Анна Андреевна шла по коридору, и уже было прошла бухгалтерию, когда через неплотно прикрытую дверь услышала своё имя.
-Ну почему, почему одним всё, другим ничего?! - вроде Маринка и голос... плачет? - Вот хоть нашу Анну Андревну возьми. Он за ней на машине подкатывает, она выплывает. А тут, то пьяный, то сраный, прости Господи! Домой идти не хочется. Ну почему ей путной мужик достался, а мне пьянь беспросветная?
-Знать судьба такая. Она, милочка, и на печи найдёт. Мой-то, покойничик, тоже выпить не дурак был. Вот и скопытился раньше срока, - зашуршал какой-то пакет, брякнула чайная чашка, - царствие ему небесное.
Это кто? А-а-а, Валентина Федоровна, до пенсии месяц остался. Анна Андреевна вошла в кабинет:
- Ну, судьбу мы сами выбираем, в возможных пределах. Конечно, королевой не станешь, и миллионера вряд ли в мужья найдешь, а вот вполне приличного мужика - очень даже можно, чтоб потом сопли на кулак не мотать. - Женщины замолчали, и только Маринка продолжала шмыгать носом, украдкой вытирая слёзы.
-Вам хорошо говорить, у вас муж не пьющий, а тут, приплыл вчера, ни жив, ни мёртв, а среди ночи очухался, говорит, похмелиться дай! До утра пятый угол в доме искала.
-И давно пьёт?
-Да как сказать? Он и до свадьбы прикладывался. У него отец пьющий. Ну, я думала, жить будем отдельно, всё образуется, а тут забеременела, ну и уж лишь бы взял...
-Господи, ты это серьёзно?
-А кому же она с пузом нужна? - Валентина Федоровна развернула шоколадную конфету и сунула в рот.
-Во-первых, надо смотреть кому... кх..кх... в общем думать, что могут родиться дети.
-Ну, задним умом-то все крепки, - и она проглотила конфетку. - Вот и получается, что бабы каются - девки собираются!
-Да? Ладно, перестаём шмыгать носом, давайте работать. А ты, Марина возьми бумажку и посчитай... бюджет свой семейный. Возможно, без такого мужа жизнь-то полегчает.
-Квартира у нас, хоть хрущеба двушка, но куда я с детьми?
-А почему ты с детьми куда-то должна деваться? Подай на развод и на размен.
-Ну да. Чужую беду - рукой разведу. Как же? Разменяешь хрущебу двушку, на что? - Валентина Федоровна пошуршала пакетиком, проверяя, остались ли там конфеты. - Я же говорю, судьба такая!
Маринка уже не скрывала слёз.
-Муж он мой. Десять лет прожито. Жалко его и...срашно: пока развод, раздел, размен... а он злой и пьяный!
- А ему, значит, не жалко тебя злому да пьяному? Разводиться - перетерпеть придётся какое-то время, а так всю жизнь промучаешься. А детям каково, подумала? - и Анна Андреевна вышла из кабинета, предупредив, что результат спросит независимо от слёз, но мысли никак не хотели возращаться к работе. Ведь и сама чуть было не насупила на такие же "грабли"! Хотя, теперь, когда прошло столько лет... в душе поднималась волна горечи, за такую первую любовь! Но собственные воспоминания не выбросишь как ненужную вещь. С ними приходиться жить. И вроде всё было так недавно, душа болела и рвалась по живому на части, а теперь? Что теперь? Лишний раз и вспоминать не хочется. Она ли это в прошлом, или другая Аня, которой теперь уже давно нет? А тогда даже заговор выучила на остуду сердца. Можно не верить, но... вроде остудила. Только сердце у каждого одно. Остудила? Вот с таким и живи! Хотя, удобно, конечно. А то вон Маринка, разве это жизнь? Ад кромешный!
Рабочий день окончился, Анна Андреевна не спеша шла по тротуару, потревоженные воспоминания выплывали непрошенными гостями. И жаль было потраченные годы юности, и горько от того, что всю жизнь старалась не вспоминать первую любовь. А тогда...
До свадьбы оставалось ещё две недели, но они с Серёжей уже жили вместе. Это был вечер рабочего дня:
- Серёжа, я добегу до Любы? Ненадолго,- вытирая руки перекинутым через плечо полотенцем, Аня остановилась на пороге комнаты.
- Поздно уже. И темно, - борясь с дремотой, протянул Сергей.
- Понимаешь, ей "Бурду" на один вечер дали. Я быстренько просмотрю и вернусь. Ну, тут всего-то два шага, дом напротив.
-"Бурда", она и есть - бурда, - пожал плечами Сергей.
Из кухонного окна дорожка до соседнего дома просматривалась почти полностью, только несколько метров у входа в подъезд закрывали ветви старого тополя.
- Ладно, я в окно посмотрю, - и он устроился на стуле возле подоконника, поставил пепельницу, положил пачку сигарет.
Аня накинула поверх халата плащ, сунула ноги в туфли, чуть задержалась на пороге квартиры, потом быстро, будто боясь передумать, заспешила вниз по ступеням. За её спиной резко хлопнула подъездная дверь. Моросил мелкий дождик, не по-осеннему тёплый ветерок шелестел пожелтевшей листвой. Она остановилась, посмотрела вверх, на фоне подсвеченного из коридора кухонного окна, виднелся силуэт Сергея, задержалась всего на секунду и почти побежала по асфальтовой дорожке.
Прямо за углом их двора, по широкому проспекту, медленно рассасываясь после вечерней пробки, полз поток машин.
Она просто посмотрит: приехал, не приехал? Прошла целая неделя. Да и разговора тогда не получилось. И правильно. Правильно! Не о чем больше говорить! Но он все равно сказал, что будет ждать ровно в девять возле арки.
Каблучки застучали по сухому асфальту, это старый тополь ветвями закрывает от дождя и от окна эту часть дорожки. Ноги сами шагнули в арку. Видавший виды жигулёнок мок под дождём. Минуту, другую Аня смотрела на машину, на отражающийся в лобовом стекле уличный фонарь... Почему-то стало зябко. Подняла воротник плаща, но мелкую дрожь невозможно было унять, и... заспешила назад. Подъезд встретил привычным запахом и отсутствием лампочки на первом этаже. Поднявшись на ощупь по ступеням лестницы, позвонила в дверь.
- Ой, Анечка, а Любы дома нет. Ещё не вернулась, в кино говорит, пошла, - волновалась мама подружки, - темень-то какая и дождь...
- Ладно, я ей завтра позвоню. Хорошо?
Всё давно решилось и сложилось. И слава Богу! Но весь следующий день на работе Анна Андреевна гнала прочь воспоминания, а они крутились и крутились в голове помимо её воли.
Вот марш "Прощанье славянки", Аня улыбается и плачет:
- Ну чего ты? Я же не помираю. Отслужу два года и вернусь.
Она кивала и плакала. Просто не могла представить, как будет обходиться без него два этих долгих года. Прожила их от письма до письма. И вот, наконец, вечер встречи. Только радости он не принёс. Напился. С кем не бывает? Но время шло, а пьяным бывать стал чаще, чем трезвым. В тот вечер они сидели на лавочке возле её дома.
- Как дела на работе?
- Не начинай, а?
- Я же просто спросила, а ты...
- А чего сразу про работу, она не волк, в лес не убежит.
- Что, опять уволили?
- Я же сказал - не начинай! - почти выкрикнул он. Она чуть опустила голову, провела рукой по лбу:
- За последнее время ты поменял столько мест работы. И всё из-за пьянки, - голос предательски дрогнул и она замолчала.
-Ну, с кем не бывает. На других посмотри!
-Дело не в других. Дело в тебе, ты же... - договорить он не дал.
-Что нашла лучше? Пьющий работяга ей не нужен, - выдохнул он запахом перегара.
-Знаешь, мне не работяга не нужен. Мне не нужен ПЬЮЩИЙ, - она с силой выделила последнее слово, подняла на него глаза... и отшатнулась. Вместо синих, как весеннее небо глаз любимого, на неё смотрели выцветшие до белизны, прищуренные от злости, сжавшиеся в точку зрачки.
- Да пошла ты!.. - видимо хотел сказать что-то ещё, да слов не нашёл, и поднявшись с лавочки, зашагал к магазину, собирая по карманам мелочь.
А вечером дома через стенку слушала, как пьяный сосед скандалит с женой, навзрыд, так что слышно даже на лестнице, плачет их маленькая дочка, вот что-то с силой грохнуло, на какое-то время все затихло, и душераздирающий крик ребёнка заставил Аню выскочить в подъезд и забарабанить в соседскую дверь.
Когда скорая увезла соседку, а милиция соседа, Аня, укладывая у себя спать их маленькую испуганную дочь, решила: никогда, никогда она не выйдет замуж за пьяницу. Но сердце не слушалось. Плакало и болело. Вспомнился их последний разговор, тогда она уже познакомилась с Серёжей.
- Говорят, другого нашла, - она шла с автобусной остановки, когда он поравнялся с ней.
- Это он меня нашел, - продолжая шагать, краем глаза глянула на знакомое лицо.
- А если я пить брошу? - обогнав, чуть наклонился к ней. Она остановилась, повернулась к нему. Не бросит, - сомнений не было, но сердце, ох уж это сердце, которому не прикажешь:
- ....М-м-м - пожала плечами.
- Уже два месяца на одном месте вкалываю... годиться?
- Нет. Я подожду ещё. Хотя бы полгода. И потом - никогда, слышишь? Никогда в жизни, - говорила почти шепотом, голос отказывался слушаться. Очень больно убивать любовь, пусть хоть надежда остаётся. Хоть ненадолго.
- Годиться.
Не прошло и недели, Аня возвращалась из магазина, когда судьба, будто напоказ, столкнула их.
- Я не пьяный, - пожал плечами, - так с мужиками после смены чуток остограмм-м-мились. Они люди семейные, и ничего... - он икнул, вытер ладошкой рот, - извини.
- Как стёклышко, - усмехнулась она, и не глядя больше в это припухшее и небритое лицо, продолжила:
- Помнишь наш последний разговор? Я не шутила. Прощай, - говорить на дорожке, по которой сновали люди, было неудобно, и наверное, к лучшему.
Уже было куплено свадебное платье, и все подружки знали, что она выходит замуж, когда судьба, словно испытывая её на твердость, вновь столкнула их. В отутюженных брюках и новой рубашке в голубую клеточку, он топтался возле её подъезда, не решаясь подняться в такую знакомую квартиру. Наконец, услышал, как по ступеням первого этажа цокают каблучки, торопливо отошёл от входа, в тот же момент из подъезда вышла Аня. Остановилась, будто запнулась:
- Здравствуй,- сказала чуть слышно и шагнула мимо.
- Постой... говорят, замуж выходишь?
- Выхожу, - и он понял, разговора не получится.
- Я буду ждать тебя возле арки каждый вечер в девять. Коричневый жигуль. Увидишь..., я сам виноват. Ты не думай. В общем... я буду... долго ждать.
- Не надо. Ничего не надо, - и она заторопилась прочь.
Сколько же с того дня прошло лет? Много. Аня прислушалась к себе: и вроде ни боли, ни сожаления, только душа, как мокрая кошка от дождя, прячется от воспоминаний. А ещё эта история, будто эхо...
Рабочий день близился к обеду. В магазине, возле офиса, она видела замечательную штучку - милая безделушка, а костюм заиграет совсем по-другому. Сразу не догадалась, а когда дома посмотрела... Решила подготовить бумаги и после обеда отправиться по делам, а заодно забежать в магазин. Во-первых, обед, во-вторых, не ждать же до вечера! День был солнечный яркий, люди сновали будто и не рабочее время. Остановилась напротив стеклянной витрины: так, с понедельника в спортзал! А впрочем, и так ничего. Всё-таки мама двоих детей. Что-то знакомое мелькнуло в лице прошедшей мимо женщины, Аня обернулась и встретилась с ней глазами.
- Света?
- Аня, а я жду - узнаешь или нет. Гуляешь?
- Нет, по делам.
- Спешишь?
Аня неопределённо пожала плечами. Прошлое осталось позади, и ворошить его не хотелось.
- Ты моего брата, надеюсь, не забыла? - полу вопросом, полу утверждением спросила Света.
И будто боясь, что Аня уйдёт не выслушав, заторопилась:
- Он тогда тоже вскорости женился. Квартира здесь - не светила. Да и проблемка одна здорово мешала. Вот его жена и решила, что они уедут на Север, там сухой закон, не сильно-то попьёшь. Да и жильё пообещали. И что характерно, не поверишь, дали!
- Почему не поверю... - ну вот, магазин закрылся на обед. Прервать разговор - как-то неудобно, и Аня, молча, кивнула, мол, понимаю.
- Значит так, детей у него двое. Но письмо прислал, что разводится. Ко мне просится пожить. А мне куда деться - брат!
- Ну да, - глядя на прозрачное стекло магазинной витрины, подтвердила Аня.
- Брат-то, брат, да глотка как была лужёная, так и осталась. Уж как его жена, бедняжка, с этой пьянкой боролась, а он и на Севере находит. Что зарабатывает, то и пропивает! А ещё в письме, ты представляешь, не забыл, тебе привет передаёт, пишет, мало ли, вдруг где увижу? А тут как раз гляжу - ты! Вот адреса с собой у меня нет. Может, зайдешь? - но видимо, Анина реакция все-таки погасила Светин энтузиазм.
- Нет. Извини. Работа, - и Аня заспешила прочь.
Это был обычный вечер после рабочего дня. В магазинчике возле дома Аня купила всем по пирожному к вечернему чаю. А после ужина перемыв посуду, вытирала руки перекинутым через плечо полотенцем, когда Серёжка обхватил её за плечи:
- Хозяюшка моя.
Ужин удался. И борщ получился наваристый и селедочку с луком Серёжка приготовил что надо.
Селёдочка с лучком - такое простое, обычное блюдо. Домашний уют и тепло, вроде, ну что тут сложного? Такое простое, обычное дело. Это когда ты счастлива... Счастлива... Твою мать!