короткий аналог и отдал его старику, а тот сходил в тоннель под трибунами, откуда вскоре принёс настоящее копьё. Грегсу выпал меч.
   Когда старики стали покидать арену, Джохом решил взбодрить трибуны. Он вонзил копьё в песок и взревел, призывая всех ответить ему своими голосами. Своего он добился - за образовавшейся шумихой сложно было даже расслышать прозвучавший гонг. Грегс решил воспользоваться ситуацией и побежал к повернутому к нему спиной сопернику. Джохом стоял на месте. Не реагируя на Грегса, он ещё раз огласил павильон своим криком, но затем резко выдернул копьё из песка, развернулся и метнул его в соперника. Тот даже не успел среагировать - железный шип влетел в грудь, раздробив в щепки защитную пластину.
   Это вызвало бурю эмоций на трибунах. Посылая в сторону бьющегося в конвульсиях тела унизительные ругательства, люди боготворили Чемпиона Чемпионов, а тот купался в этом море оваций, ещё больше подзадоривая своих болельщиков.
   Лу был впечатлён. Глядя на то, как полуживого Грегса уносят под трибуны и слушая дикие по натуре и содержанию выкрики сидящих рядом с ним людей, он вспоминал слова Хелиза: "Арена это тебе не ставки делать". Конечно же, Грегс выживет. Смерть на арене вообще, как ни странно, была большой редкостью - примерно раз в десяток турниров, но этот бой показал те стороны Джохома, о которых Лу даже не подозревал.
   - Ты впечатлён? - обратился к парню король. - Ещё не подумывал, чтобы отменить пари?
   - Ваше Величество, мы оба сегодня ещё не видели как сражается Хелиз. Давайте же дождёмся и тогда посмотрим, захочет ли кто-то из нас двоих отменить пари.
   К сожалению, ещё с десяток следующих боёв обошлись без Хелиза. Жребий никак не хотел пускать друга Лу на песок. И вот наконец люди на трибунах увидели среди очередной парочки довольно знаменитого северянина в своём фирменном безрукавном доспехе. По левую руку от него шагал Басток по прозвищу Демон. Очень крупный и несмотря на это ловкий боец. Не раз становился победителем турниров. Видят Боги, Хелизу мог попасться соперник и полегче.
   Старики принесли столбики, и гладиаторы почти одновременно запустили диски. Диск Бастока остановился быстрее, подставив под ступеньку короткую секиру. Диск Хелиза тем временем завершал вращение, и Лу с напряжением наблюдал за пролетающими мимо ноги его друга орудиями убийства. Молот... секира... длинный меч... палица и... нет, всё-таки палица.
   - Палицы - одно из самых неудобных оружий для дуэли, - сказал король, как будто что-то в этом понимал. - В битве воин, вооружённый палицей, способен быстро вывести из строя зазевавшегося врага, но когда внимание твоего противника сосредоточено полностью на тебе, очень сложно нанести этот единственный, но сокрушительный удар.
   Пока он говорил, воины взяли щиты, затем старики покинули песок, и бой начался. Басток, не медля ни секунды, с рёвом понёсся на своего противника. Довольно длинную дистанцию он преодолел в считанные секунды, но Хелиза сложно было застать врасплох одним лишь громким воплем и безумной атакой. Быстро подставив под удар щит, он отступил на шаг назад, а затем попытался достать палицей незащищённую руку соперника. Увы, тот вовремя среагировал и закрылся щитом.
   - Кстати, а почему Хелиз не надел шлем? - прозвучал под ухом Лу голос короля. - Я слышал, шлем лучше всего защищает голову.
   - Это не правда, Ваше Величество, - сказал Лу, не отводя взгляда от сражения.
   - Неужели? Это что же такое нужно нацепить на голову, чтобы оно защищало лучше, чем шлем?
   - Корону, к примеру...
   Ричард рассмеялся вместе со своим спутником.
   А ведь Хелиз и впрямь никогда не пользовался шлемом. А Лу никогда и не думал спросить у него об этом.
   Басток вдруг пропустил удар, и толстый шип вонзился ему в лодыжку. Гладиатор не потерял самообладания и тут же совершил яростную контратаку, навалившись на щит Хелиза своим щитом. Одновременно с этим он ударил секирой поверху, метя в незащищённую голову. Его противник оказался гораздо проворнее, чем ожидалось, и увернулся, но не сумел устоять на ногах, и вскоре оба тела повалились на жёсткий песок. Басток всё ещё давил щитом на щит противника, а секиру занёс над головой. Хелиз тоже держал руку с оружием наготове. Когда он увидел, как запястье противника дрогнуло, тут же подставил булаву под смертоносное лезвие.
   - Похоже, Хелиз проигрывает. Шлем бы ему сейчас не помешал, - съязвил Ричард.
   - Минутку, - бросил ему Лу.
   Оставив на своём месте мешок с вещами, чтобы никто его не занял, парень спустился буквально по головам сидящих зрителей к краю трибун и навис над лежащими гладиаторами.
   - Хватит валять дурака! Давай дерись, баба.
   - Немного... зажат... - прошипел Хелиз что есть сил и едва не пропустил удар в голову.
   - Ой, хватит уже! - крикнул ему Лу. - Ты мужик или нет? Дерись, говорю!
   Хелиз вдруг закричал, словно зверь, и посмотрел прямо в глаза своему сопернику. Тот как раз заносил секиру для очередного удара, но не успел даже как следует нацелиться - получил удар лоб в лоб. Пользуясь замешательством Бастока, Хелиз откинул его от себя мощным толчком и стал грозно надвигаться и наносить один удар за другим. Тот едва успевал отбиваться.
   - Так-то лучше, - сказал сам себе Лу и принялся думать, как ему забраться обратно к своему месту.
   Хелиз избавил его от этой дилеммы, нанеся булавой удар такой силы, что наверняка сломал руку своему противнику, и тот сдался. Теперь Лу поспешил спуститься под трибуны, чтобы помочь другу.
   Ран на теле Хелиза было немного, в основном царапины и ушибы. Гладиатор в шутку пообещал, что они заживут уже к следующему бою.
   - Я заключил с королём пари, что ты победишь Джохома.
   - А он поставил на моё поражение? Вот старый ублюдок!
   - Тише ты. Заработаем пятьдесят серебрушек, если ты выиграешь. На эти деньги можно неделю прожить в борделе...
   - Полнедели, если делить на двоих... - поправил парня Хелиз. - И вообще, рано ещё говорить, ведь ты видел, как этот зверь дерётся? Ему даже не пришлось нюхать пот соперника.
   - Ему досталась лёгкая жертва. Давай, готовься к следующему бою.
   Поправив все заклёпки и промыв раны друга, Лу вернулся на трибуны. Король встретил его поздравлениями.
   - Хелиз действительно хорошо сражался. Скажи, он и вправду, как ты говорил, ни разу ещё не проигрывал?
   Лу вздохнул.
   - Последний раз Хелиз проиграл в день нашего с ним знакомства... Но это слишком долгая, жестокая и отвратительная история, чтобы слушать её Вашему Величеству.
   - Пусть будет так, - усмехнулся король.
   Остаток раунда был скучным. Однажды соперники встретились с разбега так, что оба щита разлетелись в щепки. Больше ничего запоминающегося не было.
   Сразу же после этого начался второй раунд, выпустив на ринг уже знакомого Гайлога Быка. Он снова в первом бою - вот удача! И снова победа осталась за ним.
   Несколько следующих боёв были скучными, и возможно поэтому король завёл с Лу этот разговор.
   - Скажи, почему Хелиз, будучи ни разу не побеждённым, так мало известен? Думается, столь великий боец должен иметь гораздо большую славу.
   - Это тот вопрос, Ваше Величество, который я так долго ждал. Как выдумаете, кто придумал прозвище "Чемпион Чемпионов" для Джохома? Люди или он сам?
   - Ну, и каков же правильный ответ?
   - Никто из них. Это прозвище придумал для Джохома его "оруженосец". Вы же знаете, что у каждого гладиатора есть собственный оруженосец, который отвечает за ставки в пользу этого гладиатора, за его имидж и, что менее важное, за состояние его доспехов? У Хелиза я - оруженосец. У Джохома - Скрут, я его хорошо знаю. Это благодаря его стараниям Джохома знают везде и все...
   - Так что, у Хелиза плохой оруженосец? - перебил Лу король.
   - У Хелиза плохой друг, но отличный оруженосец. Вы даже не подозреваете, сколько мы с ним зарабатываем на том, что Хелииза не так хорошо знают, как, например, Джохома. Ведь на того, кто не так хорошо известен, не будут ставить большие суммы, а наоборот, будут ставить на его поражение. К примеру, вы поставили 50 серебряных монет на победу Джохома над Хелизом, хотя никогда не видели, как они сражаются друг с другом, но слышали, что Джохом - Чемпион Чемпионов, и поэтому в вашем понимании неосознанно сформировалась мысль, что Хелиз проиграет. И всё из-за слов одного человека - Скрута. Люди верят в то, что им говорят, поэтому, когда Хелиз сегодня выиграет, это среди народа будет считаться как глупая неудача, единичный случай, а Хелиз в глазах людей будет выглядеть либо мошенником либо просто злодеем, из-за которого они проиграли кучу денег, а Джохома все будут жалеть. И всё из-за слов одного человека.
   - Однако, ещё не известно, выиграет Хелиз или нет. Ты слишком торопишь события, Лу.
   - Вот мы и посмотрим, Ваше Величество. А вот и Хелиз! Посмотрим, с кем он будет драться.
   Лу попытался разглядеть вторую фигуру, выходящую из-под трибун.
   - Джохом! Это Джохом! Они будут сражаться с Хелизом уже во втором раунде. Вот это удача!
   Два пресловутых гладиатора шагали плечом к плечу по запачканному кровью песку арены. Они не смотрели друг на друга, как того требовали правила боёв. Ведь одним взглядом можно напугать своего противника до такого состояния, что он добровольно откажется от боя.
   - И всё-таки, - сказал король, продолжая тему. - Даже если учесть, что известность гладиатора зависит лишь от того, как его преподносит зрителям оруженосец...
   - Не только от этого. Хелиз всё же известен, хоть и не широко, и у него есть свои поклонники.
   - И всё же. Знаменитый Джохом зарабатывает горы денег на том, что благодаря его популярности и имиджу, к нему стекаются азартные богачи, которые ставят на него. Чем больше ставка, тем больше и антиставка. Если на победу Джохома, к примеру, король поставил 50 серебряных монет, обязательно найдётся тот, кто захочет эти пятьдесят монет забрать себе и поставит против них столько же. А если вместе с королём, скажем, его правая рука поставит всё на того же Джохома ещё пятьдесят, то найдётся кто-то ещё, кто поставит против них. Итого, за победу Джохома можно будет выиграть целых 100 серебряников. Но если нет того, кто поставит на тебя, не найдётся и того, кто поставит против. Это всем известное правило.
   - Неоспоримая истина. Поэтому на мне лежит столь тяжёлая ноша, как поддержание баланса между известностью Хелиза и беззызвестностью. Так сказать, золотая середина. Есть те, кто также ставит на победу Хелиза и получает с этого неплохой навар. И эти наши партнёры очень счастливы, ведь ни Джохом, ни кто либо ещё не зарабатывают на боях столько, сколько зарабатывает Хелиз. Хоть я и не видел кошелёк Джохома, но я уверен в этом.
   Пока Лу и король разговаривали, гладиаторы успели раскрутить диски с оружием. Хелизу выпал топорик - очень опасное оружие в достаточно для этого проворных руках. Джохому по иронии досталось то же самое.
   - Вот это предстоит бой! - воскликнул Лу.
   Хелиз принял у старика щит. Джохом же оттолкнул протянутую руку и зашагал в сторону противника. Бой норовил начаться до удара в гонг. И правда - когда послышался протяжный звон, воины уже вовсю дрались. Джохом пытался достать Хелиза снизу, метя в живот и в ноги, но тот всегда успевал закрыться щитом. Он медленно отступал, выжидая момент для удара. Это была его излюбленная тактика против сильных противников - изматывать, вселять уверенность и давать повод для риска, а потом неожиданно атаковать, заставая врасплох.
   Вот уже близилась стена трибун, а Хелиз всё отступал, защищаясь от всё более рискованных атак Джохома. Ещё одно отступление, и его спина упрётся в преграду. Естественно, отступать ещё раз Хелиз не стал, а решил таки совершить свой манёвр и удивить противника неожиданным нападением. Очередную атаку Джохома он не закрыл щитом, а лишь ушёл от неё вбок, одновременно намахиваясь для удара. Ликрей конечно промахнулся и немного потерял равновесие, так как вкладывал в удар всю силу, но быстро взял себя в руки и отбил топор противника резким рывком. Хелиз едва не выронил оружие, а Джохом продолжил атаковать с удвоенной яростью.
   Но настала пора и Чемпиону Чемпионов жалеть о своей торопливости. Очередную его атаку Хелиз буквально прочитал и, вовремя скрестив свой и его топоры, выбил оружие из руки противника. Тот немедля сблизился с ним как только мог и вцепился руками в щит. Хелиз попробовал ударить сверху, но Джохом схватил его руку и вырвал из неё оружие, на что Хелиз тут же отреагировал ударом ногой по запястью. Топорик вылетел и приземлился на песок недалеко от топора Джохома.
   Оба гладиатора остались без оружия. Начался кулачный поединок. Удары полились рекой. Не видя своего противника оба бойца били наугад, так как глаза у них были залиты потом и кровью. Джохом вдруг вцепился обеими руками в щит своего соперника, в ответ на это Хелиз ударил щитом по его лицу. Скорее всего, выбил ему зуб или два. Затем он оттолкнул Джохома ногой и повалил на землю, при этом сам упал на спину. Когда смог открыть глаза и протереть их от крови, увидел, что топорик лежит недалеко. Нужно было попытаться взять его. Однако Джохом тоже упал недалеко от своего выпавшего оружия. Оба гладиатора синхронно поползли к топорам, но Джохом оказался первым. Он схватил рукоять и сразу же, вскочив на ноги, метнул оружие в Хелиза. В этот бросок он вложил свои последние силы, после чего повалился на колени. Топор встретил щит гладиатора, вовремя подставленный натренированной рукой. Хелиз немедля схватил свой топор и точно так же метнул его в противника. У того не оказалось щита, чтобы закрыться.
   Трибуны нервно вскрикнули, наблюдая, как тело Джохома с хлещущей из треснутого лба кровью медленно валится на землю.
   - О нет, - проговорил Лу. - Он его убил. Хелиз убил его! Орк!
   Некоторое время стояла тишина, как будто вместе со своим соперником Хелиз убил всех присутствующих на стадионе. А затем поднялся массовый восторженный крик. Люди выкрикивали его имя, славили как "Нового Чемпиона Чемпионов". Все они, все трибуны.
   Они кричали "Хелиз!".
  
  
   * * *
  
   - Ты идиот? За каким орком ты убил его?
   - Да слеть знает. Я не хотел, - искренне ответил гладиатор, корчась от боли в ранах.
   Лу вздохнул.
   - Ты теперь новый Чемпион. О тебе уже наверняка в соседних городах говорят. Теперь мы не сможем делать бешенные ставки, как раньше, понимаешь? Теперь нам придётся искать тех, кто будет ставить на нас. А с Хегригом придётся разорвать отношения.
   - Швиль* с Хегриком, - Хелиз был серьёзен. - И со всеми остальными.
   Лу подошёл к другу, чтобы помочь ему с ранами.
   - Слушай, давай сорвёмся в земли по ту сторону пустыни. Мы ведь давно хотели. Там никто не знает ни Джохома, ни тем более тебя. Там мы сможем всё начать заново.
   - Давай. Найди только того, кто проведёт нас через "Пески"*.
   - В этом вся проблема, - усмехнулся Лу. - Нужно... думать.
   - Сначала мне нужно выиграть этот турнир, - напомнил друг. - С такими ранами я уже ни в чём не уверен.
  
  
   * * *
  
   Конечно же, Хелиз выиграл турнир, сразившись в финале с Гайлогом Быком. Тот снова попытался использовать в бою свой рогатый шлем и даже сильно ранил Хелиза в лодыжку, но новый чемпион в отместку со всей силой ударил по шлему щитом и погнул рога. Гайлогу пришлось сдаться, когда противник прижал его к стене.
   Король сдержал обещание и отдал 50 серебряников. Однако по сравнению с выигранной в турнире суммой это были мелочи.
   Теперь Хелиз и Лу собирались как следует расслабиться в таверне.
   - Я поговорил с Хегриком. Он воспринял разрыв наших отношений не очень адекватно, - сообщил Лу.
   - Что-нибудь говорил?
   - Нет, - Лу покачал головой. - Только кричал. Кричал что-то о том, что мы поплатимся.
   - Тогда нам надо как можно быстрее потратить эти деньги, чтобы не пришлось платить ими.
   Оба посмеялись над шуткой.
  
   Глава 6.
  
   День начался так же, как обычно. Лу проснулся в пустой комнате борделя, окружённый тряпками, собственной одеждой и пустыми бутылками из-под выпивки. Голова болела. Как обычно. Только в этот раз дамы его не обокрали. В своём кошельке он насчитал все 59 оставшихся со вчерашнего дня медяков и 3 серебряника. Хотя ему казалось, что их оставалось два.
   Найдя Хелиза в соседней комнате, Лу, как всегда, пришлось будить его остатками эля в кружке. Пускай он успел стать тёплым от лучей солнца, сквозящих в открытую форточку, но влетев в лицо гладиатора, вмиг привёл того в чувства.
   Ещё с полчаса Хелиз пытался найти свой правый сапог, который каким-то образом оказался на первом этаже. Видимо, гладиатор вчера слишком много выпил.
   - Куда пойдём теперь? - спросил его Лу, когда оба вышли из борделя на свежий воздух, пахнущий, как и всегда утром, лошадиным дерьмом.
   - В кабак, ясен пень.
   Парень вздохнул.
   - Как обычно.
  
  
   * * *
  
   Обыденность кончилась, когда друзья вошли в кабак. В завсегда просторном, по крайней мере с утра, помещении сегодня было не продохнуть. Только за одним столиком у входа разместились восемеро... нет, к ним вскоре присоединился девятый. Все эти люди, кроме того, что выглядели служивыми псами, так ещё и были разных национальностей - он орка до хента.
   - Что это такое? - поинтересовался Лу.
   - Мне и раньше приходилось видеть подобное, - сказал его друг. - Все эти люди служат какому-то. Такое чувство, что здесь заблудился один из этих вонючих наём...
   - Эй, Хел!
   Хел обернулся на крик своего имени. У столика рядом сидел одетый к добротную кожаную броню неотёсанный редковолосый хент со сломанным и не единожды носом.
   - Беркинс! - узнал его гладиатор. - Старая собака! Это ты!
   Он присел рядом с ним, прогнав с места низкого тощего гэльва. Лу сел рядом.
   - Это Лу, - представил его гладиатор. - Лу, это Беркинс. Мой старый приятель. Помнишь я рассказывал тебе про парня, который сломал рёбра трём придуркам в Лейсбурге?
   - Да, помню.
   - Беркинс был тем третьим. Ну, рассказывай, псина ты вшивая, какими судьбами здесь?
   - Мне нельзя говорить об этом. А на трезвую глотку и не хочется.
   - Это мы сейчас исправим. Эй уважаемый! Пива!
  
  
   * * *
  
   - Значит, подхожу я к Ридвингу со своими парнями. Перед воротами этот тип с башни мне: "Стойте. Сложите оружие и сдавайтесь. Я уже отправил за подкреплением". Мои не удержались и загоготали во всю глотку. У него самого под глазами черно, точно пил всю ночь. У этих чертей всегда есть деньги на выпивку. Пара взяток и хватит на бочонок. Я ему говорю "А у тебя подкрепление больше, чем у меня людей?". Он "Нет. Но нас защищают стены и Боги". Я говорю "А что если Боги вчера бухали как ты и сейчас лежат у себя на небесах и не могут никому помочь, а парень, который открывает ворота, такой же продажный хлант, как ты, и я подкупил его недавно?". У него лицо было, как у подыхающей лошади.
   - Он не посмотрел в сторону лебёдки, проверить, что делает парень, который открывает ворота? - спросил Хелиз, не сдерживая смех.
   - Я бы на его месте скорее на небеса смотрел, - заметил Лу.
   Троица взорвалась смехом. Они уже успели изрядно напиться, хотя ещё вряд ли кто-то мог назвать их пьяными.
   - Короче, я с ним поспорил, что пройду через эти ворота. Он пытался пошутить, но над его шутками даже другие стражники, с такими же мешками под глазами, не смеялись, - Беркинс сделал добрый глоток. - Видел бы ты его лицо, когда вернулся посыльный и сказал открыть ворота.
   - Значит, тебя король пригласил в столицу? - догадался Хелиз.
   - Но об этом никому, - кивнул Беркинс. - И хочешь знать, что он задумал?
   - Меньше чем политика, меня интересуют только яйца верховного Патриарха Лесдриада.
   - А и зря. Слышал хотя бы про Сару Локинк?
   - Слышал. Она сбежала из столицы.
   - Она не просто сбежала, - у Беркинса начинал заплетаться язык. - Она, говорят, замыслила целую войну с нами. Её брат - один из лордов Норнингского княжества. Вот мне и моим парням нужно разгромить замок этого её брата, а его самого в могилу. Теперь понял, почему мне нельзя никому говорить. Я из столицы прямо к гэльвам. Побуду там немного, предложу хану свои услуги, получу отказ. Самое главное, чтобы пошёл слух, что я перед нападением на Вороний утёс побывал у гэльвов, что типа это они меня наняли, а не благороднейший король Ричард Колоридский.
   - Да, это задача, - покачал головой Хелиз. - И тебе хватит людей?
   - Этот норнингский лорд, брат Сары, запамятовал его имя, в своём замке держит всего сотню бойцов. Мы с парнями брали такие крепости, что не каждой армии по яйцам. Тут самое главное, как сказал король, перевести подозрения на гэльвов. Хотя половину денег он мне уже заплатил... Ещё предлагал задание по защите какого-то своего советчика. Нендера Клэрка. Его имя я вспомнил!
   - Нендер Клэрк? - переспросил Лу. - Но насколько я знаю, он уехал к себе, в замок Гебес, что по ту сторону "Песков".
   - Поэтому я и отказался. К тому же там задание на одного-двух человек, а не на армию.
   - Хелиз, - Лу тряхнул друга. - Это наш шанс.
   - Ты о чём?
   - Это наш шанс перебраться через пустыню. Король точно даст для такого случая проводника, который переведёт нас через "Пески". Ты должен взять эту работу у короля!
   - Идея неплохая, - согласился гладиатор. - Вот только Его Величество Ричард Трусливый одна слеть даст мне какую-то работу, - он усмехнулся и заговорил с Беркинсом. - Я как-то высказал ему всё, что думаю о его политике.
   - Которой ты интересуешься чуть больше, чем... - напомнил Беркинс.
   - С того момента да. Ричард со злости натравил на меня своих псов. Одному из них я сломал руку. В общем, расстались мы с ним не друзьями. Он меня не казнил только потому, что я работал на него какое-то время. Да если бы не я...
   - Мы сможем убедить его, - не унимался Лу. - Нужно попробовать. Он был вчера на турнире! Если нужен кто-то с боевыми навыками, то лучше тебя в столице он никого не найдёт. Это возможно наш последний шанс.
   - Ну хорошо, - кивнул Хелиз.
   - Отлично. Для начала нам нужно протрезветь. Закажи воды. А вы, Беркинс, расскажите поподробней, что знаете об этом задании.
  
  
  
   * * *
  
   Перед воротами пришлось разбираться с гвардейцем.
   - Король не принимает сегодня нуждающихся.
   - Мне не нужна помощь короля, - сказал в ответ Хелиз. - Наоборот, это я хочу предложить ему свою помощь.
   - Я помню вас, господин, - сказал гвардеец. - Вы можете войти. Но сейчас король принимает гостя, претендента на свадьбу с одной из его дочерей.
   - И что? Мы подождём в сторонке.
   Гвардеец кивнул и открыл ворота.
   Каждый раз входя в тронный зал дворца, Хелиз невольно поднимал голову вверх, рассматривая узорчатый куполообразный потолок. Лу, когда бывал с ним, отнюдь не интересовался потолком, зато его очень привлекал гладкий пол, в котором, словно в реке, отражался весь зал.
   Но в этот раз ни Хелиз ни его друг не стали рассматривать это прекрасное место. У дальней стены, возле тронного кресла, было то, что гораздо больше привлекло их внимание.
   Король сидел на троне, рядом с ним, по левую руку стоял Викнис, по правую - тот, кого Лу видел вместе с королём на турнире. Перед ними лицом к трону был повёрнут кто-то очень упитанный, наверняка тот самый претендент на женитьбу или его отец. А напротив него гордо и элегантно стояла младшая из дочерей Ричарда - Элин. Её одежда лежала у её ног, а упитанный претендент осматривал её с головы до пят.
   Король, завидев Хелиза, явно не обрадовался. Однако вмиг свёл внимание на претендента.
   - Добрый день, Ваше Величество, - тем не менее поздоровался Хелиз.
   - Здравствуйте, господин гладиатор, - кивнул король.
   - Приветствую вас, Ваше Величество, - промямлил Луиз. - И вас, принцесса Элин.
   - Здравствуйте, Лу, - лучезарно улыбнулась ему та. Она всегда улыбалась ему.
   - Вы, как всегда, прекрасно выглядите.
   Её улыбка стала ещё шире и светлей.
   Гладиатор и его друг, как и обещали гвардейцу, встали в сторонке, дав королю и претенденту закончить свои дела.
   Претендент явно был недоволен тому, что его прервали неизвестные посетители. Вновь посмотрев на принцессу, он сделал вывод.
   - Она ещё совсем дитя. Хоть и окрепла, как женщина. Как насчёт вашей старшей дочери?
   Ричард кивнул Элин. К той тут же подбежали слуги и помогли одеться. Принцесса помахала рукой незваным гостям и скрылась в боковой комнате, откуда спустя минуту вышла старшая дочь короля - Эранья. Её лицо не выражало ничего кроме грусти. Немногие знали, в чём причина.
   - Эранья, подойди, - приказал ей отец.
   Она с тем же печальным лицом ступила на то место, где недавно стояла её сестра.
   - У неё врождённый недуг, - пояснил Ричард. - Не улыбалась с самого рождения. В лечении оказались бессильны все: от шутов до лучших лекарей юга.
   - Ей просто нужен мужчина, - уверенно заявил претендент. По его лицу было видно, что Эранья понравилась ему куда больше. - Сними одежду, дорогая.
   Принцесса не шелохнулась.
   - Она не снимет, - сказал король.
   - Почему? - поинтересовался претендент.
   - Для вас сейчас важнее не почему она этого не сделает, а что делать, если это так.
   Гость короля был недоволен.
   - Вы не обучили свою дочь элементарным правилам хорошего тона, Ваше Величество? Благородная дама не должна скрывать своё тело! Это удел бедных крестьянок!
   "Дурные пережитки прошлого" - как-то сказал при Хелизе Ричард. За это гладиатор уважал его. Он тоже ратовал за равноправие всех людей, независимо от их пола и национальности.
   - Вы слышали меня! - повысил голос король.
   Лу и Хелиз почувствовали себя неловко. Они явно не должны были становиться свидетелями этой сцены.
   - Прошу прощения, - фальшиво бросил уже бывший претендент и без лишних слов заковылял к выходу.
   Когда двери за ним захлопнулись, король и стоящие по правую и левую от него руки неожиданно дружно засмеялись.
   - Я как-то был свидетелем того, - сказал тот, кто присутствовал вместе с королём на турнире. - Как он выбирал невесту для своего старшего сына. Тому подавай таких же как он сам, - он показал руками полноту того, о ком рассказывал. - Такие пухлые дочки есть только у Дрихтера из Маеса. Что-то наш друг не захотел их осматривать.
   - Отец, - прервала этот разговор Эранья. - Я могу идти?
   Её голос был подстать лицу - печальный и тихий.
   - Конечно.
   Бросив холодный взгляд на гостей, принцесса удалилась.
   - Ваше Величество, - слегка поклонился Хелиз, подступая ближе.
   - Я слушаю тебя, победитель турнира, - кивнул король.
   - Позвольте выразить вам своё уважение, господин Хелиз! - произнёс всё тот же человек по правую от него руку. - Я видел, как вы вчера сражались. Вы один из самых лучших воинов, что я видел.
   - Спасибо, - Хелиз присмотрелся к нему. - Я узнал вас! Господин Галвор! Примите соболезнования по поводу смерти вашей невестки. И Простите...
   - Ничего, ничего, - кивнул Галвор с улыбкой на лице. - Главное, что ты всё-таки вспомнил меня.
   Лу похолодел. Галвор! Младший брат короля Ричарда! Несколько лет назад, когда умер старый король Гердер Высокий, наследовав трон не старшему из сыновей - Ричарду - как ожидали многие, а младшему Галвору, никто не знал, почему он поступил так. Луиз был тогда совсем юн, но хорошо запомнил церемонию коронации, когда Галвор на глазах у всего народа отрёкся от престола в пользу своего старшего брата Ричарда. А чуть позже покинул столицу на долгие годы.
   Как он мог не вспомнить его!
   Лу поклонился так, что едва не задел лбом красивый мраморный пол, затем повторил за Хелизом всё едва ли не слово в слово.
   - Я принимаю ваши соболезнования, господа, - довольно кивнул Галвор. Видно было, что у него хорошее настроение. - Расскажите, с чем пришли сюда.
   - Я случайно услышал, что Ваше Величество ищет телохранителя для уважаемого Нендера Клэрка и его семьи, - сказал Хелиз. - Я бы хотел предложить свою кандидатуру.
   - Мы найдём того, кто послужит господину Клэрку хорошим телохранителем, - невозмутимо ответил Ричард. - Если это будете вы, в чём у меня есть сомнения...
   - Погоди, Рич, - прервал короля младший брат. - Это ведь хорошая идея. Почему вы вдруг решили сменить род деятельности с гладиаторских турниров на наёмника?
   Будучи перебитым король недовольно вздохнул.
   - Я и раньше работал на Его Величество короля Ричарда. Причём, работал неплохо.
   - Это мне решать, - возразил монарх.
   - Что такое, Рич?
   Гостям было непривычно слышать, как их короля называют "Рич". На лицо при этом навязчиво просилась улыбка.
   - Если причиной ваших сомнений является наш недавний конфликт, Ваше Величество, - сказал Хелиз, вспоминая, как его учил Лу. Он заранее выучил эту фразу. - То прошу учесть то, что в нём никоим образом не замешан многоуважаемый Нендер Клэрк, и посему разумнее с вашей стороны будет подобрать ему телохранителя, не опираясь на собственные личные предпочтения.
   - Хорошо сказано, - заметил Галвор.
   - Да, хорошо. Почти бесподобно, - подтвердил Лу. Вообще-то он просил Хелиза выбрать между "собственные" и "личные" и сказать что-то одно.
   - Где мы ещё найдём такого воина, Рич? Не знаю, что у вас там был за конфликт, но Нену очень пригодится поддержка самого ни много ни мало чемпиона арены. К тому же он уже работал на тебя! Это же просто невероятная удача!
   - Будь ты проклят!
   - Вот и решено, - Галвор посмотрел на Хелиза и Лу. - Мы только задумались над тем, чтобы отправить в Гебес людей. Мы ещё не обсудили все детали Для охраны семьи советчика наверняка понадобится больше, чем один воин и его помощник.
   - И тот, кто проведёт нас через пустыню, - осторожно заметил Лу.
   - Проводника мы уже нашли, - заговорил, наконец, Ричард. - Пятеро опытных, проживших в пустыне полжизни людей. К сожалению, из Валанхогга они прибыли не так давно. Наш язык знает только один из них. Его зовут Кулус. Запомните этого человека. Без него вы погибнете в пустыне.
   - Как всё быстро разрешилось, да, Рич? - усмехнулся Галвор. - А мы переживали, что это затянется на недели. Осталось подыскать ещё хотя бы двух человек для охраны Нена и завтра можно отправлять их в путь.
   - Если кого-то интересует моё мнение, - напомнил о себе Лу. - То разумнее всего будет отправить вместе с нами самых обученных людей из регулярной армии...
   - Гвардейцы! - воскликнул Галвор. - Почему мы не догадались раньше! Ты, - он обратился к брату. - Как-то хвастал, что один твой гвардеец обучен не хуже, чем любой из генералов Лесдриада. И что самое главное - их не придётся искать!
   - Почти так же важно, как то, что им не придётся платить, - заметил Лу.
   - Точно! К тому же я знаю на примете парочку гвардейцев. Эй, Викнис. Позови тех двух, они кажется стоят сейчас у входа в правое крыло. А вы, господа, пока что знакомьтесь с проводниками. Кулуса вы узнаете по повязке через глаз. Он рассказывал, что потерял его в сражении с росомахой. Пойдёмте за мной!
   Викнис разошёлся с Галвором и гостями и зашагал в сторону правого крыла. Бедняга Март! Он слишком стар для похода через "Пески".
  
  
   * * *
  
   К себе домой Голз возвращался в отвратительном состоянии духа. Вечер принёс с собой бурые от заката тучи, и всё вокруг казалось мрачным и неприятным.
   Толкнув дверь, гвардеец позвал свою девушку. Они ведь так и не успели пожениться!
   - Лили!
   - Ужин готов, любимый! - донеслось до него.
   - Лили, подойди!
   Она вышла к нему в бежевом платье. Его любимом.
   Голз посчитал, что лучше сесть, прежде, чем сообщать ей новость.
   - Мне очень жаль, Лили. Я... Меня отправляют в замок Гебес. Это по ту сторону "Песков". Я буду охранять Нендера Клэрка.
   - Голз!
   - Я не хотел этого, Лили...
   Её счастливые глаза вмиг наполнились слезами.
   - Когда ты вернёшься?
   - Орки знают! - бросил Голз. - И даже им неведомо, вернусь ли я вообще.
   Лилия села ему на колени, обхватив шею тонкими ручонками.
   - Я буду ждать тебя. Но... Ты ведь вернёшься?
   Он обнял её в ответ и прижал покрепче.
   - Вернусь, - тихо сказал он. - Точно вернусь...
  
  
   * * *
  
   Утром, когда птицы только начинали заводить свои звонкие трели, а раздуваемая ветерком туманная дымка ещё висела в воздухе, девять всадников выехали через распахнутые ворота Ридвинга, направляясь на юг. Они медленно повернули коней к тракту, уводящему с холма, на котором стоял город, к виднеющимся вдалеке Пиковым вратам.*
   "Теперь, - подумал Лу. - Уже никогда и ничего не будет так, как обычно. Никогда и ничего".
   Девять всадников покинули холм, оставляя Ридвинг всё дальше за спинами, и ни разу не оглянулись.
  
   Глава 7.
  
   - Кала! Кала, где ты?! - звучал над лесом громкий голос господина Кейнара.
   За время короткого привала, который объявил староста Налним после трёхчасового беспрерывного бега, купец успел обойти вдоль и поперёк всю лесную опушку, что заняли беженцы, около пяти раз. Самое страшное было в том, что он звал свою дочь с такой уверенностью, будто она вот-вот непременно откликнется. Похоже, он и не предполагал, что она погибла ещё в деревне.
   - Я думаю, он просто сошёл с ума. Свихнулся, - заключил Руперт.
   Он, Свейнер, Лурис и староста Налним расположились у поваленного дерева и делили одну фляжку воды, которая каким-то чудом затерялась в кармане у Луриса.
   - После потери близкого человека теряешь и всё остальное, - сказал староста. - В том числе рассудок.
   Лурис посмотрел на Лена, который сидел недалеко, у большой сосны, спиной к остальным. Возможно, ему требовалась поддержка, но сам Лурис хорошо помнил день, когда умер его собственный родной отец. Ему тогда не хотелось никого видеть. Лену сейчас нужно некоторое время побыть в покое.
   - Долго задерживаться не стоит, - тем не менее сказал он старосте. - Мы не знаем точно, сколько эта магическая штука не будет пропускать наружу бандитов. Возможно, они уже преследуют нас.
   - Будешь ты меня ещё учить, - огрызнулся господин Налним.
   - После недавних событий, - прогнусил Свейнер. - Вам стоит побольше прислушиваться к нашим словам. Возможно, если бы вы сделали это тогда, никто бы не умер.
   К сожалению, старосте нечего было сказать. Поэтому он был безмерно благодарен Хенку, прервавшему их разговор.
   - Господин Налним, нужно бросить некоторых женщин и стариков, а также раненых. Понимаю, это подло, но так смогут спастись хотя бы остальные...
   - Мы никого не будем бросать! - во весь голос заорал староста.
   Хенк потупил взгляд и, даже не кивнув, отпятился туда, откуда пришёл.
   - Кала! - продолжал оглашать лесную опушку голос купца.
   - Хенк! Объясни господину Кейнару, что его дочь, судя по всему, мертва, - успел крикнуть староста. - Только помягче.
   Хенк неохотно кивнул и подошёл к купцу.
   - Хватит кричать, господин Кейнар. В лесу ваш крик разносится на очень-очень большие расстояния. Преследователи могут запросто определить наше местоположение...
   Староста Налним осмотрел лагерь. Беглого взгляда хватало чтобы понять: спаслись далеко не все. Больше половины, но меньше трёх четвертей. Кого-то застигли смертельные оружия всадников, кто-то попался ещё в пределах частокола, а кто-то отстал и затерялся в лесах. Судя по тому, что у них осталось всего пара мешков с провизией, немного воды да несколько лошадей из конюшни, до Ретанны доберётся и того меньше. А если Боги совсем наплевали на их судьбы, вскоре бандиты настигнут их и перебьют всех до единого. Парнишка был прав: долго задерживаться нельзя.
   - Быстро переводим дыхание, подкрепляемся - только не до отвалу - и продолжаем идти на запад! - во весь голос объявил он.
   Его голос изредка приглушали рыдания купца, который не хотел мериться с тем, что больше никогда не увидит свою дочь, но беженцы тем не менее расслышали всё и подняли полный негодования шум. Не обращая на это внимание, господин Налним обратился к Лурису.
   - Поговори со своим другом.
   Дождавшись кивка, он отошёл о чём-то побеседовать с Хенком.
   Лен сидел на камне и ковырял мечом ствол сосны. На некогда красивом блестящем доспехе виднелись куски грязи и прилипшие листья. Когда Лурис присел рядом, Тайлинген оставил в покое сосну и вонзил меч в землю. Сначала они сидели молча, затем заговорили, не глядя друг на друга.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Так себе, - оборвал Лен. Пускай его раздирали чувства, он хорошо держал себя в руках.
   - Когда умер мой отец, мне хотелось плюнуть Богам в лицо. Я хотел уйти куда-нибудь далеко и не возвращаться никогда. Но у меня тогда осталась мать. Понятия не имею, что сейчас чувствуешь ты, оставшись совсем один, и это слово сейчас не будет значит ничего, но я сочувствую тебе.
   - Да, спасибо, - умело скрывая злобу и горечь, ответил Лен. - Ден был для меня больше, чем отец. Он был мне матерью, братом и много кем ещё. Я просто разом потерял всю семью.
   - Тут почти каждый кого-то потерял. Господин Кейнар дочь, староста Налним двоюродную сестру... Мы все объединены общим горем. Однако ты и каждый из них потеряли не всё. Теперь все мы как одна семья. Мы делим еду, помогаем друг другу идём к общей цели. И если мы хотим достигнуть её, мы должны торопиться.
   Лен оглянулся. Господин Налним уже сворачивал лагерь, поднимая всех в путь.
   - Да, конечно, - сказал Тайлинген, вставая на ноги и поднимая свой меч.
   - Но я хочу сказать, что - Лурис помедлил. - Мы ни за что не оставим это просто так. Мы вернёмся и отомстим. Отомстим за Ремек, твоего отца и всех остальных.
   Лен спрятал меч в ножны и зашагал к остальным.
   - Пора быть взрослыми, Лурис. Мы ничего не сделаем - сказал он напоследок.
  
  
   * * *
  
   Вереница беженцев растянулась до такой длины, что идущий в её главе староста не мог, оглянувшись, увидеть её хвост. На открытую местность они выходить боялись, а через лес дороги не было, и людям приходилось пробираться через колючие кустарники, сети паутины между деревьями и неустойчивое полотно из опавших листьев. Всю поклажу погрузили на уцелевших лошадей, но тех постоянно требовалось кормить. Из приятного были лишь звуки, издаваемые птицами, но вскоре исчезли и они.
   Неожиданно нависшие над путниками тёмные тучи стали грозить разразиться дождём, а вскоре, не успели беженцы спланировать, куда прятать поклажу от влаги, люди стали вытягивать руки и ловить первые капли.
   - Вроде туч не было давече, - вспомнил Хенк. - Да и ветра тоже.
   - Неважно, - сказал староста. - Из еды портиться всё равно нечему. А воды у нас почти не было. Так что дождь нам на руку. Подставляйте всё, в чём может удержаться вода! Хенк, снимай шлем.
   Лену пришлось накинуть поверх доспеха кожаный плащ, чтобы избежать в будущем ржавчины. Однако, уже вскоре он снял его, так как дождь продлился недолго. Шлем Хенка только-только успел заполниться до краёв.
   Теперь беженцам приходилось идти по мокрой чаще, что делало путешествие вдвойне неприятным. Через час пути старосту Налнима забросали возмущёнными заявлениями. Те, у кого не нашлось приличных сапог, промочили ноги, и запах мокрого леса вовсе не был приятным. Вернувшийся из разведки Хенк доложил: погони не видно, и господин Налним, сориентировавшись по солнцу, повернул вереницу людей к выходу из леса искать открытую местность.
   Выйти им удалось не сразу. Лес оказался гораздо большим, чем предполагалось. Пока шли, Лурис и ещё пара охотников смогли подстрелить нескольких кроликов. Когда край леса был найден, староста разрешил сделать небольшой привал и снова послал Хенка проверить наличие погони. Сухие ветки найти было почти невозможно. Лишь у самых стволов деревьев и под корнями находилось что-то, до чего не смог добраться недавний дождь. Костры развели в чаще, чтобы не так сильно был заметен дым. Кроликов освежевали и зажарили прямо над огнём, так как котла ни у кого не было. Никогда до этого не замеченный в жадности Лурис с непреодолимым отвращением наблюдал за тем, как люди, которые ничего не сделали для общей цели, с жадностью кидаются на мясо, что он с таким трудом добывал. Сам парень не съел ни кусочка. У него почему-то резко пропал аппетит, да и пока тушки прошлись по толпе, до него не дошли даже кости.
   После скромного обеда беженцы стали собираться в путь, но Хенк всё ещё не вернулся. Господин Налним боялся, что его стражник не найдёт колонну, если она двинется дальше. Но и ради одного человека всеми остальными он рисковать не собирался. Решил ждать Хенка ещё несколько минут и продолжить путь.
   Уходить без стражника не пришлось - очень скоро его силуэт появился из-за холма. Однако уже издалека было видно, что он несёт не очень радостные новости.
   - Они уже близко! - крикнул Хенк, подбегая к старосте. - За рекой в паре миль отсюда. Я видел только силуэты и не сумел сосчитать...
   Услышав его слова, беженцы зашумели. В толпе грозила зародиться паника.
   - Успокойтесь, друзья! - обратился к ним господин Налним. - Они не идут по нашим следам, значит то, что они оказались здесь - просто случайность. Если мы их запутаем и уйдём, то всё будет хорошо.
   - Но они вряд ли упустят запах готовящейся еды, - поспорил Хенк. - и найдут наш привал, а затем пойдут по следам и...
   - Тише, балбес! - рявкнул на него староста. - Мне сейчас меньше всего нужна паника.
   - Но что нам делать?
   Из толпы вышел Торук, кузнец. У него за плечом висел топор.
   - Господин Налним, мы должны задержать преследователей и дать остальным возможность уйти. Нужно собрать всех, кто способен драться.
   - И что мы сделаем? Их больше и они лучше нас вооружены, - поспорил Хенк.
   Но его никто не слушал. Все глядели на господина Налнима, которому предстояло принять тяжёлое решение.
   Сморщив лицо, староста объявил:
   - Освободите коней. Они могут пригодиться в бою.
   - Но на них уместиться только половина наших воинов...
   - Больше и не нужно. Половина пойдёт дальше, чтобы охранять нас в случае, если первая группа потерпит поражение.
   - Нас? Вы не станете сражаться?
   - Господин Налним стар, - заступился за своего хозяина Хенк. - И его мудрость нужна нам больше, чем его воинство.
   Лицо старосты ничего не выражало. Казалось, он хотел, чтобы все с этим согласились
   - Соберите всё самое пригодное оружие, - отдал он последнее распоряжение. - Коней семь. Кроме Торука нужны ещё шестеро. Хенк, ты мне нужен. Останься...
   Лена, Луриса и Свейнера тоже не взяли. Нужны были лишь самые сильные. Тайлинген отдал свой меч Гарету - другу отца, которого господин Налним определил в первую группу. Руперт хотел отправиться вместе с отцом, но Торук оттолкнул сына от лошади древком своего топора.
   - Ты ещё щенок!
   - Я дерусь лучше, чем любой из наших воинов, - поспорил парень. - Кроме тебя конечно.
   Торук взял поводья последней незанятой лошади и отдал другому бойцу.
   - Ты никуда не поедешь. Ты силён, но сила - не всё, что нужно для победы над противником. Я всегда тебе это говорил. Ум, а не сила. Хотя бы сейчас воспользуйся этим правилом.
   С такими словами Торук тронул коня и поскакал вслед за удаляющимися всадниками. Даже не попрощавшись с сыном.
   - Это же самоубийство... - прошептал Руперт. - Они ведь не вернутся!
   Женщина рядом с ним махала всадникам рукой. Среди них был её сын.
   - Есть надежда, что вернутся, - тихо сказала она, будто лгала сама себе.
  
  
   * * *
  
   - Руперт, постарайся понять: ты должен постичь ум. Только так ты сможешь направлять свою силу в нужное русло и знать, что с этой силой делать. Понял?
   - Да, отец.
   - Ты должен быть умным, Руперт. Умным в первую очередь, сильным - во вторую.
   - Я всё понял.
   - Одно дело понять, другое привести в исполнение. Скажи громко и чётко "Ум, а не сила".
   - Ум, а не сила.
   - Теперь ещё раз и более выразительно.
   - Ум, а не сила.
   - Ещё раз.
   - Ум, а не сила.
   - И ещё!
   - Ум, а не сила.
   - Руперт!
   - Что, отец?
   - Ну, почему ты такой бестолковый? Зачем ты уже десять раз подряд повторяешь одно и тоже?
   - Но ведь...
   - Ты думаешь, если ты сотню раз скажешь "Ум, а не сила", то у тебя прибавится ума?
   - Но ведь ты говорил, чтобы я повторял.
   - Ум, Руперт! Не послушание, не упорство, а ум! Ты понял?
   - Да, отец.
   - О Боги!
   ...
   Этот урок, преподнесённый ему отцом в юношестве, Руперт так и не усвоил и во всём опирался на силу. Во всём и всегда.
  
  
   * * *
  
   Два часа прошло с того времени, как семь всадников отправились задерживать бандитов. Всё это время жители Ремека передвигались медленным бегом. Отсутствие прочего груза облегчало их задачу. Единственный мешок с поклажей несли по очереди Хенк и Руперт, а больше в руках у беженцев ничего не было. Единственный грудной ребёнок, которого всё время до этого несла одна из селянок, куда-то исчез. Возможно, мать оставила его в лесу, возможно он умер... Никого это не волновало. За тем, как люди перестают быть людьми, наблюдать было не очень приятно, но Лурис и сам поймал себя на мысли, что среди прочих смертей один ребёнок теряется, как капля в море. В деревне были оставлены с десяток младенцев. Матери просто не успели схватить их и убежать с остальными.
   Два часа прошло и около десяти с момента нападения на Ремек. Как за это время всё успело измениться!
   - Привал! - прохрипел староста Налним. До этого он в основном передвигался на лошади, но теперь старые кости напомнили о себе.
   Он послал Хенка поглядеть, что сзади, а сам едва дыша повалился на ближайший пенёк. Место для привала было вполне подходящим: большая низина, заканчивающаяся лесом с севера, оврагом с юга и холмами с востока и запада. Здесь можно было вполне себе укромно спрятаться от бандитов.
   Руперт вдруг не сдержался и со всей силы ударил кулаком ствол ближайшего дерева.
   - Они умрут там! У них нет шансов!
   - Твой отец умный и расчётливый человек, - с остановками промычал староста. - Если что он не станет вступать в бой, который можно избежать. Или повернёт и отступит. Их задача задержать бандитов, а это можно сделать и не умерев.
   Послушав его, Руперт снова ударил дерево.
   Хенк вернулся почти сразу.
   - Семь всадников! - сказал он. - Похоже, наши возвращаются.
   Это была первая действительно радостная новость за последнее время. Всадники возвращаются да ещё и в полном составе. Неужели они без потерь смогли остановить бандитов? Или избежали боя? Однако они могли нести дурные новости. Хотя Руперту было плевать. Он вскочил как ужаленный и сломя голову побежал на пригорок посмотреть на отца и убедиться в том, что он цел. За ним последовали ещё несколько беженцев, чьи родные также отправились на самоубийство ради них. Огромную фигуру Торука вряд ли можно было не узнать издалека: топор за спиной, стриженная на лысо голова, самая мускулистая лошадь из всех. Руперт пробежался взглядом по всем семи фигурам, но никак не мог отыскать похожую. Он всматривался всё внимательней, но его отца не было. Точно не было.
   - Не наши! Не наши! Это бандиты! - прокричал кто-то.
   Руперт и остальные сбежали с пригорка к лагерю, где уже успела воцариться паника. Призывы господина Налнима к спокойствию имели столько же смысла, сколько его попытки собрать вооружённый отпор неприятелю. Все, кто был способен держать оружие, дались в бегство вместе с женщинами и стариками. Старосту бросил даже верный доселе Хенк. В минуту толпа беженцев расползлась по всей низине, облегчая предстоящую всадникам работу.
   Уже скоро, не успел староста понять, что всё кончено, послышался крик одного из бандитов, и семь коней выстроились в стройный ряд, держа дистанцию между собой, чтобы у наездников была возможность взмахнуть мечом как следует. Ещё один перестук копыт и появились первые жертвы среди беженцев, ознаменованные хрипами и стонами.
   Не встретив сопротивления, Бандиты почувствовали себя уверенней. И зря. Из опушки леса прилетел свист, а за ним и острая стрела, пронзившая шею одного из всадников. Тот свалился с коня и больше не встал, а длинная алебарда осталась лежать рядом с ним. Оставшиеся шестеро повернули к лесу. Всё равно туда сбегалось большинство их жертв. Место, откуда прилетела стрела, было закрыто кустом, но они подозревали, что лучник прячется именно там.
   Они ошибались: Лурис успел сменить позицию и уже натягивал очередную стрелу. Выстрел - всадник слетел с коня, но остался жив и раненный в руку пополз к своему оружию.
   Оказавшись в окружении леса, бандиты понесли ещё одну потерю - кто-то рубанул большим топором по колену лошади, и тот, кто её вёл, оказался на земле. Схватив меч, он огляделся в поисках того, кто скинул его. Руперта он увидел сразу и яростно набросился на него. Получил твёрдый, мастерский блок и удар ногой. Пользуясь замешательством противника, здоровяк ударил сверху и выбил из рук подставленный под его оружие меч. Бандит прижался к дереву и обернулся, теперь уже в поисках поддержки. Но лошади ускакали слишком далеко и развернуть их было не так легко, к тому же двое всадников приглядели себя прочие цели.
   Руперт не стал ждать и снова ударил. Бандит успел увернуться, однако топор задел его плечо. Завопив, разбойник повалился на землю, и Руперт уже смог беспрепятственно расправиться с ним. Однако за это время двое других всадников подоспели к нему. Парень прижался к дереву. Безмозглые животные не понимали, куда их хозяева направляли их и отказывались обходить ствол вплотную. Пользуясь этим, Руперт отбежал в сторону и полоснул задницу одной лошади. Та заржала и, отказываясь подчиняться хозяину, помчалась прочь. Тут же здоровяк вновь прижался к дереву, переместился за спину второму всаднику и перерубил задние ноги его лошади.
   Оставшиеся два оставшихся всадника нашли того, кого искали - Луриса. Однако вместе с ним был Лен и одному из них пришлось заняться парнем в доспехе с зелёными рисунками. Лен принял бой смело, хотя его атаки были глупыми. Против всадника он был сопляком. Лишь прочные железные пластины спасали его. Подставляя под атаки противника то меч, ржавый и дряхлый, взятый из общего запаса, то закованные в сталь руки, парень понемногу отступал. Несколько раз он пытался ударить лошадь, но та вскоре поднялась на дыбы и стукнула его копытами в грудь. Парень повалился на спину, быстро встал и увидел, что на лошади уже двое - бандит и Свейнер. Горбач из шкуры вон, но сумел залезть на спину животному и вцепился руками в шею недругу. Оба они свалились с лошади о оказались лицом в грязи. Бандит заехал локтём парню в лоб и смог вырваться из цепких объятий. Хотел повернуться и убить горбача, но со спины к нему подобрался Лен и сумел пронзить кольчугу тупым мечом.
   Всадник, погнавшийся за Лурисом тоже не сумел прожить долго. Парень всадил одну стрелу в шею лошади, а когда та упала, ещё одной застрелил свалившегося бандита.
   К господину Налниму, увидевшему, что большинство разбойников мертво, вернулись уверенность и здравый рассудок. Схватив алебарду, лежащую рядом с трупом, он решил помочь молодым парням в битве, но дорогу ему преградил раненый в руку спешенный всадник. Старик не выглядел серьёзным соперником, коим и не являлся, и бандит смело напал на него. В неумелых руках алебарда служила лишь средством защиты и уже скоро староста был в шаге от смерти, как вдруг...
   Между Налнимом и бандитом стеной встал Хенк. Не дав бандиту подготовиться, он совершил несколько быстрых атак и вскоре смог нанести удар в незащищённый живот. С вываленными наружу внутренностями бандит не смог продолжить бой и Хенк добил его.
   - Спасибо, - только и сказал староста, когда он помог ему встать. Однако радоваться было рано: ещё один всадник взялся буквально из ниоткуда. Похлопав лошадь по шее, будто успокаивал её, он выхватил меч и двинулся на них двоих. Хенк заслонил старосту и покрепче перехватил меч. Но с первого же удара понял, что против всадника он ничего не сможет сделать. Нанося удары с высоты, тот не нуждался в защите, а его атаки были сильны и то и дело норовили выбить меч из рук. Кто знает, что было бы, если бы господин Налним не вонзил алебарду в ногу всаднику. Тот закричал от сильной боли, и Хенк смог достать его своим мечом.
   Из бандитов в живых остался лишь один - тот, что сражался с Рупертом. Однако, вскоре его окружили также Лен, Свейн и Лурис. Увидев это, бандит бросил оружие и поднял руки.
   - Сдаюсь, - произнёс он.
   Руперт принял его сдачу ударом секиры по голове. Из раскроённого черепа хлынула кровь, и последний враг был повержен.
   Когда пришли господин Налним и Хенк, вокруг четверых молодых ребят собрались почти все уцелевшие жители Ремека. На парней беспрерывным потоком лились хвальба и благодарности. Они стали настоящими героями.
   - Мы все перед вами в долгу, - сказал староста, опираясь на алебарду от упадка сил. - Уже дважды. Знайте: если вы ещё что-то предложите, я больше не буду пренебрегать вашими словами.
   Однако, на лицах самих героев не было радости. Лишь изнеможение и горечь. Ещё не один десяток жертв - вот всё, что принесла эта битва. К тому же приход всадников означал, что первая группа потерпела поражение.
   Когда староста собрал всех, чтобы двигаться дальше, Руперт отказался идти.
   - Я должен найти отца. Вдруг он ещё жив, но ранен и ему нужна помощь.
   - В любом случае он бы хотел, чтобы ты шёл дальше, - сказал Лен. - Помнишь, что он сказал тебе перед отъездом: прислушивайся к уму.
   - Я никогда не был умным и никогда не стану. Живым или мёртвым, я должен найти его.
   Господин Налним точно не станет ждать. Можно было и не спрашивать.
   - Я догоню, - сказал Руперт и уверенно зашагал назад.
   - Подожди, - крикнул ему Лен. - Я пойду с тобой. Тебе может понадобиться помощь.
   - Почему ты делаешь это? - озадаченно спросил его Руперт.
   - Потому что я тебя понимаю.
  
  
   * * *
  
   Они проследовали по следам от копыт несколько миль, затем потеряли след и прошли ещё полмили вслепую. Когда начало казаться, что они потерялись, вдали наконец показалась река, рядом с которой и были замечены бандиты. Уже издалека можно было увидеть, что там была битва.
   Вперемешку с лошадиными на земле лежало множество человеческих трупов. Они были все в крови, порой сложно было различить своих и чужих. Однако, Лен нашёл мёртвого Гарета и забрал свой меч.
   Отца Руперта нигде не было видно.
   - Его тут похоже нет! - на эмоциях воскликнул здоровяк. - Может быть... может быть, он раненый отполз к лесу.
   В грудь здоровяка упёрлась рука Лена.
   - Погоди, Руперт. Не ходи дальше...
   - Что такое? Что там?
   Он всё же увидел: отец лежал на спине, его отрубленная голова покоилась недалеко, вся в грязи.
   - Отец! Отец! - закричал Руперт.
   - Тише, тише, - Лен обнял его и принялся успокаивать, словно ребёнка. - Нужно всего лишь смириться. Тише. Давай похороним его и пойдём. Нам нужно спешить, слышишь?
  
  
   * * *
  
   Под холмиком, недалеко от места, где пролилась кровь, стоял маленький бугорок из камней и веток. Над ним нависал кривой крест, сложенный из древка сломанного копья. Оставляя его за спиной, Лен и Руперт шагали на запад, в сторону пылающего красками заката небесного зарева.
   - У меня такое чувство, - сказал здоровяк. - Как будто больше нет смысла... жить.
   - Мы многое сегодня потеряли, - ответил ему Лен. - Но наши жизни приобрели столько смысла, сколько не имели никогда. Ведь за них оборвалось так много чужих.
   Он был прав. Горько, бесконечно прав.
  
   Глава 8.
  
   После того, как Лен и Руперт догнали остальных, шествие продолжилось ещё неделю. Самым страшным врагом беженцев на протяжении всего этого времени был голод. Охотников было недостаточно, чтобы наловить дичи столько, сколько бы хватило на всю ораву селян. Господин Налним очень переживал по этому поводу. Как-то раз все услышали от него, что "жаль, фертыхнись они, бандиты не убили ещё столько же!" Но он сказал это сгоряча. На самом деле, староста дорожил каждым выжившим человеком и следил, чтобы никто не отстал и не повесился в лесу с голодухи.
   Руперт был не разговорчив, впрочем как и другие. Лишь Свейн и его сестра Хелька выглядели более-менее оживлёнными и как всегда толкали друг друга в плечо, обещая, что всё будет хорошо. Они потеряли родителей давно, и теперь остались друг у друга одни.
   По прошествии недели беженцы, наконец, увидели горный проход, ведущий к Ретанне. Сам город пока разглядеть не удавалось - проход был узким. Он представлял собой огромную трещину между скалами, словно великан расколол гору своим огромным мечом. Здесь же лежал тракт, по которому часто ходили торговцы. Господин Налним надеялся встретить одного из них и обменять драгоценности на еду, но Кейнар Ригнис сказал, что на это очень мало шансов, ибо на прошедшей неделе налоги на дорогу были уж слишком низкими, и все, кто хотел что-то переправить в здешние поселения, уже сделали своё дело. Единственная надежда оставалась на то, что из городка Гейнса кто-то тоже сумел спастись, но если захватчики и там применили свой купол, то вряд ли на это был какой-то шанс.
   Как сказал господин Кейнар, для преодоления прохода понадобится полдня пути. Если бы люди не были так ослаблены или сколько-нибудь больше торопились, то времени потребовалось бы гораздо меньше. Затем им ещё нужно будет добраться до самого города, а это ещё день или два.
   Единственное, на что действительно нельзя было жаловаться, так это на окружающие виды. Проход буквально завораживал. Судя по всему, поверху него текла река, и вода нередко падала по краям, омывая огромные скальные стены. Затем она струилась дальше вниз, преодолевая множество препятствий, и в итоге стены прохода больше походили на два водопада. Оказываясь на земле, вода стекала по руслу в извилистую реку, через которую вело множество мостов. Раньше Лурис думал, что их берег очень красив, и обожал любоваться на него с крыши своего дома, но теперь он понял, что всё это время ошибался. Рядом с этим местом тот глухой край просто мерк.
   Чтобы выжить Лурису пришлось вспомнить о рыбалке. К этому делу присоединились почти все, даже женщины и, ограничиваясь скромными порциями, беженцам удавалось спасаться от голода.
   Ни одного торговца и тем более беженца из Гейнса им так и не встретилось. Они поняли, что и не встретится дальше, когда по прошествии половины дня, как и обещал господин Кейнар, увидели вдалеке очертания города. Даже с такого расстояния можно было определить, что он неприступен - высокие башни венчали пики с бойницами по бокам, а стены в высоту наверняка достигали футов 30, не меньше. Но что самое главное он стоял на вершине горы. Даже последний дурак знал, что стоящую на горе крепость сложнее взять штурмом.
   С чуть более близкого расстояния открылось больше подробностей. Теперь беженцы увидели, что гора, на которой стоял город, имела крутой обрыв с одной стороны, а под ним текла широкая река, куда впадал и тот ручей, что тёк с прохода. Но, что самое главное, все приметили довольно странный цвет камня, из которого были построены стены - зеленоватый. Никто никогда не видел такого в природе.
   Проход остался позади. Обернувшись, Лурис в последний раз полюбовался этим чудесным местом. Он никогда не видел ничего красивее и почему-то сомневался, что когда-то увидит. Что ж, до города оставалось совсем немного. Всего день или два.
  
  
   * * *
  
   Что именно так сильно поторопило людей, так и осталось загадкой, но уже к полудню вереница беженцев, возглавляема господином Налнимом, уже подходила к воротам города. С построенных из того странного зелёного камня стен на них недоверчиво глядели лица в толстых шлемах и выглядывающие поверх этих голов копья. Но похоже, что вид истерзанных, почти умирающих крестьян никого не напугал, и вскоре широкие ворота со скрипом отворились перед старостой.
   - День добрый! - поприветствовал людей приземистый, улыбчивый мужчина с пером и раскрытой книгой в руке. - Я Стайнур Легс. Правая рука наместника этого города и по совместительству его заместитель. Кхм. Чем могу помочь?
   - Зови сюда самого наместника! - сказал господин Налним. - Это дело слишком большой важности для простого заместителя.
   - Ещё чего! - фыркнул Стайнур Легс и громко захлопнул книгу. - Если вам нужен магистр Дардарон, то соизвольте сами явиться к нему. Он вон там, - перст в трёх кольцах указал на самое высокое здание в городе, расположенное на самой вершине горы. - Кхм. И если будете говорить с ним, употребляйте обращение "магистр". Магов не называют "господами".
   - Я всё понял, - кивнул староста. - Будь добр, пока я говорю, позаботься о моих людях. Мы шли сюда больше недели, из пищи у нас было лишь то, что мы смогли добыть сами.
   Заместитель наместника с кислой миной осмотрел беженцев.
   - Ну, хорошо. Я прослежу, чтобы их накормили. Магистр всё равно бы приказал сделать это.
  
  
   * * *
  
   Налним был слишком стар для такого подъёма. На последних ступенях его кости отдавали адской болью, но у него всё же хватило сил пробраться через пять коридоров к кабинету наместника. Стражники здесь были на удивление приветливы и всячески помогали ему.
   Перед дверью в кабинет наместника Налним ещё раз вспомнил всё, что сказал ему господин Стайнур, осмотрел себя и, оставшись недовольным своим видом, вошёл.
   Вопреки его ожиданиям маг был одет в простую одежду. Ни рясы, ни сутаны, ни балахона, ничего такого, что описывали путешественники. Обыкновенная дворцовая одежда из кожи какого-то крупного зверя. Зато была борода и довольно длинная. Уж здесь путешественники не приврали.
   - Здравствуйте, магистр Дарарон...
   - Дардарон, - поправил его наместник. Ему пришлось прерваться от толстого фолианта и отбросить его в сторону, где друг на друге небрежно лежал ещё десяток таких же. Вообще всё помещение было завалено книгами и листами пергамента.
   - А меня зовут Налним Гайнтук. Я староста деревни Ремек.
   - Никогда не слышал...
   - И не услышите. Поселение было разорено орками.
   - Кем?
   - Орками. Которые приплыли с моря. Кажется, - заметил староста, определив по заинтересованной мине наместника. - Мне стоит рассказать всё по порядку...
   Рассказ у старосты получался скомканным. Он то забегал вперёд, то возвращался назад и вспоминал о том, что упустил. Маг, тем не менее, слушал его со всем вниманием и вскоре заметил, как его гость искоса поглядывает на чашу с едой, стоящую на краю стола. Сжалившись, он пододвинул её поближе к Налниму, и тот вскоре опустошил её до дна, в конце всё же извинившись.
   Дослушав гостя до конца, наместник пару секунд пробыл без движения, а затем, резко развернувшись, подошёл к окну и взял с подоконника кусок бумаги и показал его Налниму.
   - Видите, что здесь написано? - спросил он. - Вот тут, в самом низу?
   - Со-двор-ча, - по слогам прочитал староста.
   - Со дворца, - поправил его наместник города. - Эта бумага говорит о том, что нашествия орков в ближайшее время не будет. Подписано во дворце Ридвинга, то есть королевским советом. Любой бы на моём месте посчитал бы вас лгуном, но у меня есть свои причины верить вам.
   - Так что же, магистр Дарадон, вы примите нас в своём городе?
   - Дардарон. Да, я приму вас. Настоящего жилья на всех пока предоставить не могу, но люди могут надеяться на скромный кров и еду. Когда окрепнут, будут работать и когда-нибудь смогут обзавестись настоящим жильём. И ещё одно. Мне нужны те четверо. Возможно, они смогут рассказать мне больше.
   - Хорошо, господин магистр, то есть господин Дар... , то есть магистр Драдарон...
   - Дардарон, - снова поправил старосту маг. Но уже в последний раз. Тот на радостях скрылся за дверьми.
  
  
   * * *
  
   - Представьтесь.
   Четверо парней замялись, переступая с ноги на ногу, пока наконец Лурис не решил назваться первым.
   - Лурис Лаоген.
   - Руперт. Фамилии нет.
   - Лен Тайлинген.
   - Свейнер. Без фамилии.
   Маг о чём-то на секунду задумался, затем резко перевёл взгляд и вытянул руку с указательным пальцем.
   - Ещё раз, как тебя зовут?
   - Свейнер, - сказал горбун.
   - Не тебя. Того, что сзади.
   - Лен Тайлинген, магистр. Я сын сапожника.
   Дардарон снова задумался, но взгляд не отвёл. Прошёлся глазами по внешнему виду парня, остановился на доспехе, которые Лен так и не успел снять.
   - И где же твой отец, сын сапожника?
   - Вы его знали?
   - Я не ношу сапоги. Просто задал вопрос.
   - Он умер во время погрома в деревне.
   - Это очень печально. Ты будешь рассказывать. Если кто-то другой найдёт, что добавить, пусть не стесняется.
   Лен рассказал всё гораздо быстрее господина Налнима, несмотря на то, что у него было больше всего, о чём он мог поведать. Ни кто из его друзей не нашёлся что-либо добавить.
   - Это всё. Если только вы не хотите послушать о том, как мы неделю умирали с голоду по пути сюда.
   - Нет, не хочу, - кивнул маг. - Итак, что мы имеем? Нашествие орды уже началось. Они планировали захватить побережье незамечено. Первая партия за нами - у них не вышло, и вся эта суета с куполами была впустую. Они знали о том, что в Ретанну ведёт узкий горный проход, который мы в случае необходимости можем обвалить. Тогда им придётся идти в обход, через Куасток, а это займёт очень-очень много времени. Поэтому они так старались. Проход я обрушу сегодня вечером. Но остаётся ещё одно. Нужно начинать войну. Если падёт Куасток, то Ретанна последует за ним, а там недалеко и до столицы. Мы должны предупредить Ридвинг. Нужно послать гонцов, но я как раз отправил последнего два дня назад. Теперь сгодится любой посыльный на лошади. И чтобы выразить вам свою благодарность я предлагаю вам четверым доставить это послание.
   - О, какая небывалая щедрость, - воскликнул Свейн. - Боюсь, мы недостойны.
   - Что нам даст это? - спросил Лен.
   Маг откинулся на спинку стула и погладил свою бороду.
   - Нынешнее положение заставило его величество короля Ричарда провести меры, направленные на то, чтобы не пропускать в столичные земли людей с востока. Нашествие орды пугает людей, и все бегут как можно дальше на запад, но стража на границе никого не пускает. Никого, кроме тех, кто является, к примеру, послом. Попав в столицу, вы сможете остаться там. Вряд ли появится другой шанс сделать это. Я дам вам деньги, чтобы начать жизнь в Ридвинге, а дальше вы справитесь сами. Вот!
   Он открыл ящичек в столе и достал оттуда чёрный конверт с печатью.
   - Этот конверт означает, что вы являетесь прямыми посыльными от доверенного лица. Вам нужно лишь показать на границе эту печать, и вас сразу же пропустят. Я дам вам также вот эту карту, на ней изображены земли от пустыни на юге до тумана* на севере.
   Маг протянул гостям бумаги. Те принялись внимательно осматривать их.
   - А почему на тумане стоит большая метка? - спросил Свейн.
   - Потому что под моим руководством проводится исследование этого явления. Ежегодно я отправляю несколько добровольцев, чтобы они попытались пройти через него. Это не должно вас волновать. Так что вы согласны?
   Парни переглянулись. Очевидно, ответ был у всех один.
   - Просим прощения, но нет, - ответил за всех Лен. - С нас достаточно путешествий. К тому же, здесь теперь живут все наши родные и знакомые. Мы предпочтём остаться с ними.
   Было видно, что маг остался недоволен ответом.
   - Я даю вам время подумать. До вечера. Если вы не согласитесь, утром я отправлю в столицу кого-нибудь другого. А пока можете быть свободны.
   Лен, Лурис и Руперт поклонились и ушли, но Свейн остался.
   - Магистр Дарадон...
   - Дардарон, - со вздохом произнёс маг.
   - Дардарон, - исправился горбун. - У меня к вам есть просьба...
  
  
   * * *
  
   Город произвёл на Луриса большое впечатление. На улицах царила суета: все куда-то шли, кто пешком, кто на лошади, а кто-то катил с собой бочку или тащил телегу. Непрекращающийся шум завораживал, ведь никогда раньше уши Луриса не слышали подобного. Он даже не мог представить, что такая непрекращающаяся череда звуков возможна.
   Прошагав по мощёной дороге до ступеней, ведущих вниз на следующий ярус, парень свернул, прошёлся ещё немного по переулку и оказался перед ночлежкой, где разместили беженцев. Это пока вся часть города, что он изучил, но в намерениях у него было запомнить весь город, от ворот и до замка наместника.
   Сделав из кувшина добрый глоток, он поднялся по лестнице на второй этаж здания и без труда нашёл их с семьёй комнату.
   - Где ты шатаешься? - грозным тоном спросил его Геранд.
   Лурис даже не взглянул на отчима.
   - Не видел поблизости порта. А до ближайшей реки полторы лиги. Уж как ни старайся, но теперь-то ты не сможешь заставить меня ловить рыбу.
   - Мог бы помочь мне снять шкуру с этой лисицы.
   - Для чего? - парень наконец удостоил Геранда взглядом. - Для того, чтобы твой заднице мягче было сидеть? Если ты ещё не понял, меня не интересует ни лисья, ни твоя шкуры. Я сделал всё для матери, а для себя делай сам.
   - Я уже сказал тебе: ты будешь делать то, что я скажу. На благо семьи!
   - А я сказал, чтобы ты шёл к оркам со своими указаниями. Ты - не моя семья.
   Покраснев от злости, Геранд подскочил к Лурису и отвесил его пощёчину. В ответ на это парень заехал ему кулаком в скулу. Они вцепились друг в друга и повалились с ног. Лицо Луриса встретилось с грязным полом. Отчим оказался сильнее.
   - Что тут случилось? - послышался голос Халии.
   Отчим отпустил Луриса и даже не помог ему встать.
   - Щенок набросился на меня с кулаками, когда я попросил его помочь мне со шкурой.
   - Пусть засунет эту шкуру себе в задницу! Мам, он хочет, чтобы я заботился о его удобствах, хотя сам для меня ничего не сделал!
   - Лурис, - мать посмотрела на него строгим взглядом. - Сколько раз тебе говорить? Относись к Геранду, как к своему отцу. Он теперь такой же родной человек для тебя и меня, как твой прошлый отец.
   - Я же говорил: он просто не хочет работать! - буркнул отчим.
   - На швилю я вертел твои слова! - выругался на него парень.
   - Лурис! - крикнула мать. - Прекрати! Разве тебе мало того, что произошло в Ремеке? Разве тебе мало горя? Хочешь, чтобы я осталась одна? Хочешь, чтобы я выбирала между тобой и Герандом? Если будешь себя и дальше так вести, то я не задумаюсь над выбором!
   Парень не верил своим ушам. Как она могла сказать такое! А отчим! - он глядел на Луриса с таким довольным лицом, что хотелось врезать ему ещё раз.
   Хлопнув дверью, парень ушёл прочь.
  
  
   * * *
  
   - Это какая-то ошибка? - выкрикнул Свейн. - Магистр Дардарон сказал, что меня и мою сестру здесь примут с большой охотой.
   Заведующая приютом недовольно фыркнула.
   - Здесь только я одна решаю, кого принимать. Я думаю о благе детей, а ты можешь до смерти напугать их своим горбом.
   - Нет у меня горба!
   - Ну конечно! - ослиным ржанием засмеялась женщина. - А на спине у тебя всего лишь груз ответственности!
   - Да. Я практично взвалил его на спину, а не на живот, как вы!
   Заведующая перестала смеяться, попыталась прикрыть ладонями толстое брюхо и, едва не пуская слюну, крикнула на Свейна.
   - Я уже сказала тебе! Тебя не примут! Убирайся!
   - Но возьмите хотя бы мою сестру!
   - Нет!
   В этот момент Хелька - сестра горбуна - выбежала из-за стены.
   - Свейн, почему ты кричишь? - спросила она у брата.
   Заведующая вдруг изменилась в лице.
   - Она выглядит вполне нормально, - едва слышно прошептала она. - Дорогая, подойди сюда.
   С позволения брата Хелька приблизилась к женщине. Та присела, чтобы разглядеть девочку поближе.
   - Ты одно из самых прелестных созданий, что я видела в своей жизни! Сколько тебе?
   - Двенадцать.
   - Хм. Ты выглядишь младше. И ты нисколько не похожа на брата. Вы точно родные?
   - Я бы показал вам родимое пятно на заднице...
   - Свейн, не смешно! - крикнула Хелька.
   - Вот, что я тебе скажу, - отвлекла её заведующая. - У меня в приюте живёт много таких детей, как ты. Они играют, общаются, едят и спят вместе. И им весело. Ты бы хотела к ним?
   - Да, - несмело ответила девочка.
   - Хорошо! Но только одно условие: до твоего взросления ты не должна покидать стены приюта! Иначе я буду очень сильно волноваться за тебя! Ты согласна?
   - Да! Но как же я буду видеться со Свейном? Вы ведь его тоже возьмёте?
   - Нет, дорогая. К сожалению, твой брат уже слишком большой, чтобы жить в приюте...
   - Я ещё даже не достиг взросления!
   Женщина бросила на него грозный взгляд, но затем снова перевела внимание на девочку.
   - Тебе придётся забыть о своём брате. Ты ведь уже взрослая. Тебе целых двенадцать лет. Соглашайся.
   - Нет, - девочка отбежала от женщины к Свейну, но тот остановил её, схватив за плечи.
   - Подожди, Хелька. Ты должна согласиться. Это будет неправильно, если ты останешься на улице из-за меня.
   - А ещё неправильней будет, если ты останешься один!
   - Я смогу выжить сам, а вот мы вдвоём вряд ли. Ах, орк!
   Свейну очень хотелось быть, как Лен, чтобы легко и красиво сказать то, что он думает. Но его язык выдавал лишь некрасивые, гнусавые слова.
   - Пожалуйста, Хелька. Я тоже буду скучать, но зато останусь спокоен за тебя. А когда-нибудь мы обязательно встретимся.
   - Обещаешь?
   - Обещаю! Только смотри не подожги приют, как тогда наш сарай. Хорошо?
   - Хорошо, Свейн.
   Обняв сестру, горбун едва сдержался, чтобы не заплакать. "Не смей. Ты ведь мужчина - говорил он себе. - Пусть и бракованный".
   - Иди знакомься с новыми друзьями. Когда-нибудь представишь меня им.
   - Может быть, у тебя к тому времени будет фамилия, и мне придётся называть тебя долго, - с мокрыми глазами сказала Хелька.
   - Может быть, у меня будет гораздо больше, чем фамилия. Посмотрим.
   - Посмотрим.
   Девочка толкнула брата в плечо и медленно отошла к женщине. Та взяла её за руку и потащила к дверям приюта, явно поторапливая. Прежде чем они скрылись за углом, Свейн последний раз встретился взглядом с сестрой. Уже сейчас он понимал, что надолго запомнит этот момент.
  
  
   * * *
  
   Вечером они все вместе собрались на стене города, поглядеть на то, как будут обваливать горный проход. Лен единственный из четверых не выглядел так, словно ему завтра умирать.
   - У кого как дела? - спросил он.
   - Кузнецов в городе, как мух, - немного погодя, ответил Руперт. - Мне предложили только таскать бочки на рынок. Плата - сущие гроши.
   Он сплюнул вниз.
   - Меня не приняли в приют, - сказал Свейн. - Им не понравился мой горб. Хорошо хоть Хельку взяли. Только мы с ней теперь лет девять не увидимся.
   Лурис молчал. Облокотившись на зубец стены спиной, он любовался закатом, пока Руперт не двинул его локтём.
   - Да пошло оно всё! - вырвалось у него. - И Ретанна, и Геранд, и мать тоже.
   Пару минут они молчали, затем со стороны прохода, наконец, послышался жуткий гул и скрежет, а затем четвёрка увидела, как гигантские камни сорвались с вершин стенок прохода и полетели вниз. Бьющаяся о скалы вода потерялась в этом месиве, и теперь река прекращалась у истока. Некогда самое прекрасное место, что видели парни в своей жизни, превратилось в ужасные руины. Навсегда.
   - Знаете, что я подумал? - сказал Лен равнодушным голосом. - Я пожалуй приму предложение мага...
   - С ума сошёл? - буркнул Лурис.
   - Возможно. Но родных у меня здесь нет, а всё остальное... неважно. Если это единственный способ уйти подальше от войны, то я им воспользуюсь. Мне жаль расставаться с вами, но я уже всё решил.
   - Я с тобой, - неожиданно сказал Руперт. - Здесь мне всё равно нечего делать. Возможно, в Ридвинге меньше кузнецов.
   - Пожалуй, я тоже, - послушался гнусавый голос. - Я пообещал сестре, что когда она достигнет взросления, я уже буду с фамилией и со всем остальным.
   Все посмотрели на Луриса.
   - Прости, дружище, - сказал ему Руперт. - Видят Боги, мы ещё встретимся...
   - Пошло оно всё к оркам! - отрезал тот. - Я иду с вами.
   - У тебя семья...
   - Мать променяла и отца и меня на этого придурка Геранда. Пусть заводит себе новую семью. Похоже, без меня она будет горевать не долго. В общем, я иду с вами.
   Ещё один гул разразил воздух, и теперь проход был завален окончательно.
  
  
   * * *
  
   Ночью выдалось полнолуние. И ветер. С утра ветра не было, но к вечеру он вдруг взялся из ниоткуда и теперь раздувал створки распахнутого окна в кабинете Дардарона. Магу не было до него дела, но стук жутко мешал и сбивал с мысли. А если закрыть окно, станет душно.
   Наместник Ретанны отхлебнул из чашки остатки чая и откинулся на спинку стула. Он вдруг вспомнил дни своей молодости, когда в его руках было полно силы, а в нём самом - уверенности и решительности. Сейчас ему бы очень не помешала та уверенность. Он хотел верить в то, что поступает правильно и находится на истинном пути.
   Отбросив мысли, маг решил, что было бы неплохо покурить, прежде чем продолжить свою работу. Табак лежал недалеко, нужно лишь пройти по коридору несколько шагов, свернуть налево и отпереть дверь. Сделать всё это Дардарону мешала лишь собственная лень. И когда он уже почти поборол её и собрался встать со стула, по его спине вдруг пробежали мурашки. Он отчётливо почувствовал чьё-то присутствие, хотя точно помнил, что запирал за собой дверь.
   - Ты весь в мыслях, как я посмотрю, - послышался чужой голос совсем рядом.
   Дардарон вскочил со стула, обнажая меч. Однако, увидев незваного гостя, таящегося в углу его кабинета, он вздохнул с облегчением.
   - Партегон из совета, - поприветствовал он коллегу мага. - Как всегда, нарушающий спокойствие.
   - Могу я присесть? Благодарю, - не спросив разрешения, он налил себе чай. - Смотрю, ты весь в делах.
   Ого взор пал на груду книг, взваленных в друг на друга.
   - А я смотрю, ты не потерял второй глаз, - пошутил в ответ Дардарон. - Как ты сюда попал?
   - Да. Меня не обманули, сказав, что ты обезумел со своими экспериментами и исследованиями. Мой друг, ты так увлёкся работой, что совсем позабыл о наших колдовских датах. Сегодня седьмая луна кратного трём по порядковому числу года. Только сегодня, используя власть совета, я могу общаться с другими магами.
   Дардарон мельком заглянул в календарь.
   - И что же ты хочешь обсудить со мной? И поторопись, у тебя ведь только несколько минут.
   - Я всё успею. Но тебе и самому есть, о чём рассказать мне. Или я ошибаюсь?
   Рассказ Дардарона занял несколько минут. И он не очень понравился Партегону.
   - И ты дал ему чёрную печать? Только потому что он сын Дена Тайлингена?
   - Да. Я сделал это. Если кто-то и сможет добыть то, что мы ищем, так это он.
   - Ты поступил глупо, друг. Наследие Тайлингена угасло.
   - Нет, не угасло. Я провёл множество исследований и знаю, о чём говорю. Я помогу вернуть ему это наследие. Главная сложность в том, чтобы он сам захотел сделать это.
   - А если он не сможет?
   - Значит, мы подождём год...
   - У нас нет столько времени! - Партегон повысил тон.
   Дардарон отвернулся от него.
   - Не кричи, - сказал он. - Разбудишь весь город.
   - Прости меня, - успокоившись, произнёс его гость. - Но ты должен знать: к башне прилетели вороны. Сотни этих птиц летают вокруг днём и ночью. Ты сам знаешь, что это означает. У нас нет времени, повторю тебе. Учти это, когда будешь доверять судьбу мира очередному сыну отчаяния.
   Голос пропал. Дардарон обернулся и заметил, что Партегона нигде нет, словно всё это произошло во сне. Он пропал, пропал надолго. Пока очередная седьмая луна кратного трём по порядковому числу года не озарит эти стены, они вряд ли увидятся.
   Маг задумался и чтобы думалось лучше сделал то, что хотел сделать несколько минут назад - пошёл за табаком.
  
   Глава 9.
  
   Ночью Дардарон не спал. Ни минуты.
   Слова Партегона "У нас нет времени", словно морская волна, раз за разом всплывали у него в голове.
   Четверых молодых посыльных в Ридвинг он проводил ещё утром, и весь остаток дня провёл в спешке. Среди сотен книг в его покоях он отыскал одну, самую важную. Волшебник знал почти все языки, но не мог прочесть из этой книги ни страницы.
   Он провёл в попытках сделать это весь день и всю ночь. Уже собирался рассвет, когда он, утомлённый и сломленный, не продвинувшись в прочтении ни на шаг, гневно бросил том на стол и отошёл к окну вдохнуть свежего воздуха. Приятный аромат растущей под окном сирени успокоил мага и помог собраться с мыслями. "Ты слишком часто позволяешь эмоциям брать над собой верх, - сказал сам себе волшебник. - Возьми себя в руки".
   Над Ретанной с полудня висела странная туча. Она имела форму дуги, но Дардарон знал - на самом деле её форма - круг. Причём сначала этот круг был мал и имел центром тот купол, которым орочьи маги накрыли завоёванные земли. Затем круг расширялся, и уже добрался до этих краёв. Никто не может предугадать, до каких размеров это облако разрастётся и чего стоит от него ожидать. На памяти Дардарона был ещё один случай подобного явления. Тогда кольцо выросло до таких размеров, что поливало дождём два противоположных края пустыни, да к тому же, перестав расти, три недели витало на одном месте.
   Не трудно было догадаться, что орда уже наткнулась на разрушенный перевал и повернула обратно. Всё это время они торопились, чтобы опередить тучу. Они знали, что туча может послужить предупреждением, вестью об их прибытии.
   Но их планы нарушены, и теперь огромная орда вынуждена идти в обход гор, сначала к Куастоку, продираясь через леса и болота, и лишь затем к Ретанне.
   "Это единственный случай в моей жизни, когда я полностью уверен, что поступил правильно" - сказал маг сам себе, глядя на разрушенный проход, виднеющийся вдалеке.
   В ноздри ему вдруг ударил резкий запах горелой кожи. Только почувствовав его, Дардарон заметил клубы дыма, витающие у него перед лицом. Бросив в порыве гнева книгу на стол, он даже не заметил, как опрокинул горящую свечу, и теперь пламя разрослось до такого размера, что грозилось вот-вот перескочить с книги на стол. И, как на зло, Дардарон не владел ни одним заклинанием, способным потушить огонь.
   Схватив со спинки стула плащ, он накрыл им пламя. Слава всем богам, что на столе в этот момент не лежала стопка бумаг, как это бывает обычно. Когда огонь потух, Дардарон первым делом осмотрел книгу. И был ошарашен - ни одна страница даже не обгорела Сделана из гиблонтского дерева* - догадался он. Пострадал лишь переплёт - кожа почти вся выгорела, но под ней, как оказалось, всё это время находилась металлическая пластина. Дардарон присмотрелся к ней повнимательней. Да это была сталь - самая настоящая, блестящая под бликами свечей сталь. А на ней было что-то вырезано. Какой-то рисунок. Движимый любопытством волшебник схватил книгу и тут же отдёрнул от неё руку - всё ещё горячая.
   Подождав какое-то время, он взял книгу в руки и отодрал остатки кожи с металлической поверхности обложки. Это утро было полно открытий - рисунок, вырезанный на пластине, в котором легко угадывалась рука мастера, был знаком Дардарону с юношества.
   Ему нужно было как можно скорее попасть в Куасток.
   Выбежав во двор, Дардарон встретился с как всегда вставшим поутру Стайнуром Легсом.
   - Я оставляю город на тебе, - сообщил ему маг.
   - Вот это новость, - опешил тот. - И куда же вы отбываете?
   - В Куасток. Мне нужно встретиться кое с кем, и кое-что забрать. Проследи, чтобы к беженцам относились как подобает. И начинай подготавливать город к обороне. У нас остались свободные лошади?
   - Нет, те четверо забрали последних. В конюшнях сейчас только те, что принадлежат торговцам.
   - Возьму одну из них.
   - Магистр, - окликнул Дардарона Стайнур. - Как я всё это объясню хозяину? Может, подождём его?
   - У меня нет времени, - сказал маг в унисон с репликой Партегона, вновь всплывшей в его голове.
  
  
   * * *
  
   В столичных землях в это время года было особенно тепло. Отец рассказывал Лену, что когда путешествовал, заметил эту странную закономерность: чем ближе к Ридвингу, тем теплее. У самых ворот, - говорил он - и вовсе жарко, наверняка даже жарче, чем на юге. Словно город - солнце, что и изображено на его гербе, и греет страну своим теплом.
   Пускай четвёрка ещё не добралась до границы столичного графства, это тепло чувствовалось ими уже отсюда. Лошади тоже были рады таким переменам. Они перестали дёргаться и фыркать и даже немного ускорились.
   Из всех четверых только Свейнер не умел ездить верхом, поэтому "гонцам" дали три лошади, а горбун сидел на одной с Рупертом. Когда здоровяку надоедало держать поводья, он пытался научить езде своего пассажира, но это каждый раз заканчивалось неудачей.
   Парни уже несколько дней провели в седле, не останавливаясь во встречающихся по пути городах и деревнях, как того потребовал магистр Дардарон. Чёрный конверт, который им нужно было доставить как можно скорее, всё ещё лежал у Лена во внутреннем кармане куртки. Сначала Тайлинген хотел положить его в тот же мешок, где лежал отцовский доспех, но подумал, что мешок может потеряться, если понадобится гнать лошадь галопом. А если в словах господина Кейнара есть хоть доля правды, скакать галопом придётся в любом случае, ведь столичные дороги напичканы разбойниками, словно солома чгуком*. Ни один прохожий не остаётся без их ведома. Надеяться приходится лишь на то, что твой вид не вызовет у них пота в ладонях.
   И вот, когда солнце оказалось в зените, а на жалобы Свейнера о том, что у него скоро отвалится задница, уже перестали обращать внимание, впереди показался маленький шалаш. Он стоял у края дороги, а рядом валялись на траве двое стражников в кольчужной броне. Причём один из них лежал мордой в землю. Видно, напился. Это был пост охраны, а значить он мог только одно - граница.
   Лошади приближались к посту, а эти двое стражников даже не шевелились. Кажется, они спали, и просыпаться не собирались. Неужели, это и есть то самое непреодолимое препятствие на пути в столицу, о котором все только и говорили?
   Но стоило путникам подъехать к посту ещё ближе, послышался голос.
   - А ну-ка стой!
   Из-за шалаша вышел третий стражник, подобрав с земли длинную алебарду. Своим криком он разбудил одного из лежащих, но тот, что упирался мордой в землю, не шелохнулся.
   Юноши притормозили коней.
   - Показываем бумагу, ежели нет, то разворачиваемся и едем прямо, не сворачивая с дороги, пока не скроемся с моих глаз.
   Лен молча достал из внутреннего кармана письмо.
   - Чёрный конверт! - проснувшийся даже поднялся на локтях, чтобы получше рассмотреть, затем перевёл взгляд на сидящего позади Руперта Свейна. - Видать, в Ретанне уже людей не осталось...
   - А ну-ка заткнись! - рявкнул третий стражник.
   - Да чтоб тебе подавиться, командир, - огрызнулся лежащий, нечаянно двинув коленкой по шлему товарища, который упирался лицом в землю. Тот не отреагировал. - Уже и слова нельзя сказать!
   - За подобное обращение к вышестоящему по чину отправляют на трибунал!
   - Ежели все, кто тебе в лицо харкал, под трибунал пойдут, то с орками воевать некому будет. Командир! - лежащий не обратил внимание на покрасневшее лицо командира, и стал дальше рассматривать конверт.
   - Ладно, бог с тобой, - сказал третий стражник. - Можете проезжать, господины. Только письмо держите при себе. Там, ежели кто без бумаги, того сразу казнить ведут.
   - Аххха, только попробуйте угадать, что хуже, аххха, - промычал, оторвав лицо от земли, третий стражник. Со рта у него текла слюна, а лицо было мокрым, точно его облили из ведра. - Аххха, аххха, бедные, ахха, путнички...
   - А ну-ка! - крикнул на него командир, и тот снова уткнулся в землю.
   - Не обращайте на него внимание, господины. Проезжайте дальше, и пусть будет с вами удача.
   Путники отъехали от поста, так и не поняв, о чём им пытался сказать тот пьяный солдат, и уже вскоре забыли об этом.
  
  
   * * *
  
   Если указателям на дорогах можно было хоть сколько-нибудь верить, до столицы оставалось лишь несколько миль. Погода стояла отличная, только позади виднелась странная туча в форме дуги. Очень странная туча, в Ремеке никогда не приходилось видеть такой. Может, здесь, в столичных землях, это вполне нормально? Она была небольшой, но в длину простилалась от одного края горизонта до другого, так, что, если смотреть на её центр, не получится увидеть краёв. И, судя по всему, эта туча приближалась.
   - Я посмеюсь, если пойдёт дождь! - сказал Свейнер.
   К сожалению, когда дождь пошёл, ему было не до смеха. Его плащ промок до нитки, в ботинках накопилась воды достаточно, чтобы напиться, а лошадь, на которой его так упрямо пытался научить ездить Руперт, вязла копытами в грязи. Лену всё же пришлось убрать письмо в мешок, чтобы оно не промокло.
   Небольшая с виду туча поливала дождём до самого вечера, а с наступлением темноты путники заметили, что не видно звёзд. Как она смогла затмить всё небо, да так, что они и не заметили, оставалось загадкой.
   Руперт предложил свернуть к одному из поселений, чтобы переждать непогоду. Но ведь магистр Дардарон наказал им не делать этого. Наверняка, чтобы письмо дошло до Ридвинга как можно быстрее. Однако, если гонцы простудятся и умрут, письмо не дойдёт и вовсе.
   Терзания путников облегчил очередной дорожный знак, который кроме оставшегося до столицы расстояния сообщал ещё и название деревни, что располагалась по обе стороны от дороги. Поселение на тракте - что могло быть лучше в такой ситуации?
   Деревушка называлась Эрок, и размерами она приходилась в двенадцать домов. почти в три раза меньше, чем в Ремеке. Однако была одна странность: за чертой деревни дома продолжались, причём по-прежнему по обе стороны тракта, но уже под другим деревянным знаком и названием. Зачем нужны две деревни под разными названиями, если между ними расстояние в шаг? Сколько домов было в том втором поселении, разглядеть мешала завеса дождя, но это было и неважно. В центре Эрока стояла высокая таверна, даже большая, чем та, что когда-то была у Геранда. В ней путники и решили остановиться.
   Первым, что они увидели, войдя внутрь, был столб с повешенными на нём двумя широкими вывесками. Одна говорила посетителю название заведения - "В Драконовом гнезде", вторая являлась местом для объявлений, на ней один на другом висели листы, исписанные одинаковым корявым подчерком. Видимо, в Эроке умел писать лишь один человек. С двух сторон столб с вывесками обступали коридоры, ведущие в саму таверну.
   Внутри было душно, душно оттого, что в довольно тесном помещении скопилось огромное количество людей. Воняло пивом и рыбой. Некоторые посетители, сидя за крохотными столиками впятером, играли: метили кинжалом между пальцев своей руки, соревнуясь в скорости с соседним столиком. На глазах у только что вошедших юношей один из игроков промазал и отрезал себе безымянный палец, после чего уронил его в кружку с элем. Пьяные в хлам соперники с соседнего столика, увидев это, загоготали на всю таверну.
   Сморщившись, четверо путников прошагали мимо пьянчуг и отыскали глазами хозяина таверны - он был толстым высоким мужиком, без бороды и усов, но зато с бакенбардами от ушей до уголков рта.
   - Поищите пока свободные места, - шепнул друзьям Лурис. - А я закажу что-нибудь выпить и поесть, и договорюсь по поводу ночлега.
   - Ты нам мамка что ли? - возмутился Руперт. - Мы тут все наравне.
   - Кусок мяса дело говорит, - поддержал его Свейн. - Я сам хочу выбрать себе пиво.
   Пришлось Лену взять на себя поиск столика, хотя это и не заняло у него много времени, а вот Лурис и два "хвоста", увязавшиеся за ним, задержались у барной стойки надолго.
   - Свободных нет, говорю, - повторил трактирщик, брызжа слюной. - Даже сенник занят. Нынче в Порогах "де-гра-гра-хи-ческий"... или швиль знает как там, прирост.
   - Где? - сморщился Свейнер, и владелец таверны посмотрел на него, как на полного идиота.
   - А! Неместные... Откуда прибыли?
   - С востока, - ляпнул Руперт.
   Вот почему Лурис хотел говорить один.
   Горбун пнул здоровяка по ноге, чтобы тот думал, что говорит.
   - Я всё понимаю, - засмеялся трактирщик. - Не волнуйтесь так. У половины из здесь присутствующих нет бумаги, а у половины из остальных она поддельная. И вам ещё повезло, что вы остановились у меня. Я не прошу денег за молчание. А уж молчать обычно приходится обо всём. И о том, что у кого-то нет бумаги, и о том, что она у кого-то есть. За неё ведь и убить могут. Ну да неважно. Пороги - это все пять миль вокруг Ридвинга, застроенные жильём. Пригороды, по-другому. Если война начнётся, так жители порогов в город поспешат, укрыться за стенами. Хотя ещё ни разу война до столицы не добиралась. По крайней мере, на моём веку. А вы всё же по Порогам пройдитесь. Может, в чьей-то таверне и есть свободные комнаты.
   - Мы бы хотели остановиться здесь, - настоял Лурис, положив на стол ещё одну горсть монет.
   Трактирщик немного посмотрел на неё, затем забрал и спрятал в карман фартука.
   - Ночлег будет. Ждите. Закажите чего?
   - Пинту чёрного Плимского, - дуэтом сказали Руперт и Свейн.
   Трактирщик после этого заинтересованно осмотрел их ещё раз. Может быть, потому что это самое дорогое пиво.
   - И одну эля, пожалуйста, - добавил Лурис. - И к тому курицу.
   - С чесноком?
   - Без... - сказал было Лурис, но Свейн его опередил.
   - С чесноком, конечно же! Да и ещё один эль Лену.
   Уже направившись в сторону столиков, горбун почувствовал прикосновение - трактирщик грубо схватил его за руку.
   - Кому? - шепотом спросил он.
   - Лену, - точно так же ответил ему Свейнер, кивнув в сторону сидящего за столиком друга. - А что?
   - Да ничего, - нервно, словно фальшиво, засмеялся хозяин таверны. - Мне просто показалось "члену". Сдавайте ваши вещи, отнесу их в комнату.
   Быстро кивнув, горбун отошёл к столику, где уже устроились его друзья.
   - Он говорит, чтоб сдали вещи.
   - Больше ничего не хочет? - нахмурился Руперт.
   - Отказываться тоже нельзя, - сказал Лен. - Будет подозрительно.
   - Вынь конверт из мешка и сдай.
   - Неа - могут заметить. Придётся сдавать так. Будем надеяться на его честность.
   - Просто, если её не окажется, я раздавлю ему череп, - Руперт бросил грозный взгляд на трактирщика.
   Тот, приняв вещи, вместе с мешком, где лежал конверт и доспех Лена, понёс их по лестнице наверх. Тайлинген заметил, что у него дрожат руки. Всё это было очень уж подозрительно.
   - Мне он показался каким-то странным, - уткнувшись в пиво, пробурчал Свейн. - Он интересовался тобой, Лен. Может проследить за ним на всякий случай?
   Лен встал с места и отошёл чуть левее, чтобы было видно угол за поворотом лестницы. Именно там трактирщик и остановился, чтобы порыться в мешке, где лежал конверт.
   Сорвавшись с места, Лен подбежал к своему столику, схватил нож и помчался к лестнице. Несколько рывков и вот уже виднеется поворот. Толстые руки трактирщика роятся в мешке, перебирая части отцовского доспеха. Лен подскочил к нему, приставив нож к горлу и сбрив часть бакенбардов.
   - Кто ты и зачем тебе нужна моя бумага? - тихо спросил он.
   - Я Феремус Тандвор, трактирщик. И мне есть чем подтираться, и твоя бумага не нужна. А ты - Лен Тайлинген, сын Дена Тайлингена, Зелёного Рыцаря.
   От удивления Лен почти убрал руку с ножом от горла трактирщика. В этот момент к нему подоспели друзья.
   - Тебя сейчас заметят, - выпалил Лурис. - Зайди хотя бы за угол.
   Тайлинген повернул своего пленника к себе лицом.
   - Сейчас мы зайдём в нашу комнату и ты расскажешь всё, что знаешь о моём отце.
  
  
   * * *
  
   - Я всего однажды видел Дена Тайлингена. Когда он и его отряд остановились в моей таверне. Однако в тот день все разговоры были о нём, и узнал я очень многое.
   К тому моменту Зелёный Рыцарь уже был достаточно известен, слыл одним из лучших наёмников, которых носил этот дерьмовый мир. Говорили, что он когда-то был моряком, ходил под флагами трёх разных пиратов, был закалён морем, сталью и кровью. Другие утверждали, что он родился на севере и не то, что плавать, а даже видеть море ему никогда не приходилось.
   Когда Ден и его люди покинули таверну, ещё три дня все разговоры были о нём. Чтоб мне фертыхнуться, если вру. А затем, стоило им утихнуть, пришла весть, которая эти самые разговоры возродила.
   Времена тогда были тяжёлые. Голод стоял страшенный. Люди отрубали себе левые руки и жрали их. А король знай дело грызся с гэльвами и не хотел мириться. Вся провизия шла на армию, а страдали простые люди, вроде меня с тобой.
   Тогда-то и стало известно, что собранные урожаи со всех окрестностей лежат в хранилище под замком... не помню название. Руциг? Или как-то так*. А люди вокруг голодные были до безумия. Как-то дошло до восстания. Хотел народ с вилами крепость взять. Да куда там! Их даже до ворот не пустили - как дали залп из самострелов со стен, так с сотню людей там и полегло. А остальные, увидев своих мёртвых братьев, сошли с ума и убежали. Говорят, в крепости сам король сидел, он-то и отдал приказ стрелять по людям.
   - А каким боком в этом был замешан мой отец?
   - А таким вот, что проезжал он как раз мимо тех мест. Ну крестьяне стали умолять его, мол, людей у тебя много, выгони из замка солдатов, да отвоюй наш урожай. И сердце у рыцаря дрогнуло - согласился. Пускай - сказал - на меня пол света обижается, а к народу я спиной не повернусь. И денег-то у крестьян почти не было - проститутки и те больше получают. Но Ден всё равно согласился.
   Неделю крепость была в осаде. Король Ричард сам выходил с Деном разговаривать, да толку с тех разговоров не было. Но вот беда - самый лучший лучник в отряде Зелёного Рыцаря промазал по голубю, и тот улетел в столицу с просьбой о подкреплении. И через два дня на горизонте показалась орда солдат, в три раза превышающая численностью войско Дена. Тот не растерялся и повёл своих на эту орду, пока она далеко от замка, чтобы Ричард не мобил... эм... не собрал солдат и не вышел из крепости на подмогу.
   Жуткая бойня была в тот день. За милю, говорят, слышали, как клинки звенели да люди вопили. А Ден таки разбил подкрепление Ричарда, но вот провизии люди всё равно не получили. Король бросил крепость и бежал так далеко, как мог, прихватив с собой все запасы. С тех пор его кличут никак по-другому, а Ричард Трусливый.
   Ден Тайлинген героем был, настоящим рыцарем, хоть его никто и не посвящал. Но ничего как в сказке не бывает. Прошло с тех пор немало, но и не много лет, а Зелёного Рыцаря уже забыли. Как его бунтовщиком и бандитом нарекли в столице, так и простые люди - дураки - стали его таковым считать. Сначала к югу от пустыни, а затем и к северу. Немногие помнят его подвиг. И того меньше - ценят.
   - А дальше? Куда пошёл он дальше? Мне очень важно это знать.
   - Так это уже другая история.
   - Начинай её.
   - Вы здесь до утра?
   - До раннего.
   - Тогда время есть. Сейчас расскажу...
  
  
   * * *
  
   За свою жизнь Дардарон объездил почти полсвета. Побывал он и в цветущем Лесдриаде, полном зелени, цветов и сверкающих доспехами рыцарей, и в гэльвских странах, в том числе в Каганате, где можно было, взойдя на холм, обозреть широкую степь от края до края, и даже смог посетить северные княжества, хоть и в далёком детстве. Как никто другой, он мог похвастаться тем, что знает дорогу, как хорошего друга. На его пути действительно было множество дорог, грязных и чистых, прямых и извилистых, ровных и с кочками. Но самой приятной из всех была дорога из Ретанны в Куасток. С ней не мог сравниться даже королевский тракт в Лесдриаде, сложенный из тысяч обтёсанных, отполированных до блеска камней, собранных со всего света, и обставленный по краям водными каналами, откуда путник мог напиться, если в дороге его застала жажда. Вместо воды дорога в Куасток была обставлена тополем разного времени посада, отчего приятный запах стоял здесь всегда, и поскольку зима редко добиралась до этих краёв*, любая поездка из одного города в другой была сродни посещению рая. А воду Дардарон всегда брал с собой в мехе. Она была чище, чем в тех Лесдриадских каналах, куда путники чаще отливали, чем опускались за утолением жажды.
   Кроме запаха волшебник любил также пух, который почти всегда слетал с цветущих деревьев и проносился мимо, иногда застревая в бороде.
   Однако сейчас, несмотря на то, что только начался период цветения большинства тополей, и пуха было гораздо больше, чем обычно, а запах стоял самый что ни на есть приятный, Дардарон не мог медленно, как он это делал обычно, вести лошадь, озираясь по сторонам и наслаждаясь дорогой. Вместо этого он гнал коня галопом, иногда переводя на рысь, давая лишь немного передохнуть.
   К середине дня он, наконец, увидел купола города, а точнее родной школы, выпускающей обученных волшебников, готовых верно служить стране до скончания жизни. Здание школы было самым высоким в городе, отчего многие путали его с герцогским дворцом. Насколько знал Дардарон, нынешний её директор нередко пользовался этой путаницей, чтобы пошутить над гостями. Он был слишком молод для такой ответственной должности.
   Вскоре дорога ушла вниз, и купола скрылись из вида, но ещё долго оставались в мыслях мага. На него вдруг нахлынули воспоминания о тех временах, когда он был одним из учителей. Лица коллег и учеников всплыли перед глазами словно наяву. Долгое время Дардарон больше всего на свете боялся посетить школу вновь, боялся чувств, что нахлынут на него, когда это произойдёт. И вот он идёт туда, спустя столько лет.
   Лошади было тяжело скакать галопом по дороге, идущей под откос. Она стала трясти спиной, и наезднику пришлось придержать рукой мешок, болтающийся на плече. Но качка не выбила его из мысли, и он продолжил вспоминать о былых временах. Думал о том, как вновь встретится со своими бывшими учениками и старыми друзья, размышлял над тем, какие слова скажет при встрече, а рука прижимала к боку мешок, и пух всё норовил залететь в лицо и запутаться в бороде. Всё чаще и настойчивее.
   Когда это стало надоедать, Дардарон, наконец, понял, что что-то не так, посмотрел на дорогу и обнаружил, что никакого пуха нет, как нет и дороги, по которой он ехал, как нет и ничего остального. Лишь белый свет, исходящий едва ли не из каждой точки в пространстве. Чертыхнувшись, маг смог взять себя в руки и хладнокровно оценить ситуацию. Вокруг действительно ничего не было. Дардарон бы подумал, что ослеп, если бы не видел ещё и своего коня и свои руки, точнее одну руку. Другая почему-то никак не хотела отпускать мешок на поясе, всё так же прижимая его к боку, чтобы он не трясся.
   Секунда, и белый свет пропал, оставив после себя лишь острую боль в глазах, как от долгого созерцания солнца, только ещё сильнее. Когда боль прошла, Дардарон увидел, что находится вовсе не на пути из Ретанны в Куасток, а в совершенно другом месте, незнакомом и таинственном. Справа высилась стена. Казалось, что она упирается в небо. Точно такая же была и слева. Меж стен было пространство в несколько шагов, а каким этот коридор был в длину определить не удавалось. Всматриваясь вдаль, волшебник видел лишь пустоту. Тоже самое и с обратной стороны.
   Взяв себя в руки и поняв, что всё это происходит не во сне, Дардарон не нашёл другого решения, кроме как пойти в одном из направлений. Он прошёл с десяток минут, прежде, чем в его голову пришла мысль взглянуть на книгу. Ведь перед тем, как оказаться здесь, он дотронулся до книги в своём мешке. К сожалению, ни мешка, ни его содержимого Дардарон не обнаружил. Видимо, всё это осталось в его родном мире. Но мага гораздо больше беспокоило то, что проверить книгу пришло ему в голову спустя какое-то время. Сознание была словно в тумане, волшебник не мог мыслить холодно и трезво, как раньше. Однажды он по молодости набрался эля в таверне. Он выпил столько, сколько смог вместить желудок, и до потери сознания был пьян, так что не мог вспомнить ни одного заклинания. То опьянение было сродни его нынешнему состоянию. Разве что некоторые заклинания Дардарон мог вспомнить. Похоже, им пытался овладеть какой-то неизвестный дурман, витающий в этом странном мире в воздухе. Время тянулось очень медленно, словно не существовало вообще. Звуков не было, лишь тихое шарканье его ног отдавалось эхом между стен. Просвет - конец этого бесконечного прямого лабиринта - виднелся вдали, но определить расстояние до него не удавалось. Магу показалось, что несколько часов ходьбы ничуть не приблизили его к цели. Он оглянулся и увидел на таком же расстоянии другой край. Может повернуть? - подумал он.
   Нет, конечно же нет. Если пойти в другом направлении, всё будет в точности так же, как здесь. Тряхнув головой, словно это могло отогнать дурман, волшебник постарался взять верх над своими мыслями и вновь побрёл навстречу недостижимой цели, навстречу свету в конце коридора. Ему показалось, что этот просвет гипнотизирует его, пытается обмануть. Волшебник опустил взгляд на гриву коня и продолжил путь.
   Пытаясь считать лошадиный шаг за секунду, а затем за две, маг насчитал час и сбился. Он глянул, не приблизился ли конец коридора и замер в оцепенении - он стоял на открытой местности посреди поля вымершей травы. Позади, шагах в пяти, находился вход в коридор, из которого Дардарон только что вышел.
   Горизонт был почти пуст. Сплошная ровная линия. За исключением скалы невдалеке. Волшебник решил ехать именно к ней.
   Проехав в этом направлении некоторое время, Дардарон напряг слух. Откуда-то слышался голос. Человеческий и даже разборчивый. Какая-то песня. Маг пришпорил коня.
   Проскакав мимо скалы, волшебник едва успел затормозить и чуть не свалился с края пропасти. Посмотрел вперёд и не увидел ничего. Словно это был край мира. Голоса уже не было слышно. Однако оглядевшись, Дардарон всё понял. За скалой виднелся дом. Крепкий и высокий, стоящий почти на самом краю пропасти. Во дворе стояла женщина - видимо, это её голос слышал волшебник. Одета она была опрятно, причёска тоже была аккуратной. Женщина смотрела на него испуганными глазами.
   - Можно узнать, где я нахожусь? - спросил маг, хотя этот вопрос ему самому показался до крайности глупым.
   - У моего дома, - дрожащим голосом ответила ему женщина.
   Её руки сминали и разглаживали воротник, словно она боялась чего-то. Дардарон понял, что нужно немедленно налаживать отношения с этим пока единственным живым существом, встретившимся ему в чужом незнакомом месте.
   - Если моё присутствие вызывает неудобство, то я немедленно удалюсь, - сказал он.
   - Нет, - резко крикнула незнакомка. - Вы должны войти. Он ждал вас всё это время.
   - Кто? - опешил маг, но женщина уже скрылась за дверьми, оставив их распахнутыми. Пришлось слезать с коня и следовать за ней. Волшебник был уверен, что в обычной обстановке трижды бы подумал, прежде чем входить внутрь, но в этот раз помутнённый рассудок нисколько не останавливал его.
   Внутри дом был уютен и чист. Словно здесь убирались день назад. Сделав несколько шагов, Дардарон вдруг вспомнил, что не вытер ноги и был готов вернуться, но хозяйка крикнула из другой комнаты, чтобы он поспешил.
   Вскоре маг повстречался с ещё одним жильцом этого дома - мужчина был одет так же аккуратно, был тщательно выбрит и причёсан. На вид ему было лет сорок.
   - Здравствуйте, господин Дардарон. Рад вас снова видеть.
   Волшебник даже не поморщился из-за "господина".
   - Вы ведь не помните меня? Точно. Не должны. Моя память всё чаще меня подводит. Тогда представлюсь. Меня зовут Глен Тайлинген. Мою жену - Рельза. А как зовут вас, я знаю. Почему вы смотрите на меня, словно на призрака? И да - садитесь за стол.
   Дардарон ещё некоторое время не отвечал, пытаясь понять, где ложь, а где правда. Затем он, наконец, воспользовался предложением и сел.
   - Я видел твоего сына, - сказал он. - И его сына тоже.
   - Моего... сына... не могу вспомнить.
   - Ты не помнишь, как жил раньше? А можешь ли сказать, что это за место?
   - У меня действительно плохая память, - с горькой улыбкой сказал Глен. - Я даже не помню, что было неделю назад.
   - Значит, это "иные земли"*, - сказал Дардарон. - Интересно!
   - Иные, чем что?
   - Чем тот мир, откуда я прибыл.
   - А есть и другой мир?
   - Да, есть. И ты жил в нём когда-то.
   - Не помню. Наверное, это было давно.
   - Вам с Рельзой повезло, что вы оказались здесь вместе. Так вы не забыли свои имена, повторяя их изо дня в день. Похоже, в этом мире человек помнит то, что было вчера. А может, и два дня назад. Очень интересно! Не расставайтесь друг с другом.
   - Куда я без Рельзы! Да и она без меня жить не сможет.
   - Что ж, одним вопросом у меня меньше, - Дардарон почесал густую бороду. - И сотней больше. Теперь скажи, Глен, откуда ты знаешь моё имя? Когда я прибыл в Колорид, тебя уже несколько лет как считали мёртвым.
   - Прозвучит странно, - усмехнулся Тайлинген. - Но вы сами мне его назвали. Много лет назад... Я даже не знаю, сколько именно. Рельза знает, она вела счёт...
   - Пятьдесят лет назад, - женщина вынырнула из-за угла, неся поднос с двумя чашками чая.
   - Пятьдесят лет назад вы узнали моё имя? И сумели сохранить это в памяти?
   - Рельза напоминала мне об этом каждый день...
   - И каждый день отсчитывала, сколько прошло. Даже не знаю, зачем мне это было нужно. Просто иногда полезно что-то считать.
   - Поэтому память у неё лучше, чем у меня, - Глен поднёс чашку к губам и сделал долгий громкий хлюп. Дардарону впервые в жизни не хотелось чаю, но он всё же из вежливости взял чашку в руки.
   - Так вот, - продолжил Тайлинген, периодически делая сопровождаемые хлюпаньем глотки. - Пятьдесят лет назад вы пришли ко мне, почти такой же, как сейчас, только борода была чуть длиннее. Выглядели вы очень расстроенным. Назвались Дардароном, сказали, что жутко спешите и что однажды зайдёте ко мне снова и... как там?
   - И дали Глену вещи, которые он должен будет передать вам, когда вы придёте вновь, - закончила Рельза.
   - То есть, сейчас вы должны дать мне что-то?
   - Точно. Мешок. А в нём... непомню, - Глен схватился за подбородок, а его жена тем временем вынесла из другой комнаты старое запылённое полотнище, завязанное узлом. Открыв его, Дардарон сильно удивился: внутри лежала книга. Та самая, из-за которой он попал в этот мир. Только металлическая пластина на ней была покрыта ржавчиной, да и сама книга выглядела потрёпанной. А рядом лежал сизый камень в форме ромба.
   - Магический орновель! - опешил маг. - Всё это до безумия интересно! Вы запомнили что-то ещё?
   Глен и Рельза переглянулись.
   - Больше ничего.
   - Куда я ушёл после этого?
   - Всё моя память! - схватился за макушку Тайлинген. - Ты помнишь, Рельза?
   Та отрицательно покачала головой.
   - Ну, я должен сказать вам спасибо и на этом, - Дардарон придвинул полученные предметы поближе, чтобы лучше рассмотреть их. - Я бы остался на ещё одну чашку чая, но боюсь, за это время моя память тоже может испортиться. Поэтому, если не возражаете...
   Хозяева дома были огорчены скорым отбытием гостя, но, как того требовали правила, проводили его за порог и помогли забраться на лошадь. Они помнили даже это.
   - Вы двое - настоящие счастливчики, что оказались друг у друга, - сказал Дардарон напоследок. Держитесь вместе и никогда не расставайтесь.
   Уже собравшись прикасаться к книге, Дардарон хлопнул себя по лбу. Даже эти двое помнят все правила гостеприимства, а он чуть не забыл простое пожелание.
   - Доброго дня и побольше вам гостей!
   Вновь рука словно срослась с книгой и этот ослепительно белый свет. Откуда-то издалека раздался крик. Затем он становился всё ближе, пока Дардарон не понял, что кричит он сам. Оглядевшись и узнав родной мир, волшебник в первую очередь посмотрел в заплечный мешок. Книга лежала там.
   "Интересно, - подумал Дардарон. - Какие тайны она хранит в себе ещё?".
   Башни Куастока уже выглядывали из-за холмов, и скакать оставалось совсем немного.
  
   Глава 10.
  
   С громким противным скрежетом ворота мост дрогнул и опустился к ногам Дардарона. Сколько лет прошло, а ни у кого так и не дошли руки смазать лебёдку. Всё здесь было таким же, как много лет назад. Пройдя под куполом арки, Дардарон понял это абсолютно точно. Те же обшарпанные камни стен, те же заваленные опавшими с яблонь листьями дороги, и запах тот же. Сушёная рыба и вино.
   Куасток ничуть не изменился за эти годы.
   Несмотря на то, что море было в двухстах милях отсюда, у города имелся порт, причём довольно большой. Речка, текущая с гор к Эсладе, пробегала мимо Куастока, не без помощи платин, конечно. Русло у неё было достаточно широкое, чтобы к гавани смогли пришвартоваться разом три корабля. Хотя в разгар лета этого было мало, и корабли толпились в реке, как в тесном коридоре, царапая друг другу обшивку и иногда сбивая мачты. Но сейчас, судя по тому, что улочки не были заполнены обнажёнными по пояс толстячками, катящими бочки, порт уже перекрыли.
   Пусть Дардарон не был в ладах со здешним графом, он не мог не заметить, что тот довольно ответственно занялся подготовкой к осаде. Военное положение уже было введено, ров, в котором ещё недавно могли прятаться дети от водящего в игре в прятки, уже был вырыт до нужной глубины, а стражники ходили в новеньких, отполированных до блеска кольчугах. Хотя, если посмотреть на самих стражников, станет понятно, что это им нисколько не поможет. Проезжая по тесной улочке, Дардарон заметил, как один караульный, вместо того, чтобы нести пост, стоял в углу, пролезая рукой под юбку шлюхи.
   В остальном город никак не выдавал волнение по поводу приближающейся опасности. Люди не сидели по домам, а наоборот - шныряли по торговым кварталам, запасаясь едой. Скоро орда орков прибудет сюда. Стены города может и окажут ей достойное сопротивление, но остановить не смогут. Большинство гражданских погибнет, часть сможет сбежать при грамотных действиях графа и его людей. Они скорее всего пойдут в Ретанну. К тому времени Дардарон вернётся в город и примет их лично. Если нет, то это сделает Скайнур Легс.
   Пройдя ещё один квартал, Дардарон пришёл к нескромной мысли, что о своём городе он позаботился лучше, чем здешний управитель. По крайней мере, в Ретанне дороги были чище, коровы не ходили прямо по улицам, а помои из окон выливали разве что на задворках. Здесь же на волшебника едва не вылили всё ведро, да ещё и пустили вдогонку кислую усмешку. По большей части, всё это происходило по той причине, что город являлся портовым, и управлять им было гораздо сложнее, но можно ведь хотя бы построить несколько ночлежек для бедняков, чтобы те не валялись под ногами у прохожих.
   Свернув за угол, маг обнаружил, что главная дорога забита людьми, чтобы пройти по ней к школе, придётся потолкаться и потратить полчаса. Он решил пройти через соседнюю улицу, заодно заглянув в порт, чтобы освежить память.
   В гавани сегодня стояло всего пять кораблей. Жаль, вервь была скрыта за другими постройками, и Дардарон не мог разглядеть, идут ли работы. В целом, порт тоже нисколько не изменился. Даже звуки колоколов и скрежет протираемых корабельных обшивок были точь-в-точь, как много лет назад. Разве что Дардарон никогда не видел в гавани Куастока кораблей под знаменем Валанхогга. А сейчас одно такое судно стояло у крайнего пирса, сносимое течением. Насколько знал маг, экспорт из стран к востоку от Эслады не принимался в Колориде уже много лет. Заходить в замок и спрашивать у графа об этом корабле Дардарон не собирался. К тому же, он был почти полностью уверен, что эти иностранцы просто заблудились, или по пути домой у них кончилась провизия.
   Наконец, преодолев длинную дорожку, идущую от порта вверх, в промышленный район, Дардарон смог узреть родную школу во всей красе. Всё, как раньше. Такой он увидел это здание, будучи юношей - обросшие мхом камни, из которых были сложены стены, местами пробоины и дыры; тогда он подумал, что здание вот-вот обвалится, и ещё долго боялся входить внутрь. Крыша углом, чердака не было. Никто никогда не залезал наверх и не видел, из чего сделано её блестящее покрытие. Строители унесли это знание с собой в могилу. Так что это стало своеобразным мифом.
   Вход внутрь, помимо магической плёнки, защищал охранник. Его звали Хэрик. На самом деле, эту магическую плёнку не мог преодолеть никто из посторонних, и охранник нужен был только для виду. Ну, и чтобы самые любопытные воры не погибли в попытках преодолеть её. Только старику Хэрику это никто не говорил. Он работал охранником почти с того времени, как Дардарон стал здесь учеником. Его не увольняли скорее из жалости, чем из необходимости.
   Сначала, завидев Дардарона, Хэрик напрягся и перехватил покрепче посох с лезвием на конце. Потом, по мере приближения мага, он стал приглядываться к нему, щурился изо всей силы, и понемногу в его глазах зарождалось узнавание. Наконец, он опустил посох.
   - Это ты, Дардарон! Лопни мои глаза! Последние годы я только и думал, кто из нас помрёт первым, чтобы судьба не дала нам свидеться вновь.
   - Я ещё поживу немного! - обняв Хэрика, сказал маг. - Да и ты в неплохой форме.
   Признаться, Дардарон думал, что старый охранник давно скончался, ведь тому было гораздо больше лет, чем всем, кого знал волшебник. Но в Хэрике ещё осталось на удивление много сил и энергии. Казалось, он проживёт ещё не один десяток лет.
   - Должен сказать, что я ожидал увидеть кого-то другого на твоём месте. Но этот город не изменился нисколько за время моего отсутствия. - Дардарон вздохнул. - Всё здесь такое же, как раньше. Может, в школе что-нибудь новое? Как новые учителя? Как ученики? Как новый директор? Как Алион?
   - Они все ушли ещё утром на эту...
   - Практику. - Догадался маг.
   - Да, на практику. У них пока есть право покидать город. А вот начнётся осада, там уже никакой практики не получится. В школе сейчас только Гилон. Если ты ищешь что-то, что изменилось, взгляни на него. С момента твоего уезда он стал совсем... понурым, унылым, иногда даже злым.
   - Молодёжь его в конец довела! - усмехнулся Дардарон.
   После того, как пять с лишним лет назад, во время инцидента была убита большая часть персонала школы, а Дардарон уволился и уехал в Ретанну, Гилон остался единственным пожилым педагогом. Остальные учительские места заняли закончившие подготовку ученики.
   - Пойду навещу его, - сказал маг. - Может, смогу его вылечить. Когда вернуться остальные, не говори им обо мне. Пусть будет сюрприз.
   Протянув руку вперёд, маг коснулся невидимого барьера, затем сделал пару шагов вперёд. Он старался идти медленно, помнил, что при спешке барьер оттягивал волосы и бороду, что доставляло немалый дискомфорт.
   Как только маг увидел стены, на него нахлынули те чувства, которых он так долго боялся. Если бы позади не было этой магической штуки, через которую он не любил проходить, Дардарон тут же сбежал бы обратно. В одну минуту он вспомнил всё, что связывало его с этим местом. Вспомнил свою учёбу, учителей, то, как его наказывали за проступки. Затем вспомнил время, когда он сам был учителем и наказывал за проступки других, в его памяти сохранились лица всех его учеников. А затем - день, когда гэльвский маг во главе отряда наёмников проник внутрь школы с целью убить всех её обывателей.
   Вырвавшись из объятий воспоминаний, Дардарон поспешил по левому коридору, к плацу, где, как он знал, прячется Гилон.
   Он оказался прав - едва старая дверь плаца скрипнула, изнутри послышались тяжёлые шаги. Гилон держал в руках стакан чая, в котором плавали кубики льда. Он всегда любил пить чай со льдом.
   - Кто ты? - настороженно спросил старый волшебник.
   - Маг в пальто! - вспомнил Дардарон старую шутку.
   Услышав знакомый голос, Гилон расплылся в улыбке. Он поставил стакан на тарелку, так, что кубики льда в нём зазвенели, и поспешил обнять старого друга.
   - Извини, что не узнал тебя. Зрение совсем ослабло. Пойдём присядем. Чай будешь?
   Дардарон едва не соблазнился предложением, но вовремя взял себя в руки.
   - Нет, давай лучше пройдёмся по школе. Хочу всё здесь вспомнить.
  
  
   * * *
  
   После долгих бесполезных разговоров о минувших днях маги, наконец, перешли на серьёзные темы. К тому времени они уже обошли половину коридоров в здании.
   - Единственное, что я слышал о тебе за всё это время, - сказал Гилон, прокашливая горло. - Это то, что ты занят изучением новой магии. Успехи есть?
   - Да, есть, - не стал скрывать Дардарон. - Помнишь, мы пытались отправить кролика прямо в лисью нору?
   - Нет.
   - Если вспомнишь, то знай - у меня, наконец, получилось. И ещё... Ну, да неважно. Расскажи лучше, как у тебя с магией.
   Собеседник издал полный печали вздох.
   - Никак. С тех пор, как... ну ты же помнишь... я теперь даже не могу поджечь без кремния огонь. Помнить помню, и даже учу этому молодёжь, а сам... ну никак.
   - Не переживай. На боевых заклинаниях магия не заканчивается. Можешь создать иллюзию?
   - Это сколько угодно, - в голосе Гилона, наконец, зазвучали оптимистичные нотки.
   - Вот и хорошо, - подбодрил его друг - Теперь к делу. Надеюсь, не забыл, о чём мы говорили перед моим уходом?
   Гилон кивнул и уточнил:
   - Что-нибудь удалось выяснить?
   - Да. И очень многое. Я повстречал Глена Тайлингена. Многие годы все думали, что он и его жена бесследно пропали. Но, как оказалось, они каким-то образом переместились в иные земли.
   - Что за бред ты несёшь?
   - Это не бред. Я сам их видел.
   - Ты хочешь сказать, что побывал в иных землях? - Гилон громко усмехнулся.
   - Не хочу, а говорю открыто. Я был там, и там... очень интересно. Я докажу тебе. Но это не всё. Ден Тайлинген погиб. Причём, совсем недавно. Всё это время он прятался в Ремеке?
   - Где?
   - Это небольшая деревушка на берегу Эслады. Её даже нет ни на одной карте.
   - Этот человек знал, как прятаться.
   - К сожалению, деревню сожгли дотла трорки при высадке. Ден погиб.
   - Это плохо.
   - Да, но у него остался сын.
   - И что с того? Тайлинген не голубой кровью славился.
   - Сын смог сохранить доспех.
   Гилон выпучил глаза от удивления.
   - Вот это уже интересно. И? Что ты решил?
   В этот момент маги подошли к кабинету директора, и Дардарон всё своё внимание уделил наддверной части стены. Там в камне с поразительной точностью и красотой был выбит рисунок - три драконьих головы, переплетённых друг с другом. Такой же, как на книге.
   - Дардарон? - собеседник был не доволен тем, что его друг не ответил на его вопрос.
   - Помнишь, мы пытались дотянуться до этого рисунка, когда были юнцами?
   - Я плохо помню то, что было в молодости, - раздражённо ответил Гилон. - Ты объяснишь мне, что происходит в твоей голове?
   Молча сунув руку в мешок, Дардарон извлёк книгу и протянул её Гилону.
   - О! Это та самая! Чтоб мне...
   - Осторожно, - предупредил наместник Ретанны. - Не прикасайся к рисунку и старайся не выпускать из себя магию. Эта книга перенесла меня в иные земли, когда я шёл в Куасток.
   - Слишком много открытий на сегодня, - Гилон схватился за голову. - Вот что я тебе скажу: ты полон сюрпризов.
   - О! И это ещё не всё! Далеко не всё! У нас есть шанс расшифровать эти надписи.
   - И ты думаешь, директорский кабинет поможет тебе это сделать?
   - Не совсем, - Дардарон оторвал взгляд от стены. - Долго объяснять это всё. Сначала нам нужно поговорить с Олтаноном.
   - Они все ушли на практику, ещё утром. Скоро должны вернуться.
  
  
   * * *
  
   Шесть силуэтов с протянутыми руками миновали магическую преграду и зашагали по коридору. Все молодые. Гилон и Дардарон стояли у них на пути. Трое были незнакомы наместнику Ретаны. Это ученики. Ещё двое - Олтанон и Гролтанон. Неразлучная пара. Правда, с тех пор, как Олтанон стал директором, он стал мнить о себе больше, и теперь горделиво шагал впереди всех, как вожак стаи гиен. По левую от него руку шла Алион - в черно-синей накидке и платье, которое закрывало ей одну ногу.
   Поначалу они шагали медленно, ещё не увидев в незнакомце старого учителя, а затем все трое остановились, как парализованные, и, не прошло и секунды, бросились к Дардарону с радостными криками. Гролтанон и Алион повисли у старика на шее, а новый директор удержался от сего действия в силу мнимой им лидерской невозмутимости.
   - Я рад вас всех видеть! Как же рад! - старый маг едва сдержал слезу. - Олтанон! Не обнимешь своего учителя.
   - Воздержусь, - покачал головой директор. - Но я рад тебя видеть не меньше остальных. Дети! - он обернулся - через левое плечо, конечно, - к троим застывшим в оцепенении и ничего не понимающим юношам. - Это Дардарон. Он был моим учителем. Великий человек! Заслуженный педагог!
   - И Верховный Маг королевства Колорид! - напомнил старый волшебник специально, чтобы подразнить директора.
   - Да. И Верховный Маг королевства Колорид! - невозмутимо исправился тот, хотя только слепец не заметил бы его негодования. Он считал, что раз является директором, то и эта должность должна оставаться за ним. По крайней мере, так было раньше.
   Разослав учеников по своим кельям, учителя взяли под руки стариков, и все вместе они уединились в тесной коморке, которая раньше служила личным кабинетом Дардарона. Именно там они собирались вместе пять с лишним лет назад. Только тогда состав был побольше. Ныне это был кабинет Гролтанона. Тот сразу уселся на единственный свободный стул, у которого была спинка. Дардарон помнил - он всегда не любил стоять. А теперь этот стул стал его любимым. Остальным пришлось либо довольствоваться табуретами, либо стоять.
   - Мудрость этого человека по истине легендарна, - заявил директор, разливая по бокалам вино. - Кто-то пытается сбежать из Куастока в Ретанну, подальше от нашествия орской орды, а он сделал наоборот. Именно таким и должен быть Верховный Маг Колорида!
   Дардарон вздохнул. Этот юноша дерзил учителям ещё будучи учеником, а когда получил такую высокую должность, так и вовсе стал обращаться к ним на "ты".
   - Не обращайте внимания, - улыбнулась Алион. - Олтанон скоро начнёт воображать у себя в руках серф.*
   - Хотя не может держать в них даже самого себя, - добавил Гролтанон.
   - А если ты будешь умничать, - обратился к нему директор. - То я возьму в них топор покрепче и подрублю им ножки этого стула.
   Несмотря ни на что, Дардарон любил шутки этих двух балбесов и сейчас от души посмеялся.
   Наместник Ретанны не пил спиртное, но согласился сделать пару глотков за встречу. Гилон, напротив, всегда любил выпить, и осушил целый бокал.
   Просидев в коморке весь вечер, к ночи волшебники разошлись, а Дардарон и Гилон остановили Олтанона и потребовали войти в его кабинет.
  
  
   * * *
  
   - Старик Трилон всегда был себе на уме, - вспомнил новый директор своего предшественника. - Но вряд ли скрывал что-то от остальных. К тому же, вы знали его лучше, чем я. Почему вы спрашиваете такие вещи у меня?
   - Потому что это теперь твой кабинет, - пояснил Дардарон. - И нас как раз таки больше интересует это место, а не его хозяин.
   - А в чём всё-таки сыр-бор? - поинтересовался Олтанон, наливая вино в свой личный бокал, выполненный в форме кубка. Бутылку он прихватил с собой. Раньше этот бокал принадлежал Трилону - близкому другу Дардарона и Гилона, который погиб пять лет назад от рук гэльвского мага. Он всегда пил из него, когда находился в своём кабинете. Переняв должность, Олтанон из своей комичной натуры перенял и эти повадки предшественника.
   - Мы и до завтра тебе не расскажем, - прокашлявшись, пояснил Гилон.
   - Тут должен находиться один предмет... - Дардарон замолчал, поняв, что даже не знает, как этот предмет должен выглядеть. - Он должен быть как-то связан с рисунком на стене, что снаружи.
   - И я должен знать об этом предмете? - удивился директор, делая глоток из своего бокала. - А вам не приходило в голову, что, раз я всё своё время провожу в этом месте, то все предметы здесь мне кажутся знакомыми и... нормальными?
   - Не обязательно, - нахмурился Дардарон, после чего принялся осматриваться в кабинете. Но за всю свою жизнь он побывал здесь не меньше, чем Олтанон, и ему тоже всё казалось обыденным.
   - А почему ты уверен, что этот предмет должен находиться тут? - снова пригубив кубок, поинтересовался директор. - Я хочу сказать, что, если этот предмет когда-то и был тут, то его вполне возможно вынесли отсюда в силу его абсолютной уникальности. Или я чего-то не понимаю? Может, этот предмет должен был оказаться тут недавно? Вы ведь мне так ничего и не объяснили.
   - Много лет назад, - заговорил Дардарон, не прекращая осматривать помещение. - Мы четверо, я, Гилон, Трилон и Палтанон, не успели закончить обучение в этой школе, когда все наши учителя погибли при странных обстоятельствах. Да-да. То, что было пять лет назад - не единственный случай массовых смертей магов. Мы стали новыми учителями и новыми хозяевами этого места. Трилон был... консерватором. Он распорядился ничего не выносить из этой комнаты. Хотел оставить её в таком виде, в каком она была.
   - А может, это "что-то" вынесли отсюда до него? - предположил директор.
   - Я надеюсь, что нет. А если это так, то предмет должен быть здесь. Ты ведь ничего отсюда не выносил?
   - Кроме пьяного в хлам Гролтанона - нет, - Олтанон улыбнулся и сделал ещё один глоток.
   Тогда-то Дардарон и остановил взгляд на его кубке.
   - Может, бокал? - сказал он. - Дай-ка сюда.
   С большой неохотой директор отдал старому магу свой кубок. Дардарон тут же вылил содержимое на пол и осмотрел полость. Ему всегда казалось странным, что её сделали в форме пирамиды, идущей вершиной вниз. Но Трилон не видел в этом ничего противоестественного и пил из бокала как ни в чём не бывало.
   - Это не бокал, - с улыбкой на лице заявил волшебник.
   - Полость под орновель, - согласился с ним Гилон. - Старик Трилон и не подозревал, из чего пьёт. Ну и дела! Однако, нам это мало что даст. Ведь сначала нужно найти орновель...
   Увидев, как Дардарон вытащил из заплечного мешка синий ромбийный кристал, Гилон опешил.
   - Я уже говорил тебе, что ты полон сюрпризов? Вроде, говорил.
   Не раздумывая, наместник Ретанны вставил камень в полость, которая будто было сделана под него. Точнее под его половину, вторая часть осталась торчать наружу. Камень плотно встал в сечении и засиял сизым светом.
   - Вот те раз! - удивился Олтанон. - Вы всё-таки объясните мне, что происходит? Это ведь мой бокал!
   - Вот что происходит, - Дардарон снова стал осматривать помещение. - Помнишь, Гилон, после того, как гэльвы были побеждены, мы удивились, почему стены этой комнаты не обгорели? Ведь сюда должно было попасть пламя. Вот и ответ. Комната обита не простым деревом, а гиблонтским. Её построили много веков назад. Помнишь, нам говорили, что не школу построили в Куастоке, а Куасток строили вокруг школы. А школу в свою очередь построили вокруг одного места. Многие годы мы ошибочно полагали, что этим местом являлся алтарь Ширтанара*. Но на самом деле, школу строили вокруг этой комнаты. Потому что она является неким... реликтом.
   - А мне вы расскажите, с чего вы вообще решили искать здесь этот предмет, - негодуя, напомнил о себе Олтанон. - И что это за предмет? Отговорка "не расскажем до завтра" меня не устроит. Хоть до послезавтра, но расскажите.
   - К сожалению, столько времени у нас нет, - расстроил его Дардарон. Мы с Гилоном отправляемся с рассветом.
   - Куда? - опешил старик.
   - К драконовой горе. Совсем забыл? Ты мне там понадобишься.
   - Не бойся, я не посмею отказаться, - успокоил друга Гилон. - Мне и самому всё это интересно. И интересно, что ты, старый прыщ, задумал.
   - А мы, молодые, как всегда никому не нужны, и посвящать нас в свои стариканские тайны вы не собираетесь?
   - Как-нибудь посвятим, - пообещал Дардарон. - Но позже.
  
  
   * * *
  
   Солнце ещё даже не успело выглянуть из-за гор на востоке, а два пожилых мага уже были готовы к долгой дороге. По пути к выходу из школы они не пренебрегали разговорами о прошлом.
   - Скажи, Дардарон, это ведь всё связано с тем гэльвским магом?
   - Я обязательно расскажу тебе всё по дороге, - пообещал собеседник. - Но да, это связано с ним. Точнее с тем, кто послал его и дал ему такую мощную магию. Когда он парализовал нас... я слышал в своей голове голос. Он призывал меня... сжечь всё. Призывал творить зло, вместе с ним. Кто-то хотел, чтобы я встал на его сторону.
   - Мы все слышали этот голос, - кивнул Гилон. - После парализации. Ты же знаешь, это эффект от заклинания.
   - С тех пор я занимался изучением магии, чтобы быть готовым ко всему. Похоже, на наш мир надвигается что-то недоброе.
   - И ты хочешь остановить его с помощью Тайлингена?
   - Возможно, получится. Я должен попробовать. Я Верховый Маг Колорида. Кто, если не я, защитит страну от тёмной магии? Пускай я слаб и недалёк.
   - Ты недалёк? Не скромничай!
   - Я был слеп все эти годы. Я не замечал Зелёного Рыцаря, который долгое время скрывался у меня под носом. Я пообещал себе больше не делать таких ошибок.
   - И, похоже, ничего не собьёт тебя с этого пути! - Гилон кашлянул.
   Приближаясь к выходу, маги видели, что снаружи всё ещё темно. Похоже, им придётся какое-то время ехать в темноте. Долгое путешествие не наводило на них радости, но мысли о том, что они смогут найти с помощью действующего орновеля в драконовой горе, подгоняли их с новой силой.
   Гилон первым подошёл к выходу. Дардарон тем временем задумчиво созерцал пол.
   - Может, нам стоит взять с собой побольше вина? - предложил первый. - Говорят, оно помогает заснуть. Вряд ли нам удастся нормально поспать на конях. А в тавернах кровати забиты клопами. Как ты думаешь?
   Гилон обернулся к другу. Взглянув на него, Дардарон похолодел.
   - Чего ты смотришь на меня, будто на мёртвого?
   - Я... я думаю, ты прав. Схожу за вином.
   Оставив своего собеседника с чувством непонимания, маг торопливым шагом двинулся по коридору. Все его мысли были заняты проклятиями в адрес самого себя. Он был глуп! Очень глуп! Он поклялся больше никогда не быть слепцом, и уже успел нарушить это обещание.
   Ворвавшись в кабинет Олтанона и разбудив его, старый маг сказал коротко:
   - Мне срочно нужна твоя помощь!
  
   Глава 11.
  
   Как это всегда бывает поутру, в тронном зале никого не было, кроме короля. Ричард снова стоял в пустом зале наедине с каменными статуями. В руке он сжимал обожжённый по краям кусок тряпичной материи, от которого пахло запёкшейся кровью. Но несмотря ни на запах, ни на прочие притягивающие внимание свойства эта тряпка нисколько не интересовала короля - он был поглощён разглядыванием каменных лиц статуй. Эти холодные, безжизненные лица давно умерших монархов показались бы для большинства людей абсолютно неинтересными, но король смотрел на них, не отрывая глаз.
   Дверь, ведущая во внутреннюю часть дворца, скрипнула, и король вздрогнул, после чего поспешил спрятать обожжённую тряпку подальше.
   Это был Галвор. Младший брат отчего-то встал рано поутру и уже успел узнать что-то, что подгоняло его такими быстрыми шагами идти к Ричарду.
   - Кажется, ты мне кое-чего не рассказал, - он пытался говорить спокойно, но голос у него дрожал. Не выдержав, он рявкнул, чем тут же выдал своё волнение. - Ты правда думал, что наёмники умеют хранить тайны?
   - Нанимая его, я думал о другом, - спокойно признался Ричард.
   - Хватит играть! Твой наёмник уже на полпути к столице каганата. До севера ему идти не больше пары недель! На что ты рассчитывал, скажи мне?
   - Это не простой наёмник, а Беркинс. Очень опытный и верный человек. Брал не одну крепость. Он захватит замок лорда Марика, а самому ему отсечёт голову, и у Сары Локинк не будет поддержки. А так как по пути он побывает у хана Гломина, все подозрения падут на каганат, ибо между ним и севером идёт война.
   - О Боги! Какой гениальный план, братец! - Галвор в конец вышел из себя. - А знаешь ли ты, что твоего опытного и верного человека слышали в таверне, когда он разбалтывал твой гениальный план первому же собутыльнику?
   - То, что можно услышать в таверне, называют слухами.
   - Север - один из наших немногочисленных союзников. А ты послал на него наёмников!
   - Марик - та часть Севера, которая может сделать его нашим врагом, ты сам говорил мне это.
   - И теперь у него будет очень весомый аргумент! Ты вообще думал о том, что будет, если твой наёмник проиграет?
   - Ты же знаешь нынешнюю политику. Если кто-то в качестве причины конфликта назовёт личные претензии, его тут же засмеют.
   - В этом весь ты, - Галвор схватился за голову и едва не вырвал себе клок волос. - Ты всегда недооцениваешь противника. Причины? Марик придумает их сам! А ты дал ему прекрасную подсказку!
   Всё это время бывший невозмутимым Ричард виновато опустил голову, словно нашкодивший ребёнок.
   - Может быть, ты прав, - сказал он.
   - Может быть? - изумлённо выкрикнул Галвор, и после нервного смешка добавил: - Напомни, кто из нас младший брат?
   Король ничего не ответил. Наконец успокоившись, Галвор встал рядом с ним и тоже посмотрел на статуи, пытаясь разглядеть в них что-то, кроме каменной беспечности.
   - Мы должны доверять друг-другу, и делать всё сообща. Вместе, как один человек. Сара и Марик именно так и поступают. Чтобы победить их, мы должны не отставать. Почему ты ничего не рассказал мне?
   Ричард помедлил с ответом.
   - Ты всегда был умнее меня...
   - О Боги, Рич! Ты до сих пор ребёнок? Время, когда мы завидовали друг-другу прошло! Да, ты тупица! Но во многом другом ты лучше меня. Мы должны объединить наши сильные стороны.
   - С тех пор, как ты приехал, все решения остаются за тобой...
   - Однако, это ты король! Несмотря на то, что отец выбрал наследником меня. Может, я не такой умный, как мне и тебе кажется? - Галвор закинул руку на плечо Ричарда и обнял его. - Я люблю тебя, как брата. Я не хочу ссориться. Давай, больше не будем повторять этот разговор. Отныне всё делаем вместе. Согласен?
   Вместо ответа Ричард произнёс жалобным голосом:
   - Отец выбрал тебя. Потому что ты был лучше меня во всём, что должно быть у короля.
   - А может быть, он просто был старым глупцом.
   - Ты всегда на него так говорил. Унижал, оскорблял.
   - Я любил его не меньше тебя, - покачал головой Галвор, после чего посмотрел брату в глаза. - Но он учил меня глядеть на правду. Правда была в том, что он свихнулся после того, как упал с коня.
   - А помнишь, как мы прятали от него голубей?
   Это был риторический вопрос. Конечно же, Галвор помнил, как они с братом в детстве нашли на чердаке замка нескольких голубей. Если бы о них стало известно кому-либо ещё, птиц тут же забрали бы для приручения, чтобы отправлять с ними письма. Братья прятали голубей в нише выемки, образованной из балок, держащих на себе свод крыши. Но чтобы кормить птиц приходилось тянуться к этой выемке, что маленькому ребёнку невозможно было сделать в одиночку, посему Галвор и Ричард посещали чердак всегда вместе, а прислуге лгали, что всего лишь смотрят с чердака на панораму города.
   - Конечно, помню.
   - Как ты назвал своего? Которого бросил с балкона? На "г".
   - Зачем ты спрашиваешь?
   - Ты после того случая отказывался говорить об этом. А потом я как-то забывал спрашивать.
   - Гаил, - вздохнув, сказал Галвор. - Моего голубя звали Гаил. И я совсем не хотел выбрасывать его.
   - Знаю. Герта шла. Мы бы не успели спрятать его обратно. А если бы она увидела, то всех голубей бы забрали. Скажи, что ты думал, когда бросал своего любимого голубя вниз? Ты же знал, что он ещё не умеет летать.
   - Боги! Рич, я был мелким швилёнышем.
   - Но ты всё же бросил его. И спас остальных. Неужели ты просто взял и наплевал на свои чувства?
   - Ну, - Галвор помедлил. - Я посмотрел на Гаила. Мне было безумно жаль его, но я представил себе остальных голубей. Я словно видел их наяву, сидящих в клетках. Это было следствием того, что будет, если я не выброшу Гаила. И я просто выбрал.
   Минуту оба брата молчали.
   - Так что? - наконец, сказал Ричард. - Что будем делать с Севером?
   - Нужно как-то исправлять то, что ты натворил. Попытаемся укрепить отношения с ними. Это единственный способ.
   - У нас нет столько золота, чтобы предоставить хоть сколько-нибудь действенную поддержку.
   - Тогда войска.
   - Война надвигается, Галвор. Лишних воинов у нас тем более нет.
   - Как и другого выбора! - брат снова повысил голос. Затем взял себя в руки и продолжил: - Поможем Северу, а они помогут нам. Враги у нас общие.
   - Хан Гломин воспримет это как повод к войне.
   - Война с Каганатом всё равно неизбежна.
   - Тогда решили. Пошлём войска. Однако, мы вряд ли сможем скрыть это от совета.
   - Да. Это проблема. Нужно убедить совет в необходимости помочь Северу. Они, вроде бы, тоже видят угрозу со стороны каганата. Будем надеяться на их здравомыслие.
   - В любом случае, последнее слово за мной. Главное, чтобы хоть один был согласен. Жаль, Нендера нет.
   Простояв ещё минуту в тишине, братья зашагали к дверям. Этот день обещал быть трудным.
  
  
   * * *
  
   Громада городских стен смотрела на четверых путников крышами остроконечных башенок, рядками узеньких бойниц и россыпью редких целых зубцов. Проезжая под аркой распахнутых ворот, через которые льющимся потоком шли люди, четвёрка юношей смогла разглядеть толщину стен. Пять шагов, не меньше. Защищали проход ворота из дерева, но сверху виднелся край решётки, которая в случае чего опускалась перед носом врага.
   Сразу за стенами стояли дюжина стражников в точно таких же доспехах, как те трое, встреченные компанией на границе. Только эти выглядели куда внушительнее - стройные, подтянутые, экипировка читая до блеска.
   - Стойте! - приказал один из них. - И только не говорите, что вы тоже торговцы.
   Лен улыбнулся, чтобы выглядеть приветливее, но на стражника это не произвело никакого впечатления.
   - Мы путники с востока, - признался парень.
   - Тогда показывайте бумагу, удостоверяющую ваше право находиться в столичных землях. Если нет бумаги, то вам грозит публичная смертная казнь через отрубание головы.
   Не заставляя бурчливого солдата ждать, Лен вынул из кармана чёрный конверт.
   - Всё понятно! - тут же подобревший стражник перехватил пику одной рукой. - Вам прямиком в королевский замок. Не сворачивайте с вон той улицы, затем через ворота и снова прямо. Но только не думайте никуда забрести. Если вас заметят в одной из таверн, вы об этом пожалеете.
   Не успев отъехать достаточно далеко, Свейнер передразнил солдата.
   - Ви абэтом позалеити! Пожалеет шлюха, за которую ты заплатишь!
   Следуя указаниям солдата, путники двинули коней вдоль улицы, осматриваясь по сторонам и удовлетворяя своё любопытство. Ридвинг был совершенно не похож на Ретанну. Если там все без исключения дома были построены из камня, то здесь, в столице, нередко встречались деревянные постройки. И люди. Людей было на порядок больше. Толпы вездесущих "горожан", разношёрстных до полной противоположности: от грязных, тощих бедняков, одетых в тряпки, едва прикрывающие тело, до жирненьких наряженных в шелка богачей.
   Дорога проходила через рынок, который пах, как гора свежих, только вынутых из печи караваев и большая чаша сочных разрезанных на дольки яблок. Долгое время довольствующиеся одной солониной и засушенной рыбой путники проехали мимо этого места, глотая слюни.
   Вскоре они увидели ворота, о которых говорил стражник. Внутри города плотной стеной огораживался "богатый" квартал. Чтобы кто попало не входил туда, у входа был пост - двое стражников по эту сторону ворот, и ещё двое по ту.
   - Оставьте лошадей в конюшнях! - приказал один из стражников по эту сторону. - Или вы хотите во дворец верхом въехать?
   Пришлось вернуться чуть назад и заплатить конюху за стойку лошадей. Может быть, для послов были отдельные, бесплатные конюшни, но парни понятия не имели, где их искать.
   "Богатый" район сильно отличался от остальных. Дома здесь были не меньше трёх этажей в высоту, прохожие были редкие, но все разодетые так, что их было легко спутать с графами или королями. Каждого сопровождали один или два, а иногда даже три вооружённых здоровяка. Встречались и обычные люди, вроде самих Лена, Луриса, Руперта и Свейнера, но были они очень большой редкостью.
   Наконец, впереди показались ворота дворца. Перед входом была небольшая площадь украшенная фонтаном. Людей тут находилось не так уж и много, но по сравнению с остальными улицами квартала, это была целая толпа. У дверей во дворец стояли только двое - в красных, выглядящих весьма солидно, доспехах. Пару раз путники встречали таких же в этом квартале, охраняющих некоторые здания.
   - Помните, что сказал Феремус? - шепнул Лен.
   - У? - скривился Лурис. Вчера и сегодня утром трактирщик говорил столько, что легко было что-либо забыть.
   - В самом городе бумагу не проверяют, - напомнил Тайлинген. - Главное, не выходить за стены. Получим бумагу позже, когда немного здесь разживёмся. Во дворец я пойду один.
   - Я тоже хочу на короля посмотреть! - возмутился Свейнер.
   - Будет выглядеть слишком подозрительно то, что магистр Дардарон послал сразу четверых людей с одним письмом. Вдруг, подумают, что мы украли это письмо, чтобы попасть в город. Лучше я отдам сам. Вы всё же не отходите далеко. Если что мне не долго будет вас позвать.
   Оставив недовольных друзей на придворцовой площади, Тайлинген направился ко входу. Под ногами он ощущал деревянный настил, но под ним было пусто. Оставалось лишь догадываться, зачем это было сделано.
   Стражники остались невозмутимыми, когда Лен подошёл к ним.
   - Сегодня король не принимает нуждающихся. Он готовится к совету.
   Увидев чёрный конверт, солдат сменил тон.
   - Всё ясно. Думаю, вам можно войти. Только я проверю у вас оружие. Увидите Его Величество сразу, как войдёте.
   И вправду. Едва только переступив порог, Лен увидел невдалеке сидящего на троне короля. Руки у парня затряслись, а чуть ближе к цели он стал слышать своё сердце.
   Рядом с королём были двое - один низкий, слегка полноватый. Другой, наоборот, высокий, подтянутый с выразительным, словно выбитым из камня лицом.
   - Кто ещё? Я же отдал приказ никого не впускать! - возмутился высокий, но заметив в руках Лена чёрный конверт, успокоился.
   Не зная что сказать, Тайлинген остановился в трёх шагах от трона и пролепетал с протянутой рукой:
   - Я от магистра Дар-дардарона.
   - Я понял, - королю пришлось привстать, чтобы дотянуться до письма, так как Лен стоял слишком далеко.
   Медленным, ленивым движением сорвав печать, Его Величество вынуло письмо, написанное на такой же чёрной бумаге. Лен не видел, какими чернилами. Глаза быстро пробежались по строкам, затем король перевёл их на Тайлингена и задал только один вопрос:
   - А где трое других?
  
  
   * * *
  
   Неожиданно на середину площади выбежал человек в рясе, взъерошенный и потный после пробежки.
   - Люди! Люди! Что же твориться? Статую Калантира* осквернили! Вандалы! Оторвали статуе голову!
   Прокричав это так, чтобы слышали все, человек побежал разносить новость дальше. Люди же вокруг все, как один, ринулись в ближайший поворот, посмотреть на случившееся.
   - В этом городе кто-то поклоняется Калантиру? - удивился Свейн.
   Руперт и Лурис лишь пожали плечами. Продержавшись минуту, троица сдалась перед натиском любопытства и присоединилась к толпе.
   Благо, место, о котором говорил сумасшедший, находилось поблизости, буквально за углом. В центре выложенного белыми камнями круга, величаво подняв руку с мечом вверх, стояла та самая обезглавленная статуя. Рядом с ней уже успело скопиться немало народу со всех ближайших улиц.
   В ногах безголового Калантира сидел на коленях ещё один в рясе, прикрыв ладонями лицо и рыдая во весь голос.
   - Что случилось? Кто это сделал? Как так вышло? - гудела толпа.
   - Наверное, у Калантира не было бумаги для входа в город! - пошутил во весь голос Свейнер.
   Где-то рядом оценили его шутку. Слава Богам, и в том числе самому Калантиру, почитатели этого бога шутника не услышали.
   - А ну-ка тихо всем! - словно нож масло, толпу разрезал отряд стражников. Их вёл один, разодетый в более крепкие и красивые доспехи - с наплечниками и плащом. Видимо, офицер.
   - Быстро, кто-то один пусть разъяснит ситуацию! - громким, колоритным голосом сказал он.
   - Что тут объяснять, - тот, что в рясе, оторвал руки от заплаканного лица и посмотрел на офицера полными печали глазами. - Вандалы осквернили Калантира! Я только отошёл на пять минут за водой.
   - И кто же это сделал? - задал главный стражник очевидный вопрос.
   - Это всё грёбанные ширтанарцы! - это крикнул один из небольшой кучки скопившихся ближе всех к статуе. Видимо, почитатель своего бога. Его слова вызвали бурю эмоций, толпа рассвирепела, кто-то уже был готов ввести в дело кулаки. Офицер тоже сморщился, но остался сдержанным.
   - Обвинения подкреплены чем-либо, кроме пустых догадок? - спросил он.
   - Какие нужны "подкрепления", кроме той правды, что нас, почитателей могущественного и справедливого Калантира, всю жизнь презирали лишь за то, что мы выбрали иной путь? - это уже встрепенулся, стирая с лица блестящие струйки слёз, человек в рясе. - В какую бы таверну я ни зашёл, мне везде плюнут в кружку, прежде чем налить выпить. И всё потому что я поклоняюсь другому богу. Нашего Бога не любят и не уважают.
   Офицер фыркнул, показав жёлтые, как сено, зубы.
   - И только поэтому я должен поверить в ваши обвинения?
   - Почему это сразу мы? - крикнули из толпы где-то недалеко от Свейнера, Руперта и Луриса. - Может быть, это швилевы культисты! Они уже повсюду в городе!
   - Да! - подтвердила женщина со скрипучим голосом. - Уже всех моих соседей успели обойти, и всех звали в свою "веру". А сноху мою и вовсе уговорили! Казнить бы их всех, до последнего!
   - Тихо! Разберёмся! - произнёс офицер. - Если хотите прикрутить голову обратно, наймите каменьщиков. Это не мои проблемы...
   - А как в храме вашего Ширтанара краска облупилась, так деньги с самого замка давали! - возмутился один из толпы близ статуи, чем вызвал возмущённые выкрики.
   - Тихо! - повторил офицер. - Найдём деньги. Только перестаньте хныкать. И никаких больше беспорядков! Всем разойтись.
   Его слова распустили толпу, но разговоры не прекращались ещё долго.
   - Вот вы где! Лурис! Я же просил никуда не уходить!
   - У? - Лурис обернулся. Это был Лен. - А, это ты. Какие новости?
   - Так себе. Все вчетвером идём к королю. Что-то не так. В письме было написано, что нас четверо.
   - Это как это получилось? - опешил Руперт. - Письмо ведь запечатано было. Как маг смог?
   - Не знаю! - цыкнул Лен. - Я сам осел, когда услышал. Но нужно идти всем вместе. Ох! Не нравится мне всё это.
  
  
   * * *
  
   Вскоре в трёх шагах от трона стояли уже четверо. Причём, у двоих из них была такая выразительная внешность, что король и его приближенные едва сдерживали улыбку.
   - Рады приветствовать вас во дворце! - громко сказал Ричард. - Думаю, магистр Дардарон дал вам соответствующие указания.
   - Ага, - дуэтом ответили Лен и Лурис. У второго тоже тряслись руки.
   - То есть, да. Да... дал, - исправился первый.
   - Отлично. Мы предоставим вам комнаты во дворце. Прислуга будет удовлетворять ваши запросы.
   При этих словах с души Лена и остальных свалился огромный камень, и одновременно с этим наступила радость удивления. Жить во дворце? За одно письмо.
   - Выезжаете вы завтра утром, - добавил король, и четверо юношей похолодели.
   - Что? - вырвалось у Свейнера.
   Лурис повернулся к нему.
   - Король говорит, что мы выезжаем завтра. Утром! - он произносил слова громко, но его глаза сказали гораздо больше - нельзя выдавать себя. Если зародить хоть долю сомнений со стороны короля, самый очевидный исход - плаха. За проникновение в столицу без бумаги здесь карают жёстко.
   - Он глух? - спросил Галвор.
   - Наполовину, - ответил Лурис. - На одно ухо.
   - Обычно таких Дардарон и присылает, - заметил Ричард. У парней начинали дрожать ноги. - Вы знакомы с географией?
   Ответом ему было молчание.
   - Так себе, - ощутив неловкость момента, выдал Лен. - То есть, плохо. Только с грамотой Лурис. Вот он. Немного.
   - Как и всегда, - проворчал король. - Впрочем, - он посмотрел на Галвора. - Если мы собрались посылать их вместе с войсками, на Север, то ничего им не понадобится.
   - Но это будет дольше, чем обычно. Войска идут медленнее, - заметил Галвор.
   - Маг подождёт. - Король повернулся к четвёрке. - Сегодня днём будет совет, а после, вечером, мы устроим вам последний ужин?
   - Какой? - снова вырвалось у Свейна.
   - Моя жена, да хранят Боги память о ней, всегда устраивала прощальный ужин посланцам, вроде вас. Она говорила: пусть хотя бы один раз поедят по-королевски. Викнис распорядится насчёт ваших предпочтений.
   Полноватый коротышка откуда-то взял листок с чернилами и подошёл к четверым юношам.
   - Ваши имена? - спросил он.
   Они назвали свои имена.
   - Какие блюда вы хотите видеть на сегодняшнем пиру?
   Вопрос сначала показался парням странным.
   - Мясо! - пожал плечами Руперт.
   - Какое именно?
   - Любое.
   - Есть на выбор телятина, баранина, свинина, курица и оленина. Повара могут зажарить мясо на огне, сварить или потушить. Так какое мясо вы предпочитаете?
   - Любое.
   - Хорошо, - вздохнул Викнис. - Распоряжусь, чтобы принесли всего понемногу. Давно у них не было такого заказа. Кто что желает ещё?
   - А что есть? - спросил Свейнер.
   - Супы, салаты, блюда из картофеля и грибов, рыба...
   - Рыбу, - выпалил Лурис. - Парлею. Зажаренную на огне.
   - Трудно будет достать такую рыбу. Где она обитает?
   - В море, в основном на мелководье. Я её сам ловил в Ремеке.
   - Ремек? - встрепенулся Галвор, отвлёкшись от дел, которыми он и король были увлечены всё это время. - Так вы из той деревни, захваченной трорками?
   - Да, да. Это мы.
   - Что же вы сразу не сказали?
   Друзья воспряли духом. Похоже, все разговоры о "выезде на рассвете" и "последнем ужине" были простой ошибкой, возникшей из-за того, что парни забыли сказать, кем являются.
   - Ты! - позвал брат короля.
   - У? Я? - не сразу понял Лурис.
   - Да ты. Ты же знаешь грамоту. Пойдём сюда. Мы задержим тебя на немного. Потом тебя проводят в покои.
   Ещё немного расспросив гостей о предпочтениях в еде, Викнис повёл их по длинным коридорам. Лен старался запомнить обратный путь, но уже скоро потерялся и стал слепо следовать за проводником.
   Комната, которую им выделили была больше, чем дома Луриса, Руперта, Свейнера и Лена вместе взятые. А одна кровать в ней, украшенная позолоченными наволочками и шёлковыми простынями, наверняка покрывала их стоимость.
   Оставшись одни, трое юношей принялись обсуждать случившееся.
   - Ни в коем случае нельзя выдавать, что мы даже не знаем, что это за чёрное письмо, - сказал Лен. - Похоже, маг обманул нас.
   - Слеть! - выругался на магистра Руперт.
   - Но мы ещё не знаем всего. Быть может, нас хотят отправить в лучшее место. Нужно выяснить, что было написано в чёрном письме, но выяснить так, чтобы никто не заподозрил нас в неведении. Сначала дождёмся Луриса.
  
   Глава 12 .
  
   В широко распахнутые гвардейцами двери вошли пятеро - двое в доспехах, один лысый, гэльв и женщина. Лурис немного иначе представлял себе королевских советчиков. Он думал, что увидит стариков с бородами до пупка, мудрых и выученных временем, способных принимать правильные решения в один миг. Эти же люди походили скорее на озабоченных собственными потребностями богачей и купцов. Самый старый из них - тот, что лысый - по виду был ровесником отчиму Луриса. Другой был старше самого Луриса лишь на пару лет.
   - Погляди. - Галвор заговорил в самое ухо парнишки. - Здесь пять из шести советчиков. Не хватает только Нендера Клэрка. Вы четверо лучше держитесь от них подальше. Любой может оказаться предателем.
   - Предателем?
   - Да. Вчера утром почти у самой границы с Гэльвским Каганатом наши люди перехватили птицу с посланием. В послании были подробно расписано всё, что обсуждалось на прошлом совете. Планы, ресурсы, решения. Никого, кроме этих людей, на совете не было. Ну, разве только ещё лишь один парень. Но это тот самый человек, который перехватил голубя.
   - Выходит, один из советчиков шпион гэльвов? - сказал Лурис слишком громко, чтобы его не услышали Викнис и Ричард, стоящие рядом.
   - Говори тише, - посоветовал Галвор. - Да. Кто-то из них шпион. И если он узнает о вашей миссии и передаст эти сведения каганату, то вполне возможно вам не дадут достигнуть назначенной цели. Вас просто убьют по дороге.
   Лурис нервно сглотнул и покосился на советчиков.
   - Наверное, это вон тот гэльв.
   Галвор лишь рассмеялся в ответ.
   - Если бы всё было так просто! Кайлерин Хемт*? Да, воистину самый подходящий человек для шпионажа! - он перестал смеяться. - Нет уж, если бы гэльвы решили заслать шпиона, они бы не выбрали гэльва. Хотя, может, они и рассчитывали, что мы будем так думать? Но если бы ты знал историю Кайлерина и знал, что с его жизнью сделал каганат, ты бы тоже перестал его подозревать.
   Советчики подошли к назначенному месту и застыли в ожидании, когда прислуга поднесёт стулья.
   - Вон тот, что в доспехах. Гарл Пейрус. - Брат короля едва заметно кивнул в сторону одного из советчиков. - Главнокомандующий армией. На всех советах он пытается доказать, что не следует ждать угрозы от соседей. Особенно яро он защищает каганат. Рич и Викнис думают, что именно он шпион. Но мне так не кажется. Ничего не могу сказать о его словах, но делами этот человек доказал, что предан Колориду как никто другой. А вон тот, что рядом с ним. Норн Кемерус. Глава разведки. Раньше сам был шпионом. Особо хорошо использовал свою внешность. Выглядит он довольно молодо, привлекателен для женщин. Специально работал хлантом в борделе, что в Краегоре. Это столица Лесдриада. Спал с аристократками и вынюхивал у них сведения. Они с Гарлом терпеть не могут друг друга, но всегда садятся рядом. Вообще, Норн непримечательный человек, по крайней мере с каганатом его ничего не связывает, но я ему не доверяю. Говорят, на прошлом совете он был недоволен тем, что Ричард нанял разведчика. Бруоза Хэша. Того парня, который перехватил голубя. Вполне возможно, что Норн решил сменить родину и перебраться к каганату. А ему там будут очень рады! Ещё есть Лиза Хейлерис и Акап Лоренс. Последний - вон тот лысый. Они служили Колориду всю свою жизнь. Даже не знаю, как их обвинять...
   - А почему бы королю просто не выгнать всех советчиков? - задал Лурис мучительно простой вопрос.
   Галвор снова рассмеялся, но уже тихо, чтобы никто не заметил.
   - Это невозможно.
   - Но он же король!
   - Я не думаю, что ты поймёшь, но... у совета едва ли меньше власти, чем у короля. Не знаю, как объяснить тебе это...
   Брата короля прервал Викнис. Советчики давно расположились на стульях, принесённых прислугой, и ждали начала совета.
   - Волею народа и государства, чьи нужды собрали сегодня здесь всех нас, прошу короля и его опору внять мольбам его верных слуг и взять в свои руки их отечество, стать стране щитом и копьём, разящим её врагов, быть мудрыми и справедливыми и действовать с согласия Божьего.
   - Я Ричард Третий, - король привстал с трона. - Король великого хентского государства Колорид, известный как Могучий, покоритель юга и севера, объявляю восемнадцатый в этом году большой королевский совет открытым.
   Лурис заметил, что, хоть советчики и пытались делать вид, что внимательно слушают, но их взгляды то и дело останавливались на нём. И были эти взгляды недовольными и озлобленными.
   - Сегодня - Викнис снова шагнул вперёд, - будут обсуждаться многие вопросы, касающиеся военной и иной целостности нашего государства. Но сначала прошу обсудить самую насущную из них - проблему нашествия трорской орды. Вот этот человек, - он указал на Луриса. - Был свидетелем тому, как трорки захватили берег Эслады, являющийся восточной границей графства "Синий Предел"*.
   Викнис взял в руки стопку бумажек и, спустившись к местам советчиков, раздал им по одной. На бумагах Лурис написал, что было в Ремеке, только словами короля Ричарда и Галвора. Почему нельзя было просто рассказать советчикам это, парень так и не понял. Галвор сказал, что политики доверяют только тому, что человек написал. Что на письме сложнее лгать. Но в чём здесь был смысл, так и осталось для юноши загадкой.
   Присутствовать на совете его попросили на тот случай, если у советчиков возникнут дополнительные вопросы. А они возникнут, сказал Галвор. И он был прав. Быстро прочитав написанное на листке, командир разведки встрепенулся, почти встал со стула.
   - Контрабандисты помогали трорским войскам? Я лично получал рапорт от своего человека, о том, что орда убивает всех хентов, гэльвов, скельтов и других непохожих на них самих людей. Без исключения. А полгода назад мне докладывали, что этот "орден контрабандистов" отказался сотрудничать с какой-либо политической силой, заявив о нейтралитете. И этому есть логическое объяснение. Меньше всего выгоды от перебежек границы получат именно они. Мальчик, скажи, почему мы не должны считать тебя ложным доносчиком?
   Вопрос поставил Луриса в тупик.
   - Не знаю.
   - Если я скажу, что это не так, будет достаточно? - спросил король.
   Норн обомлел, не зная, что сказать. Затем, немного сообразив, выдал:
   - При всём уважении, Ваше Величество. Только если бы вы были седьмым Божьим ангелом. Но вы такой же человек, как я.
   - Что ж, - ничуть не обиженный на советчика король усмехнулся. - Если бы ваши сведения всегда были точными, я бы тоже внял вашим словам.
   На этом их с Норном словесная дуэль прекратилась. После недолгого молчания свой вопрос задала Лиза Хейлерис.
   - Как твоё имя?
   - Лурис Лаоген, - не сразу опомнившись, он добавил: - Госпожа.
   - У тебя есть фамилия? Кто твои родители?
   - Отец был купцом и охотником. Мать держала таверну.
   - По-моему, он говорит правду, Норн, - сказала Лиза.
   - Хорошо, если это так, - буркнул тот. - Хорошо, если я не прав. Но у меня есть сомнения, что вообще когда-то был этот Ремек. Деревня, которой нет на карте и о которой никто не знает. Как же это удобно!
   - В той деревне погибли мои друзья и родные, - бросил Лурис, глядя на советчика исподлобья. Потом всё же опомнился. - Господин. Если бы вы были на моём месте, убили бы любого за такие слова.
   - Но я не на твоём месте, мальчик. Я не нахожусь в плену чувств и эмоций, и мне нужны правдивые и чёткие доказательства, чтобы быть уверенным.
   - Довольно, - прервал их Ричард. - Нам пора приступать к обсуждению планов. Ты свободен, Лурис.
   До того, как парень вышел из тронного зала и захлопнул за собой дверь, никто не произносил ни слова. Ждали, когда уйдёт "посторонний". Но Луриса нисколько не интересовали их государственные дела. Он спешил вновь оказаться среди друзей.
   Прислуга проводила его в покои. Лен, Руперт и Свейн были уже там. Лурис рассказал им, что было на совете, в мельчайших подробностях.
   - Судя по всему, наш поход невесть куда и невесть зачем не отменяется, - сделал выводы Лен. - Я пытался узнать что-нибудь у этого Викниса, но единственное, что удалось выяснить: путь лежит на север.
   - И похоже, что через гэльвский каганат, - добавил Лурис. - Раз брат короля предупредил, что нас могут убить гэльвы.
   - Сегодня будет ужин, как король и сказал. А завтра мы уже выступаем. Похоже, этот ужин - наш последний шанс выяснит, что к чему. Только, умоляю, - Лен выразительно скривил лицо. - Не выдайте себя.
  
  
   * * *
  
   - Я ведь говорил! Я говорил ведь вам! - не унимался Гарл Пейрус. - Каганат, Лесдриад, Пенкал - всё это ничтожные проблемы. Наш главный враг - орда! Трорки не только превосходят нас числом, но и тактикой.
   - Мы ведь смогли выиграть первый раунд, - спокойно заметил Галвор. - План вождя Эрга по быстрому захвату Ретанны провален. Все эти магические трюки были проведены впустую. Мы обрушили проход, и отрезали им путь.
   - Разведка докладывает, - вставил своё слово Норн Кемерус. - Что трорские войска идут в боевом марше. Как того и следовало ожидать, ведь они на вражеской территории и наши отряды могут напасть в любой момент.
   - Нужно поддерживать их опасения, - довольным тоном сказал король. - Будем нападать небольшими группами, но часто. Где сейчас орда?
   - Идут вдоль Невидимого берега.* Если верить сведениям от моих людей, - Норн опустил глаза, прикидывая что-то в уме. - И учесть скорость передвижения орды, то на данный момент она в нескольких днях пути от города Эйсгена. Там небольшой гарнизон. Продержаться не больше трёх дней, если орки пойдут на штурм по готовности.
   - А они это сделают, - добавил Кайлерин Хемт. - И уже скоро подойдут к стенам Куастока.
   - Куасток просит поддержки, - напомнил Акап Лоренс.
   - Считаю, нужно её предоставить.
   - Гарл прав, Ваше Величество. - Сказала Лиза. - Нужно дать понять нашим людям, что мы с ними. Иначе будут попытки сдаться троркам без боя.
   - Вы все говорите верно, но... - Ричард выдержал паузу. - Нашей регулярной армии с трудом хватит, чтобы обеспечить защиту столичных земель и сдержать гэльвский каганат.
   - А всё потому, что половина этой армии находится к югу от пустыни, - буркнул главнокомандующий.
   - Мы всё обсудили на прошлом совете. Нельзя просто так перевести остальных на север...
   - Потому что Лесдриад нападёт? Ваше Величество, если мы будем шугаться каждого шороха в кустах, то не сможем пройти через болото.
   - Я думаю, Гарл прав, Ричард. - Встрял Галвор. - Тонелла.. Королева Тонелла обеспокоена другими заботами и не станет затевать не нужную ей войну. Вот когда на трон снова сядет её муж... В общем, нужно перевести войска с юга сюда, но предварительно договориться с королевой Тонеллой о ненападении.
   - Ты не был на прошлом совете, - остановил брата король. - И не знаешь всей сути проблемы.
   - Но во время прошлого совета орки не стояли у нас на пороге, - сказал Гарл. - И перспективу соглашения о ненападении мы не обсуждали. Если господин Галвор говорит, что это возможно, а он знает о Лесдриаде гораздо больше нашего, то я не вижу причин не верить ему. Купим у Лесдриада мир и одной мозолью станет меньше.
   - Согласен.
   - Согласен.
   - Согласен.
   - Согласна.
   - Похоже, - кивнул Ричард. - Мой отказ всё равно ничего не будет значить. Отправляем посла к королеве Тонелле и переводим войска через пустыню.
   Все присутствующие заметили, как Гарл Пейрус довольно ухмыльнулся. Затем настало время переходить к следующему вопросу, и Викнис было открыл рот, но Галвор дёрнул его за рукав. Вместо глашатая заговорил сам король.
   - Многоуважаемые советчики, мы с братом... - он коротко взглянул на того, - пришли... - запнулся, - у нас появилась одна идея, и мы бы хотели посоветоваться с вами.
   - Конечно, - заявил Акап Лоренс. - Зачем ещё нужен совет?
   Ричард кивнул и принялся тщательно подбирать слова.
   - Все вы знаете, какие у моего брата... таланты к стратегическому планированию и грамотному ведению политики. Приближающиеся орда и возможная война с каганатом тревожит наши умы, и Галвор нашёл решение. Я думаю, все здесь присутствующие понимают, что... орду не победить. Её численное превосходство слишком очевидно, и никакие тактически грамотные шаги не смогут спасти нас от поражения. Единственный способ - обзавестись союзниками в этом противостоянии. Настала пора нашей сети дипломатов вступить в дело. Против столь большой силы, как пятидесятитысячная орда орков, наверняка согласятся выступить главы многих других государств. В первую очередь, нам нужно наладить наши старые союзы. С Северным альянсом*, к примеру. Видя, что война с каганатом скорее всего неизбежна, мы с братом решили оказать Северу военную помощь.
   - Почему это? - спросила Лиза, и по её лицу скользнула улыбка.
   - На то есть несколько причин, - сказал Галвор. - Во-первых, последнее время мы не оказывали Северу никакой поддержки. Старый король Дэрег при смерти, и уже не помнит ничего из того, что мы сделали. На трон готовится войти его наследник. Мы должны показать будущему правителю Севера, что Колорид - его союзник. А во-вторых, нельзя позволить каганату ослабить Альянс. Пришла пора объединяться.
   - Так вот, почему, - усмехнулся во весь голос Норн Кемерус. - А я боялся, что причина в том, что, например, из нашей столицы к землям севера идёт армия наёмников.
   При его словах остальные советчики подхватили тихий смех. Галвор же понурил голову. Они всё знают. Похоже, тех денег, которые он заплатил доносчикам за дальнейшее молчание, оказалось недостаточно. Они рассказали всё кому-то из совета. Единственный способ заставить человека молчать - сделать так, чтобы человека не было.
   - Вы думали, что сможете вести свои дела в тайне от нас, Ваше Величество? - медленно спросил Акап Лоренс. - Но вы заблуждались, думая, что всё своё свободное время мы лишь наслаждаемся прелестями жизни, забыв о стране, и что нас можно легко обмануть. Мы знаем, с какой целью господин Нендер Клэрк так срочно отправился за пустыню. Знаем, что вы уже выбрали наследника, не спросив даже нашего мнения. И про ваши тайные игры с наёмниками нам тоже известно. Лишь одно остаётся для нас загадкой: если вы ведёте свою игру, Ваше Величество, и так усердно скрываете её от нас, то зачем вообще вам нужны мы? Распустите совет, сделайте Колорид полной монархией, как Лесдриад. У вас есть на это право.
   Галвор с опаской посмотрел на брата, который был на грани того, чтобы сорваться и на самом деле выгнать всех советчиков из тронного зала. Но Ричард выдержал испытание.
   - Простите меня, господа советчики, - сказал он. - Последние недели я был опечален смертью жены. Это был слишком сильный удар для меня. Я вёл себя не так, как подобает правителю. Потому и вышли все эти неприятности. Я прошу ваших прощения и помощи в столь сложной ситуации, порождённой моей глупостью.
   - Что ж, - хлопнул в ладоши Кайлерин Хемт. - Мы рады видеть вас прежним, Ваше Величество. Теперь вы можете называть себя Могучим с чистой совестью. Теперь вы готовы сразиться за Колорид против всех его врагов. Это видно. Что же касается военной помощи северному Альянсу, то, не стану скрывать, мы с моими коллегами посовещались перед советом и тоже решили, что это единственный разумный выход.
   Галвор облегчённо выдохнул. Похоже, дела стали налаживаться.
   - Если с этим разобрались, - сказал он. - То настало время поговорить вот о чём. Кроме Севера нам нужно подтянуть в борьбу с ордой остальных.
   - Кого остальных?
   - Неважно. Точнее важно, но суть не в этом. Нам нужно создать коалицию.
   - Кола-что? - скривился Гарел Пейрус.
   - Коалицию. Я так понял, у вас здесь, к северу от пустыни, не сильно распространено такое учение, как дипломатия. Иначе, я не знаю, почему вы не сделали этого раньше. Вождь Эрг давно заявил о своём намерении выступить в захватнический поход через Эсладу. Найдя вы союзников раньше, его войско можно было остановить ещё у берега.
   - Не считайте нас глупцами, господин Галвор, - обиделась Лиза. - Мы бы сделали это, но мешает то, что слишком большому числу соседей выгодно ослабление Колорида.
   - Я же говорю, вы совершенно не знакомы с дипломатией. Уговорить можно кого угодно сделать что угодно.
   - Но какой ценой? - заметил Акап Лоренс.
   - Слушайте, - Галвор тяжело вздохнул. - Взгляните в глаза реальности. Мы уже проиграли эту войну, и не сможем этого изменить. Даже если сумеем отбить угрозу орды, мы всё равно будем в убытке. Единственное, что мы можем - сократить эти убытки и, собственно, сохранить независимость. Не хотелось бы через год вести переговоры с вождём Эргом о дани. Лучше потратиться сейчас и раз и навсегда показать миру, что Колорид так просто не сломить.
   - И как же ваша дипломатия будет работать? - поинтересовался Норн Кемерус.
   - Это предоставьте мне, господа советчики. Дайте мне волю, развяжите руки, предоставьте ресурсы. Знаю, я не состою в совете, но я хочу и, что гораздо важнее, могу помочь.
   - В ваших словах я слышу мудрость, - сказала Лиза. - Но моё слово значит не всё. Другие советчики могут быть против.
   Однако, все с ней согласились.
  
   Глава 13.
  
   Торжественный "последний ужин" никак не начинался. Длинный стол был забит едой и выпивкой, но прикасаться к этому добру не разрешали. Говорили, что нужно ещё немного подождать, и вот уже с четверть часа все сидели в тишине, слушая бурчание в желудке Руперта. Он и Свейн сидели рядом. Сам здоровяк даже не знал, зачем нужны многие лежащие перед ним столовые предметы. Когда Свейн спросил у него, зачем каждому человеку дали по ножу, он ответил, что если тот будет разговаривать за едой, то он отрежет ему этим ножом нижнюю челюсть.
   На ужине присутствовали четверо "послов", король, его брат и... его дочери? У короля и в самом деле были две дочери. Обе красивые. Лурис едва не поперхнулся сворованной со стола креветкой, когда они вошли. Одна была очень молодой, почти ребёнком. Другая немного красивее и старше, но с её больших губ не сходило выражение печали. В её лице Лурис увидел лицо демона.
   Когда они нашли себе места, король сказал, что наконец-то можно начинать, и Руперт тут же вцепился в ножку курицы и вырвал её, забрызгав жиром Свейнера. Затем выхватил у того из-под самой руки кусок сыра и в один укус расправился с ним. Как ни странно, не подавился. Тогда как остальные гости хотя бы пытались вести себя за столом деликатнее, здоровяк ел так же, как у себя дома. В одной руке он держал куриную ляжку, в другой вилку, которой постоянно тянулся в тарелку с огурцами.
   Обе принцессы сидели рядом друг с другом и старались делать вид, что не замечают здоровяка. Лурис то и дело разглядывал их, мимолётно пробегая глазами по обеим, лишь на мгновение останавливая взгляд то на их причёсках, то на глазах, то на бюсте. Королевские дочери умело обращались со всеми лежащими перед ними инструментами. Вот та, что моложе, схватила согнутую пополам металлическую пластину и подцепила с дальнего конца стола охапку оладий. Её сестра помогла отцепить прилипшую оладью, скребнув по согнутой пластине вилкой.
   Свейн и Руперт тем временем пытались разобраться, чем удобнее будет есть суп, ложкой или большой непонятной железякой, похожей на половник, но более вытянутой и менее вместимой. Второй всё же можно было почерпнуть больше, чем ложкой, но парни решили остановиться на традиционных методах.
   Во время употребления супа у Свейна разыгралось настроение и он стал шептать в ухо Руперта шутки. Всякие попытки сдержать смех оканчивались провалом, и со стороны этих двоих постоянно раздавались хихиканья и хрюканья. Наконец, здоровяку это надоело и, всё ещё смеясь, он толкнул шутника и принялся за еду. Но Свейну взбрела в голову ещё одна шутка и он снова что-то зашептал в ухо Руперта. Юмор дошёл до здоровяка не сразу, а лишь когда тот набрал полный рот супа. Чтобы не потерять достоинство и не выплюнуть содержимое обратно в тарелку, он всеми силами зажал рот, и суп полез у него из носа двумя длинными струйками. Увидев это, Свейнер впал в истерику и зарылся лицом в согнутые на столе руки.
   Это окончательно убило аппетит принцесс.
   - Мы уже наелись, отец. Можно погулять вокруг дворца?
   - Конечно, - вздохнув, сказал тот. - Но не одни.
   Похоже, Лен и Лурис показались дамам более разумными людьми, потому как те тут же подхватили парней за руку и потащили к выходу. Лурис даже не успел схватить что-нибудь со стола, как старшая почти силком вывела его в коридор, а затем молча во двор.
   На улице уже успело стемнеть. На небе пока висели лишь две одинокие звезды и крохотный серебряный месяц.
   Как ни странно, принцесса не спешила объяснять причину своего поведения, молча повела парня влево, по широкой мостовой, обтекающей замок вдоль стены. Лурис только и успел заметить, что Лен и вторая дочь короля отправились в другую сторону.
   Людей почти не было. Все спрятались по домам, либо осели в тавернах, если таковые вообще есть в этом квартале.
   - Ты Лурис? - наконец, заговорила девушка.
   - Да, - резко ответил парень. Он был удивлён её голосом. Печальным и тихим. - А как вас зовут?
   - Эранья, - ответила она. - В честь первой королевы, встретившей новую эру.
   - Отец говорил, что меня назвали в честь хряка, которого если, отмечая моё рождение.
   Толи шутка была не смешной, толи принцесса её не поняла, но с её стороны не послышалось даже смешка. Лурис стал думать, что ещё сказать ради поддержания беседы, но пока размышлял, прошло столько времени, что возобновлять разговор показалось ему нетактичным, и он промолчал.
   Они шли молча, держась друг за друга локтями, её, заключённым в рукав из мягкого бархата, и его, в скромной белой рубашке из льна. Впрочем, Лурис тоже был одет хорошо, к ужину их всех нарядили, как подобает, но рядом с принцессой этот наряд казался блёклым и недостойным.
   Он боялся посмотреть на неё. Вдруг в обычаях высоких господ это считается некультурным. Приходилось сводить глаза в угол, чтобы хоть как-то разглядеть. В темноте лицо принцессы казалось необыкновенно прекрасным, но стоило вглядеться повнимательнее, становилась заметной не сходящая ни на секунду печальная, тоскливая мина. Они прошагали ещё с половину стены дворца, прежде чем парень придумал, как спросить её об этом.
   - Я слышал, что недавно умерла королева, ваша мать?
   - Да.
   - Сожалею. Поэтому вы так грустны?
   - Нет, - она отрезала, и Лурис уже испугался, что спросил лишнего, но потом принцесса продолжила. - Я не улыбаюсь никогда. Этот недуг передался мне по наследству от пра-прабабушки, королевы Ваэлетты. Она так и умерла, не улыбнувшись ни разу.
   - Может, во дворце нет нормальных шутов? Оставьте у себя Свейнера...
   - Дело не в этом. Мне бывает смешно и нередко. Но губы отказываются выдавать улыбку. Лекари говорят, что это проблема мышц на лице.
   - Ерунда. Это проблема того, что вы сами не хотите смеяться. Я нахожусь в плену чувств и эмоций - так сказал мне господин Норн. Я так понял, в высшем свете не принято показывать их?
   - Это позволяет мыслить здраво, - кивнула принцесса. - Чтобы ничего не мешало оценивать ситуацию. Но это не значит, что в "высшем свете", как ты выразился, мы полностью отторгаем чувства...
   - Именно, что отторгаете. Не хочу быть нетактичным, но сколько раз вам предлагали выйти замуж?
   - Много.
   - Скольким вы ответили взаимностью?
   - Ни одному.
   - И ни в кого не влюблялись?
   - Влюблённость затмевает разум. А разум принцессы должен быть трезв.
   - Или так вам сказали. Я читал, что с давних времён принцесс женили ради политических целей. Против их воли.
   - Увы, но такова наша судьба.
   - А может, вам это сказали для политических целей?
   - К чему ты клонишь? - принцесса остановилась и посмотрела на Луриса. От её бесчувственного взгляда парню стало не по себе.
   - Я хочу сказать, что вас учили не тому, что нужно вам, а тому, что нужно другим.
   - Я бы попыталась объяснить тебе кое-что, но это будет всё равно, что рассказывать слепцу, что такое красный цвет. Ты многого не знаешь.
   - И вы многого не знаете, и не узнаете, пока не попробуете, - парень сунул руку за шиворот и извлёк цепочку с амулетом, который всё время висел у него на шее. Он был выкован в форме сердца. - Вот, возьмите. Этот амулет разбивается на две части. Одну из них дают тому, кого любят. Однажды вы полюбите кого-нибудь и улыбнётесь. И вспомните мои слова.
   - Сюда идут Элин и твой друг.
   - Возьмите скорее. Запомните, одна половина отделяется. Мне сказали, этот амулет волшебный.
   - Волшебством обладают только люди...
   - Возьмите же.
   Она взяла.
  
  
   * * *
  
   Когда, свернув за угол и потащив его за собой, принцесса сделала необыкновенно глубокий вдох, Лен не был сильно удивлён. В помещении, где проходил ужин, стояла невыносимая духота, а от выходок Руперта и Свейна даже ему стало противно, хотя он видел кое-что похуже в их исполнении. Но когда она отпустила его руку и быстро стянула с себя верхнюю накидку, обнажив плечи и оставшись в одном платье, он был несколько озадачен. Платье оставляло открытыми руки, а из всего, что выше пупка, покрывало лишь едва выделяющийся девичий бюст. Лен уставился на дорогу.
   - Наконец, вышли! - протянула девушка. - Ваши друзья всегда так едят?
   - Там где я вырос, не учат этикету, - сказал Лен, посмотрев на неё, но затем снова пригвоздив взгляд к мостовой. - А вы с сестрой всегда так дружелюбно относитесь к гостям?
   Вместо ответа принцесса снова сделала глубокий вдох, расправляя руки, словно крылья, и выпячивая бюст так, что Лену пришлось приколачивать взгляд уже к самому краю дороги.
   - Мы с сестрой, - позже сказала она. - Не такие, как все придворные дамы. Остальные видят в вас людей, достойных только жалости. А мы понимаем, что кроме жалости вам нужно ещё много чего! Хотя бы, общение.
   - Кому нам?
   - Брось, ты ведь понимаешь.
   Лен тихо ругнулся. А ведь он почти узнал то, что хотел. Парень стал думать, как снова перейти к этому разговору, но вдруг его глаза уловили отблеск яркого красного света. Минуту назад он бы не заметил этот свет, принял бы его за садящееся солнце, но светило уже давно кануло за горизонт, темнота усилилась, и теперь вдалеке, почти у самых стен города виднелся багровый отблеск.
   - Красное Ущелье! - ахнул парень.
   - Ого! - принцесса была удивлена. - Там, где ты жил, знают про эту тюрьму?
   - Мало кто. Мне рассказывал об Ущелье отец. Он говорил, что предпочёл бы смерть заточению в нём.
   - Предпочёл бы смерть? Твой отец странный человек.
   - Почему? - Лен быстро отогнал грустные воспоминания и постарался говорить спокойно.
   - Как можно думать, что смерть лучше чего-нибудь? Мы ведь не знаем точно, что такое смерть. И не узнаем, пока не умрём. А вдруг после смерти мы попадаем не на небеса, как говорят епископы, а куда-нибудь похуже Красного Ущелья?
   Принцесса была очень шустра, шагала так, что парень едва поспевал за ней.
   - Мой отец видел смерть гораздо чаще, чем я или вы. Думаю, он знал о ней больше.
   - Кем был твой отец?
   - Солдатом.
   - Наверное, у него была интересная жизнь.
   - Вряд ли можно назвать интересным то, что каждый день жизни может оказаться последним. Я уже испытал.
   - А вот я бы хотела. Хотела бы оказаться где-нибудь в лесу или в горах, подальше от дворца. Почему ты смеёшься?
   - Чем дальше люди находятся от дворца, тем больше хотят в него попасть. А вы просто не видели, как живётся за вон той стеной, в других кварталах. Люди нищенствуют и голодают. Они не находят свою жизнь интересной.
   - Они просто не знают, каково здесь. Это ведь скучно. Очень скучно. Не представляю, что может быть скучнее, чем сидеть во дворце.
   - Сидеть в дерьме.
   Принцесса посмотрела на парня, и в её взгляде были злость и обида.
   - Ты нетактичен. Нетактичен и груб. Кажется, вон там идут твой друг и Эранья.
   Она ещё сильнее участила шаг, и вскоре им повстречались Лурис и другая принцесса. Лен едва успел различить в кивке друга, что тот тоже ничего не узнал, прежде чем девушки обменялись ими и снова зашагали вокруг дворца, только теперь в обратные стороны, ко входу.
   Вторая принцесса, которую звали, кажется, Эранья, была гораздо спокойнее сестры. Первое время шла молча, глядя под ноги. Если бы Лена не поджимало время, отведённое судьбой, чтобы узнать о своей "миссии", они бы так и не заговорили.
   - Вы очень грустны. Это Лурис вас обидел?
   - Нет...
   - Давайте я вас развеселю.
   - У тебя не получится...
   - Я попробую. Я расскажу одну историю. Она ещё никого не оставляла равнодушным. Как-то староста Налним приказал Руперту изготовить оленя из железной проволоки. Такие, которые украшают вход в дома охотников. Наш староста тоже был охотником, в молодости. Так вот, он задал это дело Руперту. Мы с остальными решили помочь ему. Растапливали кочегарню, держали заготовки, пока Руперт лупил по ним молотком. А Свейн, как всегда, мешался. Старался помочь, но толку от него не было. Когда Руперт почти закончил ковать голову оленя, Свейн принёс с колодца ведро воды. Холодной, как лёд. Руп подставил раскалённого оленя под ведро и попросил остудить металл. Он сказал "лей на голову". Вот Свейн и выплеснул всю воду ему на макушку.
   Лен посмотрел на Эранью. Губы принцессы не пошевелились, даже не дрогнули. Но засмеялись глаза. В них словно зажглась искра.
   - Вам не понравилось?
   - Эта самая смешная история из всех, что я слышала, - призналась девушка. Лену почудилось, что голос у неё надломился. Или не почудилось. Он посмотрел на небо. Безумно красивое, как тогда в Ремеке, в ту ночь, когда он накрывал одеялом отца. Посмотрел на небо и вздохнул. Похоже, контакт ему удалось наладить. Осталась самая малость. Он перевёл взгляд на принцессу и был готов задать вопрос.
  
  
   * * *
  
   Свейнер вышел, чтобы отлить. Конечно, так он не стал говорить хозяевам и стражникам. Сказал: "пойду умоюсь".
   В это время во дворце не было даже гвардейцев. Глубокий тёмный коридор вторил стук шагов, раздающийся, казалось, где-то под глянцевой плиткой пола. В углах стояли горшки с лилиями и фиалками, маня Свейна справить нужду прямо в них. Но несмотря на то, что выпитое вино кружило голову, он шёл мимо.
   Он помнил путь до комнаты достаточно хорошо: два коридора, затем поворот налево, очередь лестниц, ведущих на второй этаж, ещё один коридор, ещё один поворот и третья дверь по левую сторону.
   Дверь была приоткрыта. Свейн подумал, что это вернулись Лурис и Лен, и вошёл. Однако, внутри были не они. Поначалу парень испугался, что в комнату пробрался грабитель или, что ещё хуже, тот самый предатель. Но человек, находившийся в комнате, никак не подходил под описание ни одного из советчиков. Скорее всего, это был скельт, хотя Свейн не был уверен. До сих пор он не видел ни одного из них вживую. Большие глаза, высокий лоб и длинные уши, обхватывающие лысую голову и почти соприкасающиеся друг с другом у затылка.
   - "Что ты тут делаешь?" - хотел спросить парень, но понял, что у него очень сильно заплетается язык, так как выдал что-то совсем не разборчивое. На секунду его посетила мысль, что он, возможно, даже ошибся комнатой или, что ещё хуже, этажом.
   - Он тут работа-ет.
   - Кто он?
   - Он, - ответил скельт. Но в комнате больше никого не было.
   - А ты тогда кто?
   - Он бб-без имени. Он просто работа-ет.
   У скельта не получалось выговаривать некоторые слова. Свейн стал всерьёз задумываться, что тот мерещится ему из-за вина.
   - Он это ты, да? Ты работаешь?
   - Он выносит горшки.
   - А! Ты пришёл вынести горшок? Тогда тебе придётся чуть-чуть подождать. Я решил немного пополнить свой.
   Затем в пьяную голову Свейна каким-то чудом пришла отличная идея. Скельт, который не выговаривает некоторые слова и не знает своего имени, не был похож на того, кого здесь, во дворце, воспринимали всерьёз. У него можно попробовать выведать что-нибудь о чёрном конверте. А если скельт попытается кому-то рассказать об этом, его просто не станут слушать.
   - Знаешь что, друг мой. Видишь, какой я низкий? Это из-за горба. Я такой же низкий, как ты. Мы с тобой можем разговаривать на одном уровне.
   - Ты тожж-же под хозяином? - выпучив глаза, спросил скельт.
   - Хозяином? Нет. Я свободный. У нас в стране нет рабства. Но я такой же маленький и уродливый, как ты.
   Свейн испугался, что зря сказал про уродливость, но скельт, слава Богам, согласно закивал.
   - Я хочу, чтобы ты рассказал мне про... "чёрный конверт" - прошептал горбун в самое ухо собеседника.
   - У кого э-ттот конвв-верт? - спросил скельт.
   - Не важно.
   - Для нн-него важно. Он хочу поговорить с ним.
   - Ну, ладно. Этот конверт у меня, только не с собой.
   - Ты ходишь туда! - ахнул скельт, показывая кривым пальцем на стену.
   - Не знаю. Я не знаю, куда я иду. Мне подбросили этот конверт обманом. И я хочу, чтобы ты мне рассказал о нём. Куда я иду?
   Маленький гость сунул руку за пазуху и вынул оттуда камень. Камень был в форме треугольника, толстый и, наверняка, тяжёлый.
   - Ты ходишь туда и оставишь там э-тто.
   - Что? Ты его хранил в трусах, что ли?
   - Он прятал э-тто от других. Ты ходишь туда, - палец скельта снова устремился в стену. - И оставишь там э-тто.
   - Ладно. Давай так. Я сделаю так, как ты сказал и возьму с собой это, а ты расскажешь мне, куда всё таки я иду.
   Свейн дождался кивка.
  
  
   * * *
  
   Принцесса свернула в какую-то узкую улочку и повела его за собой. Она сказала, что это самый короткий путь до храма Ширтанара. Улочка была обставлена акациями, источающими довольно приятный запах.
   За всё это время Лурис смог выведать у принцессы только то, что её зовут Элин, и что у неё сегодня хорошее настроение, которое когда-то успел подпортить Лен. А ещё Лен сдуру ляпнул, мол его отец был солдатом. Хорошо, что принцесса не спросила, какая у него, в таком случае, фамилия. А фамилию Лена никак нельзя выдавать.
   Храм был большим и красивым, с крышей в форме полукруга и торчащими горгульями, ровно такими же, что украшали дворец. Людей здесь было в достатке, а утром, сказала принцесса, их ещё больше. Но Лурис попросил показать храм, только чтобы потянуть время и придумать, как выведать у принцессы про конверт. На обратном пути, вдыхая приятный аромат акаций, он решился на попытку.
   - Вы и ваша сестра очень любезны с гостями...
   - Не со всеми, - клюнула на приманку принцесса. - Только с такими, как вы. Посланцами Дардарона. Вам можно рассказать о чём угодно. Вы ведь всё равно, скорее всего, не вернётесь обратно.
   На лбу Луриса выступил пот.
   - Не вернёмся обратно? Признайтесь, вы ведь даже не знаете ничего о чёрном конверте и о нашей миссии? Здесь, во дворце, вообще мало что знают о жизни за стенами.
   - И ты туда же. Я знаю, что означает чёрное письмо. И знаю, куда вы идёте.
   - И куда же? Готов поспорить, вы ответите не правильно.
   Принцесса громко рассмеялась.
   - А я уже готова поспорить, что это вы не знаете о конверте ничего. Как-то вы с другом странно себя ведёте.
   - У? Что? Вы просто, - Лурис изо всех сил старался говорить спокойно. - Вы просто увиливаете от ответа, принцесса.
   - Ну, хорошо. Я погорячилась. Чёрный конверт выдаёт маг Дардарон. Каждый год он находит тех, кто готов ради него отправиться на край света, к туману на севере, и попытаться перейти туман. Магу нужны исследователи. Что он ищет за туманом, никто не знает. Но у него с моим отцом соглашение. отец должен обеспечить "исследователям" безопасный путь до тумана. А дальше - как получится. Но до сих пор никому, кто пытался, не удавалось выйти из тумана обратно. А маг всё равно пытается и каждый год находит бедняг, которым надоела жизнь. Вот так вот! Я что-то не правильно сказала?
   Луриса охватила дрожь. Он подумал, что все самые худшие варианты, которые ему приходили в голову, ничто по сравнению с выяснившейся правдой. Маг обманул их. Как, наверняка, обманывает и остальных "исследователей". Он искал дураков и нашёл их.
   - Нет, вы всё сказали правильно, - протянул парень в ответ.
   Принцесса снова рассмеялась.
   - Вы и вправду не знали, что это за конверт? Признайся, вы украли его. Вы просто бандиты, которые решили, что конверт это пропуск в столицу. Не бойся, я не выдам вас. Просто скажи, это так?
   - Нет, - вздохнул Лурис. - К сожалению.
  
  
   * * *
  
   Лен возвращался в покои с плохим настроением. Принцесса всё рассказала ему. Про настоящую значимость чёрного конверта и про поход за туман. Больше всего парню сейчас хотелось вернуться в Ретанну и убить Дардарона. Перерезать ему горло во сне. Но он надеялся, что с магом разберутся трорки. Хотя их Тайлинген ненавидел больше.
   Войдя в комнату, он узнал, что остальные тоже всё выяснили. Лурису рассказала вторая принцесса, к Руперту, оставшемуся за столом, подошёл Викнис и дал подробные указания, куда идти и что делать. Даже Свейн умудрился подслушать прислугу.
   - Раз все обо всём знают, нужно обсудить, что мы будем делать.
   - Этот толстый хмырь сказал, что мы сначала должны добраться до Зубца. Это какой-то замок к северу. Там мы встретимся с этим... капитаном Берналиусом, и он будет нас сопровождать в столицу Северного королевства. Короче, до Зубца мы будем идти одни. Тогда и сбежим.
   - Что толку? - вздохнул Лен. - Пока мы в Колориде, нас в любой момент могут казнить за отсутствие бумаги. А если вернёмся в Ретанну, нас убьют орки. Нет, нужно действовать по-другому.
   - У тебя есть план получше?
   - Вообще-то есть, - кивнул Тайлинген. - Когда нас доставят в эту столицу Севера, там мы сможем сбежать. Спрячемся в самом бедном районе, накинем на головы капюшоны, затеряемся в толпе. Будем скрываться, пока всё не утихнет.
   - Если там не рубят головы за то, что нет бумаги.
   - Будем надеяться, что нет. Снимем там комнату в таверне, деньги у нас остались. Найдём работу. Начнём всё с чистого листа. Климат на Севере так себе, но мы привыкнем.
   - Не об этом мы мечтали, когда уходили из Ретанны, - заметил Свейнер.
   - Да, всё немного не так, как мы планировали. Но, возможно, там у нас всё получится. Говорят, никто из остальных не возвращался обратно. Может, они просто делали тоже самое? Поживём - увидим.
  
  
   * * *
  
   На следующее утро произошло кое-что необычное. Когда четверо готовых к походу "исследователей" собрались вместе внизу, у дверей, и с ними разговаривал брат короля, из закутка появился один из советчиков - Акап Лоренс. Галвор спросил его, что он делает во дворце в такую рань, на что советчик ответил слышимым только брату короля шепотом.
   Сонливость мешала Лурису даже примерно разобрать, о чём был разговор. Всю ночь парню не давали заснуть мысли: о будущем, о прошлом, о том, что случилось вечером, после ужина. Сколько бы парень не пытался отвергать нахлынувшие на него чувства к принцессе Эранье, они находили на него снова и снова. То, что она высокая особа, а он, Лурис, если и будет жить, то лишь на Далёком севере, в сотнях миль от неё, никак не мешало сердцу биться чаще при мыслях о девушке. Лен этой же ночью храпел едва ли не громче Руперта. Казалось, его такие мысли нисколько не беспокоят и общение с принцессами не вызвало у него никаких чувств. Это Лурис, дурак, умудрился влюбиться в ту, с которой не сможет быть никогда в жизни.
   Переговорив, лысый советчик засеменил по лестнице наверх, а Галвор вернулся к уже одетым в дорогу "путешественникам".
   - Акап говорит, что должен что-то сообщить вам, но здесь, где у стен слишком чуткие уши, он делать это не хочет. Нужно идти за ним. Он не отказался от моего присутствия, но вам всё равно нужно быть осторожными. Лоренс может оказаться самим предателем.
   Сгруппировавшись, компания из пяти людей, поспешила вверх, вслед за удаляющимся советчиком. В конюшнях уже ждали запряжённые и навьюченные жеребцы, а солнце почти покинуло Пиковые Врата, так что следовало поспешить.
   Глядя на спину Акапа Лоренса, Лурис семенил следом, но мысли его витали где-то в другом месте. Советчик тем временем быстро поднимался по лестнице, пропуская каждую вторую ступеньку. Затем ловко - для его то лет - пронёсся мимо второго этажа и последовал на третий. Компания двинулась за ним.
   В помещении, куда он их привёл, было чисто убрано, но почти пусто. Казалось, здесь никто не жил. В стене слева зияло окно, распахнутой настежь. Акап подобрался к нему, выглянул, словно искал кого-то, потом повернулся к ним.
   - Прошу прощения за неожиданность, - он говорил быстро. Что удивляло - обычно приходилось ждать минуту, чтобы услышать от него полное предложение. - Я подозреваю одного из своих коллег в предательстве. Мне кажется, кто-то из них работает на Гэльвский Каганат. Наверняка, он найдёт способ сообщить своим хозяевам о вашем походе. Те захотят перехватить отряд, ведь он будет идти на помощь Северному Альянсу. Поэтому я бы хотел дать вам совет. Не идите Дорогой Караванов*, когда выйдите из гиблонтского леса. Есть другой тракт - по нему ходят контрабандисты. В каганате его называ...
   Договорить советчик не смог - прилетевшая с нараставшим свистом стрела ворвалась в окно и насквозь пробила ему горло. С губ Акапа брызнула кровь, лысина мгновенно покрылась потом. Галвор подскочил, схватил за спину падающее тело, оттаскивая его в сторону. Руперт, Лен и Свейнер прислонились к стене, прикрывая голову руками. Лурис в один шаг оказался у окна, считая секунды до следующего выстрела. Вдали, на высокой дощатой башне, зашевелился силуэт - в сером плаще с накинутым капюшоном. Стрелок бросился вниз по ступенькам, держась рукой в перчатке за перила.
   Лурис глянул вниз - ярдов девять до земли. Но сразу под окном часть крыши и торчащая горгулья. Одним движением перемахнул через проём, заскользил по покатистой крыше, обнял серую статую, повисел полсекунды и, отпустив, приземлился. Ноги отозвались острой болью. Но жалеть себя не было времени. Перед ним до видимого вдали поворота змеилась дорога, обозначенная полосой красноватого цвета камней. Дорога ведёт вокруг дворца, это Лурис отлично помнил со вчерашнего вечера. Но где-то здесь должна быть улочка с акациями, срезающая путь до храма. Именно туда вероятнее всего побежал убийца.
   Парню повезло - улочка нашлась почти сразу, благодаря разносящемуся весьма далеко запаху. Свернув в неё, парень пронёсся сквозь тесный проём, ощущая этот запах, но игнорируя его. Людей не было. Пара рывков через узкие промежутки, несколько секунд и Лурис оказался у храма. Силуэт в капюшоне вынырнул из переулка по другую его сторону. Пальцы нащупали оперение стрелы и спустя секунду уже были готовы натянуть тетиву для выстрела. Но беглец юркнул в толпу и растворился так, что видимым оставался лишь кончик его капюшона, прыгающий из стороны в сторону при беге. Пришлось опустить лук, перехватить стрелу поудобнее, чтобы не мешала двигаться, промчаться по участку широкой мостовой, расталкивая испуганных людей, пока силуэт в капюшоне снова не замаячит перед глазами. Лурис поднял лук, нацелился.
   Нельзя.
   Нельзя. Ошибись он на дюйм, и пострадает один из прохожих. Нужно сначала загнать жертву в безлюдное место. На счастье, беглец свернул направо, в маленькую улицу. Лурис последовал за ним. Увильнул от телеги с капустой, перемахнул через баррикаду бочек, рисуя в воздухе круговое движение, врезался в грузчика, который нёс ящики с фруктами, повалился на мостовую, совершил кувырок, встал на ноги, в два шага преодолел ширину улицы, чтобы снова вскинуть оружие и прицелиться в спину убегающему. Пальцы, наконец, ощутили долгожданное дрожание тетивы. Стрела зажужжала, вмиг сократила расстояние до цели, но нашла лишь деревянную лебёдку колодца.
   Лурис был поражён. Убийца буквально в последний миг свернул в параллельную улицу, увернувшись от стрелы. Он словно знал, куда она прилетит.
   Последовав за ним, парень оказался перед движущимся сплошной стеной потоком людей. Кончика капюшона нигде не было видно. И даже не раздавались тревожные крики. Улица была спокойна, как в самый обычный день.
  
   Глава 14.
  
   Всего третий день отряд, вышедший из-за стен Ридвинга, пробирался по пустыне. Хелизу же казалось, что это путешествие длится не меньше полугода. По ночам ему снились зеленеющие поля столичных земель, а иногда даже заснеженные горы родного Севера, но, просыпаясь, гладиатор чувствовал лишь жару. Невыносимую, успевшую стать ненавистной жару. То, что когда-то Хелиз мог ходить на открытом воздухе без толстой, пропитанной вонючим потом тряпки, покрывающей голову, казалось неправдой.
   Лу чувствовал себя не намного лучше. Он даже перестал лишний раз говорить - рот был занят глубокими вдохами и выдохами. Он, да и все остальные, походили на уставших собак.
   Зато проводникам, казалось, чувствовалось здесь даже очень хорошо. Их было пятеро, но колоридский язык знал только один - главарь. Его звали Кулус. Что удивляло, говорил он на колоридском почти без акцента, лишь иногда коверкая произношение. На вид ему было тридцать. Об опытности за него говорил шрам, украшавший левую глазницу. На своём плече он носил чёрную птицу, каких ни Хелиз, ни остальные колоридцы никогда раньше не видели. У птицы был прямой длинный клюв, который, раскрывшись, обнажал ещё более длинный язык. Оперение было плотным, даже чересчур.
   За всё время птица сделала лишь пару соскоков с плеча хозяина, после чего, продержавшись какое-то время в воздухе, возвращалась, и Кулус принимался гладить её по толстой шее.
   Похоже, родиной животного являлась эта пустыня, раз оно так хорошо переносило жару. Во время одного из привалов Кулус рассказал о некоторых тварях, обитающих среди Песков. Помимо змей и шакалов, здесь водились более опасные создания - скулеры. Немного похожие на ящериц, но более крупные и с вытянутыми змеиными головами. Они зарываются в песок и путешествуют, словно у них заранее вырыты тоннели. Их яд не смертелен, но гораздо сложнее пережить раны, остающиеся от огромных зубов. Причём, если шакалов и змей можно встретить скорее в окраинах пустыни, где не так много песка, то скулеры облюбили самое её сердце. Слава Богам, нападают эти твари лишь на одиночных жертв и никогда на группу. Так что, сказал Кулус, не отходите далеко ото всех. Один из купцов, которого они переводили, всего лишь отошёл помочиться, когда его сожрал монстр.
   Хелиз и Луиз успели не раз пожалеть, что взялись за это задание. Шансы дожить до того самого "светлого будущего", о котором говорил Лу, стремительно сокращались с каждым днём. Хелиз нередко вспоминал свой последний разговор с Беркинсом. Когда Лу надулся воды, чтобы протрезветь, и умчался в уборную, старый приятель поведал кое-что интересное.
  
  
   * * *
  
   - А с чего это вдруг уважаемому Нендеру Клэрку понадобилась защита, не знаешь? - спросил Хелиз, допивая последние капли пива - жалко же выливать.
   - А! Оно вон что! - Беркинс придвинулся и заговорил почти шёпотом. - Не успел он прибыть в замок, чтобы, значится, женить своего швилёныша, сразу стали происходить странные вещи. Как будто кто-то пытался его прогнать. Знаешь какой сейчас год?
   - А без понятия! Лу надо спросить.
   - Тысяча триста тринадцатый, - Беркинс придвинулся ещё ближе. - Не помню кто, но кто-то когда-то предсказывал, что в этом году произойдёт много странных вещей. В том числе, на замок в Песках, сейчас там из замков только Гебес, нападёт дракон.
   - Сколько дураков в это верит?
   - Немало. Но в этом вся суть. Похоже, кто-то пытается сделать так, чтобы и Нендер Клэрк в это поверил и убежал из замка как можно скорее. За последнюю неделю я слышал три разных слуха, что, мол, дракон уже напал и сжёг половину стражи.
   Хелиз засмеялся.
   - Из всех возможных врак эта - самая дерьмовая. Ни один маг не может отправиться в прошлое и вернуть драконов.
   - Ну, кто-то когда-то предсказывал, а народу этого достаточно. Важно вот что, Хел. Если ты всё же отправишься в Гебес, то готовься защищать советчика и наследника не от убийц или разбойников, а от болтовни.
   - Ладно, - улыбнулся гладиатор. - Запомню твой совет. Удачи в твоём... деликатном деле.
   - И тебе. Смотри не сдохни.
  
  
   * * *
  
   Смотри не сдохни, наказал Беркинс, когда они расставались. Тогда Хелиз не придал этим словам большого значения. Сейчас же рассматривал их как реальную задачу, достигнуть которую будет не просто.
   Спустя ещё какое-то время, Хелиз потерял счёт дней. Однажды, он просто поймал себя на мысли, что не знает, сколько суток продолжается это путешествие, четыре или пять. Дальше считать не было смысла. Песка стало гораздо больше. Кулус сказал, что это хорошо и что до Гебеса осталось уже недалеко, но остальные его радости не разделяли. Вода подходила к концу, еда почти вся испортилась.
   Однажды Хелиз увидел вдалеке что-то тёмное. Ему показалось, что это оазис, но он заверил себя мыслью, что у него начались миражи. Его предупреждали, но в душе гладиатор надеялся, что до этого не дойдёт. Однако Кулус сообщил хорошую новость: впереди и вправду оазис. Причём, он даже не стал глядеть.
   - Это одно из мест, где мы пополняем запасы воды при каждом переходе. Вы же не думали, что мы действуем не организованно?
   Дойдя до спасительного озерца, четверо колоридцев окунулись головами в воду. Вода была мутной, само озеро глубиной достигало лишь нескольких дюймов, зато имелась небольшая растительность, в тени которой можно было хоть немного отдохнуть от жары.
   Здесь Хелизу стало намного лучше. Вернулась трезвость мысли, и даже - хотя это наверняка было лишь иллюзией - вновь обострилось зрение. Всё это время оно было мутным, образы спутников расплывались, иногда Хелиз путал между собой двух гвардейцев, идущих с ними.
   К сожалению, трезвость мысли вернулась и к Лу, и, пока во время привала остальные набирали во фляжки воду или проверяли снаряжение, он занялся очередным бессмысленным вопросом.
   - Мне кажется, или небо здесь голубее, чем в столице? Как думаешь, Хел, почему небо голубое.
   Время от времени он поднимал подобные темы, когда начитывался умных книг или слишком долго находился в одиночестве. Козлом отпущения всегда приходилось быть Хелизу.
   - Ты же в тот раз об этом думал...
   - Нет. В тот раз я думал, почему вода в море голубая. И выяснил, что потому что в ней отражается голубое небо. А почему небо голубое?
   - Может, в нём отражается вода?
   - Ты зануда, Хелиз. Прекрати смеяться и дай мне мысль.
   - А почему твои сапоги чёрные? Почему солнце жёлтое? Ты и про это будешь думать?
   - Какой же ты глупый, дружище. У неба нет формы или поверхности, оно не предмет, как солнце или сапоги. Потому и интересно. Чтобы ты до конца понял, небо нельзя потрогать. А сапоги можно. И солнце можно.
   - И ты трогал его?
   - Нет...
   - Вот и то-то.
   Оставив озадаченного друга наедине со своими философскими мыслями, Хелиз отошёл к Кулусу спросить, сколько ещё идти до Гебеса. Тот стоял лицом к юго-западу, рассматривая что-то и прикрываясь рукой от солнца.
   - До замка ещё примерно сорок миль, - сообщил он.
   - Откуда вы узнали, что я хотел это спросить? - удивился гладиатор, вызвав улыбку проводника.
   - Я перевожу путешественников через Пески уже больше десяти лет. И абсолютно все всегда спрашивают одно и то же. На то, чтобы интересоваться чем-то другим, у них обычно не хватает сил.
   Договорив, он снова приложил руки к лицу и стал всматриваться в горизонт. Хелиз тоже посмотрел, но ничего кроме песчаных холмов не увидел.
   - Что вы высматриваете? Горизонт загорожен этими буграми.
   - А! - с задором воскликнул Кулус. - У тебя хватает сил, чтобы интересоваться чем-то ещё! Это хорошо. Значит, ты сильный человек. Я высматриваю наш следующий... не знаю, как будет на вашем языке. Предмет, к которому нужно идти, чтобы не потеряться.
   - Ориентир?
   - Возможно. У нас, проводников, есть своя дорога через Пески. Но песок плохо... утаптывается. Поэтому дороги не видно. Остаётся только обозначать её видимыми издалека предметами.
   Откуда ни возьмись появился один из помощников Кулуса и затараторил ему что-то на восточном языке. Затем тот рявкнул что-то в сторону левого плеча, и сидевшая там птица сорвалась вниз, сделала в небе, как обычно, пару кругов, после чего припорхнула на место, открыла клюв и высунула язык, сообщая долгий, протяжный крик.
   - Ах, точно! - Кулус позвал Хелиза. - Видишь вон там маленькое тонкое дерево? Без листвы, конечно.
   - Нет, - честно признался гладиатор.
   - Ну, да. За этим мы и нужны. Если бы можно было просто обозначить дорогу ориентирами, вы, колоридцы, со временем научились бы переходить пустыню без нашей помощи. Но деревья растут в песке очень редко. Чтобы разглядывать ориентиры нужен глаз проводника, закалённый жизнью в пустыне и способный видеть сквозь жару.
   - А в Валанхогге ещё жарче? - немного позже поинтересовался Хелиз.
   Кулус снова нашёл что-то смешное в его словах.
   - Думаю, ты уже можешь знать. Когда нас нанимают, нашим... тем, кого мы проводим, говорят, что нашей родиной был Валанхогг. Потому что про Валанхогг все знают. И про Рэдис. Больше ни про одну страну в пустыне здесь, к западу от моря, не слышали. Но эти Валанхоггцы просто купаются в тёплых солнечных лучах, пока прохладный ветер дует им в лицо. Там не так жарко, как в южной части. Конечно жарче, чем у вас в Песках, но по сравнению с, например, моей родиной, славным царством Тоскент, маленьким, но великим... Это название тебе ничего не скажет.
   - Это родина кактусового вина.
   - О! Ты не только сильный, но и умный человек.
   - Пообщаешься с Лу, ещё не такое узнаешь, - улыбнулся Хелиз. - Правда, сейчас его опутали философские размышления.
   - А! Мысли о немыслимом? Так у нас это называют.
   - Очень точное название. Но на Лу такое находит не очень часто. Думаю, когда мы доберёмся до замка, он поправится.
   - Осталась малая часть пути, - Кулус вздохнул. - Но самая опасная.
   - Это из-за этих скулеров?
   - Нет, звери не страшны, если знать, как от них защищаться. Гораздо опаснее люди.
   - Здесь кто-то живёт? В этой глуши, где даже еды нормальной нет? - Хелиз был не на шутку удивлён, но проводник его успокоил.
   - Нет. Живёт - это когда есть дом. У karrashent нет дома, в этом их смысл. Ближайшее к ним слово на вашем языке - кочевники. Они ходят туда-сюда, может они тут, а может где-то очень далеко. Но если они увидят кого-то на земле, которую считают своей, они попытаются его убить.
   - А вы уже встречались с кочевниками?
   - Да. И даже убегал от них. Убежать самому - не проблема. А вот помочь убежать тому, кого сопровождаешь, это гораздо сложнее сделать. Самое главное для вас - не отставать от меня и моих друзей и всегда слушать, что мы говорим. И, конечно, делать это. Даже если кажется, что так делать нельзя. Передай это всем остальным.
   - Я передам, - пообещал Хелиз, хотя слова Кулуса ему очень не понравились.
  
  
   * * *
  
   Из всего путешествия, продолжавшегося около недели, Голз помнил лишь несколько часов. То, как прощался с Лилией, ранним утром у ворот Ридвинга. Она рыдала, но не смела умолять остаться. Помнил также, как, доведя группу до окраины пустыни, проводники заставили их всех переодеться в серо-жёлтые тряпки, воняющие чужим потом. Согласно гвардейскому кодексу, нельзя снимать доспех без дозволения командира, но Голз и Март послушно стянули с себя красные латы, спрятали их в мешки и водрузили на спину.
   Затем всё, что происходило, не отпечатывалось в его памяти. Голз помнил образы, мутные силуэты попутчиков, храп Марта во время коротких ночей и больше ничего.
   Потом был привал в оазисе. Когда голова окунулась в прохладную воду, сознание вернулось к королевскому гвардейцу. Он перекинулся парой слов с другом. Тот тоже пребывал в подобном состоянии. Вероятно, всему виной была невыносимая жара. К ним подошёл этот Хелиз, победитель последнего турнира гладиаторов.
   - Скоро мы войдём в земли кочевников, - сказал он. - Проводник сказал, чтобы мы во всём слушались его советов и подчинялись беспрекословно. Иначе рискуем погибнуть.
   Когда группа ушла из оазиса, сознание вновь покинуло Горза. Снова в памяти оставались лишь образы и мутные силуэты. Даже лицо своей невесты гвардеец начинал понемногу забывать.
   Однако, по прошествии ещё какого-то времени трезвость опять посетила гвардейца. Он словно очнулся после сна. Был вечер, и на небе уже начинали загораться звёзды, а солнце крадучись пряталось за горизонт, метая в стороны багровые лучи.
   Самый главный из проводников, Кулус, остановил группу и вместе с ещё двумя помощниками взобрался по песчаному холму, чтобы что-то посмотреть. Спустя минуту он скатился по песку, словно по зимнему льду, и стал шептать.
   - Не хорошие новости. Впереди karrashent.
   - Кочевники? - уточнил у него гладиатор.
   - Да. Они преграждают нам дорогу. Нужно попытаться их миновать. Если мы останемся здесь, наступит утро и они заметят на холмах наши следы, затем схватят нас и сдерут кожу. Если хотите жить, вам придётся слушать меня.
   - Хорошо, мы это поняли, - кивнул Хелиз.
   - Тогда слушаем внимательно. Как только мы перейдём этот холм, нельзя будет произносить ни звука, так что повторять не буду. Вы должны будете идти по нашим следам. Точно по ним. Сначала пойду я, затем через десять секунд кто-то ещё по моим следам, через столько же следующий. И ничего не говорить, понятно? Если услышите свист стрелы, значит вы через секунду умрёте. Просто смеритесь с этим и ничего не делайте. Одного кочевника, который нас заметит, мы сможем убить стрелой, но если все остальные услышат вашу смерть, то прибежит весь лагерь. Поэтому если услышите стрелу, не шевелитесь и не издавайте лишних звуков. Умирайте молча, оставьте шанс выжить другим.
   От слов проводника стало не по себе. Одно Голз знал точно: умирать молча он не станет. Если будет хоть малейший шанс спастись, он им воспользуется. Закроется от стрелы мешком, в котором лежат латы, или сделает что-то другое. Единственное, в чём он клялся, это защищать короля и дворец. В эту пустыню его затащи насильно, из-за того, что он не узнал сразу брата Его Величества. И сейчас он поклялся защитить себя и при возможности своего друга Марта.
   Снова вскарабкавшись на вершину бугра, Кулус выждал пару секунд и перевалился на другую сторону. Что было с ним дальше, Голз не видел. Он мысленно стал отсчитывать десять секунд. У гладиатора Хелиза секунды были быстрее, так как, когда гвардеец досчитал до восьми, тот соскочил со своего места и тоже перевалил через бугор. Ещё через десять секунд за ним было последовал его друг Лу, но один из проводников остановил его рукой и сам перепрыгнул через бугор.
   Похоже, проводники чередовали людей, так как после Лу ещё один из них остановил Марта и полез сам, а следующий наоборот толкнул его вперёд. Затем снова человек Кулуса, и вот настала очередь Голза. Последний проводник, который, по видимому, планировал идти за ним, велел гвардейцу трогаться. Голз перемахнул через разрушенный гребень песчаного холма и опустил ногу в неаккуратный, большой след. Впереди он видел растянувшуюся вереницу своих спутников. Март был уже довольно далеко.
   Спустя несколько шагов Голз понял, почему проводников было именно пятеро: чтобы сопровождать традиционную четверту* путников. Впереди один из них при каждом шаге что-то делал со следом. След не исчезал, но становился более ровным и округлым. Позади же последний замыкающий проводник делал то же самое, исправляя ошибки Голза. Расстояние между следами было большим - так захотел Кулус, когда самым первым отправился в дорогу.
   Через несколько минут гвардейцу стали видны палатки и окружающие их огоньки. Казалось, те, кто там, должны быть настоящими слепцами, чтобы не заметить длинную вереницу чужаков, проходящих мимо. Но Голз понял, почему этого не происходило: большую часть времени путники взбирались по склону очередного бугра, который скрывал их от взгляда кочевников. Обратная сторона преодолевалась в считанные секунды, на ней даже было гораздо меньше следов, так как расстояние между ними удваивалось.
   Но что оставалось для гвардейца загадкой, так это, почему Кулус направил вереницу прямо в сторону лагеря, а не в обход? И эта мысль вызывала серьёзные опасения, не спятил ли главный проводник.
   Вот, лагерь уже совсем недалеко. Если постараться, можно разглядеть, чем украшены его палатки. Неужели, Кулус решил заманить всю группу в ловушку? Голз почти решил ослушаться и повернуть назад, но линия следов неожиданно сделала резкий поворот и продолжила тянуться вокруг лагеря. Однако, опасения гвардейца только усилились. Он вслушивался в тишину, ему казалось, что свист стрелы продолжается бесконечно и звучит где-то у него над головой. Позже он понял, что скорее всего это от страха свистит у него в ушах. Прочие звуки было сложно уловить за скрежетом лежащих в мешке доспехов, что раздавался у него за спиной.
   Но Боги пришли на подмогу, и лагерь кочевников остался позади, а все девять путников были живы. Продолжая шагать точно по следам, Голз вскоре оказался рядом со столпившейся в очередной низине кучки своих спутников. Каждый переводил дыхание.
   - Вы молодцы, колоридцы, - С улыбкой на лице сказал Кулус. - Вы поняли, в чём был смысл обмана? Мы подделали наши следы под след скулера. Они иногда выбираются из-под песка, чтобы набраться воздуха и остудить кожу. А прошли мы мимо лагеря специально для того, чтобы утром кочевники смогли разглядеть след. Тот, что вдали, они так хорошо рассмотреть не смогут, и подумают, что заблудившийся скулер пробежал мимо их лагеря.
   - А что, если они захотят удостовериться и пойдут по следу? - спросил Март.
   - Никто не пойдёт туда, куда пошёл скулер, если только не хочет умереть. А весь табор не станет менять маршрут из-за такой мелочи.
   Этих объяснений было достаточно. Голз почувствовал настоящее облегчение и, к сожалению, усталость. Тоже самое чувствовали и остальные. Ещё немного отведя группу от лагеря кочевников, Кулус объявил о привале и уложил всех спать, хотя ночь была ещё ранняя.
   Голз заснул сразу, не успев даже поудобнее улечься.
  
  
   * * *
  
   Встрепенувшись от увиденного, Хелиз потерял сон. Перед его взглядом предстала россыпь звёзд, блестящих и словно моргающих в небосводе. Он приподнялся.
   Ему и раньше доводилось видеть смерть и даже убивать самому, но чтобы на арене - случай с Джохомом был первым, и почему-то врезался в память гладиатора. Несколько последних ночей он видел её, в разных вариантах, с разных взглядов. Иногда даже глазами самого Джохома.
   Хелиз осмотрелся. И вздрогнул - на горизонте виднелся силуэт. Немного приглядевшись, он успокоился. Силуэтом являлся Кулус. Это было заметно по неразборчивому пятну над его плечом - чёрной птице - и по веренице следов, уводящих от места ночлега к самому силуэту. А ещё Хелиз насчитал лишь четверых спящих проводников.
   Укладывая голову обратно на песок, Хелиз размышлял, что такого Кулус высматривает и почему не спит. Это был странный человек, но даже странным людям нужен сон. Особенно после того, что случилось накануне.
   С такими мыслями гладиатор медленно проваливался в дрёму, всё ещё глядя на силуэт Кулуса. Зрение Хелиза мутнело, тёмная фигурка вдали расплывалась, становилась едва разборчивой. Возможно поэтому он среагировал на случившееся не сразу, возможно причиной послужило что-то другое, но когда чёрная тень, лишь на немного уступающая размерами самому Кулусу, вырвалась откуда-то из-под земли и в одну секунду достигла проводника, повалив его на землю, гладиатор всё ещё проваливался в дрёму и воспринимал увиденное, как будто так и должно быть.
   Затем он встрепенулся, вскочил на ноги, издавая громкий крик, чтобы разбудить остальных. Схватил меч и помчался, что есть сил, на помощь проводнику. На половине пути он услышал вопли и протяжный долгий крик взмывшей в небо птицы.
   Скулер заметил гладиатора, когда тот был в нескольких шагах от него. Вытянул змеиную голову, зашипел, возвышаясь, словно скала, над телом Кулуса. Он готовился к поединку.
   Гладиатор ударил с набега, заранее взяв размах над головой. Промахнулся, так как монстр ловко увильнул в сторону. Воспользовавшись этой ошибкой, скулер было нанёс удар, вытянув шею до возможной длины. На счастье, Хелиз оказался быстрее и отбил голову гребнем лезвия. На новую атаку животное не решилось, так как сзади уже подбегали остальные члены группы. Подпрыгнув над землёй, скулер мгновенно зарылся в песок и скрылся из виду.
   Если Лу и гвардейцы приближались к врагу с обнажённым оружием, четверо проводников даже не взяли с собой кинжала. Они быстро сгруппировались вокруг тела своего командира, что-то выкрикивая на своём языке. Хелиз бросил меч и, оттолкнув одного из них, посмотрел на Кулуса. Из разодранного горла лилась кровь, глаза ничего не видели. Он был мёртв.
   Гладиатор вскочил и громко сматерился.
   Только что они потеряли единственного человека, который знал оба языка.
  
  
   * * *
  
   Продолжавшееся после этого двухдневное шествие ничего плохого не принесло. Колоридцы шли вслед за проводниками, те пытались им что-то сказать, но ничего из этого не получалось. Иногда доходило до гневных криков.
   Хелиз до сих пор не понимал, почему Кулус, зная о том, как охотятся скулеры, стал удаляться от группы. Был ли он слишком уверен в себе, или думал, что ночью скулеры спят, оставалось не ясным.
   Но путешествие продолжилось без него, и ничего плохого не происходило. Проводники нервничали, но не прекращали вести колоридцев по ориентирам. Однако Хелиз понимал, если произойдёт что-то, подобное тому случаю с лагерем кочевников, никто не сможет объяснить, что нужно делать, и всё пойдёт к оркам.
   И вот, в разгар второго со смерти Кулуса дня четвёрка проводников остановилась, отказываясь идти дальше. Лу с полчаса пытался выяснить у них, что происходит, но всё бестолку. Те только и делали, что балаболили что-то на восточном, показывая пальцами сначала в одну сторону, затем в другую.
   - Mechi! Da liin sagas tarof, - палец указал в сторону горизонта, где ничего не было, кроме бугров песка. - Mechi, koloridhent, resk!
   - Что ты несёшь? - рявкнул Лу так, что брызнувшая с его зубов слюна попала на лицо проводника. Тот не обиделся и присев, набрал в ладонь немного песка, после чего пропустил его через пальцы.
   - Mes, - сообщил он.
   - Что-то не так с песком, - догадался один из гвардейцев, тот, что постарше.
   Четверо колоридцев присели и стали внимательно изучать песчаную массу.
   - Hataled! - отчаянно выкрикнул проводник. - Li haired, hataled!
   Затем он облизал указательный палец и повёл им по воздуху, но не отводил взгляд от колоридцев.
   - Chi.
   - Ветер! - кивнул Хелиз.
   - I. Mes sa chi. Me-chi.
   - Песок и ветер, - задумался Лу. - Песчаная буря? Ты имеешь в виду песчаную бурю? Эй, придурок!
   Взглянув в сторону, куда указывал палец проводника, колоридцы увидели разрастающуюся на самом горизонте тучу, которой ещё минуту назад точно не было.
   - Святые орки! - выдал гвардеец.
   Хелиз понял, что нужно уходить. Хотя в том, что можно уйти от песчаной бури, он сомневался. Но, как только он двинулся, его остановил другой проводник, тоже что-то говоря на своём. Гладиатор толкнул его, но он вцепился в его руку, изо всех сил мотая головой и крича. Хелиз прислушался к его словам и похолодел. Среди них было лишь одно знакомое ему - karrashent.
  
   Глава 15.
  
   Прибежавший запыхавшийся гвардеец сказал, что насчитал восемнадцатерых. Если двоих подстрелить издали, то останется двое на одного. Хотя около получаса назад Лу насчитал всего пятнадцать. Толи кочевники хорошо прятались, толи к ним прибывало подкрепление, толи Лу не умел считать. Один из проводников и вовсе показывал все пальцы рук по два раза. Хотя, может быть он пытался сказать что-то другое, Хелиз не знал.
   За последние два часа буря догнала их отряд на половину разрыва. Но им приходилось ещё и убегать от кочевников. Убегать навстречу буре. По подсчётам Хелиза, всего через час ведомые ветром потоки песка накроют отряд. Гладиатор надеялся, что непогода отпугнёт преследователей или хотя бы собьёт их со следа. Проводники то и дело тянули его за рукав и пытались что-то сказать, но Хелиз уже всё решил. Правильно это или нет, он будет идти до конца, другого выхода у него нет. Двое на одного - слишком плохой расклад на местности, в которой противник чувствует себя лучше, чем ты сам.
   Вдобавок к бедам один из гвардейцев - Март - вывихнул ногу, его друг Голз помогал ему идти, но двигались они медленно. Нужно бы было бросить раненого, но Лу напомнил Хелизу, что король распорядился очень точно: оба гвардейца должны добраться до замка вместе с остальными. К тому же, даже с больной ногой опытный солдат может воевать. А настолько опытный, как королевский гвардеец, может воевать за двоих.
   Задумавшись, Хелиз даже не заметил, как песок стал забиваться в глаза. Через минуту им уже отплёвывалась половина отряда. Проводники же выудили из воротников одежды спрятанные складки и прикрыли ими рты. Хелиз, Лу и гвардейцы последовали их примеру.
   Лишь когда горизонт расплылся в песчаной пелене, стало понятно, что буря поглотила их целиком. Сквозь рёв ветра Хелиз услышал неразборчивое мычание одного из проводников. Он не разобрал ни слова и не сомневался, что даже если бы говорили на его родном языке, то всё равно расслышать что-либо он бы не смог. В добавок к ветру тряпка на голове плотно закрывала уши.
   Кто-то потянул Хелиза за рукав. Это был Лу. Всё это время с ним говорил Лу, а не один из проводников.
   - Хел! Они смылись!
   Спрашивать, кто именно, не имело смысла. Обернувшись, гладиатор и сам заметил, что четверо провожатых куда-то испарились.
   - В какую сторону? - спросил он. Пришлось повторить, чтобы Лу расслышал.
   - Куда-то налево! Тут не разобрать!
   Не придумав ничего лучше, Хелиз повернул налево, за ним, словно верные псы, последовали остальные. Проводники знают, как выжить, подумал гладиатор, нужно держаться их примера.
   Перспектива вступить в бой мгновенно исчезла. Идти против восемнадцатерых кочевников вчетвером, да ещё и с одним хромым было бы чистым безумием. Вся надежда оставалась на бурю и на то, что она занесёт следы.
   Неожиданный звук вырвал Хелиза из раздумий. Непрерывный свист ветра гулом стоял в ушах, но это был совершенно другой свист, легко различимый ото всех остальных. Свист стрелы. Затем ещё один, после которого гвардеец, раненый в ногу, вскрикнул и упал на песок, опершись руками. Стрела угодила в мешок на его спине, где лежал красный доспех. Даже снятый с тела он спас своему хозяину жизнь.
   Но неужели кочевники могут видеть что-то в этом чудовищном водовороте? Неужели долгие годы жизни в пустыне приспособили их настолько?
   Второй гвардеец подскочил к другу и снова схватил его под руку. Хелиз взял раненого под вторую руку и безмолвно приказал бежать. Бежать, что есть сил.
   Песок залетал в глаза и в нос, застревал в сапогах, сыпался под воротник. Можно было почувствовать, как в поясе собралась немаленькая масса. По всему телу ощущались покалывания от мелких песчинок.
   Неожиданно впереди показался силуэт. Некто был одет в такие же тряпки, что были на Хелизе и остальных.
   - Мы их догнали! - послышалось рядом. Гвардеец думал, что это потерявшийся проводник. Хелиз его догадок не разделял.
   Резко сбросив со своего плеча раненого, гладиатор выхватил из ножен меч и, пригнувшись, бросился вперёд. В несколько шагов добежал до силуэта и вонзил клинок ему в живот. Повалив тело на землю, перевернул на спину и нащупал на бедре колчан со стрелами. У проводников не было стрел.
   Лука у мёртвого, к сожалению, не нашлось, а больше Хелиз ничего брать не стал. Обыскивать нет времени. Если кочевники уже обогнали их и ждут где-то впереди, то двигаться нужно в другую сторону. Но в какую?
   Раненый гвардеец снова крикнул. Обернувшись, Хелиз увидел уже пять силуэтов позади себя. Двое чужих.
   Довольно быстро среагировал Лу - схватил лук и вогнал стрелу в голову одного. Из пелены за спиной только что умершего вышли ещё двое. Дюймах в десяти от ноги Хелиза вонзилась стрела. Он посмотрел перед собой. С этой стороны шли ещё трое, стрелки прятались во мгле.
   Гладиатор попятился назад, не спуская глаз с той стороны, откуда прилетела стрела. Если прилетит ещё одна, у него будет крохотный шанс увернуться. Подобравшись ближе к своим попутчикам, он резко развернулся, сделал пируэт вокруг одного из противников и оказался у него за спиной. Быстро напал на второго, поймал его блок и что есть силы двинул плечом. На арене противники легко сдерживали такой удар, но неприученный кочевник повалился на землю, где его добил Голз. рядом откуда ни возьмись оказался ещё один чужой силуэт. Изогнутый меч оказался в паре дюйм от лица Хелиза, но тот увернулся и с разворота ударил по противнику. Клинки соприкоснулись, но у кочевника было два меча. Гладиатор обнаружил это слишком поздно. Холодное лезвие полоснуло живот. Хелиз почувствовал, как ткань намокает от его крови. Но меч кочевника застрял в плотной одежде. Северянин ухватил противника за запястье и провернул руку насколько мог. Тот вскрикнул от боли, ослабил хватку. Гладиатор воспользовался этим - усиленным нажимом занёс скрещенные мечи к горлу кочевника, дёрнул рукоять и забрал ещё одну жизнь.
   Не желая медлить, он бросился к следующему. В пылу боя ранение не чувствовалось, но Хелиз знал, что скоро оно даст о себе знать.
   Вдруг резкий порыв воздуха ударил ему в лицо. Северянин упал на землю и услышал, как рядом упали остальные. Открыв и протерев от песка глаза, он увидел небо.
  
  
   * * *
  
   Лу сражался с двумя кочевниками одновременно. Как раз недавно Хелиз обучал его искусству боя с двумя противниками. Отступать назад, не давая себя окружить, постоянно делать ложные выпады, чтобы настоящий выпад был неожиданным, затем резко ударить одного в ногу или в живот. Раненый и здоровый вместе будут только мешать друг другу.
   Луиз был уже готов совершить настоящий выпад, когда что-то повалило его на песок. Словно ветер усилился десятикратно, а затем резко исчез. Когда парень открыл глаза, то к удивлению обнаружил, что бури больше нет, а все, включая гвардейцев, Хелиза и кочевников, лежат, как и он сам, на земле. Не став мешкать, Лу схватил меч и пронзил одного из двоих своих соперников, пока тот не ожидал. Перевалившись на другой бок, он заметил, что второй уже поднялся. Но в этот момент раздался тихий звук откуда-то со стороны, и в кочевника разом влетели три стрелы. Нет, не стрелы - болта. Луизу и раньше доводилось видеть, как работают арбалеты. Болты рассекают плоть с другим, более тяжёлым звуком, а снаружи остаётся лишь малая часть с оперением.
   Посмотрев, наконец, в сторону, откуда прилетели снаряды, Лу увидел отряд колоридцев, заслоняющих щитами своих арбалетчиков. За спинами арбалетчиков можно было разглядеть человека с распростёртыми в стороны руками - мага.
   Снова раздался приглушённый звук и болты впились в спины убегающих кочевников. Пятеро легли замертво, ещё двое канули в бурю, которая всё ещё бушевала за пределами невидимого шара, созданного волшебником.
   Тяжело выдохнув, Лу нашёл глазами Хелиза. Тот лежал, держась за окровавленный живот.
   - У вас есть врач? - спросил он, подскочив к колоридцам, у одного из солдат.
   - В лагере, - ответил вместо него другой, вышедший из строя. Он был недоволен. "Хотя бы поблагодарили за спасение" - было написано на его лице.
   - Благодарим за спасение, - бросил Лу. - Объясните всё в вашем лагере.
   Солдат улыбнулся, кивнул. Двое других помогли Хелизу встать и повели вперёд.
   - Откуда вы здесь взялись? - выдавил из себя раненый.
   - Я бы посоветовал вам как можно меньше разговаривать, - бросил солдат. - Поверьте моему опыту, от этого будет хуже...
   - У меня свой опыт есть, - процедил гладиатор.
   Лу помог Голзу понести Марта. Волшебник, всё ещё держа магическое заклятие, медленно зашагал с остальными. Солдат не ответил Хелизу, буркнув что-то про генерала и сказав волшебнику "можете убрать шар, сэкономьте силы". Но тот покачал головой и шара убирать не стал. Все они медленно зашагали в неведомом направлении.
  
  
   * * *
  
   Когда впереди стали видны покосившиеся от ветра палатки, маг крикнул "убираю барьер". Солдаты заслонили лица руками. У кого был щит, прикрылся им. Ветер и песок ударили в лицо со всей силы. За это недолгое время Лу успел отвыкнуть от непогоды, и теперь буря показалась ему сущим чудовищем, извергнутым иными землями.
   Солдат показал на палатку, и Хелиза понесли туда. Лу, Март и Голз зашли следом.
   - Я сообщу генералу, - сказал напоследок вояка.
   В палатке были двое солдат, но услышав что-то от своих сотоварищей, они тут же удалились. Хелиза и Марта положили на спины. Лу помог другу снять верхнюю часть тряпья, оголив рану. Глубокий порез охватывал половину живота. Хелизу доводилось переносить раны и потяжелее. Лекари пришли только спустя минуту и в сопровождении человека, на котором был надет легко узнаваемый генеральский камзол, но без доспеха. Доспех бы только осложнил пребывание в пустыне. Он кивнул, и врачи принялись готовить иглы и прочие инструменты.
   - Оротон Загворт, главнокомандующий пятой армией, - представился генерал.
   - Луиз, - ответил ему тем же Лу. - Это Хелиз. Мы от Его Величества, Короля Ричарда.
   - Да, мы знаем. В Гебесе вас уже ждут.
   - Очень, конечно, приятно, - сказал Хелиз. - Но всё же, что пятая армия делает в этой грёбаной пустыне?
   - Переправляется в северные земли, - непоколебимо ответил генерал. - В связи с обострившейся ситуацией на фронте войны с трорской ордой, король и совет приняли решение переправить войска южных земель на север.
   - Эти новости до нас не доходили, - сказал Лу. - А что же южные земли? Остались без защиты?
   - Меня не оповестили об этом подробно, но я слышал, что в Лесдриад был отправлен дипломат с договором о ненападении.
   - Сильно, видать, обострилась ситуация с орками, если ответа на договор ещё нет, а армия уже в пути, - заметил Хелиз.
   - Да, - подтвердил Оротон. - Мне был отдан приказ, перевести армию в самые короткие сроки. Мы вышли всего несколько дней назад. Затем нашему проводнику на плечо прилетела какая-то птица и что-то стала гарланить прямо ему в ухо. Проводник её выслушал и сказал, что кого-то надо спасать. Мы поначалу всерьёз не приняли его слова, к тому же буря начиналась, но ещё немного мы прошли и наткнулись на след из четверых мёртвых.
   - Это наши проводники, - кивнул Лу.
   - А пятый?
   - Погиб от лап скулера. Это его птица прилетела к вашему проводнику. И, похоже, мы должны быть ей благодарны.
   - Я слабо верю в говорящих птиц, но вот проводника поблагодарить стоит.
   - В своё время даже драконы разговаривали, - морщась от боли, процедил Хелиз. - Кстати, о драконах. Это, конечно же, неправда, что на Гебес напал дракон?
   - Это, конечно же, неправда, - подтвердил генерал. - Но до нас доходили эти слухи. Как и то, что на Гебес планируется нападение лесдриадцев. Как и то, что под замком огромный вулкан, который очень скоро проснётся. И много чего ещё. Похоже, кто-то хочет кого-то напугать и заставить покинуть замок...
   Оротон посторонился, пропуская врачей к Хелизу. Один из лекарей протянул гладиатору тонкую обструганный палку.
   - Зажмите в зубах, - попросил он. - Рана большая, процесс может быть долгим.
   - Дрянь это, а не рана, - сказал гладиатор, зажимая предмет в зубах.
   - У него есть опыт ранений, - заверил врачей Лу.
  
  
   * * *
  
   Этот генерал оказался нормальным мужиком. Несмотря на должность, своё превосходство никак не показывал, общался с гостями на равных. Глаза солдат говорили, что они уважают своего командира. Когда Хелизу промыли и зашили рану, а Марту выправили ногу, Оротон приказал накормить гостей. Буря, к сожалению, мешала готовке, так что принесли солёное мясо и рыбу, которую пришлось отряхивать от налетевшего песка. Ещё никогда сухая пища не казалась им такой вкусной.
   Также генерал сообщил хорошую новость: ещё один день пути, и часть армии повернёт назад к Гебесу. Это те, чей организм оказался слишком слабым для климата пустыни, а так же маг. Какой-то Старагон, тот, что помогал солдатам вызволять Хелиза и Лу из бури. Его магические силы уже на исходе, так что настала пора ему вернуться в замок. Дальше армию будет поддерживать магией другой волшебник, который берёг свои силы. Вместе со Старагоном и слабыми солдатами Хелиз, Лу и гвардейцы смогут дойти до Гебеса.
   К утру буря не прекратилась, и продлилась целые сутки, так что поход к Гебесу откладывался ещё на день. К ним в палатку заглядывали разные солдаты, приносили еду и выпивку, либо просто сообщения от Оротона. Лу пытался узнать у них, не слышно ли, когда закончится буря. Но вскоре понял, что слухам, распространяющимся в солдатском стане, доверять не стоит. Предположения рознились от "завтра закончится" до "ещё неделю, не меньше". Ещё говорили, что где-то неподалёку были видны силуэты, мол это кочевники пришли мстить.
   Целый день нахождения в одной палатке немного сблизил Хелиза и Лу с гвардейцами. Ещё утром те обращались к посланцам короля на "вы", а к вечеру уже разговаривали с ними как старые приятели. Оказалось, что Март стал гвардейем ещё при раннем правлении Гердера Высокого, и уже почти тридцать лет носит красные латы. Его приятеля Голза в те годы ещё даже не было на свете. Их двоих выбрал на это задание сам Галвор. Дело в том, что Голз был очень молод, когда брат короля покидал Ридвинг и просто не помнил того в лицо. А когда Галвор вернулся, то Голз его, конечно же, не узнал и отказался впускать во дворец. А голубая кровь, как известно, кипит даже на солнце. Потому-то в пустыню отправились именно они с Мартом. А у Голза в Ридвинге осталась невеста, с которой они всё это время жили на его жалование.
   Перекинувшись парой старых историй, попутчики заснули во всё той же палатке, а наутро прибежал солдат с хорошими новостями. Буря практически прекратилась, а Оротон Загворт распорядился точно: магу, слабым солдатам и посланцам не дожидаться следующего дня, а отправляться в Гебес немедля. Второй маг заверил, что сможет вытянуть остаток пути один, а вот слабые солдаты ещё немного и начнут помирать.
   Попрощавшись с добродушным генералом, процессия двинулась в сторону Гебеса. Во главе шёл маг. Он представился только Хелизу и они несколько часов о чём-то разговаривали вместе. Отряд шёл медленно, примерно в два раза медленнее, чем шли с проводниками Хелиз, Лу и гвардейцы. Но жаловаться не приходилось: едой процессия была обеспечена. За день они прошли 18 миль, ночь провели на открытом воздухе, так как все палатки армия забрала с собой. Утром Хелиз почувствовал жжение в руке. Он спал в обнимку с мечом, и железный эфес накалился до того, что стал обжигать кожу. Резко перевернувшись, гладиатор почувствовал жжение уже в боку. Врачи посоветовали ему меньше напрягаться, иначе швы могут разорваться. ещё тогда Лу сказал, что это бесполезный совет. Хелиз не сможет продержаться и суток, чтобы не порвать швы. Так и случилось.
   Спустя полдня жара заметно спала. Когда во время привала Хелиз присел и высыпал из сапога забившийся ещё с прошлых суток песок, то увидел, что этот песок чуть менее бледного цвета, чем тот, что у него под ногами. Это означало, что то самое "сердце" пустыни уже позади, и что до Гебеса осталось совсем немного.
   И вот, стоило серым башням вынырнуть из-под линии холмов, люди из обоза волшебника бросились к телегам расхватывать сосуды с водой. Маг не разрешал расходовать воду без особой причины, потому что не было понятно, сколько ещё до замка. Сейчас же необходимость в экономии исчезла.
   Лу бросил Хелизу средний по размеру мех. Внизу, у самого сплетения двух половин, мех имел дыру, из которой на песок падали большие капли. Зажав её пальцем, гладиатор глотнул. Вода оказалась тёплой, почти горячей, но, напившись, он почувствовал облегчение.
   Ещё через час Гебес снова скрылся за холмами, но спустя ещё какое-то время показался, теперь уже во всей красе. Хелиз, Лу и королевские гвардейцы с большим интересом принялись осматривать его. Замок стоял на холме, едва уступающему в размерах холму под Ридвингом, однако большая часть линии стен располагалась на краю утёса, видневшегося на севере. Гебес производил впечатление непреступного, мощного форта, готового отразить нападения чего бы то ни было. Неважно, кто будет нападать, орки или пустынные племена, пусть хоть армия великанов попытается взять замок штурмом, все они найдут смерть под его стенами, в объятьях раскалённых песков. К воротам не вела ни одна дорога, лишь цепочка следов, наполовину стёртая ветром, которая была оставлена прошедшей здесь пару дней назад армией колоридцев, уходила от стен в западном направлении. Ей и держались путники.
   Маг очень много разговаривал. Обо всём, о его жизни по ту и другую сторону пустыни, об облаках, возникающих при использовании сильной магии, иногда о политике. Хелиз не всегда его слушал. А вот Лу, похоже, было интересно. В диалог с волшебником он не вступал, но иногда бросал негромкие усмешки. Хелиз знал, если дело доходит до усмешек, значит Лу сильно заинтересован.
   - Магия - это не то, что вы думаете, - сказал волшебник, когда Голз спросил его, сколько магов нужно собрать вместе, чтобы победить армию орков. - Да, мы можем поджигать воздух, замораживать и испарять воду и разламывать камни. Но то, что магией можно испепелить целую армию - сказки. Ни один волшебник не сможет стать оружием массового поражения. Все эти фокусы с огнём и холодом - средство защиты самих себя. Сила магии совершенно в другом. Помимо защитных заклинаний у нас есть заклинания иллюзорные, преобразующие и много какие ещё. Именно эти заклятия привлекают королей и их генералов, отчего нас берут на службу. К примеру, я могу на время спрятать армию или хотя бы небольшой отряд от глаз. Или защитить целый замок от бури. Наши способности используются в разведке, стратегии, но никак не в самом бою.
   - А в голову кому-нибудь вы можете залезть? - поинтересовался молодой гвардеец.
   - Так, чтобы узнать мысли другого человека? Или внушить ему свои? Нет, в нашей школе такому не учат, но я слышал, что магия на это способна. Но, несмотря на то, что внушить мы ничего не можем, дипломатией мы тоже можем заниматься. Меня, к примеру, не раз посылали на переговоры в самые разные уголки света. Вы хоть раз были в Староминге?
   Все как один покачали головой.
   - А меня как-то отправили договариваться с их королевой о продлении договора по сохранности границы.
   - И как она? - поинтересовался Хелиз.
   - Честно сказать, раньше я тоже не понимал, как могут самые суровые воины мира преклоняться перед одной женщиной. Но увидев её, я понял, что влюбился бы в неё, даже если бы сам был женщиной.
   Попутчики засмеялись над словами Старагона. Лу усмехнулся.
   - А вы, кстати, знали, что история о сражении под файленгским утёсом сильно искажена? - продолжил волшебник. - Старомингцы рассказали мне, как всё было на самом деле. Они не забрасывали первую армию лесдриадцев головами их братьев из второй. У них не было этих голов, потому что они не сражались со второй армией. Вместо этого старомингцы разорили ближайшую деревню, взяли головы жителей этой деревни и нарядили в лесдриадские шлемы, а затем закидали этими головами первую армию, чтобы те подумали, что вторая армия разбита. Воины этой страны не только суровы, но и хитры.
   - А что было дальше? - спросил Хелиз.
   - Как что?
   - Старомингцы победили лесдриадцев? Или проиграли?
   - Вы никогда не слышали эту историю? - с искренним удивлением в голосе спросил Старагон.
   - Я был рождён на севере, в Альянсе. А там не чтут дела предков. Как и самих предков...
   - И всё, что было в прошлом, - добавил Лу.
   - Понимаю, - кивнул маг. - Увидев головы своих братьев, солдаты первой армии отчаялись, а генералы подумали, что подкрепления не будет, и отдали приказ об атаке. Лесдриадцы пошли на старомингцев, а старомингцы на лесдриадцев. Стена на стену. Только старомингцы решили применить свою излюбленную тактику - стену щитов. Их противники выпустили все стрелы, но ни одна, как говорят, не достигла цели. Затем последовал открытый бой, в котором лесдриадцы, конечно, проиграли, хоть и имели численный перевес. Так Староминг сохранил независимость.
   - А их королева - девственность, - добавил Лу.
   - Точно!* - воскликнул Старагон. Казалось, он впервые взглянул в сторону Луиза. - Кажется, нас не представили друг другу. Считаю, это не позволительно при общении. Старагон, почётный член коллегии магов Колорида, магистр 4 ступени.
   - Я Лу. Просто Лу.
   - А ваше ремесло? У вас его нет?
   - А если и есть, то из числа тех, которыми не принято похваляться.
   - Лу - философ, - пояснил Хелиз.
   - Отнюдь, - возразил маг. - Философия всегда казалась мне увлекательной наукой. Да и к самим её последователям я, признаюсь, проникся глубокой симпатией. Нужно безмерное терпение, чтобы часами напролёт предаваться мыслям и до такой степени отдаваться внутреннему миру, чтобы внешний прекращал на тебя воздействовать. Я слышал некоторые без еды и воды проводят несколько часов, глядя в одну единственную точку на стене. Философы наделены огромным терпением и смиренностью, я всегда уважал их труд.
   - Чего не делал я, - улыбнулся Лу. - Для того, чтобы познать мир и его таинства, нужно этот мир увидеть. Я никогда не сижу в своих покоях, у меня их даже нет. Я путешествую вместе с Хелизом, наблюдаю за людьми, за их жизнью и культурой, и благодаря этому могу сказать, что добился большего, чем мои коллеги. Как можно понять, в чём смысл человеческого бытия, не имея собственного?
   - Опять он за своё, - пробурчал Хелиз. - Лучше бы вы его не спрашивали, магистр Старагон. Я вот не понял и половины из его болтовни.
   - Ваше ремесло слишком далеко от философии, господин гладиатор, - усмехнулся маг. - Никак не пойму, как вы стали друзьями? Философ и гладиатор! Вам говорили, что вы странная пара?
   - Очень много раз, - кивнул Луиз. - Я бы рассказал вам, как мы познакомились, но это слишком скучная история, вам она не понравится. К тому же долгая.
   - Времени у нас пока хватает... - сказал было волшебник. Впередиидущие солдаты что-то затараторили. Присмотревшись к очертаниям замка, путники увидели несколько тонких черноватых столбов.
   - Это что, дым? - удивлённо процедил Старагон.
   - Несомненно, это дым, - сказал Хелиз. - Но чему тут удивляться? Это слабый дым. У нас в Ридвинге есть бани в восточном районе. Когда их топят, полгорода в дымогане.
   - В Гебесе не топят бани, - возразил маг. - И не сжигают преступников. Если там дым, это может значить только одно - пожар!
  
  
   * * *
  
   Им пришлось несколько минут ждать, пока солдаты из гарнизона, наконец, поднимут ворота. Похоже, внутри царил беспорядок по неизвестной причине, которая сейчас больше всего на свете волновала мага. Войдя в замок, они первым делом увидели разрушенную мясную лавку, возле которой валялись обгорелые окорока, и едва не столкнулись с отрядом солдат в безрукавных латах, пролетевшим по усыпанной каменной крошкой мостовой. Рядом тлели обломки чьего-то дома.
   - Перестань дрожать и расскажи, что ты видел, боец? - откуда-то прозвучал громкий, сильный голос.
   Старагон с попутчиками пошли на него.
   - Говорю же вам, господин Клэрк. Дракон, - запинаясь, процедил солдат. Когда Хелиз увидел его, ему показалось, что тот с секунды на секунду упадёт в бесчувствии. Из окружённых золой глазниц текли слёзы, челюсть дрожала, словно от холода.
   - Ты видел его? Своими глазами? - раздражённо спросил бедолагу седой советчик.
   - Нет, господин Клэрк. Но я слышал его рычание. И огонь! Он изверг его из пасти!
   - Запомните, господа присутствующие! Запомните раз и навсегда! - советчик обратился к окружавшим его солдатам. - Драконы вымерли много лет назад! А то, что кто-то там нашёл яйцо - это выдумки. Драконы не откладывали яиц. Все уяснили? Ты уяснил, солдат?
   Бедолага согласно закивал.
   - А кто ж тогда дом спалил? - возразил один из слушателей. - Рык - оно понятно. Бонко мог принять за него собственный пердёж. Но чтобы огонь, как из пасти? Так только маги умеют делать. А оба мага в эту ночь загородом были.
   - Магия здесь не обязательна, - встрял Старагон. Нэндер Клэрк обернулся к нему и приветственно кивнул. - Любой уличный алхимик сможет изготовить горючую смесь, если ему дать нужные компоненты.
   - Все слышали? Никаких драконов нет, - заявил советчик. - Запомните это и лучше следите за порядком на улицах. Поджигателя найти и наказать. Можете быть свободны!
   - Господин, ещё трое очевидцев, - напомнил Клэрку стоявший рядом офицер.
   - Они уже не скажут что-либо новое. А мне нужно заниматься другими делами. Мы и так здесь с утра.
   Проводив солдат, советчик подошёл к Старагону.
   - Вы рано.
   - Всё в порядке, господин Клэрк. Из-за непредвиденных обстоятельств я истратил свои силы раньше положенного срока и с позволения генерала повёл "слабаков" назад.
   - Сержант! - позвал советчик офицера. - Возьми "слабаков" по своё попечение. Завтра пусть отправляются на юг в свои отделения.
   - А это, - Старагон указал на Хелиза, Лу и гвардейцев. - Те самые люди от Его Величества.
   - Я уже вижу, магистр. Можешь нас не представлять. Господин Хелиз, наверняка, знает меня. И я его тоже. Я наблюдал за вашей победой в позапрошлый год. Блестящие бои!
   Быть может, Лу показалось, но он увидел, как лицо Хелиза стало немного пунцовым.
   - Спасибо, - буркнул гладиатор.
   - А вы, - Клэрк обратился к самому Луизу. - Его незаменимый спутник? Так мне сообщили. Самый сильный человек в Ридвинге и самый умный!
   Лу был уверен, что в этот момент сам покрылся пунцом.
   - Меня приукрасили, - возразил он. - Точно как торгаши свой товар.
   - Ну уж нет! Галвору я верю, - усмехнулся советчик. - Вам объяснили, что вы будете делать?
   - Охранять вас и вашу семью.
   - Не совсем так. Меня самого защищать не от кого. Моему сыну, выбранному наследником трона Колорида, может потребоваться усиленная охрана. Для этого Ричард и Галвор прислали своих гвардейцев. Но вы двое, господа, будете охранять Её Величество, принцессу Кейтлин, избранную наследницей трона Колорида, будущую королеву. Чтобы сберечь её, одной силы мало. Нужна голова на плечах, способная разоблачить заговоры и планы наших врагов. Чуть позже я вам её представлю.
  
  
   * * *
  
   После разговора у Лу остались подозрения, что советчик темнил и чего-то недоговаривал. От каких таких "врагов" нужно защищать принцессу, так и осталось загадкой.
   Чуть позже их отвели в замок, сначала в уборную, затем в гардероб, а после к врачам. Те осмотрели рану Хелиза и порекомендовали ему отлежаться пару дней, но гладиатор махнул рукой. Он как-то рассказывал Лу, что в детстве отец на все жалобы отвечал: "в заднице у тебя тоже дырка. Проживёшь ещё с одной". Слава Богам, советчику и остальным Хелиз эту фразу повторять не стал.
   Нендер Клэрк удалился по каким-то срочным делам, а Хелиза и Лу отправил к принцессе, коротко объяснив дорогу. У Лу был опыт блуждания по лабиринтам замков, так что нужную комнату они отыскали без проблем.
   В помещении спиной к ним стояла девушка, видимо та самая принцесса. Пышные чёрные волосы закрывали её спину. Услышав скрип дверных петель, она чуть повернула голову, затем вскрикнула, словно была не одета, бросилась к кушетке, на которой валялось какое-то барахло. Не поворачиваясь к гостям, схватила сшитию* и мигом натянула на голову.
   - Врываться к невесте наследника запрещено, если вы не знали, - сказала она, наконец повернувшись к ним лицом. Голос выдавал в ней зрелую женщину. Она расправила руки, позволяя прислуге натянуть поверх платья тёмно-синий плащ, хорошо сочетающийся со сшитией.
   - Просим прощения, - извинился Хелиз. - Мы не подумали, что эти "обряды" ещё живы.
   - В таком деле, как передача власти новой династии, всё должно быть согласно традициям, - заверила принцесса. - Вы, я полагаю, мои новые телохранители?
   - Вас уже предупредили?
   - Нет. Но об этом несложно догадаться. Я сейчас нахожусь в таком положении, когда мужчина, посетивший мои покои, приходит либо похитить меня либо защитить. Не могу представить себе вежливых похитителей.
   Прислуга подала ей полотенце, и принцесса принялась вытирать им руки.
   - Очень рады, что у тела, которое нам нужно охранять, есть мозги, - сморозил Хелиз. - Может, вы нам внятнее объясните, от кого вас нужно охранять и чего остерегаться. Господин Клэрк не был многословен.
   - Непременно, - лицо принцессы оставалось скрытым под сшитией, но по голосу было заметно, что его посетила улыбка.
  
  
   * * *
  
   К вечеру Хелиз и Лу снова встретились с Нэндером Клэрком. Он сказал, что они могут рассчитывать на его помощь, а он надеется, что может рассчитывать на их. Затем бросил что-то про несколько недель и, извинившись за спешку, удалился. Его можно было понять, ведь намечается королевская свадьба его сына, который когда-нибудь станет королём. Но у Лу и Хелиза остались вопросы.
   На минуту им удалось переговорить с Мартом и Голзом. Со следующего дня им поручено охранять жизнь Хакла Клэрка ценой своих собственных. Но жалование им будут выдавать гораздо большее, чем было раньше. И, к тому же, три дня выходных. Борделя, к сожалению, в замке нет, но, говорят, в нижнем ярусе можно найти что угодно. Так что с лиц гвардейцев не сходило радостное выражение. Хоть кому-то от всего этого хорошо.
   С наступлением темноты Хелиз повёл друга в кабак под стеной замка. Народу в нём было не много, но северянин без труда нашёл свою жертву - одинокого зеваку, цедящего дешёвый эль. С грохотом перед ним появились кружки Хелиза.
   - Угощаю, - сказал гладиатор.
   От удивления незнакомец разинул рот.
   - Просто так?
   - Конечно, просто так. А ты за просто так расскажешь мне кое-что.
   Зевака принял эль и дал понять, что готов к разговору.
   - Расскажи-ка мне, что тут вообще происходит. Я имею в виду, с этой королевской свадьбой, наследником и драконами?
   - Вы же были в замке и общались с господином Клэрком. Вам ли не знать! - удивился незнакомец.
   - А ты откуда знаешь?
   - Замок не большой. Община у нас маленькая. Что видит один, то видят все.
   - Вон оно как! Ну, Нэндер Клэрк нам что-то объяснил, затем эта Кейтлин, принцесса которая, вот только мало мы что поняли из их высокородных уст. И ещё чего-то они не договаривают, как будто скрывают какую-то тайну. Вот мы и хотим услышать всё из уст простого жителя. Обычно, что народ говорит, то и происходит на самом деле. Вот ты мне и объясни все детали.
   Зевака добротно отхлебнул из кружки.
   - Слушайте тогда. Началось всё с этой весны, когда у короля нашего, Ричарда Могучего...
   - Трусливого, можешь не ехидничать, - перебил Хелиз. - Мы хоть на него работаем, остаёмся простыми людьми.
   - Ну, как хотите. Этой весной у Ричарда Трусливого жена померла вместе с сыном. До этого у него только две дочки были, а теперь надежды на наследника и вовсе пропали. Такое в истории называют "закатом династии". Законного наследника нет, вот Ричард и решил выбрать другого. Почему только не сделать наследником того, что на его дочери женится, чтобы хоть половину династии на троне оставить, мне не понятно.
   - Ему ошвилела власть, - объяснил Хелиз. - Он уже это понимает, и не хочет своих детей бросать в эту бездну. Я бы тоже не хотел.
   - Ага. Вон оно как! Ну, ладно. В общем, решил он наследником выбрать сына Нэндера Клэрка, потому что они с ним друзья и всё такое. Вот только одно препятствие есть: у Ричарда нет и никогда не было ни одного сына. Тот, что мёртвым родился, в счёт не идёт. Следовательно, согласно каким-то там древним законам королевства, прямого наследника он объявить не может. Только замщика*. И - на те раз, совпадение. Сын Нэндера, которого Хаклом звать, как раз жениться надумал. К нему до этого в невесты особо никто не набивался, потому как, говорят, не все дома у парня, но с этого времени невест заметно прибавилось. Много кто хочет королевой быть. Король Нэндеру сказал, мол, выбирай сыну невесту, я её королевой объявлю, ты на ней сына женишь, и всё на этом. Сотни баб к себе заманивали, но Клэрки решили остановиться на Гебесе. У нашего управителя две дочки есть. Одну ему старая жена родила, которую он потом задушил. Вторую - новая, которую, говорят, тоже задушил или повесил. Но вторая дочь молодая совсем. Он её то и хотел выдать за Хакла. Но младший Клэрк оказался не прост. Он сам только недавно от мамкиной сиськи отошёл, а во вкусах у него женщины в возрасте. Опытные, так сказать. Будь его воля, он бы ещё старую жену нашего управителя в постель затащил. Сказал, мол, молодуху мне не нужно. Тут то и вспомнил наш господин про свою дочь от старой жены. Кейтлин. Ей 36 вроде уже. Или 37. Но, в любом случае, по сравнению с шестнадцатилетней сестрой, она мелкому Клэрку больше по вкусу. Вот теперь свадьба готовится. Как только Ричард Кейтлин наследницей трона объявит, тут же вся процессия двинется в Ридвинг играть королевскую свадьбу. Но ты сам подумай. Издаст Ричард указ, объявит её наследницей, а она возьмёт и выйдет за другого. Тут уж, как ни спорь, королём станет не тот, кого Ричард выбирал. В общем, муж этой Кейтлин в любом случае трон займёт. Согласно древним, чтоб их, законам королевства. Поэтому, её пытаются добиться все женихи в округе. Любыми способами: влюбить, похитить, заставить, уговорить, купить. Готов поспорить на свою халупу, сейчас в замке шпионы ото всех графов с южного Колорида. Ты бы видел, сколько здесь незнакомых обормотов днём трётся. А я ж говорю, община у нас маленькая. Мы все друг друга знаем. Они то и пускают слушки про драконов и прочую чепуху. На что они расчитывают, не знаю. Но ежели вы хотите найти того, кто больше всего хочет похитить принцессу, ищите человека, который запускает слухи.
   Сделав последний глоток, зевака поставил пустую кружку перед Хелизом.
   - Ещё что рассказать?
   - Да нет, - ответил гладиатор и отдал незнакомцу свой эль, который за это время лишь пригубил.
   Встав и поморщившись от боли в ране, он позвал за собой Лу, и они вместе зашагали прочь из кабака.
   - Похоже, нас опять втянули в эти грёбаные политические интриги, - тихо сказал он.
  
  
   * * *
  
   Тучи обхватили луну, словно голодные кошки, и на улице стало очень темно. Ларен ослабил ремень на шее, крепивший шлем, и поправил головной убор, чтобы он не мешал глядеть вверх. Стражнику хотелось и вовсе снять шлем, но если сержант обнаружит его в таком виде, то накажет за нарушение устава.
   Сейчас, в разгар лета, в Гебесе, как и во всей пустыне, гораздо жарче, чем зимой или осенью. Даже ночью голова под шлемом потеет так, что уже через час хочется броситься к колодцу и отмыть эту вонь.
   Натянув шлем на затылок, Ларен продолжил обход стены. Стояла тишина, и лишь откуда-то издалека доносились завывания бури. Стражник сплюнул под стену, и ему показалось, что этот плевок мог разбудить половину замка.
   Натянув шлем ещё сильнее, Ларен снова зашагал вперёд. Он не любил, когда что-то мешает глядеть, и сейчас это его свойство сыграло в его пользу. Краем зрения Ларен уловил движение на крышах. Приглядевшись, он увидел, как тусклый свет вырисовывает на крышах огромную тень. У тени были длинная голова и две большие конечности, похожие на крылья. Пробежав чуть вперёд, Ларен ужаснулся: нечто огромное сидело на крыше ночлежки, в которой он с товарищами обычно проводят выходные. Затем стражник услышал долгий, невыносимый рёв, словно сотня скулеров принялись рыдать. От силуэта на крыше отделилась длинная полоса света, повлёкшая за собой яркое пламя. Огонь в секунду окутал ближайший дом и стал превращать его в пепелище.
   Ларен сорвался с места и побежал в обратную от своего маршрута сторону, вдоль стены, к сигнальному колоколу.
   - Дракон! - во весь голос кричал он.
  
   Глава 16.
  
   Этим утром пришло известие - прямиком из столицы к штабу движется полк тархана* Саландрила. Особой нужды в том, чтобы спешно налаживать порядок в своём отряде, Гейгрис не видел. Они с тарханом были давними знакомыми. Однако сотник всё же дал приказ подготовиться к построению и хотя бы немного отчистить шлемы.
   И всё же не это больше всего беспокоило Гейгриса. Здесь, у колоридской границы, и без того уже собрано пятнадцать тысяч каганатцев. Если сюда идёт ещё целый полк, а это по меньшей мере три тысячи, то, значит, война не за горами. Сотник знал - всегда знал - когда-нибудь колоридцы доиграются. По ту сторону Вестора их становилось всё больше и больше. Вряд ли они хотели войны; Гейгрис слышал про то, какие ещё проблемы есть у хентских соседей. С моря высадилась трорская орда. Она движется очень медленно, но победоносно. И вместо того, чтобы объединиться с каганатом, они вводят всё новые войска на границу с ним. Вот же глупцы!
   Похоже ханский совет принял решение начать войну. Гейгрис тоже бы начал. У каганата тоже есть свои враги - Альянс на севере всё ещё пытается отвоевать "свои" земли. Но вместо того, чтобы помогать братьям отражать атаки северян, половина армии каганата стоит на границе с Колоридом, чтобы если что вдруг не дать хентским глупцам разорить половину страны. Начнётся война - Колоридцы быстро сдадутся, заключат перемирие, уведут войска с границы и продолжат бессмысленно пытаться остановить трорков, а каганат сможет подготовиться к нашествию орды, первым делом разбив Альянс. Хотя сам Гейгрис в этом участие принимать, возможно, не будет. Срок его службы закончится через два года, а оставаться в армии дальше он не планировал. За эти годы он истосковался по семье настолько, что несколько раз подумывал о дезертирстве. Если бы он был не сотником, а простым солдатом, то непременно сбежал бы к жене и детям. А в нынешнем положении приходилось каждую ночь отгонять мысли о доме и думать о войне.
   Позже, когда полк тархана прибыл, Гейгрис смог убедиться в правоте собственных догадок - три тысячи коней рассекали степную равнину. Во главе ехал сам Саландрил, в шлеме и полном боевом облачении. Меч блестел заточенным лезвием, конь был бодр и резво вертел сытой мордой - командир готов к войне.
   Потом Гейгрис с недоумением вспоминал свою встречу с тарханом. На суровом, нахмуренном лице Саландрила читалась тревога. Он будто готовился к чему-то очень плохому, но приказал всего лишь отправиться в патруль к деревушке Штигерцы, что чуть к западу, у самого берега Вестора.
   - В патруль? Тархан Саландрил, вы и вправду хотите, чтобы мы разведали собственную территорию? - переспросил тогда сотник.
   Командир молча кивнул и ещё сильнее нахмурился. Он смотрел на Гейгриса задумчивыми глазами.
   - Просто убедитесь, что колоридцы не нарушили границу и не переправились через реку, - тархан был короток и ясен. Он зачем-то хлопнул сотника по плечу и со всё ещё нахмуренным лицом отъехал к полку. Его люди разбивали лагерь.
   Оглядывая спокойную деревню Штигерцы, Гейгрис раз за разом вспоминал эту встречу. Множество вопросов мучили его сонную голову. Зачем патрулировать собственную территорию, если недалеко стоит дозорный пункт, который бы в случае чего дал сигнал? Неужели кто-то думает, что колоридцы сами начнут войну, когда их страну раздирает трорская орда? Почему тархан был таким хмурым?
   Сотник ничего не понимал, но выполнял приказ, как и положено. Вместе со своими людьми они выехали к берегу Вестора и нашли Штигерцы. Никаких колоридцев здесь, конечно же, не обнаружилось. Гейгрис отправил отряд дальше, ближе к деревне, хоть и понимал, что там они тоже никого не обнаружат.
   Селяне глядели на солдат с беспокойством. Можно было догадаться, что к ним не раз забредали такие вот патрули, а уезжали с полным мешком зерна или пшеницы. Кто-то может быть даже изнасиловал женщину в деревне. Гейгрис знал, что такое случается нередко. И всё же он направил коня в сторону Штигерцов, чтобы спросить у жителей, не видели ли они колоридцев. Потом уже можно будет отправляться к тархану с докладом. Не известно, что на него нашло, но приказ нужно выполнять.
   Женщина обеспокоенно смотрела то на него самого, то за его спину, на его людей. Гейгрис уже представлял, как скажет ей, что не нужно беспокоиться, что он пришёл не за тем, чтобы что-то забирать, а всего лишь спросить.
   Вдруг взгляд женщины остановился у него за спиной и отразил ужас. Селянка вскрикнула, выронила ведро, в панике побежала в деревню. Оглянувшись, Гейгрис тоже испугался - с холма на его отряд бежали колоридцы. Их доспехи с гербами на груди и начищенные до блеска шлемы сотник узнал бы из тысячи. Всё это время они прятались в зарослях и теперь выждали момент для атаки? Неужели тархан был прав?
   Вслед за пехотой из зарослей полетели стрелы. Нескольких каганатцев убило на месте, ещё столько же остались без лошади. Затем колоридцы влетели в строй противника с копьями, и началась резня. Гейгрис обнажил меч, развернул и хлестнул лошадь шпорами и помчался вперёд. С наскока убил одного колоридца, но кто-то тут же подбил его коня. Сотник упал на землю, полузатемнённым зрением увидел, как рыцари убивают его людей. Только сейчас он понял, что проиграл. Один из колоридцев навалился на него - Гейгрис едва успел выбить из его рук меч. Хент принялся душить каганатца. Отыскав в себе силы, сотник ударил врага по лицу, сбив блестящий шлем с головы. На него тут же уставилось лицо молодого гэльвского парня, в котором не было злобы и ненависти.
   Гейгрис ничего не понимал. Ему было непривычно видеть гэльва в колоридских доспехах. Что всё это значит? Как так случилось? Сотник умирал в полном непонимании.
  
  
   * * *
  
   Дейнёр нагнулся, чтобы лучше рассмотреть след. После недолгого ливня, прошедшего здесь, грязь застыла, а отпечаток сохранился, словно был оставлен вчера. Безобразная серая масса чётко вырисовывала очертания подковы из кузницы Ретанны.
   Скельт шёл по следу этих лошадей уже больше недели. С тех самых пор, когда выведал, что Лен Тайлинген в сопровождении ещё троих парней из своей деревни выехали верхом на лошадях из ретаннской конюшни в сторону столичных земель.
   До этого тоже было нелегко. Едва удача улыбнулась ему, и скельт напал на след убегающих жителей деревни, как судьба тут же подкинула ему неприятность - преодолев половину горного прохода в Синий Предел, он вдруг обнаружил, что вторая половина прохода завалена, причём совсем недавно. Свою вину за это Дейнёр, конечно же, ощущал, ведь это он позволил жителям Ремека убежать, чтобы сохранить жизнь Лена Тайлингена, но таков был план. План "шестого Бога". Да, теперь орде трорков придётся идти в обход гор, что займёт очень много времени, но когда-нибудь они всё таки достигнут цели.
   Потратив два дня, чтобы преодолеть завал, пробираясь по огромным каменным глыбам, скельт сильно отстал от своих жертв. Затем он почти целые сутки проторчал в Ретанне, выясняя, куда отправились четверо путников.
   И вот он уже почти снова догнал Лена Тайлингена. За всё это время он убил только двоих: кузнеца в Ретанне, чтобы тот ничего не рассказал о его расспросах, и ещё одного торгаша, у которого отобрал бумагу, дающую право находиться в столичных землях. Будь Дейнёр обычным хентом, он бы мог обойтись без неё, но если стражники увидят скельта, у них непременно зачешутся руки проверить его.
   Дейнёр внимательно осмотрел дорогу, на которой обнаружился след. Она шла прямиком через "пороги" Ридвинга, точно в город. Но когда Лен Тайлинген был в этом месте, он вряд ли мог точно определить расстояние до города. В тот день бушевал сильный ливень, к тому же, если верить расчётам, проведённым Дейнёром из скорости лошадей и расстояния от Ретанны до Порогов, Лен Тайлинген добрался до этого места ночью. Скорее всего, он не смог удержаться и свернул в ближайшую таверну. Оглядев окраину деревушки, скельт без труда отыскал характерное двухэтажное здание.
   Внутри, к его радости, было невыносимо шумно. Посетители развлекались как могли, а половина из них были настолько пьяны, что вряд ли смогли бы встать из-за стола. Никто не обратил внимание на "ещё одного мерзкого скельта", и уж точно никто не услышит, как он будет разговаривать с трактирщиком.
   Хозяином оказался пухлый мужичёк с пышными неухоженными бакенбардами. Когда Дейнёр подходил, тот, провожая служанку, развернулся и с такой силой хлопнул её по заду, что та даже подпрыгнула, и лишь потом толстяк заметил гостя. Его лицо в секунду изменилось. Он будто испугался.
   - Чем могу быть полезен?
   - Эля, - ответил Дейнёр, с трудом опёршись на стойку. Стойка была высокой для него.
   Трактирщик быстро кивнул и выудил откуда-то из-под низа кружку. Затем медленно подошёл к бочке, помешал немного смесь, чтобы развести плавающий мусор, и подчерпнул почти до краёв. Мимолётно поглядел на гостя. Дейнёр специально делал вид, что изучает удаляющуюся служанку, но боковым зрением внимательно следил за трактирщиком. Наполнив кружку элем, тот быстро поднёс её к другой бочке и произвёл ловкие движения руками. Неужели, что-то подсыпал в эль?
   - Пожалуйста, - сказал толстяк, ставя полную кружку перед Дейнёром.
   Скельт непоколебимо взял её, поднёс ко рту, наблюдая за реакцией трактирщика. Тот даже перестал дышать.
   Не став глотать, Дейнёр вернул кружку.
   - Ты же не думал, что я стану пить это?
   Со лба толстяка стали скатываться капли пота. Внешне он старался выглядеть спокойным. Плохо старался.
   - Вам что-то не нравиться, господин?
   - Да, мне немного не понравилось, что ты подсыпал мне в эль ту гадость. Что это? Яд?
   - Обижаете, господин. Всего лишь разбавил с водой. Нужно же как-то выкручиваться в такое время. Простых зевак дурить - проще простого. Но с вами это, видно, не пройдёт, - трактирщик вылил содержимое кружки на пол. - Сейчас всё исправлю.
   Дейнёр отдёрнул край куртки, показывая оружие.
   - Я ненавижу, когда меня пытаются обмануть, - сказал он. - Быстро говори, почему решил отравить меня. Быстро!
   - Прощения прошу, господин, - заблеял толстяк, стирая со лба пот. - Давным-давно мне предсказали смерть от скельта со сломанным носам. Точно как ваш.
   Дейнёр потрогал свой нос.
   - В этой грёбаной стране, - сказал он. - Любому скельту рано или поздно сломают нос. Идиот. Но я могу оказаться и тем самым. Всё зависит от тебя.
   Дейнёр поиграл с мечём, обнажив его край.
   - Что вам угодно? - спросил толстяк.
   - Для начала эля. Нормального. И в другой кружке.
   Трактирщик кивнул и достал новую кружку. Под наблюдением Дейнёра он наполнил её, даже не попытавшись что-то добавлять. Скельт отхлебнул, долго и громко хлюпнув.
   - Как тебя зовут?
   - Феремус Тандвор, - быстро ответил трактирщик. Не мешкал не секунды - значит, имя настоящее.
   - Теперь, Феремус, ты расскажешь мне то, что я хочу знать, и продолжишь ждать следующего скельта со сломанным носом. Либо ты будешь врать мне, и я тебя убью. Как тебе?
   - Согласен, господин, - отчеканил трактирщик.
   - Хорошо. Начнём с простого. Кто и при каких обстоятельствах предзнаменовал тебе смерть?
   Феремус помялся перед ответом.
   - Одна старуха. Это было давно. Я набрёл на её дом случайно, когда... ездил за партией пива в Ретанну.
   Дейнёр улыбнулся. Он никогда не умел различать правду и ложь по глазам. Это был миф. Он сам придумал его, чтобы люди боялись ему врать. Он заставлял людей верить в это. Когда Феремус признался, что кто-то предсказал его смерть, Дейнёр сразу понял, о ком речь. Эту старуху знали многие в той деревне, где он жил. Да и любой скельт хоть что-то о ней слышал. Говорят, она получила дар, когда в неё ударила молния. С тех пор она живёт одна в лесу. Но вовсе не рядом с Ретанной.
   Дейнёра нисколько не интересовала история трактирщика, но надо же было как-то убедить его в своих способностях.
   - Знаешь кто я, Феремус? Знаешь, что я могу различать правду и ложь? В Ридвинге обо мне слухи не сильно ходят, но ты слышал их, я это вижу. Давай договоримся так. Если я увижу, что ты лжёшь, то убиваю тебя без предупреждения. Мы договорились?
   - Договорились, господин.
   - Так где ты, говоришь, встретил старуху? - Дейнёр снова отхлебнул.
   - В лесу. Который окружает последний город гиблонтов. Там она живёт.
   - А как же простой трактирщик оказался в этом лесу?
   - Я не всегда был трактирщиком, господин. Я служил наёмником. Под началом Дена Тайлингена. Вместе с ним я участвовал в бунте против короля. Понимаете, почему я не хочу об этом говорить?
   "Вот так совпадение! - подумал Дейнёр. - Отец Лена Тайлингена был лично знаком этому толстяку. Если Лен здесь останавливался, трактирщик точно должен был запомнить его."
   - Понимаю, Феремус. Я сохраню твой секрет. Давай дальше. Меня интересует ещё один вопрос. В последнее время в твою таверну не забредали четверо молодых парней? Возможно, кто-то из них мог представиться Леном.
   - Нет, господин. Не припоминаю.
   Трактирщик снова попытался выглядеть спокойным. Не будь Дейнёр уверен, что Тайлинген заходил в эту таверну, то даже бы поверил.
   - Это был единственный раз, когда я прощаю тебе ложь, Феремус. Ты должен говорить правду, помнишь?
   Толстяк глубоко, тревожно вздохнул.
   - Да господин. Они останавливались в моей таверне и даже разговаривали со мной. Но я ни скажу вам ни слова о том, куда и зачем они направляются. Лен - сын моего бывшего командира. Не знаю, как вы нашли меня и откуда обо мне узнали, но я ничего вам не скажу. Ни слова. Я не хочу предавать его память.
   - Успокойся, Феремус. Жаль, что ты не можешь различать правду и ложь, как я, но, честное слово, я, на самом деле, не хочу причинять вред ни самому Лену, ни его приятелям. Мне кое-что нужно забрать у них. Честно. То, что может им навредить, понимаешь. Мне очень сильно нужен этот предмет.
   Лицо трактирщика покраснело. Дейнёр чувствовал, ещё немного и он расколется.
   - Вы ведь всё равно убьёте меня после этого разговора? Зачем мне ещё и раскрывать вам эту тайну?
   - Нет, Феремус. Твоя смерть не принесёт мне никакой пользы. И неужели ты не веришь, что я не собираюсь убивать парнишек? Я могу поклясться могилой матери! Хочешь?
   - Нет, господин. Они направились в Ридвинг. Цель свою они мне не сказали. Если вы действительно различаете правду и ложь, то увидите, что я не вру.
   Дейнёр несколько секунд не отводил от трактирщика взгляда. Чтобы напугать.
   - Ладно, Феремус. Похоже, больше я от тебя ничего не добьюсь.
   - Вы ведь врали мне, господин? Про мою смерть? Вы всё равно убьёте меня, так?
   - Хм, - задумался Дейнёр. - Давай посмотрим. Ты будешь рассказывать кому-то о нашем разговоре?
   - Нет, господин. Не буду.
   - Вот видишь. Ты говоришь правду. Мне незачем убивать тебя. Прощай!
   Отхлебнув последние капли из кружки, Дейнёр медленным шагом направился к выходу. Теперь его дорога лежала в Ридвинг. Скоро Лен Тайлинген попадётся ему.
  
  
   * * *
  
   Эта ночь выдалась на удивление тёплой. Эранья любила выходить после захода солнца на балкон, смотреть на луну или, если её не видно, на блики света, исходящие от Красного Ущелья. Но делать это каждую ночь принцесса не могла. Иногда уже вечером становилось настолько холодно, что всё это могло обернуться тяжёлой простудой.
   Однако этой ночью Эранья позволила себе выйти на балкон. Прохладный свежий воздух ударил в лицо, как только она распахнула ставни. Несильный ветер подхватил и принялся вертеть подол ночной рубашки. Внизу замер в тишине огромный город, освещаемый почти полной луной. Принцессе показалось, что на мгновение она услышала ржание из конюшни, находящейся аж за внутренними стенами.
   В голове промелькнула мысль, что, увидев её сейчас, отец бы сошёл с ума. Буквально несколько дней назад кто-то убил Акапа Лоренса, выстрелив точно в окно. Попасть в цель, стоящую на балконе, для такого убийцы не составит никакого труда.
   Но по-другому Эранья не могла. Её голова кружилась от мыслей, терзавших её всё последнее время. Ей было необходимо вдохнуть свежего воздуха и привести мысли в порядок.
   Все, кого она знала, утверждали, что между ней и сестрой нет ничего общего. Но Эранья и Элин знали, что являются одинаковыми, как две половины шара. Различали их лишь две вещи, которые Эранья не делала никогда в жизни: она никогда не улыбалась и не влюблялась.
   Принцесса поглядела на луну, яркую и красивую. Поглядела и снова - в очередной из неисчислимого количества раз попыталась улыбнуться. Она старалась овладеть над мышцами своего лица, приподнять уголки губ вверх, помогала пальцами, но ничего не выходило. Как только она отпускала руками щёки, те снова принимали привычное положение, вырисовывая постоянную печальную мину.
   Эранья разжала ладонь, чтобы разглядеть лежащий в ней предмет. Маленькое металлическое сердце заблестело под лунным светом. Девушка ещё раз вспомнила слова, которые произнёс Лурис, когда подарил ей его. Этот амулет разбивается на две части. Одну из них дают тому, кого любят. Однажды вы полюбите кого-нибудь и улыбнётесь. И вспомните мои слова. Так он сказал.
   Но что такое влюблённость? Эранья так сильно уверовала в то, что это её никогда не коснётся, что даже ни разу не задумывалась, как это может произойти. Что при этом будет болеть или чесаться. Как это вообще можно будет почувствовать?
   Быть может, я уже влюбилась? - подумала Эранья. - И сама об этом не знаю? Что другое может так сильно тревожить меня, что я не сплю уже которую ночь из-за мыслей? Из-за мыслей о человеке. Не о животных, не о словах, не об уроках придворных учёных, ни о чём, что тревожило её разум раньше. А об одном человеке.
   Один из учителей как-то сказал, что если что-то имеет место быть, нужно смириться с этим, и жить станет легче. Отвергать существующее - самая большая ошибка людей. Что если перестать отвергать свои чувства и постараться смириться с ними? И что если парень был прав - улыбка сама собой появится на лице?
   Эранья зажмурилась, сжала в руке амулет. В этот момент она старалась разрушить внутри себя все барьеры и оковы, стать свободной. Уголки её губ неуверенно дрогнули и медленно, очень медленно поползли вверх. Улыбка казалась скорее усмешкой, неудачной попыткой выразить ехидство или иронию. Но она была и становилась всё шире.
   Эранья не верила, что это произошло, что у неё получилось. Само собой, без помощи врачей и даже рук. Слова Луриса оказались правдой. Она прижала амулет груди и ещё раз взглянула на полную луну теперь уже совсем по-другому.
  
   Глава 17.
  
   Крик солдата разбудил Берналиуса. Этой ночью капитан колоридской армии не спал. Днём же постоянно клевал носом, а стоило присесть на минуту, так и вовсе заснул.
   Но как можно было спать ночью, когда происходят такие вещи? Позавчера прилетела птица из дозорного пункта. Якобы колоридский отряд переправился через Вестор и напал на патруль гэльвов. Причём подождал, пока этот патруль, дойдя до населённого пункта, покажется на глаза местному населению и шпионам. Любому идиоту понятно, что гэльвы сами напали на свой собственный отряд, чтобы получить повод начать войну, но остаться при этом чистыми. Хитрый и бесчестный план.
   А вчера на разведку вызвался Бруоз Хеш. Этот паренёк прибыл в Зубец совсем недавно, прямиком из столицы. По всему миру он был известен как лучший разведчик на свете, но сам Берналиус пока ещё не видел его в деле. Зато они с Бруозом отлично сдружились.
   Неизвестно, какие новости он принесёт, но вряд ли они будут хорошими. Если гэльвы соберутся воевать, Зубец будет первой их целью. Этот замок всегда являлся первым и главным оборонительным пунктом в войнах с каганатом. Во время прошлой войны он держал осаду полтора года, пережил три штурма, но не сдался. Сдержал гэльвскую армию, пока её не отбросили обратно к Вестору. Берналиус тогда не командовал замком. Он был сотником и сражался на передовой.
   Теперь ему предстоит сделать тоже, что его предшественники. Держать оборону до победного конца.
   - Капитан! Капитан, нужно разрешение открыть ворота!
   Берналиус, наконец, проснулся.
   - Да открывайте уже, - рявкнул он. - Нужно быстрее узнать, что там задумали долбанные гэльвы!
   - Это не господин Бруоз, капитан, - сказал солдат.
   Взобравшись на крепостную стену, Берналиус смог разглядеть незнакомцев. Шестеро всадников. Двое солдат и четверо без опознавательных знаков. Может, дипломаты? Было бы неплохим решением со стороны короля попытаться договориться. Но ведь он сегодня только узнает о гнусном поступке гэльвов, как же он мог прогадать?
   Разглядев незнакомцев поближе, капитан отбросил свои прежние мысли. Это были пареньки лет восемнадцати, слишком молодые для дипломатов. Проехав за стены, они не спешились - не знали правил. Слез с коня лишь один, на котором блестели внушительные, качественно выкованные доспехи. С каменным лицом паренёк подошёл к Берналиусу.
   - Вы командир? - спросил он. Совсем не знал приличий.
   - Так и есть. Капитан Берналиус. С кем имею честь общаться?
   - Мы от магистра Дардарона, - ответил парень. У Берналиуса чесался язык поправить его "мы от магистра Дардарона, КАПИТАН!" Или "господин", если эти парнишки не на службе. Но, закончив говорить, юноша протянул руку вперёд, и Берналиус вздрогнул. В руке был зажат чёрный конверт.
   - Я всё понимаю, - кивнул капитан, слушая, как по строю его солдат бродит перешёптывание. Он ещё раз осмотрел парнишек - совсем ещё молодые, угораздило же!
   - Мы приготовим вам покои, можете отправляться в дорогу, когда захотите, - сказал он.
   - Всё не совсем так, господин, - произнёс парень. - По приказу короля, нас должны сопровождать ваши войска...
   - Что за чушь?
   - Откройте конверт, господин. Там всё написано. Вы должны отправиться в Северный Альянс для оказания военной помощи, а мы будем идти с вами.
   Берналиус взял конверт из протянутой руки и присмотрелся к нему. Печать из Синего Предела была сломана, рядом с ней красовалась другая - королевская. Капитан сломал её и открыл конверт. Он плохо умел читать, и немного задержался с этим делом. Но в письме всё было написано в точности, как сказал паренёк. Военная помощь Альянсу! Пять сотен бойцов! Оставить командование второму командиру. Но почему именно он, Берналиус? И почему именно сейчас?
   - Вероятно, когда король подписывал этот приказ, он не знал того, что узнает сегодня. И это может существенно изменить его решение! - Берналиус аккуратно свернул письмо и положил обратно в конверт.
   - Простите, о чём вы? - спросил парень.
   Капитан помедлил. Кроме него, Бруоза и ещё пары человек ещё никто не знал. Солдатня наверняка догадывалась, но не более того.
   - Началась война, парень, - сказал он. - С Гэльвским Каганатом.
   - Ещё одна? - подал голос один из гостей, всё ещё сидящий в седле. - Как будто нам трорков было мало!
   - Вот именно! Теперь вы понимаете? Я не могу бросить этот замок в такое время! Если гэльвы захватят его, у них будет отличный опорный пункт для нападения на столицу. Нет, я подожду, пока король не получит весть и не отдаст новый приказ.
   - Но что делать нам? - спросил гость.
   Берналиус хотел было ответить ему, но до его слуха донёсся шелест крыльев. Послание из дозорного пункта! Один из солдат схватил птицу, но Берналиус вырвал её из его рук, грубо сдёрнул с лапы послание и развернул его. Орк бы побрал этих смотрящих! И не лень им было столько писать!
   - Хадж! - крикнул Берналиус. Затем ещё раз.
   Из строя выбежал низкий солдат в выпирающим пузом.
   - Иди сюда, жирный бездельник! На, читай!
   Хадж принял крохотную бумажку и, прищурившись, стал бегать глазами по крохотным символам.
   - "Посылаю вам эту птицу с двумя вестями. К сожалению, лишь одну из них можно хоть как-то назвать хорошей. Несомненно, плохая новость не станет для вас откровением: гэльвы готовятся форсировать Вестор. На том берегу то и дело мелькают их синие вымпела, и доносятся звуки работ. Хорошая же новость заключается в том, что, как мы и предполагали, гэльвская армия собирается высадиться на западном берегу, в дали от вашего замка, и уже оттуда начать полномасштабное наступление. Берег к востоку, рядом с Зубцом, тоже несомненно станет лакомым кусочком для их армий, но попытка высадится там с их стороны будет жалкой и символической, лишь чтобы рассеять наши оборонительные силы.
   Надеюсь, эти новости подкрепят ваш боевой дух. Времени на подготовку к осаде вам должно хватить. Крепитесь, друг.
   Сегодня господин Бруоз Хеш взял нашего лучшего коня и во весь опор поскакал к вам. Даже не знаю, успеет ли эта птица прибыть раньше него. Но наш с вами знакомый хочет сообщить вам какую-то очень важную новость. Меня он осведомить не захотел. Разбирайтесь с ним сами.
   Удачи." Подпись отсутствует.
   "Вот гадёныши! - подумал Берналиус. - Не могут нормально воевать. Хотят запутать. Дураку же понятно, им нужна быстрая война. Почему бы не высадится на восточном берегу и не попытаться сходу взять Зубец? Это самый простой и понятный ход. Разведчики предполагали, что будет наоборот, что гэльвы высадятся на западе, но они ничего не смыслили в войне. И почему-то оказались правы! Нет, гэльвы что-то задумали, они хитрят и извиваются, как змеи, слеть их дери!"
   Капитан к стыду осознал, что последние мысли выразил вслух.
   - Трорки и те лучше проклятых гэльвов, - сквозь зубы процедил он. - Где Терд? Разбудите его!
   Растолкав солдат, он двинулся ко входу в казармы.
   - Капитан, а как же...
   Обернувшись, Берналиус вспомнил про гостей.
   - Ах это! Боги! Помогите им разгрузиться и устройте в замке. Придётся немного подождать, господа. Надеюсь, вы не против слегка отсрочить своё самоубийство?
   Войдя в помещение, он сразу же отправился к комнате Терда. Это был второй командир в замке, угораздило же совету назначить правой рукой Берналиуса именно его. Кроме того, что он был отвратительным человеком, так ещё и любил спать до полудня. И вместо имени всегда называл своего командира "капитаном", хотя сам был такого же звания, просто командовать замком поручили Берналиусу.
   Когда капитан вошёл в комнату своего помощника, того уже успели разбудить солдаты. Злобно покосившись на своего командира, Терд умылся из ведра и отправил солдат за завтраком.
   - Вести? - задал он очередной глупый вопрос.
   Пришлось несколько минут пересказывать ему содержание послания. При этом Терд иногда глядел в окно так, что становилось непонятно, слушает он или нет, и постоянно чесал свою чёрную бородку, сросшуюся с усами, как у графов. Когда принесли завтрак, Терд бесцеремонно принялся его уплетать, даже не подозревая, что его командиру неловко при этом вести рассказ.
   - Конечно же ты прав, капитан. Гэльвов с другой стороны поджимает Северный Альянс. Каганат не сможет вести с нами долгую войну. Им выгоднее потерять больше людей, но закончить эту войну побыстрее. Конечно же, они должны были высадиться на восточном берегу и попытаться быстро захватить Зубец. Но почему-то этого не произошло.
   В чём Терда точно нельзя было обвинять, так это в его военном опыте.
   - Нужно подождать этого твоего Бруоза, - сказал он, уплетая яичницу. - Может, он что-нибудь новое скажет. Он ведь с собой эту свою штуку взял.
   Берналиус напряг память. Он и забыл о том, что разведчик перед отъездом бахвалился, что самостоятельно изобрёл прибор, с помощью которого можно глядеть вдаль. Это была длинная труба, тонкая с одного конца и слегка толще с другого. Капитан попытался разглядеть в неё что-нибудь, но увидел лишь расплывающуюся завесу, так, как будто в воду бросили камень. Однако Бруоз оправдался тем, что трубу нужно как-то настраивать.
   - Не собираешься отдавать приказ о подготовке к осаде, капитан? - спросил Терд.
   - Да куда торопиться? - рявкнул Берналиус. - Пока гэльвы высадятся на западном берегу да дойдут до нас, мы к десяти осадам подготовиться успеем.
   - Оттуда до Зубца меньше, чем отсюда до столицы. Может, мечи наточить и ров подровнять мы и успеем, но вот запастись провизией нужно как можно раньше. И подкрепление запросить...
   - Так я уже птицу в столицу отправил! Если король и совет сочтут нужным, скоро придёт подкрепление вместе с обозом и провизией. Всё, что от нас зависит, мы уже сделали. Осталось только план разработать и проверить укрепления. Времени у нас навалом, но это нисколько не означает, что можно спать до обеда.
   Терд проглотил остатки пищи и ловко встал из-за стола.
   - Тогда, капитан, пожалуй, начнём.
  
  
   * * *
  
   Замок показался Лену очень маленьким. В четырёх стенах, протяжённостью по восемьдесят-сто ярдов каждая, не было ни одного жилого дома. Только казармы, конюшни и шатры. Зубец оказался даже меньше Ремека. Свейн заметил, что название "Зубец" как нельзя кстати подходит ему.
   Ещё меньше Тайлингену понравился командир замка - капитан Берналиус. Неприветливый, грубый и озлобленный. Матерился он такими словами, которые ни сам Лен, ни его товарищи никогда раньше не слышали. У него был помощник - капитан Терд. Он выглядел довольно молодым по сравнению с Берналиусом. На лице у него имелась причёска - большой, плотный нарост вокруг рта. Точно так же всегда брился отец Лена.
   Два капитана обходили замок по стене, вглядывались то вдаль, то вниз, и всё время что-то обсуждали. Лену было безумно интересно, но он робел подойти к ним. К тому же, у него хватало своих проблем, связанных с походом на север. Но обсудить детали со своими товарищами не получалось - мешали всё время находившиеся рядом солдаты. Коротким перешёптыванием и жестами четверо юношей пришли к решению, что не прочь немного погостить в замке. Отсрочить свою "миссию" они бы действительно не отказались. Это положение омрачало лишь то, что замок в скором времени может оказаться в осаде. Погибнуть даже не дойдя до Тумана, никому не хотелось. Но несмотря на то, что Лен понимал всю опасность такого расклада, душа его всё равно чаяла оказаться в осаде и посмотреть на сражение. Увидеть своими глазами то, о чём он раньше лишь слышал из рассказов и песен.
   Один раз Лену всё же ужалось подслушать разговор капитанов. Когда он ходил в отхожее место, которое находилось в углу между двумя стенами, Терд и Берналиус были как раз над ним.
   - Полковник Ренвиг и шесть тысяч наших сейчас к востоку отсюда, охраняют границу с Пенкалом, - говорил Терд. - Если понадобится, первым у кого мы будем просить помощи будет он.
   - В хлантовской заднице видел нас полковник Ренвиг, - буркнул Берналиус. - Без приказа короля он и пальцем не пошевелит. Ему нужно свою границу охранять, а не нашу.
   После капитаны зашагали дальше вдоль стены и их разговор трудно было услышать. Лен вернулся к своим друзьям. Вскоре их угостили гуляшом, который был не очень вкусным, но изголодавшиеся путники съели его с большим аппетитом.
   Час они сидели без дела. Потом произошло кое-что интересное. Со стены сбежал солдат и во всю глотку закричал:
   - Капитан! Господин Бруоз едет!
   Берналиус в сопровождении своего помощника спустился к помосту. Даже приказ открыть ворота с его уст не смог сойти без грубого слова.
   За воротами был мост. Когда его опустили, Лен увидел того самого разведчика. Первым, что бросалось в глаза - его молочно белые волосы, как у старца. Однако сам разведчик был молод. Резво спрыгнув с запыхавшегося после долгого галопа коня, он подбежал к Берналиусу и Терду, стал говорить, переводя дыхание.
   - Всё не так, как может показаться! Я ведь говорил, что моя труба мне пригодится! Я ведь говорил!
   - Давай прекращай женские вопли и говори спокойно, что ты там разглядел, - прервал разведчика Берналиус.
   - Сначала я разглядел западный берег. Если не приглядываться, то на той стороне действительно можно увидеть готовящихся к войне гэльвов. Корабли, башни, тысячи воинов. Всё, как положено. Но если приглядеться поближе, становится ясно, что гэльвы ХОТЯТ выглядеть готовыми к высадке. Башни скреплены верёвками и шатаются от ветра. Солдаты ходят в ржавых шлемах и с поломанным оружием. Да и их не так много.
   - То есть, гэльвы специально притворяются, что собираются высаживаться на западном берегу? А где они тогда хотят высаживаться по-настоящему?
   - Там, где мы и предполагали. На восточном берегу. Я увидел там, как гэльвы старательно прячут орудия под листвой, а из-за холмов то и дело выглядывают бошки в их шлемах и заточенные пики.
   - В духе гэльвов, - сказал Терд. - Хитрый и подлый план.
   - Самое плохое в том, что он сработал, - заметил Берналиус. - Наши войска готовятся отбивать попытки высадится на западном берегу, когда эти твари поплывут на восточный, мы не смоем их остановить. Бруоз, ты сказал тамошнему командованию...
   - Даже не пытался, - ответил разведчик. - Меня там всерьёз не воспринимают. И даже если бы воспринимали, им нужны приказы.
   - Тогда нужно срочно оповестить столицу. Сколько у нас ещё птиц?
   - Одна осталась, капитан!
   - Несите.
   Берналиус хлопнул Бруоза по плечу. Похоже, он был им доволен.
   - Капитан! Капитан! - солдат едва ли не свалился с восточной стены. - Гэльвы идут!
   В стенах замка тут же образовался гул. Кто-то воспринял это как шутку, кто-то как ошибку; кто-то молился, а кто-то выкрикивал ругательства.
   - Что ты несёшь! Откуда?
   - С северо-востока!
   - С северо-запада, хочешь сказать?
   - Нет, капитан, с северо-востока. Точно оттуда.
   - На северо-западе Пенкал, а не каганат, идиот! Хочешь сказать, гэльвы идут от Пенкала?
   - Нет. Они идут от "перешейка".
   Берналиус оттолкнул солдата и сам взобрался на стену. Некоторое время он молчал.
   - Этого не может быть... Считайте, сколько их! И быстрее! Нужно срочно предупредить короля.
   - И полковника Ренвига, - выкрикнул Терд.
   - Но у нас только одна птица, - напомнил солдат.
   - Пошлём человека.
   - Не успеем, гэльвы уже близко. Перехватят.
   Берналиус недоверчиво покосился на разведчика.
   - Не перехватят, - сказал он. - Устроим вылазку, ударим всей кавалерией, отвлечём этих хлантов, пока гонец не уйдёт подальше. Быстро! Готовьте всех лошадей! Кто у нас возглавит вылазку?
   - Я и возглавлю, - сказал Терд, который выглядел на удивление спокойным.
   - Проклятье! Ладно, ты иди. Ударьте по ним, задержите на некоторое время и бегите обратно. Если всё хорошо сделаете, они даже залпа из луков сделать не успеют.
   В замке образовалась суматоха. Стоящего на одном месте Лена три раза едва не сбили с ног.
   - Нужно же ещё написать послание королю! Дьявол! Где Хадж? Хадж иди сюда! Пиши!
   - На чём? - растерялся толстяк.
   - На жопе своей! - громогласно рявкнул капитан. - Потом сам пойдёшь к королю и покажешь! Либо быстро ищи бумагу!
   Как ни странно, через несколько минут Хадж стоял перед капитаном с бумагой в руках. Барналиус тут же принялся диктовать ему послание. Тем временем из конюшен выгнали всех лошадей. Их оказалось на удивление много. Коней наспех снарядили и подвели к воротам. Дописав послание, Хадж привязал его к голубю и отпустил птицу из рук. Берналиус выбрал из своих людей гонца и объяснил ему, что нужно делать.
   - Их полторы тысячи, капитан, - сообщил солдат.
   - Тысяча и шесть сотен, - уточнил Бруоз.
   - Маловато для штурма, - задумался Берналиус.
   - Но достаточно для того, чтобы мешать нам нормально готовиться к осаде, пока не придут остальные, - сказал Терд. - Ладно, нельзя терять времени. Они уже близко. Опустите мост! Можно было раньше сделать!
   Скрип лебёдки заставил поморщиться.
   - Терд! - окликнул помощника Берналиус. - Если ты сейчас помрёшь, я попрошу гэльвов помочиться на твой труп!
   - Не помру, капитан! - с этими словами конница во главе с Тердом выехала за ворота. Берналиус сорвался с места и побежал на стену, чтобы наблюдать за происходящим. Лен не поборол любопытство и отправился за ними. Со стены он увидел, как пять сотен конных колоридцев приближаются к превышающему их втрое полчищу гэльвов, как каганатцы в спешке готовятся отбивать нападение, которого явно не ожидали, как от пяти сотен отделяется один и незаметно, под прикрытием спин собратьев уходит на восток, в тень подлеска.
   - Ну, пока вроде не заметили, теперь дело за Тердом, - шептал себе под нос Берналиус.
   Лену показалось, что крики и звуки ломающегося железа раздались гораздо, гораздо позже столкновения конницы колорида с армией каганатцев. Отсюда, со стены сложно было определить, с чьей стороны умерло больше людей. Гэльвы тоже повскакивали на лошадей и попытались окружить противника. Однако колоридцы отошли назад, оставив лишь часть людей прикрывать отступление остальных. Со всей прыти конница ринулась обратно к замку. Гэльвы остановили лошадей и пропустили вперёд своих лучников. Тем не понадобилось много времени на прицеливание, и вот в сторону убегающих колоридцев полетели стрелы. С десяток всадников, идущих в хвосте отряда, полегли замертво либо остались без лошадей, что в такой ситуации было равносильно смерти. Остальные через несколько минут приблизились к замку.
   Берналиус бросился вниз и столкнулся с Леном, повалив того на спину.
   - Чтоб тебе фертыхнуться! Не путайся под ногами, юнец!
   Ворота даже не закрывали на это время. Всадники ворвались в замок и принялись успокаивать коней.
   - Терд! - кричал Берналиус. - Где Терд?
   - Здесь я, капитан! - Второй командир ехал на одном коне со своим солдатом. Его нога покраснела от крови, на голове уже не было шлема. - Правда, не весь. Но дело своё я сделал.
   Пересчёт показал, что полегли почти полсотни всадников. Из тех, кто выжил, чуть ли не половина нуждались в лечении.
   Чуть позже к зубцу подошли и сами гэльвы и, как и предполагали Берналиус с Тердом, обосновались под стенам и даже не стали мастерить лестницы, понимая, что сейчас их будет легко потерять, устрой защитники замка первую же вылазку. Однако не сложно было догадаться - если колоридцы выйдут за ворота, чтобы, к примеру, выровнять ров, на них сразу же нападут. К тому же, теперь в замок вряд ли удастся провезти провизию или припасы. Через несколько дней к этим пятнадцати сотням гэльвов присоединится целая армия и тогда уже начнётся штурм.
   Вся надежда оставалась на то, что подкрепление из столицы или с востока придёт раньше.
  
  
   *:
   Хенты - самая многочисленная раса людей, расселившаяся по всей южной части континента. Внешность схожа с славянским/европейским человеком.
   Гэльвы - 1)людская раса, заселившая весь северо-запад континента. Внешность: узкие глаза, бледная кожа, длинные, но слабо выпирающие уши, часто имеют вздёрнутый нос. 2)название самого многочисленного из гэльвских народов, проживающего в гэльвском каганате.
   Скельты - людская раса. Внешность: низкий рост, когти на пальцах, высокий лоб. Знаю, что звучит не очень. Позже обзову как-тонибудь по-другому.
   Орки - людская расса, отвергаемая другими. Внешность, думаю, все знают какая. Занимают практически весь северо-восток континента.
   Трорки - самый многочисленный из орочьих народов. Ведёт войну с остальными орочьими племенами и народами. Из-за засухи в собственных землях собираются эмигрировать на запад.
   Эслада - большое море, разделяющее континент на две части. По суше путь из одной части континента в другую существует только на крайнем севере.
   Пенкаловское княжество - государство лилипутов к северу от реки Вестор и к востоку от земель гэльвского каганата.
   Северный Альянс - страна на севере от степей гэльвского каганата. Народ представляет в основном смесь гэльвов и хентов. Вечный противник каганата. Столица, как ни странно, расположен во льдах северной пустоши.
   Валанхогг - одно из крупнейших хентских государств к востоку от Эслады. С находящимися от них к северу орочьими племенами их разделает неприступная горная цепь. Большая часть территории - пустынная земля.
   Гренский лес - огромная лесная зона, выращенная вручную народом Колорида дыбы обезопаситься от дальнейших нападений королевства Лесдриад. Лес представляет собой дикую тропическую чащу, усеянную болотами и прочими опасностями, что делает его труднопроходимым для больших армий. С обеих сторон лес упирается в скалы.
   Фертыхнись - некультурное слово в языке хентов, обозначающее половой акт с самим собой. Запрещено к произношению в большинстве государств.
   Хлант - некультурное слово в языке хентов, обозначающее продажного мужчину. Запрещено к произношению в большинстве цивилизованных государств.
   Слеть - некультурное слово в языке хентов, именующее мифическое несуществующее животное, которое специально рожало детёнышей, чтобы питаться ими. Запрещено к произношению в большинстве цивилизованных государств.
   Рэдис - наравне с Валанхоггом одно из крупнейших хентских государств к востоку от Эслады.
   Гладиатор - после отмены рабства гладиаторы стали свободными воинами, сражающимися на арене за награду.
   Швиль - некультурное слово в языке хентов. Обозначает мужской половой орган.
   Пески - огромная пустыня, разделяющая северные и южные земли Колорида
   Пиковые врата - географическое название. Холмистая местность на границе с пустыней "Пески". Для жителей Ридвинга в том месте садится солнце.
   Туман - Огромное чёрное задымление на севере континента. Никто никогда не был по другую его сторону или не смог вернуться. Говорят, там находятся земли демонов. Туман медленно, но постоянно растёт и пожирает всё больше земель. Когда-нибудь он поглотит весь мир, и наступит конец света.
   Гиблонтское дерево - особый вид дерева. Не горит, но растёт долго. В давние времена из него делали осадные орудия. Вымирающий. Остался лишь небольшой лес между гэльвским каганатом и княжеством Пенкал. Принадлежит государству гиблонтов*.
   Гиблонты - пятая, самая малочисленная раса людей. Большая часть сосредоточена в "Последнем поселении гиблонтов". Государство имеет дружественные отношения с Колоридом.
   Чгук - колючее растение, прорастающее в высокой траве. После сенокоса крестьянам приходится обирать стога от неё.
   Замог Ругциг на карте отметил не правильно. На самом деле он находится гораздо ближе к столице. Отмеченный на карте замок - "Зубец".
   Иные земли - в религии место, куда попадают грешники, находится глубоко под землёй. Жизнь там прекращает течь. Тело теряет разум и вечно существует в муках бессознания.
   Серф - со времён падения старого Колорида и воцарения новой династии принято на картинах и портретах изображать монархов держащими в обеих руках серф - короткий посох с диском на конце, на котором изображён герб страны. Это символизирует то, что монарх держит в своих руках государство.
   Ширтанар - один из пяти богов в религии большинства стран. Покровительствует хэнтов.
   Калантир - один из пяти богов в религии большинства стран. Покровительствует гэльвов.
   Синий Предел - графство королевства Колорид, столицей которого является Ретанна.
   Невидимый берег - так называют береговую часть Орлиного герцогства. Имеет крутой склон настолько высокий, что порой с него невозможно увидеть кромку воды. Не пригоден для швартовки кораблей.
   Орлиное герцогство - герцогство королевства колорид, столицей которого является Куасток. (прим. Герцогство ниже Графства в политической иерархии)
   Дорога (Путь) Караванов - самый большой тракт к западу от моря. Является основным торговым путём между Северным Альянсом, Гэльвским каганатом, царством Гиблонтов, Колоридом и южными государствами.
   Четверта путешественников - по традиции послов и делегации отправляют в составе четырёх человек. Говорят, это пошло из древности, с тех времён, когда старый Колорид ещё не отделился от империи. В то время вся северная часть континента была оккупирована орочьими племенами и была поделена на семь частей - шесть провинций по окраине и главным ханством посередине, там, где ныне расположен гиблонтский лес. Послы, идущие с посланием из одной провинции в другую, должны были пройти минимум через два, а чаще через три ханских объединения. Если их ловили орки, они могли выторговать проход на рабство одного из них. При самом неудачном раскладе послы попадались всем трём ханским воинствам и трое из них отправлялись в рабство, но четвёртый всегда достигал цели и передавал послание.
   Лу сказал, что королева сохранила девственность - все, кто знает эту историю, слышали также, что действующий в то время король Лесдриада Герерад Сильный грозился в первый же день после покорения Староминга изнасиловать их королеву.
   Сшития - головной убор, закрывающий лицо так, что видно лишь очертание. Ткань сделана так, что с обратной стороны всё видно. Такие головные уборы создавались специально для королевских свадеб, чтобы, по традиции, никто из мужчин не видел лицо невесты за пять недель до свадьбы, вплоть до поцелуя с женихом. Жених видит лицо после поцелуя.
   Замщик - слово в высокосветской этимологии. Вместо прямого наследника король может назначить замщика - мужа принцессы, который станет королём.
   Тархан - титул в Гэльвском Каганате, аналогичен генералу.
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"