Бубела Олег Николаевич : другие произведения.

Книга вторая. Воин. Главы 11-20

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 5.55*67  Ваша оценка:

  
  
  Глава 11. Десятник
  
  Наутро я проснулся по обыкновению рано и побежал тренироваться с начальником, но как только прозвучала команда 'Подъем!', вернулся в барак и встал на входе, попросив всех ребят задержаться.
  - Что случилось, Алекс? - спросил меня Крот.
  - У нас завелись грызуны, - пояснил я.
  - Так в чем проблема? Скажи хозяйственникам, пускай разберутся, - ответил мне он.
  - Нет, эта проблема так не решается, - сказал я и запрыгнул на свою лежанку, чтобы меня было видно всем, после чего объявил: - Ребята, у меня для вас печальная новость - среди нас завелась крыса! И вчера она утащила мои вещи прямо у меня из-под носа. Никто не может поручиться, что в следующий раз этот подлый грызун не возьмется за кого-нибудь другого и воровство продолжится.
  Парни затихли и напряженно стали переглядываться.
  - Однако на первый раз я готов простить эту крысу, - четко произнес я. - Только если сегодня же мои вещи вернуться обратно ко мне. Если этого не случится, грызуна ждет очень много неприятностей, возможно, даже смертельных. Это мое первое и последнее предупреждение, так что пусть вор в нашем отряде сделает верный вывод! - я спрыгнул с кровати и повернулся к дверям.
  - А почему ты думаешь, что это один из нас? - спросил меня Нимош.
  - Я в этом абсолютно уверен! - твердо заявил я, открывая дверь и выходя на улицу.
  На самом деле я просто подчинился своей интуиции, так как никаких оснований думать, что это сделал боец третьего отряда, у меня не было. Наоборот, я знал, что крысы стараются не гадить там, где живут. Хотя на этот счет у меня было предположение, что куш оказался слишком велик и перебил все понятия крысиной осторожности. Эльфийские клинки, лежавшие в сумке, по самым скромным меркам тянули тысячи на полторы золотых, а это просто огромное состояние для обычного человека.
  Однако вечером, когда я вернулся после тренировки с начальником, клинков под кроватью все еще не оказалось. Ладно, подумал я, предупреждению ты не внял, а значит, у меня теперь развязаны руки. Устраиваясь поудобнее на своей лежанке, я протянул сигнальную нить на входе барака, которая должна была сработать, когда кто-нибудь из солдат захочет покинуть здание. Правда, теперь мне придется просыпаться, как только кому-нибудь приспичит отлить, но это того стоит.
  Первая ночь прошла без происшествий, все те, кто выскальзывал ночью во двор, никакого интереса для меня не представляли. Но на вторую ночь после кражи рыбка попалась в сети. Посреди ночи смутная тень прошмыгнула к выходу и скрылась в темноте, потревожив мою сигналку. Я проследил за ней, думая, что это опять ложная тревога, однако фигура, явно различаемая моим магическим зрением, вовсе не спешила в сортир по известным делам, а вместо этого направилась к забору, но не к тому месту, где были спрятаны клинки, а немного левее. Задержавшись немного у забора, фигура миновала его и отправилась дальше в город.
  Интуиция мне подсказывала, что сегодня ночью больше интересного не произойдет, поэтому снова поставив на дверь тонкую нить сигналки, которая позволит мне проснуться, когда вернется ночной гулена, я задремал. А в нужное время сигнал будильника в моей голове заставил открыть глаза и проводить взглядом Зюзю, вернувшегося с ночной прогулки. Мои подозрения подтвердились, я нашел крысу, но наказывать его пока не стал, решив немного подождать с этим, справедливо полагая, что впереди будет самое интересное.
  Еще один день пролетел, как обычно, но ночью я опять проснулся, потому что кому-то снова понадобилось прогуляться. Проследив за аурой, я увидел, что человек направился к забору, причем именно к тому месту, где были припрятаны мои вещи. Поняв, что настала пора действовать, я встал, натянул сапоги и куртку, а потом тихонько выскользнул за дверь в дождливую темноту. Следя за Зюзей (а в том, что это был он, я не сомневался), я увидел, как он с клинками опять миновал забор. Подойдя к тому месту, где он преодолевал это препятствие, я увидел наклоненное сучковатое бревно, которое упиралось в забор, предоставляя легкую возможность быстро покинуть территорию лагеря. Пробежав по нему, я перемахнул через забор и очутился на улице, последовав за Зюзей, который сейчас уверенно шел в известном ему одному направлении.
  Пройдя три улицы, вор остановился и свернул направо, затаившись между домами. На всякий случай, я решил подобраться к нему поближе и пристроился за углом дома, стараясь слиться со стеной. Зюзя ждал. Ждал и я, медленно, но верно намокая под дождем. Наконец, на противоположном конце улицы послышались торопливые шаги, а затем показалась одетая в плащ фигура. Через пару минут она остановилась рядом с проемом, в котором схоронился Зюзя и прошептала:
  - Эй, солдат, ты здесь?
  - Здесь, - ответил Зюзя, выходя из темноты. - Деньги принес?
  - А ты сперва товар покажи, - недовольно произнес человек в плаще.
  - Вот, - протянул воришка сверток. - Четыре меча и два кинжала, все, как договаривались!
  Человек в плаще взял в руки оружие и принялся рассматривать его в свете звезд. Интересно, много он там увидел, подумал я, пока не шевелясь, чтобы не сорвать сделку. Вскоре покупатель завернул оружие обратно в тряпку, в которой я угадал мой новый плащ и мысленно выматерился.
  - Вот деньги, - покупатель достал из кармана мешочек и сунул в руки Зюзе. - Четыреста пятьдесят золотых.
  - Мы же договаривались на пятьсот! - недоуменно воскликнул воришка.
  - Пятьсот я за один день не успел собрать, потому бери, сколько есть, или я не стану покупать твое оружие.
  Зюзе было сложно расстаться с деньгами, на этом и строился расчет торгаша, поэтому он сказал со вздохом:
  - Хорошо, по рукам!
  - Ну, вот и ладненько, - обрадовался покупатель. - Будет еще что-нибудь такого же плана, ты тоже приноси, возьму.
  - Лук эльфийский нужен? - спросил вор.
  Ну, падла, я тебе сейчас устрою, медленно начал закипать я. Наказывать примерно, как собирался раньше, я тебя не буду, ведь таких просто давить нужно, как клопов, а то пожалеешь один раз, так вас еще больше разведется!
  - Луки сейчас плохо идут, так что много за него я дать не смогу... Но ты все равно приноси, посмотрю на товар, - благодушно заявил покупатель, а затем попрощался с Зюзей и пошел обратно с моим оружием.
  Воришка также быстрым шагом направился к лагерю, пройдя мимо меня, ничего не заметив. Дождавшись, пока он отойдет на тридцать шагов, я неслышно отлепился от стены, уже ставшей для меня родной, и бесшумно побежал к покупателю. Последние несколько метров до него я преодолел шагом, а потом просто ударил его кулаком по затылку, оглушив как минимум на час. Подхватив падающее тело, я аккуратно уложил его на мостовую, а затем обшарил карманы. Там я нашел мешочек, судя по всему с полусотней золотых, а затем подхватил свой плащ с оружием и помчался обратно к лагерю.
  Зюзю я увидел в тот момент, когда он, стоя на приставленном к забору чурбачке, зацепился руками за край ограждения и пытался подтянуться на руках. Я понаблюдал за ним, отметив, что нормативы физической подготовки в лагере находятся на совсем низком уровне, раз позволяют служить таким хилякам как он, а как только Зюзя перелез через забор, быстро подбежал к нему, перекинул свой сверток с мечами и, подпрыгнув, легко перемахнул препятствие, даже не касаясь чурбачка. Оказавшись не территории лагеря, я с удивлением обнаружил, что сверток, который я швырнул, угодил Зюзе прямо по голове и сейчас он сидел на земле, находясь в полнейшей прострации. Видимо, мне нужно было немного подождать, пока вор не оттащит приставленное к забору бревно, а затем перелезать самому, но что вышло, то вышло. Подойдя к нему, я пристально взглянул в его глаза и спросил:
  - Я предупреждал?
  - А... - только и успел ответить Зюзя, прежде чем ребро моей ладони раздробило ему шейные позвонки.
  Я ведь не собирался с ним церемониться. Обыскав тело, я нашел мешочек с монетами и аккуратно завернул его в плащ с оружием. Затем, перекинув через плечо тело незадачливого воришки, я прихватил вещи и направился к своему бараку. По пути я остановился у сортира и тихонько положил сверток на землю, надеясь, что внутри сейчас никого нет. Устройство данного отхожего места было очень примитивным, но рассчитанным на нескольких пользователей. То есть это была все та же яма и стоящая над ней будка с дыркой в полу и деревянной планкой для сидения, но увеличенная в пять раз и снабженная перегородками между насестами. Подтащив тело Зюзи к крайнему отсеку, я порадовался, что дырки в полу были рассчитаны на весьма реактивных личностей, а потому были большими и идеально подходили для моего случая. Аккуратно спустив воришку в яму с результатами армейского пищеварения, я вышел из сортира и направился досыпать остаток ночи, подхватив свои вещи.
  Когда я, как мне показалось, абсолютно неслышно вошел в барак и стал засовывать оружие в свою сумку, меня шепотом окликнул Рокин, который спал недалеко от меня и был одним из тех, с кем я ежедневно занимался.
  - Ну что, нашел грызуна? - спросил он ехидным шепотом.
  - Нашел, - ответил я, засовывая сумки под кровать. - Можешь спать спокойно, крыса больше никого не побеспокоит.
  Раздевшись, я лег и моментально заснул. А утром проспал предрассветную тренировку, что раньше со мной не случалось. Заставил меня проснуться дикий ор, который издавал командир Лаприц. Я уже упоминал, что он отличался повышенной голосистостью? Так вот, сегодня он показал все, на что был способен! Из его вопля я понял следующее: рано утром командир поднялся от неясного беспокойства, потому что нерадивый повар вчера подложил ему что-то в суп. Едва успев одеться, он выскочил на улицу, но почувствовал, что добежать до офицерского сортира со всеми удобствами просто не успевает, поэтому решил воспользоваться солдатским. Забежав в дальний угол, Лаприц с успехом произвел выброс испорченных продуктов из организма, но в тот момент, когда он уже натягивал штаны и обернулся посмотреть на дело... задницы своей, то заметил, что из дырки явно выглядывают чьи-то ноги в сапогах... А сортиры-то здесь мелковаты, подумал я, ловя удивленный взгляд Рокина и прикидывая варианты развития событий.
  Шуму вышло много, позвали начальника лагеря, который приказал солдатам со склада вытащить тело из ямы и хорошенько его отмыть. Когда опознание завершилось, разгорелся грандиозный скандал, затронувший всех офицеров нашего отряда. Обычных рядовых это не коснулось, поэтому мы со спокойной душой отправились завтракать. По молчаливому уговору, на эту тему за завтраком мы не говорили, но взгляды которыми награждал меня Рокин сообщили мне, что лишь только я отвернусь, о моей ночной прогулке станет известно всем.
  Оторвав меня от завтрака, в столовую вбежал секретарь и требовательно произнес, перекрывая шум голосов, обсуждающих произошедшее:
  - Эльфа Алекса к начальнику!
  Кинув напоследок еще несколько ложек каши в рот, я забрал свой недоеденный хлеб и пошел за секретарем, жуя по дороге и думая, кто же это мог меня заложить? Начальник был не в духе, но пытался успокоить себя привычным занятием - полировкой клинков. Сидя за столом, он обратился ко мне, дождавшись пока секретарь доложит о моей доставке и закроет за собой дверь.
  - Алекс, я, конечно, могу допустить, что бедняга Кэлин просто пошел ночью по нужде и, поскользнувшись, упал в яму, ненароком свернув себе шею. Вот только так шею не ломают, упав с небольшой высоты, а повреждения позвонков, которые я обнаружил на его теле, явно указывают на технику Рассветной Школы... Алекс, зачем тебе это было нужно?
  Я изучал лицо начальника и думал, как бы понятнее ему об этом объяснить, раз уж он обо всем догадался.
  - Командир Карин, а ответьте мне на один вопрос, что бы вы сделали с тем человеком, который без разрешения взял ваши клинки?
  - Я бы его попросил их мне вернуть, - ответил начальник.
  - А если бы в ответ он не только не вернул вам ваши клинки, а положил их в грязь, а после продал скупщику за бесценок?
  Лицо начальника приобрело злое выражение.
  - Да я бы гада... - он осекся.
  - Вот я так и сделал, - невозмутимо заметил я.
  Начальник посмотрел в мои честные глаза и спокойно заявил:
  - Что ж, придется мне теперь обязать дежурного по лагерю зажигать лампу в сортире, чтобы больше не допускать таких нелепых случайностей. Ты свободен, - кивнул он мне.
  Я отдал честь, развернулся и вышел из кабинета. Фуххх! Пронесло меня, причем именно в переносном смысле. Но на будущее нужно быть внимательным и не применять характерную технику, когда можно обойтись имитацией несчастного случая, подумал я, шагая обратно. Наш отряд уже выстроился на площадке для строевой подготовки, которая традиционно проводилась Лаприцем. Пристроившись в конце колонны на своем привычном месте, я сказал в ответ на вопросительные взгляды ребят:
  - Все нормально, Зюзя просто стал жертвой очень несчастного случая.
  - А этому несчастному случаю случайно наказание не назначили? - уточнил Дин.
  - Ни малейшего, - ответил я.
  - А ну прекратить разговоры в строю! - сегодня Лаприц и не думал снижать децибелы. - Направо! Шагом марш!
  Занятие обещало быть долгим.
  А вечером после ужина ко мне пристали с расспросами ребята. С неохотой я поведал им о событиях этой ночи, сказав, что настиг Зюзю, когда он потащил в город мои вещи. О скупщике я решил умолчать. Парни похвалили меня, сказав, что ворам там самое место и отстали, но один десятник, Шрам, прилип ко мне с расспросами, где именно находится то самое место, где лежит бревно. Я понял, что ему просто очень хочется прогуляться, а потому не посмел отказать и подробно объяснил, как его найти. Неужели за месяцы службы бойцы так и не разведали все удобные места для самоволки? Ответ на этот вопрос я получил все у того же десятника, который просветил меня, что по территории лагеря часто ходят патрули, а кто попадется им на глаза, рискует пожизненно оказаться в нарядах на кухню. Вот только я как-то не заметил их активности за время моего пребывания в лагере, но поверил Шраму на слово, отправившись тренироваться с начальником.
  Следующие три дня прошли, как обычно, за исключением того, что вечером второго, возвращаясь посреди ночи после долгого разговора с Алоной, я столкнулся в дверях со Шрамом. Посторонившись, давая ему пройти, я молча зашел внутрь и на следующий день не задал ему ни одного вопроса, хотя тот и кидал на меня тревожные взгляды. Когда же под вечер его нервозность мне порядком надоела, я намеренно задержался перед ужином и схватил его за рукав, увлекая в сторонку.
  - Чего ты дергаешься? - спросил я его.
  - А тебе что с этого? - зло ответил Шрам.
  - Не тупи, я тебя закладывать не собираюсь, так что можешь гулять, сколько влезет. Просто не смотри больше на меня такими злыми взглядами. Если не хочешь говорить, чем занимаешься, это твое личное дело. Спрашивать я ни о чем не буду, понял?
  Лицо Шрама расслабилось, и он с облегчением сказал мне:
  - Спасибо, Алекс, я твой должник!
  - Ерунда, мы же из одного отряда, - ответил я ему, думая, что должников у меня развелось в последнее время...
  После этого он стал вести себя со мной, как и раньше, а его тайна так бы и осталась тайной, но через два дня произошло новое ЧП, которое опять поставило лагерь на уши. К этому событию я имел самое непосредственное отношение, но по понятным причинам в нем не участвовал. Почему так вышло, я объясню подробно. Утром выяснилось, что наш десятник Шрам умер. Восстанавливая события, можно с легкостью нарисовать картину того, что с ним происходило той ночью, и понять, как глупо закончил свою жизнь наш десятник.
  Выяснилось, что после того, как я рассказал об удобном ходе за пределы лагеря, Шрам каждый день отправлялся на ночные прогулки, но не просто так, а по известному ему адресу. Именно там жила одна смазливая девушка, которая каждую ночь тайком от родителей впускала в свой дом доблестного десятника и проводила в его жарких объятиях очень много времени. Как и когда Шрам с ней познакомился, так и осталось загадкой, но остается фактом, что пять ночей подряд боец вовсю развлекался, предаваясь плотским утехам. Это все кончилось в тот самый момент, когда в комнату девушки ворвался её разъяренный отец с намерением убить подлого насильника.
  Шрам естественно не мог бить родителя своей девушки, а потому решил спасаться бегством, выпрыгнув в окно, вот только полуспущенные штаны не дали ему совершить хороший разбег, в результате чего десятник зацепился за подоконник и полетел вниз головой на мостовую. В итоге папаша девушки с утра заявился к начальнику лагеря, требуя, чтобы убрали труп из-под его окон и выплатили компенсацию его дочери за поруганную честь. Карин тело приказал доставить в лагерь, а от компенсации отмазался, сказав, что пока отец не предоставит весомых доказательств, что девичья честь была поругана именно его солдатом, о деньгах не может быть и речи.
  Вот так и получилось, что мой совет и искреннее желание помочь обернулись смертью моего товарища. Это я констатирую факт, а не обвиняю себя в чем-то. Однако все же мне было немного стыдно, что мой ученик, которого я гонял почти две десятицы на полосе препятствий, мог так глупо погибнуть, неудачно выпрыгнув со второго этажа. После обеда меня вновь позвал к себе начальник лагеря, а я по дороге лихорадочно думал, как же он узнал на этот раз?
  Карин был очень раздраженным и злым, поэтому даже не поприветствовал меня, хотя сегодня утром мы еще не виделись на тренировке. Я отдал честь и вытянул руки по швам, ожидая грома. И он грянул.
  - Теперь ты десятник, понял? - сказал мне начальник и добавил, видя, что я уже открываю рот для возражений: - И не вздумай отказываться! Это приказ! У меня и так недостача десятников в третьем отряде, а тут еще такое... Пойдешь сейчас на склад, получишь форму офицера и лычки капрала, а затем возьмешь на себя первый десяток и пяток новичков и будешь продолжать их гонять, у тебя довольно неплохо это получается.
  Ну да, подсластил пилюлю, подумал я, недовольно глядя на начальника изподлобья. У него недостача, а мне теперь отдуваться. Однако поняв, что возражать можно, но совершенно бесполезно, я только отдал честь и сказал:
  - Разрешите идти?
  - Иди, десятник! - сказал мне на прощание командир.
  Я развернулся, вышел из домика начальства и грязно выматерился, да так, что даже проходящий мимо командир Ринок слегка притормозил, заслушавшись. Затем я развернулся и пошел на склад за обмундированием. Попытка кладовщика выдать мне старую форму была весьма безуспешной, так как у меня было препоганое настроение. Под моим злым взглядом хозяйственник стушевался и принес мне новую черную форму и капральские лычки. Взяв все это, я отправился в барак переодеваться, а после вернулся к ребятам.
  - Кто из вас в первом десятке? - спросил я их.
  К моему удивлению, это оказался Крот с компанией, поэтому я только отыскал пятерых новичков, которые, однако, пришли в армию гораздо раньше меня, и сообщил им радостную новость:
  - С этого дня у вас появился новый десятник, а сейчас начнем тренировки!
  Погоняв парней часик на полосе, потом показав новые приемы, и заставив их все отработать друг на друге, я закончил тренировку занятием на деревянных мечах и успел до команды 'Ужин!' выжать из них все соки. Сегодня ребята работали без огонька, упражнения проделывали с неохотой, пару раз мне приходилось самому становиться напротив бойцов. Вот тогда их удары были сильными, злыми, хотя и безрезультатными. Мне сразу все стало понятно, парни просто злились на то, что я одним махом перепрыгнул через их головы и попал в высшую лигу. Такое отношение мне не нужно, ведь я планировал еще десяток дней здесь побыть, прежде чем расторгнуть контракт, выплатив компенсацию. На это у меня теперь денег уж точно хватит.
  Взяв свой ужин, я получил вдобавок к обычному гарниру большой соленый огурец, ничем другим офицерская и солдатская порции сегодня не различались, вареная рыба присутствовала и там, и там. С подносом я отправился к столу нашего отряда и сел на свое законное место, встретив недоуменный взгляд соседа:
  - А почему ты не с офицерами? - спросил Крот, оглядывая меня так, будто выливал ведро помоев.
  - А мне тут намного приятнее, - сообщил я, пробуя ароматный суп.
  - Но ведь так не принято, - сообщил мне Крот, уставившись в тарелку.
  - А мне плевать, как тут принято! Я в офицеры не набивался, - зло сказал я, откусывая от своей хлебной краюхи здоровенный кусок и отдавая должное супу.
  Крот помолчал и поковырял ложкой свою порцию каши.
  - А ты...
  - Крот, - не выдержал я. - Для меня цвет формы ничего не значит, а для тебя?
  После этого мы постепенно вернулись к нашему обычному стилю общения, и возникшее было напряжение ушло насовсем. Парни больше не злились на меня, ведь я популярно объяснил им, что это было приказом начальника, который просто нельзя было оспорить. Ребята отнеслись к этому с пониманием и пошутили, что такими темпами я к концу года дорасту до маршала. В общем, я просто грубо проигнорировал сложившееся в армии классовое неравенство рядового и офицерского состава. Конечно, некоторые офицеры после обеда подходили ко мне и вежливо интересовались, почему это я не сажусь вместе с ними, на что я им отвечал, что буду и впредь сидеть там, где мне удобно, ведь устав же (если такой и был у них, я как-то не удосужился узнать) подобного не запрещает? На это они не находили ответа и молча сваливали в тину.
  А наши приятельские отношения с парнями продолжались, как и наши тренировки. На них я постарался стереть и ту неосязаемую границу между 'стариками' и новенькими, которую я одним махом преодолел в первые же дни моего пребывания в лагере. Через несколько дней парни моего десятка (или скорее пятнашки) уже вовсю общались между собой, забыв о своих сроках службы. Хотя, какие там сроки - всего несколько месяцев разницы, просто смешно! Поэтому в нашем отряде вскоре воцарилась нормальная дружеская атмосфера, с шутками, подколками, которые не были злыми, а просто позволяли в веселой беседе сбросить напряжение прошедшего дня.
  Через два дня нам выплатили жалование и нашему десятку разрешили отправиться на сутки в город. Мне за три десятицы службы выплатили всего семь золотых с мелочью, так что ребята посматривали на меня с неким превосходством, типа капрал, а получает меньше рядовых. По этому поводу я совсем не расстраивался, поскольку знал, что как только пройдет еще дней десять, я куплю себе первую попавшуюся лошадь и свалю по подсохшим дорогам к гномам. Вообще в последние два-три дня дождь с неба не капал, а вовсю светило солнышко, поливая ласковым светом уже давно пробудившуюся зеленую растительность. Мое сердце радостно билось в предчувствии. Скоро. Скоро я оставлю это порядком надоевшее однообразие армейского быта и отправлюсь путешествовать. Только вот что-то не вовремя проснувшаяся интуиция обламывала мне все наслаждение солнечными днями, шепча: 'Скоро. Скоро тебя ожидают неприятности!'
  
  Глава 12. К нам едет инспектор!
  
  После того, как парни получили деньги и увольнительные, они собрались в город, утащив меня с собой. Я не сопротивлялся, а наоборот попросил десяток не разбегаться, а показать лучший трактир в этом захудалом городишке. Парни выполнили мою просьбу, проведя коротким путем к довольно приличному заведению, откуда доносились ароматы жареного мяса. Завалив туда шумной гурьбой, мы перепугали всю обслугу, а последнюю я еще и напряг, заставив вытащить бочонок лучшего вина литров на двадцать и много жареного мяса для полутора десятков голодных мужиков. Ребята одобрили мою идею обмыть моё новое звание и погуляли по полной. За все это мне пришлось выложить треть моего жалования, но довольные лица ребят того стоили. Они громко кричали здравицы в мою честь и просили не зазнаваться, когда стану генералом.
  После нескольких часов гулянки, когда у меня от криков и их гогота уже шумела голова, слегка захмелевшие парни предложили рвануть к девочкам. Все охотно поддержали эту идею и веселой толпой мы кинулись на поиски женского пола. Естественно, мы не принялись хватать первых попавшихся девчонок, а на мой вопрос, где будем охотиться, парни просветили, что в городе есть одно очень нужное заведение, где девочки 'самое то!'. Все мы поспешили по известному парням адресу, а я мимоходом пожалел, что не отдал должное неплохому вину, а по старой привычке больше налегал на мясо, выпив всего одну кружку. Судя по городу, девочки в таком заведении тоже могут оказаться весьма... немолодыми.
  Пройдя несколько улиц и приведя меня на окраину города, парни зашли в одно из зданий с розовыми шторками на окнах, непременным атрибутом публичного дома. Внутри оказалось пыльно и пахло дохлыми мышами. На наши возгласы сверху спустилась хозяйка заведения, которой парни прямо и заявили:
  - Где ваши девочки? Тут солидные обеспеченные парни желают с ними пообщаться с глазу на глаз!
  Хозяйка заведения, оказавшаяся дамой весьма в летах, крикнула во всю мощь своих легких:
  - Девушки, спускайтесь! Клиенты пришли!
  Сверху вслед за хозяйкой спорхнула вниз четверка дам лет тридцати с лишним (причем это лишнее было весьма немаленьким), одетых в пестрые платья с лицами, разрисованными так, что боевая раскраска апачей казалась просто жалкой мазней.
  - А деньги-то у вас есть? - поинтересовалась хозяйка, окидывая взглядом нашу форму.
  - Не переживай, мамаша, - ответил Крот, пожирая плотоядным взглядом одну из путан. - Все будет оплачено! Ну что, парни, за работу!
  Он увлек выбранную работницу древнейшей профессии за собой наверх, кивнув мне на вторую. Я, не отставая от него, также поднялся наверх, слыша, как остальных девчат разбирают парни, споря, кто будет первым. Наверху оказались четыре комнаты с большими мягкими кроватями. Барышня увлекла меня за собой в первую слева, а Крот со своей пошел дальше. Захлопнув дверь, женщина (уж при ближайшем рассмотрении девушкой её назвать у меня просто язык не поворачивался!) толкнула меня на большую кровать, стоящую прямо посреди комнаты. Я сел на неё и мельком оглядел, брезгливо поморщившись, обнаружив на одеяле следы, оставленные предыдущими посетителями.
  Дамочка тем временем принялась раздеваться. О стриптизе тут явно не слышали, поэтому она просто быстро развязала узелки на шнурках, удерживающие платье, и которое тут же упало к её ногам. Боже мой! И это я подумал не с восхищением, а с ужасом. Обвислые груди, явные признаки целюлита на бедрах, небритые подмышки и волосы на самом интимном месте, а главное - устойчивый запах давно не мытого тела, который тут же явственно ударил мне в нос, лишив всякого желания к знакомству с противоположным полом. Дамочка наклонилась и попыталась меня обнять, от чего запах стал только сильнее. Я в ответ толкнул её на кровать, где она и растянулась, с готовностью раскинув ноги и уставившись в потолок. Посмотрев на это зрелище, я брезгливо сплюнул на пол и поднялся с кровати, отряхнув свои штаны от возможной грязи, а затем вышел в коридор и спустился вниз.
  Ребята внизу уже расселись в ожидании. Никто не ушел, видимо, достойной альтернативы этому заведению в городе просто не было. Увидев меня, спускающегося по лестнице, Рик первым высказал вопрос:
  - Как, ты уже? Алекс, ну ты даешь!
  - Нет, ребята, я не смог, - со вздохом сказал я. - После эльфиек человеческие женщины кажутся такими уродливыми... - я брезгливо поморщился, вспомнив запах. - Так что давайте, кто там следующий! Первая комната слева, - посоветовал я Рокину, устремившемуся наверх.
  - Да, Алекс, не повезло тебе, - сочувствующе произнес Дельв. - Где же ты теперь эльфийку-то сыщешь?
  - И не говори, - опять вздохнул я. - Ладно, вы тут развлекайтесь по полной, а я пойду по городу поброжу, свежим воздухом подышу.
  Я махнул парням рукой и вышел из борделя. Как сразу стало легче дышать после затхлого воздуха этого заведения! Я вдыхал весенний воздух полной грудью и просто бесцельно бродил по городу, высматривая что-нибудь интересное и необычное. Бедновато живет город, подумал я, зайдя в несколько попавшихся по пути лавок, все держится только на армейском лагере. Если он опустеет, горожане просто разбегутся, как тараканы. Именно поэтому стену уже давно никто не ремонтирует, дома постепенно ветшают, а бордель рассчитан на непритязательный вкус солдат.
  Только жаль, что не на мой вкус. Для меня такой выбор, а вернее его отсутствие, было отвратительным. Да, я понимал, что на безрыбье и рак - щука, но выбирать первую попавшуюся пользованную сотнями солдат проститутку было не в моем характере. Эх, рвануть бы сейчас в столицу, там и выбор больше и девушки явно поприличнее, хотя и подороже. Только вот пока я добегу до столицы, пройдет не меньше двенадцати часов, там пока неизвестно, где мне искать подобное заведение, поэтому еще накинем часок, а завтра к обеду мне уже нужно было быть в лагере. То есть на сам процесс у меня останется минут пять максимум. Оно, конечно, можно и успеть, только смысла в этом я не вижу никакого.
  Ну, ничего, утешил я себя, через недельку дороги подсохнут, можно будет заехать и в столицу, чтобы оставить в тамошних борделях пару десятков золотых. Блин, сколько я уже без женщины обхожусь? Страшно даже подумать! Я случайно цвет не поменял втихаря за время обучения? Надо проверить. Остановившись на углу, я впился взглядом в бородатого полненького мужчину, принявшись мысленно его раздевать. Мужчина посмотрел на меня искоса и ускорил шаг, а я уже снимал с него трусы... Блин, да меня чуть не стошнило! Нельзя же было так четко все это себе представлять! Я быстро стер нарисованную в голове картину. А теперь проведем обратный эксперимент. Я уставился на симпатичную девушку в простеньком платьице с корзинкой в руке и принялся мысленно медленно задирать её платье. Вот показались стройные ножки, вот тугие бедра... Так, хватит экспериментировать, спокойно, расслабимся, а то эти форменные штаны довольно тесные. Одно хорошо, предметный эксперимент показал, что ориентацию я не сменил, и этот факт сильно меня успокоил.
  Постояв и приведя в норму дыхание, я пошел вслед за девушкой с намерением познакомиться. Но не прошел и десяти шагов, как из-за угла к ней подскочил парень, который аккуратно выхватил корзинку из её рук со словами 'Лина, давай я тебе помогу!'. Эх, не везет, так не везет, подумал я, и принялся искать другой объект для охоты. К сожалению, фортуна повернулась ко мне своей очаровательной попкой, но с ней мне заниматься было, увы, нечем. На улицах из противоположного пола мне попадались навстречу только маленькие девочки или матроны престарелого вида, а сочных и миловидных женщин как корова языком слизала. Я уже подумывал о том, что все они специально объединились в группу противниц секса с солдатами и заслали к нам своего шпиона, который моментально сообщал им, когда очередной отряд выходит из лагеря на улицы города.
  Побродив по улицам до самого вечера, я вернулся в лагерь, так как мне совершенно нечем было заниматься. Разве что... ну вы меня поняли. В лагере я чуть было не опоздал на ужин, однако уломал повара выдать мне порцию, так как от жареного мяса в моем желудке к тому времени остались одни только воспоминания. После ужина я позанимался на мечах с начальником до тех пор, пока совсем не стемнело, а затем связался с Алоной и поболтал с ней часок. Странное дело, но когда я спросил, все ли у них в порядке, сестренка замялась и свернула разговор на другое. Однако я все же настойчиво вернулся обратно и задал вопрос еще раз, пригрозив, что не отстану. В общем, Алона поведала мне, что за последнее время на границе с кочевниками стало неспокойно. Уже несколько групп степняков нарушали её и заходили вглубь гномьих земель. Так что усиленный отряд воинов во главе с Морином сейчас отправился разведать обстановку и Алона сильно переживала за брата. Узнав об этом, я не мог ни успокоить её, ни поддержать, а просто сказал, что через двадцать дней приеду и постараюсь помочь, чем смогу.
  А после разговора, лежа на своей кровати, я думал, а не с этим ли связано мое усиливающееся чувство ожидания неприятностей? Вполне возможно. Засыпая, я решил сократить срок своего дальнейшего пребывания в лагере до пяти дней. Дороги к тому времени успеют высохнуть, только бы опять дождь не пошел. Ночью дождь не пошел и наутро все также ярко светило солнышко. По обычному распорядку я позанимался с начальником, позавтракал, позанимался немного сам, потому что мои ребята еще прохлаждались в городе. Неужели, они все еще в том борделе, подумал я с улыбкой. Тогда у его работниц наверняка была тяжелая ночь!
  К обеду подтянулись все парни, без опоздания и с довольными улыбками, как у котов, объевшихся сметаной. После обеда я их сильно гонять не стал, понимая, что ребятам нужно немного отдохнуть после ночных забав, поэтому мы просто немного постреляли из лука, прошли пару раз полосу, а потом просто грелись на солнышке за бараком, пока никто из начальства не видел. Поужинав, все повалились, как убитые по своим лавкам, а я с улыбкой отправился на одну из последних тренировок с начальником.
  Эти дни много дали нам обоим. Я включил его опыт в свои навыки, а он подтянул свое умение сражаться мечами почти до моего уровня. В общем, я совсем не жалел, что отправился пережидать сезон дождей именно сюда. А утром по лагерю разнеслась страшная новость - к нам едет королевский инспектор! Мигом для всех нашлась работа, и солдаты со страшной силой стали готовиться к его прибытию, ожидаемому к вечеру. Все что-то делали, куда-то бегали и разве что траву не красили. Видимо, до этого здесь еще никто не додумался. Меня же с ребятами бросили на уборку территории, где я не усердствовал и парням велел особо не напрягаться, рассчитывая, что к обеду мы вполне сможем без напряга убрать тот участок, который нам был выделен. Стахановцы в армии получают только мозоли, поэтому я и решил воспользоваться этой мудростью.
  Вокруг царила суета, а мы сидели и грелись на солнышке, иногда вскакивая и с особым рвением возобновляя свою работу, когда в пределах видимости появлялся кто-нибудь из начальства. Об этом меня загодя предупреждала моя интуиция, которая оказалось и в этом деле весьма полезной. И как только мое ощущение неминуемых неприятностей становилось просто нестерпимым, я тихо командовал 'Подъем!', а ребята в момент расхватывали лопаты, грабли, тяпки и всеми силами изображали бурную деятельность. Лаприц, занесенный каким-то ветром на наш участок, даже похвалил бойцов, увидав их старания. Таким образом, мы добили наш участок как раз к обеду, куда со спокойной душой и отправились.
  - Да ты прямо провидец какой-то! - сказал мне Крот по пути в столовую.
  - Ерунда, это тоже можно достигнуть тренировками, - ответил я ему.
  - А какими? - заинтересовалось сразу несколько человек.
  Я подробно рассказал о системе обучения в Рассветной Школе, которая развивает интуицию.
  - И что, каждого так закидывают картошкой? - поинтересовался Трит.
  - Каждого, кто достигнет определенного уровня обучения. Хотя бывают и вариации - моего учителя, например, закидывали камнями, а чем бросали в Карина, я даже не знаю.
  - Начальник - тоже выпускник этой школы?
  - Ага, - подтвердил я.
  - То-то я погляжу, вы с ним быстро спелись, - заметил Крот, когда мы уже пришли к столовой.
  Я только улыбнулся и пошел за обедом. После приема пищи наш отряд не погнали на уборку, а велели переодеться в новенькую форму, уже давно поступившую на склад и выданную нам к такому торжественному случаю. Ну а после для всего начальства потянулись томительные минуты ожидания. Ребята же наслаждались выпавшим на их долю минутами безделья и вовсю общались, обсуждая недавнее увольнение и делясь своими впечатлениями с десятком, который вернулся из города только сегодня, и с теми, что еще терпеливо ждали своей очереди. Так прошли три часа, за время которых к нам в барак то и дело забегали командиры и проверяли нашу готовность.
  Наконец, напряжение командного состава достигло своего апогея, а в наш барак зашел Ринок и приказал следовать за ним на плац. Там нас построили в длинную шеренгу вместе с первыми отрядами, и мы стояли, считая мух, ворон, полушепотом переговариваясь и вообще, всячески убивали время. Вскоре из своего домика вышел начальник лагеря одетый в парадную белую форму, которую я недавно видел. За спиной у него удобно расположились два клинка, которые он так любовно полировал все свободное время. Оглядев наш строй и выслушав доклады командиров, он приказал отправить нескольких солдат на улицы города, чтобы моментально сообщили, когда инспектор въедет в город и вернулся в свой домик. Примитивно, подумал я, но другого способа связи здесь еще не придумали, а разговорники выдавать для такого дела наверняка было жалко.
  Буквально через полчаса, когда я с грустью отметил, что мои ноги начинают постепенно затекать, от входа раздался истошный крик:
  - Едет!!!
  Лаприц тут же подхватил эстафету, начав орать на бойцов, чтобы подтянулись и встали по струнке, иначе будут потом всю жизнь дежурными по сортиру. Парни волей-неволей подтянулись, а я стоял в первой шеренге, как один из десятников и потому старательно выпячивал грудь вперед. Лаприц быстро пробежался по строю и, удовлетворенный увиденным, присоединился к группе командиров. Начальник повторно произвел парадный выход из своего домика и действо началось.
  Через три минуты в ворота въехали на конях четверо красивых гвардейцев, одетых в блестящие доспехи, при полном вооружении, включающем щиты и копья, а за ними появился ожидаемый инспектор. Его появление было весьма эффектным. На белом коне, в строгой, но изысканно украшенной золотой вышивкой одежде он появился на входе, а затем повернул своего жеребца к нашему строю. Моментально шеренги преобразились, солдаты даже дышать перестали, старательно выпячивая грудь вперед и подобрав животы, а начальник лагеря подошел к легко спрыгнувшему с коня инспектору и поприветствовал его, поклонившись:
  - Добро пожаловать в тренировочный лагерь, ваше величество!
  А я в это время усиленно думал, что же Фариам здесь забыл и не связано ли мое растущее предчувствие проблем с его появлением? Король тем временем поприветствовал Карина и направился к строю солдат.
  - Здравия желаю, бойцы! - гаркнул он, глядя на нас.
  - Зра... жела... ва... вели...!!! - проревел строй в ответ.
  - Как служба? Тяжело ли вам приходится постигать воинскую науку? - не отставал Фариам.
  - Ника... не... ва... вели...!!! - проревели бойцы.
  - А есть ли у вас какие-нибудь жалобы ко мне? - спросил король.
  В этот момент за его спиной начальник сделал такое страшное лицо, что всем бойцам сразу стало ясно, что тот, кто осмелится на что-нибудь пожаловаться, сильно рискует своим здоровьем.
  - Ника... не... ва... вели...!!! - опять хором проревели бойцы.
  Я орал вместе со всеми, стараясь не глядеть на Фариама, чтобы тот не почувствовал мой взгляд. Хоть у меня и другая прическа, и тяжелые занятия наверняка изменили черты моего лица, да и форма ушей сильно изменилась, так что при беглом взгляде король наверняка меня не узнает, но кто его знает. Лучше перестраховаться, иначе то, что он подумает, я даже не смогу предсказать. Ведь со стороны ситуация выглядит весьма странно - неплохой маг, который полгода назад вихрем промчался по королевству, вдруг оказывается заштатным капралом... Курам на смех! Фариам меж тем удовлетворился ответами бойцов, но вместо того, чтобы отстать от нас, принялся неторопливо шагать вдоль строя, разглядывая лица и фигуры бойцов.
  Ребята старались еще больше выпятить грудь, а я, стоявший посередине строя, молился всем демонам и богам этого мира, чтобы королю не хватило терпения дойти до меня. То ли я молился неправильно, то ли боги в этот момент оглохли, но Фариам через некоторое время все же дошел до того места, где находился я. Попытавшись как все максимально вытянуть вперед грудную клетку, я набрал побольше воздуха и задержал дыхание, смотря поверх головы проходящего мимо короля. Пронесло, с облегчением подумал я, когда Фариам, не заметив меня, прошел еще несколько шагов. Я проводил его взглядом, потихоньку расслабившись и отметив черный меч, висящий за спиной короля. А длинные руки у правителя, подумал я, ведь черный меч немного больше размером, чем мои эльфийские клинки. Я бы, например, не смог бы его вытащить из-за спины, а вот королю это спокойно удается.
  Однако рано я расслабился. Через два шага король внезапно обернулся и уставился на меня, не успевшего в тот момент отвести взгляд. Прочитав в глазах Фариама узнавание, я моментально сдулся, прекратив паясничать и выпустив воздух из легких, а король вернулся назад и уставился на меня.
  - А ты что тут делаешь? - удивленно спросил он меня, поразглядывав немного.
  - Дурью маюсь, - честно ответил я, пожав плечами.
  - Ну-ну, - с сомнением посмотрел мне в глаза Фариам.
  - Честное эльфячье! - ответил я.
  Король хмыкнул и вернулся к рассматриванию строя. Дойдя до его конца, он повернулся, а затем вернулся к командирам, стоящим немного сбоку и произнес речь. Я даже и не вникал в её смысл. Там было что-то о доблести, защите своей родины и прочая ерунда, которую говорят в таких случаях. Я не сомневался, что эта речь была загодя продумана королем, если не отрепетирована. Во время этой речи король постоянно задерживался на мне взглядом, а я все корил себя за то, что не свалил раньше, и раздумывал, чем же это мне может грозить. Нет, завтра с утра прямо после завтрака я покину этот гостеприимный лагерь, выплачу компенсацию и со спокойной совестью отправлюсь к сестре, всерьез займусь её обучением, посмотрю на королевство гномов и...
  Задумавшись над такими приятными перспективами, я пришел в себя только тогда, когда король закончил свою речь и строй солдат на удивление четко рявкнул:
  - Служим вашему величеству!!!
  Король с важной миной на лице кивнул и удалился с Карином в его домик, а Лаприц велел нам разойтись по баракам и ждать ужина. А в бараке меня окружил мой десяток, требовательно глядя в глаза. Общий вопрос озвучил Крот:
  - Алекс, ты что, знаком с королем?
  - Виделись один раз, - не стал отрицать я.
  - А почему нам не рассказывал?
  - Так вы и не спрашивали, - с улыбкой применил я железную отмазку.
  - Расскажи, как это вышло? - попросили ребята.
  - Извините, парни, государственная тайна, - обломал я их надежды. - Я дал клятву молчать, потому уж не обессудьте...
  Видя, как вытянулись их лица, я поспешил добавить:
  - Но моим мнением о короле я могу поделиться, если хотите.
  Естественно, парни отказываться не стали и я, сев на свою кровать начал вещать, примостившимся рядом парням, с улыбкой подумав, что ситуация сильно смахивает на рассказывание баек у костра под гитару.
  - Итак, король Фариам Справедливый - мужик очень умный. Он грамотно просчитывает ходы своих противников и умеет отлично разбираться в интригах. Также он довольно приятный собеседник, имеет чувство юмора, врожденное достоинство и честь. Кроме всего перечисленного правитель Мардинана весьма талантливый мечник. Видели клинок за его спиной? Это легендарный Черный меч темных эльфов, который является оружием, способным отражать атаки магов. Этот клинок в свое время был куплен за восемьдесят тысяч золотых и является одним из двух, про которые я знаю. Ну, и конечно, Фариам - очень умелый правитель, который пытается поддерживать дружеские отношения со всеми своими соседями... Вредных привычек не имеет, пока не женат. Это все, что я могу вам сказать.
  Парни, наконец, от меня отстали и больше расспрашивать не пытались. Как я уже понял, к клятвам в этом мире относятся весьма серьёзно. Обсуждая приезд этого 'инспектора' мы скоротали время, пока не прозвучала команда на ужин. Ужин сегодня был весьма разнообразным. Повара постарались на славу, приготовив восхитительный грибной суп, по вкусу очень напоминавший тот, что я ел в столице, и сладкий картофель, к каждой порции которого прилагался небольшой кусочек отбивной. Вот только старания их пропали зря, король в столовую так и не заглянул, зато забежал секретарь и объявил, что Эльфа Алекса срочно требует его величество.
  - Мля-я-я... - протянул я, только приступив к картошке. - Весь ужин насмарку!
  Не обошлось! Все-таки придется идти объясняться, может быть даже сразу и попросить вольную, пока случай представился, чтобы снять с себя всякие подозрения. А то ведь мало ли, что его величеству в голову придет. Лично я на его месте сразу бы подумал, что этот маг в моем войске обосновался явно неспроста, а потому нужно его хорошенько расспросить, а лучше вообще гнать подальше, чтобы воду не мутил. Кинув в рот отбивную и картошки, сколько влезло, я поднялся и пошел за секретарем, жуя и придумывая убедительные оправдания своим поступкам. В крайнем случае, нужно будет напомнить Фариаму про случай с графом, чтобы король не думал, что я играю на стороне его противников.
  В кабинете начальника шел спор. Это было слышно даже из-за закрытой двери. Я решил пока не вмешиваться, а немного послушать, о чем речь, но секретарь (чтоб его!), постучал в дверь и заглянул внутрь, торжественно произнеся:
  - Эльф Алекс доставлен!
  После этого он посторонился, пропуская меня внутрь. Я смерил его взглядом и зашел в кабинет прямо под светлые очи Фариама. Отдав честь сразу обоим, присутствующим в кабинете, я услышал, как захлопнулась дверь, отрезая нас от остального мира.
  - Ну, здравствуй, Алекс, - смерил меня взглядом его величество, однако руки не протянул.
  - И вам не хворать, ваше величество, - ехидно ответил я, не сумев сдержать свой характер.
  Начальник за спиной короля побледнел, явно ожидая чего-то нехорошего, но Фариам только улыбнулся и протянул руку, которую я пожал, впредь пообещав себе хоть немного сдерживать свой длинный язык, особенно если ко мне обращаются особы такого ранга. Начальник вскоре вернул себе естественный цвет лица, а Фариам поинтересовался:
  - Расскажи теперь, что ты здесь забыл?
  - Да так, - махнул рукой я. - Внезапно закончились деньги, а время дождей нужно было где-то скоротать. Выход нашелся только такой.
  Король удивленно на меня посмотрел.
  - А объясни мне, на что можно было потратить такую огромную сумму денег, которая, по словам принцессы Алонианы, была у тебя полгода назад?
  - На обучение в Рассветной школе, - ответил я.
  Удивление короля еще заметнее проступило на его лице.
  - А зачем...
  - Нужно было! - отрезал я. - Просто нужно, других объяснений я не смогу привести при всем желании.
  Король хмыкнул и оценивающе взглянул на меня.
  - И как, сумел дорасти до старшего ученика?
  - Я закончил обучение полностью, - улыбнулся я.
  - За полгода? - уточнил Фариам.
  Я кивнул, и уже хотел было уточнить, что всего за четыре месяца, но потом вспомнил, что здесь же всего девять месяцев в году, а я все еще мыслю земными мерками. Начальник также выглядел весьма удивленным, ведь ему я об этом не говорил. А я в свою очередь прошелся взглядом по фигуре короля, его манере держаться, и отметил характерные признаки...
  - Как я понимаю, мы все здесь учились у мастера Лина? - уточнил я.
  Фариам кивнул, задумавшись.
  - Что, неужели тоже картошкой швырялись? - спросил я у короля, не сумев удержать свое любопытство.
  Он немного раздраженно посмотрел на меня в ответ, но все же ответил:
  - Я не сумел получить звание мастера. Не хватило времени.
  Мда, некрасиво получилось.
  - Ну, учиться никогда не поздно, - подчеркнул я тему и перешел к следующей. - А можно поинтересоваться, зачем меня вообще оторвали от ужина?
  Фариам переглянулся с начальником и с улыбкой пробормотал:
  - Ты прав, нахальства ему не занимать...
  Повернувшись ко мне, король сказал несколько неуверенно:
  - Алекс, я сюда приехал не просто так. Мне нужен был Карин, но тут очень удачно подвернулся ты. Мне командир рассказал о твоем желании через несколько дней уйти со службы, но я хочу попросить тебя немного задержаться...
  Я выдохнул и в отчаянии стукнул себя по лбу. На немой вопрос короля я раздраженно ответил:
  - Я уже три дня задницей чувствую неприятности. Эх, нужно было уйти раньше... - я еще раз вздохнул и махнул рукой. - Давайте уже, рассказывайте! (На ты обращаться к королю я не рискнул, помня о только что данном обещании, хотя и так вел себя по меньшей мере нагло).
  - Спасибо, что разрешил, - иронично подначил меня король, а я немного смущенно улыбнулся ему в ответ, понимая, что мы с ним одного поля ягоды и ехидства у нас хватает.
  - Ситуация такова: на западной границе в последнее время нарастает напряжение. Мои люди докладывают о непонятных передвижениях степняков, и я решил послать туда опытного воина, который на месте смог бы разобраться в ситуации и оценить степень угрозы. Несколько нападений за последний месяц на хорошо укрепленные города заставляют меня опасаться, что это была всего лишь проверка.
  Я кивнул в такт своим мыслям и король замолчал.
  - Тебе что-то известно об этом? - спросил он с удивлением.
  - Да, - задумчиво проговорил я, продумывая сложившуюся ситуацию. - На гномов в последнее время тоже совершались набеги вглубь их территорий, не удивлюсь, если на фантарской границе повторилось нечто подобное... А что, вам Шаракх не рассказывал? - удивленно поинтересовался я у правителя.
  - Нет, да я и не спрашивал, - также задумчиво ответил Фариам. - Теперь многое становится ясным...
  Я не мешал ему размышлять, в свою очередь, думая, чем это может грозить мне. Похоже, надвигается буря. Первые набеги кочевников были явной разведкой, пробой сил, вскоре же они могут напасть большими силами и если к этому времени...
  - Так, на чем я остановился? - Фариам вернулся к рассказу. - Так вот, вначале я хотел послать на западный край королевства Карина, но он мне скоро очень может понадобиться здесь, поэтому я прошу тебя... Алекс, можешь съездить туда и посмотреть на обстановку своими глазами? Это не займет у тебя много времени, а я тебя щедро вознагражу.
  Он с ожиданием уставился на меня, а я стал лихорадочно прикидывать, как бы поубедительнее отказаться. К сожалению, все причины будто испарились у меня из головы и весомых слов я не находил. Это не мои проблемы, твердил я себе, мне к гномам нужно, что я забыл на границе? На кочевников я смотреть не имел ни малейшего желания, а влезать в предстоящую драку мне было попросту лень. А вот то, что драка точно будет, мне подсказывала интуиция. Я думал долго, а Фариам не прерывал мое молчание. Вот еще гад! Ведь если бы он приказал мне, как своему воину, я со спокойной совестью послал бы его далеко-далеко, но нет - вежливо попросил...
  - Мля-я-я... - опять протянул я, понимая, что отказать Фариаму не смогу. - Ладно, поеду, посмотрю. Только к вам условие - сегодня же связываетесь с Шаракхом, выкладываете ему детально про все подозрения, что у вас возникли и обсуждаете совместные действия в возможной драке...
  - А она точно будет? - уточнил Фариам.
  - Моя интуиция подсказывает, что грядут неприятности. А для меня или для Мардинана, я точно сказать не могу. Так что, всегда нужно готовиться к худшему!
  - Ясно, - задумчиво пробормотал король, почесывая подбородок, но вдруг спросил меня: - Алекс, почему ты обращаешься ко мне на вы?
  - Проявляю вежливость, - пожал плечами я. - А что не так?
  - Ну, тебе-то можно и оставить церемонии, - хитро прищурившись, заявил Фариам. - Как-никак мы с тобой оба королевской крови!
  Карин стоявший за спиной короля рухнул на стул, как подкошенный, а я, проводив его падение взглядом, тут же добавил Фариаму, перейдя на привычную мне манеру общения:
  - Спасибо, что напомнил! Будешь сегодня разговаривать с Шаракхом, обязательно предупреди, чтобы Мирин, который только недавно отправился на границу, вел себя там поосторожнее!
  - А что так? - не понял король.
  - Волнуюсь я за него очень, - вздохнул я. - Как бы мне всерьез не пришлось правителем гномов становиться...
  - А-а-а... Так это ты не за него, а за себя переживаешь, - улыбнулся Фариам.
  - Одно другому не мешает, - огрызнулся я. - Да, и объясни, пожалуйста, Шаракху, куда ты меня послал, пускай знает, а то совсем нехорошо получилось - только вчера обещал, что скоро приеду, а сам... А может без меня обойдетесь? - с надеждой спросил я Фариама.
  Тот в ответ покачал головой, без тени улыбки на лице. Понятно, какие уж тут шутки!
  - Думаешь, я справлюсь? - с сомнением уточнил я.
  - Я уверен в этом, - ответил Фариам. - Именно такой человек мне сейчас и нужен там, на границе.
  - Наглый и ехидный? - спросил я с улыбкой.
  - Нет, умный и способный грамотно просчитывать ситуацию. Ты ведь не стал убивать глав Гильдии наемников, хотя мои наблюдатели сообщили, что весьма бурно выяснил с ними отношения. А почему, кстати?
  - Почему выяснял отношения или почему не убил? - уточнил я.
  - Второе.
  - Я просто подумал, что ты не из тех людей, которые оставляют важные дела на потом. Если бы ты хотел их убрать, это произошло бы быстро, а так как ты их даже не тронул, я понял, что они для чего-то понадобились живыми. Кстати, как там все прошло с послом? - поинтересовался я.
  - Все замечательно, - улыбнулся король. - Благодаря тебе и моим людям граф в целости добрался до Империи, а в столице была обнаружена крупная сеть имперской разведки, над которой теперь ведется постоянное наблюдение. Кстати, Драф, которого ты не стал убивать, оказался её начальником.
  Это тот самый Крыс, понял я. Все-таки правильно я сделал, что оставил их в живых. Правильно ведь говорят, что знакомый враг лучше незнакомого, а рассекреченный разведчик перестает быть опасным. Теперь для Фариама они угрозы не представляют, уж он-то своего не упустит и будет знать о каждом их шевелении.
  - Спасибо тебе, за то, что предупредил, - продолжил меж тем король. - Иначе в Мардинане мог разгореться крупный скандал...
  - Вплоть до военного вторжения, - продолжил я. - Это все понятно. Я вот только не слишком понимаю, почему ты не затеял встречную игру?
  - Ты просто не все знаешь, - усмехнулся Фариам. - Мои люди уже давно работают в Империи...
  - Все-все! - перебил его я. - В тонкости политических интриг я вникать не намерен. Это твоя стихия. Лучше коротко проведи инструктаж предстоящей операции.
  И король начал рассказывать, бросая веселые взгляды на начинающего подавать признаки жизни начальника лагеря.
  
  Глава 13. А мы пойдем на запад
  
  Инструктаж не затянулся. Всего полчаса мы с королем и пришедшим в себя Карином, глядевшим на меня с некоторой опаской, обсуждали детали предстоящей операции. Мне предстояло отправиться в Город, да-да, именно так, с большой буквы, поскольку выстроен он был совсем недавно и не получил еще своего имени, с которым ему предстояло фигурировать на картах. В итоге бурных споров мне присвоили звание сержанта и дали в нагрузку два десятка бойцов, закончивших четырехмесячный курс обучения, куда попали и мои приятели. На все мои просьбы, что я лучше и быстрее справлюсь с заданием в одиночку, мне ответили, что пополнение тамошнему начальнику гарнизона все равно нужно было посылать, а посему... 'да уймись ты уже!'. На мой вопрос, почему бы тогда не послать пополнение в размере одного-двух отрядов, Карин просветил меня, что тогда кочевники могут понять, что мы начинаем готовиться и (если подозрения окажутся верными) нападут раньше. Рисковать никто не хотел.
  Завершили мы разговор, когда я на всякий случай сделал два разговорных амулета, один из которых вручил королю. Теперь у нас будет нормальная связь, а то посылать гонцов с края королевства в столицу будет не очень продуктивно. Фариам усмехнулся, глядя на монетку (я действовал по старой схеме), и вытащил из кармана свои амулеты, припасенные как раз для этого случая. Оглядев их, я сравнил со своим творением и отметил, что моя конструкция чуточку лучше, а запас энергии больше раза в три. Посоветовав королю не терять монетку, я тепло попрощался с Фариамом и уже хотел выйти, но король меня остановил.
  - Алекс, мы еще не обсудили размер твоего вознаграждения за работу.
  Я взглянул на короля с улыбкой, но тот был совершенно серьезен, видимо всерьез полагал, что для меня это будет немаловажным.
  - Хорошо, - кивнул я. - Определимся сразу. После того, как все закончится, мне будет нужна лошадь, чтобы не тащиться пешком до Гномьих гор. Идет?
  Король недоуменно посмотрел на меня. Видно, он ожидал совсем других требований, но все же кивнул, подтверждая наш договор. Я развернулся и вышел из комнаты, подумав, что король все еще не воспринимает меня в качестве друга, а его панибратское общение со мной - всего лишь хитрый психологический ход, значит, над этим мне еще придется хорошенько поработать. А Фариам - молодец, сумел меня грамотно просчитать и заставить согласиться на абсолютно ненужное мне путешествие. Его оценка в моих глазах поднялась просто до заоблачных высот, но одновременно я понимал, что мне придется очень сильно постараться, чтобы завоевать его уважение и дружбу. А ведь это может и не получиться... И зачем я только во все это ввязался?
  Коря себя за непредусмотрительность, я отправился в барак, чтобы перед дорогой хорошенько выспаться, а король с начальником остались в кабинете проводить планирование и подсчитывать все вооруженные силы королевства. На улице уже давно стемнело, вот-вот со мной должна была связаться Алона, поэтому я беспокоился, успеет ли король пообщаться со своим коллегой, или мне придется оправдываться перед сестренкой за невыполненное обещание. Зайдя в барак, я увидел, что мой десяток еще не спит и ждет моего возвращения. При моем появлении Крот вскочил и сразу же спросил:
  - Ну что?
  Меня тронуло такое беспокойство, а потому я решил сообщить им новости сейчас, а не с утра, как планировал.
  - Короче, во-первых, мне дали звание сержанта, во-вторых, завтра вы и десяток Лютого отправляетесь под моим командованием в Город на границе. Спокойной всем ночи! - я попытался улечься на кровать, но парни сгрудились вокруг меня теснее и потребовали подробностей.
  - Ребята, потом все узнаете. Зачем сейчас голову забивать? Спите себе спокойно, завтра с утра все подробно объясню.
  - Нет, ты сейчас расскажи, как это ты так высоко взлетел? - спросил меня Крот. - Еще ведь утром десятником был, а сейчас кто? Полусотник?
  Я сам весьма плохо разбирался в табели о рангах Мардинана, поэтому только пожал плечами.
  - Хрен его знает... Для вас я командир, а детальнее можете спросить у Хацека.
  Именно этот старый сержант пытался на занятиях вбить в наши головы таблицу званий, применяемых в армии.
  - Ладно... командир, - с иронией обратился ко мне Дельв. - И когда отправляемся?
  - Завтра сразу после завтрака, - просветил я его. - Так что, если хотите, можете начинать готовиться к походу, а мне дайте вздремнуть часок.
  Парни, наконец, от меня отстали и стали тихо обсуждать новости, а я быстро заснул, не забивая себе мозги лишними проблемами. Через некоторое время меня поднял с кровати вызов амулета. Оглядевшись, я понял, что все уже давно спят, и тихонько выскользнул за дверь, а лишь после этого ответил Алоне. Судя по её голосу, она еще не знала новости, поэтому я не стал её просвещать, а немного с ней позанимался и отметил, что простые плетения у неё получаются все более мощными, судя по грохоту, что она устраивала на тренировочной площадке. Через полчаса интенсивных занятий я попрощался и пошел досыпать остаток ночи.
  Утром я проснулся рано и побежал тренироваться на площадку. Начальника на ней я не увидел, видимо, совещание у них с королем затянулось далеко за полночь. Поэтому, хорошенько размявшись, я не стал продолжать, а вернулся в барак и принялся аккуратно упаковывать свои вещи. Вряд ли на два с половиной десятка человек выделят лошадей, поэтому я опять связал свои сумки, чтобы было удобнее нести их на плечах. Посмотрев в карту, я понял, что идти до того места, где должен находиться Город нам примерно дней пять, значит, подготовиться нужно было основательно. По команде 'Подъем!' проснулись остальные члены третьего отряда и только тогда я сообщил десятку Лютого, что сегодня им предстоит отправиться защищать границы королевства. По выражениям их лиц я понял, что они явно не готовы к такому повороту событий, и в приподнятом настроении отправился со своим десятком завтракать. Правильно говорят, сделал гадость - на сердце радость!
  За завтраком я уточнил у парней, что вообще здесь выдают для таких дальних походов? Они просветили меня, что для таких путешествий просто выделяют деньги на пропитание для солдат, а вообще, каждому из них при поступлении в армию была выделена своя фляга, ложка и спальный мешок. А вот мне гад-хозяйственник не выдал ничего, то ли забыл, то ли умышленно промолчал. Ладно-ладно, все равно мне сегодня за сержантскими нашивками заходить, попляшешь ты у меня!
  Съев последний завтрак, я собрал всех бойцов, которых отдали мне в подчинение, и велел готовиться к походу, а сам пошел на склад, где после большой и продолжительной битвы вырвал у местного завхоза три плотных мешка и один большой железный котелок. Сгодится в хозяйстве, подумал я, засовывая его в один из мешков. Зайдя напоследок к начальству, я получил у секретаря деньги на дорогу (целых шесть золотых!) и пожелание доброго пути от Карина и короля, который также обнаружился в кабинете начальника. Фариам долго рассматривал мой мешок с котелком, но так ничего и не сказал. А после этого я вернулся к уже ожидающим меня ребятам с такими же вещмешками в руках. Всучив котелок Триту, как самому здоровому в отряде, я поручил парню беречь его и пошел за своими вещами.
  Выходили мы из ворот четким строем, напоследок порадовав начальника молодцеватой выправкой, но уже через десять шагов за границей лагеря я велел парням расслабиться, и мы организованной толпой отправились к выходу из города. Он здесь был только один, поэтому нам еще предстояло обойти весь город, чтобы пойти в нужном направлении. Поздоровавшись с нашими знакомыми солдатами на входе, которым именно сегодня выпала честь дежурить на этом посту, мы вышли из города и потопали по дороге. По карте, которую я внимательно изучил, через некоторое время на ней должна будет показаться развилка, где мы должны будем свернуть направо и пройти немного на юго-запад, чтобы к вечеру дойти до Зеленца, от которого наш путь вел строго на запад.
  Через некоторое время сзади послышался топот. Нас догонял отряд телохранителей короля вместе с ним самим. Я велел парням отойти немного в сторонку и пропустить кортеж, чтобы Фариам мог спокойно проскакать мимо, однако тот осадил коня, поравнявшись с нами, и сказал мне, не вылезая из седла:
  - Алекс, я на тебя надеюсь!
  Глаза короля были весьма серьезными, и я четко осознал, что кроме меня, сейчас ему больше надеяться не на кого.
  - Постараюсь не подвести, - ответил я и поднял вверх руку, сжатую в кулак. - До встречи, ваше величество!
  Король улыбнулся и ответил мне тем же жестом, сказав ехидно:
  - Удачи, ваше высочество! - а потом пришпорил коня и быстро поскакал вперед.
  - Вот гад! - не выдержал я, когда король уже скрылся из виду.
  Ну, все, сейчас начнется! И я оказался прав.
  - Алекс, - удивленно спросил меня стоящий рядом Крот. - А почему король назвал тебя высочеством?
  Я вздохнул и ответил:
  - Потому что я мало того, что ваш командир, так еще и по совместительству принц Подгорного королевства... Пошли дальше!
  Я продолжил путь, но вскоре понял, что шагаю в полном одиночестве. Остальные ребята просто стояли на месте и шокировано смотрели на меня. Ну, Фариам, ну, зараза! Подложил мне свинью напоследок. Ему смешно, а мне теперь отдувайся!
  - Что? - спросил я ребят. - У меня рога выросли, или хвост? Чего вы на меня так уставились?
  - Ал... Ваше высочество, - спросил меня Дельв, - а ты... вы действительно принц?
  - Принц, принц. Только ненаследный, так что нечего так волноваться.
  Парни все еще выглядели ошарашенными, поэтому я взмолился:
  - Ребята, да не обращайте вы на это внимания! Кому какое дело, из какой я семьи? Забудьте обо всем и просто сделайте вид, что ничего не произошло. Я все тот же Алекс, что и был! - ситуация порядком начала меня доставать. - Или вам не нравится, что у вас командир - принц? - попробовал я обратить все дело в шутку.
  Немного помогло - ребята зашевелились, на лицах некоторых появились улыбки. Крот подошел ко мне и посмотрел мне в глаза.
  - И когда же вы... ты собирался рассказать нам об этом? - спросил он меня.
  - А никогда! - твердо ответил я.
  Крот удивился и уже готовился задать мне вопрос, но я опередил его.
  - Ты что, уже забыл, как вы от меня шарахались, когда я десятником стал? Да и видишь, что получилось в итоге? - я указал ему на остальных ребят, все еще не решающихся подойти ближе. - Думаешь, я хотел такого?
  Крот задумался, а потом ехидно спросил меня:
  - А что мы о тебе еще не знаем?
  - Многого, - честно ответил я. - Некоторое, я надеюсь, вы не узнаете никогда.
  Улыбка Крота померкла. Мы его теряем! - подумалось мне, поэтому я просто сказал ему:
  - Крот, я такой, каким ты меня знаешь. Я уважаю людей не за их чины или звания, а за их поступки. Если вы все сейчас не сможете забыть, что я из королевской семьи и общаться со мной, как раньше, дальше я просто пойду один, потому что мне не нужны подданные или подчиненные, мне нужны просто друзья!
  Я оглядел парней, молча смотревших на меня.
  - Решайте, ребята. Либо вы будете видеть во мне только друга, даже не командира, а просто своего товарища, либо вы разворачиваетесь и топаете обратно в лагерь.
  Парни переглянулись между собой, но потом все же подошли ко мне с Кротом.
  - Ладно, Алекс, - озвучил Рик решение за всех. - Если ты месяц ел с нами дрянную перловку, значит, ты еще не самый плохой принц на этом свете! Мы с тобой, друг!
  Я улыбнулся, на лице многих парней также появились улыбки, а двое даже хохотнули.
  - Алекс, а ты расскажешь, как там у вас во дворце? - спросил Трит.
  - Нет, не расскажу, - обломал я его. - Я там и не был никогда.
  - А...
  - Я всего лишь приемный сын короля Шаракха, потому и являюсь ненаследным принцем. Вот, думал, месяцок побуду с вами, а потом поеду в горы, на королевство посмотреть, себя показать, но тут мне Фариам работенку подкинул не вовремя...
  - Да, Алекс, а ты вечером обещал рассказать нам все подробности, - напомнил мне Крот.
  - Пошли, - сказал я, разворачиваясь. - По дороге все объясню, или нам придется ночевать под открытым небом. Мне-то это привычно, а вот вам...
  Парни двинулись за мной скорым шагом. Так начался наш путь на запад. По дороге я рассказал им все подробности предстоящего дела, то бишь разведки. Парни немного приуныли, узнав о возможной войне в будущем, но я сумел их убедить, что в обиду не дам и на амбразуры посылать не буду. Когда ребята поинтересовались, что же такое - эти таинственные амбразуры, я рассказал им о легендарных подвигах советских воинов, которые своими телами закрывали огневые точки противника. Правда, пулеметчиков пришлось для понятности заменить на лучников, но в целом рассказ вышел понятным. После него парни спросили меня, почему эти солдаты были такими глупыми, что так бездарно сражались с врагом. Ведь можно было просто убить находящихся в укреплениях воинов противника! Пришлось рассказывать практически всю историю Великой Отечественной, соврав, что мое королевство находится далеко за восточной границей Империи, поэтому о таком здесь и не слыхивали. Я вспоминал все известные мне подвиги наших бойцов, изменяя детали и стараясь как можно более красочно описать все знаменитые сражения ('Блицкриг' рулит! 'Медаль за отвагу' и 'Call of Duty' форева!), а ребята с горящими глазами меня внимательно слушали.
  За рассказом время пролетело незаметно, мы уже давно миновали развилку, повернув направо. Яркое солнце вскоре поднялось в зенит, и я понял, что пора было устраивать обед. Прервав свои рассказы о зверствах фашистов, я спросил бойцов, кто из них был родом из окрестных земель. Выяснилось, что Глен из десятка Лютого прожил здесь всю свою жизнь. У него я и узнал, что дальше по пути попадется небольшая деревенька, куда они с его друзьями бегали на... в общем, к девочкам. Я решил зайти в неё и плотно пообедать, потому что впереди было еще много часов марша до Зеленца. Ориентируясь по подсказкам нашего Сусанина, мы вскоре свернули с дороги и пошли через рощу, поверив на слово нашему проводнику, что так будет быстрее.
  Наш Сусанин, в отличии от того самого, все же оказался порядочным человеком и уже спустя полчаса мы шагали вдоль вспаханного поля к деревянной ограде, за которой скрывалась нужная нам деревенька. Зайдя в нее, мы вызвали немалое удивление своим появлением, но я быстро нашел старосту, которому и выдвинул свои требования - обильный обед для трех десятков мужиков, за который я обещал хорошо заплатить. Староста оказался весьма предусмотрительным и потребовал деньги вперед - десять серебрушек. Я очень удивился, вспомнив цены в столице, где на эти деньги можно было накормить только человека три, и быстро отсчитал требуемое. Староста тут же начал строить своих односельчан, чтобы те выносили столы, а нескольким хозяйкам дал задание обеспечить голодных солдат едой.
  Столы и лавки помогали выносить парни, потому что я решил, что так все быстрее получится. Накрывали их прямо посреди улицы, догадавшись, что внутри любого из домов больше, чем десятерым будет не развернутся. Уже через десяток минут на столах начали появляться тарелки с едой, к которой мы и приступили, не дожидаясь пока нам подадут все. Обед вышел замечательным, я и мои ребята уже успели отвыкнуть от нормальной пищи, поглощая армейскую овсянку в немереных количествах, а тут для нас устроили просто праздник желудка. На столах были соленые грибочки, вареники с творогом, сладкая картошка с луком, жареная рыбка, пельмешки... да много еще чего. Я с ребятами поглощал все это так, что за ушами трещало. За столами даже не было слышно разговоров - все старательно жевали и вспоминали, что такое - домашняя еда.
  Однако обед все же был подпорчен, но не по моей вине. Когда хозяйки уже перестали выносить тарелки, а бойцы потихоньку сбавляли скорость жевания и ослабляли пояса, откуда ни возьмись появилась возмущенная женщина, ведущая с собой за руку девушку лет девятнадцати, что называется 'в самом соку'. Впечатление о её фигуре портил только немного выпирающий животик, который можно было бы убрать парой месяцев строгой диеты. После этого пропорции её тела стали бы просто загляденье! Парни заметили их появление и уставились внимательными взглядами на девушку, по их лицам я прочел, что все они вдруг очень сильно захотели с ней познакомиться. Лишь один боец отчего-то побледнел и попытался спрятаться за спинами товарищей. Это был именно Глен, который и привел нас сюда.
  - Вот он, стервец! - издала победный клич женщина, показавший, что попытки Глена были безуспешны. - Вот он, паскудник! А я еще и не верила, когда мне Марка сказала, что дочкин хахаль в нашей деревне появился. Думала, у него смелости не хватит... - женщина распалялась прямо на глазах. - А у него зато наглости много! Надо же, посмел явиться сюда, после того, как позорно сбежал три месяца назад.
  Глен, приобретя совсем убитый вид, уставился в стол и не поднимал взгляд, а красивая девушка выглядела совсем сконфуженной криками. Внезапно до меня дошло - этот животик голоданием вряд ли можно убрать, так как он явился последствием не любви сытно поесть, а любви совсем другой...
  - А ну на меня посмотри, гаденыш! - Женщина подошла к Глену вплотную. - Сделал ребенка моей дочке - и в кусты? А кто его растить, воспитывать будет? Кто, я спрашиваю?! - женщина сорвалась на визг, а я с силой ударил ладонью по столу, так что чашки подпрыгнули.
  - Тихо, отставить истерику, - спокойным тоном приказал я и поднялся.
  Подойдя к женщине, я уставился на неё внимательным взглядом, почувствовал её злость и обиду, а затем приказал таким же спокойным тоном ребятам, которые давно перестали жевать и внимательно смотрели на нас:
  - Всем продолжать трапезу. Глен, живо ко мне!
  Бойцы заработали челюстями и повернулись к тарелкам, а Глен, все такой же убитый и подавленный, поднялся из-за стола и подошел к нам. Я огляделся - все хозяйки, готовившие еду для солдат, некоторые селяне и староста смотрели на нас, ожидая продолжения скандала. Я поморщился, такие разборки на люди не выносят, себе дороже потом получается от слухов, что разбредаются по округе методом 'испорченного телефона'. Найдя взглядом старосту, я обратился к нему:
  - Уважаемый, мы займем ненадолго ваш дом для деликатного разговора?
  Дождавшись его кивка, я направился внутрь ближайшего дома, подхватив упирающуюся женщину за локоток и велев её дочке и Глену следовать за нами. Зайдя внутрь, я обнаружил большую комнату, из которой вынесли все лавки и стол, отпустил руку женщины и закрыл дверь, чтобы снаружи ничего не было слышно.
  - Итак, начнем слушание, - сказал я и повернулся к женщине. - Позвольте представиться, меня зовут Алекс, я являюсь непосредственным командиром вот этого молодого человека. А теперь коротко и ясно изложите мне суть проблемы.
  - Командир, значит... - гневно протянула женщина. - Теперь своего покрывать будешь, да? А мы значит, опять ни с чем останемся?! Знаю я вас...
  - Тихо! - оборвал я вновь начавшую накачиваться злостью женщину. - Я же сказал, изложите четко и ясно! Все эмоции в сторону!
  Женщина замолчала и зло уставилась на меня, а я понял, зачем она вышла со скандалом на публику - просто искала поддержки. Как в том случае со Шрамом, когда начальник прямым текстом послал разгневанного отца подальше со всеми его претензиями. А в данном случае она хотела заручиться помощью односельчан... Что ж, все прекрасно понимаю. Как говорят, вместе и батька веселее бить!
  - Я жду объяснений, - повторил я, видя, что дело не движется с мертвой точки.
  Женщина вздохнула и начала рассказывать. В кратком изложении её история выглядела так: полгода назад в соседней деревне подрос негодник, который отважился вместе со своими дружками отправиться сюда, искать большой и чистой любви. Дружки уже давно выбрали себе объекты для охоты и удалились с ними в укромные места, а неопытный парень остался без подруги. На беду мимо проходила дочка этой женщины, Лара, которой чем-то приглянулся незнакомый печальный парень. Естественно, завязалось знакомство, потом пошли встречи, поначалу днем, а чуть погодя, уже и ночью, когда влюбленные вместе смотрели на звездочки. После звездочек началось более тесное их знакомство, а еще через полтора месяца начал потихоньку проявляться и результат этого знакомства, да так, что мать сразу забила тревогу и помчалась искать справедливости в соседнюю деревню. Там она нашла дочкиного ухажера и после долгих криков и споров с его родителями, было решено устроить свадьбу, раз по-другому уже не получится. Вот только жених от греха подальше свалил в армию, так что осталась мать с беременной дочкой на руках.
  Во время этого рассказа я внимательно смотрел на Лару и Глена. Что он, что она избегали встречаться взглядами, но когда Глен смотрел на девушку, то в его глазах проскакивало нечто такое, что я даже затруднялся определить. А когда мать в рассказе дошла до бегства жениха, то в этот момент Глен сильно покраснел и уставился в пол, а я ощутил его стыд. Когда история подошла к концу, я начал раздумывать, что же теперь делать? Я сейчас могу легко послать разгневанную мать подальше, как и собирался поступить в самом начале разговора, повторив подвиг Карина. Вот только меня смущало именно то 'нечто', промелькнувшее во взгляде Глена.
  - Я сейчас прошу вас выйти ненадолго, чтобы я мог поговорить с молодыми, - сказал я матери.
  - Говорите при мне, я тоже хочу послушать! - ответила мне она, уперев руки в бока.
  - Нет, уважаемая, я не буду говорить им ничего, что вас может интересовать. Я хотел просто узнать их версию событий, а в вашем присутствии они будут сильно стесняться при рассказе. Попрошу удалиться, - я указал мамаше рукой за дверь.
  - А я не уйду! - заявила она. - И не указывайте...
  - Вон! - рявкнул я, так что вздрогнули все трое, а женщина испуганно выбежала за дверь.
  - Теперь будем разбираться с вами, - произнес я спокойным голосом, повернувшись к молодым.
  Они глядели на меня с боязнью, похоже, что мое внезапное спокойствие их напугало даже сильнее, чем вопль перед этим. Я подошел к девушке и взял её за руку, вытянув немного вперед. Одной своей рукой я крепко, но мягко прижал её ладошку, а пальцами второй обхватил запястье и настроился на сердцебиение. Одновременно я стал пытаться прочувствовать её состояние. К моему удивлению, это получилось легко, и я узнал, что девушка чувствует смущение, боязнь, обиду и... надежду. Я взглянул в её глаза и мягко сказал:
  - Я сейчас буду задавать вопросы, а ты отвечай на них честно, ничего не утаивая, потому что ложь я сразу почувствую. Понятно?
  Девушка немного расслабилась и кивнула.
  - Ты до встречи с Гленом занималась с кем-нибудь любовью?
  Девушка отчаянно покраснела, но прошептала:
  - Нет.
  - А ты еще с кем-нибудь встречалась четыре-три месяца назад?
  - Нет.
  - То есть, ребенок, которого ты сейчас носишь, точно от него?
  - Да.
  - Ты хотела бы выйти замуж?
  Девушка покраснела еще больше, но все же ответила:
  - Конечно.
  Ну, естественно, подумал я, какая же девушка ответит на этот вопрос отрицательно.
  - Ты хочешь выйти за Глена? - спросил я Лару.
  Она замялась, я почувствовал её участившийся пульс. Чувства выдавали мне смешанный коктейль надежды, жалости, стыда, обиды, нежности и еще массу оттенков...
  - Нет, - ответила она, глядя в пол.
  Я отпустил её руку и подошел к Глену, схватив таким же образом его конечность.
  - Объяснять ничего не буду, сразу вопрос - после Лары у тебя женщины были?
  - Нет, - твердо ответил он, глядя мне в глаза, а я почувствовал - врет!
  - Ты боишься женитьбы?
  - Нет.
  - А Лару ты боишься?
  - Нет.
  - А сбежал почему?
  На следующий вопрос я и не ждал короткого ответа, я же не детектор лжи, мне нужно было узнать причину. Глен уставился в пол, а потом выдавил:
  - Мне так друзья сказали сделать...
  - Хорошие у тебя друзья, - усмехнулся я. - Вот, научили тебя трусости, а ты оказался таким способным учеником... Последний вопрос - ты любишь Лару?
  Глен посмотрел на девушку, которая все это время глядела на него. Лара, встретившись взглядами, гневно фыркнула и демонстративно отвернулась в сторону, а парень мрачно ответил мне:
  - Нет.
  Я отпустил его руку и встал посередине комнаты, глядя на обеих.
  - Мне все с вами ясно. Отвечали вы хорошо, честно. Вот только почему на последние вопросы я не услышал правду в ответ? Что с вами? Стыдно или страшно?
  Глен и Лара удивленно посмотрели друг на друга, теперь уже не отводя взгляда, а я продолжил:
  - Значит, для вас больше значат советы окружающих, чем собственные чувства? Вы же уже взрослые люди, так начинайте жить по уму!
  Молодые взглянули на меня с удивлением:
  - Да-да, именно по уму! Разве ты маленький ребенок, что бежишь от ответственности, а Глен? А ты, Лара, для тебя что важнее, чтобы твоя мать получила деньги от меня или счастье со своим любимым?
  Я стоял и смотрел на них, стоящих рядом и не решающихся подойти друг к другу. Ну и что теперь, мне за них всю работу делать? Хотя... вот Глен сделал нерешительный шаг к девушке, а та в ответ кинулась к нему на шею, заливаясь слезами и твердя:
  - Почему? Почему...
  - Прости меня, - шептал Глен, крепко сжимая её в объятиях. - Прости, любимая...
  Так, нужно сваливать отсюда, а то меня так сильно накрыло их чувствами, что того и гляди разрыдаюсь прямо здесь. Вот, уже и в глазах защипало... Я постарался отгородиться от эмоций молодых, нежно целующих друг друга, а затем вышел, тихонько притворив дверь за собой. На улице меня уже поджидала заинтересованная толпа, которая с восхищением слушала мать Лары. Мои ребята стояли неподалеку с мрачными лицами, прикидывая, как будут сопротивляться разгневанной толпе деревенских, которые сейчас будут насильно женить их сослуживца. А женщина толкала гневную речь, она призывала не выпускать 'подлого труса' из деревни, пока он не женится на её дочке, или пока не выплатит достаточную компенсацию. Я подивился, как это я так точно угадал причину девичьего вранья, и подошел к женщине. Увидев меня, она замолчала, а я громко обратился к ней, чтобы всем было слышно.
  - Вопрос решен! Сейчас Глен вместе с остальным отрядом отправляется на границу, чтобы защищать её от набегов подлых кочевников, а через месяц или два вернется сюда, чтобы сочетаться с Ларой законным браком, это я вам гарантирую!
  - А почему не сейчас? - негодующе воскликнула мать Лары.
  - Потому что у меня и так очень мало бойцов, а ситуация на границе весьма напряженная. Каждый человек на счету, а потеря такого умелого воина, как Глен, сильно ослабит наш отряд.
  Мои парни отвернулись, пряча улыбки и вспоминая, каким 'умелым' воином был доходяга Глен на полосе препятствий.
  - А чтобы вы не подумали, что я просто не желаю допускать этот брак... - я порылся у себя в кошельке. - Вот вам деньги на подготовку к свадьбе!
  Я сунул в руки матери три золотых монеты. Она уставилась на них, как на бриллиант размером с куриное яйцо, а я подумал, что жизнь в глубинке явно не сахар, если для них золотые в диковинку.
  - Чтобы обе деревни запомнили! - приказал я, а затем крикнул в сторону дома. - Глен, нам пора, хватит миловаться!
  Через несколько мгновений на пороге появился Глен, который подошел ко мне и вытянулся по струнке. Я громко обратился к нему:
  - Боец, теперь тебя ждут славные подвиги, чтобы ты мог вернуться героем к своей невесте!
  Лицо Глена вытянулось, видимо, он уже решил, что я оставлю его здесь, но парень быстро пришел в себя, отдал честь и продолжал стоять по стойке смирно.
  - У тебя три минуты, чтобы попрощаться, а потом догоняй нас! - скомандовал я ему, а затем рявкнул: - Отряд, стройся!
  Бойцы моментально построились в четкий порядок по направлению к выходу из деревни.
  - Шагом марш! - скомандовал я. - Песню запе-евай!
  - А мы теперь солдаты, мы бравые ребята... - затянул строй под изумленными взглядами деревенских и строевым шагом вместе со мной во главе зашагал прочь.
  Когда деревня скрылась из виду, я прервал песню и сказал:
  - Вольно, ребята! Теперь подождем нашего Сусанина, а то я дороги не знаю.
  Логичный вопрос, последовавший за моей фразой, вынудил меня рассказать, кто такой этот Сусанин и чем он знаменит. Когда я закончил, к нам присоединился Глен, и повел отряд к прежней дороге, а бойцы еще долго восхищались подвигом легендарного героя, который сумел не сломаться под пытками и не выдать врагу, как выйти из дремучей заснеженной чащи. Про пытки - это они сами придумали, так как наша официальная версия о них умалчивала. Выйдя на дорогу, мы гурьбой зашагали в сторону Зеленца. Выждав момент, ко мне подошел Глен и сказал:
  - Спасибо, командир.
  - За что? - уточнил я.
  - За то, что не сказали Ларе, про то, что у меня...
  - Брось, Глен, все мы не без греха, - ответил я ему.
  Он вскоре начал рассказывать ребятам все подробности только что произошедшего, а я подумал, почему же я не оставил его в деревне сразу? Зачем потащил с собой? Что одного лишиться, что всего отряда - для меня ведь в моем деле большой роли не играет. Так почему же? Анализируя свое недавнее состояние, я сделал вывод, что сделать это меня заставила интуиция. Именно она подтолкнула к такому решению, которое на первый взгляд казалось нелогичным. При детальном анализе ситуации я понял, что вскоре молодого жениха ожидал бы ад покруче армии в главной роли с его новоявленной тещей. Но теперь, когда я устроил недавнее представление, она волей-неволей станет считаться со своим зятем, что поможет сохранить молодую семью. Вот, что значит общественное мнение! Теперь, даже если она будет чем-то недовольна, односельчане быстро её одернут, напомнив, что лучшего мужа для дочки она и пожелать не может. Эх, подумал я, надо было бы побольше рассказать про ратные подвиги Глена, ведь кашу маслом не испортишь. Только теперь поздновато. Додуматься бы раньше...
  Да, выходит, интуиция все же очень необходимая вещь. Вот только есть у меня опасение, что вскоре я перестану жить своими желаниями, доверяя только этому шестому чувству, которое всегда подскажет, как выйти из любой сложной ситуации... Нет, это я явно перегибаю палку. Такого не должно случиться, ведь мои желания тоже большей частью подсознательны, а значит, действуют с ней на одном уровне, что к плохому привести никак не может. Успокоив себя таким образом, я отметил, что теперь повесил себе на шею дополнительную проблему - придется еще приглядывать и за новоиспеченным женихом, чтобы он целым домой вернулся, а не свернул шею где-нибудь по дороге. В том, что Глен на это способен, я и не сомневался, вспомнив, как он рухнул с лестницы на нашем предпоследнем занятии.
  
  Глава 14. Город
  
  Через много часов непрерывного марша показался город Зеленец. Уже издали было видно, почему он так был назван. Городскую стену во многих местах украшал мох и вьющиеся лианы, забросившие на нее свои ветки. Сейчас все они ярко зеленели, придавая городу характерный весенний колорит. На входе нас даже не попытались заставить платить входную пошлину, видимо, тут, как и на Земле, военнослужащим предоставлялись льготы. Первым делом в городе бросалось в глаза обилие виноградных лоз, оплетающих многие дома на улицах. Они росли на специально отведенных лужайках перед зданиями, которые не были замощены камнем. За время дождей виноград уже успел выпустить молоденькие листья и теперь украшал город. Это все выглядело очень красиво и празднично, так что даже возникало желание задержаться здесь подольше, но у нас были другие планы.
  Первым делом я по запаху нашел приличную харчевню, где за полторы золотые монеты накормил всю ораву. Дальше я хотел идти искать подходящую ночлежку, но Крот, хитро усмехнувшись, спросил меня, когда же я скомандую им отправиться по девочкам. Подумав, я решил, что нужно дать им воспользоваться возможностью отдохнуть и расслабиться, и разрешил отправиться в свободный поиск, предупредив, чтобы завтра на рассвете были у западных ворот, так как ждать я никого не был намерен. Отобрав котелок у Трита, чтобы не потерял в борделях, я с интересом наблюдал за переживаниями Глена. С одной стороны, ему очень хотелось отправиться с парнями, но ведь теперь у него появилась невеста... Он с надеждой взглянул на меня, но я разочаровал его.
  - Решай сам, я ничего тебе советовать не буду.
  Он все еще немного поколебался, а потом сказал нескольким ребятам из своего десятка, которые ждали его в дверях харчевни:
  - Парни, идите без меня.
  Те кивнули и ушли, а Глен остался со мной, расстроено глядя себе под ноги. Я подошел к нему, положил руку на плечо и сказал:
  - Молодец!
  Глен удивленно посмотрел на меня.
  - Да, ты решил правильно. Если о том, что было раньше можно просто забыть, то сейчас это было бы подлостью чистейшей воды по отношению к Ларе. И если бы ты сейчас ушел с ними, то потерял бы всякое уважение в моих глазах.
  Глен приободрился и заметно повеселел. Вот ведь как иногда бывают нужны похвала и понимание. И даже то, что я нагрузил его котелком, отобранным у Трита, не смогло лишить парня приподнятого настроения. Вдвоем с ним мы нашли средней паршивости гостиницу, где сняли одну комнату с двумя кроватями, на которых и развалились, так как уже давно наступил вечер. Глен тут же заснул и даже улыбался во сне, а я еще немного позанимался магией, затем связался с Алоной, которая накричала на меня, обозвала разными неприличными словами и напоследок заявила, что я ничем не отличаюсь от Мирина - тоже готов в любой момент сунуться в драку. Я молчал и в нужных местах изредка пытался оправдываться, пережидая бурю. Когда шторм превратился в маленький ветерок, и я почувствовал, что вот-вот может хлынуть дождик, настало время мне сменить тему. Сперва я спросил о ситуации с кочевниками, так как это сейчас волновало меня больше всего. Ничего толком Алона так и не рассказала, но пообещала узнать у отца, если это мне так необходимо. Я заверил, что просто позарез нужно, так что дал ей задание к завтрашнему вечеру прояснить ситуацию и заодно спросить, как там дела у Алисы и Квазика в Фантаре. Что-то мне подсказывало, что и их сия чаша не минула. Настроения заниматься магией сегодня не было ни у меня, ни у сестренки, поэтому я долго перед ней извинялся, а добившись прощения, со спокойной совестью завершил разговор и заснул.
  Утром я привычно поднялся до восхода солнца, сделал небольшую разминку, растолкал Глена, а затем вместе с ним позавтракал тем, что сонный повар сумел нам приготовить. После этого мы отправились к западным воротам, чтобы там встретить рассвет. Несколько наших парней уже были там. Завернувшись в спальные мешки, они спали на камнях прямо перед воротами. Чуть позже подошли еще десяток, а к восходу подтянулись почти все. К моменту, когда стражники со скрипом открыли толстые створки, не хватало только капрала Лютого - второго офицера в нашей команде (первым я считал себя любимого). Решив, что он нас догонит, я отдал приказ выдвигаться и вручил почетный котелок Триту.
  Мы продолжили наш путь, топча солдатскими сапогами обширные просторы Мардинана. К обеду нас догнал Лютый, который сначала дико извинялся, а затем беззастенчиво хвастался своими подвигами на ниве сексуальных утех. Через два часа по указаниям уже другого Сусанина мы свернули с дороги и без приключений пообедали в деревеньке, носившей странное название Радужная. Почему оно появилось, и чем было обусловлено, никто из местных не мог ответить, да мы и не очень-то интересовались, больше налегали на еду, тем более что многие парни даже не успели толком позавтракать. В той же деревне я купил продуктов в дорожку, равномерно распределив их между бойцами.
  Дальнейшие два дня были похожи один на другой. Коротко - мы шли, и шли, и шли... В города я больше не заходил, решив, что питаться в деревнях будет намного дешевле. К вечеру следующего дня мы вышли к речке, и я устроил всем банный день. Парни искупались, постирали свои портянки, наверное, устроив этим тотальный геноцид местным обитателям ниже по течению. На меня они уже не косились, как в первые разы, когда в лагере нас всех заставили принимать водные процедуры, видимо, постепенно привыкли к моей пониженной лохматости. Пользуясь случаем, я магией поймал в речке три крупные рыбины и вылез на берег, удивив парней своим уловом. Из рыбы получилась отличная уха, которую все с большим удовольствием и практически моментально съели, так что мне пришлось опять нырять за рыбой, чтобы приготовить вторую порцию. Вот и пригодился котелок, не зря таскаемый с собой, а Трит оказался неплохим поваром и отныне постоянно стал готовить для нашего отряда.
  Три ночи подряд я усиленно тренировался в области магии, создав еще одно новое плетение - гранату. Эта фиговина должна была взрываться с оглушительным грохотом, раскидывая во все стороны магические стрелы. Причем большую часть времени, уделенного на её создание, я потратил на то, чтобы ограничить радиус её действия. Под конец у меня получилось три её разновидности: одна поражала все в радиусе десяти метров, вторая выборочно дырявила пространство в области тридцати метров от места взрыва, а третья называлась 'после нас - хоть потоп!' и не имела ни пределов заряда, ни обозримого радиуса действия. Её я решил использовать только в самых крайних случаях, потому что эта дрянь могла легко продырявить и меня самого.
  С Алоной я почти не занимался, а только долго разговаривал по вечерам. От нее я узнал, что совсем недавно кочевники пытались прощупать и фантарскую границу, но эльфы им дали жестокий отпор, поэтому больше они появляться не рискуют. Мирин в это время объезжал с отрядом пограничные земли и нашел множество доказательств того, что кочевниками уже давно ведется негласное наблюдение за пограничной территорией гномов. Так что по тревоге в Подгорном королевстве сейчас формируются вооруженные отряды, которые в спешном порядке отправляются на кордон для предотвращения проникновения лазутчиков. Пока больших стычек с кочевниками в Подгорном королевстве еще не было, но один малый отряд Мирину удалось разбить, захватив пару пленных, от которых, однако, не было никакого проку.
  А к обеду пятого дня пути мы достигли Города. Нет, городом это селение было назвать весьма трудновато. Больше это походило на деревню, точную копию тех, которые мы посещали раньше, хотя и сильно укрепленную. Перед стеной из толстых длинных бревен был вырыт глубокий ров с кольями на дне, почему-то не заполненный водой, хотя широкая речка протекала совсем неподалеку. Подойдя к деревне, мы обнаружили незапертые ворота, которые охранял всего один стражник в доспехах и с ведром на голове. Почему ведром? Да потому что назвать это шлемом у меня просто язык не поворачивался. Воин оглядел нас через смотровую щель в своем головном уборе и грозным голосом спросил:
  - Кто такие?
  - Пополнение прямиком из тренировочного лагеря, - ответил я.
  - А-а-а... Новички!
  Воин снова принялся нас рассматривать, а потом сплюнул и вынес вердикт:
  - Слабаки! И на кой вы нам тут сдались... Ладно, салабоны, идите вон к тому большому дому. Там обретается командир Хагел, он скажет, что вам дальше делать.
  - Спасибо, - поблагодарил я воина, хлопнув по спине закипающего Лютого, уже намеревавшегося что-то сказать в ответ.
  Пройдя немного по улице, я обратился к ребятам и строго произнес:
  - Слушайте мой приказ: рот лишний раз не раскрывать, никаким своим умением перед местными не кичиться, конфликтов со старожилами не учинять. Помните, хоть вы и прошли большой курс обучения, но люди здесь отражают атаки кочевников уже не один год, а кто из вас может похвастаться, что побывал хотя бы в одном бою?
  Молчание было мне ответом, но потом Дин робко спросил:
  - Алекс, а во скольких схватках участвовал ты?
  - Во многих, вы уж мне поверьте на слово, - я задумался. - Кстати, спасибо, что напомнил. Парни, обо мне никому ни полслова. Ясно?
  - Ясно, - в разнобой ответили они мне, а некоторые и вздохнули с сожалением, потеряв единственную возможность похвастаться перед аборигенами.
  Вскоре мы дошли до нужного дома, провожаемые заинтересованными взглядами некоторых местных, которых, как я отметил, в деревне было немного. То ли все ушли куда-то, то ли просто населения здесь было очень мало. Велев ребятам подождать во дворе и посторожить мои сумки, я зашел в дом. Он действительно был большим. На одной его половине находилась кухня, столовая на полсотни человек, а на второй несколько комнат, в первую из которых я и заглянул. Там никого не обнаружилось, зато оказалось много разнообразного оружия, по большей части из ерундовой стали, как я успел рассмотреть. Во второй же комнате сосредоточенно обедал старик. На меня он обратил внимание, только когда я кашлянул.
  - Добрый день, - поздоровался я. - Не подскажете, где я могу найти командира Хагела?
  - Ты его уже нашел, - ответил старик, откладывая надкусанную куриную ножку. - Я так понимаю, пополнение из столицы?
  - Не совсем из столицы, но суть вы уловили, - тут я вспомни о манерах и вытянулся, отдал честь и громко произнес. - Сержант Алекс Эльф вместе с двумя с половиной десятками выпускников тренировочного лагеря Ленца прибыл под ваше командование.
  - Новобранцы, - скривился Хагел. - А я просил воинов... Эх, разрази всех вас демоны!
  В расстроенных чувствах он сильно стукнул кулаком по столу, так что кружка, которая стояла на нем, подскочила и перевернулась. За моей спиной открылась дверь, и румяная пожилая женщина прошмыгнула мимо меня и подошла к командиру.
  - Чего ты кричишь? Неужели пересолила? - спросила она его.
  - Нет, ты посмотри, Марфа, что творится! Я регулярно докладываю королю, что нам кочевники житья не дают, лишили нас двух десятков опытных воинов только за последний месяц, а тут вместо сотни латников мне присылают зеленых юнцов, которые еще мечи толком держать не научились. Куда это годится? Так нас просто сметут в следующий раз, а мы даже потрепать степняков напоследок не сумеем!
  Командир тяжело вздохнул, глядя, как Марфа убирает пустые тарелки, и снова обратился ко мне:
  - Сколько месяцев был в лагере?
  - Один, - честно ответил я.
  - Сосунок! - выдал мне Хагел и добавил непечатное.
  - Тихо, котик, не ругайся! - легонько стукнула его Марфа по макушке. - Не кричи на мальчика, он же не виноват...
  - Да, демоны бездны, виноват не он! Виноватым буду именно я, когда их в следующий раз кочевники стрелами нашпигуют и в капусту порубят! - гневно воскликнул Хагел, сжимая кулаки.
  Видимо, ситуация тут гораздо хуже, чем описывал мне король. Нужно все брать в свои руки, иначе дело не сдвинется. Дождавшись, пока вспышка ярости у командира пойдет на спад, а Марфа выйдет из комнаты, забрав тарелки, я достал из угла стул, как всегда на трех ножках, поставил его перед столом Хагела и уселся на него.
  - А теперь по порядку и коротко изложите мне обстановку в Городе, - приказал я.
  Видимо, переход был слишком резким, поэтому начальник некоторое время просто смотрел на меня, соображая, почему я так себя веду. Потом в его голове забрезжила идея.
  - Так вы не новички? - с надеждой спросил он. - Гвардия?
  - Нет, - разочаровал я. - Все те парни на улице прослужили не больше пяти месяцев.
  - А ты?
  - А я всего месяц, но по этому поводу не расстраиваюсь.
  - Так почему же вас всех сюда прислали? - не мог понять командир.
  - Объясняю четко и ясно. Прислали сюда одного меня, чтобы я своими глазами смог оценить обстановку на границе, а этих ребят просто дали мне в нагрузку. Теперь ваша очередь, что с ситуацией?
  Хагел опять вздохнул, появившаяся было в его глазах надежда угасла без следа.
  - Ситуация в Городе - хуже некуда. За последние месяцы было три нападения кочевников, причем каждый раз они наваливаются большими силами. Из моей сотни, что пришла со мной сюда пять лет назад, когда город только строился, осталось всего двадцать человек.
  - И как же вы отражаете нападения? - недоуменно спросил я.
  Я действительно этого не понимал. Ведь для того, чтобы захватить этот город кочевникам нужно всего человек сто-сто двадцать, судя по количеству его защитников. Почему же они еще этого не сделали?
  - Нам помогают все жители города, - ответил Хагел. - Именно поэтому население стремительно сокращается. В последний раз кочевники убили почти четыре десятка людей.
  - А сколько всего в городе жителей? - уточнил я.
  - Сейчас примерно две с половиной сотни... осталось, - глухо проговорил командир.
  - А было пять лет назад?
  - Шесть сотен, - голос Хагела совсем обесцветился.
  - Как часто нападают кочевники, какими силами, в какое время суток? - стал спрашивать я.
  - По-разному, в прошлый раз днем налетели почти сотней, конными, убили десятерых наших дровосеков и пятерых моих воинов, что их охраняли, а затем напали на Город. Хорошо, мы хоть ворота успели закрыть, да их отогнали, больше десятка стрелами побили, но они еще пяток городских сумели со стены сшибить. В позапрошлый раз два месяца назад они ночью пешими подкрались незаметно к самой стене, да начали перелазить через неё. Дозорный слишком поздно их сумел заметить, но тревогу поднял, только пока мы подоспели... Тогда погибло больше сорока человек, но и с полсотни кочевников, которые тогда ворвались в город мы уничтожили. После этого мы стали выставлять больше дозорных. Еще раньше...
  - Мне все ясно, - пробормотал я. - Схемы нет, логики нет, предугадать их следующее появление не удастся... Но почему вы не выставляете дозоры в приграничье? Ведь они бы смогли хотя бы предупреждать вас заранее о нападении, чтобы все жители успевали укрыться за стеной Города.
  Хагел нахмурился и ответил:
  - Парень, не держи меня за сопливого юнца. В первые несколько лет мы так и делали. Высылали конные дозоры в степь, объезжали окрестности. Но только поблизости кочевники никогда не ставят свои стойбища, а долго торчать в голой степи без пищи и воды нельзя. Да и кроме того поначалу ведь нападений почти не было, а потом и сами дозоры становились легкой добычей степняков. Именно так два года назад потеряли почти два десятка человек вместе с лошадьми, нарвавшись на большой отряд кочевников, и после этого решили сами в степь не лезть. У нас просто нет опыта, чтобы сражаться с ними на равных, поэтому на открытом пространстве у наших разведчиков нет никаких шансов.
  - Но можно же посылать одного-двух воинов, чтобы контролировать подступы к Городу? - уточнил я. - Зачем было направлять именно крупный отряд?
  - Потому что один воин никогда не сможет скрыться от кочевников в степи, а они очень зоркие... сволочи! - со вздохом ответил Хагел, опустив взгляд. - Жаль, мы это поняли не сразу...
  - Тогда скажите, а зачем, по-вашему, кочевники нападают на Город? Богатств же здесь явно нет, земля им и даром не нужна, своей в степи хватает, укрепленный форпост также будет бесполезен, а никаких рудных разработок или шахт я не заметил. Так почему они стремятся сюда, будто мухи на котлету, и регулярно устраивают на вас набеги?
  Командир удивленно поднял на меня взгляд, как бы раздумывая, почему же я об этом не знаю, но потом коротко ответил:
  - Кочевникам нужны рабы.
  Я кивнул. Действительно, ведь люди - тоже хороший товар, который довольно неприхотлив и удобен для использования в степи. Именно поэтому кочевники каждый раз налетают маленькими отрядами и уходят, как только получают отпор, понимая, что оно того не стоит. Да, можно было бы отправиться один раз несколькими сотнями воинов сразу, чтобы мигом захватить Город, но они прекрасно представляют, что потери будут явно несоизмеримы полученной добыче, поэтому ограничиваются короткими дерзкими набегами, забирая с собой неосторожных жителей, оказавшихся вне стен.
  - Значит, за пять лет степнякам удалось угнать в рабство примерно половину населения Города? - уточнил я.
  - Не половину. Около четверти, - глухо ответил командир. - Многие погибли в стычках, а некоторые из моих ребят не вернулись из дозоров, поэтому я даже не знаю, что с ними случилось... Но в последнее время кочевники даже не стараются захватить рабов, а сразу всех убивают, поэтому жители стараются не отходить далеко от Города или берут с собой воинов для защиты... Хотя, как показало последнее нападение, и эта мера предосторожности уже стала бесполезной.
  Я почесал в затылке. Мда, странные дела тут творятся. Интересно, почему же намерения степняков так резко изменились? Или они целенаправленно выбивают всех, способных держать оружие?.. Нет, хватит гадать на кофейной гуще!
  - А почему в Городе сейчас так мало людей? - спросил я Хагела.
  - Все на пашню отправились, - пояснил он.
  - Ясно... - пробормотал я и перешел к делу: - Значит так, моим парням нужно выдать оружие, доспехи, чтобы хотя бы первая шальная стрела их не убила, затем надо бы расселить их и познакомить с вашими опытными воинами. Пусть каждый из них возьмет себе в пару новичка и все ему растолкует о том, как обычно сражаются кочевники, покажет, как нужно вести бой, находясь за укреплением...
  - Ну-ну, раскомандовался! - усмехнулся старик. - А тебе рассказывать, как драться, я должен, что ли?
  - Да уж как-нибудь перебьюсь, - язвительно ответил я.
  - Так ты же всего месяц служишь? - удивился Хагел.
  Я решил, что надо заканчивать этот разговор и спросил:
  - А вам что-нибудь говорят слова 'Рассветная школа'?
  Глаза командира расширились.
  - Ты её ученик?
  - Нет, мастер, - ответил я. - Как насчет оружия?
  Командир встал и четко сказал:
  - Все сделаю.
  - Отлично, - заявил я. - Тогда поручаю вам проследить за моими ребятами, а я пока пробегусь по округе и осмотрю близлежащую местность. К моему возвращению, добудьте, пожалуйста, подробную карту окрестных земель и ближайшей территории кочевников. Она мне очень пригодится.
  Я тоже поднялся и вместе с Хагелом вышел во двор к ребятам.
  - Парни, - обратился я к своим бойцам. - Это командир Хагел. Он сейчас обеспечит вас оружием, расселит и накормит, а я пока пройдусь по окрестностям.
  Махнув им рукой, я отправился к выходу из деревни, слыша, как сзади Хагел раздает парням четкие указания. Лук я брать не стал, подумав, что обойдусь и так, тем более, что долго осматривать местные достопримечательности я не собирался. Главное, что я хотел сделать - это связаться с Фариамом и доложить ему текущую обстановку, а в деревне говорить с ним было нельзя, так как если об этом узнает Хагел, то потом замучает просьбами о подкреплении. Не буду же я ему рассказывать про гениальный стратегический план его величества? Он просто не поймет всю важность момента, и в этом я ему могу только посочувствовать. Не хотел бы я оказаться на месте этого командира и видеть, как неумолимо сокращается число тех, кого ты защищаешь.
  Проходя по Городу, я осматривал дома, которые были выстроены добротно, рассчитанными на многие десятилетия. Вот только многие из них пустовали, а у некоторых виднелись подпалины в крышах. Недалеко от себя я увидел маленькую церквушку с неизменным глазом на дверях, которая, судя по утоптанной дорожке перед входом, пользовалась у горожан большой популярностью. Я вздохнул и подумал, что наверняка для многих здесь живущих она стала последней надеждой. И как бы я не презирал религию, но все же признал, что здесь она выполняет весьма необходимую функцию - облегчает страдания людей. Надо будет зайти как-нибудь, поболтать с местным священником, интересно ведь, каким человеком он окажется.
  Дойдя до ворот, я кивнул стражнику на входе и отправился в близлежащий лесок, что по карте должен был граничить с территорией кочевников, решив немного пробежаться. Вообще эта деревня стояла на своеобразном полуострове, небольшим язычком вторгавшемся в степь, поэтому и представляла собой такой лакомый кусочек для кочевых бандитов. Это было понятно, ведь Город не мог ждать поддержки ни с севера, ни с юга, потому что ближайшие форпосты находились в дне пути от него. Вот именно они были действительно крупными городами, и полусотенный отряд кочевников для них был не страшнее града. Так и приходилось Городу раз за разом выдерживать набеги, платя за это жизнями своих жителей и защитников. Если за пять лет население сократилось на две трети, то можно было только догадываться, сколько за это время они пережили набегов.
  Ладно, это все неуместная лирика, подумал я, нырнув под кроны деревьев и достав монетку. Король ответил практически сразу.
  - Да, Алекс?
  - Докладываю, ваше величество, - сказал я в ответ, чтобы перестраховаться, вдруг рядом с королем еще кто-нибудь есть. - Только что с отрядом добрался до места назначения, провожу разведку местности. Предварительные сведения - положение в Городе, по словам командира Хагела, аховое, осталось две с половиной сотни жителей, а из гарнизона уцелело всего двадцать человек. Кочевники за последние месяцы нападали трижды и вероятнее всего в ближайшее время нападение повторится. Это пока все, более детально расскажу, когда проведу разведку и добуду пленного. Конец доклада.
  - Ясно, - сказал король. - Не рассчитывал, что ты так рано туда доберешься... Ну а по поводу того, о чем мы с тобой говорили, что-нибудь можешь сказать?
  - Пока подозрения не подтверждаются, но сворачивать подготовку я бы не советовал. Думаю, через пару десятиц, я все узнаю точно, поэтому ежедневные доклады считаю бессмысленными. Как только появятся сведения, я тут же свяжусь с вами.
  - Алекс, а чего ты выкаешь? - спросил вдруг Фариам, но потом догадался. - Рядом со мной нет посторонних, можешь общаться спокойно.
  - Ладно, тогда позволь тебя спросить, а зачем было вообще строить этот Город? Ничего здесь не добывается, товары не производятся, только люди мрут, как мухи. К чему он вообще здесь?
  Король вздохнул.
  - А ты разве еще не понял?
  А меня вдруг осенило и все разом встало на свои места, поэтому я повторил вздох Фариама и ответил:
  - Теперь понял... Жестоко, хотя и предусмотрительно.
  - Ты не осуждаешь? - спросил король.
  - Нет, на твоем месте я поступил бы так же, - признался я. - Ну все, мне еще по окрестным лесам до вечера бегать, так что до связи!
  - Удачи! - попрощался Фариам.
  А я все думал, что это действительно жестоко, но только для жителей Города. В масштабах королевства это называется вынужденными жертвами. Действительно, зачем держать в постоянном напряжении все пограничные города? Можно же построить всего один, но незащищенный, с минимальным количеством воинов в гарнизоне, которые держатся исключительно на собственном упрямстве и понимании, что отступать им некуда. Именно он будет тем камешком, о который будут стачивать свои острые зубки кочевники. Правда, и камешек со временем раскрошится, но ведь на его месте можно положить еще один, который гарантирует королевству еще пяток лет относительно спокойной жизни.
  Жестоко? Конечно, жестоко! Но ведь по сути - это всего лишь один эпизод большой войны, а на войне и не такое случается. Ведь солдаты прежде всего должны выполнять приказ, а какие цели при этом преследует командир - это не их забота. Может быть он послал их на верную смерть, чтобы выиграть пару дней, необходимых для того, чтобы развернуть свои силы перед врагом, а может бросил их на убой, обеспечив тем самым себе отсрочку главной схватки...
  С такими мыслями я бегал по лесу, осматривая все удобные ложбинки, овраги, в которых можно спрятаться небольшому отряду, ища следы пребывания кочевников. Понимая, что все подходы к Городу я осмотреть не успею, я начал с северной части, по пути устанавливая между деревьями сигнальные нити, которые проработают всего несколько десятиц, но успеют загодя предупредить меня о появлении большого отряда. Единственный их недостаток заключался в том, что они будут реагировать на крупного лесного зверя, поскольку я развесил их на деревьях примерно на уровне груди, но все же лучше так, чем совсем ничего.
  До того как стемнело, я оббегал значительную часть леса в северной стороне, обнаружив его границу, за которой деревья мельчали и начиналась широкая бескрайняя степь - вотчина кочевников. Обнаружил я и остатки недавнего костра в небольшом овражке, но не смог определить даже примерное его время розжига, может две десятицы, а может и больше. В другом месте я нашел давнишние отпечатки копыт, видимо, кочевники каждый раз использовали разное направление для подхода к Городу. В общем, закончив предварительную разведку, я решил возвращаться, а на следующее утро поставить сигналки и в южной части леса, чтобы почувствовать хоть какую-то уверенность.
  Вернуться я успел точно к ужину и первым делом отметил появление большого количества жителей. Даже на воротах караул несли уже не один стражник, а трое, которые после того, как я зашел, закрыли створки и повесили на них большущий засов. И снова я отправился к дому командира, узнавать, как поселили моих людей. Это было правильной идеей, так как, зайдя внутрь, я увидел, что все мои бойцы ужинают вместе с воинами Хагела. Один из последних, увидав меня, удивленно воскликнул:
  - Гляди-ка, эльф!
  Я не стал обращать на него внимания, а просто прошел на кухню и попросил накормить голодного бойца. На кухне обнаружилась Марфа и еще две девушки приятной внешности. Одна из них цепко ухватила взглядом мои уши и восхищенно уставилась на них. Я повернул голову, чтобы её было лучше видно, а затем взял протянутые Марфой тарелки и многообещающе подмигнул любопытной девице. Если я тут застрял надолго, то почему бы не сделать мое пребывание здесь намного приятнее? Нужно будет познакомиться с ней после ужина, подумал я, выходя в общую залу и ища, куда бы приткнуться.
  Мои парни, заметив это, немного потеснились и организовали мне немного свободного места на краешке лавки, куда я и присел, отдавая должное ужину и мельком рассматривая их. Во внешнем виде бойцов изменилось многое. Теперь парни были наряжены в кожаные, а кое-где и металлические доспехи, на каждом из ребят появился пояс с кинжалом или ножом. Наверное, им выдали и более серьезное оружие, но в столовую с собой они его не потащили. Зря, конечно, решил я, рассматривая воинов Хагела, которые явились ужинать даже в полных доспехах и с мечами, которые просто прислонили к лавкам рядом с собой.
  - Эй, эльф, тебя как звать?
  Этот громкий возглас оторвал меня от восхитительной каши с мясным соусом. Посмотрев на его источник, я увидел матерого воина, поднявшегося с соседней лавки и подходившего ко мне с явным намерением познакомиться поближе. Вот только меня насторожил тот факт, что все разговоры между воинами Хагела мигом прекратились. Я прожевал мясо во рту и ответил, рассматривая субъекта, что подошел ко мне.
  - Мое имя - Алекс. А твое?
  А воин был весьма колоритным - большая рыжая борода, мощный мышечный каркас, что слегка прикрывался металлическими доспехами не первой свежести (я имею в виду не то, что их пару месяцев не чистили, а то, что все они были в заплатках и вмятинах). Он навис надо мной, внимательно разглядывая. Я приветливо ему улыбнулся, а воин внезапно заявил:
  - Спокойной ночи, Алекс! - и коротко без замаха ударил мне в челюсть.
  Выронив ложку, я сдвинул голову в сторону, пропуская кулак воина, и ударил в ответ, целясь кулаком прямо в лоб этому танку. Данный представитель бронетехники свою голову не убирал, а потому получил точный удар, заставивший его глаза закатиться под лоб. Я легонько толкнул его в грудь, опрокидывая на спину, потому что догадывался, что если эта туша рухнет ко мне на стол, то ужин я точно не доем. Воин падал хорошо, громко, с металлическим лязгом, так, что даже пол содрогнулся. Я проводил взглядом его падение, а затем снова поднял ложку и продолжил наслаждаться вкусным ужином, наверстывая пропущенный обед. В столовой наступила тишина, которая длилась всего несколько мгновений. Кто-то родился, подумал я, вот только явно не милиционер, так как про них в этом мире и не слышали.
  А потом началось движение. Все воины Города разом поднялись со своих мест, им вторили мои ребята, собираясь с охотой присоединиться к народной забаве, что издревле носит название трактирной драки. Один только я с недовольством подумал, что для первого дня знакомства с Городом она будет явно лишней, и громко стукнул по столу рукой. Мои ребята замерли, а я поднялся, бросил им: 'Сам разберусь', и направился к разгневанным воинам, обступившим тело здоровяка и с явно недобрыми намерениями подступавшим ко мне.
  - У вас проблемы? - спросил я их.
  Вот только разговаривать воины явно были не намерены и сразу кинулись в драку. Первого я встретил кулаком в челюсть, отметив, что оружия из них никто не доставал, значит, убивать меня не собирались, а потому и я стал сдерживать свои удары. Второй и третий получили от меня ногами в грудь, отлетев и хряснувшись спиной об стенку. Еще несколько начали молотить своими кулаками, стремясь меня хотя бы достать, но получили по дыням и затихли на полу. Ребята включились в активную поддержку и стали кричать мне:
  - Давай, Алекс!
  - Бей их!
  - Вперед, командир!
  - Алекс - чемпион! - добавил я сквозь зубы, пытаясь сквозь доспехи нащупать болевые точки у трех юрких воинов, которым уже удалось несколько раз ударить меня в спину.
  А ведь кости им ломать очень не хочется, подумал я, и опять применил свой коронный удар в лоб. Очередное тело без признаков сознания рухнуло на пол, гремя доспехами, и тут же раздался грозный рык:
  - Всем стоять!
  Ого, подумал я, не знал, что у Хагела такой зычный голос! Только вот зря я задумался, так как пропустил сильный удар по почкам, но извернулся и смягчил его, влепив доставшему меня воину прямо по зубам. По еле слышному хрусту, парочки при пробуждении он точно не досчитается. В следующий момент мне пришлось присесть, уворачиваясь от хорошего замаха, нацеленного мне в ухо и ударить кому-то в низ живота (ну, уж куда достал!).
  - Я сказал, хватит!!! - зарычал Хагел.
  Оглянувшись, я увидел, что больше на меня никто не нападает и позволил себе расслабиться. Разгневанный командир подошел к нам и спросил у меня:
  - Что тут произошло между вами?
  - Если бы я знал, - пожал плечами я. - Безо всякой причины напали и пытались лишить зубов. Пришлось маленько ответить.
  - Кто напал? - уточнил Хагел.
  Перед этими воинами у меня никаких долгов не было, поэтому я честно ответил, кивнув на одну из туш, лежащую на полу:
  - Рыжебородый.
  - Понятно, - почесал свой подбородок командир.
  - А мне не поясните? - спросил я. - Я ведь в следующий раз и убить могу ненароком.
  Хагел взглянул на меня и сказал:
  - У Ламина эльф девушку увел еще в молодости. С той поры он ушастых... извини, Алекс... эльфов терпеть не может!
  - И что будем делать? - задал вопрос я, глядя на то, как пострадавшие медленно приводятся в себя уцелевшими.
  - Я поговорю с ним, - пообещал мне Хагел. - Как только он придет в себя... Он ведь очнется? - с тревогой спросил он.
  - Должен, - я пожал плечами. - Сильно я не бил, так что только голова пару дней болеть будет.
  - Добро, - ответил командир и приказал: - Всем привести себя в порядок, а Ламина занесите ко мне. И чтобы подобного больше не повторялось!
  Я вернулся к парням и своему остывающему ужину, мимоходом еще раз подмигнул восхищенно смотревшей на меня из кухни девице. Я успел доесть свою порцию, прежде чем воины привели всех пострадавших в себя. Приятным сюрпризом оказалась кружка холодного кваса, принесенная мне с кухни той самой девушкой, что восхищенно меня рассматривала. Улыбнувшись, я ласково сказал ей: 'Спасибо, красавица!', чем вызвал легкий румянец на щечках девушки. По многообещающему взгляду, которым она меня наградила, я понял, что продолжение нашего знакомства точно последует. Может быть, не сегодня, но непременно в ближайшие дни.
  
  Глава 15. Нападение
  
  После ужина я зашел в комнату к Хагелу. Там же обнаружился уже приведенный в чувство Ламин.
  - С добрым утром! - поприветствовал я его ехидно, а затем обратился к командиру. - Мне нужна схема города и всех точек, где ночью дежурят бойцы. Да, вы карту достали?
  - Достал, - ответил Хагел и протянул мне приготовленный листок.
  Карта была ужасной. Даже контурные ученические, которые были широко распространены на Земле, превосходили её на порядок. Это была даже не карта, а примитивная схема местности, где с такими пометками как 'Холм Дикий' или 'Ручей Быстрый' можно было обнаружить надписи 'Ягодная поляна, собирать в желтне', или 'Место для силков на зайцев'. Хмыкнул, я с сожалением понял, что лучшей карты у меня все равно не будет, а потому постарался запомнить её хорошенько, чтобы не лишать Хагела единственного экземпляра. К немалому удивлению я увидел еще две пометки, заставившие меня задуматься.
  - А что такое 'Первая' и 'Вторая', которые обозначены тут жирными кляксами? - спросил я командира.
  - Две деревеньки, - ответил тот. - От нас примерно в трех часах ходьбы, что одна, что другая.
  Я посмотрел на их расположение. Эти деревеньки находились немного дальше от границы, чем Город и прикрывались им как щитом. Первая была немного севернее, а вторая южнее, образуя с городом своеобразный равнобедренный треугольник. Между деревнями было расстояние, которое наверняка можно было пройти за час.
  - И много в них жителей? - уточнил я, полагая, что если кочевники до них доберутся, то волей-неволей придется помогать.
  - Да, как нас примерно.
  - А кочевники к ним забегают?
  - Нет, пока случаев не было, - порадовал меня Хагел. - Их же только год назад построили.
  - Все когда-нибудь бывает в первый раз, - глубокомысленно заявил я, возвращая карту старику.
  Итак, контакты с тамошними жителями наладить не помешает. Нужно будет снабдить их амулетами, чтобы хоть подмогу быстро смогли позвать. Но это уже дело будущего, а сейчас я уточнил у Хагела напоследок, где меня поселили. Оказалось, что неподалеку стоит пустующий дом, где раньше жила семья из трех человек, который и станет моим пристанищем на ближайшее время. Остальных моих ребят расселили по трое-четверо подобным образом. Также я взглянул на схему Города, что быстро нарисовал для меня командир (вытянутый овал с четырьмя точками - местами дозорных). Уладив все хозяйственные вопросы, я повернулся к Ламину.
  - Теперь разберемся с тобой. Какие-то вопросы или претензии ко мне имеются?
  Тот скривился и сплюнул в сторону.
  - Понятно, говорить не желаем, - резюмировал я. - Что же, командир Хагел, придется вам потерять еще одного бойца.
  - Ты что, его убьешь? - воскликнул Хагел.
  - Конечно, - спокойно ответил я, подходя к рыжебородому воину. - Я никогда не оставляю живых врагов, чтобы у них не появилась возможность воткнуть мне нож в спину.
  - Стой! - закричал Хагел. - Он все понял, и больше к тебе задираться не будет, только не убивай!
  Я посмотрел в глаза привставшего Ламина и задумался, что лучше - мое спокойствие, или сохранение одной боевой единицы...
  - Ладно, - скривился я. - Под вашу ответственность!
  - Спасибо, Алекс, - обрадовался Хагел. - Не сомневайся, я все ему растолкую. Он тебя и пальцем не тронет...
  - А просто стрелу из-за угла выпустит, - иронично закончил я, а потом, повернувшись и выйдя за дверь, оставил командира разбираться с поведением своих подчиненных.
  В столовой в ожидании меня все еще толпились мои ребята. Также там стояли несколько воинов Хагела, хмуро переговариваясь между собой.
  - Отряд, - негромко скомандовал я. - Сейчас идите отдыхать, а с завтрашнего утра начинаем тренировки и отрабатываем умение сражаться на улицах города. Разойтись!
  Ребята заторопились на улицу, а проходящий мимо Крот шепнул мне, что мои вещи уже отнесли в дом. Я только смерил взглядом оставшихся воинов, прикинув, стоит ли мне в ближайшее время ждать от них подлянок, и тоже вышел на улицу. А там была уже глубокая ночь, и лишь только в некоторых окошках горел свет, да на городской стене виднелось несколько ярких факелов, отмечающие места дежурных. Надо будет со следующей ночи привлечь ребят к дежурству, подумал я, ища нужный мне дом. Пускай постепенно приучаются к ответственности.
  Двор моего жилища оказался густо заросшим сорной травой, а сам дом был очень пыльным и грязным. Посреди комнаты стояли мои сумки, лук и мешок, по округлостям которого я понял, что там находится котелок. Усмехнувшись, я понял, что Трит наконец-то избавился от своей непосильной ноши. Пару раз чихнув, укладываясь на лавке, я понял, что завтра придется выкроить время еще и для уборки. В деревни мне точно не успеть, так как по плану у меня тренировка, осмотр местности, развешивание сигналок на южном направлении и еще...
  Уже через мгновение я крепко спал, полностью погрузившись во всепоглощающую темноту. Однако посреди ночи меня разбудило некое чувство тревоги. Спросонья я натянул куртку и принялся одевать на спину перевязь с ножнами. И лишь только я поднялся с лавки, снаружи прозвучал истошный вопль:
  - Кочевники!
  И понеслось. Тут же где-то за стеной послышался дружный рев многих луженых глоток, в доме неподалеку Хагел строил своих людей, отдавая приказы, куда кому бежать. А я лихорадочно натягивал тетиву на лук, а затем подхватил один колчан из сумки, забросил его на спину и машинально взял в руки то, что выкатилось следом. Это оказалась фляжка лимэля, которую я по привычке сунул во внутренний карман формы. Выскочив на улицу, я услышал свист и взглянул на небо. Оно расцвело десятками огненных точек, которые стремительно мчались к земле. Спустя мгновение горящие стрелы начали вонзаться в крыши домов, в стены, в уличную пыль. Раздались крики людей, призывающие тушить огонь, а я понял, что пора и выходить мне на сцену. Перекрывая голосом общий шум, я заорал:
  - Третий отряд, всем взять оружие со щитами и отправиться защищать стены города!
  - Слушаюсь, командир! - раздалось в нескольких местах, но я уже бежал к тому месту, где крики раздавались отчетливее всего.
  Подбежав к западной стене, я увидел, как через нее перемахивают личности очень смахивающие на разбойников. Достав стрелу, я выпустил её в ближайшего, а потом стал стрелять в тех, кто уже успел перелезть через стену и бежал по улице прямо ко мне. Хорошо, что кочевники щиты с собой не захватили, подумал я, да и правильно - мне так было удобнее их расстреливать. Через десяток стрел нападавшие, прорвавшиеся в этом месте, закончились, а я подошел вплотную к стене и увидел двух мертвых воинов Хагела. У одного в груди торчала стрела, нашедшая уязвимое место в доспехах, у второго было перерезано горло.
  Подойдя к трупам, я почувствовал, как в меня вливается энергия из мертвых тел, и включил свой насос на полную катушку, чтобы не упускать такую нужную и полезную в хозяйстве вещь. По шуму в округе, я понял, что атаковали сразу с нескольких направлений, а потому залез на стену и огляделся, не осталось ли нападавших с этой стороны. Оказалось, что это была только первая партия. Остальные просто еще не добежали, так как вместо этого старательно закидывали город горящими стрелами. Пожалев, что взял мало боезапаса, я сел на стену и как в тире начал расстреливать кочевников. Пара стрел прилетела мне в ответ, но мой защитный кокон они пробить не смогли и бессильно упали в ров.
  Пока никто из горожан не видел, я начал пробовать на кочевниках свое новое изобретение - лезвие. Бесшумная бритва срезала им головы, разрезала пополам, а я расширил свой радиус поглощения и постарался дотянуться до груды мертвых тел, что осталась от этой группы поддержки. Впитав всю видимую энергию, я побежал на противоположный конец города, где уже вовсю шумела битва. По дороге я увидел, как горожане пытаются потушить горящие стрелы и уже занявшиеся огнем кровли домов. Также я встретил четверых своих парней и развернул их, велев охранять западную стену.
  А вот на восточной было жарко. Около десятка защитников отражали атаки кочевников, которые пытались через неё перелезть, приставив загодя припасенные лестницы. Поняв, что мне там самое место, я не снижая скорости, подбежал к стене и, не обращая внимания на крики воинов: 'Куда!', перепрыгнул через нее, постаравшись оттолкнуться посильнее, чтобы не рухнуть в ров с кольями. Оказалось, мои старания были напрасными - ров был закрыт во многих местах деревянными настилами, по которым перебегали кочевники. Кинув свой лук на землю и запомнив это место поточнее, я достал свои клинки и начал упражняться.
  Я бил, резал, распарывал бездоспешные тела нападавших, чувствуя, как сила широким потоком вливается в мое тело. Вскоре мой резерв оказался переполненным и я пустил энергию прямиком в сафрус, который до сих пор лежал у меня во внутреннем кармане форменной куртки. Разделавшись с тремя десятками нападающих, которые не успели отправиться покорять стену города, а терпеливо ждали своей очереди, прикрывая своих стрелами, я подбежал обратно и начал методично уничтожать противников, перерубая лестницы, срубая головы кочевникам и не обращая внимания на редкие удары, которые мне доставались. Защитный кокон делал их не опаснее комариного укуса.
  Добивая в спины нескольких последних степняков, я уже было подумал, что на сегодня это все, но не тут-то было! К Городу из близлежащего лесочка уже направлялась конница, которую я не заметил во время своих упражнений. И через секунд десять она должна оказаться совсем рядом со стеной.
  - Всем лучникам приготовиться! - крикнул я и бросился к тому месту, где оставил свой лук.
  К моему счастью, на него никто не наступил, поэтому я быстро подхватил его и понял, что стрел у меня осталось не больше двух десятков, а всадников было явно побольше.
  - Лучники, залп! - крикнул я воинам на стене, начав стрелять сам.
  У меня получалось хорошо, а у защитников города не очень. Кочевники не потрудились взять с собой факелы, чтобы осветить себя, поэтому четко их видел один я. Остальные жители Города не обладали таким хорошим зрением, позволяющим видеть в кромешной тьме, а огонь факелов не мог развеять темноту дальше полусотни шагов. Кочевники стали соскальзывать с седел один за одним с моими стрелами в телах, но тут я увидел, что оставшиеся натягивают луки.
  - Всем лечь! - рявкнул я, когда нападавшие на бегу открыли беспорядочную стрельбу.
  Крики на стене показали, что не все защитники успели выполнить мой приказ, что сыграло на руку кочевникам. Воины Хагела были весьма заметны на стене в свете факелов и горевших крыш городских домов, а потому представляли собой замечательные мишени. Когда я выпустил последнюю стрелу, нащупав в колчане лишь пустоту, нападавшие лишились двадцати двух всадников, но остальные уже доскакали до городской стены и прямо с лошадей стали её перепрыгивать, доставая сабли. С десяток гадов увидели меня и попытались приласкать клинками, но я выпустил лук из рук, сбил с лошади первого попавшегося ударом своего лезвия в грудь и запрыгнул в седло, понимая, что мне нужно находиться на одном уровне с нападающими, а не бегать за каждым и подпрыгивать.
  Дело пошло веселей - пришпорив лошадь, я срубил головы пяти ближайшим кочевникам и бросился на подмогу горожанам, проехав по настилу над рвом и перепрыгнув стену по примеру кочевников прямо с седла. А защитникам приходилось туго - больше двух десятков воинов с налету перемахнули стену и уже устроили на улице кровавую баню, подавляя их своим яростным напором. Я сразу же включился в бой, бросаясь туда, где кочевников было больше всего. В один из моментов схватки, полоснув одного поперек живота, срубив вторым клинком голову следующего, я вдруг увидел впереди Глена, который самоотверженно рубился с опытным воином кочевников. Эта схватка длилась всего две секунды, понадобившиеся мне, чтобы вонзить один меч в сердце ближайшего и достать из ножен свой кинжал.
  Но я не успел всего на мгновение - мой кинжал вонзился в глаз кочевнику как раз в то мгновение, когда тот пропустил мимо себя неумелый удар Глена и вонзил ему в грудь свою саблю. Ярость бурной волной поднялась из глубины души, превратив меня в дикого зверя. Зарычав, я ускорился и почувствовал упругое сопротивление окружающего воздуха, платя за это растяжением мышц и долгими минутами боли, которая придет впоследствии. Срубив головы еще семерым кочевникам, что находились в пределах моей досягаемости, я мигом оценил ситуацию и понял, что оставшихся здесь воины Хагела прикончат без меня. Поэтому, метнув свои клинки в двух кочевников, которые медленно перелезали через стену, я подхватил лук с колчаном, что валялся рядом с одним из убитых горожан и наложил стрелу.
  Сбив тремя выстрелами тех, которые как раз очень удачно высунули свои головы из-за стены, я помог воинам, прикончив еще одного кочевника, оставшегося на ногах, а затем подбежал к стене и стал максимально быстро выпускать стрелы во всадников, все еще оставшихся снаружи, постепенно возвращая нормальное восприятие времени. Когда в живых осталось всего пятеро нападавших, они поняли, что их атака окончательно провалилась, и повернули своих коней к лесу. Вот только мои стрелы доставали их, впиваясь в затылки и их незащищенные спины.
  Когда остался последний, краем сознания я подумал, что вообще-то мне очень был нужен пленный, а я тут всех убиваю направо и налево. Хоть бы оглушил кого-нибудь! Тогда, убрав лук, я сформировал магический захват и вытянул его вперед, надеясь дотянуться до всадника, который скакал, тесно прижавшись к лошади и стремясь слиться с ней. Мой захват вскоре нащупал шею коняги и туго обвил её. Сосредоточившись, я резким рывком опрокинул лошадь вместе с седоком на землю, а затем в который раз перепрыгнул стену и отправился за пленным, понимая, что он - мой единственный шанс узнать нужные сведения.
  Вот только на полдороги по начинающей таять ауре я понял, что кочевник был мертв. Лошадь со всего размаху упала на него и смяла человека практически в лепешку. Остановившись, я проверил магическим зрением все окрестности, но больше человеческих аур в пределах моей видимости не наблюдалось, видимо, кочевники и в самом деле закончились. Раздраженно сплюнув, я поспешил назад, надеясь, что хоть в Городе раненые кочевники должны были остаться. В очередной раз перелезая через стену, я едва успел увернуться от свистнувшего над моей головой меча одного из воинов.
  - Тихо! - крикнул я. - Своих-то рубить не надо!
  Спрыгнув со стены, я увидел, что горожане уже практически потушили все горящие крыши домов и начали заниматься ранеными. Пройдясь по месту драки, я убедился, что ни одного живого кочевника защитники мне не оставили и опять сплюнул. Все летит демону под хвост! (Если они здесь хвостатые, конечно.) Операция проведена бездарнее некуда - куча трупов и никакой информации. Еще и новоявленного жениха не уберег, с сожалением подумал я, обходя мертвые тела нападавших. Теперь Ларе придется самой растить ребенка. Нехорошо получилось, но я хотя бы постарался.
  Впитывая остатки энергии из мертвых тел и переправляя её в мой сафрус, я подумал, что нужно будет собрать свое оружие. Первым делом я пошел за кинжалом, который остался в глазнице у кочевника, убившего Глена. Воины и горожане почтительно расступались передо мной, но я совсем не обращал на это внимания. Мне был понятен их испуг, ведь я один убил почти половину всех нападавших, но сам при этом не получил ни царапины. Такого поневоле бояться начнешь! Да и ладно, не буду я с ними налаживать отношения, пускай опасаются, пускай восхищаются, мне абсолютно на это начхать. Как только добуду нужную информацию, я передам её Фариаму, и пускай уже он сам с ней разбирается.
  Подойдя к трупу кочевника, я выдернул кинжал и еще раз с сожалением посмотрел на тело Глена. И тут же сильно удивился - Глен был еще жив! Его аура пока держалась в теле, а когда я наклонился над ним, то услышал его хриплое дыхание. Осмотрев бойца, я обнаружил, что сабля кочевника насквозь пробила ему грудь совсем рядом с сердцем, но лишь чудом его не задела, повредив несколько ребер и легкое. Когда я перевернул Глена, то хриплое дыхание сменилось бульканьем, а в уголках рта появилась кровь. Я понял, что нужно спешить и достал флягу из внутреннего кармана, не обращая внимания на любопытных, что уже окружили нас. Первым делом я вытащил зубами пробку, а потом одним рывком выдернул из раны саблю кочевника. Потекла кровь, но я моментально опрокинул в рану фляжку с целебной жидкостью, надеясь на лучшее.
  Да, эта рана была практически смертельной и, вполне возможно, это был простой расход ценного продукта, но уже я не мог поступить иначе. Подняв голову Глена, я влил ему в рот еще несколько глотков лимэля, надеясь, что зелье поможет и на этот раз. Несколько минут ничего не происходило, а потом я увидел, как края жуткой раны на груди начинают медленно сходиться. Как мог, я принялся им помогать, выравнивая и прижимая их друг к другу. Под изумленными возгласами Глен закашлялся, а затем открыл глаза. Я помог ему повернуться на бок, чтобы он мог выкашлять всю еще не запекшуюся кровь из поврежденного легкого, а затем дал выпить еще несколько глотков лимэля, а несколько капель вылил ему на спину в том месте, где был разрез. Не помешает, подумал я, и стал смотреть магическим зрением, как происходит процесс заживления.
  Не прошло и двух минут, как Глен уже полностью пришел в себя и удивленно стал ощупывать свою грудь, находя на месте раны лишь большой шрам. С изумлением он посмотрел на меня, стоящего напротив него. К тому времени, как он окончательно пришел в себя, я уже успел отыскать мои клинки, почистить их от крови и вложить в ножны.
  - К-командир? - удивленно уставился на меня боец. - Мы что, уже на том свете?
  - Поднимайся, - сказал ему я, подавая руку. - Или ты от такой царапинки помереть надумал?
  Глен схватил меня за руку и с трудом поднялся. Его пошатывало, видимо, от большой потери крови, поэтому я тут же приказал ему:
  - Сейчас идешь в столовую и выпиваешь кружку вина, а потом набиваешь желудок, так как тебе еще только предстоит узнать, что такое настоящий голод, ну а после этого - спать! Понял?
  - Слушаюсь, командир! - вытянулся по струнке пошатывающийся Глен, и попытался отдать мне честь.
  Я едва успел перехватить его руку, чтобы ненароком он не поломал себе подживающие ребра. Как маленький, честное слово!
  - Иди уже, - сказал я с улыбкой и обратился к окружающей нас толпе. - Кто-нибудь, проводите его, а то еще сомлеет по дороге.
  Пара горожан с готовностью подхватили Глена под ручки и повели к столовой, а я колыхнул фляжку, обнаружив, что она еще на треть заполнена целебной жидкостью. Эх, гулять, так гулять!
  - Еще раненые есть? - спросил я народ.
  - Есть! Конечно, есть! - засуетились все и буквально потащили меня к дому, куда сносили всех пострадавших.
  Их было много, в основном легкораненые, получившие стрелы в мягкие ткани или просто небольшие порезы. Их я лечить не стал - нечего добро переводить, а вот нескольким тяжелораненым помог. Одному из них кочевник пропорол бок кинжалом, поэтому я просто влил в рану немного лимэля, а потом дал воину сделать один глоток из фляжки. Когда процесс пошел, я повернулся к следующему. Им, к моему удивлению оказался Ламин, получивший стрелу в грудь. Рана оказалась серьезной, потому что стрелу уже пытались извлечь, что привело к ужасным последствиям - наконечник отломался и остался в ране в непосредственной близости от сердца. Здесь смог бы помочь очень опытный хирург, а не местная знахарка, которая сейчас штопала разрезы Трита. Последнего угораздило каким-то образом влезть в самую гущу драки и получить больше десятка глубоких царапин.
  Секунду поколебавшись, я все же решил помочь Ламину, и присел рядом с ним. Воин был без сознания, что облегчало мне задание. Под удивленными шепотками раненых и любопытных, что зашли вслед за мной в дом знахарки я двумя пальцами залез в рану на груди воина и сосредоточился. Нет, я не стал пытаться пальцами ухватить наконечник, вместо этого я небольшим магическим коконом обернул его вместе со всеми частичками грязи, попавшей в тело, а потом осторожно стал подтягивать, стараясь не задеть сердце. Через минуту наконечник стрелы уже был в моих пальцах, и я вытащил его под изумленными вздохами раненых, наблюдателей и самой знахарки. После этого я капнул в рану лимэль, влил пару глотков в рот Ламину, а остаток дал выпить Триту, так как заметил, что он буквально весь был в порезах сочившихся кровью.
  После этого, я вышел из дома и отправился искать командира Хагела. Он обнаружился за стеной, вместе со своими воинами осматривающий мертвые тела кочевников. Когда я, отыскав свой лук, подошел к нему, он находился в полнейшей прострации.
  - Командир! - позвал я его.
  Спустя несколько мгновений он повернулся и уставился на меня. Ну, сейчас начнется, мысленно вздохнул я.
  - Алекс... - Хагел выглядел донельзя ошарашенным, под стать своим воинам, которые стояли рядом с ним. - Я слышал многое про Рассветную школу, некоторое я вообще принимал за откровенное вранье... Но теперь я поверил всему, что мне говорили!
  Я огляделся и попытался сосчитать количество трупов под стенами. Где-то десятков семь-восемь будет, почти как в лагере разбойников, с которыми я встретился полгода назад. Вот только тогда мне сильно помоги эльфы, а сейчас я практически всю работу проделал сам. Оглядывая тела в свете горящих факелов, лежащие местами поодиночке, а кое-где целыми грудами, я поймал себя на мысли, что абсолютно не чувствую ни жалости, ни сострадания, ни ужаса от того, что абсолютно хладнокровно зарезал и пристрелил больше полусотни живых людей. Может, эльфы были правы, я действительно тот самый Убийца?
  - Спасибо, Алекс! - твердо произнес Хагел. - Ты спас Город и всех...
  - Не стоит, командир, - прервал его я, понимая, что изъявление благодарности может затянуться надолго. - У меня к вам парочка советов. Во-первых, нужно как можно быстрее отловить всех лошадей, которые сейчас еще не успели разбежаться по всей округе. У меня на них имеются большие планы. Во-вторых, нужно собрать все оружие кочевников, чтобы к завтрашнему утру я смог хорошенько в нем покопаться и прикинуть, как лучше вооружить людей. Это нужно сделать первым делом, поэтому пусть вам помогут все мои бойцы и горожане. Хорошо?
  - Сделаем! - отдал мне честь Хагел.
  - Ну, а пока вы все это будете делать, у меня есть еще пара часиков, чтобы вздремнуть, - сказал я и пошел досыпать, провожаемый восхищенными взглядами воинов.
  На улицах Города было людно. Там обретались практически все жители, помогая воинам стаскивать трупы кочевников в одну кучу. Все громко обсуждали произошедшее, склоняясь к мысли, что если бы не 'новый командир', то захватчикам удалось бы без проблем захватить поселение. Когда я проходил мимо, разговоры стихали, превращались в шепотки. Это все мне ужасно льстило, но одновременно я понимал, что жить здесь долго не смогу, так как со временем такое отношение окружающих превратится в пытку. Добравшись до своего дома, я отметил, что постепенно начало светлеть, и подумал, что часа два у меня еще есть, пока Хагел со всем разберется.
  И вот в этот самый миг адреналин в крови перестал действовать, и на меня навалилась маячившая на краю сознания боль. Наступила расплата за несколько мгновений ускорения, и теперь все разорванные ткани, все поврежденные мышцы ныли, требуя срочно заняться собой. Рухнув на жесткую лавку, я задействовал процессы восстановления тела, даже не имея сил на то, чтобы снять перевязь с мечами, а потом мое сознание снова унесла с собой темнота.
  Когда я вынырнул из забытья, ведь сном мою черную угольную яму назвать было весьма сложно, на дворе уже был день. Поднявшись, я при солнечном свете оглядел себя и свою одежду. Защитный кокон мне очень помог, заодно избавив от необходимости отчищать одежду от крови кочевников. Хорошо, что я в этот раз настроил его на защиту от стрел, отодвинув от тела сантиметра на два, что позволило мне остаться целым и чистым. Вот только мое лечение Глена и еще нескольких раненых оставили на рукавах и правом боку форменной куртки засохшие пятна, которые теперь вряд ли отстираются. Придя к выводу, что их не сильно видно на черном фоне, я не стал переодеваться в свою одежду, а вышел на улицу. Там меня уже поджидал Дин, который радостно мне улыбнулся.
  - Доброе утро, командир!
  - Дин, запомни, утро добрым не бывает, - хмуро ответил я, чувствуя, что на этот раз я почему-то не выспался.
  - Из наших ночью кто-нибудь погиб? - потирая свое мятое лицо, поинтересовался я.
  - Лютый, - ответил мне уставившийся в землю Дин.
  Вот это было плохо, ведь теперь я остался без офицера в своем отряде. Нужно срочно подыскивать ему замену, назначить одного бойца, а лучше сразу двоих на должность десятников, иначе может быть неразбериха. Я вспомнил Лютого, весельчака и балагура, еще недавно с таким упоением рассказывающего про свои хождения по борделям, и тяжело вздохнул. Да, не уследил я, и теперь в нашем отряде стало на одного меньше.
  - Как это произошло? - спросил я Дина.
  - Он кинулся на троих кочевников, что свалили одного из людей Хагела, двоих сумел положить, а третий все-таки достал его... - хмуро ответил парень.
  - Он погиб, как герой, - уверенно сказал я, подбадривая тем самым совсем повесившего нос Дина.
  Хотя для меня, если честно, не было никакой разницы - что умирать героем, что трусом, результат-то все равно один.
  - А ты чего здесь караулишь?
  - Хагел приказал дождаться, когда ты проснешься, а потом отвести к нему.
  - Ладно, - согласился я, ища взглядом хоть какую-то бочку с водой.
  Вот только на моем дворе ничего подобного не обнаружилось. Нужно будет завести, подумал я, чувствуя непреодолимое желание умыться.
  - А тут колодец есть? - спросил я Дина, отправляясь с ним к дому командира.
  - Есть, через два дома отсюда, - просветил меня парень.
  Свернув в указанном Дином направлении, я действительно обнаружил колодец. Там стояло несколько пожилых женщин с полными ведрами и вовсю общались, перемывая косточки всем подряд. Подойдя к ним, я поздоровался и, не обращая внимания на их настороженные взгляды, покрутил ворот, поднимая ведро с водой. Она была чистая, холодная и очень вкусная. Напившись, я попросил Дина полить мне на руки и с наслаждением умылся. Вот только это никак не помогло снять мне сонное настроение, а потому я просто вылил ведро себе на голову, чувствуя, как ледяные струйки, попавшие за шиворот, прогоняют дрему.
  После водных процедур я бодренько отправился к командиру, вот только до него дошел не сразу, потому что меня остановили соблазнительные запахи, доносящиеся из столовой. Решив, что пару минут, Хагел может и подождать, я вместе с Дином зашел на кухню и добыл завтрак, подарив мимоходом несколько комплиментов положившей на меня глаз девушке. Ох, чувствую, сегодня мне что-нибудь обломится, подумал я, ловя её восхищенный взгляд. Быстро умяв свой завтрак, я отправился к Хагелу.
  В кабинете у командира было людно, потому что там собрались все его бойцы. Их количество явно приуменьшилось, как видно, теми двумя, что я нашел у западной стены, потери не ограничились. Тихонько проскользнув внутрь, я встал за их спинами и решил не прерывать инструктаж, проводимый командиром.
  - ...многие новички показали себя храбрыми воинами, так что вам поручается взять их себе в ученики и поднатаскать в умении обращаться с оружием, а то некоторые из них вообще мечи в руках держать не умеют. Сейчас же пусть каждый из вас выберет себе двоих и начинает с ними тренироваться. Парни, сегодня ночью мы потеряли четверых, поэтому чем скорее вы сделаете из новичков умелых воинов, тем больше у нас шансов отразить следующее нападение. Всем понятно?
  Воины нестройным хором подтвердили, а я подумал, что теперь у меня снимается еще один камень с души. И мне уже не придется заниматься подготовкой ребят, а значит, появится больше свободного времени, которое можно будет потратить на вылазку в степь. Тем временем Хагел скомандовал бойцам разойтись, и они дружно повернулись к выходу, но остановились, уставившись на меня. Такие удивленные взгляды меня уже порядком начинали доставать. Я сдвинулся в сторону, освобождая проход, но никто из воинов выходить из комнаты не спешил, зато подал голос Ламин, стоящий сбоку.
  - Алекс... - замявшись, смущенно произнес он. - Ты это... Прости меня за вчерашнее.
  - Я не обиделся, - ответил я рыжебородому воину, надеясь закончить на этом разговор, но тот решительно продолжил, машинально дотронувшись до свежей заплатки на доспехах:
  - Мне рассказали ребята, что вчера ты спас меня. Так что теперь я должен тебе жизнь!
  Я раздумывал, что же сказать в ответ, чтобы и не обидеть и не унизить воина. Тем временем сквозь ряд бойцов прошел Хагел и посмотрел на меня:
  - Алекс, ваши распоряжения выполнены, - четко сказал он.
  Я недовольно поморщился. Так дело не пойдет!
  - Хагел, не нужно мне выкать, я же ваш подчиненный, да и лет мне поменьше будет.
  - Но...
  - Никаких возражений! - отрезал я. - То, что я умею хорошо махать мечами, еще не означает, что у меня больше полномочий. Я вчера всего лишь давал вам советы, а не отдавал приказы, так буду поступать и впредь, а вы оставьте этот тон и общайтесь со мной как с одним из своих воинов. Ладно?
  - Почему? - недоуменно спросил Хагел.
  Нет, все приходится разжевывать!
  - Потому что у вас больше опыта, вы больше меня знаете о кочевниках и об обороне города. Если здесь буду командовать я, то могу таких ошибок наделать, что самому потом стыдно станет. Это понятно?
  Хагел кивнул, а у меня отлегло от сердца. На секундочку я представил себя, что значит руководить обороной всего города, рулить всеми его делами, и мне стало дурно. Нет, в такие дела я влезать не намерен. У меня есть свое конкретное задание, вот его я и буду выполнять, а все остальное - постольку поскольку!
  - Да, командир, мне нужно с вами кое-что обсудить, думаю, что ваши воины уже могут идти. Им нужно еще о многом поговорить с моими бойцами.
  Хагел махнул рукой своим людям, и они потихоньку вышли из комнаты, только Ламин обернулся и серьезно кивнул мне, показывая, что от своих слов он отказываться не собирается. Когда он закрыл за собой дверь, я взял стул и присел на него и, дождавшись, пока командир усядется на свое место, начал выяснять все нужные мне детали.
  
  Глава 16. Разбор полетов и подготовка
  
  - Я так понимаю, это было самое крупное нападение кочевников за все время существования Города? - спросил я Хагела.
  - Да, на моей памяти еще никогда не было случая, чтобы к его стенам подступал такой сильный отряд. Мы насчитали больше полутора сотен трупов...
  - А сколько погибло горожан? - уточнил я.
  - Почти два десятка, из них четверо - мои люди, - помрачнел Хагел.
  - А почему кочевники в этот раз использовали такую странную тактику? - продолжал выпытывать я, надеясь узнать, зачем было нападать так необычно и нерационально.
  - Ничего странного, - ответил мне Хагел. - Их действия были вполне разумны и оправданы. Я и сам бы так действовал на их месте, если бы мне нужно было захватить город. Тактика просто безупречна - две группы тихо пробираются к городским стенам, убивают бодрствующих защитников и открывают ворота, в которые врывается подоспевшая конница... Да у нас практически не было шансов! Я бы просто не сумел удержать город, если бы все так и вышло.
  Я прикинул и еще раз прокрутил недавние события. Все верно - кочевники уже прорвались в одном месте, убив двоих защитников, и если бы я не оказался с ними рядом, вполне успели бы открыть ворота для всадников. Нам очень повезло, что кто-то из дозорных все-таки успел поднять тревогу, перебудив половину города.
  - А как они сумели пробраться незамеченными под самые стены? - спросил я Хагела.
  - Похоже, что весь путь они проделали очень медленно, поэтому дозорные их и не заметили, несмотря на факелы. В темноте ведь медленное движение вообще незаметно.
  - А огонь? Ведь они посылали на город горящие стрелы? - уточнил я.
  И правда, зажигалок ведь у них нет, а чтобы запалить костерок с помощью огнива, нужно довольно много времени. Насколько же я помнил, стрелы появились практически сразу после первых криков.
  - Старый трюк, - махнул рукой командир. - Несли с собой угли в чугунках. Мы нашли их с десяток на поле.
  - Понятно... - пробормотал я. - А что вы еще интересное там обнаружили?
  - Да все, как обычно, - ответил Хагел. - Хотя в этот раз они даже легкие щиты с собой не брали, надеялись на быстрый захват.
  - Это я заметил, - сказал я. - А вот мне интересно, как же кочевникам удалось так близко подобраться на лошадях, чтобы их никто не услышал? Ведь это не люди, которые могут соблюдать осторожность. Как же дозорные не услышали ржание или топот?
  - Алекс, кочевники далеко не дураки, - вздохнул Хагел. - Они загодя обмотали копыта своих скакунов мешочками с травой, заглушающей их шаги, а также завязали им морды. Ты что, этого не заметил ночью?
  - Да как-то не приглядывался, - пожал плечами я. - Не до того было. Да, и как там с лошадьми? Удалось собрать?
  - Постарались найти всех, но нескольким все же удалось убежать. Всего вышло около семидесяти голов.
  А вот это плохо, подумал я. Даже если одна лошадь вернется к кочевникам без всадника, они моментально сообразят, что нападение провалилось, и пошлют новый отряд, который будет явно побольше прежнего. Это, конечно, я прикидываю наихудший вариант, если подозрения об организованном наступлении верны, а в том случае, если это всего лишь одиночный отряд, больше они в обозримом будущем не появятся. Ну, что ж, пока будем готовиться к худшему, решил я.
  - Нужно сегодня же распределить лошадей между всеми моими бойцами, чтобы они начали учиться ездить верхом, - сказал я Хагелу.
  - Но зачем? - не понял он.
  Да я и сам не мог понять, почему мне в голову пришла такая идея - посадить всех защитников на лошадей, но отчего-то был уверен, что это будет правильным. Сработала интуиция? Не знаю. Только теперь мне нужно было убедить Хагела поступить именно так.
  - Я раскрою вам одну маленькую государственную тайну, - тихо сказал я командиру, глядя честно и правдиво в его глаза. - Король подозревает, что кочевники начинают подготовку к вторжению на земли Мардинана, поэтому и послал меня проверить, так ли это. Сейчас они обломали зубы о Город, но если подозрения его величества верны, то в следующий раз они или повторят попытку, или просто обойдут это поселение, получив открытый доступ вглубь королевства к беззащитным деревням. Нам нужно создать здесь такой отряд, который в нужный момент смог бы быстро прийти на помощь обороняющимся. Кроме того, мне будут нужны воины на лошадях для скорой вылазки в степь, а там, как вы понимаете, пешим не сильно погуляешь.
  Командир с сомнением смотрел на меня, выслушивая весь этот бред, но я глядел честно и открыто, понимая, что если сказать правду, он легко убедит меня в обратном. Ну, не мог же я ему прямым текстом сообщить: 'Хагел, я задницей чувствую, что этот конный отряд мне очень скоро понадобится'. Вот и приходится строить замки из песка. Но командир спустя мгновение все же кивнул и сказал:
  - Хорошо, но я все еще не понимаю, зачем это нам будет нужно... Ладно, рискну поверить тебе на слово. С сегодняшнего дня твои парни будут обучаться ездить верхом.
  - Отлично! - сказал я, понимая, что большего у командира все равно не добьюсь.
  Теперь нужно прояснить второй вопрос.
  - Что с оружием, бывшим у кочевников?
  - Все собрали, как ты и просил. Теперь оно сложено в оружейной, - ответил мне Хагел.
  - Тогда я хотел бы на него взглянуть.
  Я поднялся и провожаемый Хагелом отправился в соседнюю комнату. Там действительно лежала груда всевозможного оружия. В основном, это были сабли, слегка изогнутые на конце и луки с большим количеством стрел. Стрелы, как я понял при ближайшем рассмотрении, оказались немного короче эльфийских, но из моего лука ими стрелять вполне было возможно. Попробовав сталь одной из сабель, я понял, что она весьма ерундового качества, но её было много, а значит, она подойдет для дела, которое я задумал.
  - В Городе есть кузнец? - поинтересовался я.
  - Конечно, - удивился Хагел.
  Ну да, сообразил я, вспомнив свежую заплатку на доспехах Ламина, мог бы и не спрашивать.
  - Тогда у меня будет к нему задание, - сказал я командиру. - Пускай он возьмет все железо, что добыто в ночном бою и сплавит к вечеру вместе в единый слиток металла.
  - Зачем? - изумился Хагел.
  - Король дал мне один артефакт, который может превратить любой дрянной металл в высокопрочный сплав. Я хотел бы вооружить всех защитников клинками, что способны разрезать любой доспех, а также кольчугами, которые не пробьет ни одна стрела, - пояснил я ему, придумав достаточно правдоподобную версию того, что собираюсь сделать.
  Командир стоял и тихо офигевал, а я подумал, что моя идейка вполне может и не сработать, и тогда я просто опозорюсь перед всеми жителями Города. Да, теперь у меня было время и прекрасная возможность создать металл, подобный тому, что был в эльфийских клинках. Это поможет Городу выстоять и даст мне возможность оценить всю технологию производства, которое я собираюсь в скором времени наладить у гномов. Главное, чтобы кузнец не подкачал.
  - Алекс, - наконец подобрал слова командир. - А ты уверен, что стоит переводить такое количество довольно неплохого оружия?
  - Неплохого? - усмехнулся я и извлек из ножен один свой меч
  Взмахнув им, я срезал пару сантиметров с конца сабли, которую все еще держал в руке. Я махнул клинком еще раз, и еще. С каждым взмахом сабля все укорачивалась, а глаза командира становились все больше. Бросив остаток сабли в груду железа на полу, я взял свой клинок двумя руками и протянул его Хагелу. Тот внимательно рассмотрел лезвие, но никаких изъянов, разумеется, не нашел. Посмотрев мне в глаза, он четко сказал:
  - К вечеру все будет готово. Я лично за этим прослежу.
  - Только помните, чем больше будет металла, тем лучше, - предупредил я его. - Можете даже собрать все старые доспехи и оружие, что лежит сейчас без дела, любое железо подойдет. Артефакт, насколько мне известно, увеличивает крепость металла, но уменьшает его размер примерно втрое, так что прикиньте, сколько получится в результате, и хватит ли его на всех.
  - Хорошо, - кивнул мне Хагел.
  - Тогда сейчас мне нужно отлучиться и проверить южное направление, а к вечеру я обязательно вернусь обратно, - сообщил я ему и вышел из оружейной.
  Проходя мимо столовой, я опять подмигнул хорошенькой девушке, что стреляла в меня своими глазками. Надо будет хотя бы узнать, как её зовут, подумал я, выходя на улицу. Когда я шел по Городу, все встречные жители почтительно здоровались со мной и восхищенно рассматривали во все глаза. После третьего встречного, я уже начал подумывать о том, что перемахнуть забор можно вообще-то в любом месте, и вовсе не обязательно идти к воротам. Да, героем быть приятно, но только очень обременительно. Ладно, по идее, завтра должно стать полегче, страсти поутихнут и мне можно будет ходить по улицам вполне спокойно, не вызывая всеобщего поклонения.
  Явление Алекса народу, усмехнулся я, когда сразу три женщины почтительно в пояс мне поклонились. Дойдя до ворот, я кивнул своим парням, которые под надзором одного из воинов Хагела учились правильно работать мечами, инсценируя ситуацию, когда условный противник лезет на стены. А за воротами меня ждал простор, безлюдье и солнечный день. Решив пробежаться, я отправился к лесу в южном направлении, которое вчера не успел осмотреть. Через минуту я увидел несколько десятков горожан, которые копали большую траншею, готовясь закопать в ней тела всех кочевников. Интересно, а где они будут хоронить своих? Кладбища я в городе что-то не видел, значит, оно обязано быть где-то неподалеку, ведь если тут есть церковь Единого, то умерших именно хоронят, а не сжигают, как это принято в других религиях. Короче, вечером узнаю, решил я и побежал дальше.
  Следы, оставленные кочевниками, были явными, и заметить их мог любой, у которого были глаза. Действительно, они пришли с южного направления, которое я вчера не успел перекрыть сигналками, а спустя пятнадцать минут я добежал до того места, где находилась в засаде конница. Побежав дальше, я через часок-другой достиг края леса, за которым была поросшая редкими кустиками и молодой травой степь. Дальше я не стал углубляться во владения кочевников, понимая, что это будет глупо и бесполезно, поэтому просто начал развешивать свои сигнальные нити на деревьях, стремясь обеспечить своевременное предупреждение о подходе врага. Эх, если бы вчера я начал именно отсюда, то можно было обойтись и вовсе без потерь! Но уже поздно было сожалеть.
  Гадая, скоро ли кочевники предпримут новое нападение, я цеплял нити на деревья, обеспечивая их зарядом на две десятицы. Через час такой скучной и однообразной работы, я внезапно услышал звонок будильника. Сработала одна из моих сигналок, которые я по привычке снабдил именно этим звуком. Накаркал, подумал я, переходя на бег. По направлению я определил, что место прорыва находится в северо-западном направлении от города, или в двадцати минутах бега от меня. Демоны бездны, я ведь забыл дать Хагелу разговорный амулет! Предупредить горожан, чтобы готовились к обороне, не получится. Теперь нужно решить, сразу бежать к Городу, или же мчаться к месту прорыва.
  Прикинув, что при свете дня, кочевников дозорные заметят достаточно быстро, а значит, успеют закрыть ворота, я отправился на север. Если кочевники будут на лошадях, то, в крайнем случае, у них будет фора в пятнадцать минут, так как сигналки я развешивал на достаточном удалении от города. Через двадцать пять минут быстрого бега (все-таки я неточно определил нужное место), я добрался до точки назначения. Однако там обнаружил только порванную нить. Следов большого отряда не было заметно, а потому я успокоился и облегченно перевел дух. Внимательно разглядывая землю, я обнаружил отпечатки подков, которые вели к степи. Это кто был, лазутчик или уцелевший кочевник? После вчерашнего разгрома остался посмотреть, как собирают трупы его соотечественников, а затем отправился докладывать командирам?
  Я решил отправиться по следам, чтобы точно это выяснить. Если это был действительно лазутчик, то его начальник, возможно, находится неподалеку, а это дает мне реальные шансы узнать нужные подробности... Вот только моим надеждам не суждено было сбыться. Пройдя шагов триста, я обнаружил маленькую полянку с зеленой травой, на которой мирно паслась пегая кобыла с седлом. Плюнув с досады, я понял, что это была ложная тревога, и подошел к лошади.
  - Раз из-за тебя я сюда бежал, то обратно повезешь меня ты, - сказал я ей и запрыгнул в седло.
  Кобыла оторвалась от травы и флегматично посмотрела одним глазом на непрошенного гостя на своей спине, а я подхватил уздечку и пришпорил ее, разворачивая. Быстро залатав дырку в сигнальной сети, я поскакал обратно, так как еще не весь сектор юго-западного направления был у меня охвачен. Со средством передвижения дело пошло веселее, но немного медленнее, так как лошадь не везде могла проехать, там где я мог спокойно пробежать. Пару раз приходилось объезжать буреломы, из-за чего я потерял лишнее время, но уже через три часа работа была сделана, и мы со спокойной совестью повернули к Городу. Теперь кочевники никак не подберутся незамеченными.
  Кстати, пока у меня есть лошадь, можно проверить одну вещь, подумал я, подгоняя животное и вынуждая его бежать изо всех сил. Мда, скачки по лесу - дело не слишком приятное. Ветки хлестали меня по лицу, пару раз пришлось перепрыгивать невысокие заросли, причем здесь лошадка показала себя на высоте, сходу взяв барьеры. Через некоторое время лес кончился, и впереди показалась городская стена. Продолжив эксперимент, я, не снижая скорости, направил лошадь к воротам, в которые вскоре и въехал, перепугав дозорных, которые сразу кинулись их закрывать.
  - Отбой тревоге! - громко сказал я, притормозив лошадку.
  - Что случилось? - с тревогой спросил меня один из моих парней, находившийся неподалеку.
  - Ничего, - ответил я. - Просто засекал время, которое понадобится кочевникам, чтобы максимально быстро добраться до города, так что не стоит беспокоиться, пока еще никто не нападает.
  Я спрыгнул с лошади и уточнил:
  - А где у нас держат лошадей?
  В ответ один из воинов Хагела, имени которого я до сих пор не удосужился узнать, показал мне направление к импровизированному загону, где содержались все лошади кочевников. Отведя туда и свою кобылку, я направился перекусить, понимая, что обед опять прозевал. В столовой, несмотря на то, что время трапезы давно прошло, присутствовало много народа. Среди людей Хагела я заметил и своих бойцов, которые что-то бурно обсуждали. Прошмыгнув мимо них на кухню, я опять встретился с той самой девушкой.
  - Привет, красавица, - подарил я её свою самую очаровательную улыбку. - Не спасешь ли ты усталого воина от лап голодной смерти?
  Девушка в ответ покраснела, но споро выставила мне на стол тарелки с кашей, мясом и наваристым супом.
  - Благодарю, несравненная! - обрадовался я и, не откладывая в долгий ящик, поинтересовался: - А могу я узнать имя моей спасительницы?
  - Кара, - улыбнулась мне девушка.
  - Благодарю тебя, Кара, и надеюсь на скорую встречу, - сказал я ей, галантно поцеловав ручку.
  Подхватив свои тарелки и провожаемый взглядом вконец смутившейся девушки, я вышел в общую комнату, где и присел за ближайший столик. Следующие пятнадцать минут просто выпали у меня из жизни, поскольку я наслаждался великолепным ужином. Практика показывает, что чем больше хочешь есть, тем вкуснее кажется еда, это я прочувствовал на собственной шкуре, растягивая удовольствие. А когда тарелки опустели, я стал воспринимать окружающий мир и с интересом прислушался к спору, который разгорелся между моими ребятами и воинами Хагела.
  - Да если бы не командир, вас бы всех тут на кусочки порубили! - доказывал Дин высокому воину, что скептически поджал губы.
  - Отбились бы, чай не впервой! - возражал ему стоящий рядом воин с густой черной бородой.
  - Так ведь он один больше сотни кочевников истребил! - упорствовал Дин.
  - Ну и что? Повезло просто, что они нападения с тыла не ожидали!
  - Да он один защищал западную стену! - поддержал его Трит.
  - Там еще двое наших было, - возразил ему длинный.
  - Но ведь...
  Этот спор, разгоравшийся все больше, заставил меня тяжело вздохнуть. Нашли тему, блин! Я поднялся с лавки и подошел к ним.. Хлопнув никак не унимавшегося Дина по плечу, я сказал:
  - А ну отставить! Нашли о чем спорить. Я же всех предупреждал, больше молчите и слушайте, а рот понапрасну лучше вообще не открывайте.
  - Командир, но ведь это правда, что без тебя Город бы захватили? - простодушно спросил меня Трит.
  - А если бы дозорный не успел крикнуть, то всех бы зарезали во сне! - парировал я. - Ребята, оставьте разногласия, нам еще предстоят бои плечом к плечу, так что не выясняйте, кто круче, а лучше тренируйтесь больше!
  Я развернулся и под внимательными взглядами направился к Хагелу, узнавать, как там продвигается дело с железом. Однако в кабинете его не было, а в соседней оружейной было практически пусто - валялись только луки и колчаны со стрелами, не было ни следа сабель, мечей и доспехов. Процесс идет, понял я, выходя из дома начальника и прикидывая, чем бы заняться, пока не стемнело. Со вздохом я признал, что самое время начать уборку в своем новом доме.
  Этот процесс затянулся надолго. Вначале мне пришлось выкатить из небольшого сарайчика бочку и оставить её во дворе, а самому, взяв в руки два ведра, раз двадцать прошвырнуться до колодца и обратно. Наполнив бочонок наполовину, я решил, что этого хватит и принялся за уборку, раздевшись, чтобы не запачкать новую форму. Штаны я все же оставил, подвернув их до колен, чтобы не вышло конфуза, если кто-нибудь любопытный будет заглядывать в окна. Разыскав веник, я вначале вымел наружу весь мусор из дома, а потом, чихая от поднятой пыли, принялся протирать все влажной тряпкой, найденной в том же сарайчике. Дом оказался просто огромным, судя по количеству моих усилий, потраченных на его приведение в относительно чистое состояние. Выгнав наружу всех пауков, прочно обосновавшихся в углах под потолком, я перешел к отмыванию кухни.
  Там, к моему удивлению, было пусто. Видимо, хозяйственные соседи уже давно растащили всю посуду, чтобы не пропадала зря. Ну и ладно, подумал я, вычищая печку от грязи и паутины, у меня котелок есть, вот им и буду обходиться. В разгар уборки, когда я сам весь грязный и покрытый слоем пыли и мелкого мусора матерился сквозь зубы и яростно тер тряпкой пол, у меня появилась гостья, но совсем не та, которую я ждал. Легонько кашлянув, привлекая мое внимание, в дом зашла местная знахарка.
  - Здравствуйте, Алекс, - вежливо поздоровалась она со мной.
  - И вам не хворать, - оглушительно чихнув и почесав нос, ответил я.
  - Я прошу прощения, что потревожила вас в такой момент, - знахарка улыбнулась, оглядев меня. - Но не затруднит ли вас ответить на парочку вопросов?
  - Совсем не затруднит, - ответил я, выполаскивая тряпку в ведре с водой.
  Все понятно, зачем она пришла. Только вот как мне теперь поступить? Нужно подумать. Я оглядел знахарку магическим зрением. Способностей у неё никаких не было, значит, первый вариант сразу отпадает...
  - Я бы хотела узнать у вас... - начала она, но я перебил её.
  - Простите, как ваше имя?
  - Нарада, - ответила знахарка.
  - Так вот, Нарада, у меня к вам просьба - обращайтесь ко мне на ты, потому что мне так будет удобнее. Хорошо?
  - Как скажешь, Алекс.
  - Тогда, чтобы не терять времени, расскажу сразу. Эта жидкость, которая вылечила раны воинов, называется лимэль. Да, мне известен секрет его приготовления, но научить вас я ему не могу.
  - Понятно, - разочарованно пробормотала она. - Я и не надеялась...
  - Нет, вы меня не так поняли, - бросил я тряпку на пол. - Это не потому, что я не хочу делиться этой тайной, а просто потому, что вы все равно не сможете его приготовить.
  - Почему?
  Я задумался, рассказать, или нет? Союзник мне в принципе не помешает, поскольку то, что я задумал, потребует много моих сил, а вот если взять себе помощников...
  - Я смогу вам рассказать, если только вы поклянетесь, что больше из местных никто не этого узнает.
  Знахарка кивнула и с готовностью ответила.
  - Я клянусь своей кровью, что никому не расскажу то, что ты мне поведаешь.
  Я хмыкнул, было видно, что это ей не впервой. Я тоже всегда так легко клянусь, потому что знаю, что вполне могу нарушить клятву, и совесть при этом мучить не будет. Вот только альтернативы нет никакой, не просить же её принести мне клятву верности? Так что опять я вернулся к началу - довериться или нет? Хотя, что я раздумываю, и так полгорода мной восхищается, значит, сильных последствий может и не быть. Ну, пусть четверть станет меня бояться, треть - ненавидеть, так я же не собираюсь тут оставаться на всю жизнь.
  - Дело в том, что приготовить этот напиток может только маг, а вы, простите, никаких способностей не имеете, - сказал я знахарке.
  - Маг? - переспросила она. - Так значит...
  - Да, - подтвердил я.
  Нарада посмотрела на меня с большим удивлением.
  - А почему вы... ты сразу об этом не сказал, когда пришел в Город?
  - А представьте, что тогда было бы? - усмехнулся я.
  Знахарка задумалась, а потом внимательно посмотрела на меня.
  - Значит, тебе не нравится, когда все тебя боятся и уважают?
  - Ну-ну, не нужно путать грешное с праведным. Страх окружающих действительно меня не прельщает, а от уважения я никогда не отказывался. Вот только магов обычно не уважают, а ненавидят. Я понимаю, почему так сложилось, но поделать с этим ничего не могу, так как свой ум другим не вставишь...
  - Алекс, я уверена, даже если ты всем признаешься, что являешься магом, здесь тебя не будут ненавидеть, - доверительно сказала мне Нарада.
  - Нет, я все же не буду с этим спешить, - покачал головой я. - Мне привычнее ходить в шкуре воина.
  Нарада вздохнула и собиралась уже уходить, но я окликнул её:
  - Мы же еще не договорили, куда же вы уходите?
  - Разве? - не поняла знахарка.
  - Вы же хотели спросить меня, не приготовлю ли я лимэль для нужд жителей города, не так ли?
  Нарада замялась, перебирая пальцами тоненький поясок на её талии.
  - Я не осмелилась...
  - Вот-вот, я об этом и говорил - только страх и ненависть. Если бы я был обычным человеком, разве бы вы раздумывали, прежде чем задать этот вопрос? - укорил я её.
  - Прости, Алекс, я не думала, что тебя это оскорбит.
  Знахарка не поднимала на меня взгляда.
  - Нарада, я такой же человек, как и все остальные, просто умею чуть больше. Вот только, в отличие от других магов, я знаю, что это не дает мне право быть выше обычных людей... - я махнул рукой.
  Зря я ей рассказал, нужно было просто ответить, что король дал мне про запас несколько фляжек. Разве не прокатило бы? Да еще как! А теперь и нормальных отношений не получилось, и вся моя задумка летит в бездну. Да, я давно подумывал пополнить свой запас лимэля, но все не хватало ни времени, ни желания, а тут как раз выдалась такая возможность - получить помощь в сборе необходимых ингредиентов у местных, которая теперь явно пропала. Разве я могу доверить такую кропотливую работу человеку, который будет выполнять её из-под палки, а ведь знахарка теперь все мои просьбы будет воспринимать, как приказы. В этом я был твердо уверен. И ничего хорошего в результате не выйдет, а в самом лучшем случае действие полученного лимэля будет весьма слабым...
  - Алекс, а сколько тебе лет? - внезапно прервала мои невеселые размышления Нарада.
  - Двадцать восемь, - ответил я, прикинув, что в сезон холодов, по идее, у меня был день рождения, про который я даже и не вспомнил.
  - Выглядишь ты значительно моложе, - сказала знахарка.
  - Сохранился неплохо, - усмехнулся я.
  - Но отчего-то в твоих глазах иногда проскальзывает нечто, которое твоим летам не характерно...
  - Я многое повидал, - сказал я ей в ответ, вытирая грязные руки о штаны.
  Нарада задумалась, а потом доверительно сказала мне.
  - Знаешь, я на своем веку встречала нескольких магов. Они очень отличались от тебя... Для них было не важным отношение к ним окружающих. С обычными людьми они вели себя, как со скотиной, цедили приказы сквозь зубы и жестоко наказывали нерасторопных. Почему же ты не стал таким? - взглянула она на меня.
  - А может, у меня еще все впереди? - улыбнулся ей я, отшучиваясь.
  - Нет, я вижу, что ты таким никогда не станешь... - сказала мне Нарада, а потом добавила. - Прошу, прости меня за мое недоверие.
  - Да, не за что, - смутился я.
  Знахарка улыбнулась.
  - Вот теперь я действительно убедилась, что ты порядочный человек!
  - Эльф, - поправил я её.
  - Я не про это, - усмехнулась Нарада.
  - Так, - решительно произнес я, поняв, что разговор нужно переводить на другую тему. - Пока я еще не покраснел, давайте обсудим вопрос с лимэлем. Прошу в комнату, там хоть присесть можно, - махнул я рукой.
  Мы вышли из кухни в просторную комнату, которая моими стараниями уже стала намного чище. Смахнув вещи с лавки, я пригласил Нараду присесть, а затем стал обсуждать с ней все детали налаживаемого производства. Она с радостью вызвалась мне помочь в сборе необходимых ингредиентов, и я с облегчением понял, что теперь просто обязано получиться. Знахарка сделает все, что только от нее зависит, причем безо всякого принуждения и гораздо старательнее, чем после обычного приказа. Теперь я действительно понял смысл дружеских отношений, оказавшийся намного более глубоким, чем мне казалось всю мою жизнь. Странно, но дома у меня не получалось с такой легкостью заводить друзей. Может потому, что они были мне и не нужны? Или потому, что я не понимал самого смысла дружбы? Или...
  Мы со знахаркой говорили долго, я перечислил ей все травки, которые было необходимо собрать, а Нарада заверила, что их можно найти в здешних местах. Это меня волновало больше всего. Правда, не все прошло гладко, большие трудности возникли с определением нужных растений. Знахарка эльфийским не владела, гномий не изучала, а на общем я не знал и половины названий нужной мне зелени. Иногда приходилось долго и тщательно описывать какое-то растение, пока Нарада не понимала, что это вообще такое. Закончили мы, договорившись о том, что как только знахарка и её ученицы соберут первую партию травок, я займусь приготовлением целебного напитка, который в первую очередь достанется воинам, а уже потом буду продолжать делать запас на нужды жителей города. Расстались мы весьма довольные друг другом, после чего я вернулся к уборке. Закончив отмывать кухню, я вынес ведро на улицу и выплеснул грязь, заодно полив хрен, буйно зеленевший у меня на участке перед домом.
  Громкий смех послышался от невысокой изгороди, что огораживала мой участок. Оглянувшись, я увидел двух девчонок, прикрывающих рты ладошками и смотрящих на меня. Оглядев себя, я понял, что представляю весьма колоритное зрелище - полуголый, весь в паутине, разводах грязи и пыли. Однозначно, красавец! Нет, нужно срочно помыться. Купаться в бочке было нерационально, так как потом мне опять пришлось бы наполнять её, бегая к колодцу, поэтому я решил отправиться на речку, протекавшую неподалеку. Захватив рубашку, куртку и сменное белье, я коротким путем (перемахнув городскую стену) направился к воде.
  Речка протекала всего в трехстах шагах от восточного края стены и была весьма неглубокой. Пройдя немного вверх по течению мимо нескольких женщин, стирающих белье, я обнаружил заросли кустов и невысокого камыша, там и решил остановиться. Кинув на кусты свою одежду, я вошел в воду и принялся смывать с себя грязь. Вода была мне по пояс, а потому я просто присел, с удовольствием плескаясь в ней, а потом распутал свои волосы, отросшие явно сверх всякой меры, и принялся их тщательно промывать, подумывая над тем, чтобы срезать всю эту пышность к демонам и больше не заморачиваться по этому поводу.
  Сзади меня зашуршали камыши. Опасности я не почувствовал, и с улыбкой подумал, что это моя знакомая Кара решила полюбопытствовать, каков я в голом виде. Вот только это оказалась совсем не Кара.
  - Девушка, а хочешь познакомиться? - прозвучал сзади весьма знакомый голос.
  В ответ я выпрямился, повернулся и сказал в ответ:
  - Рокин, а хочешь наряд на кухню?
  Стоявший в камышах Рокин выпучил глаза и даже немного присел.
  - К-командир, это ты?
  - Не похож? - ехидно спросил я.
  - Извини, Алекс, обознался, - повинился смущенный Рокин.
  - Вот теперь и отправляйся на кухню, будешь отрабатывать свое обознайство! - приказал ему я.
  Парень вздохнул, повесив голову, а потом повернулся, проламываясь обратно сквозь камыши, но тут я его окликнул.
  - Рокин!
  Боец обернулся, а я объяснил ему:
  - На кухне работают две молоденьких красивых девушки. Вот только ту, которую зовут Кара, я уже для себя присмотрел, имей в виду.
  Рокин расплылся в улыбке.
  - Спасибо, командир!
  Он быстрым шагом отправился к городским воротам, а я вылез и оделся. Постирав напоследок свои грязные вещи, я пошел в Город, отмечая, что уже начинает темнеть.
  
  Глава 17. Эксперименты и упражнения
  
  Первым делом я зашел к себе домой, а затем, переодевшись и захватив оружие, отправился разыскивать Хагела. Мне предстояло заняться алхимией, вот только не превращением свинца в золото, а переработкой дрянного железа в высокопрочный материал. Сказать, что я волновался, это значило бы сильно преуменьшить мое состояние. Внешне я сохранял полную невозмутимость, так как уже давно научился не показывать окружающим свои истинные чувства, но вот внутри страшно переживал. Одно дело - превратить в эльфийскую сталь мелкую монетку, а совсем другое - килограммы железа. А я ведь даже не засек, сколько при этом процессе тратится энергии, поэтому сейчас опасался, чтобы силы, накопленной в сафрусе, оказалось достаточно. Ох, только бы не опозориться!
  Хагела дома снова не оказалось, потому я просто спросил, где мне найти кузницу. Жители подсказали мне расположение дома, где жил кузнец. Он оказался в южной части города, почти рядом со стеной. Подходя туда, я уже издали услышал лязг металла, видно работа была в самом разгаре. Дойдя до нужного дома, я увидел, что он был маленьким и состоял всего из одной комнатки, но вот кузня рядом с ним была попросту огромной. Оттуда доносились голоса, запахи разогретого металла и кожи, слышался стук нескольких молотов. Постояв немного на пороге, я зашел внутрь.
  Первым, кого я увидел, был Хагел. Он стоял полуголым в этом дышащем жаром аду и орудовал большим молотом, опуская его на бесформенный раскаленный металл, сминая и сплющивая его. Рядом с ним на второй наковальне орудовал гигант-кузнец, в руках которого был точно такой же молот, казавшийся детской игрушкой. Двое пареньков-подмастерьев помогали мастерам, держа раскаленные чушки большими клещами.
  - Прервитесь, уважаемые! - перекрикивая грохот, обратился я к ним.
  Хагел в последний раз ударил по металлу и отложил молот, а кузнец продолжал свою работу.
  - У нас еще не все готово, - сказал мне подошедший командир, вытирая со лба пот. - Но через несколько часов весь металл будет в одной глыбе, как ты и просил, так что подожди маленько.
  - Нет времени, - сказал я Хагелу. - Буду работать так. Где результат?
  Хагел махнул рукой, останавливая кузнеца, и провел меня чуть дальше по кузнице. Там я увидел бесформенную глыбу металла, которая состояла из многих перекрученных и перекореженных деталей, смятых вместе. Размер этой глыбы превышал полтора метра в диаметре, а сколько она весила, я даже боялся представить. Наверное, тонн десять, а может быть и больше. Я разглядывал это футуристическое произведение искусства, а потом сказал Хагелу.
  - Нужно снести поближе все железо, которое должно пойти на переработку.
  Командир кивнул и скоро все работники перетаскали весь металл, дожидавшийся своей очереди в углях, лежавший на наковальнях, а кузнец добавил к этому всему еще несколько болванок и пару своих инструментов, швырнув напоследок в общую кучу еще и один старый молот.
  - Теперь я попрошу вас всех выйти, так как амулет, данный мне королем, является одной из государственных тайн, которые мне запрещено разглашать, - сказал я всем. - Вы уж меня простите.
  - Да ладно, - усмехнулся кузнец, продемонстрировав мне свой густой бас. - Мы все прекрасно понимаем. Пошли, Хагел, пивка хлебнем после тяжкой работы!
  Все посторонние быстро покинули кузню, и даже один парнишка, который из любопытства решил задержаться, был за ухо вытащен Хагелом наружу. Я почесал макушку и приступил к работе. Первым делом я впитал всю энергию, что была в раскаленном железе, направив её сразу в сафрус, лежащий в кармане, так как мой резерв был давно переполнен. Пощупав холодный металл, я присел рядом с ним и подтянул к себе магическим захватом одну из болванок, решив начать с меньшего. Проникнув магическим зрением внутрь металла, я начал накачивать его энергией, заставляя частички материала притягиваться друг к другу. Спустя некоторое время передо мной оказался горячий кусок эльфийской стали, который я оставил остывать, а сам принялся за следующий.
  Когда я закончил со всеми мелкими ошметками, то проверил свой резерв. Оказалось, что он все эти опыты потребовали совсем немного энергии. Это было хорошо, так как, если прикинуть по весу весь металл, что я уже переработал, он не набирал и десятой части большой чушки. Проверив магическим зрением, чтобы никто не подглядывал за моими художествами, я начал работать с основным куском железа. Сколько я так просидел, не знаю, но когда закончил, а потом остудил весь металл, впитав в себя избыточную энергию, то на улице было уже совсем темно.
  Вдыхая свежий воздух, который показался мне ледяным после жара кузни, я улыбнулся. Все получилось. Теперь Город имеет достаточно высококачественного металла, чтобы снабдить своих воинов первоклассным оружием и непробиваемыми доспехами. И тут моя улыбка померкла, а потом я со злостью дал себе в лоб и вернулся в кузницу. Ну, и идиот, однако! Да, мне было нужно, чтобы весь металл оказался скован воедино, чтобы не тратить время зря, работая над сотнями маленьких деталей, но вот как теперь кузнецу дробить эту чушку, чтобы отщепнуть от неё кусочек? Ведь вряд ли эта махина сможет поместиться в печь.
  Так, будем исправлять ошибки, подумал я и нагрел магией металлическую глыбу, потом несколькими десятками лезвий разрезал её на аккуратные бруски, которые потом снова остудил. Проверив свой резерв, я убедился, что от первоначального запаса после эксперимента осталась всего пятая часть. Но это все же того стоило, так как с одной своей задумкой я успешно справился. Мои предположения, что технология производства эльфийской стали одинаково работает и с медью, и с железом, подтвердились и предоставили мне возможность вздохнуть спокойно. Что ж, теперь о будущем можно не волноваться - с таким умением я всегда смогу заработать себе на хлеб с маслом.
  Выйдя из кузницы, я спросил ближайшего горожанина, возившегося у себя на участке, где здесь поблизости можно выпить пивка. Оказалось, что буквально через три дома от кузни находился трактир, в котором я вскоре и отыскал кузнеца с Хагелом, приканчивающих уже по пятой кружке.
  - Все! - выдохнул я, опускаясь на лавку рядом с ними. - Как пивко?
  - Неплохое, - сообщил мне кузнец.
  - Тогда у меня к вам будет пара советов по поводу вашей дальнейшей работы, - сказал ему я и поманил рукой девушку, которая бегала неподалеку с подносом.
  - Чего изволите? - спросила она, слегка поклонившись.
  - Кружку пива. Одну, - заказал я.
  Девушка быстро умчалась прочь, а я повернулся к кузнецу.
  - Кратко расскажу о получившемся металле. Он сверхпрочный, так что пластины для доспехов нужно делать максимально тонкими, чтобы его хватило на всех. Стрелы такие доспехи точно пробить не смогут, даже если их детали будут толщиной с волос... это вы потом проверите. Оружие я посоветую вам делать точно такое же, как у меня, - тут я достал один из своих клинков и продемонстрировал кузнецу. - Это будет наиболее рациональным и удобным. Изучите сейчас этот клинок и воспроизведите точно такие же, по два на каждого воина. Если останется металл, то сделайте вот такие кинжалы, чтобы всем досталось.
  Я достал свой кинжал с пояса и также положил его на стол перед кузнецом, внимательно разглядывающим мой меч. В этот момент вернулась девушка с пивом и поставила кружку передо мной. Улыбнувшись, я поблагодарил её и попробовал напиток на вкус. Пиво тут варить не умели, оно было кисловатым и сразу же просилось обратно. Видимо, местные вкусы были несколько непритязательнее моих, раз аборигеном такой напиток был по душе. Оставив кружку в сторону, я закончил инструктаж кузнеца:
  - Этот металл, насколько мне известно, легко поддается ковке в нагретом состоянии, но его невозможно ни согнуть, ни наточить, когда он охлажден. Учитывайте это в работе и помните, что довести остроту клинков на точильном камне после всей работы у вас не выйдет, точите их сразу, пока не остыли. Думаю, на этом все. Как только первая партия будет готова, нужно будет сразу снабдить ими воинов, чтобы они начали тренироваться. В первую очередь их должны получить ваши люди, - я кивнул Хагелу. - А уже после них и мои ребята.
  Я сделал еще один глоток пива и поморщился. Нет, такую гадость пусть другие пьют! Поднявшись, я попрощался со всеми, и уже хотел было уйти, как кузнец окликнул меня:
  - Алекс, ножики свои забери.
  - Так я думал их вам оставить, как образец, - удивился я.
  - Не переживай, я мерку запомнил, так что сделаю так, что сам не отличишь! - улыбнулся гигант, протягивая мне клинки, что в его ладони действительно казались ножиками.
  Я вложил их в свои ножны и опять собирался выйти, но теперь меня остановил уже Хагел.
  - Алекс, сейчас будут похороны погибших вчера горожан. Ты придешь? - с надеждой спросил он.
  Эх, а я так хотел отдохнуть, пока есть возможность, а похороны... Ну не люблю я подобные мероприятия и считаю их бестолковыми! Довелось мне присутствовать на нескольких подобных мероприятиях на Земле, поэтому я точно представляю себе, как все происходит. Сначала торжественная часть, некоторые толкают речи, остальные глотают слезы или откровенным образом скучают, дальше начинается прощание с усопшим. Вот этого я вообще не понимаю - говорить что-то трупу, прощаясь с ним, как с живым человеком, даже целовать мертвого... тьфу! По мне, так похоронить, и дело с концом! И останется от человека только память других людей, а хорошая или плохая - зависит от того, как жил усопший. Ну, и третьим пунктом похорон является банкет. Как такое вообще повелось, сложно сказать. Для меня вообще как-то дико провожать человека в последний путь банальной обжираловкой, а вот всем остальным - ничего, традиция такая!
  Отвлекшись от своих мыслей, я увидел, что Хагел все еще ждет моего ответа. Что ж, если отказаться, то можно навлечь на себя подозрения в непорядочности, показать неуважение к павшим, значит, придется пойти. Я кивнул командиру и заверил, что приду, только перекушу немного. Выйдя из трактира, я вспомнил, что забыл заплатить, но возвращаться было лень, да и пиво того не стоило, поэтому только махнул рукой и пошел в столовую. На кухне я опять встретился с Карой, явно обрадовавшейся моему появлению. Вторая девушка мыла тарелки на пару с Рокином, весело хохоча над тем, что он шептал ей на ушко. Улыбнувшись, я подумал, что сегодня он в одиночестве спать не будет. Нужно и мне переходить в наступление.
  - Красавица, меня опять одолел жуткий голод. Есть ли у тебя, чем утешить страдальца?
  - Есть, конечно, - улыбнулась она мне. - Только ешь быстрее, потому что сейчас должны будут хоронить защитников Города. Нужно успеть, пока процессия не вышла за стены.
  - Понял, - ответил я. - Буду жевать быстро, как только смогу.
  Девушка выдала мне тарелку каши с мясной подливкой, которую я с аппетитом умял, слушая веселое щебетание Рокина с девушкой. Под конец моей трапезы на кухне появилась Марфа и позвала всех присоединиться к проводам. Кинув в рот последнюю ложку, я отодвинул пустую тарелку и вместе со всеми вышел из дома Хагела на улицу, где уже собралась большая толпа. Все мужчины были с факелами, а женщины держали в руках зажженные свечи, так что ночная тьма немного отступила. Лица жителей были сосредоточены, кое-где я замечал блестевшие слезы.
  Мда, и теперь придется мне все это терпеть, подумал я, ощущая сонливость после плотного ужина. Эх, вместо этого сейчас бы вздремнуть часочков шесть, а лучше больше, но нет - нужно проводить мертвых в последний путь. Кстати, даже немного интересно, как здесь обстоят дела с загробной жизнью? Есть в их вере рай и ад, или что-то типа Валгаллы? Надо будет потом узнать у местного священника.
  Внезапно по толпе прошелестел шепоток 'Несут, несут!' и из-за поворота вышла колонна воинов, несшая на своих плечах грубо сколоченные деревянные носилки, на которых лежали завернутые в мешковину тела. А все думал, куда это бойцы подевались, а они, оказывается, стали важной частью ритуала погребения. Впереди процессии шагал командир Хагел, а рядом с ним шествовал старик с давно побелевшими волосами, одетый в серый плащ. Священник, понял я. Значит, они шли от церкви, вот только не могу понять, зачем? Если церковь находится ближе к воротам, чем дом Хагела, то возвращаться как-то нерационально.
  Тем временем процессия поравнялась с толпой, мужчины с факелами неторопливо занимали свои места по бокам колонны, а женщины встали позади нее со своими свечками, прикрывая их от слабого ночного ветерка. Кара, которая стояла рядом со мной, достала из кармашка платья маленькую свечку и присоединилась к процессии, а я в это время подошел к Хагелу, так как факел, разумеется, не подготовил заранее. Траурная процессия продолжала свое неспешное шествие, а я мельком подумал, что здесь довольно рационально подошли к этому делу. Не было непременного атрибута наших похорон - гробов, что я оценил. Да и правильно, зачем переводить ценный материал, когда все равно результат один и тот же? Оглянувшись, я увидел, что воинов на все носилки не хватило, поэтому некоторые несли обычные горожане. Сегодня Город провожал в последний путь девятнадцать своих жителей.
  Не торопясь мы двигались все дальше к северной стене, проходя скорбным шествием по главной улице Города. Когда я уже подумал, что мы собираемся совершить своеобразный круг почета, голова процессии подошла к стене, где находилась небольшая дверца. Так вот оно что! Действительно, зачем проходить через весь город, чтобы выйти из ворот, когда тут есть такой служебный вход, который, похоже, был сделан как раз для таких вот случаев. Священник подошел к двери и распахнул её, первым выйдя за пределы городских стен. Хагел последовал за ним, а я вышел третьим. Дальше процессия немного затормозила, так как с носилками воинам пришлось помучаться. И если люди Хагела привычно перехватывали их, заводя за спины, то мои парни замешкались и создали пробку.
  Вздохнув, я понял, что церемония обещает затянуться, но ничего не сказал, чтобы не нарушить обряд. Когда через полчаса все жители вышли из города и вновь построились таким же порядком, священник продолжил неторопливое движение. Мы шли к кладбищу, которое располагалось за северной стеной в пятистах шагах от Города. Кладбище было аккуратным и ухоженным. Ровные ряды плюсов стояли на могилах, украшенные вырезанными на них глазами. Почему плюсов? Да потому что эти деревянные сооружения на кресты, принятые в христианской символике походили мало. На краю кладбища, бывшего довольно обширным по площади (дальний его конец достигал края лесной опушки) были вырыты свежие могилы, рядом с которыми бойцы и положили мертвые тела.
  Все отошли немного назад, а священник неторопливо обнажил лица усопших. Я присоединился к своим парням, надеясь, что сейчас дело пойдет быстрее, но нет - священник начал толкать речь. Вот за что я не люблю богословов, так это за их умение говорить без умолку, сплетая слова в искусное кружево, которое гипнотизирует тебя, навевает сон... Покачнувшись, я понял, что и в самом деле чуть не заснул, поэтому решил отрешиться от всего этого и заняться делом, чтобы не тратить время понапрасну. Я стал совершенствовать свое плетение защитного кокона, так как уже давно подумывал о том, чтобы превратить его в маскировочную сеть, что позволит мне оставаться незамеченным на местности.
  Увлекшись этим делом, я пропустил все слова священника о героизме защитников, о том, что Единый оценит их старания по достоинству и прочей дребедени. На этом можно было бы закончить, но святой отец начал говорить о каждом в отдельности, вспоминая все его положительные качества. Мысленно сплюнув, я опять ушел в размышления и понял, что защитный кокон очень сложно будет переработать, гораздо проще создать абсолютно новое плетение, что будет состоять из многих маленьких зеркал, которые будут попарно соединены, передавая изображение от одного другому. Тогда я смогу получить то, что хамелеону и не приснится - идеальную маскировку!
  Оторвало меня от размышлений упоминание знакомого имени, и я прислушался к речи священника.
  - ...он героически сражался на улицах нашего Города, отдав свою жизнь, защищая его. Справедливо будет, если его командир сам расскажет о своем бойце. Алекс, продолжите, пожалуйста, - попросил меня священник.
  Я понял, о чем он, но не горел желанием толкать речь. Я даже не стал выходить из строя своих ребят, чтобы обратиться ко всем, вместо этого я просто сказал:
  - Лютый был отличным парнем и хорошим бойцом. Жаль, что он погиб, но я всегда буду о нем помнить.
  Да, я действительно не забуду о нем, возникла у меня мысль. Ведь это был первый боец под моим началом, которого я потерял, но надеюсь, что последний. Священник посмотрел на меня с немалым удивлением, когда я замолчал. Видимо, он ожидал намного большего, но не стал меня упрекать, а только закончил свою речь пламенными словами:
  - Все они навсегда останутся в наших сердцах!
  После этого началось торжественное погребение, с которого я по-тихому смылся. Невежливо? Ничего страшного, обойдутся! Я и так потратил на все это больше двух часов моего свободного времени, которое мог бы с пользой провести, хорошенько выспавшись. Ведь завтра с самого утра мне нужно отправляться разыскивать эти номерные деревеньки, чтобы поговорить с тамошними жителями. Потом еще нужно потренировать своих бойцов держаться в седле, а то многие из них ни разу на лошади не сидели. Планы грандиозные, подумал я, возвращаясь к себе домой и принимая вечерние водные процедуры, ополаскиваясь водой из бочки, вот только заняться ими нужно как можно скорее. Если мои прогнозы верны, то через день или два следует ожидать новой партии кочевников, а если нет, то придется самому отправиться в степь на рекогносцировку.
  Чистый и свежий я зашел в дом, улегся на лавку и закрыл глаза. Вот только через пять минут я почувствовал, что не один я улизнул с церемонии погребения. Нежные шаловливые пальчики пробежали по моему телу, даря нежную ласку.
  - Кара... - прошептал я, поднимаясь и сгребая в объятия девушку.
  Что было дальше, описывать, думаю, не имеет смысла. Скажу только, что я постарался доставить ей наслаждение, что, судя по её сдавленным стонам, мне вполне удалось. Кара оказалась не девушкой, чего я втайне опасался, так как растлением малолетних заниматься вовсе не собирался. Она была уже достаточно опытной женщиной с обалденной фигурой и дикой необузданной страстью. Я старался изо всех сил, сдерживаясь, как только возможно. В этом мне очень помогала картинка той самой ночной бабочки из Ленца, что навечно запечатлелась у меня в памяти. Почему я так старался, хотя очень хотелось просто закончить все побыстрее и заснуть? Это же элементарно - первое впечатление всегда самое запоминающееся, а я хотел, чтобы Кара приходила ко мне еще неоднократно, пока я буду в Городе.
  - Какой же ты ненасытный! - прошептала мне на ухо девушка, обмякнув в очередной раз в моих объятиях.
  - Я еще только начал, - ответил я, целуя её нежную шейку и готовясь продолжить наши упражнения.
  Кто бы сомневался, что в этот момент я почувствовал вибрацию монетки у себя на груди. Демоны, как не вовремя! Я сжал амулет в кулаке и услышал голос Алоны.
  - Алекс, ты где пропал? Почему не связываешься со мной?
  - Алона, я сейчас занят, потому подожди немного. Через полчасика я с тобой свяжусь, ладно?
  - Ладно, - вздохнула гномка.
  - Ты только не обижайся, но я действительно не могу разговаривать, - сказал я, успокаивая её.
  - Хорошо, разбирайся со своими делами, я буду ждать! - ответила Алона повеселевшим голосом.
  Я прервал связь и опять потянулся к шейке Кары, но та внезапно отстранилась и холодно спросила:
  - И кто это был?
  - Моя сестра, - честно ответил я, не пытаясь привлечь её обратно, так как она наверняка отстранилась бы еще больше.
  В такие моменты напором ничего добиться нельзя, нужно, чтобы девушка сама изменила свое мнение и сделала шажок навстречу, потому что упорство порождает сопротивление. Если бы я продолжил её обнимать, то Кара просто вырвалась бы и ушла, даже прекрасно осознавая, что не права. Загадочная женская логика имеет массу характерных и стандартных моментов. Изучив их, можно вполне приемлемо с ними сосуществовать, принимая эти выверты, как неистребимые баги. А вот если хотя бы попытаться их исправить... Лучше сразу повеситься, потому что тогда будет битва до победного конца, в которой мужчина традиционно уступает, вспоминая известную пословицу про мудрого и глупого.
  Моя тактика принесла плоды. Кара хоть и не вернулась сразу в мои объятия, но уже не так холодно уточнила:
  - Сестра?
  - Да, - подтвердил я и начал сыпать подробностями, подтверждая, что это не банальные выдумки. - Её зовут Алона, ей недавно исполнилось восемнадцать, а сейчас она осталась совсем одна, так как два её старших брата отправились на границу сражаться с кочевниками, а сестра Алиса упорхнула с мужем в другое королевство. Все еще не убедил?
  - Нет, Алекс, я верю тебе, - смущенно сказала Кара и потянулась ко мне.
  Победа, подумал я, целуя её очаровательные груди, налитые соком. Вот теперь можно и продолжить! Меня хватило еще минут на пятнадцать, после чего Кара покинула мой домик, одевшись и нежно поцеловав меня напоследок. Я лежал на жесткой лавке и чувствовал блаженство. За полгода вынужденного воздержания во мне ничего не атрофировалось, чему я был несказанно рад. Тяжело поднявшись, я вышел во двор и повторил водные процедуры, смывая липкий пот со своего разгоряченного тела. Жить, как говорится, хорошо!
  Вернувшись в дом, я сразу связался с Алоной.
  - Привет, сестренка! - радостно воскликнул я. - У тебя там ничего не стряслось?
  - Все хорошо, - затараторила Алона. - Я учусь, тренируюсь, читаю книжки...
  - Сказки? - хмыкнул я.
  - Ты что? Летописи о нашей истории, свод законов и всякую прочую ерунду. Папа решил меня сделать из меня настоящего посла, представляешь!
  - Не представляю, - честно ответил я.
  Знания-то получить можно, но вот характер переделать - никак! Алона на роль посла явно не тянет, не тот склад ума, не то мышление, нет в ней прирожденной хитрости и изворотливости. Короче - дохлый номер. Хотя, если Шаракх просто всерьез озаботился образованием дочери, то возможно, в качестве пряника он пообещал ей именно эту должность. Это я понимаю и целиком одобряю, мотивация в таком деле будет явно нелишней.
  - А у нас вчера была битва на границе! - заявила Алона.
  - Мирин не пострадал? - обеспокоенно спросил я.
  - Нет, что ты! Все закончилось нашей окончательной победой! Брат разгромил целый отряд кочевников, насчитывающий полсотни воинов!
  Алона продолжала расписывать произошедшее, а я с грустью подумал, что все действительно серьезно. Кочевники от прощупывания перешли к решительным действиям. Первым стал Фантар, но там они получили по зубам, потом настал черед Мардинана и гномов. Везде они встретили отпор и лишились своих воинов, но меня настораживало их количество, отправленное в Город. Неужели, они всерьез планируют начать отсюда? Да, об окончательной и бесповоротной победе тут явно говорить пока рановато. Все еще только начинается, подумал я, прикидывая, что завтра же нужно не только посмотреть на деревеньки, но и максимально укрепить их оборону, а также подумать над тем, не рекрутировать ли в Город несколько десятков местных молодцов, которые знакомы с луками не понаслышке.
  - Алекс, ты что, не слушаешь? - донесся до меня голос Алоны.
  - Конечно, слушаю, продолжай! - ответил я.
  - Так вот, через два месяца в королевстве запланированы большие торжества. Там что-то связано с круглой датой основания первой шахты, потом юбилей какого-то древнего короля... Я не вникала в это, просто знаю, что будут празднества, и ты должен на них присутствовать.
  - Обязательно? - уточнил я.
  - Конечно! - удивилась Алона. - Кто же без тебя будет обряд принятия в семью проводить?
  - Да-да, - подтвердил я. - Как только разберусь здесь, сразу к вам.
  - Ты уже мне это полгода обещаешь, - вновь укорила меня сестренка.
  - Ну, виноват, - покаялся я и похвастался. - Зато я на досуге раскрыл секрет эльфийской стали, что так высоко ценится. Так что как только приеду, доставлю вашим кузнецам множество проблем!
  - Здорово! - обрадовалась Алона. - А расскажи, чем ты еще занимался?
  - Да всем по-маленьку, - скромно ответил я.
  Но Алона все же заставила меня, уже зевающего от усталости, рассказать о подробностях ночной битвы, а потом долго восхищалась тем, как героически отражали нападение защитники Города. Через несколько минут, когда я почувствовал, что мои глаза уже слипаются, а рот становится открывать все труднее, то сказал сестренке:
  - Алона, я сейчас просто отключусь, потому что целый день бегал, а вчера полночи не спал. Давай завтра договорим?
  Гномка хмыкнула и прервала разговор, сказав напоследок:
  - Ладно, Алекс, приятных тебе снов!
  - И тебе, - едва успел попрощаться я.
  Вытянувшись на лавке, я внезапно осознал - а ведь нет у меня снов, ни приятных, ни каких-либо еще! И это продолжается с тех самых пор, как я попал в этот мир. Странно, но отчего-то раньше этот факт меня не напрягал, а вот сейчас я вдруг загорелся желанием увидеть хотя бы одно сновидение. Ведь не может так быть, что во время отдыха у человека полностью отключается подсознание! Еще по психологии мы учили, что подсознательное никогда не дремлет и во время нашего сна переваривает полученную за день информацию. Так почему же, как только я засыпаю, то просто выпадаю из жизни? Нехорошо это как-то. Получается, что я стал каким-то ущербным. Вроде бы и совсем незначительная деталь, а все равно неприятно. Вздохнув, я расслабился и, наконец, отключился.
  
  Глава 18. Страх
  
  Проснулся я совершенно разбитым, видимо, вчерашние упражнения очень меня утомили с непривычки. Я потянулся на лавке, ощущая, как затекло мое тело, и внезапно почувствовал дискомфорт. Что-то было не так. Я не мог пошевелить руками. Нет, я их чувствовал, но вот поднять не мог. Создавалось такое впечатление, что меня словно плотно завернули в ковер и завязали его веревкой.
  - Что за... - начал было я, открывая глаза, но все слова моментально выветрились из головы.
  Я уставился в ослепительно белый свет у себя над головой. Это было весьма странным и сразу же выбило меня из колеи. Я зажмурился, а потом немного поморгал, надеясь, что наваждение исчезнет. Вот только белый свет не думал пропадать, но постепенно тускнел и под конец превратился в нечто серое, с трещинками... Да ведь это же потолок, догадался я. Обычный побеленный потолок, которым уже давно никто не занимался - вон и трещинки пошли, а в углу целый кусок побелки отвалился, обнажая железобетонную плиту.
  Стоп, какой железобетон, какая побелка в Мардинане? Я лихорадочно огляделся. Большая просторная комната, окна с решетками, железные панцирные кровати, стены, окрашенные синей краской. Что это за место? Я попробовал снова пошевелиться и обнаружил, что туго завязан в простыню, которая стягивала мне руки за спиной, и в следующий миг понял, что это была совсем не простыня. Я оказался завернут в смирительную рубашку!
  Я попытался принять сидячее положение. Не с первого раза, но мне это удалось. Голова плохо соображала, рождая чувство, что вчера я сильно перебрал. Вот только страх постепенно заставлял мои извилины работать быстрее. Пошевелившись, я услышал шуршание и взглянул на кровать, на которой лежал. Простыня не первой свежести в каких-то желтых пятнах, а под ней, по всей видимости, расстелена клеенка. Больница, решил я, вот только...
  - Ярко светит солнышко... Ярко светит солнышко... - донеслось до меня тихое пение справа.
  Я повернул голову и увидел, что на соседней кровати спиной ко мне сидит человек и, раскачиваясь взад-вперед, напевает себе под нос первую строчку песенки, повторяя её снова и снова. Его голос был явно мальчишеским, но лица не было видно. Оглядевшись, я обнаружил, что в комнате еще есть люди. Они сейчас тихо спали на кроватях, которых вместе с моей было шесть. Страх ледяными щупальцами обвил мое горло и стал подбираться к самому сердцу, а разум пронзила дикая мысль - да ведь это не больница! Это психушка!
  - Не может быть! Этого просто не может быть! - прошептал я.
  - Ярко светит солнышко... Ярко... - не умолкал человек на соседней койке.
  Нужно действовать, подумал я, и спустил ноги с кровати. Пол оказался холодным, а мои ноги ватными и непослушными. Пошатываясь, я все же сумел на них устоять и медленно подошел к ближайшему окну, осторожно выглянув в окружающий мир. На улице обнаружилось раннее утро, ухоженные клумбы с цветочками, пара асфальтированных дорожек и несколько скамеек. Вдали за железной оградой виднелись редкие деревья с зеленой листвой, похожие на березки. Я выдохнул сквозь зубы. Действительно, это была психушка. Вон - и дверь комнаты металлическая со смотровым окошком, и ручки с этой стороны не наблюдалось. Я повернулся к человеку, что напевал себе под нос, глядя в окно. К моему удивлению, это был не парень, как мне показалось вначале, а старик лет шестидесяти, невероятно худой и с большой лысиной на макушке.
  - Где мы находимся? - попробовал я привлечь его внимание, чувствуя, как слова с трудом продираются через непослушное горло.
  Старик прекратил раскачиваться, обернулся и посмотрел сквозь меня.
  - Что это за место? - обратился я к нему.
  Псих только улыбнулся и снова пропел:
  - Ярко светит солнышко... Ярко светит солнышко...
  После этого он опять стал раскачиваться, набирая нужную амплитуду, а я понял, что сейчас сам сойду с ума. Как же я тут оказался, если еще вчера ночью засыпал в Городе? Какая неведомая сила перенесла меня в это место? Или же... Страх сковал мое сердце, когда эта мысль промелькнула у меня в голове. Неужели все мое путешествие, другой мир, эльфы, гномы, все это было только бредом? И я никуда не перемещался, ни с кем не дрался, а все это время лежал здесь, не приходя в себя?
  Внезапно, прерывая мои лихорадочные мысли, заскрипела входная дверь и открылась, запуская внутрь громилу в белом халате, за которым семенил маленький толстенький старичок с козлиной бородкой. У старичка на лице была добродушная улыбка, с которой он и обратился ко мне:
  - Ой, смотрите, кто это у нас проснулся... И как сегодня ваше самочувствие?
  - Не разобрался еще, - скромно ответил я.
  - Ай-яй-яй, - запричитал старичок, подбегая ко мне. - Какой прогресс, какой замечательный прогресс. Мы уже говорим...
  Он достал из кармана маленький фонарик и посветил им мне в глаза. Я инстинктивно зажмурился, поскольку свет был слишком ярким.
  - Нет-нет, - забормотал старичок, - не нужно закрывать глазки. Мне хочется проверить реакцию ваших зрачков. Ну-ка...
  Он опять посветил мне в глаза, но я стоически выдержал эту пытку, позволяя ему меня осмотреть. Так как он был на голову ниже меня, мне пришлось немного наклониться. Закончив осмотр, доктор спрятал свой фонарик в карман.
  - Доктор, - обратился я к нему. - Вы ведь доктор, я не ошибаюсь?
  - Ни в малейшей степени, батенька, - ответил старичок. - Профессор Семенович, да-да, именно Семенович к вашим услугам.
  - Профессор, вы не можете сказать, где это мы?
  - А вы и не знаете? - всплеснул руками передо мной Семенович.
  - Я догадываюсь, но хотел бы услышать это именно от вас, - сказал я ему.
  - Что ж, батенька, напомню вам, что это областная больница для душевнобольных.
  - Мля-я-я... - протянул я.
  Подозрения подтвердились, я угодил прямиком в желтый дом.
  - А за что меня тут держат? - поинтересовался я.
  - Знаете что, батенька, - добродушно улыбнулся Семенович. - Пойдемте-ка в мой кабинетик и спокойно поговорим обо всем. Я вас чаем напою, с сушками!
  - Конечно, профессор, - не стал возражать я. - А можно с меня снять смирительную рубашку, а то руки слегка затекли?
  Фокус не прошел. Старичок хитровато улыбнулся и погрозил мне пальцем.
  - Но-но, больной. Вы ведь только неделю назад буянили и размахивали руками, бегали по больнице и пугали пациентов. А Мише, который вас пытался утихомирить, даже зуб выбили, - Семенович показал рукой на бугая, который смерил меня злым взглядом, показывая, что, в отличие от меня, прекрасно все помнит.
  - Хорошо, как скажете, профессор, - покладисто согласился я.
  В моем положении лучше было не возникать, поэтому я без споров пошел за профессором из комнаты, провожаемый тихим пением психа. Кабинет профессора оказался на втором этаже, на который мы поднялись по лестнице. Меня еще пошатывало, так что бугай Миша взял меня под локоток, дернув так, что я начал живее переставлять ноги. Если я споткнусь и рухну тут на лестнице, никто, кроме меня, особо переживать наверняка не станет. Открыв дверь, украшенную маленькой пластиковой табличкой с надписью 'Проф. Семенович', доктор пригласил меня зайти внутрь, а сам вошел следом. Миша остался снаружи, что меня несказанно обрадовало.
  - Садитесь, больной, - указал мне доктор на табуретку, стоящую напротив стола, а сам прошел и уселся в дорогое кожаное кресло, с комфортом откинувшись на спинку.
  Я подошел и осторожно присел на табуретку, машинально отметив, что она стояла на четырех ножках, а потом спросил:
  - Вы не могли бы рассказать, почему я здесь вообще оказался?
  - А вы так ничего и не вспомнили? - радостно оскалился доктор. - А ну-ка, проверим вашу память!
  Он достал из ящика своего стола одну из папок, раскрыл и положил перед собой.
  - Как вас зовут, батенька? - обратился он ко мне.
  - Алекс... в смысле, Алексей Ветров, - ответил я.
  - И что вы помните последнее, Леша? - спросил профессор.
  - Ну, я помню, как я лезу на одну горку, которую мне посоветовали приятели, чтобы посмотреть на закат. Внезапно трава под моей рукой вырывается из земли, нога соскальзывает, и я кубарем лечу по склону...
  - Отлично! Просто превосходный результат! - обрадовался Семенович. - Моя методика дает отличный эффект!
  - Прошу прощения, но все же поясните мне, как и почему я здесь очутился? - перебил я радость профессора.
  - Вы? - видимо доктор потерял нить разговора. - Ну, это объяснить совсем просто. Ваши приятели обеспокоились, что вас не было утром и сами пошли к той горке, возле которой и нашли ваше тело. Леша, вы были без сознания, с серьезной травмой черепа. После недолгого курса лечения в больнице вы пришли в себя, но потеряли способность адекватно мыслить. Вы часто несли непереводимую тарабарщину, а иногда начинали бить всех, кто находился рядом, поэтому ваши родители поместили вас именно сюда, поручив моей заботе. А я перепробовал на вас множество разных методик, но все они не приносили вам просветления. И вот только вчера я решил испытать на вас свой новый препарат... между прочим, мое личное изобретение! - похвастался профессор. - И он дал поразительный результат! Вы пришли в себя, способны общаться и здраво мыслить! Теперь я покажу им всем, что значит не признавать моих талантов, я докажу...
  Профессор сжал кулаки и продолжал выкрикивать оскорбления в адрес неведомых мне недоброжелателей, а я сидел и ошарашено размышлял. Все, чем я жил последние полгода, весь этот новый мир, все мои новые знакомые, абсолютно все оказалось лишь красочным сном, и теперь пришло время очнуться в реальности. Вот так и приходит конец мечте, вздохнул я. Минуту назад ты засыпал эльфом, от которого зависела судьба немаленького человеческого поселения, а проснулся душевнобольным в смирительной рубашке.
  - Доктор, - спросил я Семеновича, продолжавшего потрясать кулаками. - А когда же мне можно будет покинуть это заведение?
  - Что? - не понял профессор. - Ах, да, еще нескоро, очень нескоро.
  - Почему? - изумился я.
  - Ну, я же должен убедиться, что у моего препарата действие постоянное, а не временное. Знаете, батенька, я совершенно уверен, что возможен рецидив, поэтому мой препарат сегодня вам нужно будет еще раз ввести. Сейчас-сейчас...
  Семенович начал копаться в ящике стола, а затем извлек оттуда запечатанный пятикубовый шприц и прозрачный пузырек с ядовито зеленой жидкостью. Распечатав шприц, он наполнил его этой дрянью и выпустил пузырек воздуха, капнув струйкой зеленой жидкости на папку с моей историей болезни.
  - Так, батенька, а сейчас мы сделаем вам укольчик...
  Он поднялся из-за стола и с явно недобрыми намерениями подошел ко мне.
  - А это действительно необходимо? - с испугом спросил его я.
  - В принципе, можно было бы и обойтись, так как риск слишком велик, - пробормотал профессор под нос. - Но необходимо закрепить полученный эффект! Ну-ка, привстаньте немного.
  Я поднялся и отошел подальше от профессора.
  - Если такой большой риск, может быть не нужно...
  - Так-так, больной сопротивляется, - улыбнулся профессор и крикнул. - Мишенька!
  На его зов дверь раскрылась, и на пороге нарисовался бугай, который подошел ко мне и схватил за руку, дернув к себе. А дальше мое тело среагировало само. Я одним точным ударом пятки сломал лодыжку левой ноги бугая. Тот охнул и стал заваливаться на меня, но я отскочил и подставил коленку для его челюсти, которая с хрустом с ней соприкоснулась, а уже после того, как тело санитара рухнуло на пол, я ударил стопой в шею бесчувственному Мише, ломая ему позвоночник. Бугай дернулся разок и затих у моих ног, а я понял, что теперь мне назад дороги нет. Я же убил человека, а это не шутки! Поэтому я повернулся к профессору и увидел, что он уже поднял трубку телефона, лежащего на столе. Смотря на меня расширенными глазами, он прокричал в неё:
  - Это Семенович, пришлите санита-а-а!...
  Это моя нога ударила его в низ живота и крик захлебнулся. Выше мне поднять её не позволила смирительная рубашка. Поэтому я ударил согнувшегося профессора сбоку в коленку, дробя сустав, а затем наступил ногой на горло, прерывая стон и жизнь светила медицинских наук. Начав, я уже не имел права останавливаться. Стремительно выбежав за дверь, я лихорадочно начал просчитывать варианты. Проще всего было вырваться через главный вход, пока его не перекрыли, поэтому я побежал к лестнице. Вот только по ней уже поднимались три дюжих молодчика в белых халатах и с резиновыми дубинками в руках. Это было для меня слишком. С двумя я бы еще связался, но трое мне явно не под силу. Вот если бы снять смирительную рубашку...
  Я бросился обратно, осматривая окна. Везде решетки, не выпрыгнешь. И тут меня осенило - в кабинете у Семеновича решеток не было! Пробежав еще немного и слыша топот санитаров, догоняющих меня, я ворвался в кабинет профессора. Так и было - окно оказалось незащищенным. Разбежавшись, я оттолкнулся и ласточкой прыгнул в него. Вот только я маленько недооценил крепость стекла. Да, оно разбилось, острой бритвой располосовав мне лицо и затылок, но сильно замедлило мою скорость прыжка. Именно поэтому я зацепился ногами за раму и дальше полетел уже вниз головой. Последним, что я увидел, был быстро приближающийся асфальт...
  Я подскочил на лавке, едва сдержав рвущийся наружу дикий крик, и лихорадочно огляделся. Я был в своем только сегодня отмытом домике, на деревянной лавке. Вокруг была темнота, а за окном небо только-только начинало светлеть. Я с трудом унял бешено колотившееся сердце, краем сознания слыша тихий шепот: 'Ты хотел... хотел...'
  - Нет, - решительно прошептал. - Таких снов мне больше не нужно! Пускай будет тьма, пускай угольно черная яма, но не такие кошмары! Достаточно! Не нужны мне никакие сны, и без них вполне неплохо!
  Я облегченно повалился обратно на лавку, вытирая со лба холодный пот. Нет, что-то со мной явно неладное творится. И ведь далеко не в первый раз я замечаю, как на краю моего сознания появляется этот странный шепот. Что это, раздвоение личности, или кое-что посерьезнее? Про второй вариант думать не хотелось, так как он был весьма страшным, а страха я во сне сегодня достаточно натерпелся. Надо же, какой реальный кошмар приснился! Я ведь уже практически поверил, что все, что случилось со мной, было лишь моей фантазией!
  Вздохнув и немного успокоившись, я повернулся на бок и постарался уснуть. Но лишь через двадцать минут я вновь ощутил, как рядом со мной возникла расплывчатая фигура, которая наклонилась и ласково провела рукой по щеке.
  - Спи, Алекс... - услышал я тихий шепот и понял, что это вновь пришла моя подруга темнота.
  Нет, не так... Моя подруга, Темнота. Теперь я понял, что это действительно имя, которое я дал сущности, что постоянно была рядом со мной, облегчая мои страдания и даря необходимый мне отдых. Что ей было от меня нужно, зачем и почему она находится рядом со мной - сейчас все это для меня было не важно. Она - моя подруга и никогда не причинит мне зла, в этом я был абсолютно уверен. Именно потому я лишь улыбнулся, почувствовав её нежное прикосновение.
  - Хорошо, - мысленно прошептал я в ответ и почувствовал, как Темнота подхватила мое сознание и унесла в неведомые дали.
  Я проснулся поздно утром, чувствуя себя прекрасно отдохнувшим и полным энергии. Сделав небольшую разминку во дворе, я умылся остатками воды из бочки, оделся, нацепив свое оружие, уже давно ставшее неотъемлемой частью тела, сунул в карман куртки флягу с лимэлем и пошел завтракать. В столовой толпился народ, поэтому я поздоровался со всеми и сразу же прошел на кухню, взяв там пару тарелок с едой из рук сияющей Кары. Быстро прикончив свою порцию, я пошел в комнату к Хагелу.
  - Доброе утро! - весело поздоровался я с командиром, сидящим за столом и подсчитывающим что-то на клочке бумаги.
  - Доброе, Алекс, - поприветствовал он меня в ответ. - У нас намечается небольшая проблема, так как железа, что ты сделал королевским амулетом, не хватает на все, что необходимо. Придется или отказываться от кинжалов, или делать меньше мечей.
  - Плохо, - пробормотал я. - Но ведь железа было вполне достаточно, почему же так вышло?
  - Видишь ли, Алекс, сегодня утром мы подсчитывали с Вашуном, сколько нужно металла для доспехов, и пришли к выводу, что после того, как все парни будут закованы в непробиваемую сталь, у нас останется разве что третья часть, а может и того меньше.
  Я вздохнул и сказал:
  - Тогда нужно отказываться от вторых мечей для каждого, так как кинжалы будут более необходимы воинам, а качественно овладеть двуручной техникой за короткий срок все равно не получится.
  - Так и сделаем, - сказал в ответ Хагел.
  - А как там с лошадьми? - поинтересовался я. - Нужно уже начинать учить моих ребят, так что я хотел бы узнать, есть ли у вас люди, которые смогут этим заняться?
  - Найдутся, - серьезно ответил мне командир. - Только я все равно полагаю, что это напрасная трата времени.
  - Поверьте на слово, так нужно! - уверенно сказал я, поднимаясь. - Начинайте обучение немедленно, а я сейчас отправлюсь в деревни, чтобы на месте разобраться с их обороной и посмотреть, как помочь им защититься от кочевников. Ну и заодно попробую решить вопрос с пополнением, потому что оборонять такой большой населенный пункт всего полусотней воинов будет тяжело. Вы же не будете против, если я попробую набрать новичков из деревенских?
  - Это гиблая затея, - ответил Хагел. - Я уже пробовал обращаться к старостам деревень с подобным предложением, но один говорит, что ко мне никого не отпустит, а второй и рад бы, но только деревенские сами не хотят получить шальную стрелу от кочевников, а такие трусы мне даром не нужны.
  Я задумчиво почесал подбородок. Похоже, идея с пополнением накрывается медным тазом. Ладно, на месте разберусь.
  - А к деревням ведут какие-нибудь дороги, а то на вашей карте я их что-то не нашел, - спросил я у Хагела.
  - Так вы все же по ней и приехали, - удивился командир. - Если пойдешь назад, то через три часа ходьбы слева должна появиться тропинка, ведущая к Первой, а потом, спустя еще немного, справа появится дорожка, которая ведет ко Второй.
  - Ясно, - ответил я. - А много ли у нас луков лежит в оружейной?
  - Да, порядка двух сотен наберется, - ответил Хагел. - А что?
  - Возможно, я отправлю кого-нибудь из деревень за этими луками, так как подозреваю, что хорошего оружия у них там совсем нет, - сказал я ему.
  - И то верно! - улыбнулся Хагел. - Сумеют при случае хотя бы напугать степняков.
  Я попрощался с ним и заверил, что к вечеру должен вернуться, а сам отправился в загон к лошадям. Выбрав там знакомую пегую кобылу, я оседлал её и поскакал к воротам. Выехав из Города, я отправился дальше по дороге, которая еще недавно привела сюда мой отряд. Особо не спешил, берег силы животного, а потому где-то через час увидел слева едва заметную тропинку, на которую и свернул.
  Спустя минут пятнадцать впереди показалась Первая деревенька. Она была средних размеров и насчитывала порядка тридцати домов. Местные жители сразу же обратили на меня внимание, видимо, гости тут нечасто бывали. Спрыгнув с лошади, я поинтересовался, где тут можно найти старосту, и аборигены тут же отвели меня к одному из домов, с удивлением рассматривая мой внешний вид. Видимо, с эльфами им еще не приходилось сталкиваться в своей жизни. Старостой оказался мужичок лет сорока с мудрыми глазами и широкой улыбкой. Когда я представился и сказал, зачем приехал, он сильно обрадовался и пригласил меня отобедать, хотя полдень еще и не думал наступать. Я вежливо отказался и расспросил его о делах в деревне.
  Добыча нужной мне информации не заняла много времени. Вскоре я знал, что деревенька является самой обычной, каких много раскидано по всему Мардинану. Живет она в основном тем, что выращивает на полях и собирает в лесу. Охоты тут практически нет, так как крупнее зайца в здешних лесах дичи не водится. В каждом дворе есть своя скотина, которая дает молоко, шерсть и мясо, а в широком ручье, что протекает неподалеку, водится рыба. Поинтересовавшись, не замечали жители тут чего необычного, я узнал, что всюду царит спокойствие, а о кочевниках ничего не было слышно. После этого я предупредил старосту, что теперь может и пройти такой слух, поэтому им весьма желательно подготовиться.
  Заикнувшись о наборе в армию, я получил недоуменный взгляд, а потом узнал, что в деревне проживает всего семьдесят человек, способных держать оружие, но реальный отпор нападающим могут дать всего десятеро, которые никак не хотят уходить с насиженного места. Хагел уже пытался их уговорить месяц назад, но так и не преуспел. Поэтому я просто приказал старосте сегодня же отправить в Город нескольких жителей, чтобы взять с полсотни луков и необходимое количество стрел, чтобы хоть как-то вооружить народ. Стрел я попросил много не брать, так как в деревне был свой кузнец, который спокойно мог выковать наконечники для новых.
  Староста в ответ на мой приказ лишь скептически хмыкнул, и тогда я рассказал о недавней атаке на Город, предупредив, что даже если деревня подаст сигнал о нападении, помощь придет не раньше, чем через полчаса. А за это время кочевники вполне могут вырезать всех жителей и спокойно удалиться восвояси. Только тогда староста, наконец, проникся моей идеей и помрачнел, представив себе такую картину, а я достал из кошелька пару серебрушек, сосредоточился и поместил в них разработанное мной плетение. Отдав одну из монет старосте, я объяснил, как ей пользоваться и предупредил, чтобы он докладывал мне не только в тот момент, когда понадобится помощь, но и если вдруг возле деревни будут замечены лазутчики кочевников. В ответ он заверил меня, что все сделает в лучшем виде, и сейчас же пошлет людей за луками, а потом заставит всех жителей усиленно с ними тренироваться.
  Я поблагодарил его и коротко простился. Так, этих вроде бы предупредил. Запрыгнув на лошадь и выехав на тропинку, я подумал, что вряд ли жители этой деревни, даже вооруженные луками, сумеют сильно задержать кочевников. Если мне нужно всего полчаса, чтобы добраться сюда, то в самом лучшем случая я приеду в тот момент, когда от жителей останется едва половина. Печально, но ничего с этим поделать нельзя, ведь моментально перемещаться на большие расстояния я еще не научился. Кстати, интересно, существует ли здесь такое плетение как телепорт? В эльфийских книгах о таком не упоминалось, но может быть, имперские маги знают об этом? А что, было бы здорово - сделал шаг, и ты уже за тысячу километров. Фантастика, блин! Эх, нужно поскорее разобраться с кочевниками, чтобы со спокойной совестью отправиться к гномам, подзаработать у них деньжат и отправиться в имперскую Академию...
  Строя такие радужные планы на будущее, я свернул на широкую дорогу и поехал дальше. Через некоторое время уже справа показалась заросшая травой тропинка, которую я и не сразу разглядел. Свернув на неё, я подумал, что Вторая деревня, наверняка совсем заброшена, раз этой тропинкой никто не пользуется. Вот только на самом деле это оказалось совсем не так. Первым, что мне бросилось в глаза, был высокий забор с крепкими воротами, отгородивший деревню от внешнего мира. И хотя ворота были нараспашку, я понял, что характер местных жителей довольно сильно отличается от аборигенов Первой деревни.
  На воротах дежурил парнишка, который при моем появлении сразу закричал:
  - Гости!
  Тотчас из близлежащих домов вышло несколько мужчин, сжимающих в руках кто лопату, а кто и вилы. По их настороженным лицам я понял, что они долго раздумывать не будут, прежде чем пустить их в ход. Спрыгнув с лошади, я представился, заставив аборигенов немного расслабиться и провести меня к старосте. Им оказался крепкий пожилой мужичок, который представился Залином. Узнав, кто я и что мне нужно, он улыбнулся и пригласил гостя отобедать, прежде чем вести серьезные разговоры. Я на этот раз отказываться не стал и плотно перекусил с гостеприимным хозяином, у которого даже нашлась кружечка приличного пива для гостя. Чувствуя приятную сытость, я начал узнавать необходимые мне сведения.
  Оказалось, что в деревне около сорока домов и почти двести жителей, считая детей и стариков, хотя последних практически и не было. Жили они так же и занимались тем же, что и жители Первой деревни. Выяснилось, что раньше они проживали немного южнее, рядом с городом Железным, а переселились сюда после того, как их прежнюю деревню сожгли кочевники. Именно поэтому они построили такой высокий и крепкий забор, чтобы впредь было удобнее защищаться от грабителей. Узнав об этом, я поинтересовался, знают ли они о жителях Первой деревни.
  - Дураки! - коротко ответил мне староста. - Живут на границе, а защищаться даже не думают! Кочевникам они на один зуб, уж я-то знаю.
  Тогда я поинтересовался, как же местные сами собираются отбиваться от степняков, но что Залин заявил:
  - У нас почитай сорок сильных мужиков, которые имеют свое оружие, чай недостатка в железе мы не знаем, сумели запастись, так что отобьемся.
  - От скольких? - уточнил я.
  - А ежели нужда заставит, то и от полусотни отобьемся! - решительно заявил мне староста.
  Я живо обломал его воинственный пыл, рассказав о том, как на Город недавно напало втрое большее количество захватчиков, так что настолько самонадеянно вести себя все же не нужно. Староста задумался, а я рассказал ему о своем плане вооружить жителей луками, чтобы хоть задержать кочевников в случае чего. Залин выслушал меня и одобрил эту идею, тут же послав своего сынишку за несколькими дюжими деревенскими парнями, приказав, чтобы те без промедления отправились в Город. Я все больше зауважал деятельного старосту и точно также снабдил его своим амулетом, чтобы мог сообщить в случае чего. Напоследок я попробовал попросить Залина отпустить десяток молодцев в Город на подмогу, но наткнулся на отказ.
  - Ты пойми, паря, - сказал мне староста. - Ежели я своих пошлю, то кто тут останется защищать деревню? Какой мне прок, если они в Городе головы сложат?
  - Но ведь именно Город стоит на пути кочевников, - попробовал я убедить Залина. - Именно его нужно защищать в первую очередь, потому что как только его не станет, степняки доберутся и до вас!
  - Вот как не станет, так и будем думать! - отрезал староста. - И вообще, мое дело - сторона. Я здесь не границу охраняю, а о благе односельчан думаю, так что пусть об этом король заботится, чай каждый год налоги платим.
  Справедливо и вполне оправдано. Так что любые мои аргументы здесь не помогут, да и не нужны они. Город и так обречен. Причем обречен изначально, еще при строительстве. Когда-нибудь его все-таки захватят степняки и сожгут дотла, а потом Фариам прикажет на этом месте построить новый, который наверняка также не успеет получить свое название... Я вспомнил длинные ряды плюсов на городском кладбище, которых на первый взгляд было явно больше пяти сотен и подумал, сколько же городов на этом месте превращались в пепелища и как сказочный феникс возрождались заново?
  Вот теперь мне стало понятно, почему Хагел сам не мог набрать пополнение в свой отряд, а только посылал просьбы королю. Так что еще один мазок появился на картине окружающего мира. Вздохнув еще раз, я объяснил старосте, как пользоваться разговорником и, уже собираясь уходить, спросил:
  - А вообще у вас тут ничего странного не происходило? Лазутчиков вражеских не замечали?
  Староста почесал бороду и неуверенно ответил:
  - Лазутчиков вроде не было, а странного... Нет, вам, наверное, это будет совсем неинтересно.
  - И все же? - спросил заинтригованный я.
  - Да объявился в округе с недели две назад один зверь странный. Нападает на наших овец, но есть не ест, а только убивает. Уже три случая было, и два раза пастух только тень успевал заметить, а в последний раз мы с мужиками сторожить вышли, так я и сам успел его рассмотреть. На волка сильно похож, но намного крупнее и следы оставляет странные. Сроду в наших лесах такого не водилось!
  - Убить пытались? - поинтересовался я.
  - Вот как раз в третий раз наш Шалый застал его прямо над овечьей тушкой, так даже замахнуться не успел, как эта тварь в кусты бросилась.
  - Да, это весьма странно... - пробормотал я.
  - Вот тут как раз ничего странного-то и не было! Шалый ведь перед тем как сторожить для храбрости принял чарку-другую браги, так что и не успел спьяну-то. Зато потом сказки всякие рассказывал, будто примерещилось ему, что тот волк очень на человека был похож, вот только враки это все. Зверь, он и есть зверь!
  - А давно последний случай был? - поинтересовался я.
  - Так почитай уже дня четыре прошло. Сегодня должен объявиться, мужики уже засаду приготовили, ждут.
  - Так он что, среди дня нападает? - удивился я.
  - А ты что ли думаешь, что мы овец среди ночи пастись выводим? - усмехнулся Залин.
  - Мда, - выдохнул я. - Загадка.
  - А присоединиться не желаешь? - спросил меня староста. - Не убьешь, так хоть поглядишь на нашу напасть.
  - А что, было бы совсем неплохо! - ответил я.
  Все равно мне делать до вечера было нечего, кочевников ожидать сегодня глупо, а заняться чем-то нужно. Почему бы и не охотой?
  - Тогда пошли, - сказал староста. - Я сейчас тоже туда схожу, мужиков сменю, а то с самого утра сидят, болезные, еще даже и не обедали...
  
  Глава 19. Зверь
  
  Поднявшись, староста прихватил свою сабельку, которую снял со стены. Ох, не прост был Залин, весьма не прост. Вполне возможно, раньше он служил в армии, раз сумел так грамотно наладить оборону деревни и завел в ней весьма строгие порядки. На такого человека вполне можно положиться и не лезть с ненужными советами. Он сам прекрасно знает, что можно противопоставить кочевникам, вот только почему же тогда свою прежнюю деревню не смог уберечь?
  Я вышел вслед за старостой из дома и начал раздумывать над странностями в поведении зверя, а таких было предостаточно. Во-первых, это странное убийство скота не ради мяса. Любой хищник обязательно начал бы есть тушу на месте или хотя бы попытался уволочь её к себе. Зачем же еще убивать? Возможно, ради крови? Кто его знает, может быть, в этом мире существуют еще и вампиры, не боящиеся дневного света и брезгующие людьми. Моя память об этом молчала, хотя при жизни в эльфийском селении я изучил многие разумные и неразумные расы. А еще одна странность - это как раз нежелание зверя убивать людей. Ведь, насколько я понял, при его третьем появлении пьяный охотник застал его над убитой овцой, так что же помешало ему вцепиться человеку в горло? Запах алкоголя? Не слишком убедительно и на причину никак не тянет.
  Также меня очень настораживал рассказ о человекоподобии этой твари, что сразу же ставило её в число тех, которых нужно было опасаться больше всего. Если бы это была обычная кашна, я бы просто вышел к ней и попытался договориться, может быть, даже уговорил поохотиться на кочевников. С кэльвами, я уверен, также никаких проблем бы не возникло бы, но эта неизвестная тварь нервировала и заставляла подыскивать объяснение своими странными действиями.
  Так в раздумьях мы со старостой дошли до большой зеленой поляны, окруженной стеной кустов и деревьев, на которой мирно паслась отара овец голов так в пятьдесят.
  - Вот мы и пришли, - сказал мне Залин. - Занимай место, которое тебе приглянется, а я пойду мужиков наших сменю.
  - А что, мы всего вдвоем сторожить будем? - уточнил я.
  - А ты боишься, никак? - хитровато взглянул на меня староста.
  - Нет, просто удивляюсь.
  - Да не хочется мне напрасно каждый день по целому десятку выставлять. Два дня назад так и сделали, а эта зверюга и не появилась. Вот даже сегодня непонятно, выйдет она на охоту, или же решила перебраться отсюда подальше, - староста почесал затылок, а потом закончил. - Ничего, нам ведь её голова и не нужна, лишь бы только овец больше не резала.
  - Понятно, - кивнул я. - А сколько же нам тогда ждать придется?
  - Тварь всегда нападала в обед, так что нужно будет посторожить до вечера, когда овец обратно в деревню поведем. Так, на всякий случай.
  Я огляделся магическим зрением, но никакой твари в окрестностях не обнаружил, зато нашел две неподвижные человеческие ауры в кустах на другой стороне поляны. Судя по всему, они просто спали, поэтому я оглядел местность уже обычным зрением и решил устроиться на большом раскидистом дереве, чтобы с высоты было прекрасно видно всю отару и сторожевой пункт под теми кустиками.
  - Я устроюсь вон там, - махнул я рукой, показывая старосте на дерево.
  - Ну, тогда я пойду к своим, - ответил мне Залин и отправился на другой конец поляны.
  Я подошел к дереву и ловко на него забрался, устроившись на трех ветвях, что образовывали весьма удобное место. Зеленые листья скрывали меня, но совсем не мешали обзору. Можно было бы конечно возразить, что при ближайшем рассмотрении все равно моя позиция заметна издалека... Вот только не нужно учить эльфа прятаться на дереве! Если я захочу, меня и белка, что обосновалась в дупле над моей головой, будет считать всего лишь еще одной веточкой.
  Обозревая окрестности со своего насеста, я прислушивался к ругани старосты, что распекал своих односельчан за то, что они притащили с собой фляжку местной браги, которую уже умудрились 'выжрать без закуси'. После пары довольно увесистых затрещин, Залин отправил пошатывающихся мужиков обратно в деревню, а сам остался на их месте, слегка замаскировавшись в кустах. Надо было лук с собой взять, посетовал я, максимально расслабившись, а теперь в случае появления твари придется идти на сближение и резать её клинками, в крайнем случае, просто метнуть их. Ведь если я применю магию, староста этого может просто не понять, а у нас только-только с ним наладились отношения...
  Настроившись на длительное ожидание, я замер, в моем теле живыми остались только глаза, изредка сканирующие местность. Все было тихо, ничто не предвещало беды. Придется сидеть тут до вечера, грустно подумал я, столько времени зря потеряю! Не буду же я, сидя в засаде, разрабатывать новые плетения, потому что обязательно настолько задумаюсь, что пропущу появление не только твари, но и целого взвода кочевников. Нужно было отказаться, мелькнула в голове последняя мысль, а потом я просто выключился, стал бездумным автоматом, фиксирующим малейшие изменения в картинке передо мной.
  Ничто не изматывает так, как ожидание, и не мне вам об этом рассказывать. Порою изведешься настолько, что будешь каждую минуту поглядывать на часы, мельком удивляясь, отчего это время так медленно тянется. Мне приходилось на Земле просиживать, простаивать, в общем, проводить время в очередях. Тогда у меня банально не хватало терпения, чтобы просто ждать. Я всегда старался себя чем-нибудь занять - игрался с мобильником, рассматривал вывески и плакаты, читал книги, которые предусмотрительно брал с собой. Правда, от книг я впоследствии стал отказываться, так как произошел со мной один случай, когда я просто банально зачитался и пропустил не только всю очередь, но и время закрытия того заведения, где сидел с четырех вечера. И хорошо хоть уборщица открыла для меня входную дверь своим ключом, иначе пришлось бы заночевать там...
  А эльфу, которым я наполовину являлся, было довольно смешно вспоминать об этом, ведь с самого детства нас готовили к длительным дежурствам на границе леса. Нас учили часами оставаться неподвижными, да еще иногда и в очень неудобной позе, когда сложно даже вдохнуть полной грудью. Эти уроки я хорошо усвоил, и они здорово выручали меня в дальнейшей жизни. Так, например, я узнал, где хранится ключ от склада с оружием, выведал, где учитель прятал несколько весьма интересных книг, которые отчего-то мне не показывал, подсмотрел как... Да много я еще чего сделал благодаря приобретенным навыкам, а умение выбрасывать из головы все мысли прошло жестокую проверку, когда я целый час просидел, наблюдая за тем, как мой наставник занимается любовью со своей тогдашней избранницей.
  Это вообще глупо получилось, ведь я тогда следил за старейшиной, но пришлось понаблюдать именно за этим процессом. В тот момент я уже начал обучаться магии, да и вообще был вполне созревшим эльфом, для которого уже не являлось секретом, откуда берутся дети, поэтому данное наблюдение принесло мне колоссальные знания техники, которые я, однако, так и не сумел опробовать. Самое смешное, что на следующий день мой наставник подошел ко мне и заявил, что обучать скрытности меня больше незачем, так как я отлично усвоил все уроки. После этого заявления я все же догадался, что каким-то образом был обнаружен, и на досуге, которого у меня было не так много, продолжал совершенствовать свои навыки.
  Прошел час, за ним второй. Я медленно отмечал, что солнце начало медленно клониться к закату, но не подавал признаков жизни. Маленькая белочка несколько раз прошлась по моей спине, занятая своими делами, овцы внизу неторопливо жевали траву, щебетали лесные птицы. Староста уже извелся под своим кустиком, отмахиваясь от насекомых, почесываясь, и наверняка не раз пожалел, что не захватил с собой заветную флягу, которая бы заметно помогла скрасить ожидание. Кусты, за которыми он сидел слабо шевелились. Нет, искусству маскировки его явно не обучали.
  Оглядывая в очередной раз поляну, я отметил слева небольшое шевеление. Оно было слабым, поэтому я поначалу даже не обратил на него внимания, но потом шевеление повторилось. Началось, понял я, заметив серую тень, стремительно перебегающую от одного дерева к другому. Со своего места мне не удавалось четко рассмотреть зверя, лишь было заметно, что лапы у него непропорционально большие и длинные. Я начал прикидывать варианты. Метнуть в него клинок у меня отсюда не получится. И не в том дело, что не доброшу, просто зверь вполне может увернуться и удрать. Значит, нужно выждать момент и спускаться на землю.
  Зверь, удостоверившись, что все тихо и спокойно, появился на поляне во всей красе. Вот теперь я смог хорошо его разглядеть. Голова его явно походила на волчью, но вот уши отчего-то были совсем небольшими и напоминали человеческие, задние лапы оказались длинными, а туловище худым и коротким. Все тело зверя было покрыто густой серой шерстью и казалось каким-то нерациональным, чужеродным. Последний гвоздь в гроб теории о волке забило то, что на краю поляны зверь поднялся на задние лапы и повертел своей башкой из стороны в сторону.
  Нет, это не волк, подумал я, это создание точно раньше было человеком, но в какой-то момент превратилось в зверя, приобретя некоторые волчьи черты. Убедило меня в этом наличие на передних лапах зверя пяти длинных пальцев. У зверей такого быть не может, ведь им это и даром не нужно. Так по теории эволюции получается, а вот человеку без них просто невозможно обходиться. Теперь вполне понятно, почему эта тварь не нападала на людей. Возможно, будучи человеком, она отличалась мягким характером, исключающим даже мысли об убийстве себе подобных. Но вот тогда зачем она режет скот?
  Зверь тем временем вновь опустился на все четыре лапы и припустил к стаду, тревожно заблеявшему при виде хищника. Находился он как раз между мной и старостой, зайдя с неохваченной дозорами стороны поляны. Дождавшись, когда он приблизится к стаду на расстояние трех прыжков, я сиганул с дерева, выхватывая из-за спины клинки и до смерти перепугав бедную белочку, которая быстрее молнии юркнула обратно в дупло. Мягко приземлившись на ноги, я со всей возможной скоростью побежал к зверю. Вот только я совсем не учел, что и староста, также увидав объект охоты, кинется ему навстречу, крича и размахивая руками с зажатой в них саблей.
  Вот дурак, подумал я. Нужно было дать зверю прикончить одну овцу, чтобы он на неё отвлекся, а затем просто снести кудлатую башку с плеч, прекратив нападения раз и навсегда. А староста же просто стремится отогнать хищника, чтобы тот через несколько дней появился снова. Глупо и непродуктивно! Зверь, услышав вопли Залина, остановился в нескольких метрах от испуганных овец, развернулся и припустил наутек, не дав мне добежать до него всего шагов тридцать. Не отчаиваясь, я метнул в него один из своих клинков, что держал в руке, но хищник внезапно отпрыгнул в сторону и клинок бессильно пронесся мимо и воткнулся в землю.
  Вот оно, настоящее звериное чутье, подумал я. Оно сродни моей интуиции, а значит, его можно перехитрить. Я достал из ножен свой кинжал, а потом метнул второй клинок в зверя, запустив следом и кинжал. Зверь, подчиняясь своему инстинкту, отпрыгнул влево, пропуская меч, но вот мой кинжал сумел разрезать ему левое плечо. Споткнувшись, зверь, тем не менее, добежал до ближайших кустов и скрылся в них. Швырять в него лезвием, которое держал наготове, я не стал, поскольку рядом со мной стоял тяжело дышащий староста, которого бы точно заинтересовало, почему это вдруг впереди неведомой силой срезаются кусты и деревья.
  - Не рассчитал, - пробормотал я, сетуя на то, что кинжал, что должен был пронзить сердце твари, только поранил её.
  - Да ты просто мастер, Алекс! - восхищенно сказал Залин. - Где ты так здорово научился клинки метать?
  - Долгая история, - отмахнулся я. - Я сейчас пойду за ним. Зверь ранен и далеко уйти не сможет, нужно его добить по-быстрому.
  - Я с тобой! - с готовностью поддержал меня староста.
  Ну уж нет, свидетели мне не нужны! Не будь старосты, тварь бы уже давно лежала посреди поляны, располосованная лезвиями на почти ровные кусочки.
  - Нет. Тварь может вернуться, чтобы напасть на овец, так что кому-то придется остаться здесь, - заявил я Залину.
  Тот засомневался, но я добавил с улыбкой.
  - У вас же получилось уже один раз его отогнать, а так громко кричать я вряд ли сумею.
  Староста серьезно мне кивнул и ответил:
  - Добро, посторожу!
  Не теряя времени, я побежал по следам зверя, подобрав по пути свои клинки и стряхнув с них землю. Следы были четкими, тварь ломилась сквозь кусты, не обращая внимания на маскировку, а на траве в некоторых местах виднелись капели крови, видно, поранил я зверя довольно сильно. Пробежав так минут пять, я понял, что зверь сменил направление и стал забирать на запад, к Городу. Спустя еще десяток минут я увидел, что отпечатки его лап становятся малозаметными и перешел на шаг. Зверь замедлился и стал зализывать рану, понял я, не обнаруживая капель крови дальше по пути. А вот тут он встал на задние лапы, совсем как человек, подумал я, внимательно разглядывая следы. Теперь нужно опасаться засады, так как даже загнанная в угол крыса может серьезно ранить.
  На всякий случай я активировал защитный кокон. Хотя он заметно уменьшает радиус ействия моего магического зрения, но зато сможет уберечь от когтей зверя. Кто его знает, сколько там заразы. А если это мутация, вызванная каким-то вирусом? Нет, я понимал, что это бред, но десятки фильмов на эту тему заставляли меня задуматься над возможностью передачи этой заразы через кровь или в результате царапин от когтей. Надо будет Залину сказать, чтобы больше не выводил никогда овец на ту полянку, ведь там осталась звериная кровь. В этот момент мне четко припомнились кадры из фильма про овец, которые вдруг начали отдавать предпочтение человечине. У меня от такой картинки даже мурашки по коже пробежали. Это будет проблемой похлеще, чем кочевники, так как, насколько я помню, в том фильме не было хэппи-энда.
  Размышляя о такой напасти, я внезапно увидел впереди небольшой холмик. Соблюдая максимальную осторожность, я начал подкрадываться к нему, озираясь и ежесекундно ожидая нападения зверя. Но все было тихо. Подойдя к холмику, я увидел в нем большую нору, причем уже довольно старую, вырытую несколько лет назад, так как её края уже давно поросли травой и кустами. Из норы явно ощущался звериный запах, поэтому я просто встал за кустиками слева от входа и принялся ждать, справедливо полагая, что лезть в нору будет явной глупостью. Во-первых, я не знаю её строения, а там может быть и лабиринт, во-вторых, тварь может улизнуть через черный ход, в отсутствии которого я не был уверен, а в-третьих...
  Из норы послышался шорох, и я выбросил все мысли из головы, приготовившись к появлению зверя. До меня донеслись тихие шаги, и я машинально подумал, формируя плетение лезвия, что тварь опять встала на задние лапы. Звук шагов приближался и вскоре на свет появился... парнишка лет четырнадцати. Я едва смог удержать подготовленное плетение и принялся рассматривать незнакомца, который спокойно направился по направлению к Городу. У парня были длинные серые волосы на голове, которые закрывали уши, простая деревенская одежда, сапоги и ремень на поясе, стягивающий плотную рубаху, на левом рукаве которой медленно проступало темное пятно.
  - Эй, парень! - окликнул я, выходя из-за кустов.
  Парнишка обернулся, продемонстрировав великолепную реакцию, и с испугом уставился на меня. Далеко он отойти не успел, потому я даже на расстоянии двадцати шагов почувствовал его липкий страх и обреченность.
  - Ты тут волка не видел? - спросил я его, дружелюбно улыбнувшись.
  Парень в ответ помотал головой.
  - Ладно, - пробормотал я. - Только проблема в том, что его видел я. И кажется мне, что то был не простой волк, а оборотень. Что ты на это скажешь?
  Из парнишки словно выдернули какой-то стержень. Его плечи поникли, а голова опустилась. В его чувствах теперь преобладала безнадежность и печаль. Похоже, что он собирается умереть, подумал я, продолжая рассматривать его. Парнишка стоял, уставившись в землю, и молчал. В моей душе шевельнулось нечто, похожее на жалость. Я решительно наступил на неё сапогом, прервав все её потуги убедить меня в том, что пацана нужно просто отпустить. Нет уж, так просто он отсюда не уйдет!
  - Тебя как зовут? - спросил я, на пару шагов приближаясь к нему.
  Парень поднял голову и удивленно посмотрел на меня.
  - А зачем это вам?
  Ого, не тебе, а вам, отметил я. Уважает, значит, или просто знает, кто я такой, а это становится еще интереснее.
  - А может мне нужно знать, кого я собираюсь убить? - ехидно ответил я ему.
  - Марик, - снова опустил голову парень.
  - Отлично, - весело произнес я, подходя еще на пару шагов. - А не расскажешь мне, Марик, что ты есть такое, а то мне просто жутко интересно. Никогда, знаешь ли, оборотней не встречал.
  Я говорил дружелюбно, так что в эмоциях мальчишки робко шевельнулась надежда. Он снова поднял голову и взглянул мне в глаза.
  - Вы же все равно меня убьете, так почему спрашиваете?
  - А я дотошный, - пояснил я. - Хочу все о тебе узнать, познакомиться, так сказать, поближе. Может, и убивать тебя не придется. Человеческой крови же на тебе нет, ведь так?
  - Нет, клянусь! - с жаром ответил мальчишка. - Я убивал только животных! Поверьте мне!
  Его чувства говорили мне, что он не врет, поэтому я сделал вид, что задумался. Нельзя сразу давать людям то, что они хотят. Если перед этим они немного подождут, то их радость от приобретенного на порядок увеличится. Основы психологии, знаете ли.
  - Ладно, верю, - сказал я уже начавшему отчаиваться мальчишке.
  Он впервые счастливо улыбнулся, а я заметил, что пятно на рукаве его рубашки стало еще больше. Немного поколебавшись, я полез в карман куртки и достал оттуда флягу с лимэлем. Откупорив её, я протянул целебный напиток парню.
  - Пей.
  - Что это? - с недоверием спросил меня Марик, принимая флягу.
  - Не отрава, не волнуйся. Пей, давай! - ответил я ему.
  Марик поднес флягу ко рту и сделал маленький глоток. Его глаза расширились, а дыхание участилось. Переждав взрыв в желудке, он сделал еще один глоток, побольше, и опять застыл, восторженно прислушиваясь к своим ощущениям.
  - Все, давай назад, - протянул я руку за флягой.
  Марик, глядя на меня, быстро сделал еще один глоток и вернул мне лимэль. Я хмыкнул, наглый оказывается парнишка, мне это нравится. Такого можно и к делу приспособить, вот только сперва узнать все нужные подробности.
  - Ладно, давай присядем где-нибудь и спокойно поговорим, - сказал я, закупоривая флягу и смотря на то, как Марик потрясенно ощупывает свое раненое плечо.
  Я огляделся и заметил одно поваленное дерево, довольно трухлявое на вид, но вполне пригодное для того, чтобы присесть на него, и пошел к нему. Парнишка спустя несколько мгновений последовал за мной. Присев на дерево, я понял, что оно совсем уже превратилось в труху, потому что рассыпалось под моим весом, поэтому встал, отряхнул свои штаны и просто опустился на землю, скрестив ноги. Марик последовал моему примеру и уставился на меня с ожиданием.
  - Чего смотришь? Рассказывай давай! - велел я ему.
  - Что рассказывать-то? - не понял мальчика.
  - Все. И желательно с самого начала.
  Марик вздохнул и начал свое повествование. Отца у него не было, вернее, был, но как в таких случаях принято было говорить, сложил голову на дальних рубежах отечества, защищая Родину от подлых врагов. Всю свою жизнь мальчик знал, что его отец был героем и страшно этим гордился, но как только ему исполнилось семь лет, начались странности. Например, он стал замечать, что его начали бояться животные, а через полгода и он сам стал смотреть на них, как на добычу. Переломный момент наступил через несколько месяцев, когда они с соседскими ребятами гонялись за курицей, которая отчего-то отчаянно не хотела попасть в суп и всеми силами этому сопротивлялась, бегая по всему двору и дурача преследователей. Именно тогда Марик, увлекшись погоней, с легкостью догнал беглянку и схватил в охапку. На этом все бы и закончилось, но он не смог остановиться и, повинуясь инстинктам, впился зубами в бедную птичку и перегрыз ей горло.
  Когда все остальные увидели его с мертвой курицей, облизывающего кровь с губ, начались проблемы для Марика и его матери. Соседские ребята с тех пор стали считать его психом и сторонились мальчика, а односельчане настороженно присматривались и перешептывались за его спиной. Именно тогда он понял, что обладает превосходным слухом и узнал, что его отец был совсем не героем, а просто заезжим гостем, который несколько недель жил у его матери. Марик не стал подходить с этим вопросом к ней, понимая, что всей правды все равно не узнает и продолжал жить, избегая общения с одногодками и стремясь всеми силами забыть вкус горячей крови на губах.
  Не получилось. Через некоторое время в деревне была убита собака. Односельчане удивлялись, какой же хищник мог запросто проникнуть во двор, чтобы лохматая ничего не заметила, а потом впиться клыками в её горло. Через месяц случай повторился, а затем еще раз. Жители деревни вскоре начали организовывать ночные дежурства, после которых нападения прекратились, а маленький Марик усвоил главное правило хищника - не охотиться там, где живешь. Именно поэтому он организовал себе логово в лесу, вдали от деревни и стал часто там бывать, совершая набеги на местных кроликов и другую мелкую живность.
  Поначалу у него ничего не получалось. Приходилось ставить силки, чтобы поймать кролика, а потом уже убивать его, вгрызаясь зубами в нежное тельце. Но так терялся весь вкус охоты, оставалась какая-то жажда и неудовлетворенность. Марик продолжал приносить тушки кроликов, белок, барсуков матери, которая хоть и видела на них следы от укусов, но ничего не говорила. И вот однажды, бегая по лесу, мальчик увидел кролика, что выбежал прямо у него из-под ног. Не раздумывая, Марик помчался за ним. Поначалу кролик сумел оторваться, но какой-то дикий азарт сумел помочь парнишке стать ловким и быстрым. Внезапно он обнаружил, что бежать на четырех конечностях значительно легче. Забыв обо всем, он видел перед собой только убегающую добычу.
  Догнав кролика, он вцепился в него клыками, глотая пьянящую жидкость и урча от наслаждения, а когда опомнился, то обнаружил, что его тело изменилось. Он оказался весь покрытым серой шерстью, а лицо превратилось в волчью морду с острыми клыками. Страх заставил его опрометью броситься к единственному родному человеку - матери. Когда он прибежал к ней, то очень опасался, то она просто закричит, увидев зверя в одежде сына, но мать лишь поинтересовалась, почему у него на рубашке кровь. Оглядев себя, Марик понял, что вернул свой прежний облик, и рассказал матери обо всем.
  Она выслушала внимательно и сказала, что теперь пришло время ему узнать всю правду. С замиранием сердца Марик слушал историю о том, как судьба привела в дом его матери одного усталого путника, который оказался воином самого короля. Накормив его и залечив раны, полученные в яростной схватке, мать Марика внезапно поняла, что полюбила его с первого взгляда. Что тому было причиной, звериное обаяние, блеск зеленоватых глаз или добрая улыбка, она не сказала, но Марик узнал, что его мать провела с ним лучшие дни в своей жизни. Когда путник уходил, то рассказал ей, что является оборотнем и обещал вернуться, чтобы забрать её в столицу, если она не отречется от него.
  Женщина была напугана, но не отреклась от своего любимого, а через несколько месяцев ожидания к ней пришел старый воин, рассказавший, что её избранник погиб на чужой стороне и передал мешочек с монетами, который тот приказал доставить ей, если с ним случится беда. С той поры для женщины жизнь потеряла свой смысл, она постепенно угасала, лишившись цели. Обеспокоенные односельчане даже пригласили к ней знахарку, чтобы та посмотрела её хвори. Именно она поведала, что женщина беременна. Такое известие ей вернуло волю к жизни, а через положенное время у неё появился сын, который стал объектом её любви и заботы. С каждым днем он подрастал, а женщина все больше замечала, как он становится похожим на своего отца, зверя, оборотня, любимого...
  Прошел еще год, после того, как Марик узнал страшную тайну. Теперь он все чаще уединялся в лесу, охотясь в своем зверином обличье. Вот только зависть не давала односельчанам покоя. Появились нехорошие слушки, что Марик просто обворовывает силки других охотников. И в один прекрасный день один из мужиков заметил, как мальчишка превращается в зверя. Это положило конец жизни в деревне матери и её сыну. Разгневанные жители едва не спалили заживо мать Марика в её собственном доме, но им вместе удалось убежать, прихватив собой тот самый мешочек с монетами. Поскитавшись немного по дорогам Мардинана, они примкнули к группе переселенцев, что отправилась на границу, чтобы построить там новую жизнь. Так они и появились здесь.
  Первые несколько лет Марик вел себя тихо, но потом звериная природа дала о себе знать, и он вновь начал охотиться, добывая для города свежее мясо. Его все считали удачливым ловцом, но сам он чувствовал, что его душе нужно было что-то большее. Пару лет мальчик сдерживался, а потом напал на отбившегося от стада теленка. Это принесло ему несказанное облегчение, хотя мать все поняла, когда жители нашли его тушку в окрестностях. Именно она посоветовала Марику уходить для такой охоты подальше от дома. И вот совсем недавно он обнаружил место, где жители деревни, стоявшей на отшибе, пасли овец, и решил, что из-за нескольких они не будут сильно расстраиваться. Остальное мне было уже известно.
  После рассказа Марика я недолго думал. Все оказалось намного серьезнее, чем я предполагал, и простых решений тут не найдется. Вот только мне и не нужны были простые решения, потому что у меня уже давно сложился четкий план необходимых действий, которые полностью отвечали всем моим интересам. Поглядев в глаза парня, в которых была надежда на совет, на помощь, я сказал:
  - Марик, похоже, что дело дрянь. Твоя жажда растет и становится все более неконтролируемой. Думаю, что через несколько лет ты плавно перейдешь на людей и в этом я тебе ничем не смогу помешать.
  Марик повесил голову и тихо прошептал:
  - Я не хочу убивать людей. Не хочу!
  - Это пока, - 'обнадежил' я его. - Раньше ты ведь тоже не хотел убивать овец, а довольствовался кроликами.
  - И что же делать? - спросил парень, взглянув мне в глаза.
  - Тут у меня есть три варианта. Первый - ты возвращаешься в Город и продолжаешь жить, зная, что однажды твоя жажда сведет тебя с ума и вынудит броситься на первого встречного. Вполне возможно, это будет твоя мать. Второй - ты сейчас бросаешь все и всех, и уходишь жить в леса, которые находятся в средней части Мардинана, или вообще подальше в Империю, где водится крупная дичь, и стараешься жить так, чтобы тебя не увидели люди, постепенно с каждым прожитым годом теряя свой человеческий облик. После этого ты в один прекрасный момент обязательно нападешь на людей, но тогда тебе это будет уже абсолютно безразлично. И третий - поступаешь по примеру твоего отца. Выбирай.
  - А по примеру... это как? - спросил с надеждой Марик.
  - Становишься воином.
  - Но...
  - Да, тебе также придется убивать людей, но, как и любому другому воину. Ты ведь не просто станешь охотиться на них, а будешь истреблять врагов своего народа. Ведь твой отец именно поэтому поставил свои таланты на службу королю и, судя по всему, принес немалую пользу Мардинану, раз ты мне рассказывал от мешочке с деньгами. Поверь, немногим воинам удается собрать приличную сумму за время службы.
  Марик задумался, а я не торопил его. В таком деле спешка только может навредить. Я ведь сказал ему правду, повернув её в выгодном для себя свете. Он действительно не сможет жить, борясь со своей жаждой. Рано или поздно он убьет человека, а тогда все нравственные барьеры, сдерживающие его сейчас, полетят к демонам. Я же предлагаю ему разумную альтернативу - существование не без проблем, но все же весьма приемлемое. Главным было то, что сейчас он мне нужен. Нужен настолько, что я просто отпущу его, если он выберет другой вариант, в надежде на то, что он вскоре изменит свое решение.
  Именно сейчас, когда сложилась такая напряженная ситуация, когда со дня на день ожидается нападение, мне был просто необходим еще один разведчик. Напарник, на которого я смогу свалить часть дел. Ловкий, быстрый и абсолютно незаметный. Сигналки, это одно, они не дают всей полноты картины, да и не могу я развешивать их повсюду, так как сам запутаюсь, где какая. Я перекрыл лес на подступах к Городу, но весь юг и север так и остались незащищенными и открытыми для вторжения. Жалко, что я не могу быть в нескольких местах одновременно...
  - Я согласен, - выдохнул Марик.
  - На что? - не понял я.
  - Я хочу стать воином короля! - твердо ответил он.
  - Что ж, тогда я принимаю тебя в свой отряд и назначаю на должность главного разведчика! - торжественно провозгласил я, наблюдая за тем, как губы парнишки растягиваются в улыбке.
  Ну, не буду же я говорить, что он главный, поскольку единственный? Пусть погордится немного, больше пользы будет. Поднявшись с земли и отряхнув свои штаны, я сказал ему:
  - Что ж, я сейчас вернусь в деревню и заберу свою лошадь, а ты пока выходи к дороге и отправляйся по ней. Я тебя вскоре подберу.
  Развернувшись, я уже собирался бежать к деревне, но голос Марика меня остановил.
  - Алекс!
  Я вопросительно посмотрел на парня.
  - Спасибо вам! - смущенно произнес Марик. - За все спасибо.
  - Не за что, - ответил я ему. - И теперь мы с тобой на 'ты'. Я же все-таки твой командир.
  Подмигнув пареньку, я быстро побежал в сторону деревни.
  
  Глава 20. Новые заботы
  
  Уже через пятнадцать минут бега я достиг знакомой полянки, на которой обнаружил ожидающего меня старосту. В ответ на его вопросительный взгляд, я сказал:
  - Все в порядке. Зверь вас больше беспокоить не будет!
  - Что, добил-таки? - поинтересовался Залин. - А где тушку оставил? Интересно все же глянуть на эту зверюгу, да и голову оттяпать надобно будет.
  Мда, а я и не рассчитывал, что дело примет такой оборот, иначе просто сказал бы, что не догнал хищника и дело с концом! Что же теперь мне придумать? В сказку, что тело просто испарилось под лучами солнца, староста вряд ли поверит, не такой он человек. Больше вариантов в голову отчего-то не приходило, и я со вздохом решил рассказать Залину правду.
  - Не стал я его добивать.
  - Как же так? - удивился староста. - Ты же сказал, что он больше нападать не будет?
  - Не будет, мы с ним договорились, - честно ответил я.
  - Договорились? Со зверем?
  Изумлению Залина просто не было пределов, поэтому я добавил.
  - Этот зверь оборотнем оказался, так что мы с ним мило побеседовали, после чего он дал согласие больше не охотиться в этих краях.
  - Оборотень! - потрясенно выдохнул Залин. - А мы и думали, что это за тварь? А оно вон как вышло...
  Староста почесал свою бороду, а потом посмотрел на меня.
  - Он-то охотиться здесь больше не будет, а кто убытки людям от его охоты возмещать будет? Ведь трех овец порезал, гад!
  Вот жук, восхитился я смекалкой старосты, сразу ведь ухватился за денежный вопрос. Теперь вовек не отстанет, пока не выдам требуемую сумму, ведь по сути-то я крайним оказался. Отпустил оборотня, значит - плати, коли такой жалостливый. Староста глядел на меня с хитроватым прищуром, по которому я понял, что он знает, о чем я сейчас думаю. Вот теперь я точно попал, потому что в ответ на его заявление надо было сразу говорить, что это не мои проблемы и все... Хотя, мне с ним еще довольно долгое время нужно общаться, как-никак вместе против кочевников планируем отбиваться, так что лучше отношения не портить. Вряд ли овцы могут стоить много.
  - И на какую сумму вы оцениваете нанесенный ущерб? - поинтересовался я.
  - А ты сам посчитай - каждая овца стоит около двенадцати серебрушек в ближайшем городе. Продаются они там только в базарные дни, а значит, людям еще месяц придется куковать без скотины...
  - Короче, двух золотых хватит? - мрачно осведомился я.
  - Ну, надо бы еще накинуть за то, что везти их сюда далеко... - начал наглеть староста.
  - А также скинуть цену, потому что оборотень ни мясо, ни шерсть забирать не стал, - продолжил я, ехидно ухмыляясь.
  Староста понял, что нарвался отнюдь не на простачка, а потому просто сказал:
  - Пятьдесят серебрушек и мы в расчете!
  - Ого! - присвистнул я. - Дороговаты нынче овцы!
  - А что поделать, дорога ложка к обеду, - вздохнул староста, пряча ухмылку.
  Доставая кошелек, я подумал, что и в этом мире в ходу такая поговорка. Воистину, люди везде одинаковы!
  - В расчете! - сказал я Залину, протягивая ему четыре золотых.
  С такими темпами я быстро без гроша останусь. Нужно будет потом действительно сказать Марику, чтобы больше не охотился в этих краях, а то Залин меня не так поймет. На крайний случай, если совсем жажда замучает, есть же еще Первая деревня...
  - Благодарствую! - сказал мне староста, принимая деньги.
  Хоть бы о сдаче заикнулся, подумал я, а то совсем уже мелочи не осталось в кошельке, все на разговорные амулеты потратил. Ладно, в пивной потом разменяю, когда нужно будет.
  - Добро, - глядя на довольную рожу Залина, произнес я. - Раз вопросов больше нет, я поеду в Город.
  - Ну, тогда пошли, хоть до деревни провожу, - ответил мне староста.
  - А овцы?
  - А что им тут сделается? - удивился он. - Ведь единственного окрестного хищника ты отвадил, а сами они далеко не разбегутся.
  Развернувшись, он потопал к деревне, а я пошел с ним рядом, надеясь, что Марик отправился на дорогу, а не бродит где-нибудь поблизости. Кстати, после лимэля его наверняка начнет мучить зверский голод, а какие размахи он принимает у оборотней, остается только догадываться.
  - Значит, взял оборотня к себе? - донесся до меня сквозь мысли голос старосты.
  - Угу, - машинально ответил я и только потом удивленно посмотрел на Залина.
  Вот ведь, человек-загадка! С виду - обычный сельский житель, простоватый и бесхитростный, а голова варит, дай бог каждому.
  - Да ты не смотри-то на меня так, - улыбнулся Залин. - Нетрудно было догадаться, что ты его к делу постараешься приспособить. Сам же давеча плакался, что в Городе защитников не хватает.
  Вот ведь жук, сумел меня грамотно просчитать! Хорошо, что я платить не отказался, потому что с таким пройдохой нужно всегда поддерживать теплые отношения, иначе хлопот не оберешься.
  - Осуждаете? - спросил я у него.
  - Нет, совсем наоборот. Я ведь на твоем месте тоже так поступил, - доверительно сказал Залин.
  - Тоже с оборотнем столкнулись? - уточнил я.
  - Нет, тут вот какой случай вышел. В молодости служил я десятником в королевском войске, пришлось и повоевать, и повидать всякого. Не раз я терял своих бойцов, но всегда старался подыскивать себе лучших. Так вот, завербовался однажды к нам один человек, разбойник. Его ватагу всю королевские охотники перебили, а он умудрился сбежать и потом еще полгода в городе куролесил, пока его и там не прижали. Короче, решил он себе спокойную жизнь обеспечить и пошел в армию. Вот только все прознали о его прошлом и отказывались с ним даже рядом находиться, не то, что служить вместе. А мужиком он был крепким, да и оружие умел держать в руках. Вот я и упросил командира зачислить его в мой десяток, мда...
  Староста замолчал, вспоминая былое, а я спросил, ожидая продолжения:
  - И что?
  - Так вот, командир тогда мне прямо и сказал, что я себе зверя в десяток беру, еще и отговаривать пытался. Только я был тверд и настоял на своем. Так Берк и появился у нас... Поначалу не обошлось без накладок, но потом все как-то привыкли, да и сам разбойник пообтесался, стал для нас своим. После этого я ни разу не пожалел, что взял его в свой десяток. Воином он был знатным, пару раз меня от смерти спасал...
  Староста опять замолчал, а я спросил его:
  - И где он сейчас?
  - А нет его уже лет десять, - ответил мне Залин со вздохом. - По глупости погиб. Встретил своих старых дружков в городе, а они его и порезали сонного, видно, задолжал им Берк при своей старой-то жизни... Так что я тебя прекрасно понимаю и даже одобряю. Набирать к себе нужно только лучших, а кем они являлись до этого - уже не столь важно.
  Я молча шагал рядом со старостой, открывшимся с весьма неожиданной стороны. Теперь понятно, почему он занимает такой высокий пост в деревне и пользуется всеобщим уважением. У такого баловать не будешь, все насквозь видит! Да и мыслит довольно разумно, ведь большинство, кого я знаю, наверняка желали бы смерти оборотню. Как жители той деревни, где он жил. А вот Залин мало того, что оценил его качества, так еще и не страдает всякими предрассудками, призывающими убивать всякого, кто сильно отличается от остальных. Я полностью разделяю его мнение по поводу набора, ведь Марика я действительно взял к себе потому, что лучше него в деле разведки не может быть никого. Ну, кроме меня, но мне, как командиру это по статусу не положено.
  Спустя некоторое время мы достигли деревни. Залин тут же отправил одного из мальчишек присматривать за овцами, сообщив, что от зверя мы избавились. Подробностей Залин жителям не поведал, но я думаю, у него хватит времени и сообразительности придумать свою красочную версию произошедшего. В то, что староста расскажет правду, я не верил абсолютно.
  - Ну что, поужинаешь со мной? - спросил Залин, покосившись на небо.
  - Нет, поеду в Город, и так целый день потерял, - ответил я ему. - А вот продуктов на дорожку весьма недурно было бы захватить.
  Староста улыбнулся.
  - На одного или на двух?
  - На одного, - ответил я сообразительному Залину. - Я могу и до Города потерпеть, а вот кое-кто сегодня остался без обеда.
  Хмыкнув, староста скрылся в своем доме и вскоре вынес мне небольшой мешочек, в котором, судя по запаху, был хлеб, вареный картофель и что-то из овощей. Я поблагодарил его и отправился за своей лошадью, которая спокойно жевала себе травку, заботливо принесенную кем-то из местных колхозников. Запрыгнув на неё и махнув рукой старосте, я выехал из деревни по заросшей тропинке. Эх, мельком подумал я, совсем забыл спросить у Залина, почему ей давно никто не пользуется. Хотя, скорее всего, просто ходят по другой дороге, ничего странного.
  Выехав на ровный путь к Городу, я прикинул, сколько времени ушло на болтовню, и посчитал, сколько потребовалось Марику, чтобы сюда добраться. Выходило, что он опережает меня минут на двадцать. Пришпорив лошадь, я ускорил её бег и через полчаса заметил на дороге одиноко бредущую фигуру. Притормозив около парнишки, я спросил:
  - Подвезти?
  Марик вздрогнул и едва не отпрыгнул от меня. По его сжатым губам я понял, что дело уже давно приняло серьезный оборот. Быстро достав мешочек с продуктами, я протянул его оборотню.
  - Держи, набей желудок!
  Парень по-звериному втянул воздух, расширив ноздри, и буквально вцепился в мешок. Раскрыв его, он принялся с жадностью поедать вареную картошку, даже не очищая ее, хлеб, кусок сыра, какие-то пирожки, овощи, которые я даже не успевал рассмотреть, настолько быстро они исчезали у него в пасти. Именно в пасти, поскольку у Марика сейчас были явно заметны удлинившиеся острые клыки. Под конец трапезы или насыщения, что будет точнее, к пареньку вернулась способность адекватно мыслить, он даже пробормотал нечто вроде благодарности, дожевывая последнюю картофелину.
  - Мда, крепко тебя прихватило, - сказал я, глядя на него.
  - Не знаю, что на меня нашло, - ответил мне смущенный Марик, прожевав остатки тормозка и вернув мне пустой мешок. - Раньше со мной подобного не было, а сейчас вдруг как накатило... Теперь я понимаю, что в таком состоянии я могу убить кого угодно, даже маму...
  - Не переживай об этом сильно, - успокоил я его. - Это еще дело в лимэле, который залечил твою рану. После него всегда требуется много есть, что ты и ощутил сейчас. Мда... знал бы, как тебе приходится, меньше бы со старостой болтал... Залезай!
  Я протянул ему руку и помог взгромоздиться на лошадь, которая рядом с ним вела себя нервно, то и дело всхрапывая. Повинуясь мне, кобылка потрусила по дороге, а устроившийся за моей спиной Марик спросил:
  - А вы не расскажете всем о том, кто я?
  - Нет, не волнуйся. И кстати, мы с тобой уже на ты, забыл?
  - Извини...
  Да, остальным ребятам пока еще рано знать о скрытой сущности нового члена отряда. Пусть просто видят в нем подростка, который очень хочет вкусить воинской романтики.
  - Кстати, подбери себе второе имя. В армии так принято, - обратился я к Марику.
  Он надолго задумался, а потом признался:
  - Ничего в голову не приходит. Только Бесстрашный или Грозный, но это будет глупо, правда?
  - Еще как, - усмехнулся я. - У разведчиков или шпионов, что в принципе одно и то же, обычно неброские имена, чтобы их не мог вычислить враг. Вот иногда даже их заменяют цифры.
  - Как это? - удивился Марик.
  - Вот, например, в моем королевстве практически каждый знает о легендарном шпионе, Агенте 007, - пояснил я.
  Пример, конечно, крайне неудачный с точки зрения незаметности (как же его не вычислить, если о нем знают все?), но других номерных шпионов я назвать не могу.
  - А какое у тебя второе имя? - поинтересовался Марик.
  - Эльф.
  - Просто Эльф? - разочарованно протянул он.
  - Ага. А ты думал, будет нечто вроде Отважного или Громовержца? - усмехнулся я.
  - Ну, вроде того... - протянул парнишка. - А ты мне не придумаешь имя?
  - А тут и думать нечего - Волчонок! Как, годится? - сказал я.
  - Ты не шутишь?
  - Ничуть.
  Марик задумался, а потом произнес:
  - А пусть будет! Так даже интереснее.
  - Ну, вот и славно! - ответил я ему.
  А дальше я начал проводить краткий инструктаж по поведению паренька в нашем отряде. Служить он будет наравне со всеми, а это значит, что он станет обучаться владению мечом, стрельбе из лука, верховой езде, причем меня уже не будет волновать, боятся его животные или нет. Но главной его задачей в ближайшие дни будет два раза за ночь (после отбоя и перед рассветом) оббегать Город по широкому кругу, вынюхивая следы чужого присутствия. Сигналки, оно, конечно, неплохо, но и дополнительно подстраховаться не помешает.
  Так вскоре мы доехали до Города. У его стены я увидел весьма забавную картину - мои парни учились ездить на лошадях. Зрелище было весьма комичное, особенно если вспомнить, что полгода назад я выглядит точно так же. Проводились занятия под началом двух воинов Хагела, крепко державшихся в седлах с умением бывалых ветеранов. Они заставляли моих парней идти строем, поворачивать лошадей по команде, переходить на галоп и возвращаться на шаг. Видно было, что тренировки идут уже не один час, так как лица у парней были по большей части измученными. Только четверо не подавали никаких признаков изнуренности, видимо, раньше неплохо успели научиться. Их я запомнил, чтобы впоследствии взять с собой в первую вылазку в степь, что уже наметилась в моих планах.
  Подъехав к парням, я поглядел в их злые и сосредоточенные лица и понял, что для них уже давно не секрет, кто заставил их испытывать такие страдания. Это хорошо, подумал я, можно будет после тренировки испробовать одну веселую штуку. Улыбнувшись, я радостно сказал им:
  - Привет, ребята! Вижу, вы усваиваете первые уроки, раз с лошадей уже не падаете!
  Раздались пара смешков, видимо, кто-то сегодня отличился таким образом.
  - Разрешите представить вам нового члена отряда. Марик Волчонок!
  Я спрыгнул с лошади, выставляя паренька на всеобщее обозрение.
  - Теперь он будет тренироваться вместе с вами, поэтому попрошу Волчонка не обижать, подлянок ему не устраивать, а то ведь он может и ответить.
  - Так же, как ты? - уточнил Дин, усмехнувшись.
  - Хуже, - ответил я и обратился в Марику: - Занимай место в строю и начинай тренироваться.
  - Но как? - испуганно спросил он.
  - Молча! - рыкнул я. - Запомни первое правило: в армии приказы командира не обсуждаются, так что сядь нормально на лошади и учись с ней обращаться.
  Хлопнув кобылу по крупу, я подошел к воинам Хагела, пока мои ребята осматривали новобранца и отпускали ехидные шуточки на тему его возраста. Ничего, скоро привыкнут, да и парень наберется уверенности.
  - Как они? - спросил я воинов, кивнув на своих.
  - Сносно, - ответил мне один из них. - Еще пара десятиц и научатся прилично держаться.
  Плохо, я рассчитывал на гораздо меньшее время.
  - Всеми силами нужно ускорить обучение, - приказал я. - Разделите отряд на группы и поставьте во главе каждой тех, кто уже умеют ездить. Пускай соревнуются друг с другом, преодолевая препятствия и устраивая забеги на различные дистанции. Уже через семь дней мне нужно получить из них хороший конный отряд.
  - Это невозможно! - хором заверили меня воины.
  - На свете все возможно, - ответил я. - Погоняйте их еще часок, а потом перейдем к стрельбе из лука. Завтра начнем обучаться стрелять на ходу по примеру степняков. Если кто-то из старших воинов захочет присоединиться, буду только рад.
  Оставив задумчивых воинов разбираться с их подопечными, я пошел в Город. Мне предстояло еще навестить знахарку. Идя по улице, я размышлял, что все-таки еще долго ребята будут обучаться верховой езде. Это не могло радовать, так как интуиция подсказывала мне, что конный отряд может понадобиться гораздо раньше. Был, конечно, вариант их обучения с помощью магии, но к этому я пока не хотел прибегать. В крайнем случае, сам справлюсь!
  Дойдя до дома знахарки, я убедился, что Нарады не было. Бдительные соседи сказали мне, что она с самого утра вместе со своими ученицами отправилась в лес. Значит, процесс сбора ингредиентов еще идет полным ходом, подумал я, направляясь к Хагелу. Раз пока с лимэлем выходит облом, то нужно хотя бы узнать, как там обстоит дело с оружием, ведь уже должно быть готово хотя бы несколько образцов. Мне самому не терпелось пощупать те клинки, что выйдут из под молота здешнего кузнеца.
  Хагела я опять-таки обнаружил у него в кабинете. Поистине очень удобен тот начальник, которого всегда можно найти на рабочем месте! Не отвлекая командира, раздающего указания нескольким жителям по поводу содержания такого большого количества лошадей в Городе, я прошел в угол кабинета и присел на свою любимую табуретку. С лошадьми действительно выходит проблемка. Прокорм их вызывает много трудностей, а пользы от них пока что никакой. Продать бы их что ли, задумался я, вот только кто их здесь купит? Нужно перегонять четвероногих в столицу, или просто в крупный город, подыскивать лошадника, который сможет взять их, причем не за бесценок... Это целое дело, которое также требует тщательного обдумывания. Уйдя в свои мысли, я не заметил, как начальник выпроводил горожан из кабинета, а поэтому пропустил первую его фразу.
  - Простите, задумался, - сказал я в ответ на его вопросительный взгляд. - Что вы сказали?
  - Я спросил, как ты съездил? - повторил Хагел.
  - Нормально, - ответил ему я и коротко рассказал о результатах своих наблюдений, заодно поинтересовавшись, добрались ли посланцы деревень сюда.
  - Добрались, - рассказал мне командир. - Жители Первой прибыли раньше, так даже и не знали, сколько им нужно взять луков. Я всучил им около полусотни и стрел колчана четыре, запас себе пусть сами делают... Знаешь, судя по всему, даже если они будут день и ночь всей деревней тренироваться, все равно останутся для кочевников легкой добычей.
  Я кивнул, подтверждая его выводы. Менталитет не натренируешь, и если ты жил долгое время, ничего не опасаясь, вряд ли сможешь дать отпор тем, кто захочет тебя обидеть. Так и жители Первой. Я не сомневаюсь, что многие из них даже не смогут выстрелить в живого человека.
  - Но вот жители Второй меня очень удивили, - продолжил Хагел. - Заявились четверо дюжих парней, чуть всю оружейную мне не вынесли. Забрали сотню луков, хотели и больше, но я просто им не дал, ведь нам и самим нужно что-то оставить. Так еще хотели и стрел взять колчанов сорок, но уже не смогли все это поднять, поэтому просто взяли две сотни стрел и с недовольными лицами удалились. Вот за них я полностью спокоен, если кочевники нападут на ту деревню, мало им точно не покажется!
  Я усмехнулся, если староста там жучара еще тот, так и жители все ему под стать. Наверное, будут еще долго сокрушаться, что пришли только вчетвером, иначе Хагелу бы несладко тут пришлось. Оставили бы они Город без стрел своими загребущими лапами.
  - Так, с деревнями вопрос решен, теперь скажите, как там дела обстоят с оружием из эльфийской стали? - решил я вернуться к теме, с которой пришел.
  - Эльфийской? - переспросил меня Хагел.
  - Да, эта сталь называется эльфийской, поскольку секрет её приготовления известен только эльфам. Одноразовые амулеты, естественно, не в счет - сказал я начальнику, вспомнив, что еще не говорил ему, как называется металл, который получился в итоге моих экспериментов.
  - Кузнец работает с самого утра, - пояснил мне командир. - Обещал к ночи доспехов восемь сделать.
  - Медленно, - заявил я. - Если нападение повторится, то оно будет или завтра или послезавтра, а чем больше доспехов будет готово, тем больше жизней мы сохраним. Так что нужно сказать ему, чтобы не мудрил с отделкой, шлифовкой и тому подобной ерундой. Нужно сделать много, а не красиво. И пусть начинает работать над клинками. С ними возни будет меньше, а люди должны как можно быстрее привыкнуть к новому оружию.
  - Хорошо, Алекс, я передам ему, - сказал мне Хагел и спросил с недоверием: - А почему ты думаешь, что нападение повторится?
  - Можете назвать это предчувствием, так как точно я вам все равно не отвечу. Просто ощущаю это, - сказал я начальнику.
  Мы помолчали, задумавшись каждый о своем, а потом я вспомнил, что прояснил еще не все вопросы.
  - Как у нас дела с лошадями? - поинтересовался я.
  - Плохо, - порадовал меня Хагел. - Много заботы требуют, держать негде. Вот, думаю на мясо пустить десятка два...
  - Нет, таких крайних мер нам не нужно! - решительно сказал я ему.
  Какая глупость, пускать на ветер такие большие деньги. Я же еще помнил, как продал свою лошадку в столице за семь золотых. Почти месячная зарплата воина, а тут - на мясо!
  - Лошадей нужно будет продать, но не всех, а только свободных. Тех, на которых уже сидят мои парни, трогать не будем, они еще пригодятся. Думаю, вполне возможно десятка три отправить в ближайший крупный город и сбыть там, пусть даже по заниженной цене. Сотни две золотых за них точно дадут...
  - А кто же этим заниматься будет? - спросил меня Хагел.
  - А вы не можете посоветовать такого человека? - уточнил я.
  Командир задумался, а потом с сомнением ответил.
  - Я могу послать с пяток людей посмышленее, чтобы переправили табун, но это займет не меньше трех суток, а ослаблять сейчас оборону Города, когда ты сам сказал, что вскоре ожидаешь нападения...
  - Ладно, - признал я правоту Хагела. - Пока оставим этот вопрос, но на мясо пускать их не будем. Откровенно говоря, жалко мне их!
  Командир усмехнулся, но возражать не стал, приняв такую причину моей заботы о животных.
  - Кстати, я все-таки нашел нам пополнение, - проинформировал я его. - Сегодня я взял в свой отряд одного бойкого паренька по имени Марик. Лютого он, конечно, не заменит, но как разведчик вполне сгодится.
  - Марика? - переспросил меня командир. - Знаю его. Добрый охотник, хотя и нелюдим жутко, живет с матерью, не проказничает в Городе, хотя по возрасту положено... Хороший из него разведчик должен выйти! Я подготовлю все необходимые документы и поставлю его на довольствие.
  - Ну и отлично, - поднялся я с табуретки. - Тогда последний вопрос, где у вас тут на луках тренируются?
  - Да на заднем дворе, - махнул рукой Хагел. - Там и мишени есть.
  Я кивнул и вышел из его кабинета, отправившись спасать своих парней от пыток лошадьми. Выйдя за ворота, я увидел, что тренировка была в самом разгаре, воины Хагела явно вошли во вкус и гоняли моих ребят и в хвост, и в гриву. Поглядев на них, я в который раз отметил, какие из них хорошо держатся в седле, а потом все же прекратил занятие, велев всем отправляться назад в Город. Проезжающие мимо меня парни награждали меня весьма многообещающими взглядами, а я поспешил за ними следом, чтобы не пропустить одно из самых красочных зрелищ за весь этот день.
  Мои ожидания оказались не напрасными, на это стоило посмотреть! Усталые бойцы покидали седла с неохотой, за несколько часов практически с ними породнившись. На земле их ноги дрожали, подгибались, несколько ребят плюхнулись прямо в пыль, постанывая и держась за причинные места, другие пошатывались и материли несчастных четвероногих. Только несколько бойцов бодро соскочили с лошадей и подошли ко мне, не собираясь падать на землю от усталости.
  - Где обучались? - поинтересовался я у них, дожидаясь, пока подтянутся остальные.
  Выяснилось, что в семье у троих держали лошадей, одного заставил отец, а пятый - Рик, вообще оказался сыном лошадника. Узнав об этом, я удивился и спросил его:
  - А что, твой отец неважный торговец?
  - Нет, - ответил Рик. - Держит в кулаке весь восток Мардинана, торгует даже с гномами.
  - Так почему же тогда ты пошел не по его стопам, а отправился в армию? - решил выяснить я.
  Рик в ответ махнул рукой и сказал:
  - Да, папаша мой вбил себе в голову, что только армия может сделать из меня настоящего мужчину. Как я ему не доказывал, что это далеко не так, он ничего не хотел слушать...
  - Отлично! - обрадовался я и добавил, увидев, как недоуменно посмотрел на меня Рик. - Мне сейчас нужен такой человек, который бы смог заняться продажей лошадей, поэтому ты послезавтра отправишься к отцу с двумя десятками четвероногих. Справишься?
  - А почему именно я? - протянул Рик. - Что я, самый рыжий?
  - Если и ты откажешься, лишних лошадей просто пустят на мясо, - вздохнул я.
  - Таких великолепных скакунов на мясо! - возмутился Рик. - Тому, кто это сделает, я лично морду набью! Их же можно продать по пятнадцать золотых в любом городе!
  Отлично, просто замечательно, подумал я, глядя на то, как Рик сжимает кулаки. Сразу видно сына своего отца. Теперь он точно мне поможет, да и заодно будет у него возможность похвастаться своей службой перед папашей.
  - Тогда начинай думать, что тебе для этого понадобится, а завтра скажи мне, - прервал я его ругательства.
  Вскоре к нам, прихрамывая и ковыляя, подтянулся весь отряд. Даже Волчонок выглядел уставшим, хотя тренировался меньше всех.
  - А теперь идем упражняться в стрельбе из лука! - обрадовал я парней, вызвав у всех тяжкие вздохи.
  Нестройной толпой мы отправились к дому Хагела, где взяли из оружейной луки и стрелы, а потом пошли на задний двор, где я действительно увидел небольшую удобную площадку для стрельбы. Всего она была длиной метров сто и заканчивалась городской стеной, которая была уже в многочисленных выщерблинах, говоривших о том, что не мы первые пришли сюда пострелять. Мишенями в данном тире служили деревянные круги, прибитые к столбам на расстоянии от пятидесяти метров и дальше. Последние две мишени висели на самой стене и были почти новенькими, без кучи дырок и вмятин. Это типа для самых метких, ухмыльнулся я.
  Дождавшись, пока все натянут свои луки и приспособят колчаны за плечами, я первым отстрелялся, взяв для разнообразия лук кочевников. Он был более упругим, стрелы летели гораздо дальше, но вот контролировать прицеливание было намного сложнее. Как я понял, такой тип лука был предназначен для стрельбы навскидку, что и демонстрировали степняки, стреляя прямо с седел. Выпустив три стрелы и немного пристрелявшись, я вонзил еще пять в один из кругов на стене, попав почти в самый центр. Все-таки нужна практика, подумал я, опуская лук, вот только зачем? Мой же лук гораздо лучше, так что вряд ли имеет смысл переучиваться.
  - Теперь вы! - сказал я парням, глядящим на мои упражнения.
  Для них моя точность не стала чем-то новым, так как в лагере нам почти ежедневно приходилось тренироваться, выпуская по нескольку десятков ерундовых стрел. Парни почти синхронно вздохнули и стали стрелять. Нет, на последние мишени они не замахивались, стреляли в те, которые были ближе всего, но и там их успехи были невелики.
  - Не цельтесь долго, быстро оттягивайте тетиву, - давал я им советы.
  Через минут десять парни более-менее пристрелялись, но успехи были все же неважнецкие. Даже Волчонок показывал мне, что лук он в руках держал впервые. Куда им переходить на стрельбу с лошадей, подумал я, раз и так мажут, как слепые котята! Ладно, перейдем к моей шутке, может тогда успехи будут получше.
  - Достаточно! - сказал я бойцам, опорожнившим по половине колчанов, поглядев на скромные несколько десятков стрел, украшающих ближайшие мишени. - Я вижу, что вы с детства страдаете косоглазием или руки у вас растут не как у обычных людей, а из задницы. Как же вы будете во врагов стрелять, если с полусотни шагов в деревяшку не попадете? Думаете, кочевники сами будут под ваши стрелы подставляться?
  Лица ребят посерьезнели, некоторые опустили глаза, пряча гнев. Хорошо, нужная кондиция достигнута.
  - Может вам мишень поменять? - задумчиво пробормотал я.
  Бросив свой лук на землю, я отправился к первому ряду столбов с кругами, а дойдя до них, развернулся к парням и сказал, не в силах сдержать улыбку:
  - Такая мишень вам подойдет?
  Все ошеломленно уставились на меня.
  - Чего застыли? - спросил я их. - Стреляйте. Тот, кто сумеет меня задеть, освобождается от занятий, а кто отстреляется хуже всех, получит наряд на кухню!
  Ребята все еще стояли в нерешительности, ломая всю мою задумку. Но вот, наконец, Крот первым поднял лук и выпустил в меня стрелу. Молодец, подумал я, немного отклонившись вправо, мог бы в сердце попасть, вот только целился долго, и давал слишком большую нагрузку на пальцы. Следом еще несколько подняли луки и повторили пример, стрелы просвистели в опасной близости от головы, но уклоняться я не стал, заранее увидев их траектории. А потом начался расстрел. Парни с азартом принялись выпускать стрелы в меня, опустошая колчаны, а я уворачивался, ловил их руками и мимоходом думал, что прицельность у моих ребят теперь значительно повысилась. Вот, что значит, правильно подобрать мотивацию!
  Защитный кокон я одевать не стал, так как опасности практически не чувствовал, моя интуиция загодя подсказывала, куда нужно было сместиться, чтобы избежать появления лишней дырки в теле. Краем глаза я замечал, как несколько воинов Хагела, пришедших посмотреть на нашу тренировку, застыли, выпучив глаза. Да и сам Хагел, выглядывающий из окна своего кабинета, тоже выглядел малость ошарашенным. Я усмехнулся и тут же за это поплатился - одна из стрел, которую явно выпустил Крот, оцарапала мне щеку. Я еще понаблюдал за ним, подмечая, что целиться он стал меньше, отчего точность выстрелов только увеличилась. Мда, у каждого оружия свои прибамбасы, и пока к ним не привыкнешь, оно будет тебе только мешать.
  Вскоре у ребят стали заканчиваться стрелы. То один, то другой опускали луки и давали ну очень ценные советы тем, у которых они еще оставались:
  - В глаз его, в глаз!
  - Да нет, лучше между ног бейте!
  - Вали командира!!!
  Дождавшись, пока стрелы кончатся у всего отряда, я поймал последние две руками и невозмутимо подошел к ним.
  - Ну что, заметны большие успехи! - обрадовал я бойцов, скалящихся мне в ответ.
  Я стер кровь со щеки и добавил:
  - Крот от занятий может освободиться...
  - Нет, Алекс, я все-таки буду тренироваться! - возразил мне ухмыльнувшийся Крот. - Кто же пропустит такое веселье!
  Ребята на такое заявление откровенно заржали, снимая напряжение и ту злость, которую они накопили за весь день усиленных занятий. Похоже, что мне придется заводить такую приятную традицию - расстрел командира или его избиение. Недаром же, как я слышал, будучи на Земле, что на востоке принято держать в офисах чучело начальника, чтобы при нужде можно было навалять ему пендалей. И разрядка неплохая, и отношения получше, значит, теперь возьму себе на заметку.
  - Ну, раз так, то добавлю, что тарелки сегодня пойдет мыть Рокин! - сказал я, заметив, как парень опустил голову, пряча довольную улыбку.
  Нет, стрелял он не хуже остальных, но кого-то мне нужно было 'осчастливить' нарядом, раз уж обещал.
  - А теперь собирайте стрелы, а потом ужинать! - приказал я. - Только в оружейную луки не относите, привыкайте ходить с ними везде, чтобы они вскоре стали частью вашего тела.
  Услышав смешок среди ребят, я добавил:
  - Нет, не той частью тела, о которой сейчас подумал Дин.
  Теперь смешков прозвучало больше, а потом парни не спеша разошлись по стрельбищу, собирая боеприпасы и выковыривая стрелы из мишеней, пока еще было не слишком темно, а я решил сходить к Хагелу и узнать, как там дела с кузнецом.
  
Оценка: 5.55*67  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"